Курсовая работа: "Слово о полку Игореве" - золотое слово русской литературы. Реферат слово о полку игореве по литературе
Дипломная работа - Слово о полку Игореве - золотое слово русской литературы
План
«Золотое слово русской литературы»
Русь времени «Слова о полку Игореве»
События русской истории, предшествование походу князя Игоря Святославича Новгород-Северского
Поход князя Игоря Святославича Новгород-Северского
Время создания «Слова о полку Игореве»
Вопрос об авторстве «Слова о полку Игореве»
«Слово о полку Игореве» в древнерусской литературе
Открытие «Слова о полку Игореве», его издание и изучение
О бессмертии «Слова о полку Игореве»
Библиография
«Слово о полку Игореве» представляет собой вечно цветущий ствол, протягивающий тяжелые от плодов ветви в будущее…
Из памятника старины оно превращается в живое достояние созидательной культуры.
П. Антокольский
Около восьми веков назад, в 1187 году, было создано " Слово о полку Игореве" — гениальное произведение древнерусской литературы. Протёкшие столетия не приглушили его поэтического звучания и не стёрли красок. Интерес к " Слову о полку Игореве" не только не уменьшился, но и становится всё более и более широким, всё более и более глубоким.
Почему же так долговечно это произведение, столь небольшое по своим размерам? Почему идеи " Слова" продолжают волновать нас?
Любовь к родине вдохновляла автора " Слова о полку Игореве". Она как бы водила его пером. Она же сделала его произведение бессмертным — равно близким и понятным всем людям, подлинно любящим свою родину и свой народ.
«Слово о полку Игореве» проникнуто большим человеческим чувством — тёплым, нежным и сильным чувством любви к родине." Слово" буквально напоено им. Это чувство сказывается и в том душевном волнении, с которым автор " Слова" говорит о поражении войск Игоря, и в том, как он передаёт слова плача русских жен по убитым воинам, и в широкой картине русской природы, и радости по поводу возвращения Игоря.
Вот почему значение " Слова" так велико было всегда. Призыв его к защите родины, к охране мирного труда её народа звучит и в наши дни с неослабеваемой силой.
слово князь игорь литература
Значение «Слова» особенно велико для нас ещё и потому, что оно является живым и непререкаемым свидетельством высоты древнерусской культуры, её самобытности и её народности.
Я выбрал эту тему, потому что, по моему мнению, она актуальна в наши дни и интересна в историческом отношении." Слово о полку Игореве" давно тревожит умы и сердца людей разных профессий не только во всех уголках нашей страны, но и за рубежом. Создано множество профессиональных и любительских переводов «Слова», немало исследовательских работ на эту тему.
Но в то же время это величайшее произведение древнерусской литературы до сих пор остаётся не до конца изученным, — так как нами отнюдь не хорошо исследована та историческая почва, на которой вырос этот, по выражению исследователя «Слова» П. Антокольского, " вечноцветущий ствол".
«Слово о полку Игореве» интересно ещё и тем, что является первым в своём роде достижением мысли народной, гражданской, патриотической. Оно не только голос неизвестного автора, но и глас народный — голос народа, уставшего от бесконечных распрей и междоусобиц князей." Слово" — призыв к единению. Уже этим оно заслуживает детального, подробного изучения.
И, наконец, меня всегда интересовала древнерусская литература, и в частности " Слово о полку Игореве" — ярчайшее и интереснейшее произведение.
«Слово о полку Игореве» с гениальной силой и проникновенностью отразило главное бедствие своего времени — отсутствие политического единства Руси, вражду князей между собой и, как следствие, слабость её обороны от всё усиливавшегося нажима южных кочевых народов и восточных соседей Руси.
Причиной разъединения Руси были развивающиеся феодальные отношения. Образуется множество феодальных «полугосударств» — княжеств, враждовавших между собой, оспаривавших друг у друга владения. Единое в Х — начале ХIвеков древнерусское государство в ХIIвеке распадается окончательно.
Первой обособилась Полоцкая земля, оставшаяся во владении Изяслава. Это впоследствии привело к нескончаемым междоусобным войнам между полоцкими князьями и остальными русскими князьями — потомками Ярослава Мудрого.
После смерти Ярослава Мудрого началось дальнейшее разделение русской земли. По завещанию Ярослава его старший сын Изяслав получил Киев, следующий, Святослав, — Чернигов, Всеволод — Переяславль, Игорь — Владимир Волынский, Вячеслав — Смоленск. В конце ХIвека Черниговское княжество окончательно закрепляется за сыном Святослава Ярославича — Олегом и его потомством.
Это обособление Черниговской земли и закрепление её за потомством Олега Святославовича явилось таким же трагичным, как и закрепление Полоцкой земли за потомством Всеслава Полоцкого. Олег Святославович всю жизнь враждовал с Владимиром Мономахом, а впоследствии раздоры Ольговичей и Мономаховичей наполняют своим шумом весь ХIIи первую половину ХIIIвека. Автор " Слова" прозвал Олега Святославича Олегом Гориславичем, правильно указав в нём одного из тех князей, от которых " сьяшется и растяшеть усобицами" Русская земля.
Обособление отдельных земель как наследственных княжеских владений было признано при Владимире Мономахе на Любечском съезде князей (1097 год): " Каждо да держит отчину свою" (пусть каждый владеет землёй отца).
Но решение Любичского съезда, признавшего разделение Русской земли, не привело даже к временному соглашению князей, и тотчас же было нарушено. Один из князей, Василько Теребовльский, был вероломно схвачен двумя другими и ослеплен. Вновь начались княжеские раздоры. Призывая к единению, киевский народ обратился к Владимиру Мономаху со словами: " Молимся, княже, тобе и братома твоима, не мозете погубити Русьскые земли. Аще бо взмете рать межю собою, погании имуть радоватися, и возьмуть землю нашю, иже веша стяжали отци ваши и деди ваши трудом великим и храбрьством, побарающе по Русьскей земли, ины земли приискываху, а вы хочете погубити землю Русьскую". Призыв народа к единению звучал на устах у каждого поколения русских людей, в каждом княжестве, в каждом городе.
Галичина, Рязань, Смоленск, Владимир волынский, Владимир Залесский, Ростов, Новгород — все эти областные центры решительно стремятся к политической самостоятельности, уходят из орбиты влияния слабеющего киевского «золотого стола», замыкаются в своих местных интересах, вступают в борьбу друг с другом. Князья забывают про «сё великое» и погрязают в бесконечных братоубийственных войнах. Отходят в прошлое времена политического единства и внешнего могущества Руси.
Междоусобная борьба князей была осложнена нависшей над Русью половецкой опасностью. Половцы, народ тюркского происхождения, заняли степи между Волгой и Днепром ещё в середине XI века. Они представляли собой настолько мощную военную силу, что не раз угрожали самому существованию Византийской империи, которой приходилось обращаться за помощью к русским князьям.
Русским князьям удавалось одержать крупные победы над половцами. Но их внезапные набеги уничтожали сельское хозяйство, разоряли мирное население русских сёл и городов. Бескрайнее «дикое поле», «страна незнаема» была готова поглотить в приливах и отливах многочисленные очаги русской культуры. Волны степных набегов разбивались о стойкое сопротивление отдельных княжеств. Часть половцев оседала на пограничных землях под именами «ковуев», «своих поганых». Но раздоры русских князей были удобны для новых вторжений. Князья призывали половцев себе в помощь, расшатывая тем самым веками слагавшиеся здания русской независимости.
Так эпоха феодальной раздробленности, естественная в историческом развитии всех народов, неожиданно приобрела острый, трагический характер из-за страшной половецкой опасности.
Во времена создания «Слова» не было недостатка в энергичных и способных князьях. Беда Руси заключалась в том, что деятельность их не была согласована, князья по-разному понимали свои задачи, стремясь в первую очередь к укреплению своего княжества. Вместе с тем на каждого из князей, стремившихся к единству Руси, находилось до десятка тех, что забывали всё и вся ради достижения эгоистических целей, головой пробивших дорогу к «золотому столу».
Выразителем идеи объединения Роной земли явился автор «Слова о полку Игореве».
Русь в XII веке
Большинство феодальных усобиц было связано с враждой Мономаховичей и Ольговичей. И те и другие постоянно пользовались помощью половцев в походах на соседние русские княжества. Особенно часто к помощи половцев обращались черниговские Ольговичи, искавшие союза и мира с беспокойным населением смежных им степей. И эта половецкая «помощь», как и самостоятельные походы половцев, стала с конца XI века жестоким народным бедствием. Особенно усиливаются набеги в 70х годах XII века, когда по выражению летописца, начинается «рать без перерыва».
Русские князья имели к тому времени опытных и закаленных в боях воинов, составляющих основное ядро их войска — дружину. Кроме дружин князья в случае необходимости могли собрать многочисленное войско из крестьян и горожан. На границах со степью стояли заставы; в самой степи находились русские «сторожа» — разведчики, следившие за передвижениями кочевников.
Русское войско в XII в., было в основном конным; оно было очень быстрым в движениях, выработало искусную тактику борьбы с кочевниками. Русские походы в степь предпринимались по преимуществу весной, когда истощенные на скудном зимнем подножном корму кони половцев оказывались гораздо слабее коней русского войска. В бою русские войска умели действовать сложными построениями, были стойки и бесстрашны. Вооружение дружинников составляли мечи, сабли, луки, иногда шестоперы. Кроме того, они имели копья — оружие хотя и легко ломавшееся, но незаменимое в первой стычке с врагом. Дружинники имели прочные булатные шлемы и кольчуги, появившиеся на Руси раньше, чем Западной Европе. Вооружение простых воинов было проще — копья, топоры. Тяжёлые, накалявшиеся на солнце шлемы и брони обычно надевались перед самым сражением.
Начавшийся в 70х годах XII столетия особенно сильный натиск половцев разбивается об ответные походы русских. После ряда поражений половцы объединяются под властью хана Кончака. Половские войска получают единую организацию и хорошее вооружение. Разъединенная раздором Русь лицом к лицу столкнулась с сильным и, главное единым войском кочевников.
Под влиянием половецкой опасности, как впоследствии под влиянием опасности монголо-татарской, зреет идея единения. В 80х годах XII века делается попытка примирения Ольговичей и Мономаховичей. Ольговичи рвут со своей традиционной политикой союза со степью. Очень важную роль в этом играет Игорь Святославич, князь Новгород-Северский.
Вначале Игорь — типичный Ольгович. Ещё 1180 году половцы деятельно помогали ему. Наголову разбитый Рюриком Киевским у Долобска вместе со своими союзниками-половцами, он вскочил в ладью со своим будущим врагом Кончакос и успел скрыться от погони киевского князя.
Одержав победу, Рюрик своеобразно воспользовался её плодами. Не оставил на великом княжении Святослава Всеволодовича, а себе взял все остальные города киевской области. Неизвестно, на каких условиях уступил Рюрик «золотой стол». Но скорее всего, одним из этих условий был отказ от союза с половцами Ольговичей и их согласие на действие против половцев вместе с другими русскими князьями. В ближайшие годы Рюрику и Святославу удается широко организовать союзные походы русских князей на степь.
Обязательства феодального главы всех Ольговичей — Святослава Киевского — распространились и на Игоря, его двоюродного брата, находящегося у него в феодальном подчинении. Он решительно рвёт со своей старой политикой и становится ярым противником половцев.
Несмотря на то, что политика Ольговичей претерпела резкие изменения ещё с самого начала 80х годов, Игорю не сразу удалось участвовать в походе против Кончака, своего бывшего союзника. В 1183 году объединёнными усилиями русских князей под предводительством Святослава Всеволодовича половцы были разбиты. Было взято 700 пленников, захвачены военные машины, отбиты русские пленные, попал в плен хан Кобяк Карыевич. В этом походе Игорь не участвовал. Он ходил самостоятельно и разбил половецкого хана Обовла Костуковича. В 1184 году Святослав с русскими князьями вновь разбивает половцев. Захвачен в плен был «басурман», стрелявший «живым огнём». Половцы были устрашены, и опасность, казалось бы надолго отведена от Русской земли. Однако Игорь Святославич не смог участвовать и в этом походе, он начался весной и гололедица не дала конному войску подоспеть вовремя. Когда Игорь, несмотря ни на что, хотел всё же идти на соединение со Святославом Всеволодовичем, дружина сказала ему: «Княже! Потьскы (по-птичьи) не можем перелетети; се к тебе приехал муж от Святослава, а сам идеть в неделю (в воскресенье) ис Кыева, то како можеши, постигнути?»
По-видимому, князь тяжело переживал неудачу: ему не удалось участвовать в победе и доказать своей преданности союзу русских князей против половцев. Вот почему в следующем, 1185 году, «не сдержав уности» он бросается в поход против половцев.
Окрылённый победами Святослава, Игорь ставит себе безумную смелую задачу — с немногими собственными силами «поискать» старую черниговскую Тмуторокань, когда-то подвластную его деду Олегу Святославичу («Гориславичу»), дойти до берегов Чёрного моря, уже почти сто лет закрытого для Руси половцами.
Но последствия этого похода оказались плачевными: они свели на нет все усилия Святослава Всеволодовича и надолго «открыли ворота» на Русскую землю половцам.
Поход князя Игоря Святославича 1185 года рассказан в двух летописях. Более обширный рассказ сохранился в Ипальевской летописи (составлен южным летописцем), другой, более сжатый, — в Лаврентьевской (он составлен во Владимире Суздальском). Вот как на основании рассказов летописей можно представить себе поход Игоря.
Не уведомив своего феодального главу Святослава Всеволодовича 23 апреля 1185 года, во вторник, Игорь Святославич Новгород-Северский, его сын Владимир Путивльский, племянник — князь Святослав Ольгович Рыльский вместе с присланными от Ярослава Всеволодовича Черниговского во главе с Ольстином Олексичем дружинами ковуев выступили в далёкий степной поход на половцев. Откормленные за зиму тучные кони шли тихо. Игорь ехал, собирая свою дружину.
В походе у берегов Донца 1 мая, когда день клонился к вечеру. Их застигло затмение, на Руси считавшееся предзнаменованием несчастья. Но Игорь не поворотил коней. Он сказал своим боярам и дружине: «Братья и дружино! Тайны божия никто не весть, а затмению творець бог и всему миру своему. А нам что створить бог, — или на добро, или на зло, — а то же нам видити.» Сказав тат Игорь переправился через Донец. У Оскола Игорь два дня поджидал своего брата Всеволода, шедшегоиным путем от Курска. От Оскола пошли дальше, к реке Сальнице.
Застигнуть половцев врасплох не удалось: русские «сторожа», которых послали ловить «языка», донесли что половцы вооружены и готовы к бою. Но Игорь сказал: «Оже ны будет не бившися возвратиться, то соромъ ны будеть пущи смерти, но как оны бог дасть». Согласившись, русские не стали на ночлег, а скакали всю ночь. На следующий день в обеденное время (тогда обедали рано) русские встретили половецкие полки. Половцы отправили назад свои вежи (крытые телеги), а сами, собравшись «от мала до велика», выстроились на той стороне реки Сюурлия. Войска Игоря выстроились в шесть полков. По обычаю того времени князь сказал краткое ободряющее слово: «Братья, сего мы искали, а потягнем». Посередине встал полк Игоря, справа — полк Всеволода, слева — полк Святослава Рыльского, впереди — полк сына Игоря, Владимира, и полк черниговских ковуев. Отборные стрелки из всех полков стали впереди строя. Половцы выстроили своих стрельцов. Дав залп из луков, они бежали. Бежали и те половецкие полки, что стояли вдалеке от реки. Передовые полки черниговских ковуев и Владимира Игоревича погнались за ними. Игорь и Всеволод шли медленно, сохраняя построение. Русские овладели вежами половцев и захватили пленных.
