Реферат: Исторический прогресс и его критерии. Политический прогресс и его критерии реферат
4. Политический прогресс и его критерии
Из сказанного выше нетрудно сделать вывод, что оценка меры развития, направленности, эффективности столь противоречивого, многостороннего феномена, как политическая жизнь, весьма сложна, поэтому часто оспаривается даже сама возможность такой операции. Ведь известно, сколь грандиозные спекуляции, чисто мифологические системы доказательств своей «прогрессивности» выдвигались в пропагандистских целях политическими режимами, эксплуатировавшими для обеспечения своего существования самые низменные свойства человеческой натуры, самые примитивные способы управления людьми.
Однако надобность сравнения разных политических систем, типов политических отношений по степени их совершенства. реализации ими потенций, содержащихся в определенном направлении политического развития, возникает в реальной политическом практике и теории постоянно и связана с самой сутью S6
==86
политических отношений — проблемой выбора. Видимо, существует и политический прогресс как направленность развития политических отношений по линии их совершенствования, нарастания полноты отражения в политической системе разнообразных социальных интересов, вообще большей степени учета человеческого разнообразия и свободы.Именно поэтому одни типы политических отношений вызывают одобрение и стремление к ихвоспроизведению, функционируют устойчиво и целесообразно, другие — неизменно вызывают осуждение или насмешки и свое существование обеспечивают грубой силой, дезинформацией и оказываются нежизнеспособны.
Понятно также и то, что всякое сопоставление должно базироваться на критериях и способах сравнения и изучения, которые были бы относительно независимы от ценностных предпочтений, структур мышления, характерных для разных политических структур. Среди критериев, обладающих такими свойствами, можно выделить следующие.
Одним из показателей уровня развития политических отношений служит степень_ их структурной дифференциации, величина разнообразия функций, видов политических отношений. О достаточно высокой степени их развития говорит, скажем, наличие в обществе разделения исполнительной, законодательной и судебной властей. И наоборот, их сосредоточение в одном органе или, не дай бог, в человеке — верный признак зачаточного характера политических отношений или их примитивизации, наступающей в силу тех или иных причин. Происходящий во многих современных политических системах процесс формирования «четвертой власти» — власти общественного мнения, независимой прессы — свидетельство развития, совершенствования политических отношений. С точки зрения учета принципа дифференциации политических отношений формирование политической системы на основе известного лозунга «Вся власть Советам!» было очевидным движением вспять, обернувшимся уничтожением внутри системы политической власти противовесов и сдерживающих механизмов, потерей многих серьезных завоеваний процесса демократизации политической жизни в России.
Об уровне развития политических отношений можно судить по характеру стимулов политической деятельности,в ходе политического прогресса происходит переход от внешних к внутренним стимулам, движение от предписаний к вовлеченности, рост значения в регуляции политического поведения людей внутренней сознательной мотивации, инициативы субъекта политического действия. Важный критерий —наличие в рамках
==87
определенной системы политических отношений специального компонента или органа, способного к точной, критичной оценки ·, а не апологетике собственного 'состояния.Эту роль выполняет прежде всего общественное мнение, свободная печать, независимая от правительства исследовательские организации. Если так компонент внутри политической системы по тем или иным причинам отсутствует, то реальными признаками ее состояния служат внешние по отношению к политике признаки: экономические кризисы или деградация социальной сферы, нарастающее отставание в жизненно важных отраслях производства науки и образования, разрушение природной среды обитания. человека. Появление этих знаков беды указывает, что политика в данном ее состоянии не способна выполнить жизненно важные для себя и для общества функции по предотвращению социальных катаклизмов, управлению делами общества, защите общих интересов.
Политический прогресс связан также с нарастанием роли знания, рационализации в осуществлении политических функции, в планировании и управлении в сфере политики, с постепенным освобождением политического сознания от давления мифологических представлений,мистической символики, выходом политики из подчинения религиозному истолкованию действительности. Вообще эти элементы человеческой духовности существуют в политическом сознании всегда, выполняют важную роль в регуляции поведения людей в сфере политических отношений. Но весьма важным является их соотношение с рациональным моментом регуляции политического поведения. Если в силу тех или иных причин в политическом предвидении, планировании, управлении доминируют иррациональные компоненты человеческого сознания, то резко падают возможности согласования к рамках данной системы политических отношений интересов различных социальных групп или политических образований (ведь понимание общности этих интересов вырастает только из объективного знания), формируется искаженное, фрагментарное отражение политической действительности: значение одних ее элементов преувеличивается, других — преуменьшается или вообще игнорируется. Такая политика оказывается способной плодить, но не разрешать или регулировать социальные противоречия. большинство из которых она просто «не замечает».
Нетрудно видеть, что выделенные выше критерии политического прогресса не изолированы друг от друга, необходимо использовать их во взаимосвязи, с учетом того, что каждый из них отражает только определенный аспект политического прогресса.
==88
00.htm - glava06
studfiles.net
19. Политический прогресс и его критерии
Политический прогресс — это направленность развития политических отношений по линии их совершенствования, нарастания полноты отражения в политической системе разнообразных социальных
интересов, в большей степени учета человеческого разнообразия и свободы.
В качестве критериев политического прогресса выделяют следующие параметры существования политических систем:
— степень структурной дифференциации политических отношений, разнообразие функций. О достаточно высокой степени их развития свидетельствует, например, наличие в обществе разделения исполнительной, законодательной и судебной властей. И, наоборот, их сосредоточение в одном органе или человеке — верный признак примитивизации политических отношений, наступающей в силу тех или иных причин;
— характер стимулов политической деятельности: в ходе политического прогресса происходит переход от внешних к внутренним стимулам, движение от предписаний к вовлеченности, рост значения в регуляции политического поведения людей внутренней сознательной мотивации инициативы субъекта политического действия;
— наличие в рамках определенной системы политических отношений специального компонента или органа, способного к точной, критичной оценке, а не апологетике собственного состояния. Эту роль выполняет прежде всего общественное мнение, свободная печать, независимые от правительства исследовательские организации;
— нарастание роли знания, рационализации в осуществлении политических функций, в планировании и управлении в сфере политики, постепенное освобождение политического сознания от давления мифологических представлений, мистической символики, выход политики из подчинения религиозному истолкованию действительности.
Эти критерии политического прогресса не изолированы друг от друга, их необходимо использовать во взаимосвязи с учетом того, что каждый отражает лишь определенный аспект политического прогресса, но не весь его в целом.
литература
Демидов А.И., Федосеев А.А. Основы политологии. М., 1995. Гл. 4. § 4.
Ильин В.В., Панарин АС., Ахиезер А.С. Реформы и контрреформы в России. М., 1996.
Ковалев А.М. Многомерность общественного процесса и политики // Вестник МГУ. Сер. Политические науки. 1996. № 1.
