«КАДРЫ РЕШАЮТ ВСЁ»
Шла середина 1930 года. Первый пятилетний план развития народного хозяйства успешно выполнялся.
Преодолевая невиданные преграды, решая проблемы, которые еще нигде, никогда и ни перед кем не вставали, СССР уверенной поступью двигался по пути к социализму. Вступали в строй заводы — первенцы пятилетки и новые железные дороги. В мае открылось сквозное движение по Турксибу. В июне Ростовский завод сельскохозяйственных машин выдал первую партию многорядных дисковых сеялок. Сталинградский тракторный завод обрадовал страну первым трактором. Эта поистине историческая машина проработала затем четверть века на Нижней Волге, а ныне украшает собой один из выставочных залов Музея революции в Москве. В июле 1930 года запорожский завод «Коммунар» рапортовал о выпуске первого комбайна.
Миллионы рабочих участвовали в социалистическом соревновании и создавали ударные бригады. Впервые за все годы Советской власти колхозы и совхозы произвели основную часть товарной зерновой продукции. И открывшийся 26 июня XVI съезд ВКП(б) закономерно был охарактеризован как съезд развернутого наступления социализма по всему фронту. Советская держава находилась накануне превращения из аграрной страны в индустриальную.
Еще более грандиозные задачи вставали в следующем, 1931 году. В строй должны были вступить 518 предприятий, в том числе Харьковский тракторный и Нижегородский автомобильный заводы. Расширялся Урало-Кузнецкий комбинат, и создавалась вторая угольно-металлургическая база. Возводились дополнительно 1040 машинно-тракторных станций. Цифры «518» и «1040» в дни государственных праздников сияли лампочками иллюминированных зданий, бросались в глаза с плакатных лозунгов. Нужно ли объяснять, почему при решении этих крупномасштабных задач мы испытывали различные трудности? То были трудности роста уже побеждавшего социализма, И чем больше их встречалось, тем упорнее работали коммунисты над их преодолением. Напомню хотя бы о случае на Сталинградском заводе, о котором позднее столь красочно рассказал Серго Орджоникидзе: «Мы взяли лучшие станки и машины для тракторостроения; но как же теперь получить трактор? Мы долгое время ходили вокруг этих станков, вероятно, многие из вас читали в газетах и помнят, сколько мы мучились, чтобы освоить эту новую технику. Помню, когда открыли этот завод, — летом выпустили трактор, затем прошло 4–5 месяцев — ни одного трактора никак не могли выдать… Весь следующий год мы также возились, кое-как довели количество тракторов в день до 10, затем до 25 и очень обрадовались…»
Наша высшая школа тоже переживала в то время трудности, Если, как говорили тогда, «техника в период реконструкции решает всё», то постепенно на повестку дня вставал новый лозунг: «кадры решают всё». Откуда же взять эти кадры? Люди учились. Учились все, начиная с руководящих деятелей страны и кончая рабочими. Что касается высшей школы, то она должна была дать стране тысячи теоретически подготовленных высокообразованных специалистов, знатоков своего дела. Интеллигенции в Советском Союзе пока не хватало. Возникло ощутимое противоречие между большим размахом строительства и нехваткой знающих специалистов. К тому же значительная их часть являлась специалистами старого, буржуазного типа.
Многие из них честно работали и вносили важную лепту в общее дело борьбы за социализм. Другие же не рвали со стариной и действовали, как в дореволюционные времена, не поспевая в ногу с эпохой. А некоторые даже становились на путь вредительства, саботажа и антисоветской деятельности. В 1928–1930 годах были раскрыты контрреволюционные, состоявшие преимущественно из представителей прежней интеллигенции, организации в Донбассе («шахтинское дело»), золото-платиновой промышленности, на транспорте, в сфере снабжения, петлюровская организация. Затем состоялись судебные процессы над членами антисоветских «промышленной партии» (инженеры, хозяйственники, профессора), «трудовой крестьянской партии» (эсеровское подполье, кулацкие выходцы, агрономы, сельские учителя), меньшевистского «союзного бюро». Ряд «спецов», как их тогда называли, держась в стороне от активного противоборства с Советской властью, занимали выжидательную позицию или проповедовали буржуазные взгляды.
Не составляла исключения и финансово-экономическая наука. Некоторые ученые-экономисты являлись в прошлом акционерами или прямыми совладельцами различных фирм и предприятий. Им была поэтому присуща своя система взглядов на народное хозяйство. Например, вопросы капиталовложений они решали с типично капиталистической позиции максимальной прибыли, даже путем хищнического использования природных богатств и рабочей силы. Социалистическая же экономика требует расширения общественного производства и повышения его эффективности на плановой основе, с учетом целесообразного и разумного использования всех трудовых, материальных и финансовых ресурсов.
Это столкновение разных точек зрения приводило к резкой критике сохранявшихся еще в нашей экономической науке пережитков прежних взглядов. В дискуссионной литературе бытовали особые термины: юровщина, соколовщина, озеровщина. Эндрю Юр, британский экономист начала XIX века, впервые сумел показать, что при создании крупной капиталистической промышленности продолжается массовое разделение труда. Он учил предпринимателей, как лучше использовать этот фактор, и в своей книге «Философия фабрики» выступил апологетом буржуазного предпринимательства. Л. Н. Юровский был автором многочисленных сочинений о денежном обращении и советской денежной политике в 20-е годы. Странная комбинация фамилий Юра и Юровского как раз и именовалась юровщиной. П. А. Соколовский, русский экономист народнического толка, написал в конце XIX века ряд работ, посвященных сельскому кредиту, в котором автор видел панацею от всех бед в деревне. И. X. Озеров, известный профессор финансов начала XX столетия, в своих книгах «Русский бюджет» и «Основы финансовой науки» декларировал капиталистический взгляд на проблемы товарно-денежного обращения.
Взгляды сторонников этих теоретиков в конце 20-х годов проникали в вузовские учебники, пособия и лекции. Стояла, однако, задача не только всесторонне разработать в противовес им теорию социалистических финансов, но и правильно обучить практиков финансового дела, тех, кому предстояло регулировать плановое хозяйство и заботиться об укреплении советского рубля. С этой целью была организована сеть финансово-экономических институтов и курсов. 1930 год явился в данном отношении годом коренной перестройки системы высшего образования как в целом, так и в финансовой сфере. Вводились новые программы и учебные планы, обогащенные марксистско-ленинскими теоретическими дисциплинами. При институтах шире и чаще, нежели раньше, образовывались рабочие факультеты. Имелся такой рабфак и при нашем Московском финансово-экономическом институте.
Партия направила на обучение в вузы многих коммунистов и комсомольцев. «Партийная тысяча» фактически разрослась до десятков тысяч коммунистов, ставших студентами по большевистским путевкам. В результате вузовской реформы из институтов стало выходить все больше отличных работников — кредитников и финансистов, далеких от узкой специализации и вооруженных марксистско-ленинской методологией. Они обладали познаниями и в бюджетном деле, и в кредитном, и в сберегательном, и в налоговом. Я не раз встречал в последующие годы выпускников МФЭИ и других таких же вузов на разных участках народного хозяйства. Многие из них занимали высокие посты в министерствах, вузах, на предприятиях.
Когда я учился в МФЭИ, в СССР существовала шестидневная рабочая неделя (пять дней трудились, шестой отдыхали).
Никто не вел счет от воскресенья к воскресенью. Пять учебных дней удваивались. Получалась декада. Она лежала в основе вузовского учебного плана, охватывавшего в МФЭИ 104 декады. 56 из них отводилось на институтские занятия, 37 — на производственные. Общий срок обучения равнялся трем с половиной годам. Однако не у всех. Дело в том, что МФЭИ принадлежал к так называемым военизированным институтам. Его выпускники получали начальное воинское звание в группе среднего командного состава Красной Армии. Поэтому 11 декад отводилось под военное обучение. Но я, как командир РККА, от полного прохождения курса воинских дисциплин был освобожден и в результате закончил вуз за три года.
