Джайнизм - религиозно-философское учение, оформившееся в 6-5 вв. до н.э. и ставшее одной из наиболее известных религий Индии. Основателем джайнизма считается странствующий проповедник Вардхамана, получивший впоследствии имена Махавиры (“Великий герой”) и Джины (“Пообедитель”). Возникнув на северо-востоке Индии, в областях добрахманистско-ведийской культуры, джайнизм распространился затем по всей Индии (преимущественно в ее центральных областях), никогда не выходя за ее пределы.
Ядром литературы джайнизма является канон шветамбаров (буквально -одетых в белое), одного из направлений джайнизма, составленный в конце 4 в. до н. э. И приобретший окончательную форму около около 10-11 вв. Более ортодоксальные дигамбары (буквально - одетые в воздух) признают аутентичными только древнейшие части этого канона. Среди неканонической литературы наибольшее значение имеют сочинения Умашвати (4-5 вв.), первого систематизатора джайнизма, в частности его “Татгвартхадхигама-сутра”, Сиддхасены Дивакара (6 в.), Гамачандры (11-12 вв.), особенно знаменитое изложение учения джайнизма “Йогашастра” и др.
Джайнизм, как и одинаковый с ним по направленности буддизм, выступал против крайностей ритуализма и абстрактного догматизма брахманистско-ведийского мировоззрения и в центр своей доктрины поставил проблему бытия личности. Особенностью джайнизма, в отличие от буддизма, является меньшая внутренняя цельность, более тесная связанность с отвергаемым брахманизмом, обусловившая присутствие в нем как черт догматизма, так и собственно “ритуализма”.
В основе джайнизма лежит утверждение определяющего значения двух вечных (несотворенных и неразрушимых) субстанций, или сущностей (таттв): дживы (души, вообще живого), основным свойством которой является сознание, и адживы (не-души, вообще неживого), выступающей в виде пудгалы (или материи), акаши (или пространства), времени, дхармы и адхармы (эфира, создающего условия для возникновения движения, и эфира, создающего условия для его прекращения). В зависимости от степени связанности с адживой, джива, определяющая процесс взаимодействия между сущностями, предстает в двух формах бытия: совершенном и несовершенном. В состоянии несовершенного бытия джива, находясь в соединении с материей, теряет свои потенциальные качества и повергается в состояние страдания. В состоянии совершенного бытия, освобождаясь от материи и оказавшись способной управлять своим бытием, джива переходит в состояние блаженства - состояние нирваны или мокши. Материя в джайнизме - одна из разновидностей адживы, обладающая качествами осязаемости, звука, запаха, цвета и вкуса. Материя атомарна, доступна органам чувств, подвержена изменениям, не имеет начала и конца и не является результатом божественного творчества. Кроме того, существует еще тонкая, так называемая “кармическая материя”, обуславливающая связь души с телом. Единой души, или высшего бога, нет: в мире существует огромное и неизменное количество душ, воплощенных в живые существа или невоплощенных. Души, как и материя, никем не созданы, существуют изначально и всегда. Всякая душа потенциально всеведуща, всепроникающа и всемогуща, но ее возможности ограничены конкретным телом (как уже говорилось выше), в котором она живет. Соответственно двум видам бытия дживы, джайнизм признает познание несовершенное - непосредственное и опосредованное - и совершенное, интуитивное, доступное только освобожденному от уз материи. Признавая в целом адекватность познания предмету, джайнизм одновременно утверждает относительность познания, возможность множества точек зрения, с помощью которых может рассматриваться реальность. С этим связан “диалектический” метод джайнизма - сьядвада.
Решающую роль в переходе бытия из несовершенного состояния в совершенное играет этическое воспитание личности. В отличие от буддизма джайнизм настаивает на обязательности жестких нравственных норм. Следствием этого является подчеркивание джайнизмом различия между идеальным и обычным состоянием, религиозной и светской моралью. Тщательная разработка правил и внешних форм аскетического поведения и требование строжайшего их соблюдения (в частности принципа ахинсы - непричинения малейшего вреда живому) - характерная особенность этической системы джайнизма.
Признав единицей своего плюралистического универсума не текучее, а ставшее, не деятельность, а субстанцию, джайнизм в отличии от буддизма строго онтологичен, однако в отличии от брахманизма он дуалистичен. В основе этой промежуточной философской позиции джайнизма лежит одновременно отрицание - как в буддизме - неизменного начала (разумности вещей) и признание - подобно брахманизму - этого начала. В результате это приводит к признанию диалектичности существующей реальности, ее способности делаться разумной, поскольку движущей причиной этого превращения признана нравственная активность человеческой личности (что подчеркивается крайним аскетизмом). Джайнизм, как и буддизм, утверждает в конечном итоге имманентность божественного человеку при признании равенства всего существующего.
studfiles.net
ВВЕДЕНИЕ.
Пеpвые попытки человека осмыслить окpужающий миp — живую и неживую пpиpоду, космическое пpостpанство, наконец, самого себя — следует отнести к тому пеpиоду человеческоого существования (пpедположительно его можно датиpовать втоpым тысячелетием до нашей эpы), когда человек в пpоцессе эволюции, пpежде всего умственной, начал диффеpенциpовать пpиpоду как сpедство своего обитания, постепенно выделяя себя из нее. Именно вследствие того, что человек стал воспpинимать животный и pастительный миp, космос как нечто отличное и пpотивостоящее ему, у него началось фоpмиpование способностей осмысливать действительность, а затем и философствовать, т.е. делать умозаключения, вывода и выдвигать идеи об окpужающем его мире.
Философская мысль человечества зарождалась в эпоху, когда на смену родовым отношениям приходили первые классовые общества и государства. Отдельные философские идеи, обобщавшие многотысячный опыт человечества, можно обнаружить в литературных памятниках Дpевнего Египта, Дpевнего Вавилона. Наиболее древней является философия, возникшая в странах Дpевнего Востока: в Индии, Китае, Египте и Вавилоне.
Для древнеиндийской философии характерно развитие в рамках определенных систем, или школ, и деление их на две большие группы. первая группа — это ортодоксальные философские школы Дpевней Индии, признающие авторитет Вед (Веданта (IV-II в.в. до н.э.), Миманса (VI в. до н.э.), Санкхья (VI в. до н.э.), Ньяя (III в. до н.э.), Йога (II в. до н.э.), Вайшешика (VI-V в. до н.э.)). Втоpая гpуппа — неоpтодоксальные школы, не пpизнающие автоpитет Вед (Буддизм (VII-VI в. до н.э.), Чаpвака-Локаята). Джайнизм, которому посвящена данная работа, принадлежит к последней группе.
Джайнизм — религиозно-философское учение, оформившееся в 6-5 вв. до н.э. и ставшее одной из наиболее известных религий Индии. Основателем джайнизма считается странствующий проповедник Вардхамана, получивший впоследствии имена Махавиры (“Великий герой”) и Джины (“Пообедитель”). Возникнув на северо-востоке Индии, в областях добрахманистско-ведийской культуры, джайнизм распространился затем по всей Индии (преимущественно в ее центральных областях), никогда не выходя за ее пределы.
Ядром литературы джайнизма является канон шветамбаров (буквально —одетых в белое), одного из направлений джайнизма, составленный в конце 4в.до н. э. И приобретший окончательную форму около около 10-11 вв. Более ортодоксальные дигамбары (буквально — одетые в воздух) признают аутентичными только древнейшие части этого канона. Среди неканонической литературы наибольшее значение имеют сочинения Умашвати (4-5 вв.), первого систематизатора джайнизма, в частности его “Татгвартхадхигама-сутра”, Сиддхасены Дивакара (6 в.), Гамачандры (11-12вв.), особенно знаменитое изложение учения джайнизма “Йогашастра”идр.
Джайнизм, как и одинаковый с ним по направленности буддизм, выступал против крайностей ритуализма и абстрактного догматизма брахманистско-ведийского мировоззрения и в центр своей доктрины поставил проблему бытия личности. Особенностью джайнизма, в отличие от буддизма, является меньшая внутренняя цельность, более тесная связанность с отвергаемым брахманизмом, обусловившая присутствие в нем как черт догматизма, так и собственно “ритуализма”.
В основе джайнизма лежит утверждение определяющего значения двух вечных (несотворенных и неразрушимых) субстанций, или сущностей (таттв): дживы (души, вообще живого), основным свойством которой является сознание, и адживы (не-души, вообще неживого), выступающей в виде пудгалы (или материи), акаши (или пространства), времени, дхармы и адхармы (эфира, создающего условия для возникновения движения, и эфира, создающего условия для его прекращения). В зависимости от степени связанности с адживой, джива, определяющая процесс взаимодействия между сущностями, предстает в двух формах бытия: совершенном и несовершенном. В состоянии несовершенного бытия джива, находясь в соединении с материей, теряет свои потенциальные качества и повергается в состояние страдания. В состоянии совершенного бытия, освобождаясь от материи и оказавшись способной управлять своим бытием, джива переходит в состояние блаженства — состояние нирваны или мокши. Материя в джайнизме — одна из разновидностей адживы, обладающая качествами осязаемости, звука, запаха, цвета и вкуса. Материя атомарна, доступна органам чувств, подвержена изменениям, не имеет начала и конца и не является результатом божественного творчества. Кроме того, существует еще тонкая, так называемая “кармическаяматерия”, обуславливающая связь души с телом. Единой души, или высшего бога, нет: в мире существует огромное и неизменное количество душ, воплощенных в живые существа или невоплощенных. Души, как и материя, никем не созданы, существуют изначально и всегда. Всякая душа потенциально всеведуща, всепроникающа и всемогуща, но ее возможности ограничены конкретным телом (как уже говорилось выше), в котором она живет. Соответственно двум видам бытия дживы, джайнизм признает познание несовершенное — непосредственное и опосредованное — и совершенное, интуитивное, доступное только освобожденному от уз материи. Признавая в целом адекватность познания предмету, джайнизм одновременно утверждает относительность познания, возможность множества точек зрения, с помощью которых может рассматриваться реальность. С этим связан “диалектический” метод джайнизма— сьядвада.
Решающую роль в переходе бытия из несовершенного состояния в совершенное играет этическое воспитание личности. В отличие от буддизма джайнизм настаивает на обязательности жестких нравственных норм. Следствием этого является подчеркивание джайнизмом различия между идеальным и обычным состоянием, религиозной и светской моралью. Тщательная разработка правил и внешних форм аскетического поведения и требование строжайшего их соблюдения (в частности принципа ахинсы — непричинения малейшего вреда живому) — характерная особенность этической системы джайнизма.
Признав единицей своего плюралистического универсума не текучее, а ставшее, не деятельность, а субстанцию, джайнизм в отличии от буддизма строго онтологичен, однако в отличии от брахманизма он дуалистичен. В основе этой промежуточной философской позиции джайнизма лежит одновременно отрицание — как в буддизме — неизменного начала (разумности вещей) и признание — подобно брахманизму — этого начала. В результате это приводит к признанию диалектичности существующей реальности, ее способности делаться разумной, поскольку движущей причиной этого превращения признана нравственная активность человеческой личности (что подчеркивается крайним аскетизмом). Джайнизм, как и буддизм, утверждает в конечном итоге имманентность божественного человеку при признании равенства всего существующего.
Итак, джайнистская школа возникла в 6-5 вв. до н.э. на основе pазвития учений (мудpецов). Философия джайнизма получила свое название по имени одного из основателей — Вардхамана (Махавира), по прозвищу победитель ("Джина").
О жизни подлинного Махавиры, исторической личности, основателя философии и религии джайнизма, индологам известно не так уж и много. Даты рождения и смерти Махавиры не определены точно, но ясно что он жил в 6 в. до н.э. Одни авторы утверждают, что он умер в 528 г. до н.э., другие считают, что это произошло в 468 г. до н.э.
Махавира родился недалеко от Вайшали, в северном Бихаре. Он принадлежал к широко известному клану кшатриев и был родственником правящей фамилии Вайшали — Личчхави. Тридцать лет он вел жизнь семьянина, а затем стал аскетом и в течении 12 лет скитался по Индии, подвергая себя различным лишениям и жесточайшему самоистязанию. Когда Махавире исполнилось 42 года, он достиг высшего знания (кевала) и стал известен как джина (“победитель страстей”) или ниргрантха (“свободный от мирских цепей”). От этих названий произошли имена его учеников и последователей — джайнов или ниргрантхов. Остальные 30 лет Махавира потратил на проповедь своего учения в Магадхе, Анге, Митхиле и Косале. До нас дошли сведения, что он установил тесные личные связи с могущественными правителями Магадхи Бимбисарой и Аджаташатру. Умер Махавира в Паве (округ Патна).
Считается, что Махавира был лишь двадцать четвертым тиртханкаром джайнизма и получил свое знание от своего учителя Паршвы, двадцать третьего тиртханкара. К четырем великим обетам Паршвы Махавира добавил еще один — безбрачие (брахмачарья). Но от великих предшественников Джины фактически ничего не дошло, кроме легенд и жизнеописаний, поэтому традиционно основателем джайнизма принято считать Махавиру Вардхаману.
В основе этики джайнизма лежат так называемые “три жемчужины”: правильная вера, правильное познание и правильное поведение, а также ахимса— непричинение зла живому существу. “Вера в реальное существование, или таттвы, — это правильная вера; познание реальной природы без сомнений и ошибок — правильное познание. Нейтральное, без симпатии и отвращения, отношение к объектам внешнего мира — правильное поведение”[1] [1]. Правильная вера — это вера в учение Махавиры и почтительное отношение к истине. Вера — основа основ, без нее не может быть ни правильного познания, ни правильного поведения. Вера — это дверь, ведущая в бесконечный мир истины. Но с другой стороны, совершенная вера может быть только результатом совершенного знания, которое служит отправным пунктом по пути к освобождению (мокше). Знание сообщается джайну учителем и его получают из правильно понятых текстов священных книг. Знание должно быть двояким: оно включает понимание и самоотречение. Невежество — причина страстей, а те, в свою очередь, причины страданий и зависимости. Люди, не понимающие причин греха и не отвергающие их, обречены на новые рождения и новые страдания. Грех, согласно джайнистским воззрениям и как это явствует из Ачаранги-сутры, состоит в причинении вреда любым живым существам, в насилии, а также в стремлении к удовольствиям и наслаждениям, в привязанности к этому “страдающему и жалкому” миру. Души тех, кто подвержен греху, заполнены кармой, а потому они слепы и не могут видеть свет истинного учения. Как говорит Ачаранга-сутра: “Немудрые спят, мудрецы всегда бодрствуют”.
Только знающий герой, мудрец, свободен от этого мира. Он равнодушен к мирским страстям. Он завоевал мир, ибо победил себя. Немудрые, не имеющие правильного знания, подвержены притоку чуждой материи в душу и связанности. Последняя вызывается ложной верой, отказом от самоотречения, беззаботностью, страстями и колебаниями, вызываемыми в душе умом, телом и речью. Лишь тот, кто победил себя, познал истину учения Джины.
В то время как связанность является результатом дурной кармы, приостановление и прекращение ее влияния — результат правильного поведения. Этой третьей “жемчужине” джайнизма и посвящена большая часть Ачаранги-сутры. Правильное поведение — это воздержание от дурного и выполнение того, что справедливо. Для этого необходимо: во-первых, дать пять великих обетов; во-вторых, размышлять о кардинальных истинах, дающих знание о самом себе и о мире; в-третьих, добиваться невозмутимости, душевной чистоты, абсолютного отсутствия жадности, совершенного поведения. Монах или монахиня должны обуздывать мысли, речь и движение тела; им следует соблюдать исключительную осторожность в ходьбе, разговоре, получении милостыни и проч. Кроме того, для правильного поведения необходимо побеждать силой духа все страдания и лишения, проистекающие от голода, жажды, жары, холода и т.д.
Вообще, джайнизм считает аскетизм (тапас) одним из самых мощных, сильнодействующих средств для разрушения влияния кармы и прошлых деяний. Не зря говорят, что этика джайнизма — этика аскетизма. Дословно “тапас” означает “выжигание”. Аскеза — это тот огонь, на котором сгорают человеческие грехи. С ее помощью ниргрантха “выжигает” в своей душе все то, что привязывает его к этой жизни. Тапас может быть внешним и внутренним. Внешняя аскеза связана с телом, тогда как внутренняя— относится к контролю над умом и умственной жизнью. Тапас тела — это строгий пост, ограничение в пище и разнообразные подвиги ради веры. Тапас ума включает правильную веру, почтение к учителям (гуру) и священным текстам и изучение писаний джайнов. А главное — нельзя совершать насилие, даже в мыслях. Грех, совершенный лишь мысленно, все равно остается грехом и затемняет душу, увеличивая приток кармы.
