Среди великих загадок природы, к познанию которых с древнейших времен стремился человеческий ум, психика животных занимает одно из первых мест. "Душевная жизнь", психические качества и поведение животных входили как существенные составные части в фольклор, религиозные представления и мировоззрение на всех этапах развития человечества.

Л. И. Герцен писал: "Психология животных несравненно менее обращала на себя внимание ученых-естествоиспытателей, нежели их форма. Животная психология должна завершить, увенчать сравнительную анатомию и физиологию; она должна представить до человеческую феноменологию развертывающегося сознания; ее конец - при начале психологии человека, в которую она вливается, как венозная кровь в легкие, для того, чтобы одухотвориться и сделаться алой кровью, текущею в артериях истории".[2626]

Психика животных неотделима от их поведения, под которым мы понимаем всю совокупность проявлений внешней, преимущественно двигательной, активности животного, направленную на установление жизненно необходимых связей организма со средой. Психическое отражение осуществляется на основе этой активности в ходе воздействий животного на окружающий мир. При этом отражаются не только сами компоненты окружающей среды, но и собственное поведение животного, а также произведенные им в результате этих воздействий изменения в среде.

Внешняя активность и ее отражение, поведение и психика составляют неразрывное органическое единство и могут лишь условно расчленяться для научного анализа. Как показал еще И. М. Сеченов, психика зарождается и умирает с движением, поведением.

Целью работы является проанализировать врожденное узнавание, врожденные двигательные координации, ранний опыт и запечатление животных.

Задачи, решаемые в ходе работы:

1. Рассмотреть врожденное узнавание;

2. Выявить врожденные двигательные координации;

3. Охарактеризовать запечатление животных;

4. Выявить сущность облигатного научения;

5. Определить особенности реакции следования;

6. Рассмотреть раннее, факультативное научение.

Глава 1. Врождённые реакции и запечатление в развитии поведения животных

1.1. Врожденное узнавание

Каждый только что появившийся на свет детеныш уже обладает неким комплексом врожденных реакций, позволяющим ему сразу же после рождения адекватно реагировать на окружающую среду, что особенно важно для зрелорождающихся животных. Эти поведенческие акты осуществляются при наличии определенных стимулов внешней среды – релизеров, или ключевых раздражителей. Врожденную реакцию на ключевой раздражитель К. Э. Фабри назвал врожденным узнаванием. Так, детеныши, родившиеся слепыми, в первый же день после рождения ориентируются в пространстве по тактильным раздражениям и таким образом находят источник пищи – соски матери. На каждое легкое прикосновение они реагируют движением в сторону раздражителя: при раздражении переднего конца головы перемещаются вперед, при прикосновении к спине или хвосту поворачиваются назад. Так же, как и большинство врожденных реакций, врожденное узнавание всегда обогащается, корректируется или перестраивается в результате приобретения раннего опыта, проявляющегося в разных формах постнатального научения.

Птенцы куриных птиц, первоначально одинаково реагирующие на каждый подвижный объект, появляющийся над ними, вскоре научаются распознавать безопасные объекты. Это происходит путем привыкания: после неоднократного затаивания в ответ на появление в поле зрения безобидного объекта (листа, безобидной птицы и т. п.) эта реакция ослабевает и, наконец, совсем исчезает. Таким образом, мы имеем здесь дело с уточнением, дифференцировкой врожденного узнавания путем приобретения раннего опыта. Результатом этого процесса является в данном случае дифференцированное распознавание безопасных объектов.

У копытных, рождающихся зрячими, наибольшее значение для появления пищевой реакции имеет зрительная и слуховая рецепция, хотя они также реагируют на общий для всех млекопитающих раздражитель – прикосновение мордочки к теплой поверхности. Особенно сильным раздражителем для них является затемнение над головой, вызывающее характерный двигательный ответ, который заключается в закидывании головы, сосательных движениях и выделении слюны. Врожденная реакция на затемнение над головой позволяет понять всю последовательность поведения новорожденного при первом акте сосания у копытных. Сразу после родов овца-матка начинает облизывать ягненка. При этом она через некоторое время становится над ним. Это вызывает затемнение над головкой, ягненок закидывает голову и «находит» сосок. Таким образом, возбуждается и координируется первый акт сосания у зрелорождающегося животного. Кроме зрительного, большую роль играет тактильное раздражение боковых поверхностей туловища и анальной области ягненка. Механическое раздражение этих частей тела также вызывает закидывание головы и пищевую реакцию.

Подобные сформированные к моменту рождения рефлекторные акты имеют место у многих видов копытных, такая же реакция наблюдалась у новорожденного жирафа.[2627]

1.2. Врожденные двигательные координации

Врожденными двигательными координации или инстинктивными движениями являются хранителями самого ценного, жизненно необходимого, что накоплено видом в результате естественного отбора, их независимость от случайных условий окружающей среды.

referatbox.com

Доклад - Понятие зоопсихологии - Психология

Что такое зоопсихология.

Зоопсихология (психология животных) – раздел психологии; наука о проявлениях, закономерностях и эволюции психики животных, о происхождении и развитии в онто- и филогенезе психических процессов у животных, о предпосылках и предыстории человеческого сознания.

Научная зоопсихология формировалась в борьбе с антропоморфическими взглядами на психическую активность животных. Научное изучение психики животных, их восприятия, памяти, навыки, интеллекта и т.п. исходит из диалектического единства поведения и психики и основано на строго объективном анализе структуры деятельности животных. Такой анализ требует также всестороннего учета экологических и физиологических особенностей изучаемого вида и его филогенетических связей с другими видами животных, т.к. в отличие от человека, психическая деятельность животных всегда и всецело детерминируется биологическими факторами. Этим определяется особенно тесная связь зоопсихологии с экологией, нейрофизиологией, физиологией высшей нервной деятельности и органов чувств животных, антропологией и другими науками.

