wreferat.baza-referat.ru

Реферат Руслан Григорьевич Скрынников

wreferat.baza-referat.ru

Реферат Скрынников Руслан Георгиевич

wreferat.baza-referat.ru

Реферат - Руслан Скрынников - Разное

Руслан Скрынников Ермак

Жизнь замечательных людей

Руслан Скрынников Ермак

ПРЕДИСЛОВИЕ

В конце XV – начале XVI века на месте разрозненных русских княжеств образовалось обширное Российское государство. Русь покончила с иноземным игом и принялась расчищать почву от осколков рассыпавшейся империи завоевателей – Золотой Орды.

Время Ивана Грозного было временем крупных успехов и одновременно больших неудач обретающего мощь Российского государства. «Казанское взятие» открыло русским путь в низовья Волги и на Каспийское море. Однако все попытки России получить выход на Балтийское море и установить прямые торговые связи со странами Западной Европы по кратчайшим морским путям закончились неудачей. Последние годы двадцатипятилетней Ливонской войны были отмечены голодом, разрухой и тяжелейшими поражениями.

Среди сплошных неудач конца войны «сибирское взятие» Ермака блеснуло подобно молнии в ночной тьме. Горстка ермаковых казаков нанесла сокрушительное поражение «царю» Кучуму, властителю Сибирского ханства и наследнику Золотой Орды.

Освоение Сибири, начало которому было положено экспедицией Ермака в Зауралье, явилось крупнейшей вехой в русской средневековой истории. Казаки Ермака сделали первый шаг, открыв пришедшим на смену им землепроходцам путь в глубины неведомого и огромного азиатского материка. Вслед за великими географическими открытиями на западе настало время русских географических открытий на востоке. Через полвека после гибели Ермака русские вышли на берега Тихого океана.

Сохранилось совсем немного достоверных данных, которые позволили бы составить правдивое жизнеописание Ермака. Раскрыть незаполненные страницы его биографии поможет исследование эпохи и среды, выдвинувшей прославленного покорителя Сибири. Эпоха – вот ключ к пониманию характера и деяний Ермака, одной из самых примечательных фигур русской средневековой истории.

^ «РОДОСЛОВНАЯ» ЕРМАКА

«Сказки» и челобитные грамоты ермаковцев служат незаменимым источником для тех, кто задался целью составить биографию Ермака.

На склоне лет ветераны не раз вспоминали о своей долгой службе в станице у Ермака. «Старый» казак Гаврила Ильин писал в челобитной грамоте царю, что в былые времена он двадцать лет «полевал» (нес полевую службу) с Ермаком в «диком поле». Его слова вскоре же подтвердил другой ветеран – Гаврила Иванов. По свидетельству Иванова, он служил царю «на поле двадцать лет у Ермака в станице» и в станицах у других атаманов.

Достигшие самого преклонного возраста сибирские казаки вспоминали то доброе старое время, когда сами они были совсем молодыми. Если Ермак уже тогда командовал станичниками и числился атаманом, то, значит, он провел «в поле» никак не меньше 25–30 лет. Отсюда следует, что Ермак покинул родные места то ли во времена «Казанского взятия», то ли в первые годы войны за Ливонию.

Жизнь в казачьих зимовьях была трудной, и ее могли вынести лишь люди, достигшие «совершенных лет». Ермаку едва ли было меньше пятнадцати, когда судьба забросила его в степные станицы.

Самые приблизительные подсчеты подсказывают, что атаману Ермаку Тимофеевичу исполнилось ко времени похода в Сибирь никак не меньше 40–50 лет. Значит, родился он в глухую пору боярского правления на Руси – то ли в 30 х, то ли в 40 х годах XVI века.

Придет время, и многие волости и городки будут оспаривать честь именоваться родиной покорителя Сибири. По одной версии, Ермак происходил из волости Борок на Северной Двине, по другой – из Тотемских волостей Вологодского уезда, по третьей – из строгановских вотчин на Чусовой. Все это не более чем предания, возникшие в позднее время.

В XVIII веке некий книжник старательно переписал «Сказание», принятое им за автобиографию Ермака. Строка за строкой ложились на страницы летописи известия, одно удивительнее другого. «О себе же Ермак известие написал, откуды рождение его. Дед его был суздалец посадский человек, жил в лишении, от хлебной скудости сошел в Володимер, именем его звали Афонасей Григорьевич сын Аленин, и ту воспита двух сынов Родиона да Тимофея, и кормился извозом, и был в найму в подводах у разбойников, на Муромском лесу пойман и сидел в тюрьме, а оттуда бежал з женью и з детми в Юрьевец Поволской, умре, а дети Родион и Тимофей от скудости сошли на реку Чусовую в вотчины Строгановы, ему породи детей: у Родиона два сына: Дмитрей да Лука; у Тимофея дети: Гаврило да Фрол да Василей. И онной Василей был силен и велеречив и остр, ходил у Строгановых на стругах в работе по рекам Каме и Волге, и от той работы принял смелость, и прибрав себе дружину малую и пошел от работы на разбой, и от них звашеся атаманом, прозван Ермаком, сказуется дорожной артельной таган, по вол(ж)ски – жерновой мелнец рушной».

Даже среди дворян не все имели свою письменную родословную. Вольному же казаку «написание» о предках было просто ни к чему. Приведенное «родословие» Ермака – всего лишь наивная выдумка.

Сочинители родословия Ермака допустили забавную ошибку. Они рассматривали имя «Ермак» как прозвище и приписали ему чуждое значение – «таган» или «жернов». Они не догадывались о том, что атаман носил православное имя Ермолай, от которого и произошло сокращение «Ермак». Недоразумение привело их к очевидной ошибке – замене подлинного имени вымышленным. Возможно, в строгановских вотчинах XVI или XVII века и жил разбойник Василий Аленин, но к Ермолаю Тимофеевичу – историческому Ермаку – он не имел никакого отношения.

Настоящее прозвище атамана известно из документов Посольского приказа, использованных составителем Погодинской летописи. В связи с первым упоминанием имени Ермака ее автор сделал ремарку: «Прозвище ему было у казаков Токмак». Русские люди XVI века придавали прозвищу особое значение. Те, кто боялся дурного взгляда, скрывал всю жизнь свое молитвенное имя и довольствовался прозвищем. Большинство людей откликались и на имя, и на прозвище.

Человек не выбирал прозвище по своему усмотрению. Прозвищем его награждала народная молва. Оно приклеивалось к нему навек и указывало либо на достоинство, либо на изъян, либо на какую нибудь другую характерную черту. Были «Горбатые» и «Глухие», «Красные» и «Сухорукие», «Слизни», «Ерши», «Нюньки», «Брюхатые» и «Благие».

Ермак получил весьма красноречивое прозвище – Токмак. В России были разные говоры, оттого слово «токмачить» имело неодинаковый смысл. Одни под словом «токмачить» подразумевали «толочь», а словом «токмач» обозначали увесистый пест либо «бабу» для трамбовки земли. Другие говорили «токмачить», подразумевая «бить», «колотить», «толкать». В их понимании «токмак» означало деревянную колотушку.

Давним обычаем в русских городах и деревнях были кулачные бои. Либо деревня шла на деревню, либо улица на улицу. Не в таких ли состязаниях получил свое прозвище Ермак? А может быть, казаки стали звать Ермака Токмаком уже после того, как он стал их предводителем и отличился в битвах с врагами? В любом случае прозвище указывало скорее на достоинство, чем на недостаток. В имени Токмак угадывался намек на несокрушимую физическую силу, которую умели ценить в народе.

Как прожил Ермак первую половину своей жизни? Откуда он был родом? На эти вопросы невозможно ответить изза отсутствия достоверных данных. Известно лишь, что Ермак «гулял» в казаках по полю не одно десятилетие. Этот факт имеет исключительное значение для составления его жизнеописания.

«Служба» Ермака относилась к тому самому времени, когда вольное казачество сделало решающие успехи в освоении «дикого поля».

Чтобы заполнить пробелы в ранней биографии Ермака, надо составить возможно более полную историю казаков при Иване Грозном. Ермак не только пережил эту историю вместе со своими будущими соратниками, но был одним из подлинных ее творцов.

^ ВОЛЬНЫЕ КАЗАКИ

Монголо татарское нашествие смело с лица земли славянские поселения в степной полосе между Днепром и Волгой, на Дону и в Приазовье. Но пути вглубь степей не были забыты на Руси. Едва Золотая Орда утратила былое могущество и стала распадаться, русское население начало возвращаться в донские, приазовские и волжские степи. Медленное, но ощутимое движение происходило на всем пространстве от Киева до Нижнего Новгорода.