Для того чтобы идти по правильному пути и достичь конечной цели — освобождения, следует соблюдать добродетель (дхарму) десяти различных видов: прощение, терпение, честность, правдивость, чистоту, воздержание, строгость к себе (внешнюю и внутреннюю), жертвенность, непривязанность к внешнему миру, безбрачие.
Как освобождение возможно лишь при соблюдении всех джайнских добродетелей, так правильное поведение возможно лишь после принятия пяти великих обетов (сами обеты приводятся в следующей главе), которым отведено особое и можно сказать центральное место в этической системе Джины. Без них невозможно себе представить ни философское, ни тем более религиозное учение Махавиры, так как эти великие обеты содержат самую суть, квинтэссенцию джайнизма. Может быть, благодаря именно обетам он остается и по сей день живой, неумирающей религией, которая имеет многочисленных последователей и проповедников, оказывающих несомненное влияние на политическую, культурную и, конечно, религиозную жизнь современной Индии.
С принятием этих обетов джайн отрекается от мира, своего прошлого и в конечном счете здешнего, посюстороннего существования. Следуя за тиртханкарами по указанному “броду” (“тиртханкар” значит “создательброда”), ниргрантха пересекат нескончаемый поток рождений и смертей и достигает берега, своей конечной цели, — освобождения или нирваны. Освобождение — это своего рода изгнание материи из души. Кармическое вещество загрязняет душу, и поэтому для освобождения необходимо сначала приостановить приток материи, а затем уничтожить всю материю в душе. Такое уничтожение материи — акт, делающий джайна неподвластным внешнему миру и избавляющий его от всяких оков и пут. Ниргрантха достигает состояния, которое ничем не обусловлено и ни от чего не зависит. Освобождение лишается всяких свойств.
Для тех, кто достиг высшей ступени совершенства, кому нирвана уже обеспечена, после 12 лет подготовительного периода, состоящего из длительных постов и голоданий, разрешается религиозная смерть путем отказа от пищи. Но столь ужасная, долгая и мучительная, по представлениям мирянина и домохозяина, смерть вовсе не обязательна для каждого монаха. Даже на этот подвиг он должен получить разрешение от своего учителя (гуру), да и то после длительной подготовки. Словом, каждый сам выбирает свой путь. Монах или монахиня, ставшие на путь указанный Махавирой, твердо знают, что они достигнут своей цели, надо только идти, не останавливаясь, не сомневаясь в вере, не поддаваясь слабости, и тогда в конце они увидят яркий свет истины и освобождения — свет свободы, свет, ради которого стоило отречься от мирской жизни, полной страданий и печали. Счастье и независимость человека — в руках самого человека. Только он сам может помочь себе, а не искать спасителей своей души вне ее.
Ачаранга-сутра принадлежит к числу древнейших книг джайнского канона, или, точнее, канона шветамбаров, представителей одной из основных школ джайнизма. По мнению Г. Джакоби, известного исследователя и переводчика священных текстов джайнов, написание Ачаранги-сутры можно отнести к первой половине 3 в. до н. э., так как именно в это время был созван собор в Паталипутре (Патне) с целью канонизации священных писаний. Тогда были собраны воедино 11 ангов, первой из которых и является Самаика, как иногда называют Ачарангу-сутру. Уже из самого названия сутры видно, о чем она повествует: “acara” в переводе с санскрита означает “образ жизни”, “поведение”, “обычай”.
Ачаранга-сутра состоит из двух книг, подразделяющихся в свою очередь на лекции и уроки. Книги сутры отличаются друг от друга и по стилю, и по способу рассмотрения предмета. Первая книга, более древняя, написана в афористичной манере. По содержанию это скорее философский трактат со стихотворными вставками, рассказывающий о причинах страданий в этом мире, о зависимости и о пути освобождения. Повествование ведется от лица одного из одинадцати главных учеников-ганадхаров и последователей Махавиры — Судхармана, передающего учение джайнов своему ученику Гамбусвамину. Вторая же книга сутры более нормативна, она содержит практические правила и предписания, направленные на то, чтобы регулировать повседневный быт монахов и монахинь, которые, согласно наставлениям тиртханкаров, ведут аскетическую жизнь, выполняя пять великих обетов.
Ниже приводятся пять великих обетов так, как они описаны в Ачаранге-сутре:
1. Первый великий обет, Господин, гласит так:
Я отказываюсь от всякого убийства живых существ, малых или больших, движущихся или неподвижных. Я сам не буду убивать живые существа, не буду заставлять других делать это, не буду позволять это. До тех пор, пока я жив, я исповедаю и порицаю, раскаиваюсь и освобождаю себя от этих грехов трижды тройным путем: в уме, речи, теле.
Вот пять пунктов.
Первый пункт гласит так:
Ниргрантха осторожен в своей ходьбе, не неосторожен. Кевалин определяет как причину то, что Ниргрантха, неосторожный в своей ходьбе, может (своей ступней) повредить, или переместить, или ранить, или убить живые существа. Следовательно, Ниргрантха осторожен в ходьбе, не неосторожен в ходьбе.
Это первый пункт.
Теперь следует второй пункт:
Ниргрантхе следует проникать в свой ум (т.е. мысли и намерения). Если его ум греховен, небезупречен, склонен к действиям, поддающимся порывам, является причиной раскалывания, ссор, ошибок и страданий, причиняет вред живым существам или убивает их, ему не следует руководствоваться таким умом в деянии, но если, наоборот, ум не греховен и т.д., тогда он может руководствоваться им в деянии.
Это второй пункт.
Теперь следует третий пункт:
Ниргрантха исследует свою речь, если речь его греховна, небезупречна и т.д. (см. предыдущий пункт), убивает живые существа, ему не следует произносить такую речь. Но если, наоборот, она не греховна и т.д., тогда он может произносить ее.
Это третий пункт.
Теперь следует четвертый пункт.
Ниргрантха осторожен, складывая свою посуду для подаяния, он не неосторожен в этом. Кевалин говорит: “Ниргрантха, который неосторожен, когда складывает свою посуду для подаяния, может повредить, или переместить, или ранить, или убить любые виды живых существ. Следовательно, Ниргрантха осторожен, складывая свою посуду для подаяния, он не неосторожен в этом”.
Это четвертый пункт.
Теперь следует пятый пункт:
Ниргрантха ест и пьет после осмотра своей пищи и питья, он не ест и не пьет без осмотра своей пищи и питья. Кевалин говорит: “Если бы Ниргрантха ел и пил без осмотра своей пищи и питья, он мог бы повредить и переместить, или ранить, или убить любые живые существа. Следовательно, Ниргрантха ест и пьет после осмотра своей пищи и питья, не без этого”.
Это пятый пункт.
Таким образом великий обет верно осуществляется, поддерживается, выполняется, объясняется, упрочивается, совершается в соответствии с наставлением.
Вот, Господин, первый великий обет: Воздержание от убийства любых живых существ.
2. Второй великий обет гласит так:
Я отказываюсь от всех пороков лживой речи, являющейся результатом гнева или жадности, или страха или радости. Я сам не буду говорить ложь, не буду позволять другим говорить ложь. Я исповедаю и порицаю, раскаиваюсь и освобождаю себя от этих грехов трижды, тройным путем: в уме, речи и теле.
Вот пять пунктов.
Первый пункт гласит так:
Ниргрантха говорит после обдумывания, не без обдумывания. Кевалин говорит: “Без обдумывания Ниргрантха может произнести ложь в своей речи. Ниргрантха говорит после обдумывания, не без обдумывания”.
Это первый пункт.
Теперь следует второй пункт:
Ниргрантха постигает и отвергает гнев, он не разгневан. Кевалин говорит: “ Ниргрантха, движимый гневом и разгневанный, может произнести ложь в своей речи. Ниргрантха и т.д.”.
Это второй пункт.
Теперь следует третий пункт:
Ниргрантха постигает и отвергает жадность, он не жаден. Кевалин говорит: “ Ниргрантха, движимый жадностью и жадный, может произнести ложь в своей речи. Ниргрантха и т.д.”.
Это третий пункт.
Теперь следует четвертый пункт:
Ниргрантха постигает и отвергает страх, он не испуган. Кевалин говорит: “ Ниргрантха, движимый страхом и испуганный, может произнести ложь в своей речи. Ниргрантха и т.д.”.
Это четвертый пункт.
Теперь следует пятый пункт:
Ниргрантха постигает и отвергает веселье, он не весел. Кевалин говорит: “ Ниргрантха, движимый весельем и веселый, может произнести ложь в своей речи. Ниргрантха и т.д.”.
Это пятый пункт.
Таким образом великий обет верно осуществляется, поддерживается и т.д.
Это, Господин, второй великий обет.
3. Третий великий обет гласит так:
Я отказываюсь брать все то, что не дано, будь то в селении или в городе, будь то мало или много, малые или большие, живые или безжизненные вещи. Я не буду сам брать то, что не дано, ни заставлять других брать это, ни позволять им брать. До тех пор, пока я жив, я исповедаю и порицаю и т.д.
Вот пять пунктов.
Первый пункт гласит так:
Ниргрантха просит подаяние после обдумывания, на ограниченной территории, не без обдумывания. Кевалин говорит: “Если Ниргрантха просит подаяние без обдумывания на ограниченной территории, он может взять то, что не дано. Ниргрантха и т.д.”.
Это первый пункт.
Теперь следует второй пункт:
Ниргрантха съедает пищу и питье с разрешения своего наставника, не без его разрешения. Кевалин говорит: “ Если Ниргрантха съедает свою пищу и питье без разрешения наставника, он может съесть то, что не дано. Ниргрантха и т.д.”.
Это второй пункт.
Теперь следует третий пункт:
Ниргрантхе, который принял во владение немного земли, следует всегда принимать во владение ограниченную часть и на определенное время. Кевалин говорит: “ Если Ниргрантха принял во владение неограниченную часть земли и на неопределенное время, может принять то, что не дано. Ниргрантха и т.д.”.
Это третий пункт.
Теперь следует четвертый пункт:
Ниргрантхе, который принял во владение немного земли, следует постоянно продлять срок действия дарственного акта. Кевалин говорит: “Если Ниргрантха не продлял постоянно срок действия дарственного акта, он мог принять во владение то, что не дано. Ниргрантха и т.д.”.
Это четвертый пункт.
Теперь следует пятый пункт:
Ниргрантха просит подаяние на ограниченной территории для своих единоверцев после обдумывания, не без обдумывания. Кевалин говорит: “Если бы Ниргрантха просил подаяние без обдумывания, он мог бы взять то, что не дано. Ниргрантха и т.д.”.
Это, Господин, третий великий обет.
4. Четвертый великий обет гласит так:
Я отказываюсь от всех плотских удовольствий как с богами, так и с женщинами или мужчинами. Я не буду уступать чувственности (далее как в предшествующем обете), освобождаю себя.
Вот пять пунктов.
Первый пункт гласит так:
Ниргрантха не обсуждает постоянно темы, касающиеся женщин. Кевалин говорит: “Если Ниргрантха обсуждает постоянно такие темы, он может нарушить закон, провозглашенный Кевалином, из-за уничтожения или нарушения своего покоя. Ниргрантха и т.д.”.
Это первый пункт.
Теперь следует второй пункт:
Ниргрантха не обращает внимания и не рассматривает красивые женские формы. Кевалин говорит: “Если Ниргрантха обращает внимание и рассматривает красивые женские формы, он может и т.д. Ниргрантха и т.д.”.
Это второй пункт.
Теперь следует третий пункт:
Ниргрантха не вспоминает удовольствия и развлечения, которые он раньше имел с женщинами. Кевалин говорит: “Если Ниргрантха вспоминает удовольствия, которые он раньше имел с женщинами, он может и т.д. Ниргрантха и т.д.”.
Это третий пункт.
Теперь следует четвертый пункт:
Ниргрантха не ест и не пьет слишком много, он не пьет спиртные напитки и не ест сильно приправленные блюда. Кевалин говорит: “Если бы Ниргрантха ел и пил слишком много или пил спиртные напитки и ел сильно приправленные блюда, он мог бы и т.д. Ниргрантха и т.д.”.
Это четвертый пункт.
Теперь следует пятый пункт:
Ниргрантха не занимает кровать или ложе, используемое женщинами, животными или оскопленными. Кевалин говорит: “Если бы Ниргрантха, занял кровать или ложе, используемое женщинами, животными или оскопленными он мог бы и т.д. Ниргрантха и т.д.”.
Это пятый пункт.
Таким образом великий обет верно осуществляется, поддерживается и т.д.
Это, Господин, четвертый великий обет.
5. Пятый великий обет гласит так:
Я отказываюсь от всех привязанностей, будь то многих или немногих, живых или безжизненных, я не буду ни сам испытывать такие привязанности, ни заставлять других поступать так, ни позволять такого поведения и т.д. (далее как в предшествующем обете).
Вот пять пунктов.
Первый пункт гласит так:
Если живые существа, имеющие уши, слышат приятные или неприятные звуки, к этому не следует привязываться, ни наслаждаться, ни жаждать, ни ослепляться, ни смущаться приятными или неприятными звуками. Кевалин говорит: “Если Ниргрантха таким образом взволнован приятными или неприятными звуками, он может нарушить и т.д.”.
Если возможно не слышать звуков, которые достигают уха, монаху следует избегать любви и ненависти, порожденных ими.
Живое существо, имеющее уши, слышит приятные и неприятные звуки.
Это пункт первый.
Теперь следует второй пункт:
Если живое существо, имеющее глаза, видит приятные или неприятные формы (или цвета), ему не следует привязываться и т.д. к ним. Кевалин говорит: “Ниргрантха таким образом… (остальное, аналогично предыдущему пункту).
Это второй пункт.
Теперь следует третий пункт:
Если живое существо, имеющее орган обоняния, чувствует приятные или неприятные запахи, ему не следует привязываться к ним. (Остальное аналогично предыдущему пункту).
Это третий пункт.
Теперь следует четвертый пункт:
Если живое существо, имеющее язык, различает приятные и неприятные вкусы, ему не следует привязываться и т.д. (далее аналогично).
Это четвертый пункт.
Теперь следует пятый пункт:
Если живое существо, имеющее орган ощущения, ощущает приятные или неприятные прикосновения, ему не следует привязываться к ним. (далее аналогично).
Это пятый пункт.
Таким образом великий обет и т.д.
Тот, кто хорошо выполняет эти великие обеты и их 25 пунктов, является настоящим Бездомным, если он, согласно священному знанию, наставления и пути верно осуществляет, поддерживает, выполненяет, объясняет, упрочивает и, согласно наставлению, совершает их.
Индийская философия — это истинно "живые плоды", пpодолжающие питать своими соками миpовую человеческую мысль. Индийская философия сохpанила полную пpеемственность. И ни одна философия не оказала такого сильного воздействия на Запад, как индийская. Поиск "света, котоpый идет с Востока", "истины о пpоисхождении pода человеческого", котоpым были заняты многие философы, теософы, и, наконец, хиппи в 60-70 годах уже нашего века — очевидное свидетельство той живой связи, котоpая соединяет западную культуpу с Индией. Индийская философия — это не только экзотика, а именно та пpитягательность целительных pецептов, котоpые помогают человеку выжить. Главная ценность дpевнеиндийской философии состоит в ее обpащении к внутpеннему миpу человека, она откpывает миp возможностей нpавственной личности, в этом-то, веpоятно, и кpоется тайна ее пpитягательности и живучести. Буддизм, а затем и джайнизм, провозгласил достоинство человека, способного стать нравственной личностью. Ему не надо искать бога, он сам есть во всем. Буддизм и джайнизм противопоставили внешнему материальному миру уход от него, растворение в Нирване. Это был огромный прыжок человеческого духа от полной зависимости от материального мира, кастовости и т.п. к свободе. Совершив этот гигантский переход, говорил В. Соловьев, индийское сознание надолго истощило свои силы. Тем не менее джайнистское учение и сегодня имеет не мало сторонников (несколько миллионов приверженцев, в основном принадлежащих к торговым и ремесленным кругам, т.к. ахинса делает невозможным для джайна земледелие), и оказывает известное влияние в современной Индии на культурную, религиозную и политическую жизнь страны.
