Реферат. «Битва за Москву». Битва за москву реферат

Реферат. «Битва за Москву» - PDF

Давно закончилась война, Давно с войны пришли солдаты. И на груди их ордена Горят, как памятные даты, За Брест, Москву, за Сталинград И за блокаду

Давно закончилась война, Давно с войны пришли солдаты. И на груди их ордена Горят, как памятные даты, За Брест, Москву, за Сталинград И за блокаду Ленинграда, За Керчь, Одессу и Белград, За все осколки

МКОУ «В/МУЛЕБКИНСКАЯ СОШ»

МКОУ «В/МУЛЕБКИНСКАЯ СОШ» РЕФЕРАТ На тему: «ИСТОРИЧЕСКИЕ ХРОНИКИ ВТОРОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ» Выполнил: Ученик 11 класса Ясимов О.И. Проверил: учитель истории и обществознания Шахбанов Т.С В/Мулебки, 2014 г.

Великая битва за Москву.

Великая битва за Москву. Урок мужества в музее Боевой Славы ГБОУ «Гимназия 1538» «Память поколений», посвященный 5-6 декабря, годовщине разгрома немецких войск под Москвой 22 июня 1941 год. Москва Летний,

Город-Герой Смоленск.

Город-Герой Смоленск. С начала Великой отечественной войны Смоленск оказался на направлении главного удара немецко-фашистских войск к Москве. 24 июня 1941 г. гитлеровская авиация совершила первый налет

Город-герой Мурманск

Город-герой Мурманск Мурманск один из тех городов, которые стали прифронтовыми с первых же дней войны. Вслед за Сталинградом, Мурманск становится лидером в печальной статистике: количество взрывчатых веществ

Классный час. для учащихся 6-8 классов

Государственное бюджетное общеобразовательное учреждение Лицей 373 Московского района Санкт-Петербурга «Экономический лицей» Классный час для учащихся 6-8 классов Автор разработки: Потеряева Екатерина

Мемориал городам- героям

«Города- герои» Мемориал городам- героям В октябре и ноябре 1941 г. фашистские войска предприняли два крупных наступления на Москву. В первом из них участвовали 74 дивизии ( из них 22 танковые и моторизованные)

Узнать о Московской битве.

Ознакомиться с целями нацистской Германии в отношении СССР. Рассмотреть ход нападения Германии на Советский Союз. Ознакомиться с героической обороной Брестской крепости. Изучить события Лепельского контрудара.

Для возрастной группы 7-10 лет

Вопросы исторической викторины, проводимой в рамках Всероссийского литературно-художественного конкурса творческих работ «Я помню! Я горжусь!» Для возрастной группы 7-10 лет 1. Назовите даты начала и окончания

Тема проекта: «У деревни Крюково»

Тема проекта: «У деревни Крюково» Авторы: Яшков Илья, Усачев Артем Школа: ГБОУ школа 1354 (ШО 2008) Класс: 7 Руководитель: Ямковенко Л.Н., Мильяненко И.Я. Проблема обусловлена необходимостью воспитания

Учитель с большой буквы (реферат)

Муниципальное бюджетное общеобразовательное учреждение «Средняя общеобразовательная школа 37 города Белово» Учитель с большой буквы (реферат) Князев Василий Иванович, учитель истории средней школы 37 города

ТВОРЧЕСКАЯ РАБОТА (реферат)

Муниципальное бюджетное общеобразовательное учреждение «Специальная (коррекционная) общеобразовательная школа 36 III IV видов» Ул. Бажова, 28, г. Озерск, Челябинской области, 456780 ТВОРЧЕСКАЯ РАБОТА (реферат)

Одесса во время войны

Одесса Город-герой Одесса до войны Город назван в XVIII столетии в честь располагавшейся в северном причерноморье древнегреческой колонии Одессос, в те годы предполагалось, что существовала она неподалеку

КУРСКАЯ ДУГА. (5 июля 23 августа 1943 года)

КУРСКАЯ ДУГА (5 июля 23 августа 1943 года) Оценить обстановку на фронте накануне Курской битвы. Выяснить соотношение сил сторон. Проследить ход битвы. Выявить потери обеих сторон. Показать значение битвы

1 степени 2степени 3 степени

Учрежден Указом Президиума Верховного Совета СССР от 8 ноября 1943 г. Орденом "Победа", как высшим военным орденом, награждались лица высшего командного состава Советской Армии за успешное проведение таких

Кривошеин Семен Моисеевич

Кривошеин Семен Моисеевич Кривошеин Семён Моисеевич командир 1-го Красноградского Краснознамённого механизированного корпуса 2-й гвардейской танковой армии 1-го Белорусского фронта, гвардии генерал-лейтенант

Лазаренко Иван Сидорович

Лазаренко Иван Сидорович Иван Сидорович Лазаренко. Солдат и генерал, участник пяти войн, И.С. Лазаренко родился 26 сентября 1895 года в кубанской станице Старо- Михайловская в бедной крестьянской семье.

Города-герои Брестская крепость

Города-герои Брестская крепость На всю страну стал известен подвиг пограничников Брестской крепости, которые около месяца сдерживали дивизию противников. За массовый героизм и мужество его защитников Бресту

Полевая почта: Войсковая часть-30683

50-я АРМИЯ сформирована 16 августа 1941 г. на основании директивы Ставки ВГК от 14 августа 1941 г. в составе Брянского фронта на базе 2-го стрелкового корпуса. В нее вошли 217, 258, 260, 269, 278, 279,

«ГЕРОИ ВОЙНЫ В МОЕЙ СЕМЬЕ»

МБОУ«Глубоковская основная общеобразовательная школа» Петушинского района Владимирской области Областной проект «МЫ ПИШЕМ ИСТОРИЮ ВМЕСТЕ», приуроченный к празднованию 72-ой годовщины Победы в Великой Отечественной

Великая Отечественная война

Великая Отечественная война 1941-1945 22 июня 1941 года Нападение фашистской Германии на СССР Ранним утром 22 июня 1941 года после артиллерийской и авиационной подготовки немецкие войска перешли границу

Герой Советского Союза

25.10.1915-25.06.1990 Герой Советского Союза Медаль «Золотая Звезда» (01.11.1943) Орден Ленина (01.11.1943) Орден Отечественной войны 1-й степени (06.04.1985) Орден Красной Звезды Медаль «За оборону Сталинграда»

1.7. Оперативная подвижная группа

33 1.7. Оперативная подвижная группа Цитата из письма: «Великая Отечественная война требует инициативных, смелых и решительных командиров, способных современными методами войны разгромить врага. Я патриот

70-летию Победы посвящается...

70-летию Победы посвящается... Многие улицы Омска названы в честь наших земляков героев Великой Отечественной войны. Но, к сожалению, мало кто сможет рассказать, чем они прославились. Их подвиги укладывались

РОССИИ. СТАЛИНГРАДСКАЯ БИТВА.

Муниципальное образование Ленинградский район Муниципальное бюджетное общеобразовательное учреждение средняя общеобразовательная школа 10 хутора Куликовского муниципального образования Ленинградский район

Период коренного перелома (19 ноября )

Период коренного перелома (19 ноября 1942 1943) Зимняя кампания 1942 1943 Сталинградская битва Пленённые под Сталинградом немецкие солдаты. Февраль 1943 года. 19 ноября 1942 началось контрнаступление советских

ВЕЛИКАЯ ОТЕЧЕСТВЕННАЯ ВОЙНА

ВЕЛИКАЯ ОТЕЧЕСТВЕННАЯ ВОЙНА В 4 часа утра 22 июня 1941 года войска фашистской Германии (5,5 млн человек) перешли границы Советского Союза, немецкие самолеты (5 тыс) начали бомбить советские города, воинские

Летопись Великой Победы

Летопись Великой Победы 1942 На фронтах существенных изменений не произошло К 70-летию Великой Победы 10.05 1943 Северо-восточнее Новороссийска наши войска продолжали вести бои с противником, вели сильный

Моему прадеду посвящается

МУНИЦИПАЛЬНОЕ БЮДЖЕТНОЕ ОБЩЕОБРАЗОВАТЕЛЬНОЕ УЧРЕЖДЕНИЕ«ГИМНАЗИЯ 127» Исследовательский проект «Семейные фотохроники Великой Отечественной войны» Моему прадеду посвящается Выполнил: Бакшаев Роман 2 «Б»

Стороны: СССР Германия Командующие

Курская битва Стороны: СССР Германия Командующие Константин Рокоссовский, Георгий Жуков, Эрих фон Манштейн, Гюнтер Ханс фон Клюге, Николай Ватутин Вальтер Модель Силы сторон к началу операции 1,3 млн человек

70-летие битвы на Курской дуге

70-летие битвы на Курской дуге Курская битва, длившаяся с 5 июля по 23 августа 1943 года, является одним из ключевых сражений Великой Отечественной войны. Поражения немецко-фашистских войск под Москвой

docplayer.ru

Реферат Битва под Москвой

Содержание

Введение…………………………………………………………………………..3

Глава I. Обстановка на фронтах в первые месяцы Великой

Отечественной войны……………………………………………………………4

1.1. Стратегические планы германского и советского командования………..4

1.2. Создание Московского рубежа обороны…..……………………………..7

Глава II. Московская битва…………………………………………………….10

2.1. Оборонительное сражение под Москвой (30 сентября-

4 декабря 1941 года)……………………………………………………………..10

2.2. Контрнаступление советских войск под Москвой

(5 декабря 1941 года -20 апреля 1942 года)…………………………………..16

2.3. Московская битва в оценках зарубежных

и отечественных исследователей……………………………………………..18

Глава III. Воспоминания ветеранов битвы под Москвой.…………………...23

Заключение……………………………………………………………………..28

Список источников и литературы………………………………………….30

Приложение……………………………………………………………………..32

Введение

Человечество всегда хранит в своей памяти события, в которых решалась его судьба. В их ряду важнейшее место занимает Московская битва — самая крупная битва Великой Отечественной и всей Второй мировой войны, втянувшая в свою орбиту более 7 млн чел. Ее масштабы наглядно отражали цели фашистской Германии и Советского Союза. В ходе битвы Красная Армия похоронила чудовищный завоевательный план нацистов. Планировавшаяся руководством фашистской Германии «молниеносная победа» над СССР, как главная предпосылка для дальнейшего завоевания мирового господства, обернулась первым крупным поражением в войне гитлеровского вермахта.

Значительную актуальность эта тема приобретает в наше время. Это связано с тем, что сложилась определенная «историография», извращающая действительную картину этих событий. Стремясь пересмотреть итоги Великой Отечественной войны, разного рода фальсификаторы пытаются представить битву под Москвой как заурядный эпизод Второй мировой войны, сравнимый с вялотекущими боевыми действиями американо-английских войск в Северной Африке, Сицилии, Италии, победить в котором нам удалось благодаря осенней распутице и сильным морозам.

Данная работа направлена на раскрытие неправдоподобности данных утверждений.

Целью данной работы является изучение Московской битвы как образца новых подходов в стратегии и тактике ведения боевых действий против гитлеровской Германии.

Для достижения данной цели необходимо поставить ряд задач:

- во-первых, проанализировать подготовку и проведение оборонительной операции на Московском направлении;

- во-вторых, выявить основные особенности характерные для контрнаступления советских войск под Москвой;

- в-третьих, рассмотреть существующие точки зрения относительно стратегического значения Московской битвы.

Объектом данного исследования является битва под Москвой. В качестве предмета исследования выступает разработка и проведение оборонительно-наступательных операций Красной Армии, приведших к разгрому гитлеровцев под Москвой и началу коренного перелома в Великой отечественной войне.

Хронологические рамки данного исследования включают период с 30 сентября 1941 по 20 апреля 1942 года.

Глава I. Обстановка на фронтах в первые месяцы Великой Отечественной войны.

1.1. Стратегические планы германского и советского командования.

К осени 1941 года военное положение Советского Союза было сложным и опасным. Стратегической инициативой владели немецкие войска, хотя главные замыслы командования вермахта срывались в сражениях с Красной Армией. Группа армий "Центр" не смогла прорваться к Москве летом 1941 года. Блокирование Ленинграда и успехи, достигнутые на Правобережной Украине, создали, как считало верховное командование Германии, благоприятные условия для наступления группы армий "Центр" на Москву.

Еще во время подготовки окружения советских войск под Киевом 6 сентября Гитлер подписал директиву верховного командования вермахта (ОКВ), в которой говорилось о том, что созданы предпосылки для проведения решающей операции на Западном направлении и наступления на Москву. Общий план развертывания дальнейшего наступления предусматривал уничтожение противника, находящегося в районе восточнее Смоленска, посредством двойного окружения на общем направлении на Вязьму при наличии мощных танковых сил, сосредоточенных на флангах. На северном участке советско-германского фронта намечалось соединение группы армий "Север" с финской армией, чтобы завершить окружение Ленинграда. Группа армий "Юг" должна была развивать наступление на Левобережной Украине, прорываться в Крым, к Северному Кавказу. Наступление на Москву занимало главное место в этом стратегическом плане. 1

15 сентября главнокомандующий сухопутными войсками генерал-фельдмаршал фон Браухич изложил в штаб квартире главнокомандующего группой армий "Центр" генерал-фельдмаршала фон Бока конкретный план наступления на Москву (кодовое наименование "Тайфун").

Он предусматривал ударами трех мощных группировок из районов Духовщины, Рославля и Шостки в восточном и северо-восточном направлениях расчленить, окружить и уничтожить главные силы Западного, Резервного и Брянского фронтов, а затем сильными танковыми и моторизованными соединениями охватить Москву с севера и юга и одновременно с фронтальным наступлением овладеть ею. 2

Фон Бок 16 сентября дал указание приступить к подготовке операции "Тайфун".

Для усиления группы армий "Центр" в ее состав были возвращены 2-я армия генерала М. Вейхса и 2-я танковая группа генерала Г. Гудериана с юго-западного направления, корпус 3-й танковой группы из района Демянска. В конце сентября из-под Ленинграда (из состава группы армий "Север") была переброшена 4-я танковая группа генерала Э. Хепнера. Из состава группы армий "Юг" она получила две танковые, две пехотные и две моторизованные дивизии. Сухопутные войска поддерживались авиацией 2-го воздушного флота. К концу сентября группа армий "Центр" состояла из трех полевых армий (2-й, 4-й и 9-й) и трех танковых групп (2-й, 3-й и 4-й), насчитывавших около 75 дивизий, в том числе 14 танковых и 8 моторизованных, то есть примерно 38% пехотных и 64% танковых и моторизованных дивизий, действовавших на советско-германском фронте. Всего в группе армий «Центр» находилось до 1800 тыс. человек, 1700 танков, свыше 14 тыс. орудий и миномётов, 1390 самолётов, что превышало все три наших фронта вместе взятых, по людям – в 1.25 раза, по танкам – в 2.2 раза, по орудиям и миномётам – в 2.1 раза и по самолётам в 1.7 раз.

