Буддизм – древнейшая из трех мировых религий. Он «старше» ислама на целых двенадцать столетий, а христианство «моложе» его на пять веков. В искусстве и культуре азиатских стран буддизм сыграл роль не меньшую, чем христианство в странах Америки и Европы.

Китайский буддизм – это религия, которая говорит с верующими на языке китайской культуры и национальных представлений о самых важных ценностях жизни. Японский буддизм – синтез буддийских идей, японской культуры. Эта удивительная способность гармонично вписываться в окружающий культурный ландшафт, которая выделяет буддизм среди остальных мировых религий, позволила буддизму вобрать в себя большое количество местных культов, идеологий, верований, народных обрядов, культур на всем географическом пространстве, находившемся под его влиянием на протяжении многих веков.

Европейцы, в отличие от азиатов, стали проповедовать буддизм совсем недавно, хотя с этим видом «идолопоклонства» английские, португальские, голландские и прочие колонизаторы встретились с самого начала своего вторжения в страны Востока.

Только в первой четверти 19 века начинаются интенсивные исследования, посвященные буддизму, возрастает интерес к этому учению, появляется многочисленная литература о нем. Благодаря индологам, китаеведам, японистам, искусствоведам, русским востоковедам была создана обширная литература по буддизму, которая, однако, крайне противоречива.

Один из знатоков буддизма О. О. Розенберг сказал: «Буддизм является силою, к которой одни относятся с крайним отвращением, другие с чрезвычайной симпатией»*. А известный специалист в области индийской религиозно-философской мысли Ф. И. Щербатской писал в своей книге так: «Хотя с того времени, когда было начато научное изучение буддизма в Европе, прошло сто лет, мы до сих пор, несмотря на это, блуждаем в потемках относительно важнейших положений этой религии»[1].

Многих верующих буддизм привлекает именно тем, что не требует коренной ломки их образа жизни и привычек, в том числе и отказа от обрядов, посвященных местным богам; буддист может одновременно исповедовать даосизм, синтоизм или любую другую “местную” религию, поэтому довольно сложно установить точное количество буддистов в мире. В настоящее время только буддийских монахов и монахинь насчитывается около 1000000. Число же миран – последователей буддизма – определить просто невозможно.

Изучение философских начал буддизма чрезвычайно важно в настоящее время потому, что религия играет серьезное значение в современном политическом мире. Религиозные распри и противоречия зачастую приводят к кровавым конфликтам и войнам. В последнее время серьезную роль начинает играет религиозная нетерпимость не лучших последователей ислама, поразивших мир угрозой всеобщего терроризма. Сегодня – ислам, а вдруг завтра — буддизм? Вот почему важно знать, не заложена ли в философии буддизма “мина замедленного действия”, которая может привести к серьезным катаклизмам в современной цивилизации, и есть ли в ней вообще что-либо такое, что может вызвать обеспокоенность за воздействие ее на умы миллионов ее последовтелей?

Люди обращаются к изучению буддизма, в конце концов, еще и по той причине, что один тот факт, что идеями живет более трети всего человечества, просто обязывает понять моральные устои и нравственные установки этой восточной части человечества, которые проистекают из их буддистского верования и поклонения Богу, которым для миллионов представителей Азии является Будда.

Данный реферат посвящен, прежде всего, рассмотрению основных философских аспектов буддизма. В нем рассматриваются также обстоятельства и причины возникновения буддизма, освещаются положения его вероучения, главные особенности культа; направления и школы буддизма.

2. Основная часть

2.1. Возникновение буддизма

Для того чтобы лучше понять сущность философского учения Будды, нужно показать условия возникновения и распространения буддизма, его общественную роль.

На вопрос о возникновении этой религии любой буддист ответит, что более двух тысяч лет назад ее возвестил людям Шакьямуни («отшельник из племени шакьев»), то есть Будда, что означает «просветленный высшим знанием». Среди буддистов нет единого мнения о годах его жизни. По научной версии время жизни основоположника буддизма – с 566 по 486 гг. до н. э. Если верить наиболее консервативной буддийской школе – Тхеревада – Будда жил с 624 по 544 гг. до н. э.

Задолго до возникновения буддизма Индия имела оригинальные религиозные учения, традиции и культуры. Существовала такая религия, как ведизм, который уже содержал черты, характерные для более поздних индийских религий, в том числе и буддизма. К этим чертам можно отнести почитание некоторых растений и животных, большинство бытовых и семейных обрядов[2].

В ведийской религии отражалось классовое расслоение общества, она освещала неравенство людей, объявляя, что деление людей на варны (касты) установлено высшим божеством Брахмой.

В соответствии с брахманизмом общество делилось на варны:

1. брахманы – высшее сословие духовных наставников и жрецов;

2. кшатрии – воины;

3. вайшьи – торговцы;

4. шудры – обслуживающие все остальные сословия.

Ведизм отражал сохранение значительных элементов племенной раздробленности, неразвитость антагонистических противоречий в индийской общине. К середине первого тысячелетия до н. э. Эти черты приходят в более резко выраженное противоречие с теми сдвигами в общественных отношениях, которые и явились главной причиной возникновения буддизма.

Изучение обстоятельств возникновения буддизма затрудняется тем, что древнеиндийских хроник с изложением последовательности событий и указанием на точные даты просто не существует. Но многочисленные исследования индологов все же раскрывают перед нами события, происходившие в то время, поэтому общественная обстановка в Индии того периода (середина первого тысячелетия до н. э.) в основных чертах известна. К этому времени оформился сословно-кастовый строй, укрепились рабовладельческие отношения, слабели племенные и родовые связи, менялись прежние взгляды и представления.

Классовые отношения осложнялись системой варн, которая отражала усиливающуюся классовую дифференциацию и классовую борьбу. Самые различные группы населения подверглись жестокой эксплуатации. Часто оказывались в худшем положении, чем рабы, различные категории внекастовых, всевозможные «наемные работники».

В 6 в. до н. э. на территории Индии существовало множество небольших государств. В Северо — Восточной Индии, где проходила деятельность Будды, их было 16. По своему общественно-политическому устройству это были или племенные республики, или монархии, которые враждовали между собой, захватывали территории друг друга (уже к концу жизни Будды многие из них были поглощены государствами Магадха и Кошала). Внутри общества происходил медленный и неуклонный рост производительных сил, вызывавший усиление классовой борьбы.

В 5 в. до н. э. делаются попытки увеличить рабовладельческое хозяйство, использовать труд рабов более рационально. Высшей фазой развития рабовладения в Индии был период объединения ее империей Маурья. «Именно в маурийскую эпоху возникли и оформились многие основные черты социальной структуры, сословно-кастовой организации, важнейшие институты древнеиндийского общества и государства, получил развитие ряд религиозно-философских течений, в том числе буддизм, который постепенно из сектантского монашеского учения превратился в одну из трех мировых религий»[3] .

На фоне такой неспокойной жизни всегда обостряются религиозные поиски, люди стремятся обрести душевное равновесие вдали от общества. Появляется множество аскетов – людей, не имеющих собственности и живущих подаянием. Именно среди аскетов-отшельников и зарождались новые религии — буддизм, джайнизм и другие учения, не признававшие ритуалов брахманов, видевшие смысл не в привязанности к вещам, людям, месту, а в сосредоточении целиком на внутренней жизни человека. Представителей этих новых учений называли шраманалами («шрамана» означает «совершающий духовное усилие»).

Центральным вопросом у богословов становится вопрос о сущности души, путях ее «спасения» из пут земного существования. В отличие от периода рабовладельческого строя человек теперь рассматривается не как член определенной варны, а как человек вообще, абстрактный человек. Выдвигается идея единого морального начала как фактора спасения для любого человека. Последовательное выражение этой идее дал буддизм, что, в частности, и явилось одной из причин превращения его в мировую религию.

Один из исследователей буддизма К. К. Жоль точно изучил, описал в своей публикации период, в который возник буддизм: «Появление буддизма на исторической арене совпадает по времени со значительными изменениями в социально-политической и экономической жизни древнеиндийского общества. Весьма активно начинают о себе заявлять периферийные районы брахманской культуры, в которых все более выдвигаются на первое место кшатрии…»[4] .

Буддизм связан не только с брахманизмом, но и с другими религиозными и религиозно-философскими системами Древней Индии. Таким образом, появление буддизма было обусловлено и объективными социальными процессами, и подготовлено идейно.

Ранняя история буддизма (6 – 3 вв. до н. э.) изучена очень слабо. Наиболее интересны некоторые разделы книг Г. М. Бонгард – Левина «Индия эпохи Маурьев» и Г. Ф. Ильина. Литературное оформление новое учение получило сравнительно поздно – во 2 – 1 вв. до н. э. Лучше всего сохранился палийский свод канонической литературы, созданный около 80 г. до н. э. на Шри-Ланка и названный позднее «типитака» (санскт. – «трипитака») – «три корзины закона».

Ранний буддизм был для индийца дополнением мышления и действия, которые были ему знакомы с древних времен из йоги. Даже сам отход Будды от телесного, заповедь телесного аскетизма остались для многих непонятными, как бы широко ни был распространен в стране аскетизм.

Сильнее и более соответствующим индийской сути были распространенные, особенно у коренных жителей на востоке, фаллические культы народной религии. Из них возник тантрический вариант буддизма, возможно, еще раньше, чем образовался тантрический индуизм, который до сих пор играет в Индии важную роль в религиозной жизни народа[5] .

В 3 – 1 вв. до н. э. и в первых веках н. э. происходит дальнейшее развитие буддизма, в частности, создается связное жизнеописание Будды, складывается каноническая литература. Монахи-теологи разрабатывают логические «обоснования» основных религиозных догм, иногда именуемые «философией буддизма».

Одновременно развивалась и другая, морально-культовая сторона буддизма, т. е. «путь», который может привести каждого к прекращению страданий. Этот «путь» и был тем идейным оружием, которое способствовало в течение многих веков удержанию трудящихся масс в повиновении.

2.2. Учение Будды

Все началось вот так. Любимый и избалованный отцом Сиддхартха Гаутама провел беззаботное детство и юность. Он родился в семье северно-индийского выборного царя – раджи Шуддходана из Капилавасту на сегоднашней границе между Индией и Непалом. В 16 лет он женится по желанию отца на своей кузине Яшодхаре, которая через тринадцать лет счастливой жизни ждет от него ребенка. Гаутаме уже 29 лет. И вот три неожиданные встречи вызывают в нем душевный перелом: он последовательно встречает дряхлого беспомощного старика, затем больного – прокаженного и, наконец, вздувшийся, пожираемый червями человеческий труп. Каждый раз сопровождающий Сиддхатху возничий дает ему соответствующее объяснение, и юноша узнает воочию, что такое старость, болезнь и смерть. Последовавшая затем встреча с нищим, странствующим отшельником, нашедшим успокоение в отречении от всего земного, побуждает его последовать такому примеру. (Этот эпизод проник в средние века на западе в виде легендарно-назидательной повести о “старце Варлааме и Иосафе, царевиче Индийском”, которых католическая церковь канонизировала как святых). Узнав о рождении своего сына Рахула, будущий Будда спешит освободиться и от этих новых жизненных уз: “Блажен лишь тот, чье сердце обрело покой; только когда угас огонь наслаждения, греха, заблуждения и гордости, когда угасли все страсти и пороки, только тогда наступает покой. Для меня наступило время покинуть дом и искать нирвану”.

Говорить о «буддизме вообще» нельзя: в зависимости от времени и конкретных условий существования он значительно видоизменялся. Один из наиболее авторитетных представителей русской буддологии О. О. Розенберг писал: «…Системы буддизма вообще, помимо отдельных школ, не существует вовсе»[6].

Обратимся к самому вероучению в том виде, как оно изложено в канонической литературе буддизма, лежащей в основе устной его пропаганды монашеством и популяризации его средствами искусства. Важнейшим источником сведений о раннем буддизме являются сочинения, которые были записаны к началу нашей эры на языке пали на Цейлоне и известны под названием Типитаки. Типитака содержит в себе самые разнообразные произведения.

Наиболее древней частью канона считается Винаяпитака, или «корзина устава». Входящие в нее пять книг излагают правила поведения и образа жизни буддийских монахов и мирян. Патимоккха – древнейший и центральный текст Винаяпитаки, где содержится перечень проступков, совершаемых монахами, и налагаемых на них наказаний. Далее следует состоящая из двух книг Суттавибханга – комментарии к Патимоккхе. Следующая книга называется Кхандхака, разделяющаяся на две части – Магаваггу и Куллаваггу. В первой части подробно описываются церемонии и праздники в общине, правила поведения монахов в течение дня, сбор общины на время сезона дождей. В Куллавагге основное внимание уделяется наказаниям, налагаемым на монахов за различные проступки, описываются первые два буддийских собора. Паривара излагает мнемонические приемы, облегчающие запоминание многочисленных правил и запретов.

Вторая часть Типитаки – Суттапитака, или «корзина поучений».

Она состоит из пяти сборников, излагающих идеологию буддизма в форме притч и бесед. Сборник Кхуддака-никая включает 15 книг, некоторые из которых пользуются особой известностью.

Среди них Дхаммапада, сообщающая в краткой стихотворной форме важнейшие вопросы вероучения. Суттанипата содержит стихи этического содержания и т.д. Особый интерес представляют Тхерагатха и Тхеригатха, или песнопения монахов и монахинь. Джатака содержит рассказы о перерождениях Будды. Все эти произведения важны как источник сведений об условиях общественной жизни Древней Индии.

Третья часть канона – Абхидхаммапитака, или «корзина объяснения учения (закона)». В ней рассматриваются философские вопросы. В нее входят семь книг, посвященных изложению и развитию приписываемых Будде мыслей. Это наиболее поздняя часть канона.

Главная задача, которую должен выполнить человек, — достичь спасения от уз окружающего мира. Это спасение вовсе не достигается в момент физической смерти данного живого существа. Открытием «Цепи Причинности» (12 Нидан) ознаменовалось достижение Гаутамой озарения. Проблема, мучившая его многие годы, нашла разрешение. Размышляя от причины к причине, Гаутама дошел до источника зла.

12. Существование есть страдание, ибо в нем заключены старость, смерть и тысяча страданий.

11. Я страдаю потому, что я рожден.

10. Я рожден, потому что я принадлежу миру бытия.

9. Я рождаюсь, потому что я питаю в себе существование.

8. Я питаю его, ибо я имею желания.

7. У меня есть желания, ибо я имею чувствования.

6. Я чувствую, ибо я соприкасаюсь с внешним миром.

5. Это соприкосновение производится действием моих шести чувств.

4. Мои чувства проявляются, ибо, будучи индивидуальностью, я противоставляю себя безличному.

3. Я индивидуальность, ибо я имею сознание, пропитанное сознанием этой личности.

2. Это сознание создалось, вследствие моих прежних существований.

1. Эти существования омрачили мое сознание, ибо я не знал.

Принято эту двенадцатичленную формулу перечислять в обратном порядке:

1. Авидия (омраченность, невежество).

2. Самскара (карма).

3. Виджнана (сознание).

4. Кама-рупа (форма, чувственное и нечувственное).

5. Шад-аятана (шесть трансцендентальных основ чувств).

6. Спарша (соприкосновение).

7. Ведана (чувствование).

8. Тришна (жажда, вожделение).

9. Упадана (влечение, привязанность).

10. Бхава (бытие).

11. Джати (рождение).

12. Джара (старость, смерть).

Таким образом, первопричина всех бедствий человечества в невежестве, омраченности. Будда утверждал, что невежество есть величайшее преступление, так как оно является причиной всех человеческих страданий.

Свет, который может рассеять эту тьму и избавить от страдания, был явлен Буддой, как знание «четырех благородных истин»[7].

Первая «благородная истина» гласит: “Вот, о монахи, благородная истина о страдании: рождение – страдание; расстройство здоровья – страдание; болезнь – страдание; смерть – страдание; присутствие того, кого мы ненавидим, — страдание; отделение от того, кого мы любим, — страдание. Короче, пятичленная привязанность к существованию – страдание”. Буддизм утверждает, что всякая жизнь – зло, страдание.