Особый раздел зоопсихологии – эволюционная психология изучает развитие и преобразования поведения животных в процессе эволюции, роль психики как фактора эволюционного процесса.

Роль бихевиоризма в зоопсихологии.

Создателем бихевиоризма (от англ. behavior) был американский ученый Джон Уотсон (1878 — 1958). Он выдвинул радикальную для своего времени идею о том, что предметом психологии животных и/или человека должно быть только такое поведение, проявления которого можно зарегистрировать и оценить количественно. На становление взглядов Уотсона оказали влияние зоопсихологические исследования (Э. Торндайка и др.), идеи И.П. Павлова об условных рефлексах как единицах поведения и работы В.М. Бехтерева.

Основные положения бихевиоризма Дж. Уотсон четко сформулировал в программной статье в 1913 году «Психология глазами бихевиориста». Он утверждал:

— поведение построено из секторных и мышечных реакций организма, которые в свою очередь детерминированы действующими на животное внешними стимулами;

-анализ поведения следует проводить строго объективно, ограничиваясь регистрацией внешне проявляющихся феноменов;

-основным содержанием экспериментальной психологии является регистрация реакций в ответ на строго дозированное и контролируемое раздражение.

Эти положения произвели настоящий переворот в экспериментальной психологии. Впоследствии они были дополнены и расширены другими исследователями.

Огромным вкладом Уотсона было расширение предмета психологии за счет введения в него поведения «подлинным предметом психологии (человека) является поведение человека от рождения и до смерти», «её теоретической целью является предсказание поведения и контроль за ним».

В психологии под поведением понимают внешние проявления психической деятельности человека. И в этом отношении поведение противопоставляется сознанию как совокупности внутренних, субъективно переживаемых процессов, и тем самым факты поведения в бихевиоризме и факты сознания в интроспективной психологии разводятся по методу их выявления. Одни выявляются путем внешнего наблюдения, а другие – путем самонаблюдения.

Помимо практической направленности, обусловленной бурным экономическим ростом, стремительное развитие бихевиоризма определяли и другие причины, первой из которых можно назвать здравый смысл. Уотсон считал, что важнее всего в человеке для окружающих его людей поступки и само поведение этого человека. И он был прав, потому что, в конечном счете, наши переживания, особенности нашего сознания и мышления, т.е. наша психическая индивидуальность, в качестве внешнего проявления отражается в наших поступках и поведении.

Вторая причина в том, что, по мнению, Уотсона, психология должна стать естественнонаучной дисциплиной и ввести объективный научный метод.

Основная идея бихевиоризма основывалась на утверждении значимости поведения и полном отрицании существования сознания и необходимости его изучения. Уотсон писал: «Бихевиорист… ни в чем не находит доказательства существования потока сознания, столь убедительно описанного Джемсом, он считает доказанным только наличие постоянно расширяющего потока поведения». С точки зрения, Уотсона, поведение – это система реакций.

Реакция – это ещё одно новое понятие точки зрения, Уотсона, поведение – это система реакций.

Реакция – это ещё одно новое понятие, которое было введено в психологию в связи с развитием бихевиоризма. Поскольку Уотсон стремился сделать психологию естественнонаучной, то с естественнонаучной позиции необходимо было объяснить причины поведения животных и человека. Для Уотсона поведение или поступок объясняются наличием какого-либо воздействия на животного или человека. Он считал, что нет ни одного действия, за которым не стояла бы причина в виде внешнего агента, или стимула. Так появилась знаменитая формула «S — R» (стимул – реакция).

С точки зрения бихевиоризма основные задачи психологии сводятся к следующему:

выявление и исследование изучение законов их

описание типов процессов их образования комбинаций

реакций

образование сложных реакций

В качестве общих и окончательных задач психологии бихевиористы выдвигали две следующие задачи: прийти к тому, чтобы по ситуации (стимулу) предсказать поведение (реакцию) и, наоборот, по характеру определить или описать вызвавший её стимул.

Решение поставленных задач осуществлялось бихевиористами в двух направлениях: теоретическом и экспериментальном (именно бихевиористы были сторонниками упомянутой выше тенденции исследовать поведение только двух видов лабораторных животных – белой крысы и голубя). Создавая теоретическую базу бихевиоризма, Уотсон попытался описать типы реакций и прежде всего выделил

врожденные приобретенные

реакции реакции

-чихание

— икание

— сосание

— улыбка

— плач

-движение туловища

-движение конечностей

— движение головы и т.д.

К числу врожденных реакций он относил те поведенческие акты, которые можно наблюдать у новорожденных детей.

Если с описанием врожденных реакций у Уотсона серьёзных затруднений не было, поскольку достаточно наблюдать за поведением новорожденных детей, то с описанием законом, по которым приобретаются врожденные реакции, дела обстояли хуже. Ему пришлось обратиться к работам И.П. Павлова и В.М. Бехтерева, благодаря чему, Уотсон принимает концепцию условных рефлексов в качестве естественнонаучной базы своей психологической теории. Он говорит, что все новые реакции приобретаются путем обусловливания.

Пример: мать гладит ребенка, и на его лице появляется улыбка. Через некоторое время появление матери перед ребенком вызывает у него улыбку, даже если мать его не поглаживает.

Почему? Данное явление, по мнению, Уотсона, обусловлено следующим: поглаживание – это безусловный стимул, а улыбка на лице ребенка – это безусловная врожденная реакция. Но перед каждым подобным контактом появлялось лицо матери, которое являлось нейтральным условным стимулом.