Замысел Ставки ВГК состоял в том, чтобы, опираясь на выгодные рубежи, построить глубоко эшелонированную оборону, не допустить противника к столице и нанести ему возможно большие потери, выиграть время и создать условия для контрнаступления.

На дальних подступах к Москве занимали оборону войска трех фронтов: Западного (командующий генерал-полковник И.С. Конев), Резервного (командующий маршал С.М. Буденный) и Брянского (командующий генерал-полковник А..И. Еременко). Все три фронта насчитывали около 1250000 человек, почти 1000 танков (из них только 140 средних и тяжелых), 7600 орудий и минометов, 677 самолетов (в основном устаревших конструкций). В общем, здесь участвовало 40% всех сил действующей советской армии.

Для улучшения управления войсками Западный и Резервный фронты были объединены Ставкой ВГК в Западный фронт под командованием генерала армии Г.К. Жукова. Имея в начале в своем распоряжении лишь незначительные людские резервы, Жуков сумел построить оборону таким образом, чтобы она прикрывала наиболее угрожающие направления, оставляя на других участниках лишь слабые прикрытия. Немецкие генералы не сумели вовремя противопоставить этой тактике свои контрмеры.

27 сентября Ставка Верховного Главнокомандования отдала войскам Западного направления директивы перейти к жесткой обороне, но резервов и времени для ее организации на всю глубину у фронтов не было.

Основным рубежом сопротивления на подступах к Москве стала Можайская линия обороны, в которую входили Волоколамский, Можайский и, позднее, Калужский укрепленные районы. Всего на этом рубеже от "Московского моря" до слияния р. Угра с Окой (230 км) в составе четырех советских армий насчитывалось лишь около 90000 человек.

«Вспоминая те дни, - писал Рокоссовский, - я в мыслях своих представляю себе образ нашей 16-й армии. Обессиленная и кровоточащая от многочисленных ран, она цеплялась за каждую пядь родной земли, давая врагу жестокий отпор; отойдя на шаг, она вновь была готова отвечать ударом на удар, и она это делала, ослабляя силы врага». 3.

1.2. Создание Московского рубежа обороны.

На защиту Москвы поднялась вся страна. Из ее глубин: с Урала и Сибири, Дальнего Востока и Средней Азии - шли поезда с резервами, техникой. Все шире развертывалось формирование новых частей и соединений.

Первые же грозные сообщения с подмосковных фронтов мобилизовали всех трудящихся столицы. Сотни тысяч москвичей и жителей области вступили в дивизии народного ополчения, истребительные отряды, строили укрепления.

Уже в первые месяцы войны были сформированы 12 дивизий народного ополчения, в которые добровольно вступили рабочие, инженеры, ученые, преподаватели, люди искусства. Помимо этих дивизий, в Подмосковье было создано 63 истребительных батальона, общая численность которых превышала 15000 человек. Они сводили на нет действия немецких диверсантов и парашютистов, обеспечивая безопасность тыла Красной Армии, бесперебойную работу предприятий, не допускали распространения немецких листовок, ложных слухов среди населения. Небоеспособное население (в основном женщины и дети) были заняты строительством оборонительных сооружений на подступах к Москве.

16 июля Государственный Комитет Обороны принял постановление о строительстве Можайской линии обороны в 120-130км от Москвы. На сооружении линии трудилось 83000 человек. Уже 6 октября Ставка отдала распоряжение о приведении этого участка обороны, главного рубежа войск Западного фронта, в боевую готовность.

Во всей полосе Западного фронта проводились интенсивные инженерные работы по совершенствованию оборонительных участков, создавались новые оборонительные рубежи на непосредственных подступах к Москве. Для уменьшения потерь и сбережения личного состава в своем приказе от 30 октября 1941 г. командующий войсками фронта потребовал: “немедленно всю оборону зарыть глубоко в землю, отрыв больше убежищ, различных нор, щелей и ходов сообщений... Особо ответственно отработать обеспечение стыков между полками, дивизиями и армиями. За каждым стыком иметь силы и средства, обеспечивающие надежность стыков”. Он приказал также тщательно замаскировать пункты управления, отработать взаимодействие родов войск в ходе оборонительного боя, рассредоточить тыловые части. 4.

12 октября по решению ГКО началось строительство Московской зоны обороны. Свыше 500 тысяч человек (из них 75 процентов составляли женщины) участвовали в строительстве оборонительных сооружений на подступах к столице. Силами москвичей и жителей Подмосковья, зачастую под обстрелами противника было выкопано, 676 км противотанковых рвов, 1650 окопов для стрелковых отделений, создана 27641 огневая точка, 3841 дотов и дзотов, установлено 32260 противотанковых ежей и 1321 км проволочных заграждений. Из 670 предприятий местной промышленности 654 выпускали боеприпасы, оружие и воинское снаряжение.

Корреспондент английской газеты «News of World», наблюдавший Москву и москвичей в те дни, писал: «Все трудоспособные мужчины и женщины принимают участие в окончательной подготовке обороны. Этот дух и эти приготовления составляют разницу между Москвой октября 1941 и Парижем июня прошлого года. Не слышно ни одного голоса об объявлении столицы открытым городом…»

Большой вклад в дело победы внесли предприятия Подмосковья. Фабрика «Пролетарская победа» Мытищинского района ежесуточно выпускала тёплое обмундирование для 6 тысяч бойцов, фабрика «Вискоза» выпускала мыло для Западного фронта. На площадях эвакуированых предприятий Московской области действовало более 20 специализированных производств по выпуску артиллерийского и стрелкового оружия. 11 заводов Подмосковья изготавливали корпуса ручных гранат.

В Коломне, Серпухове, Подольске, Кунцеве, Химках, Загорске, Мытищах, Ногинске, Орехово-Зуеве наладили ремонт боевой техники и оружия. В Коломне ремонтировались танки, в Серпухове - самолеты и артиллерийские орудия. В Подольске выпускались противотанковые гранаты, минометные плиты, танковые сани, бронеколпаки.

Жители Подмосковья проявляли большую заботу о раненых. В области и Москве находилось свыше 200 госпиталей, в которых лечилось 330000 человек. Патриоты подыскивали и оборудовали помещения, шили матрасы, подушки, устанавливали оборудование, собирали для раненых посуду, белье и другие необходимые вещи.

На оккупированных территориях Подмосковья развернулось мощное партизанское движение. Еще в июле 1941г. в Подмосковье был создан областной штаб по руководству подпольным и партизанским движением, который действовал по январь 1941г. Для руководства партизанами также было создано 12 окружкомов партии, 4 из которых действовали на оккупированной территории. В каждом районе создавалось 2-3 партизанских отряда по 40-50 человек каждый. Всего к моменту нашествия немцев в их тылу был сформирован 41 партизанский отряд. Кроме того, в Московской области действовали 377 диверсионных групп. Общая численность отрядов и групп составляла 15000 человек.

Неоценимую помощь фронту оказывали школьники: они работали на производстве нередко наравне со взрослыми, содействовали партизанам. Пионеры организовали сбор средств на строительство танка «Таня», а затем и целой танковой колонны «Московский пионер».

Глава II. Московская битва.

2.1.Оборонительное сражение под Москвой(30 сентября-4 декабря 1941 года).

30 сентября с переходом в наступление 2-й танковой группы немецкое командование приступило к осуществлению операции «Тайфун». 2 октября на московском направлении перешли в наступление и главные силы группы армий «Центр».

В ходе Московской оборонительной операции были проведены: Орловско-Брянская, Вяземская, Можайско-Малоярославецкая, Калининская, Тульская, Клинско-Солнечногорская и Наро-Фоминская фронтовые оборонительные операции.

Несмотря на упорное сопротивление советских войск, противнику удалось прорвать их оборону. Проведенные контрудары, хотя и замедлили продвижение вражеских войск, но не остановили их наступления.

В ходе вяземской операции 1941 войска Западного и Резервного фронтов вели тяжёлые оборонительные бои на Вяземском и Спас-Деменском направлениях.4 октября враг захватил Спас-Деменск и Киров, 5 октября – Юхнов, а 7 октября вышел в район Вязьмы, где в окружении оказалась значительная часть войск фронтов, которые своим героическим сопротивлением вплоть до 12-13 октября сковали 28 дивизий противника. Находящиеся в тылу войск противника войска пытались выйти из окружения и соединиться с частями Красной Армии. Но их попытки оказались безуспешными. Командование фронта и Ставка помогали окруженным войскам. Осуществлялась бомбардировка с воздуха немецких боевых порядков, сбрасывались с самолётов продовольствие и боеприпасы. Но больше тогда ни фронт, ни Ставка дать не могли, так как не располагали ни силами, ни средствами.

Оказавшись в тылу противника, войска не сдавались, а продолжали мужественно сражаться, сковывая силы врага, не позволяли ему развить наступление на Москву.5

Благодаря упорству и стойкости, которые проявили наши войска, дравшиеся в окружении в районе Вязьмы, мы выиграли драгоценное время для организации обороны на Можайской линии. Кровь и жертвы, понесенные войсками окруженной группировки, оказались не напрасными. Часть этих войск потом вышли из окружения, а некоторые остались в тылу противника и вели партизанскую борьбу.

У Жукова создавалось впечатление, как он позже напишет в своих воспоминаниях, что катастрофу в районе Вязьмы можно было бы предотвратить. Несмотря на превосходство врага в живой силе и технике, наши войска могли избежать окружения. Для этого необходимо было своевременно более правильно направление главных ударов противника и сосредоточить против них основные силы и средства за счет пассивных участков. Этого сделано не было, и оборона наших фронтов не выдержала сосредоточенных ударов противника. Образовались зияющие бреши, закрыть которые было нечем, так как никаких резервов в руках командования не оставалось.

Крайне тяжелая обстановка сложилась и к югу от Брянска, где 3-я и 13-я армии Брянского фронта оказались под угрозой окружения. Не встречая особого сопротивления, танковая группа Гудериана устремилась к Орлу, где у советских войск не было сил для отражения наступления.

3 октября немцы захватили Орел, Брянский фронт оказался рассеченным. Его войска, неся потери, отходили на Восток.

Основным рубежом на подступах к Москве стала Можайская линия обороны. Всего на этом рубеже от «Московского м.» до слияния р. Угра с Окой(230км) в составе четырёх армий насчитывалось лишь около 90 тыс. человек, эти силы не могли создать прочную оборону во всей полосе. Но большими возможностями Ставка тогда не располагала, а переброска войск с Дальнего Востока и из других отдаленных районов в силу ряда причин задерживалась. 6

С середины октября и до начала ноября шли упорные бои на Можайском рубеже. Советские войска оказали упорное сопротивление превосходящим силам врага и задержали их на рубеже рек Нара, Руза и Лама. На подступах к Бородину с передовыми отрядами противника бой вела 32-я стрелковая дивизия, усиленная авиацией и танками. Перед командующим Жуковым стояла цель: срочно создать прочную оборону на рубеже Волоколамск – Можайск – Малоярославец – Калуга; развить оборону в глубину, создать второй эшелон и резервы фронта, что бы можно было ими маневрировать для укрепления уязвимых участков обороны. Необходимо было организовать наземную и воздушную разведку и твердое управление войсками фронта; наладить материально-техническое обеспечение войск. А главное – развернуть партийно-политическую работу, поднять моральное состояние воинов и укрепить их веру в собственные силы, в неизбежность разгрома противника на подступах к Москве.

Еще в ночь на 7 октября началась переброска войск из резерва Ставки и с соседних фронтов на Можайскую линию обороны. Сюда прибыли 11 стрелковых дивизий, 16 танковых бригад, более 40 артиллерийских полков и ряд других частей. Заново формировались 16-я, 5-я, 43-я и 49-я армии.

Из-за недостатка сил Г. К. Жуков в первую очередь стремился занять важнейшие направления: Волоколамское, Можайское, Малоярославетское, Калужское.

На Волоколамское направление он направил штаб и командование 16 армии, в ее состав включались новые соединения, так как её дивизии, переданные 20 армии, остались в окружении западнее Вязьмы. 5-я армия концентрировалась на Можайском направлении, 43-я армия на калужском.7

В тылу Западного фронта проводились большие инженерно-саперные работы по развитию обороны в глубине, строились противотанковые заграждения на всех танкоопасных направлениях. На основные направления подтягивались резервы фронта. Таким образом, по существу, заново создавался Западный фронт, на который возлагалась историческая миссия – оборона Москвы.

С 13 октября разгорелись ожесточенные на всех оперативно важных направлениях, ведущих к Москве. С каждым днем усиливались бомбежки Москвы. Воздушные тревоги объявлялись почти каждую ночь. В это же время ЦК партии и ГКО приняли решение срочно эвакуировать из Москвы в Куйбышев часть центральный учреждений и весь дипломатический корпус, а также вывести из столицы особо важные государственные ценности.

Напряженные бои шли и в районе Калинина. 14 октября немецкие танки ворвались в Калинин. 17 октября на базе войск крыла Западного фронта (22-я,29-я,30-я,31-я армии) был создан Калининский фронт под командованием генерал-полковника И.С.Конева. попытки противника развить наступление от Калинина в тыл Северо-Западного фронта были сорваны. Наступление немецко-фашистской танковой армии на тульском направлении в конце октября – начале ноября также было остановлено героическими действиями резервов Ставки ВГК, 50-й армией и трудящимися Тулы, за что в последствии городу Туле было присвоено звание Города Героя.

Город Тула до 10 ноября 1941 года входил в полосу Брянского фронта. Захватив Орел, немецкие войска двинулись на Тулу. В это время здесь, кроме формируемых тыловых учреждений 50-й армии, войск, способных оборонять город, не было. Во второй половине октября в район Тулы отходили три сильно пострадавшие стрелковые дивизии. В этих соединениях насчитывалось от 500 до 1500 тысяч бойцов, а в артиллерийском полку осталось всего лишь 4 орудия. Отошедшие части были крайне переутомлены.

Особое упорство и мужество здесь проявил тульский рабочий полк во главе с капитаном А.П. Горшковым. этот полк занял вместе с отошедшими частями войск рубеж обороны в районе Косой Горы. Против немецких танков на подступах к городу командующим обороной тульского боевого участка генералом В.С. Поповым был использован зенитный полк. Части тульского боевого участка дрались с противником исключительно мужественно.

Наступление частей армии Гудериана, осуществленное 30 октября, было отбито защитниками тульского боевого участка с большими для противника потерями. Гудериан рассчитывал захватить Тулу с ходу (так же, как был взят Орел ) и двинуться в обход Москвы с юга. Но это ему в октябре не удалось.

10 ноября решением Ставки оборона Тулы была возложена на Западный фронт. Брянский фронт был расформирован. Полоса обороны Западного фронта вновь значительно увеличилась.

Как ни пытался враг в течение ноября 1941 года взять Тулу и этим открыть седее дорогу на Москву с юга, он тоже успеха не добился. Город стоял, как неприступная крепость. Тула связала по рукам и ногам всю правофланговую группировку немецких войск. Тогда противник решил обойти Тулу, но из-за этого он был вынужден растянуть свою группировку. В результате была потеряна оперативно-тактическая плотность армии Гудериана.