Производственные занятия шли легко. Немало помогла мне практика почти восьмилетней работы в финансовых органах. Со многими вопросами я уже сталкивался ранее в рамках уездных, районных, окружных и областных финансовых учреждений, в которых работал, и мог поэтому помогать менее опытным товарищам. Такие учебные дисциплины, как счетоведение, планово-балансовый анализ, государственный бюджет, кредит, финансовое планирование, государственные доходы, местные финансы, отняли у меня в процессе подготовки сравнительно немного времени. Наибольшие трудности я испытал при изучении иностранных языков.
С интересом занимался математикой, статистикой — общей и частной, капиталистическими финансами, денежным обращением. Эти науки принесли мне большую пользу впоследствии, когда пришлось иметь дело с проблемами в масштабе всего СССР, а еще позднее — в рамках всей социалистической системы и по линии межгосударственных валютных контактов. Однако главную ценность представляли для меня диалектический и исторический материализм, политэкономия, теория социалистического хозяйства, а также история типов хозяйства и экономических учений, хозяйственное право, экономическая география. Вот когда я стал понимать то, до чего раньше доходил на практике. Вот когда я заглянул в корень вещей и нашел ответы на вопросы, которые мучили меня годами, с того самого времени, как я впервые начал постигать на практике премудрости финансового дела, А чтобы не отрываться от задач дня, я поставил себе за правило изучать всю основную выходившую в свет специальную литературу и регулярно следить за периодикой — журналами «Вопросы страхования», «Финансы и народное хозяйство» и газетой «Экономическая жизнь».
Первые полгода я занимался только учебой и не нес постоянной общественной нагрузки. Но зимой 1931 года меня избрали секретарем институтской партийной организации, а затем членом бюро Бауманского райкома ВКП(б). Положение резко изменилось. Пора сказать читателю, что к тому времени я был главой семьи, отцом троих ребятишек. Хотя мне, как парттысячнику, платили повышенную стипендию, денег не хватало. Да и жить в Москве было негде. Мне отвели место в общежитии, а жена с детьми находилась в Клину. По выходным дням, когда мог, я ездил к ним. И ни одна минута, проведенная мною в поезде, не пропала даром: заняв место у окна, я читал. Помимо напряженной учебы, дел в институтском парткоме и Бауманском райкоме оставалась еще и агитационно-пропагандистская работа на заводах и фабриках, которую вели все студенты. Если удавалось поспать 6 часов, то такие сутки считались хорошими и легкими. Нередко в течение многих недель мы спали по 5 и по 4 часа. Даже порой не верится, что в этих условиях мы шли почти не спотыкаясь. Тем не менее это факт! Наши дети и внуки иногда жалуются на загруженность. Честное слово, если бы кто-нибудь из нас располагал тогда возможностями нынешнего поколения, мы сочли бы себя счастливцами!
Итак, с 1931 года учение и партийная работа, то сочетаясь, то перемежаясь, были главным в моей жизни. В МФЭИ обучалось в то время 860 студентов, включая рабфаковцев. Из них более 700 являлись членами ВКП(б), в том числе 500 — парттысячниками. Среди профессорско-преподавательского состава коммунистов было свыше половины. В институтскую парторганизацию входило 16 первичных организаций, состоявших из 60 партгрупп. И одна из основных задач, которую все они ставили перед собой, заключалась в том, чтобы на третьем, решающем году пятилетки дать последний бой вылазкам внутрипартийной оппозиции. Разгромленная, она еще шевелилась и порою пыталась то там, то тут взять реванш. Особую ставку «левые» и «правые» делали на вузовскую молодежь. Как раз в МФЭИ уклонисты собирались организовать одно из своих выступлений: к нам явились с докладами К. Б. Радек и Е. А. Преображенский. Однако институтская парторганизация дала им отпор и не пожелала их слушать. Преображенский, до 1922 года являвшийся заместителем наркома финансов, надеялся, вероятно, опереться на поддержку со стороны некоторых своих прежних сотрудников, но его постигла неудача.
«Левые», несколько оживившись в связи с борьбой против кулачества и болтая, что это «их лозунг», собирались сделать ставку не только на студентов-горожан, но и на какую-то часть старых членов партии среди институтских преподавателей. А «правые» ориентировались в вузах на студентов из крестьян. Среди студентов МФЭИ тоже имелись выходцы из зажиточного и даже богатого крестьянства. Это обстоятельство предъявляло к нашей партийно-массовой и идеологической работе повышенные требования. Немало времени уделяли мы в связи с этим заслушиванию на партийных заседаниях докладов руководителей кафедр. Обычно докладам предшествовала тщательная проверка. Мы слушали лекции, внимательно читали учебные пособия, стараясь дать политическую оценку их содержанию. Случалось, партком предлагал освободить заведующих кафедрами. А однажды мы допустили явный перегиб, приняв сгоряча постановление о роспуске целой кафедры, которую возглавлял беспартийный ученый. К счастью, на дальнейшей его работе это не отразилось, и он впоследствии обогатил советскую экономическую науку многими полезными трудами.
В подобном отношении к профессуре проявлялись отчасти пережитки махаевщины. В. К. Махайский, польский анархо-синдикалист, «прославился» своими нападками на интеллигенцию. Он выдвинул теорию о том, что интеллигенция наряду с капиталистами и помещиками — это особый класс, который паразитирует на теле трудящихся. Капиталисты и помещики эксплуатируют рабочих и крестьян, опираясь на свою частную собственность, а интеллигенты — опираясь на свои знания. Социализм, дескать, типичная интеллигентская выдумка, одна из форм обмана трудящихся: «интеллектуалы» хотят построить такое общество, где они будут обладать монополией на науку, а трудящиеся — работать на них.
Партия резко критиковала «махаевщину» и боролась с ней. Постепенно неверные взгляды изживались, тем более что после разгрома внутрипартийной оппозиции, перестройки на новый лад старых специалистов и появления новой интеллигенции исчезла необходимость осуществлять прежний контроль над кафедрами…
В то время еще существовали продовольственные карточки, свободной продажи основных продуктов в государственных магазинах не было. Одной из забот партийной организации было организовать питание студентов. Своей столовой мы не располагали. Заместитель директора по хозчасти рассыпал тысячи обещаний, но и не думал предпринять что- либо реальное. Партийная организация поставила этот вопрос на одном из своих собраний и заявила, что привлечет нерадивого администратора к ответственности. Только после этого он зашевелился, и вскоре столовая заработала. При институте организовали подсобное хозяйство. Учащиеся стали регулярно получать дешевые и притом сравнительно сытные обеды. В шутку студенты вели «летосчисление» институтских событий от основания столовой. Можно было услышать в разговоре: «Это случилось за три месяца до основания столовой…» Припоминается такой забавный эпизод. Именно в «достоловское» время мы слушали лекции И. В. Ребельского, автора популярной брошюры «Азбука умственного труда», о системе организации повседневной работы. В одной из лекций он уделил много внимания тому, чем питается человеческий мозг, а затем рекомендовал слушателям есть… черную икру, сметану, сливочное масло и белорыбицу. Конечно, мы относились к подобной рекомендации с юмором. В связи с этим вспоминается такой эпизод.