Сочетание в течение определенного времени безусловного и нейтрального стимулов привело к тому, что со временем воздействие безусловного стимула оказалось не нужным. Для того чтобы ребенок заулыбался, ему было достаточно одного нейтрального стимула, в данном случае лица матери.

Уотсон – один безусловный стимул вызывает определенную безусловную реакцию, другой – вторую безусловную реакцию, и ещё один – третью безусловную реакцию. И когда все три безусловных стимула будут заменены, на один условный стимул, то впоследствии при воздействии условного стимула будет вызван сложный комплекс реакций.

Таким образом, все человеческие действия, по мнению, Уотсона, представляют собой сложные цепи, или комплексы, реакций. На самом деле, в жизни мы сталкиваемся с явлениями, которые не могут быть объяснены с этой точки зрения (например: катание медведя на велосипеде в цирке).

Не менее значимым для бихевиористов было проведение экспериментов, с помощью которых они стремились доказать правоту своих теоретических выводов. В этой связи стали широко известны эксперименты Уотсона по исследованию причин возникновения страха. Он пытался выяснить, какие стимулы вызывают у ребенка реакцию страха.

Пример: Уотсон наблюдал за реакцией ребенка при его контакте с мышью и кроликом. Мышь не вызывала реакции страха, а по отношению к кролику у ребенка проявлялось любопытство, он стремился с ним играть, брать на руки. В конце концов, было установлено, что если очень близко от ребенка ударить молотком по железному брусу, то он резко всхлипывает, а затем разражается криком. Итак, установлено, что резкий удар молотком вызывает у ребенка реакцию страха. Затем эксперимент продолжается. Теперь экспериментатор ударяет по железному брусу в тот момент, когда ребенок берет кролика на руки. Через некоторое время ребенок приходит в состояние беспокойства лишь при одном появлении кролика. По мнению, Уотсона, появилась условная реакция страха.

В заключение Дж. Уотсон показывает, как можно излечить ребенка от этого страха. Он сажает за стол голодного ребенка, который уже очень боится кролика, и дает ему есть. Как только ребенок прикасается к еде, ему показывают кролика, но только издалека, через открытую дверь из другой комнаты, — ребенок продолжает есть. В следующий раз показывают кролика, также во время еды, немного ближе. Через несколько дней ребенок уже ест с кроликом на коленях.

На долгие десятилетия формула «стимул – реакция» (S — R) стала рассматриваться как универсальная основа для интерпретации поведения.

Бихевиористы (последователи Дж. Уотсона) сознательно отбрасывали возможность того, что какие-то «промежуточные переменные», например процессы переработки информации в нервной системе, можно оценить путем регистрации поведения.

Тем не менее, заслуги бихевиоризма в развитии психологии весьма значимы. Во-первых, он привнес в психологию дух материализма, благодаря чему эта наука стала развиваться по пути естественнонаучных дисциплин. Во-вторых, он ввел объективный метод, основанный на регистрации и анализе внешних наблюдений, фактов, процессов, благодаря чему в психологии получили широкое распространение инструментальные приемы исследования психических процессов. В-третьих, была расширена область психологических исследований: стало интенсивно изучаться поведение младенцев и животных. Кроме того, в работах бихевиористов были значительно продвинуты отдельные разделы психологии, в частности проблемы научения, образования навыков. И наконец, распространение бихевиористских взглядов способствовало изучению психических явлений с естественнонаучных позиций.

Во второй половине жизни Уотсон отошел от академической психологии и занимался главным образом психологией рекламы. На русском языке изданы такие научные произведения как:

«Психология как наука о поведении» (1926)

«Психологический уход за ребенком» (1929)

специально написанная Уотсоном для БСЭ статья «Бихевиоризм».

В настоящее время убежденных сторонников «чистого» бихевиоризма практически не осталось. Используя высокоточные приемы количественного анализа поведения, современные экспериментальные психологи базируются в своих исследованиях на знаниях, накопленных наукой о поведении в целом.

Содержание:

1. Что такое зоопсихология.

2. Роль бихевиоризма в зоопсихологии.

Список литературы:

1. В.В. Давыдов, В.П. Зинченко и др. «Психологический словарь» («Педагогика — пресс» 2001 г.)

2. А.Г. Маклаков «Общая психология» (Питер, 2001 г.)

Р Е Ф Е Р А Т П О

С Р А В Н И Т Е Л Ь Н О Й

П С И Х О Л О Г И И

З О О П С И Х О Л О Г И И

Тема: «Уотсон Джон Бродус»

www.ronl.ru

Реферат Зоопсихология

скачать

Реферат на тему:

Зоопсихология — наука о психической деятельности животных, её проявлениях, происхождении и развитии в видовом и индивидуальном аспектах. В психической деятельности отражается восприятие мира животным и отношение к нему, проявляющееся во внешнем поведении, доступном наблюдению со стороны. Психическая деятельность предшествует наблюдаемому поведению и целиком обуславливает реакции живого существа на события во внешней и/или внутренней среде. В практическом плане под психической деятельностью можно понимать совокупность интеллектуальных процессов и эмоциональных состояний.

Поскольку человек — не что иное, как высшее животное, то стремление исследовать психику и поведение животных тесно связано с попытками человека понять самого себя. Первые работы в этой области принадлежат древнегреческим мыслителям (Сократ, Аристотель, Хрисипп). Научный позитивистский подход к изучению психики и поведения животных восходит к XVIII веку (Уайт, Леруа, Ламарк и многие другие).

В 1894 году было сформулировано «правило Моргана»: не следует привлекать для объяснения поведения животных более высоких психических категорий, чем необходимо. К числу факторов, негласно признанных не подлежащими изучению, были отнесены процессы психической деятельности. Основанием для исключения их из объекта исследования послужила недоступность этих процессов непосредственному наблюдению. Тем самым зоопсихология превратилась в исследование не психической деятельности как таковой, а лишь наблюдаемого поведения, которое является ее результатом.

