Погрузка на транспортное судно итальянской пехоты и самолётов, отправляемых в африку для войны в Эфиопии. 1934 г.Мировое сообщество (Запад) не только бездействовало, но способствовало итальянской агрессии. Фактически англосаксы «скормили» Эфиопию Италии. США сразу заявили о том, что не будут продавать оружие и снаряжении обеим воюющим сторонам. Для Италии этот запрет не имел значения, так как она имела свой довольно развитый военно-промышленный комплекс и поддержку мощной промышленности Германии. В результате это был удар по обороноспособности только Эфиопии. Соединенные Штаты также проголосовали на заседании Лиги Наций против предложения закрыть для Италии Суэцкий канал — основную коммуникацию итальянских сил, без которой она не могла эффективно воевать в Восточной Африке. Британия, которая де-факто контролировала Суэц, также не стала закрывать канал для итальянских судов. Франция также оказалась в этом лагере, когда французские колониальные власти в Джибути отказались перевезти к границе Эфиопии и затем задержали груз с оружием, заказанным Аддис-Абебой. Британия и Франция предложили план «урегулирования»: Эфиопия должна была отказаться от части своей территории и суверенитета в пользу Италии (принять итальянских советников, предоставить исключительные экономические льготы). Понятно, что Эфиопия отказалась от такого мирного плана.
Только Советский Союз решительно выступил в защиту независимости Эфиопии, хотя и не имел с ней дипломатических отношений. Однако предложения СССР по блокаде агрессора в Лиге Наций не прошли. Лига Наций признала Италию агрессором и ввела частичные экономические санкции. Но при этом эмбарго не распространялось на ряд стратегических материалов; не все государства присоединились к санкциям, и Италия могла покупать нужные материалы через третьи страны. Среди стран, которые отказались разорвать экономические связи с Италией и активно её поддерживали экономически, выделялись по объемам поставок США, Германия, Австрия и Венгрия. Таким образом, ведущие западные страны или отнеслись равнодушно к агрессии Италии или поддержали её.
В этой войне итальянскими войсками широко применялось запрещенное химическое оружие: иприт и фосген. Война в Эфиопии считается предвестницей Второй мировой войны (наряду с Гражданской Войной в Испании и вторжением Японии в Китай). Победа в войне сделала Муссолини одной из самых видных и значимых фигур европейской политики и показала силу «итальянского оружия». В итоге Италия переоценила свои силы и попыталось продолжить завоевания, ввязавшись в войну с Грецией, однако греки намяли бока итальянцам. Грецию смогли взять только в апреле 1941 г., когда в войну вступила Германия.
Оккупация Эфиопии продолжалась всего несколько лет. Сразу началось партизанское движение, приносившее итальянцам большие проблемы. Отдельные подразделения эфиопской армии также продолжали сопротивление. В ответ итальянцы развязали массовый террор. Погибли сотни тысяч жителей Эфиопии. Эта борьба продолжалась до 1941 г. что вынуждало Италию держать крупные военные контингенты (около 110 тыс. человек) в Итальянской Восточной Африке. В январе 1941 г. британцы начали наступление: из Кении через итальянское Сомали, из Южного Йемена через британское Сомали и из англо-египетского Судана. Британцы стали теснить итальянцев и в 25 марта взяли Харар — второй по величине город страны. В дальнейшем британцы наступали при поддержке эфиопских отрядов. Эфиопские войска, сформированные итальянцами, также стали переходить на сторону императора Селассие. В начале апреля начались бои в столичном районе и 6 апреля эфиопы отбили Аддис-Абебу. Итальянцы начали отступление на север, в горны массив Аладжи. 5 мая 1941 г. в столицу вернулся император. К концу года итальянцы окончательно оставили Эфиопию. Правда, британцы оставались в Абиссинии до 1954 г.
Предыстория
Абиссиния (Эфиопия) была древним государством, которое в разных формах существовало с раннего средневековья. В XII столетии христианские княжества объединились. В XIII Абиссинию возглавила Соломонова династия, которая согласно преданию, вела начало от царя Соломона, царицы Савской и их сына. Эта династия правила до 1974 года. В период расцвета Эфиопская империя объединяла территории современных Эфиопии, Эритреи, Восточного Судана, Южного Египта, часть Йемена и Саудовской Аравии.
Христианская Абиссиния выдержала период арабской и исламской агрессии. Эфиопия также была единственным государством Африки, которое сохранило независимость во время колониальной экспансии европейских государств. Сначала Эфиопия выстояла под натиском португальцев и иезуитов, которые внедряли католицизм. Затем Эфиопия успешно сдержала натиск Египта и Судана, пережила британское вторжение.
Абиссиния с древних времен занимала важное место на пути из Европы в Африку и далее в Индию и Китай. Со строительством Суэцкого канала это значение усилилось. Особенно для Англии — имперский путь в Индию и другие колонии, а также Франции — в Индокитай. Поэтому европейцы захватили прибрежные земли Эфиопии. Англия заняла области Суакин, присоединив их к Судану, и британское Сомали. Франция заняла французское Сомали со столицей в Джибути. Италия захватила Эритрею и итальянское Сомали. На севере и северо-востоке Абиссиния граничила с итальянской Эритреей; на востоке — с французским и британским Сомали; на юге — с итальянским Сомали и британской Восточной Африкой (Кенией), на западе и северо-западе — с англо-египетским Суданом. Таким образом, Абиссиния была отрезана от моря и зажата между европейскими колониями.
1880-е годы произошли первые столкновения с итальянцами. 1889 году между Италией и Эфиопией был заключен Уччиальский договор, по которому абиссинцы признали переход к итальянцам прибрежных районов. В 1890 году Италия объединила все свои владения на Красном море в колонию Эритрея и объявила, что договору 1889 года Эфиопия признала протекторат Италии над собой. Почти вся Африка в этот период уже была поделена между европейскими державами и Италия, которая недавно стала единым государством и опоздала к разделу «африканского пирога», рассчитывала захватить богатую ресурсами Эфиопию и сделать её ядром своих колониальных владений на Черном континенте. Эфиопия была в стадии феодальной раздробленности, власть императора над крупнейшими феодалами была условна. Также за спиной Италии была Британия, которая поддерживала агрессию итальянцев. Поэтому итальянцы недооценили противника и представляли эту колониальную войну легкой прогулкой. А абиссинцы были прирожденными воинами, упорными в бою и искусными в рукопашной схватке. За свою многовековую историю Абиссиния не раз выходила победительницей из тяжелых испытаний, не теряя государственных и военных традиций. Кроме того, императорский трон перед началом войны занял Менелик II, который проявил себя как умелый государственный деятель и полководец. Он внёс большой вклад в объединение и экономическое развитие державы, а также расширил границы Эфиопии на юге и юго-западе.
Эфиопский император Менелик IIНовая война началась в 1894 году. В этом противостоянии Россия оказывала дипломатическую и частично военную поддержку Абиссинии. Эфиопия сделал удачный ход, установив дружественные отношения с Российской империей и прорвав дипломатическую блокаду. В результате Россия оказала помощь в модернизации Абиссинии. Эфиопию посетили тысячи русских добровольцев. В частности, Александр Булатович был военным советником Менелика. Россия, как и Франция, помогла Абиссинии оружием, боеприпасами, но в отличие от французов, безвозмездно.
Ещё в 1894 г. в Абиссинию была организована экспедиция Елисеева и Леонтьева с целью установления дипотношений и предложить помощь в организации армии. Как Леонтьев отмечал в дневнике: идея похода родила «из желания показать всему миру, что мы, русские, можем служить родине, и притом не прибегая к огню и мечу, не хуже англичан, французов и немцев, свивших себе при помощи этих двух факторов прочные гнезда в Африке». Симпатии русского общества были на стороне африканской страны, где жили православные христиане. Также Россия, не имевшая колоний, планировала получить надежного союзника в Африке. В Эфиопии русских встретили с радостью и отправили ответное посольство. Так, были установлены дружественные отношения двух православных держав. Поэтому когда началась война, Николай Леонтьев находился в Абиссинии с группой офицеров-добровольцев. Они занимали при эфиопском императоре исключительное положение. Эфиопский негус («царь царей», император) получил от русских все данные по вопросам современной европейской тактики и стратегии, а также при их помощи корректировал свою политику с иностранцами. Россия в 1895 г. тайно поставила Абиссинии огнестрельное и холодное оружие, патроны. Уже после войны усилиями Леонтьева началось формирование регулярной эфиопской армии. Русские добровольцы и советники продолжали помогать Эфиопии вплоть до Первой мировой войны.
Итальянские войска захватили ряд городов и заняли область Тигре. Эфиопия мобилизовала 100-тыс. армию и в декабре 1895 г. эфиопские войска разбили итальянцев. 1 марта 1896 г. эфиопы нанесли ещё одно крупное поражение итальянцам. Разгром был полный: итальянская армия из 17,7 тыс. человек потеряла около 15 тыс. солдат убитыми и пленными и всю артиллерию. Потерпев серьёзное поражение, итальянцы пошли на переговоры. Россия поддержала мирные переговоры. В октябре 1896 г. в Аддис-Абебе был подписан мир. Италия, уплатив контрибуцию, признала независимость Эфиопии. Была установлена северная граница Эфиопии. Впервые европейская держава платила контрибуцию африканской стране. Поэтому в Европе ещё долго шутили над «данниками Менелика». Надо отметить, что успехи Эфиопии (во многом связанные с русской поддержкой), остановили британское продвижение в этом регионе и заставили Британию выбрать новый объект для агрессии — бурские республики.
Негус Менелик формально правил до 1913 г. (в 1903 г. эфиопский император тяжело заболел и фактически отошел от управления страной) и оставил Эфиопию единственным независимым государством в Африке (если не считать Либерию). Император Иясу во время Первой мировой войны сохранил нейтралитет страны. Но Эфиопия придерживалась прогерманской ориентации, надеясь получить выгоду в борьбе с британцами, французами и итальянцами.
Карта Эфиопской империи начала 1930-х годовНа пути к Второй итало-эфиопской войне
После Первой мировой войны 1914-1918 гг., в которую Рим вступил надеясь на широкие территориальные приращения, Италии нечем было похвастать. В Итальянскую колониальную империю входили пустынные, не обладающие очевидными богатыми ресурсами и слабо заселённые — Эритрея, итальянское Сомали, отнятая у Турции Ливия и острова Додеканез в Эгейском море. Мечты итальянского руководства и крупной буржуазии о широких приобретениях за счёт колоний Германии и австрийских владений на Балканах не сбылись. В результате в 1935 г. Франция и Англия владели более 70% территории Африки, а Италии принадлежало чуть более 5%.
Внутренние проблемы и экономический кризис толкали Италию на дальнейшую реализацию колониальной программы. Италии нужны были ресурсы, земли для колонизации, необходимы были победы, чтобы канализовать энергию недовольных масс. Поэтому Бенито Муссолини, который пришёл к власти в 1922 году, и итальянские фашисты сохранили колониальную программу и теоретически развили её. Теперь Италия считалась наследницей Римской империи и её духа, и должна была достичь господства в Средиземноморье, в Северной Африке, вплоть до Абиссинии на востоке и Камеруна на западе континента. Таким образом, не удовлетворенная разделом африканских колоний после войны 1914-1918 гг., Италия вступила на путь пересмотра колониального раздела Африки. Рим планировал создать Итальянскую колониальную империю от Ливии до Камеруна — бывшей германской колонии.
Первой жертвой должна была стать Эфиопия. Во-первых, Абиссиния была единственным независимым государством Африки, то есть война с Аддис-Абебой не грозила прямым столкновением с Парижем или Лондоном. Англичане и французы не были союзниками Эфиопии и не собирались её защищать. Более того, западные страны блокировали поставку оружия в Абиссинию. Саму Эфиопию считали слабым противником. Значительная часть её армии состояла из территориальных и племенных ополчений, воины которых были вооружены копьями и луками.
Во-вторых, захват Эфиопии позволял объединить итальянские колонии Эритрею и итальянское Сомали, что позволяло создать сильный плацдарм для дальнейшей экспансии в Африке. Эфиопский плацдарм имел стратегическое значение, так как оказывал влияние на борьбу на Средиземноморском театре с юго-востока и угрожал главному британскому имперскому пути, идущему через Гибралтар, Суэц, Красное море и далее в Персию, Индию, Сингапур, Гонконг и Австралию. Абиссинский плацдарм угрожал британским трансафриканским железнодорожным, водным путям и воздушным линиям Лондон — Каир — Хартум — Капштадт и Каир — Багдад — Бахрейн — Карачи. Также Италия, захватив Абиссинию, создавала угрозу морским сообщениям Франции с её колониями в Индокитае. Таким образом, Эфиопия занимала важные стратегические позиции, и её захват укреплял положение Италии как одной из ведущих мировых держав и позволял развить экспансию в Африке.
В-третьих, в отличие от других итальянских колоний Абиссиния была богата, имела серьёзный ресурсный потенциал. Абиссиния должна была стать важной сырьевой базой и рынком сбыта Италии, также территорией для колонизации, куда можно переселить итальянскую бедноту (особенно с юга страны). Итальянской буржуазии требовались сверхприбыли, а для этого нужна была война и колониальные захваты. Кроме того, итальянцы хотели смыть позор прежнего поражения в первой итало-эфиопской войне, когда они стали «данниками Менелика».
Толпа на площади Венеции в Риме во время выступления Муссолини по поводу мобилизации. 1935 г.В-четвертых, международная обстановка накануне итало-абиссинской войны складывалась выгодно для Италии. Италия в 1928 г. заключила с Абиссинией договор о дружбе и ненападении, но он был формальностью. Когда не вышло аннексировать Эфиопию «мирным путем», Италия взяла курс на войну. С 1932 г. итальянцы стали планировать военное вторжение в Абиссинию. Примеры Японии, которая захватила у Китая Маньчжурию, и Германии, которая в 1935 г. безнаказанно нарушила Версальские соглашения и взяла курс на создание полноценных вооруженных сил, были для Италии весьма близкими.
Эфиопский император Хайле Селассие (правил с 1930 г.), в отличие от Менелика, не смог найти надежных внешних союзников. Попытка наладить дружественные отношения с Японией провалилась. Вооружить армию современным оружием не смогли из-за сопротивления западных держав.
Англия, которая сохраняла ведущие позиции в регионе, была настроена враждебно к Эфиопии. С одной стороны, Лондону было невыгодно усиление Италии в регионе за счёт Эфиопии. С другой стороны, англосаксонская элита взяла курс на разжигание новой мировой войны. Для этого, даже в ущерб стратегическим интересам Британской империи, создавали три мировых очага войны — Италию, Германию и Японию. Ущерб жизненным интересам Британии в настоящем должен был многократно окупиться в будущем. Поэтому политика Британии была противоречивой. Так, британское министерство иностранных дел дало понять Риму, что, если не будут затронуты интересы Британии в отношении озера Тана и реки Голубой Нил, Англия не будет мешать Италии. Схожую мысль высказал Макдональдс (бывший глава правительства Британии) в беседе с Муссолини. Дуче поинтересовался, как Лондон отнесётся к факту вторжения итальянской армии в Эфиопию. Лидер лейбористов цинично ответил: «Англия — леди. Женщинам нравятся активно наступательные мужчин, но при условии соблюдения секретности. Поэтому действуйте тактично, а мы не будем возражать». Итальянцам дали понять, что захват Эфиопии признают.