Мальцев В.А. Основы политологии. М., 1997. Гл. 13. § 3.
Мельник В.А. Политология. Минск, 1996. С. 282—297.
Политология: Курс лекций / Под ред. М.Н. Марченко. М., 1997. С.354—368.
20. Соотношение экономики, политики и права
Экономика — это совокупность производственных отношений, соответствующих данной ступени развития социальных производительных сил, способ производства конкретного общества.
Политика — это система отношений между людьми, которые возникают по поводу организации и использования государственной власти в обществе.
Право — это система общеобязательных, формально определенных юридических норм, выражающих общественную, классовую волю (конкретные интересы общества, классов, религии, нации и т.п.), устанавливаемых и обеспечиваемых государством и направленных на урегулирование общественных отношений.
Существуют две принципиальные точки зрения в рассмотрении соотношения данных понятий. Одни ученые считают, что между этими понятиями нет приоритетного. Первичными факторами развития и функционирования общественных отношений (в том числе производственных, политических, правовых) выступают интересы людей. В определенных случаях интересы получают реализацию прежде всего в праве и лишь затем претворяются в другие сферы социальных связей. Здесь можно говорить о приоритете права перед экономикой (например, в эпоху буржуазных революций в Западной Европе сначала принимались законы, а потом на их базе формировались новые экономические отношения).
Но бывает и наоборот, когда интересы сначала претворяются в новые производственные отношения, а затем закрепляются в праве. Здесь уже можно говорить о приоритете экономики над правом. Политика же выступает посредником между данными явлениями и соответственно понятиями.
Согласно второй точке зрения экономика определяет политику и право. Последние являются надстроечными категориями и зависят от базиса (способа производства). Однако эта доминирующая роль проявляется лишь в конечном счете, ибо политика и право, опираясь на экономику, могут оказывать и обратное воздействие на нее, стимулируя либо сдерживая развитие производственных отношений.
Политика здесь тоже выступает в виде посредника между экономикой и правом.
Соотношение же между политикой и правом проявляется в двух вариантах: в первом определяющим фактором выступает политика, во втором — право.
ЛИТЕРАТУРА
Венгеров А.Б. Теория государства и права. Ч. 2. Теория права. М., 1996. Т. 1.Тема 4.
Лившиц Р.З. Теория права. М., 1994. С. 6—8.
Мальцев В.А. Основы политологии. М., 1997. Гл. 7.
Общая теория права и государства / Под ред. В.В. Лазарева. 2-е изд. М., 1996. Тема 31.
Общая теория права / Под ред. А.С. Пиголкина. 2-е изд. М., 1995. Гл. 7.
Общая теория права / Под ред. В.К. Бабаева. Н. Новгород, 1993. Лекция 8.
Основы политической науки / Под ред. В.П. Пугачева. М., 1994. Ч. 1. С. 89—102.
Политология / Под ред. Г.В. Полуниной.М., 1996. Гл. 12.
Политология: Курс лекций / Под ред. М.Н. Марченко. М., 1997. Гл. 7,17.
Теория государства и права / Отв. ред. В.М. Корельский, В.Д. Перевалов. М., 1997. Гл.6.
Теория государства и права / Под ред. М.Н.Марченко. 2-е изд. М., 1996.
Лекция 8.
Теория политики: Общие вопросы / Под ред. И.Н. Коновалова, А.В. Малько. Саратов, 1994. С. 10—23.
studfiles.net
Реферат - Исторический прогресс и его критерии
Министерство образования и науки Украины
Национальный технический университет Украины
«Киевский политехнический институт»
Факультет социологии и права
КОНТРОЛЬНАЯ РОБОТА
На тему: «Исторический прогресс и его критерии»
Киев – 2010г.
Содержание
Характеристика понятия исторического прогресса
Подходы к определению сущности исторического прогресса
История как наука о прогрессе в работах Кареева Н.И.
Проблематика определения критериев исторического прогресса
Список литературы
Характеристика понятия исторического прогресса
Прогресс (от лат. progressus — движение вперед, успех) понимается как тип направленного развития, характеризующийся переходом от низшего к высшему, от менее совершенного к более совершенному. О прогрессе можно говорить как применительно к системе в целом, так и по отношению к отдельным ее параметрам.
Представление о прогрессе — направленном изменении к лучшему возникло в древности. Однако поначалу оно носило в основном оценочный характер. Идея исторического прогресса родилась из отрицания христианской эсхатологии — религиозного учения о конечной судьбе мира и человека, цели космоса и истории. Прогресс был замечен сначала в сфере научного познания, а затем идея прогресса была распространена на сферу социальных отношений.
Просветители связывали с понятием прогресса царство разума и в ранг конечной цели истории возводили идеалы и иллюзии нарождающейся буржуазии. Невозможно не упомянуть имени итальянского философа 18 в. Вико, который наиболее тщательно разрабатывал идею общественного прогресса. Он утверждал, что все народы проходят три этапа своего развития: божественный, подчиненный жрецам, героический, реализующийся в аристократическом государстве, и человеческий, возможный в республике или представительной монархии. Пройдя эти этапы, человечество осуществляет движение по нисходящей линии. Начинается эпоха упадка, а затем все повторяется вновь. Таким образом, внимание было обращено на циклический и противоречивый характер исторического развития. Поэтому понятие прогресса необходимо соотносить с его противоположностью, понятием регресса (от лат. regressus — обратное движение, движение вспять).
В целом прогресс характеризуется нарастанием темпов развития и принимается как объективный закон исторического развития. Однако одной из существенных особенностей прогресса является присутствие в нем регресса отдельных элементов, связей и функций. Французский социолог Р. Арон в своей книге «Разочарование в прогрессе» ссылается на разрушительные войны, катастрофические феномены, общую деградацию человечества. Пессимистические выводы сопровождаются рассуждениями о перенаселении земли, биологическом вырождении человека в условиях научно-технической революции и ставят под сомнение саму идею прогресса.
Однако вряд ли возможно представить себе всемирную историю, осуществляющую свою поступь без катаклизмов и потрясений. Желание видеть мир исключительно упорядоченным, с напрочь упраздненной хаосомностью и спонтанностью, представлять естественно-исторический процесс в картинках всеобщего благоденствия более относится к области утопических прожектов, нежели теоретических прогнозов.
Еще Гесиод в античности представлял историю, прошедшую пять веков, где каждый век был хуже предыдущего. Речь шла о «золотом веке», где царствовали благочестие и высокая мораль, затем о «серебряном», в котором началось их падение. Оно завершилось самым худшим из веков -железным, демонстрирующим полный упадок нравственности. В рассуждениях Гесиода четко прослеживалась идея регресса. Позиция его объяснима и понятна: он жил в эпоху распада общинно-родового строя, и именно крушение старых устоев нашло отражение в его рассуждениях.