1. Немировская Л.З., Философия, учебное пособие, М., 1996.
2. Философский словарь, М:Издательство политической литературы, 1981.
3. Философская энциклопедия.
4. Железнова Н.А. Введение в этическую проблематику Ачаранги-сутры. //Вестник Московского Университета, серия 7, философия, 1994, №4, с. 43-57.
5. Введение в философию, уч-к для ВУЗов, часть 1,М:Издательство политической литературы, 1989.
alive-inter.net
Джайнизм
ВВЕДЕНИЕ.
Пеpвые попытки человека осмыслить окpужающий миp — живую и неживую пpиpоду, космическое пpостpанство, наконец, самого себя — следует отнести к тому пеpиоду человеческоого существования (пpедположительно его можно датиpовать втоpым тысячелетием до нашей эpы), когда человек в пpоцессе эволюции, пpежде всего умственной, начал диффеpенциpовать пpиpоду как сpедство своего обитания, постепенно выделяя себя из нее. Именно вследствие того, что человек стал воспpинимать животный и pастительный миp, космос как нечто отличное и пpотивостоящее ему, у него началось фоpмиpование способностей осмысливать действительность, а затем и философствовать, т.е. делать умозаключения, вывода и выдвигать идеи об окpужающем его мире.
Философская мысль человечества зарождалась в эпоху, когда на смену родовым отношениям приходили первые классовые общества и государства. Отдельные философские идеи, обобщавшие многотысячный опыт человечества, можно обнаружить в литературных памятниках Дpевнего Египта, Дpевнего Вавилона. Наиболее древней является философия, возникшая в странах Дpевнего Востока: в Индии, Китае, Египте и Вавилоне.
Для древнеиндийской философии характерно развитие в рамках определенных систем, или школ, и деление их на две большие группы. первая группа — это ортодоксальные философские школы Дpевней Индии, признающие авторитет Вед (Веданта (IV-II в.в. до н.э.), Миманса (VI в. до н.э.), Санкхья (VI в. до н.э.), Ньяя (III в. до н.э.), Йога (II в. до н.э.), Вайшешика (VI-V в. до н.э.)). Втоpая гpуппа — неоpтодоксальные школы, не пpизнающие автоpитет Вед (Буддизм (VII-VI в. до н.э.), Чаpвака-Локаята). Джайнизм, которому посвящена данная работа, принадлежит к последней группе.
Джайнизм — религиозно-философское учение, оформившееся в 6-5 вв. до н.э. и ставшее одной из наиболее известных религий Индии. Основателем джайнизма считается странствующий проповедник Вардхамана, получивший впоследствии имена Махавиры (“Великий герой”) и Джины (“Пообедитель”). Возникнув на северо-востоке Индии, в областях добрахманистско-ведийской культуры, джайнизм распространился затем по всей Индии (преимущественно в ее центральных областях), никогда не выходя за ее пределы.
1. Общие положения джайнизма.
Ядром литературы джайнизма является канон шветамбаров (буквально —одетых в белое), одного из направлений джайнизма, составленный в конце 4в.до н. э. И приобретший окончательную форму около около 10-11 вв. Более ортодоксальные дигамбары (буквально — одетые в воздух) признают аутентичными только древнейшие части этого канона. Среди неканонической литературы наибольшее значение имеют сочинения Умашвати (4-5 вв.), первого систематизатора джайнизма, в частности его “Татгвартхадхигама‑сутра”, Сиддхасены Дивакара (6 в.), Гамачандры (11‑12вв.), особенно знаменитое изложение учения джайнизма “Йогашастра”идр.
Джайнизм, как и одинаковый с ним по направленности буддизм, выступал против крайностей ритуализма и абстрактного догматизма брахманистско-ведийского мировоззрения и в центр своей доктрины поставил проблему бытия личности. Особенностью джайнизма, в отличие от буддизма, является меньшая внутренняя цельность, более тесная связанность с отвергаемым брахманизмом, обусловившая присутствие в нем как черт догматизма, так и собственно “ритуализма”.
В основе джайнизма лежит утверждение определяющего значения двух вечных (несотворенных и неразрушимых) субстанций, или сущностей (таттв): дживы (души, вообще живого), основным свойством которой является сознание, и адживы (не-души, вообще неживого), выступающей в виде пудгалы (или материи), акаши (или пространства), времени, дхармы и адхармы (эфира, создающего условия для возникновения движения, и эфира, создающего условия для его прекращения). В зависимости от степени связанности с адживой, джива, определяющая процесс взаимодействия между сущностями, предстает в двух формах бытия: совершенном и несовершенном. В состоянии несовершенного бытия джива, находясь в соединении с материей, теряет свои потенциальные качества и повергается в состояние страдания. В состоянии совершенного бытия, освобождаясь от материи и оказавшись способной управлять своим бытием, джива переходит в состояние блаженства — состояние нирваны или мокши. Материя в джайнизме — одна из разновидностей адживы, обладающая качествами осязаемости, звука, запаха, цвета и вкуса. Материя атомарна, доступна органам чувств, подвержена изменениям, не имеет начала и конца и не является результатом божественного творчества. Кроме того, существует еще тонкая, так называемая “кармическаяматерия”, обуславливающая связь души с телом. Единой души, или высшего бога, нет: в мире существует огромное и неизменное количество душ, воплощенных в живые существа или невоплощенных. Души, как и материя, никем не созданы, существуют изначально и всегда. Всякая душа потенциально всеведуща, всепроникающа и всемогуща, но ее возможности ограничены конкретным телом (как уже говорилось выше), в котором она живет. Соответственно двум видам бытия дживы, джайнизм признает познание несовершенное — непосредственное и опосредованное — и совершенное, интуитивное, доступное только освобожденному от уз материи. Признавая в целом адекватность познания предмету, джайнизм одновременно утверждает относительность познания, возможность множества точек зрения, с помощью которых может рассматриваться реальность. С этим связан “диалектический” метод джайнизма— сьядвада.
Решающую роль в переходе бытия из несовершенного состояния в совершенное играет этическое воспитание личности. В отличие от буддизма джайнизм настаивает на обязательности жестких нравственных норм. Следствием этого является подчеркивание джайнизмом различия между идеальным и обычным состоянием, религиозной и светской моралью. Тщательная разработка правил и внешних форм аскетического поведения и требование строжайшего их соблюдения (в частности принципа ахинсы — непричинения малейшего вреда живому) — характерная особенность этической системы джайнизма.
Признав единицей своего плюралистического универсума не текучее, а ставшее, не деятельность, а субстанцию, джайнизм в отличии от буддизма строго онтологичен, однако в отличии от брахманизма он дуалистичен. В основе этой промежуточной философской позиции джайнизма лежит одновременно отрицание — как в буддизме — неизменного начала (разумности вещей) и признание — подобно брахманизму — этого начала. В результате это приводит к признанию диалектичности существующей реальности, ее способности делаться разумной, поскольку движущей причиной этого превращения признана нравственная активность человеческой личности (что подчеркивается крайним аскетизмом). Джайнизм, как и буддизм, утверждает в конечном итоге имманентность божественного человеку при признании равенства всего существующего.
2. Вардхамана.
Итак, джайнистская школа возникла в 6-5 вв. до н.э. на основе pазвития учений (мудpецов). Философия джайнизма получила свое название по имени одного из основателей — Вардхамана (Махавира), по прозвищу победитель ("Джина").
О жизни подлинного Махавиры, исторической личности, основателя философии и религии джайнизма, индологам известно не так уж и много. Даты рождения и смерти Махавиры не определены точно, но ясно что он жил в 6 в. до н.э. Одни авторы утверждают, что он умер в 528 г. до н.э., другие считают, что это произошло в 468 г. до н.э.
Махавира родился недалеко от Вайшали, в северном Бихаре. Он принадлежал к широко известному клану кшатриев и был родственником правящей фамилии Вайшали — Личчхави. Тридцать лет он вел жизнь семьянина, а затем стал аскетом и в течении 12 лет скитался по Индии, подвергая себя различным лишениям и жесточайшему самоистязанию. Когда Махавире исполнилось 42 года, он достиг высшего знания (кевала) и стал известен как джина (“победитель страстей”) или ниргрантха (“свободный от мирских цепей”). От этих названий произошли имена его учеников и последователей — джайнов или ниргрантхов. Остальные 30 лет Махавира потратил на проповедь своего учения в Магадхе, Анге, Митхиле и Косале. До нас дошли сведения, что он установил тесные личные связи с могущественными правителями Магадхи Бимбисарой и Аджаташатру. Умер Махавира в Паве (округ Патна).
Считается, что Махавира был лишь двадцать четвертым тиртханкаром джайнизма и получил свое знание от своего учителя Паршвы, двадцать третьего тиртханкара. К четырем великим обетам Паршвы Махавира добавил еще один — безбрачие (брахмачарья). Но от великих предшественников Джины фактически ничего не дошло, кроме легенд и жизнеописаний, поэтому традиционно основателем джайнизма принято считать Махавиру Вардхаману.
3. Этика джайнизма.
В основе этики джайнизма лежат так называемые “три жемчужины”: правильная вера, правильное познание и правильное поведение, а также ахимса— непричинение зла живому существу. “Вера в реальное существование, или таттвы, — это правильная вера; познание реальной природы без сомнений и ошибок — правильное познание. Нейтральное, без симпатии и отвращения, отношение к объектам внешнего мира — правильное поведение”[1][1]. Правильная вера — это вера в учение Махавиры и почтительное отношение к истине. Вера — основа основ, без нее не может быть ни правильного познания, ни правильного поведения. Вера — это дверь, ведущая в бесконечный мир истины. Но с другой стороны, совершенная вера может быть только результатом совершенного знания, которое служит отправным пунктом по пути к освобождению (мокше). Знание сообщается джайну учителем и его получают из правильно понятых текстов священных книг. Знание должно быть двояким: оно включает понимание и самоотречение. Невежество — причина страстей, а те, в свою очередь, причины страданий и зависимости. Люди, не понимающие причин греха и не отвергающие их, обречены на новые рождения и новые страдания. Грех, согласно джайнистским воззрениям и как это явствует из Ачаранги‑сутры, состоит в причинении вреда любым живым существам, в насилии, а также в стремлении к удовольствиям и наслаждениям, в привязанности к этому “страдающему и жалкому” миру. Души тех, кто подвержен греху, заполнены кармой, а потому они слепы и не могут видеть свет истинного учения. Как говорит Ачаранга-сутра: “Немудрые спят, мудрецы всегда бодрствуют”.
Только знающий герой, мудрец, свободен от этого мира. Он равнодушен к мирским страстям. Он завоевал мир, ибо победил себя. Немудрые, не имеющие правильного знания, подвержены притоку чуждой материи в душу и связанности. Последняя вызывается ложной верой, отказом от самоотречения, беззаботностью, страстями и колебаниями, вызываемыми в душе умом, телом и речью. Лишь тот, кто победил себя, познал истину учения Джины.
В то время как связанность является результатом дурной кармы, приостановление и прекращение ее влияния — результат правильного поведения. Этой третьей “жемчужине” джайнизма и посвящена большая часть Ачаранги-сутры. Правильное поведение — это воздержание от дурного и выполнение того, что справедливо. Для этого необходимо: во-первых, дать пять великих обетов; во-вторых, размышлять о кардинальных истинах, дающих знание о самом себе и о мире; в-третьих, добиваться невозмутимости, душевной чистоты, абсолютного отсутствия жадности, совершенного поведения. Монах или монахиня должны обуздывать мысли, речь и движение тела; им следует соблюдать исключительную осторожность в ходьбе, разговоре, получении милостыни и проч. Кроме того, для правильного поведения необходимо побеждать силой духа все страдания и лишения, проистекающие от голода, жажды, жары, холода и т.д.
4. АСКЕТИЗМ В ДЖАЙНИЗМЕ.
Вообще, джайнизм считает аскетизм (тапас) одним из самых мощных, сильнодействующих средств для разрушения влияния кармы и прошлых деяний. Не зря говорят, что этика джайнизма — этика аскетизма. Дословно “тапас” означает “выжигание”. Аскеза — это тот огонь, на котором сгорают человеческие грехи. С ее помощью ниргрантха “выжигает” в своей душе все то, что привязывает его к этой жизни. Тапас может быть внешним и внутренним. Внешняя аскеза связана с телом, тогда как внутренняя— относится к контролю над умом и умственной жизнью. Тапас тела — это строгий пост, ограничение в пище и разнообразные подвиги ради веры. Тапас ума включает правильную веру, почтение к учителям (гуру) и священным текстам и изучение писаний джайнов. А главное — нельзя совершать насилие, даже в мыслях. Грех, совершенный лишь мысленно, все равно остается грехом и затемняет душу, увеличивая приток кармы.
Для того чтобы идти по правильному пути и достичь конечной цели — освобождения, следует соблюдать добродетель (дхарму) десяти различных видов: прощение, терпение, честность, правдивость, чистоту, воздержание, строгость к себе (внешнюю и внутреннюю), жертвенность, непривязанность к внешнему миру, безбрачие.
5. ВЕЛИКИЕ ОБЕТЫ.
Как освобождение возможно лишь при соблюдении всех джайнских добродетелей, так правильное поведение возможно лишь после принятия пяти великих обетов (сами обеты приводятся в следующей главе), которым отведено особое и можно сказать центральное место в этической системе Джины. Без них невозможно себе представить ни философское, ни тем более религиозное учение Махавиры, так как эти великие обеты содержат самую суть, квинтэссенцию джайнизма. Может быть, благодаря именно обетам он остается и по сей день живой, неумирающей религией, которая имеет многочисленных последователей и проповедников, оказывающих несомненное влияние на политическую, культурную и, конечно, религиозную жизнь современной Индии.
С принятием этих обетов джайн отрекается от мира, своего прошлого и в конечном счете здешнего, посюстороннего существования. Следуя за тиртханкарами по указанному “броду” (“тиртханкар” значит “создательброда”), ниргрантха пересекат нескончаемый поток рождений и смертей и достигает берега, своей конечной цели, — освобождения или нирваны. Освобождение — это своего рода изгнание материи из души. Кармическое вещество загрязняет душу, и поэтому для освобождения необходимо сначала приостановить приток материи, а затем уничтожить всю материю в душе. Такое уничтожение материи — акт, делающий джайна неподвластным внешнему миру и избавляющий его от всяких оков и пут. Ниргрантха достигает состояния, которое ничем не обусловлено и ни от чего не зависит. Освобождение лишается всяких свойств.
Для тех, кто достиг высшей ступени совершенства, кому нирвана уже обеспечена, после 12 лет подготовительного периода, состоящего из длительных постов и голоданий, разрешается религиозная смерть путем отказа от пищи. Но столь ужасная, долгая и мучительная, по представлениям мирянина и домохозяина, смерть вовсе не обязательна для каждого монаха. Даже на этот подвиг он должен получить разрешение от своего учителя (гуру), да и то после длительной подготовки. Словом, каждый сам выбирает свой путь. Монах или монахиня, ставшие на путь указанный Махавирой, твердо знают, что они достигнут своей цели, надо только идти, не останавливаясь, не сомневаясь в вере, не поддаваясь слабости, и тогда в конце они увидят яркий свет истины и освобождения — свет свободы, свет, ради которого стоило отречься от мирской жизни, полной страданий и печали. Счастье и независимость человека — в руках самого человека. Только он сам может помочь себе, а не искать спасителей своей души вне ее.
6. АЧАРАНГА-СУТРА.
Ачаранга-сутра принадлежит к числу древнейших книг джайнского канона, или, точнее, канона шветамбаров, представителей одной из основных школ джайнизма. По мнению Г. Джакоби, известного исследователя и переводчика священных текстов джайнов, написание Ачаранги-сутры можно отнести к первой половине 3 в. до н. э., так как именно в это время был созван собор в Паталипутре (Патне) с целью канонизации священных писаний. Тогда были собраны воедино 11 ангов, первой из которых и является Самаика, как иногда называют Ачарангу-сутру. Уже из самого названия сутры видно, о чем она повествует: “acara” в переводе с санскрита означает “образ жизни”, “поведение”, “обычай”.