Наша студенческая бригада в составе четырех человек (тогда существовал так называемый бригадный метод обучения и в школах, и в институтах) готовилась к сдаче теоретического задания по методологии политической экономии, в которое входил разбор философских предпосылок полит- экономических учений. Мы еще не изучали диалектического материализма и не владели марксистско-ленинской методологией. Конечно, такое построение учебного плана было неправильным. Но что поделаешь? И вот сидим мы и ломаем головы над начальными главами «Капитала», где, как известно, Маркс широко пользуется, при описании менового процесса, диалектическими метаморфозами. Читаем о соответствующих «превращениях» пшеницы в сапожную ваксу, сюртуков в железо и о тайнах товарного фетишизма. Предварительно заглядываем в учебное пособие, составленное одним из экономистов. Но оно еще больше запутывает вопрос и лишь мешает усваивать железную логику марксовых рассуждений. Особенно мучается член нашей бригады Буряк. Мы по очереди объясняем ему суть задания. Вроде бы товарищ все понимает. Однако, как только возьмется он после этого за пособие, нить последовательно излагаемых тезисов рвется, Буряк опять становится в тупик. Наконец он махнул рукой, швырнул учебное пособие, свалился в отчаянии на кровать и пробасил: «Наверное, все теоретики ели одну икру!»
Наличие столовой значительно улучшило студенческий быт. Но с ней были связаны и некоторые неприятности. Приходит однажды в партком инспектор по хозяйственной части и сообщает, что нашу столовую, находившуюся на Басманной улице, неподалеку от МФЭИ (институт располагался в Бабушкином переулке), опечатала милиция Бауманского района. Я и председатель месткома тотчас отправились к начальнику районного отделения милиции. Тот беседует с нами очень вежливо, сочувствует студентам, однако говорит, что в этом помещении будет открыта столовая другого учреждения, и показывает нам официальное распоряжение. Понятно, что распоряжение должно выполняться. Значит, милиция ничем помочь нам не сумеет. Мы направляемся к Д. С. Коротченко, работавшему тогда председателем исполкома Бауманского райсовета, впоследствии видному партийному и государственному деятелю.
Двумя годами позже, когда он являлся секретарем Бауманского, а затем Первомайского РК ВКП(б) в Москве, мы крепко подружились, тем более что работали по соседству (я был секретарем Молотовского райкома партии). Коротченко сразу нас принял, сочувственно отнесся к жалобе и сказал, что мы можем не беспокоиться, распоряжение будет отменено. (Позднее он признался, что опечатали столовую по его инициативе. У районных Советов — всегда масса нужд. Помещений в столице не хватало. Понадобилось срочно предоставить несколько комнат какому-то важному учреждению. Исполкому дали указание выйти из затруднительного положения силами самого района. Под руку попались студенты…) Демьян Сергеевич попрощался с председателем месткома института, а мне предложил пойти вместе с ним в РК ВКП(б). Я удивился — что за срочность? Оказывается, Коротченко знал о намерении райкома предложить мне должность заведующего Бауманским райфинотделом. В райкоме это подтвердилось. На мой довод, что я еще учусь, собираюсь в аспирантуру, секретарь райкома Н. В. Марголин ответил, что советует мне еще раз все продумать. Договорились, что ответ дам через неделю.
Подумать мне было о чем. Если я не приму предложения, это значило снова жить в общежитии, вдали от семьи. Райком же обещал мне предоставить квартиру и помочь решить вопрос с учебой. Я принял предложение.
До окончания института оставалось полгода. И все это время я уже работал в райфинотделе. И без того «укороченные» сутки стали еще короче. Но вот наступает и момент выпуска. В торжественной обстановке нам вручают дипломы. Итак, за плечами 33 года жизни, прежде чем я стал «финансистом-экономистом по бюджету и финансовому плану», как было записано в моем дипломе.
Теперь наконец и семья была со мной. Все мы очень радовались этому. Годы летели так быстро, будто прошло не десять лет, а месяцы с того дня, как мы познакомились с моей Екатериной Васильевной на комсомольско-молодежной вечеринке. Задорной, веселой Катюше было тогда пятнадцать лет. Она отплясывала и подшучивала над некоторыми неуклюжими парнями. Но жизнь у нее, как оказалось, была не такая уж безоблачная. Отец Кати, коренной москвички, умер рано, оставив на руках матери шестерых детей. Спасаясь от голода, семья уехала к родственникам в нашу деревню. Потом Катя жила у старшей сестры в Клину. Там-то мы и познакомились. С 1925 года Катя работала ученицей в ватерном цехе Трехгорной мануфактуры, а еще через год мы поженились. Нашего первенца мы назвали в память о В. И. Ленине Владимиром. Потом у нас родились Олег и Раечка. И вот теперь мы все вместе. Квартиру мне дали в Леонтьевском переулке. К моему ужасу, Екатерина, перебираясь в Москву, захватила с собой и кур, которых ей было жалко бросать, да и ребятишки не хотели с ними расставаться. Куры были совсем тихие. Днем их дергали за хвосты все дворовые мальчишки, а вечером их загоняли в переднюю. Долго мы потом в семье вспоминали это.
Поделитесь на страничкеСледующая глава >
history.wikireading.ru
Автор Степан Степанович Сулакшин — председатель Партии нового типа, д.полит.н., д.физ.-мат.н., профессор.
Разговор в рамках вебинара №124 «Кадры решают всё! И всё», состоявшегося 29 ноября 2017 года.
КАДР №1 И СТАБИЛЬНОСТЬ КЛАДБИЩЕНСКОГО СОРТА
«Кадры решают все» — известная историческая цитата Сталина ровно так, как и его другие цитаты: «Есть человек — есть проблема. Нет человека — нет проблемы». Я бы переиначил одну из этих цитат: «Каков человек, таковы и проблемы».
Есть небольшой забавный анекдот. Стучится в дверь к мужику Смерть, мужик открывает:
— Ты кто?
— Я — Смерть.
— И что?
— И все…
Так и с кадрами. И все…
Разговор потому актуален, поскольку наши данные по объективному показателю жизнеспособности России за 26-летний уже постсоветский период и в особенности за последние годы путинского периода показывают, что Россия теряет свою жизнеспособность. Страна — это живой организм, в глубокой истории рождается, может заболевать, находиться в кризисных условиях, может и умирать, как умерла Российская империя в 1917 году, Советский Союз в 1991 году. И по этому показателю Россия сейчас идет к порогу своей жизнеспособности, то есть к порогу своей кончины.
Множество задается вопросов о причинах тотальной деградации страны. Один из актуальных вопросов — вопрос о кадрах. Иной раз один единственный кадр может решить очень многое, и сегодня мы, конечно, будем говорить о кадрах, не столько о профессионально-специализированных каких-нибудь слесарях, ремонтниках, наладчиках, аппаратчиках, а о кадрах в системе государственного управления, в системе государственной политики, о том самом единственном кадре, на который история как в фокусе потом возлагает значительную долю ответственности. Например, Михаил Сергеевич Горбачев, усилия которого привели к разрушению Советского Союза. Фраза упрощенная, конечно, но никто не будет спорить о том вкладе, который он внес в подготовку распада большой страны. Как и кадр по фамилии Ельцин.
Мы понимаем, что первое лицо, руководитель государства — это особый кадр, который, во-первых, сам, лично, персонально вносит громадный вклад в состояние, динамику страны, но кроме того он еще и порождает кадровую пирамиду, потому что при приходе новой политической команды с новым политическим руководителем им могут реализовываться совершенно разные принципы. Почему сейчас это особенно актуально? На прошлой неделе наш Президент, всенародно избранный, побил рекорд. По длительности правления он уже перекрыл Леонида Ильича Брежнева. И эта самая стабильность, которой гордится сейчас руководство страны, так называемая «стабильность», стабильность кладбищенского сорта и природы, в том, что на ближайшие шесть лет они так и планируют ничего в стране не менять, то есть и кадровая политика, и кадр №1 по этим планам в стране не изменятся. Анализ в этой области государственного управления развитием страны может дать очень важное понимание причин сегодняшней деградации и прогноз, что ожидать людям ответственным, людям, любящим свою страну, людям, понимающим, какая угроза ей грозит.
