Курсовая работа: Легизм и конфуцианство. Их влияние на эволюцию древнекитайского права. Легизм реферат

По дисциплине: История государства и права зарубежных стран

На тему: Легизм и конфуцианство. Их влияние на эволюцию древнекитайского права.

4. Основные этапы развития древнекитайского права

История государства и права Древнего Китая представляет особый интерес резким противостоянием двух идеологических направлений в государственности — конфуцианства и легизма. В столкновении конфуцианства и легизма вырисовывается кардинальной важности проблема государственности (одна из первых и в наше время) — роль стихийного, традиционного и рассудочного (осознанно направляемого) в строительстве государства и права.1

В истории Древнего Китая в основном по имени царствующих династий выделяются: государство Шан (Инь) (XVIII — XII вв. до н.э.) — раннее государственное образование; государство Чжоу (XI — V вв. до н. э.) — первоначально централизованная монархия, в последний период которого единое государство рушится; наконец, историю Древнего Китая венчают Великие китайские империи — Цинь (III — II вв. до н. э.) и Хань (II в. до н. э. — III в. н. э.).

В отличие от государства, древнекитайское право прошло в своем развитии три этапа. Выделение данных этапов связано с различным пониманием роли права в механизме социального регулирования, его соотношением с другими социальными нормами. Разное отношение к праву было сформулировано в конфуцианстве и легизме, которые стали государственными идеологиями древнекитайского общества и определили его правосознание на разных этапах политической истории.

В своей работе я рассмотрю основные положения конфуцианства и легизма и влияние этих идеологий на трех этапах развития древнекитайского права.

Конфуцианство. Родоначальник учения, Конфуций (551-479 гг. до н.э.), еще в детстве отличался любовью к церемониям. Окончив учение, он получил должность чиновника и со временем «вырос» до поста министра в княжестве Лу. Славился умом, энергией, безупречной честностью. Путешествовал в поисках применения своего таланта управленца, вернулся на Родину и последние годы жизни посвятил созданию своей школы и собиранию классических книг. Его мысли изложены в сборнике «Лунь Юй» («Беседы и высказывания»), составленном учениками философа в V в. до н. э.

Анализ общества и государства у Конфуция моралистический, но предмет морализирования — не загробная жизнь, а разумное устройство государства. Основу учения составляет принцип добродетели: управляющие верхи должны быть добродетельными. Основными категориями конфуцианства являются тесно взаимосвязанные понятия благородного мужа, человеколюбия, правил ритуала.

Управлять государством призваны благородные мужи, во главе с государем — «сыном неба». Деление людей на «высших» и «низших» и выдвижение на государственную службу должно осуществляться не по признакам происхождения, а по их моральным качествам и знаниям. Благородный муж — образец нравственного совершенства.

«Правящий с помощью добродетели подобен полярной звезде, которая занимает свое место в окружении созвездий» («Лунь Юй»).

Главная задача благородных мужей — воспитать в себе и распространять повсеместно человеколюбие, отвечающее нравственным ценностям семейно-клановых коллективов и патриархальных общин и включающее в себя несколько совокупностей обычных норм: «отец — сын», «дружба», «соседство», «начальник — подчиненный», «муж — жена», «подданный — правитель» и др. Общий принцип взаимоотношений между людьми — взаимность. На вопрос: «Можно ли всю жизнь руководствоваться одним словом?» Учитель ответил: «Это слово — взаимность. Не делай другим того, чего не желаешь себе» («Лунь Юй»). Перенесенные в сферу политики, эти принципы должны были служить фундаментом системы управления, основанной на традициях и негативно воспринимающей закон.

Перестройку управления предлагалось начать с так называемого исправления имен, т.е. с восстановления истинного смысла существующих титулов и вытекающих из соответствующих им обязанностей. «Благородный муж проявляет осторожность по отношению к тому, чего не знает. Если слова не имеют под собой оснований, то дела не могут осуществляться. Если дела не могут осуществляться, то ритуал и музыка не процветают. Если ритуал и музыка не процветают, наказания не применяются надлежащим образом. Если наказания не применяются надлежащим образом, народ не знает как себя вести. Поэтому благородный муж, давая имена, должен произносить их правильно, а то, что произносит, правильно осуществлять. В словах благородного мужа не должно быть ничего неправильного» («Лунь Юй»).

Государь обязан относиться к подданным, как к детям: защищать их, заботиться о достатке продовольствия в стране. Воспитание подданных — важнейшее государственное дело, осуществляемое силой личного примера. Народ обязан проявлять сыновнюю почтительность к правителям, беспрекословно им повиноваться.

Распоряжения о карательных походах должен отдавать любящий свой народ государь, а не правители уделов.

Все это конкретизировалось в учении о правилах ритуала как нормативной системе государства, не воспринимающей законы в качестве главных регуляторов. Главное — это сохранение традиционных религиозно-моральных методов воздействия на подданных. Конфуцианские правила поведения (более 3-х тысяч) включали выполнение ритуальных и культовых обрядов, моральные наставления, традиции, обычаи.

«Почтительность без ритуала приводит к суетливости; осторожность без ритуала приводит к боязни; смелость без ритуала приводит к смутам; прямота без ритуала приводит к грубости» («Лунь Юй»). Ритуал рассматривается как стержень воспитательного процесса, как нормативно-процессуальная основа взаимоотношений.

Идеализируя отношения патриархального быта и создавая образ идеального человека, Конфуций возвеличивал обычаи старины, отношения солидарности сородичей, проповедовал уважительное отношение к старшим, повиновение которым считал безусловным. Государство он уподоблял большой семье, отношения правителя и народа должны строиться, как между отцом и детьми. Высшей целью управления Конфуций считал интересы народа, в государственном управлении следовало исходить из этических принципов, управление должно быть гуманным. Гуманными должны быть не только цели и идеалы, но и средства. Иначе народ проклянет эти цели и идеалы. «Древние государи сдерживали народ справедливостью, связывали его управлением, поступали с ним правильно, поддерживали человечность… Кроме того, они поучали народ быть преданным, учили выполнять свой долг.

В соответствии с этико-политической доктриной Конфуция условием всемирного порядка являются гармония и счастье людей, предполагающие гармонию человека с природой и во взаимоотношениях с людьми, которые должны основываться на морали и таких этических понятиях, как взаимность, золотая середина, человеколюбие. Средством поддержания справедливого порядка у Конфуция является не закон, а соблюдение традиций, моральных норм (ли), закрепляющих некий образ идеального поведения, основанного на соблюдении «меры» во всем, что, в свою очередь, должно побуждать человека к уступкам, компромиссам. Согласно Конфуцию, строгое соблюдение требований ли, закрепленных в скрупулезно разработанном ритуале, обусловливает вспомогательную роль права и закона (фа): «Если руководить народом посредством законов и поддерживать порядок при помощи наказаний, народ будет стремиться уклоняться (от наказаний) и не будет испытывать стыда. Если же руководить народом посредством добродетели и поддерживать порядок при помощи ритуала, народ будет знать стыд, и он исправится»2.