Ачаранга-сутра состоит из двух книг, подразделяющихся в свою очередь на лекции и уроки. Книги сутры отличаются друг от друга и по стилю, и по способу рассмотрения предмета. Первая книга, более древняя, написана в афористичной манере. По содержанию это скорее философский трактат со стихотворными вставками, рассказывающий о причинах страданий в этом мире, о зависимости и о пути освобождения. Повествование ведется от лица одного из одинадцати главных учеников-ганадхаров и последователей Махавиры — Судхармана, передающего учение джайнов своему ученику Гамбусвамину. Вторая же книга сутры более нормативна, она содержит практические правила и предписания, направленные на то, чтобы регулировать повседневный быт монахов и монахинь, которые, согласно наставлениям тиртханкаров, ведут аскетическую жизнь, выполняя пять великих обетов.
Ниже приводятся пять великих обетов так, как они описаны в Ачаранге-сутре:
1. Первый великий обет, Господин, гласит так:
Я отказываюсь от всякого убийства живых существ, малых или больших, движущихся или неподвижных. Я сам не буду убивать живые существа, не буду заставлять других делать это, не буду позволять это. До тех пор, пока я жив, я исповедаю и порицаю, раскаиваюсь и освобождаю себя от этих грехов трижды тройным путем: в уме, речи, теле.
Вот пять пунктов.
Первый пункт гласит так:
Ниргрантха осторожен в своей ходьбе, не неосторожен. Кевалин определяет как причину то, что Ниргрантха, неосторожный в своей ходьбе, может (своей ступней) повредить, или переместить, или ранить, или убить живые существа. Следовательно, Ниргрантха осторожен в ходьбе, не неосторожен в ходьбе.
Это первый пункт.
Теперь следует второй пункт:
Ниргрантхе следует проникать в свой ум (т.е. мысли и намерения). Если его ум греховен, небезупречен, склонен к действиям, поддающимся порывам, является причиной раскалывания, ссор, ошибок и страданий, причиняет вред живым существам или убивает их, ему не следует руководствоваться таким умом в деянии, но если, наоборот, ум не греховен и т.д., тогда он может руководствоваться им в деянии.
Это второй пункт.
Теперь следует третий пункт:
Ниргрантха исследует свою речь, если речь его греховна, небезупречна и т.д. (см. предыдущий пункт), убивает живые существа, ему не следует произносить такую речь. Но если, наоборот, она не греховна и т.д., тогда он может произносить ее.
Это третий пункт.
Теперь следует четвертый пункт.
Ниргрантха осторожен, складывая свою посуду для подаяния, он не неосторожен в этом. Кевалин говорит: “Ниргрантха, который неосторожен, когда складывает свою посуду для подаяния, может повредить, или переместить, или ранить, или убить любые виды живых существ. Следовательно, Ниргрантха осторожен, складывая свою посуду для подаяния, он не неосторожен в этом”.
Это четвертый пункт.
Теперь следует пятый пункт:
Ниргрантха ест и пьет после осмотра своей пищи и питья, он не ест и не пьет без осмотра своей пищи и питья. Кевалин говорит: “Если бы Ниргрантха ел и пил без осмотра своей пищи и питья, он мог бы повредить и переместить, или ранить, или убить любые живые существа. Следовательно, Ниргрантха ест и пьет после осмотра своей пищи и питья, не без этого”.
Это пятый пункт.
Таким образом великий обет верно осуществляется, поддерживается, выполняется, объясняется, упрочивается, совершается в соответствии с наставлением.
Вот, Господин, первый великий обет: Воздержание от убийства любых живых существ.
2. Второй великий обет гласит так:
Я отказываюсь от всех пороков лживой речи, являющейся результатом гнева или жадности, или страха или радости. Я сам не буду говорить ложь, не буду позволять другим говорить ложь. Я исповедаю и порицаю, раскаиваюсь и освобождаю себя от этих грехов трижды, тройным путем: в уме, речи и теле.
Вот пять пунктов.
Первый пункт гласит так:
Ниргрантха говорит после обдумывания, не без обдумывания. Кевалин говорит: “Без обдумывания Ниргрантха может произнести ложь в своей речи. Ниргрантха говорит после обдумывания, не без обдумывания”.
Это первый пункт.
Теперь следует второй пункт:
Ниргрантха постигает и отвергает гнев, он не разгневан. Кевалин говорит: “ Ниргрантха, движимый гневом и разгневанный, может произнести ложь в своей речи. Ниргрантха и т.д.”.
Это второй пункт.
Теперь следует третий пункт:
Ниргрантха постигает и отвергает жадность, он не жаден. Кевалин говорит: “ Ниргрантха, движимый жадностью и жадный, может произнести ложь в своей речи. Ниргрантха и т.д.”.
Это третий пункт.
Теперь следует четвертый пункт:
Ниргрантха постигает и отвергает страх, он не испуган. Кевалин говорит: “ Ниргрантха, движимый страхом и испуганный, может произнести ложь в своей речи. Ниргрантха и т.д.”.
Это четвертый пункт.
Теперь следует пятый пункт:
Ниргрантха постигает и отвергает веселье, он не весел. Кевалин говорит: “ Ниргрантха, движимый весельем и веселый, может произнести ложь в своей речи. Ниргрантха и т.д.”.
Это пятый пункт.
Таким образом великий обет верно осуществляется, поддерживается и т.д.
Это, Господин, второй великий обет.
3. Третий великий обет гласит так:
Я отказываюсь брать все то, что не дано, будь то в селении или в городе, будь то мало или много, малые или большие, живые или безжизненные вещи. Я не буду сам брать то, что не дано, ни заставлять других брать это, ни позволять им брать. До тех пор, пока я жив, я исповедаю и порицаю и т.д.
Вот пять пунктов.
Первый пункт гласит так:
Ниргрантха просит подаяние после обдумывания, на ограниченной территории, не без обдумывания. Кевалин говорит: “Если Ниргрантха просит подаяние без обдумывания на ограниченной территории, он может взять то, что не дано. Ниргрантха и т.д.”.
Это первый пункт.
Теперь следует второй пункт:
Ниргрантха съедает пищу и питье с разрешения своего наставника, не без его разрешения. Кевалин говорит: “ Если Ниргрантха съедает свою пищу и питье без разрешения наставника, он может съесть то, что не дано. Ниргрантха и т.д.”.
Это второй пункт.
Теперь следует третий пункт:
Ниргрантхе, который принял во владение немного земли, следует всегда принимать во владение ограниченную часть и на определенное время. Кевалин говорит: “ Если Ниргрантха принял во владение неограниченную часть земли и на неопределенное время, может принять то, что не дано. Ниргрантха и т.д.”.
Это третий пункт.
Теперь следует четвертый пункт:
Ниргрантхе, который принял во владение немного земли, следует постоянно продлять срок действия дарственного акта. Кевалин говорит: “Если Ниргрантха не продлял постоянно срок действия дарственного акта, он мог принять во владение то, что не дано. Ниргрантха и т.д.”.
Это четвертый пункт.
Теперь следует пятый пункт:
Ниргрантха просит подаяние на ограниченной территории для своих единоверцев после обдумывания, не без обдумывания. Кевалин говорит: “Если бы Ниргрантха просил подаяние без обдумывания, он мог бы взять то, что не дано. Ниргрантха и т.д.”.
Это, Господин, третий великий обет.
4. Четвертый великий обет гласит так:
Я отказываюсь от всех плотских удовольствий как с богами, так и с женщинами или мужчинами. Я не буду уступать чувственности (далее как в предшествующем обете), освобождаю себя.
Вот пять пунктов.
Первый пункт гласит так:
Ниргрантха не обсуждает постоянно темы, касающиеся женщин. Кевалин говорит: “Если Ниргрантха обсуждает постоянно такие темы, он может нарушить закон, провозглашенный Кевалином, из-за уничтожения или нарушения своего покоя. Ниргрантха и т.д.”.
Это первый пункт.
Теперь следует второй пункт:
Ниргрантха не обращает внимания и не рассматривает красивые женские формы. Кевалин говорит: “Если Ниргрантха обращает внимание и рассматривает красивые женские формы, он может и т.д. Ниргрантха и т.д.”.
Это второй пункт.
Теперь следует третий пункт:
Ниргрантха не вспоминает удовольствия и развлечения, которые он раньше имел с женщинами. Кевалин говорит: “Если Ниргрантха вспоминает удовольствия, которые он раньше имел с женщинами, он может и т.д. Ниргрантха и т.д.”.
Это третий пункт.
Теперь следует четвертый пункт:
Ниргрантха не ест и не пьет слишком много, он не пьет спиртные напитки и не ест сильно приправленные блюда. Кевалин говорит: “Если бы Ниргрантха ел и пил слишком много или пил спиртные напитки и ел сильно приправленные блюда, он мог бы и т.д. Ниргрантха и т.д.”.
Это четвертый пункт.
Теперь следует пятый пункт:
Ниргрантха не занимает кровать или ложе, используемое женщинами, животными или оскопленными. Кевалин говорит: “Если бы Ниргрантха, занял кровать или ложе, используемое женщинами, животными или оскопленными он мог бы и т.д. Ниргрантха и т.д.”.
Это пятый пункт.
Таким образом великий обет верно осуществляется, поддерживается и т.д.
Это, Господин, четвертый великий обет.
5. Пятый великий обет гласит так:
Я отказываюсь от всех привязанностей, будь то многих или немногих, живых или безжизненных, я не буду ни сам испытывать такие привязанности, ни заставлять других поступать так, ни позволять такого поведения и т.д. (далее как в предшествующем обете).
Вот пять пунктов.
Первый пункт гласит так:
Если живые существа, имеющие уши, слышат приятные или неприятные звуки, к этому не следует привязываться, ни наслаждаться, ни жаждать, ни ослепляться, ни смущаться приятными или неприятными звуками. Кевалин говорит: “Если Ниргрантха таким образом взволнован приятными или неприятными звуками, он может нарушить и т.д.”.
Если возможно не слышать звуков, которые достигают уха, монаху следует избегать любви и ненависти, порожденных ими.
Живое существо, имеющее уши, слышит приятные и неприятные звуки.
Это пункт первый.
Теперь следует второй пункт:
Если живое существо, имеющее глаза, видит приятные или неприятные формы (или цвета), ему не следует привязываться и т.д. к ним. Кевалин говорит: “Ниргрантха таким образом… (остальное, аналогично предыдущему пункту).
Это второй пункт.
Теперь следует третий пункт:
Если живое существо, имеющее орган обоняния, чувствует приятные или неприятные запахи, ему не следует привязываться к ним. (Остальное аналогично предыдущему пункту).
Это третий пункт.
Теперь следует четвертый пункт:
Если живое существо, имеющее язык, различает приятные и неприятные вкусы, ему не следует привязываться и т.д. (далее аналогично).
Это четвертый пункт.
Теперь следует пятый пункт:
Если живое существо, имеющее орган ощущения, ощущает приятные или неприятные прикосновения, ему не следует привязываться к ним. (далее аналогично).
Это пятый пункт.
Таким образом великий обет и т.д.
Тот, кто хорошо выполняет эти великие обеты и их 25 пунктов, является настоящим Бездомным, если он, согласно священному знанию, наставления и пути верно осуществляет, поддерживает, выполненяет, объясняет, упрочивает и, согласно наставлению, совершает их.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Индийская философия — это истинно "живые плоды", пpодолжающие питать своими соками миpовую человеческую мысль. Индийская философия сохpанила полную пpеемственность. И ни одна философия не оказала такого сильного воздействия на Запад, как индийская. Поиск "света, котоpый идет с Востока", "истины о пpоисхождении pода человеческого", котоpым были заняты многие философы, теософы, и, наконец, хиппи в 60-70 годах уже нашего века — очевидное свидетельство той живой связи, котоpая соединяет западную культуpу с Индией. Индийская философия — это не только экзотика, а именно та пpитягательность целительных pецептов, котоpые помогают человеку выжить. Главная ценность дpевнеиндийской философии состоит в ее обpащении к внутpеннему миpу человека, она откpывает миp возможностей нpавственной личности, в этом-то, веpоятно, и кpоется тайна ее пpитягательности и живучести. Буддизм, а затем и джайнизм, провозгласил достоинство человека, способного стать нравственной личностью. Ему не надо искать бога, он сам есть во всем. Буддизм и джайнизм противопоставили внешнему материальному миру уход от него, растворение в Нирване. Это был огромный прыжок человеческого духа от полной зависимости от материального мира, кастовости и т.п. к свободе. Совершив этот гигантский переход, говорил В. Соловьев, индийское сознание надолго истощило свои силы. Тем не менее джайнистское учение и сегодня имеет не мало сторонников (несколько миллионов приверженцев, в основном принадлежащих к торговым и ремесленным кругам, т.к. ахинса делает невозможным для джайна земледелие), и оказывает известное влияние в современной Индии на культурную, религиозную и политическую жизнь страны.
Список литературы
1. Немировская Л.З., Философия, учебное пособие, М., 1996.
2. Философский словарь, М:Издательство политической литературы, 1981.
3. Философская энциклопедия.
4. Железнова Н.А. Введение в этическую проблематику Ачаранги-сутры. //Вестник Московского Университета, серия 7, философия, 1994, №4, с. 43-57.
5. Введение в философию, уч-к для ВУЗов, часть 1,М:Издательство политической литературы, 1989.
www.referatmix.ru
Реферат на тему:
Сюда перенаправляется запрос «Дигамбары». На эту тему нужна отдельная статья.
Сюда перенаправляется запрос «Шветамбары». На эту тему нужна отдельная статья.
Джайни́зм (санскр. जैन, jaina IAST от санскр. जिन, jina IAST, «победитель») — древняя дхармическая религия, появившаяся в Индии приблизительно в VI веке до н. э. Основателем учения считается кшатрий Вардхамана или Джина Махавира. Джайнизм проповедует ненанесение вреда всем живым существам в этом мире. Философия и практика джайнизма основаны, в первую очередь, на самосовершенствовании души для достижения всеведения, всесилия и вечного блаженства. Всякая душа, преодолевшая телесную оболочку, оставшуюся от прежних жизней, и достигшая нирваны, называется джиной. В древних текстах джайнизм часто приравнивается к джайн дхарме и шраман дхарме. В современном мире джайнизм представлен небольшой, но влиятельной религиозной общиной, насчитывающей 4.9 миллионов приверженцев в Индии, а также успешно растущими сообществами из иммигрантов в Северной Америке, Западной Европе, на Дальнем Востоке, в Австралии и других частях мира.
Махавира
Скульптура, изображающая двух основателей джайнизма: слева — Рушабха, первый из 24 титханкаров, герой легенд, чье существование не было подтверждено историками; справа -Махавира, последний из 24 титханкаров, который систематизировал и реформировал религию и философию джайнизма. Положение фигур характерно для джайниского искусства. Их тела идеализированы, почти лишены рельефности, что обусловлено упражнениями йоги, покоем и освобождением от плоти (они находятся в позе кайотсарга)
Джайнизм утверждает, что любое существо (джива, санскр. जीव) является индивидуальной и вечной душой. Когда душа полностью освобождается от сансары (достигает мокши), она может достичь всеведения (божественного сознания). Но для этого необходимо быть аскетом, а не мирянином, поэтому в религиозных установлениях придается большое значение аскетизму[1].
Последователей джайнизма называют джайнами. Высшее звание в джайнизме — Джина — «победитель». Этот титул присваивают наиболее почитаемым религиозным учителям[2], достигшим дхармы и освободившимся от сансары. Практикующие джайны следуют учениям двадцати четырёх особых Джинов, которые известны как тиртханкары («создатели переправы», «те, кто нашел и показал путь к спасению»). Традиционно считается, что двадцать четвёртым и последним тиртханкаром был Шри Махавир («великий герой», считающийся основателем современного джайнизма), живший с 599 по 527 год до н. э. Двадцать третьим тиртханкаром был Шри Парсва, живший с 872 по 772 год до н. э. Первым же тиртханкаром был великий царь Ришабха, живший во времена, когда люди ещё не умели писать и считать.
Джайнизм призывает к духовному совершенствованию через развитие мудрости и самоконтроля (врата, санскр. जीव). Целью джайнизма является открытие истинной природы души человека. Совершенное восприятие (ананта дарсан, санскр. अनन्त दर्शन्), совершенное знание (ананта джна, санскр. अनन्त ज) и совершенное поведение (ананта каринта, санскр. अनन्त चरित्र), известные как «три драгоценности джайнизма», являются путем к освобождению души человека (к мокше) от сансары (круговорот рождений и смертей). Мокша достигается после освобождения от кармы. Достигших мокши зовут сиддхами (освобожденными душами), а тех, кто связан с землей посредством кармы, — сансаринами (мирские души). Каждая душа должна следовать пути, описанному Джинами, чтобы достичь безграничной свободы.