Поэтому тема о кадрах, которые решают все, невероятно актуальна.
КАК БУДЕТ ПРОИСХОДИТЬ СМЕНА ВЛАСТИ В РОССИИ, ЕСЛИ НА ВЫБОРАХ ПОБЕЖДАЕТ НЕ ПУТИН, А ЕГО ПОЛИТИЧЕСКИЙ ОППОНЕНТ?
В 1999 году, когда отдел кадров, не только и не столько кремлевский, сколько заокеанский, решал, кто же унаследует Ельцину, сначала остановился на кадре №1 в лице Николая Емельяновича Аксененко. Я это знаю достоверно, как исторический свидетель. Это была очень сильная фигура, дееспособная и профессиональная с точки зрения отношения к стране, к идеологии в треугольнике «социализм-либерализм-фашизм». Это был человек, который мог дать шанс нашей стране. Но вмешались Дьяченки, Березовские, Волошины, «обком» кадров, «отдел» кадров известного сорта, и был избран Владимир Владимирович Путин. Прошло 18 лет. И во что превратилась страна? К чему она сейчас устремлена, совершенно понятно.
Простой вопрос: «Зависела ли от кадра №1 эта 18-летняя судьба страны, крушение тех надежд и чаяний, которые были в первые годы связаны, признаюсь, и в моем сознании с шансами, которые вроде бы принес новый Президент — Владимир Владимирович Путин?». Что происходило? Теория говорит о том, что при смене первого лица государства в демократических странах происходит замена политической команды. В Соединенных Штатах Америки называют цифру примерно в 120 человек, которые приходят в Белый дом, в правительственные и исполнительные инфраструктуры власти вместе с новым президентом. Это действительно так. Процедура смены отлажена. При завершении выборов, определении победителя на президентских выборах, в последнем случае — Трампа, создаются две команды: уходящего Президента и приходящего, которые передают дела, передают, в том числе чувствительные и секретные институты, документы и процессы, ядерный чемоданчик и тому подобное.
Давайте зададим простой вопрос: «А как будет происходить смена власти в России, если на выборах (ну, помечтаем, пофантазируем, точнее) побеждает не Путин, а его политический оппонент?». Как эта процедура будет устроена? Какие новый Президент приведет с собой кадры? Какие кадры из старой команды, по каким принципам и процедурам покинут свои кабинеты? А первый, простейший вопрос такой: «Если действующий политический режим абсолютно, на голубом глазу, может нарушать Конституцию и законы (я имею в виду процессы формирования власти федерального уровня, которые мы, собственно говоря, уже наблюдали в виде глобальных общероссийских, на уровне организации государственной системы, в разы фальсификации выборов), если нынешняя политическая власть в стране к политическим приличиям, законам, которые вроде как-то не так детально, как в США, но описывают переходную процедуру, относятся с таким пренебрежением, то как они будут передавать власть Президенту, оппозиционному Путину и путинизму? Новому политическому режиму, который в своей президентской предвыборной программе заранее объявил, как, что, в каких масштабах, в каком направлении он и новая политическая команда будут менять в стране?».
Совсем упрощу эту картинку. Избрался будущий Президент (я думаю об этом не абстрактно, а конкретно в связи с известными собственными намерениями), узнает на утро в Центральной избирательной комиссии, что да, он победил и идет типа постучаться в дверь Спасской башни: «Пропустите, пожалуйста, нового Президента». А там Росгвардия. А там вся эта гвардия, которая за 17 лет уже обсиделась, обжилась, уже пожизненными себя чувствуют. Они что? Вот так распахнут ворота и скажут: «Милости просим! Вот — хлеб, соль. Вот — тут кабинеты. Вот — тут комнаты отдыха. Вот — тут секретные ордера. Вот — тут горячий телефон с Трампом»?
Значит, первый очень серьезный вопрос, который я поднимаю в этой теме: «Каковы гарантии того, что в России станет реальностью и возможностью смена не только первого лица, кадра №1, но и смена сотен на верхних уровнях высокопоставленных чиновников на команду приходящего Президента под приходящую политику, под приходящие планы и программы, которые будут разворачивать страну во многом от того, что сейчас в политологии называется путинизмом, то есть моделью страны, которая за 18 лет в чем-то преемствовала ельцинскую модель, воспроизвела ее, а в чем-то развила до совершенно предельного, даже до абсурдного качества, которое, собственно, и отвечает за движение к порогу распада государства?».
КАКОВ ПОП, ТАКОВ И ПРИХОД, ИЛИ РЫБА ГНИЕТ С ГОЛОВЫ
Вторая проблема, которую я считаю очень серьезной, и необходимо ее обсуждать: «А что за команда? Откуда она может взяться у нового Президента под новые цели, новый политический курс, новую Конституцию, новую программатику страны?». Кто эти люди? Откуда они возьмутся? Начну немножко с другого. А кто те люди, которые сейчас сидят в кремлевских кабинетах, кабинетах Белого дома, многих очень чувствительных федеральных организациях и службах, в том числе специальных службах, силовых структурах? Эти люди кто? Откуда они взялись? Они — кадровый высокорангированный корпус страны. Он сформирован за 18 лет. Но за 18 лет уже люди, родившись, вырастают, становятся совершеннолетними и даже могут прийти в эти же органы власти на какие-то там посильные должности. Что за кадровый процесс шел во времена путинизма? Кто эти люди? Каково их образование? Каковы их идеологические и нравственные императивы? Откуда они взялись? Что они делают? На каком уровне качества? Каковы вообще были принципы этой путинской кадровой политики?
Мы можем вспомнить исторические примеры, когда действительно первое лицо закладывало и принципы кадровой политики, и осуществляло отбор и подбор кадров, и обустраивало политику и культуру кадрового процесса, меру, степень и уровни ответственности этих назначенцев, систему контроля их деятельности и те санкции, которые к ним применяли в случае, если чего недорабатывалось. Много достаточно ярких, даже экзотических, примеров породили такие мощные фигуры, как первые руководители, как Петр I. У него была очень специфическая кадровая политика: «Подчиненный перед лицом начальства должен иметь вид лихой и придурковатый, дабы начальство могло распознать, что он там из себя представляет». Не дословная, но цитата.
Сталинская, наверное, тоже очень яркая кадровая история, в которой удивительным образом даже молодые люди отбирались, вроде как и в путинский период, но те люди становились выдающимися государственными деятелями, руководителями, которые решали сложнейшие задачи государственного строительства, задачи обороны, задачи развития страны. Что это за секреты? Что за способы распознавания таких людей? Что за риски и способы предугадать, что некий молодой человек может вырасти и решать задачи, которые перед ним стоят? Многие вопросы не классифицируются, в книжках ответы не найдешь. Но анализ и специальный взгляд на кадровую политику высшего уровня кое-какие уроки дают и кое-какие рецепты и видение будущего тоже подсказывают.