В разгроме немецко-фашистских войск под Москвой Туле и ее жителям принадлежит выдающаяся роль.

Противник понес значительные потери, но от захвата Москвы не отказался, решив во что бы то ни стало овладеть ею до начала зимы. Он подтянул подкрепления и произвел перегруппировку. На Москву была нацелена 51 дивизия, в том числе 13 танковых и моторизованных. Перевес в силах был на стороне противника. Ставка ВГК, вскрыв намерения противника, усилила Западный фронт пополнением и резервами. 10 ноября Брянский фронт был расформирован, его 50-я армия была передана Западному фронту, 3-я и 13-я армии – Юго-Западному фронту. С 17 ноября в состав Западного фронта вошла 30-я армия Калининского. Войска фронтов получили приказ прочно удерживать занимаемые рубежи.

Наступление немецко-фашистских войск на Москву возобновилось 15-18 ноября. В ходе Клинско-Солнечногорской и Тульской оборонительных операций советские войска сдерживали противника, наносившего глубокие удары в направлениях на Клин, Рогачево – в обход Москвы с севера и на Тулу - в обход Москвы с юга.

Итак,2-й этап наступления на Москву по плану, имевшему условное название «Тайфун», немецкое командование начало 15 ноября ударом по 30-й армии Калининского фронта, которая южнее Волжского водохранилища имело весьма слабую оборону. Одновременно противник нанес удар и по войскам Западного фронта, а именно по правому флангу 16- й армии, находившемуся южнее реки Шоши. Вспомогательный удар был нанесен в полосе этой армии в районе Теряевой Слободы.

Против 30-й армии противник бросил более 300 танков, которым противостояло всего лишь 56 наших легких танков со слабым вооружением. Оборона 30-й армии оказалась быстро прорванной.

Вражеские войска с утра 16 ноября начали стремительно развивать наступление на Клин. Резервов в этом районе у наших войск не было, так как они, по приказу Ставки, были брошены в район Волоколамска для нанесения контрудара, где и были скованы противником.

В тот же день немецко-фашистские войска нанесли мощный удар в районе Волоколамска. На Истринском направлении наступали 2 танковые и 2 пехотные дивизии. Противник против наших 150-и легких танков бросил 400 средних. Развернулись ожесточенные сражения.

Известные теперь слова “Велика Россия, а отступать некуда: позади Москва” выражали волю народа и имели не только символическое значение. Речь шла о жизни и смерти и столицы и всей страны. Во время ноябрьского наступления немецко-фашистских войск, когда образовались их прорывы в полосе 30-й армии Калининского фронта и на правом фланге 16-й армии Западного фронта, Жукову позвонил Сталин и спросил: “ — Вы уверены, что мы удержим Москву? Я спрашиваю вас об этом с болью в душе. Говорите честно, как коммунист. — Москву, безусловно, удержим — заверил Жуков. — Но нужно еще не менее двух армий и хотя бы двести танков. Две армии Сталин обещал, а танков, сказал он, у нас пока нет”8

Упорное сопротивление врагу оказали соединения генерал-майоров И.В. Панфилова, А.П. Белобородова, Л.М. Доватора, полковника М.Е. Катукова и других. В районе Дубосеково 16 ноября 1941 года совершили свой героический подвиг 28 бойцов Панфиловской дивизии во главе с политруком Василием Клочковым. Они на своем участке остановили продвижение танков на Москву (уничтожили 17 танков).

Ценой огромных потерь в конце ноября – в начале декабря противнику удалось выйти к каналу Москва-Волга, в районе Яхромы, форсировать реку Нара севернее и южнее Наро-Фоминска, подойти к Кашире с юга. Но дальше враг не прошел: 27 ноября в районе Каширы и 29 ноября севернее столицы советские войска нанесли сильные контрудары по его южным и северным группировкам, а 3-5 декабря 1-я Ударная, 16-я и 20-я армии – в районах Яхромы, Красной Поляны и Крюкова. В эти же дни ударная группировка 33-й армии во взаимодействии с 5-й армией отбросила противника за реку Нара. 50-я армия с усиленным 1-м гвардейским корпусом отбила атаки противника севернее Тулы. Инициатива действий стала переходить к советским войскам.

В результате упорной обороны и контрударов в конце ноября - начале декабря последние попытки противника прорваться к Москве были сорваны. Советские войска, находясь нередко в критическом положении, выстояли и обескровили врага. Только с 16 ноября по 5 декабря немецко-фашистские войска потеряли под Москвой свыше 155 тысяч человек убитыми и раненными, около 800 танков, 300 орудий и до 1500 самолётов. Моральный дух немецко-фашистской армии был надломлен. Создались условия для перехода советских войск на контрнаступление.

2.2. Контрнаступление советских войск под Москвой (5 декабря 1941 года -20 апреля 1942 года).

Контрнаступление началось без оперативной паузы, когда стало ясно, что наступательные возможности противника исчерпаны.

5 декабря войска Калининского фронта (генерал-полковник И. С. Конев), а 6 декабря — Западного (генерал армии Г. К. Жуков) и правого крыла Юго-Западного фронтов (маршал С. К. Тимошенко) перешли в контрнаступление. К началу контрнаступления советские войска насчитывали более 1 млн солдат и офицеров. Несмотря на сильные морозы и глубокий снежный покров, оно развивалось успешно.

В ходе Калининской, Клинско-Солнечногорской, Тульской, Калужской, Елецкой операций советские войска в первые же дни вырвали у врага инициативу.

8 декабря Гитлер подписал директиву о переходе к обороне на всем советско-германском фронте, в том числе и на Московском направлении.

9 декабря советские войска освободили Рогочево, 11 декабря – Истру,12 декабря – Солнечногорск, 15 декабря – Клин, 16 декабря – Калинин, 20 декабря – Волоколамск.

Учитывая благоприятную обстановку, Ставка потребовала от командующих фронтами расширить полосы наступления и вести безостановочное преследование.9

В начале января 1942 года контрнаступление на западном стратегическом направлении было завершено. Советские войска освободили свыше 11 тысяч населенных пунктов, ликвидировали опасность окружения Тулы. Наступавшие советские войска вышли на рубеж Селижарово, Ржев, рек Лама и Руза, Боровск, Мосальск, Белев, Мценск, Новосиль, отбросив противника на 100-250 км от Москвы. Были разбиты 11 танковых, 4 моторизованных и 23 пехотных дивизии. Разгром ударных группировок, наступавших на Москву, вызвал растерянность в стане врага. Гитлер требовал цепляться за каждый населенный пункт, не отступать ни на шаг, обороняться до последнего солдата, до последней гранаты.

Оценив обстановку на фронте к началу января, Ставка приняла решение о переходе советских войск в общее наступление под Ленинградом, на западном и юго-западном стратегических направлениях. Перед войсками западного направления ставилась задача окружить и разгромить главные силы групп армий «Центр». Однако для достижения поставленных целей наличных сил и средств было недостаточно. На западном направлении соотношение сил в пехоте и артиллерии было равным, лишь по количеству танков советские войска превосходили врага в 1,3 раза.

Войска Западного, Калининского и Брянского (вновь создан 24 декабря; командующий генерал-полковник Я.Т.Черевиченко.) фронтов с 8 января по 20 апреля провели Сычёвско - Вяземскую, Торопецко-Холмскую, Ржевскую и Болховскую наступательные операции. В районе южнее Вязьмы в январе – феврале 1942 был высажен воздушный десант.

Отсутствие достаточного опыта в ведении наступательных действий большого масштаба и недостаток сил и средств, особенно подвижных войск, не позволил полностью выполнить поставленную задачу по окружению и уничтожению основных сил группы армий «Центр», но, несмотря на незавершенность, общее наступление на западном направлении было успешным.

Советские войска отбросили противника на 100-350 км, освободили Московскую, Тульскую области, многие районы Калининской, Смоленской, Рязанской и Орловской областей. На завершающем этапе Московской битвы Советская Армия нанесла противнику тяжело поражение: из строя были выведены 16 дивизий и одна бригада.

Потери группы армий «Центр» с 1 января по 30 марта в живой силе составили свыше 333 тысяч человек.

Победа Советской Армии в Московской битве значительно улучшила военно-политическое и международное положение Советского Союза. Эта победа еще сильнее сплотила народы нашей страны. Разгром немецко-фашистских войск под Москвой явился решающим военно-политическим событием первого года Великой Отечественной войны и первым крупным поражением фашистской Германии с начала 2-й мировой войны. Под Москвой советские войска сорвали немецко-фашистский авантюристический план «молниеносной войны», развеяли миф о «непобедимости» германской армии, вырвали из рук немецко-фашистского командования стратегическую инициативу. Враг был далеко отброшен от советской столицы.

2.3. Московская битва в оценках зарубежных и отечественных исследователей.

Московская битва в силу значимости ее результатов и последствий для дальнейшего хода и исхода Великой Отечественной и Второй мировой войны привлекала и привлекает к себе внимание ученых, политиков и всех патриотически настроенных граждан России, относящихся с чувством высокой гражданской ответственности к судьбам Отечества. Изучению ее посвящены монографии, военно-исторические очерки, сборники научных статей, документов и материалов, военно-мемуарные произведения, диссертации, брошюры, художественные произведения, публицистические материалы и др. Их количество также свидетельствует о значении и величии битвы. Так, по ориентировочному подсчету отдела военной литературы Российской государственной библиотеки и ее отдела газет Московской битве посвящено свыше 8784 публикаций, в том числе — 875 книг. 10

Контрнаступление зимой 1941/42 года проходило в сложных условиях и советские войска не имели без численного превосходства над противником. К тому же Красная Армия не имела в распоряжении фронтов полноценных танковых соединений, а без них, как показала практика войны, проводить наступательные операции с решительными целями и большим размахом нельзя. Опережать маневр противника, быстро обходить его фланги, перерезать тыловые пути, окружать и рассекать вражеские группировки можно только с помощью мощных танковых и механизированных соединений.

Красная Армия в битве под Москвой впервые за шесть месяцев ведения войны нанесла крупнейшее поражение главной группировке гитлеровских войск. До этого Советские Военные Силы уже осуществили ряд серьёзных операций, замедливших продвижение вермахта на всех трех направлениях его главных ударов. Тем не менее, они по своим масштабам и результатам уступают великой битве у стен советской столице.

Умелое ведение оборонительных сражений, удачное осуществление контрударов и быстрый переход в контрнаступление обогатили советское военное искусство, показали возросшую стратегическую и оперативно-тактическую зрелость советских военачальников, рост боевого мастерства воинов всех родов войск.

Исход битвы под Москвой и зимнее наступление Красной Армии явились свидетельством того, что гитлеровские войска не в состоянии выиграть сражение, если положение на фронте осложняется.

Разгром гитлеровских войск под Москвой имел большое международное значение. Во всех странах антигитлеровской коалиции народные массы с большим энтузиазмом встретили весть об этой выдающейся победе советского оружия. С ней прогрессивное человечество связывало свои надежды на освобождение от фашистского порабощения.

Неудачи немецких войск под Ленинградом, Ростовом, в районе Тихвина и битва под Москвой отрезвляюще подействовали на реакционные круги Японии и Турции, заставили их проводить более осторожную политику в отношении Советского Союза.

Немецко-фашистские войска перешли к обороне. Для восстановления их боеспособности гитлеровское военно-политическое руководство вынужденно было провести ряд тотальных мероприятий и перебросить на советско-германский фронт значительное количество частей из оккупированных частей Европы. Пришлось прибегнуть к нажиму на правительства государств – сателлитов Германии и потребовать от них отправки на советский фронт новых соединений и дополнительных материальных ресурсов, что ухудшило внутриполитическую обстановку в этих странах.11

После разгрома гитлеровцев под Москвой не только рядовые немецкие солдаты, но и многие офицеры, и генералы убедились в могуществе Советского государства, убедились в том, что Советские Вооруженные Силы являются непреодолимой преградой на пути к достижению поставленной гитлеровским руководством целей.

В суровых, зачастую чрезвычайно сложных и трудных условиях наши войска закалялись, мужали, набирались опыта и, получив в свои руки даже минимально необходимое количество боевых и материальных средств, из отступающей, обороняющейся силы превращались в мощную наступательную силу. Благодарные потомки ни когда не должны забывать трудовые героические дела советского народа и боевые подвиги не только отдельных воинов, но и целых соединений в этот трудный для нашей страны период.

Московскую битву не обошла своим вниманием и зарубежная историография. Ведь такие поворотные, катастрофические события для крупнейшей и сильнейшей армии западного мира не могли не встревожить ее политических и военных деятелей. Тем более что подавляющая часть этих книг была создана и издана в обстановке «холодной войны». Данное обстоятельство определило их прагматическую, идеологическую и даже психологическую направленность.

В такой атмосфере стратегов Запада занимала не столько история битвы за Москву, сколько причины поражения в ней немецкой армии. В первую очередь их интересовал ответ на вопрос: как могло случиться, что тщательно разработанный и всесторонне подготовленный «блицкриг» потерпел столь быстрое и сокрушительное поражение. С этой целью бывшие генералы вермахта Ф. Гальдер, X. Мантейфель, Э. Кёстринг, Л. Рендулич и др., оказавшись в плену у американцев, написали подробные доклады, которые вошли в изданную в США серию из 24 томов под общим названием «Немецкие военные исследования по вопросам Второй мировой войны», среди которых были: «Барбаросса — план нападения на Советский Союз»; «Решения, повлиявшие на ход русской кампании 1941–1945 гг.»; «Сражение за Москву»; «Русские методы боевых действий»; «Влияние погодных условий на ход боевых действий в России» и др. 12

В этой серии, как и в других книгах, изданных в тот период на Западе, характерно то, что при освещении Московской битвы они следовали приемам и версиям, которые использовались фашистской пропагандой еще в годы войны. Многие авторы стремились извратить и замолчать истинные причины провала «молниеносной войны», подменить их всякого рода надуманными версиями, обелить вермахт, приукрасить его военное искусство и в искаженном виде истолковать характер Московской битвы.

При этом основные причины поражения вермахта под Москвой они сводили к триаде: во-первых, к ошибкам Гитлера в политической и военной областях; во-вторых, к неблагоприятным климатическим условиям для немецких войск и, в-третьих, к огромным пространствам Советского Союза.

Кроме того, широко муссировались версии о «большом численном превосходстве» Красной Армии над противником в момент ее перехода в контрнаступление и о «случайности» поражения германского вермахта под Москвой из-за «недостающего последнего батальона», который мог бы решить все сражение.

Эта последняя версия как бы объединяла воедино все другие надуманные причины поражения, подпитывая главную идею западных «ястребов» о возможности реванша в новых походах на Москву. И конечно же было не случайным издание таких работ, как «Много дорог на Москву» или «Восьмая дорога на Москву», авторы которых излагали свои варианты покорения нашей столицы.