Выходцы из Руси небольшими ватажками отправлялись вниз по течению рек на промыслы, с наступлением холодов возвращались домой либо «полевали» в степях. На окраинах находили прибежище прежде всего те, кто искал спасения от тягла, даней и оброков. Немногочисленные русские переселенцы очень часто присоединялись к татарским станицам, население которых по своему социальному облику мало чем отличалось от них самих. То были выходцы из татарских кочевий, беглые «черные люди» и рабы. Сами наименования, усвоенные вольным населением степей – «казак», «есаул», «атаман», – бесспорно татарского происхождения.

На первых порах среди казаков преобладали татары, выходцы из разных орд. В 1538 году московские власти во время переговоров с Ногайской ордой отметили, что «на поле ходят казаки многие: казанцы, азовцы, крымцы и иные баловни казаки, а и наших украин казаки, с ними смешавшись, ходят».

Приток населения со славянских территорий со временем изменил лицо вольных станиц. Сказалось то, что земледельческое население Руси было куда более многочисленным, нежели редкое кочевое население степей. Сказалось и быстрое развитие самодержавных форм власти в России, сопровождавшееся усилением гнета и насилий в отношении низов.

Число выходцев с русских «украин» умножалось из года в год. В 1546 году путивльский воевода писал Ивану IV в Москву: «Ныне, государь, казаков на поле много: и черкасцев, и кыян, и твоих государевых, вышли, государь, на поле изо всех украин».

Беглый люд поначалу жил в станицах и «зимовьях». Со временем в местах наибольшего скопления колонистов появились укрепленные «засеки» и «городки».

Выходцы из Киева и других украинских мест основали себе «сечь», или засеку, за днепровскими порогами уже в середине XVI века. Запорожская Сечь, объединившая казачьи городки на Днепре, стала оплотом обороны Украины от нападений крымцев.

Вскоре же выходцы из Чернигово Северской земли основали поселения на Дону. Ногайцы тотчас потребовали от царя свести с Дона казаков севрюков и всю ту «русь», которая живет на Дону. Но Иван IV отвечал ногайцам, что казаки поселились там без его ведома, убежав из государевых владений.

Ногайский князь Юсуф жаловался, что подданный царя Сары Азман и его товарищи «на Дону в трех или в четырех местах города поделали» и громят послов и торговых людей. Московские люди не отрицали того, что Сары Азман прежде действительно служил царю, но впоследствии «те наши холопи в нашей земле многое лихо учинили», из за чего и принуждены были бежать в поле.

Поначалу вольные казаки жались к государевым «украинам», но с годами уходили все дальше и дальше в «дикое поле».

В начале XVI века московские власти решили установить постоянные дипломатические отношения с Турцией. С этой целью вызвали казаков и задали им вопрос о степных путяхдорогах. Казаки отвечали, что с Черного моря турки могут пройти мимо Азова на Переволоку. Но «сходиться» на Переволоке нельзя из за постоянных нападений со стороны Астраханской орды. В конце концов, местом съезда послов были избраны реки Медведица и Хопер.

Более полувека Казань находилась в вассальной зависимости от России. Мир на казанских границах облегчал русским продвижение на северные притоки Дона – Хопер и Медведицу. Хопер далеко отстоял от порубежных русских крепостей. Но вольные казаки в такой мере освоили эту реку, что называли ее вполне безопасным («крепким») для встречи послов местом.

Ко времени Казанской войны казаки продвинулись далеко на юг и в Поволжье, и на Дону. Московский посланник Семен Мальцев в 60 х годах XVI века видел два казачьих городка на нижней Волге. Донские казаки к тому времени обжили низовья Дона. В 1571 году Иван IV впервые отрядил гонцов к донским атаманам в устье Северского Донца. К следующему десятилетию относятся достоверные известия о существовании нескольких укрепленных казачьих городков на Дону и на Маныче. Самым значительным из них стал городок Раздоры, будущая столица Войска Донского.

В «диком поле» казаки вели жизнь, полную опасностей и тревог. Оттого женщины, если и попадали в их станицы, оставались там недолго. Членами степного братства могли быть только мужчины.

«Нагулявшись» в поле, казак возвращался в родные места, женился, заводил детей. Но даже семья не всегда становилась для него прочным якорем. Тех, кто однажды побывал в вольных станицах, трудно было удержать на одном месте. Случалось, что крестьяне сами отпускали взрослых сыновей в казаки, стремясь избежать раздела земли. В степи крестьянский парубок мог либо сложить голову, либо найти свою удачу. В крестьянской семье нежданная подмога ценилась очень высоко.

Много людей покидало родную деревню в лихую годину. Воротившиеся назад нередко находили заколоченные избы. Помянув близких в церкви, они вновь уходили в степь – на этот раз навсегда.

Царские послы, ездившие в Турцию через землю донских казаков в 80 х годах XVI века, писали из Азова в Москву, что «на Дону и вблизи Азова живут казаки, все беглые люди: иные казаки тут и постарились живучи».

К тому времени, когда Ермак задумал поход в Сибирь, среди казаков было немало таких, кто век свой прожил в станицах на Дону, в Поволжье, на Яике и Тереке. Рядом с этими «старыми» казаками появились «новые» – недавние беглые. Власти адресовали свои грамоты «донским атаманам и казакам старым и новым, которые ныне на Дону и которые зимуют близко Азова».

Благодаря тому что в станицах жили бок о бок татары и русские, станичникам нетрудно было наладить торговлю с ближайшими ордынскими базарами. В то же время они не порывали связи с Россией. Казаки возили рыбу, дичь и другие товары в ближайшие русские города и возвращались в степь с хлебом.

Жившие под Азовом донские казаки постоянно посещали базары в пригородах турецкой крепости. Характеризуя мирные отношения казаков с Азовом, турецкий султан писал в 1575 году: «А ведь де Азов казаками и жил, а казаки де Азовом жили, о чем де у них по ся места все было смирно».

Азовские власти и ордынская знать не прочь были превратить казаков в своих подданных. Но казаки оказывали вооруженное противодействие их поползновениям. Обстановка анархии, царившая на бывшей территории Золотой Орды, благоприятствовала им.

Азов был крупнейшим невольничьим рынком в Восточном Причерноморье. Татарские мурзы везли сюда полоняников, захваченных во время постоянных набегов на пограничные русские земли и казачьи станицы. Торговля русскими невольниками явилась еще одной причиной вражды казаков с азовцами. Царские дипломаты заявляли турецким властям в Константинополе, что «азовские люди и Казыева улуса и Дивеевых детей (люди) с крымскими и ногайскими людьми ходят на государевы окраины войною и многих русских людей емлют в полон и возят в Азов, и казаки, того не мога терпети, на них приходят».

С давних пор из Азова русских невольников продавали по всему Востоку. Успехи казачества нанесли сильный удар азовской работорговле. Отныне русский «полон», отбитый казаками, стал постоянным источником пополнения степных станиц.

Москва исподволь поддерживала «малую» войну вольных казаков против ордынцев. Но как только их действия приводили к дипломатическим осложнениям или наносили ущерб царской казне либо союзникам, власти отказывались нести за них какую бы то ни было ответственность и призывали ордынцев к истреблению «воровских людей». При этом они разъясняли туркам и татарам, что «воровские» казаки не являются подданными царя и тот сам их казнит при первом удобном случае. Эти заявления царских дипломатов нельзя принимать за чистую монету. Правдой в них было лишь то, что московские власти никогда не могли полностью подчинить себе вольные казачьи окраины.

В «диком поле» вольные казацкие общины основывали свои станицы либо на больших речных островах, либо на гористых берегах, наподобие волжских Жигулей. В реках колонисты ловили в большом количестве рыбу, в окружающих лесах промышляли дичь. Реки давали им не только пропитание, но и служили надежным укрытием. Легкие речные суда – струги заменяли переселенцам лошадей. Верхом на коне казаку трудно было ускользнуть от подвижных татарских отрядов. Когда казакам приходилось надолго покидать свои станицы и отправляться в походы с царскими воеводами, они почти всегда сражались в пешем строю либо на стругах.

Русское население имело давнюю земледельческую культуру. Покидая пески и суглинки, оно находило в степях чернозем. Переселенцы могли завести пашню, но никогда не заводили ее в своих станицах. Они знали: там, где будут возделанные поля, немедленно появятся данщики. На русских «украинах» даже государевы крепости не могли спасти крестьянские поля от набегов кочевников. Среди ордынских кочевий казак не имел шанса вырастить и сохранить урожай.

Нападения ордынцев приучили казаков к войне. Беглый люд был недостаточно вооружен. Но со временем война дала им необходимое оружие, и тогда казаки нашли дополнительный источник доходов в войне и военной добыче.