Крайне важный этап в развитии зоопсихологии как научной дисциплины был связан с идеями Чарльза Дарвина, говорившего об инстинктах как форме поведенческого эволюционного приспособления и настаивавшего на том, что психическое приспособление первично по отношению к морфологии организма. Тем самым была заложена база для развития работ в трех основных направлениях:

изучение эволюционного аспекта поведения;
изучение роли инстинктов в индивидуальном поведении;
наблюдение поведенческой общности человека и животных.

Эволюционный подход к изучению поведения лег в основу работ К.Лоренца[1][2], Н.Тинбергена[3][4] и других этологов, относящиеся к первой половине XX века. Существенный вклад в развитие этологии как науки внёс австрийско-советский зоопсихолог К.Э.Фабри[5]. Этология — это наука о формах поведения животных, характерных для данного биологического вида и обеспечивающих его выживание (видоспецифичные формы поведения). Этология практически не затрагивает вопроса об индивидуальном поведении и обуславливающих его мотивациях, а само поведение рассматривается в рамках вариаций наследственно закрепленных форм («комплексов фиксированных действий»). Понятно, что этология не охватывает психических и поведенческих аспектов межвидовых взаимодействий — в частности, отношений домашних животных с человеком.

В противоположность этологии и почти одновременно с ней развивался и прямо противоположный подход, названный бихевиоризмом (от англ. behavior — «поведение»). Родоначальник бихевиоризма, Дж.Б.Уотсон поставил задачу изучения механизмов формирования индивидуального поведения и способов воздействия на него. Основным предметом изучения для бихевиористов стали именно сиюминутные индивидуальные мотивации животного и их баланс, позволяющий формировать желательное для человека поведение. Бихевиоризм стал мощной и хорошо разработанной основой для изощренных методов дрессировки. Исследования бихевиористов сыграли немалую роль в понимании процессов формирования и использовании жизненного опыта в индивидуальном поведении. Ограничения бихевиоризма связаны с тем, что этот подход учитывает главным образом воздействие со стороны в процессе искусственного формирования поведения, снижая значение наследственно обусловленных форм активности.

К зоопсихологии примыкают и работы по физиологии высшей нервной деятельности, подтвердившие тот факт, что психические процессы имеют свое физиологическое, вещественное выражение. И.П.Павлов[6] оставил нам прекрасный надежный метод изучения реакций животного на стимулы в лабораторных условиях. Однако, глубоко исследовав процесс формирования реакций и закрепления их в виде автоматизмов (условный рефлекс), нейрофизиологи не ставили перед собой задачу изучения поведения во всей его полноте и выяснения роли рефлексов в сложном поведении.

Итак, в «классической» зоопсихологии изучаются (в отрыве друг от друга) три аспекта психики и поведения животных:

наследуемое поведение в биологически обусловленных ситуациях — этология;
способы формирования желательного поведения животных — бихевиоризм;
физиологические основы психической деятельности — нейрофизиология.

Очевидно, что индивидуальное поведение животного сочетает в себе все перечисленные аспекты, но не исчерпывается даже самой изощренной их комбинацией. За пределами возможностей «классической» зоопсихологии остаются такие проблемы, как оценка животным конкретной ситуации, определение эффективности той или иной стратегии поведения и способов ее реализации (с точки зрения вероятности достижения цели и затрат), роль партнера, активно или пассивно влияющего на принятие решений, и многие другие аспекты наблюдаемого поведения животных. Очевидно, что именно эти вопросы во многом определяют собой успех использования животных человеком.

В конце XX века зоопсихология начала развиваться как комплексная дисциплина, сочетающая изучение места животных в мире с другими подходами к исследованию природы. Так, например, в Московском Государственном Университете в настоящее время развивается такой подход, как «экологическая этология». Представители этого направления, по существу, продолжают работы этологов, но стремятся при этом более полно учесть возможные метаморфозы среды и разные варианты приспособления к ней в рамках целых биоценозов.

С начала 1990-х годов в Санкт-Петербурге начала развиваться принципиально новая отрасль зоопсихологии, изучающая собственно психическую деятельность — то есть, внутренние процессы, обуславливающие формирование тех или иных форм поведения. Направление, названное психоморфологией[7], опирается на формальные методы, позволяющие моделировать, восстанавливать и воспроизводить психические процессы. Поскольку любая психическая деятельность по сути своей является совокупностью процессов восприятия, преобразования и генерации информации, только эта уникальная концепция предоставляет основу для сведения воедино всех частных направлений зоопсихологии.

Метод информационного моделирования психики, используемый в психоморфологии, универсален по отношению к биологическому виду (включая изучение психики человека) и дает основу для разработки прикладной психологии[7] каждого вида. На этой теоретической основе базируются и такие практические применения, как коррекция психики животных и ветеринарная психоневрология.

Примечания

Лоренц К. Человек находит друга./ Пер. с англ. М.: АО Полифон, 1992. – 192 с.
Лоренц К. Агрессия (так называемое зло)./ Пер. с англ. М.: Прогресс-Универс,1994.
Тинберген Н. Социальное поведение животных./ Пер. с англ. М.: Мир, 1993.
Tinbergen N. "Derived" activities, their causation, biological significance, origin and emancipation during evolution. Q. Rev. Biol., 1952, Vol. 27, pp. 1-32.
Фабри К. Основы зоопсихологии. — Москва: изд-во МГУ, 1976. — 464 с.
Павлов И.П. Полное собрание сочинений.. — Москва: изд-во АН СССР, 1952. — Т. 1-5.
↑ 12 Криволапчук Н.Д. Прикладная психология собаки. — Ростов на Дону: Феникс, 2008. — 558 с. — (Психологический практикум). — ISBN 978-5-222-12689-9

Литература

Анохин П.К. Биология и нейрофизиология условного рефлекса.. — Москва, 1968.