И все же обойти молчанием или приуменьшить место Московской битвы в истории, ограничить ее значение лишь ослаблением группы армий «Центр» или рамками восточного фронта битым гитлеровским генералам и воинственным политическим и военным стратегам Запада не удалось. Значительная часть историков и мемуаристов, придавая ей исключительно важное значение, вполне правомерно связывала поражение вермахта под Москвой с крахом всего плана скоротечной войны против Советского Союза. Историк А. Кун, например, писал о Московской битве, что «она придала Второй мировой войне новое направление. Столкнулись друг с другом две колоссальнейшие армии, каких еще не знала всемирная история. Исход их борьбы определил судьбы миллионов людей, судьбы общественных систем ... новое соотношение всемирно-политических сил вплоть до наших дней».

Более того, поражение под Москвой, пишут немецкие историки, нанесло удар по планам нацистов завоевания Африки, Ближнего и Среднего Востока, Индии... «Путь в Африку и к мировому господству должен был проходить через Россию и нашел свой ... конец уже после краха немецкого наступления под Москвой в декабре 1941 г.». О значении этого события говорилось и на проходившем в 1981 г. международном военно-историческом симпозиуме в Штутгарте (ФРГ). Его тема — «Декабрь 1941 г. — поворотный пункт войны» свидетельствует о том большом значении, которое сыграла Московская битва во Второй мировой войне.

Таким образом, Московская битва в западной историографии рассматривается противоречиво. С одной стороны, сравнительно объективное истолкование хода военных действий, причин поражения и исторического значения этого события, а с другой — тенденциозный показ ее роли во Второй мировой войне, искажение подоплеки разгрома немецких войск и принижение достижений советского военного искусства.

Однако, оценивая победу Красной Армии в Московской битве, необходимо еще раз задуматься над выводом выдающегося полководца Великой Отечественной войны Г.К. Жукова: «В битве под Москвой была заложена прочная основа для последующего разгрома фашистской Германии». 13 И миллионы людей в тех странах, которые предназначались стать объектами ударов нацистской военной машины и подлежащим уничтожению ненужным человеческим материалом, своим спасением в первую очередь обязаны невиданному жертвенному подвигу советского солдата под Москвой. Вот почему это великое историческое событие живет и будет жить всегда в памяти не только российского, но и других народов мира.

Глава III. Воспоминания ветеранов битвы под Москвой.

Рассказывает разведчик 1-й гвардейской танковой бригады Владимир Кириллович Балюк.

Получили приказ: пополнить нашу бригаду и отправить под Москву. Мы приехали своим ходом из-под Тулы в Москву, а с Москвы уже сами добирались на Волоколамское шоссе - там уже немец был. Чисмены - такой поселок. Ну а потом бои были в Скирманове, потом Крюково, разъезд Дубосеково - это тоже мы там были. Я ведь видел этого товарища, лейтенанта, который оставался - Клочкова, который сказал, что велика Россия, а отступать некуда.

Наша бригада в то время поддерживала танками пехотную дивизию Панфилова и корпус Доватора. Доватор действовал, если ехать на Волоколамск - с левой стороны, Гряды там деревня есть, вот туда - за Гряды, а с правой стороны - Панфилов, под железной дорогой. Так вот наша бригада: один батальон, как раз Лавриненко своим взводом поддерживал пехоту Панфилова, а Доватора - Бурда. Мишка был связным у Панфилова, а я был у Доватора, связь от бригады вели. Офицеров не хватало, посылали нас - лучших разведчиков, рядовых. Так что, Доватора я видел, вот как Вас вижу. Такой низенький, в кавалерийской форме, воротник, шапка такая. Он говорил: "вот мои хлопцы воюют - так воюют". Лошади по лесам везде ходили.

Потом наступать начали. Наступали на Истру. Она же деревянная еще была, домик к домику. Там один собор был кирпичный. И он только остался в развалинах, а то вся Истра была сожжена немцами при отступлении. Санаторий "Мцыри" есть там недалеко, там был детский санаторий. Вот у меня и сейчас сохранилось маленькое пуховое одеяло оттуда. Это одеяло у меня с 1941 года. Это единственная память и что еще у меня осталось с 1939 года и всю воину прошло - это портмоне. И сейчас я его берегу, никуда не отдаю. А то все вещи, которые были у меня с войны, с начала войны, я пораздавал пионерам в музеи: то планшетку, то ремень, то письмо, то еще. Дошло до того, что фотокарточки нет у меня фронтовой настоящей, а все дубликаты.

Рассказывает Сергей Вячеславович Орлов, с 15 октября 1941-го по апрель 1942-го служил бойцом в истребительном батальоне.

События развивались стремительно. 15 октября 1941-го сотрудники ЦАГИ с семьями эшелоном отправлялись в тыл – в Казань и Новосибирск. Оставались спецгруппа для охраны института и те, кто по решению Правительства были призваны на службу в истребительный батальон.

Я был в числе последних, мы находились на казарменном положении в Жуковском. Наш батальон нес службу по охране территории от заброшенных агентов немецкой разведки, парашютистов, диверсантов, вредителей и врагов народа.

Вечером 6 ноября батальону был дан приказ отправляться в Москву. Подъезжаем в темноте, видны только огненные вспышки, молнии, слышна стрельба противооборонных орудий и ракет. Нас разместили в Лефортово в опустевших студенческих общежитиях, где мы провели ночь, не зная, зачем нас вызвали. Все было засекречено.

На следующий день, 7 ноября 1941-го, я в составе сводного батальона стал участником исторического военного парада на Красной площади. Когда мы проходили в строю мимо Мавзолея Ленина, на трибуне стояли все члены Правительства во главе со Сталиным. Это наглядно показало всему миру, что мы сильны и сумеем дать отпор зарвавшемуся врагу.

В начале декабря 1941-го во время контрнаступления наших войск под Москвой я в составе группы батальона был вызван в Москву. Нам вручили спецзадание и направили на передовую линию фронта в район г. Вязьма.

Ехали мы на своем автобусе, попутно двигалась многотысячная лавина войск. Темно. Впереди слышна стрельба, через наши головы летают мины. Проезжаем горящие, разбитые деревни. Наконец, мы остановились, наш командир пошел к командованию. Но нас вперед не пропустили, надо было ждать разрешения.

Ночь. Мороз. Все избы в деревне забиты военными: негде разместиться поспать хоть стоя. Кое-как скоротали ночь. Рано утром военных в деревне уже не было – они ушли. Прождав некоторое время, мы вернулись в Москву…

Полковник Михаил Фомич Коротеев вспоминает о контрнаступлении советских войск под Москвой. 14

Начало

Контрнаступление советских войск началось 5-6 декабря 1941-го, когда стало ясно, что наступательные возможности противника исчерпаны. Несмотря на сильные морозы и глубокий снежный покров, контрнаступление успешно развивалось северо-западнее столицы и южнее Серпухова.

Наша 5-я гвардейская стрелковая дивизия активизировала свои боевые действия в районе деревни Калугино, что 18 км северо-западнее Серпухова. Здесь, в лесах и полях, скованных декабрьским морозом, притаился вражеский 12-й армейский корпус, недобитый осенью. Гитлеровцы были вынуждены перейти к обороне, строя ее на системе отдельных узлов сопротивления с плотным минированием и инженерными заграждениями. Оборона распространялась и в глубину. Враг рассчитывал перезимовать у ворот советской столицы и постоянно вел активную стрельбу из всех видов оружия по нашей обороне, как бы предупреждая: «Не вздумайте наступать…». 14 декабря военный совет советской 49-й армии распространил приказ по частям и подразделениям: прорвать слабые участки обороны противника севернее Тарусы, нанося удар основной группировке в селе Троицкое.

С севера удар по этой группировке наносит 5-я гвардейская стрелковая дивизия во взаимодействии с 60-й. В центре и на правом фланге производится перегруппировка: вместо лобовых атак применили обходные маневры, когда отдельные отряды и ударные батальоны обходили узлы противника с флангов и тыла.

В то время я командовал батареей и во время короткого огневого налета должен был вести огонь по проволочному заграждению, чтобы могла пройти пехота, а потом переключиться на подавление артбатареи в районе деревни Макарово.

Ночью наша артиллерия произвела пятиминутный огневой налет по переднему краю и перенесла огонь в глубину обороны противника. Стрелковые роты наших батальонов устремились в проделанные проходы в проволочном заграждении. Немецкие мины «сидели» под глубоким снегом и не мешали пехоте двигаться вперед.

Когда наши солдаты врывались в немецкие блиндажи, где крепким сном спали солдаты, укутавшись в стеганые одеяла, они тут же, перепуганные, вскакивали и лепетали: «Гитлер капут» и «Рус сдаюсь».

Практически без сопротивления мы вошли в деревню Воронино.

Две деревеньки – Воронино и Макарово

Один лыжный батальон получил задачу атаковать спящего противника в деревне Макарово, другой – в селе Высокиничи. Я с группой своих управленцев – три разведчика и два радиста с рацией – на лыжах мчусь с батальоном к Макарово. У меня в этом районе подавлена артбатарея врага, цель пристреляна, и от нее я могу переносить огонь на обнаруженные огневые точки. Когда мы достигли Макарово, зашевелились немцы, но поздно: пришлось им сдаваться в плен в одном нательном белье.

Однако в Высокиничах немцы оказали сопротивление. Там командиры 7-й и 9-й батарей нашего полка ведут интенсивный огонь. Утром противник, используя крупные силы пехоты и танков, при поддержке минометных и артиллерийских батарей отстоял Высокиничи.

Наш батальон отошел к деревне Нижнее Вязовня. Мы заметили, что рота вражеской пехоты с пятью танками наступает на Макарово по дороге, ведущей из Высокиничей. Моя батарея нанесла огневой удар, израсходовав 16 снарядов. Один танк сгорел, два подбили, а еще два укатили обратно в Высокиничи. Наша пехота при поддержке шести тяжелых танков овладела селом. К этому времени войска левого крыла 49-й армии продвинулась на линию Недельное-Прутки, что в 40-45 км западнее Тарусы.

На некоторых участках фронта противник начал отступать. Наш полк меняет боевой порядок, дорога тяжелая с огромными снежными сугробами. Наконец, мы переправились через реку Протву и заняли огневые позиции в 3 км восточнее села Недельное.

«Веселое» Рождество.

Я занял наблюдательный пункт в полукилометре от Недельного. Вижу большое скопление вражеской боевой техники. От местных жителей узнаем, что в самом селе немцы готовятся к Рождеству. К вечеру 26 декабря к нам подошли главные силы нашей 5-й гвардейской стрелковой дивизии. Решено атаковать противника внезапно, и в 23.30 в 30-градусный мороз началась атака.

В домах шла грандиозная пьянка. Когда мы входили, немцы спьяну сразу даже не понимали, кто перед ними – свои или чужие. Дорого обошлось им Рождество: 200 немецких головорезов взяты в плен, захвачены трофеи – около 300 грузовиков, 12 танков, 50 орудий и минометов. Пути отхода на запад им были отрезаны.

Обманчивая тишина

…Тихо в предрассветных сумерках. Однако из-за леса доносятся глухие завывания моторов, это настораживает. Я выставил охрану вокруг дома, где мы расположились на ночлег. У нас шесть немецких ручных пулеметов и ящик ручных гранат.

Скоро опасения подтвердились. В Недельное прорывается моторизованная колонна с пехотой. У меня заранее наведена батарея на случай внезапной атаки немцев, и мы открыли беглый огонь по вражеским машинам. На шоссе много очагов огня – это горят их машины. Идут в атаку. Наш дивизион и другие батареи дивизионной артиллерии ведут уничтожающий огонь. Пятый день в районе села Недельное идет бой. У меня почти не осталось снарядов: всего по два на орудие - это для самообороны.

Несмотря на большие потери в живой силе и технике, фашистам удалось овладеть восточной окраиной села. Но все же наша пехота при поддержке шести танков решительным ударом уничтожила врага, на дороге осталось много фашистских трупов и сотни автомашин. Наконец, подвезли снаряды, и я поддерживаю наступление нашей пехоты на железнодорожную станцию Детчино.

Заключение

Подводя общий итог нашей работе, можно сделать следующие выводы:

Во-первых, достижением советского командования в Московской битве явилось своевременное и полное вскрытие замысла и сил группировки противника. Определив направление главного удара врага, Верховное Главнокомандование приняло решение перейти к стратегической обороне. Однако, для строительства глубоко эшелонированной обороны не хватало как времени, военной техники, так и людских резервов. Поэтому огромную роль в обороне Москвы сыграл неиссякаемый патриотизм и героизм советских людей. Стратегическая оборонительная операция под Москвой первоначально осуществлялась тремя фронтами  — Западным, Резервным и Брянским. Позднее произошло объединение Западного и Резервного фронтов.

Во-вторых, советское командование приступило к разработке и подготовке контрнаступления под Москвой еще осенью 1941 года в условиях продолжающихся оборонительных сражений. Планирование отличалось тщательностью и методичностью. Однако, на подготовку операции накладывали свой отпечаток два важных обстоятельства: крайне ограниченное время (переход в наступление был установлен 5—6 декабря) и недостаток сил и средств, особенно танков, артиллерии и боеприпасов. Дальнейшее развитие получил принцип массирования сил и средств на направлении главного удара, тактика наступательного боя, что было обусловлено совершенствованием организации родов войск, тщательным изучением боевого опыта и тактики противника, а также ростом боевого мастерства рядового и командного состава.

В-третьих, советская историография, рассматривая Московскую битву как великий подвиг советского народа и его армии, справедливо указывает на то, что это была одна из самых величайших битв Великой Отечественной войны, ознаменовавшая начало коренного перелома во Второй мировой войне в целом. В свою очередь, зарубежная историография приложила немало усилий, чтобы извратить картину этих событий. Совместно с битыми фашистскими генералами они пытаются представить битву под Москвой либо как заурядный эпизод, либо всю вину за поражение немецких войск возлагают на Гитлера. При этом указывают на решающую роль действий союзнических армий в Сицилии.

Таким образом, в битве под Москвой хваленая гитлеровская армия, в течение двух лет легким маршем прошедшая многие европейские страны, потерпела первое серьезное поражение. Окончательно был похоронен гитлеровский план «блицкрига»; перед всем миром была развенчана фальшивая легенда о «непобедимости» гитлеровской армии. Разгром фашистских войск под Москвой явился началом коренного перелома в ходе Великой Отечественной войны и Второй мировой войны в целом.

Список источников и литературы

1. Анфилов, В. Ошибка Гитлера : Битва под Москвой / В. Анфилов // Независимая газета. -2001. - 4 окт.

2. Анфилов, В. Это была заря Победы : о роли битвы под Москвой во второй мировой войне / B. Анфилов // Красная звезда. - 2001. - 5 дек.

3. Битва за Москву в вопросах и ответах // История. - 2001. - № 43.

4. Великая Отечественная война 1941-1945 годов // Большая Российская энциклопедия. Россия.-М.,2004.

5. Гареев М.А. История Великой Отечественной войны: предотвратить ее искажения и фальсификации // Военно-исторический журнал.-2006-№1-№12.