Казаки предпринимали походы по морю к крымским и турецким берегам. Временами они собирались в ватаги и грабили проезжих купцов – ногайских, крымских, реже русских, иногда англичан.

Разбойные нападения казаков нередко обсуждались дипломатами и приобретали громкую известность. Но военная служба в России открыла перед казаками гораздо большие возможности. На службе казаки получали хлебное жалованье, свинец и порох. Без всего этого они никогда бы не выстояли в борьбе с ордынцами. Отправляясь на Русь, казаки получали возможность видеться с родными.

Московские власти употребляли всевозможные средства для того, чтобы привлечь казаков на постоянную военную службу. Их усилия давали определенные результаты. Гарнизоны пограничных крепостей непрерывно пополнялись казаками либо людьми, прибранными в казаки. Они получали от казны содержание, иногда пашенные наделы.

Однако население, обитавшее в «диком поле», цепко держалось за свою вольную жизнь. Станицы пополнялись беглыми холопами, крестьянами, посадскими людьми, не помышлявшими о возвращении в тягло. Иногда они поступали со своими атаманами «в найм» и отправлялись в походы с царскими воеводами. Казна платила им деньги, пока они непосредственно участвовали в военных действиях. Едва поход заканчивался, вольные казаки возвращались в свои зимовья.

Казаки выбирали атаманов из своей среды, собравшись в «круг». Правительство принуждено было считаться с их порядками и молчаливо признавало их самоуправление.

Никто не знает, из каких мест происходил Ермолай Тимофеев и в какой семье он родился. Если он прожил в «диком поле» двадцать и более лет, значит, нити, привязывавшие его к родным местам, порвались.

Молодые казаки начинали службу, подряжаясь в «товарищи» к старшим по возрасту и опыту казакам. Через это проходили все выходцы из России. Вероятно, и Ермак жил в «товарищах», пока не стал «старым» казаком. Затем казаки оказали ему доверие, избрав в атаманы. Шли годы, менялся состав станиц. «Погуляв» в поле, молодежь возвращалась домой. Место выбывших тотчас занимали другие люди: беглого народа всегда хватало на окраине. Не менялся лишь круг «старых» казаков. В их среде сложился свой кодекс, неписаные законы вольницы.

^ НА ГОСУДАРЕВОЙ СЛУЖБЕ

Власть монголо татарских ханов держалась на восточной окраине Европы в течение веков. Едва Золотая Орда пала, возникла новая опасность. Народам Восточной Европы стала угрожать Османская империя, которая сокрушила тысячелетнюю Византийскую империю, завоевала Балканы, подчинила Крым и утвердилась в устье Дона. Крымские Гиреи, ставшие вассалами Османской империи, пытались использовать силы султана, чтобы вновь объединить бывшие владения Золотой Орды. Представители крымской династии водворились на престоле в Казани, столице самого сильного из татарских «царств» на берегах Волги.

После падения ордынского ига степные набеги на Русь на время прекратились. Но затем они возобновились с новой силой. При Василии III крымцы подошли к Москве и подвергли страшному опустошению всю столичную округу. Отряды казанских мурз грабили окрестности древнего Владимира и Костромы. Вспоминая то лихое время, царь Иван с горечью писал: «От Крыма и от Казани до полуземли пусто бяше».

Вскоре после коронации на царство Иван IV предпринял свой первый поход на казанцев. Дождавшись морозов, русские полки двинулись в поход по накатанным зимним дорогам. Неожиданно в разгар зимы наступила оттепель и прошли дожди. Оттепель застала русских на берегах Волги неподалеку от Казани. Царь не желал отменять поход и приказал начать переправу. Но лед подтаял и во многих местах ломался под тяжестью пушек и ратников. Потеряв немало людей, Иван IV «со многими слезами» вернулся в Москву.

Два года спустя царь привел свои рати к самым стенам Казани. Но наступление было плохо подготовлено и, простояв у Казани одиннадцать дней, воеводы повернули прочь.

В 1552 году столичное население вновь провожало ратных людей в поход. Крымский хан пытался помешать планам царя. Он устремился к Москве и вышел в район Тулы. Но тут воеводы нанесли ему сильный удар.

Наступили последние летние дни, когда полки обложили Казань со всех сторон. Татарская крепость располагалась на вершине обрывистого холма у речки Казанки. Под ее стенами зиял ров.

В течение нескольких дней русские соорудили осадную линию из бревенчатого частокола и плетеных корзин, наполненных песком. Расположив тяжелую осадную артиллерию в непосредственной близости от стен, воеводы подвергли город усиленной бомбардировке. Против главных ворот русские соорудили трехъярусную деревянную башню высотой около 15 метров. С башни пушкари обстреливали город поверх крепостных стен. Искусные мастера соорудили подкоп и взорвали колодцы, питавшие город водой.

На рассвете 2 октября 1552 года мощные взрывы потрясли крепостную стену. В нескольких местах укрепления были разрушены. Русские полки устремились с разных сторон на приступ.

В битве за Казань участвовало много казаков. Воеводы знали их храбрость и направляли их туда, где больше всего лилось крови. В день решающего штурма первыми к стенам крепости пошли «многие атаманы, и казаки, и стрельцы, и многие боярские люди, и охотники». Казаки яростно рубились с врагом в проломах, карабкались на стены по лестницам. Наступавшие в первом эшелоне понесли наибольшие потери, но задача была выполнена. Захватив привратные башни, казаки и ратники распахнули ворота, через которые в город вступила дворянская конница.

На узких и кривых улицах Казани произошла кровавая сеча, столица ханства пала.

Народная память сохранила давний миф, будто Казань добыл царю не кто иной, как Ермак. По преданию, царь Иван стоял под Казанью несколько лет, пока на помощь к нему не явились казаки. В поход их позвал Ермак:

Пойдем ка, братцы, под Казань город:

Под ним Грозный царь стоит,

У него ли там много силушки,

Он семь лет стоит под Казанию,

Он семь лет стоит, не возьмет ее!

«Казанское взятие» отозвалось в веках гулким эхом. В своих песнях донские казаки славили победителей и даже происхождение свое связывали с давним подвигом. В награду за разгром Казани казаки просили пожаловать им вольный Дон:

Казаки в Казань ворываются,

А орда из ней убирается,

Царь въезжает во Казань город,

Он там хвалится, прославляется.

Вот Ермак к нему является:

– Чем, Ермак, тебя пожаловать?

– Ты отдай, государь, нам Тихий Дон

Снизу до верху, сверху до низу,

С его реками и вершинами!

Память об отважных атаманах, бившихся за Казань, долго жила в донских станицах. В начале XVII века донцы подали царю такую челобитную. «В которыя время царь Иван стоял под Казанью, – писали они, – и по его государеву указу атаманы казаки выходили з Дону и с Волги и с Яика и с Терека: атаман Сусар Федоров и многие атаманы казаки ему, государю, под Казанью служили…»

Семь лет длилась Казанская война, и в течение всего этого времени население вольных казачьих станиц боролось с ордынцами то вместе с московскими отрядами, то на свой страх и риск.

Выступления казаков на всем пространстве от Перекопа до Астрахани вызвали тревогу в далеком Константинополе. Послы повелителя «правоверных», прибывшие в Ногайскую орду, утверждали (согласно русской информации), будто султан терпит от московского государя многие обиды. Царь, говорили они от имени султана, «поле де все, да и реки у меня поотымал, да и Дон от меня отнял… поотымал всю волю в Азове: казаки его с Азова оброк емлют, и воды из Дона пить не дадут; а крымскому де царю потому же обиды чинят великие, какую де соромоту казаки крымскому царю учинили – пришед, Перекоп воевали; да казаки Астрахань взяли…».

Сведения относительно «речей» султана не отличались достоверностью. Доброжелатели Москвы, сообщившие царскому послу об обидах султана, сознательно сгустили краски. Они добивались, чтобы царь унял казаков. Но их старания не достигли цели.

Чем дальше продвигались в степи русские воеводы, тем энергичнее поддерживали их казаки. Волжские казаки, знавшие как свои пять пальцев пути в Нижнем Поволжье, вели русские отряды к Астрахани в качестве «вожей» (проводников).

Атаман Федец Павлов укрепился на волжских перевозах и отбил ногайцев, пытавшихся оказать помощь астраханскому хану. После взятия Астрахани казаки Павлова прошли на стругах в низовья Волги и захватили там ханские суда с оружием, а затем и гарем хана.

Иван IV отдал Астрахань служилому хану Дервиш Али. Но в 1556 году тот нарушил присягу. Запросив помощь из Крыма, он выбил воеводу Мансурова с Переволоки между Волгой и Доном. Отступив с Переволоки, Мансуров нашел прибежище у вольных казаков в их городке Зимьево.