Бергман Ё. Поведение собак/ Пер. с финского.. — Москва: Восхождение, 1992.

Бехтерев В.М. Объективная психология.. — Москва: Наука, 1991.

Воронин Л.Г. Условный рефлекс – всеобщее приспособительное явление в животном мире.. — Москва, 1954. — 40 с.

Выготский Л.С. Избранные психологические исследования.. — Москва, 1956.

Зорина З.А., Полетаева И. И. Зоопсихология. Элементарное мышление животных: учебное пособие. — Москва: Аспект-Пресс, 2008. — 320 с. — ISBN 978-5-7567-0135-7

Криволапчук Н.Д. Прикладная психология собаки.. — Ростов на Дону: Феникс, 2008. — 558 с. — (Психологический практикум). — ISBN 978-5-222-12689-9

Крушинский Л.В. Биологические основы рассудочной деятельности.. — Москва, 1986.

Крушинский Л.В., Зорина З.А., Полетаева Л.И., Романова Л.П. Введение в этологию и генетику поведения.. — Москва, 1983.

Крушинский Л.В., Проблемы поведения животных.. — Москва: Наука, 1993.

Крушинский Л.В. Эволюционно-генетические аспекты поведения.. — Москва: Наука, 1991.

Леонтьев А.Н. Проблемы развития психики.. — Москва, 1972.

Лоренц К. Человек находит друга./ Пер. с англ.. — Москва: АО Полифон, 1992.

Лоренц К. Агрессия (так называемое зло)./ Пер. с англ.. — Москва: Прогресс-Универс, 1994.

Мак-Фарленд Д. Поведение животных. Психобиология, этология, эволюция.. — Москва: Мир, 1988.

Меннинг О. Поведение животных. Вводный курс./ пер. с англ.. — Москва: Мир, 1982.

Павлов И.П. Полное собрание сочинений.. — Москва: изд-во АН СССР, 1952. — Т. 1-5.

Симонов П.В. Мотивированный мозг.. — Москва, 1987.

Симонов П.В. Эмоциональный мозг.. — Москва, 1981.

Сотская М.Н. Курс зоопсихологии - www.ido.edu.ru/psychology/animal_psychology/ (html). Институт Международных Программ РУДН - ido.rudn.ru.

Тинберген Н. Социальное поведение животных./ пер. с англ.. — Москва: Мир, 1993.

Ухтомский А.А. Очерк физиологии нервной системы. //Собр. соч.. — Ленинград: изд-во ЛГУ, 1945. — Т. Т.4.

Фабри К. Основы зоопсихологии - bookap.info/okolopsy/fabri/gl1.shtm. — Москва: изд-во МГУ, 1976. — 464 с.

Филиппова Г.Г. Зоопсихология и сравнительная психология. — 3-е изд., стер.. — Москва: Академия, 2007. — 543 с. — 1000 экз. — ISBN 978-5-7695-4402-6

Delgado J.M.R. Physical control of the mind. Toward a psychocivilized society.. — New York: Harper and Roy wp., 1969.

Lorenz K. Evolution and modification of behavior.. — Chicago: University of Chicago press, 1965.

Tinbergen N. "Derived" activities, their causation, biological significance, origin and emancipation during evolution.. — Q. Rev. Biol.. — 1952 Т. Vol. 27.

«Зоопсихология» в Большой советской энциклопедии - slovari.yandex.ru/dict/bse/article/00028/25500.htm (html). Яндекс.Словари.

wreferat.baza-referat.ru

Реферат - Зоопсихология - Психология

Зоопсихология

Дарвин и подъем сравнительной психологии.

Стремление к объективному методу получило существенную поддержку со стороны сравнительной психологии – отрасли знаний, имеющей своим объектом сопоставление различных ступеней психического развития в эволюционном ряду. Активный научный интерес пробудило к ней дарвиновское учение.

Наряду с классической работой «Выражение эмоций у животных и человека» (1872) Дарвин написал насыщенный фактами и идеями этюд «Инстинкт», а также «Биографический очерк одного ребенка» (1877), ставший важной вехой в изучении детского поведения.

Дарвиновские работы стали для психологии основополагающими в нескольких аспектах. Они реализовывали объективный метод применительно к биопсихическим феноменам, правда, в форме наблюдения, а не эксперимента. Но наблюдение естествоиспытателя может не уступать другим приемам исследования, о чем свидетельствовал триумф самого дарвиновского учения. Используя метод объективного наблюдения, Дарвин тщательно проанализировал, опираясь на обширный запас фактов, многообразие выразительных движений (главным образом при аффектах) у человека и животных и пришел к выводам об общем механизме их происхождения.

В центре интересов Дарвина находилось не чувство, как испытываемое особью переживание, а двигательная активность, его выражающая, т.е. то, без чего эмоциональная реакция не может произвести полезный эффект в окружающей среде. Выразительные движения – лишь отдельные моменты поведения в общем процессе непрерывной и жестокой борьбы за существование. Оскаленные резцы, взъерошенная шерсть, раскрытый рот и т.д. – все это средства воздействия и приспособления. У человека они – рудименты, напоминающие о тех временах, когда за сжатыми кулаками следовала физическая схватка, а вставшие дыбом волосы производили на противника устрашающее впечатление. Благодаря ассоциативному сдвигу они перешли к современному человеку, у которого в угрожающих или опасных ситуациях замечаются фрагменты некогда реального действия.