Конфуций стремился восстановить сложившиеся веками правила, определявшие каждый шаг китайца. Это — своего рода естественное право, освященное многовековой традицией. Помимо «Лунь Юй», идеи конфуцианства воплотились в трактатах «Мэн-цзы» (III в. до н. э.), «Ли цзы» («Записки о ритуалах») (IV в. до н. э.).

Отражая некоторые глубинные свойства характера китайского народа, и подменяя собой религиозные верования, оно стало формировать идеи, убеждения, внешнюю манеру поведения людей (»образ мышления и стиль жизни"), а значительно позже (в империи Хань) превратилось в главный регулятор жизненных отношений и основной принцип идеологии государственности.

Процесс превращения конфуцианства в официальную доктрину централизованной китайской империи занял немалое время. Сначала необходимо было детально разработать учение, добиться его распространения, в стране, что и было с успехом исполнено последователями Конфуция. Философ любил говорить, что он не создает, а только передает потомкам забытые традиции великих древних мудрецов. Действительно, многое из того, чему учил Конфуций, было уже в зародыше ранее. Однако нет необходимости доказывать, сколь важное значение имеет вовремя сделанный акцент. В этом смысле проделанную Конфуцием огромную работу по трансформации древних институтов и традиций, приспособлению их к условиям развитого общества нельзя не считать оригинальной и творческой.

Конфуцианцы, многие из которых посвятили свою жизнь профессии учителя, уделяли массу времени и сил обработке и интерпретации тех древних сочинений, которые использовались ими в процессе обучения. Основная тенденция отбора сводилась к тому, чтобы сохранить все наиболее важное и всячески усилить в нем назидательный акцент. Так, были отредактированы книга песен Шицзин, книга исторических преданий Шуцзин, летопись Чуньцю, которые включали в себя почти все из сохранившихся сведений о наиболее древних и потому особо почитавшихся страницах китайской истории. Именно из этих конфуцианских книг китайцы последующих поколений узнавали о древности; само чтение и изучение их способствовали усвоению основ конфуцианства.

Успехам конфуцианства в немалой степени способствовало и то, что это учение базировалось на слегка измененных древних традициях, на привычных нормах этики и культа. Аппелируя к самым тонким и отзывчивым струнам души китайца, конфуцианцы завоевывали его доверие тем, что выступали за милый его сердцу консервативный традиционализм, за возврат к «доброму старому времени», когда и налогов было меньше, и люди жили лучше, и чиновники были справедливее, и правили мудрее.

Основатель легизма Шан Ян (390—338 гг. до н. э.), правитель области Шан, инициатор знаменитых реформ, узаконивших в стране частную собственность на землю. Составленные им проекты реформ и указов вошли в трактат «Шан цзюнь шу» («Книга правителя области Шан»). Его единомышленники — легисты (законники) Гуань Чжун, Хань Фэй отражали интересы имущественной и чиновничьей знати. Легисты резко выступали против конфуцианцев и моистов («конфуцианцы культурой подрывают законы»). Основные положения легизма:

1.«По своей природе народ ненавидит труд, любя покой; при последнем наступает запустение, а при запустении — неустройство» (Хань Фэй). «Необходимо ликвидировать распущенность, установить «четкие представления» о наказаниях, наградах, наставлениях» (Шан Ян).

2.Конфуцианское человеколюбие нежизнеспособно как принцип управления. «Проливать слезы и не желать прибегать к наказаниям — это человеколюбие; однако нельзя не прибегать к наказанию — таков закон. Древние правители выше всего ставили закон, а не человеколюбие» (Хань Фэй). Шан Ян относил к чрезвычайно вредным установлениям («паразитам») конфуцианские институты: правила ли (ритуал), музыку, почитание старых порядков, добродетель, честность, бескорыстие, человеколюбие, сыновнюю почтительность, братский долг, справедливость. Хань Фэй приводит примеры вредности таких конфуцианских установлений. Вот один из них. В одной из провинций отец украл барана, а сын донес на него властям. Правитель, действуя по-конфуциански, приказал казнить сына, поскольку он, поступая правильно по отношению к государю, изменил отцу.

Один человек три раза проявил трусость на войне, убегая от врага. Он объяснил это тем, что у него старый отец, и если сын погибнет, то некому будет содержать отца. Так сын, почтительный к отцу, может оказаться подданным, изменившим своему государю.

3.Введение законов с жесткими нормами, обязательными для всех и обеспеченными наказанием. «Принцип закона состоит в том, что уложения и указы издаются государственными учреждениями, а народ в своем сердце крепко помнит о наказаниях, награды раздаются тем, кто остерегается закона, кары падают на тех, кто нарушает указы». Эти нормы называются законом (фа) в отличие от обычных норм ритуала. «Когда правитель разумен, у него есть закон, благодаря этому он сможет направлять людей к принесению всех своих сил, согласно закону, и самопожертвованию на местах служения» (Хань Фэй).

4.Унификация норм. «Совершенно мудрый, управляя государством, устанавливает единые правила наград, единые правила наказаний, единые правила наставлений. Если установить единые правила наград, то армия не будет иметь себе равных; если установить единые правила наказаний, то приказы будут выполняться; если установить единые правила наставлений, то низшие будут подчиняться высшим» (Шан Ян). Один экземпляр законов и предписаний должен храниться во дворце государя в запретном здании, опечатанном печатью. Он должен служить для унификации и уяснения смысла закона и предписания высшими чиновниками-законниками, которые разъясняют его народу и чиновникам.

5.Строгая система наказаний. «Коль наказания мягки, невозможно искоренить преступность», «в образцово управляемом государстве много наказаний и мало наград» (Шан Ян). Необходима борьба против частнособственнических тенденций, приводящих к накоплению богатств у подданных, а не в казне («законы устанавливаются для управления частного: когда законы действуют, частным интересам нет места; частное вносит смуту в закон» — Хань Фэй), а также существует система доносов и даже круговая порука. Необходимо учредить систему взаимной ответственности, чтобы собирать сведения о происходящем («десятки» и «пятерки», которые подвергаются совместным награждениям и (или) наказаниям).

6.Укрепление войска, чиновничьего и карательного аппарата на основе строгой ответственности государственных служащих и почтения к государству. Жесткость законов должна проявляться и по отношению к чиновникам, независимо от занимаемой должности («ранги знатности не спасают от наказаний ни преданного сановника, ни примерного сына» — Шан Ян). Если чиновник не соблюдал законы, то могли пострадать три категории его родственников. Поощрялись доносы на чиновников. Доносивший должен был, по Шан Яну, наследовать должность, ранг знатности, поля и жалованье опального чиновника. Государство превращалось в самодовлеющий институт, в смысл и цель существования общества. Это была теоретическая схема восточной деспотии, но лишенной инертности, активно себя защищающей.

Тем временем конфуцианство под влиянием изменяющихся обстоятельств избавлялось от бескомпромиссного отрицания законов и наказаний. Сюнь-цзы (313-238 гг. до н. э.) — последний крупный конфуцианец, писал, что власть и собственность должны принадлежать государству. Отсутствие сословий уравнивало всех перед государством. Главным становилось деление на тех, кто правит, и тех, кем управляют.