С чего начнем? Начнем, конечно, с общеизвестного. Каков поп, таков и приход. Откуда рыба гниет? Тоже известно. Рыба гниет с головы. Роль первого лица в системе государственной власти и управления, системе государственной политики определяющая. Что мы видели в годы того же цитированного Сталина? Этот человек обладал невероятной интуицией, невероятной жесткостью и жестокостью, он был человек идеи, человек-функция. Вся его жизнь, все его управление, все его решения, как прорывные, так и преступные, были направлены к цели, цели строительства государства, развития новой модели социалистического государства, к борьбе с геополитическим, геоэкономическим и военно-политическим, военным давлением, угрозами и агрессиями. И страна в этот период превратилась из аграрной, разваленной после Гражданской войны, в первую-вторую страну мира, на первой-второй ступеньке пьедестала мирового развития. Этот человек решал, прежде всего, задачу развития страны, продвижения к цели. Он обладал собственным интеллектом, природным, для того, чтобы цель формулировать, видеть, проецировать ее на этажи операционального целеполагания и под это уже подбирать людей, которые могли организовывать целедостижение. То есть от качеств этого человека в значительной степени зависели импульсы, организующие кадровое строительство в стране, и это вряд ли кто-то сможет оспорить.
Но смотрим на нынешний пример, в котором усмотреть ценностно-идеологическую позицию, платформу, понимание и подкованность первого лица невозможно. Этого попросту нет. Ни ценностей, ни целей нет. Это вытекает из анализа прямой речи, из анализа государственно-управленческих документов, подписываемых, генерируемых первым лицом государства и его командой. Целей нет. Цели иногда странные, какие-то болезненные, типа: «Вхождение в мир», «Раскрытие России», «Мы — Европа! Мы — Европа!». Партнеры, партнеры. Фактически это означает, в переводе на открытый язык, десуверенизацию страны. Собственно это и происходит. Десуверенизация дошла до такого уровня, что на сегодня страна в статусе изгоя, под финансовыми и политическими санкциями, в изоляции, что ускоряет движение вниз. Вряд ли нужно доказывать, что у нынешнего главного кадра № 1 и главного руководителя кадровой государственной политикой в стране целеполагания в управлении развитием страны попросту нет.
ОТ ПЛЕЧА
А отсюда и подбор кадров, который осуществляется в некоей методологической развилке, и это тоже теоретический посыл. Первое: руководителю нужны кадры, которым он доверяет. Ну, как иначе? Возможности саботажа, сговора, дворцового переворота и так далее — эти классические атрибуты жизни верховной власти — никуда не исчезли, особенно на сегодня они начинают набирать свою силу и наращивать вероятность реализации. Недавно Эрдоган с этим столкнулся. Путинизм с этим столкнется с неизбежностью.
Развилка: подчиненный должен быть доверительным, или подчиненный должен быть профессиональным, дееспособным — это вызов. Как совместить два этих требования: и доверительный, и профессиональный, дееспособный? Понятно, что данный критерий резко сужает поле выбора, потому что твои друзья по школе, по ленинградской улице, по спортивному залу, по собчаковской мэрии, по делишкам всяким интересным — это довольно ограниченный круг людей, которые, являясь, безусловно, доверительными, профессиональную дееспособность на высшем уровне государственного управления ниоткуда взять и получить не могут: ни по образованию, ни по включенности, ни по какой-то традиции, ни даже по жизненным, самым фантазийным планам, стратегиям будущей жизни обретения для себя нужных знаний, профессий и так далее. Ничего этого не было и не будет. Принципом подбора кадров «под цель» тут и не пахнет. Почему? Так целей нет!
То есть можно достаточно уверенно сейчас говорить о том, что кадровый процесс в путинизме строился по принципу доверительности. О профессиональности с трудом можно говорить, когда министрами или вице-премьерами становились и становятся люди, не имеющие никакого профессионального бэкграунда: они не служили в соответствующих профессиональных сферах, они не росли в профессиональной пирамиде, лестнице, они не набирали профессиональные знания в этой сфере. Совершенно ярчайшим и равно также диким примером является назначение министром обороны человека, который в армии не служил, который никогда в жизни этого не касался, занимался торговлей, занимался финансами, чем угодно. Как это в итоге отразилось на обороноспособности страны, специалисты хорошо понимают. Несмотря на телевизионную картинку, несмотря на демонстрации, изрядно постановочные в Сирии, еще какие-то картинки, несмотря на все это, специалисты хорошо знают, насколько сейчас снижена национальная безопасность страны и ее обороноспособность.
Пример, когда журналист, защитившийся по философии, становится ответственным за военно-промышленный комплекс, создавая свои экспертные институты. Правда тут же у человека, который в жизни паяльника в руках не держал, «нарисовалась» степень д.т.н. Ну такие чудеса бывают, а вот чудес надежных стартов от философии с космодрома Восточного не бывает. Руководителем экспертного совета в сфере оборонно-промышленного комплекса назначает кандидата философских наук- это еще один пример. И стоит ли удивляться, что ракеты с Восточного то не взлетают, то падают. Но не буду перечислять эти примеры. Они хорошо известны. Они на слуху. Но кадр — доверительный! На все руки. Развалить патриотическую оппозиционную партию-пожалуйста. НАТО облаивать — пожалуйста. Голубей гонять с косы Тузла — пожалуйста.
Стоит ли удивляться, что губернаторский корпус, который в этой кадровой пирамиде тоже обслуживает одну сверхзадачу — быть доверительным, профессиональные кадровые решения вообще не имеет в виду. Человек попадает в регион, в котором он, условно говоря, никогда в жизни не бывал, выборы якобы проводятся, выборы, которые должны выбрать наилучшего, профессионально наиготовнейшего к этой роли, заменены административным фильтром — как скомандуют, так все это и случится. Никаких выборов, конечно, никакого механизма легитимизации доверия, а также требовательности со стороны населения к, так называемым, губернаторам сегодня нет. Разговора об этом нет. Суррогат, а не кадровая политика. Губернаторов могут пачкой взять и снять, снять (за успехи не снимают) и тут же награждать в Кремле орденами. Маразм.
Это кадровая политика, как нам кажется, описывается формулой «От плеча». Если руководитель слабый, профессионально не состоятельный, то он боится своих подчиненных, они могут оказаться более профессиональными, чем он. Подчиненный конечно будет прятать глаза, когда докладывает начальству о каких-то сложных вещах, но оно и видит, и понимает, и у него в глазах написано, что начальство ничего в этом не понимает. Начальство читает бумажки, написанные кем-то, иногда спотыкаясь, иногда талантливо разучив эти бумажки, хлопоча бровями, делая соответствующие паузы, вставляя даже анекдоты, оживляя эти самые конспекты. Но ведь это абсолютно далеко от ценза профессиональности и ответственности за вверенное кому-то государство, кому-то — министерство, кому-то — человеческую сферу.
Непрофессионализм по этой схеме — «От плеча» — тиражируется. На каждом последующем этаже назначений — вновь от плеча предыдущего начальника. Так и получается страна управленческих гномов. Возможно ли опять же теоретически, то есть как бы принципиально, возможно ли совместить в этой развилке кадрового выбора доверительность и профессиональность? Да, возможно. Во-первых, доверительность определяется совместной работой. Так и начни эту работу! Поставь человека в испытательный срок и проверяй его! Поставь его сначала на четвертом уровне, потом переведи на третий, на второй, и ты убедишься, что он вписывается в твою команду, он исповедует твою идеологию, он в твоем ценностном пространстве, или он случайный, или он играет роль, подыгрывая, заглядывая в глазки и так далее.
Но внимание! Что является основным в этом технологическим приеме? Возможность этого человека тестировать в поле единого ценностного мировоззрения, единой идеологии, которая проецируется на ценностное, целеположенное, проблемное и далее управленческое поле. Если человек озабочен другими ценностями, чем ты, первый руководитель, как же ему можно будет доверять? Профессиональный отбор абсолютно необходим. Это не место для импровизаций. Эти места для людей, которые знают предмет управления, знают методы управления, имеют методологию подходов в режиме онлайн к возникающим проблемам. Но должна быть идеология и целеполагание. Без них, с одним только желанием карьеры и обогащения ничего не получится.