Подходы к определению сущности исторического прогресса
В середине XVIII столетия французский философ и экономист А. Р. Ж. Тюрго характеризовал прогрессы в экономике, политических структурах, в науке, в духовной сфере. Он указал на три стадии культурного прогресса: религиозную, спекулятивную, научную (эта идея впоследствии была развита основоположником позитивизма О. Контом). Французская буржуазная революция конца XVIII века совершалась под флагом борьбы за прогресс.
В XIX столетии усилились факторы, воздействовавшие на то направление в концепции прогресса, которое стремилось «беспристрастно» описывать, или констатировать, объективные явления. Таковой в сфере познания живой природы стала эволюционная теория. Первое направление все больше превращалось в сциентизированное направление прогресса, свободное от ценностей, идеалов, «субъективизма». Наряду с ним философизировалось второе направление, внутри которого стала разрабатываться теория ценностей. Один из виднейших представителей неокантианства Г. Риккерт настаивал на ценностном характере прогресса, отвергая возможность прогресса в природе. Он подчеркивал положение о том, что понятие прогресса имеет ценностный характер, а понятие эволюции дает индифферентный к ценности ряд изменений .
Оригинальной концепцией прогресса, явилась теория русского писателя и философа второй половины XIX в. К. Н. Леонтьева.Он открывает как бы предустановленную гармонию законов природы и законов эстетики, т. е. признает эстетический смысл природной жизни. Он считает, что прогрессу в природе соответствует и основная мысль эстетики: единство в разнообразии, так называемая гармония, в сущности, не только не исключающие борьбы и страданий, но даже требующие их. В прогресс, по мнению К. Н. Леонтьева, надо верить, но не как в улучшение непременно, а как в новое перерождение тягостей жизни, в новые виды страданий и стеснений человеческих. Правильная вера в прогресс должна быть пессимистической, неблагодушной, все ожидающей какой-то весны. В целом прогресс — это постепенное восхождение к сложнейшему, постепенный ход от бесцветности, от простоты к оригинальности и разнообразию, увеличению богатства внутреннего. Высшая точка развития есть высшая степень сложности, объединенной неким внутренним деспотическим единством. Спасение мира — в расширении и упрочении разнообразия.
К началу XX века понятие прогресса уже глубоко вошло в науку, особенно в социологию, историю, философию. Со времени Кондорсе и О. Конта сделалось своего рода правилом (констатировал П. А. Сорокин), чтобы каждый социолог давал свой ответ на вопрос: что такое прогресс?
Несмотря на растущее число теорий, и в XX столетии можно все-таки виделить два основных направления разработки проблемы: сциентистское и аксиологическое; в некоторых из концепций предпринимаются попытки синтезировать направления; есть теории, ставящие под сомнение саму идею прогресса или даже отвергающие ее.
Имеются концепции, которые лишь на первый взгляд отвергают наличие прогресса, но которые оказываются фактически направленными лишь против упрощенных представлений о прогрессе и раскрывающими новые стороны и уровни этого явления. Одна из таких концепций представлена в трудах С. Л. Франка. Он отмечает, что имеется ложный тип философии истории (или философии прогресса), заключающийся в попытке понять последнюю цель исторического развития, то конечное состояние, к которому она должна привести и ради которого творится вся история; все прошедшее и настоящее, все многообразие исторического развития рассматривается здесь лишь как средство и путь к этой конечной цели. Человечество, согласно этому воззрению, беспрерывно идет вперед, к какой-то конечной цели, к последнему идеально завершенному состоянию, и все сменяющиеся исторические эпохи суть лишь последовательные этапы на пути продвижения к этой цели.
В таком воззрении конечное идеальное состояние есть произвольная фантазия, утопия, даже если в них отражены устремления целой эпохи. С. Л. Франк пишет: «Если присмотреться к истолкованиям истории такого рода, то не будет карикатурой сказать, что в своем пределе их понимание истории сводится едва ли не всегда на такое ее деление: 1) от Адама до моего дедушки — период варварства и первых зачатков культуры; 2) от моего дедушки до меня — период подготовки великих достижений, которые должно осуществить в мое время; 3) я и задачи моего времени, в которых завершается и окончательно осуществляется цель всемирной истории.
Содержание и цели исторического прогресса, по Гердеру, состоят в развитии гуманности. Причем Гердеру важно было показать, что процесс воспитания гуманности осуществляется всеми людьми и всеми формами культуры как самовоспитание и что зародыши гуманности в виде чувства человеческой солидарности, стремления к общению и к взаимопомощи, к совершенствованию отношений между людьми глубоко укоренены в потребностях и в способностях каждого человека во все времена.
Русский социолог П. А. Сорокин отмечал: „Проблема прогресса представляет собой одну из наиболее сложных, трудных и неясных научных проблем. Принимая различные названия в течение истории… она уже давно привлекла к себе внимание человеческой мысли и давно уже стала предметом исследования“.
История как наука о прогрессе в работах Кареева Н.И
Николай Иванович Кареев (1850-1931) был одним из крупнейших отечественных историков, занимавшихся историей Западной Европы, в частности историей Великой французской революцией.
Подход ученого к вопросам философии истории и социологии в значительной степени определялся базовыми положениями позитивизма, одним из популяризаторов которого в России был Кареев. История рассматривалась им прежде всего как научная дисциплина, со строго установленным предметом, соответствующей методологией исследования и жестким разграничением от вненаучных форм знания. В духе положительной философии Кареев утверждал, что нашему знанию доступны только явления, а не сущность вещей. Метафизика занимается сущностями вещей и идет «путем творчества понятий», тогда как наука исследует только явления, какими бы они ни были: материальными или духовными. Знание как в области материальных, так и духовных явлений дается исключительно опытом. Явление — это то, что дается в опыте. Оно представляет собой ту предельную реальность, из которой и в соответствии с которой складывается знание. Мир духовных явлений соответствует внутреннему опыту (внутреннему миру). Итак, явления мира физического и явления мира духовного или морального могут быть предметом науки именно потому, что они даются в опыте. Но наука исследует также законы и принципы, в которых выражается наше представление о должном. Изучением идеалов, в которых заключено представление о должном, занимается деонтология. Путь и порядок достижения идеалов исследует философская номология, раскрывающая закон этого процесса, который изъясняется формулой прогресса. Поиском смысла исторических явлений и судом над ними занимается философская феноменология. По мысли Кареева, философия истории как раз и является такой философской феноменологией.
Задача научного изучения истории, согласно Карееву, распадается на три аспекта: социологическое изучение развития человеческого общества вообще; частно-историческое изучение прошлого отдельных народов; и всемирно-историческое или историко-философское изображение прогрессивного хода человеческой истории.