Во «второй благородной истине» Будда вскрывает причину новых и новых перерождений-страданий. Причина страданий в омраченности, в жажде самоудовлетворения, в земных присвоениях, влекущих за собой непрекращаемость повторного, несовершенного бытия. Человеческие чувства чреваты опасностью неотвратимых последствий в данной и в будущей жизнях. Силой, которая определяет форму каждого нового перерождения, является карма (санскр. – деяние, возмездие). Ее действие неотвратимо. Учение о карме – одно из важнейших положений идеологии буддизма. В соответствии с ним карма тесно связана с моралью, с поведением человека, в том числе и животных и других живых существ – обитателей сансары). В каждом случае человек обладает известной свободой выбора. Правда, эта свобода ограничена рамками его кармы, т. е. итогом поступков и помыслов прежних перерождений.

Итак, причиной страданий является жажда жизни, порожденная «невежеством» («авидья»).

«…Из жажды, — говорит Будда, — возникает привязанность, из привязанности возникает бытие, из бытия возникает рождение, из рождения возникает старость и смерть, несчастье, скорбь, страдания, унижения и отчаяние. Таково происхождения всей массы страдания».

Выход из «невежества» и жажды жизни указывает «третья благородная истина». «Вот, о монахи, благородная истина прекращения страдания: (оно прекращается) полным прекращением этой жажды (tanha), прекращением, которое состоит в отсутствии всякого сильного чувства, с полным отказом от этой жажды, с уходом от нее, с освобождением от нее, с уничтожением желания».

Страдание, неизбежно и беспрерывно связанное со всякой жизнью, будет уничтожено лишь тогда, когда будет вырвана с корнем сама жажда бытия. Буддизм исходит из понятия о страдании, как христианство из понятия о грехе; до известной степени ”жажда бытия“ у Будды и “греховное хотение” в Новом Завете сходятся.

И, наконец, «четвертая благородная истина» указывает путь, идя по которому можно избавиться от страданий. Путь к прекращению страданий состоит в постепенном усилении элементов, направленных на совершенствование для уничтожения причин бытия на Земле и в приближении к Великой Истине.

Из последней Благородной истины следует Восьмеричный Путь, ведущий к прекращению страданий.

Между аскетизмом и общественной жизнью пролегает путь, который Будда признал для нас, людей, разумным и сулящим счастье и о котором он впервые говорил в своей проповеди в Сарнатхе. Каждого из нас этот путь может привести к осознанной жизни.

Тот, кто приближается к Срединному Восьмеричному Пути, кто действительно желает узнать “другую жизнь”, должен сначала попытаться понять исходные позиции учения Будды. Только тот, кто осознал сансару как круговорот перерождений, а свое участие в этом круговороте познал посредством своей собственной кармы, может понять учение Будды.

При этом он должен понять, что нет неизменяемого “Я”, существующего в действительности, и постоянного “Я”, что все только видимость: майя.

Но кто из нас может легко расстаться со своими иллюзиями, кто признает внешнюю жизнь, состоящую из реакций, возбуждения, действий, тормозом своего развития? Этот вопрос должен задать себе тот, кто признает “Четыре Благородные Истины” жизнеопределяющими и хочет сделать из нах выводы для своего бытия.

Восьмеричный Путь предоставляет такую возможность. Он показывает путь, по которому прошел сам Пробужденный и который он проповедовал.

Этот путь говорит: “Если вы следуете этому пути, то найдете прекращение страданий. Но не ждите помощи со стороны. Каждый должен сам пробивать себе дорогу. Пробужденный только указывает путь”.

Рассмотрим Срединный Восьмеричный путь подробнее. Он делится на три части. Первые две ступени знакомят с правильным познанием как предпосылкой дальнейшего продвижения[8].

Следующие три ступени описывают поведение человека в этом мире, дисциплину и добродетель. Три последние ступени, приблизиться к которым может только Очищенный, касаются правильного сосредоточения.

В начале пути стоит стремление к правильному мировоззрению, к проникновению в переплетения сансары. Следует осознать свою связь с сансарой.

Сомнение по поводу смысла и цели жизни, так же широко распространенное во времена Будды, как и теперь, он рассматривает в ряде вопросов, к торых разоблачает распространенную неуверенность человека: «Существую ли я? Или я не существую? Кто я? И какой я? Вот это существо, откуда оно пришло? И куда оно уйдет?» Для Будды все эти вопросы бессмысленны.

То, что ему кажется действительно важным, так это вопрос о препятствиях, которые мешают человеку найти правильный путь и идти по нему. Он называет десять оков, к которым относятся: иллюзия личности, сомнение, суеверие, телесные страсти, ненависть, привязанность к Земле, желание наслаждения и успокоения, гордость, самодовольство, невежество. Для достижения высшего знания необходимо порвать все эти оковы.

Вторая ступень Срединного Восьмеричного Пути связана с первой, так как правильное понимание имеет следствием правильное убеждение. Тому, кто достиг правильного убеждения, легче увидеть зло и отступиться от него. Для Будды основными элементами правильного убеждения являются самоотверженность, доброжелательство и миролюбие. При этом он различает два вида правильного убеждения, говоря: «Существует одно правильное убеждение, которое еще подвержено инстинктам и влечениям, которое приносит заслуженную мирскую награду; и существует другое правильное убеждение, благородное, лишенное влечений, которое стоит над мирским и принадлежит к правильному пути».

Третья ступень Срединного Пути требует правильной речи. Она имеет особое значение для общения с ближними. Вот что Будда сам говорит по этому поводу: «Что же такое, братья, правильная речь? Вот кто-то, братья, отбросил ложь, отказался от лжи…Итак, он не произносит осознанной лжи ни ради себя самого, ни ради кого-либо другого, ни ради какой-либо выгоды…Согласие приносит ему радость, согласие ему отрадно, он говорит слова, способствующие согласию. Грубые речи он отбросил, он отказался от грубых речей… Болтовню он отбросил, отказался от болтовни. Он говорит в нужный момент, соответственно фактам, думая о смысле, говорит об учении и о желании быть членом ордена монахов; речи его сдержанны и соответствуют его целям».

Четвертая ступень Восьмеричного Пути посвящена правильным поступкам или правильному поведению, знакомит с главными правилами жизни – шилой, — которые Будда преподносит не только своим монахам, но и любителям-приверженцам и всему человечеству как несущее спасение нравственное поведение. Он требует отказаться от убийства, кражи, лжи, потребления пьянящих напитков и недозволенных половых сношений, к которым нельзя принуждать, которых нельзя иметь с девушками, находящимися под надзором семьи, с проститутками и с замужними женщинами. Слово Будды не является ни заповедью, ни законом, а раскрытием мировой взаимосвязи, в которую мы включены и из которой мы не можем выйти, не освободившись от стечения обстоятельств.

Предпосылкой к этому является правильный образ жизни, который описан Буддой на пятой ступени.

Правильный образ жизни предполагает осознанное, всеохватывающее бытие. Оно начинается с выбора профессии, которая не должна приносить страданий и не должна побуждать к неправильным действиям. Среди таких профессий может быть как профессия мясника, вынужденного убивать животных, и солдата, так и профессии, которые могут склонить к обману, мошенничеству и опасным для человека действиям.

Далее следует шестая ступень, которая призывает человека постепенно изменять свою повседневную жизнь с ориентацией на последние ступени, о чем можно прочитать в знаменитой речи «Увещевание Сингалаки». В ней Будда учит сына горожанина отказываться от определенных вещей во имя чистой жизни. Он начинает с пяти шил, но указывает ему на все то, что может сбить его с пути добродетели: танцы и музыка, алкоголь, буйные праздники, плохие друзья и страсть к игре. Будда убедил сына горожанина, который после наставлений нашел свое убежище у Пробужденного.

Это тот шаг, на котором человек старается распознать дурные влияния и избежать их, преодолеть дурные мысли, сохранить и приумножить благо.

О правильной ясности разума Будда говорит на седьмой ступени Восьмеричного Пути.

Ее четыре основы состоят в рассмотрении тела, чувств, мысли и объектов мысли. На этой ступени мы имеем дело с внутренним человеком, с его мыслями и с его чувствами: с сознанием и восприятием. Будда называет седьмую ступень сатипаттхана и объявляет о ней в своей знаменитой речи о понимании внимательности в «Сутре сатипаттхана».

При рассмотрении тела на первом месте стоят вдох и выдох. Они являются также важнейшей предпосылкой для первого упражнения сатипаттхана, которая должна привести упражняющегося к тому, чтобы, гладя на себя, он отделился от собственного тела, сделал себя объектом наблюдения и освободился из-под власти своего тела.

Анализируя чувства, рассматривая их, освобождаются от их связывающего воздействия; их воспринимают, как и функции тела.

Все, что мы делаем и творим, управляется мыслью, происходит от мысли, в мысли все отражается. Правильные мысли должны управлять теми упражнениями, которые позволят нам прийти к ясному видению и, наконец, к покою.

Восьмая ступень Пути — правильное сосредоточение – является высшей ступенью медитации перед моментом пробуждения. Самма-самадхи можно достичь только в сочетании со второй ступенью и шестой ступенью. В состоянии невозмутимости и ясной мысли настроенный таким образом человек достигает первого погружения[9].

Человек, проводящий в жизни эти положения, освобождается от страданий земного бытия, являющихся следствием невежества, желаний и вожделений. Когда это освобождение осуществлено, достигается Нирвана.

Что есть Нирвана? «Нирвана есть качество вмещения всех действий, насыщенность объемлемости. Трепетом озаренности притекают истинные знания. Спокойствие есть лишь внешний признак, не выражающий сущности состояния».

Для теоретической защиты своих основоположений буддизм выработал особую теорию познания в связи с логикой. Главные черты этой теории дают ей право называться критической. Она объявляет всякое метафизическое познание невозможным, ограничивает область познаваемого исключительной сферой возможного опыта, задачу философии полагает в исследовании достоверности нашего познания. С точки зрения гносеологии представители всех философских школ буддизма единогласны в том, что эмпирическое бытие, как внешний мир, так и «я», являются иллюзией, истинное бытие непознаваемо.

На первый взгляд может показаться, что между положениями вероучения буддизма и его теоретическими рассуждениями (невозможность познания внешнего мира) лежит непроходимая пропасть. Однако это не так. «Теоретический буддизм» не только не отбрасывает основополагающие положения религиозной идеологии, но целиком на ней построен и направлен на «доказательства» ее истинности.

Все «теоретические построения» буддийских схоластов основаны на «второй благородной истине», объявляющей причиной перерождений-страданий жажду бытия, привязанность к земному.

Следует отметить, что теоретики буддизма сумели, сосредоточив внимание на анализе сознания индивидуума, перекинуть мост от индивидуального сознания в мир абсолюта и таким образом избежать тупика солипсизма. Им удалось сделать это с помощью дхарм, имеющих в теоретическом буддизме столь важное значение, что, по словам О. О. Розенберга, сама «система буддизма в известном смысле может быть названа теорией дхарм».

Термин «дхарма» встречается в буддийской литературе в самых различных значениях. Он может означать и закон, и правило, и обязанность, и добродетель, и религию вообще, и учение о спасении, и вещь, и явление, и элемент, и качество, и истину, и состояние и т. д. Часто можно прочесть, что дхармы – мельчайшие, далее неделимые «материальные и духовные частицы», из которых состоят все явления и вещи в мире. Нередко их называют атомами, квантами и т. д. Однако в теологических трактатах те дхармы, о которых мы можем иметь суждение, являются мельчайшими частицами сознания, и только сознания.

Все древние философские учения утверждали закон кармы и закон конечного освобождения. Что же такое карма?

«То, что я называю кармой, есть лишь мысль, ибо, поразмыслив, человек действует телом, словом и разумом» (Катахаваттху, т. 8, 9 – 36). Карма создается мышлением. «Нет никакой заслуги тому, кто дает золото, думая, что дает камень». Именно мышление придает человеку моральную ценность, изменяемую поступками в ту или иную сторону.

Карма есть причинность, действующая в моральном так же, как в физическом и других планах. Буддисты говорят: «Нет чудес в делах человеческих, что человек посеял, то он и пожнет».

Но ценность учения Будды в том, что, не нарушая в основе все эти научно-философские положения, оно обратилось к земному труду, указывая, что лишь путем реального, напряженного труда и саморазвития можно достичь прогресса, и тем самым установило эволюционность человечества, как органической части космоса.

Слово «поток» есть ничто иное, как понятие, выраженное словом эволюция.

«Контакт космического преобразования с психической энергией рождает состояния счастливого потока», — так говорил Будда.

Будда явился истинным пахарем земли, утверждая основу сознательного и реального труда. И формула, что все достигается лишь личными усилиями, человеческими земными ногами и руками, красной нитью проходит через все учение. И в этом заключается неповторяемая особенность ценности труда Будды.

2.3. Основные направления и школы буддизма.

То, о чем говорилось выше, относится главным образом к той форме буддизма, которая вошла в историю под названием хинаяны, т. е. «малой», «узкой колесницы», или «узкого пути спасения», основным требованием которого был отказ от всех связей с мирской жизнью.

Превращению буддизма в мировую религию способствовали те новые черты, которые придали ему новую форму, форму «большой», или «широкой», колесницы спасения – «махаяны». Тот, кто хочет знать, чем является махаяна и какое значение она имеет, должен прочитать «Сутру Лотоса Чудесного Закона», которая показывает и величие и слабости идеи махаяны, которые выражаются в преувеличениях.

Между различными направлениями и школами внутри самого буддизма велась острая борьба. Большинство школ и направлений зародилось еще в Индии, а при распространении буддизма за ее пределами количество его разновидностей и оттенков увеличивалось. Различные авторы значительно расходятся в классификации даже основных из направлений. В сборнике «2500 лет буддизма» названы тридцать разных направлений.

С. Радхакришнан в «Индийской философии» говорит о четырех главных школах буддизма, относя две из них – вайбхашиков и саутрантиков – к хинаяне и две – йогачара и мадхьямика – к махаяне[10].

Школа мадхьямика утверждала, что нет ни материальной, ни духовной реальности. Все существующее лишь видимость, действительное содержание которой образует «шунья» (пустота). Школа йогачары признавала существующим только духовное бытие.

Школа вайбхашиков утверждала, что вещи материального мира познаются непосредственно, а школа саутрантиков – будто предметы постигаются только посредством умозаключения.

Также существуют и такие школы, как тендай и нихирен, и направления, например, движения сторонников Рисшикосай-каи (общество установления истинной веры и для ближних) и сенсационное движение Сока Гаккай (общество создающих ценности), которые были распространены в Японии.

Одним из направлений, которое появилось во время широкого паломничества китайских монахов в Индию, перевода основных произведений буддийского канона, создания новых направлений в самом буддизме, был буддизм чань («сосредоточение»). Эта школа получила впоследствии значительное развитие в Японии (дзен-буддизм). Другими известными направлениями китайского буддизма стали школы винаи, сукхавати, тьян-тай. В Тибете, куда в 7 в. проникли поздние формы индийского буддизма, к 14 в. сформировался ламаизм.

Необходимо назвать еще одну форму буддизма, наименее освещенную в российской литературе. Это так называемый буддийский тантризм. Особое значение он сыграл в формировании ламаизма.

Слово «тантра» означает «сплетение». Путь к спасению, предлагаемый тантризмом, пронизан терминами, представлениями и рекомендациями, связанными с областью эротики. Большинство индийских ученых определяют тантризм как «мистическое учение» о достижении высшего блаженства, о слиянии с божеством путем тщательно разработанных духовных упражнений.

Однако Д.Чаттопадхьяя убедительно критикует такое определение и в своем материале доказывает, что первоначально термин «тантра» означал «размножение». По его мнению, запутанные тантристские обряды и заклинания восходят к очень древней магической практике, направленной на повышение плодовитости растительности. Эти представления оказались весьма устойчивыми. Впоследствии махаяна осваивает эти обряды и представления и таким образом тантризм проникает в мировоззрение и культ позднего буддизма.

Итак, три колесницы буддийского учения – хинаяна, махаяна и ваджраяна («алмазная колесница») – ведут разными путями и в течение различных периодов времени к одной цели: к просветлению, к нирванне. Эти три колесницы предназначены для людей различного происхождения, различного мышления, то есть различного духа. Они раскрывают ту космическую истину, которая не имеет ни начала, ни конца, звучит в каждом слове Будды.

Таковы основные школы и направления буддизма.

3. Заключение

Сделаем некоторые выводы.