6. Жуков Г.К. Воспоминания и размышления.- М.: Политиздат,1976

7. Комаров, Н.Я. Битва под Москвой: пролог к Великой Победе : ист. дневник, комментарий / Н.Я. Комаров, Г.А. Куманев. - М. : Мол. гвардия, 2005. - 276 с. : ил.

8. Кривошеев, Г.Ф. На подмосковных рубежах : к 65-летию битвы под Москвой / Г.Ф. Кривошеев // Военно-исторический журнал. - 2006. -№ 12. - С. 3-7.

9. Луцкий Е.А. Историография истории СССР в годы Великой Отечественной войны // История СССР. – 1980-№3.

10. Монусова, Е. Тайны величайших битв / Е. Монусова. - М. : АСТ; СПб. : Астрель-СПб; Владимир : ВКТ, 2008. - 287 с. : ил. - (Все тайны Земли).

11. Миренков, А. И. Военно-исторический фактор в Битве под Москвой : [Великая Отечественная война] / А.И. Миренков // Военно-исторический журнал. - 2006. - № 5. - С. 8-14.

12. Мягков, М.Ю. Битва под Москвой : от обороны к контрнаступлению / М.Ю. Мягков // Новая и новейшая история. - 2010. - № 3

13. Рокоссовский К.К. Солдатский долг.- М.: Политиздат,1979.

14. Ромов, Р. Победившая Москва : [о жизни столицы в 1941 г.] / Р. Ромов // Свободная мысль. - 2001. - № 12. - С. 3-6.

15. Титков Е.П. Великая Отечественная война: Трагедия и триумф России. АГПИ им. А.П.Гайдара - Арзамас: АГПИ, 2006.

16. Шефов Н.А. Битвы России / Н.А. Шефов. - М. : АСТ, 2002. - 670 с. : ил., карты. - (Военно-историческая б-ка).

Приложение 1

Приложение 2

Приложение 3

1. 1 Великая Отечественная война 1941-1945 годов // Большая Российская энциклопедия. Россия.-М.,2004.

2. 2 Монусова, Е. Тайны величайших битв / Е. Монусова. - М. : АСТ; СПб. : Астрель-СПб; Владимир : ВКТ, 2008. - 287 с. : ил. - (Все тайны Земли).

3. 3 Рокоссовский К.К. Солдатский долг.- М.: Политиздат,1979.

4. 4Кривошеев, Г.Ф. На подмосковных рубежах : к 65-летию битвы под Москвой / Г.Ф. Кривошеев // Военно-исторический журнал. - 2006. -№ 12. - С. 3-7.

5. 5 Миренков, А. И. Военно-исторический фактор в Битве под Москвой : [Великая Отечественная война] / А.И. Миренков // Военно-исторический журнал. - 2006. - № 5. - С. 8-14.

6. 6 Ромов, Р. Победившая Москва : [о жизни столицы в 1941 г.] / Р. Ромов // Свободная мысль. - 2001. - № 12. - С. 3-6.

7. 7 Шефов Н.А. Битвы России / Н.А. Шефов. - М. : АСТ, 2002. - 670 с. : ил., карты. - (Военно-историческая б-ка).

8. 8 Жуков Г.К. Воспоминания и размышления.- М.: Политиздат,1976

9. 9 Мягков, М.Ю. Битва под Москвой : от обороны к контрнаступлению / М.Ю. Мягков // Новая и новейшая история. - 2010. - № 3

10. 10 Луцкий Е.А. Историография истории СССР в годы Великой Отечественной войны // История СССР. – 1980-№3.

11. 11Комаров, Н.Я. Битва под Москвой: пролог к Великой Победе : ист. дневник, комментарий / Н.Я. Комаров, Г.А. Куманев. - М. : Мол. гвардия, 2005. - 276 с. : ил.

1212 12 Титков Е.П. Великая Отечественная война: Трагедия и триумф России. АГПИ им. А.П.Гайдара - Арзамас: АГПИ, 2006.

1313 Жуков Г.К. Воспоминания и размышления.- М.: Политиздат,1976

1414 Ромов, Р. Победившая Москва : [о жизни столицы в 1941 г.] / Р. Ромов // Свободная мысль. - 2001. - № 12. - С. 3-6.

infourok.ru

Реферат: Битва за Москву

Содержание

Введение

Глава I. Оборонительный период битвы за Москву

1.1 Положение советского общества и армии накануне битвы за Москву

1.2 Положение на фронтах к началу Московской битвы

Глава II. Положение в стране и на фронтах осенью 1941 года

2.1 Провал операции «Тайфун»

2.2 Ноябрьское наступление немцев на Москву

Глава III. Контрнаступление советских войск

3.1 Контрнаступление советских войск под Москвой

3.2 Ржевско-Вяземская операция

Заключение        

Список литературы

Все дальше и дальше уходит в прошлое событие, какому по значению и масштабам нет равных. Речь идет о том незабываемом для нашего народа времени, когда казалось, что исход Великой Отечественной войны предрешен и падение Москвы – дело ближайших дней. Эту дату особенно бережно хранят в памяти ветераны, которые дошли до Берлина, вернулись из пекла войны живыми и одержали еще одну победу – подняли страну из руин.

За всю свою многовековую историю роль Москвы никогда прежде не становилась такой ответственной, как в войне с нацистской Германией. В годы Отечественной войны столица стала главным командным пунктом страны, откуда шло управление Вооруженными Силами Советской армии.

Битва под Москвой — яркий пример успеха, достигнутого в оборонительных сражениях, разгрома наступающего врага меньшими силами с последующим переходом в контрнаступление. Победа в Битве за Москву не просто способствовала укреплению антигитлеровской коалиции и расширению движения сопротивления народов Европы, но вдохновила советский народ и воинов Красной Армии на новые героические подвиги, подарила уже казавшуюся потерянной уверенность и непреклонную волю к полному разгрому врага. Советский народ и армия сотворили чудо, превратив эту кровопролитную и жестокую битву в феномен не только Великой Отечественной войны, но и всей Второй Мировой войны в целом.

В этой связи представляется актуальным освещение событий Московской битвы в рамках дипломной работы.

Тема дипломной работы сформулирована следующим образом: «Битва за Москву».

Цель работы: анализ событий Московской битвы.

В этой связи нами были выдвинуты следующие задачи:

1. Исследование Московской оборонительной операции 1941г.

2. Анализ проблемы создания условий для перехода советских войск в контрнаступление.

3. Освещение общего контрнаступления советских войск в 1942г.

Источниковая база работы весьма обширна. В ходе написания дипломной работы мы опирались на обширную документальную литературу[1] и статистические данные[2], посвященные битве под Москвой.

Весьма значительна отечественная мемуарная литература о битве под Москвой.[3] Необходимо отметить, что кроме ценнейшего материала о действиях Красной Армии, в воспоминаниях наших военачальников нередко дается информация о состоянии войск противника на различных этапах боевых действий. Особое место среди мемуаров занимают «Воспоминания и размышления» Г.К. Жукова.[4] В своей книге, в статьях и выступлениях на различных конференциях маршал не раз сопоставлял увиденное и пережитое им на фронте с документальными материалами, которые отложились в советских архивах. Анализировал он и немецкие источники, относящиеся к битве под Москвой. Мнение командующего фронтом, защищавшего столицу о способности германского командования предвидеть развитие событий представляет для нас особый интерес.

Нельзя не назвать и вышедшую в 1996 г. книгу П. Судоплатова «Разведка и Кремль».[5] Автор известный советский разведчик, возглавлявший в годы войны один из отделов разведки НКВД, рассказывает, что на стол советскому руководству в 1941 г. попали некоторые документы гитлеровского командования подтверждавшие, что затягивание войны означает возможное поражение вермахта.

Большое значение имеет использование в работе мемуаров немецких военачальников.[6]

Отметим, что послевоенная отечественная историография, описывая действия советских войск в ходе различных сражений, не раскрывала в полной мере положение на тот же период противной стороны. Советскими исследователями были опубликованы основные источники, посвященные советской армии во второй мировой войне, однако фундаментальный разбор конкретных сражений на этой основе не проводился.

Отечественные историки выделяют несколько этапов сражения под Москвой:

1. 30 сентября 1941 – 5 декабря 1941 г. – оборона столицы: советские войска отражали удары немецко-фашистских войск на Москву, в результате чего сорвали план противника по захвату столицы и создали условия для перехода в контрнаступление.

2. 5 – 6 декабря 1941 – 7 января 1942 гг. – контрнаступление: советские войска нанесли противнику крупное поражение и отбросили его войска от Москвы.

3. 8 января 1941 г. – 20 апреля 1942 г. – общее наступление Красной Армии на советско-германском фронте.

С конца 50-х годов в нашей стране появилось большое количество научных изданий, в которых исследовались крупнейшие операции, проводившиеся Красной Армией в годы войны. Битва под Москвой нашла отражение практически во всех книгах, выходивших в то время по данной теме. Важное место занимает второй том «Истории Великой Отечественной войны Советского Союза 1941–1945»[7], в котором с учетом достижений военно-исторической мысли того времени исследованы ход великой битвы, показано ее значение. Однако источники немецкой стороны в этой работе были представлены недостаточно.

В трудах, посвященных непосредственно Московской битве, в некоторой степени восполнялся пробел информации, относящийся к действиям противника. В них вводились в научный оборот многие сведения из мемуаров немецких военачальников. В трудах, посвященных разгрому немецко-фашистских войск под Москвой на основе новых архивных документов было приведено реальное соотношение сил на западном направлении в различные периоды битвы за столицу.

В 1965 г. в ознаменование 20-летия Победы Советского Союза в Великой Отечественной войне Москве было присвоено почетное звание «Город-герой». Это послужило стимулом для более широкого и углубленного Исследования Московской битвы в трудах по истории Великой Отечественной войны и второй мировой войны. Заметным событием нельзя назвать выход в свет 4-го тома «Истории второй мировой войны», в котором ряд глав посвящен битве под Москвой., т.к. это издание оказалось гораздо слабее выпущенных в свет ранее работ, посвященных Московской битве, т. к. оставался не до конца проясненным вопрос о значении этой битвы, о ее влиянии на ход войны. Так, если в 4-м томе 12-титомника «История второй мировой войны. 1939–1945» отмечалось, что успех, достигнутый Красной Армией зимой 1941/42 г., положил начало коренному «повороту» в войне, то в издании «Вторая мировая война. Краткая история» вместо «поворота» используется термин «перелом», а его началом называется Сталинградская битва. Недостатком этих общих работ оставалось слабое освещение планов и действий германской армии. Многие трагические страницы сражений под Вязьмой и Брянском в октябре 1941 г., неудачи соединений Красной Армии в период контрнаступления были не до конца исследованы по причине закрытости ряда архивных фондов, в которых отложились важные документы советского командования, а также в связи с отсутствием доступа к материалам германской стороны.

Этот пробел лишь в некоторой степени восполнялся в книгах, посвященных непосредственно Московской битве. Так, в труде Д.З. Муриева «Провал операции «Тайфун»[8] приводятся документы германского командования о подготовке операции по захвату Москвы, опубликованы данные о соотношении сил сторон, сформулированы положения о превосходстве советского военного искусства над военным искусством противника.

В начале 1991 г. был опубликован труд академика А.М. Самсонова «Москва, 1941 год: от трагедии поражений — к великой победе».[9] Автор, опираясь на широкий круг источников, исследует многие страницы битвы под Москвой, которые ранее не получили должного освещения. Он подчеркивает, что битва под Москвой положила начало «коренному перелому» в ходе антифашистской войны свободолюбивых народов.

В наши дни работа по исследованию Московской битвы не прекращается. Выходят в свет труды, которые объективно освещают события того периода, заполняют остающиеся белые пятна в истории войны. Среди них, в первую очередь, следует назвать книгу генерала армии М.А. Гареева «Неоднозначные страницы войны».[10]

Многие ранее неизвестные факты о боевых действиях советской и германской авиации в период сражений у ворот столицы приведены в вышедшей вначале 1999 года книге Д.Б. Хазанова «Неизвестная битва в небе Москвы 1941–1942 гг. Оборонительный период».[11] Автор, используя большой объем документов, материалы российских и немецких архивов, рассказывает о самоотверженности наших летчиков, вступивших в смертельную схватку с лучшими асами «люфтваффе». В книге широко представлены советские и германские боевые донесения, исторические справки, журналы боевых действий авиационных соединений. Сравнение данных противоборствующих сторон позволило сделать исследование Д.Б. Хазанова содержательным и объективным.

Представляет значительный интерес монография М.Ф. Мягкова «Вермахт у ворот Москвы»[12], в которой предпринята попытка детальным образом исследовать Московскую битву с точки зрения тактических и стратегических просчетов немецкой армии. В работе использовано значительное количество немецких источников, подробно рассмотрены и проанализированы операции Московской битвы.

Статьи о Московской битве сегодня нередко можно встретить также в популярных газетах и журналах.[13] Среди прочих, выходят и такие публикации, в которых раскрывается во многом неоднозначная картина войны на советско-германском фронте через воспоминания бывших военнослужащих как Красной Армии, так и вермахта. Факт этот отрадный, поскольку ни один документ не заменит живого слова человека о событиях тех далеких лет.

Нельзя не упомянуть о книге В. Суворова «Ледокол», наделавшей много шума. Автор придерживается следующей точки зрения: СССР первым готовился напасть на Германию, в этой связи нападение Германии на СССР носит превентивный характер. «Великое отступление» Красной Армии летом – осенью 1941г. автор объясняет именно тем фактом, что СССР не успел до конца укрепиться на новых границах и не ожидал, что Германия первой нарушит подписанный в 1939г. Пакт о ненападении.[14]

В целом отечественная историография Московской битвы обстоятельна и разнообразна. В ней нашли освещение разные аспекты сражений у стен столицы. В научный оборот введен огромный документальный материал. Тем не менее, остается проблема более полного освещения этого события с учетом немецких источников, анализа имеющегося теперь в распоряжении историков трофейного материала.

Все упомянутые выше издания значительно помогли при написании настоящей работы.

Хронологические рамки работы совпадают с датой битвы за Москву: нижний предел – 30 сентября 1941г.– начало оборонительных сражений Красной Армии битвы за Москву, верхняя граница – 20 апреля 1942г. – совпадает с датой затухания общего наступления советских войск, начавшегося в ходе успеха обороны Москвы.

Нашей дипломной работой мы стремился внести свой посильный вклад в дальнейшее изучение исторических событий, которые развернулись в годы войны на дальних и ближних подступах к столице нашего государства, и по возможности, остановиться на тех проблемах, освещение которых до недавнего времени было крайне недостаточным.

1.1 Положение советского общества и армии накануне битвы за Москву

Осенью 1941 года под Москвой решалась судьба военной кампании.

Москва — политический, экономический и культурный центр нашей страны, символ российской государственности. Здесь сходятся крупнейшие железные и автомобильные дороги, воздушные магистрали и водные пути. Москва лежит на линии, которая разделяет европейскую Россию на две части — северную и южную. Она связывает их так же, как она связывает запад и восток государства. Москва, как сердце России, является понятием и духовным, и материальным.