Османская империя, владевшая устьем Дона, давно лелеяла планы захвата Волги. По приказу султана крымский хан направил в Астрахань воинские силы – 700 всадников, 300 янычар с огнестрельным оружием и артиллерию.

Казаки понимали, сколь важно не упустить время и не дать крымцам закрепиться в Астрахани. Они решили действовать, не дожидаясь подхода подкреплений из Москвы. Атаман Филимонов напал на астраханские улусы и нанес Дервишу Али жестокое поражение. В его руки попали двое крымских мурз и много других пленных. Помощь султана не спасла хана. Дервиш Али бежал из Астрахани.

Когда государевы воеводы Черемисинов и Писемский явились в низовья Волги, они нашли город пустым. Наспех починив укрепления, ратные люди отправились по следам Дервиша Али вниз по Волге. В первой посылке они захватили много ханских судов и сожгли их. В другой раз Федор Писемский получил сведения о том, что Дервиш Али стоит в 20 верстах от Волги. Покинув суда, воевода посреди ночи напал на ханский лагерь. Там поднялся переполох. Наутро Дервиш Али с астраханскими, ногайскими и крымскими отрядами напал на малочисленный русский отряд. На этот раз отступить пришлось Писемскому. Бой длился весь день. В полном порядке отряд отступил к Волге и, погрузившись в струги, ушел к Астрахани.

С вестями о втором «Астраханском взятии» в Москву выехал гонец от воевод и атаман Архипко от казаков.

Волжские казаки помогли воеводам утвердиться в Астрахани. Но они вскоре же почувствовали тяжесть царской десницы.

Гонцы уведомили Ногайскую орду, что царь намерен поставить на Волге стражу – «казаков добрых вам на береженье, в которых воровства нет». Весной 1557 года Посольский приказ обратился к ногайцам с новым разъяснением. Московские дипломаты заявили, что государь послал на Волгу отряды Степана Кобелева и Ляпуна Филимонова, «а велел с Волги казаков всех сослать». На главнейших волжских перевозах появились царские караулы. Атаман Филимонов с отрядом расположился на Переволоке, перекрыв пути с Волги на Дон. Сотня стрельцов водворилась на Иргизе.

Среди вольных казаков существовал неписаный закон, запрещавший атаманам целовать крест царю и поступать в государевы служилые люди. Даже при царе Михаиле Федоровиче Романове в XVII веке донские казаки отказывались присягать правительству, ссылаясь на времена Грозного, когда Сусар Федоров и другие вольные атаманы служили царю под Казанью «не за крестным целованьем».

Ляпун Филимонов был одним из подлинных героев «Астраханского взятия». Царские дипломаты называли его сыном боярским. Значит, Филимонов принадлежал к числу служилых атаманов. Скорее всего власти наградили его поместьем за его выдающиеся военные заслуги.

Как только Филимонов и другие «добрые» казаки взялись за укрощение вольницы, наступила трагическая развязка. Станичники призвали атамана в свой лагерь и по приговору круга казнили его.

Хан не терял надежды на то, что при помощи турок ему удастся вновь посадить своих ставленников в Казани и Астрахани. Война между Россией и Крымом приобретала все больший размах, и московские власти все чаще обращались за помощью к вольным казакам – сначала к донцам, а затем и к запорожцам.

Воевода Данила Чулков в 1556 году отправился в поле на Дон и разгромил близ Азова отряд в 200 крымцев. Тогда же отряд воеводы Ржевского предпринял поход против хана в Поднепровье. Едва русские ратные люди показались на Днепре, к ним тотчас присоединились черкасские атаманы из Канева – Михайла Еськович с отрядом в 300 казаков. Ржевский сжег предместья турецкой крепости Очаков и нанес поражение крымцам. Его наступление поддержал атаман Миша Черкашенин с донскими казаками. Черкашенин спустился по реке Кальмиус в Азовское море и напал на крымские улусы в окрестностях Керчи.

Среди украинского населения победа над крымцами вызвала подлинное воодушевление. Не только казаки, но и некоторые шляхтичи оказались захвачены общим потоком. К ним присоединился православный магнат князь Дмитрий Вишневецкий, недовольный королем.

Едва Ржевский вернулся из под Очакова, каневский атаман Михайла Еськович помчался в Москву с сообщением исключительной важности. Вишневецкий уведомил Ивана IV о том, что вместе с казаками выстроил укрепления на Хортицком острове у Конских Вод и готов перейти на царскую службу. Вскоре казаки предприняли нападение на турецкую крепость Ислам Кармен. В отместку крымцы напали на Хортицу и разрушили возведенные там укрепления.

Не имея возможности удержать Хортицу, Вишневецкий вскоре же занял Черкассы и Канев и предложил Ивану IV принять эти города под свое покровительство. Грозный не желал нарушать перемирие с Польшей. Он пригласил Вишневецкого в Москву и пожаловал ему удельное княжество.

Московские ратные люди и казаки теперь ежегодно появлялись на Дону и Днепре. В 1559 году брат правителя государства Алексея Адашева Данила возглавил морской поход в Крым. Его отряд на судах вышел из устья Днепра и, миновав Кинбурнскую косу, подошел к Перекопу. Несколько недель русская флотилия ходила у берегов Крыма, наводя страх на татар и производя нападения на прибрежные улусы. Адашев освободил из плена много русских невольников и с большой добычей благополучно вернулся в казачью «засеку» на Монастырский остров. Тем временем запорожцы рассеяли крымцев на Айдаре близ Азова.

Успехи русского оружия благоприятствовали формированию казачьих общин в бассейне Дона, Волги и Яика. Совместные боевые действия упрочили братство русских казаков с запорожцами и «черкасами» – украинскими казаками.

Ливонская война круто изменила внешнеполитический курс Российского государства. Начав борьбу за выход в Балтийское море, Россия вскоре оказалась в состоянии войны с Польско Литовским государством.

Польский король Сигизмунд II Август заключил договор о протекторате с Ливонским орденом и предпринял попытку изгнать русских из занятых ими ливонских замков.

Королевские дипломаты старались поднять на Москву крымцев. Тогда Иван IV снарядил в Поднепровье Вишневецкого, поручив ему «делать недружбу царю Крымскому и королю Литовскому». Вместе с Вишневецким на Днепр отправились 300 ратных людей князя, 400 украинских казаков и 150 казаков «прибору» московского атамана Водопьяна.

Служба московского царя давно тяготила Вишневецкого. Его колебаниям пришел конец, когда к нему явились двое его братьев. Воевода попытался силой увести с собой в Литву каневских казаков, перешедших прежде других на московскую службу. Но атаманы Савва Балыкчей Черников, Ивашка Пирог Подолянин, Ивашка Бровка и другие отказались повиноваться ясновельможному пану и вернулись в Москву.

Недолго прожил Вишневецкий после отъезда из Москвы. Год спустя он попал в руки к туркам и был подвергнут мучительной казни.

Ввязавшись в войну с польским королем, Иван IV в 1563 году занял одну из его сильнейших пограничных крепостей Полоцк. Как и в дни Казанской войны, московское командование призвало под знамена многих станичников. В штурме Полоцка участвовало до шести тысяч служилых и вольных казаков. Ни в одной военной кампании казачьи отряды не были столь многочисленны, как в полоцком походе.

Война в Ливонии оставила след в истории казацких окраин. Прикованные к западным границам, отряды государевых ратных людей перестали появляться у Перекопа и под Азовом. Царское правительство не помышляло более о том, чтобы «свести» казаков с их рек.

Едва отряды ратных людей ушли с Дона, казаки подверглись сильному натиску со стороны крымцев и азовцев. Кочевники громили казачьи станицы, истребляли жителей, а взятых в плен казаков продавали в рабство на невольничьих рынках в Азове и Крыму. Страшная участь ожидала вольных атаманов, попавших в руки к врагам. С них живьем сдирали кожу, закапывали в землю, сажали на кол.

Властитель Османской империи лишь ждал случая, чтобы изгнать русских с Дона и Волги. Воспользовавшись тем, что русские армии увязли в Ливонии, он решил силой захватить Астрахань и твердой ногой стать в Поволжье.

Тревогой повеяло в казачьих станицах, когда там узнали о прибытии турецкого флота и многочисленной армии в устье Дона. Казаки понимали, что завоевание Астрахани турками означало бы конец их вольной жизни.

Русско турецкая война стала событием в жизни многих донских и волжских атаманов. Ермак был одним из них. События разворачивались на его глазах и скорее всего при его участии. Атаман Ермак Тимофеевич не принадлежал к числу тех, кто в минуту опасности отсиживался в углу.