4. ОСНОВНЫЕ ЭТАПЫ РАЗВИТИЯ ДРЕВНЕКИТАЙСКОГО ПРАВА

Первый этап — право государства Шан и государства Чжоу. Образование государства в долине реки Хуанхэ относится ко II тыс. до н. э. В этот период в качестве социальных регуляторов выступали традиции, этические нормы (ли) и правила ритуала. На смену раннему государственному образованию Шан (Инь) приходит возникшее в результате завоевания (племенем Чжоу) государство Чжоу. Тогда, в ранний период истории Китая, существовали формы коллективного землевладения по системе цзинь тянь, согласно которой каждые 8 участков передавались в пользование отдельным семьям, а 9-й (общественное поле) обрабатывался сообща и урожай с него поступал в распоряжение государства. В социальной структуре общества выделялась наследственная аристократия, занимавшая привилегированное положение. Труд рабов имел ограниченное применение, по большей части рабы принадлежали государству. В то время право еще не отделилось от обычаев, простых норм нравственности.

В построении государства четко обнаруживаются черты восточной деспотии. Правитель (ван) почитался «сыном Неба» и признавался верховным собственником Поднебесной. Однако обыкновение верховной власти передавать управление завоеванными землями в наследственное владение титулованной знати приводит к раздробленности прежде единого государства. В Китае наступает период «многих царств», затем «борющихся царств». Тогда прежде верные вассалы вана становятся удельными князьями, обладающими фактически полной независимостью, власть же вана ограничивается пределами его владения — домена. (Такое положение очень напоминало период феодальной раздробленности в средневековой Европе.) V — III вв. до н. э. в истории Китая можно считать переломным временем. Тогда в стране происходило разложение общинных отношений.

Все более частыми становились сделки с землей, общинное землевладение разлагалось. Происходило ускоренное развитие товарно-денежных отношений. Многие города превращались в ремесленные центры. Наблюдалось резкое имущественное расслоение населения. Упрочивается частная собственность на землю и рабов. Значительную экономическую силу приобретают купцы и ростовщики. Одновременно растет их политическое влияние. Рождается порядок продажи должностей. Наследственная аристократия оттесняется «выскочками из низов».

Утверждение новых экономических и политических сил происходило на фоне разрушения патриархальных порядков при всеобщем ожесточении и междоусобных войнах. Моральные принципы отбрасывались, на смену им пришли предательство, продажность, коварство, убийства, подкупы, шантаж. В этих условиях как реакция на неустроенность и смуту в обществе рождается учение Конфуция.

Второй этап — древнекитайское право периода династии Чжоу и империи Цинь. В VI в. до н.э. с появлением конфуцианства, которое стало идейной основой политической и правовой системы Древнего Китая, сложился механизм социального регулирования. В условиях эпохи Чжаньго (V — III вв. до н.э.), когда в Китае ожесточенно соперничали различные философские школы, конфуцианство по своему значению и влиянию стояло на первом месте. Но, несмотря на это, предлагавшиеся конфуцианцами методы управления страной тогда не получили признания. Этому помещали соперники конфуцианцев — легисты.

Учение законников-легистов резко отличалось от конфуцианского. В основе легистской доктрины лежал безусловный примат не столько даже просто писаного закона, сколько приказа начальства, официально санкционированного регламента, сила и авторитет которого должны держаться на палочной дисциплине и жестоких наказаниях. Согласно легистским канонам, разрабатывают законы мудрецы-реформаторы, издает их государь, а осуществляют на практике специально отобранные чиновники и министры, опирающиеся на мощный административно-бюрократической аппарат. Почтение к закону и администрации обеспечивается специальной системой круговой поруки, которая, в свою очередь, держится ни практике суровых наказаний даже за мелкие проступки. Наказания уравновешиваются поощрением за лояльность в виде присвоения очередного ранга; повышающего социальный статус его обладателя. В учении легистов; практически не апеллировавших даже к Небу, рационализм был доведен до своей крайней формы, порой переходившей в откровенный цинизм, что можно легко проследить на примере деятельности ряда легистов-реформаторов в различных царствах чжоуского Китая в VII — IV вв. до н.э.

Однако не рационализм или отношение к Небу было основным в противостоянии легизма конфуцианству. Гораздо важнее было то, что конфуцианство делало ставку на высокую мораль и древние традиции, тогда как легизм выше всего ставил административный регламент, державшийся на строгих наказаниях и требовавший абсолютного повиновения сознательно оглупленного народа. Конфуцианство ориентировалось на прошлое, а легизм бросал этому прошлому открытый вызов, предлагая в качестве альтернативы крайние формы авторитарной деспотии.

Этот период также характеризуется существенным возрастанием роли права среди социальных норм и обоснованием легистами тезиса о том, что управление народом должно опираться на законы и суровые наказания. Идеи легизма были изложены основателем школы «законников» (фацзя) Шан Яном, который подчеркивал, что истинная добродетель «ведет свое происхождение от наказания». Он отстаивал абсолютную власть правителя, который приведет к такой добродетели с помощью строго установленного закона, «путем смертных казней и примирения справедливости с насилием». Легизм и конфуцианство выражали противоположное понимание природы человека, отношений народа и правителя, целей и задач государства. По Конфуцию, народ — нравственная личность; напротив, легисты считали, что человек озабочен лишь тем, чтобы доставить себе удовольствие и избежать страданий. Легизм, порывая с традициями и обычаями старины, представлял собой сугубо рационалистическое и вульгарно-рационалистическое учение, требовавшее активного преобразования общественных отношений. Ослабление народа считалось главной задачей правителя. Сила государства в слабости народа. Если в конфуцианском учении правитель уподоблялся отцу в семье, то согласно легизму, народ — это сырой материал, а правитель — мастер, который, измеряя и обрабатывая свой материал, отсекает все лишнее, создает прекрасную вещь. Правитель должен быть свободен от совести, моральных норм и руководствоваться только целесообразностью. Решающее значение в государственном управлении отводилось закону, исполнительности чиновников и наказанию. Суровое наказание считалось лучшим средством управления. («Подражание древним состоит в управлении при помощи добродетели, подражание современным — во введении законов, в которых наказание на первом месте». «Если наказания преобладают, народ спокоен, но если изобилуют награды, то рождается мерзость».)3

В легизме нашла отражение особая государственная идея — рационалистическое утверждение сильной государственной власти со всесилием закона и равенством всех перед законом; утверждалось, что государственная власть должна быть требовательной к людям и направлять их поступки регулирующей ролью закона и наказания. («Люди по всей сути стремятся к порядку, однако действия их порождают беспорядок; потому там, где сурово карают за мелкие проступки, они исчезают, а тяжким просто неоткуда взяться».) В Китае при господстве легистского учения, как и в других обществах на ранних ступенях развития, роль наказания в управлении преувеличивалась, а в легизме наказанию придавалось еще большее значение ввиду острой необходимости преодоления смуты периода «борющихся царств». Но легизм не учитывал глубинные свойства характера китайского народа, его «образ мышления и стиль жизни», сложившиеся в течение длительного предшествующего времени, и потому оказался недолговечным.