Москва не один раз становилась жертвой вражеского нашествия— ее завоевывали татары, поляки, французы; но никогда так остро судьба всей страны не зависела от удержания этого города, как в 1941 году. Что же в действительности произошло тогда под Москвой? Столкнувшиеся не на жизнь, а на смерть противоборствующие стороны — обороняющаяся Красная Армия и германский вермахт — решали важнейший для себя вопрос: за кем останется победа не только в этой битве, но и в войне в целом.

К началу 1940-х гг. влияние политико-географических факторов на военную стратегию ведущих мировых держав достигло, пожалуй, наивысшей отметки. С захватом Москвы — ключевого пункта «восточной кампании» вермахта в 1941 году, согласно немецким планам, Советский Союз должен был быть поставлен на колени; удержание столицы давало возможность советскому народу получить необходимое время для развертывания в полном масштабе военной экономики, мобилизации всех ресурсов на разгром врага.

Потерпев серьезную неудачу в попытке с ходу прорваться к Москве, гитлеровское руководство начало планомерную подготовку наступления на советскую столицу. Этот план являлся составной частью большого осеннего наступления гитлеровцев на восточном фронте. Общая цель его заключалась в том, чтобы решительными ударами на всех трех стратегических направлениях добиться разгрома Советской Армии и завершить до зимы наступление на востоке. Главный удар, как и летом, решено было нанести на московском направлении, продолжая одновременно наступать на Ленинград и Ростов-на-Дону.[15]

Московская битва начиналась в крайне тяжелой для СССР военной обстановке. Прошло всего немногим более трех месяцев, как Советский Союз вступил в войну. В то исключительно трудное и грозное время СССР пришлось одному вести борьбу с превосходящими и хорошо технически оснащенными войсками фашистского блока. Антигитлеровская коалиция только складывалась. Национально-освободительное движение народов европейских стран, находившихся под пятой фашизма, еще не приобрело в сколько-нибудь значительного размаха. Надежд на открытие второго фронта в ближайшее время никаких, конечно, не было. Тыл фашистской Германии был обеспечен, как никогда. Весь военно-экономический потенциал европейских стран использовался германскими фашистами для нужд агрессивной войны, для завоевания мирового господства и прежде всего сокрушения СССР.

К осени 1941 года стратегическое положение Советской Армии оставалось крайне напряженным. Наши войска вынуждены были отступить к Ленинграду, оставить Смоленск и Киев. Создалась угроза Харькову, Донбассу и Крыму.

В конце сентября 1941 года вермахт вместе с вооруженными силами европейских союзников Германии имел на советско-германском фронте 207 дивизий. Всего в сухопутных войсках противника, действовавших против СССР, насчитывалось 4300 тысяч человек, 2270 танков, свыше 43 тысяч орудий и минометов и 3050 самолетов.[16]

В советских войсках в действующей армии на 1 октября 1941 года было 213 стрелковых, 30 кавалерийских, 5 танковых и 2 мотострелковые дивизии, 18 стрелковых, 37 танковых и 7 воздушно-десантных бригад. Средняя численность стрелковой дивизии составляла около 7,5 тысячи человек, а кавалерийской и танковой — 3 тысячи. Всего в действующей армии насчитывалось 3245 тысяч человек, 2715 танков, 20 580 орудий и минометов и 1460 самолетов (без учета дальнебомбардировочной авиации).[17]

На огромном фронте — от Баренцева до Черного моря — развернулась гигантская борьба, центр которой находился на Западном стратегическом направлении. Здесь, на пути к Москве, обе стороны сосредоточивали свои главные силы, здесь решалась судьба войны.

Военное и политическое руководство нацистской Германии отчетливо представляло, что, пока Москва остается вдохновляющим и организующим центром борьбы против германского фашизма, ему не добиться победы над Советским Союзом.

Вот почему с первых же дней подготовки войны против Страны Советов в планах фашистского верховного главнокомандования Москва являлась одним из важнейших стратегических объектов, который гитлеровцам хотелось во что бы то ни стало добиться этой цели фашистское руководство стремилось на протяжении всей летне-осенней кампании 1941 года. Не отказывалось оно от этой цели и в 1942 году.

И если в августе 1941 года часть ударных сил группы армий «Центр» в срочном порядке была повернута гитлеровским командованием на юг, то это произошло не в результате пересмотра взглядов на стратегическое и политическое значение Москвы, которую гитлеровцы к тому времени продолжали считать «центром большевистского сопротивления»; условия непредвиденной и далеко не благоприятной для фашистского командования фронтовой обстановки, сложившейся в тот момент, вынудили Гитлера пойти на это) Как известно, в июле и начале августа в ходе Смоленского сражения войска Советской Армии беспримерной стойкостью в обороне и своими смелыми контрударами нанесли крайне чувствительный урон войскам группы армий «Центр», сорвали их первую попытку с ходу прорваться к Москве и заставили их перейти здесь к обороне. В то же время войска Юго-Западного фронта упорной обороной на длительное время сковали главные силы немецко-фашистской группы армий «Юг» под Киевом, продолжая создавать явную угрозу правому крылу группы армий «Центр», наносившей основной удар по столице.[18]

Срыв попыток фашистских войск летом 1941 года прорваться к Москве дал возможность советскому народу выиграть драгоценное время, чтобы более тщательно подготовиться к обороне своей столицы и укрепить подступы к ней. Под руководством ЦК партии и Государственного Комитета Обороны партийные и военные органы проводили колоссальную работу, направленную на всемерное повышение мощи нашей армии и создание крепкой обороны.

Уже в конце июня 1941 года трудящиеся Москвы начали организовывать вооруженные боевые отряды и группы. Центральный Комитет партии поддержал эту инициативу москвичей. Была поставлена задача в предельно короткие сроки создать мощные формирования народного ополчения и истребительные батальоны, которые оказали бы серьезную помощь войскам Советской Армии. Эта задача была успешно решена. В течение трех дней в приемные комиссии Москвы и области поступило 310 тысяч заявлений о добровольном зачислении в ряды ополченцев (в том числе 170 тысяч в Москве и 140 тысяч в Подмосковье). Удовлетворить желание всех патриотов не представлялось возможным. Необходимо было учитывать потребности московских предприятий в квалифицированной рабочей силе. Сформировали 12 дивизий народного ополчения, которые были направлены на боевые позиции, создававшиеся в тылу войск Западного фронта.[19]

Мероприятия Государственного Комитета Обороны и Ставки, направленные на укрепление противовоздушной обороны столицы, а также большая работа, проделанная партийными организациями по подготовке населения Москвы к борьбе с воздушным противником, резко повысили мобилизационную готовность к отражению воздушного нападения. Благодаря хорошо продуманной системе ПВО, воинскому мастерству и героизму ее бойцов и командиров Москва была спасена от крупных разрушений. За период с 21 июля по 15 августа 1941 года из 1700 вражеских самолетов, участвовавших в 18 налетах на Москву, в город прорвалось лишь 70. При этом на подступах к столице было сбито около 200 бомбардировщиков противника.[20]

Большое внимание уделялось созданию мощных оборонительных рубежей на подступах к столице и подготовке самого города к обороне. Усилия военного командования и партийных органов Москвы и области сосредоточились на строительстве в тылу войск Западного фронта Вяземской линии обороны. Вместе с населением Смоленщины героически трудились десятки тысяч москвичей. 16 июля Государственный Комитет Обороны принял решение о строительстве Можайской линии обороны. Здесь также ежедневно в течение длительного времени работало 85—100 тысяч москвичей, причем три четверти строителей составляли женщины. Это был подвиг москвичей, заслуживший большую признательность всего советского народа.

Осенью 1941 года Москва стала прифронтовым городом. Политический штаб страны — Центральный Комитет партии, Государственный Комитет Обороны, Ставка Верховного Главнокомандования, которые в продолжение всей Московской битвы оставались в столице,— принял все меры к ее превращению в несокрушимую крепость, к мобилизации и развертыванию новых сил. Главным рубежом обороны была определена Можайская линия, протянувшаяся от Волоколамска до Калуги. Наряду с этим создавалась оборонительная линия непосредственно на ближних подступах к столице. Оборона Москвы стала всенародным делом.

В конце сентября 1941 года еще нельзя было говорить о завершении перестройки нашего народного хозяйства в соответствии с военным временем. Вынужденное оставление врагу богатых промышленных и сельскохозяйственных районов и продолжающаяся эвакуация большого числа важнейших промышленных предприятий на восток создавали чрезвычайные трудности для быстрого наращивания темпов военного производства. Поэтому промышленность далеко не обеспечивала производства боевой техники и вооружения в том количестве, которое было необходимо для удовлетворения потребностей армии и флота.

Ленинград находился в блокаде. Тяжелой была и потеря всей территории Украинской ССР с Донбассом. Достаточно указать, что Донецкий угольный район до войны давал около 57% всей добычи угля в СССР. На территорию Советского Союза, оккупированную войсками фашистской Германии к ноябрю 1941 года, до войны приходилось 63% всей добычи угля, 68% всей выплавки чугуна, 58% всей выплавки стали, 60% всего производства алюминия, 38% всей валовой продукции зерна, 84% всего производства сахара и т.д.[21]

Из-за угрозы ряду центральных промышленных областей Европейской части СССР продолжались перебазирование промышленных предприятий и эвакуация населения из этих областей в восточные районы Советского Союза. В этот период многие из эвакуированных на восток предприятий находились еще в стадии развертывания и не давали продукции. Все это привело в конце 1941 года к резкому сокращению выпуска вооружения и боеприпасов. При этом наибольшее падение производства вооружения и боеприпасов относится к октябрю и особенно ноябрю 1941 года. Так, например, боевых самолетов в ноябре 1941 года было выпущено в 4,5 раза меньше, чем в сентябре того же года.

Следует при этом отметить, что во втором полугодии 1941 года начался выпуск более совершенных типов самолетов, принятых на вооружение накануне войны (МиГ-3, ЛаГГ-3, Як-1, Ил-2, Пе-2). Выпуск самолетов, не отвечавших по своим тактико-техническим данным требованиям войны (И-16, И-153, СБ, Як-2 и др.), был прекращен. Советская танковая промышленность давала на вооружение армии танки, обладавшие высокими боевыми качествами (КВ, Т-34, Т-60).[22]

Во втором полугодии 1941 года значительное внимание уделялось производству автоматического оружия, минометов, противотанковых средств и орудий средних калибров. Так, например, по сравнению с первым полугодием выпуск ручных пулеметов увеличился почти в 16 раз, пистолетов-пулеметов – почти в 29 раз, минометов – в 3,8 раза. Было восстановлено производство 45-мм противотанковых пушек, промышленность начала осваивать производство новых 57-мм противотанковых пушек. В октябре 1941 года начался выпуск противотанковых ружей.[23]

В декабре 1941 года падение производства прекратилось и вновь началось постепенное увеличение выпуска боевой техники и вооружения. Уже в декабре выпуск по сравнению с ноябрем увеличился: винтовок и карабинов на 27%, орудий на 20%, танков на 38%, боевых самолетов почти на 55%, минометов почти в 2 раза и противотанковых ружей в 2,2 раза. Выпускаемое промышленностью СССР вооружение не обеспечивало даже восполнения тех больших потерь, которые были понесены Красной Армией в приграничных сражениях и за время последующего отступления. Между тем в стране шло усиленное формирование новых соединений, которые также требовали значительного количества вооружения.

Особенно тяжело было с обеспечением действующей армии боеприпасами. Многие склады с боеприпасами, созданные до войны на территории западных приграничных округов, были потеряны РККА при отступлении.[24]

Хотя выпуск боеприпасов во второй половине 1941 года по сравнению с первым, довоенным полугодием увеличился по артиллерийским выстрелам в 2,3 раза, а по минометным выстрелам – в 1,7 раза, войска продолжали ощущать в них острую нужду.

Несмотря на чрезвычайные трудности, обусловленные неудачами на фронте в ходе летнее-осенней кампании 1941 года, воля и готовность советских людей продолжать борьбу с вероломным врагом до полной над ним победы не были сломлены, а, наоборот, продолжали крепнуть. Советский народ отдавал своим Вооруженным Силам все, что было в его распоряжении. Патриотические дела советских людей нашли свое выражение в массовом приходе женщин, подростков, стариков на производство, в сборе личных средств и сбережений на военные нужды. Рабочие, крестьяне и интеллигенция самоотверженно трудились в целях обеспечения фронта всем необходимым.[25]

Большую работу по мобилизации сил трудящихся на оборону столицы проводили Московский горком, обком и райкомы партии, партийные организации. Они сосредоточили свои усилия на формировании народного ополчения, коммунистических и рабочих рот и батальонов, развертывании партизанского движения, строительстве оборонительных сооружений, увеличении производства оружия на предприятиях столицы и области. В начале июля в Москве было сформировано 12 дивизий народного ополчения численностью 120 тысяч человек. Почти половину их составляли коммунисты и комсомольцы. 42 тысячи человек вступили в войска Московской противовоздушной обороны и в истребительные батальоны. В октябре были сформированы еще 4 дивизии, а также

25 батальонов из состава МПВО. Только за первые пять месяцев войны в действующую армию влились около 110 тысяч московских коммунистов, в том числе большая часть партийного актива столицы.

Общая обстановка, сложившаяся на советско-германском фронте в конце осенью 1941 года, была исключительно напряженной для Советского Союза и его Вооруженных Сил. К этому времени немецкая армия захватила ряд важных в экономическом и стратегическом отношениях районов СССР и, продолжая наступление на центральном участке фронта, создала непосредственную угрозу Москве и всему Московскому промышленному району. Инициатива действий продолжала оставаться в руках немецких войск.[26]

12 октября Государственный комитет обороны СССР (ГКО) принял решение о строительстве оборонительных рубежей непосредственно в районе столицы. В 15-20 км от Москвы намечалось построить главный рубеж, а городской рубеж должен был пройти по окружной железной дороге. На строительство оборонительных сооружений было мобилизовано 450 тысяч жителей столицы, 75% из них составляли женщины. В короткий срок был построен внешний оборонительный пояс и возведены укрепления внутри города. Москва была полностью готова оказать сопротивление вероятной опасности – наступлению немецких войск.

Сложившееся положение потребовало массовой эвакуации из Москвы и Подмосковья промышленных предприятий, учреждений, научно-исследовательских и учебных институтов.

В обстановке нараставшей опасности в короткие сроки партийные, советские и хозяйственные организации столицы провели огромную работу по эвакуации. Начиная с 15 октября ежедневно десятки предприятий и учреждений вывозились на восток железнодорожным, водным и автомобильным транспортом.[27]

Приступив к массовой эвакуации, Московский городской комитет партии и Московский Совет недостаточно разъяснили ее необходимость населению. Патриотические настроения рабочих и уверенность в разгроме врага под Москвой были настолько сильны, что на некоторых предприятиях часть рабочих противилась выезду на восток. Партийным и советским работникам приходилось не раз выступать на фабриках и заводах, разъяснять рабочим, почему нужна эвакуация.