Одновременно Лондон начал широкие военные приготовления в зоне своих основных коммуникаций на Средиземном и Красном морях и распространял слухи о возможности закрытия Суэцкого канала для Италии. В ответ итальянское правительство заявило, что санкции, особенно на нефть, означают объявление войны. Бенито Муссолини стал угрожать Англии, выдвинув лозунг возрождения «Великой Римской империи» на трупе британского льва. В итоге британская угроза не была реализована, когда началась война. Хотя как показали будущие события уже Второй мировой войны у Британии были все возможности, чтобы остановить агрессию Италии.
Франция также развязала руки итальянскому агрессору, заключив 7 января 1935 г. соглашение с Римом. По нему в обмен на поддержку позиций Франции в Европе Италия получила несколько островов в Красном море и право на использование французского участка железной дороги Джибути — Аддис-Абеба для снабжения итальянской армии. Заключив это соглашение, Италия начала переброску войск в Африку с использованием железной дороги. 15 апреля 1935 г. Муссолини и Лаваль подписали франко-итальянское соглашение о исправлении французской границы в Африке: в обмен на уступки Франции по вопросам о подданстве итальянских поселенцев в Тунисе, Франция передала Италии 22 км береговой линии против Баб-эль-Мандебского пролива. После начала войны этот участок побережья были использован итальянскими войсками в качестве плацдарма. Париж хотел использовать сложившуюся ситуацию для укрепления связей с Римом, чтобы оторвать Италию от Германии. Также французы были не прочь ослабления позиций Британии в регионе, и хотели направить усилия итальянцев в Африку, отвлекая их от Юго-Восточной Европы, где французский капитал имел серьёзные экономические интересы. Лаваль позднее хвастливо заявлял, что он «подарил ему (Муссолини) эту Эфиопию». При этом французы, по свидетельству американского посла в Германии Додда, рекомендовали итальянцам осуществлять захват Эфиопии по частям, как они Марокко, так легче будет «переварить».
Схожую политику проводили и Соединенные Штаты. Ещё в 1934 году американское правительство уклонилось от посредничества в эфиопском вопросе. Вашингтон всячески способствовал, чтобы Эфиопия «осознала, что никто на свете не окажет ей помощи» и окончательно отказалась от «преувеличенных представлений о независимости и согласилась с умеренными требованиями Италии. 31 августа 1935 г., когда итальянское вторжение в Эфиопию было предрешено, американский конгресс принял закон о нейтралитете. Это означало, что итальянский агрессор получил полное преимущество над жертвой.
Таким образом, Англия, США и Франция способствовали агрессии итальянского фашизма, преследуя далеко идущие цели по дестабилизации миропорядка и развязыванию мировой войны, а также решая личные задачи, которые были далеки от поддержания мира.
Германия поддерживала Италию. Гитлера вполне устраивало, что Италия, которая в это время ещё не уступала Германии в силе и даже превосходила (Рейх только начал создавать полноценные вооруженные силы и переводить экономику на «военные рельсы»), нацелилась на юг и отвлекается от Центральной и Юго-Восточной Европы. В частности, Германия и Италия имели разные цели в Австрии. Гитлер планировал аншлюс (воссоединение), а Муссолини хотел сохранить независимую Австрию. К тому же мировое общественное мнение, считал Берлин, будет привлечено войной Италии и Эфиопии, это позволит Германии вооружаться более спокойно.
Италия усиленно готовилась к войне с 1933 г. и, провоцируя её, не хотела передавать спорные вопросы с Абиссинией международному арбитру. В Эритрее, Сомали и Ливии готовили военную инфраструктуру: строили и реконструировали морские порты, аэродромы, военные базы, прокладывались дороги. Для переброски экспедиционной армии было подготовлено, куплено и зафрахтовано более 155 морских судов общим тоннажем примерно 1250 тыс. тонн. Для ведения боевых действия Италия создавала запасы и резко увеличила закупки в США оружия, самолетов, авиадвигателей, запасных частей, нефти, разного рода сырья и товаров. Другие западные страны также активно вооружали Италию. Так, французские заводы Рено поставляли танки. С февраля 1935 г. проведя ряд частных мобилизаций, Италия стала перебрасывать войска в Эритрею и итальянское Сомали. Одновременно Рим вёл активную информационную войну против Абиссинии, обвиняя негуса в работорговле, и требовал исключить Абиссинию из числа членов Лиги Наций. Италия предлагала передать Абиссинию ей «на исправление». Таким образом, в западных традициях подготовка к агрессии проходила в русле «цивилизаторской миссии» и «установления порядка в Абиссинии».
Продолжение следует…
topwar.ru
Стремительное укрепление германского фашизма, бесцеремонно разорвавшего Версальский договор, и лихорадочная гонка вооружений нацистского государства, развернувшаяся при поддержке США, Англии и Франции, создали в середине 30-х годов предгрозовую атмосферу в Европе, привели к резкому изменению соотношения сил империалистических держав.
Германия по сравнению с Англией и Францией быстро выдвигалась вперед в экономическом и особенно военном отношении. Создав свои вооруженные силы и милитаризовав всю жизнь Германии, гитлеровцы все более наглели. Они уже не заискивали перед Англией и Францией, а разговаривали с ними «на равных основах». Но первой воспользовалась новой обстановкой фашистская Италия.
Погрузка на транспортное судно итальянской пехоты и самолётов, отправляемых в африку для войны в Эфиопии. 1934 г.
Анализируя тенденции развития итальянского империализма, В. И. Ленин в 1915 г. весьма точно подметил, что прежняя революционно-буржуазная Италия «превращается окончательно на наших глазах в Италию, угнетающую другие народы... в Италию грубой, отвратительно реакционной, грязной буржуазии, у которой текут слюнки от удовольствия, что и ее допустили к дележу добычи» {3}.
Планы экспансии итальянского фашизма предусматривали захват обширных территорий в Африке, на Балканах и в Дунайском бассейне, во всем Средиземноморье. Первым объектом фашистской агрессии становится Эфиопия — единственное государство в Восточной Африке, которое в силу ряда обстоятельств (соперничество великих держав, исключительно выгодное стратегическое положение, патриотизм и мужество народа, сложные географические условия) сумело сохранить относительную политическую независимость. Расположенная на кратчайших путях из Средиземного и Красного морей в Аравийское море и Индийский океан, она представляла собой важную стратегическую позицию.
Подготовка Италии к захвату Эфиопии началась, по признанию Муссолини, еще в 1925 г. Сначала предполагалось аннексировать ее «мирным путем» с помощью договора о дружбе (1928 г.). Однако это не удалось {4}. Тогда начиная с осени 1932 г. итальянские империалисты приступили к тщательной разработке планов вооруженного вторжения и порабощения эфиопского государства. [11]
Затем последовала непосредственная подготовка к нападению на Эфиопию. В Эритрее, Сомали и Ливии (итальянских колониях) сосредоточивались войска, строились и реконструировались морские порты, аэродромы, военные базы, к эфиопским границам прокладывались шоссейные дороги. За три года в метрополии и колониях были развернуты вооруженные силы в 1 300 тыс. человек. Для перевозки экспедиционной армии было подготовлено, зафрахтовано и закуплено более 155 морских судов общим тоннажем примерно 1 250 тыс. тонн {5}.
Для ведения войны Италия резко увеличила закупки в США вооружения, самолетов, авиамоторов, запасных частей, нефти, сырья и других военных товаров. Англия расширила поставки Италии угля, никеля и прочих стратегических материалов. За девять месяцев 1935 г. Германия продала Италии угля в четыре, а машин в два раза больше, чем за такой же период 1934 г. Французские заводы Рено поставляли для итальянской армии танки; импорт автомобилей в итальянские колонии возрос в 20 раз {6}.
Прикрываясь лозунгами «цивилизаторской миссии» и «установления порядка в Абиссинии», правительство Б.Муссолини провоцировало военные столкновения на эфиопских границах, проводило подрывную деятельность, стремясь вызвать в стране междоусобицу. 5 декабря 1934 г. в 100 — 150 км от границы с Итальянским Сомали в районе Уал-Уала произошел серьезный инцидент. Итальянский гарнизон внезапно напал на эфиопский военный отряд. В результате вооруженной провокации обе стороны понесли большие потери. Правительство негуса Хайле Селассие I обратилось в Лигу наций с просьбой предотвратить итальянскую агрессию, отвести смертельную угрозу, нависшую над страной, которая является членом Лиги наций {7}.
Лишь спустя девять месяцев после событий в Уал-Уале Совет Лиги наций приступил к обсуждению итало-эфиопского конфликта. Как всегда в таких случаях, агрессор пытался доказать «правомерность» своих разбойничьих действий. В каких только грехах не обвинил он страну, которую избрал для захвата, и даже предложил исключить Эфиопию из Лиги наций. Представители капиталистических государств, на словах ратовавшие за право всех членов Лиги наций на независимость, никаких конструктивных предложений не внесли. Все свелось лишь к созданию «комитета пяти» (Англия, Франция, Испания, Польша и Турция) в целях общего изучения итало-эфиопских отношений и изыскания средств для мирного разрешения вопроса.
Советский Союз решительно выступил в защиту государственного суверенитета Эфиопии, хотя и не имел с ней дипломатических отношений. 5 сентября 1935 г. народный комиссар иностранных дел СССР M. M. Литвинов на заседании Совета Лиги обратил внимание на то, что «налицо несомненная угроза войны, угроза агрессии, которую не только не отрицает, а, наоборот, подтверждает сам представитель Италии. Можем ли мы пройти мимо этой угрозы?..» {8}. От имени Советского правительства он предложил Совету «не останавливаться ни перед какими усилиями и средствами, чтобы предотвратить вооруженный конфликт между двумя членами Лиги» {9}. Через несколько дней на заседании Генеральной Ассамблеи Лиги наций глава советской делегации вновь призвал государства, ответственные за [12] сохранение мира, принять все меры к усмирению агрессора. Однако эта высокая международная организация ничего не сделала для защиты Эфиопии. Бездействие Лиги наций развязало руки Риму, который заканчивал последние приготовления к войне.
Фашистские государства все больше захватывали инициативу в международных отношениях. Это давало им значительные преимущества в осуществлении агрессивных замыслов. Германию вполне устраивало, что экспансия Италии нацелена на юг и, следовательно, ее внимание к Центральной и Юго-Восточной Европе, где немецкие интересы сталкивались с итальянскими, надолго будет отвлечено. К тому же общественное мнение, считало германское правительство, неизбежно будет приковано к итальянской агрессии в Африке.
Создавшуюся ситуацию стремилась использовать и Франция, которая намеревалась за счет Эфиопии укрепить отношения с Италией, не допустить ее сближения с Германией и добиться ослабления позиций Англии в государствах Азии и Африки. В начале января 1935 г. премьер-министр Франции П. Лаваль встретился с Муссолини. Итальянский диктатор доверительно поделился с ним своими планами. Результатом визита явилась опубликованная 7 января декларация о франко-итальянском сотрудничестве. Было достигнуто соглашение об изменении франко-итальянской границы в Африке. Франция пошла на значительные уступки, передав Италии 20 процентов акций железной дороги, соединявшей французский порт Джибути с Аддис-Абебой (столицей Эфиопии), остров Думейра, 800 кв. км на границе Итальянской Эритреи напротив Баб-эль-Мандебского пролива и 125 тыс. кв. км территории, прилегающей к южной границе с Ливией, а также согласилась продлить до 1965 г. льготы итальянским поселенцам в Тунисе {10}. Позднее Лаваль хвастливо заявлял, что он «подарил ему (Муссолини. — Ред.) эту Эфиопию» {11}. Французский премьер объяснял свои уступки итальянскому агрессору тем, что и Франция выиграла от этого, так как канализировала экспансию Италии в Африку вместо Юго-Восточной Европы, в которой французский капитал имел серьезные экономические интересы.
По свидетельству американского посла в Германии У. Додда, в этой сделке французское правительство рекомендовало Италии осуществлять захват Эфиопии по частям. Додд записал в своем дневнике: «У меня был интересный разговор с французским дипломатом Арманом Бераром, который откровенно сказал: «Мы заключили пакт с Италией, хотя Муссолини нам и очень неприятен... и нам пришлось пообещать ему аннексию Абиссинии. Я надеюсь, что Муссолини достаточно умен, чтобы присоединить эту страну по частям, как мы это сделали в Марокко. Мы настаивали на этом перед итальянцами...» {12}
Результаты секретных переговоров Лаваля и Муссолини были доведены до сведения Лондона. Форин офис (британское министерство иностранных дел) дало понять, что, если не будут затронуты британские интересы в отношении озера Тана и реки Голубой Нил, Англия не намерена противодействовать итальянской агрессии. Главная ее забота, как сообщал своему королю в феврале 1935 г. министр иностранных дел Д. Саймон, занять такую позицию в итало-эфиопском конфликте, которая не окажет «неблагоприятного влияния на англо-итальянские отношения» {13}. [13]
По свидетельству английского журналиста Дж. Прайса, подобная мысль была высказана Р. Макдональдсом (бывшим премьер-министром двух лейбористских правительств) в беседе с Муссолини. Дуче поинтересовался, как Англия отнесется к факту вторжения его армии в Эфиопию. Политический лидер Великобритании цинично ответил: «Англия — леди. Женщинам нравятся активно наступательные действия мужчин, но при условии соблюдения секретности. Поэтому действуйте тактично, а мы не будем возражать» {14}. Эту позицию подтвердила и конференция в Стрезе (апрель 1935 г.), на которой представители Англии и Франции дали понять представителям Италии, что их правительства не собираются мешать захватническим действиям Муссолини против Эфиопии, если это не поколеблет их позиций в колониях.
Политику попустительства итальянскому агрессору проводили и Соединенные Штаты Америки. Еще в 1934 г. американское правительство уклонилось от посредничества в вопросе об Эфиопии и всячески способствовало тому, чтобы она «осознала, что никто на свете не окажет ей помощи», окончательно отказалась от «преувеличенных представлений о независимости и согласилась с умеренными требованиями Италии» {15}. 31 августа 1935 г., когда вторжение в Эфиопию было уже предрешено, американский конгресс принял закон о нейтралитете, запрещавший вывоз военных материалов в воюющие страны. Это означало, что захватчик, не столь зависевший от ввоза военных материалов, получал реальное преимущество перед жертвой агрессии. Таким образом, правящие круги Франции, Англии и США твердо взяли курс на поощрение агрессии итальянского фашизма.
В ночь на 3 октября 1935 г. внезапно, без объявления войны, итальянские войска вторглись в Эфиопию. Предпринимая нападение одновременно с трех направлений, командование итальянской армии рассчитывало применить современное вооружение, новые методы борьбы и в короткий срок разделаться со своей жертвой.
Северный фронт под командованием престарелого генерала де Боно, а затем маршала Бадольо, имея в своем составе большую часть войск вторжения, развернулся у границы Эфиопии с Эритреей. Главный удар он наносил силами трех армейских корпусов (десять дивизий) в направлении Дессие, Аддис-Абеба. Наступление на двух других направлениях играло вспомогательную роль. Южный (сомалийский) фронт, имевший две оперативные группы (по две дивизии в каждой), должен был активными действиями в направлении на Харар сковать как можно больше эфиопских сил. Центральная группа войск (одна дивизия и вспомогательные части) служила связующим звеном между обоими фронтами. Она имела задачу наступать из района Ассаба на Дессие через пустыню Данакиль. Большое значение в операциях против эфиопской армии итальянское командование придавало активным действиям своих военно-воздушных сил.