История в отличии от социологии исследует прошлое конкретного народа или определенную эпоху. Социология же — абстрактная наука, изучающая общественные группы, классы, социальные институты, то есть устойчивые элементы социальной организации. Философия истории акцентирует внимание на динамической составляющей социума, анализирует действительность с точки зрения прогресса.
Обобщающая обработка исторического знания возможна только с философских позиций и относится к компетенции философии истории. К теоретическому, или философскому, рассмотрению истории, согласно Карееву, относится теория исторического процесса или историология; разработка правил, которыми руководствуется историк в изучении своего предмета, или историка; построение идеала исторического знания, или историософия. Историологический подход рассматривает историю как процесс законосообразного изменения или эволюции. Историология также исходит из представления о многообразии, плюралистичности факторов исторического процесса, одним из которых является творческая активность исторического субъекта. Опираясь на исторический и социологический анализ, историология также выводит формулу прогресса. Историософия как разновидность философского взгляда на историю делает историческое знание более целостным, стройным и полным. Основные положения историософского подхода заключаются в рассмотрении истории со стороны возможного будущего, что придает историческому процессу целостный вид.
Далее, этот подход ставит вопрос о цели истории, достижение которой связывается с совпадением культурных форм с основными мотивами человеческих действий. И, наконец, историософия рассматривает общественные явления с точки зрения их должной формы. Кареев справедливо отмечал, что подобный подход относится уже к области творчества.
Общественные явления с историософской точки зрения рассматриваются исходя из представления о должном, из идеи общества. Деятельность, соответствующая этому представлению или этой идее и способствующая ее реализации, является прогрессивной. Последующее развитие идеи прогрессивной деятельности приводит к необходимости установления порядка или формулы прогресса, которая, в свою очередь, черпает материал из исторического процесса, из его законов, из конкретных форм воплощения в истории идеала, понимаемого как цель этого процесса. В идею прогресса изначально (с XVIII века) были заложены понятия идеала, совершенства, блага, цели. Идея эволюции, развиваемая философами XIX века, представляет собой процесс развития без совершенства, без идеала, без цели. Это индифферентное развитие.
Научное понимание прогресса проистекает от обобщения действительных фактов, а философское его понимание следует из признания творческой деятельности людей по установке идеалов и стремления к ним. Формула прогресса позволяет взглянуть на действительный, эмпирический ход истории с точки зрения возможной реализации в ней идеальной цели и дать на ее основе оценку исторических явлений. Научная философия истории опирается на факты доставляемые наукой, использует формулу прогресса в качестве мерки для оценки хода истории, то есть рассматривает идеал как основу суждения, а не действительности истории. Все это позволяет научной философии истории как более строгой и последовательной историософии сформулировать смысл истории. Научность достигается путем ограничения творчества при сохранении существенного для историософии деонтологического элемента. Историософская формула прогресса, то есть философская феноменология утверждает законы, способствующие воплощению в истории идеала. Идеалы, покоящиеся на априорных принципах, суть продукты творчества и употребляются лишь для оценки действительности, сама же историческая эмпирия априорным образом постигнута быть не может.
Эмпирический взгляд на историю видит лишь хаотичное множество отдельных фактов. Задача науки философии в отношении истории состоит в том, чтобы привести эту совокупность разрозненных элементов к единству. Философия истории представляет собой субъективное, смыслонаходящее отношение к последовательности фактов или объективной эволюции общества, устанавливаемой исторической наукой. Историософия, по мнению историка, это своеобразная философия мира истории, по аналогии с натурфилософией, но в отличии от последней опирающаяся на антропоцентричную точку зрения, то есть видящая в человеке центр мира истории, через которого и для которого свершается история и от которого отмеряется ее смысл. В природе человек имеет иное значение, чем в истории. В мире природы мы видим лишь подготовление мира истории.
Вопрос о смысле истории, таким образом, является наиболее «естественным» вопросом о самой истории. Если история полнее всего соответствует человеческому бытию, практически совпадает с ним как вид бытия смыслового, то вопрос о смысле истории есть одна из (может быть наиболее адекватная) формулировок вопроса о смысле жизни. Точнее говоря, смысл истории раскрывается через понимание смысла жизни в конкретную эпоху. Поэтому смысл истории изменчив. В разные времена, у разных народов он разный.
Подход к истории со стороны ее смысла есть задача философии истории, центральным моментом которой является теория прогресса. Прогресс — процесс накопления, кумуляции смысла и его технического осуществления-усвоения.
Сама история в качестве предпосылки предполагает оценку хода истории, возможность которой как раз и дает формула прогресса. Смысл истории достигается путем сравнения реального (известного) хода истории с тем, что представляется ее идеальным порядком. Смысл, таким образом, есть итог суждения на основе принятой «мерки». Эта мерка задается формулой прогресса, выстраивающей события прошлого по шкале большего или меньшего совершенства, соотносимых либо с совершенным с нашей, современной точки зрения, либо с тем, как уяснялся смысл жизни. Цели прогресса осознаются субъективно и таким же образом устанавливаются. Действительность цели прогресса не есть ее реализация, но ее осознание. Осуществление же этой цели зависит от множества условий, как благоприятных, так и не благоприятных.
Центральной темой в своем философском осмыслении исторической науки Кареев считал теорию исторического процесса или, как он предпочитал выражаться, историологию. С точки зрения ученого, общество эволюционирует в соответствии с внутренней закономерностью. Развитие, изменение общества зависит от двух условий, происходит в двух плоскостях. С одной стороны, эволюционирует среда (культура и социальная организация), с другой, изменения провоцируются деятельностью личности. Историческая закономерность не действует однозначно. В истории нет жесткой детерминированности. Личность вносит свои поправки в ход исторических событий. Поэтому Кареев предпочитает говорить не об исторической закономерности, а об ее эволюции. Действующая в истории личность обладает свободой, поэтому ее поведение не может быть строго предопределено или предсказано.
В результате поступательное движение истории на деле представляет собой большие или меньшие отклонения. История — колеблющаяся эволюция, а не прямолинейное развитие. В силу этого не корректно, с точки зрения Кареева, говорить об исторических законах, но только о социологических. Среда не только испытывает влияние человека, а в свою очередь также влияет на него. С изменениями среды связана «видимая», фиксируемая историком эволюция истории. Культура и социальная среда существуют до деятельности конкретной личности и продолжает существовать после нее. Как правило, исторические процессы несоизмеримы с длительностью человеческой жизни. Личность «оказывается» в среде, рождается в ней, а затем либо принимает ее, либо стремиться ее изменить, улучшить. Социальные институты и формы культурной жизни обладают самостоятельным (в строгом смысле, историческим) измерением, поэтому они отчуждены от человека. Эту отчужденность призвана преодолеть творческая, целенаправленная деятельность личности. Творческая компонента таких усилий состоит в создании идеалов, на основе которых история оценивается.