С наступлением лета 1569 года турецкий флот двинулся из Азова вверх по Дону к Переволоке. Капудан паша имел под командой около сотни больших и малых судов. Флотилия растянулась по реке на много верст.

Две с половиной тысячи гребцов не выпускали из рук весел. Кого только тут не было: пленные венгры и итальянцы, албанцы и русские, греки и молдаване. Среди русских преобладали казаки волжские, рязанские, мещерские да еще севрюки из пограничных северских городков.

Чем ближе к Волге подходили турки, тем медленнее двигались их суда. Глубоко сидевшие в воде галеры то и дело садились на мель. Тогда на борту поднималась суматоха. С невольников снимали цепи, и они на шлюпках возили на берег пушки. Когда корабль освобождался от груза, люди волочили его через отмели.

Гребцы на галерах недоумевали: «Куда запропали донские казаки?» «Хотя бы было казаков с две тысячи, – говорили они, – такие бы им богатства в руки попали, только бы напасть им на турецкие катарги на речных отмелях и теснинах. А у нас, христианских пленников, одна мысль: освободившись, будем царю служить».

Однако пленники тщетно ждали появления своих освободителей. Вольные казаки еще не располагали силами, чтобы отважиться на борьбу с огромной вражеской армией. Прошли десятилетия, прежде чем окончательно сложилось Войско Донское со своей столицей и общевойсковым кругом. Пока же малочисленные станицы предпочли уйти с Дона, чтобы действова

www.ronl.ru

"Руслан Григорьевич Скрынников — исследователь смутного времени"

Выдержка из работы

Дворниченко Андрей Юрьевич,д. и. н., директор Музейного комплекса Санкт-Петербургского государственного университета,заместитель проректора по научной работе (Санкт-Петербург)РУСЛАН ГРИГОРЬЕВИЧ СКРЫННИКОВ —ИССЛЕДОВАТЕЛЬ СМУТНОГО ВРЕМЕНИРоль Руслана Григорьевича Скрынникова — доктора исторических наук, профессора исторического факультета Ленинградского (Санкт-Петербургского) университета в изучении Смуты, одного из ключевых периодов отечественной истории — естественным образом связана с общей историографической ситуацией в российской науке.Концепция Смуты вызревала в «дореволюционной» историографии на протяжении всего длинного XIX в. Почву для нее готовили общие и специальные труды Н. М. Карамзина, С. М. Соловьева, К. Н. Бестужева-Рюмина, И. Е. Забелина, Н. И. Костомарова и др. Окончательно оформилась она в работах В. О. Ключевского и С. Ф. Платонова, представ перед читателем в виде достаточно стройной схемы, в которой нашлось место и экономическим, и политическим, и социальным факторам. Однако доживала свой век эта схема уже в эмигрантской историографии, в работах Е. Ф. Шмурло, Г. В. Вернадского и др.В условиях «феномена советской историографии» эта концепция не получила дальнейшего развития. Смуту постарались разделить на некие составные части и рассмотреть сквозь призму классовой борьбы. В результате на свет божий появилась «Первая крестьянская война под руководством И. И. Болотникова», которая фактически заслонила собой Смуту и извратила ход исторических событий. Как известно, прообразом нашей «первой крестьянской войны» стала описанная Ф. Энгельсом крестьянская война в Германии, реалии которой безответственно примеривались к родной истории.Лишь в 1970-е — 1980-е гг. советские историки стали постепенно осознавать необходимость корректировки подходов к трагической истории начала XVII в. Эту интенцию находим в трудах А. А. Зимина,А. Л. Станиславского и некоторых других историков. Среди них был и Р. Г. Скрынников.Обращение его к событиям и людям Смуты было вполне закономерным. До этого он долго и тщательно изучал историю России середины и второй половины XVI в., издав ставшую уже классической «опричную» трилогию и ряд других трудов. Эпоха Ивана Грозного сама по себе подводила к изучению Смуты, заставляя искать в ней истоки трагедии.К тому же у исследователя был свой социально-экономический ключ к пониманию загадок смутной истории. И я думаю, что не надо быть правоверным марксистом, чтобы понимать значимость социальной и экономической основы развития общества. Р. Г. Скрынников начал свою научную карьеру в конце 50-х гг. с кандидатской диссертации, посвященной экономическому новгородскому поместью конца XV- первых трех четвертейXVI в. Внимательное изучение социально-экономических реалий позволило ему не только поставить по-новому вопрос о развитии барщины, но и не менее по-новому взглянуть на извечную проблему «установления крепостного права в России» (Скрынников Р. Г. Россия после Опричнины. Очерки политической и социальной истории. Л.: Изд-во Ленингр. ун-та, 1975. С. 109−216).На новом этапе исторической науки ученый вернулся к идеям, высказанным в свое время М. А. Дьяконовым и некоторыми другими «безу-казниками» о связи между закрепощением крестьян и их прикреплением к тяглу. Принципиально важным был его вывод о том, что «заповедь» затрагивала не только сельское, крестьянское, но и городское, посадское население. Другими словами, «общей целью введения режима заповедных лет было, по-видимому, возвращение тяглого населения в тягло» (Скрынников Р. Г. Россия накануне «смутного времени». 2-е изд., доп. М.: Мысль, 1985. С. 165). Указ о пятилетних урочных годах покончил со старой системой заповедных лет. Таким образом, не злополучный Иван Грозный, а правительство царя Федора принимало самое непосредственное участие в отмене Юрьева дня, что, конечно же, свидетельствует о степени участия государства в закрепощении населения.Это — с одной стороны. С другой стороны, страна, где такой эксперимент был произведен, вполне уже созрела для Смуты. То, что Борис Годунов временно восстановил Юрьев день, ситуацию не улучшило, тем более что вскоре он снова запретил переходы. Эта политика вызвала глубокое разочарование у крестьян и одновременно внесла раздор в рядыгосподствующих классов (Скрынников Р. Г. Социально-политическая борьба в Русском государстве в начале XVII века. Л.: Изд-во Ленингр. ун-та, 1985. С. 54). Хотя, если речь зашла о политике Годунова, то отметим, что анализ ее историком очень интересен. Судя по всему, Борис был первый популист в нашей истории, который выдвинул концепцию общего благоденствия. Сия концепция подверглась серьезнейшему испытанию в период страшного голода, и, судя по всему, испытания не выдержала…Ситуацией в стране были недовольны не только крестьяне, но и боевые холопы, которым историк уделяет серьезное внимание. Он считает, что этот слой рос, а в его руках было оружие и, соответственно, это была очень серьезная сила, которая таила угрозу для крепостнического государства.Было еще и вольное казачество, в развитии которого обозначились новые черты. Отдельные станицы стали объединяться в более крупные отряды, которыми управляли круг и выборные атаманы. Правда, процесс консолидации казачьего войска, проходивший особенно активно на Дону, даже и там к началу Смуты не завершился. Поэтому без учета факта известной разобщенности вольных казаков невозможно правильно оценить их роль в гражданской войне (Скрынников Р. Г. Россия в началеXVII в. «Смута». М.: Мысль, 1988. С. 104).Этим категориям населения был близок новый социальный персонаж — мелкий помещик, выбывший из конного дворянского ополчения и служивший «с пищалью». Он больше всего расплодился на южной «украйне», где поместное землевладение развивалось в очень сложных условиях. Впрочем, сказывался и кризис поместной системы в целом.Все эти люди были питательной средой для «смутных настроений». Но историк в духе старой традиции не забывает и о «боярской крамоле» (см. у С. Ф. Платонова — «боярская смута»: Платонов С. Ф. Очерки по истории смуты в Московском государстве ХУ1-ХУП вв. М. :ГСЭИ, 1937. С. 144). Правда, судя по всему, он не склонен придавать этой «крамоле» серьезное значение: Борису удалось потушить конфликт и стабилизировать обстановку. Так же, как не хочет преувеличивать роль «восстания Хлопка» и других разбоев 1602—1604 гг.: они были лишь предвестниками надвигавшихся потрясений (Скрынников Р. Г. Социально-политическая борьба в Русском государстве… С. 88).«Мирная система», которая была воздвигнута Годуновым в виде установления мира на всех границах, тоже, казалось бы, должна обеспечить России хотя бы мирную передышку.Но тем временем зрела самозванческая интрига… Идентификация первого самозванца очень интересна, хотя, конечно, и не бесспорна. Ему историк посвятил и отдельную книжку (Скрынников Р. Г. Самозванцы в России в начале XVII века. Григорий Отрепьев. Новосибирск: «Наука», Сибирское отделение, 1987).Сам ход событий, связанных с действиями первого самозванца, дается ученым очень подробно (можно сравнивать с тем же С. Ф. Платоновым), с мобилизацией огромного материала источников, которые подвергнуты тонкому источниковедческому анализу. Интересно, что в ходе этого этапа впервые наблюдалось выступление крестьянства (собственно, речь идет о целой волости). Это была знаменитая Комарицкая волость, которая подверглась страшному разгрому со стороны правительственных войск после временной победы бездарных боярских воевод над воинством Гришки Отрепьева. Важен вывод о том, что этот этап Смуты нет оснований считать этапом крестьянской войны.Историк не остановился на изучении только первого периода Смуты (по схеме С. Ф. Платонова), хотя именно этот период изучен наиболее подробно. Былиитруды, посвященные следующим периодам. Принципиально важен вывод о том, что движущей силой восстания Болотникова были те же самые повстанческие отряды, которые участвовали в московском походе Лжедмитрия I (Скрынников Р. Г. Смута в России в начале XVII в. Иван Болотников. Л.: «Наука», Ленинградское отделение, 1988. С. 250). С «первой крестьянской войной» было покончено навсегда…По степени подробности изложения событий Р. Г. Скрынников не имеет себе равных (Скрынников Р. Г. Смутное время. Историческая хроника. Крушение царства. М.: Армада, 1995). Всегда внимателен к личностям, их роли в истории (Скрынников Р. Г. 1) Василий Шуйский. М.: ООО «Издательство АСТ», 2002- 2) Минин и Пожарский: Хроника Смутного времени. М., 1981 и др.). Сквозь призму личности и события выглядят более понятными и логически выстроенными. И обилие книг с повторами тут, видимо, к месту — период в советской историографии, освещавшийся однобоко. Иногда, правда, хочется большей глубины, более полного объяснения некоторых процессов. Например, земской традиции или причин самой Смуты. Но это сделают ученики: И. О. Тюменцев, В. И. Ульяновский и др. успешно трудятся на этой ниве.Но как же все-таки назвать сам этот период? Внимательное прочтение работ Р. Г. Скрынникова показывает, что до конца он тут не определился.не смог разорвать путы советской историографии. Временами, особенно в ранних работах, он сбивается на понятие «крестьянская война». Смуту употребляет в кавычках и не всегда. Чаще фигурирует термин «гражданская война», которым историк начал оперировать одновременно с A. JI. Станиславским (Станиславский A. JI. Гражданская война в России XVII в.: Казачество на переломе истории. М., 1990).Представляется, что понятие «Смута» для истории России более приемлемо, чем «гражданская война». Оно больше отражает российскую специфику, оно более многогранно и полисемантично. Проявившись первый раз в начале XVII в., смута постоянно сопровождает наш уникальный российский государственно-крепостнический строй…Ключевые слова: Скрынников Руслан Григорьевич, Смутное время, историографияInformation about the article:Author: Dvomichenko, Andrey Yuryevich, Doctor in History, vice-provost of St. -Petersburg state University, St. -Petersburg, Russia, museumspbu@vandex. ruTitle: Ruslan G. Skrynnikov — researcher the Time of TroublesSummary: The report is devoted to the description of the place in historiography Ruslan Skrynnikov, well-known reseacher of the Time of TroublesKey words: Skrynnikov Ruslan, Time of Troubles, historiography