Развертывая войну в Африке, Италия заботилась и о своем положении в Европе. Для поддержания роли Италии как гаранта Локарнского пакта Муссолини взамен отправленных в Эритрею и Сомали соединений немедленно сформировал новые дивизии. В результате армия метрополии не только не уменьшилась, а даже увеличилась. Муссолини хвастливо заявил, что будет держать под ружьем призывников 1911 — 1914 годов рождения до тех пор, пока сочтет нужным, и что «900 тыс. солдат полностью обеспечивают нашу безопасность... Они снабжены новейшим оружием, [14] выпущенным... военными заводами», которые «в течение нескольких месяцев работают полным ходом» {16}.
Страх за судьбу своих колоний в Индии и Африке заставил Англию принять меры предосторожности. Она подтянула в район Средиземного и Красного морей из метрополии, Сингапура и Гонконга крупные военно-морские и воздушные силы. После перегруппировки английский морской и воздушный флот имел на Средиземноморском театре 7 линкоров, 3 авианосца, 25 крейсеров, 65 эсминцев, 15 подводных лодок, 400 — 450 самолетов. Крупные силы флота (линкоры, крейсеры, авианосцы) находились в Александрии (13 кораблей), в Гибралтаре и Адене (по 6 боевых единиц), в портах Мальты — 7 подводных лодок {17}.
Фашистская Италия начала срочно прикрывать свои военно-морские базы и морские коммуникации. Ее главные морские и воздушные силы сосредоточились в портах юга Апеннинского полуострова и Сицилии (76 кораблей, в том числе 2 линкора, 13 крейсеров, 34 эсминца, 17 подводных лодок). В район Восточного Средиземноморья (острова Лерос и Родос, порт Тобрук) были выдвинуты 4 эсминца, 27 подводных лодок и торпедных катеров, а в Красное море — 4 крейсера, 5 эсминцев, 6 подводных лодок и 1 авиатранспорт {18}. Для усиления вооруженных сил совершенствовались мобилизационная система, подготовка военных кадров, противовоздушная оборона, осуществлялась централизация военного производства.
Напав на Эфиопию, итальянские фашисты внимательно следили за тем, как будет реагировать на их действия мировое общественное мнение, в частности таких стран, как Англия и Франция. Это накладывало определенный отпечаток на характер действий итальянских войск.
Итальянский генеральный штаб ориентировал командование своих войск в Эфиопии, чтобы они, захватив определенный район, тщательно осваивали оккупированную территорию, строили дороги, мосты, налаживали работу тыла. Это должно было создать условия для проведения последующих операций.
Итальянская армия на северном фронте действовала массированно, не расчленяясь на отдельные колонны. К этому ее вынуждали характер местности и героическое сопротивление частей прикрытия эфиопской армии. Несмотря на военно-техническое превосходство, итальянские захватчики продвигались медленно, несли большие потери, а на отдельных участках даже оставляли свои позиции. До конца года они овладели лишь незначительной частью территории страны, достигнув на севере рубежа Адиграт, Адува, Аксум, на юге — Герлогуби, Горрахей, Доло.
Опыт первых месяцев войны показал, что для захвата Эфиопии требовалось значительно больше сил и средств, чем располагали итальянцы. Они выдвинули на театр войны еще восемь дивизий и огромное количество боевой и вспомогательной техники. Всего к середине февраля 1936 г. в Восточную Африку было направлено 14 500 офицеров, 350 тыс. солдат, до 60 тыс. человек вспомогательного персонала (не считая 80 — 100 тыс. человек из местного населения), 510 самолетов, 300 танков, 800 орудий, 11 500 пулеметов, 450 тыс. винтовок, 15 тыс. автомобилей, 80 тыс.вьючных животных, 1800 радиостанций и много другого военного имущества {19}.
Сосредоточение большой массы итальянских войск, боевой техники, Оружия, снаряжения, продовольствия, горюче-смазочных материалов, [15] доставлявшихся в Восточную Африку морским путем на протяжении многих месяцев, стало возможным вследствие попустительства большинства членов Лиги наций. Призванная защищать территориальную целостность и политическую независимость своих членов, Лига наций не прислушалась к предложению СССР принять решительные меры для прекращения военных действий. К ней было приковано внимание всего мира, от нее ждали не слов, а действий, но она не сделала ничего для предотвращения войны.
Борьба Советского Союза и других миролюбивых сил в защиту Эфиопии вынудила Лигу наций объявить Италию агрессором и вынести решение о применении к ней некоторых экономических санкций. Запрещались ввоз оружия и ряда других товаров, предоставление займов и кредитов. Однако основная мера — эмбарго на поставку Италии нефти и ряда других военно-стратегических материалов — не получила поддержки Лиги наций.
Но и такие урезанные меры показались многим государственным деятелям Запада слишком суровыми. При обсуждении вопроса о применении экономических санкций к Италии представители Австрии и хортистской Венгрии выступили против них, премьер-министр Франции заявил о намерении «продолжить поиски мирного разрешения вопроса». Британский дипломат применение санкций к Италии поставил в зависимость от позиций Германии и США. Что касается американского правительства, то оно отказалось участвовать в осуществлении решений Лиги наций, принятых против итальянской агрессии. Как только началось обсуждение этого вопроса, посол США в Риме Лонг немедленно направил государственному секретарю Хэллу телеграмму: «Если в Женеве будет принято решение о введении санкций (против Италии. — Ред.), я искренне надеюсь, что американское правительство не присоединится к ним. Это вызовет тяжкие последствия у нас в Штатах и ненужные осложнения» {20}. Беспокойство Лонга оказалось излишним. 9 октября Хэлл поручил американскому посланнику в Женеве уведомить всех членов Лиги наций, что «США будут следовать своему курсу самостоятельно» {21}.
Отказ США, Германии, Австрии, Венгрии от участия в санкциях и нежелание Англии и Франции проводить их в жизнь создали для Италии благоприятные условия, ибо в ее импорте эти государства играли главную роль. Соединенные Штаты Америки поставляли Италии 72 процента парафина, более 60 процентов хлопка-сырца, 40 процентов чугунного лома, 27 процентов машинного оборудования и стального лома, 26 процентов никеля. Германия давала 40 процентов угля, 25 процентов проката, 11 процентов железа и стали, 7 процентов никеля. Доля Австрии в итальянском импорте составляла 28 процентов леса, 23 процента специальной стали, 12 процентов железа и стали. Венгрия являлась важным поставщиком продовольствия {22}. Следовательно, меры, принятые Лигой наций против итальянских колонизаторов, как это признал Черчилль, представляли собой «не настоящие санкции, способные парализовать агрессора, а всего лишь такие противоречивые мероприятия, которые агрессор мог терпеть, поскольку, несмотря на свою обременительность, они в действительности стимулировали воинственный дух итальянцев» {23}.
Советское правительство всемерно стремилось к тому, чтобы оказать помощь эфиопскому народу. Представители СССР подчеркивали, что решение Лиги наций о санкциях может быть действенным лишь в том случае, [16] если в Италию будет запрещен ввоз важнейших видов военно-стратегического сырья. Впрочем, это отлично понимали и некоторые руководители западных держав. «Если бы были применены тотальные санкции, — писал впоследствии Хэлл, — продвижение Муссолини тотчас было бы остановлено» {24}. Но большинство членов Лиги лишь на словах соглашались с необходимостью порвать с Италией экономические отношения, а на деле продолжали снабжать ее военно-стратегическими материалами, особенно нефтью, которая имела первостепенное значение для исхода эфиопской кампании. Большая роль в этом принадлежала США. Их экспорт нефти в ноябре 1934 г. в денежном выражении составил 447 тыс. долларов, а в ноябре 1935 г. — 1 млн. 252 тыс. Поставки американской нефти в итальянские владения в Африке в стоимостном выражении за тот же период поднялись с 12 тыс. до 451 тыс. долларов {25}.
Стремясь, чтобы санкции против агрессора были наиболее эффективными, СССР выступил с предложением запретить ввоз нефти в страну, совершившую агрессию. Это предложение поддержали девять государств — членов Лиги наций (Аргентина, Голландия, Индия, Ирак, Новая Зеландия, Румыния, Сиам, Финляндия, Чехословакия), поставлявших в Италию 75 процентов потребляемой ею нефти. Такие меры могли оказать решающее воздействие на события в Эфиопии.
В Риме забили тревогу. Муссолини обратился к Лавалю с просьбой не допустить применения нефтяных санкций {26}. Французский премьер-министр вступил в переговоры с английским правительством, которое, в свою очередь, выразило опасение, что, если Лига наций решит ввести эмбарго на экспорт нефти в Италию, США, не считаясь с этим решением, увеличат ввоз нефти в эту страну и английские нефтяные компании потеряют итальянский рынок.
Корыстные интересы большого бизнеса победили: Англия и Франция не только отказались от эмбарго, но и пошли дальше. Вступив в тайный сговор, они с ведома Муссолини разработали план раздела Эфиопии. 9 декабря 1935 г. Лаваль и министр иностранных дел Великобритании С. Хор подписали секретное соглашение о «мирном урегулировании» эфиопской проблемы. Негусу предлагалось «уступить» Италии две провинции — Огаден и Тигре, а также область Данакиль. В обмен Эфиопия получила бы от Италии узкую полосу эритрейской территории с выходом к морю в Ассабе. Она должна была также принять на службу итальянских советников.
Эфиопия отклонила англо-французское предложение.
Пользуясь обстановкой, итало-фашистские захватчики сосредоточили крупные силы против Эфиопии и создали решающий перевес в средствах борьбы. Они начали активные боевые действия с решительными целями. На этом этапе итальянское командование стремилось побудить эфиопскую армию к контрнаступлению, чтобы затем разгромить ее.
Новый главнокомандующий итальянскими войсками Бадольо (он же командующий северным фронтом) весьма опасался перехода патриотов Эфиопии к изнурительной партизанской войне в дополнение к оборонительным действиям регулярной армии. Один из итальянских журналов по этому поводу писал: «...для нас существенно важно было всячески воспрепятствовать тому, чтобы маневренная война, которую мы хотели навязать врагу, превратилась в войну на истощение» {27}. [17]
Чтобы быстрее сломить сопротивление эфиопов, итальянское командование пошло на чудовищное преступление: решило применить отравляющие вещества, огнеметные средства и разрывные пули, запрещенные международной конвенцией. В середине декабря 1935 г. маршал Бадольо и генерал Грациани обратились к Муссолини с просьбой предоставить им «полную свободу действий в использовании удушливых газов». «Применение газов допустимо» {28}, — незамедлительно ответил дуче.
Над городами и даже небольшими населенными пунктами Эфиопии итальянские самолеты начали распылять в больших количествах иприт. Пары и капли иприта поражали население, скот, посевы. Бомбы с отравляющими веществами сбрасывались в места сосредоточения войск негуса, не имевших прикрытия с воздуха. Босые, легко одетые эфиопские солдаты были особенно уязвимы.
Хайле Селассие писал впоследствии: «Мы атаковали пулеметные гнезда противника, его артиллерию, голыми руками захватывали танки, мы переносили воздушные бомбардировки, но против отравляющих газов, которые незаметно опускались на лицо и руки, мы ничего сделать не могли» {29}. Армия несла большие потери. Огромными были жертвы и среди мирного населения. Как явствует из представленного в 1946 г. доклада эфиопского правительства, всего во время войны и оккупации погибло более 760 тыс. воинов и жителей Эфиопии {30}. «Это не война, — заявлял один из очевидцев, работник миссии Красного Креста, — это даже не избиение. Это казнь десятков тысяч беззащитных мужчин, женщин и детей с помощью бомб и отравляющих газов» {31}.
В Эфиопии создалось критическое положение. Политика «нейтралитета», проводимая США, лишила Эфиопию возможности приобретать вооружение, в котором армия негуса испытывала острую нужду. К концу декабря 1935 г. эфиопские войска получили только 4 тыс. винтовок и 36 пушек. Западные державы с особой нарочитостью соблюдали «нейтралитет». Вашингтон отказал эфиопскому правительству даже в просьбе продать два санитарных самолета и в то же время выступал против закрытия для агрессора Суэцкого канала, через который подвозились к фронту итальянские воинские части, вооружение, продовольствие. Закрыть канал «означало бы, — заявлял Хор, — конец коллективным действиям», то есть попыткам Англии и Франции договориться с Италией. Аналогичной позиции придерживалась и Япония, отказавшая Эфиопии в закупке оружия и противогазов.
Опираясь на численное превосходство, преимущества в технике и вооружении, используя преступные методы ведения войны, итальянские захватчики в феврале — апреле 1936 г. на северном фронте нанесли ряд тяжелых ударов в районах Макалле, Тембиена, озера Ашангии вышли к городу Дессие. На южном фронте армия Грациани, оттеснив эфиопские войска, заняла Дагабур и Харар. 5 мая итальянцы овладели столицей страны Аддис-Абебой.
За две недели до захвата столицы Эфиопии агрессором в Совете Лиги раздался взволнованный голос главы делегации эфиопского государства, еще раз взывавшего о помощи: «Народ Эфиопии никогда не покорится. Сегодня он задает вопрос пятидесяти двум государствам: какие меры предполагают [18] они принять, чтобы дать ему возможность продолжать борьбу?» {32} В ответ западные державы одна за другой стали отказываться от применения санкций против Италии. Первой это сделала Англия. Лига наций расписалась в своем полном бессилии, а главное, в нежелании обуздать агрессора. Так Эфиопию бросили к ногам фашистского диктатора.
9 мая, когда итальянцы захватили не более трети территории Эфиопии, Муссолини объявил об ее «окончательном» завоевании. Декретом фашистского правительства Эфиопия объединялась с Эритреей и Итальянским Сомали в единую колонию — Итальянскую Восточную Африку. Дуче лицемерно заявил: «Мир с населением Абиссинии — свершившийся факт. Различные племена бывшей империи ясно показали, что они хотят спокойно жить и работать под трехцветным флагом Италии» {33}. Но народ Эфиопии не склонил головы перед захватчиком и развернул партизанское движение.
Агрессия фашистской Италии против Эфиопии явилась важным этапом на пути развязывания второй мировой войны. Захват этой страны укрепил позиции итальянского империализма в Африке, Красном море и на кратчайших путях из Европы в Азию. Вместе с тем положение Англии и Франции здесь, в, одном из узловых районов мира, резко ухудшилось. В тылу Египта Италия создала плацдарм для последующих захватов чужих земель. В результате произошло дальнейшее обострение империалистических противоречий в Африке.
Война против Эфиопии была своего рода генеральной репетицией агрессоров. Она еще раз показала, что разбойничьи методы ведения войны стали «нормой» для империалистических захватчиков.
Война в Эфиопии, а главное, вся политика попустительства агрессору со стороны США, Англии и Франции положили начало новому этапу предвоенной истории. По откровенному признанию английского военного историка и теоретика Б. Лиддел Гарта, создавшееся положение «побудило Гитлера к новому вызывающему шагу в марте 1936 г.» {34}.