На следующий день, с рассветом, половецкие полки, «ак борове», то есть подобно лесу, стали неожиданно наступать на русских. Игорь не поворотил полки.
Трое суток медленно пробивался Игорь к Донцу со своим войском. В бою он был ранен в правую руку. Оттеснённые от воды воины и кони изнемогали от жажды. В русских полках было много раненых и мёртвых. Первыми дрогнули ковуи.
Игорь поскакал к ним, сняв шлем, чтобы быть узнанным, но не смог их задержать. На обратном пути, изнемогая от раны, он был схвачен половцами на расстоянии полёта стрелы от своего войска. Он видел, как жестоко бьется его брат Всеволод во главе своего войска и. по словам летописи, просил у бога смерти, чтобы не видеть его гибели.
Всеволод, несмотря на мужественное сопротивление, также был взят в плен. Пленных князей разобрали по рукам половецкие ханы. Игоря взял на поруки его бывший союзник Кончак. Из всего русского войска спаслось лишь 15 человек. А ковуев и того меньше. Прочие же утонули в море (морем в летописи могло быть названо и озеро, большое пространство воды).
В то время Святослав Всеволодович Киевский, решив идти на половцев к Дону на всё лето, собирал воинов на севере своих владений. На обратном пути он услышал, что его двоюродные братья пошли на врага, утаясь от него, и «не любо бысть ему». Подходя на ладьях к Чернигову, он узнал о поражении Игоря; узнав об этом, он «глубоко вздохнул», «утер слёзы» и сказал: «о люба мои братья и сынове и мужи земле Русское! Дал ми бог притомити поганыя, но не воздержавшее уноси (юности) отвориша ворота на Русскую землю. Воля господня да будеть о всём. Да како жаль ми бяшеть на Игоря (как мне раньше было досадно), тако ныне жалую больше (так теперь больше жалею) по игоре брате моемь» Это и есть «злато слово со слезами смьшано» Святослава. «Слово» передаёт его несколько иначе, но самый смысл и тон его скорбного упрёка в летописи и «Слове» одинаковы.
В этих словах Святослава точно определены последствия поражения Игоря. Святослав «припомнил поганых» в своём походе 1184 года, а Игорь свёл на нет все усилия «отворив ворота» половцам на русскую землю.
А «поганые» половцы, «взяша гордость велику» и собрав весь свой народ, ринулись на Русь. Между половецкими ханами возникла распря: Кончак хотел идти на Киев отомстить за своего деда Шарукана и Боняка, потерпевших там поражение в1106 году, а Гза предлагал пойти на Семь, «где ся остале жены и дети: готов полон нам собран; емлем же городы без опаса» И так разделились надвое. Кончак пошёл к Переяславлю Южному, осадил город и бился там весь день.
В Переяславле тогда княжил Владимир Глебович. Он был «дерзк и крепок к рати», выехал из города и бросился на врага. Но из дружины выехать за ним дерзнуло немного. В битве князь был ранен тремя копьями. Тогда из города подоспели прочие и отбили его. Владимир Глебович послал сказать Святославу Киевскому, Рюрику и Давыду Ростиславичам: «се половьци у ми, а помозити ми».
Но между войсками Рюрика и Давыда произошли разногласия, смоленские дружины «стали вечем» и отказались идти в поход. Давыд со своими «смольянами» отправился назад, а Святослав и Рюрик поплыли по Днепру против половцев. Половцы, услышав об их приближении, отступили от Переславля и на обратном пути осадили город Римов. Во время осады рухнула часть стены (две городни) вместе с людьми. Часть осажденных вышла на вылазку и избегла плена.
Остальных взяли в плен либо убили. Между тем хан Гза опустошил землю вокруг
Гравюра В.А. Фаворского.
Гравюра В.А. Фаворского.
Путивля, сжёг много сёл и острог. Но самого города, который был укреплён деревянными стенами на высоких земляных валах, он взять не смог. Там, как мы знаем из «Слова», спасались в отсутствие Игоря его жена, Ефросинья Ярославна.
В плену Игорь Святославич пользовался относительным почётом и свободой. К нему было приставлено 20 сторожей, которые не мешали ему ездить и слушались его, когда он куда-либо их посылал. Он ездил со своими слугами на соколиную охоту и даже вызвал к себе из Руси священника для отправления церковной службы.
Половец Лавр, судя по имени крещёный, предложил князю бежать. Тот отказался идти не «неславным путем», но обстоятельства вынудили его к бегству: сын тысяцкого и конюший, находившиеся с ним в плену, сообщили, что возвращающиеся от Переяславля половцы намерены перебить всех русских пленных.
Время для побега было выбрано вечернее — при заходе солнца. Игорь послал к лавру своего конюшего, веля перебираться на ту сторону реки с поводным конём. Половцы, стерегшие князя, «напились бяхуть кумыса», играли и веселились, думая, что князь спит. Помолясь и взяв с собой крест и икону, Игорь ушёл из своей вежи. Он перебрался через реку, сел там на коня и тайно переехал через половецкие вежи. Одиннадцать дней добирался Игорь до пограничного города Донца, убегая от погони. Приехав в Новгород Северский, князь вскоре пустился в объезд — в киев и Чернигов, и всюду был встречен с радостью. По-видимому, это случилось в сентябре 1185 года.
В 1187 году из плена вернулся сын Игоря — Владимир. Он был с женой и «с дитятем» и здесь, на Руси, был венчан по церковному обряду. Когда из плена вернулись остальные князья — не ясно.
Последствия поражения Игоря ещё долго давали себя чувствовать Руси. Половцы беспрерывно тревожили Русь своими набегами. Русские князья довольно часто организовывали походы против них.
В 1196 году умер брат Игоря — Всеволод Буй Тур. Летописец отметил его смерть некрологической характеристикой, в которой восхвалял его удаль, доброту и «мужественную доблесть».
Вскоре, в 1198 году, умер и Ярослав Всеволодович Черниговский — брат Святослава Киевского, скончавшегося за четыре года перед тем — в 1194 году. На место Ярослава в Чернигове стал князем Игорь Святославич. Он княжил недолго: через четыре года (в 1202 году он умер, и о его княжении мы ничего не знаем.
От Игоря осталось шесть сыновей. Со смертью Романа Мстиславича Владимиру удаётся сесть на княжение в Галиче. Своему брату Святославу он добывает Владимир Волынский, а Роману Игоревичу даёт Звенигород.
Игоревичам не удалось удержать Владимир волынский. В Галиче они вступают в борьбу с боярством. Боярству в1211 году удалось одержать верх, и трое Игоревичей были повешены, в том числе и один из участников похода 1185 года — Святослав Игоревич. Вскоре умер и старший сын Игоря — Владимир (в 1212 году). Когда умер Олег, третий из сыновей Игоря, участвовавший в походе, не известно. Такова была судьба участников похода Игоря Святославича Новгород-Северского.
«Слово о полку игореве» было создано вскоре после событий похода. Оно написано под свежим впечатлением от этих событий. Это не историческое повествование о далёком прошлом, а отклик события своего времени, полный ещё не притупившегося горя.
Автор «Слова» обращается в своём произведении к современникам, которым эти события были хорошо известны. Поэтому «Слово» соткано из намёков, напоминаний, из глухих указаний на то, что было ещё живо в памяти каждого читателя — его современника.
Есть и более точные указания на то, что «Слово» о полку Игореве " было создано вскоре после описываемых в нём событий. В 1196 году умер Всеволод Святославич, в 1198 году Игорь сел на княжение в Чернигове, перед тем не раз ходил на половцев вновь, но всё оставалось без упоминаний о «Слове». Не упомянуты и другие события русской истории, случившиеся после 1187 года. В частности, автор в числе живых князей называет Ярослава Осмомысла Галицкого; к нему автор обращается с призывом «стрелять» в Кончака «за землю Руськую, за раны Игоревы, буего Святьславича». Отсюда ясно, что «Слово» было написано не позднее 1187 года, не могло быть написано и ранее, так как заканчивается «славой» молодым князьям, в том числе и Владимиру Игоревичу, вернувшемуся из плена только в том же, 1187 году. Поэтому считается, что «Слово» о полку Игореве" написано в 1187 году.
Безусловно, автор «Слова» — современник этих событий. Он знает, Что во время битву ветер дул со стороны половцев, и южные ветры действительно характерны для местности проведения боя весной и летом, знает о расположении дворца Галицкого князя, о русских поселения на Дунае. Он разбился в политическом положении отдельных русских княжеств. Язык «Слова» — язык, несомненно второй половины 12-го века. Археологически точны описания оружия и одежды.
Но кто же автор «Слова о полку Игореве»? Возможно он остался безымянным для нас, потому что был слишком «именит» для современников, чтобы всякий раз соединять его имя с произведением?
Есть много гипотез об авторстве «Слова».
Так, в XIX веке была высказана гипотеза об авторстве премудрого книжника Тимофея. Но книжники толковали священные писания, а в «Слове» несколько раз упоминаются языческие боги. Летописи Тимофея характеризуются одной стороной: «рождение — смерть», в них нет образности и языкового богатства «Слова». Эта гипотеза почвы под собой не имеет.
Также называют автором «Слова» переяславльского священника Митуса.
По гипотезе Югова и Фёдорова считается, что автор — очевидец, участник событий (например, Игорь, Всеволод, Владимир, половец Лавр, тысячник Рагуил).
Исследователь «Слова» И. Шкляревский выдвинул версию о том, что автор был ловчим либо сокольничим при княжеском дворе (в то время должность весьма почётная).
Б. Рыбаков открыл имя Петра Бориславича. Он был летописцем Рюрика, выполнял дипломатические миссии и, что немаловажно, создал летопись, где с народной точки зрения рассматривал княжеские распри и раздоры.
Кто бы он ни был, на основе анализа текста «Слова» мы можем составить его приблизительную характеристику.
Автор поимённо называет всех князей, все имена — реальны. В обращениях чувствуется, что многих из них он знает лично: «А ты, Романе, и ты, Мстиславе…». В упрёках князьям — голос достойного и знающего себе цену человека.
В «Слове» можно увидеть странный симбиоз христианства и язычества. Так, Ярославна обращается к Днепру, Ветру, Солнцу с языческой мольбой. Игорю дорогу к отчему «золотому столу» показывает Бог, и вместе с тем помогает природа: Донец, птицы (сороки, дятлы). Автор упоминает языческих богов (например, Желю и Карну — Богинь загробной жизни).
Скорее всего, когда автор писал «Слово», он был уже «в летах». Этика того времени не позволила бы юноше так обращаться к старшим по возрасту и положению. Кроме того, Бориса он называет «молодым», а утонувшего в Стугне Ростислава, брата Мономаха — «юным». Так о ровесниках не говорили.
Автор создал природу «Слова» полузрячей: с одной стороны, безымянную, тревожно-безликую, а с другой, конкретную и поименную. Травы и деревья у него безымянные: «Древо в тоске приклонилося», «древо лист не к добруобронило», «никнет трава от жалости», «на кровавой траве», «зашумела трава». Лишь однажды упоминается тростник, да в плаче Ярославны — ковыль. А монахи были травниками, не говоря уже о ведунах, волхвах, колдунах — травниках и «аптекарях». Конкретные названия трав прорвались бы в «Слово», как это случилось с птицами и животными.
Птицы в «Слове» упоминаются 54 раза: орлы, лебеди, вороны, вороны, галки, ястребы, кукушки, чайки, дятлы, соловьи… То же и с животными. Они вполне реальны и конкретны. Но в то же время не упоминаются северные животные, например, медведи, кабаны. А вот рыбы, не смотря на всю любовь автора к воде не упомянуты. Хотя названия рек — Днепр, Дон, Дунай, Стунга, Каяла, Двина, Донец… — употребляются 23 (!) раза.
Вот, что пишет об авторе исследователь «Слова» Игорь Иванович Шкляревский: «Самый точный его портрет: человек с ястребом или соколом на плече, но крыло птицы закрывает его лицо…»
Гравюра В.А. Фаворского.
1. «Слово о полку Игореве» — призыв к единению.
«Слово» было непосредственным откликом на события похода Игоря. Оно было призывом к единению перед лицом страшной внешней опасности. На примере поражения Игоря автор показывает печальные последствия политического разъединения Руси.
«Слово о полку Игореве» не только повествует о событиях похода Игоря Святославича — оно даёт им оценку и представляет собой страстную и взволнованную речь патриота, то обращающегося к событиям живой современности, то вспоминающего дела седой старины. Эта речь — то гневная, то печальная и скорбная, но всегда полная веры в родину, полная гордости ею, уверенности в её будущем.
Автор постоянно обращается к читателям, называет их «братия», точно видит перед собой. Он знакомит их с личностями настоящего и прошлого, вводит читателя в тревожную обстановку похода прерывает самого себя восклицаниями скорби. Всё это создаёт впечатление его близости к слушателям.
Жанр «Слова» трудно определить. Оно, без сомнения, написано автором, но автор чувствует свою связь с устным словом, с устной поэзией. Трудно сказать, предназначалось ли оно для произнесения вслух как речь или для пения. Если это речь, то она имеет всё же сходство с песней; если песнь, то она близка к речи. Ближе определить жанр «Слова» не удаётся. Написанное, оно сохраняет всё обаяние живого, устного слова — горячего, убеждающего, полного самой искренней, задушевной и сердечной любви к родине.
Подлинный смысл «Слова» заключается, конечно, не только в попытке организовать тот или иной поход, но и в том, чтобы объединить общественное мнение против феодальных раздоров князей, заклеймить вредные феодальные представления, настроить общество против поисков князьями личных «славы» и «чести», отмщения ими личных «обид». Задачей «Слова» было не только военное, но и идейное сплочение всех лучших русских людей вокруг мысли о единстве Русской земли.
2. Образ русской земли в «Слове о полку Игореве»
«Слово о полку Игореве» посвящено всей Русской земле в целом. Героем является не какой-нибудь из князей, а русский народ, Русская земля. Образ Руси в произведении — центральный. Автор рисует обширные пространства Русской земли и ощущает родину как единое целое.
Едва ли существует в мировой литературе другое произведение, в котором были бы одновременно втянуты в действие такие огромные географические пространства. Вся Русь находится в поле зрения автора, введена в круг его повествования.
Обширные пространства родины объединяются гиперболической быстротой передвижения в нем действующих лиц и одновременностью действия в разных её частях: «девицы поють на Дунаи — вьються голоси до Киева».
Грандиозностью отличается пейзаж «Слова», всегда взятый как бы в движении и конкретный: перед битвой с половцами кровавые зори свет поведают, чёрные тучи с моря идут. быть грому великому, идти дождю стрелами к Дону великого… Земля гудит, реки мутно текут, прах над полями несётся… После поражения войска Игоря широкая печаль идёт по Руси.