Наиболее последовательно легистские реформы были проведены министром Шан Яном в окраинном западном царстве Цинь, которое после этих реформ, покончивших с пережитками патриархально-кланового прошлого, стало быстро усиливаться. Усиление Цинь привело в конце III в. до н.э. к захвату правителем этого царства всей территории чжоуского Китая и провозглашению им новой династии — Цинь. Основатель династии император Цинь Шихуанди (259-210 гг. до н.э.) распространил на весь Китай ту схему администрации, которая была выработана Шан Яном.

При утверждении и господстве легизма осуществлялись мероприятия, направленные на разложение общинных отношений, укрепление частной собственности на землю и ослабление позиций родовой знати. Так, реформами Шан Яна предусматривалось принудительное дробление крупных семейных объединений, составлявших основу, общинных отношений. В частности, устанавливались наказания для тех, кто имел в семье более двух взрослых сыновей, продолжавших жить под крышей своего отца. Одновременно ликвидировались привилегии представителей наследственной знати. Запрещалась неровная месть. Важную часть реформ составляло разрешение свободной купли-продажи земли.

Выражением предельной централизации государственной власти стала всеобъемлющая регламентация законом общественной и личной жизни подданных. Осуществлялась систематизация и кодификация законодательства. Соблюдение законов поддерживалось строжайшими наказаниями (четвертование, разрубание пополам, обезглавливание, удушение, закапывание живьем, варка в котле, пробивание темени и т. п.).

Радикальным преобразованием подвергалась и вся система, государственного управления.

При Цинь Шихуанди: конфуцианство было запрещено, древние книги сожжены, сепаратизм мест подавлен и Китай предстает перед нами единым централизованным государством. Правление Цинь Шихуанди составило целую эпоху в истории Китая. При нем создается мощный, сложный, строго централизованный государственный аппарат с большим числом чиновников, связанных беспрекословным подчинением и автоматическим послушанием. Основы построения государственного аппарата Циньской империи сохранялись многие века в последующей истории Древнего и Средневекового Китая.

Грубые методы легизма для правителей были более приемлемыми и эффективными, ибо они позволяли тверже держать в руках централизованный контроль над частным собственником, что имело огромное значение для усиления царств и успехов в их ожесточенной борьбе за объединение Китая. Придя к власти, легисты претворяли в жизнь свои правовые воззрения. С помощью насилия и наказания они стремились вытравить из массового сознания конфуцианские догматы, преследовали их поборников и носителей, уничтожали конфуцианские книги и пр. Согласно легенде, циньский император Шихуанди в 213 г. до н.э. приказал сжечь все конфуцианские книги и предал казни 400 ученых-конфуцианцев.

С династией Цинь был скомпрометирован и пал легизм. Проверка на практике его идей оказалась достаточной, чтобы выявить его несостоятельность для Китая того времени. Откровенно тоталитарная доктрина легистов с ее презрением к людям во имя процветания государства оказалась нежизнеспособной; легизм потерпел поражение.

Третий этап — право ханьского государства (III в. до н.э. — III в. н.э), основанное на синтезе положений легизма и конфуцианства при доминирующей роли конфуцианства. Государственной идеологией Ханьской империи стало ортодоксальное конфуцианство. Оно было более приспособлено для решения задачи укрепления деспотической власти правителя, обосновывая неизменность существующего социального и политического порядка. Основным постулатом ортодоксального конфуцианства является идея Конфуция об обусловленности и справедливости неравенства людей, их социальных, сословных, ранговых различий, а также различий в зависимости от места в семье, пола, возраста. Незыблемости этих различий должна была служить тщательная регламентация поведения людей в обществе, семье с помощью жестких моральных норм (ли), официально признанного ритуала. Однако ортодоксальное конфуцианство не отвергало закона, строгих наказаний, предполагая взаимодействие строгости и снисхождения, морали и права. Мораль задавала общепринятый стандарт поведения в обществе, а право с помощью наказания запрещало отклонятся от него. Отныне нормы добродетельного поведения должны были насаждаться силой закона (фа), который предусматривал в случае их неисполнения применение жестоких санкций. Механизм регулирования основывался на формулах: 1) там где недостает ли, следует применять фа; 2) то, что наказуемо по фа не может быть дозволено по ли; 3) то, что позволено по ли, не может быть наказуемо по фа.4

Поскольку легизм содействовал насаждению жестокости и со временем скомпрометировал себя, императоры вновь обратились к авторитету конфуцианства, выдвинув его на первый план и превратив в официальную идеологию. Но это был синтез конфуцианства с легизмом, попытка использовать авторитет традиций для укрепления нового государства.5

После постепенного видоизменения конфуцианство восприняло элементы легизма и использовалось как идеологическое оправдание восточной деспотии в ее китайском варианте.

Синтез конфуцианства и легизма оказался не столь уж сложным делом. Во-первых, несмотря на многие различия, легизм и конфуцианство имели немало общего: сторонники обеих доктрин мыслили рационалистически, для тех и других государь был высшей инстанцией, министры и чиновники – его основными помощниками в управлении, а народ — невежественной массой, которой следовало руководить должным образом для ее же блага. Во-вторых, синтез этот был необходим: введенные легизмом методы и институты (централизация администрации и фиска, суд, аппарат власти и т.п.), без которых нельзя было управлять империей, в интересах той же империи следовало сочетать с уважением к традициям и патриархально-клановым связям. Это и было сделано, причем наибольший вклад в осуществление синтеза внес ханьский император Уди (140-87 гг. до н.э.), министр-реформатор которого Дун Чжун-шу сильно видоизменил характер первоначального конфуцианства и превратил его в официальную государственную идеологию.

Модернизированное конфуцианство заняло господствующее положение при императоре Уди и затем, до 1949 г., оставалось официальной идеологией. Оно было возрождено с началом реформ Дэн Сяопина в конце 70-90-х гг. и интегрировано в официальную идеологию Коммунистической партии Китая.

Косарев А.И. История государства и права зарубежных стран. НОРМА. М. 2002.

Акмалова А.А., Капицын В.М. История политических и правовых учений: Учебное пособие — М. 2002.

Мухаев Р.Т. История государства и права зарубежных стран. ЮНИТИ-ДАНА. М. 2005.

Васильев Л.С. История религий Востока. Учебное пособие для вузов. М. 1999.

Правовые системы стран мира. Энциклопедический справочник./ Ответственный ред. – А.Я. Сухарев. М. 2001.