Безнаказанная агрессия Италии в Эфиопии, итоги плебисцита в Саарской области дали гитлеровским лидерам основание сделать вывод, что наступила удобная пора для прямого нарушения Версальского и Локарнского договоров и осуществления захватнических планов в Европе. Первым актом предусматривался неожиданный и одновременный ввод более чем 30-тысячной немецкой армии в Рейнскую демилитаризованную зону по заранее разработанному немецко-фашистским генеральным штабом плану — операция «Шулунг». Маскировочным прикрытием замышляемой авантюры должен был стать антисоветский тезис, будто франко-советский пакт несовместим с духом локарнских соглашений и угрожает Германии. Гитлер кичливо заявил: «Москву нужно подвергнуть карантину». Абсурдность измышления гитлеровцев была очевидной, поскольку и Франция, и СССР никаких территориальных претензий к Германии не имели, а их договор о взаимопомощи предусматривал только ответные действия против агрессии. Задуманная фашистами акция была связана с огромным риском для них. Впоследствии один из главных подручных Гитлера — генерал Йодль признал: «У нас было неспокойное чувство игрока, поставившего на карту всю свою карьеру».
Агрессивный акт гитлеровской Германии в Европе подготавливался в тесном контакте с фашистской Италией. 25 февраля 1936 г. между ними [19] было заключено соглашение о мерах борьбы против советско-французского пакта и об общей линии политики в отношении Локарнского договора {35}. Вторжение германских войск в Рейнскую зону должно было отвлечь внимание Англии, Франции и США, на неопределенное время отложить вопрос о нефтяных санкциях против Италии и позволить ей без помех завершить заключительные операции в Эфиопии. По просьбе Муссолини Гитлер перенес предусмотренную планом дату наступления на неделю раньше.
7 марта 1936 г. немецко-фашистские батальоны вторглись в Рейнскую демилитаризованную зону и заняли ее, не встретив отпора. Неожиданный успех окрылил агрессора, германские войска вышли на французскую границу. Пытаясь оправдать свои действия, фашистские заправилы уверяли, что они лишь обеспечивают свой тыл для организации войны против СССР и для того, чтобы Франция, связанная с Советским Союзом договором о взаимной помощи, не осмелилась выполнить его условия. И как ни странно, в Париже, Лондоне и Вашингтоне заявления гитлеровских главарей встречались с доверием, в то время как очевидные факты игнорировались.
Торжествующий Гитлер поспешил заявить: «Дух Версальского договора уничтожен». И добавил: «В Европе должен возникнуть новый порядок». Вот когда был предан огласке разбойничий план германских монополистов, план порабощения народов Европы и превращения их в бессловесную «рабочую скотину». «Адольфу Гитлеру было позволено выиграть первую битву второй мировой войны, не открывая огня», — справедливо отмечал английский историк Уилер-Беинет {36}. Фашистский диктатор надменным жестом «бросил перчатку» к ногам изумленной Франции. Система гарантий и союзов, созданных ею, трещала по всем швам. На ее восточных границах вновь заблестели штыки вооруженных сил германского рейха.
Францию в жизненно важном для нее вопросе беззастенчиво предал ее традиционный союзник. Правительство Великобритании отказалось выполнять обязательства по Локарнскому договору, поскольку ремилитаризация Рейнской зоны будто бы не затрагивала «жизненно важных британских интересов» {37}. Английский министр иностранных дел Идеи утверждал: «... поскольку демилитаризованная зона была создана в основном ради безопасности Франции и Бельгии, именно правительства этих двух стран должны решить, насколько она для них важна и какую цену они готовы заплатить за ее сохранение...» {38} Участие Англии в совместных действиях министр иностранных дел Великобритании считал нежелательным.
По свидетельству английского историка Дж. Хьюзинги, англичане более чем охотно восприняли заверения лорда Лотиана о том, что Гитлер не допустил ничего, кроме возвращения «своего собственного приусадебного сада» {39}. Таким образом, по оценке Хьюзинги, комфорт оказался превыше чести.
Франция не получила поддержки и со стороны Лиги наций. После долгих словопрений Лига наций ограничилась лишь признанием факта нарушения Версальского и Локарнского договоров. Так из-за капитулянтской политики западных стран нарушитель международных соглашений [20] вновь остался безнаказанным. Голос Советского Союза, призывавшего обуздать фашизм, оказался одиноким.
Рейнская зона, захваченная фашистской Германией, стала ее плацдармом против Франции.
Оглавление. Накануне Второй мировой войны
www.protown.ru
ПланВведение1 Причины войны2 Вооружённые силы Италии и Эфиопии к началу войны2.1 Эфиопия2.2 Италия3 Ход военных действий4 Международная реакция5 Итог войны
Список литературыВторая итало-эфиопская война
Введение
Вторая итало-эфиопская война (Вторая итало-абиссинская война, Итало-эфиопская война (1935—1936 гг.)) — война между Итальянским королевством и Эфиопией, итогом которой стала аннексия Эфиопии и провозглашение из нее, вместе с колониями Эритрея и Итальянское Сомали, колонии Итальянская Восточная Африка. Эта война показала несостоятельность Лиги Наций, членами которой были и Италия, и Эфиопия, в урегулировании международных конфликтов. В этой войне итальянскими войсками широко применялось запрещенное химическое оружие: иприт и фосген.
Считается предвестницей Второй мировой войны (наряду с Гражданской Войной в Испании).
Победа в войне сделала Муссолини одной из самых видных и значимых фигур европейской политики и показала силу «итальянского оружия», она же побудила его переоценить свои силы и ввязаться в войну с Грецией, закончившуюся плачевно.
1. Причины войны
Пришедший к власти в Италии фашизм имел четкую идеологию национального превосходства, которой безусловно противоречило продолжавшееся существование независимого африканского государства, созданного Менеликом II в Эфиопии. Дуче Бенито Муссолини с начала своего правления провозгласил курс на создание великой Итальянской империи по типу Римской империи. В его планы входило установление контроля над средиземноморским бассейном и севером Африки. Муссолини обещал народу уравнять Италию с основными колониальными империями: Великобританией и Францией.
Эфиопия была самым удобным объектом для осуществления планов итальянского диктатора. На то было несколько причин. К тому времени Эфиопия оставалась практически единственной полностью независимой страной Африки. Захват Эфиопии позволил бы объединить итальянские колонии Эритрею и Итальянское Сомали. Кроме того, Эфиопия была слаба в военном отношении: многие воины из туземных племен были вооружены копьями и луками. Победа над Эфиопией позволила бы смыть тяготеющий над Италией позор поражения при Адуа.
2. Вооружённые силы Италии и Эфиопии к началу войны
2.1. Эфиопия
Получивший абсолютную монархическую власть в Эфиопии Хайле Селассие в отличии от создавшего Эфиопию Менелика II не имел достаточного количества адекватных обратных связей со своим народом (которые полностью потерял к окончанию правления). Он даже не мог найти надежных внешних союзников, а, например, попытки Хайле Селассие установить союзнические отношения с фашистским режимом Японии (реальным духовным союзником итальянского фашизма), можно назвать полностью неадекватными и невменяемыми. Неспособность Хайле Селассие адекватно оценить исторический вектор интересов Эфиопии к лагерю антифашистских сил дорого обошлась народу Эфиопии. Но поняв, что война с Италией неизбежна, Хайле Селассие в сентябре 1935 г. объявил всеобщую мобилизацию. Ему удалось мобилизовать около 500 тыс. чел. Несмотря на солидную численность войск, стране не хватало современных вооружений. Многие воины были вооружены копьями и луками, большую часть огнестрельного оружия составляли устаревшие винтовки, выпущенные до 1900 г. По итальянским оценкам, к началу войны эфиопские войска насчитывали от 350 до 760 тыс. чел., но лишь четверть солдат прошла хотя бы минимальную военную подготовку. Всего на армию приходилось примерно 400 тыс. винтовок различных производителей и годов выпуска, около 200 единиц устаревшей артиллерии, около 50 легких и тяжелых зенитных орудий. У эфиопов имелось несколько бронированных грузовиков марки «Форд» и небольшое количество танков времен первой мировой войны. ВВС Эфиопии состояли из 12 устаревших бипланов, из которых в рабочем состоянии находились лишь 3 машины. Лучшими подразделениями была личная гвардия Хайле Селассие — Кебур Забанга. Эти войска достаточно хорошо обучены и лучше оснащены. Но воины императорской гвардии носили униформу бельгийской армии цвета хаки, в отличие от остальной армии, носившей белую хлопковую форму. В условиях Эфиопии это делало их отличной мишенью для итальянских солдат.
2.2. Италия
Основная часть итальянской армии перед вторжением в Эфиопию была развёрнута в Эритрее, куда в 1935 прибыли 5 дивизий регулярной армии и 5 дивизий чернорубашечников; в это же время в Итальянское Сомали прибыли одна дивизия регулярной армии и несколько батальонов чернорубашечников. Только эти силы (без учёта армии, уже размещённой в Восточной Африке, туземных подразделений и подразделений, прибывших в течение войны) состояли из 7 тыс. офицеров и 200 тыс. рядовых и были оснащены 6 тыс. пулемётов, 700 орудиями, 150 танкетками и 150 самолётами. Общее командование итальянскими силами в Восточной Африке до ноября 1935 осуществлял генерал Эмилио де Боно, начиная с ноября 1935 г. – фельдмаршал Пьетро Бадольо. Северный фронт (в Эритрее) состоял из пяти корпусов, 1-м командовал Ружеро Сантини, 2-м — Пьетро Маравина, 3-м — Адальбетро Бергамо (затем Этторе Бастико), Эритрейским корпусом — Алессандро Пирцио Бироли. Силы Южного фронта (в Сомали) большей частью были сведены в колонну, которой командовал генерал Родольфо Грациани.
3. Ход военных действий
3 октября 1935 г. в 5 часов утра, без объявления войны, итальянская армия вторглась в Эфиопию из Эритреи и Сомали; одновременно авиация Италии начала бомбардировки города Адуа.
Войска под руководством маршала Эмилио Де Боно, расквартированные на территории Эритреи, перешли пограничную реку Мареб и развернули наступление в направлении Адди-Грат — Адуа — Аксум. Одновременно на юге с территории Итальянского Сомали армия под командованием генерала Родольфо Грациани перешла границу и начала наступление в направлении Коррахе — Харэр. В 10:00 Хайле Селассие I отдал приказ о всеобщей мобилизации[5]. Он лично взял на себя руководство военными действиями: пример его руководства — приказ от 19 октября:
1. Устанавливать палатки следует внутри пещер, под покровом деревьев или в лесу, если место к тому располагает, и разделять их повзводно. Палатки следует ставить на расстоянии 30 кубитов одна от другой
2. Заметив вдали аэроплан, нужно немедленно оставить крупную, хорошо просматриваемую дорогу или открытое поле, и двигаться далее, придерживаясь узких долин и траншей, по извилистым дорогам, стараясь держаться ближе к лесу или древесным насаждениям.
3. Для прицельного бомбометания самолёту нужно снизиться до высоты около 100 метров, едва это произойдёт, следует дать дружный залп из надёжных, длинных ружей, и немедленно рассредоточиться. Самолёт, в который попало 3 или 4 пули рухнет на землю. Стрелять должны только те, кому отдан подобный приказ, и чьё оружие было специально определено как соответствующее задаче; беспорядочная стрельба приведёт лишь к трате боеприпасов, и откроет врагу местонахождение отряда.
4. Ввиду того, что, набирая высоту, самолёт фиксирует положение людей, отряду безопаснее оставаться рассредоточенным до тех пор, пока самолёт находится в достаточной близости. Ввиду того, что врагу на войне свойственно выбирать себе мишенью украшенные щиты, галуны, плащи, расшитые серебром и золотом, шёлковые рубашки и т. п. Посему, равно для тех, кто носит верхнюю одежду или не имеет её, предпочтительней будет использовать рубашки неярких цветов с узкими рукавами. Когда, с Божьей помощью, мы вернёмся <в страну> вам позволено будет вновь украсить себя золотом и серебром. Но сейчас настало время сражаться. Мы даём вам эти советы, в надежде уберечь вас от опасности, которой чревата неосмотрительность. Мы также доводим до вашего сведения, что готовы вступить в бой плечом к плечу с нашими подданными и пролить свою кровь во имя свободной Эфиопии…
Однако эти инструкции мало помогали эфиопским воинам в их действиях против современной армии. Большая часть эфиопских командиров была пассивна, некоторые феодалы вообще отказывались подчинялись приказам из императорской ставки, многие из самонадеянности не желали придерживаться тактики партизанской войны. Знатность в эфиопской армии с самого начала оказалась на первом месте, в ущерб талантам. Тремя командующими фронтов были назначены племенные вожди — расы Каса, Сыюм и Гетачоу.
Наступление итальянцев в Эфиопии осуществлялось по трем направлениям, в соответствии с которыми на эфиопском театре военных действии сложилось три фронта: Северный, Южный (Юго-Восточный) и Центральный. Основная роль в захвате страны отводилась Северному фронту, где были сосредоточены главные силы экспедиционной армии. Перед Южным фронтом стояла задача сковать как можно больше эфиопских войск и поддержать наступление частей Северного фронта ударом на Харэр, с тем чтобы выйти потом на соединение с «северными» подразделениями в районе Аддис-Абебы. Еще более ограниченная цель ставилась перед группой войск Центрального фронта (двигавшейся от Асэба через Аусу к Дэссе), которой вменялось в обязанность связать армии Северного и Южного фронтов, обеспечить их внутренние фланги. Важнейшим оперативным объектом была Аддис-Абеба. Захватив ее, итальянцы рассчитывали провозгласить полный успех своей кампании по покорению Эфиопии.
На боевых позициях эфиопов отрицательно сказалась разобщённость их армий на Северном и Южном фронтах. Из-за отсутствия разветвленной сети дорог и достаточного количества транспорта это мешало своевременно перебрасывать подкрепления. В отличие от итальянцев у эфиопов фактически не было центральной группы войск, противостоящей вторгшимся частям противника в районе Аусы. Эфиопы рассчитывали на вооруженные отряды султана Аусы и на труднодоступность пустынной области Данакиль; они не предвидели, что султан перейдет на сторону врага и что итальянские части, перемещавшиеся на верблюдах, будут обеспечиваться продовольствием и водой транспортными самолетами из Асэба. Однако судьба войны решалась на Северном фронте.
Опорным пунктом эфиопских войск вскоре стал город Дэссе, куда с 28 ноября 1935 г. переместилась из Аддис-Абебы ставка императора. В октябре — ноябре 1935 г. итальянцы овладели городами провинции Тигре. Попытки контрнаступления эфиопов не всегда были неудачны. В декабре рас Ымру — двоюродный брат Хайле Селассие — предпринял успешное наступление на Аксум; 15 декабря 3-тысячное войско перешло р. Тэкэзе примерно в 50 км юго-западнее Адуа. Как только эфиопы оказались на правом берегу, завязался ожесточенный бой с противником, в тыл которому незаметно проникла другая эфиопская часть, переправившаяся через реку ниже переправы основных сил раса Ымру. Хайле Селассие потребовал от расов Касы и Сыюма, действовавших на центральном направлении Северного фронта, решительных действий. Подразделение под командованием Хайлю Кэббэдэ, состоявшее из солдат расов Касы и Сыюма, в ходе кровопролитного 4-дневного боя освободило город Абий-Адди, занимавший важное стратегическое положение в Тэмбепе, лесисто-горной области к западу от Мэкэлэ. Здесь эфиопские солдаты заняли довольно крепкие позиции.