Гипотеза Дарвина, при всей ее ограниченности и неспособности объяснить социально-историческую природу человеческих эмоций, вносила принцип объективного анализа в область тех актов, которые считались наиболее субъективными. Объяснял их Дарвин, обращаясь к реальному жизненному процессу, а не к заглядывающему внутрь себя сознанию.

Идея развития психики в различных вариантах существовала до Дарвина. Он доказал, что психическое у человека – лишь одно из ответвлений общего эволюционного древа. Это и стимулировало подъем сравнительной психологии.

Полные энтузиазма последователи Дарвина повсеместно искали то, что соединяет человека с органическим миром. Что касается области психологии, то здесь не обошлось без преувеличений, обусловленных неразработанностью объективного психологического знания об умственной деятельности.

Дарвин доказал преемственность и родство животных и человека в отношении внешнего выражения эмоций. Противники же его учения, отвергая преемственность, подчеркивали своеобразие человеческого интеллекта. Это вынуждало дарвинистов обосновывать трактовку интеллектуальных особенностей человека как явлений, характерных для высшей фазы единого, качественно однородного эволюционного ряда.

Психика животных и психика человека.

Первым обратился к этой задаче друг и сподвижник Дарвина Джон Романес (1848-1894), чье сочинение «Интеллект животных» (1882) приобрело большую популярность. Идеалистическая критика стремилась использовать уязвимые места этой книги для обвинения автора в том, что он антропоморфизирует душевную жизнь животных и культивирует «метод анекдотов».

Слабость позиции Романеса в его подходе к психике животных была обусловлена ненадежностью представлений о психике человека, отразивших влияние интроспективной концепции. Если Дарвин ушел из-под этого влияния благодаря тому, что сосредоточился на объективном изучении телесных реакций при эмоциях, то Романесу этого избежать не удалось. Объективных критериев интеллектуальности не существовало. Оставалось ориентироваться на ее традиционную трактовку в психологии (в Англии – ассоциативной психологии).

Романес, отбиваясь от критиков, в своих последующих работах «Умственная эволюция у животных» (1883) и «Умственная эволюция у человека» (1887) обвинял их в недопустимом приеме: они исходят из сознания современного, цивилизованного человека и, сопоставляя его с психикой животных, немедленно находят множество отличительных признаков, создающих впечатление качественного несходства. Однако если спуститься «вниз», сравнив животных – предков человека (человекообразных обезьян) и детей, то обнаружится, что различие между детской психикой и более примитивными явлениями у животных существует «по степени, но не по роду».

В целом Романес выступал как натуралист, стремившийся утвердить преемственность и единство психики на протяжении всего эволюционного процесса и вовсе не игнорировавший различия между отдельными циклами и вариантами этого процесса. Он остро ощущал нужду в объяснении ступенчатости фило- и онтогенетического развития сознания. Однако его собственные гипотезы носили умозрительный характер. Они касались интеллекта как комбинирования идей – простых и сложных, конкретных и абстрактных. Лишь в сознании человека возникают абстрактные «понятийные» идеи, которых нет ни у одного другого живого существа. Историческая ограниченность взглядов Романеса состояла именно в том, что он применительно к психике защищал эволюцию без дарвинизма. Он представлял работу интеллекта по-локковски, а не по-дарвиновски, видя в ней усложнение элементов сознания, а не регуляцию поведения в проблемных жизненных ситуациях.

Волна работ по сравнительной психологии, поднятая дарвиновским учением, непрерывно возрастала. Особенный интерес начиная с 80-х годов вызывают «социальные» формы поведения беспозвоночных, в которых видели прототип человеческих отношений. Сюда относят труд Д.Леббона «Муравьи, осы и пчелы», энтомологические работы Ж.А.Фабра, исследования Августа Фореля, в особенности его «Опыты и критические замечания об ощущениях насекомых» и др.

«Закон экономии» Ллойд-Моргана.

Зоопсихологи стали широко использовать психологические понятия, не прошедшие естественнонаучной проверки. Биологи незамедлительно отреагировали на это двумя направлениями. Оба направления существенно укрепили объективный метод изучения поведения в противовес субъективному. Одно возглавил Жак Леб, другое – Конвой Ллойд-Морган.

Ллойд-Морган (1852-1936), профессор зоологии и геологии в Бристоле, сыграл важную роль в укреплении престижа сравнительной психологии. Он выдвинул «закон экономии» (его принято называть каноном Ллойд-Моргана), согласно которому недопустимо объяснять поведение исходя из более высокой психической способности, если оно может быть объяснено способностью, стоящей ниже в эволюционно-психологической шкале. Этот здравый взгляд, направленный против антропоморфизма, был изложен во «Введении в сравнительную психологию» (1894). Он подкреплялся большим количеством фактических сведений о поведении животных в различных ситуациях (некоторые из них специально создавались автором).

Ллойд-Морган полагал, что в ряде случаев животные действуют по методу проб и ошибок. Они достигают цели не сразу, но лишь после того, как перепробуют наугад другие возможности. В его понимании этот способ вовсе не означал «слепого» реагирования. Животное ищет путь, будучи вооружено определенными психическими средствами, недостаточными, однако, для вполне осмысленного действия.

Дискуссия о вариативности поведения.

История свидетельствует, что новую психологию «делали» первоначально физиологи. К концу века настал черед зоологов. Перейдя к изучению приспособительного поведения, они попытались разобраться в его механизмах. Вновь с еще большей силой разгорается дискуссия, начатая биологом Пфлюгером и философом Лотце. Но на этот раз в ней появляются новые оттенки, в которых отразились изменения, произведенные Дарвином в понятии об организме и характере его взаимоотношений со средой.