Реферат - Легизм фа цзя законнический этатизм -этика тотальной власти

Легизм (фа цзя): законнический этатизм -этика тотальной власти

Легизм, или буквально «школа закона», представляет собой сформировавшееся в IV-III вв. до н.э. теоретическое обоснование тоталитарно-деспотического управления государством и обществом, которое впервые в китайской истории добилось статуса единой официальной идеологии в первой централизованной империи Цинь (221- 207 гг. до н.э.). Легистское учение выражено в аутентичных трактатах IV-III вв. до н.э. Гуанъ-цзы ("[Трактат] Учителя гуань [Чжуна]"), Шан цзюнъ шу («Книга правителя [области] Шан [Гунсунь Яна]»), Шэнь-цзы ("[Трактат] Учителя Шэнь [Бухая]"), Хань Фэй-цзы ("[Трактат] Учителя Хань Фэя"), а также в менее значимых из-за сомнений в аутентичности и содержательной недифференцированности относительно «школы имен» (мин узя) и даосизма Дэн Си-цзы ("[Трактат] Учителя Дэн Си") и Шэнь-цзы ("[Трактат] Учителя Шэнь [Дао]").

В латентный период VII-V вв. до н.э. протолегистские принципы вырабатывались на практике. Гуань Чжун (? — 645 г. до н.э.), советник правителя царства Ци, видимо, первым в истории Китая выдвинул концепцию управления страной на основе «закона» (фа), определенного им как «отец и мать народа» (Гуанъ-цзы, гл. 16), что ранее применялось только в качестве определения государя (Шу-цзин, гл. 24/32: Хун фань — «Величественный образец», § 5). Гуань Чжун противопоставил Закон не только правителю, над которым он должен возвышаться и которого должен ограничивать, дабы защищать от его необузданности народ, ибо «закон и есть любовь к народу» (Гуань-цзы, гл. 6), но также мудрости и знаниям, которые отвлекают людей от их обязанностей. Чтобы противодействовать порочным тенденциям, Гуань Чжун также, по-видимому, первый, предложил использовать наказания как главный метод управления: «когда боятся наказаний, управлять легко» (Гуанъ-цзы, гл. 48).

Эту линию продолжил Цзы-Чань (ок. 580 — ок. 522 гг. до н.э.), первый советник правителя царства Чжэн, согласно главному комментарию к Чунь цю- Цзо чжуанъ («Предание Цзо», Чжао-гун, 18 г., 6 г.), считавший, что «Путь (дао) Неба далек, а Путь человека близок и до него не доходит». Он нарушил традицию «суда по совести» и впервые в Китае в 536 г. до н.э. кодифицировал уголовные законы, отлив в металле (видимо, на сосудах-триподах) «уложение о наказаниях» (син шу).

Его современник и также сановник царства Чжэн, Дэн Си (ок. 545 — ок.501 гг.дон.э.) развил и демократизировал данное начинание, опубликовав «бамбуковое [уложение о] наказаниях» (чжу син). Согласно Дэн Си-цзы, он излагал учение о государственной власти как едино-начальном осуществлении правителем посредством «законов» (фа) правильного соответствия между «именами» (мин2) и «реалиями» (ши). Правитель должен овладеть особой «техникой» (шу2) управления, которая предполагает способность «видеть глазами Поднебесной», «слушать ушами Поднебесной», «рассуждать разумом Поднебесной». Подобно Небу (тянъ), он не может быть «великодушен» (хоу) к людям: Небо допускает стихийные бедствия, правитель не обходится без применения наказаний. Ему надлежит быть «безмятежным» (цзи4) и «замкнутым в себе» («сокрытым» — цан), но одновременно «властно-величественным» (вэй2) и «просветленным» (мин3) относительно законосообразного соответствия «имен» и «реалий».

В период с IV по первую половину III в. до н.э. на основе отдельных идей, сформулированных предшественниками, практиками государственного управления, и под влиянием некоторых положений даосизма, моизма и «школы имен» произошло формирование легиз-ма в целостное самостоятельное учение, ставшее в самую резкую оппозицию конфуцианству. Гуманизму, народолюбию, пацифизму и этико-ритуальному традиционализму последнего легизм противопоставил деспотизм, почитание власти, милитаризм и законническое новаторство. Из даосизма легисты почерпнули представление о мировом процессе как естественном Пути-дао, в котором природа значимее культуры, из моизма — утилитаристский подход к человеческим ценностям, принцип равных возможностей и обожествление власти, а из «школы имен» — стремление к правильному балансу «имен» и «реалий».

Эти общие установки были конкретизированы в творчестве классиков легизма Шэнь Дао (ок. 395 — ок. 315 гг. до н.э.), Шэнь Бухая (ок. 385 — ок. 337 гг. до н.э.), Шан (Гунсунь) Яна (390-338 гг. до н.э.) и Хань Фэя (ок. 280 — ок. 233 гг. до н.э.).

Шэнь Дао, первоначально близкий к даосизму, впоследствии стал проповедовать «почтение к закону» (шан фа) и «уважение к властной силе» (чжун ши), поскольку «народ объединяется правителем, а дела решаются законом». С именем Шэнь Дао связывается выдвижение на первый план категории «ши1» («властная сила»), совмещающей в себе понятия «власть» и «сила» и дающей содержательное наполнение формальному «закону». Согласно Шэнь Дао, «недостаточно быть достойным, чтобы подчинять народ, но достаточно обладать властной силой, чтобы подчинять достойного».

Другую важнейшую легистскую категорию «шу» — «техника/искусство [управления]», которая определяет взаимосвязь «закона/образца» и «власти/силы», разработал Шэнь Бухай, первый советник правителя царства Хань. Следуя по стопам Дэн Си, он привнес в легизм идеи не только даосизма, но и «школы имен», отразившиеся в его учении о «наказаниях/формах и именах» (син мин), согласно которому «реалии должны соответствовать именам» (сюнъ мин цзэ ши). Сосредоточившись на проблемах управленческого аппарата, Шэнь Дао призывал «возвышать государя и принижать чиновников» таким образом, чтобы на них ложились все исполнительские обязанности, а он, демонстрируя Поднебесной «недеяние» (у вэй), скрытно осуществлял контроль и властные полномочия.

Своего апогея легистская идеология достигла в теории и практике правителя области Шан в царстве Цинь Гунсунь Яна, который считается автором шедевра макиавеллизма Шан цзюнъ шу. Восприняв моистскую идею машинообразного устройства государства, Шан Ян, однако, пришел к выводу о том, что оно должно побеждать и, как советовал Лао-цзы, оглуплять народ, а не приносить ему пользу, ибо: «Если народ глуп, легко [наводится] порядок. Это рождается законом… законы и установления суть предопределение народа» (гл. 26). Сами же законы отнюдь не богодухновенны и подлежат переменам, поскольку «умный творит законы, а глупый подчиняется им, достойный изменяет правила благопристойности, а никчемный обуздывается ими» (гл.1). «Когда народ побеждает своих правителей, государство слабо; когда правители побеждают свой народ, армия могущественна. [...] Если проступки скрываются, народ побеждает закон, если преступления караются, закон побеждает народ. Там, где народ побеждает закон, государство в смуте; там, где закон побеждает народ, армия могущественна» (гл.5). Поэтому власти следует быть сильнее своего народа и заботиться о могуществе армии. Народ же надо побуждать заниматься важнейшими делами — земледелием и войной, избавляя его тем самым от неисчислимых желаний.