Неудачи приводили в ярость Муссолини, для которого эта война стала его первой полноценной военной кампанией. Дуче пытался из Италии лично руководить военными действиями. Старый маршал Де Боно часто не обращал внимания на указания из Рима, хотя и не возражал Муссолини открыто, а действовал по обстановке, стараясь приспособиться к условиями Эфиопии. Между тем война выявила массу недостатков в итальянской армии. Она была плохо экипирована и плохо снабжалась, в воинских частях процветали мародерство, торговля медалями и «черный рынок». Соперничество между армейскими частями и фашистской милицией, пользовавшейся многими льготами, неблагоприятно влияло на настроения в войсках.
Сместив маршала Де Боно, Муссолини в декабре 1935 г. дал приказ новому командующему, маршалу Бадольо, применить химическое оружие, нарушая Женевскую конвенцию 1925 г. Итальянская авиация систематически совершала рейды в глубь эфиопской территории, нанося бомбовые удары по мирным целям.
Хайле Селассие впоследствии писал[6]:
Мы атаковали пулемётные гнёзда противника, его артиллерию, голыми руками захватывали танки, мы переносили воздушные бомбардировки, но против отравляющих газов, которые незаметно опускались на лицо и руки, мы ничего сделать не могли.
В январе 1936 г. армии расов Касы и Сыюма вновь перешли в наступление, прорвали фронт итальянцев и почти достигли дороги Адуа — Мэкэлэ. Но 20 — 21 января итальянцы, получив подкрепление в живой силе и технике, нанесли по эфиопским частям массированный удар, снова использовав отравляющие газы. Каса и Сыюм отступили и тем заставили отступить и раса Ымру; в результате контрнаступления захватчикам удалось вклиниться между позициями расов Касы и Мулугеты. Эфиопские войска на Северном фронте оказались разделенными на три изолированные группировки. Из-за отсутствия оперативной связи между ними у итальянцев появилась возможность поэтапного нападения на каждую из этих группировок, что и было осуществлено итальянским командованием.
Вначале итальянцы, имевшие на каждом участке фронта превосходство в живой силе и технике, разбили армию раса Мулюгеты, расположившуюся в горном массиве Амба-Арадом, при отходе на эфиопов нападали взбунтовавшиеся против императора части оромо-азебо. Остатки армии Мулюгеты погибли под бомбами при отступлении к озеру Ашэнге (к северу от Дэссе). Поскольку Каса и Сыюм оставались в неведении, итальянцы в феврале 1936 г. обошли их позиции с запада: оба эфиопских военачальника были потрясены — они считали, что итальянцы не сумеют пройти через горы, даже если победят в битве. Расы отступили в Сымен; в марте 1936 г. в решающем сражении в Шире, на правом берегу Тэкэзе, был разбит Ымру, самый талантливый из расов (у него было 30 — 40 тыс. против 90 тыс. итальянцев). С потерями переправившись через Тэкэзе, Ымру отступил к Ашэнге. Здесь концентрировались последние боеспособные части, сюда же стекались разрозненные отряды разбитых итальянцами армий расов Мулугеты, Касы и Сыюма.
В ставке императора решили дать бой при Май-Чоу, севернее озера Ашэнге. Эфиопским войскам, насчитывавшим 31 тысячу человек, противостояла 125-тысячная итальянская армия с приданными ей 210 артиллерийскими орудиями, 276 танками и сотнями самолетов. Битва, определившая судьбу Эфиопии, началась 31 марта 1936 г. В самом начале эфиопам сопутствовал успех; они заметно потеснили неприятеля. Но на другой день в результате массированных ударов вражеской артиллерии и авиации эфиопские войска отошли на исходные позиции. 2 апреля итальянцы перешли в контрнаступление. Атаками с воздуха и мощным артиллерийским огнем была почти полностью уничтожена императорская гвардия. В руки итальянцев попали личный автомобиль Хайле Селассие и его радиостанция. После битвы под Май-Чоу эфиопская армии на Северном фронте практически перестала существовать. Сражались только отдельные группы, используя тактику партизанской войны. Через несколько дней Хайле Селассие обратился к мировому сообществу с призывом о помощи[5]:
| "Неужели народы всего мира не понимают, что борясь до горестного конца, я не только выполняю свой священный долг перед своим народом, но и стою на страже последней цитадели коллективной безопасности? Неужели они настолько слепы, что не видят, что я несу ответственность перед всем человечеством?.. Если они не придут, то я скажу пророчески и без чувства горечи: Запад погибнет..." |
1 апреля 1936 г. итальянские части, преследующие раса Ымру, взяли Гондэр, в середине апреля вступили в Дэссе. На Южном фронте итальянцы под командованием Грациани нанесли ряд поражений армиям раса Дэсты Дамтоу и дэджазмача Нэсибу Заманеля. Многие приближённые советовали дать бой у столицы, а затем развернуть партизанскую войну, но Хайле Селассие принял предложение Англии о предоставлении убежища. Он назначил главнокомандующим и главой правительства своего двоюродного брата, раса Ымру и 2 мая выехал в Джибути. 5 мая итальянские моторизованные части вступили в Аддис-Абебу. К этому времени большая часть страны ещё не контролировалась итальянцами; в дальнейшем активные действия партизан в сочетании с особенностями рельефа сделали невозможным полный контроль итальянской оккупационной армии над Эфиопией.
4. Международная реакция
7 октября 1935 Лига Наций признала Италию агрессором, а 18 ноября Совет Лиги Наций ввёл экономические санкции против Италии, к которым присоединилось 51 государство. Однако эмбарго не распространялось на нефть, уголь и металл. Англия не решилась закрыть Суэцкий канал для итальянских судов, США объявили о намерении не продавать оружие обеим воюющим сторонам. Позиция СССР была однозначной в осуждении оккупации. Эти половинчатые меры фактически отдали Эфиопию на произвол агрессора. Госсекретарь Великобритании по международным отношениям Сэмюэль Хор и премьер-министр Франции Пьер Лаваль в декабре 1935 предложили Италии и Эфиопии план Хора-Лаваля, согласно которому Эфиопия должна была уступить Италии провинции Огаден и Тигре и область Данакиль, принять на службу итальянских советников и предоставить Италии исключительные экономические льготы; в обмен на это Италия должна была уступить Эфиопии выход к морю в районе города Асэб. Так как этот план был явно невыгоден для Эфиопии, она отвергла предложение. В октябре 1935 действия Италии осудил Конгресс итальянских эмигрантов в Брюсселе.
Война показала неэффективность Лиги Наций как инструмента урегулирования международных конфликтов.
5. Итог войны
7 мая 1936 г. Италия аннексировала Эфиопию; 9 мая итальянский король Виктор Эммануил III был объявлен императором Эфиопии. Эфиопия, Эритрея и Итальянское Сомали были объединены в Итальянскую Восточную Африку. 30 июня на чрезвычайной сессии Лиги Наций, посвящённой аннексии Эфиопии, Хайле Селассие выступил с призывом вернуть Эфиопии независимость. Он предупреждал: «То, что происходит у нас сегодня, произойдёт у вас завтра» и критиковал международное сообщество за бездействие.
15 июля экономические санкции против Италии были отменены. Тем не менее, большинство стран мира не признало присоединение Эфиопии к итальянским владениям, как это сделала 25 июля 1936 г. Германия, а в 1938 г. также Англия и Франция. Советский Союз категорически не признавали оккупацию Эфиопии.
В 1937 г. Италия вышла из состава Лиги Наций.
Эфиопские партизаны продолжали борьбу до 1941 г., когда английские войска, наступая из Кении через Итальянское Сомали, из южного Йемена через Британское Сомали и из Англо-Египетского Судана, разгромили итальянские войска и освободили Эфиопию. 5 мая 1941 г. эфиопский император Хайле Селассие вернулся в свою столицу. Но это безусловно способствовало дальнейшему углублению разрыва Эфиопской монархии со своим народом, как и усилению позиций "пробританской" партии эфиопских феодалов.
Литература
· Бартницкий А., Мантель-Heчко И. История Эфиопии; издательство «Прогресс», 1976.
· Кобищанов Ю.М., Райт М.В. Исторический очерк в кн. «История Эфиопии»; издательство «Наука», 1988.
· Цыпкин Г.В., Ягья В.С. История Эфиопии в новое и новейшее время. Издательство "Наука", 1989.
· Белоусов Л.С. Муссолини: диктатура и демагогия. Издательство «Машиностроение», 1993 г.
Список литературы:
1. Alberto Sbacchi, "The Price of Empire: Towards an Enumeration of Italian Casualties in Ethiopia 1935-1940," под редакцией Гарольда Маркуса,Ethiopianist Notes, часть II, с. 37.
2. Sbacchi, "The Price of Empire," с. 36.
3. Sbacchi, "The Price of Empire," с. 43.
4. Sbacchi, "The Price of Empire," с. 38.
5. Итало-эфиопская война 1935—1936 гг.
6. История России. Всемирная, мировая история — История второй …
Источник: http://ru.wikipedia.org/wiki/Вторая_итало-эфиопская_война
superbotanik.net
Реферат на тему:
Вторая итало-эфиопская война (Вторая итало-абиссинская война, Итало-эфиопская война (1935—1936 гг.)) — война между Итальянским королевством и Эфиопией, итогом которой стала аннексия Эфиопии и провозглашение из нее, вместе с колониями Эритрея и Итальянское Сомали, колонии Итальянская Восточная Африка. Эта война показала несостоятельность Лиги Наций, членами которой были и Италия, и Эфиопия, в урегулировании международных конфликтов. В этой войне итальянскими войсками широко применялось запрещенное химическое оружие: иприт и фосген.
Считается предвестницей Второй мировой войны (наряду с Гражданской Войной в Испании).
Победа в войне сделала Муссолини одной из самых видных и значимых фигур европейской политики и показала силу «итальянского оружия», она же побудила его переоценить свои силы и ввязаться в войну с Грецией, закончившуюся плачевно.
Карта Эфиопской империи начала 1930-х годов
Пришедший к власти в Италии фашизм имел четкую идеологию национального превосходства, которой безусловно противоречило продолжавшееся существование независимого африканского государства, созданного Менеликом II в Эфиопии. Дуче Бенито Муссолини с начала своего правления провозгласил курс на создание великой Итальянской империи по типу Римской империи. В его планы входило установление контроля над средиземноморским бассейном и севером Африки. Муссолини обещал народу уравнять Италию с основными колониальными империями: Великобританией и Францией.
Эфиопия была самым удобным объектом для осуществления планов итальянского диктатора. На то было несколько причин. К тому времени Эфиопия оставалась практически единственной полностью независимой страной Африки. Захват Эфиопии позволил бы объединить итальянские колонии Эритрею и Итальянское Сомали. Кроме того, Эфиопия была слаба в военном отношении: многие воины из туземных племен были вооружены копьями и луками. Победа над Эфиопией позволила бы смыть тяготеющий над Италией позор поражения при Адуа.
Император Хайле Селассие I
Получивший абсолютную монархическую власть в Эфиопии Хайле Селассие в отличии от создавшего Эфиопию Менелика II не имел достаточного количества адекватных обратных связей со своим народом (которые полностью потерял к окончанию правления). Он даже не мог найти надежных внешних союзников, а, например, попытки Хайле Селассие установить союзнические отношения с фашистским режимом Японии (реальным духовным союзником итальянского фашизма), можно назвать полностью неадекватными и невменяемыми. Неспособность Хайле Селассие адекватно оценить исторический вектор интересов Эфиопии к лагерю антифашистских сил дорого обошлась народу Эфиопии. Но поняв, что война с Италией неизбежна, Хайле Селассие в сентябре 1935 г. объявил всеобщую мобилизацию. Ему удалось мобилизовать около 500 тыс. чел. Несмотря на солидную численность войск, стране не хватало современных вооружений. Многие воины были вооружены копьями и луками, большую часть огнестрельного оружия составляли устаревшие винтовки, выпущенные до 1900 г. По итальянским оценкам, к началу войны эфиопские войска насчитывали от 350 до 760 тыс. чел., но лишь четверть солдат прошла хотя бы минимальную военную подготовку. Всего на армию приходилось примерно 400 тыс. винтовок различных производителей и годов выпуска, около 200 единиц устаревшей артиллерии, около 50 легких и тяжелых зенитных орудий. У эфиопов имелось несколько бронированных грузовиков марки «Форд» и небольшое количество танков времен первой мировой войны. ВВС Эфиопии состояли из 12 устаревших бипланов, из которых в рабочем состоянии находились лишь 3 машины. Лучшими подразделениями была личная гвардия Хайле Селассие — Кебур Забанга. Эти войска достаточно хорошо обучены и лучше оснащены. Но воины императорской гвардии носили униформу бельгийской армии цвета хаки, в отличие от остальной армии, носившей белую хлопковую форму. В условиях Эфиопии это делало их отличной мишенью для итальянских солдат.
Итальянские солдаты в Монтеварки перед отправлением в Эфиопию
Основная часть итальянской армии перед вторжением в Эфиопию была развёрнута в Эритрее, куда в 1935 прибыли 5 дивизий регулярной армии и 5 дивизий чернорубашечников; в это же время в Итальянское Сомали прибыли одна дивизия регулярной армии и несколько батальонов чернорубашечников. Только эти силы (без учёта армии, уже размещённой в Восточной Африке, туземных подразделений и подразделений, прибывших в течение войны) состояли из 7 тыс. офицеров и 200 тыс. рядовых и были оснащены 6 тыс. пулемётов, 700 орудиями, 150 танкетками и 150 самолётами. Общее командование итальянскими силами в Восточной Африке до ноября 1935 осуществлял генерал Эмилио де Боно, начиная с ноября 1935 г. – фельдмаршал Пьетро Бадольо. Северный фронт (в Эритрее) состоял из пяти корпусов, 1-м командовал Ружеро Сантини, 2-м — Пьетро Маравина, 3-м — Адальбетро Бергамо (затем Этторе Бастико), Эритрейским корпусом — Алессандро Пирцио Бироли. Силы Южного фронта (в Сомали) большей частью были сведены в колонну, которой командовал генерал Родольфо Грациани.
Эмилио де Боно
3 октября 1935 г. в 5 часов утра, без объявления войны, итальянская армия вторглась в Эфиопию из Эритреи и Сомали; одновременно авиация Италии начала бомбардировки города Адуа.
Войска под руководством маршала Эмилио Де Боно, расквартированные на территории Эритреи, перешли пограничную реку Мареб и развернули наступление в направлении Адди-Грат — Адуа — Аксум. Одновременно на юге с территории Итальянского Сомали армия под командованием генерала Родольфо Грациани перешла границу и начала наступление в направлении Коррахе — Харэр. В 10:00 Хайле Селассие I отдал приказ о всеобщей мобилизации[5]. Он лично взял на себя руководство военными действиями: пример его руководства — приказ от 19 октября:
Однако эти инструкции мало помогали эфиопским воинам в их действиях против современной армии. Большая часть эфиопских командиров была пассивна, некоторые феодалы вообще отказывались подчиняться приказам из императорской ставки, многие из самонадеянности не желали придерживаться тактики партизанской войны. Знатность в эфиопской армии с самого начала оказалась на первом месте, в ущерб талантам. Тремя командующими фронтов были назначены племенные вожди — расы Каса, Сыюм и Гетачоу.