В радости и печали русского народа принимает участие вся русская природа. Она — живая и сочувствует русским. Солнце тьмою заслоняет князю путь — предупреждает его об опасности. Донец помогает Игорю бежать, одевает его тёплыми туманами, сторожит птицами.
Чем шире охватывает автор Русскую землю, тем конкретнее и жизненнее становится её образ, в котором оживают реки, наделяются человеческим разумом птицы и звери.
Охватывая мысленным взором всю Русь, автор видит и слышит всё, что в ней происходит, Он говорит о подробностях походной жизни, приёмах защиты и нападения, о различных деталях вооружения, отмечает поведение зверей и птиц.
Образ родины, полной городов, рек и многочисленных обитателей, словно противопоставляется пустынной «стране незнаемой», половецкой степи, её «яругам» (оврагам), болотам и «грязивым» местам.
Русь для автора — не только «земля», но и русский народ. Автор говорит о мирном труде пахарей, нарушенном усобицами князей, о жёнах русских воинов, оплакивающих своих «лад; он говорит о горе своего народа после поражения Игоря о гибели достоянии русского народа, о радости жителей городов и сельских местностей при возвращении князя.
Войско Игоря Святославича — прежде всего „русичи“, русские сыны. Они идут на врага за родину, и прощаются с ней, а не с Новгород-Северским княжеством, Курском или Путивлем. „О Русская земле! Уже за шеломянемъ еси!“.
Вместе с тем понятие родины — Русской земли — для автора включает в себя ещё и её историю. В зачине к „Слову“ автор говорит, что собирается вести повествование „отъ старага Владимера до нынешнего Игоря.
Автор рисует удивительно живой образ Русской земли. Создавая “Слово», он сумел окинуть взором всю Русь, целиком, объединил в своём описании и русскую природу, и русских людей, и русскую историю. Образ страдающей родины очень важен в художественном и идейном замысле «Слова»: он вызывает сочувствие к ней читателя, ненависть к её врагам, зовёт русских людей на её защиту. Образ Русской земли — существенная часть «Слова» как призыва к её защите от внешних врагов.
«Слово о полку Игореве» — произведение поразительно цельное. Художественная форма «Слова» очень точно соответствует его идейному замыслу. Все образы «Слова» способствуют выявлению его основных идей — идеи единства Руси.
3. Образы русских князей в «Слове о полку Игореве».
Автор «Слова» говорит о 44 князьях и княгинях XI-XII веков. Из них 16 относятся к историческому разделу, а 28 — к современникам автора. Судьбы этих героев, или, может быть, точнее, действующих лиц поэмы и должны нас интересовать, так как во многом ради них и создавалось «Слово».
Отношение автора к русским князьям двойственное: он видит в них представителей Руси, сочувствует им, гордясь их успехами и скорбя об их неудачах. Но он осуждает их эгоистическую, узко местную политику и их раздоры, их нежелание совместно защищать Русь.
На примере похода Игоря автор показывает, к чему может привести отсутствие единения. Игорь терпит поражение лишь потому, что пошёл в поход один. Он действует по феодальной формуле: «мы собе, а ты собе». В «золотом слове» Святослава автор выражает и свое отношение к походу.
В тех же чертах выдержан весь рассказ о походе Игоря: храбрый, но недальновидный князь идет в поход, несмотря на то, что поход этот с самого начала обречен на неуспех; идет, несмотря на все неблагоприятные «затмения». Игорь любит родину, Русь, но основным его побуждением является стремление к личной славе: «Хощу бо, — рече, — копие приломити конець поля Половецкаго; съ вами, русици, хощу главу свою приложити, а любо испити шеломомь Дону». Желание личной славы «заступает ему знамение».
Однако автор подчеркивае, что поступки Игоря Святославича обусловлены в больше мере понятиями его среды, чем его личными свойствами. Сам по себе Игорь Святославич скорее даже хорош, чем плох, но деяния его плохи, потому что над ними господствуют предрассудки феодального общества, идеология господствующего класса. Поэтому в образе Игоря на первый план выступает общее, а не индивидуальное. Игорь Святославич — «средний» князь своего времени; храбрый, мужественный, в известной мере любящий родину, но безрассудный и недальновидный, заботящийся о своей чести больше, чем о чести родины.
С гораздо большим осуждением говорит автор " Слова о полку Игореве" о родоночальнике князей Ольговичей и деде Игоря Святославича — Огее Гориславиче, внуке Ярослава Мудрого и постоянном противнике Владимира Мономаха. Вспоминая этого Олега (Олег жил во второй половине XI — начале XII века; умер в 1115 году), автор «Слова» говорит, что он мечом крамолу ковал и стрелы по земле сеял, при нем сеялась и прорастала усобицами Русская земля. Автор «Слова» отмесает гибельность крамол Олега, прежде всего для трудового народа, для крестьянства: «Тогда по Русской земли рътко ратаевь кикахуть, нъ часто врани граяхуть, трупиа себь дъляче, а галици свою ръчь говоряхуть, хотять полетъти на уедие». Автор наделяет Олега ироническим отчеством «Гориславич», имея в виду, конечно, не его личное горе, а народное горе, вызванное усобицами Олега.
Зачинателем усобиц изображён и родоначальник полоцких князе Всеслав Полоцкий. Весь текст о Всеславе представляет собой размышление о его злосчастной судьбе. Всеслав изображён в «Слове» с отчуждением, но и с некоторой, правда, очень незначительной, долей сочувствия. Это неприкаянный князь, мечущийся, как затравленный зверь, хитрый, «вещий» неудачник. Перед нами исключительно яркий образ князя периода феодальной раздробленности Руси.
В остальных русских князьях автор «Слова о полку Игореве» в большей мере отмечает их положительные черты, чем отрицательные. Автор подчёркивает подвиги русских князей, рисует их могущество и славу. В образах русских князей отражены его мечты о сильной власти на Руси, о военном могуществе русских князей. Владимир I Святославич так часто ходил в походы на врагов, что его «нельзя было пригвоздить к горам киевским». Всеволод Суздальский может Волгу вёслами расплескать, а Дон шлемами выпить, и автор скорбит, что этого князя нет сейчас на юге. Ярослав Осмомысл подпёр горы венгерские своими железными полками, загородил дорогу венгерскому королю, отворял Киеву ворота, стрелял в Салтанов за землями.
Понятие гиперболы может быть применено к «Слову» лишь с большими ограничениями. Впечатление гиперболы достигается в «Слове» тем, что на того или иного князя переносятся подвиги его дружины. Так, например, Всеволод Буй Тур прыщет на враговстрелами, гремит о шлемы мечами харалужными, шлемы оварские «поскрёпаны» его калёными саблями. Конечно, шлемы, мечи и сабли — не личные Всеволода. Автор «Слова» говорит здесь о том, что Всеволод прыщет на врагов стрелами дружины, сражается её саблями и мечами. То же перенесение подвигов дружины на князя мы видим и в других случаях. Святослав Киевский «притрепал» коварство половцев«своими сильными плъки и харалужными мечи»; Всеволод суздальский может «Донъ шлемомы выльяти» — конечно, не одним своим шлемом, а многими шлемами своего войска.
Совсем особую группу составляют женские образы «Слова»: все они овеяны мыслью о мире, доме, семье, проникнуты нежностью и лаской, ярко народным началом; в них воплощена печаль и забота родины о своих воинах. В идейном замысле автора эти женские образы занимают очень важное место.
Жёны русских воинов после поражения Игорева войска плачут о своих павших мужьях. Их палач, полный нежности и беспредельной грусти, носит глубоко народный характер: «уже намъ своихъ милыхъ ладъ ни мыслию смыслити, ни думаю сдумати, ни очима съглядати». Тот же народный-песенный характер носит и плач Ярославны — жены Игоря. Замечательно, что Ярославна оплакивает не только пленение своего мужа — она скорбит о всех павших русских воинах: «О вътрь, вътрило! Чему, господине, насильно вьеши? Чему мычеши хиновскыя стрълкы на своею нетрудною крильцу на моея лады вои?.. Свътлое и трисвътлое сълнце! Всъмъ темло и красно еси: чему, господине, простре горячюю свою лучю на ладь вои?»
Противопоставление войны миру, воплощённому в образе русских женщин, особенно ярко в лирическом обращении автора «Слова» к Всеволоду Буй Туру. В разгар боя Всеволод не чувствует на себе ран, он забыл честь и жизнь своей милой, любимой «красныя Гльбовны свычая и обычая». Характерно, что ни один переводчик «Слова» не смог удовлетворительно перевести превосходное и, в сущности, хорошо понятное выражение: свычая и обычая"
Итак, образы русских князей, женские образы «Слова о полку Игореве» даны не сами по себе — они служат идеями автора, служат целям все того же призыва к единению. «Слово» выступает как произведение исключительно целеустремлённое. Рукой художника — автора «Слова» — водила политическая мысль, мысль старая, полная горячей любви к родине.
Знакомство со «Словом о полку Игореве» отчётливо обнаруживается во всём последующем развитии древнерусской литературы. Так, например, в одной богослужебной книге — так называемом псковском «Апостоле» 1307 года, хранящемся в Государственном Историческом музее в Москве, — имеется следующая приписка, сделанная переписчиком на последнем листе рукописи: «Сего же лета бысть бой на Руськой земли Михаил с Юрьем о княжье новгородьское. При сих князех сеяшеться и ростяше усобицами, гыняше жизнь наша в князех, которы и веци скоротишася человеком» Переписка эта в своей половине представляет собой переделку следующего места из «Слова»: «Тогда, при Олзь Гориславичи, сьяшется и растяшеть усобицами, погибаешь жизнь Даждьбога внука; въ княжихъ крамолахъ вьци человьком скратишась».
В самом начале XV века «Слово о полку Игореве» послужило литературным одразцом для создания «Задонщины». «Задонщина» — это небольшое поэтическое произведение, посвящённое прославлению победы Дмитрия Донского на Куликовом поле, «за Доном». «задонщина» пользкется образами «Слова», противопоставляя печальное прошлое радости победы. Но автор «Задонщины» не всюду понял «Слово о полку Игореве», исказил и оставил многие его художественные образы.
Через «Задонщину», а может быть, и непосредственно «Слово о полку Игореве» оказало влияние и на другое произведение о Куликовой битве — на так называемое «Сказание о Мамаевом побоище».
В XVI веке «Слово», без сомнения переписывалось в Пскове или Новгороде, так как сгоревшая во временя пожара 1812 года рукопись была именно этого происхождения.
Таким образом, «Слово о полку Игореве» время от времени давало о себе знать в различных областях Руси. Его читали и переписывали, в нём искали вдохновение для собственных произведений. Создание на юге Руси, «Слово» «не затерялось, — по выражению академика А.С. Орлова, — на границе „дикого поля“; оно обошло весь горизонт русской территории, не раз пересекло его окружность».
Рукописный список «Слова» был найден в начале 90х годов XVIII века известным любителем и собирателем русских древностей А.И. Мусиным-Пушкиным.
Текст «Слова» находился в сборнике древнерусских повестей светского содержания. Его Мусин-Пушкин приобрёл через своего комиссионера у бывшего архимандрита упразднённого в 1788 году Спасо-Ярославского монастыря Иоиля.
Первое упоминание о «Слове» было сделано известным поэтом того времени Херасковым в 1797 году во втором издании его поэмы «Владимир». Затем о «Слове» несколько более подробно сообщил Н.М. Карамзин об октябрьской книжке за 1797 год журнала «SpectateurduNord», издававшегося французскими эмигрантами в Гамбурге.
С рукописи «Слова» были сняты копии, одна из них, предназначавшаяся для Екатерины II, до нас дошла.
В 1800 году Мусин-Пушкин издал «Слово в сотрудничестве со своими друзиями — учеными: А.Ф. Малиновским, Н.Н. Бантышевским-Каменским и Н.М. Карамзиным — тремя лучшими знатоками древнерусских рукописей того времени.
В 1812 году сборник, включавший „Слово о полку Игореве“, сгорел в московском пожаре в доме Мусина-Пушкина на Разгуляе. Тамма погибли и другие рукописи первостепенного значения, как, например, знаменитая пергаментная Троицкая летопись самого начала XV века, которой широко пользовался Карамзин при создании „Истории Государства Российского“. Сгорела и большая часть первого издания слова.
В 1813 году, уже после того как рукопись „Слова“ вместе со всем богатым собранием древностей А.И. Мусина-Пушкина погибла в пожаре, известный археограф К.Ф. Кайдакович писал Мусину-Пушкину: „Я желал бы знать о всех подробностях несравненной песни Игоревой. На чём, как и когда она написана? Где найдена? Кто был участником в издании? Сколько экземпляров напечатано? Также и о первых ее переводах, о коих я слышал от А.Ф. Малиновского“.
Ответ Мусина-Пушкина на это обращение является и до сих пор наиболее важным документом для истории открытия и издания „Слова о полку Игореве“, но, к сожалению, далеко не полным и не ясным.
Кайдалович в своих записках в 1824 году писал, что Мусин-Пушкин в беседе, состоявшейся 31 декабря 1813 года, сообщил ему, что „Слово“ было написано „на лощеной бумаге, в конце летописи довольно чистым письмом“, и скорее всего в конце XIV — начале XV века. Текст был без разделения и строчных знаков. Также Кайдалович узнал о том, как „Слово“ было найдено.
Но, неудовлетворённый результатами беседы, К.Ф. Кайдалович вновь обратился к Мусину-Пушкину с просьбой точнее определить характер письма рукописи назначить лиц, видевших её. Однако он не получил ответа: к этому времени уже возникли подозрения скептиков, начались разговоры о подделке рукописи, и Мусин-Пушкин, не понимающий научного значения вопросов Кайдаловича, увидел в них, очевидно, всё то же недоверчивое отношение к нему лично и, возможно, задетый этим, предпочел молчать.
Сличение екатерининской копии и издания 1800 года наглядно показывает, как много не понимали изначально в „Слове“ из-за естественной для того времени неосведомленности в истории русского языка или отсутствия палеографических изданий. То, что сейчас кажется нам простым и ясным в „слове“, не было узнано его первыми издателями.
Титульный лист первого издания „Слова о полку Игореве“.
Явное непонимание текста видно в тех местах, где неправильно разделены или слиты слова текста (в подлиннике, по словам Мусина-Пушкина, слова были слиты в единую строку).
Так, например, в первом издании напечатано раздельно „къ мети“, „по скочи“, „затвори въ Дунаю“, „по морию, по сулию“ вместо „къмети“, „поскочи“, „затворивъ Дунаю“, „поморию, посулию“. Непонятные им слова первые издатели „Слова“ писали с большой буквы, считая, что ето собственные имена. Так появились „Кощей“ — якобы собственное имя половца, „Урим“ (вместо „У Рим“) — якобы один из воевод или соратников Игоря, „Чага“, отождествленная с Кончаком. Наконец, некоторые места издатели оставили вовсе без перевода.
Не только детали, но и само содержание не было понято ни издателями, ни их современниками. Литературная среда конца XVIII — начала XIX века стремилась по преимуществу обнаружить в „Слове“ соответствия своим предромантическим вкусам. В нём искали оссианизм, сведения о древних народных „бардах“ и т.п. Вместе с тем нравственно-патриотическое содержание „Слова“, его тёплое чувство родину не находило ещё отзвуков; не были понятны и все типично русские особенности формы „Слова“ — её соответствие русскоё народной поэзии, летописи, произведениям русской народной литературы.