В центре дискуссии стоял вопрос о вариативности поведения. Пфлюгер и Лотце относили ее за счет психических факторов, с тем, однако, существенным различием, что Пфлюгер понимал под этими факторами «сенсорную механику» как свойство серого вещества головного и спинного мозга, а Лотце – бессубстратную душу. В то же время оба одинаково оценивали рефлекторную дугу. Они видели в ней автоматически срабатывающий и сам по себе (без вмешательства психики) не подверженный изменениям механизм.

Теория эволюции заставила по-новому оценить возможности всех систем организма, в том числе и нервно-мышечной. Ее лабильность, изменчивость, подверженность общим законам эволюции становились все более очевидными. Школа Сеченова, а затем и школа Шеррингтона преобразуют механистическое воззрение на рефлекс в биологическое. В 80-х годах появляются работы американских физиологов, в которых доказывалось, что даже коленный рефлекс нельзя рассматривать как неизменный и изолированный феномен.

Мнение о том, что вариативность мышечных реакций детерминируется психикой как таковой, теряло своих сторонников. Теперь уже телесное устройство само по себе считалось способным к адаптивным и интегрированным актам без содействия со стороны психического начала, традиционная трактовка которого вносила нетерпимый для натуралиста налет субъективизма.

Жак Леб: теория тропизмов.

Под давлением этих стремлений к трактовке адаптивного (вариативного) поведения, как противоположного психическому, сложилась теория Жака Леба (1859-1924).

Леб представлял механистическое направление. Нужно, однако, иметь в виду, что само это направление не оставалось со времен Декарта неизменным. Формула «организм – это машина» наполнялась одним содержанием у Леонардо да Винчи, Галилея, Декарта, Гартли, Ламетри и совсем иным – в биологии, где утверждались идеи дарвинизма, и опять-таки другим – в век кибернетики.

Каждая эпоха имеет свои задачи. Задача, которую решал Леб, состояла в том, чтобы объяснить исходя из принципа машинообразности приспособительную деятельность живых существ, их способность изменять поведение и научаться. К решению этой задачи Леб приступал с позиций, которые были неведомы его предшественникам. За исходное он брал не заранее данную конструкцию организма, приводимую в действие толчками, идущими из среды, а самое физико-химическую среду, силовые воздействия которой определяют, направляют и преобразуют эту конструкцию. Идея единства всего органического мира привела к открытию такой фундаментальной формы жизни, по отношению к которой все остальные являются производными. Ее Леб обозначил термином «тропизм».

Теория тропизмов сложилась в обстановке, когда многие приверженцы дарвиновского учения стремились совместить его с физико-химическим пониманием жизни. В 80-х годах Леб проводит ряд биологических исследований, давших фактическое обоснование теории тропизмов, провозглашенной в книге «Гелиотропизм животных и его соответствие гелиотропизму растений» (1890). Тропизм по своей структуре напоминает рефлекс, поскольку представляет закономерную и неотвратимую реакцию живого на внешнее воздействие. Однако он несравненно универсальнее рефлекса, так как определяет характер поведения не только живых существ, еще не обладающих нервной системой, но и растений. Рефлекс как самостоятельный тип реакции, производимой специализированным устройством, растворялся в общих физико-химических закономерностях протоплазмы.

В описание организма как «химической машины» вносились два существенных корректива. В качестве эквивалента того, что традиционно считалось ощущением, выступала действительно фундаментальная для сенсорной сферы функция различения; к ней присоединялась не менее фундаментальная мнемическая функция, представление о которой как о всеобщем свойстве живого было выдвинуто еще в 1870 году физиологом Герингом в речи «Память как общая функция организованной материи». Геринг имел в виду способность запечатления и воспроизведения. Леб также говорил об этом своеобразном свойстве, которое, по его словам, может быть имитировано машиной, подобной фонографу. Но этого, с точки зрения Леба, недостаточно для приобретения организмом опыта. Необходимо, чтобы два процесса, происходящие одновременно или в быстрой последовательности, оставляли следы, которые сливаются вместе, так что, если повторяется какой-либо процесс, необходимо должен повториться и другой.

Этот механизм, названный «ассоциативной памятью», объясняет, почему данный стимул способен не только вызвать эффект, соответствующий его природе и специфической структуре стимулированного органа, но и произвести дополнительный эффект, который прежде вызывали другие причины.

Можно ли приписать сознание инфузории? Наиболее решительно выступил против теории тропизмов американский зоолог Г.С.Дженнингс (1868-1947), сделавший на основании своих многочисленных экспериментов вывод о невозможности объяснить адаптивные, легко модифицируемые реакции простейших с помощью физико-химических категорий. Между стимулом и поведенческим эффектом нет однозначной связи, подчеркивал Дженнингс; в промежутке между ними действуют дополнительные факторы.

В целом ситуация, сложившаяся на рубеже XX века, напоминала то, что происходило в середине XIX века. Правда, биологический объект был другой: тогда – обезглавленная лягушка, теперь – инфузория. Но картина была сходная. Расхождения касались не фактов, в достоверности которых никто не сомневался, а их истолкования.

Кардинальный вопрос был сформулирован в заглавии статьи немецкого зоолога А.Бете «Должны ли мы приписывать муравьям и пчелам психические качества?» (1898). Сам Бете отвечал на этот вопрос отрицательно и в следующей статье совместно с Т. Бором и И.Икскюлем изложил проект «объективирующей номенклатуры в физиологии нервной системы» (1899). Проект предусматривал переделку всей традиционной психологической терминологии в строго физиологическую (ощущение заменялось термином «рецепция», память – «резонанс» и т.п.). Расчет был на переход к вполне объективному анализу. Предпосылкой же проекта служило мнение, что психические явления недоступны естественнонаучному, объективному изучению. Однако это не встретило сочувствия у ряда натуралистов.