Управление людьми должно строиться на понимании их порочной, корыстной природы. «Если использовать (юн) добро (шань), народ испытывает родственную близость к своим родственникам; если опираться на пороки, народ испытывает родственную близость к подчиняющим его. Сплочение и поддержка — там, где добро; разделение и регламентация — там, где пороки. Если выделяется добро, проступки скрываются; если опираться на пороки, преступления караются» (гл.5). «Народу свойствен порядок, но его дела [несут] смуту, поэтому если в проведении наказаний считать легкое тяжким, то легкое не возникает, а тогда и тяжкому неоткуда будет нагрянуть» (гл.5).

«Наказание рождает силу, сила рождает могущество, могущество рождает властное величие (вэй2), властное величие рождает благодать (дэ). Благодать рождается наказанием» (гл.5), поэтому «в государстве, где [наведен] порядок, много наказаний и мало наград» (гл.7). «Красноречие и ум — пособники смуты; благопристойность и музыка — признаки разврата и распущенности; милость и гуманность, — матери проступков; назначение и выдвижение на должности [добродетельных людей] — разносчики (буквально: крысы. — А.К.) порока» (гл. 5). Важнейшим средством борьбы с этими «ядовитыми» явлениями «культуры» (вэнь) Признается война, неизбежно предполагающая железную дисциплину и всеобщую унификацию.

Хань Фэй завершил формирование легизма, синтезировав систему Шан Яна с концепциями Шэнь Дао и Шэнь Бухая, а также введя в него некоторые общетеоретические положения конфуцианства и даосизма. Он развил намеченную Сюнь-цзы и важнейшую для последующих философских, особенно неоконфуцианской, систем связь понятий «дао» и «принцип» (ли1): «Дао делает тьму вещей таковыми, каковы они суть, и определяет тьму принципов» («Хань Фэй-цзы», гл.! 20). Воплощающая дао благодать (дэ) в человеке укрепляется бездействием и отсутствием желаний, ибо чувственные контакты с внешними объектами растрачивают "(божественный) дух" (шэнь) и «духовное семя» (цзин3). «Ароматный запах, тонкий вкус, доброе вино и жирное мясо услаждают рот, но губят телесную форму. Прелестная кожа и белые зубы радуют чувства, но отнимают духовное семя. Поэтому устраняя превосходное и чрезмерное, телесная личность (шэнь) избавляется от вреда» (там же, гл. 8). «Если дух развратно не расточается вовне, то телесная личность целостна. Целостность телесной личности называется достижением (дэ1). Достижение есть достижение телесной личности. Всякая благодать (дэ) накапливается благодаря отсутствию деяний (у вэй), формируется благодаря отсутствию желаний, умиротворяется благодаря безмыслию, упрочивается благодаря неиспользованию. Если же действовать и желать, то не в чем будет благодати закрепиться» (там же, гл. 20).

Отсюда следует, что и в деятельности полезно придерживаться спокойной скрытности: «Дела завершаются благодаря тайне, и договоры рушатся благодаря разглашению» (гл. 12). Надо следовать своей природе и своему предопределению, а не «обучать людей гуманности и должной справедливости», которые так же непередаваемы, как ум и долголетие: «Ныне если кто-то скажет человеку: „Непременно сделаю тебя разумным и долголетним“, все в мире непременно сочтут это безумием. Разумность — это [индивидуальная] природа (син2), а долголетие — предопределение (мин1). Природа и предопределение не суть то, чему научаются у другого. А предложение человеку того, на что он не способен, все в мире называют обманом. [...] Разум народа нельзя использовать, как и сердце младенца» (гл. 50).

Следующий чрезвычайно краткий исторический период развития легизма стал для него исторически самым значительным. Еще в IV в. до н.э. он был взят на вооружение в государстве Цинь, а вслед за покорением циньцами соседних государств и возникновением первой централизованной империи в Китае обрел статус первой всекитайской официальной идеологии, опередив таким образом имевшее на это большие права конфуцианство. Однако незаконное торжество длилось недолго. Просуществовавшая всего полтора десятилетия, но оставившая о себе на века глубокую и недобрую память, пораженная утопической гигантоманией, жестоким сервилизмом и рационализированным мракобесием, империя Цинь в конце III в. до н.э. рухнула, похоронив под своими обломками и грозную славу легизма.

Конфуцианство же к середине II в. до н.э. добилось реванша на официально-ортодоксальном поприще, эффективно учтя прежний опыт посредством умелого освоения ряда прагматически эффективных принципов легистского учения об обществе и государстве. Морально облагороженные конфуцианством, эти принципы находили реализацию в официальной теории и практике Срединной империи вплоть до начала XX в.

Даже вопреки стойкой конфуцианской идиосинкразии на легизм в Средние века видный государственный деятель, канцлер-реформатор и философ-конфуцианец Ван Аньши (1021-1086) включил в свою социально-политическую программу легистские положения об опоре на законы, в особенности карательные («суровые наказания за малые проступки»), о поощрении воинской доблести (у2), о взаимной ответственности чиновников, об отказе от признания абсолютного приоритета «древности» (гу) над современностью.

В конце XIX — начале XX вв. легизм привлек к себе внимание реформаторов, усматривавших в нем теоретическое обоснование ограничения законом императорского всевластия, освященного официальным конфуцианством.

После падения империи, в 1920- 1940-е гг. легистскую апологетику государственности стали пропагандировать «этатисты» (гоцзяч-жуи пай) и, в частности, их идеолог Чэнь Цытянь (1893-1975), ратовавший за создание «неолегизма». Сходных взглядов придерживались и теоретики гоминьдана во главе с Чан Кайши (1887-1975), заявлявшие о легистском характере государственного планирования экономики и политики «народного благоденствия».

В КНР во время проведения кампании «критики Линь Бяо и Конфуция» (1972-1976) легисты были официально объявлены прогрессивными реформаторами, боровшимися с консервативными конфуцианцами за победу нарождавшегося феодализма над отжившим рабовладением, и идейными предшественниками маоизма.

Курсовая работа - Легизм и конфуцианство. Их влияние на эволюцию древнекитайского права

По дисциплине: История государства и права зарубежных стран

На тему: Легизм и конфуцианство. Их влияние на эволюцию древнекитайского права.

4. Основные этапы развития древнекитайского права

Распоряжения о карательных походах должен отдавать любящий свой народ государь, а не правители уделов.

4. ОСНОВНЫЕ ЭТАПЫ РАЗВИТИЯ ДРЕВНЕКИТАЙСКОГО ПРАВА

Радикальным преобразованием подвергалась и вся система, государственного управления.

4.1 Косарев А.И. История государства и права зарубежных стран. НОРМА. М. 2002.

4.2 Акмалова А.А., Капицын В.М. История политических и правовых учений: Учебное пособие — М. 2002.

4.3 Мухаев Р.Т. История государства и права зарубежных стран. ЮНИТИ-ДАНА. М. 2005.

4.4 Васильев Л.С. История религий Востока. Учебное пособие для вузов. М. 1999.