Во многом не поняли „Слово о полку Игореве“ его ближайшие издатели Н.Н. Бантыш-Каменский и А.Ф. Малиновский — скрупулёзные, педантично честные и аккуратные архивисты.
А.С. Пушкин, занимавшийся переводом „Слова“, но не успевший закончить своей работы, верно почувствовал связь „Слова о полку Игореве“ с устной народной поэзией. Вслед за Пушкиным эти народные основы „Слова“ были тщательно изучены М.А. Максимовичем.
Постепенно „Слово“ оказалось окружено широкой исторической перспективой. Получили верное истолкование политические идеи „Слова“, его смысл. Объяснились многие явления языка „Слова“, до этого казавшиеся непонятными.
»Слово о полку Игореве" изучалось литературоведами, поэтами, лингвистами и историками, его переводили В. Жуковский, А. Майков, Л. Мейи многие другие русские поэты. Не было ни одного крупного филолога, что не писал бы о «Слове».
«Слово» стало фактором русской науки и литературы XIX — XX веков: интерес к этому стимулировал занятия русской литературой XI — XIII веков, историей русского языка и палеографией.
Поэтические элементы «Слова» отразились в русской поэзии и прозе на протяжении полутора лет.
Всего в исследовательской литературе насчитывается более 700 работ о «Слове». Оно было переведено на большинство западноевропейских языков (французский, английский, голландский, датский, немецкий, венгерский, Итальянский) и на все славянские (чешский, словенский, сербский, болгарский). Всё это говорит о неослабевающем интересе к «Слову».
В нашей стране в изучение «Слова о полку Игореве» вклад внесли такие учёные, как А.Д. Греков, М.Д. Присеков, С.П. Обнорский, Л.А. Бухаловский, Н.М. Дылевский, В.Л. Виноградова, А.Н. Котляренко, И.И. Шкеляревский, Б.А. Рыбаков и конечно, Д.С. Лихачёв.
Умирая, человек продолжает жить, — он живёт в своих делах. И важно при этом то, что в человеке жило, живёт и будет жить только самое лучшее. Худшее не наследуется в широком смысле этого слова, оно не имеет длительных национальных традиций, оно непрочно, оно легко возникает, но ещё быстрее исчезает. Лучшее же в человеке бессмертно. Ещё более это относится к жизни памятников искусства. Произведения искусства воплощают в себе длительные традиции. Они продолжают жить и за пределами своей эпохи. В лучших своих произведениях — произведениях гуманистических, человечных в высшем смысле слова — искусство не знает старения. Наиболее высокие произведения продолжают быть современными столетия и тысячелетия. Современность искусства — это всё то, что читает, смотрит и слушает народ в данный момент, независимо от того, в какое время были созданы эти произведения искусства.
История искусства и в частности, литературы, резко отличается от общей истории. Её процесс — не процесс просто, прямолинейного изменения, а процесс накопления и отбора лучшего, действенного. Наиболее совершенные произведения искусства и литературы в частности продолжают участвовать в жизни народа и его литературы.
Вот почему «Слово о полку Игореве», продолжающее жить в сотнях произведений русской литературы XIX — XX веков, мы вправе считать произведением не только древней, но в известной мере и современной литературы. Оно живо и действенно, заражает своей поэтической энергией и воспитывает идейно, учит литературному мастерству и любви к родине.
Более чем семь с половиной веков живёт «Слово о полку Игореве» полнокровной жизнью, и сила его воздействия не только не ослабевает, но всё возрастает и расширяется. Такова власть над временем «Слова» его живой связи с мировоззрением и творчеством всего народа.
1. «Злато слово. Век XII». — М.: Молодая гвардия, 1986. — 461с.
2. «Литература.9 класс». Часть 1. Учебник-хрестоматия для общеобразовательных учреждений. — М.: Просвещение, 2006. — 369с.
3. «Слово о полку Игореве». Издание седьмое. — М.: Детская литература, 1978 — 221с.
4. Лихачёв Д.С. «слово о полку Игореве». Историко-литературный очерк. Пособие для учителей.2 издание, исправленное и дополненное. — М.: Просвещение, 1982. — 176с.
5. Рыбаков Б.А. «Слово о полку Игореве» и его современники". — М.: «Наука», 1971. — 293с.
6. Шкляревский И.И. «Читаю „Слово о полку“: Книга для учащихся. — М.: Просвещение, 1991. — 79с.
www.ronl.ru
Курсовая работа - Слово о полку Игореве - золотое слово русской литературы
План
«Золотое слово русской литературы»
Русь времени «Слова о полку Игореве»
События русской истории, предшествование походу князя Игоря Святославича Новгород-Северского
Поход князя Игоря Святославича Новгород-Северского
Время создания «Слова о полку Игореве»
Вопрос об авторстве «Слова о полку Игореве»
«Слово о полку Игореве» в древнерусской литературе
Открытие «Слова о полку Игореве», его издание и изучение
О бессмертии «Слова о полку Игореве»
Библиография
«Слово о полку Игореве» представляет собой вечно цветущий ствол, протягивающий тяжелые от плодов ветви в будущее…
Из памятника старины оно превращается в живое достояние созидательной культуры.
П. Антокольский
Около восьми веков назад, в 1187 году, было создано " Слово о полку Игореве" — гениальное произведение древнерусской литературы. Протёкшие столетия не приглушили его поэтического звучания и не стёрли красок. Интерес к " Слову о полку Игореве" не только не уменьшился, но и становится всё более и более широким, всё более и более глубоким.
Почему же так долговечно это произведение, столь небольшое по своим размерам? Почему идеи " Слова" продолжают волновать нас?
Любовь к родине вдохновляла автора " Слова о полку Игореве". Она как бы водила его пером. Она же сделала его произведение бессмертным — равно близким и понятным всем людям, подлинно любящим свою родину и свой народ.
«Слово о полку Игореве» проникнуто большим человеческим чувством — тёплым, нежным и сильным чувством любви к родине." Слово" буквально напоено им. Это чувство сказывается и в том душевном волнении, с которым автор " Слова" говорит о поражении войск Игоря, и в том, как он передаёт слова плача русских жен по убитым воинам, и в широкой картине русской природы, и радости по поводу возвращения Игоря.
Вот почему значение " Слова" так велико было всегда. Призыв его к защите родины, к охране мирного труда её народа звучит и в наши дни с неослабеваемой силой.
слово князь игорь литература
Значение «Слова» особенно велико для нас ещё и потому, что оно является живым и непререкаемым свидетельством высоты древнерусской культуры, её самобытности и её народности.
Я выбрал эту тему, потому что, по моему мнению, она актуальна в наши дни и интересна в историческом отношении." Слово о полку Игореве" давно тревожит умы и сердца людей разных профессий не только во всех уголках нашей страны, но и за рубежом. Создано множество профессиональных и любительских переводов «Слова», немало исследовательских работ на эту тему.
Но в то же время это величайшее произведение древнерусской литературы до сих пор остаётся не до конца изученным, — так как нами отнюдь не хорошо исследована та историческая почва, на которой вырос этот, по выражению исследователя «Слова» П. Антокольского, " вечноцветущий ствол".
«Слово о полку Игореве» интересно ещё и тем, что является первым в своём роде достижением мысли народной, гражданской, патриотической. Оно не только голос неизвестного автора, но и глас народный — голос народа, уставшего от бесконечных распрей и междоусобиц князей." Слово" — призыв к единению. Уже этим оно заслуживает детального, подробного изучения.
И, наконец, меня всегда интересовала древнерусская литература, и в частности " Слово о полку Игореве" — ярчайшее и интереснейшее произведение.
«Слово о полку Игореве» с гениальной силой и проникновенностью отразило главное бедствие своего времени — отсутствие политического единства Руси, вражду князей между собой и, как следствие, слабость её обороны от всё усиливавшегося нажима южных кочевых народов и восточных соседей Руси.
Причиной разъединения Руси были развивающиеся феодальные отношения. Образуется множество феодальных «полугосударств» — княжеств, враждовавших между собой, оспаривавших друг у друга владения. Единое в Х — начале ХIвеков древнерусское государство в ХIIвеке распадается окончательно.
Первой обособилась Полоцкая земля, оставшаяся во владении Изяслава. Это впоследствии привело к нескончаемым междоусобным войнам между полоцкими князьями и остальными русскими князьями — потомками Ярослава Мудрого.
После смерти Ярослава Мудрого началось дальнейшее разделение русской земли. По завещанию Ярослава его старший сын Изяслав получил Киев, следующий, Святослав, — Чернигов, Всеволод — Переяславль, Игорь — Владимир Волынский, Вячеслав — Смоленск. В конце ХIвека Черниговское княжество окончательно закрепляется за сыном Святослава Ярославича — Олегом и его потомством.
Это обособление Черниговской земли и закрепление её за потомством Олега Святославовича явилось таким же трагичным, как и закрепление Полоцкой земли за потомством Всеслава Полоцкого. Олег Святославович всю жизнь враждовал с Владимиром Мономахом, а впоследствии раздоры Ольговичей и Мономаховичей наполняют своим шумом весь ХIIи первую половину ХIIIвека. Автор " Слова" прозвал Олега Святославича Олегом Гориславичем, правильно указав в нём одного из тех князей, от которых " сьяшется и растяшеть усобицами" Русская земля.
Обособление отдельных земель как наследственных княжеских владений было признано при Владимире Мономахе на Любечском съезде князей (1097 год): " Каждо да держит отчину свою" (пусть каждый владеет землёй отца).
Но решение Любичского съезда, признавшего разделение Русской земли, не привело даже к временному соглашению князей, и тотчас же было нарушено. Один из князей, Василько Теребовльский, был вероломно схвачен двумя другими и ослеплен. Вновь начались княжеские раздоры. Призывая к единению, киевский народ обратился к Владимиру Мономаху со словами: " Молимся, княже, тобе и братома твоима, не мозете погубити Русьскые земли. Аще бо взмете рать межю собою, погании имуть радоватися, и возьмуть землю нашю, иже веша стяжали отци ваши и деди ваши трудом великим и храбрьством, побарающе по Русьскей земли, ины земли приискываху, а вы хочете погубити землю Русьскую". Призыв народа к единению звучал на устах у каждого поколения русских людей, в каждом княжестве, в каждом городе.
Галичина, Рязань, Смоленск, Владимир волынский, Владимир Залесский, Ростов, Новгород — все эти областные центры решительно стремятся к политической самостоятельности, уходят из орбиты влияния слабеющего киевского «золотого стола», замыкаются в своих местных интересах, вступают в борьбу друг с другом. Князья забывают про «сё великое» и погрязают в бесконечных братоубийственных войнах. Отходят в прошлое времена политического единства и внешнего могущества Руси.
Междоусобная борьба князей была осложнена нависшей над Русью половецкой опасностью. Половцы, народ тюркского происхождения, заняли степи между Волгой и Днепром ещё в середине XI века. Они представляли собой настолько мощную военную силу, что не раз угрожали самому существованию Византийской империи, которой приходилось обращаться за помощью к русским князьям.
Русским князьям удавалось одержать крупные победы над половцами. Но их внезапные набеги уничтожали сельское хозяйство, разоряли мирное население русских сёл и городов. Бескрайнее «дикое поле», «страна незнаема» была готова поглотить в приливах и отливах многочисленные очаги русской культуры. Волны степных набегов разбивались о стойкое сопротивление отдельных княжеств. Часть половцев оседала на пограничных землях под именами «ковуев», «своих поганых». Но раздоры русских князей были удобны для новых вторжений. Князья призывали половцев себе в помощь, расшатывая тем самым веками слагавшиеся здания русской независимости.
Так эпоха феодальной раздробленности, естественная в историческом развитии всех народов, неожиданно приобрела острый, трагический характер из-за страшной половецкой опасности.
Во времена создания «Слова» не было недостатка в энергичных и способных князьях. Беда Руси заключалась в том, что деятельность их не была согласована, князья по-разному понимали свои задачи, стремясь в первую очередь к укреплению своего княжества. Вместе с тем на каждого из князей, стремившихся к единству Руси, находилось до десятка тех, что забывали всё и вся ради достижения эгоистических целей, головой пробивших дорогу к «золотому столу».
Выразителем идеи объединения Роной земли явился автор «Слова о полку Игореве».
Русь в XII веке
Большинство феодальных усобиц было связано с враждой Мономаховичей и Ольговичей. И те и другие постоянно пользовались помощью половцев в походах на соседние русские княжества. Особенно часто к помощи половцев обращались черниговские Ольговичи, искавшие союза и мира с беспокойным населением смежных им степей. И эта половецкая «помощь», как и самостоятельные походы половцев, стала с конца XI века жестоким народным бедствием. Особенно усиливаются набеги в 70х годах XII века, когда по выражению летописца, начинается «рать без перерыва».
Русские князья имели к тому времени опытных и закаленных в боях воинов, составляющих основное ядро их войска — дружину. Кроме дружин князья в случае необходимости могли собрать многочисленное войско из крестьян и горожан. На границах со степью стояли заставы; в самой степи находились русские «сторожа» — разведчики, следившие за передвижениями кочевников.
Русское войско в XII в., было в основном конным; оно было очень быстрым в движениях, выработало искусную тактику борьбы с кочевниками. Русские походы в степь предпринимались по преимуществу весной, когда истощенные на скудном зимнем подножном корму кони половцев оказывались гораздо слабее коней русского войска. В бою русские войска умели действовать сложными построениями, были стойки и бесстрашны. Вооружение дружинников составляли мечи, сабли, луки, иногда шестоперы. Кроме того, они имели копья — оружие хотя и легко ломавшееся, но незаменимое в первой стычке с врагом. Дружинники имели прочные булатные шлемы и кольчуги, появившиеся на Руси раньше, чем Западной Европе. Вооружение простых воинов было проще — копья, топоры. Тяжёлые, накалявшиеся на солнце шлемы и брони обычно надевались перед самым сражением.
Начавшийся в 70х годах XII столетия особенно сильный натиск половцев разбивается об ответные походы русских. После ряда поражений половцы объединяются под властью хана Кончака. Половские войска получают единую организацию и хорошее вооружение. Разъединенная раздором Русь лицом к лицу столкнулась с сильным и, главное единым войском кочевников.
Под влиянием половецкой опасности, как впоследствии под влиянием опасности монголо-татарской, зреет идея единения. В 80х годах XII века делается попытка примирения Ольговичей и Мономаховичей. Ольговичи рвут со своей традиционной политикой союза со степью. Очень важную роль в этом играет Игорь Святославич, князь Новгород-Северский.
Вначале Игорь — типичный Ольгович. Ещё 1180 году половцы деятельно помогали ему. Наголову разбитый Рюриком Киевским у Долобска вместе со своими союзниками-половцами, он вскочил в ладью со своим будущим врагом Кончакос и успел скрыться от погони киевского князя.
Одержав победу, Рюрик своеобразно воспользовался её плодами. Не оставил на великом княжении Святослава Всеволодовича, а себе взял все остальные города киевской области. Неизвестно, на каких условиях уступил Рюрик «золотой стол». Но скорее всего, одним из этих условий был отказ от союза с половцами Ольговичей и их согласие на действие против половцев вместе с другими русскими князьями. В ближайшие годы Рюрику и Святославу удается широко организовать союзные походы русских князей на степь.