Под идеологией буддизма следует понимать систему религиозных, этических и социальных взглядов, которые указывают пути достижения «спасения» в неземном. Успех буддизма был обусловлен как раз тем, что он был «религией спасения», вселял в души верующих надежду на то, что страдание может быть побеждено и уничтожено, уверенность в существовании сверхъестественных сил, в своеобразно понимаемую душу – а именно это и составляет характерную особенность всякого религиозного мировоззрения.

Рассуждения логического характера, которые называют «философией буддизма», являются частью идеологии буддизма. И эта часть играет весьма существенную роль в некоторых школах и направлениях. «Философия буддизма» наполнена мистикой и сочетает в себе некоторые положения объективного и субъективного идеализма.

Буддизм обосновывает неизбежность гибели всего сущего и тем самым отрицает его ценность для человека. Утверждая возможность совершенствования в области человеческого сознания, буддизм рассматривает этот процесс как преодоление всех человеческих желаний, чувств, страстей. Он широко использует эмоциональные средства воздействия на сознание, умело применяет особенно живучие народные предания и традиции, прибегает к жизненным примерам и сравнениям, создавая впечатляющий культ.

Рассмотрение сущности, начал и направлений буддизма при- водит нас к выводу о том, что буддизм является не только одной из трех основных мировых религий, но и то, что в нем заложены своеобразные черты и свойства, не присущие другим религиям и направлениям философской мысли.

Однако в философии буддизма, равно как и в философских началах других философских течений и мировых религий, несмотря на всю свою специфику, буддизм отвечает на те же философские вопросы, которые характерны и для других философских направлений: что такое добро и зло, как прийти к «спасению» от окружающей действительности.

Буддизм открывает возможность углубления для каждого отдельного человека, но он не окрыляет умов, не переделывает людей, привыкших молча повиноваться, глухо обдумывать свои мысли и терпеливо повторять старое. Без сомнения, лучшим влиянием его в истории было отсутствие исключительного фанатизма, благодаря которому, быть может, уже в начале нашего летосчисления статуи Будды появились в брахманских храмах.

Список использованной литературы:

1. Альбедиль М. Буддизм. М., 2007.

2. Гийон Э. Философия буддизма. М., 2004.

3. Жоль К. К. Сравнительный анализ индийского логико-философского наследия. Киев, 1981.

4. Краткий очерк истории философии/под ред. М. Т. Иовчука, Т. И. Ойзермана, И. Я. Щипанова. Москва, 1960.

5. Народоведение / Под ред. проф. Фридриха Ратцеля. Том 2, С.-Петербург: «Просвещение», 2007.

6. Рерих Е. И… Основы буддизма. С.-Петербург, 1992.

7. Стрельник О.Н. Философия. М., 2008.

8. Улиг Г. Будда. Ростов-на-Дону: «Феникс», 1998.

9. Философия / Под ред. А. Ф. Зотова, В. В. Миронова, А. В. Разина. М., 2007.

10. Энциклопедический словарь / Под ред. проф. В. Я. Железнова, М. М. Ковалевского, С. А. Муромцева, Катимирязева. Москва, 1911.

[1] Розенберг О. О. Проблемы буддийской философии. Пг., 1918, с. 9.

[2] Философия / Под ред. А. Ф. Зотова, В. В. Миронова, А. В. Разина. М., 2007. С. 38.

[3] Бонгард – Левин Г. М. Индия эпохи Маурьев, с. 3.

[4] Жоль К. К. Сравнительный анализ индийского логико-философского наследия. Киев, 1981.

[5] Стрельник О.Н. Философия. М., 2008. С. 82.

[6] Розенберг О. О. Проблемы буддийской философии. Пг., 1918, ч. 2, с. 4 – 5.

[7] Философия / Под ред. А. Ф. Зотова, В. В. Миронова, А. В. Разина. М., 2007. С. 62.

[8] Философия / Под ред. А. Ф. Зотова, В. В. Миронова, А. В. Разина. М., 2007. С. 64.

[9] Стрельник О.Н. Философия. М., 2008. С. 93.

[10] Гийон Э. Философия буддизма. М., 2004. С. 62.

www.ronl.ru

Философские аспекты в технике

Федеральное агентство по образованию

Государственное образовательное учреждение

Высшего профессионального образования

Ижевский Государственный Технический Университет

Приборостроительный факультет

Кафедра: электротехника

Специальность 140610Реферат

Тема :философские аспекты в технике

Дисциплина: философияВыполнил студент группы 1-30-3з: Максимов К.С.Проверил преподаватель: Ковтун С.П Ижевск 2011

Философские аспекты техники

Хотя термин "философия техники", как показано в части первой, стали применять для обозначения специальной области гуманитарного знания сравнительно недавно, этим термином обычно обозначаются исследования, сохраняющие преемственную связь с многовековыми исследовательскими традициями, проводимыми в рамках таких известных философских дисциплин, как логика, теория познания, метафизика, нравственная и социальная, философия. Более того, несмотря на впечатление, которое иногда создается, вследствие растущей частоты употребления термина "философия техники" в названиях статей, книг, учебных курсов и научных обществ, более точно данный термин обозначает строго ограниченную дисциплину, изучающую некий класс близких, взаимосвязанных проблем. И все же, философия техники в современном ее состоянии не представляет собой четко определенной области анализа. Напротив, ученые, работающие в данной области, часто демонстрируют резко различные цели и методы, а дискуссии, обычно относимые к сфере философии техники, охватывают множество разнородных проблем, большинство из которых традиционно рассматривалось философией.

Если в предшествующих предложениях заменить выражение "философия техники" другим — "философия науки" и внести незначительные изменения, эти предложения составят третий параграф Предисловия к классической работе Эрнста Нагеля "Тhе Structure of Sciencе" (Структура науки, 1961)[1]. То, что Нагель говорил о философии науки в начале 1960-х годов, сегодня приложимо, mutans mutandis (с соответствующими изменениями (Прим. ред.), к философии техники. Это как бы предваряет дальнейшее рассмотрение области философского вопрошания, касающегося техники, и таким образом фиксирует наше внимание сначала на связи между философией науки и философией техники, а затем на традиционных разделах философии.

4. НАУКА И ИДЕИ, ТЕХНИКА И ИДЕИ

Наука представляет собой особый тип знания, выраженного посредством идей и теорий. Подобным образом и философия связана с наукой посредством идей и теорий — как теорий науки (т.е. научных теорий), так и теорий о науке. К научным теориям относятся гелиоцентрическая астрономия (представленная в вариантах Коперника, Кеплера, Галилея и др.), теория кровообращения (Гарвей), теория биологической эволюции (Дарвин), теория относительности (Эйнштейн) и т.д. Эти теории и связанные с ними идеи оказывают сильное влияние на наше видение естественного порядка (космологию) и на нас самих (психологию). Они, таким образом, создают имплицитные философии — даже научные философии — так же, как философия просто означает определенное видение мира.

Именно идеи или теории о науке составляют стержень философии науки в ее первичном или эксплицитном виде. Научные теории считают, что они истинны. Когда же кто-то ставит под сомнение эту истинность, пытается выявить когнитивный статус или структуру научных теорий, он тем самым начинает разрабатывать не только сами теории науки, но прежде всего идеи о теориях науки: что такое наука? Является ли наука истинной? Что представляет собой логика научной аргументации и научного объяснения? Какова природа объекта науки, такого, например, как закон, атом или кварк? В чем значение науки, каким образом наука связана с другими аспектами жизни человека, включая этику и политику? Эти вопросы являются ключевыми в философии науки.

Поскольку техника, понимаемая как изготовление и использование артефактов, есть прежде всего практика или деятельность, то связь между техникой и идеями не является столь очевидной и прямой, как связь между наукой и идеями. Например, существование особых технических идей и теорий не представляется столь же очевидным, как существование научных теорий. Когда идеи связаны с техникой, они часто воспринимаются просто как научные идеи, использованные в новом контексте. И в самом деле, именно это заставляло многих думать о современной технике как о прикладной науке и препятствовало развитию философии техники. Вместе с тем часто представляется, что техника использует идеи лишь для получения практических результатов и ей не удается серьезно оценить их именно как идеи.

Тем не менее особые технические идеи все же существуют, — свидетельства этому имеются в технических науках. Понятия машины (в его различных вариантах — от Аристотеля и Витрувия до Франца Рело и Алана Тьюринга), идея коммутатора, идеи изобретения, эффективности, оптимизации, теории аэродинамики, кинематики и кибернетики, теории автоматов, информации, управления, линейных систем и т.д. являются по своей природе техническими. Такие идеи не встречаются в физике, химии или биологии, они свойственны таким дисциплинам, как механика, стротельство гражданских объектов, электротехника, электроника, промышленная техника. В самом деле, можно аргументированно доказать, что использование механики в науке (как в случае с ньютоновской "небесной механикой") восходит к ранним современным технологиям (особенно большое значение здесь имела техника изготовления часов), и поэтому наука в некотором смысле может быть представлена именно как теоретическая техника.

В силу внутренне присущего им практического характера такие идеи раскрывают Lebenswelt (жизненный мир)[2], и общее выражение этого мира жизни легко принимает форму философии в смысле видения мира.

Такое видение мира или сознание было описано Жаком Эллюлем в его "Технике" (Lа Тесniqие, 1954). Вследствие практического характера идей, включенных в это сознание, вопросы, возникающие по поводу специфически технических идей, по сути своей отличаются от вопросов, которые ставятся в связи с идеями научными. В области техники важно не то, что технические теории являются истинными, а то, что они работают и что их функционирование является благом и приносит пользу. Постановка вопросов о функционировании технических теорий и об их полезности, выражение сомнений или даже проявление интереса по поводу практического характера или нравственного значения технических действий и их результатов, а равным образом и идей, которые лежат в их основе, представляет собой не просто и не только развитие теорий техники, а прежде всего развитие идей о теориях техники. Что такое техника? Всегда ли техника является благом и всегда ли она приносит пользу? Что в технике является благом? Какова логика технической мысли и действия? Какова реальность технических объектов? Какой тип знания содержит технические науки? Каково значение техники, т.е. каким образом техника связана с другими аспектами жизни человека? Такие вопросы являются основными в философии техники.

Поскольку вопросы, возникающие с самого начала по поводу науки и техники, различны по самой сути, философия науки более тесно связана с логикой и эпистемологией, а философия техники — с этикой и практической философией. Однако было бы ошибкой сводить философию техники к практическим вопросам или же рассматривать ее только как наиболее общую форму прикладной философии. Техника может быть предметом анализа с точки зрения любого традиционного раздела философии. Вопросы, интересные для исследователя, составляют широкий спектр — от теоретических и до метафизических.

5. ОТ ТЕОРЕТИЧЕСКИХ СЮЖЕТОВ К ЛОГИЧЕСКИМ И ЭПИСТЕМОЛОГИЧЕСКИМ ВОПРОСАМ

Основной теоретический вопрос связан с уже упоминавшейся проблемой отношения между наукой и техникой. Нагель, например, как и большинство профессиональных философов науки, склонен ставить знак равенства между техникой и прикладной наукой[3]. Хотя могут быть и некие свидетельства рrimа fасiе[4] в пользу этой позиций, тем не менее сам прикладной характер (науки) остается во многом неясным. Стремясь расширить традицию научной философии, Марио Бунге многое сделал для выяснения различных значений термина "прикладной" в данном контексте. Очевидно, например, что существует разница между приложениями фундаментального научного знания и видов научного метода.

В различных формах философии науки определение техники как прикладной науки не выражено, однако столь явно. Феноменологическая традиция философии техники, рассматривающая науку в целом, легко занимает аналогичную позицию и по отношению к технике и считает связь между наукой и техникой более тесной, чем та, которая может существовать между наукой и ее отдельным приложением. Хосе Ортегу-и-Гассета и Мартина Хайдеггера уместно вспомнить здесь как предвозвестников, зачинателей разработки данной проблематики, в то время как американские феноменологи, Ханс Йонас и Дон Иде, расширили и обогатили эту традицию философской рефлексии.

Например, Йонас в своих историко-философских очерках о возникновении современной науки и техники рассматривает науку и технику как близкие корреляты. В работе Д. Иде "Тесhnics аnd Рrахis" (Техника и практика, 1979) эта мысль выражена еще более конкретно: автор проводит различие между идеалистическим" и "материалистическим" отношением к технике: в первом случае техника понимается как продолжение пауки, но тором предполагается, что наука возникает из техники. Д. Иде также утверждает, что идеалистический взгляд был господствующим в западной философии, начиная от Платона и до Декарта, и нуждается в исправлении с помощью материалистического подхода. Здесь уместно заметить, что в то время, как большинство европейских феноменологов специально не уделяли внимания технике, для американских феноменологов техника стала объектом особо пристального изучения. Например, в "Ехistential Тесhnics" (Экзистенциальная техника, 1983) Д. Иде расширяет свой феноменологический анализ, показывая, как техника воздействует не только на наше объяснение естественного мира (т.е. науку), но также и на наше самопонимание (selfunderstanding).

Однако даже в англо-американской школе аналитической философии подрыв логического эмпиризма, связанного с работой историка-философа Томаса Куна "Тhе Structurе оf Scientific Revolutions" (Структура научных революций, 1962, русский перевод: М.: "Прогресс", 1975), оказал свое влияние и привел к изменению самого понятия связи науки и техники. Например, Кун замечает, что "часть наших затруднений в понимании глубокого различия, существующего между наукой и техникой, связана с тем фактом, что и науке, и технике одинаково свойственен прогресс"[5].. Посткуновская философия науки, несомненно, оказалась значительно более чувствительной не только к сложностям исторического плана, но также и к прагматическому (если не сказать техническому) характеру современной науки. Эту особенность отмечают такие социологи науки, как Стивен Уолгар и Бруно Лятур. Возможно даже, что проводимое Куном различие между парадигмальной нормальной наукой и революционной наукой, вызывающей сдвиг в парадигме, было бы проще понять в связи с рассмотрением технического устройства, а не концептуальных структур пауки.

Развитие этого подхода — задача как философов, так и историков науки. Философ науки Патрик Хилан доказывает, что современное научное объяснение мира зависит от первичного существования того, что он называет "созданным окружением", которое позволяет представить мир как эвклидовский артефакт[6]. Питер Галисон утврждает, что в истории физики XX столетия легко выделяются две основные экспериментальные традиции, одна из которых основана на использовании устройств, производящих образы (таких, как камера обскура), а другая связана с применением электронных вычислительных устройств, подобных счетчику Гейгера. Эти различные технические традиции доложили начало развитию последующих внутренних связей с традицией и внешнего разрыва этих связей в области преподавания и научной аргументации[7].

Исследования влияния различных технических артефактов на науку и научные исследования в сфере методологии указывают на необходимость проведения более глубокого теоретического анализа различий между типами самих артефактов, т.е. между экспериментальным аппаратом, постоянно используемыми в домашнем хозяйстве емкостями и посудой, общественными зданиями, структурами, объектами искусства, инструментами, машинами, автоматами, системами и т.д., и их различным отображением в человеческом мышлении и деятельности в области ремесел, народных промыслов, искусства, техники, технологии, инженерии, механики (см.: Жак Лафитт и Жильбер Симондон). На другом уровне сразу возникают вопросы о различиях между техникой как объектом, техникой как процессом, техникой как знанием и техникой как волевым устремлением (vоlitioп) и о расхождениях между древним тэхне и современной техникой. Так теоретические вопросы незаметно переходят в логические и эпистемологические.

Логика техники не идентична логике "первобытного сознания" или спекулятивного мышления до XVII века, которые демонстрируют то, что Джеймсом Фрейзером и Люсьеном Леви-Брюлем определено как мистика партиципации и о чем Аристотель говорит как о единстве мысли и ее объекта. Эрнст Капп в "Grundlinien еinег Рhilosophie der Тесhnik" (Основные положения философии техники, 1877) с самого начала ввел то, что можно было бы назвать "мистической проекцией", как нахождение логоса "тэхне". Техника в ее различных видах воспринимается как "проекция" органов человека, "продолжение" или развитие функций некоторых частей человеческого организма. И хотя данная концепция не согласуется с существовавшим до Нового времени техническим опытом, демонстрирующим имитацию естественных форм, она тем не менее может служить логическим основанием типичного для эпохи Возрождения стремления следовать "человеческой природе" (Френсис Бэкон) путем гуманизации мира. А при такой точке зрения техника в полной мере оказывается естественной частью мира.