Показать Свернуть

mgutunn.ru

"Руслан Григорьевич Скрынников — исследователь смутного времени"

Выдержка из работы

Показать Свернуть

xn----8sbemlh7ab4a1m.xn--p1ai

Реферат Р Г Скрынников

wreferat.baza-referat.ru

Winamp, Skins, Plugins

Необходимые Утилиты

Текстовые редакторы

Юмор

File managers and best utilites

Руслан Григорьевич Скрынников — исследователь смутного времени. Скрынников руслан григорьевич реферат

Реферат Скрынников Руслан Григорьевич

Опубликовать

скачать

Реферат на тему:

План:

1 Биография
2 Личная жизнь
3 Книги

Введение

Руслан Григорьевич Скрынников (8 января 1931(19310108), Кутаиси — 16 июня 2009, Санкт-Петербург) — известный советский и российский историк, доктор исторических наук, профессор Ленинградского университета.

Автор ряда исследований по отечественной истории: «Начало опричнины» (Л.1966), «Опричный террор» (Л., 1969), «Великий государь Иоаннн Васильевич Грозный» и др.

1. Биография

Родился в Кутаиси в семье служащих. Его отец, Григорий Иванович Скрынников, инженер, работавший тогда на Рионской ГЭС, мать, Серафима Александровна, была учительницей химии. В детстве мечтал стать физиком, но судьба привела его на исторический факультет. В 1948 году поступил на Исторический факультет ЛГУ, где изучал средневековую историю. Научным руководителем его на факультете был Б.А. Романов, который и возбудил у Скрынникова интерес к эпохе Ивана IV и опричнины.

В 1953 году поступил в аспирантуру ЛГПИ им. А.И. Герцена, делал доклады и писал научные статьи по истории XV—XVI вв. Через 3 года защитил кандидатскую диссертацию по теме «Экономическое развитие новгородского поместья в конце XV — XVI в.». В 1960 году стал преподавателем на историческом факультете ЛГПИ. Преподавание Скрынников совмещал с научной деятельность, посвятив 6 лет сбору материалов к новой монографии — в 1966 году вышло «Начало опричнины», в 1967 Скрынников защитил докторскую диссертацию «Опричнина Ивана Грозного», а в 1969 — монография «Опричный террор».

Сделанное Русланом Григорьевичем открытие позволило полностью пересмотреть концепцию политического развития России в XVI в. и доказать, что опричнина никогда не была цельной политикой с едиными принципами. На первом этапе опричнина обрушила удар на княжескую знать, но эту направленность она сохраняла на протяжении всего лишь года. В 1567— 1572 гг. Грозный подверг террору новгородское дворянство, верхи приказной бюрократии, горожан, то есть те слои, которые составляли опору монархии. В этот период террор был политической бессмыслицей.

В 1973 г. профессор Р.Г. Скрынников был приглашен на исторический факультет Ленинградского государственного университета. В течение почти 20 лет Скрынников исследовал политику Ивана Грозного со всех сторон: внешняя и социальная политика, экономика, освоение Сибири. Изыскания ученого вылились в новую монографию — «Царство террора» (1992), а в течение 4 лет вышло 3 крупных монографии: «Трагедия Новгорода» (1994), «Крушение царства» (1995) и «Великий государь Иоанн Васильевич Грозный» (1997, в 2 томах), ставшая вершиной изысканий ученого.

Интерес к эпохе опричнины породил и интерес к эпохе Смуты. По данному вопросу Скрынников также написал несколько исследований, среди которых наиболее известным стало «Царь Борис и Дмитрий Самозванец» (1997). Разносторонние интересы Скрынникова подчеркивают и его значимые монографии «Дуэль Пушкина» (1999), «История Российская IX-XVII вв.» (1997) и другие. Перу Р.Г. Скрынникова принадлежат более 50 монографий и книг, свыше сотни статей по русской истории в ведущих научных, общественно-политических и литературных журналах, многие из которых переведены в США (4 монографии), Польше (2 монографии), Германии, Венгрии, Италии, Японии и Китае. Наиболее важные результаты научных исследований были изложены Р.Г. Скрынниковым в научных докладах на мировых конгрессах в Харрогейте (Англия) в 1990 г., в Варшаве в 1995 г., на международных конференциях и семинарах в Сорбонне, в университетах Венеции, Токио, Будапешта, Кракова, университетах Санкт-Петербурга, Москвы, Новосибирска, Ростова-на-Дону, Великого Новгорода, Гамбурга, Мюнхена, Гейдельберга, Киля, Мюнстера, Гессена и др. Одной из последних монографий ученого стала изданная в 2006 году книга «Иван III».

Выступал в различных странах в качестве почетного приглашённого профессора: в 1988 г. Р.Г. Скрынников был гостем Академии наук Великобритании, выступал с лекциями и научными докладами в Оксфорде, Кембридже, Лондоне, Бирмингеме, Абердине. Признанием научных и общественных заслуг Руслана Григорьевича явилось присвоение ему почетного звания «Заслуженный деятель науки Российской Федерации».

16 июня 2009 года Руслан Григорьевич Скрынников скончался на 79 году жизни.

2. Личная жизнь

На протяжении всей жизни верным помощником и другом ученого была Лидия Николаевна Семенова, его жена. Лидия Николаевна выступала всегда самым первым читателем, рецензентом и критиком работ Руслана Григорьевича. У Скрынникова есть сын, Николай Русланович, доктор физико-математических наук, специалист в ядерной физике, а также дочь Лидия, биолог.