А если этот человек вынужден звонить другу, спрашивать помощи у зала, или какие там еще фантасмагорические сценки мы наблюдаем? Если вице-премьер Правительства, отвечающий за сложнейшую сферу жизни страны, никогда в жизни не проходил эту пирамиду? Он пришел помощником, советником и в этих кабинетах стал вице-премьером. Он не руководил ни одним институтом, ни одним предприятием, ни одним регионом, ничем.
Эту кадровую политику, этот прием мы тоже видим, и мы понимаем, что именно эта часть кадрового корпуса как раз и составляет основу пятой колонны, потому что досье на этих выдающихся руководителей включают в себя известные открытые данные о том, как они учились за рубежом в школе, как они учились в университетах за границей, какие они стажировки там проходили. Замечательные фотографии видны на некотором цикле: Шохин, Гайдар, Чубайс, Авен, Греф (кто там еще с ними) в Йельском университете, а потом это кадровый корпус в ельцинские времена, да и на сегодня эти господа-товарищи занимают ключевые места.
Иными словами, эта часть размышления показывает на недобром, несостоятельном примере, насколько губительная, некачественная кадровая политика, которая собственно, я вновь утверждаю, производна от качества первого руководителя, его политической команды опасна. Так политическая команда, которая должна приходить с каждым новым руководителем, формироваться не должна.
НЕ НАВРЕДИ!
Естественно, что вторая часть сегодняшнего разговора заключается в том, откуда и как возьмутся новые кадры, и что будет происходить со старыми кадрами, если, пофантазируем, в стране произойдет политическая перемена. Путин и его путинизм в виде идеологии, практик, кадрового корпуса уйдут в историю, а подходить будут новый руководитель, команда, идеология, новые технологии управления. Как это все может происходить? Откуда эти люди возьмутся? Что делать со старыми?
Простой принцип из медицины — «Не навреди». Преемственность кадровых корпусов, конечно, должна быть, потому что хотя бы накопления управленческого опыта, потоков делопроизводства, тех документов и архивов, которые накоплены уже теперь, за десятки лет, не должны исчезнуть. Это опыт. Хорошо известно, что даже негативный опыт -тоже опыт.
Что я наблюдал в Государственной Думе, когда она переизбиралась? Фактически менялся и управленческий аппарат, аппарат комитетов, а те наработки, которые в комитетах накапливались, просто выносили и выбрасывали. Приходили неофиты, круглыми радостными глазами смотрели: «А где тут чего? А как тут бумажку переложить с левого стола на правый? А как? Что?». Не детский сад. Поэтому, конечно, уровень отсечения по вертикали — сменяемая политическая команда и преемствующий кадровый корпус — это важнейший принцип.
На какой высоте будет эта линия отсечки? Будет ли она совершенно горизонтальной? Скорее всего, она будет избрательной. И, скорее всего, понятие переходного периода будет обязательным. Причем переходный период будет в различных смыслах этого слова. Это и изменения конституционно-правового пространства, это и изменения курса страны во внешнем пространстве и во внутренней политике. Это будет очень интенсивный переходный период коммуникаций с собственным народом в открытую, по-честному, объясняя ему, что происходило, что это было за головокружение от успехов, и куда страна разворачивает свой курс. Это будет интенсивнейшая политическая коммуникация с миром, объясняя ему те же вопросы. Открытость, профессиональное понимание, откуда, куда и как двигаться, программатика, которая будет объявляться и объявляться в режиме обязательств.
Но переходный кадровый процесс, конечно, должен происходить по принципу «Не навреди». Те чиновники, те руководители в органах власти, президентуры, президентского эшелона, исполнительной власти, которые, конечно же, очень сопряжены, а равно и совмещены по фактору производности от президентского набора полномочий корпуса в судебной правоприменительной системе, в законодательной системе, в институтах средств массовой информации, во внешних представительствах России — все это тоже, конечно, войдет в режим переходного периода.
Будет создан, целесообразно создать временный орган кадровой смены, который будет тестировать, фильтровать и производить решительную, но при этом плавную, уважительную к людям и задачам кадровую пересменку. То, что будет неформальная переаттестация, почти очевидно. То, что она должна быть по принципу профессиональности и совместимости с новым идеологическим, политическим наполнением всего государственного управления, новым целеполаганием — это тоже, безусловно, будет совпадать с новациями с точки зрения присутствия идеологического и партийного ценностного компонента. Не только в корпусе управленцев всех ветвей власти, включая президентский, но и различных институтов жизни общества. Об этом мы тоже отдельно будем говорить. Новый закон о партиях, новый закон о выборах все эти элементы будут включать. Ценностное целеполагание должно будет прийти в страну на всех уровнях, и этот принцип будет серьезно касаться новой кадровой политики.
ЕСТЬ ШАНС, ЧТО КАДРОВОЕ ОЗДОРОВЛЕНИЕ МОЖЕТ НАСТУПИТЬ БЫСТРО И РЕШИТЕЛЬНО
Будет ли чистка? Да. Безусловно, да. Очень любопытный эффект мы ретроспективно через специальные методы распределенной экспертной оценки получили на момент перехода от ельцинизма к путинизму. Ельцин ушел, Путин пришел, и тема государственной коррупции тогда выглядела удивительно интересно. Уровень коррумпированности дорос до своего локального максимума при Ельцине. Приходит Путин — он резко упал. Почему? Чиновники присели. Они начали ждать, вычислять, как новая метла мести собирается. Метла — это выходец, профессионал из Комитета Госбезопасности, ФСБ. Он же — Владимир Владимирович — поработал директором ФСБ некоторое время. Присела коррупция. Чиновничество конъюнктурило, дожидалось ответа. Ответ состоялся… Коррупция выросла до исторически максимального уровня во времена развитого путинизма. А ведь ответ мог быть другим. Но к чему я этот пример привел? А к тому, что новая культура ответственности, контроля, санкций в корпусе политических руководителей может поменять стиль поведения и деятельность даже тех, кто, будем говорить, разбаловался. Те, кто неисправим, те, кто нанес значимый вред российскому государству, те, кто зафиксирован в нарушении российского законодательства, конечно, попадут под люстрации.
Люстрация — это поражение в правах. Делаться это должно по закону. Ныне такого закона нет. Он должен будет появиться в числе первых, и будет отстранять определенный контингент чиновников от возможности занимать государственно-управленческие должности. По некоторым составам и квалификациям это будет пожизненное лишение таких прав.
Конечно, могут возникнуть и злоупотребления, и всякие неприятные вещи. Соответственно этому, конечно, возникнут временные органы не только кадровой пересменки, но и контроля и надзора за переходными процедурами. На ум приходит такое понятие, как «новые центурионы», которые приносят новый шанс стране. На ум приходят аналоги стражей исламской революции, корпус которых идеологически, ценностно мотивирован. Кто-то, конечно, скажет: «О! Опять Степан Степанович про новый тоталитаризм задумался!». Полнейшая чепуха.
Дело в том, что у классического государства в отличие от воровской малины есть свои законы, не понятия, а законы строительства, эффективности, обеспечения чистоты помыслов, обеспечения механизмов защиты от мутации интересов людей, которые попадают на высшие государственные должности. Там действуют очень важные механизмы мутации. Я цитирую, как опытные люди меня, тогда еще молодого государственного деятеля, поучали: «Мы же — власть! Мы можем все. Мы можем и закон под себя (закон Ротенберга) принять, и Конституцию под себя, победителей, и Конституцию под Ельцина супер-сверх-супер-пупер-президентской республики принять! Да мы можем законы и нарушать, потому что мы же сами — и судьи! Да мы можем из юрисдикции судов, например, ЕСПЧ, выйти, если нам не нравятся его решения!».