Современная логика, действительно, может быть истолкована как продолжение бэконовского "завоевания природы" в сфере второй природы, которой является язык. В своей современной форме техника стремится преодолеть господство мира над человеком. Подобным же образом современная логика стремится распространить требование свободы на область теоретических построений и лингвистики. Основоположник современной математической логики Готтлиб Фреге, отметив ее необходимость для механики, доказывает, что стремлением современной философии является упразднение господства слова над человеческим духом" и что его система может служить "полезным инструментом" для достижения этой цели.[8] Понимание мира преимущественно с точки зрения функций с доказательствами и их связями, а не в качестве субстанций, обладающих сущностями и возможностями, снимает определенное предубеждение против возможности манипуляции миром, открывает в мире прежде всего движение, порожденное человеком, а не перспективу подчинения человека движению, порожденному миром. "Генетическая эпистемология" Жана Пиаже, которая рассматривает формальное операциональное мышление как результат развития эволюционной биологии и считает, что оно составляет основу процесса "непрерывного конструирования" и "изобретения", не является только другим аспектом этой логики. В самом деле, если естественный мир постигается через эволюционистские понятия, в распоряжении современной техники оказываются' даже средства мистики сопричастности (раrticipatiory mуstique) как, например, в случае со шпенглеровским пониманием техники как "тактики жизни" (1931).

При таком способе логического рассуждения высказывания (рrороsitions) уже не являются собственно истинными или ложными, но вероятнее всего лишь в большей или меньшей степени полезными или уместными в некотором контексте. Высказывания, не являющиеся строго истинными или строго ложными, в дальнейшем образуют аргументы, которые, в свою очередь, не считаются в строгом смысле обоснованными или необоснованными. Совершенно очевидно, что такая логика рассуждений оказывается прагматической, и действительно прагматические варианты философии науки склонны рассматривать науку как по существу техническую деятельность. Однако в последние три десятилетия своеобразная логика исследования контекстуального соответствия стала объектом интенсивного анализа вне рамок прагматизма. Герберт Саймон — пионер в данной области — в своей работе "Тhе Sciensces of the Artifitial" (Науки об искусственном, 1969, 1981) предложил методологию технического проектирования (еngineering dеsigп теthоdоlоgу), которая использует теорию полезности, теорию статистических решений, алгоритмы и эвристические подходы с целью выбора как оптимальных, так и удовлетворительных альтернатив императивных логик, факторного анализа и анализа средств-целей, схем размещения ресурсов и т.д. Данная логика контекстуального соответствия, известная также как "ограниченная рациональность", присуща не только техническому проектированию, но и исследованию операций, а также науке об управлении, исслелованиям по искусственному интеллекту.

Недавние разработки в области вероятного анализа и анализа риска-стоимости-выгоды, которые представляют собой новые элементы в данной логической схеме, возникшие как результат ее дальнейшего развития, послужили основанием для предпринятых в англоязычном философском сообществе попыток идентифицировать и преодолевать некоторые слабые стороны технической рациональности. На другом уровне неомарксистская Франкфуртская школа в своей критике "инструментального рационализма" попыталась включить техническую рациональность в свой социально-экономический контекст. Наконец, Хайдеггер, стремясь отойти от схемы современной логики, предлагает подход к изучению технического знания с точки зрения не просто антропологии, а как к определенному типу истины, понимаемой как открытие или установление в результате поиска, вводя при этом, хотя и совершенно нетрадиционным способом, понятие эпистемологии.

Техническая рациональность как "ограниченная" или зависящая от контекста рациональность, вероятно, эквивалентна техническому знанию как информации. Эпистемология информации и информационные науки тесно связаны с математической теорией информации и информатикой (которая больше не является наукой о природе, но наукой об искусственном) и прежде всего исследует технические возможности передачи и приема сигналов в различных условиях, а также различные способы упорядочения информации и доступа к ней. Значительная часть дискуссий об искусственном интеллекте и компьютерном моделировании когнитивных процессов имеет отношение к данной теме. С критикой по поводу этих дискуссий неоднократно выступали философы, такие, как Губерт Дрейфус, показавшие, что участникам дискуссий не удается провести грань между информацией в техническом смысле и подлинным человеческим знанием. В работе Рафаэля Капурро, "Неrmеnеutik der Fасhinformation" (Герменевтика профессиональной информации, 1986) рассматриваются перспективы использования герменевтики (как дисциплины, связанной с эпистемологией) для решения задач упорядочения научных данных и доступа к ним.

www.coolreferat.com

Реферат - «Философские аспекты математического моделирования»

Казанский Государственный Энергетический УниверситетКафедра философии

«Философские аспекты математического моделирования»

Реферат выполнила аспиранткакафедры Инженерной Кибернетикифакультета «Институт Теплоэнергетики»Габидинова Айгуль Ринатовна.

Преподаватель: д.ф.н., Крашенинников Михаил Алексеевич.

Казань – 2007

Оглавление

Введение 3

Моделирование как метод научного познания 6

Методология научных исследований 11

Вычислительный эксперимент 12

Возникновение математической модели 13

Классификация математических моделей 14

Философия кибернетики 18

Особенности кибернетического моделирования 19

Модели мира 21

Кибернетика и сознание 22

Моделирование мыслительной деятельности человека 24

Искуственный интеллект 27

^ Проблемы экспертных систем, искусственного интеллекта и нейросетей 31

Заключение 35

Литература 37

Введение

Растущий интеpес философии и методологии познания к теме

моделиpования был вызван тем значением, котоpое метод моделиpо-

вания получил в совpеменной науке, и в особенности в таких ее

pазделах, как физика, химия, биология, кибеpнетика, не говоpя

уже о многих технических науках.

Однако моделиpование как специфическое сpедство и фоpма

научного познания не является изобpетением 19 или 20 века.

Достаточно указать на пpедставления Демокpита и Эпикуpа об атомах,

их фоpме, и способах соединения, об атомных вихpях и ливнях,

объяснения физических свойств pазличных веществ с помощью пpед-

ставления о кpуглых и гладких или кpючковатых частицах, сцеп-

ленных между собой. Эти пpедставления являются пpообpазами

совpеменных моделей, отpажающих ядеpно-электpонное стpоение

атома вещества.

20 век пpинес методу моделиpования новые успехи, но однов-

pеменно поставил его пеpед сеpьезными испытаниями. С одной стоpоны,

кибеpнетика обнаpужила новые возможности и пеpспективы этого

метода в pаскpытии общих закономеpностей и стpуктуpных особенностей

систем pазличной физической пpиpоды, пpинадлежащих к pазным уpовням

оpганизации матеpии, фоpмам движения. С дpугой же стоpоны, теоpия

относительности и в особенности, квантовая механика, указали на

неабсолютный, относительный хаpактеp механических моделей, на

тpудности, связанные с моделиpованием.

Многочисленные факты, свидетельствующие о шиpоком пpименении

метода моделиpования в исследованиях, некотоpые пpотивоpечия, кото-

pые пpи этом возникают, потpебовали глубокого теоpетического осмыс-

ления данного метода познания, поисков его места в теоpии познания.

Этим можно объяснить большое внимание, котоpое уделяется философами

pазличных стpан этому вопpосу в многочисленных pаботах.

Современное развитие науки характеризуется потребностью сложного изучения всевозможных сложных процессов и явлений – физических, химических, биологических, экономических, социальных и других. Происходит значительное увеличение темпов математизации и расширение ее области действия. Теории математики широко применяются в других науках, казалось бы совершенно от нее далеких – лингвистике, юриспруденции. Это вызвано естественным процессом развития научного знания, который потребовал привлечения нового и более совершенного математического аппарата, проявлением новых разделов математики, а также кибернетики, вычислительной техники и так далее, что значительно увеличило возможности ее применения1.

Более точное математическое описание процессов и явлений, вызванное потребностями современной науки, приводит к появлению сложных систем интегральных, дифференциальных, интегральных, трансцендентных уравнений и неравенств, которые не удается решить аналитическими методами в явном виде. Для решения таких задач приходится прибегать к вычислительным алгоритмам, использовать какие-либо бесконечные процессы, сходящиеся к конечному результату. Приближенное решение задачи получается при выполнении определенного числа шагов.

Развитие ЭВМ стимулировало более интенсивное развитие вычислительных методов, создало предпосылки решения сложных задач науки, техники, экономики. Широкое применение при решении таких задач получили методы прикладной математики и математического моделирования.

В настоящее время прикладная математика и ЭВМ являются одним из определяющих факторов научно-технического прогресса. Они способствуют ускорению развития ведущих отраслей народного хозяйства, открывают принципиально новые возможности моделирования и проектирования сложных систем с выбором оптимальных параметров технологических процессов.

ЭВМ обеспечивает интенсивный процесс математизации не только естественных и технических, но также общественных и гуманитарных наук. Математическое моделирование и ЭВМ получают широкое применение в химии, биологии, медицине, психологии, лингвистике и этот список можно продолжать и продолжать.

В реферате предпринята попытка рассмотреть философские аспекты математического моделирования как метода познания окружающего мира. В первой части исследованы общие вопросы математического моделирования. Определяются и обосновываются понятия моделирование, вычислительный эксперимент, математическая модель и математическое моделирование, приводится классификация математических моделей. Во второй и третьей частях рассматривается применение математического моделирования в различных отраслях человеческого знания и деятельности. Вторая часть посвящена вопросам кибернетики, моделирования мысленной деятельности человека. Поднимаются вопросы искусственного интеллекта, модели искусственного нейрона, нейросетевых технологий. Третья часть затрагивает вопросы математического моделирования применительно к к исследованиям экономических систем, в частности вопросы имитационного моделирования. ^ Моделирование как метод научного познания Растущий интерес философии и методологии познания к теме моделирования был вызван тем значением, которое метод моделирования получил в современной науке, и в особенности в физике, химии, биологии, кибернетике, не говоря уже о многих технических науках.

Однако моделирование как специфическое средство и форма научного познания не является изобретением XIX или XX века. Достаточно указать на представления Демокрита и Эпикура об атомах, их форме, и способах соединения, об атомных вихрях и ливнях, объяснения физических свойств различных веществ с помощью представления о круглых и гладких или крючковатых частицах, сцепленных между собой. Эти представления являются прообразами современных моделей, отражающих ядерно-электронное строение атома вещества.

В настоящее время нельзя назвать область человеческой деятельности, в которой в той или иной степени не использовались бы методы моделирования. Остановимся на философских аспектах моделирования, а точнее общей теории моделирования2.

Методологическая основа моделирования заключается в следующем. Все то, на что направлена человеческая деятельность, называется объектом (лат. objectum – предмет). Выработка методологии направлена на упорядочение получения и обработки информации об объектах, которые существуют вне нашего сознания и взаимодействуют между собой и внешней средой.

В научных исследованиях большую роль играют гипотезы, то есть определенные предсказания, основывающиеся на небольшом количестве опытных данных, наблюдений, догадок. Быстрая и полная проверка гипотез может быть проведена в ходе специально поставленного эксперимента. При формулировании и проверки правильности гипотез большое значение в качестве метода суждений имеет аналогия.

Аналогией называют суждение о каком либо частном сходстве двух объектов, причем такое сходство может быть существенным и несущественным. Необходимо отметить, что понятия существенности и несущественности сходства или различия объектов условны и относительны. Существенность сходства (различия) зависит от уровня абстрагирования и в общем случае определяется конечной целью проводимого исследования. Современная научная гипотеза создается, как правило, по аналогии с проверенными на практике научными положениями. Таким образом, аналогия связывает гипотезу с экспериментом.

Гипотезы и аналогии, отражающие реальный, объективно существующий мир, должны обладать наглядностью или сводится к удобным для исследования логическим схемам. Такие логические схемы, упрощающие рассуждения и логические построения или позволяющие проводить эксперименты, уточняющие природу явлений, называются моделями. Другими словами модель (лат. modulus - мера) – это объект заместитель объекта-оригинала, обеспечивающий изучение некоторых свойств оригинала.

Моделированием называется замещение одного объекта другим с целью получения информации о важнейших свойствах объекта-оригинала с помощью объекта-модели. Таким образом, моделирование может быть определено как представление объекта моделью для получения информации об этом объекте путем проведения экспериментов с его моделью. И.Т. Фролов отмечал, что «моделирование означает материальное или мысленное имитирование реально существующей системы путем специального конструирования аналогов (моделей), в которых воспроизводятся принципы организации и функционирования этой системы»3. Здесь в основе мысль, что модель средство познания, главный ее признак - отображение. Теория замещения одних объектов (оригиналов) другими объектами (моделями) и исследование свойств объектов на их моделях называется теорией моделирования.

Определяя гносеологическую роль теории моделирования, то есть ее значение в процессе познания, необходимо, прежде всего, отвлечься от имеющегося в науке и технике многообразия моделей и выделить то общее, что присуще моделям различных по своей природе объектов реального мира. Это общее заключатся в наличии некоторой структуры (статической или динамической, материальной или мысленной), которая подобна структуре данного объекта. В процессе изучения модель выступает в роли относительно самостоятельного квазиобъекта, позволяющего получить при исследовании некоторые знания о самом объекте.

Если результаты моделирования подтверждаются и могут служить основой для прогнозирования процессов, протекающих в исследуемых объектах, то говорят, что модель адекватна объекту. При этом адекватность модели зависит от цели моделирования и принятых критериев.

Обобщенно моделирование можно определить как метод опосредованного познания, при котором изучаемый объект-оригинал находится в неком соответствии с другим объектом-моделью, причем модель способна в том или ином отношении замещать оригинал на некоторых стадиях познавательного процесса. Стадии познания, на которых происходит такая замена, а также формы соответствия модели и оригинала могут быть различными:

Моделирование как познавательный процесс, содержащий переработку информации, поступающей из внешней среды, о происходящих в ней явлениях, в результате чего в сознании появляются образы, соответствующие объектам.

Моделирование, заключающееся в построении некоторой системы-модели (второй системы), связанной определенными отношениями подобия с системой-оригиналом (первой системой), причем в этом случае отображение одной системы в другую является средством выявления зависимостей между двумя системами, отраженными в соотношениях подобия, а не результатом непосредственного изучения поступающей информации.

Следует отметить, что с точки зрения философии моделирование – эффективное средство познания природы. Процесс моделирования предполагает наличие:

объекта исследования;

исследователя, перед которым поставлена конкретная задача;

модели, создаваемой для получения информации об объекте и необходимой для решения поставленной задачи.

По отношению модели исследователь является, по сути дела, экспериментатором, только в данном случае эксперимент проводится не с реальным объектом, а с его моделью. Надо иметь в виду, что любой эксперимент может иметь существенное значение в конкретной области науки только при специальной его обработке и обобщении. Единичный эксперимент никогда не может быть решающим для подтверждения гипотезы, проверки теории. Следует помнить о том, что критерием истины являются опыт, практика, экспериментальное исследование.^ Методология научных исследований Как методология научных исследований математическое моделирование сочетает в себе опыт различных отраслей науки о природе и обществе, прикладной математики, информатики и системного программирования для решения фундаментальных проблем. Математическое моделирование объектов сложной природы – единый сквозной цикл разработок от фундаментального исследования проблемы до конкретных численных расчетов показателей эффективности объекта. Результатом разработок бывает система математических моделей, которые описывают качественно разнородные закономерности функционирования объекта и его эволюцию в целом как сложной системы в различных условиях. Вычислительные эксперименты с математическими моделями дают исходные данные для оценки показателей эффективности объекта. Поэтому математическое моделирование как методология организации научной экспертизы крупных проблем незаменимо при проработке народнохозяйственных решений. (В первую очередь это относится к моделированию экономических систем4).

По своей сути математическое моделирование есть метод решения новых сложных проблем, поэтому исследования по математическому моделированию должны быть опережающими. Следует заранее разрабатывать новые методы, готовить кадры, умеющие со знанием дела применять эти методы для решения новых практических задач.^ Вычислительный эксперимент Академик А. А. Самарский, один из основоположников вычислительной математики и математического моделирования в нашей стране, создатель ведущей школы в области математического моделирования, понимал под вычислительным экспериментом такую организацию исследований, при которой на основе математических моделей изучаются свойства объектов и явлений, проигрывается их поведение в различных условиях и на основе этого выбирается оптимальный режим5. Другими словами, вычислительный эксперимент предполагает переход от изучения реального объекта к изучению его математической модели. Такой моделью, как правило, является одно или несколько уравнений. Более строго математические модели будут определены ниже.