Сбор гуманитарной помощи для фронта в Аддис-Абебе
Наступление итальянцев в Эфиопии осуществлялось по трем направлениям, в соответствии с которыми на эфиопском театре военных действии сложилось три фронта: Северный, Южный (Юго-Восточный) и Центральный. Основная роль в захвате страны отводилась Северному фронту, где были сосредоточены главные силы экспедиционной армии. Перед Южным фронтом стояла задача сковать как можно больше эфиопских войск и поддержать наступление частей Северного фронта ударом на Харэр, с тем чтобы выйти потом на соединение с «северными» подразделениями в районе Аддис-Абебы. Еще более ограниченная цель ставилась перед группой войск Центрального фронта (двигавшейся от Асэба через Аусу к Дэссе), которой вменялось в обязанность связать армии Северного и Южного фронтов, обеспечить их внутренние фланги. Важнейшим оперативным объектом была Аддис-Абеба. Захватив ее, итальянцы рассчитывали провозгласить полный успех своей кампании по покорению Эфиопии.
На боевых позициях эфиопов отрицательно сказалась разобщённость их армий на Северном и Южном фронтах. Из-за отсутствия разветвленной сети дорог и достаточного количества транспорта это мешало своевременно перебрасывать подкрепления. В отличие от итальянцев у эфиопов фактически не было центральной группы войск, противостоящей вторгшимся частям противника в районе Аусы. Эфиопы рассчитывали на вооруженные отряды султана Аусы и на труднодоступность пустынной области Данакиль; они не предвидели, что султан перейдет на сторону врага и что итальянские части, перемещавшиеся на верблюдах, будут обеспечиваться продовольствием и водой транспортными самолетами из Асэба. Однако судьба войны решалась на Северном фронте.
Опорным пунктом эфиопских войск вскоре стал город Дэссе, куда с 28 ноября 1935 г. переместилась из Аддис-Абебы ставка императора. В октябре — ноябре 1935 г. итальянцы овладели городами провинции Тигре. Попытки контрнаступления эфиопов не всегда были неудачны. В декабре рас Ымру — двоюродный брат Хайле Селассие — предпринял успешное наступление на Аксум; 15 декабря 3-тысячное войско перешло р. Тэкэзе примерно в 50 км юго-западнее Адуа. Как только эфиопы оказались на правом берегу, завязался ожесточенный бой с противником, в тыл которому незаметно проникла другая эфиопская часть, переправившаяся через реку ниже переправы основных сил раса Ымру. Хайле Селассие потребовал от расов Касы и Сыюма, действовавших на центральном направлении Северного фронта, решительных действий. Подразделение под командованием Хайлю Кэббэдэ, состоявшее из солдат расов Касы и Сыюма, в ходе кровопролитного 4-дневного боя освободило город Абий-Адди, занимавший важное стратегическое положение в Тэмбепе, лесисто-горной области к западу от Мэкэлэ. Здесь эфиопские солдаты заняли довольно крепкие позиции.
Пьетро Бадольо
Неудачи приводили в ярость Муссолини, для которого эта война стала его первой полноценной военной кампанией. Дуче пытался из Италии лично руководить военными действиями. Старый маршал Де Боно часто не обращал внимания на указания из Рима, хотя и не возражал Муссолини открыто, а действовал по обстановке, стараясь приспособиться к условиями Эфиопии. Между тем война выявила массу недостатков в итальянской армии. Она была плохо экипирована и плохо снабжалась, в воинских частях процветали мародерство, торговля медалями и «черный рынок». Соперничество между армейскими частями и фашистской милицией, пользовавшейся многими льготами, неблагоприятно влияло на настроения в войсках.
Сместив маршала Де Боно, Муссолини в декабре 1935 г. дал приказ новому командующему, маршалу Бадольо, применить химическое оружие, нарушая Женевскую конвенцию 1925 г. Итальянская авиация систематически совершала рейды в глубь эфиопской территории, нанося бомбовые удары по мирным целям.
Хайле Селассие впоследствии писал[6]:
Мы атаковали пулемётные гнёзда противника, его артиллерию, голыми руками захватывали танки, мы переносили воздушные бомбардировки, но против отравляющих газов, которые незаметно опускались на лицо и руки, мы ничего сделать не могли.
Итальянские артиллеристы на почтовой открытке 1936 года
В январе 1936 г. армии расов Касы и Сыюма вновь перешли в наступление, прорвали фронт итальянцев и почти достигли дороги Адуа — Мэкэлэ. Но 20 — 21 января итальянцы, получив подкрепление в живой силе и технике, нанесли по эфиопским частям массированный удар, снова использовав отравляющие газы. Каса и Сыюм отступили и тем заставили отступить и раса Ымру; в результате контрнаступления захватчикам удалось вклиниться между позициями расов Касы и Мулугеты. Эфиопские войска на Северном фронте оказались разделенными на три изолированные группировки. Из-за отсутствия оперативной связи между ними у итальянцев появилась возможность поэтапного нападения на каждую из этих группировок, что и было осуществлено итальянским командованием.
Рас Мулугета
Вначале итальянцы, имевшие на каждом участке фронта превосходство в живой силе и технике, разбили армию раса Мулюгеты, расположившуюся в горном массиве Амба-Арадом, при отходе на эфиопов нападали взбунтовавшиеся против императора части оромо-азебо. Остатки армии Мулюгеты погибли под бомбами при отступлении к озеру Ашэнге (к северу от Дэссе). Поскольку Каса и Сыюм оставались в неведении, итальянцы в феврале 1936 г. обошли их позиции с запада: оба эфиопских военачальника были потрясены — они считали, что итальянцы не сумеют пройти через горы, даже если победят в битве. Расы отступили в Сымен; в марте 1936 г. в решающем сражении в Шире, на правом берегу Тэкэзе, был разбит Ымру, самый талантливый из расов (у него было 30 — 40 тыс. против 90 тыс. итальянцев). С потерями переправившись через Тэкэзе, Ымру отступил к Ашэнге. Здесь концентрировались последние боеспособные части, сюда же стекались разрозненные отряды разбитых итальянцами армий расов Мулугеты, Касы и Сыюма.
В ставке императора решили дать бой при Май-Чоу, севернее озера Ашэнге. Эфиопским войскам, насчитывавшим 31 тысячу человек, противостояла 125-тысячная итальянская армия с приданными ей 210 артиллерийскими орудиями, 276 танками и сотнями самолетов. Битва, определившая судьбу Эфиопии, началась 31 марта 1936 г. В самом начале эфиопам сопутствовал успех; они заметно потеснили неприятеля. Но на другой день в результате массированных ударов вражеской артиллерии и авиации эфиопские войска отошли на исходные позиции. 2 апреля итальянцы перешли в контрнаступление. Атаками с воздуха и мощным артиллерийским огнем была почти полностью уничтожена императорская гвардия. В руки итальянцев попали личный автомобиль Хайле Селассие и его радиостанция. После битвы под Май-Чоу эфиопская армии на Северном фронте практически перестала существовать. Сражались только отдельные группы, используя тактику партизанской войны. Через несколько дней Хайле Селассие обратился к мировому сообществу с призывом о помощи[5]:
| "Неужели народы всего мира не понимают, что борясь до горестного конца, я не только выполняю свой священный долг перед своим народом, но и стою на страже последней цитадели коллективной безопасности? Неужели они настолько слепы, что не видят, что я несу ответственность перед всем человечеством?.. Если они не придут, то я скажу пророчески и без чувства горечи: Запад погибнет..." |
1 апреля 1936 г. итальянские части, преследующие раса Ымру, взяли Гондэр, в середине апреля вступили в Дэссе. На Южном фронте итальянцы под командованием Грациани нанесли ряд поражений армиям раса Дэсты Дамтоу и дэджазмача Нэсибу Заманеля. Многие приближённые советовали дать бой у столицы, а затем развернуть партизанскую войну, но Хайле Селассие принял предложение Англии о предоставлении убежища. Он назначил главнокомандующим и главой правительства своего двоюродного брата, раса Ымру и 2 мая выехал в Джибути. 5 мая итальянские моторизованные части вступили в Аддис-Абебу. К этому времени большая часть страны ещё не контролировалась итальянцами; в дальнейшем активные действия партизан в сочетании с особенностями рельефа сделали невозможным полный контроль итальянской оккупационной армии над Эфиопией.
7 октября 1935 Лига Наций признала Италию агрессором, а 18 ноября Совет Лиги Наций ввёл экономические санкции против Италии, к которым присоединилось 51 государство. Однако эмбарго не распространялось на нефть, уголь и металл. Англия не решилась закрыть Суэцкий канал для итальянских судов, США объявили о намерении не продавать оружие обеим воюющим сторонам. Позиция СССР была однозначной в осуждении оккупации. Эти половинчатые меры фактически отдали Эфиопию на произвол агрессора. Госсекретарь Великобритании по международным отношениям Сэмюэль Хор и премьер-министр Франции Пьер Лаваль в декабре 1935 предложили Италии и Эфиопии план Хора-Лаваля, согласно которому Эфиопия должна была уступить Италии провинции Огаден и Тигре и область Данакиль, принять на службу итальянских советников и предоставить Италии исключительные экономические льготы; в обмен на это Италия должна была уступить Эфиопии выход к морю в районе города Асэб. Так как этот план был явно невыгоден для Эфиопии, она отвергла предложение. В октябре 1935 действия Италии осудил Конгресс итальянских эмигрантов в Брюсселе.
Война показала неэффективность Лиги Наций как инструмента урегулирования международных конфликтов.
7 мая 1936 г. Италия аннексировала Эфиопию; 9 мая итальянский король Виктор Эммануил III был объявлен императором Эфиопии. Эфиопия, Эритрея и Итальянское Сомали были объединены в Итальянскую Восточную Африку. 30 июня на чрезвычайной сессии Лиги Наций, посвящённой аннексии Эфиопии, Хайле Селассие выступил с призывом вернуть Эфиопии независимость. Он предупреждал: «То, что происходит у нас сегодня, произойдёт у вас завтра» и критиковал международное сообщество за бездействие.
15 июля экономические санкции против Италии были отменены. Тем не менее, большинство стран мира не признало присоединение Эфиопии к итальянским владениям, как это сделала 25 июля 1936 г. Германия, а в 1938 г. также Англия и Франция. Советский Союз категорически не признавали оккупацию Эфиопии. Первой же страной, признавшей оккупацию Эфиопии Италией, была Латвия.
В 1937 г. Италия вышла из состава Лиги Наций.
Эфиопские партизаны продолжали борьбу до 1941 г., когда английские войска, наступая из Кении через Итальянское Сомали, из южного Йемена через Британское Сомали и из Англо-Египетского Судана, разгромили итальянские войска и освободили Эфиопию. 5 мая 1941 г. эфиопский император Хайле Селассие вернулся в свою столицу. Но это безусловно способствовало дальнейшему углублению разрыва Эфиопской монархии со своим народом, как и усилению позиций "пробританской" партии эфиопских феодалов.
wreferat.baza-referat.ru
В марте - апреле 1930 г. в Севастополе испытывалась летающая лодка S.62bis с мотором в 750 л. с. (на S.62 стоял двигатель в 510 л. е.). 31 декабря 1930 г. советская сторона и фирма SIAI подписали договор на поставку 50 летающих лодок. С октября 1931 г. они уже начали поступать в части авиации Черного и Балтийского морей, а к июлю 1932 г. прибыли все машины.
Производство летающих лодок С-62 было налажено на заводе № 31 в Таганроге. Первые машины завод сдал в октябре 1932 г. У нас эти машины первоначально именовались С-62ЭКС, а затем МБР-4. Всего к весне 1934 г. было поставлено 51 летающая лодка МБР-4.
Последней летающей лодкой типа "Савойя" стала С-55. Лодка имели катамаранную схему и была оснащена двумя моторами по 750 л. с. В 1932 г. Управление ГВФ (Гражданского воздушного флота) заказало у фирмы SIAT шесть таких лодок.
С сентября 1933 г. итальянские лодки летали на маршрутах: Хабаровск - Владивосток - Охотск - Петропавловск, а с мая 1935 г. - Хабаровск - Оха. Лодки С-55 на Дальнем Востоке эксплуатировались до конца 1930-х годов.
В заключение следует сказать несколько слов о поставках итальянских гидросамолетов типа "Дорнье Валь". Но ведь Клод Дорнье - германский авиаконструктор! Да, действительно, с 1910 г. Дорнье работал в Германии на фирме графа Цеппелина, где и построил в 1915 г. свой первый самолет Rs.I. Им была создана целая серия гидросамолетов.
В октябре 1918 г. в воздух поднялась двухмоторная лодка Rs.IV. После окончания войны Дорнье переделал свой разведчик в шестиместный пассажирский гидросамолет, но комиссары Антанты потребовали его уничтожить. Ведь по драконовским условиям Версальского мира Германия не имела права строить даже гражданские самолеты. Дорнье пришлось перебраться в Италию. И вот в приморском городке Марина-ди-Пиза появился завод "Конструкциони мекканиче аэронавтиче ди Пиза". На этом предприятии и изготовили первый экземпляр гидросамолета, названного Do.J. Кроме индекса летающая лодка получила и название - "Валь"[127].В августе 1925 г. советские представители начали переговоры о поставках самолетов Дорнье. Первые две лодки для СССР завод в Марина-ди-Пиза изготовил летом 1926 г. Приемка их прошла в Севастополе 2 октября.
По утвержденным Научно-техническим комитетом (НТК) Управления ВВС требованиям самолет предполагалось использовать в качестве дальнего разведчика. Его максимальная скорость составляла 192 км/ч, посадочная - не более 85 км/ч, рабочий потолок - 4200 м, запаса горючего - на 5,5 часа полета. Вооружение состояло из двух спаренных пулеметов "Льюис" образца 1924 г. с боезапасом 940 патронов. Экипаж - четыре человека.
В 1927 г. СССР закупил еще двадцать лодок "Дорнье Валь" по цене 40,5 тыс. долларов за штуку. Кроме того, не менее шести лодок "Валь" было собрано в севастопольских мастерских из деталей, полученных из Италии.
Итак, мы видим, что военно-техническое сотрудничество Италии и Советской России началось еще в 1920 г., в разгар Гражданской войны, и не прерывалось в ходе Абиссинской и Испанской войн.
В СССР импорт и экспорт вооружений проходил в атмосфере полной секретности. Естественно, что в послеперестроечное время в РФ и других государствах СНГ появились десятки крикливых "разоблачителей": мол, злодей Сталин вел военно-техническое сотрудничество с фашистскими государствами. По понятным причинам вождю больше всего доставалось за сотрудничество с Германией.
На самом же деле торговля оружием с потенциальным противником в международной практике XIX–XXI веков - дело обыденное. Вспомним, что в 30-х годах XX века США вели с Германией совместные разработки химического оружия, а в 1939–1944 г. дочернин компании "Стандарт Ойл" в Южной Америке снабжали через Испанию нефтью фашистскую Германию. Вспомним, как уже в 1980-х годах США и Израиль продавали оружие режиму Хомейни в Ираке и т. д., и т. п.