Джайнизм утверждает, что Вселенная и Дхарма бесконечны, без конца и начала. Однако во Вселенной происходят циклические процессы изменения. Она состоит из живых форм («Джива») и неживых («Аджива»). Душа сансарина (мирянина) воплощается в различные формы жизни в течение путешествия во времени. Человек, «недочеловек» (животные, насекомые, растения и т. д.), сверхчеловек (Боги и Полубоги) и существа ада — четыре макроформы (вида) сансарианской души. Все мирские отношения между одной Дживой или Адживой и другой основаны на накоплении кармы и сознательных мыслях, словах и действиях в её настоящей форме.
Другая важная характеристика учения джайны — предписание не только последовательности действий, но и норм умственного поведения. Существует пять основных этических принципов — обетов, которые должны выполнять джайны. Степень того, насколько строго должны выполняться эти обеты, зависит от того, кем является джайн — монахом или мирянином. Это:
Ахимса, «ненасилие», является основополагающим, его несоблюдение делает бессмысленным выполнение других принципов. Его иногда интерпретируют как «не убий», но это понятие намного шире. Оно означает — не причинять вреда или оскорблений всему живому ни непосредственно, ни косвенно. Нельзя помыслить о нанесении вреда кому бы то ни было, нельзя произносить речей, способных обидеть кого-либо. Также следует уважать взгляды других (неабсолютизм и принятие различных мнений).
Принцип Сатья, «правдивости», должен также соблюдаться всеми людьми. Так как главенствующим принципом является Ахимса, то если правда может вызвать насилие, то лучше, с этической точки зрения, промолчать. Тируваллувар в своей классической книге «Тируккурал» посвятил целую главу объяснением понятия «правдивость».
Астейя, в буквальном переводе «некража», означает строгую приверженность своей собственности, подавление желания завладеть чужим, то есть принцип осуждает алчность. Каждый должен довольствоваться тем, что ему удалось приобрести собственным честным трудом. Астейя означает сокращение физических потребностей и стремление к духовным ценностям. Основными рекомендациями при выполнении этого принципа являются следующие:
Брахмачарья, «монашеский обет безбрачия», означает полное воздержание от секса, но только монахов. Брахмачарья не осуждает секс вообще, но предостерегает от бесполезной траты сексуальной энергии в погоне за сиюминутным удовольствием.
Апариграха, «нестяжательство», отказ от собственности и материальных ценностей перед принятием монашества. После этого отказа человек понимает, как отделить себя от вещей и собственности, также от дома и семьи, а следовательно, становится ближе к мокше. Для мирян, Апариграха означает избавление от стремления к накоплению, так как само понятие собственности иллюзорно. Однажды принадлежавшее одному, станет вскоре собственностью другого. Апариграха учит не ставить целью жизни накопление материальных благ, а тратить энергию на духовное развитие[3].
Диганбарская статуя Гоматешвары (ಗೋಮಟೇಶ್ವರ) в Шраванбелаголе, Карнатка, считается одной из самых высоких статуй такого типа в мире.
Джайны верят, что истинное знание (дхарма) угасало и вновь появлялось циклически на протяжении всей истории. Тех, кто вновь открывает дхарму, называют тиртханкарами. Буквально тиртханкара означает «создатель переправы». Джайны, как и буддисты, сравнивают процесс очищения человека с пересечением бурной реки — с испытанием, требующим терпения и осторожности. «Создатели переправы» уже пересекли реку, и поэтому могут направлять других. Их также называют «победителями» (джина), потому что они достигли свободы своими собственными усилиями.
Как и в буддизме, основной целью джайнской дхармы является избавление от негативных влияний кармы через умственное и физическое очищение. Этот процесс, ведущий к свободе, сопровождается приобретением внутреннего мира.
Очистив душу, титханкары становятся всезнающими и образцом для подражания. Их причисляют к богам и называют Бхагаванами (например, Бхагаван Ришабха, Бхагаван Паршва и т. д.). Всего существовало 24 титханкара в так называемый в джайнизме «наш век». Последние двое титханкаров — Паршва и Махавира — являлись реальными историческими персонажами: факты их существования были зафиксированы письменно.
Махавира создал сообщество, состоявшее из четырех частей (чатуртхи сангха): монахов, монахинь, мужчин и женщин мирян.
24 титханкары в хронологическом порядке: Ришабха (Адинатха), Аджита, Самбхава, Абхинандана, Сумати, Падмапрабха, Супаршва, Чандрапрабха, Пушпаданта (Сувидхи), Шитала, Шреямса, Васупуджья, Вимала, Ананта, Дхарма, Шанти, Кунтху, Ара, Мали, Мунисуврата, Нами, Неми (Ариштанеми), Паршва, Махавира (Вардхамана).
В соответствии со священным джайнским писанием, Бахубали (Гоматешвара) был вторым из двухсот сыновей первого титханкары Бхагавана Ришабха. Статуя Бахубали находится в Шраванабелаголе в области Хасан штата Карнатака. Шраванабелаголе является священным местом для джайнских пилигримов. Статуя из камня расположена на холме, высечена из единственного камня высотой 57 футов (примерно 17 метров). Гигантский монумент был возведен в 981 году н. э. по приказанию министра и полководца Чамундарая при династии Гангаидов.
Рука с колесом на ладони символизирует джайнский обет Ахимсу, значащий «ненасилие». В центре — слово «Ахимса». Колесо, называемое дхармачакрой, является символом непрекращающегося круга рождений и смертей (самсары).
Этические нормы джайнизма велят своим последователям быть правдивыми, честными, воздержанными в делах, словах и помыслах, стремиться к полному отречению от земных интересов и, прежде всего, строго соблюдать ахимса — ненанесение вреда живым существам.
Махавира требовал от своих учеников соблюдение трёх принципов (трёх сокровищ — триратна): первый — вера в Вардхаману-Махавиру, второй — проникновение в суть учения. Третий принцип — правильное поведение — послужил ещё на ранних этапах возникновения джайнизма разделению последователей на мирян и монахов. Мирянам предписывается соблюдать лишь нормы морали. Монахи же стремились к идеалу сурового аскетизма, причём аскетизм в джайнизме один из самый резких и принципиальных, в отличии от других религий Индии. Джайнский монах не должен подолгу жить на одном месте. Монах должен бродить по стране в простой одежде (у шветамбаров) или совсем обнажённый (по дигамбарскому обряду). Монахам запрещалось носить волосы, причём их нужно не просто выбривать, а вырывать с корнем.
Величайший грех для джайна — химса — причинение вреда живым существам. Ортодоксальный джайн процеживает питьевую воду, чтобы там случайно не оказались живые существа, специальной метёлкой подметает себе дорогу, дабы не раздавить муравья или червяка. Джайну строго запрещается передвигаться или что-то делать ночью, ведь в темноте можно неконтролируемо нанести вред живому существу. Такая крайне аскетичная практика была одной из причин слабого распространения этой религии в первые века её существования.
Ядром литературы джайнизма является канон шветамбаров (санскр. श्वेताम्बर, śvetāmbara IAST, «облачённые в белые одежды»), одного из направлений джайнизма, составленный в конце IV века до н. э. и приобретший окончательную форму в X — XI веках.
Более ортодоксальные дигамбары (санскр. दिगम्बर, digambara IAST, букв. «одетые в воздух») признают аутентичными только древнейшие части этого канона. Среди неканонической литературы наибольшее значение имеют сочинения первого систематизатора джайнизма Умашвати (IV — V века), в частности его «Татгвартхадхигама-сутра», Сиддхасены Дивакара (VI век), Гамачандры (XI-XII века) и особенно знаменитое изложение учения джайнизма «Йогашастра».
Тамильские джайны почитают как священную книгу Тируваллувара «Тирукурал», однако религиозная принадлежность автора книги остаётся предметом споров — в равной мере его почитают тамилы-индуисты.
wreferat.baza-referat.ru
[1] Цитируется по книге Р. Радхаккришнана “Индийскаяфилософия”.М.,1956.Т.1.с.275.
www.ronl.ru
ВВЕДЕНИЕ.
Пеpвые попытки человека осмыслить окpужающий миp — живую и неживую пpиpоду, космическое пpостpанство, наконец, самого себя — следует отнести к тому пеpиоду человеческоого существования (пpедположительно его можно датиpовать втоpым тысячелетием до нашей эpы), когда человек в пpоцессе эволюции, пpежде всего умственной, начал диффеpенциpовать пpиpоду как сpедство своего обитания, постепенно выделяя себя из нее. Именно вследствие того, что человек стал воспpинимать животный и pастительный миp, космос как нечто отличное и пpотивостоящее ему, у него началось фоpмиpование способностей осмысливать действительность, а затем и философствовать, т.е. делать умозаключения, вывода и выдвигать идеи об окpужающем его мире.
Философская мысль человечества зарождалась в эпоху, когда на смену родовым отношениям приходили первые классовые общества и государства. Отдельные философские идеи, обобщавшие многотысячный опыт человечества, можно обнаружить в литературных памятниках Дpевнего Египта, Дpевнего Вавилона. Наиболее древней является философия, возникшая в странах Дpевнего Востока: в Индии, Китае, Египте и Вавилоне.
Для древнеиндийской философии характерно развитие в рамках определенных систем, или школ, и деление их на две большие группы. первая группа — это ортодоксальные философские школы Дpевней Индии, признающие авторитет Вед (Веданта (IV-II в.в. до н.э.), Миманса (VI в. до н.э.), Санкхья (VI в. до н.э.), Ньяя (III в. до н.э.), Йога (II в. до н.э.), Вайшешика (VI-V в. до н.э.)). Втоpая гpуппа — неоpтодоксальные школы, не пpизнающие автоpитет Вед (Буддизм (VII-VI в. до н.э.), Чаpвака-Локаята). Джайнизм, которому посвящена данная работа, принадлежит к последней группе.
Джайнизм — религиозно-философское учение, оформившееся в 6-5 вв. до н.э. и ставшее одной из наиболее известных религий Индии. Основателем джайнизма считается странствующий проповедник Вардхамана, получивший впоследствии имена Махавиры (“Великий герой”) и Джины (“Пообедитель”). Возникнув на северо-востоке Индии, в областях добрахманистско-ведийской культуры, джайнизм распространился затем по всей Индии (преимущественно в ее центральных областях), никогда не выходя за ее пределы.
1. ОБЩИЕ ПОЛОЖЕНИЯ ДЖАЙНИЗМА.
Ядром литературы джайнизма является канон шветамбаров (буквально —одетых в белое), одного из направлений джайнизма, составленный в конце 4 в. до н. э. И приобретший окончательную форму около около 10-11 вв. Более ортодоксальные дигамбары (буквально — одетые в воздух) признают аутентичными только древнейшие части этого канона. Среди неканонической литературы наибольшее значение имеют сочинения Умашвати (4-5 вв.), первого систематизатора джайнизма, в частности его “Татгвартхадхигама‑сутра”, Сиддхасены Дивакара (6 в.), Гамачандры (11‑12 вв.), особенно знаменитое изложение учения джайнизма “Йогашастра” и др.
Джайнизм, как и одинаковый с ним по направленности буддизм, выступал против крайностей ритуализма и абстрактного догматизма брахманистско-ведийского мировоззрения и в центр своей доктрины поставил проблему бытия личности. Особенностью джайнизма, в отличие от буддизма, является меньшая внутренняя цельность, более тесная связанность с отвергаемым брахманизмом, обусловившая присутствие в нем как черт догматизма, так и собственно “ритуализма”.
В основе джайнизма лежит утверждение определяющего значения двух вечных (несотворенных и неразрушимых) субстанций, или сущностей (таттв): дживы (души, вообще живого), основным свойством которой является сознание, и адживы (не-души, вообще неживого), выступающей в виде пудгалы (или материи), акаши (или пространства), времени, дхармы и адхармы (эфира, создающего условия для возникновения движения, и эфира, создающего условия для его прекращения). В зависимости от степени связанности с адживой, джива, определяющая процесс взаимодействия между сущностями, предстает в двух формах бытия: совершенном и несовершенном. В состоянии несовершенного бытия джива, находясь в соединении с материей, теряет свои потенциальные качества и повергается в состояние страдания. В состоянии совершенного бытия, освобождаясь от материи и оказавшись способной управлять своим бытием, джива переходит в состояние блаженства — состояние нирваны или мокши. Материя в джайнизме — одна из разновидностей адживы, обладающая качествами осязаемости, звука, запаха, цвета и вкуса. Материя атомарна, доступна органам чувств, подвержена изменениям, не имеет начала и конца и не является результатом божественного творчества. Кроме того, существует еще тонкая, так называемая “кармическая материя”, обуславливающая связь души с телом. Единой души, или высшего бога, нет: в мире существует огромное и неизменное количество душ, воплощенных в живые существа или невоплощенных. Души, как и материя, никем не созданы, существуют изначально и всегда. Всякая душа потенциально всеведуща, всепроникающа и всемогуща, но ее возможности ограничены конкретным телом (как уже говорилось выше), в котором она живет. Соответственно двум видам бытия дживы, джайнизм признает познание несовершенное — непосредственное и опосредованное — и совершенное, интуитивное, доступное только освобожденному от уз материи. Признавая в целом адекватность познания предмету, джайнизм одновременно утверждает относительность познания, возможность множества точек зрения, с помощью которых может рассматриваться реальность. С этим связан “диалектический” метод джайнизма — сьядвада.
Решающую роль в переходе бытия из несовершенного состояния в совершенное играет этическое воспитание личности. В отличие от буддизма джайнизм настаивает на обязательности жестких нравственных норм. Следствием этого является подчеркивание джайнизмом различия между идеальным и обычным состоянием, религиозной и светской моралью. Тщательная разработка правил и внешних форм аскетического поведения и требование строжайшего их соблюдения (в частности принципа ахинсы — непричинения малейшего вреда живому) — характерная особенность этической системы джайнизма.
Признав единицей своего плюралистического универсума не текучее, а ставшее, не деятельность, а субстанцию, джайнизм в отличии от буддизма строго онтологичен, однако в отличии от брахманизма он дуалистичен. В основе этой промежуточной философской позиции джайнизма лежит одновременно отрицание — как в буддизме — неизменного начала (разумности вещей) и признание — подобно брахманизму — этого начала. В результате это приводит к признанию диалектичности существующей реальности, ее способности делаться разумной, поскольку движущей причиной этого превращения признана нравственная активность человеческой личности (что подчеркивается крайним аскетизмом). Джайнизм, как и буддизм, утверждает в конечном итоге имманентность божественного человеку при признании равенства всего существующего.
2. Вардхамана.
Итак, джайнистская школа возникла в 6-5 вв. до н.э. на основе pазвития учений (мудpецов). Философия джайнизма получила свое название по имени одного из основателей — Вардхамана (Махавира), по прозвищу победитель ("Джина").
О жизни подлинного Махавиры, исторической личности, основателя философии и религии джайнизма, индологам известно не так уж и много. Даты рождения и смерти Махавиры не определены точно, но ясно что он жил в 6 в. до н.э. Одни авторы утверждают, что он умер в 528 г. до н.э., другие считают, что это произошло в 468 г. до н.э.
Махавира родился недалеко от Вайшали, в северном Бихаре. Он принадлежал к широко известному клану кшатриев и был родственником правящей фамилии Вайшали — Личчхави. Тридцать лет он вел жизнь семьянина, а затем стал аскетом и в течении 12 лет скитался по Индии, подвергая себя различным лишениям и жесточайшему самоистязанию. Когда Махавире исполнилось 42 года, он достиг высшего знания (кевала) и стал известен как джина (“победитель страстей”) или ниргрантха (“свободный от мирских цепей”). От этих названий произошли имена его учеников и последователей — джайнов или ниргрантхов. Остальные 30 лет Махавира потратил на проповедь своего учения в Магадхе, Анге, Митхиле и Косале. До нас дошли сведения, что он установил тесные личные связи с могущественными правителями Магадхи Бимбисарой и Аджаташатру. Умер Махавира в Паве (округ Патна).
Считается, что Махавира был лишь двадцать четвертым тиртханкаром джайнизма и получил свое знание от своего учителя Паршвы, двадцать третьего тиртханкара. К четырем великим обетам Паршвы Махавира добавил еще один — безбрачие (брахмачарья). Но от великих предшественников Джины фактически ничего не дошло, кроме легенд и жизнеописаний, поэтому традиционно основателем джайнизма принято считать Махавиру Вардхаману.
3. Этика джайнизма.