Впервые вычислительный эксперимент начал использоваться для изучения таких процессов, экспериментальное исследование которых невозможно или затруднено. Например, в 40-50 годы XX столетия академик М.В. Келдыш разрабатывает математическое описание космических полетов. ^ К основным преимуществам вычислительного эксперимента можно отнести следующие: Возможность исследования объекта без модификации установки или аппарата. Возможность исследования каждого фактора в отдельности, в то время как в реальности они действуют одновременно.

Возможность исследования нереализуемых на практике процессов.

Вычислительный эксперимент включает в себя следующие этапы (см. рисунок 1):

Физическое описание процесса, то есть уяснение закономерности протекаемых явлений.

Разработка математической модели.

Алгоритм или метод решения уравнений.

Разработка программ.

Проведение расчетов, анализ результатов и оптимизация.

Тем самым основу вычислительного эксперимента составляет триада: модель – алгоритм - программа. Опыт решения крупных задач показывает, что метод математического моделирования и вычислительный эксперимент соединяют в себе преимущества традиционных теоретических и экспериментальных методов исследования.^ Возникновение математической модели Математическая модель может возникнуть тремя путями:

В результате прямого изучения реального процесса. Такие модели называются феноменологическими.

В результате процесса дедукции. Новая модель является частным случаем некоторой общей модели. Такие модели называются асимптотическими.

В результате процесса индукции. Новая модель является обобщением элементарных моделей. Такие модели называют моделями ансамблей.

Процесс моделирования начинается с моделирования упрощенного процесса, который с одной стороны отражает основные качественные явления, с другой стороны допускает достаточно простое математическое описание. По мере углубления исследования строятся новые модели, более детально описывающие явление. Факторы, которые считаются второстепенными на данном этапе, отбрасываются. Однако, на следующих этапах исследования, по мере усложнения модели, они могут быть включены в рассмотрение. В зависимости от цели исследования один и тот же фактор может считаться основным или второстепенным.

Математическая модель и реальный процесс не тождественны между собой. Как правило, математическая модель строится с некоторым упрощением и при некоторой идеализации. Она лишь приближенно отражает реальный объект исследования, и результаты исследования реального объекта математическими методами носят приближенный характер. Точность исследования зависит от степени адекватности модели и объекта и от точности применяемых методов вычислительной математики.

Схема построения математических моделей следующая:

Выделение параметра или функции, подлежащей исследованию.

Выбор закона, которому подчиняется эта величина.

Выбор области, в которой требуется изучить данное явление.^ Классификация математических моделей Существуют всевозможные классификации математических моделей. Выделяют линейные и нелинейные модели, стационарные и динамические, модели, описываемые алгебраическими, интегральными и дифференциальными уравнениями, уравнениями в частных производных. Можно выделять классы детерминируемых моделей, вся информация в которых является полностью определяемой, и стохастических моделей, то есть зависящих от случайных величин и функций. Так же математические модели различают по применению к различным отраслям науки.

Рассмотрим следующую классификацию математических моделей6. Все математические модели разобьем условно на четыре группы.

I. ^ Модели прогноза или расчетные модели без управления. Их можно разделить на стационарные и динамические.

Основное назначение этих моделей: зная начальное состояние и информацию о поведение на границе, дать прогноз о поведении системы во времени и в пространстве. Такие модели могут быть и стохастическими.

Как правило, модели прогнозирования описываются алгебраическими, трансцендентными, дифференциальными, интегральными, интегро-дифференциальными уравнениями и неравенствами. Примерами могут служить модели распределения тепла, электрического поля, химической кинетики, гидродинамики.

II. ^ Оптимизационные модели. Их так же разбивают на стационарные и динамические. Стационарные модели используются на уровне проектирования различных технологических систем. Динамические – как на уровне проектирования, так и, главным образом, для оптимального управления различными процессами – технологическими, экономическими и др.

В задачах оптимизации имеется два направления. К первому относятся детерминированные задачи. Вся входная информация в них является полностью определяемой.

Второе направление относится к стохастическим процессам. В этих задачах некоторые параметры носят случайный характер или содержат элемент неопределенности. Многие задачи оптимизации автоматических устройств, например, содержат параметры в виде случайных помех с некоторыми вероятностными характеристиками.

Методы отыскания экстремума функции многих переменных с различными ограничениями часто называются методами математического программирования. Задачи математического программирования – одни из важных оптимизационных задач.

В математическом программировании выделяются следующие основные разделы7:

^ Линейное программирование. Целевая функция линейна, а множество, на котором ищется экстремум целевой функции, задается системой линейных равенств и неравенств.

Нелинейное программирование. Целевая функция нелинейная и нелинейные ограничения.

Выпуклое программирование. Целевая функция выпуклая и выпуклое множество, на котором решается экстремальная задача.

Квадратичное программирование. Целевая функция квадратичная, а ограничения – линейные равенства и неравенства.

Многоэкстремальные задачи. Задачи, в которых целевая функция имеет несколько локальных экстремумов. Такие задачи представляются весьма проблемными.

^ Целочисленное программирование. В подобных задачах на переменные накладываются условия целочисленности.

Как правило, к задачам математического программирования неприменимы методы классического анализа для отыскания экстремума функции нескольких переменных.

Модели теории оптимального управления – одни из важных в оптимизационных моделях. Математическая теория оптимального управления относится к одной из теорий, имеющих важные практические применения, в основном, для оптимального управления процессами.

Различают три вида математических моделей теории оптимального управления8. К первому виду относятся дискретные модели оптимального управления. Традиционно такие модели называют моделями динамического программирования. Широко известен метод динамического программирования Беллмана. Ко второму типу относятся модели, описываемые задачам Коши для систем обыкновенных дифференциальных уравнений. Их часто называют моделями оптимального управления системами с сосредоточенными параметрами. Третий вид моделей описывается краевыми задачами, как для обыкновенных дифференциальных уравнений, так и для уравнений в частных производных. Такие модели называют моделями оптимального управления системами с распределенными параметрами.

III. ^ Кибернетические модели. Этот тип моделей используется для анализа конфликтных ситуаций.

Предполагается, что динамический процесс определяется несколькими субъектами, в распоряжении которых имеется несколько управляющих параметров. С кибернетической системой ассоциируется целая группа субъектов со своими собственными интересами.

IV. Вышеописанные типы моделей не охватывают большого числа различных ситуаций, таких, которые могут быть полностью формализированы. Для изучения таких процессов необходимо включение в математическую модель функционирующего «биологического» звена – человека. В таких ситуациях используется имитационное моделирование, а также методы экспертиз и информационных процедур.^ Философия кибернетики Осмысление кибернетических понятий с позиции философии будет способствовать более успешному осуществлению теоретических и практических работ в этой области, создаст лучшие условия для эффективной работы и научного поиска в этой области познания.

Кибернетика как перспективная область научного познания привлекает к себе все большее внимание философов. Положения и выводы кибернетики включаются в их области знания, которые в значительной степени определяют развитие современной теории познания. Как справедливо отмечают отечественные исследователи, кибернетика, достижения которой имеет громадное значение для исследования познавательного процесса, по своей сущности и содержанию должна входить в теорию познания.

Исследование методологического и гносеологического аспектов кибернетики способствует решению многих философских проблем. В их числе - проблемы диалектического понимания простого и сложного, количества и качества, необходимости и случайности, возможности и действительности, прерывности и непрерывности, части и целого. Для развития самих математики и кибернетики важное значение имеет применение к материалу этих наук ряда фундаментальных философских принципов и понятий, применение, обязательно учитывающее специфику соответствующих областей научного знания. Среди этих принципов и понятий следует особо выделить положение отражения, принцип материального единства мира конкретного и абстрактного, количества и качества, нормального и содержательного подхода к познанию и др. Философская мысль уже много сделала в анализе аспектов и теоретико-познавательной роли кибернетики. Было показано, сколь многообещающим в философском плане является рассмотрение в свете кибернетики таких вопросов и понятий, как природа информации, цель и целенаправленность, соотношение детерминизма и теологии, соотношение дискретного и непрерывного, детерминистского и вероятностного подхода к науке.

Нужно сказать и о большом значении кибернетики для построения научной картины мира. Собственно предмет кибернетики - процессы, протекающие в системах управления, общие закономерности таких процессов. ^ Особенности кибернетического моделирования Кибернетика (от греческого kybernetike – искусство управления) – наука о самоуправляющихся машинах, в частности о машинах с электронным управлением9. Основатель ее, американский ученый Норберт Винер, в 1948 показал, что человеческий мозг действует наподобие электронных вычислительных машин с двоичной системой исчисления. Можно определить кибернетику как науку, изучающую системы любой природы, способные воспринимать, хранить и перерабатывать информацию для целей управления.10 Понятия кибернетическое моделирование, искусственный интеллект, нейроматематика, о которых речь пойдет ниже, тесно связаны с математическим моделированием и не мыслимы без него. Кибернетика широко пользуется методом математического моделирования и стремится к получению конкретных результатов, позволяющих анализировать и синтезировать изучаемые системы.

В современном научном знании весьма широко распространена тенденция построения кибернетических моделей объектов самых различных классов. К.Б. Батороев писал, что «кибернетический этап в исследовании сложных систем ознаменован существенным преобразованием «языка науки», характеризуется возможностью выражения основных особенностей этих систем в терминах теории информации и управления. Это сделало доступным их математический анализ».11

Кибернетическое моделирование используется и как общее эвристическое средство, и как искусственный организм, и как система-заменитель, и в функции демонстрационной. Использование кибернетической теории связи и управления для построения моделей в соответствующих областях основывается на максимальной общности ее законов и принципов: для объектов живой природы, социальных систем и технических систем.

Широкое использование кибернетического моделирования позволяет рассматривать этот «логико-методологический» феномен как неотъемлемый элемент «интеллектуального климата» современной науки». В этой связи говорят об особом «кибернетическом стиле мышления», о «кибернетизации» научного знания. С кибернетическим моделированием связываются возможные направления роста процессов теоризации различных

наук, повышение уровня теоретических исследований. Рассмотрим некоторые примеры, характеризующие включение кибернетических идей в другие понятийные системы.

Анализ биологических систем с помощью кибернетического моделирования обычно связывают с необходимостью объяснения некоторых механизмов их функционирования (ниже рассмотрим моделирование психической деятельности человека). В этом случае система кибернетических понятий и принципов оказывается источником гипотез относительно любых самоуправляемых систем, т.к. идеи связей и управления верны для этой области применения идей, новые классы факторов.

Характеризуя процесс кибернетического моделирования12, обращают внимание на следующие обстоятельства. Модель, будучи аналогом исследуемого явления, никогда не может достигнуть степени сложности последнего. При построении модели прибегают к известным упрощениям, цель которых - стремление отобразить не весь объект, а с максимальной полнотой охарактеризовать некоторый его «срез». Задача заключается в том, чтобы путем введения ряда упрощающих допущений выделить важные для исследования свойства. Создавая кибернетические модели, выделяют информационно-управленческие свойства. Все иные сторон этого объекта остаются вне рассмотрения.

Анализируя процесс приложения кибернетического моделирования в различных областях знания, можно заметить расширение сферы применения кибернетических моделей: использование в науках о мозге, в социологии, в искусстве, в ряде технических наук. В частности, в современной измерительной технике нашли приложение информационные модели13. Возникшая на их основе информационная теория измерения и измерительных устройств - это новый подраздел современной прикладной метрологии.^ Модели мира Благодаря кибернетике и созданию ЭВМ одним из основных способов познания, наравне с наблюдением и экспериментом, стал метод моделирования. Применяемые модели становятся все более масштабными: от моделей функционирования предприятия и экономической отрасли до комплексных моделей управления биогеоценозами, эколого-экономических моделей рационального природоиспользования в пределах целых регионов, до глобальных моделей.

В 1972 году на основе метода "системной динамики" Дж. Форрестера были построены первые так называемые "модели мира", нацеленные на выработку сценариев развития всего человечества в его взаимоотношениях с биосферой. Их недостатки заключались в чрезмерно высокой степени обобщения переменных, характеризующих процессы, протекающие в мире; отсутствии данных об особенностях и традициях различных культур и так далее. Однако это оказалось очень многообещающим направлением.

Постепенно указанные недостатки преодолевались в процессе создания последующих глобальных моделей, которые принимали все более конструктивный характер, ориентируясь на рассмотрение вопросов улучшения существующего эколого-экономического положения на планете.

М. Месаровичем и Э. Пестелем были построены глобальные модели на основе теории иерархических систем, а В. Леонтьевым - на основе разработанного им в экономике метода "затраты-выпуска". Дальнейший прогресс в глобальном моделировании ожидается на путях построения моделей, все более адекватных реальности, сочетающих в себе глобальные, региональные и локальные моменты.

Простираясь на изучение все более сложных систем, метод моделирования становится необходимым средством, как познания, так и преобразования действительности. В настоящее время можно говорить как об одной из основных, о преобразовательной функции моделирования, выполняя которую оно вносит прямой вклад в оптимизацию сложных систем. Преобразовательная функция моделирования способствует уточнению целей и средств реконструкции реальности. Свойственная моделированию трансляционная функция способствует синтезу знаний - задаче, имеющей первостепенное значение на современном этапе изучения мира.

Прогресс в области моделирования следует ожидать не на пути противопоставления одних типов моделей другим, а на основе их синтеза. Универсальный характер моделирования на ЭВМ дает возможность синтеза самых разнообразных знаний, а свойственный моделированию на ЭВМ функциональный подход служит целям управления сложными системами. ^ Кибернетика и сознание Явления, которые отображаются в таких фундаментальных понятиях кибернетики, как информация и управление, имеют место в органической природе и общественной жизни. Таким образом, кибернетику можно определить как науку об управлении и связи с живой природой в обществе и технике.

Один из важнейших вопросов, вокруг которого идут философские дискуссии - это вопрос о том, что такое информация, какова ее природа? Для характеристики природы информационных процессов необходимо кратко рассмотреть естественную основу всякой информации, а таковой естественной основой информации является присущее материи объективное свойство отражения.

Положение о неразрывной связи информации и отражения стало одним из важнейших в изучении информации и информационных процессов и признается абсолютным большинством отечественных философов. Информация в живой природе в отличие от неживой играет активную роль, так как участвует в управлении всеми жизненными процессами.

Материалистическая теория отражения видит решение новых проблем науки и, в частности, такой кардинальной проблемы естествознания как переход от неорганической материи к органической, в использовании методологической основы диалектического материализма. Проблема заключается в том, что существует материя, способная ощущать, и материя, созданная из тех же атомов и в тоже время не обладающая этой способностью. Вопрос, таким образом поставлен вполне конкретно и, тем самым, толкает проблему к решению. Кибернетика вплотную занялась исследованием механизмов саморегуляции и самоуправления. Вместе с тем, оставаясь методически ограниченными, эти достижения оставили открытыми ряд проблем к рассмотрению которых привела внутренняя ломка кибернетики.

Сознание является не столько продуктом развития природы, сколько продуктом общественной жизни человека, общественного труда предыдущих поколений людей. Оно является существенной частью деятельности человека, посредством которой создается человеческая природа и не может быть принята вне этой природы.

Если в машинах и вообще в неорганической природе отражение есть пассивный, мертвый физико-химический, механический акт без обобщения и проникновения в сущность обобщаемого явления, то отражение в форме сознания есть, то мнению Ф.Энгельса "познание высокоорганизованной материей самой себя, проникновение в сущность, закон развития природы, предметов и явлений объективного мира".