Проблематика определения критериев исторического прогресса
Существует точка зрения, согласно которой невозможно решать проблему критериев прогресса вообще. Эту проблему надо рассматривать применительно лишь к определенным системам, хотя и глобального масштаба, например к обществу, обобщением процесса развития которого она первоначально и явилась. Ее сложнее решать применительно к животному миру и тем более растительному. А говорить о прогрессе применительно к физической реальности вообще не стоит.
Некоторые утверждают, что можно говорить об универсальности прогресса: от элементарных частиц к атому, а потом к молекуле и затем… к коммунизму.
В этой связи актуален вопрос о критериях прогресса. Согласия среди ученых нет и здесь. Французские просветители видели критерий в развитии разума, в степени разумности общественного устройства. Ряд мыслителей (например, А. Сен-Симон) оценивали движение вперед по состоянию общественной нравственности. Г. Гегель связывал прогресс со степенью сознания свободы. Марксизм также предложил универсальный критерий прогресса — развитие производительных сил. Видя сущность движения вперед во все большем подчинении сил природы человеку, К. Маркс сводил общественное развитие к прогрессу в производственной сфере. Прогрессивными он считал лишь те социальные отношения, которые соответствовали уровню производительных сил, открывали простор для развития человека (как главной производительной силы). Применимость подобного критерия оспаривается в современном обществознании. Состояние экономического базиса не определяет характер развития всех остальных сфер жизни общества. Целью, а не средством любого общественного прогресса является создание условий для всестороннего и гармоничного развития человека.
С общей точки зрения мерой прогресса может служить продвижение от простого к сложному, повышение сложности организации. Восходящее развитие означает повышение уровня организации и соответственно сложности системы, что влечет за собой усиление роли внутренних факторов в составе целого по сравнению с внешними, рост активности системы, возможности ее самосохранения, а также относительной самостоятельности.
Такая формулировка особенно созвучна нашему времени, когда появились общие теории такие как, теории систем, кибернетики или более ранней „тектологии“. „Организованность повышается количественно тогда, когда в рамках данной формы, при данной ее структуре объединяются, накопляется более значительная сумма элементов-активностей, например, когда масса туманности или планеты возрастает за счет материала окружающих ее пространств. Структурно организованность повышается тогда, когда в рамках системы ее активность соединяется с меньшими дезингрессиями, например, когда в механизме уменьшаются вредные трения частей, когда увеличивается коэффициент использования энергии, т.е. становятся меньше ее бесплодные затраты“.
При рассмотрении критерия экономического прогресса нужно исходить не столько из уровня и темпов развития производства как такового, сколько из уровня жизни трудящихся и роста народного благосостояния.
Без сомнения, высшее мерило прогрессивности всех общественных явлений — человеческая личность. Исторический прогресс находит свое отражение в развитии и удовлетворении потребностей человека в научном, философском, эстетическом познании мира, в развитии и удовлетворении потребности жить по благородным нормам истинно человеческой морали — морали высокого уважения к себе и другим. Существенным мерилом исторического прогресса является возрастание свободы в ее разумном употреблении.
Есть области, в которых прогресс тоже несомненен — это области познания и экономики. В познании человечество идет к одной определенной и ясной цели — к истине, знание дает нам все больше возможности его практического применения во всех сферах нашего бытия. Распространяясь в массах, оно просвещает, возвышает, объединяет человечество, внося свой вклад в единую культуру.
Было бы очень наивным полагать, что исторический прогресс являет собой какое-то торжественное шествие человечества только прямо вперед и только непременно вверх, при этом во всех отношениях.
Проблема смысла и направленности исторического прогресса заключается в создании высокотехнологичного общества, в повышении нравственности, в дальнейшем развитии науки и познании тайн Вселенной, или в создании совершенного государства, в повышении жизненного уровня людей. Степень прогрессивности того или иного общественного строя нужно оценивать по созданным в нём условиям для свободного развития человека и удовлетворения всех его потребностей. Универсальным критерием прогресса является гуманизм.
Следовательно, критерием прогресса должна являться мера свободы, которую общество в состоянии предоставить личности для максимального раскрытия ее потенциальных возможностей. Степень прогрессивности того или иного общественного строя нужно оценивать по созданным в нем условиям для удовлетворения всех потребностей личности, для свободного развития человека.
наука исторический прогресс
Список литературы
1. Губин В.Д., Сидорина Т.Ю., Философия, Москва Гардарина, 2005г.
2. Лешкевич Т.Г. Философия. Вводный курс — Изд. 2-е, дополненное М.: „Контур“, 1998. — 464 с.
3. Политическая энциклопедия: В 2 т. – Т. 2. / Национальный общественно-научный фонд; Рук. проекта Г.Ю. Семигин; Науч.-ред. совет: пред. совета Г.Ю. Семигин. – М.: Мысль, 1999. С. 282–284.
4. Спиркин А.Г. Философия: Учебник. — М.: Гардарика, 1998. — 816с.
5. Устрялов Н.В. Проблема прогресса. — М., 1998. — 49 с.
www.ronl.ru
Курсовая работа - Исторический прогресс и его критерии
Министерство образования и науки Украины
Национальный технический университет Украины
«Киевский политехнический институт»
Факультет социологии и права
КОНТРОЛЬНАЯ РОБОТА
На тему: «Исторический прогресс и его критерии»
Киев – 2010г.
Содержание
Характеристика понятия исторического прогресса
Подходы к определению сущности исторического прогресса
История как наука о прогрессе в работах Кареева Н.И.
Проблематика определения критериев исторического прогресса
Список литературы
Характеристика понятия исторического прогресса
Прогресс (от лат. progressus — движение вперед, успех) понимается как тип направленного развития, характеризующийся переходом от низшего к высшему, от менее совершенного к более совершенному. О прогрессе можно говорить как применительно к системе в целом, так и по отношению к отдельным ее параметрам.
Представление о прогрессе — направленном изменении к лучшему возникло в древности. Однако поначалу оно носило в основном оценочный характер. Идея исторического прогресса родилась из отрицания христианской эсхатологии — религиозного учения о конечной судьбе мира и человека, цели космоса и истории. Прогресс был замечен сначала в сфере научного познания, а затем идея прогресса была распространена на сферу социальных отношений.
Просветители связывали с понятием прогресса царство разума и в ранг конечной цели истории возводили идеалы и иллюзии нарождающейся буржуазии. Невозможно не упомянуть имени итальянского философа 18 в. Вико, который наиболее тщательно разрабатывал идею общественного прогресса. Он утверждал, что все народы проходят три этапа своего развития: божественный, подчиненный жрецам, героический, реализующийся в аристократическом государстве, и человеческий, возможный в республике или представительной монархии. Пройдя эти этапы, человечество осуществляет движение по нисходящей линии. Начинается эпоха упадка, а затем все повторяется вновь. Таким образом, внимание было обращено на циклический и противоречивый характер исторического развития. Поэтому понятие прогресса необходимо соотносить с его противоположностью, понятием регресса (от лат. regressus — обратное движение, движение вспять).