В основе этики джайнизма лежат так называемые “три жемчужины”: правильная вера, правильное познание и правильное поведение, а также ахимса — непричинение зла живому существу. “Вера в реальное существование, или таттвы, — это правильная вера; познание реальной природы без сомнений и ошибок — правильное познание. Нейтральное, без симпатии и отвращения, отношение к объектам внешнего мира — правильное поведение”[1]. Правильная вера — это вера в учение Махавиры и почтительное отношение к истине. Вера — основа основ, без нее не может быть ни правильного познания, ни правильного поведения. Вера — это дверь, ведущая в бесконечный мир истины. Но с другой стороны, совершенная вера может быть только результатом совершенного знания, которое служит отправным пунктом по пути к освобождению (мокше). Знание сообщается джайну учителем и его получают из правильно понятых текстов священных книг. Знание должно быть двояким: оно включает понимание и самоотречение. Невежество — причина страстей, а те, в свою очередь, причины страданий и зависимости. Люди, не понимающие причин греха и не отвергающие их, обречены на новые рождения и новые страдания. Грех, согласно джайнистским воззрениям и как это явствует из Ачаранги‑сутры, состоит в причинении вреда любым живым существам, в насилии, а также в стремлении к удовольствиям и наслаждениям, в привязанности к этому “страдающему и жалкому” миру. Души тех, кто подвержен греху, заполнены кармой, а потому они слепы и не могут видеть свет истинного учения. Как говорит Ачаранга-сутра: “Немудрые спят, мудрецы всегда бодрствуют”.
Только знающий герой, мудрец, свободен от этого мира. Он равнодушен к мирским страстям. Он завоевал мир, ибо победил себя. Немудрые, не имеющие правильного знания, подвержены притоку чуждой материи в душу и связанности. Последняя вызывается ложной верой, отказом от самоотречения, беззаботностью, страстями и колебаниями, вызываемыми в душе умом, телом и речью. Лишь тот, кто победил себя, познал истину учения Джины.
В то время как связанность является результатом дурной кармы, приостановление и прекращение ее влияния — результат правильного поведения. Этой третьей “жемчужине” джайнизма и посвящена большая часть Ачаранги-сутры. Правильное поведение — это воздержание от дурного и выполнение того, что справедливо. Для этого необходимо: во-первых, дать пять великих обетов; во-вторых, размышлять о кардинальных истинах, дающих знание о самом себе и о мире; в-третьих, добиваться невозмутимости, душевной чистоты, абсолютного отсутствия жадности, совершенного поведения. Монах или монахиня должны обуздывать мысли, речь и движение тела; им следует соблюдать исключительную осторожность в ходьбе, разговоре, получении милостыни и проч. Кроме того, для правильного поведения необходимо побеждать силой духа все страдания и лишения, проистекающие от голода, жажды, жары, холода и т.д.
4. АСКЕТИЗМ В ДЖАЙНИЗМЕ.
Вообще, джайнизм считает аскетизм (тапас) одним из самых мощных, сильнодействующих средств для разрушения влияния кармы и прошлых деяний. Не зря говорят, что этика джайнизма — этика аскетизма. Дословно “тапас” означает “выжигание”. Аскеза — это тот огонь, на котором сгорают человеческие грехи. С ее помощью ниргрантха “выжигает” в своей душе все то, что привязывает его к этой жизни. Тапас может быть внешним и внутренним. Внешняя аскеза связана с телом, тогда как внутренняя — относится к контролю над умом и умственной жизнью. Тапас тела — это строгий пост, ограничение в пище и разнообразные подвиги ради веры. Тапас ума включает правильную веру, почтение к учителям (гуру) и священным текстам и изучение писаний джайнов. А главное — нельзя совершать насилие, даже в мыслях. Грех, совершенный лишь мысленно, все равно остается грехом и затемняет душу, увеличивая приток кармы.
Для того чтобы идти по правильному пути и достичь конечной цели — освобождения, следует соблюдать добродетель (дхарму) десяти различных видов: прощение, терпение, честность, правдивость, чистоту, воздержание, строгость к себе (внешнюю и внутреннюю), жертвенность, непривязанность к внешнему миру, безбрачие.
5. ВЕЛИКИЕ ОБЕТЫ.
Как освобождение возможно лишь при соблюдении всех джайнских добродетелей, так правильное поведение возможно лишь после принятия пяти великих обетов (сами обеты приводятся в следующей главе), которым отведено особое и можно сказать центральное место в этической системе Джины. Без них невозможно себе представить ни философское, ни тем более религиозное учение Махавиры, так как эти великие обеты содержат самую суть, квинтэссенцию джайнизма. Может быть, благодаря именно обетам он остается и по сей день живой, неумирающей религией, которая имеет многочисленных последователей и проповедников, оказывающих несомненное влияние на политическую, культурную и, конечно, религиозную жизнь современной Индии.
С принятием этих обетов джайн отрекается от мира, своего прошлого и в конечном счете здешнего, посюстороннего существования. Следуя за тиртханкарами по указанному “броду” (“тиртханкар” значит “создатель брода”), ниргрантха пересекат нескончаемый поток рождений и смертей и достигает берега, своей конечной цели, — освобождения или нирваны. Освобождение — это своего рода изгнание материи из души. Кармическое вещество загрязняет душу, и поэтому для освобождения необходимо сначала приостановить приток материи, а затем уничтожить всю материю в душе. Такое уничтожение материи — акт, делающий джайна неподвластным внешнему миру и избавляющий его от всяких оков и пут. Ниргрантха достигает состояния, которое ничем не обусловлено и ни от чего не зависит. Освобождение лишается всяких свойств.
Для тех, кто достиг высшей ступени совершенства, кому нирвана уже обеспечена, после 12 лет подготовительного периода, состоящего из длительных постов и голоданий, разрешается религиозная смерть путем отказа от пищи. Но столь ужасная, долгая и мучительная, по представлениям мирянина и домохозяина, смерть вовсе не обязательна для каждого монаха. Даже на этот подвиг он должен получить разрешение от своего учителя (гуру), да и то после длительной подготовки. Словом, каждый сам выбирает свой путь. Монах или монахиня, ставшие на путь указанный Махавирой, твердо знают, что они достигнут своей цели, надо только идти, не останавливаясь, не сомневаясь в вере, не поддаваясь слабости, и тогда в конце они увидят яркий свет истины и освобождения — свет свободы, свет, ради которого стоило отречься от мирской жизни, полной страданий и печали. Счастье и независимость человека — в руках самого человека. Только он сам может помочь себе, а не искать спасителей своей души вне ее.
6. АЧАРАНГА-СУТРА.
Ачаранга-сутра принадлежит к числу древнейших книг джайнского канона, или, точнее, канона шветамбаров, представителей одной из основных школ джайнизма. По мнению Г. Джакоби, известного исследователя и переводчика священных текстов джайнов, написание Ачаранги-сутры можно отнести к первой половине 3 в. до н. э., так как именно в это время был созван собор в Паталипутре (Патне) с целью канонизации священных писаний. Тогда были собраны воедино 11 ангов, первой из которых и является Самаика, как иногда называют Ачарангу-сутру. Уже из самого названия сутры видно, о чем она повествует: “acara” в переводе с санскрита означает “образ жизни”, “поведение”, “обычай”.
Ачаранга-сутра состоит из двух книг, подразделяющихся в свою очередь на лекции и уроки. Книги сутры отличаются друг от друга и по стилю, и по способу рассмотрения предмета. Первая книга, более древняя, написана в афористичной манере. По содержанию это скорее философский трактат со стихотворными вставками, рассказывающий о причинах страданий в этом мире, о зависимости и о пути освобождения. Повествование ведется от лица одного из одинадцати главных учеников-ганадхаров и последователей Махавиры — Судхармана, передающего учение джайнов своему ученику Гамбусвамину. Вторая же книга сутры более нормативна, она содержит практические правила и предписания, направленные на то, чтобы регулировать повседневный быт монахов и монахинь, которые, согласно наставлениям тиртханкаров, ведут аскетическую жизнь, выполняя пять великих обетов.
Ниже приводятся пять великих обетов так, как они описаны в Ачаранге-сутре:
1. Первый великий обет, Господин, гласит так:
Я отказываюсь от всякого убийства живых существ, малых или больших, движущихся или неподвижных. Я сам не буду убивать живые существа, не буду заставлять других делать это, не буду позволять это. До тех пор, пока я жив, я исповедаю и порицаю, раскаиваюсь и освобождаю себя от этих грехов трижды тройным путем: в уме, речи, теле.
Вот пять пунктов.
Первый пункт гласит так:
Ниргрантха осторожен в своей ходьбе, не неосторожен. Кевалин определяет как причину то, что Ниргрантха, неосторожный в своей ходьбе, может (своей ступней) повредить, или переместить, или ранить, или убить живые существа. Следовательно, Ниргрантха осторожен в ходьбе, не неосторожен в ходьбе.
Это первый пункт.
Теперь следует второй пункт:
Ниргрантхе следует проникать в свой ум (т.е. мысли и намерения). Если его ум греховен, небезупречен, склонен к действиям, поддающимся порывам, является причиной раскалывания, ссор, ошибок и страданий, причиняет вред живым существам или убивает их, ему не следует руководствоваться таким умом в деянии, но если, наоборот, ум не греховен и т.д., тогда он может руководствоваться им в деянии.
Это второй пункт.
Теперь следует третий пункт:
Ниргрантха исследует свою речь, если речь его греховна, небезупречна и т.д. (см. предыдущий пункт), убивает живые существа, ему не следует произносить такую речь. Но если, наоборот, она не греховна и т.д., тогда он может произносить ее.
Это третий пункт.
Теперь следует четвертый пункт.
Ниргрантха осторожен, складывая свою посуду для подаяния, он не неосторожен в этом. Кевалин говорит: “Ниргрантха, который неосторожен, когда складывает свою посуду для подаяния, может повредить, или переместить, или ранить, или убить любые виды живых существ. Следовательно, Ниргрантха осторожен, складывая свою посуду для подаяния, он не неосторожен в этом”.
Это четвертый пункт.
Теперь следует пятый пункт:
Ниргрантха ест и пьет после осмотра своей пищи и питья, он не ест и не пьет без осмотра своей пищи и питья. Кевалин говорит: “Если бы Ниргрантха ел и пил без осмотра своей пищи и питья, он мог бы повредить и переместить, или ранить, или убить любые живые существа. Следовательно, Ниргрантха ест и пьет после осмотра своей пищи и питья, не без этого”.
Это пятый пункт.
Таким образом великий обет верно осуществляется, поддерживается, выполняется, объясняется, упрочивается, совершается в соответствии с наставлением.
Вот, Господин, первый великий обет: Воздержание от убийства любых живых существ.
2. Второй великий обет гласит так:
Я отказываюсь от всех пороков лживой речи, являющейся результатом гнева или жадности, или страха или радости. Я сам не буду говорить ложь, не буду позволять другим говорить ложь. Я исповедаю и порицаю, раскаиваюсь и освобождаю себя от этих грехов трижды, тройным путем: в уме, речи и теле.
Вот пять пунктов.
Первый пункт гласит так:
Ниргрантха говорит после обдумывания, не без обдумывания. Кевалин говорит: “Без обдумывания Ниргрантха может произнести ложь в своей речи. Ниргрантха говорит после обдумывания, не без обдумывания”.
Это первый пункт.
Теперь следует второй пункт:
Ниргрантха постигает и отвергает гнев, он не разгневан. Кевалин говорит: “ Ниргрантха, движимый гневом и разгневанный, может произнести ложь в своей речи. Ниргрантха и т.д.”.
Это второй пункт.
Теперь следует третий пункт:
Ниргрантха постигает и отвергает жадность, он не жаден. Кевалин говорит: “ Ниргрантха, движимый жадностью и жадный, может произнести ложь в своей речи. Ниргрантха и т.д.”.
Это третий пункт.
Теперь следует четвертый пункт:
Ниргрантха постигает и отвергает страх, он не испуган. Кевалин говорит: “ Ниргрантха, движимый страхом и испуганный, может произнести ложь в своей речи. Ниргрантха и т.д.”.
Это четвертый пункт.
Теперь следует пятый пункт:
Ниргрантха постигает и отвергает веселье, он не весел. Кевалин говорит: “ Ниргрантха, движимый весельем и веселый, может произнести ложь в своей речи. Ниргрантха и т.д.”.
Это пятый пункт.
Таким образом великий обет верно осуществляется, поддерживается и т.д.
Это, Господин, второй великий обет.
3. Третий великий обет гласит так:
Я отказываюсь брать все то, что не дано, будь то в селении или в городе, будь то мало или много, малые или большие, живые или безжизненные вещи. Я не буду сам брать то, что не дано, ни заставлять других брать это, ни позволять им брать. До тех пор, пока я жив, я исповедаю и порицаю и т.д.
Вот пять пунктов.
Первый пункт гласит так:
Ниргрантха просит подаяние после обдумывания, на ограниченной территории, не без обдумывания. Кевалин говорит: “Если Ниргрантха просит подаяние без обдумывания на ограниченной территории, он может взять то, что не дано. Ниргрантха и т.д.”.
Это первый пункт.
Теперь следует второй пункт:
Ниргрантха съедает пищу и питье с разрешения своего наставника, не без его разрешения. Кевалин говорит: “ Если Ниргрантха съедает свою пищу и питье без разрешения наставника, он может съесть то, что не дано. Ниргрантха и т.д.”.
Это второй пункт.
Теперь следует третий пункт:
Ниргрантхе, который принял во владение немного земли, следует всегда принимать во владение ограниченную часть и на определенное время. Кевалин говорит: “ Если Ниргрантха принял во владение неограниченную часть земли и на неопределенное время, может принять то, что не дано. Ниргрантха и т.д.”.
Это третий пункт.
Теперь следует четвертый пункт:
Ниргрантхе, который принял во владение немного земли, следует постоянно продлять срок действия дарственного акта. Кевалин говорит: “ Если Ниргрантха не продлял постоянно срок действия дарственного акта, он мог принять во владение то, что не дано. Ниргрантха и т.д.”.
Это четвертый пункт.
Теперь следует пятый пункт:
Ниргрантха просит подаяние на ограниченной территории для своих единоверцев после обдумывания, не без обдумывания. Кевалин говорит: “ Если бы Ниргрантха просил подаяние без обдумывания, он мог бы взять то, что не дано. Ниргрантха и т.д.”.
Это, Господин, третий великий обет.
4. Четвертый великий обет гласит так:
Я отказываюсь от всех плотских удовольствий как с богами, так и с женщинами или мужчинами. Я не буду уступать чувственности (далее как в предшествующем обете), освобождаю себя.
Вот пять пунктов.
Первый пункт гласит так:
Ниргрантха не обсуждает постоянно темы, касающиеся женщин. Кевалин говорит: “Если Ниргрантха обсуждает постоянно такие темы, он может нарушить закон, провозглашенный Кевалином, из-за уничтожения или нарушения своего покоя. Ниргрантха и т.д.”.
Это первый пункт.
Теперь следует второй пункт:
Ниргрантха не обращает внимания и не рассматривает красивые женские формы. Кевалин говорит: “Если Ниргрантха обращает внимание и рассматривает красивые женские формы, он может и т.д. Ниргрантха и т.д.”.
Это второй пункт.
Теперь следует третий пункт:
Ниргрантха не вспоминает удовольствия и развлечения, которые он раньше имел с женщинами. Кевалин говорит: “Если Ниргрантха вспоминает удовольствия, которые он раньше имел с женщинами, он может и т.д. Ниргрантха и т.д.”.
Это третий пункт.
Теперь следует четвертый пункт:
Ниргрантха не ест и не пьет слишком много, он не пьет спиртные напитки и не ест сильно приправленные блюда. Кевалин говорит: “Если бы Ниргрантха ел и пил слишком много или пил спиртные напитки и ел сильно приправленные блюда, он мог бы и т.д. Ниргрантха и т.д.”.
Это четвертый пункт.
Теперь следует пятый пункт:
Ниргрантха не занимает кровать или ложе, используемое женщинами, животными или оскопленными. Кевалин говорит: “Если бы Ниргрантха, занял кровать или ложе, используемое женщинами, животными или оскопленными он мог бы и т.д. Ниргрантха и т.д.”.
Это пятый пункт.
Таким образом великий обет верно осуществляется, поддерживается и т.д.
Это, Господин, четвертый великий обет.