В машине же отражение не осознанно, так как оно осуществляется без образования идеальных образов и понятий, а происходит в виде электрических импульсов, сигналов и т.п. Поскольку машина не мыслит, эта не есть та форма отражения, которая имеет место в процессе познания человеком окружающего мира. Закономерности процесса отражения в машине определяются, прежде всего, закономерностями отражения действительности в сознании человека, так как машину создает человек в целях более точного отражения действительности, и не машина сама по себе отражает действительность, а человек отражает ее с помощью машины. Поэтому отражение действительности машиной является составным элементом отражения действительности человеком. Появление кибернетических устройств приводит к возникновению не новой формы отражения, а нового звена, опосредующего отражение природы человеком. ^ Моделирование мыслительной деятельности человека В понятие «искусственный интеллект» вкладывается различный смысл - от признания интеллекта у ЭВМ, решающих логические или даже любые вычислительные задачи, до отнесения к интеллектуальным лишь тех систем, которые решают весь комплекс задач, осуществляемых человеком, или еще более широкую их совокупность. Мы постараемся вычленить тот смысл понятия «искусственный интеллект», который в наибольшей степени соответствует реальным исследованиям в этой области.

Если задача не является мыслительной, то она решается на ЭВМ традиционными методами и, значит, не входит в круг задач искусственного интеллекта. Ее интеллектуальная часть выполнена человеком. На долю машины осталась часть работы, которая не требует участия мышления, т. е. «безмысленная», неинтеллектуальная.

Материалистическая теория отражения видит решение нов

www.ronl.ru

Доклад - Философские аспекты теории относительности А. Эйнштейна

Р Е Ф Е Р А Т

Философские аспекты теории относительности

Эйнштейна

Горинов Д.А.

Пермь 1998г. Введение.

В конце XIX начале XX веков был сделан ряд крупнейших открытий, с которых началась революция в физике. Она привела к пересмотру практически всех классических теорий в физике. Возможно, одной из самых крупных по значимости и сыгравших наиболее важную роль в становлении современной физики наряду с квантовой теорией была теория относительности А.Эйнштейна.

Создание теории относительности позволило пересмотреть традиционные взгляды и представления о материальном мире. Такой пересмотр существовавших взглядов был необходим, так как в физике накопилось много проблем, которые не могли быть решены с помощью существовавших теорий.

Одной из таких проблем был вопрос о предельности скорости распространения света, которая с точки зрения господствовавшего тогда принципа относительности Галилея, основывавшегося на преобразованиях Галилея, исключалась. Наряду с этим существовало множество экспериментальных фактов в пользу представлений о постоянстве и предельности скорости света (универсальной постоянной). Примером здесь может служить осуществленный в 1887 г. опыт Майкельсона и Морли показавший, что скорость света в вакууме не зависит от движения источников света и одинакова во всех инерциальных системах отсчета. А также наблюдения датского астронома Оле Ремера, определившего еще в 1675г. по запаздыванию затмений спутников Юпитера конечную величину скорости света.

Другая значимая проблема, возникшая в физике, была связана с представлениями о пространстве и времени. Существовавшие в физике представления о них основывались на законах классической механики, поскольку в физике господствовал взгляд, согласно которому всякое явление имеет, в конечном счете, механистическую природу, так как принцип относительности Галилея представлялся всеобщим, относящимся к любым законам, а не только к законам механики. Из принципа Галилея, основывавшегося на преобразованиях Галилея, следовало, что пространство не зависит от времени и наоборот время от пространства.

Пространство и время мыслились как заданные и независимые друг от друга формы, в них укладывались все делавшиеся в физике открытия. Но такое соответствие положений физики концепции пространства и времени существовало лишь до тех пор, пока не были сформулированы законы электродинамики, выраженные в уравнениях Максвелла, так как выяснилось, что уравнения Максвелла не инвариантны относительно преобразований Галилея.

Незадолго до создания теории относительности, Лоренцем были найдены преобразования, при которых уравнения Максвелла оставались инвариантными. В этих преобразованиях, в отличие от преобразований Галилея, время в различных системах отсчета не было одинаковым, но самым главным было то, что из этих преобразований уже не следовало, что пространство и время независимы друг от друга, так как при преобразовании координат участвовало время, а при преобразовании времени — координаты. И как следствие этого встал вопрос — как поступить? Существовало два решения, первое — считать, что электродинамика Максвелла ошибочна, или второе — предположить, что классическая механика с ее преобразованиями и принципом относительности Галилея является приближенной и не может описать всех физических явлений.

Таким образом, на этом этапе в физике проявились противоречия между классическим принципом относительности и положением об универсальной постоянной, а также между классической механикой и электродинамикой. Было много попыток дать другие формулировки законам электродинамики, но они не увенчались успехом. Все это сыграло роль предпосылок к созданию теории относительности.

Работы Эйнштейна наряду с громадным значением в физике имеют, также, большое философское значение. Очевидность этого следует из того, что теория относительности связана с такими понятиями как материя, пространство, время и движение, а они являются одними из фундаментальных философских понятий. Диалектический материализм нашел аргументацию своим представлениям о пространстве и времени в теории Эйнштейна. В диалектическом материализме дается общее определение пространства и времени как форм бытия материи, а следовательно, они неразрывно связаны с материей, неотрывны от нее. «С позиций научного материализма, который основывается на данных частных наук, пространство и время — не самостоятельные независимые от материи реальности, а внутренние формы ее бытия»[1]. Такую неразрывную связь пространства и времени с движущейся материей с успехом показала теория относительности Эйнштейна.

Были также попытки использовать теорию относительности идеалистами в качестве доказательства своей правоты. Так, например, американский физик и философ Ф. Франк говорил, что физика ХХ века, особенно теория относительности и квантовая механика остановили движение философской мысли к материализму, основанное на господстве механической картины мира в прошлом веке. Франк говорил, что «в теории относительности, закон сохранения материи больше не имеет силы; материя может превращаться в нематериальные сущности, в энергию»[2] .

Однако все идеалистические трактовки теории относительности основываются на искаженных выводах. Примером этому может служить то, что иногда идеалисты подменяют философское содержание понятий «абсолютное» и «относительное» физическим. Они утверждают, что поскольку координаты частицы и ее скорость всегда останутся сугубо относительными величинами (в физическом смысле), т. е. они никогда не превратятся даже приближенно в абсолютные величины и поэтому, якобы, никогда не смогут отражать абсолютную истину (в философском смысле). В действительности же координаты и скорость, не смотря на то, что не обладают абсолютным характером (в физическом смысле), являются приближением к абсолютной истине.[3]

Теория относительности устанавливает относительный характер пространства и времени (в физическом смысле), а идеалисты толкуют это как отрицание ею объективного характера пространства и времени. Относительный характер одновременности и последовательности двух событий вытекающий из относительности времени, идеалисты пытаются использовать для отрицания необходимого характера причинной связи. В диалектико-материалистическом понимании и классические представления о пространстве и времени и представления о теории относительности есть относительные истины, включающие в себя лишь элементы абсолютной истины.

Материя

До середины XIX века понятие материи в физике было тождественно понятию вещества. До этого времени физика знала материю только как вещество, которое могло иметь три состояния. Такое представление о материи имело место из-за того, что «объектами изучения классической физики являлись лишь движущиеся материальные тела в виде вещества, кроме вещества естествознание не знало других видов и состояний материи (электромагнитные процессы относили или к вещественной материи, или к ее свойствам)»[4]. По этой причине механические свойства вещества были признаны универсальными свойствами мира в целом. Об этом упоминал в своих работах Эйнштейн, писав, что «для физика начала девятнадцатого столетия, реальность нашего внешнего мира состояла из частиц, между которыми действуют простые силы, зависящие только от расстояния»[5] .

Представления о материи начали меняться лишь с появлением нового понятия, введенного английским физиком М. Фарадеем — поля. Фарадей, открыв в 1831 г. электромагнитную индукцию и обнаружив связь между электричеством и магнетизмом, стал основоположником учения об электромагнитном поле и тем самым дал толчок к эволюции представлений об электромагнитных явлениях, а значит и к эволюции понятия материи. Фарадей впервые ввел такие понятия как электрическое и магнитное поле, высказал идею существования электромагнитных волн и тем самым открыл новую страницу в физике. В дальнейшем Максвелл дополнил и развил идеи Фарадея в результате чего и появилась теория электромагнитного поля.

Определенное время ошибочность отождествления материи с веществом не давала о себе знать, по крайней мере, явно, хотя вещество не охватывало собой всех известных объектов природы, не говоря уже об общественных явлениях. Однако принципиальное значение имело то, что материю, находящуюся в форме поля, было невозможно объяснить с помощью механических образов и представлений, и что эта область природы, к которой относятся электромагнитные поля, все больше начинала проявлять себя.

Открытие электрического и магнитного полей стало одним из фундаментальных открытий физики. Оно сильно повлияло на дальнейшее развитие науки, а также на философские представления о мире. Некоторое время электромагнитные поля не могли научно обосновать, построить вокруг них одну стройную теорию. Учеными было выдвинуто множество гипотез в попытке объяснить природу электромагнитных полей. Так Б. Франклин объяснял электрические явления наличием особой материальной субстанции состоящей из очень мелких частиц. Эйлер пытался объяснить электромагнитные явления посредством эфира, он говорил, что свет по отношению к эфиру то же самое, что звук по отношению к воздуху. В этот период стала популярна корпускулярная теория света, согласно которой световые явления объяснялись испусканием частиц светящимися телами. Были попытки объяснить электрические и магнитные явления существованием неких материальных субстанций соответствующих этим явлениям. «Их относили к различным субстанциальным сферам. Даже в начале XIX в. магнитные и электрические процессы объяснялись наличием соответственно магнитной и электрической жидкостей».[6]

Явления связанные с электричеством магнетизмом и светом были известны давно и ученые, изучая их, пытались объяснить эти явления по раздельности, но с 1820г. такой подход стал невозможен, так как нельзя было игнорировать работы, проведенные Ампером и Эрстедом. В 1820г. Эрстедом и Ампером были сделаны открытия, в результате чего стала явной связь между электричеством и магнетизмом. Ампер обнаружил то, что если через проводник расположенный рядом с магнитом пропустить ток то на этот проводник начинают действовать силы со стороны поля магнита. Эрстед наблюдал другой эффект: влияние электрического тока протекающего по проводнику на магнитную стрелку, находящуюся рядом с проводником. Из этого можно было сделать вывод, что изменение электрического поля сопровождается возникновением магнитного поля. Эйнштейн отмечал особое значение сделанным открытиям: «Изменение электрического поля, произведенное движением заряда, всегда сопровождается магнитным полем — заключение основано на опыте Эрстеда, но оно содержит нечто большее. Оно содержит признание того, что связь электрического поля, изменяющегося со временем, с магнитным полем весьма существенна»[7] .

На базе экспериментальных данных, накопленных Эрстедом, Ампером, Фарадеем и другими учеными, Максвелл создал целостную теорию электромагнетизма. Позднее, проведенные им исследования привели к заключению о том, что свет и электромагнитные волны имеет единую природу. Наряду с этим было обнаружено что электрическое и магнитное поле обладает таким свойством, как энергия. Об этом Эйнштейн писал: «Будучи вначале лишь вспомогательной моделью поле становится все более и более реальным. Приписывание полю энергии является дальнейшим шагом в развитии, в котором понятие поля оказывается все более существенным, а субстанциальные концепции, свойственные механистической точке зрения, все более отходят на второй план».[8] Максвелл также показал, что электромагнитное поле будучи один раз созданным, может существовать самостоятельно, независимо от источника. Однако он не выделил поле в отдельную форму материи, которая была бы отлична от вещества.

Дальнейшее развитие теории электромагнетизма рядом ученых, в том числе Г.А. Лоренцем, поколебало привычную картину мира. Так в электронной теории Лоренца в отличие от электродинамики Максвелла заряд, порождающий электромагнитное поле, представлялся уже не формально, роль носителя заряда и источника поля у Лоренца начали играть электроны. Но на пути выяснения связи электромагнитного поля с веществом возникло новое препятствие. Вещество в соответствии с классическими представлениями мыслилось как дискретное материальное образование, а поле представлялось непрерывной средой. Свойства вещества и поля считались несовместимыми. Первым кто перебросил мост через эту пропасть, разделявшую вещество и поле, был М. Планк. Он пришел к выводу, что процессы испускания и поглощения поля веществом происходят дискретно, квантами с энергией E=h n. В результате этого изменилось представления о поле и веществе и привело к тому что было снято препятствие к признанию поля как формы материи. Эйнштейн пошел дальше, он высказал предположение о том, что электромагнитное излучение не только испускается и поглощается порциями, но распространяется дискретно. Он говорил что свободное излучение это поток квантов. Эйнштейн поставил в соответствие кванту света, по аналогии с веществом, импульс — величина которого выражалась через энергию E/c=h n /c (существование импульса было доказано в опытах проведенных русским ученым П. Н. Лебедевым в опытах по измерению давления света на твердые тела и газы). Здесь Эйнштейн показал совместимость свойств вещества и поля, так как левая часть приведенного выше соотношения отражает корпускулярные свойства, а правая — волновые.

Таким образом, подходя к рубежу XIX столетия, было накоплено множество фактов относительно представлений о поле и веществе. Многие ученые стали считать поле и вещество двумя формами существования материи, исходя из этого, а также ряда других соображений, возникла необходимость соединения механики и электродинамики. «Однако так просто присоединить законы электродинамики к законам движения Ньютона и объявить их единой системой, описывающей механические и электромагнитные явления в любой инерциальной системе отсчета, оказалось невозможным».[9] Невозможность такого объединения двух теорий вытекала из того, что эти теории, как уже говорилось ранее, основаны на разных принципах, это выражалось в том, что законы электродинамики в отличие от законов классической механики являются нековариантными относительно преобразований Галилея.

Для того чтобы построить единую систему, в которую бы входила и механика и электродинамика существовало два наиболее очевидных пути. Первый состоял в том, чтобы изменить уравнения Максвелла, то есть законы электродинамики таким образом, чтобы они стали удовлетворять преобразованиям Галилея. Второй путь был связан с классической механикой и требовал ее пересмотра и в частности введения вместо преобразований Галилея других преобразований, которые обеспечили бы ковариантность как законов механики так и законов электродинамики.

Верным оказался второй путь, по которому и пошел Эйнштейн, создав специальную теорию относительности, которая окончательно утвердила новые представления о материи в своих правах.

В дальнейшем знания о материи были дополнены и расширены, более ярко стала выражена интеграция механических и волновых свойств материи. Это можно показать на примере теории, которая была представлена в 1924 г. Луи де Бройлем в ней де Бройль высказал предположение о том, что не только волны обладают корпускулярными свойствами, но и частицы вещества в свою очередь обладают волновыми свойствами. Так де Бройль поставил в соответствие движущейся частице волновую характеристику — длину волны l = h/p, где p — импульс частицы. Основываясь на этих идеях, Э. Шредингер создал квантовую механику, где движение частицы описывается с помощью волновых уравнений. И эти теории, показавшие наличие волновых свойств у вещества, были подтверждены экспериментально — так например, было обнаружено при прохождении микрочастиц через кристаллическую решетку можно наблюдать такие явления, как раньше считалось, присущие только свету, это дифракция и интерференция.

А также была разработана теория квантового поля, в основе которого лежит понятие о квантовом поле — особый вид материи, оно находится в состоянии частицы так и в состоянии поля. Элементарная частица в этой теории представляется как возбужденное состояние квантового поля. Поле — это тот же особый вид материи, который характерен и для частиц, но только находящийся в невозбужденном состоянии. На практике было показано, если энергия кванта электромагнитного поля превысит собственную энергию электрона и позитрона которая, как мы знаем из теории относительности, равна mc 2 и если такой квант столкнется с ядром, то в результате взаимодействия электромагнитного кванта и ядра возникнет пара электрон — позитрон. Существует также обратный процесс: при столкновении электрона и позитрона происходит аннигиляция — вместо двух частиц появляются два g-кванта. Такие взаимопревращения поля в вещество и назад вещества в поле указывают на существование тесной связи вещественной и полевой формы материи, что и было взято в основу при создании многих теорий, в том числе и в теории относительности.

Как можно видеть, после опубликования в 1905г. специальной теории относительности было сделано много открытий связанных с частными исследованиями материи, но все эти открытия полагались на то общее представление о материи, которое было впервые дано в работах Эйнштейна в виде целостной и непротиворечивой картины.