Обязательства феодального главы всех Ольговичей — Святослава Киевского — распространились и на Игоря, его двоюродного брата, находящегося у него в феодальном подчинении. Он решительно рвёт со своей старой политикой и становится ярым противником половцев.
Несмотря на то, что политика Ольговичей претерпела резкие изменения ещё с самого начала 80х годов, Игорю не сразу удалось участвовать в походе против Кончака, своего бывшего союзника. В 1183 году объединёнными усилиями русских князей под предводительством Святослава Всеволодовича половцы были разбиты. Было взято 700 пленников, захвачены военные машины, отбиты русские пленные, попал в плен хан Кобяк Карыевич. В этом походе Игорь не участвовал. Он ходил самостоятельно и разбил половецкого хана Обовла Костуковича. В 1184 году Святослав с русскими князьями вновь разбивает половцев. Захвачен в плен был «басурман», стрелявший «живым огнём». Половцы были устрашены, и опасность, казалось бы надолго отведена от Русской земли. Однако Игорь Святославич не смог участвовать и в этом походе, он начался весной и гололедица не дала конному войску подоспеть вовремя. Когда Игорь, несмотря ни на что, хотел всё же идти на соединение со Святославом Всеволодовичем, дружина сказала ему: «Княже! Потьскы (по-птичьи) не можем перелетети; се к тебе приехал муж от Святослава, а сам идеть в неделю (в воскресенье) ис Кыева, то како можеши, постигнути?»
По-видимому, князь тяжело переживал неудачу: ему не удалось участвовать в победе и доказать своей преданности союзу русских князей против половцев. Вот почему в следующем, 1185 году, «не сдержав уности» он бросается в поход против половцев.
Окрылённый победами Святослава, Игорь ставит себе безумную смелую задачу — с немногими собственными силами «поискать» старую черниговскую Тмуторокань, когда-то подвластную его деду Олегу Святославичу («Гориславичу»), дойти до берегов Чёрного моря, уже почти сто лет закрытого для Руси половцами.
Но последствия этого похода оказались плачевными: они свели на нет все усилия Святослава Всеволодовича и надолго «открыли ворота» на Русскую землю половцам.
Поход князя Игоря Святославича 1185 года рассказан в двух летописях. Более обширный рассказ сохранился в Ипальевской летописи (составлен южным летописцем), другой, более сжатый, — в Лаврентьевской (он составлен во Владимире Суздальском). Вот как на основании рассказов летописей можно представить себе поход Игоря.
Не уведомив своего феодального главу Святослава Всеволодовича 23 апреля 1185 года, во вторник, Игорь Святославич Новгород-Северский, его сын Владимир Путивльский, племянник — князь Святослав Ольгович Рыльский вместе с присланными от Ярослава Всеволодовича Черниговского во главе с Ольстином Олексичем дружинами ковуев выступили в далёкий степной поход на половцев. Откормленные за зиму тучные кони шли тихо. Игорь ехал, собирая свою дружину.
В походе у берегов Донца 1 мая, когда день клонился к вечеру. Их застигло затмение, на Руси считавшееся предзнаменованием несчастья. Но Игорь не поворотил коней. Он сказал своим боярам и дружине: «Братья и дружино! Тайны божия никто не весть, а затмению творець бог и всему миру своему. А нам что створить бог, — или на добро, или на зло, — а то же нам видити.» Сказав тат Игорь переправился через Донец. У Оскола Игорь два дня поджидал своего брата Всеволода, шедшегоиным путем от Курска. От Оскола пошли дальше, к реке Сальнице.
Застигнуть половцев врасплох не удалось: русские «сторожа», которых послали ловить «языка», донесли что половцы вооружены и готовы к бою. Но Игорь сказал: «Оже ны будет не бившися возвратиться, то соромъ ны будеть пущи смерти, но как оны бог дасть». Согласившись, русские не стали на ночлег, а скакали всю ночь. На следующий день в обеденное время (тогда обедали рано) русские встретили половецкие полки. Половцы отправили назад свои вежи (крытые телеги), а сами, собравшись «от мала до велика», выстроились на той стороне реки Сюурлия. Войска Игоря выстроились в шесть полков. По обычаю того времени князь сказал краткое ободряющее слово: «Братья, сего мы искали, а потягнем». Посередине встал полк Игоря, справа — полк Всеволода, слева — полк Святослава Рыльского, впереди — полк сына Игоря, Владимира, и полк черниговских ковуев. Отборные стрелки из всех полков стали впереди строя. Половцы выстроили своих стрельцов. Дав залп из луков, они бежали. Бежали и те половецкие полки, что стояли вдалеке от реки. Передовые полки черниговских ковуев и Владимира Игоревича погнались за ними. Игорь и Всеволод шли медленно, сохраняя построение. Русские овладели вежами половцев и захватили пленных.
На следующий день, с рассветом, половецкие полки, «ак борове», то есть подобно лесу, стали неожиданно наступать на русских. Игорь не поворотил полки.
Трое суток медленно пробивался Игорь к Донцу со своим войском. В бою он был ранен в правую руку. Оттеснённые от воды воины и кони изнемогали от жажды. В русских полках было много раненых и мёртвых. Первыми дрогнули ковуи.
Игорь поскакал к ним, сняв шлем, чтобы быть узнанным, но не смог их задержать. На обратном пути, изнемогая от раны, он был схвачен половцами на расстоянии полёта стрелы от своего войска. Он видел, как жестоко бьется его брат Всеволод во главе своего войска и. по словам летописи, просил у бога смерти, чтобы не видеть его гибели.
Всеволод, несмотря на мужественное сопротивление, также был взят в плен. Пленных князей разобрали по рукам половецкие ханы. Игоря взял на поруки его бывший союзник Кончак. Из всего русского войска спаслось лишь 15 человек. А ковуев и того меньше. Прочие же утонули в море (морем в летописи могло быть названо и озеро, большое пространство воды).
В то время Святослав Всеволодович Киевский, решив идти на половцев к Дону на всё лето, собирал воинов на севере своих владений. На обратном пути он услышал, что его двоюродные братья пошли на врага, утаясь от него, и «не любо бысть ему». Подходя на ладьях к Чернигову, он узнал о поражении Игоря; узнав об этом, он «глубоко вздохнул», «утер слёзы» и сказал: «о люба мои братья и сынове и мужи земле Русское! Дал ми бог притомити поганыя, но не воздержавшее уноси (юности) отвориша ворота на Русскую землю. Воля господня да будеть о всём. Да како жаль ми бяшеть на Игоря (как мне раньше было досадно), тако ныне жалую больше (так теперь больше жалею) по игоре брате моемь» Это и есть «злато слово со слезами смьшано» Святослава. «Слово» передаёт его несколько иначе, но самый смысл и тон его скорбного упрёка в летописи и «Слове» одинаковы.
В этих словах Святослава точно определены последствия поражения Игоря. Святослав «припомнил поганых» в своём походе 1184 года, а Игорь свёл на нет все усилия «отворив ворота» половцам на русскую землю.
А «поганые» половцы, «взяша гордость велику» и собрав весь свой народ, ринулись на Русь. Между половецкими ханами возникла распря: Кончак хотел идти на Киев отомстить за своего деда Шарукана и Боняка, потерпевших там поражение в1106 году, а Гза предлагал пойти на Семь, «где ся остале жены и дети: готов полон нам собран; емлем же городы без опаса» И так разделились надвое. Кончак пошёл к Переяславлю Южному, осадил город и бился там весь день.
В Переяславле тогда княжил Владимир Глебович. Он был «дерзк и крепок к рати», выехал из города и бросился на врага. Но из дружины выехать за ним дерзнуло немного. В битве князь был ранен тремя копьями. Тогда из города подоспели прочие и отбили его. Владимир Глебович послал сказать Святославу Киевскому, Рюрику и Давыду Ростиславичам: «се половьци у ми, а помозити ми».
Но между войсками Рюрика и Давыда произошли разногласия, смоленские дружины «стали вечем» и отказались идти в поход. Давыд со своими «смольянами» отправился назад, а Святослав и Рюрик поплыли по Днепру против половцев. Половцы, услышав об их приближении, отступили от Переславля и на обратном пути осадили город Римов. Во время осады рухнула часть стены (две городни) вместе с людьми. Часть осажденных вышла на вылазку и избегла плена.
Остальных взяли в плен либо убили. Между тем хан Гза опустошил землю вокруг
Гравюра В.А. Фаворского.
Гравюра В.А. Фаворского.
Путивля, сжёг много сёл и острог. Но самого города, который был укреплён деревянными стенами на высоких земляных валах, он взять не смог. Там, как мы знаем из «Слова», спасались в отсутствие Игоря его жена, Ефросинья Ярославна.
В плену Игорь Святославич пользовался относительным почётом и свободой. К нему было приставлено 20 сторожей, которые не мешали ему ездить и слушались его, когда он куда-либо их посылал. Он ездил со своими слугами на соколиную охоту и даже вызвал к себе из Руси священника для отправления церковной службы.
Половец Лавр, судя по имени крещёный, предложил князю бежать. Тот отказался идти не «неславным путем», но обстоятельства вынудили его к бегству: сын тысяцкого и конюший, находившиеся с ним в плену, сообщили, что возвращающиеся от Переяславля половцы намерены перебить всех русских пленных.
Время для побега было выбрано вечернее — при заходе солнца. Игорь послал к лавру своего конюшего, веля перебираться на ту сторону реки с поводным конём. Половцы, стерегшие князя, «напились бяхуть кумыса», играли и веселились, думая, что князь спит. Помолясь и взяв с собой крест и икону, Игорь ушёл из своей вежи. Он перебрался через реку, сел там на коня и тайно переехал через половецкие вежи. Одиннадцать дней добирался Игорь до пограничного города Донца, убегая от погони. Приехав в Новгород Северский, князь вскоре пустился в объезд — в киев и Чернигов, и всюду был встречен с радостью. По-видимому, это случилось в сентябре 1185 года.
В 1187 году из плена вернулся сын Игоря — Владимир. Он был с женой и «с дитятем» и здесь, на Руси, был венчан по церковному обряду. Когда из плена вернулись остальные князья — не ясно.
Последствия поражения Игоря ещё долго давали себя чувствовать Руси. Половцы беспрерывно тревожили Русь своими набегами. Русские князья довольно часто организовывали походы против них.
В 1196 году умер брат Игоря — Всеволод Буй Тур. Летописец отметил его смерть некрологической характеристикой, в которой восхвалял его удаль, доброту и «мужественную доблесть».
Вскоре, в 1198 году, умер и Ярослав Всеволодович Черниговский — брат Святослава Киевского, скончавшегося за четыре года перед тем — в 1194 году. На место Ярослава в Чернигове стал князем Игорь Святославич. Он княжил недолго: через четыре года (в 1202 году он умер, и о его княжении мы ничего не знаем.
От Игоря осталось шесть сыновей. Со смертью Романа Мстиславича Владимиру удаётся сесть на княжение в Галиче. Своему брату Святославу он добывает Владимир Волынский, а Роману Игоревичу даёт Звенигород.
Игоревичам не удалось удержать Владимир волынский. В Галиче они вступают в борьбу с боярством. Боярству в1211 году удалось одержать верх, и трое Игоревичей были повешены, в том числе и один из участников похода 1185 года — Святослав Игоревич. Вскоре умер и старший сын Игоря — Владимир (в 1212 году). Когда умер Олег, третий из сыновей Игоря, участвовавший в походе, не известно. Такова была судьба участников похода Игоря Святославича Новгород-Северского.
«Слово о полку игореве» было создано вскоре после событий похода. Оно написано под свежим впечатлением от этих событий. Это не историческое повествование о далёком прошлом, а отклик события своего времени, полный ещё не притупившегося горя.
Автор «Слова» обращается в своём произведении к современникам, которым эти события были хорошо известны. Поэтому «Слово» соткано из намёков, напоминаний, из глухих указаний на то, что было ещё живо в памяти каждого читателя — его современника.
Есть и более точные указания на то, что «Слово» о полку Игореве " было создано вскоре после описываемых в нём событий. В 1196 году умер Всеволод Святославич, в 1198 году Игорь сел на княжение в Чернигове, перед тем не раз ходил на половцев вновь, но всё оставалось без упоминаний о «Слове». Не упомянуты и другие события русской истории, случившиеся после 1187 года. В частности, автор в числе живых князей называет Ярослава Осмомысла Галицкого; к нему автор обращается с призывом «стрелять» в Кончака «за землю Руськую, за раны Игоревы, буего Святьславича». Отсюда ясно, что «Слово» было написано не позднее 1187 года, не могло быть написано и ранее, так как заканчивается «славой» молодым князьям, в том числе и Владимиру Игоревичу, вернувшемуся из плена только в том же, 1187 году. Поэтому считается, что «Слово» о полку Игореве" написано в 1187 году.
Безусловно, автор «Слова» — современник этих событий. Он знает, Что во время битву ветер дул со стороны половцев, и южные ветры действительно характерны для местности проведения боя весной и летом, знает о расположении дворца Галицкого князя, о русских поселения на Дунае. Он разбился в политическом положении отдельных русских княжеств. Язык «Слова» — язык, несомненно второй половины 12-го века. Археологически точны описания оружия и одежды.
Но кто же автор «Слова о полку Игореве»? Возможно он остался безымянным для нас, потому что был слишком «именит» для современников, чтобы всякий раз соединять его имя с произведением?
Есть много гипотез об авторстве «Слова».
Так, в XIX веке была высказана гипотеза об авторстве премудрого книжника Тимофея. Но книжники толковали священные писания, а в «Слове» несколько раз упоминаются языческие боги. Летописи Тимофея характеризуются одной стороной: «рождение — смерть», в них нет образности и языкового богатства «Слова». Эта гипотеза почвы под собой не имеет.
Также называют автором «Слова» переяславльского священника Митуса.
По гипотезе Югова и Фёдорова считается, что автор — очевидец, участник событий (например, Игорь, Всеволод, Владимир, половец Лавр, тысячник Рагуил).
Исследователь «Слова» И. Шкляревский выдвинул версию о том, что автор был ловчим либо сокольничим при княжеском дворе (в то время должность весьма почётная).
Б. Рыбаков открыл имя Петра Бориславича. Он был летописцем Рюрика, выполнял дипломатические миссии и, что немаловажно, создал летопись, где с народной точки зрения рассматривал княжеские распри и раздоры.
Кто бы он ни был, на основе анализа текста «Слова» мы можем составить его приблизительную характеристику.
Автор поимённо называет всех князей, все имена — реальны. В обращениях чувствуется, что многих из них он знает лично: «А ты, Романе, и ты, Мстиславе…». В упрёках князьям — голос достойного и знающего себе цену человека.
В «Слове» можно увидеть странный симбиоз христианства и язычества. Так, Ярославна обращается к Днепру, Ветру, Солнцу с языческой мольбой. Игорю дорогу к отчему «золотому столу» показывает Бог, и вместе с тем помогает природа: Донец, птицы (сороки, дятлы). Автор упоминает языческих богов (например, Желю и Карну — Богинь загробной жизни).
Скорее всего, когда автор писал «Слово», он был уже «в летах». Этика того времени не позволила бы юноше так обращаться к старшим по возрасту и положению. Кроме того, Бориса он называет «молодым», а утонувшего в Стугне Ростислава, брата Мономаха — «юным». Так о ровесниках не говорили.