Война в Испании и параллельное строительство лидера "Ташкент" еще раз подтвердили знаменитую ленинскую формулу: "История - не тротуар Невского проспекта".
В 1935 г. Италия нападает на Абиссинию (Эфиопию). Сейчас, в XXI веке, причины этой войны непонятны даже преподавателю истории. Поэтому о них стоит сказать подробнее. Интерес итальянских правителей и капиталистов к северо-восточной Африке пробудился лишь после объединения Италии и ввода в строй в 1869 г. Суэцкого канала. В 1880 г. Италия приобрела порт Ассаб, окруженный безводной пустыней Данакиль. Но порт этот не мог стать базой для дальнейшего проникновения вглубь Абиссинии. И в 1885 г. Италия захватывает порт Массава, расположенный в 80 км от Асмары. А оттуда уже начинается абиссинское плато с умеренным климатом и небольшими источниками пресной воды.
В 1889 г. Италия на побережье Индийского океана захватила значительную территорию Сомали длиной в 1800 км и шириной 150–400 км и расположенный там порт Могадишо. Италия помогла абиссинскому негусу Менелику захватить императорский престол, за что получила от него Асмару и Керен. В 1894 г. Италия заняла Агордат и Кассалу. Захватив Эритрею и Сомали, Италия хотела подчинить себе всю Абиссинию.
В 1895 г. итальянские войска попытались захватить всю Абиссинию, но 1 марта 1896 г. в сражении при Адува потерпели полное поражение. После этого Италия на 40 лет отказалась от попыток захвата Эфиопии.
В конце XIX века Франция и Англия поделили между собой не занятые итальянцами части Сомали. В 1906 г. Англия настояла на заключении "соглашения трех держав", по которому Англия, Франция и Италия формально гарантировали Абиссинии полную независимость и территориальную неприкосновенность.
Тем не менее захват Эфиопии был нужен Муссолини, чтобы соединить по суше итальянские колонии Эритрею и Сомали, а в перспективе создать огромную африканскую империю, соединив Абиссинию с Ливией через Судан и Египет. Собственному же населению был дан целый ряд объяснений чисто демагогического свойства: "Абиссиния, мол, - пистолет, направленный в сердце Италии… Италия-де призвана ликвидировать сохранившуюся там систему рабства". Итальянским солдатам правительство пообещало наделы земли в будущей колонии. Дуче стремился возбудить в согражданах чувства национальной гордости и превосходства древнего народа, имеющего за плечами великое прошлое. Средиземноморскую военную кампанию он представлял как возрождение Римской империи.
Важно отметить, что Ватикан всеми доступными средствами поддержал фашистскую агрессию в Эфиопию. Так, перед началом вторжения орган Ватикана "Оссерваторе Романо" убеждал своих читателей, что оставлять "без пользы" естественные ресурсы Африки - большой и непростительный грех, что европейские государства не только имеют на это право, но и обязаны силой приобщить к цивилизации народы, не желающие принимать ее добровольно. А сам Пий XI заявил, что так как итальянцы "считают предстоящую войну справедливой и необходимой для национальных интересов страны, растущее население которой нуждается в "жизненном пространстве", то такая война "оправдана сама по себе". Комментируя в беседе с французским послом при Ватикане Франсуа Шарль-Ру вторжение Италии в Абиссинию, Пий XI предупреждал его, что "поражение итальянцев скажется отрицательно на интересах европейских стран, имеющих колонии в Африке".
В первый же день войны руководитель итальянского "Католического действия" епископ Э. Колли, действуя с молчаливого согласия Пия XI, в послании к верующим взывал: "Родина подверглась агрессии! (Выходит, что Абиссиния напала на Италию!). Пусть же каждый итальянец станет солдатом. Если вчера еще кто-либо мог высказывать свои разногласия, то сегодня все мы должны только подчиняться". Ватиканский журнал "Чивильта каттолика" 11 октября 1935 г. клеветал на Абиссинию, называя ее "типичным примером морального разложения и духовного упадка христианского народа, отделившегося от Рима в результате раскола и ереси и тем самым оказавшегося изолированным от косвенного влияния католицизма на его гражданские институты""[128].Мобилизация сил, предназначенных для вторжения в Эфиопию, началась 5 февраля 1935 г. В октябре того же года итальянские войска напали на Эфиопию сразу на двух фронтах - Эритрейском и Сомалийском. Италия широко применяла авиацию, танки и химическое оружие.
Компартия Италии выдвинула лозунг - "руки прочь от Абиссинии". 14 августа 1935 г. на VII конгрессе Коминтерна было заявлено, что если "абиссинский негус, сорвав завоевательные планы фашизма, поможет итальянскому пролетариату нанести удар в сердце режиму чернорубашечников, никто не станет упрекать его в "отсталости"".
Захват Эфиопии создал серьезную угрозу интересам Англии как в Африке, так и на Средиземном море. Поэтому Лондон пытался напугать Италию сосредоточением британского флота в Средиземном море и закрытием Суэцкого канала. Однако Муссолини заявил, что закрытие Суэцкого канала означает открытие итало-английской войны на море, в воздухе и на суше. Тогда Англия, не готовая к войне в Европе, попыталась вовлечь в конфликт с Италией Францию, запросив французское правительство, предоставит ли оно свои порты для английского флота, и будет ли французский флот действовать вместе с английским в случае столкновения с Италией. Однако Франция отказалась от решительных мер в отношении Италии.
Лига наций объявила Италию агрессором, и к ней решено было применить санкции в отношении запрещения ввоза оружия, военных материалов и т. п.
profilib.net
Глава XIV. Несколько замечаний и выводов о боевой работе наземной техники
1. Артиллерия
В этой войне итальянская артиллерия вместе с авиацией, иногда также вместе с пулеметами обороны, открывала путь к победе над слабо вооруженными абиссинскими армиями.
Итальянские части и соединения в Абиссинии, сравнительно с европейскими армиями, были слабо насыщены артиллерией. Еще во время мировой войны насыщение участка главного удара доходило до 100 орудий и более на километр. В Абиссинии же наибольшее сосредоточение — 108 орудий на участке (под Амба-Арадам) в 8 км (т. е. 13,5 орудия на 1 км). Тем не менее, Бадольо высоко оценивает роль артиллерии: «Артиллерия сделала много, очень много. В отдельных случаях она, возможно, исключительно своими силами решала задачи отдельных этапов сражения, чем способствовала общей победе».
Итальянская артиллерия на огневой позиции
В полку была одна батарея 65-мм горных пушек, а в каждом батальоне — 9 минометов, всего 27 минометов.
Регулярные дивизии были вооружены горными 65-мм пушками (обр. 1917 г.) и 75-мм горными гаубицами Ансальдо, входившими в состав двухдивизионного артиллерийского полка. Всего это дает 6 батарей, 24 орудия.
Эритрейские и чернорубашечные дивизии артиллерии имели вдвое меньше.
В пустынных местностях дивизионная артиллерия перевозилась на верблюдах (четырехорудийная батарея и 240 патронов требовали 30 верблюдов).
Иногда артиллерия перевозилась тракторами.
Корпусная артиллерия в виде отдельных тяжелых артиллерийских дивизионов была вооружена преимущественно 105-мм пушками. На Северном фронте было несколько дивизионов даже 149-мм гаубиц. Вся корпусная артиллерия была на механической тяге (трактор Павези).
Сравнительно много (185) было огнеметов.
Всего у экспедиционной армии было до 800 орудий.
Тактика артиллерии была своеобразна. Ввиду слабости абиссинской артиллерии итальянские пушки зачастую стреляли с открытых позиций.
Быстрое развитие обстановки боя, необходимость немедленно приспособляться к взаимодействию с пехотой в новой изменившейся обстановке, большие горы, — все это заставило децентрализовать управление артиллерией.
Абиссинцы имели всего до 300 разнокалиберных, в большинстве устарелых орудий; фактически в боях вряд ли участвовало более половины. Были даже орудия, заряжавшиеся с дула. Итальянская артиллерия почти не получала задач по подавлению неприятельской артиллерии, до того абиссинский огонь был малодействителен. Все свое внимание итальянская артиллерия уделяла непосредственной поддержке пехоты. Лишь под Амба-Арадам и у оз. Ашанги артиллерия итальянцев сосредоточивалась, а управление ею централизовалось.
Артиллерия итальянцев была сравнительно весьма подвижна. Поэтому ударные участки фронта легко могли быть насыщены артиллерией усиления.
Артиллерия требовала довольно много войск для своего прикрытия при своем весьма рассредоточенном расположении.
Вследствие трудностей подвоза огнеприпасов артиллерия, по окончании боя, как правило, оставалась в тылу, а преследование в основном вела авиация. При стоянке на месте до решительных сражений на Северном фронте артиллерия накопила громадные запасы снарядов. Известно, например, что к 10 февраля 1936 г. за фронтом итальянской армии было накоплено более 300 000 снарядов и 40 000 000 ружейно-пулеметных патронов.
Достаточно было абиссинским армиям отступить, как уже одна перевозка снарядов и постройка новых позиций потребовали бы от итальянцев месяцев. Снаряды подвозились вьючным обозом, автомобилями и авиацией.
Моторизованная артиллерия, даже среднего и тяжелого калибров, показала вполне удовлетворительную подвижность даже при движении без дорог.
2. Связь
Первобытное состояние связи в абиссинской армии представляло резкий контраст с состоянием связи в итальянской армии, обеспеченной связью с избытком.
К началу решительных сражений Бадольо располагал 1 800 рациями, 700–800 телеграфных и до 5000 телефонных аппаратов и около 1000 коммутаторов. Полевого кабеля имелось до 100 000 км. Рациями была богато снабжена вся армия и особенно авиация. Войсковые штабы сносились с авиацией преимущественно по радио. Вообще радиосвязь была основным видом связи.
Попытка применить голубей кончилась неуспехом — голубей съедали хищные птицы.
Очень большую роль по связи выполняла авиация. В меньшей степени, но тоже интенсивно использовались автосредства, танки, верблюды. Проволочная связь была ненадежна: ее рвали верблюды, уничтожали абиссинцы, термиты съедали столбы.
Радиоразведка сослужила интервентам большую службу на обоих фронтах. Кроме упомянутых нами фактов перехвата радиограмм необходимо отметить, что Грациани на Южном фронте знал о распоряжениях Насибу.
Агенты итальянцев, сидевшие в тылу Абиссинии, например, в Дессие, провинции Боране, Лекемти, Годжаме и других пунктах, пользовались рациями для своих донесений или непосредственно в Асмару или Массау или же через специально посылаемые самолеты.
При захвате Негели итальянцы 8 дней вели по радио переписку с абиссинским командованием от имени раса Деста.
Радиопеленгаторы использовались для ориентировки самолетов при всех более или менее глубоких налетах в тыл абиссинцев.
Итак, в отношении средств связи и управления армии интервентов и армии негуса находились в исключительно неравных условиях. Это обстоятельство оказало большое влияние на исход войны.
3. Отравляющие вещества
Понятно, что итальянское командование и правительство отрицают факт применения отравляющих веществ, хотя весь мир обошли многочисленные фотографий пораженных ипритом абиссинцев, выливных приборов для распространения ОВ с самолетов и т. д. Известно множество других данных о беспощадном использовании этого страшного и особенно варварского в условиях Абиссинии средства.
Английская, германская и американская пресса писала о применении ОВ итальянцами. Только французская официальная пресса молчала: следствие соглашения 7 января 1935 г.
Ни население, ни армия Абиссинии не были готовы встретить это бедствие. Они были совершенно беззащитны. Негус Хайле Селассие в своих мемуарах, описывая воздушно-химическое нападение итальянцев в районе Куорам, сообщает следующие потрясающие детали: «Началась жестокая бомбардировка людей с самолетов. И вот мы вдруг увидели наших людей, бросающих винтовки, закрывающих свои глаза руками и катающихся по земле. Причина — чуть заметный мелкий дождичек, падавший сверху на наши войска. Все, что уцелело от воздушной бомбардировки, было уничтожено газами. В этот день погибло столько людей, что у меня не хватает мужества назвать их число».
Негус говорит далее, что от ОВ в долине р. Таказе погибла почти вся армия раса Сейума, а из 30 000 раса Иммру в Семиен скрылось лишь 10 000 человек.
Нет сведений о применении ОВ артиллерией. Главным средством химической войны были самолеты. Имеются предположения, что итальянцы пробовали на абиссинцах и на их стадах различные новые отравляющие вещества, а также вещества, уже состоящие на вооружении. Из известных ОВ в Абиссинии, несомненно, применялись иприт, люизит, их смесь. Из нестойких ОВ есть указания на хлорпикрин и фосген. Последнее сомнительно. Таможенные сведения управления Суэцкого канала говорят о перевозке в Восточную Африку иприта (45 т), удушающих ОВ (265 т), авиахимбомб (более 12 000 с неизвестной начинкой), зажигательных бомб 3 227 шт., огнеметов — 185 шт. Несомненно, это неполные сведения.
Авиахимбомбы оказались сравнительно мало действительными.
Бесконечно больший эффект давали выливные приборы. Применялись, видимо, и другие приборы для разбрызгивания сверху ОВ. Относительно применения дымообразующих веществ известен лишь один случай дымовой завесы 15 февраля 1936 г. во время штурма Амба-Арадам.
Зажигательные авиабомбы применялись двух типов — термитные и фосфорные.
Средств противохимической защиты у абиссинцев почти не было, не считая незначительного количества противогазов у гвардии.
ОВ нарывного действия были особенно действительны против босых абиссинских воинов, ходящих с непокрытой головой и весьма легко прикрытым телом.
От ОВ гибло также много домашнего скота, лошадей, мулов, верблюдов, ослов вьючного обоза.
ОВ производили огромное моральное воздействие на население и войска абиссинцев, потому что их действие было для них каким-то мистическим мором, загадочным и страшным «бичом божьим».
Редакционное примечание к статье в «Gasschutz und Luftschutz» (№ 5, 1936) о применении ОВ в этой войне утверждает, что на потери от ОВ у абиссинцев приходится 33 % всех потерь.
В упомянутой статье собран довольно полный материал о применении итальянцами ОВ.
2 января 1936 г. негус в телеграмме на имя Лиги наций протестовал против применения химических авиабомб на Южном фронте. Но вскоре и на Северном фронте на Макале и Амба-Арадам было сброшено много химбомб.
8 января на Южном фронте на войска Деста была произведена химическая атака.
12 января на Сокота (в 100 км к юго-западу от Макале) сброшены химические и зажигательные бомбы. Население сначала бежало, а потом вернулось. Ипритом, было отравлено и ослепло от него 10 человек, у многих были сильные повреждения кожи.
Затем на несколько недель сообщений об ОВ не поступало.
Сотрудник «Фелькишер Беобахтер» 17 марта 1936 г. сообщал об атаке Куорам 7 бомбардировщиками, химическими и фугасными бомбами. Много отравленных и фосгеном и ипритом.
Американский военный атташе (в Аддис-Абебе) сообщил, что абиссинцы сильно страдают от артиллерийского огня и авиабомб, в том числе химических. «Вид пораженных ужасен» — писал он.
3 апреля 1936 г. специальный корреспондент «Таймс», химик по специальности, из Аддис-Абебы описал, как велись химические атаки ВВС. Лично он видел несколько атак, начиная с 1 марта.