Пространство и время

Проблема пространства и времени, как и проблема материи, непосредственно связана с физической наукой и философией. В диалектическом материализме дается общее определение пространства и времени как форм бытия материи. «С позиций научного материализма, который основывается на данных частных наук, пространство и время — не самостоятельные независимые от материи реальности, а внутренние формы ее бытия»[10], а следовательно, они неразрывно связаны с материей, неотрывны от нее. Такое представление о пространстве и времени имеет место и в современной физике, однако в период господства классической механики было не так — пространство было оторвано от материи, не было связано с ней, не являлось ее свойством. Такое положение пространства относительно материи вытекало из учения Ньютона, он писал, что «абсолютное пространство по самой сущности безотносительно к чему бы то ни было внешнему, остается всегда одинаковым и неподвижным. Относительное есть его мера или какая-либо ограниченная подвижная часть, которая определяется нашими чувствами по положению его относительно некоторых тел и которые в обыденной жизни принимается за пространство неподвижное… Место есть часть пространства, занимаемая телом, и по отношению к пространству бывает или абсолютным, или относительным».[11]

Время представлялось также отдельным от материи и не зависело от каких-либо протекающих явлений. Ньютон разделил время, также как и пространство, на абсолютное и относительное, абсолютное — существовало объективно, это «истинное математическое время, само по себе и самой своей сущности, без всякого отношения к чему-либо внешнему протекает равномерно и иначе называется длительностью».[12] Относительное же время было лишь кажущимся, постигаемым лишь с помощью чувств, субъективным восприятием времени.

Пространство и время считались не зависимыми не только от явлений протекающих в материальном мире, но и друг от друга. Это субстанциальная концепция в этой концепции, как уже говорилось ранее, пространство и время являются самостоятельными по отношению к движущейся материи и не зависят друг от друга, подчиняются лишь собственным закономерностям.

Наряду с субстанциональной концепцией существовала и развивалась другая концепция пространства и времени — реляционная. В основном этой концепции придерживались философы-идеалисты, в материализме такая концепция была скорее исключением, чем правилом. Согласно этой концепции пространство и время не есть что-то самостоятельное, а являются производными от более фундаментальной сущности. Корни реляционной концепции уходят в глубь веков к Платону и Аристотелю. По Платону время было сотворено богом, у Аристотеля эта концепция получила большее развитие. Он колебался между материализмом и идеализмом и поэтому признавал две трактовки времени. Согласно одной из них (идеалистической) время представлялось как результат действия души, другая материалистическая состояла в том, что время представлялось результатом объективного движения, однако основным в его представлениях о времени, было, то что время не являлось самостоятельной субстанцией.

Во время господства в физике представлений о пространстве и времени данных в теории Ньютона в философии превалировала реляционная концепция. Так, Лейбниц на основе своих представлений о материи, более широких, нежели у Ньютона, довольно полно развил ее. Лейбниц представлял материю как духовную субстанцию, однако ценным было то, что в определении материи он не ограничился лишь вещественной ее формой, к материи он относил также и свет, и магнитные явления. Лейбниц отвергал существование пустоты и говорил, что материя существует всюду. Исходя из этого, он отверг ньютоновскую концепцию пространства как абсолютного, а следовательно, отбросил и то, что пространство есть нечто самостоятельное. Согласно Лейбницу было бы невозможным рассматривать пространство и время вне вещей, так как они являлись свойствами материи. «Материя, считал он, играет определяющую роль в пространственно-временной структуре. Однако такое представление Лейбница о времени и пространстве не находило подтверждения в современной ему науке и потому не было принято его современниками».[13]

Лейбниц был не единственным, кто противостоял Ньютону, среди материалистов можно выделить Джона Толанда он, также как и Лейбниц, отвергал абсолютизацию пространства и времени, по его мнению, было бы невозможным мыслить пространство и время без материи. Для Толанда не существовало абсолютного пространства отличного от материи которое бы являлось вместилищем материальных тел; нет и абсолютного времени, обособленного от материальных процессов. Пространство и время суть свойства материального мира.

Решающий шаг к развитию материалистического учения о пространстве, основанного на более глубоком понимании свойств материи был сделан Н. И. Лобачевским в 1826г. До этого времени геометрия Евклида считалась верной и незыблемой, в ней говорилось, что пространство может быть только прямолинейным. На евклидову геометрию опирались практически все ученые, так как ее положения прекрасно подтверждались на практике. Исключением не был и Ньютон в создании своей механики.

Лобачевский впервые предпринял попытку подвергнуть сомнению незыблемость учения Евклида, «он разработал первый вариант геометрии криволинейного пространства, в которой через точку на плоскости можно провести более одной прямой параллельной данной, сума углов треугольника меньше 2d и так далее; введя постулат о параллельности прямых, Лобачевский получил внутренне не противоречивую теорию»[14].

Геометрия Лобачевского была первой из множества разработанных позднее подобных теорий, в качестве примера можно привести сферическую геометрию Римана и геометрию Гаусса. Таким образом, стало ясно, что геометрия Евклида не является абсолютной истиной, и что при определенных обстоятельствах могут существовать другие геометрии отличные от Евклидовой.

«Успехи естественных наук, приведших к открытию материи в состоянии поля, математических знаний, открывших неевклидовы геометрии, а также достижения философского материализма являлись фундаментом, на котором возникло диалектико-материалистическое учение об атрибутах материи. Это учение впитало в себя всю совокупность накопленных естественнонаучных и философских знаний, опираясь на новое представление о материи».[15] В диалектическом материализме категории пространства и времени признаются отражающими внешний мир, они отражают общие свойства и отношения материальных объектов и поэтому имеют общий характер — ни одно материальное образование не мыслимо вне времени и пространства.

Все эти положения диалектического материализма были следствием анализа философских и естественнонаучных знаний. Диалектический материализм соединил в себе все то позитивное знание, накопленное человечеством за все тысячелетия его существования. В философии появилась теория, которая приблизила человека к пониманию окружающего его мира, которая дала ответ на основной вопрос — что есть материя? В физике же до 1905г. такой теории не существовало, имелось множество фактов, догадок, но все выдвигаемые теории содержали лишь осколки истины, многие появлявшиеся теории противоречили друг другу. Такое положение вещей имело место вплоть до опубликования Эйнштейном своих работ.

Бесконечная лестница познания

Создание теории относительности было закономерным результатом переработки накопленных человечеством физических знаний. Теория относительности стала следующей ступенью развития физической науки, включив в себя позитивные моменты предшествующих ей теорий. Так, Эйнштейн в своих работах, отрицая абсолютизм механики Ньютона, не отбросил ее полностью, он отвел ей подобающее место в структуре физического знания, считая, что теоретические выводы механики пригодны лишь для определенного круга явлений. Аналогичным образом обстояло дело и с другими теориями, на которые опирался Эйнштейн, он утверждал преемственность физических теорий, говоря, что «специальная теория относительности представляет собой результат приспособления основ физики к электродинамике Максвелла-Лоренца. Из прежней физики она заимствует предположение о справедливости евклидовой геометрии для законов пространственного расположения абсолютно твердых тел, инерциальную систему и закон инерции. Закон равноценности всех инерциальных систем с точки зрения формулирования законов природы специальная теория относительности принимает справедливым для всей физики (специальный принцип относительности). Из электродинамики Максвелла-Лоренца эта теория заимствует закон постоянства скорости света в вакууме (принцип постоянства скорости света)».[16]

Вместе с тем Эйнштейн понимал, что специальная теория относительности (СТО) также не являлась незыблемым монолитом физики. «Можно лишь заключить, — писал Эйнштейн, — что специальная теория относительности не может претендовать на неограниченную применимость; ее результаты применимы лишь до тех пор, пока можно не учитывать влияние гравитационного поля на физические явления (например световые)».[17] СТО была лишь очередным приближением физической теории, действующим в определенных рамках, которыми являлось гравитационное поле. Логическим развитием специальной теории стала общая теория относительности, она разорвала «гравитационные путы» став на голову выше специальной теории. Тем не менее, общая теория относительности не опровергала специальную теорию, как пытались представить оппоненты Эйнштейна, по этому поводу он в своих работах писал: «Для бесконечно малой области координаты всегда можно выбрать таким образом, что гравитационное поле будет отсутствовать в ней. Тогда можно считать, что в такой бесконечно малой области выполняется специальная теория относительности. Тем самым общая теория относительности связывается со специальной теорией относительности, и результаты последней переносятся на первую»[18] .

Теория относительности позволила сделать громадный шаг вперед в описании окружающего нас мира, объединив бывшие обособленными понятия материи, движения, пространства и времени. Она дала ответы на множество вопросов остававшихся неразрешенными в течение веков, сделала ряд предсказаний подтвердившихся впоследствии, одним из таких предсказаний было предположение сделанное Эйнштейном об искривлении траектории светового луча вблизи Солнца. Но вместе с этим перед учеными возникли новые проблемы. Что стоит за явлением сингулярности, что происходит со звездами-гигантами, когда они «умирают», что есть на самом деле гравитационный коллапс, как зарождалась вселенная — решить эти и многие другие вопросы станет возможным, лишь поднявшись еще на одну ступень вверх по бесконечной лестнице познания.

[1] Орлов В.В. Основы философии (часть первая)

[2] Франк Ф. Философия науки, М., 1960г., с. 281

[3] Готт В.С. Философские вопросы современной физики, М., 1967г., с.32

[4] Грибанов Д. П. Философские основания теории относительности М., 1982г., с. 116

[5] Эйнштейн А. Собрание научных трудов, М., 1967, т. 4, с. 542

[6] Грибанов Д. П. Философские основания теории относительности М., 1982г., с. 120

[7] Эйнштейн А. Собрание научных трудов, М., 1967, т. 4, с. 442

[8] Эйнштейн А. Собрание научных трудов, М., 1967, т. 4, с. 445

[9] В.И Родичев Аспекты единой теории относительности // Эйнштейн и философские проблемы физики ХХ века, М.1979, стр. 421

[10] Орлов В.В. Основы философии (часть первая)

[11] Ньютон И. Математические начала натурфилософии.

[12] Ньютон И. Математические начала натурфилософии.

[13] Д. П. Грибанов Философские основания теории относительности М.1982, с.143

[14] В.В. Орлов Основы Философии, часть первая, с. 173

[15] Грибанов Д.П. Философские основания теории относительности. М. 1982г., с.147

[16] Эйнштейн А. Собрание научных трудов, М., 1967, т. 2, с. 122

[17] Эйнштейн А. Собрание научных трудов, М., 1967, т. 1, с. 568

[18] Эйнштейн А. Собрание научных трудов, М., 1967, т. 1, с. 423

www.ronl.ru

Доклад - Глобальные проблемы современности: философские аспекты

Итак, ПЕРВАЯ ГЛОБАЛЬНАЯ ПРОБЛЕМА наших дней — все еще сохраняющаяся УГРОЗА ТЕРМОЯДЕРНОГО ПОЖАРА. Призрак «судного дня», «омницида», уничтожения всех и вся еще бродит по планете. Возможности возникновения «всесжигающего пламени» и последующей «ядерной зимы» отнюдь не абстрактны, у них есть зримые черты.

Действительно, договоры о сокращении стратегических ядерных арсеналов подписаны, молчаливо соблюдаются, но еще ни одним ядерным государством не ратифицированы, не приобрели статуса закона. Пока уничтожено лишь несколько процентов огромных ядерных запасов. Процесс ядерного разоружения может растянуться на неопределенно длительный срок. А только на территории США и бывшего СССР в середине 1995 г. насчитывалось около 25 тысяч ядерных боеголовок.

К тому же идет расползание атомной технологии. Уже готовы к производству ядерного оружия Индия, Пакистан, ЮАР, Израиль и ряд других государств. Нарастает опасность обладания ядерным оружием безответственных политических авантюристов и даже криминальных элементов.

Сейчас вроде бы уменьшилась опасность прямого военного столкновения ядерных сверхдержав, но при этом не исчезла, а даже увеличилась угроза слепой технологической случайности — «чернобыльского варианта». Кстати, причина катастрофы на Припяти до сих пор не установлена. Есть немало версий, но они — еще не истина. Любая техника, как свидетельствует история, когда-либо ломается. И абсолютной гарантии от повторения Чернобыля никто не дает. Это особенно тревожит, если учесть, что на планете сейчас насчитывается более 430 действующих атомных электростанций, их количество увеличивается. Восстановила свою АЭС Армения. 15 новых атомных станций намерен ввести в эксплуатацию Китай.

ВТОРАЯ ГЛОБАЛЬНАЯ ПРОБЛЕМА — НАДВИГАЮЩАЯСЯ ЭКОЛОГИЧЕСКАЯ КАТАСТРОФА. Колыбель наша и обитель в опасности. В чем же суть экологической угрозы?

В том, что растущее давление антропогенных факторов на биосферу может полностью разорвать естественные циклы воспроизводства биологических ресурсов, самоочищения почвы, вод, атмосферы. Это породит «коллапс» — резкое и стремительное ухудшение экологической обстановки и, как следствие, скоротечную гибель населения планеты.

Уже не говорят, а кричат об уменьшении количества кислорода в атмосфере, нарастании «парникового эффекта», расползании озоновых дыр, безостановочном загрязнении природных вод. Подсчитано, что не менее 1 млрд. 200 млн. землян испытывают острую нехватку питьевой воды. Интенсивное сельское хозяйство истощает почвы в 20-40 раз быстрее, чем они могут естественно восстановиться. Биологи фиксируют ежедневную потерю 150 видов животных и растений. По прогнозам Станислава Лема в XXI в. практически вымрут все дикие животные. Когда же может наступить такой «коллапс»?

Предсказывают сроки от 2-3-х десятков лет до столетия. Но дело даже не в сроках: все сведущие люди, осознавшие жесткость ситуации, согласны, что без принятия мер глобального масштаба он неотвратим.

Среди этих мер называют, в частности, ограничение прироста народонаселения. Сегодня он составляет до 83 млн. человек в год. Причем, появляются на белый свет вначале не «рабочие руки», а «рты». Поэтому неконтролируемый рост населения, особенно в «развивающихся» странах, подрывает ресурсную базу, стремительно принижает нас к максимально допустимым нагрузкам на природную среду. Из других мер особого внимания заслуживает необходимость решения проблемы загрязнения жизненной среды ксенобиотиками (веществами, враждебными жизни). Химическое, радиационное загрязнение нарастает. В зону опасности попала сфера нашего общечеловеческого достояния: Мировой океан, космическое пространство, Антарктида. Вывод один: надо говорить с Природой на понятном ей языке.

Мощь человека обернулась против него самого. В этом суть экологической проблемы. Заметим, что экологический вызов не менее, если не более, опасен и трагичен, чем экономический и политический. Но надо признать и то, что ответить на него невозможно без радикальных сдвигов в мировой экономике и политике, в сознании лидеров и миллионов рядовых людей.

ТРЕТЬЯ ГЛОБАЛЬНАЯ ПРОБЛЕМА — ОПАСНОСТЬ. НАВИСШАЯ НАД ЧЕЛОВЕЧЕСКОЙ ТЕЛЕСНОСТЬЮ. Под домокловым мечом находится не только «внешняя» природа, та экологическая ниша, в которой мы живем, но и «внутренняя»: наш организм, плоть, человеческая телесность. Тело — вещь не шутейная. Мы с ним приходим в этот мир и оставляем наши бренные телесные остатки, покидая его. Тело доставляет огромные радости и жестоко терзает нас хворями и недугами. Телесное здоровье — всегда на одном из первых мест в системе человеческих ценностей.

И тем тревожнее слышать нарастающие предупреждения биологов, генетиков, медиков о том, что мы стоим перед опасностью разрушения человечества как вида, деформации его телесных основ. В частности, не исключена возможность ломки основного генетического кода в результате непродуманных вмешательств в его структуру. Нарастает генетическая отягощенность человеческих популяций. Под воздействием ксенобиотиков и многочисленных социальных и личных стрессов повсеместно фиксируется резкое ослабление иммунного аппарата человека.

Уже есть зримые последствия этого явления. Леденящее слово «СПИД» все чаще вторгается в человеческую жизнь. Такая беда, постигшая человечество, есть первая в истории глобальная пандемия (повальная эпидемия), сеющая смерть не в одной стране, а по всему миру. Ряд исследователей полагает, что это не просто болезнь, а некий этап в биологическом существовании рода людей. Он связан с их необузданным массовым вторжением в природные основы собственного бытия. СПИД сегодня — уже не медицинская, а подлинно общечеловеческая проблема.