5. Пятый великий обет гласит так:
Я отказываюсь от всех привязанностей, будь то многих или немногих, живых или безжизненных, я не буду ни сам испытывать такие привязанности, ни заставлять других поступать так, ни позволять такого поведения и т.д. (далее как в предшествующем обете).
Вот пять пунктов.
Первый пункт гласит так:
Если живые существа, имеющие уши, слышат приятные или неприятные звуки, к этому не следует привязываться, ни наслаждаться, ни жаждать, ни ослепляться, ни смущаться приятными или неприятными звуками. Кевалин говорит: “Если Ниргрантха таким образом взволнован приятными или неприятными звуками, он может нарушить и т.д.”.
Если возможно не слышать звуков, которые достигают уха, монаху следует избегать любви и ненависти, порожденных ими.
Живое существо, имеющее уши, слышит приятные и неприятные звуки.
Это пункт первый.
Теперь следует второй пункт:
Если живое существо, имеющее глаза, видит приятные или неприятные формы (или цвета), ему не следует привязываться и т.д. к ним. Кевалин говорит: “Ниргрантха таким образом… (остальное, аналогично предыдущему пункту).
Это второй пункт.
Теперь следует третий пункт:
Если живое существо, имеющее орган обоняния, чувствует приятные или неприятные запахи, ему не следует привязываться к ним. (Остальное аналогично предыдущему пункту).
Это третий пункт.
Теперь следует четвертый пункт:
Если живое существо, имеющее язык, различает приятные и неприятные вкусы, ему не следует привязываться и т.д. (далее аналогично).
Это четвертый пункт.
Теперь следует пятый пункт:
Если живое существо, имеющее орган ощущения, ощущает приятные или неприятные прикосновения, ему не следует привязываться к ним. (далее аналогично).
Это пятый пункт.
Таким образом великий обет и т.д.
Тот, кто хорошо выполняет эти великие обеты и их 25 пунктов, является настоящим Бездомным, если он, согласно священному знанию, наставления и пути верно осуществляет, поддерживает, выполненяет, объясняет, упрочивает и, согласно наставлению, совершает их.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Индийская философия — это истинно "живые плоды", пpодолжающие питать своими соками миpовую человеческую мысль. Индийская философия сохpанила полную пpеемственность. И ни одна философия не оказала такого сильного воздействия на Запад, как индийская. Поиск "света, котоpый идет с Востока", "истины о пpоисхождении pода человеческого", котоpым были заняты многие философы, теософы, и, наконец, хиппи в 60-70 годах уже нашего века — очевидное свидетельство той живой связи, котоpая соединяет западную культуpу с Индией. Индийская философия — это не только экзотика, а именно та пpитягательность целительных pецептов, котоpые помогают человеку выжить. Главная ценность дpевнеиндийской философии состоит в ее обpащении к внутpеннему миpу человека, она откpывает миp возможностей нpавственной личности, в этом-то, веpоятно, и кpоется тайна ее пpитягательности и живучести. Буддизм, а затем и джайнизм, провозгласил достоинство человека, способного стать нравственной личностью. Ему не надо искать бога, он сам есть во всем. Буддизм и джайнизм противопоставили внешнему материальному миру уход от него, растворение в Нирване. Это был огромный прыжок человеческого духа от полной зависимости от материального мира, кастовости и т.п. к свободе. Совершив этот гигантский переход, говорил В. Соловьев, индийское сознание надолго истощило свои силы. Тем не менее джайнистское учение и сегодня имеет не мало сторонников (несколько миллионов приверженцев, в основном принадлежащих к торговым и ремесленным кругам, т.к. ахинса делает невозможным для джайна земледелие), и оказывает известное влияние в современной Индии на культурную, религиозную и политическую жизнь страны.
Список использованной литературы:
1. Немировская Л.З., Философия, учебное пособие, М., 1996.
2. Философский словарь, М:Издательство политической литературы, 1981.
3. Философская энциклопедия.
4. Железнова Н.А. Введение в этическую проблематику Ачаранги-сутры. //Вестник Московского Университета, серия 7, философия, 1994, №4, с. 43-57.
5. Введение в философию, уч-к для ВУЗов, часть 1,М:Издательство политической литературы, 1989.
[1] Цитируется по книге Р. Радхаккришнана “Индийская философия”.М.,1956.Т.1.с.275.
Теги: Джайнизм Реферат Философияdodiplom.ru
Пеpвые попытки человека осмыслить окpужающий миp - живую и неживую пpиpоду, космическое пpостpанство, наконец, самого себя - следует отнести к тому пеpиоду человеческоого существования (пpедположительно его можно датиpовать втоpым тысячелетием до нашей эpы), когда человек в пpоцессе эволюции, пpежде всего умственной, начал диффеpенциpовать пpиpоду как сpедство своего обитания, постепенно выделяя себя из нее. Именно вследствие того, что человек стал воспpинимать животный и pастительный миp, космос как нечто отличное и пpотивостоящее ему, у него началось фоpмиpование способностей осмысливать действительность, а затем и философствовать, т.е. делать умозаключения, вывода и выдвигать идеи об окpужающем его мире. Философская мысль человечества зарождалась в эпоху, когда на смену родовым отношениям приходили первые классовые общества и государства. Отдельные философские идеи, обобщавшие многотысячный опыт человечества, можно обнаружить в литературных памятниках Дpевнего Египта, Дpевнего Вавилона. Наиболее древней является философия, возникшая в странах Дpевнего Востока: в Индии, Китае, Египте и Вавилоне. Для древнеиндийской философии характерно развитие в рамках определенных систем, или школ, и деление их на две большие группы. первая группа - это ортодоксальные философские школы Дpевней Индии, признающие авторитет Вед (Веданта (IV-II в.в. до н.э.), Миманса (VI в. до н.э.), Санкхья (VI в. до н.э.), Ньяя (III в. до н.э.), Йога (II в. до н.э.), Вайшешика (VI-V в. до н.э.)). Втоpая гpуппа - неоpтодоксальные школы, не пpизнающие автоpитет Вед (Буддизм (VII-VI в. до н.э.), Чаpвака-Локаята). Джайнизм, которому посвящена данная работа, принадлежит к последней группе. Джайнизм - религиозно-философское учение, оформившееся в 6-5 вв. до н.э. и ставшее одной из наиболее известных религий Индии. Основателем джайнизма считается странствующий проповедник Вардхамана, получивший впоследствии имена Махавиры ("Великий герой") и Джины ("Пообедитель"). Возникнув на северо-востоке Индии, в областях добрахманистско-ведийской культуры, джайнизм распространился затем по всей Индии (преимущественно в ее центральных областях), никогда не выходя за ее пределы.
1. ОБЩИЕ ПОЛОЖЕНИЯ ДЖАЙНИЗМА.
Ядром литературы джайнизма является канон шветамбаров (буквально -одетых в белое), одного из направлений джайнизма, составленный в конце 4 в. до н. э. И приобретший окончательную форму около около 10-11 вв. Более ортодоксальные дигамбары (буквально - одетые в воздух) признают аутентичными только древнейшие части этого канона. Среди неканонической литературы наибольшее значение имеют сочинения Умашвати (4-5 вв.), первого систематизатора джайнизма, в частности его "Татгвартхадхигама сутра", Сиддхасены Дивакара (6 в.), Гамачандры (11 12 вв.), особенно знаменитое изложение учения джайнизма "Йогашастра" и др. Джайнизм, как и одинаковый с ним по направленности буддизм, выступал против крайностей ритуализма и абстрактного догматизма брахманистско-ведийского мировоззрения и в центр своей доктрины поставил проблему бытия личности. Особенностью джайнизма, в отличие от буддизма, является меньшая внутренняя цельность, более тесная связанность с отвергаемым брахманизмом, обусловившая присутствие в нем как черт догматизма, так и собственно "ритуализма". В основе джайнизма лежит утверждение определяющего значения двух вечных (несотворенных и неразрушимых) субстанций, или сущностей (таттв): дживы (души, вообще живого), основным свойством которой является сознание, и адживы (не-души, вообще неживого), выступающей в виде пудгалы (или материи), акаши (или пространства), времени, дхармы и адхармы (эфира, создающего условия для возникновения движения, и эфира, создающего условия для его прекращения). В зависимости от степени связанности с адживой, джива, определяющая процесс взаимодействия между сущностями, предстает в двух формах бытия: совершенном и несовершенном. В состоянии несовершенного бытия джива, находясь в соединении с материей, теряет свои потенциальные качества и повергается в состояние страдания. В состоянии совершенного бытия, освобождаясь от материи и оказавшись способной управлять своим бытием, джива переходит в состояние блаженства - состояние нирваны или мокши. Материя в джайнизме - одна из разновидностей адживы, обладающая качествами осязаемости, звука, запаха, цвета и вкуса. Материя атомарна, доступна органам чувств, подвержена изменениям, не имеет начала и конца и не является результатом божественного творчества. Кроме того, существует еще тонкая, так называемая "кармическая материя", обуславливающая связь души с телом. Единой души, или высшего бога, нет: в мире существует огромное и неизменное количество душ, воплощенных в живые существа или невоплощенных. Души, как и материя, никем не созданы, существуют изначально и всегда. Всякая душа потенциально всеведуща, всепроникающа и всемогуща, но ее возможности ограничены конкретным телом (как уже говорилось выше), в котором она живет. Соответственно двум видам бытия дживы, джайнизм признает познание несовершенное - непосредственное и опосредованное - и совершенное, интуитивное, доступное только освобожденному от уз материи. Признавая в целом адекватность познания предмету, джайнизм одновременно утверждает относительность познания, возможность множества точек зрения, с помощью которых может рассматриваться реальность. С этим связан "диалектический" метод джайнизма - сьядвада. Решающую роль в переходе бытия из несовершенного состояния в совершенное играет этическое воспитание личности. В отличие от буддизма джайнизм настаивает на обязательности жестких нравственных норм. Следствием этого является подчеркивание джайнизмом различия между идеальным и обычным состоянием, религиозной и светской моралью. Тщательная разработка правил и внешних форм аскетического поведения и требование строжайшего их соблюдения (в частности принципа ахинсы - непричинения малейшего вреда живому) - характерная особенность этической системы джайнизма. Признав единицей своего плюралистического универсума не текучее, а ставшее, не деятельность, а субстанцию, джайнизм в отличии от буддизма строго онтологичен, однако в отличии от брахманизма он дуалистичен. В основе этой промежуточной философской позиции джайнизма лежит одновременно отрицание - как в буддизме - неизменного начала (разумности вещей) и признание - подобно брахманизму - этого начала. В результате это приводит к признанию диалектичности существующей реальности, ее способности делаться разумной, поскольку движущей причиной этого превращения признана нравственная активность человеческой личности (что подчеркивается крайним аскетизмом). Джайнизм, как и буддизм, утверждает в конечном итоге имманентность божественного человеку при признании равенства всего существующего. 2. ВАРДХАМАНА. Итак, джайнистская школа возникла в 6-5 вв. до н.э. на основе pазвития учений (мудpецов). Философия джайнизма получила свое название по имени одного из основателей - Вардхамана (Махавира), по прозвищу победитель ("Джина"). О жизни подлинного Махавиры, исторической личности, основателя философии и религии джайнизма, индологам известно не так уж и много. Даты рождения и смерти Махавиры не определены точно, но ясно что он жил в 6 в. до н.э. Одни авторы утверждают, что он умер в 528 г. до н.э., другие считают, что это произошло в 468 г. до н.э. Махавира родился недалеко от Вайшали, в северном Бихаре. Он принадлежал к широко известному клану кшатриев и был родственником правящей фамилии Вайшали - Личчхави. Тридцать лет он вел жизнь семьянина, а затем стал аскетом и в течении 12 лет скитался по Индии, подвергая себя различным лишениям и жесточайшему самоистязанию. Когда Махавире исполнилось 42 года, он достиг высшего знания (кевала) и стал известен как джина ("победитель страстей") или ниргрантха ("свободный от мирских цепей"). От этих названий произошли имена его учеников и последователей - джайнов или ниргрантхов. Остальные 30 лет Махавира потратил на проповедь своего учения в Магадхе, Анге, Митхиле и Косале. До нас дошли сведения, что он установил тесные личные связи с могущественными правителями Магадхи Бимбисарой и Аджаташатру. Умер Махавира в Паве (округ Патна). Считается, что Махавира был лишь двадцать четвертым тиртханкаром джайнизма и получил свое знание от своего учителя Паршвы, двадцать третьего тиртханкара. К четырем великим обетам Паршвы Махавира добавил еще один - безбрачие (брахмачарья). Но от великих предшественников Джины фактически ничего не дошло, кроме легенд и жизнеописаний, поэтому традиционно основателем джайнизма принято считать Махавиру Вардхаману.
3. ЭТИКА ДЖАЙНИЗМА.
В основе этики джайнизма лежат так называемые "три жемчужины": правильная вера, правильное познание и правильное поведение, а также ахимса - непричинение зла живому существу. "Вера в реальное существование, или таттвы, - это правильная вера; познание реальной природы без сомнений и ошибок - правильное познание. Нейтральное, без симпатии и отвращения, отношение к объектам внешнего мира - правильное поведение" . Правильная вера - это вера в учение Махавиры и почтительное отношение к истине. Вера - основа основ, без нее не может быть ни правильного познания, ни правильного поведения. Вера - это дверь, ведущая в бесконечный мир истины. Но с другой стороны, совершенная вера может быть только результатом совершенного знания, которое служит отправным пунктом по пути к освобождению (мокше). Знание сообщается джайну учителем и его получают из правильно понятых текстов священных книг. Знание должно быть двояким: оно включает понимание и самоотречение. Невежество - причина страстей, а те, в свою очередь, причины страданий и зависимости. Люди, не понимающие причин греха и не отвергающие их, обречены на новые рождения и новые страдания. Грех, согласно джайнистским воззрениям и как это явствует из Ачаранги сутры, состоит в причинении вреда любым живым существам, в насилии, а также в стремлении к удовольствиям и наслаждениям, в привязанности к этому "страдающему и жалкому" миру. Души тех, кто подвержен греху, заполнены кармой, а потому они слепы и не могут видеть свет истинного учения. Как говорит Ачаранга-сутра: "Немудрые спят, мудрецы всегда бодрствуют". Только знающий герой, мудрец, свободен от этого мира. Он равнодушен к мирским страстям. Он завоевал мир, ибо победил себя. Немудрые, не имеющие правильного знания, подвержены притоку чуждой материи в душу и связанности. Последняя вызывается ложной верой, отказом от самоотречения, беззаботностью, страстями и колебаниями, вызываемыми в душе умом, телом и речью. Лишь тот, кто победил себя, познал истину учения Джины. В то время как связанность является результатом дурной кармы, приостановление и прекращение ее влияния - результат правильного поведения. Этой третьей "жемчужине" джайнизма и посвящена большая часть Ачаранги-сутры. Правильное поведение - это воздержание от дурного и выполнение того, что справедливо. Для этого необходимо: во-первых, дать пять великих обетов; во-вторых, размышлять о кардинальных истинах, дающих знание о самом себе и о мире; в-третьих, добиваться невозмутимости, душевной чистоты, абсолютного отсутствия жадности, совершенного поведения. Монах или монахиня должны обуздывать мысли, речь и движение тела; им следует соблюдать исключительную осторожность в ходьбе, разговоре, получении милостыни и проч. Кроме того, для правильного поведения необходимо побеждать силой духа все страдания и лишения, проистекающие от голода, жажды, жары, холода и т.д.
4. АСКЕТИЗМ В ДЖАЙНИЗМЕ.
Вообще, джайнизм считает аскетизм (тапас) одним из самых мощных, сильнодействующих средств для разрушения влияния кармы и прошлых деяний. Не зря говорят, что этика джайнизма - этика аскетизма. Дословно "тапас" означает "выжигание". Аскеза - это тот огонь, на котором сгорают человеческие грехи. С ее помощью ниргрантха "выжигает" в своей душе все то, что привязывает его к этой жизни. Тапас может быть внешним и внутренним. Внешняя аскеза связана с телом, тогда как внутренняя - относится к контролю над умом и умственной жизнью. Тапас тела - это строгий пост, ограничение в пище и разнообразные подвиги ради веры. Тапас ума включает правильную веру, почтение к учителям (гуру) и священным текстам и изучение писаний джайнов. А главное - нельзя совершать насилие, даже в мыслях. Грех, совершенный лишь мысленно, все равно остается грехом и затемняет душу, увеличивая приток кармы. Для того чтобы идти по правильному пути и достичь конечной цели - освобождения, следует соблюдать добродетель (дхарму) десяти различных видов: прощение, терпение, честность, правдивость, чистоту, воздержание, строгость к себе (внешнюю и внутреннюю), жертвенность, непривязанность к внешнему миру, безбрачие. 5. ВЕЛИКИЕ ОБЕТЫ.