Есть такой соблазн во власти — быть выше законности, выше моральности, выше социальности, выше ответственности перед большинством населения, собственным народом. Мы эту проблему видим, не хочу сравнивать и проводить исторические параллели, но нет в нашем политическом эшелоне задачи обогащаться, в офшорах свои заграничные мешки набивать. Достаточно и мне, и тем людям, которые придут во власть, или, скажем, не мне и тем людям, а для принципов, которые теоретически возможны для новой России, обеспечить себя, свою семью на здоровом, нормальном, нестяжательском уровне. Не претендовать ни на что иное, отрезая соблазны, искушения и претензии специальными институтами контроля, надзора, в том числе специальными антикоррупционными институтами и не в режиме болтушек, болтовни («Вор должен сидеть в тюрьме!», «Мы против коррупции!»), а точно зная, как именно многочисленными решениями ноу-хау с этой болезнью, с этой бубонной чумой, которая страну поразила (коррупция), бороться. Значит есть шанс, что кадровое оздоровление быстро и решительно наступить сможет.
ЗНАЕМ ПРИЧИНЫ ЗАБОЛЕВАНИЯ, ЗНАЕМ ЛЕКАРСТВА, МЫ ИХ НАМЕРЕНЫ ПРИМЕНИТЬ
Кто новые кандидатуры? Откуда они возьмутся в кабинетах, которые по естественным причинам, о которых я рассказывал, будут освобождаться? Что это за люди? Откуда они? Есть данные наших многолетних исследований, что кадровый корпус московского разлива, вроде бы даже с опытом кремлевских и иных белодомовских, госдумовских кабинетов, проигрывает по своему качеству кадровому корпусу регионов. Несмотря на то, что деградация идет повсеместно, проигрывает. Свежая кровь в Москву в кадровом отношении будет притекать.
Второе важнейшее соображение. Постсоветский период, путинизм в частности, имеет замыслы, очень далеко идущие, которые они реализуют и которые были в переводе с английского внедрены и в 1991, и в последующих ельцинских годах, и в 2000-х, и последующих путинских годах. Ведь фактически разрушена система образования и подготовки кадров, кадров высшей квалификации. Мало того, что коррупция привела к подмене качественного диссертационного процесса, ЕГЭ привело к процессам снижения качества образованности молодых людей, Болонская система привела к резкому, заметному, совершенно значимому снижению качества университетского образования, постуниверситетская аспирантура превратилась в абсолютное фуфло, и это снизило общий уровень качества подготовки кадров высшей квалификации.
Что тут можно сделать? Первое — фильтрация, тестирование и кастинг в этих временных органах будут и должны быть самыми жесткими и самыми эффективными. Второе — конечно же, сама эта система вырастает от среднего образования. Никакого ЕГЭ там больше не будет, не должно быть системы тестирования, которая не просто поменяла способы экзаменования, она всю систему школьной подготовки изменила. Создала обезьянник, который творческих людей отбрасывает на обочину, а конъюнктурных людей, зубрилок, которые способны вместо знания пользоваться любыми, в том числе незаконными способами, расплодила.
Эта система должна будет поменяться и интенсивно для того, чтобы уже через небольшое количество лет новый кадровый корпус пришел бы как потенциал для обновления в государственном управлении. Хэдхантинг, специальные институты будут выискивать наиболее талантливых и дееспособных людей по всей стране. То, что называется, непотизмом, кумовством, наследниками в ключевых и критически важных кадровых назначениях, будет искоренено публично и демонстративно. И не образцово-показательные примеры борьбы с коррупцией, которые в нынешнем периоде выглядят как антиобразцовые, на примерах Сердюкова, Васильевой и других странных случаев, а народу как в Китае примерно будут показывать, насколько решительно и поучительно для всех остальных государственных кадров будет происходить борьба с коррупцией.
Я практически убежден, что временное размораживание моратория на смертную казнь неизбежно для самых тягчайших составов — насилия над женщинами, над детьми, государственной измены и тягчайшей коррупции. Это будет мерой неизбежной. Потерпит Европа, потерпит, как там говорят сейчас, все цивилизованные страны, поскольку для России период приближается геополитического выживания, отодвигания страны от грани распада государства. Ничего. Потерпят, поскольку Россия, распадающаяся Россия, агрессивная Россия, путинская Россия, вздорная Россия, безнравственная Россия, асоциальная для мира гораздо большую угрозу представляет собой, чем Россия, которая будет восстанавливать свое здоровье, становиться открытым, прозрачным, добропорядочным участником мировых дел и процессов. А через некоторое время и национальный лидер, и новая государственная ценностная идеология, и целевое программирование, государственное управление, кадровый корпус, который под это будет настроен, позволят стране стать лидерами мира со своим новым мировым проектом.
Вы можете сейчас сказать: «Степан Степанович! Ну, как вы можете про кадры, которые решают…?». Друзья! Государство, страна — это такая система, в которой все связано со всем. Я действительно рассказывал о кадровой проблеме, о кадровом строительстве и о кадровой политике в стране на стратегическую перспективу. Но смотрите, как все связано с общим оздоровлением страны, которое начинается, как и все в жизни человека и общества, с самого главного — с ценностей, которые движут человеком, его друзьями, его командой, его политической командой. Ценности, которые движут на сегодня нынешним руководителем, его политической командой, превратили государственное управление в то, во что превратили, в то, что для России стало заболеванием, смертельно угрожающим. Это мы видим. От этого отталкиваясь, мы говорим, что кадровая чистка, кадровое обновление, кадровая технология, кадровая политика будет иной, вот такой, такой и такой.
Тема сегодняшняя, конечно, не исчерпана, но она оптимистична, потому что когда знаешь диагноз страшной болезни, то оптимистично, что получаешь шанс найти лекарство и вылечиться от этой болезни. Оптимистично то, что, зная, из-за чего организм заболел, мы можем этому организму предписать здоровый образ жизни, в том числе в таком ключевом чувствительном звене, как кадровая государственная политика.
А кто же первый руководитель страны? А кто рядом с ним? А кто его политическая команда? А каковы принципы, которые доходят до самого земного уровня, который у нас будет называться «народное самоуправление» (следующий уровень — местное управление, субъект федерации и так далее)?
Совершенно безнадежны те обещалкины, которые говорят: «Я решу эту проблему, отвинтив здесь винтик, эту гаечку», и не говоря о том, как она связана со всем остальным в государстве, которое все взаимоувязано и требует комплексированного (не комплексного, а комплексированного) подхода. Имея в виду также, что это не статическая задача, а задача динамическая, задача, которую надо решать в развитии. Вот такое комплексированное управление обязательно в страну придет.
Все со всем связано и будет решаться в единой парадигме, на единой платформе, с единым подходом, которого на сегодня нет. Почему нет? Потому что, повторяю, нужна государственная идеология как собрание высших ценностей народа, страны и государства, от них все будет производным и зависимым.
Поэтому хочу вас обнадежить. Хочу вам передать толику оптимизма. Знаем причины заболевания, знаем, в чем лекарство, мы их намерены применить. И поскольку все это связано со словом «здоровье», то все будет у нас здорово.
Вернуться на главнуюrusrand.ru
"Кадры решают всё" - кто сказал эту фразу? Согласитесь, неглупый человек. Потому что это абсолютная истина, так как под словом «кадры» подразумевались профессионалы своего дела. Именно они двигают нашу жизнь вперёд, созидают, создают материальные блага, которыми мы с вами пользуемся. Всё, что есть в этом мире (не имеется в виду первозданное) создано ими: учёными, инженерами, мастерами, рабочими.