Океан химических веществ, в который погрузилась наша повседневная жизнь, резкие изменения в политике и зигзаги в экономике — все это действует на нервную систему, воспроизводительные способности и соматические проявления миллионов людей. Налицо в ряде регионов признаки физического вырождения, неудержимое, подлинно эпидемическое расползание наркомании, алкоголизма.

Наконец, ЧЕТВЕРТАЯ, не менее страшная ГЛОБАЛЬНАЯ ПРОБЛЕМА — КРИЗИС ЧЕЛОВЕЧЕСКОЙ ДУХОВНОСТИ. Практически все светские и религиозные, глобальные и региональные, древние и новые идеологии не могут сегодня даже сколько-нибудь доказательно ответить ни на актуальные проблемы эпохи, ни на вечные запросы духа. Беззащитная, мечущаяся, хромающая человеческая мысль во многих случаях оказывается неспособной охватить настоящее, зрело оценить прошлое, хотя бы как-то предвидеть будущее.

Нет сейчас надежных социальных теорий и философско-антропологических концепций, в рамках которых можно было бы более или менее определенно охарактеризовать наше сегодня и тем более — завтра. Страх, тревога, беспокойство пронизывают все пласты человеческого сознания. Один из влиятельных американских философов Ричард Рорти весной 1995 г. в Институте философии РАН поведал о том, что в американском философском сообществе все настолько утомлены, что надеются на появление чего-то, но никто не имеет ни малейшего представления, каким оно должно быть.

Нет свежего взгляда на мир. Никто не нащупал путеводной нити масштабного миросозидающего характера. Производство вдохновляющих символов и призывов как-то споткнулось и захлебнулось. Иногда говорят, что из XIX столетия к нам пришли две идеи, достойные быть названными идеями века (понимая, что это сильное упрощение, все же условно с ним согласимся). Одна идея — социалистическая, другая — научно-технологическая. Считалось, что, опираясь на них, люди Земли построят справедливое общество, обретут полноту жизни, утвердят свободу и достоинство личности.

Обе эти идеи сейчас — в руинах. И та, и другая столкнулись с границами, поставленными биосферными глобальными возможностями человеческого бытия.

Благородна была давняя мечта людей об обществе справедливости, реального социального равенства, высокого человеческого достоинства, удовлетворения всех запросов — духовных и материальных. Это идея социализма, идея коммунистического преобразования. Но увы. Не говоря уже об ее уродливом искажении в нашей стране и ряде других стран, пошедших за нами, она оказалась внутренне уязвима, ибо девиз коммунизма «каждому по потребностям» не мог опереться на реалии жизни. Мечта Маркса о «потоке богатства» для всех осталась на уровне благодушных надежд.

Есть простой расчет: если стандарт потребления 4 млрд. аутсайдеров поднять до уровня уже упоминавшегося нами «золотого миллиарда», то за 50 лет надо в 2 раза увеличить потребление всех ресурсов и в 500 раз — производство энергии. При этом не надо забывать, что человечество к 2030 г. удвоится. Биосфера планеты при существующих технологиях и потребительных ориентациях этого просто не выдержит. Да при нынешней технической оснащенности производства это и невозможно.

То же относится и к технократическому оптимизму, к идее о величии технического прогресса. Признано всеми, что техника несет в себе не только благо, но и зло. Поэтому названные идеи сейчас в таком состоянии, что опираться на них трудно. Можно (да и должно) спорить о том, имеют ли они будущее, а если «да», то в какой модификации. В архив сдавать их не следует, но и полагаться на них как-то опасно.

Социалистическая идея поднимала на щит социальную справедливость, технократическая — экономическую эффективность. Их состыковка, сопряжение, органическое объединение сегодня не удается. А новых ярких, принципиальных, объединяющих идей наш век не породил. И все человечество сейчас в каком-то идейном вакууме. Такова судьба светских, научных и философско-социологических идей.

А мировые да и местные религии, или эзотерические учения западных и восточных оттенков, как им и положено, зовут в «мир иной». Однако несмотря на обилие неорелигий (типа «мунизма» или «бахаизма»), многоликого сектантства в мировых религиях, принципиально новых идей нет. Все это лишь перелицовка традиционалистских, канонических положений, пришедших из прошлого, подчас очень давнего. Динамика резких глобальных исторических сдвигов приводит иногда к потере ориентации, краху святынь, духовному опустошению.

Таковы некоторые глобальные проблемы современности. Они реальны. Их нельзя не видеть. Однако не стоит опускать руки, впадать в беспросветный пессимизм, отчаиваться и драматизировать все и вся. Есть угрозы, но есть и надежды. Пусть робкие, но все же надежды, предпосылки преодоления глобальных кризисных коллизий, блокирования и предотвращения вселенской угрозы человечеству.

ПЕРВАЯ ПРЕДПОСЫЛКА — РАЗВЕРТЫВАНИЕ ИНФОРМАЦИОННОЙ (КОМПЬЮТЕРНОЙ), БИОТЕХНОЛОГИЧЕСКОЙ РЕВОЛЮЦИИ. Важно подчеркнуть, что именно она создает объективную предметную основу, которая позволит отвести термоядерную и экологическую угрозу, а также опасность, нависшую над человеческой телесностью.

ВТОРАЯ ПРЕДПОСЫЛКА — УТВЕРЖДЕНИЕ СМЕШАННОЙ РЫНОЧНОЙ И СОЦИАЛЬНО ЗАЩИЩЕННОЙ ЭКОНОМИКИ С ЭЛЕМЕНТАМИ КОНВЕРГЕНТНОГО ТИПА КАК ДОМИНИРУЮЩЕГО ТИПА МИРОВОГО ХОЗЯЙСТВА. Эта форма экономических отношений будет способствовать увязке интересов разных хозяйственных субъектов, гармонизации связей, нахождению баланса между экономической эффективностью и социальной справедливостью. Направление общего поиска оптимального хозяйственного устройства, соотношение плана и рынка в основных чертах уже определились. И это послужит упрочению мирохозяйственных связей, решению глобальных проблем.

ТРЕТЬЯ ПРЕДПОСЫЛКА — СТАНОВЛЕНИЕ ПРИНЦИПА НЕНАСИЛИЯ И ДЕМОКРАТИЧЕСКОГО СОГЛАСИЯ во внешней и внутренней политике, в групповых и межличностных отношениях. Как это ни прискорбно, но агрессия, насилие были вечными спутниками истории. Войны, перевороты, кровь сопровождают все значимые события.

Оставаясь на почве реальности, мы видим, что выстрелы еще гремят, кровь людская проливается, ненависть слепит и «образ врага» не исчезает. Однако с немалыми издержками, через отступления и остановки идея перехода от культа силы к диалогу, поискам согласия, взаимоприемлемых решений пробивает себе дорогу. Термины «консенсус», «переговорный процесс», «компромисс» становятся постоянными в международной и внутренней политике. И это ободряет, вселяет надежду на то, что в перспективе (пусть не самой близкой) возможно устранить войны, вооруженные конфликты, жестокие «разборки».

ЧЕТВЕРТАЯ ПРЕДПОСЫЛКА — ОБЪЕДИНИТЕЛЬНЫЕ (ОЙКУМЕНИЧЕСКИЕ) ПРОЦЕССЫ ДУХОВНОЙ ЖИЗНИ как в религиозном, так и в светском варианте. С немалыми издержками идет поиск того, что может сближать либеральную и социалистическую мысль, установки Ватикана и Православия, западный менталитет и восточный этикет. Попытки поддержать этот процесс нередки. Ватикан уже предложил иерархам Православия найти пути для преодоления церковного раскола, идущего от 1054 г. Социал-демократические лидеры стремятся найти точки соприкосновения с коммунистами и консерваторами.

Попытки идейного сближения, взаимопонимания все время возобновляются. Они еще слабы, робки, неуверенны, наталкиваются на упорное сопротивление фундаменталистов всех окрасок. И все-таки идет процесс принятия терпимости (толерантности), отказа от упрямого идейно-духовного противостояния как условия доброжелательного поиска взаимоприемлемых ценностей.

ПЯТАЯ ПРЕДПОСЫЛКА — ЭТО МЕЖЭТНИЧЕСКАЯ И МЕЖКУЛЬТУРНАЯ ИНТЕГРАЦИЯ при сохранении автономности и уникальности каждого этноса и каждой культуры. Все шире развертывается универсализация культурной жизни на фоне сохранения самобытности всех участников данного процесса. Резко расширяются международные экономические и культурные контакты. Давно рухнул тезис о «непроницаемости» и полной замкнутости самодостаточных народов и их образа жизни. Ускоряется интенсивный обмен ценностями. Синтез и взаимовлияние довлеют над заскорузлой замкнутостью.

Разумеется, всплеск «этничности», националистических страстей продолжают сотрясать человеческий род, но, думается, что это — уродливый зигзаг истории. Есть основания предполагать, что он недолговечен. Устремленность к единству будет довлеть. Полифония самобытного и общечеловеческого, их оптимальная связь пробьет себе дорогу.

ШЕСТАЯ ПРЕДПОСЫЛКА (последняя по счету,, но не по значимости) — НАМЕЧАЮЩИЕСЯ ПРОРЫВЫ В ОБЛАСТИ ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНОГО ПОИСКА. Иногда даже говорят, что мы — в преддверии интеллектуальной революции. Речь идет о поиске и нахождении новой парадигмы мышления, не исключающей противоречий, но обращающей внимание на комплиментарность, взаимодополнительность идей, их интегрирование в многомерную целостность.

Завершая обозрение предпосылок преодоления глобальных кризисных коллизий, скажем о необходимости конструирования глобальной этики, универсальных нравственных принципов, укрепляющих всечеловеческую солидарность. Мудрость и совесть выше прямолинейных истин сухо-рационального знания. Знание, не облагороженное вечными ценностями, не помноженное на идею блага, не утверждающее справедливость, может привести к всеобщей гибели. Без этики человеческой солидарности угрозы не смогут быть отведены, а надеждам не суждено будет осуществиться. Таковы основания для выхода из глобального кризиса, в который мы погружены.

ПРОБЛЕМЫ СОВРЕМЕННОГО ИНФОРМАЦИОННО-ТЕХНИЧЕСКОГО ОБЩЕСТВА.

Все то, что уже сказано об обществе и его развитии, дает нам основание рассмотреть проблемы современного этапа эволюции этой глобальной системы. В наши дни этот этап называют по-разному: научно-технической революцией, технологической революцией, информационной, компьютерной, телекоммуникационной и т. д. Дело не в терминах, а в существе процесса, происходящего в обществе, которое с 70-х гг. XX в. чаще всего называют постиндустриальным.

Эти дефиниции (определения) относятся в основном к западной и японской цивилизациям, хотя определенные черты подобных процессов просматриваются и в других общественных организмах. Главное здесь — РОСТ ЗНАЧЕНИЯ ИНФОРМАЦИИ В ЖИЗНИ ОБЩЕСТВА в сравнении с веществом и энергией, которые до сих пор определяли темпы развития мировой цивилизации. Появление в 30-е гг. XX в. теории информации, а затем и кибернетики резко стимулировало развитие компьютерной техники и технологии, что позволило в корне изменить Производство.

Для философского анализа основное в данном процессе то, что ИЗМЕНИЛОСЬ ПОЛОЖЕНИЕ И РОЛЬ ЧЕЛОВЕКА В МИРЕ, ЕГО ВЗАИМООТНОШЕНИЕ С ПРИРОДОЙ И ТЕХНИКОЙ: появились информационное общество и информационный человек, своеобразный коллективный интеллект обитателей планеты. Кричать «ура!» по этому поводу или не торопиться с восторгами? Во всяком случае не мешает прислушаться к высказываниям тех современных мыслителей, которые обеспокоены нынешним состоянием дел в мировой цивилизации.

Так, Ортега-и-Гассет писал, что наш век глубоко уверен в своих творческих способностях, но и не знает, что ему творить. Хозяин всего мира, он не хозяин самому себе. Он растерян среди изобилия. Обладая большими средствами, большими знаниями, большей техникой, чем все предыдущие эпохи, наш век ведет себя, как самый убогий из всех, плывет по течению.

Нобелевский лауреат К. Лоренц еще четверть века назад обозначил восемь «смертных грехов» цивилизованного человечества, назвав среди них: перенаселенность планеты; опустошение жизненного пространства; безудержный рост производства и потребления; разрыв традиции и вследствие этого глубокое отчуждение между молодым и старым поколениями; научное доктринерство; ядерное оружие.

Все названное заставляет по-новому взглянуть на ПОНЯТИЕ КАЧЕСТВА ЖИЗНИ ЧЕЛОВЕКА как интегральный показатель уровня развития общества. При всех поражающих воображение успехах науки и техники, создании огромного по масштабам мира вещей и банков информации в основном жизнь человека не стала безопаснее и счастливее, здоровее и благополучнее. Более того, впереди все ощутимее маячит призрак превращения человека в слугу роботизированных компьютерных систем, что волнует не только писателей-фантастов, но и серьезных ученых, политиков.

Не случайно практически во всех современных цивилизациях набирают силы КОНЦЕПЦИИ ФУНДАМЕНТАЛИЗМА, сутью которых является фанатичное стремление кардинально изменить личность и общество в соответствии с высшими метафизическими представлениями и заповедями. Парадокс этого явления состоит еще и в том, что, отвергая многие ценности современного мира — демократию, либерализм, автономию личности и т. д., — фундаментаписты охотно воспринимают и берут на вооружение все технико-технологические достижения компьютерной революции. Они готовы железной рукой загнать человечество в рай, устроенный, по их представлениям, на основе тоталитарной идеологии.

Многие философы, политологи и социологи не без оснований полагают, что фундаментализм сегодня являет собой наибольшую угрозу для развития мирового сообщества.

Рост числа техногенных катастроф, отказ, казалось бы, самой надежной космической техники и т. п. заставляют еще раз вернуться к оценке и переоценке системы ценностей современного мира, вспомнить этический принцип «благоговения перед жизнью», сформулированный еще в 1915 г. выдающимся мыслителем и гуманистом Альбертом Швейцером. Значение этого принципа на рубеже XX-XXI вв. не только не уменьшилось, наоборот, колоссально возросло. Реальности информационного общества, новые угрозы и опасности, которые оно несет человеку и человечеству, заставляют все более и более обращаться к познанию механизмов стабилизации, обеспечению устойчивого развития, минимизации превращения в действительность возможных непредсказуемых процессов и явлений.

В связи с этим вспоминаются знаменитые слова одного из величайших умов XX в. Альберта Эйнштейна. Его как-то спросили: чем будут сражаться люди в третьей мировой войне? Он ответил, что не знает, чем они будут сражаться в третьей мировой войне, но точно знает, что в четвертой мировой войне сражаться будут дубинами.

При всех успехах науки, техники, технологий главная надежда все же связывается с самим человеком, с его способностью познать то, что раньше называли провидением, а сегодня — законами истории и закономерностями развития общества, сделать все для того, чтобы предотвратить вселенскую катастрофу.

Подведем итоги. Общество — это сверхсложная система, включенная в суперсистему Космоса и Земли и обладающая значительной спецификой в своем происхождении, функционировании и развитии. Источник ее развития представляет собой единство разных сил — природных, собственно социальных и духовных. Соотношение их в ходе истории меняется и никогда не может быть предсказано с абсолютной точностью.

Общество — вероятностная система с еще далеко не полностью реализованными потенциальными возможностями и с закономерной непредсказуемостью многих событий. Есть основания полагать, что мировая цивилизация в целом находится на рубеже, когда необходимо без промедления решать глобальные проблемы современности и определять новые горизонты развития. Это заставляет по-новому взглянуть на процессы взаимодействия культур и цивилизаций, религий и моральных учений, политических и экономических концепций.

Человечество способно выжить, развиваться и эволюционировать при исключении насилия как пути решения всех проблем общества и обеспечения права каждого человека и биосферы в целом на существование в соответствии с их предназначением и сущностью.

www.ronl.ru

Смотрите также

..:::Новинки:::..

Windows Commander 5.11 Свежая версия.

Новая версия
IrfanView 3.75 (рус)

Обновление текстового редактора TextEd, уже 1.75a

System mechanic 3.7f
Новая версия

Обновление плагинов для WC, смотрим :-)

Весь Winamp
Посетите новый сайт.

WinRaR 3.00
Релиз уже здесь

PowerDesk 4.0 free
Просто - напросто сильный upgrade проводника.

..:::Счетчики:::..