Как освобождение возможно лишь при соблюдении всех джайнских добродетелей, так правильное поведение возможно лишь после принятия пяти великих обетов (сами обеты приводятся в следующей главе), которым отведено особое и можно сказать центральное место в этической системе Джины. Без них невозможно себе представить ни философское, ни тем более религиозное учение Махавиры, так как эти великие обеты содержат самую суть, квинтэссенцию джайнизма. Может быть, благодаря именно обетам он остается и по сей день живой, неумирающей религией, которая имеет многочисленных последователей и проповедников, оказывающих несомненное влияние на политическую, культурную и, конечно, религиозную жизнь современной Индии. С принятием этих обетов джайн отрекается от мира, своего прошлого и в конечном счете здешнего, посюстороннего существования. Следуя за тиртханкарами по указанному "броду" ("тиртханкар" значит "создатель брода"), ниргрантха пересекат нескончаемый поток рождений и смертей и достигает берега, своей конечной цели, - освобождения или нирваны. Освобождение - это своего рода изгнание материи из души. Кармическое вещество загрязняет душу, и поэтому для освобождения необходимо сначала приостановить приток материи, а затем уничтожить всю материю в душе. Такое уничтожение материи - акт, делающий джайна неподвластным внешнему миру и избавляющий его от всяких оков и пут. Ниргрантха достигает состояния, которое ничем не обусловлено и ни от чего не зависит. Освобождение лишается всяких свойств. Для тех, кто достиг высшей ступени совершенства, кому нирвана уже обеспечена, после 12 лет подготовительного периода, состоящего из длительных постов и голоданий, разрешается религиозная смерть путем отказа от пищи. Но столь ужасная, долгая и мучительная, по представлениям мирянина и домохозяина, смерть вовсе не обязательна для каждого монаха. Даже на этот подвиг он должен получить разрешение от своего учителя (гуру), да и то после длительной подготовки. Словом, каждый сам выбирает свой путь. Монах или монахиня, ставшие на путь указанный Махавирой, твердо знают, что они достигнут своей цели, надо только идти, не останавливаясь, не сомневаясь в вере, не поддаваясь слабости, и тогда в конце они увидят яркий свет истины и освобождения - свет свободы, свет, ради которого стоило отречься от мирской жизни, полной страданий и печали. Счастье и независимость человека - в руках самого человека. Только он сам может помочь себе, а не искать спасителей своей души вне ее.
6. АЧАРАНГА-СУТРА.
Ачаранга-сутра принадлежит к числу древнейших книг джайнского канона, или, точнее, канона шветамбаров, представителей одной из основных школ джайнизма. По мнению Г. Джакоби, известного исследователя и переводчика священных текстов джайнов, написание Ачаранги-сутры можно отнести к первой половине 3 в. до н. э., так как именно в это время был созван собор в Паталипутре (Патне) с целью канонизации священных писаний. Тогда были собраны воедино 11 ангов, первой из которых и является Самаика, как иногда называют Ачарангу-сутру. Уже из самого названия сутры видно, о чем она повествует: "acara" в переводе с санскрита означает "образ жизни", "поведение", "обычай". Ачаранга-сутра состоит из двух книг, подразделяющихся в свою очередь на лекции и уроки. Книги сутры отличаются друг от друга и по стилю, и по способу рассмотрения предмета. Первая книга, более древняя, написана в афористичной манере. По содержанию это скорее философский трактат со стихотворными вставками, рассказывающий о причинах страданий в этом мире, о зависимости и о пути освобождения. Повествование ведется от лица одного из одинадцати главных учеников-ганадхаров и последователей Махавиры - Судхармана, передающего учение джайнов своему ученику Гамбусвамину. Вторая же книга сутры более нормативна, она содержит практические правила и предписания, направленные на то, чтобы регулировать повседневный быт монахов и монахинь, которые, согласно наставлениям тиртханкаров, ведут аскетическую жизнь, выполняя пять великих обетов. Ниже приводятся пять великих обетов так, как они описаны в Ачаранге-сутре: 1. Первый великий обет, Господин, гласит так: Я отказываюсь от всякого убийства живых существ, малых или больших, движущихся или неподвижных. Я сам не буду убивать живые существа, не буду заставлять других делать это, не буду позволять это. До тех пор, пока я жив, я исповедаю и порицаю, раскаиваюсь и освобождаю себя от этих грехов трижды тройным путем: в уме, речи, теле. Вот пять пунктов. Первый пункт гласит так: Ниргрантха осторожен в своей ходьбе, не неосторожен. Кевалин определяет как причину то, что Ниргрантха, неосторожный в своей ходьбе, может (своей ступней) повредить, или переместить, или ранить, или убить живые существа. Следовательно, Ниргрантха осторожен в ходьбе, не неосторожен в ходьбе. Это первый пункт. Теперь следует второй пункт: Ниргрантхе следует проникать в свой ум (т.е. мысли и намерения). Если его ум греховен, небезупречен, склонен к действиям, поддающимся порывам, является причиной раскалывания, ссор, ошибок и страданий, причиняет вред живым существам или убивает их, ему не следует руководствоваться таким умом в деянии, но если, наоборот, ум не греховен и т.д., тогда он может руководствоваться им в деянии. Это второй пункт. Теперь следует третий пункт: Ниргрантха исследует свою речь, если речь его греховна, небезупречна и т.д. (см. предыдущий пункт), убивает живые существа, ему не следует произносить такую речь. Но если, наоборот, она не греховна и т.д., тогда он может произносить ее. Это третий пункт. Теперь следует четвертый пункт. Ниргрантха осторожен, складывая свою посуду для подаяния, он не неосторожен в этом. Кевалин говорит: "Ниргрантха, который неосторожен, когда складывает свою посуду для подаяния, может повредить, или переместить, или ранить, или убить любые виды живых существ. Следовательно, Ниргрантха осторожен, складывая свою посуду для подаяния, он не неосторожен в этом". Это четвертый пункт. Теперь следует пятый пункт: Ниргрантха ест и пьет после осмотра своей пищи и питья, он не ест и не пьет без осмотра своей пищи и питья. Кевалин говорит: "Если бы Ниргрантха ел и пил без осмотра своей пищи и питья, он мог бы повредить и переместить, или ранить, или убить любые живые существа. Следовательно, Ниргрантха ест и пьет после осмотра своей пищи и питья, не без этого". Это пятый пункт. Таким образом великий обет верно осуществляется, поддерживается, выполняется, объясняется, упрочивается, совершается в соответствии с наставлением. Вот, Господин, первый великий обет: Воздержание от убийства любых живых существ.
2. Второй великий обет гласит так: Я отказываюсь от всех пороков лживой речи, являющейся результатом гнева или жадности, или страха или радости. Я сам не буду говорить ложь, не буду позволять другим говорить ложь. Я исповедаю и порицаю, раскаиваюсь и освобождаю себя от этих грехов трижды, тройным путем: в уме, речи и теле. Вот пять пунктов. Первый пункт гласит так: Ниргрантха говорит после обдумывания, не без обдумывания. Кевалин говорит: "Без обдумывания Ниргрантха может произнести ложь в своей речи. Ниргрантха говорит после обдумывания, не без обдумывания". Это первый пункт. Теперь следует второй пункт: Ниргрантха постигает и отвергает гнев, он не разгневан. Кевалин говорит: " Ниргрантха, движимый гневом и разгневанный, может произнести ложь в своей речи. Ниргрантха и т.д.". Это второй пункт. Теперь следует третий пункт: Ниргрантха постигает и отвергает жадность, он не жаден. Кевалин говорит: " Ниргрантха, движимый жадностью и жадный, может произнести ложь в своей речи. Ниргрантха и т.д.". Это третий пункт. Теперь следует четвертый пункт: Ниргрантха постигает и отвергает страх, он не испуган. Кевалин говорит: " Ниргрантха, движимый страхом и испуганный, может произнести ложь в своей речи. Ниргрантха и т.д.". Это четвертый пункт. Теперь следует пятый пункт: Ниргрантха постигает и отвергает веселье, он не весел. Кевалин говорит: " Ниргрантха, движимый весельем и веселый, может произнести ложь в своей речи. Ниргрантха и т.д.". Это пятый пункт. Таким образом великий обет верно осуществляется, поддерживается и т.д. Это, Господин, второй великий обет.
3. Третий великий обет гласит так: Я отказываюсь брать все то, что не дано, будь то в селении или в городе, будь то мало или много, малые или большие, живые или безжизненные вещи. Я не буду сам брать то, что не дано, ни заставлять других брать это, ни позволять им брать. До тех пор, пока я жив, я исповедаю и порицаю и т.д. Вот пять пунктов. Первый пункт гласит так: Ниргрантха просит подаяние после обдумывания, на ограниченной территории, не без обдумывания. Кевалин говорит: "Если Ниргрантха просит подаяние без обдумывания на ограниченной территории, он может взять то, что не дано. Ниргрантха и т.д.". Это первый пункт. Теперь следует второй пункт: Ниргрантха съедает пищу и питье с разрешения своего наставника, не без его разрешения. Кевалин говорит: " Если Ниргрантха съедает свою пищу и питье без разрешения наставника, он может съесть то, что не дано. Ниргрантха и т.д.". Это второй пункт. Теперь следует третий пункт: Ниргрантхе, который принял во владение немного земли, следует всегда принимать во владение ограниченную часть и на определенное время. Кевалин говорит: " Если Ниргрантха принял во владение неограниченную часть земли и на неопределенное время, может принять то, что не дано. Ниргрантха и т.д.". Это третий пункт. Теперь следует четвертый пункт: Ниргрантхе, который принял во владение немного земли, следует постоянно продлять срок действия дарственного акта. Кевалин говорит: " Если Ниргрантха не продлял постоянно срок действия дарственного акта, он мог принять во владение то, что не дано. Ниргрантха и т.д.". Это четвертый пункт. Теперь следует пятый пункт: Ниргрантха просит подаяние на ограниченной территории для своих единоверцев после обдумывания, не без обдумывания. Кевалин говорит: " Если бы Ниргрантха просил подаяние без обдумывания, он мог бы взять то, что не дано. Ниргрантха и т.д.". Это, Господин, третий великий обет.
4. Четвертый великий обет гласит так: Я отказываюсь от всех плотских удовольствий как с богами, так и с женщинами или мужчинами. Я не буду уступать чувственности (далее как в предшествующем обете), освобождаю себя. Вот пять пунктов. Первый пункт гласит так: Ниргрантха не обсуждает постоянно темы, касающиеся женщин. Кевалин говорит: "Если Ниргрантха обсуждает постоянно такие темы, он может нарушить закон, провозглашенный Кевалином, из-за уничтожения или нарушения своего покоя. Ниргрантха и т.д.". Это первый пункт. Теперь следует второй пункт: Ниргрантха не обращает внимания и не рассматривает красивые женские формы. Кевалин говорит: "Если Ниргрантха обращает внимание и рассматривает красивые женские формы, он может и т.д. Ниргрантха и т.д.". Это второй пункт. Теперь следует третий пункт: Ниргрантха не вспоминает удовольствия и развлечения, которые он раньше имел с женщинами. Кевалин говорит: "Если Ниргрантха вспоминает удовольствия, которые он раньше имел с женщинами, он может и т.д. Ниргрантха и т.д.". Это третий пункт. Теперь следует четвертый пункт: Ниргрантха не ест и не пьет слишком много, он не пьет спиртные напитки и не ест сильно приправленные блюда. Кевалин говорит: "Если бы Ниргрантха ел и пил слишком много или пил спиртные напитки и ел сильно приправленные блюда, он мог бы и т.д. Ниргрантха и т.д.". Это четвертый пункт. Теперь следует пятый пункт: Ниргрантха не занимает кровать или ложе, используемое женщинами, животными или оскопленными. Кевалин говорит: "Если бы Ниргрантха, занял кровать или ложе, используемое женщинами, животными или оскопленными он мог бы и т.д. Ниргрантха и т.д.". Это пятый пункт. Таким образом великий обет верно осуществляется, поддерживается и т.д. Это, Господин, четвертый великий обет.
5. Пятый великий обет гласит так: Я отказываюсь от всех привязанностей, будь то многих или немногих, живых или безжизненных, я не буду ни сам испытывать такие привязанности, ни заставлять других поступать так, ни позволять такого поведения и т.д. (далее как в предшествующем обете). Вот пять пунктов. Первый пункт гласит так: Если живые существа, имеющие уши, слышат приятные или неприятные звуки, к этому не следует привязываться, ни наслаждаться, ни жаждать, ни ослепляться, ни смущаться приятными или неприятными звуками. Кевалин говорит: "Если Ниргрантха таким образом взволнован приятными или неприятными звуками, он может нарушить и т.д.". Если возможно не слышать звуков, которые достигают уха, монаху следует избегать любви и ненависти, порожденных ими. Живое существо, имеющее уши, слышит приятные и неприятные звуки. Это пункт первый. Теперь следует второй пункт: Если живое существо, имеющее глаза, видит приятные или неприятные формы (или цвета), ему не следует привязываться и т.д. к ним. Кевалин говорит: "Ниргрантха таким образом… (остальное, аналогично предыдущему пункту). Это второй пункт. Теперь следует третий пункт: Если живое существо, имеющее орган обоняния, чувствует приятные или неприятные запахи, ему не следует привязываться к ним. (Остальное аналогично предыдущему пункту). Это третий пункт. Теперь следует четвертый пункт: Если живое существо, имеющее язык, различает приятные и неприятные вкусы, ему не следует привязываться и т.д. (далее аналогично). Это четвертый пункт. Теперь следует пятый пункт: Если живое существо, имеющее орган ощущения, ощущает приятные или неприятные прикосновения, ему не следует привязываться к ним. (далее аналогично). Это пятый пункт. Таким образом великий обет и т.д. Тот, кто хорошо выполняет эти великие обеты и их 25 пунктов, является настоящим Бездомным, если он, согласно священному знанию, наставления и пути верно осуществляет, поддерживает, выполненяет, объясняет, упрочивает и, согласно наставлению, совершает их.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Индийская философия - это истинно "живые плоды", пpодолжающие питать своими соками миpовую человеческую мысль. Индийская философия сохpанила полную пpеемственность. И ни одна философия не оказала такого сильного воздействия на Запад, как индийская. Поиск "света, котоpый идет с Востока", "истины о пpоисхождении pода человеческого", котоpым были заняты многие философы, теософы, и, наконец, хиппи в 60-70 годах уже нашего века - очевидное свидетельство той живой связи, котоpая соединяет западную культуpу с Индией. Индийская философия - это не только экзотика, а именно та пpитягательность целительных pецептов, котоpые помогают человеку выжить. Главная ценность дpевнеиндийской философии состоит в ее обpащении к внутpеннему миpу человека, она откpывает миp возможностей нpавственной личности, в этом-то, веpоятно, и кpоется тайна ее пpитягательности и живучести. Буддизм, а затем и джайнизм, провозгласил достоинство человека, способного стать нравственной личностью. Ему не надо искать бога, он сам есть во всем. Буддизм и джайнизм противопоставили внешнему материальному миру уход от него, растворение в Нирване. Это был огромный прыжок человеческого духа от полной зависимости от материального мира, кастовости и т.п. к свободе. Совершив этот гигантский переход, говорил В. Соловьев, индийское сознание надолго истощило свои силы. Тем не менее джайнистское учение и сегодня имеет не мало сторонников (несколько миллионов приверженцев, в основном принадлежащих к торговым и ремесленным кругам, т.к. ахинса делает невозможным для джайна земледелие), и оказывает известное влияние в современной Индии на культурную, религиозную и политическую жизнь страны.
Список использованной литературы:
1. Немировская Л.З., Философия, учебное пособие, М., 1996. 2. Философский словарь, М:Издательство политической литературы, 1981. 3. Философская энциклопедия. 4. Железнова Н.А. Введение в этическую проблематику Ачаранги-сутры. //Вестник Московского Университета, серия 7, философия, 1994, №4, с. 43-57. 5. Введение в философию, уч-к для ВУЗов, часть 1,М:Издательство политической литературы, 1989. 6.
www.ronl.ru