Итальянские самолеты сбрасывали «сосуды» с ипритом. Иприт держался в 10 км южнее Куорам (Аломати) 2–3 дня. Абиссинцы отошли из-за ОВ. Местность была покрыта густым кустарником. Иприт часто поражал ноги (большинство абиссинских солдат босы). Проходя через кусты, абиссинские солдаты заражались ОВ, но не обращали на это внимания. Потом изумлялись и пугались, когда появлялись раны, язвы.
Одна химическая бомба не разорвалась, и корреспондент изучил ее. Ее длина оказалась равной 1,2 м.
Затем в течение трех недель корреспондент лично наблюдал атаки самолетов, сбрасывавших химбомбы. У солдат, их жен и детей появились сильные повреждения кожи. Больше всего поражались плечи и кожа головы.
Абиссинский представитель 12 апреля 1936 г. в Лиге наций заявил, что итальянцы за период 22 декабря 1935 — 7 апреля 1936 гг. произвели 19 химических атак. 4–7 апреля Куорам был «залит» ОВ, ипритом.
Немецкий корреспондент Циммерман («Фелькишер Беобахтер») утверждал со слов абиссинцев, что победа у оз. Ашанги одержана итальянцами только благодаря применению неизвестного нового ОВ, наносившего ужасные потери. Противогазы не помогли против этого ОВ: ОВ поражало зрение, голова опухала, появлялись белые пятна по всей голове. Смерть наступала через 20 минут. ВВС заливали позиции абиссинцев этим ОВ.
«Комитет 13-ти» Лиги наций рассматривал это сообщение из Куорам, но ничего не предпринял.
17 апреля 1936 г. корреспондент Фишер фон Потурцин («Фелькишер Беобахтер») сообщил о большом эффекте зажигательных бомб, который он лично наблюдал, летя на самолете Капрони по приглашению итальянцев. Зажигательные бомбы создали в лесу заграждение в 40 км длины, что отрезало отступающих абиссинцев. Лишь в конце декабря 1935 г. негус получил несколько тысяч противогазов (через порт в Британском Сомали Берберу).
На покупку противогазов было ассигновано несколько миллионов талеров. Предполагалось купить противогазы в Англии. Но эта мера была запоздалой.
4. Мотомеханизированные войска
В войне с Абиссинией у итальянской армии нашли применение 8 танковых батальонов (300 танков).
Они действовали в тесном взаимодействии с пехотой. Взаимодействие с артиллерией и с авиацией было налажено много хуже.
Танки применялись более или менее успешно только на Южном фронте, где была более подходящая местность. После авиационной бомбардировки Горохея на город были брошены танки, а потом уже пехота.
Танки с успехом были применены при захвате Негели и преследовании войск раса Деста. Негели было захвачено в таком порядке: сначала бомбардировка 26 самолетами, затем атака танков, наконец, оккупация города пехотой.
Каких-либо успехов танков на Северном фронте не отмечено. При походном движении танки часто использовались, как и бронеавтомобили, в головных эшелонах походного порядка.
Потери же танков были значительны. Они попадали в «слоновые» ямы, специально нарытые для них, и часто застревали. Немало их было подбито огнем малокалиберных пушек. Обнаружилось скверное качество итальянских танков в отношении брони. 15–16 декабря 1935 г. войска раса Иммру захватили 10 танков. В январе при рейде итальянцев вдоль реки Веби-Шебели они потеряли 6 танков.
Известен случай на Южном фронте, когда 600 абиссинцев с двумя противотанковыми пушками сдержали натиск 30 итальянских танков, а ночью ушли из их окружения.
Итальянские танки типа Фиат (экипаж — 2 человека, вооружение — 2 пулемета с углом обстрела 45°; скорость по абиссинским дорогам редко более 7 км/час) оказались в высшей степени жалким боевым средством, особенно в горах. Абиссинские воины вскоре обнаружили, что эти танки совсем слепы, и, подбегая к ним сзади, вскакивали на них, камнями сбивали дула пулеметов, а затем саблями закалывали через щели экипаж. Иногда они обливали танк керосином и поджигали.
Фуллер назвал итальянские танки «эффектно движущиеся гробы». Он пришел к выводу, что «идея танков еще не начала усваиваться» итальянским командным составом.
Таким образом, итало-абиссинская война показала зияющие пробелы в военной системе Италии в отношении использования танков, качества их брони, вооружения. В отношении танкового оружия итальянская армия продолжает оставаться крайне отсталой.
Бесконечно большую роль сыграл автотранспорт. На обоих фронтах было до 13 000 автомобилей. Из этого числа на Северном фронте было до 7 500 грузовиков. Широкое применение автотранспорта, в особенности для перевозки войск, в значительной степени ускорило весь темп войны, особенно начиная с третьего ее этапа. Моторизованные артиллерийские части (тракторы Павези) проходили по 70 км в сутки (Северный фронт).
В другом месте труда описаны походные движения мотоколонн: генерала Грациани (Доло — Негели), Стараче на Гондар (средняя суточная скорость была всего 28 км), движение мотоколонны Бадольо на Аддис-Абебу (в среднем 44 км в сутки).
Труднейший абиссинский театр войны показал, что даже мало приспособленный к нему автомобиль может дать чрезвычайно много, гораздо больше того, что от него обычно ожидается.
Однако все движения мотоколонн большей частью своего успеха обязаны помощи со стороны авиации.
Неоценимые услуги автотранспорт, в свою очередь, оказал авиации. Как мы видели из раздела об авиационном тыле, без автомобиля и самолет был бы в той обстановке бессилен.
5. Противовоздушная оборона
По вопросам противовоздушной обороны итало-абиссинская война дает немного.
Известно, что оборона войск и населенных пунктов от воздушных атак нужна была лишь одной стороне — Абиссинии. Другая сторона — Италия — была настолько уверена в том, что против нее не будет авиации ни у негуса, ни у его возможных союзников, что стала отправлять в Африку войска без зенитного вооружения.
Активная противовоздушная оборона Абиссинии была наскоро импровизирована в ходе войны. Конечно, пользы от такой противовоздушной обороны было мало. Отсутствие в стране достаточных средств современной связи и оповещения, отсутствие системы наблюдения за воздушным противником вело к тому, что воздушные нападения всегда были внезапны как для войск, так и особенно для населенных пунктов. Широко применялись пассивные меры противовоздушной обороны, в особенности маскировка в армии.
Интересно, во что все же вылилась противовоздушная оборона, например, Аддис-Абебы уже к концу четвертого месяца войны (январь 1936 г.).
По сигналу воздушной тревоги в виде трех пушечных выстрелов жители должны были выйти из города и укрыться в скалах и расщелинах окружающих гор. Для жителей было вырыто несколько пещер — «газоубежищ». Около правительственных учреждений и школ столицы были вырыты окопы. С жителями начали проводить учения по противовоздушной обороне. Пожарные команды были всегда готовы к тушению пожаров, вызванных бомбами.
Однако противогазов ни у кого не было, а итальянцы применяли отравляющие вещества. Правда, по главным городам они «стеснялись» их применять, несколько боясь мирового общественного мнения.
Зенитных орудий было мало вообще, мало их смогли выделить и для обороны городов, даже столицы.
Как реагировало население Абиссинии на воздушные нападения?
Как свидетельствуют иностранные корреспонденты-очевидцы, воздушная бомбардировка городов и селений неизменно вызывала паническое и поголовное бегство населения. Так, например, Лоуренс Стэллингз, представитель Североамериканского газетного объединения, пишет из Харара, на который было сброшено 400 бомб (по 25 кг), что «сегодня Харар мертвый город. Его покинули даже греки-торговцы. Замерла вся уличная жизнь».
Кинооператоры и корреспонденты присутствовали при воздушном нападении на дер. Вальдя в 120 км к северу от Дессие. На эту деревню напали семь Капрони и Савой, сбросили 800 бомб, в том числе 45 бомб по 150 кг. В деревню попало 36 бомб. Жители спасались на деревьях, не догадываясь лечь на землю. Кинооператоры засняли большое число раненых.
Одиночные самолеты сбрасывали бомбы весом от 2–3 кг до 150 кг. Особенно большой ущерб населенным пунктам приносили зажигательные бомбы, так как крыши домов и изб покрыты тростником и соломой.
В районе Куорам авиация атаковала войска на отдыхе. Сброшено было более 1500 бомб, а в результате убито 4 и легко ранено 40 человек. Эти незначительные потери объясняются тем, что войска дисциплинированно встретили атаку и правильно применились к местности.
litresp.ru
На боевых позициях эфиопов отрицательно сказалась разобщённость их армий на Северном и Южном фронтах. Из-за отсутствия разветвленной сети дорог и достаточного количества транспорта это мешало своевременно перебрасывать подкрепления. В отличие от итальянцев у эфиопов фактически не было центральной группы войск, противостоящей вторгшимся частям противника в районе Аусы. Эфиопы рассчитывали на вооруженные отряды султана Аусы и на труднодоступность пустынной области Данакиль; они не предвидели, что султан перейдет на сторону врага и что итальянские части, перемещавшиеся на верблюдах, будут обеспечиваться продовольствием и водой транспортными самолетами из Асэба. Однако судьба войны решалась на Северном фронте.Абиссинские солдаты. 1935.
Опорным пунктом эфиопских войск вскоре стал город Дэссе, куда с 28 ноября 1935 г. переместилась из Аддис-Абебы ставка императора. Хижины жителей Дэссе после бомбардировки итальянских самолетов. 1936
В октябре — ноябре 1935 г. итальянцы овладели городами провинции Тигре. Попытки контрнаступления эфиопов не всегда были неудачны. В декабре рас Ымру — двоюродный брат Хайле Селассие — предпринял успешное наступление на Аксум; 15 декабря 3-тысячное войско перешло р. Тэкэзе примерно в 50 км юго-западнее Адуа. Как только эфиопы оказались на правом берегу, завязался ожесточенный бой с противником, в тыл которому незаметно проникла другая эфиопская часть, переправившаяся через реку ниже переправы основных сил раса Ымру. Хайле Селассие потребовал от расов Касы и Сыюма, действовавших на центральном направлении Северного фронта, решительных действий. Подразделение под командованием Хайлю Кэббэдэ, состоявшее из солдат расов Касы и Сыюма, в ходе кровопролитного 4-дневного боя освободило город Абий-Адди, занимавший важное стратегическое положение в Тэмбепе, лесисто-горной области к западу от Мэкэлэ. Здесь эфиопские солдаты заняли довольно крепкие позиции.Выплата жалования в абиссинской армии. 1935.
Неудачи приводили в ярость Муссолини, для которого эта война стала его первой полноценной военной кампанией. Дуче пытался из Италии лично руководить военными действиями. Старый маршал Де Боно часто не обращал внимания на указания из Рима, хотя и не возражал Муссолини открыто, а действовал по обстановке, стараясь приспособиться к условиями Эфиопии. Между тем война выявила массу недостатков в итальянской армии. Она была плохо экипирована и плохо снабжалась, в воинских частях процветали мародерство, торговля медалями и «черный рынок». Соперничество между армейскими частями и фашистской милицией, пользовавшейся многими льготами, неблагоприятно влияло на настроения в войсках.Итальянцы в Абиссинии.1935
Сместив маршала Де Боно, Муссолини в декабре 1935 г. дал приказ новому командующему, маршалу Бадольо, применить химическое оружие, нарушая Женевскую конвенцию 1925 г.Маршал Бадольо (слева) после смещения генерала Боно (справа, с бородой) в Асмэре. Ноябрь 1935 года.
Итальянская авиация систематически совершала рейды в глубь эфиопской территории, нанося бомбовые удары по мирным целям.Итальянцы грузят в самолет гранаты и других боеприпасы
Хайле Селассие впоследствии писал: Мы атаковали пулеметные гнезда противника, его артиллерию, голыми руками захватывали танки, мы переносили воздушные бомбардировки, но против отравляющих газов, которые незаметно опускались на лицо и руки, мы ничего сделать не могли.Абиссинские солдаты в противогазах. 1935
Абиссинские воины в кукурузном поле
Кавалерийская атака 1935
Капитан Айеле из провинции Огаден с винтовкой под прикрытием скалы.
Наступление танков. Танки имеют большое неудобство при прохождении высоких базальтовых блоков, которые разбросаны по ландшафту
Итальянские танки в действии. 1935.
Передовая возле Адиграт в Абиссинии. Абиссинцы с пулеметом в траве. 1935
Передовая возле Адиграт в Абиссинии. Абиссинские снайперы в траве с винтовкой наперевес.
Нападение итальянских танков на примитивные укрепления вокруг Адиграт.
Лагерь военных корреспондентов, 1935
Носильщики в лагере военных корреспондентов. 1935
Итальянские войска на марше.1935.
Солдат ищет укрытие за кактусом.1935.
Солдаты за парапетом с винтовками наперевес. 1935.
Итальянская кавалерия пересекает реку. 1935.
Абиссинские артиллеристы.1935
Итальянские войска готовят к бою зенитные орудия. 1935
Часовой начеку.1935.
7 октября 1935 Лига Наций признала Италию агрессором, а 18 ноября Совет Лиги Наций ввёл экономические санкции против Италии, к которым присоединилось 51 государство. Однако эмбарго не распространялось на нефть, уголь и металл. Англия не решилась закрыть Суэцкий канал для итальянских судов, США объявили о намерении не продавать оружие обеим воюющим сторонам. Советский Союз решительно выступил в защиту государственного суверенитета Эфиопии, хотя и не имел с ней дипломатических отношений. 5 сентября 1935 года народный комиссар иностранных дел СССР M. M. Литвинов на заседании Совета Лиги обратил внимание на то, что «налицо несомненная угроза войны, угроза агрессии, которую не только не отрицает, а, наоборот, подтверждает сам представитель Италии. Можем ли мы пройти мимо этой угрозы? ». От имени Советского правительства он предложил Совету «не останавливаться ни перед какими усилиями и средствами, чтобы предотвратить вооруженный конфликт между двумя членами Лиги». Через несколько дней на заседании Генеральной Ассамблеи Лиги наций глава советской делегации вновь призвал государства, ответственные за сохранение мира, принять все меры к усмирению агрессора. Однако эта высокая международная организация ничего не сделала для защиты Эфиопии. Бездействие Лиги наций развязало руки Риму, который заканчивал последние приготовления к войне. Эти половинчатые меры фактически отдали Эфиопию на произвол агрессора. Госсекретарь Великобритании по международным отношениям Сэмюэль Хор и премьер-министр Франции Пьер Лаваль в декабре 1935 предложили Италии и Эфиопии план Хора-Лаваля, согласно которому Эфиопия должна была уступить Италии провинции Огаден и Тигре и область Данакиль, принять на службу итальянских советников и предоставить Италии исключительные экономические льготы; в обмен на это Италия должна была уступить Эфиопии выход к морю в районе города Асэб. Так как этот план был явно невыгоден для Эфиопии, она отвергла предложение. В октябре 1935 действия Италии осудил Конгресс итальянских эмигрантов в Брюсселе.Война показала неэффективность Лиги Наций как инструмента урегулирования международных конфликтов.Французский премьер-министр Лаваль (слева) отправляется 5 сентября 1935 года на заседание Лиги Наций, где будет рассматриваться вопрос об итало-эфиопском конфликте
humus.livejournal.com