3. Книги

Скрынников Р.Г. Начало опричнины. — Л.: Изд-во ЛГУ, 1966. — 418 с.
Скрынников Р.Г. Опричный террор. — Л., 1969.
Skrynnikov, Ruslan G. Boris Godunov / transl. H. F. Graham. — Academic International Press, 1982. — 177 с. — (The Russian series; vol. 35). — ISBN 0-87569-046-7

Скрынников Р.Г. Святители и власти. Л.: Лениздат, 1990.349 с., 300 тыс. экз., ISBN 5-289-00565-X

Скрынников Р.Г. Царство террора. — СПб, 1992. — 576 с.

Скрынников Р.Г. Ермак. — Москва: Просвещение, 1992. — 160 с. — 150000 экз. — ISBN 5-09-003828-7

Скрынников Р.Г. Трагедия Новгорода. — Изд-во им. Сабашниковых, 1994. — 187 с. — ISBN 5-8242-0033-5
Скрынников Р.Г. Третий Рим. — СПб.: Дмитрий Буланин, 1994. — (Studiorum Slavicorum Monumenta ; т. 2). — ISBN 5-86007-011-X
Скрынников Р.Г. Крушение царства. — М.: Армада, 1995. — 493 с. — (Смутное время). — ISBN 5-7632-0066-7
Скрынников Р.Г. Великий государь Иоанн Васильевич Грозный: в 2 т. — Смоленск: Русич, 1996. — Т. 1. — 438 с. — (Тирания). — ISBN 5-88590-528-2
Скрынников Р.Г. Великий государь Иоанн Васильевич Грозный: в 2 т. — Смоленск: Русич, 1996. — Т. 2. — 427 с. — (Тирания). — ISBN 5-88590-529-0
Скрынников Р.Г. История Российская IX-XVII вв. — М.: Весь Мир, 1997. — 496 с. — (STUDIO ET LECTIO). — ISBN 5-7777-009-8
Скрынников Р.Г. Царь Борис и Дмитрий Самозванец. — Смоленск: Русич, 1997. — 622 с. — (Тирания). — ISBN 5-88590-553-3
Скрынников Р.Г. Дуэль Пушкина. — СПб.: Блиц, 1999. — 365 с. — ISBN 5-86789-044-9
Скрынников Р.Г. Русь, IX-XVII века. — СПб.: Питер, 1999. — 341 с. — ISBN 5-314-00116-0
Скрынников Р.Г. Иван III. — М.: АСТ Транзиткнига, 2006. — 285[3] с. — (Историческая библиотека). — 5 000 экз. — ISBN 5-17-033263-7, 5-9713-2144-7, 5-9587-3862-4
Скрынников Р.Г. Русская история IX-XVII веков. — СПб.: Издательство С.-Петерб. ун.-та, 2006. — 582 с. — ISBN 5-288-04011-7
Скрынников Р.Г. Минин и Пожарский. 2-е изд., испр. М.: Молодая гвардия, 2007.Серия ЖЗЛ, 368 с., 5 тыс. экз., ISBN 978-5-235-03010-7

Литература

Чернобаев А. А. Историки России. 2-е изд. Саратов, 2000. С. 473. ISBN 5-85559-092-5.
«В кратких словесах многой разум замыкающе...» : Сб. науч. тр. в честь 75-летия проф. Р. Г. Скрынникова. СПб., 2007. 448, [1] с. (Труды кафедры истории России с древнейших времен до XX века / С.-Петерб. гос. ун-т. Ист. фак.; Т. 2). ISBN 978-5-288-04629-2. На с. 38—55: Библиографический указатель трудов Р. Г. Скрынникова.

скачатьДанный реферат составлен на основе статьи из русской Википедии. Синхронизация выполнена 10.07.11 07:21:47Похожие рефераты: Скрынников Александр Викторович, Скрынников Борис Михайлович, Руслан, Руслан Абдулгани, Балтиев Руслан, Зейналов Руслан.

Категории: Персоналии по алфавиту, Умершие в Санкт-Петербурге, Учёные по алфавиту, Выпускники СПбГУ, Родившиеся 8 января, Родившиеся в 1931 году, Умершие в 2009 году, Историки по алфавиту, Заслуженные деятели науки Российской Федерации, Историки России, Историки СССР, Доктора исторических наук, Преподаватели СПбГУ, Родившиеся в Кутаиси, Умершие 16 июня.

Текст доступен по лицензии Creative Commons Attribution-ShareAlike.

Опубликовать

скачать

Реферат на тему:

План:

1 Биография
2 Личная жизнь
3 Книги

Введение

1. Биография

16 июня 2009 года Руслан Григорьевич Скрынников скончался на 79 году жизни.

2. Личная жизнь

3. Книги

Скрынников Р.Г. Начало опричнины. — Л.: Изд-во ЛГУ, 1966. — 418 с.
Скрынников Р.Г. Опричный террор. — Л., 1969.
Skrynnikov, Ruslan G. Boris Godunov / transl. H. F. Graham. — Academic International Press, 1982. — 177 с. — (The Russian series; vol. 35). — ISBN 0-87569-046-7

Скрынников Р.Г. Святители и власти. Л.: Лениздат, 1990.349 с., 300 тыс. экз., ISBN 5-289-00565-X

Скрынников Р.Г. Царство террора. — СПб, 1992. — 576 с.

Скрынников Р.Г. Ермак. — Москва: Просвещение, 1992. — 160 с. — 150000 экз. — ISBN 5-09-003828-7

Скрынников Р.Г. Трагедия Новгорода. — Изд-во им. Сабашниковых, 1994. — 187 с. — ISBN 5-8242-0033-5
Скрынников Р.Г. Третий Рим. — СПб.: Дмитрий Буланин, 1994. — (Studiorum Slavicorum Monumenta ; т. 2). — ISBN 5-86007-011-X
Скрынников Р.Г. Крушение царства. — М.: Армада, 1995. — 493 с. — (Смутное время). — ISBN 5-7632-0066-7
Скрынников Р.Г. Великий государь Иоанн Васильевич Грозный: в 2 т. — Смоленск: Русич, 1996. — Т. 1. — 438 с. — (Тирания). — ISBN 5-88590-528-2
Скрынников Р.Г. Великий государь Иоанн Васильевич Грозный: в 2 т. — Смоленск: Русич, 1996. — Т. 2. — 427 с. — (Тирания). — ISBN 5-88590-529-0
Скрынников Р.Г. История Российская IX-XVII вв. — М.: Весь Мир, 1997. — 496 с. — (STUDIO ET LECTIO). — ISBN 5-7777-009-8
Скрынников Р.Г. Царь Борис и Дмитрий Самозванец. — Смоленск: Русич, 1997. — 622 с. — (Тирания). — ISBN 5-88590-553-3
Скрынников Р.Г. Дуэль Пушкина. — СПб.: Блиц, 1999. — 365 с. — ISBN 5-86789-044-9
Скрынников Р.Г. Русь, IX-XVII века. — СПб.: Питер, 1999. — 341 с. — ISBN 5-314-00116-0
Скрынников Р.Г. Иван III. — М.: АСТ Транзиткнига, 2006. — 285[3] с. — (Историческая библиотека). — 5 000 экз. — ISBN 5-17-033263-7, 5-9713-2144-7, 5-9587-3862-4
Скрынников Р.Г. Русская история IX-XVII веков. — СПб.: Издательство С.-Петерб. ун.-та, 2006. — 582 с. — ISBN 5-288-04011-7
Скрынников Р.Г. Минин и Пожарский. 2-е изд., испр. М.: Молодая гвардия, 2007.Серия ЖЗЛ, 368 с., 5 тыс. экз., ISBN 978-5-235-03010-7

Литература

Чернобаев А. А. Историки России. 2-е изд. Саратов, 2000. С. 473. ISBN 5-85559-092-5.
«В кратких словесах многой разум замыкающе...» : Сб. науч. тр. в честь 75-летия проф. Р. Г. Скрынникова. СПб., 2007. 448, [1] с. (Труды кафедры истории России с древнейших времен до XX века / С.-Петерб. гос. ун-т. Ист. фак.; Т. 2). ISBN 978-5-288-04629-2. На с. 38—55: Библиографический указатель трудов Р. Г. Скрынникова.

Текст доступен по лицензии Creative Commons Attribution-ShareAlike.

Опубликовать

скачать

Реферат на тему:

План:

1 Биография
2 Личная жизнь
3 Книги

Введение

1. Биография

16 июня 2009 года Руслан Григорьевич Скрынников скончался на 79 году жизни.