В целом прогресс характеризуется нарастанием темпов развития и принимается как объективный закон исторического развития. Однако одной из существенных особенностей прогресса является присутствие в нем регресса отдельных элементов, связей и функций. Французский социолог Р. Арон в своей книге «Разочарование в прогрессе» ссылается на разрушительные войны, катастрофические феномены, общую деградацию человечества. Пессимистические выводы сопровождаются рассуждениями о перенаселении земли, биологическом вырождении человека в условиях научно-технической революции и ставят под сомнение саму идею прогресса.
Однако вряд ли возможно представить себе всемирную историю, осуществляющую свою поступь без катаклизмов и потрясений. Желание видеть мир исключительно упорядоченным, с напрочь упраздненной хаосомностью и спонтанностью, представлять естественно-исторический процесс в картинках всеобщего благоденствия более относится к области утопических прожектов, нежели теоретических прогнозов.
Еще Гесиод в античности представлял историю, прошедшую пять веков, где каждый век был хуже предыдущего. Речь шла о «золотом веке», где царствовали благочестие и высокая мораль, затем о «серебряном», в котором началось их падение. Оно завершилось самым худшим из веков -железным, демонстрирующим полный упадок нравственности. В рассуждениях Гесиода четко прослеживалась идея регресса. Позиция его объяснима и понятна: он жил в эпоху распада общинно-родового строя, и именно крушение старых устоев нашло отражение в его рассуждениях.
Подходы к определению сущности исторического прогресса
В середине XVIII столетия французский философ и экономист А. Р. Ж. Тюрго характеризовал прогрессы в экономике, политических структурах, в науке, в духовной сфере. Он указал на три стадии культурного прогресса: религиозную, спекулятивную, научную (эта идея впоследствии была развита основоположником позитивизма О. Контом). Французская буржуазная революция конца XVIII века совершалась под флагом борьбы за прогресс.
В XIX столетии усилились факторы, воздействовавшие на то направление в концепции прогресса, которое стремилось «беспристрастно» описывать, или констатировать, объективные явления. Таковой в сфере познания живой природы стала эволюционная теория. Первое направление все больше превращалось в сциентизированное направление прогресса, свободное от ценностей, идеалов, «субъективизма». Наряду с ним философизировалось второе направление, внутри которого стала разрабатываться теория ценностей. Один из виднейших представителей неокантианства Г. Риккерт настаивал на ценностном характере прогресса, отвергая возможность прогресса в природе. Он подчеркивал положение о том, что понятие прогресса имеет ценностный характер, а понятие эволюции дает индифферентный к ценности ряд изменений .
Оригинальной концепцией прогресса, явилась теория русского писателя и философа второй половины XIX в. К. Н. Леонтьева.Он открывает как бы предустановленную гармонию законов природы и законов эстетики, т. е. признает эстетический смысл природной жизни. Он считает, что прогрессу в природе соответствует и основная мысль эстетики: единство в разнообразии, так называемая гармония, в сущности, не только не исключающие борьбы и страданий, но даже требующие их. В прогресс, по мнению К. Н. Леонтьева, надо верить, но не как в улучшение непременно, а как в новое перерождение тягостей жизни, в новые виды страданий и стеснений человеческих. Правильная вера в прогресс должна быть пессимистической, неблагодушной, все ожидающей какой-то весны. В целом прогресс — это постепенное восхождение к сложнейшему, постепенный ход от бесцветности, от простоты к оригинальности и разнообразию, увеличению богатства внутреннего. Высшая точка развития есть высшая степень сложности, объединенной неким внутренним деспотическим единством. Спасение мира — в расширении и упрочении разнообразия.
К началу XX века понятие прогресса уже глубоко вошло в науку, особенно в социологию, историю, философию. Со времени Кондорсе и О. Конта сделалось своего рода правилом (констатировал П. А. Сорокин), чтобы каждый социолог давал свой ответ на вопрос: что такое прогресс?
Несмотря на растущее число теорий, и в XX столетии можно все-таки виделить два основных направления разработки проблемы: сциентистское и аксиологическое; в некоторых из концепций предпринимаются попытки синтезировать направления; есть теории, ставящие под сомнение саму идею прогресса или даже отвергающие ее.
Имеются концепции, которые лишь на первый взгляд отвергают наличие прогресса, но которые оказываются фактически направленными лишь против упрощенных представлений о прогрессе и раскрывающими новые стороны и уровни этого явления. Одна из таких концепций представлена в трудах С. Л. Франка. Он отмечает, что имеется ложный тип философии истории (или философии прогресса), заключающийся в попытке понять последнюю цель исторического развития, то конечное состояние, к которому она должна привести и ради которого творится вся история; все прошедшее и настоящее, все многообразие исторического развития рассматривается здесь лишь как средство и путь к этой конечной цели. Человечество, согласно этому воззрению, беспрерывно идет вперед, к какой-то конечной цели, к последнему идеально завершенному состоянию, и все сменяющиеся исторические эпохи суть лишь последовательные этапы на пути продвижения к этой цели.
В таком воззрении конечное идеальное состояние есть произвольная фантазия, утопия, даже если в них отражены устремления целой эпохи. С. Л. Франк пишет: «Если присмотреться к истолкованиям истории такого рода, то не будет карикатурой сказать, что в своем пределе их понимание истории сводится едва ли не всегда на такое ее деление: 1) от Адама до моего дедушки — период варварства и первых зачатков культуры; 2) от моего дедушки до меня — период подготовки великих достижений, которые должно осуществить в мое время; 3) я и задачи моего времени, в которых завершается и окончательно осуществляется цель всемирной истории.
Содержание и цели исторического прогресса, по Гердеру, состоят в развитии гуманности. Причем Гердеру важно было показать, что процесс воспитания гуманности осуществляется всеми людьми и всеми формами культуры как самовоспитание и что зародыши гуманности в виде чувства человеческой солидарности, стремления к общению и к взаимопомощи, к совершенствованию отношений между людьми глубоко укоренены в потребностях и в способностях каждого человека во все времена.
Русский социолог П. А. Сорокин отмечал: „Проблема прогресса представляет собой одну из наиболее сложных, трудных и неясных научных проблем. Принимая различные названия в течение истории… она уже давно привлекла к себе внимание человеческой мысли и давно уже стала предметом исследования“.
История как наука о прогрессе в работах Кареева Н.И
Николай Иванович Кареев (1850-1931) был одним из крупнейших отечественных историков, занимавшихся историей Западной Европы, в частности историей Великой французской революцией.