Автор создал природу «Слова» полузрячей: с одной стороны, безымянную, тревожно-безликую, а с другой, конкретную и поименную. Травы и деревья у него безымянные: «Древо в тоске приклонилося», «древо лист не к добруобронило», «никнет трава от жалости», «на кровавой траве», «зашумела трава». Лишь однажды упоминается тростник, да в плаче Ярославны — ковыль. А монахи были травниками, не говоря уже о ведунах, волхвах, колдунах — травниках и «аптекарях». Конкретные названия трав прорвались бы в «Слово», как это случилось с птицами и животными.
Птицы в «Слове» упоминаются 54 раза: орлы, лебеди, вороны, вороны, галки, ястребы, кукушки, чайки, дятлы, соловьи… То же и с животными. Они вполне реальны и конкретны. Но в то же время не упоминаются северные животные, например, медведи, кабаны. А вот рыбы, не смотря на всю любовь автора к воде не упомянуты. Хотя названия рек — Днепр, Дон, Дунай, Стунга, Каяла, Двина, Донец… — употребляются 23 (!) раза.
Вот, что пишет об авторе исследователь «Слова» Игорь Иванович Шкляревский: «Самый точный его портрет: человек с ястребом или соколом на плече, но крыло птицы закрывает его лицо…»
Гравюра В.А. Фаворского.
1. «Слово о полку Игореве» — призыв к единению.
«Слово» было непосредственным откликом на события похода Игоря. Оно было призывом к единению перед лицом страшной внешней опасности. На примере поражения Игоря автор показывает печальные последствия политического разъединения Руси.
«Слово о полку Игореве» не только повествует о событиях похода Игоря Святославича — оно даёт им оценку и представляет собой страстную и взволнованную речь патриота, то обращающегося к событиям живой современности, то вспоминающего дела седой старины. Эта речь — то гневная, то печальная и скорбная, но всегда полная веры в родину, полная гордости ею, уверенности в её будущем.
Автор постоянно обращается к читателям, называет их «братия», точно видит перед собой. Он знакомит их с личностями настоящего и прошлого, вводит читателя в тревожную обстановку похода прерывает самого себя восклицаниями скорби. Всё это создаёт впечатление его близости к слушателям.
Жанр «Слова» трудно определить. Оно, без сомнения, написано автором, но автор чувствует свою связь с устным словом, с устной поэзией. Трудно сказать, предназначалось ли оно для произнесения вслух как речь или для пения. Если это речь, то она имеет всё же сходство с песней; если песнь, то она близка к речи. Ближе определить жанр «Слова» не удаётся. Написанное, оно сохраняет всё обаяние живого, устного слова — горячего, убеждающего, полного самой искренней, задушевной и сердечной любви к родине.
Подлинный смысл «Слова» заключается, конечно, не только в попытке организовать тот или иной поход, но и в том, чтобы объединить общественное мнение против феодальных раздоров князей, заклеймить вредные феодальные представления, настроить общество против поисков князьями личных «славы» и «чести», отмщения ими личных «обид». Задачей «Слова» было не только военное, но и идейное сплочение всех лучших русских людей вокруг мысли о единстве Русской земли.
2. Образ русской земли в «Слове о полку Игореве»
«Слово о полку Игореве» посвящено всей Русской земле в целом. Героем является не какой-нибудь из князей, а русский народ, Русская земля. Образ Руси в произведении — центральный. Автор рисует обширные пространства Русской земли и ощущает родину как единое целое.
Едва ли существует в мировой литературе другое произведение, в котором были бы одновременно втянуты в действие такие огромные географические пространства. Вся Русь находится в поле зрения автора, введена в круг его повествования.
Обширные пространства родины объединяются гиперболической быстротой передвижения в нем действующих лиц и одновременностью действия в разных её частях: «девицы поють на Дунаи — вьються голоси до Киева».
Грандиозностью отличается пейзаж «Слова», всегда взятый как бы в движении и конкретный: перед битвой с половцами кровавые зори свет поведают, чёрные тучи с моря идут. быть грому великому, идти дождю стрелами к Дону великого… Земля гудит, реки мутно текут, прах над полями несётся… После поражения войска Игоря широкая печаль идёт по Руси.
В радости и печали русского народа принимает участие вся русская природа. Она — живая и сочувствует русским. Солнце тьмою заслоняет князю путь — предупреждает его об опасности. Донец помогает Игорю бежать, одевает его тёплыми туманами, сторожит птицами.
Чем шире охватывает автор Русскую землю, тем конкретнее и жизненнее становится её образ, в котором оживают реки, наделяются человеческим разумом птицы и звери.
Охватывая мысленным взором всю Русь, автор видит и слышит всё, что в ней происходит, Он говорит о подробностях походной жизни, приёмах защиты и нападения, о различных деталях вооружения, отмечает поведение зверей и птиц.
Образ родины, полной городов, рек и многочисленных обитателей, словно противопоставляется пустынной «стране незнаемой», половецкой степи, её «яругам» (оврагам), болотам и «грязивым» местам.
Русь для автора — не только «земля», но и русский народ. Автор говорит о мирном труде пахарей, нарушенном усобицами князей, о жёнах русских воинов, оплакивающих своих «лад; он говорит о горе своего народа после поражения Игоря о гибели достоянии русского народа, о радости жителей городов и сельских местностей при возвращении князя.
Войско Игоря Святославича — прежде всего „русичи“, русские сыны. Они идут на врага за родину, и прощаются с ней, а не с Новгород-Северским княжеством, Курском или Путивлем. „О Русская земле! Уже за шеломянемъ еси!“.
Вместе с тем понятие родины — Русской земли — для автора включает в себя ещё и её историю. В зачине к „Слову“ автор говорит, что собирается вести повествование „отъ старага Владимера до нынешнего Игоря.
Автор рисует удивительно живой образ Русской земли. Создавая “Слово», он сумел окинуть взором всю Русь, целиком, объединил в своём описании и русскую природу, и русских людей, и русскую историю. Образ страдающей родины очень важен в художественном и идейном замысле «Слова»: он вызывает сочувствие к ней читателя, ненависть к её врагам, зовёт русских людей на её защиту. Образ Русской земли — существенная часть «Слова» как призыва к её защите от внешних врагов.
«Слово о полку Игореве» — произведение поразительно цельное. Художественная форма «Слова» очень точно соответствует его идейному замыслу. Все образы «Слова» способствуют выявлению его основных идей — идеи единства Руси.
3. Образы русских князей в «Слове о полку Игореве».
Автор «Слова» говорит о 44 князьях и княгинях XI-XII веков. Из них 16 относятся к историческому разделу, а 28 — к современникам автора. Судьбы этих героев, или, может быть, точнее, действующих лиц поэмы и должны нас интересовать, так как во многом ради них и создавалось «Слово».
Отношение автора к русским князьям двойственное: он видит в них представителей Руси, сочувствует им, гордясь их успехами и скорбя об их неудачах. Но он осуждает их эгоистическую, узко местную политику и их раздоры, их нежелание совместно защищать Русь.
На примере похода Игоря автор показывает, к чему может привести отсутствие единения. Игорь терпит поражение лишь потому, что пошёл в поход один. Он действует по феодальной формуле: «мы собе, а ты собе». В «золотом слове» Святослава автор выражает и свое отношение к походу.
В тех же чертах выдержан весь рассказ о походе Игоря: храбрый, но недальновидный князь идет в поход, несмотря на то, что поход этот с самого начала обречен на неуспех; идет, несмотря на все неблагоприятные «затмения». Игорь любит родину, Русь, но основным его побуждением является стремление к личной славе: «Хощу бо, — рече, — копие приломити конець поля Половецкаго; съ вами, русици, хощу главу свою приложити, а любо испити шеломомь Дону». Желание личной славы «заступает ему знамение».
Однако автор подчеркивае, что поступки Игоря Святославича обусловлены в больше мере понятиями его среды, чем его личными свойствами. Сам по себе Игорь Святославич скорее даже хорош, чем плох, но деяния его плохи, потому что над ними господствуют предрассудки феодального общества, идеология господствующего класса. Поэтому в образе Игоря на первый план выступает общее, а не индивидуальное. Игорь Святославич — «средний» князь своего времени; храбрый, мужественный, в известной мере любящий родину, но безрассудный и недальновидный, заботящийся о своей чести больше, чем о чести родины.
С гораздо большим осуждением говорит автор " Слова о полку Игореве" о родоночальнике князей Ольговичей и деде Игоря Святославича — Огее Гориславиче, внуке Ярослава Мудрого и постоянном противнике Владимира Мономаха. Вспоминая этого Олега (Олег жил во второй половине XI — начале XII века; умер в 1115 году), автор «Слова» говорит, что он мечом крамолу ковал и стрелы по земле сеял, при нем сеялась и прорастала усобицами Русская земля. Автор «Слова» отмесает гибельность крамол Олега, прежде всего для трудового народа, для крестьянства: «Тогда по Русской земли рътко ратаевь кикахуть, нъ часто врани граяхуть, трупиа себь дъляче, а галици свою ръчь говоряхуть, хотять полетъти на уедие». Автор наделяет Олега ироническим отчеством «Гориславич», имея в виду, конечно, не его личное горе, а народное горе, вызванное усобицами Олега.
Зачинателем усобиц изображён и родоначальник полоцких князе Всеслав Полоцкий. Весь текст о Всеславе представляет собой размышление о его злосчастной судьбе. Всеслав изображён в «Слове» с отчуждением, но и с некоторой, правда, очень незначительной, долей сочувствия. Это неприкаянный князь, мечущийся, как затравленный зверь, хитрый, «вещий» неудачник. Перед нами исключительно яркий образ князя периода феодальной раздробленности Руси.
В остальных русских князьях автор «Слова о полку Игореве» в большей мере отмечает их положительные черты, чем отрицательные. Автор подчёркивает подвиги русских князей, рисует их могущество и славу. В образах русских князей отражены его мечты о сильной власти на Руси, о военном могуществе русских князей. Владимир I Святославич так часто ходил в походы на врагов, что его «нельзя было пригвоздить к горам киевским». Всеволод Суздальский может Волгу вёслами расплескать, а Дон шлемами выпить, и автор скорбит, что этого князя нет сейчас на юге. Ярослав Осмомысл подпёр горы венгерские своими железными полками, загородил дорогу венгерскому королю, отворял Киеву ворота, стрелял в Салтанов за землями.
Понятие гиперболы может быть применено к «Слову» лишь с большими ограничениями. Впечатление гиперболы достигается в «Слове» тем, что на того или иного князя переносятся подвиги его дружины. Так, например, Всеволод Буй Тур прыщет на враговстрелами, гремит о шлемы мечами харалужными, шлемы оварские «поскрёпаны» его калёными саблями. Конечно, шлемы, мечи и сабли — не личные Всеволода. Автор «Слова» говорит здесь о том, что Всеволод прыщет на врагов стрелами дружины, сражается её саблями и мечами. То же перенесение подвигов дружины на князя мы видим и в других случаях. Святослав Киевский «притрепал» коварство половцев«своими сильными плъки и харалужными мечи»; Всеволод суздальский может «Донъ шлемомы выльяти» — конечно, не одним своим шлемом, а многими шлемами своего войска.
Совсем особую группу составляют женские образы «Слова»: все они овеяны мыслью о мире, доме, семье, проникнуты нежностью и лаской, ярко народным началом; в них воплощена печаль и забота родины о своих воинах. В идейном замысле автора эти женские образы занимают очень важное место.
Жёны русских воинов после поражения Игорева войска плачут о своих павших мужьях. Их палач, полный нежности и беспредельной грусти, носит глубоко народный характер: «уже намъ своихъ милыхъ ладъ ни мыслию смыслити, ни думаю сдумати, ни очима съглядати». Тот же народный-песенный характер носит и плач Ярославны — жены Игоря. Замечательно, что Ярославна оплакивает не только пленение своего мужа — она скорбит о всех павших русских воинах: «О вътрь, вътрило! Чему, господине, насильно вьеши? Чему мычеши хиновскыя стрълкы на своею нетрудною крильцу на моея лады вои?.. Свътлое и трисвътлое сълнце! Всъмъ темло и красно еси: чему, господине, простре горячюю свою лучю на ладь вои?»
Противопоставление войны миру, воплощённому в образе русских женщин, особенно ярко в лирическом обращении автора «Слова» к Всеволоду Буй Туру. В разгар боя Всеволод не чувствует на себе ран, он забыл честь и жизнь своей милой, любимой «красныя Гльбовны свычая и обычая». Характерно, что ни один переводчик «Слова» не смог удовлетворительно перевести превосходное и, в сущности, хорошо понятное выражение: свычая и обычая"
Итак, образы русских князей, женские образы «Слова о полку Игореве» даны не сами по себе — они служат идеями автора, служат целям все того же призыва к единению. «Слово» выступает как произведение исключительно целеустремлённое. Рукой художника — автора «Слова» — водила политическая мысль, мысль старая, полная горячей любви к родине.
Знакомство со «Словом о полку Игореве» отчётливо обнаруживается во всём последующем развитии древнерусской литературы. Так, например, в одной богослужебной книге — так называемом псковском «Апостоле» 1307 года, хранящемся в Государственном Историческом музее в Москве, — имеется следующая приписка, сделанная переписчиком на последнем листе рукописи: «Сего же лета бысть бой на Руськой земли Михаил с Юрьем о княжье новгородьское. При сих князех сеяшеться и ростяше усобицами, гыняше жизнь наша в князех, которы и веци скоротишася человеком» Переписка эта в своей половине представляет собой переделку следующего места из «Слова»: «Тогда, при Олзь Гориславичи, сьяшется и растяшеть усобицами, погибаешь жизнь Даждьбога внука; въ княжихъ крамолахъ вьци человьком скратишась».
В самом начале XV века «Слово о полку Игореве» послужило литературным одразцом для создания «Задонщины». «Задонщина» — это небольшое поэтическое произведение, посвящённое прославлению победы Дмитрия Донского на Куликовом поле, «за Доном». «задонщина» пользкется образами «Слова», противопоставляя печальное прошлое радости победы. Но автор «Задонщины» не всюду понял «Слово о полку Игореве», исказил и оставил многие его художественные образы.
Через «Задонщину», а может быть, и непосредственно «Слово о полку Игореве» оказало влияние и на другое произведение о Куликовой битве — на так называемое «Сказание о Мамаевом побоище».
В XVI веке «Слово», без сомнения переписывалось в Пскове или Новгороде, так как сгоревшая во временя пожара 1812 года рукопись была именно этого происхождения.
Таким образом, «Слово о полку Игореве» время от времени давало о себе знать в различных областях Руси. Его читали и переписывали, в нём искали вдохновение для собственных произведений. Создание на юге Руси, «Слово» «не затерялось, — по выражению академика А.С. Орлова, — на границе „дикого поля“; оно обошло весь горизонт русской территории, не раз пересекло его окружность».
Рукописный список «Слова» был найден в начале 90х годов XVIII века известным любителем и собирателем русских древностей А.И. Мусиным-Пушкиным.
Текст «Слова» находился в сборнике древнерусских повестей светского содержания. Его Мусин-Пушкин приобрёл через своего комиссионера у бывшего архимандрита упразднённого в 1788 году Спасо-Ярославского монастыря Иоиля.