2. Личная жизнь

3. Книги

Скрынников Р.Г. Начало опричнины. — Л.: Изд-во ЛГУ, 1966. — 418 с.
Скрынников Р.Г. Опричный террор. — Л., 1969.
Skrynnikov, Ruslan G. Boris Godunov / transl. H. F. Graham. — Academic International Press, 1982. — 177 с. — (The Russian series; vol. 35). — ISBN 0-87569-046-7

Скрынников Р.Г. Святители и власти. Л.: Лениздат, 1990.349 с., 300 тыс. экз., ISBN 5-289-00565-X

Скрынников Р.Г. Царство террора. — СПб, 1992. — 576 с.

Скрынников Р.Г. Ермак. — Москва: Просвещение, 1992. — 160 с. — 150000 экз. — ISBN 5-09-003828-7

Скрынников Р.Г. Трагедия Новгорода. — Изд-во им. Сабашниковых, 1994. — 187 с. — ISBN 5-8242-0033-5
Скрынников Р.Г. Третий Рим. — СПб.: Дмитрий Буланин, 1994. — (Studiorum Slavicorum Monumenta ; т. 2). — ISBN 5-86007-011-X
Скрынников Р.Г. Крушение царства. — М.: Армада, 1995. — 493 с. — (Смутное время). — ISBN 5-7632-0066-7
Скрынников Р.Г. Великий государь Иоанн Васильевич Грозный: в 2 т. — Смоленск: Русич, 1996. — Т. 1. — 438 с. — (Тирания). — ISBN 5-88590-528-2
Скрынников Р.Г. Великий государь Иоанн Васильевич Грозный: в 2 т. — Смоленск: Русич, 1996. — Т. 2. — 427 с. — (Тирания). — ISBN 5-88590-529-0
Скрынников Р.Г. История Российская IX-XVII вв. — М.: Весь Мир, 1997. — 496 с. — (STUDIO ET LECTIO). — ISBN 5-7777-009-8
Скрынников Р.Г. Царь Борис и Дмитрий Самозванец. — Смоленск: Русич, 1997. — 622 с. — (Тирания). — ISBN 5-88590-553-3
Скрынников Р.Г. Дуэль Пушкина. — СПб.: Блиц, 1999. — 365 с. — ISBN 5-86789-044-9
Скрынников Р.Г. Русь, IX-XVII века. — СПб.: Питер, 1999. — 341 с. — ISBN 5-314-00116-0
Скрынников Р.Г. Иван III. — М.: АСТ Транзиткнига, 2006. — 285[3] с. — (Историческая библиотека). — 5 000 экз. — ISBN 5-17-033263-7, 5-9713-2144-7, 5-9587-3862-4
Скрынников Р.Г. Русская история IX-XVII веков. — СПб.: Издательство С.-Петерб. ун.-та, 2006. — 582 с. — ISBN 5-288-04011-7
Скрынников Р.Г. Минин и Пожарский. 2-е изд., испр. М.: Молодая гвардия, 2007.Серия ЖЗЛ, 368 с., 5 тыс. экз., ISBN 978-5-235-03010-7

Литература

Чернобаев А. А. Историки России. 2-е изд. Саратов, 2000. С. 473. ISBN 5-85559-092-5.
«В кратких словесах многой разум замыкающе...» : Сб. науч. тр. в честь 75-летия проф. Р. Г. Скрынникова. СПб., 2007. 448, [1] с. (Труды кафедры истории России с древнейших времен до XX века / С.-Петерб. гос. ун-т. Ист. фак.; Т. 2). ISBN 978-5-288-04629-2. На с. 38—55: Библиографический указатель трудов Р. Г. Скрынникова.

скачатьДанный реферат составлен на основе статьи из русской Википедии. Синхронизация выполнена 10.07.11 07:21:47Похожие рефераты: Гостев Руслан Георгиевич, Скрынников Борис Михайлович, Скрынников Александр Викторович, Руслан, Любарский Руслан, Руслан Хайхароев.

Текст доступен по лицензии Creative Commons Attribution-ShareAlike.

Опубликовать

скачать

Реферат на тему:

План:

1 Биография
2 Личная жизнь
3 Книги

Введение

1. Биография

16 июня 2009 года Руслан Григорьевич Скрынников скончался на 79 году жизни.

2. Личная жизнь

3. Книги

Скрынников Р.Г. Начало опричнины. — Л.: Изд-во ЛГУ, 1966. — 418 с.
Скрынников Р.Г. Опричный террор. — Л., 1969.
Skrynnikov, Ruslan G. Boris Godunov / transl. H. F. Graham. — Academic International Press, 1982. — 177 с. — (The Russian series; vol. 35). — ISBN 0-87569-046-7

Скрынников Р.Г. Святители и власти. Л.: Лениздат, 1990.349 с., 300 тыс. экз., ISBN 5-289-00565-X

Скрынников Р.Г. Царство террора. — СПб, 1992. — 576 с.

Скрынников Р.Г. Ермак. — Москва: Просвещение, 1992. — 160 с. — 150000 экз. — ISBN 5-09-003828-7

Скрынников Р.Г. Трагедия Новгорода. — Изд-во им. Сабашниковых, 1994. — 187 с. — ISBN 5-8242-0033-5
Скрынников Р.Г. Третий Рим. — СПб.: Дмитрий Буланин, 1994. — (Studiorum Slavicorum Monumenta ; т. 2). — ISBN 5-86007-011-X
Скрынников Р.Г. Крушение царства. — М.: Армада, 1995. — 493 с. — (Смутное время). — ISBN 5-7632-0066-7
Скрынников Р.Г. Великий государь Иоанн Васильевич Грозный: в 2 т. — Смоленск: Русич, 1996. — Т. 1. — 438 с. — (Тирания). — ISBN 5-88590-528-2
Скрынников Р.Г. Великий государь Иоанн Васильевич Грозный: в 2 т. — Смоленск: Русич, 1996. — Т. 2. — 427 с. — (Тирания). — ISBN 5-88590-529-0
Скрынников Р.Г. История Российская IX-XVII вв. — М.: Весь Мир, 1997. — 496 с. — (STUDIO ET LECTIO). — ISBN 5-7777-009-8
Скрынников Р.Г. Царь Борис и Дмитрий Самозванец. — Смоленск: Русич, 1997. — 622 с. — (Тирания). — ISBN 5-88590-553-3
Скрынников Р.Г. Дуэль Пушкина. — СПб.: Блиц, 1999. — 365 с. — ISBN 5-86789-044-9
Скрынников Р.Г. Русь, IX-XVII века. — СПб.: Питер, 1999. — 341 с. — ISBN 5-314-00116-0
Скрынников Р.Г. Иван III. — М.: АСТ Транзиткнига, 2006. — 285[3] с. — (Историческая библиотека). — 5 000 экз. — ISBN 5-17-033263-7, 5-9713-2144-7, 5-9587-3862-4
Скрынников Р.Г. Русская история IX-XVII веков. — СПб.: Издательство С.-Петерб. ун.-та, 2006. — 582 с. — ISBN 5-288-04011-7
Скрынников Р.Г. Минин и Пожарский. 2-е изд., испр. М.: Молодая гвардия, 2007.Серия ЖЗЛ, 368 с., 5 тыс. экз., ISBN 978-5-235-03010-7

Литература

Чернобаев А. А. Историки России. 2-е изд. Саратов, 2000. С. 473. ISBN 5-85559-092-5.
«В кратких словесах многой разум замыкающе...» : Сб. науч. тр. в честь 75-летия проф. Р. Г. Скрынникова. СПб., 2007. 448, [1] с. (Труды кафедры истории России с древнейших времен до XX века / С.-Петерб. гос. ун-т. Ист. фак.; Т. 2). ISBN 978-5-288-04629-2. На с. 38—55: Библиографический указатель трудов Р. Г. Скрынникова.

скачатьДанный реферат составлен на основе статьи из русской Википедии. Синхронизация выполнена 10.07.11 07:21:47Похожие рефераты: Скрынников Борис Михайлович, Скрынников Александр Викторович.

Текст доступен по лицензии Creative Commons Attribution-ShareAlike.

Смотрите также

..:::Новинки:::..

Windows Commander 5.11 Свежая версия.

Новая версия
IrfanView 3.75 (рус)

Обновление текстового редактора TextEd, уже 1.75a

System mechanic 3.7f
Новая версия

Обновление плагинов для WC, смотрим :-)

Весь Winamp
Посетите новый сайт.

WinRaR 3.00
Релиз уже здесь

PowerDesk 4.0 free
Просто - напросто сильный upgrade проводника.

..:::Счетчики:::..