Дженнингса совершенно не соблазнила перспектива достигнуть объективных стандартов в изучении поведения живых существ ценой игнорирования психики. Он хорошо понимал, что препятствием является вопрос о природе факторов, которые действуют между стимулом и реакцией. По какому типу следует их мыслить? Леб утверждал, что подтипу физико-химических процессов, его противники – по типу психологических. Бете занял агностическую позицию: объективного описания достаточно для целей зоолога, так как субъективное непознаваемо.

Дженнингс не принял ни учение о тропизмах, ни позицию игнорирования внутренних факторов. Но можно ли инфузории приписать сознание? Дженнингс пытался пройти мимо Сциллы – механицизма и Харибды – антропоморфизма. И хотя он этого пути не нашел, сам поиск говорил о рождении новых тенденций. Два момента были выделены Дженнингсом в регуляции вариативного поведения. Прежде всего обмен веществ. Реакции на внешние силы в значительной своей части могут быть объяснены влиянием этих сил на обменные процессы внутри организма. Опыты показывали, что с изменением характера питания менялось и внешнее поведение. Но по какому принципу происходит это изменение? И тут Дженнингс высказал положение, совпавшее с уже известной нам точкой зрения Ллойд-Моргана: животное действует способом проб и ошибок. Он повторил на инфузориях ставший широко известным опыт Киннемана с макаками, которые должны были найти корм в одном из сосудов одинаковой величины, но различной формы. Инфузории и макаки решали задачу однотипно. Животное действовало хаотично, пока случайно не наталкивалось на нужное направление. Тогда число проб, ведущих к цели, и соответственно время, затрачиваемое на ее достижение, начинало сокращаться.

Ллойд-Морган и Дженнингс были зоологами, но логика исследования вынудила их решать психологические задачи. Они приступали к ним без предвзятой интроспекционистской установки. Они исходили из объективных проявлений жизнедеятельности и вместе с тем считали характер этих проявлений свидетельствующим о действии причин психологического, а не только физиологического порядка. Оба внесли существенный вклад в подготовку почвы для утверждения объективного метода в психологии.

Между Сциллой и Харибдой – механицизмом и антропоморфизмом.

Наряду с формами поведения, приобретенными в индивидуальном опыте, объектом естественнонаучного анализа становятся инстинкты как системы действий, которые свойственны целому виду, отличаются постоянством и коренятся в общем механизме наследственности. Здесь также возникли коллизии, отразившие в общем виде столкновение механистического способа объяснения с субъективно-психологическим и неудовлетворенность передовой естественнонаучной мысли обоими этими подходами.

Постоянство, машинообразность инстинктов говорили как будто в пользу их безразличия к психическим моментам. Этот механистический взгляд укреплялся ввиду убеждения в его полном соответствии той картине мира, которую создало детерминистское естествознание. Положение, однако, осложнялось возникновением новой, детерминистской теории – дарвиновской биологии, с точки зрения которой невозможно было признать возникновение и развитие каких бы то ни было жизненных феноменов, не выполняющих полезной для организма работы. Поскольку психическое понималось как сознательное, дарвинисты, взявшиеся за изучение инстинктов, признали в качестве их непременного фактора деятельность сознания.

Как уже отмечалось, вскоре этих дарвинистов (Романеса и др.) стали обвинять в том, что они насаждают «метод анекдотов» – приписывают животным сугубо человеческие формы переживаний, мышления, воли и т.д. Но «метод анекдотов» вовсе не был порождением невежества или дилетантизма. Он возник из попытки преодолеть несовместимое с дарвинизмом декартовское представление о животных как чистых автоматах и утвердить реальную ценность психического в эволюции жизни.

Поскольку, однако, дарвинисты в сравнительной психологии не имели первоначально никакого иного воззрения на психику, кроме выработанного в лоне интроспекционизма, их утверждения о наличии сознания у животных неизбежно становились антропоморфическими, а тем самым и несовместимыми с критериями научности. Отсюда возникала дилемма – либо механицизм, либо интроспекционизм, – которая может быть здесь (как и во всех других разделах психологии) преодолена только путем преобразования самого понятия о психическом. Мы видели, как логика развития научного знания влекла к преодолению этой дилеммы тех зоологов, которые изучали индивидуально-вариативное поведение животных.

Познаваемасть психических актов.

В области изучения инстинктов на рубеже XX века над этой дилеммой бился зоолог В.А.Вагнер (1849-1934) – основоположник зоопсихологии в России. Отстаивая эволюционный подход, он провел цикл экспериментальных исследований деятельности животных, главным образом при возведении ими различных построек (строительный инстинкт у пауков, водяной жук-серебрянка, городская ласточка и ее постройки, жизнь шмелей). Все эти работы служили обоснованием выдвинутой автором программы построения зоопсихологического знания исходя из объективного метода.

Проблема познаваемости психических актов приобрела в связи с изучением поведения животных новый смысл, какого она не имела прежде, на уровне изучения человека. Сперва эта проблема решалась в традиционно интроспективном плане. Романес подчеркивал, что, кроме суждения по аналогии, нет иной возможности познать психику не только животных, но и других людей. Как полагал этот натуралист, мы соотносим свои умственные состояния с действиями нашего собственного организма, а затем, наблюдая сходные действия других существ, решаем, что у этих существ имеются аналогичные внутренние процессы.

С развитием зоопсихологии, ориентировавшейся на точное и объективное исследование поведения, метод аналогии скомпрометировал себя, выродился в «метод анекдотов». Но тем самым лишалось объяснительной ценности и породившее его общее представление о путях познания психической активности любого организма, рассматриваемого как объект наблюдения и экспериментирования со стороны другого. И очень скоро сдвиги, совершившиеся на почве естественнонаучного анализа психики животных, оказали необратимое воздействие на анализ психики человека.

Список литературы

М.Г.Ярошевский. Зоопсихология.

www.ronl.ru