Первое упоминание о «Слове» было сделано известным поэтом того времени Херасковым в 1797 году во втором издании его поэмы «Владимир». Затем о «Слове» несколько более подробно сообщил Н.М. Карамзин об октябрьской книжке за 1797 год журнала «SpectateurduNord», издававшегося французскими эмигрантами в Гамбурге.
С рукописи «Слова» были сняты копии, одна из них, предназначавшаяся для Екатерины II, до нас дошла.
В 1800 году Мусин-Пушкин издал «Слово в сотрудничестве со своими друзиями — учеными: А.Ф. Малиновским, Н.Н. Бантышевским-Каменским и Н.М. Карамзиным — тремя лучшими знатоками древнерусских рукописей того времени.
В 1812 году сборник, включавший „Слово о полку Игореве“, сгорел в московском пожаре в доме Мусина-Пушкина на Разгуляе. Тамма погибли и другие рукописи первостепенного значения, как, например, знаменитая пергаментная Троицкая летопись самого начала XV века, которой широко пользовался Карамзин при создании „Истории Государства Российского“. Сгорела и большая часть первого издания слова.
В 1813 году, уже после того как рукопись „Слова“ вместе со всем богатым собранием древностей А.И. Мусина-Пушкина погибла в пожаре, известный археограф К.Ф. Кайдакович писал Мусину-Пушкину: „Я желал бы знать о всех подробностях несравненной песни Игоревой. На чём, как и когда она написана? Где найдена? Кто был участником в издании? Сколько экземпляров напечатано? Также и о первых ее переводах, о коих я слышал от А.Ф. Малиновского“.
Ответ Мусина-Пушкина на это обращение является и до сих пор наиболее важным документом для истории открытия и издания „Слова о полку Игореве“, но, к сожалению, далеко не полным и не ясным.
Кайдалович в своих записках в 1824 году писал, что Мусин-Пушкин в беседе, состоявшейся 31 декабря 1813 года, сообщил ему, что „Слово“ было написано „на лощеной бумаге, в конце летописи довольно чистым письмом“, и скорее всего в конце XIV — начале XV века. Текст был без разделения и строчных знаков. Также Кайдалович узнал о том, как „Слово“ было найдено.
Но, неудовлетворённый результатами беседы, К.Ф. Кайдалович вновь обратился к Мусину-Пушкину с просьбой точнее определить характер письма рукописи назначить лиц, видевших её. Однако он не получил ответа: к этому времени уже возникли подозрения скептиков, начались разговоры о подделке рукописи, и Мусин-Пушкин, не понимающий научного значения вопросов Кайдаловича, увидел в них, очевидно, всё то же недоверчивое отношение к нему лично и, возможно, задетый этим, предпочел молчать.
Сличение екатерининской копии и издания 1800 года наглядно показывает, как много не понимали изначально в „Слове“ из-за естественной для того времени неосведомленности в истории русского языка или отсутствия палеографических изданий. То, что сейчас кажется нам простым и ясным в „слове“, не было узнано его первыми издателями.
Титульный лист первого издания „Слова о полку Игореве“.
Явное непонимание текста видно в тех местах, где неправильно разделены или слиты слова текста (в подлиннике, по словам Мусина-Пушкина, слова были слиты в единую строку).
Так, например, в первом издании напечатано раздельно „къ мети“, „по скочи“, „затвори въ Дунаю“, „по морию, по сулию“ вместо „къмети“, „поскочи“, „затворивъ Дунаю“, „поморию, посулию“. Непонятные им слова первые издатели „Слова“ писали с большой буквы, считая, что ето собственные имена. Так появились „Кощей“ — якобы собственное имя половца, „Урим“ (вместо „У Рим“) — якобы один из воевод или соратников Игоря, „Чага“, отождествленная с Кончаком. Наконец, некоторые места издатели оставили вовсе без перевода.
Не только детали, но и само содержание не было понято ни издателями, ни их современниками. Литературная среда конца XVIII — начала XIX века стремилась по преимуществу обнаружить в „Слове“ соответствия своим предромантическим вкусам. В нём искали оссианизм, сведения о древних народных „бардах“ и т.п. Вместе с тем нравственно-патриотическое содержание „Слова“, его тёплое чувство родину не находило ещё отзвуков; не были понятны и все типично русские особенности формы „Слова“ — её соответствие русскоё народной поэзии, летописи, произведениям русской народной литературы.
Во многом не поняли „Слово о полку Игореве“ его ближайшие издатели Н.Н. Бантыш-Каменский и А.Ф. Малиновский — скрупулёзные, педантично честные и аккуратные архивисты.
А.С. Пушкин, занимавшийся переводом „Слова“, но не успевший закончить своей работы, верно почувствовал связь „Слова о полку Игореве“ с устной народной поэзией. Вслед за Пушкиным эти народные основы „Слова“ были тщательно изучены М.А. Максимовичем.
Постепенно „Слово“ оказалось окружено широкой исторической перспективой. Получили верное истолкование политические идеи „Слова“, его смысл. Объяснились многие явления языка „Слова“, до этого казавшиеся непонятными.
»Слово о полку Игореве" изучалось литературоведами, поэтами, лингвистами и историками, его переводили В. Жуковский, А. Майков, Л. Мейи многие другие русские поэты. Не было ни одного крупного филолога, что не писал бы о «Слове».
«Слово» стало фактором русской науки и литературы XIX — XX веков: интерес к этому стимулировал занятия русской литературой XI — XIII веков, историей русского языка и палеографией.
Поэтические элементы «Слова» отразились в русской поэзии и прозе на протяжении полутора лет.
Всего в исследовательской литературе насчитывается более 700 работ о «Слове». Оно было переведено на большинство западноевропейских языков (французский, английский, голландский, датский, немецкий, венгерский, Итальянский) и на все славянские (чешский, словенский, сербский, болгарский). Всё это говорит о неослабевающем интересе к «Слову».
В нашей стране в изучение «Слова о полку Игореве» вклад внесли такие учёные, как А.Д. Греков, М.Д. Присеков, С.П. Обнорский, Л.А. Бухаловский, Н.М. Дылевский, В.Л. Виноградова, А.Н. Котляренко, И.И. Шкеляревский, Б.А. Рыбаков и конечно, Д.С. Лихачёв.
Умирая, человек продолжает жить, — он живёт в своих делах. И важно при этом то, что в человеке жило, живёт и будет жить только самое лучшее. Худшее не наследуется в широком смысле этого слова, оно не имеет длительных национальных традиций, оно непрочно, оно легко возникает, но ещё быстрее исчезает. Лучшее же в человеке бессмертно. Ещё более это относится к жизни памятников искусства. Произведения искусства воплощают в себе длительные традиции. Они продолжают жить и за пределами своей эпохи. В лучших своих произведениях — произведениях гуманистических, человечных в высшем смысле слова — искусство не знает старения. Наиболее высокие произведения продолжают быть современными столетия и тысячелетия. Современность искусства — это всё то, что читает, смотрит и слушает народ в данный момент, независимо от того, в какое время были созданы эти произведения искусства.
История искусства и в частности, литературы, резко отличается от общей истории. Её процесс — не процесс просто, прямолинейного изменения, а процесс накопления и отбора лучшего, действенного. Наиболее совершенные произведения искусства и литературы в частности продолжают участвовать в жизни народа и его литературы.
Вот почему «Слово о полку Игореве», продолжающее жить в сотнях произведений русской литературы XIX — XX веков, мы вправе считать произведением не только древней, но в известной мере и современной литературы. Оно живо и действенно, заражает своей поэтической энергией и воспитывает идейно, учит литературному мастерству и любви к родине.
Более чем семь с половиной веков живёт «Слово о полку Игореве» полнокровной жизнью, и сила его воздействия не только не ослабевает, но всё возрастает и расширяется. Такова власть над временем «Слова» его живой связи с мировоззрением и творчеством всего народа.
1. «Злато слово. Век XII». — М.: Молодая гвардия, 1986. — 461с.
2. «Литература.9 класс». Часть 1. Учебник-хрестоматия для общеобразовательных учреждений. — М.: Просвещение, 2006. — 369с.
3. «Слово о полку Игореве». Издание седьмое. — М.: Детская литература, 1978 — 221с.
4. Лихачёв Д.С. «слово о полку Игореве». Историко-литературный очерк. Пособие для учителей.2 издание, исправленное и дополненное. — М.: Просвещение, 1982. — 176с.
5. Рыбаков Б.А. «Слово о полку Игореве» и его современники". — М.: «Наука», 1971. — 293с.
6. Шкляревский И.И. «Читаю „Слово о полку“: Книга для учащихся. — М.: Просвещение, 1991. — 79с.
www.ronl.ru
Реферат по литературе на тему: «Слово о полку Игореве»
Муниципальное бюджетное образовательное учреждениеНово-Павловская средняя общеобразовательная школа
Реферат
по литературе на тему:
«Слово о полку Игореве»
в древнерусской литературе».
Выполнила:
ученица 9 класса
Брезгина Маргарита Юрьевна.
Учитель литературы:
Гамаюнова И.П.
х.Костино-Быстрянский 2012 г.
Оглавление. Стр.
- Введение. 2
- Возникновение древнерусской литературы. 4
- Периоды истории древней литературы. 5
- Летописание и исторические повести. 6
- Открытие "Слова о полку Игореве", его издание и изучение. 7
- Скептическая точка зрения на «Слово». 8
- Русь времени "Слова о полку Игореве". 10
- Историческая основа «Слова о полку Игореве». 11
- Поход князя Игоря Святославича Новгород-Северского. 12
- "Слово о полку Игореве" - призыв к единению. 14
- Об авторе «Слова о полку Игореве». 15
- Образ русской земли в "Слове о полку Игореве". 17
- Образы русских князей в "Слове о полку Игореве". 18
- Женские образы «Слова». 20
- Отличительные особенности «Слова» как произведения
древнерусской литературы. - Заключение. О бессмертии «Слова о полку Игореве». 22
Литература и источники. 23
1.Введение.Счастливая случайность в 1795 г. привела любителя и собирателя древних русских памятников А.И. Мусина-Пушкина к открытию драгоценнейшего памятника русской литературы - "Слова о полку Игореве". Протёкшие столетия не приглушили его поэтического звучания и не стёрли красок. Интерес к «Слову» не только не уменьшился, но и становится всё более и более широким, всё более и более глубоким.
Почему же так долговечно это произведение, столь небольшое по своим размерам? Почему идеи " Слова" продолжают волновать нас?
Любовь к родине вдохновляла автора " Слова о полку Игореве". Она как бы водила его пером. Она же сделала его произведение бессмертным - равно близким и понятным всем людям, подлинно любящим свою родину и свой народ.
"Слово о полку Игореве" проникнуто большим человеческим чувством - тёплым, нежным и сильным чувством любви к родине." Слово" буквально напоено им. Это чувство сказывается и в том душевном волнении, с которым автор " Слова" говорит о поражении войск Игоря, и в том, как он передаёт слова плача русских жен по убитым воинам, и в широкой картине русской природы, и радости по поводу возвращения Игоря.
Вот почему значение " Слова" так велико было всегда. Призыв его к защите родины, к охране мирного труда её народа звучит и в наши дни с неослабеваемой силой.
Значение "Слова" особенно велико для нас ещё и потому, что оно является живым и непререкаемым свидетельством высоты древнерусской культуры, её самобытности и её народности.
Я выбрала тему “Слово о полку Игореве” в древнерусской литературе», потому что, по моему мнению, произведение актуально в наши дни и интересно в историческом отношении." Слово о полку Игореве" давно тревожит умы и сердца людей не только во всех уголках нашей страны, но и за рубежом. О «Слове…» написано около 5 тыс. статей и книг. Существует десятки его переложений и переводов (Д.С. Лихачев, Майков, Жуковский, Н. Заболоцкий и др.). Все новые имена исследователей, поэтов, композиторов, художников втягиваются в орбиту «Слова…»
Но в то же время это величайшее произведение древнерусской литературы до сих пор остаётся не до конца изученным, - так как не хорошо исследована та историческая почва, на которой вырос этот, по выражению исследователя "Слова" П. Антокольского, " вечноцветущий ствол".
"Слово о полку Игореве" интересно ещё и тем, что является первым в своём роде достижением мысли народной, гражданской, патриотической. Оно не только голос неизвестного автора, но и глас народный - голос народа, уставшего от бесконечных распрей и междоусобиц князей. « Слово» - призыв к единению. Уже этим оно заслуживает детального, подробного изучения.
Задачи моей работы: познакомиться с трудами известных лингвистов, литературоведов, ученых, имеющие непосредственное отношение к теме реферата, и, систематизировав проработанный материал, проследить историю находки и изучения «Слова»; познакомиться с некоторыми из его переводов; сделать вывод об отличительных его особенностях, о значении произведения, его месте в древнерусской литературе.«Золотым словом русской литературы» называл Дмитрий Сергеевич Лихачев «Слово…». Мне хотелось бы поделиться тем, что я узнала об этом бессмертном произведении, о его месте в древнерусской литературе.
Начать мне хотелось бы с небольшого экскурса в историю развития литературы на Руси.2. Возникновение древнерусской литературы.В конце X века вместе с принятием христианства возникла древнерусская литература. Первоначально она была призвана обслуживать потребности церкви: обеспечивать церковный обряд, распространять сведения по истории христианства, воспитывать общества в духе христианства. Этими задачами определялась и жанровая система литературы, и особенности её развития.
Болгарским и византийским священникам, которые приехали на Русь, и их русским ученикам потребовалось переводить и переписывать книги, которые были необходимы для богослужения. А некоторые книги, привезённые из Болгарии, не переводились, читались на Руси без перевода, так как была близость древнерусского и древнеболгарского языков. На Русь были привезены богослужебные книги, жития святых, памятники красноречия, хроники, сборники изречений, исторические и историко-бытовые повести. Христианизация на Руси потребовала перестройки мировоззрения, книги об истории человеческого рода, о предках славян были отвергнуты, и русские книжники нуждались в сочинениях, которые излагали бы христианские представления о всемирной истории, о явлениях природы.
Хотя потребность в книгах у христианского государства была очень велика, возможности для удовлетворения этой потребности были очень ограничены: на Руси было мало умелых писцов, а сам процесс письма был очень длителен, а материал, на котором писались первые книги, - пергамент - был весьма дорогим. Поэтому книги писались только для богатых людей - князей, бояр и церкви.
Но до принятия христианства на Руси была известна славянская письменность. Она находила применение в дипломатических (грамоты, договора) и юридических документах, была также перепись между грамотными людьми.
До возникновения литературы существовали речевые жанры фольклора, который сыграл большую роль в становлении национальной русской литературы. Также существовала ораторская речь: князья выступали перед воинами, произносили речь на пирах.
Но литература началась не с записей фольклора, хотя он продолжал существовать и развиваться параллельно с литературой ещё долгое время. Для возникновения литературы нужны были особые причины.
Стимулом для возникновения древнерусской литературы явилось принятия христианства, когда возникла необходимость познакомить Русь со священным писанием, с историей церкви, с всемирной историей, с житием святых. Без богослужебных книг не могли существовать строившиеся церкви. А также возникла необходимость перевести с греческого и болгарского оригиналов и распространить большое количество текстов.
То есть функции литературы в момент её возникновения и в течение всей истории различаются.
Принятие христианства способствовало быстрому развитию литературы только в течение двух столетий, в дальнейшем церковь всеми силами тормозит её развитие.