За полтора месяца было эвакуировано на восток около 500 крупнейших фабрик и заводов, более миллиона квалифицированных рабочих, инженерных и научных работников, много учреждений, театров, музеев. В городе остались коммунальные предприятия, работники городского хозяйства, транспорта, торговли, хлебозаводов, лечебных учреждений и местной промышленности.

В результате эвакуации заводов на некоторое время резко сократилось производство боеприпасов и вооружения, а необходимость в них была исключительная. Особенно нужны были армии новые виды вооружения: автоматы, реактивные установки и снаряды к ним, новейшие системы противотанковых орудий.

МГК ВКП(б) и Московский Совет приняли самые срочные меры к перестройке предприятий местной промышленности и городского хозяйства на производство боеприпасов и вооружения. На время пришлось отказаться от ремонта городского транспорта и производства предметов потребления.

Производство автоматов, минометов, снарядов, мин и гранат было налажено даже на посудных и галантерейных фабриках. Игрушечные фабрики стали производить бутылки с горючей смесью.

Партийные и советские организации столицы заново создали после эвакуации военную промышленность и подготовили новые кадры квалифицированных рабочих, преимущественно женщин В результате принятых мер уже к началу декабря из 670 подчиненных Моссовету предприятий 654 производили боеприпасы и вооружение, а удельный вес производства военной продукции достиг 94 процентов к общему выпуску продукции этих заводов и фабрик.[28]

Несмотря на тяжесть обстановки и горечь поражений, не была поколеблена воля москвичей. Напротив, с каждым днем возрастали их энергия и стойкость. В залитых светом, затемненных снаружи цехах фабрик и заводов день и ночь ковалось оружие для разгрома врага. Снаряды и автоматы, гранаты и мины, самолеты и реактивные установки, шинели и обувь — все это готовила Москва для защитников Родины.

С самого начала Великой Отечественной войны наиболее опасное для Советского Союза направление обозначилось в полосе удара немецкой группы армий «Центр». Мощнейшая группировка вермахта под командованием опытного военачальника фельдмаршала фон Бока продвигалась к Москве по кратчайшему маршруту. Известно, что германское командование отводило захвату столицы особое значение; предполагалось, что с достижением этой цели война будет выиграна. Действительно, успехи немецких войск при окружении частей Западного фронта под Белостоком и Минском, Смоленское сражение, «битва на уничтожение» под Брянском и Вязьмой, казалось, ставили советское государство в безвыходную ситуацию. Весьма значительны были потери Красной Армии и на других участках советско-германского фронта — под Уманью, Лугой, Киевом. Они также во многом определили исход летней кампании 1941 г. и позволили командованию вермахта надеяться на полное истощение резервов Советского Союза.[29]

Детальный анализ обстановки на советско-германском фронте на начало августа 1941 г. позволяет сделать вывод, что в это время московское направление продолжало оставаться решающим. Временная задержка продвижения частей ГА «Центр» на восток была болезненна для германских генералов, рассчитывавших завершить к этому времени уничтожение основных сил Красной Армии, однако, она не влияла пока на осуществление общей стратегической концепции «блицкрига». В телеграмме германского генштаба от 31 июля 1941 г. группе армий «Центр» было приказано по-прежнему «готовиться к наступлению на Москву».[30]

К тому времени германская армия столкнулась на Восточном фронте с такими трудностями, которые можно отнести к логическому следствию завышения задач для немецких групп армий, обозначенных в плане «Барбаросса». Реалией лета 1941 г. стало все возрастающая дистанция между боевыми возможностями вермахта и поставленными перед его силами стратегическими целями. Наступая на громадной территории, немецкие войска физически не могли сохранять ударную мощь на всех участках фронта. Крепкая советская оборона в районе Смоленска, положение на флангах ГА «Центр», обстановка, сложившаяся в районе Киева и Ленинграда не позволяли немецким войскам наступать широким фронтом в глубь территории Советского Союза. Предпосылкой к дальнейшему продвижению ГА «Центр» на восток могло стать успешное завершение уничтожения частей 16-й, и 20-й советских армий, отрезанных в районе севернее и северо-восточнее Смоленска. Однако мужество советских воинов не позволило немецкой армии добиться желаемого результата. Войска Западного фронта под командованием маршала С. Тимошенко предприняли энергичные меры по выводу окруженных частей на восток. В результате, основным силам 16-й и 20-й армий удалось переправиться на восточный берег Днепра у Соловьевской переправы и занять там новую линию обороны. Контрудары Красной Армии продолжались с всё возрастающей силой. Ожесточенные бои на этом участке не утихали вплоть до середины сентября 1941 г. Немецкие войска несли серьезные потери. На начало сентября, в результате непрерывных сражений, боевая численность пехотных подразделений ГА «Центр» снизилась настолько, что начала внушать опасения немецкому командованию.[31]

Война с Россией пошла для Германии по другому сценарию, чем с Польшей и западноевропейскими странами. Гитлеру не удалось здесь получить полную свободу действий. Первая причина приостановки немецкого наступления на Москву — советское сопротивление под Смоленском; вторая (но не менее важная)— сопротивление на других участках фронта. Именно упорная оборона Красной Армии на флангах советско-германского фронта отвлекла соединения вермахта, предназначенные для удара по столице. Проводимая переброска 2-й танковой группы и 2-й армии на юг отнюдь не являлась тем мероприятием, которое создавало выгодные условия для «очищения позиции в центре», но была вынужденной и чрезвычайной мерой. Приостановка операций вермахта непосредственно против сил Красной Армии прикрывавших столицу создавала для ОКВ и ОКХ проблему нехватки времени, грозила затяжной войной, к которой Германия не была готова.[32]

Однако это не означало, что опасность, нависшая над Советским Союзом, уменьшилась. Напротив, германская армия готовилась к нанесению в ближайшие недели решающих ударов на Ленинград, Крым и Донбасс. Эти удары призваны были окончательно сокрушить советский военный потенциал и создать выгодные предпосылки для завершающего всю «восточную кампанию» наступления на Москву.

Нельзя не сказать в этой связи и о значении советской обороны под Киевом. С позиции сегодняшнего дня легко критиковать решение Ставки ВГК не отдавать врагу столицу Советской Украины и не отступать за Днепр (против чего, в частности, выступал в конце июля 1941 г. тогдашний начальник Генштаба РККА генерал армии Г.К.Жуков).[33]

Действительно, в последствии, восточнее Киева, было окружено и уничтожено несколько советских армий. Но сегодня ясно и другое — Гитлер не смог бросить все силы на захват Москвы, не взяв Киева, не обезопасив южный фланг ГА «Центр». Немцы повернули свои войска с главного направления, но потеряли при этом время и силы. Благодаря отсрочке наступления на столицу, Советскому Союзу удалось подготовить новые резервы. Значительная их часть была направлена затем на Юго-Западный фронт, чтобы закрыть образовавшуюся там брешь, но основная масса свежих советских соединений перебрасывалась к Москве и участвовала впоследствии (начиная с конца октября — ноября месяца) в Московской битве. Во многом благодаря этим резервам столица была спасена. Некоторые современные исследователи отмечают, что войска Юго-Западного фронта в любом случае были обречены на тяжелое поражение.[34]

6 сентября 1941 г. немецким войскам была отдана директива № 35. Согласно ей, германское верховное командование намечало в ближайшее время провести последовательно две крупные операции. Первая— уничтожение советских войск под Киевом силами групп армий «Центр» и «Юг», и вторая — после устранения угрозы южному флангу группы «Центр»— решительное наступление войск генерала фон Бока на Москву. Именно со дня выхода этой директивы берет начало непосредственная подготовка германской операции по захвату советской столицы, позже получившей кодовое наименование «Тайфун». Намеченный в ее тексте общий замысел наступления на Москву был в сентябре месяце доработан, а затем оформлен в виде приказов группы армий «Центр», в которых детально излагались задачи каждого объединения. Основная идея разгрома соединений Красной Армии на западном направлении заключалась в следующем: создать на флангах ГА «Центр» «сильные танковые части, и, в результате двойного охвата в направлении города Вязьма, уничтожить противника, находящегося восточнее Смоленска».[35]

Для удара моторизованных сил намечались два направления: «Первое — на южном фланге, предположительно, в районе юго-восточнее Рославля [4-я армия] с нанесением удара на северо-восток»— туда перебрасывались свежие 5-я и 2-я танковые дивизии; и «второе— в районе 9-й армии с нанесением удара через Белый»— в этот район должны были быть подтянуты значительные силы из ГА «Север». Указывалось, что «только после того, как основная часть сил группы Тимошенко, в результате этой операции будет уничтожена, группе армий «Центр», примыкая справа к р. Ока и слева к верховьям Волги, начать преследование противника в направлении на Москву». Германским ВВС ставилась задача поддержать наступление «особенно на северо-восточном направлении». Основные силы 2-го воздушного флота также должны были действовать на флангах.

Второй этап наступления (преследование противника до ворот Москвы) намечалось обеспечить: с южного фланга — продвижением «высвобождающихся моторизованных частей» с фронта ГА «Юг» в северо-восточном направлении, а с северного — наступлением ГА «Север» по обе стороны оз. Ильмень и навстречу финской «Карельской армии». Отдельным пунктом Гитлер подчеркивал необходимость сокращения сроков подготовки и проведения операций.[36]

К началу операции общая численность ГА «Центр» достигла 1800000 человек. Она имела — свыше 14 тыс. орудий и минометов, около 1390 самолетов. В общей сложности, к наступлению готовилось 78 дивизий (включая 14 танковых и 8 моторизованных). Авиационное обеспечение осуществлял 2-й воздушный флот генерал-фельдмаршала А. Кессельринга в составе двух авиакорпусов и одного зенитного корпуса.[37]

Германские силы на московском направлении составляли теперь 42 % личного состава, 75 % танков, почти половину самолетов, 33 % орудий и минометов из общего количества, находящегося на всем Восточном фронте. Показательно, что по сравнению с 22 июня 1941 г. в состав ГА «Центр» входило теперь на два объединения больше,— добавились 2-я армия и 4-я танковая группа; а общее число дивизий увеличилось в 1,5 раза. Никогда немцы не использовали столь огромных сил в составе одной группы армий и не развертывали на одном стратегическом направлении три танковых объединения из четырех.

Силы противостоящей группировки Красной Армии значительно уступали войскам ГА «Центр». В состав советских соединений на московском направлении входило: 1.250 тыс. чел., 7,6 тыс. орудий и минометов, 990 танков, 667 самолетов. По последним уточненным данным количество советских самолетов на московском направлении было большим. Можно даже говорить о примерном равенстве авиационных сил сторон на 1 октября 1941 г. Во фронтовой авиации имелось тогда 568 самолетов (389 исправных), а в 6-м истребительном корпусе ПВО (командир — полковник И.Д. Климов)— 432 (343 исправных). Более того, через несколько дней после начала битвы Ставка привлекла к ударам по немецким войскам пять дивизий дальней бомбардировочной авиации.[38]

Чрезвычайно важное значение для успеха операции «Тайфун» имело более чем полуторное превосходство немецких войск в танках.

К началу операции «Тайфун» общая ситуация на советско-германском фронте оставалась крайне тяжелой для Красной Армии. На ряде направлений немцам удалось добиться новых крупных успехов.

В середине сентября 1941 г. части Красной Армии на Украине оказались в критической ситуации. 12 сентября войска 1-й танковой группы (командующий генерал Э.Клейст) ГА «Юг» развернули наступление с Кременчугского плацдарма на Днепре и прорвали фронт обороны советских войск. 16 сентября они соединились в районе Лохвицы со 2-й танковой группой, наступавшей в южном направлении. 5-я, 37-я, 26-я армии и частично войска 38-й и 21-й армий Юго-Западного фронта оказались в окружении. Большая часть советских солдат и офицеров попала в плен. По отечественным данным весь Юго-Западный фронт потерял безвозвратно в Киевской оборонительной операции с 7 июля по 26 сентября 1941 г.— 531 тыс. чел.[39]

Положение на московском направлении в середине сентября 1941 г. более или менее стабилизировалось. Части Западного, Резервного и Брянского фронтов пополнялись личным составом и техникой. Несмотря на тяжелейшие потери июля-начала августа 1941 г. войска Красной Армии, прикрывавшие путь на Москву, не только не утратили своей боеспособности, но и продолжали ее наращивать. В августе-сентябре 1941 г., с прибытием на фронт свежих сил, ими было проведено ряд частных наступательных операций. 6 сентября 1941 г. войска 24-й армии (командующий генерал-майор К. Ракутин) выбили немцев из Ельни. Освобождение этого города имело для Красной Армии огромное значение как в военном, так и в моральном плане: во-первых, устранялся опасный плацдарм для наступления на Москву; во-вторых, советские бойцы воспрянули духом, они увидели, что врага можно успешно бить и гнать на запад. Взятие Ельни, по сути дела, являлось первой серьезной и удачно проведенной наступательной операцией Красной Армии.

Руководство вермахта после разгрома советского Юго-Западного фронта под Киевом, практически поставило крест на способности СССР продолжать активные боевые действия и считало, что Красная Армия едва ли сможет создать сплошной фронт между Ладожским озером и Черным морем, и тем более его удержать. Уже после войны бывший начальник генштаба сухопутных войск Ф. Гальдер признался известному английскому историку Б. Лидделл Гарту, что Гитлер после битвы под Киевом прямо заявил: «с Россией в военном отношении покончено».[40]

Однако советская Ставка ВГК была другого мнения о своих силах, и даже, напротив, рассчитывала в будущем развернуть наступательные операции против группировки фон Бока. К сожалению, советское верховное командование, несмотря на многочисленные предупреждения об активной подготовке немецкого наступления на столицу (в том числе от командующего Западным фронтом генерал-полковника И.Конева), не сумело определить точное время его начала. Кроме того, командованием Западного, Резервного и Брянского фронтов были допущены непростительные просчеты при анализе ситуации на фронте. К этому можно отнести проведение поощряемых Ставкой ВГК частных наступательных операций в ущерб укреплению оборонительных позиций, а также неправильное определение направления возможных главных ударов немецких войск (основные силы советских фронтов прикрывали район шоссе Смоленск-Вязьма-Москва). В частности, генерал Конев 26 сентября докладывал Сталину и Шапошникову, что по материалам опроса пленного летчика «противник готовится к наступлению в направлении Москвы, с главной группировкой вдоль автомагистрали Вязьма-Москва…»[41]

Таким образом, реалистическая оценка советским военным руководством сложившейся обстановки в конце сентября 1941 г., решительные действия некоторых командующих на фронте, более тщательный анализ данных разведки (следствием которого должно было стать иное распределение советских сил на московском направлении) могли бы предотвратить катастрофические последствия окружения советских войск под Вязьмой и Брянском.