4.5 Правовые системы стран мира. Энциклопедический справочник./ Ответственный ред. – А.Я. Сухарев. М. 2001.

[1] Косарев А.И. История государства и права зарубежных стран. НОРМА. М. 2002. с. 41-42.

[2] Мухаев Р.Т. История государства и права зарубежных стран. ЮНИТИ-ДАНА. М. 2005. с. 89.

[3] Косарев А.И. История государства и права зарубежных стран. НОРМА. М. 2002. с. 45.

[4] Мухаев Р.Т. История государства и права зарубежных стран. ЮНИТИ-ДАНА. М. 2005. с. 90.

[5] Акмалова А.А., Капицын В.М. История политических и правовых учений: Учебное пособие — М. 2002. с. 19.

Легизм фа цзя законнический этатизм -этика тотальной власти

Легизм (фа цзя): законнический этатизм -этика тотальной власти

Легизм, или буквально "школа закона", представляет собой сформировавшееся в IV-III вв. до н.э. теоретическое обоснование тоталитарно-деспотического управления государством и обществом, которое впервые в китайской истории добилось статуса единой официальной идеологии в первой централизованной империи Цинь (221- 207 гг. до н.э.). Легистское учение выражено в аутентичных трактатах IV-III вв. до н.э. Гуанъ-цзы ("[Трактат] Учителя гуань [Чжуна]"), Шан цзюнъ шу ("Книга правителя [области] Шан [Гунсунь Яна]"), Шэнь-цзы ("[Трактат] Учителя Шэнь [Бухая]"), Хань Фэй-цзы ("[Трактат] Учителя Хань Фэя"), а также в менее значимых из-за сомнений в аутентичности и содержательной недифференцированности относительно "школы имен" (мин узя) и даосизма Дэн Си-цзы ("[Трактат] Учителя Дэн Си") и Шэнь-цзы ("[Трактат] Учителя Шэнь [Дао]").

В латентный период VII-V вв. до н.э. протолегистские принципы вырабатывались на практике. Гуань Чжун (? - 645 г. до н.э.), советник правителя царства Ци, видимо, первым в истории Китая выдвинул концепцию управления страной на основе "закона" (фа), определенного им как "отец и мать народа" (Гуанъ-цзы, гл. 16), что ранее применялось только в качестве определения государя (Шу-цзин, гл. 24/32: Хун фань - "Величественный образец", § 5). Гуань Чжун противопоставил Закон не только правителю, над которым он должен возвышаться и которого должен ограничивать, дабы защищать от его необузданности народ, ибо "закон и есть любовь к народу" (Гуань-цзы, гл. 6), но также мудрости и знаниям, которые отвлекают людей от их обязанностей. Чтобы противодействовать порочным тенденциям, Гуань Чжун также, по-видимому, первый, предложил использовать наказания как главный метод управления: "когда боятся наказаний, управлять легко" (Гуанъ-цзы, гл. 48).

Эту линию продолжил Цзы-Чань (ок. 580 - ок. 522 гг. до н.э.), первый советник правителя царства Чжэн, согласно главному комментарию к Чунь цю- Цзо чжуанъ ("Предание Цзо", Чжао-гун, 18 г., 6 г.), считавший, что "Путь (дао) Неба далек, а Путь человека близок и до него не доходит". Он нарушил традицию "суда по совести" и впервые в Китае в 536 г. до н.э. кодифицировал уголовные законы, отлив в металле (видимо, на сосудах-триподах) "уложение о наказаниях" (син шу).

Его современник и также сановник царства Чжэн, Дэн Си (ок. 545 - ок.501 гг.дон.э.) развил и демократизировал данное начинание, опубликовав "бамбуковое [уложение о] наказаниях" (чжу син). Согласно Дэн Си-цзы, он излагал учение о государственной власти как едино-начальном осуществлении правителем посредством "законов" (фа) правильного соответствия между "именами" (мин2) и "реалиями" (ши). Правитель должен овладеть особой "техникой" (шу2) управления, которая предполагает способность "видеть глазами Поднебесной", "слушать ушами Поднебесной", "рассуждать разумом Поднебесной". Подобно Небу (тянъ), он не может быть "великодушен" (хоу) к людям: Небо допускает стихийные бедствия, правитель не обходится без применения наказаний. Ему надлежит быть "безмятежным" (цзи4) и "замкнутым в себе" ("сокрытым" - цан), но одновременно "властно-величественным" (вэй2) и "просветленным" (мин3) относительно законосообразного соответствия "имен" и "реалий".

В период с IV по первую половину III в. до н.э. на основе отдельных идей, сформулированных предшественниками, практиками государственного управления, и под влиянием некоторых положений даосизма, моизма и "школы имен" произошло формирование легиз-ма в целостное самостоятельное учение, ставшее в самую резкую оппозицию конфуцианству. Гуманизму, народолюбию, пацифизму и этико-ритуальному традиционализму последнего легизм противопоставил деспотизм, почитание власти, милитаризм и законническое новаторство. Из даосизма легисты почерпнули представление о мировом процессе как естественном Пути-дао, в котором природа значимее культуры, из моизма - утилитаристский подход к человеческим ценностям, принцип равных возможностей и обожествление власти, а из "школы имен" - стремление к правильному балансу "имен" и "реалий".

Эти общие установки были конкретизированы в творчестве классиков легизма Шэнь Дао (ок. 395 - ок. 315 гг. до н.э.), Шэнь Бухая (ок. 385 - ок. 337 гг. до н.э.), Шан (Гунсунь) Яна (390-338 гг. до н.э.) и Хань Фэя (ок. 280 - ок. 233 гг. до н.э.).

Шэнь Дао, первоначально близкий к даосизму, впоследствии стал проповедовать "почтение к закону" (шан фа) и "уважение к властной силе" (чжун ши), поскольку "народ объединяется правителем, а дела решаются законом". С именем Шэнь Дао связывается выдвижение на первый план категории "ши1" ("властная сила"), совмещающей в себе понятия "власть" и "сила" и дающей содержательное наполнение формальному "закону". Согласно Шэнь Дао, "недостаточно быть достойным, чтобы подчинять народ, но достаточно обладать властной силой, чтобы подчинять достойного".

Другую важнейшую легистскую категорию "шу" - "техника/искусство [управления]", которая определяет взаимосвязь "закона/образца" и "власти/силы", разработал Шэнь Бухай, первый советник правителя царства Хань. Следуя по стопам Дэн Си, он привнес в легизм идеи не только даосизма, но и "школы имен", отразившиеся в его учении о "наказаниях/формах и именах" (син мин), согласно которому "реалии должны соответствовать именам" (сюнъ мин цзэ ши). Сосредоточившись на проблемах управленческого аппарата, Шэнь Дао призывал "возвышать государя и принижать чиновников" таким образом, чтобы на них ложились все исполнительские обязанности, а он, демонстрируя Поднебесной "недеяние" (у вэй), скрытно осуществлял контроль и властные полномочия.