И всё же литература Руси была посвящена мировоззренческим вопросам. Жанровая система отражала мировоззрение, типичное для христианских государств. “Древнерусскую литературу можно рассматривать как литературу одной темы и одного сюжета. Этот сюжет - мировая история, и эта тема - смысл человеческой жизни” - так в своей работе Д. Лихачёв сформулировал черты литературы древнейшего периода русской истории. 3. Периоды истории древней литературы. История древнерусской литературы не может рассматриваться в отрыве от истории самого русского народа и Русского государства. Семь столетий (XI-XVIII вв.), в течении которых развивалась древнерусская литература, насыщены значительными событиями в исторической жизни русского народа. Литература Древней Руси - свидетельство жизни. Сама история установило несколько периодов истории литературы.
Первый период - это литература древнерусского государства, период единства литературы. Он длится век (XI и начало XII вв.). Это век формирования исторического стиля литературы. Литература этого периода развивается в двух центрах: на юге Киева и на севере Новгорода. Характерной чертой литературы первого периода является руководящая роль Киева, как культурного центра всей Русской земли. Киев является важнейшим экономическим звеном на мировом торговом пути. К этому периоду относится “Повести временных лет”.
Второй период, середина XII в. - первая треть XIII в. Это период появление новых литературных центров: Владимира Залесского и Суздаля, Ростова и Смоленска, Галича и Владимира Волынского. В это период возникают местные темы в литературе, появляются разные жанры.
Далее наступает период монголо-татарского нашествия. В этот период создаются повести “Слова о погибели Русской земли”, “Житие Александра Невского”. В это период в литературе рассматривается одна тема, тема вторжения монголо-татарских войск на Русь. Этот период считается самым коротким, но и самым ярким.
Следующий период, конец XIV в. и первая половина XV в., это период патриотического подъема в литературе, период летописания и исторического повествования. Этот век совпадает с экономическим и культурным возрождением Русской земли перед и после Куликовской битвы 1380г. В середине XV вв. литературе появляются новые явления: переводная литература, возникают “Повесть о Дракуле”, “Повесть о Басарге”.
Третий период - это период литературы Русского централизованного государства XIV - XVII вв. Христианизация Руси дала мощный толчок дальнейшему развитию письменности и грамотности. Христианская литература знакомила русских людей с новыми нормами морали и нравственности, расширяла умственный кругозор и сообщала многие сведения исторического, географического характера.4. Летописание и исторические повести. Источником познания нашей истории является - летопись. Она появилась на Руси вскоре после введения христианства. Летопись - погодное описание событий происходивших на Руси в течение нескольких веков.
Почётное место в летописной литературе занимают исторические труды. Первые летописные записи относятся к IX веку, это краткие записи в одну-две строки. Постепенно летописи становятся подробными. Благодаря историкам Шахматову и Насонову удалось восстановить интересную историю летописного дела.
Первая летопись была составлена в X веке. Она была призвана отразить историю Руси со времени появления династии Рюриковичей и до правления Владимира. Вторая летопись была создана Ярославом Мудрым. Появление собственных литературных произведений на Руси относится ко времени княжения Ярослава Мудрого. В это время на Руси складываются даже новые виды литературных произведений, которых не знали ни Болгария, ни Византия.
Древнейшая из дошедших до нас летописей - “Повести временных лет”. Она была составлена на основе предшествующих ей летописей, в начале XII века монахом Киево-Печерского монастыря Нестором.. В “Повести временных лет” рассказывалось о происхождении и расселении славян, о древнейшей истории восточнославянских племён. О первых киевских князьях, об истории Древнерусского государства до начала XII века.
Издалека ведёт свой рассказ Нестор, с самого библейского потопа, после которого земля была распределена между сыновьями Ноя. Автор рассказывает о славянских племенах, их обычаях и нравах, о взятии Олегом Царьграда, об основании Киева тремя братьями Кием, Щеком, Хоривом, походе Святослава на Византию и прочих событиях, как реальных, так и легендарных. Он включает в свою “Повесть” поучения, записи устных рассказов, документы, договора, притчи и жития.
Ведущей темой большинства летописей становится идея единства Руси.
Той же теме посвящено и “Слова о полку Игореве”. Но создано оно вскоре после событий похода, написано под свежим впечатлением от этих событий. Это не историческое повествование о далёком прошлом, а отклик на события своего времени, полный ещё не притупившегося горя. В этом уже заключается отличительная особенность произведения.5.Открытие "Слова о полку Игореве", его издание и изучение. Рукописный список "Слова" был найден в начале 90х годов XVIII века известным любителем и собирателем русских древностей А.И. Мусиным-Пушкиным.
Текст "Слова" находился в сборнике древнерусских повестей светского содержания. Его Мусин-Пушкин приобрёл через своего комиссионера у бывшего архимандрита упразднённого в 1788 году Спасо-Ярославского монастыря Иоиля.
Первое упоминание о "Слове" было сделано известным поэтом того времени Херасковым в 1797 году во втором издании его поэмы "Владимир". Затем о "Слове" несколько более подробно сообщил Н.М. Карамзин в октябрьской книжке за 1797 год журнала "Spectateur du Nord", издававшегося французскими эмигрантами в Гамбурге.
С рукописи "Слова" были сняты копии, одна из них, предназначавшаяся для Екатерины II, и дошла до наших дней.
В 1800 году Мусин-Пушкин издал "Слово в сотрудничестве со своими друзиями - учеными: А.Ф. Малиновским, Н.Н. Бантышевским-Каменским и Н.М. Карамзиным - тремя лучшими знатоками древнерусских рукописей того времени.
В 1812 году сборник, включавший "Слово о полку Игореве", сгорел в московском пожаре в доме Мусина-Пушкина на Разгуляе. Там погибли и другие рукописи первостепенного значения, как, например, знаменитая пергаментная Троицкая летопись самого начала XV века, которой широко пользовался Карамзин при создании "Истории Государства Российского". Сгорела и большая часть первого издания слова.
В 1813 году, уже после того как рукопись "Слова" вместе со всем богатым собранием древностей А.И. Мусина-Пушкина погибла в пожаре, известный археограф К.Ф. Кайдакович писал Мусину-Пушкину: "Я желал бы знать о всех подробностях несравненной песни Игоревой. На чём, как и когда она написана? Где найдена? Кто был участником в издании? Сколько экземпляров напечатано? Также и о первых ее переводах, о коих я слышал от А.Ф. Малиновского".
Ответ Мусина-Пушкина на это обращение является и до сих пор наиболее важным документом для истории открытия и издания "Слова о полку Игореве", но, к сожалению, далеко не полным и не ясным.
Кайдалович в своих записках в 1824 году писал, что Мусин-Пушкин в беседе, состоявшейся 31 декабря 1813 года, сообщил ему, что "Слово" было написано "на лощеной бумаге, в конце летописи довольно чистым письмом", и скорее всего в конце XIV - начале XV века. Текст был без разделения и строчных знаков. Также Кайдалович узнал о том, как "Слово" было найдено.
Но, неудовлетворённый результатами беседы, К.Ф. Кайдалович вновь обратился к Мусину-Пушкину с просьбой точнее определить характер письма рукописи назначить лиц, видевших её. Однако он не получил ответа: к этому времени уже возникли подозрения скептиков, начались разговоры о подделке рукописи, и Мусин-Пушкин, не понимающий научного значения вопросов Кайдаловича, увидел в них, очевидно, всё то же недоверчивое отношение к нему лично и, возможно, задетый этим, предпочел молчать.
Сличение екатерининской копии и издания 1800 года наглядно показывает, как много не понимали изначально в "Слове" из-за естественной для того времени неосведомленности в истории русского языка или отсутствия палеографических изданий. То, что сейчас кажется нам простым и ясным в "слове", не было узнано его первыми издателями.
Не только детали, но и само содержание не было понято ни издателями, ни их современниками. Литературная среда конца XVIII - начала XIX века стремилась по преимуществу обнаружить в "Слове" соответствия своим предромантическим вкусам. В нём искали сведения о древних народных "бардах" и т.п. Вместе с тем нравственно-патриотическое содержание "Слова", его тёплое чувство родину не находило ещё отзвуков; не были понятны и все типично русские особенности формы "Слова" - её соответствие русскоё народной поэзии, летописи, произведениям русской народной литературы.
Во многом не поняли "Слово о полку Игореве" его ближайшие издатели Н.Н. Бантыш-Каменский и А.Ф. Малиновский - скрупулёзные, педантично честные и аккуратные архивисты.
100-bal.ru
Реферат - Слово о полку Игореве
«Слово о полку Игореве»
Создатель «Слова о полку Игореве» написал свое произведение в 1185 году. В это время Великая Русь и Киев находились в трудном положении. Огромное государство, созданное великим князем Олегом, процветавшее во время правления Владимира Святославича и Ярослава Мудрого, после его смерти стало разъединяться на многие княжества и приходить в упадок. Киев сохранял древние традиции своей доблести, он славился историческими преданиями, могилами прославленных князей, начиная с Олега. Киевский князь носил звание «великого князя». Разделение страны на мелкие княжества сопровождалось кровопролитными междоусобицами князей, желавших захватить наиболее богатые земли. В это время половцы близко подошли к южным границам Руси. В 80-х годах XII века князь Святослав Всеволодович, собрав русских князей и их дружины, сразился с половцами. Они были отброшены в степи. Но в 1185 году князь Игорь Новгород-Северский, собравший небольшое войско, пошел в поход на половцев. Княжеская дружина была разбита, а сам князь был взят в плен. Благодаря этому событию, половцы, почувствовавшие разобщенность русских князей, стали совершать частые набеги на Русь. Своим походом Игорь открыл путь половцам на родную землю.
«Слово о полку Игореве» является историческим памятником древнерусской литературы. Это величайшее произведение своего времени. «Словом о полку Игореве» нам с большой точностью передан образ Древней Руси. В него входят характеры русских людей, описания природы, мирного труда. Главным чувством, волновавшим автора «Слова о полку Игореве», была любовь к Родине, к русской земле, к народу. Автор скорбит о разъединении Великой Руси. Он — великий русский мыслитель — рисует разные слои народа XII века. Он противопоставляет их смелость, доблесть, и трудолюбие стремлению князей к обособлению. Младшие дружинники, куряне им описаны как «сведоми къме-ти», воины-богатыри черниговцы «бес щитовъ съ засапожника кликомъ плъкы побеждають, звонячи въ пра-деднюю славу». В «Слове о полку Игореве» описаны страдания простого народа от набегов половцев.
В первой части произведения описывается выступление князя Игоря Новгород-Северского в поход против половцев. Это произошло в 1185 году. Игорь хочет избавить Русь от ее давних врагов. В день выступления происходит солнечное затмение. Несмотря на это зловещее предзнаменование, несмотря на все опасности, которыми грозит степь, князь Игорь не изменяет своего решения. Он остается тверд в своей воле. В Путивле к князю Игорю присоединяется князь Черниговский Буй-Тур Всеволод. В «Слове о полку Игореве» он описывается как великий воин: «Куда ты, Тур, поскачешь, посвечивая своим золотым шлемом, там лежат поганые половецкие головы».
С объединенными силами своего войска и Буй-Тур Всеволода князь Игорь вступает на половецкую землю. Все здесь ему враждебно: и степь, и птицы, и звери. Но Игорь решителен, как и его войско. Они, «к славной изготовившись борьбе, добывая острыми мечами князю славы, почестей себе», идут дальше, на битву с половцами.
В первый раз, «на рассвете, в пятницу, в туманах», русское войско побеждает половцев, взяв много золота, шелков, драгоценных камней. Игорь думает, что половцы побеждены, разбиты полностью, и решает идти дальше. Но половцы только надломлены. Они ушли в степь, и собирают новое войско, больше прежнего. Огромная орда надвигается на лагерь Игоря, где он остановился на ночлег. Игорь и Буй-Тур Всеволод предчувствуют тяжелую битву. Любой бы на их месте отступил, но они решают сразиться с половцами, во много раз превосходящей их силой. На утро сама природа предвещает тяжелую развязку:
«Ночь прошла, и кровяные зори
Возвещают бедствие с утра
Туча надвигается от моря
На четыре княжеских шатра».
Столкнулись две огромные силы в битве, какой еще не было. С огромным мужеством и отвагой сражались русские войска. Во время боя проявляется ратная доблесть Буй-Тур Всеволода. Со своими полками он стоял в обороне. Лишь на третий день пали Игоревы знамена. Половцы одолели русское войско своим несметным количеством. Много русских воинов полегло в той битве. Самого князя Игоря Новгород-Северского половцы взяли в плен. После описания неудачного похода Игоря и его дружины в «Слове о полку Игореве» описана печаль, горе всего русского народа, русской земли. Разгром русского войска приободрили половцев. Их набеги на Русь стали бесчисленными. Остановленные Святославом, отцом Игоря и Всеволода, они вновь пошли на Русь. Разлилась печаль по русской земле: "… стонет Киев над горою, тяжела Чернигову напасть". Половцы стали собирать дань с городов " по белке со двора". Вторая часть произведения посвящена Святославу Великому. Он описывается как умный, рассудительный правитель и полководец. Он не одобряет поступков Игоря и Всеволода. Святослав понимает, что это привело к учащению набегов половцев на Русь.
Святославу снится сон. Он воспринимает его как предзнаменование. Великий киевский князь собирает бояр, чтобы истолковать этот сон. Бояре отвечают ему, что главный смысл сна в том, что два сына Святослава с небольшим войском, отправившись на половцев, потерпели неудачу. Благодаря этому толкованию, Святослав приходит к мысли, что половцев можно победить только общими силами. Эту мысль он выражает в «золотом слове». В него вложен призыв объединить свои силы ко всем князьям на Руси: Ярославу Осмомыслу, Всеволоду Суздальскому, Мстиславу, Буй Роману, Ингварю. Святослав призывает прекратить все распри между собой, иначе половцев не победить, призывает защитить Русь от врагов, отомстить за Игоря и Всеволода.
Затем автор рассказывает о возвращении Игоря Новгород-Северского из половецкого плена. В Путивле горюет жена Игоря, Ярославна. Она обращается к Ветру, Днепру и к Солнцу с просьбой помочь Игорю бежать из половецкого плена. В лице Ярославны автор изображает всю Русь, страдающую от бесчисленных набегов половцев. И, словно услышав этот призыв, Игорь с помощью Овлура вырывается из позорного заточения. Загнав коня, он добирается до Донца. В своей речи Игорь обращается к нему, как к великой реке: «О река. Немало в тебе величья!». Он обращается к Донцу как к первому вестнику встречи с Русью, которая представляется ему единой, неделимой Родиной. В погоню за князем скачут Гзак и Кончак, но она оканчивается безуспешно. Половцы доезжают до Донца и не находят там Игоря. Все произведение заканчивается ликованием радости, смелости, веселья по случаю возвращения князя Игоря. Главная идея «Слова о полку Игореве» в том, что вся Русь должна быть единой, а не разделенной на множество мелких княжеств. Такая раздробленность неизбежно приводит сильное государство к неминуемой гибели. На примере князя Игоря Новгород-Северского показано, что поодиночке крупного врага не победить. Это можно сделать только общими силами. «Слово о полку Игореве» оказалось пророческим произведением. Оно предсказало дальнейшее историческое развитие России в последующую эпоху.
www.ronl.ru