Многим интересно, кто сказал: «Кадры решают всё». Но все ли знают, что же это за слово такое - "кадры". Кто же подразумевается под ним? Это слово имеет двоякое значение:
В настоящее время кадры – это состав, входящий в штат учреждения, компании, фирмы. Но, как и в Советском Союзе, - это цвет нации.
Впервые эта фраза Сталина «Кадры решают все» прозвучала в мае 1935 года на выпуске военных академий, в его речи, обращённой к выпускникам. Неудивительно, что она тут же стала лозунгом. Теперь это назвали бы брендом, только не в понимании продукта или услуги, а в смысле поставленной цели. В то далёкое время это был лозунг, который необходимо было претворять в жизнь. То есть перед всем народом была поставлена задача – учиться.
Что же в нём удивительного, что не дает покоя многим противникам всего советского? Реальный работающий призыв к действию. Он обозначил цель, к которой необходимо было двигаться. Именно претворение его в жизнь дало Советскому Союзу возможность удивительного скачка в развитии экономики, длящегося с 50-х по 80-е годы ХХ века, который привёл страну в число мировых лидеров.
Некоторые утверждают, что фразу «Кадры решают все» сказал первым Бисмарк, кто-то ищет других первопроизносителей, называя иные фамилии. Может, и так, это не столь важно. Главное, что даже если это сказал Бисмарк, он также был великим канцлером Германии, который знал, о чём говорил.
Сталин в своей речи подчеркнул, что путём многих лишений в стране были сэкономлены огромные деньги. На них можно было накупить ширпотреб, мануфактуру, как предлагали оппоненты Сталина в партии, но принято решение направить эти деньги на развитие машиностроения, металлургии и всей тяжёлой промышленности в целом. Были закуплены машины, механизмы, станки, тракторы, всё, чего не хватало для развития страны. Все силы брошены на индустриализацию. Чтобы управлять ими, необходимы специалисты, то есть квалифицированные рабочие, инженеры.
Сталин подчеркнул, что быстрых результатов в этом деле ждать не приходится, успехи обозначатся спустя определённое время. Но ждать их нужно, не останавливаясь, а идя вперёд. Нужно быть терпеливыми, не пасуя после первых неудач, а двигаться дальше без колебаний и неуверенности в своих силах. Преодолев голод в технике, стана встала перед голодом в области людей, кадров, работников, способных двинуть эту технику, выжать из неё всё возможное.
Без людей, можно с уверенностью сказать, техника мертва. Техника с квалифицированными кадрами творит чудеса. Большую часть речи Сталин посвятил вопросу бережного отношения к людям. Он назвал неумение ценить людей пережитком прошлого. Именно кадры решают всё. Кто сказал, что без них можно построить социализм, тот заблуждается.
Коснулся Сталин и разногласий по этому вопросу внутри партии, откуда можно предположить, что дискуссия по нему была довольно жаркой, и дело дошло до угроз расколоть партию. Время показало, что Сталин и его последователи были правы, так как именно проведённая индустриализация, кадры позволили стране выстоять в годы Отечественной войны и принесли ей славу Великой державы.
Что предшествовало провозглашению этого лозунга и что означает фраза «Кадры решают все»? В своей речи Сталин дал этому объяснение. Советской республике досталась страна, находящаяся в полной разрухе. Россия в первые годы ХХ века всё ещё пребывала, по сути, в феодальных отношениях. Капитализм только начинал своё развитие. Начало века ознаменовано для России позорным поражением в русско-японской войне 1904-1905 годов. Причиной её стала экономическая отсталость. 70% потенциала составляли мелкие отсталые крестьянские хозяйства, разбросанные по всей стране.
Революция 1905 года вскрыла жестокую эксплуатацию рабочих, к которым относились хуже, чем к американским неграм на плантациях. Не успев окрепнуть, Россия вступила в Первую мировую войну, которая унесла жизни миллионов русских граждан, разорив запад России. Февральская Буржуазная революция 1917 года привела к власти Временное правительство, которое состояло из бездарнейших и продажных представителей либеральной интеллигенции, поставивших страну на грань катастрофы.
Октябрьская революция 1917 года, три года гражданской войны, интервенция против Советской России – это всё печальным образом повлияло на экономическое состояние страны. К 1920 году она была похожа на смертельно израненного великана. Её нужно было возрождать заново. Руководители страны прекрасно понимали, что пока Европа воевала, Америка стремительно развивалась и намного ушла вперёд.
Странные разговоры о том, что царская Россия была страной с развитой экономикой, лишены всякого основания. Да, в стране была горстка супербогатых и просто богатых людей, приближенных к царской семье, крупных капиталистов, золотопромышленников, торговцев хлебом. Не может народ процветающей страны находиться в таких удручающих условиях, в которых находились русские рабочие и крестьяне до революции.
Россия была технически отсталой страной, с зарождающейся промышленностью. Поэтому в Советской России была поставлена цель на индустриализацию и выдвинут лозунг: «Техника решает всё». В результате проведённой жесточайшей экономии были собраны средства и закуплены трактора, станки, машины и механизмы. Но тут встал ещё более острый вопрос: где взять специалистов? "Кадры решают все" - кто сказал первым эту фразу? Страна впервые её услышала из уст Сталина. Был принят курс на всеобщую грамотность.
Как можно было получить достаточное количество специалистов, если более половины населения было просто неграмотным?! Это печальное наследство царской России. Началась вторая революция – культурная. Вся страна села за парты. Ликбезы, рабфаки, школы рабочей молодёжи. Именно их выпускникам предстояло стать элитой, гордостью советской и мировой науки, техники, литературы.
Советские генералы и маршалы вместе с народом привели нашу армию к великой Победе во Второй мировой войне. Кто сказал «Кадры решают всё»? Сталин. При этом он подчеркнул, что если не будет у нас их, то страна станет хромать на две ноги. Если они будут, то страна будет процветающей и победить её станет невозможно.
"Кадры решают всё" - кто сказал фразу, неважно. Обидно, что не все руководители нашей страны понимали это. Политика Горбачёва середины 80-х годов была направлена на борьбу с самым ценным, что лелеяли и пестовали в Советском Союзе, – квалифицированными кадрами. Об этом мало говорят, но вся перестройка началась с борьбы с руководящими кадрами предприятий, фабрик, заводов, учреждений. Убирались профессионалы, прошедшие путь от низов и знающие производство от и до. Они обвинялись в авторитаризме.
Вместо них приходили люди случайные, выбранные на собраниях, которые не соответствовали ни по опыту, ни по знаниям занимаемым должностям. Убирались только те руководители, которые пользовались авторитетом и ответственность за принятые решения брали на себя. Обезглавленные предприятия легче было разваливать и захватывать уже в начале 90-х годов.
Вспомните отношение к профессии "инженер". Именно в это время к ним, самым квалифицированным кадрам, относились с насмешкой. Это было своего рода клеймо неудачников. История таких ошибок не прощает. В наше время мы пожинаем плоды этой политики. Не хватает квалифицированных рабочих, специалистов среднего звена, инженерно-технических работников. Без них развивать экономику просто невозможно.
Любой капиталист, владелец предприятия знает цену специалистам. Он не будет уточнять, кто сказал «Кадры решают всё», он с уважением относится к ним. Он так считает. Поэтому ведущие компании тратят немалые деньги на обучение своих специалистов. Разве хозяин допустит, чтобы работники его предприятия выбирали себе руководителя? Нет, в этом мире всё строится на авторитарных отношениях, и никакой демократии. Знания, опыт, авторитет никто не отменял. Цена их на Западе, в той же Америке, очень высокая. Потому и экономическое положение этих стран намного выше, чем в нашей стране.
www.syl.ru