Своего апогея легистская идеология достигла в теории и практике правителя области Шан в царстве Цинь Гунсунь Яна, который считается автором шедевра макиавеллизма Шан цзюнъ шу. Восприняв моистскую идею машинообразного устройства государства, Шан Ян, однако, пришел к выводу о том, что оно должно побеждать и, как советовал Лао-цзы, оглуплять народ, а не приносить ему пользу, ибо: "Если народ глуп, легко [наводится] порядок. Это рождается законом... законы и установления суть предопределение народа" (гл. 26). Сами же законы отнюдь не богодухновенны и подлежат переменам, поскольку "умный творит законы, а глупый подчиняется им, достойный изменяет правила благопристойности, а никчемный обуздывается ими" (гл.1). "Когда народ побеждает своих правителей, государство слабо; когда правители побеждают свой народ, армия могущественна. [...] Если проступки скрываются, народ побеждает закон, если преступления караются, закон побеждает народ. Там, где народ побеждает закон, государство в смуте; там, где закон побеждает народ, армия могущественна" (гл.5). Поэтому власти следует быть сильнее своего народа и заботиться о могуществе армии. Народ же надо побуждать заниматься важнейшими делами - земледелием и войной, избавляя его тем самым от неисчислимых желаний.

Управление людьми должно строиться на понимании их порочной, корыстной природы. "Если использовать (юн) добро (шань), народ испытывает родственную близость к своим родственникам; если опираться на пороки, народ испытывает родственную близость к подчиняющим его. Сплочение и поддержка - там, где добро; разделение и регламентация - там, где пороки. Если выделяется добро, проступки скрываются; если опираться на пороки, преступления караются" (гл.5). "Народу свойствен порядок, но его дела [несут] смуту, поэтому если в проведении наказаний считать легкое тяжким, то легкое не возникает, а тогда и тяжкому неоткуда будет нагрянуть" (гл.5).

"Наказание рождает силу, сила рождает могущество, могущество рождает властное величие (вэй2), властное величие рождает благодать (дэ). Благодать рождается наказанием" (гл.5), поэтому "в государстве, где [наведен] порядок, много наказаний и мало наград" (гл.7). "Красноречие и ум - пособники смуты; благопристойность и музыка - признаки разврата и распущенности; милость и гуманность, - матери проступков; назначение и выдвижение на должности [добродетельных людей] - разносчики (буквально: крысы. - А.К.) порока" (гл. 5). Важнейшим средством борьбы с этими "ядовитыми" явлениями "культуры" (вэнь) Признается война, неизбежно предполагающая железную дисциплину и всеобщую унификацию.

Хань Фэй завершил формирование легизма, синтезировав систему Шан Яна с концепциями Шэнь Дао и Шэнь Бухая, а также введя в него некоторые общетеоретические положения конфуцианства и даосизма. Он развил намеченную Сюнь-цзы и важнейшую для последующих философских, особенно неоконфуцианской, систем связь понятий "дао" и "принцип" (ли1): "Дао делает тьму вещей таковыми, каковы они суть, и определяет тьму принципов" ("Хань Фэй-цзы", гл.! 20). Воплощающая дао благодать (дэ) в человеке укрепляется бездействием и отсутствием желаний, ибо чувственные контакты с внешними объектами растрачивают "(божественный) дух" (шэнь) и "духовное семя" (цзин3). "Ароматный запах, тонкий вкус, доброе вино и жирное мясо услаждают рот, но губят телесную форму. Прелестная кожа и белые зубы радуют чувства, но отнимают духовное семя. Поэтому устраняя превосходное и чрезмерное, телесная личность (шэнь) избавляется от вреда" (там же, гл. 8). "Если дух развратно не расточается вовне, то телесная личность целостна. Целостность телесной личности называется достижением (дэ1). Достижение есть достижение телесной личности. Всякая благодать (дэ) накапливается благодаря отсутствию деяний (у вэй), формируется благодаря отсутствию желаний, умиротворяется благодаря безмыслию, упрочивается благодаря неиспользованию. Если же действовать и желать, то не в чем будет благодати закрепиться" (там же, гл. 20).

Отсюда следует, что и в деятельности полезно придерживаться спокойной скрытности: "Дела завершаются благодаря тайне, и договоры рушатся благодаря разглашению" (гл. 12). Надо следовать своей природе и своему предопределению, а не "обучать людей гуманности и должной справедливости", которые так же непередаваемы, как ум и долголетие: "Ныне если кто-то скажет человеку: "Непременно сделаю тебя разумным и долголетним", все в мире непременно сочтут это безумием. Разумность - это [индивидуальная] природа (син2), а долголетие - предопределение (мин1). Природа и предопределение не суть то, чему научаются у другого. А предложение человеку того, на что он не способен, все в мире называют обманом. [...] Разум народа нельзя использовать, как и сердце младенца" (гл. 50).

Даже вопреки стойкой конфуцианской идиосинкразии на легизм в Средние века видный государственный деятель, канцлер-реформатор и философ-конфуцианец Ван Аньши (1021-1086) включил в свою социально-политическую программу легистские положения об опоре на законы, в особенности карательные ("суровые наказания за малые проступки"), о поощрении воинской доблести (у2), о взаимной ответственности чиновников, об отказе от признания абсолютного приоритета "древности" (гу) над современностью.

В конце XIX - начале XX вв. легизм привлек к себе внимание реформаторов, усматривавших в нем теоретическое обоснование ограничения законом императорского всевластия, освященного официальным конфуцианством.

После падения империи, в 1920- 1940-е гг. легистскую апологетику государственности стали пропагандировать "этатисты" (гоцзяч-жуи пай) и, в частности, их идеолог Чэнь Цытянь (1893-1975), ратовавший за создание "неолегизма". Сходных взглядов придерживались и теоретики гоминьдана во главе с Чан Кайши (1887-1975), заявлявшие о легистском характере государственного планирования экономики и политики "народного благоденствия".

В КНР во время проведения кампании "критики Линь Бяо и Конфуция" (1972-1976) легисты были официально объявлены прогрессивными реформаторами, боровшимися с консервативными конфуцианцами за победу нарождавшегося феодализма над отжившим рабовладением, и идейными предшественниками маоизма.

Курсовая работа - Легизм фа цзя законнический этатизм -этика тотальной власти

Легизм (фа цзя): законнический этатизм -этика тотальной власти

Доклад - Легизм фа цзя законнический этатизм -этика тотальной власти

Легизм (фа цзя): законнический этатизм -этика тотальной власти

Смотрите также

..:::Новинки:::..

Windows Commander 5.11 Свежая версия.

Новая версия
IrfanView 3.75 (рус)

Обновление текстового редактора TextEd, уже 1.75a

System mechanic 3.7f
Новая версия

Обновление плагинов для WC, смотрим :-)

Весь Winamp
Посетите новый сайт.

WinRaR 3.00
Релиз уже здесь

PowerDesk 4.0 free
Просто - напросто сильный upgrade проводника.

..:::Счетчики:::..

Реферат - Легизм и конфуцианство Их влияние на эволюцию древнекитайского права

Реферат - Легизм фа цзя законнический этатизм -этика тотальной власти