Подход ученого к вопросам философии истории и социологии в значительной степени определялся базовыми положениями позитивизма, одним из популяризаторов которого в России был Кареев. История рассматривалась им прежде всего как научная дисциплина, со строго установленным предметом, соответствующей методологией исследования и жестким разграничением от вненаучных форм знания. В духе положительной философии Кареев утверждал, что нашему знанию доступны только явления, а не сущность вещей. Метафизика занимается сущностями вещей и идет «путем творчества понятий», тогда как наука исследует только явления, какими бы они ни были: материальными или духовными. Знание как в области материальных, так и духовных явлений дается исключительно опытом. Явление — это то, что дается в опыте. Оно представляет собой ту предельную реальность, из которой и в соответствии с которой складывается знание. Мир духовных явлений соответствует внутреннему опыту (внутреннему миру). Итак, явления мира физического и явления мира духовного или морального могут быть предметом науки именно потому, что они даются в опыте. Но наука исследует также законы и принципы, в которых выражается наше представление о должном. Изучением идеалов, в которых заключено представление о должном, занимается деонтология. Путь и порядок достижения идеалов исследует философская номология, раскрывающая закон этого процесса, который изъясняется формулой прогресса. Поиском смысла исторических явлений и судом над ними занимается философская феноменология. По мысли Кареева, философия истории как раз и является такой философской феноменологией.
Задача научного изучения истории, согласно Карееву, распадается на три аспекта: социологическое изучение развития человеческого общества вообще; частно-историческое изучение прошлого отдельных народов; и всемирно-историческое или историко-философское изображение прогрессивного хода человеческой истории.
История в отличии от социологии исследует прошлое конкретного народа или определенную эпоху. Социология же — абстрактная наука, изучающая общественные группы, классы, социальные институты, то есть устойчивые элементы социальной организации. Философия истории акцентирует внимание на динамической составляющей социума, анализирует действительность с точки зрения прогресса.
Обобщающая обработка исторического знания возможна только с философских позиций и относится к компетенции философии истории. К теоретическому, или философскому, рассмотрению истории, согласно Карееву, относится теория исторического процесса или историология; разработка правил, которыми руководствуется историк в изучении своего предмета, или историка; построение идеала исторического знания, или историософия. Историологический подход рассматривает историю как процесс законосообразного изменения или эволюции. Историология также исходит из представления о многообразии, плюралистичности факторов исторического процесса, одним из которых является творческая активность исторического субъекта. Опираясь на исторический и социологический анализ, историология также выводит формулу прогресса. Историософия как разновидность философского взгляда на историю делает историческое знание более целостным, стройным и полным. Основные положения историософского подхода заключаются в рассмотрении истории со стороны возможного будущего, что придает историческому процессу целостный вид.
Далее, этот подход ставит вопрос о цели истории, достижение которой связывается с совпадением культурных форм с основными мотивами человеческих действий. И, наконец, историософия рассматривает общественные явления с точки зрения их должной формы. Кареев справедливо отмечал, что подобный подход относится уже к области творчества.
Общественные явления с историософской точки зрения рассматриваются исходя из представления о должном, из идеи общества. Деятельность, соответствующая этому представлению или этой идее и способствующая ее реализации, является прогрессивной. Последующее развитие идеи прогрессивной деятельности приводит к необходимости установления порядка или формулы прогресса, которая, в свою очередь, черпает материал из исторического процесса, из его законов, из конкретных форм воплощения в истории идеала, понимаемого как цель этого процесса. В идею прогресса изначально (с XVIII века) были заложены понятия идеала, совершенства, блага, цели. Идея эволюции, развиваемая философами XIX века, представляет собой процесс развития без совершенства, без идеала, без цели. Это индифферентное развитие.
Научное понимание прогресса проистекает от обобщения действительных фактов, а философское его понимание следует из признания творческой деятельности людей по установке идеалов и стремления к ним. Формула прогресса позволяет взглянуть на действительный, эмпирический ход истории с точки зрения возможной реализации в ней идеальной цели и дать на ее основе оценку исторических явлений. Научная философия истории опирается на факты доставляемые наукой, использует формулу прогресса в качестве мерки для оценки хода истории, то есть рассматривает идеал как основу суждения, а не действительности истории. Все это позволяет научной философии истории как более строгой и последовательной историософии сформулировать смысл истории. Научность достигается путем ограничения творчества при сохранении существенного для историософии деонтологического элемента. Историософская формула прогресса, то есть философская феноменология утверждает законы, способствующие воплощению в истории идеала. Идеалы, покоящиеся на априорных принципах, суть продукты творчества и употребляются лишь для оценки действительности, сама же историческая эмпирия априорным образом постигнута быть не может.
Эмпирический взгляд на историю видит лишь хаотичное множество отдельных фактов. Задача науки философии в отношении истории состоит в том, чтобы привести эту совокупность разрозненных элементов к единству. Философия истории представляет собой субъективное, смыслонаходящее отношение к последовательности фактов или объективной эволюции общества, устанавливаемой исторической наукой. Историософия, по мнению историка, это своеобразная философия мира истории, по аналогии с натурфилософией, но в отличии от последней опирающаяся на антропоцентричную точку зрения, то есть видящая в человеке центр мира истории, через которого и для которого свершается история и от которого отмеряется ее смысл. В природе человек имеет иное значение, чем в истории. В мире природы мы видим лишь подготовление мира истории.
Вопрос о смысле истории, таким образом, является наиболее «естественным» вопросом о самой истории. Если история полнее всего соответствует человеческому бытию, практически совпадает с ним как вид бытия смыслового, то вопрос о смысле истории есть одна из (может быть наиболее адекватная) формулировок вопроса о смысле жизни. Точнее говоря, смысл истории раскрывается через понимание смысла жизни в конкретную эпоху. Поэтому смысл истории изменчив. В разные времена, у разных народов он разный.
Подход к истории со стороны ее смысла есть задача философии истории, центральным моментом которой является теория прогресса. Прогресс — процесс накопления, кумуляции смысла и его технического осуществления-усвоения.
Сама история в качестве предпосылки предполагает оценку хода истории, возможность которой как раз и дает формула прогресса. Смысл истории достигается путем сравнения реального (известного) хода истории с тем, что представляется ее идеальным порядком. Смысл, таким образом, есть итог суждения на основе принятой «мерки». Эта мерка задается формулой прогресса, выстраивающей события прошлого по шкале большего или меньшего совершенства, соотносимых либо с совершенным с нашей, современной точки зрения, либо с тем, как уяснялся смысл жизни. Цели прогресса осознаются субъективно и таким же образом устанавливаются. Действительность цели прогресса не есть ее реализация, но ее осознание. Осуществление же этой цели зависит от множества условий, как благоприятных, так и не благоприятных.
Центральной темой в своем философском осмыслении исторической науки Кареев считал теорию исторического процесса или, как он предпочитал выражаться, историологию. С точки зрения ученого, общество эволюционирует в соответствии с внутренней закономерностью. Развитие, изменение общества зависит от двух условий, происходит в двух плоскостях. С одной стороны, эволюционирует среда (культура и социальная организация), с другой, изменения провоцируются деятельностью личности. Историческая закономерность не действует однозначно. В истории нет жесткой детерминированности. Личность вносит свои поправки в ход исторических событий. Поэтому Кареев предпочитает говорить не об исторической закономерности, а об ее эволюции. Действующая в истории личность обладает свободой, поэтому ее поведение не может быть строго предопределено или предсказано.
В результате поступательное движение истории на деле представляет собой большие или меньшие отклонения. История — колеблющаяся эволюция, а не прямолинейное развитие. В силу этого не корректно, с точки зрения Кареева, говорить об исторических законах, но только о социологических. Среда не только испытывает влияние человека, а в свою очередь также влияет на него. С изменениями среды связана «видимая», фиксируемая историком эволюция истории. Культура и социальная среда существуют до деятельности конкретной личности и продолжает существовать после нее. Как правило, исторические процессы несоизмеримы с длительностью человеческой жизни. Личность «оказывается» в среде, рождается в ней, а затем либо принимает ее, либо стремиться ее изменить, улучшить. Социальные институты и формы культурной жизни обладают самостоятельным (в строгом смысле, историческим) измерением, поэтому они отчуждены от человека. Эту отчужденность призвана преодолеть творческая, целенаправленная деятельность личности. Творческая компонента таких усилий состоит в создании идеалов, на основе которых история оценивается.
Проблематика определения критериев исторического прогресса
Существует точка зрения, согласно которой невозможно решать проблему критериев прогресса вообще. Эту проблему надо рассматривать применительно лишь к определенным системам, хотя и глобального масштаба, например к обществу, обобщением процесса развития которого она первоначально и явилась. Ее сложнее решать применительно к животному миру и тем более растительному. А говорить о прогрессе применительно к физической реальности вообще не стоит.
Некоторые утверждают, что можно говорить об универсальности прогресса: от элементарных частиц к атому, а потом к молекуле и затем… к коммунизму.
В этой связи актуален вопрос о критериях прогресса. Согласия среди ученых нет и здесь. Французские просветители видели критерий в развитии разума, в степени разумности общественного устройства. Ряд мыслителей (например, А. Сен-Симон) оценивали движение вперед по состоянию общественной нравственности. Г. Гегель связывал прогресс со степенью сознания свободы. Марксизм также предложил универсальный критерий прогресса — развитие производительных сил. Видя сущность движения вперед во все большем подчинении сил природы человеку, К. Маркс сводил общественное развитие к прогрессу в производственной сфере. Прогрессивными он считал лишь те социальные отношения, которые соответствовали уровню производительных сил, открывали простор для развития человека (как главной производительной силы). Применимость подобного критерия оспаривается в современном обществознании. Состояние экономического базиса не определяет характер развития всех остальных сфер жизни общества. Целью, а не средством любого общественного прогресса является создание условий для всестороннего и гармоничного развития человека.
С общей точки зрения мерой прогресса может служить продвижение от простого к сложному, повышение сложности организации. Восходящее развитие означает повышение уровня организации и соответственно сложности системы, что влечет за собой усиление роли внутренних факторов в составе целого по сравнению с внешними, рост активности системы, возможности ее самосохранения, а также относительной самостоятельности.
Такая формулировка особенно созвучна нашему времени, когда появились общие теории такие как, теории систем, кибернетики или более ранней „тектологии“. „Организованность повышается количественно тогда, когда в рамках данной формы, при данной ее структуре объединяются, накопляется более значительная сумма элементов-активностей, например, когда масса туманности или планеты возрастает за счет материала окружающих ее пространств. Структурно организованность повышается тогда, когда в рамках системы ее активность соединяется с меньшими дезингрессиями, например, когда в механизме уменьшаются вредные трения частей, когда увеличивается коэффициент использования энергии, т.е. становятся меньше ее бесплодные затраты“.
При рассмотрении критерия экономического прогресса нужно исходить не столько из уровня и темпов развития производства как такового, сколько из уровня жизни трудящихся и роста народного благосостояния.
Без сомнения, высшее мерило прогрессивности всех общественных явлений — человеческая личность. Исторический прогресс находит свое отражение в развитии и удовлетворении потребностей человека в научном, философском, эстетическом познании мира, в развитии и удовлетворении потребности жить по благородным нормам истинно человеческой морали — морали высокого уважения к себе и другим. Существенным мерилом исторического прогресса является возрастание свободы в ее разумном употреблении.
Есть области, в которых прогресс тоже несомненен — это области познания и экономики. В познании человечество идет к одной определенной и ясной цели — к истине, знание дает нам все больше возможности его практического применения во всех сферах нашего бытия. Распространяясь в массах, оно просвещает, возвышает, объединяет человечество, внося свой вклад в единую культуру.
Было бы очень наивным полагать, что исторический прогресс являет собой какое-то торжественное шествие человечества только прямо вперед и только непременно вверх, при этом во всех отношениях.
Проблема смысла и направленности исторического прогресса заключается в создании высокотехнологичного общества, в повышении нравственности, в дальнейшем развитии науки и познании тайн Вселенной, или в создании совершенного государства, в повышении жизненного уровня людей. Степень прогрессивности того или иного общественного строя нужно оценивать по созданным в нём условиям для свободного развития человека и удовлетворения всех его потребностей. Универсальным критерием прогресса является гуманизм.
Следовательно, критерием прогресса должна являться мера свободы, которую общество в состоянии предоставить личности для максимального раскрытия ее потенциальных возможностей. Степень прогрессивности того или иного общественного строя нужно оценивать по созданным в нем условиям для удовлетворения всех потребностей личности, для свободного развития человека.
наука исторический прогресс
Список литературы
1. Губин В.Д., Сидорина Т.Ю., Философия, Москва Гардарина, 2005г.
2. Лешкевич Т.Г. Философия. Вводный курс — Изд. 2-е, дополненное М.: „Контур“, 1998. — 464 с.
3. Политическая энциклопедия: В 2 т. – Т. 2. / Национальный общественно-научный фонд; Рук. проекта Г.Ю. Семигин; Науч.-ред. совет: пред. совета Г.Ю. Семигин. – М.: Мысль, 1999. С. 282–284.
4. Спиркин А.Г. Философия: Учебник. — М.: Гардарика, 1998. — 816с.
5. Устрялов Н.В. Проблема прогресса. — М., 1998. — 49 с.
www.ronl.ru