2.1 Провал операции «Тайфун»

В конце сентября ситуация на всех фронтах складывалась для Красной Армии крайне неблагоприятно. Обстановка на московском направлении зависела от положения в стране в целом, а оно оставалось сложным, трудным и напряженным. Ввиду вынужденного отхода советских частей германским войскам удалось захватить наиболее развитую в промышленном отношении территорию европейской части СССР. К концу сентября 1941 г. Советское государство лишилось донецкого угля, многих металлургических предприятий, продовольствия Украины, что привело к резкому сокращению производственных, материальных и продовольственных ресурсов. Чтобы обеспечить всем необходимым вооруженные силы, советскому народу приходилось максимально напрягать все свои силы для налаживания массового производства боевой техники и вооружения, в условиях когда значительная часть предприятий эвакуировалась на восток.[42]

Нельзя сбрасывать со счетов и то обстоятельство, что многое в грядущей битве должно было решиться благодаря действиям конкретных сил и их руководства. В этой связи, следует отметить, что численное превосходство немецких войск, боевой опыт германских генералов, неожиданность начала операции и ошибки советского командования— сыграли роковую роль в трагедии частей Красной Армии под Вязьмой и Брянском.[43]

Немецкое наступление на орловском направлении началось 30 сентября, а на вяземском— 2 октября 1941 г.

Дивизии 47-го и 24-го моторизованных корпусов танковой группы Гудериана нанесли удар по войскам левого крыла Брянского фронта. Соединения группы генерала А.Н. Ермакова, (три стрелковые, две кавалерийские дивизии, две танковые бригады) развернутые на этом направлении оказались неподготовленными к такому развитию событий. В первый день наступления 2-я танковая группа вышла в тыл советской 13-й армии. 1 сентября соединения 47-го корпуса захватили Севск и устремились на север. 24-й корпус, наступая на орловском направлении, к исходу дня увеличил глубину прорыва до 80 км. Немцы окружили две дивизии 13-й армии и отрезали от главных сил фронта группу Ермакова. Успех 2-й танковой группы во многом был предопределен активностью 2-го воздушного флота «люфтваффе», авиационные соединения которого поддерживали танки Гудериана. И хотя ненастная погода несколько помешала работе немецкой авиации, все же бомбежка войск Брянского фронта началась одновременно с артиллерийской канонадой. В общей сложности немцы задействовали здесь около 300 боевых машин. Германские самолеты буквально утюжили советские оборонительные позиции, расчищая путь для механизированных колонн вермахта.[44]

К исходу дня части генерала Гота (3-я танковая группа) прорвали советский фронт на стыке 19-й и 30-й советских армий, а группа генерала Гепнера (4-я танковая группа)— в полосе обороны 43-й армии, к югу от Варшавского шоссе. В дальнейшем 4-я танковая группа смяла советские части и нанесла удар уже по второму эшелону Резервного фронта,— по войскам 33-й армии. К сожалению, все внимание Ставки ВГК в этот момент было приковано к Орловскому и Брянскому направлениям, а также к положению в районе Харькова. К этому времени 2-я танковая группа углубилась в полосу обороны Брянского фронта уже на 120 км. Но ситуация в районе Вязьмы не рассматривалась пока как критическая.[45]

Советское верховное командование не смогло оперативно среагировать на изменение обстановки и предотвратить дальнейший прорыв германских моторизованных соединений. В Генштаб РККА поступали пока донесения об успешных действиях в обороне 16-й, 20-й и 24-й армий Западного и Резервного фронтов и мало кто мог поверить, чтобы немецкие танки вышли уже на шоссе Спас-Деменск — Юхнов, обходя основную группировку советских войск.

4 октября германскому военному руководству стало ясно, что советские войска не проводят планомерный отход на запасные позиции, а обороняются, оказывая различное по силе сопротивление. Более того, командование Красной Армии продолжало удерживать участок фронта между флангами прорывов немецких соединений. Оно пока не знало, что вечером 4 октября потеряло последний шанс для отвода войск в центре, и что провести организованно отступление теперь уже не удастся. Бронированные клинья 3-й и 4-й танковых групп продолжали развивать наступление в направлении Вязьмы, охватывая силы Западного и Резервного фронтов.

Как и на брянском направлении, немецкие прорывы на Вязьму осуществлялись после соответствующих обработок советской обороны авиацией. Германские самолеты действовали большими группами, нанося массированные удары по частям Красной Армии. Только 4 октября соединения 8-го авиакорпуса произвели 152 самолето-вылета пикировщиков и 259 рейдов бомбардировщиков в треугольнике Белый – Сычевка – Вязьма.[46]

Действия же советских войск по началу даже несколько удивили германских полевых командиров. Прорыв 3-й танковой группы через Белый, Холм, р. Днепр на Вязьму развивался настолько успешно, что штаб объединения генерал-полковника Гота поначалу опасался, что противник уже заранее отошел на тыловые позиции.

Необходимо сказать, что во время проведения операции «Тайфун» (как, впрочем, и в предыдущих операциях) в немецких моторизованных и пехотных соединениях было хорошо налажено взаимодействие с авиацией. При командовании каждого объединения создавался штаб связи ВВС, принимающий от наземных частей заявки на бомбежку войск противника и передающий их в эскадрильи, осуществляющие воздушную поддержку наступления. Более того, при управлении каждого корпуса и дивизии, действующих на главном направлении находились офицеры «люфтваффе», которые держали связь непосредственно с боевыми группами самолетов в воздухе.[47]

К исходу 4 октября острие танкового клина генерала Гота (3-я танковая группа) находилось уже в 60-ти, а Э. Гепнера (4-я танковая группа)— в 70-ти км от Вязьмы. Советские войска, удерживавшие позиции между флангами участков прорыва были удалены от города на 100–110 км. На просьбу командующего Западным фронтом И.Конева разрешить тогда отход к Ржевско-Вяземскому рубежу Верховный Главнокомандующий Сталин не ответил.[48]

Операция «Тайфун» продолжала развиваться точно по сценарию. 6 октября, когда кольцо окружения под Вязьмой было сужено до 20 км, Ставка ВГК, наконец, разрешила командующему Западным фронтом И. С. Коневу начать отход. Одновременно Ставка приняла решение об отводе в ночь на 6 октября войск Резервного и Брянского фронтов. Однако к этому времени ситуация для советских войск стала катастрофической. К сожалению, мужественное (но не всегда умелое) сопротивление воинов Красной Армии не смогло остановить объединения Г. Гота и Э. Гепнера. Многие советские дивизии Резервного и Западного фронтов комплектовались из ополченцев, которые не имели необходимого опыта и выучки. В то же время немцы по максимуму использовали свое преимущество в огневой мощи и подвижности. Еще одной причиной обусловившей тщетность попыток преградить путь танковым клиньям вермахта стал тот факт, что немцы часто знали о намерениях советского командования. Германские полевые командиры оперативно использовали в своих интересах радиоперехваты переговоров между советскими штабами и применяли радиообман.[49]

6 октября 1941 г., в 13 час. 05 мин. пост управления радиоперехватом ГА «Центр» передал в оперотдел штаба группы фон Бока следующий приказ командования советского Западного фронта командующему 32-й армией. (32-я армия вместе с 20-й армией 5 октября была выведена из состава Резервного фронта и подчинена штабу Западного фронта). Текст приказа гласил: «С рассветом 7 октября всеми силами ударить в стену танковых войск противника, которые движутся по дороге Юхнов-Знаменка. Должны быть приняты все меры». 4-я немецкая армия фельдмаршала Клюге моментально получила ориентировку относительно действий советских частей и приняла соответствующие меры по недопущению их прорыва.[50]

Уверенность немцев в собственном превосходстве достигла к этому моменту наивысшего предела. Пользуясь неразберихой в действиях Красной Армии германское командование стало еще шире применять радиообман. В то время, когда штаб 4-й армии получал для ознакомления перехваченный документ противника, севернее Вязьмы (в полосе действий 3-й танковой группы) германская разведка пыталась ввести в заблуждение штаб советской 242-й стрелковой дивизии (30-й армии). Еще 5 октября части этой дивизии вышли к дороге Белый – Вязьма, имея намерение перейти ее в восточном направлении. Однако дорога была уже блокирована немецкими войсками. Командование дивизии старалось наладить связь со штабом армии и получить указания о дальнейших действиях. Когда же, наконец, рация вышла в эфир, то на первый запрос пришел странный и односложный ответ— «ждите».

Позднее выяснилось, что на волне дивизии работала радиостанция немцев, которая и передавала для штаба 242-й дивизии приказание «ждать», а также неясные шифровки и информацию с целью задержать советские подразделения на месте, а затем уничтожить их.

С 8 час. 5 октября до 12 час. 6 октября 1941 г. дивизия находилась без движения. К утру 6 октября 1941 г. стало ясно, что выход из окружения с матчастью уже невозможен, так как немцы подтянули в этот район крупные силы. Командование советского соединения, наконец, осознало, что полученные радиограммы не что иное, как дезинформация и приняло решение пробиваться на восток без тяжелого вооружения. 10 октября 1941 г. часть сил дивизии и ее штаб сумели прорваться из вражеского кольца. Две группы, общей численностью 800 чел., пробились в район расположения 29-й армии и пополнили собой соединения 220-й и 250-й стрелковых дивизий. Около 700 чел. (в основном тыловые подразделения) вышли восточнее Можайска и были обращены на формирование 2-й Московской стрелковой дивизии.[51]

7 октября 1941 г. кольцо окружения под Вязьмой замкнулось. Западнее города 7-я танковая дивизия (3-й танковой группы) соединилась с 10-й танковой дивизией (4-й танковой группы). Согласно оперативным данным, нанесенным на отчетную карту ОКХ 8 октября 1941 г. в «котел» попали части 19-й, 20-й, 24-й и 43-й советских армий в составе 23-х стрелковых дивизий и 3-х танковых дивизий, кроме того отдельные части 8-ми стрелковых и 2-х танковых дивизий. Около 6-ти стрелковых, одной танковой дивизий и одной танковой бригады вынуждены были действовать в разрозненных боевых порядках в районе деревень Медведки-Преображенское, севернее Спас-Демянск. Под Брянском окружение 3-х советских армий (50-й, 13-й, 3-й) было завершено спустя два дня, 9 октября.[52]

7 октября штаб ГА «Центр» издал приказ № 1870 о продолжении операций на московском направлении. В нем говорилось: «Окруженные западнее Вязьмы армии противника находятся перед своим уничтожением. Весь фронт окружения продолжает против них наступление. Все могущие быть высвобожденными части должны немедленно приступить к преследованию избегнувших окружение частей противника с тем, чтобы не дать ему возможность создать новый фронт обороны...»[53]

Наряду с задачей уничтожения противника в «котле» под Вязьмой, которое возлагалось на дивизии 4-й и 9-й немецких армий, фон Бок поставил своим войскам следующие задачи: 2-я танковая армия (до 1 сентября 1941 г. 2-я танковая группа) — при первой возможности прорваться к Туле и продвигаться дальше на Каширу, Коломну и Серпухов; 13-й и 12-й армейские корпуса (4-й армии)— наступать с рубежа Калуга, Медынь в северо-восточном направлении; 57-й моторизованный корпус (4-й армии) — захватить переправы через р. Протва; незанятые блокированием «котла» дивизии 4-й танковой группы — продвигаться вдоль автодороги от Вязьмы на Можайск; высвобождающиеся силы 3-й танковой группы — подготовиться к дальнейшему удару в направлении Калинин, Ржев; 2-я армия— во взаимодействии с частями 2-й танковой армии уничтожить противника в районе Трубчевск, Жиздра.[54]

У командования ГА «Центр» были все основания рассчитывать на быстрое уничтожение советских войск под Вязьмой. Теперь части РККА, которые оставались неразбитыми и держали оборону между флангами германских прорывов, начали отход со своих позиций на восток, рассчитывая с ходу пробить брешь в немецком кольце. Быстрое отступление соединений Западного и Резервного фронтов (уже после завершения окружения) было на руку командованию ГА «Центр», так как теперь у советских войск не оставалось пространства для маневра. Преследуемые с запада германскими пехотными дивизиями, части Красной Армии упирались в стальную завесу на востоке. На фронте шириной 80 км, южнее и севернее Вязьмы, немцы сосредоточили 6 танковых дивизий (2-ю, 5-ю, 6-ю, 7-ю, 10-ю и 11-ю). Непосредственно Вязьму прикрывала 10-я танковая дивизия. Фронт советской обороны быстро сужался, а все попытки командования 19-й армии (генерал-лейтенанта Ф.М. Лукина) и 20-й армии (генерал-лейтенанта Ф.А. Ершакова) прорваться в районе деревни Богородицкое (северо-западнее Вязьмы) и в районе Панфилово-Юшково (южнее Вязьмы), предпринятые 8–12 октября 1941 г. окончились неудачей.[55]

К сожалению, советская авиация не смогла оказать реальной помощи окруженным войскам. Не было налажено должного снабжения отрезанных частей, плохо работала авиаразведка. Прорывы из окружения осуществлялись не в самых подходящих районах — именно там, где были сосредоточены мощные германские заслоны. Получилось, что немцы от воздушных наблюдателей хорошо знали о всех намерениях окруженных, а те — ничего о своем противнике. У ВВС Красной Армии не имелось необходимых средств для организации «воздушного моста», лишь эпизодически войскам сбрасывалось некоторое количество боеприпасов.[56]

Уже 9 октября 1941 г. командование 8-го армейского корпуса сообщило в штаб 9-й армии, что днепровский рубеж в районе Павлова пройден. Наступившая плохая погода, дождь, слякоть не помешали немецким частям совершать непрерывное движение, в том числе автотранспорта. Правда, теперь приходилось больше полагаться на ускоренные марши во время ночных заморозков.

Действуя испытанными методами, командование ГА «Центр» попыталось расколоть фронт окружения западнее Вязьмы на две части, чтобы было легче подавить сопротивление и волю к борьбе советских войск. Для этой цели 12 октября 1941 г. 87-я пехотная дивизия, в боевом дозоре которой находился командный пункт 8-го армейского корпуса, пробилась с запада, вдоль автострады, к Вязьме. Была установлена связь с находящимися в городе частями 10-й танковой дивизии.[57]

12 октября части 8-го корпуса участвовали в тяжелейшем бою с советскими войсками, прорывавшимися через автостраду с севера на юг западнее Вязьмы. (Генерал Лукин пытался вывести подчиненные ему силы на соединение с генералом Ершаковым). Лукин не знал, что в районе Селиваново, где находился Ершаков, сопротивление окруженных было уже практически подавлено. Тем не менее, немцы не смогли сдержать последнего отчаянного натиска советских солдат и в ночь с 12 на 13 октября значительная их часть, в результате тяжелых и кровопролитных боев, смогла прорваться на юг. Однако, там они попали в новое окружение— теперь 4-й немецкой армии. 13 октября местность в районе автострады Смоленск-Вязьма была очищена. Советские войска прекратили организованное сопротивление, хотя разрозненные группы продолжали сражаться в тылу у немцев еще как минимум десять дней.[58]

Картина завершившегося сражения была поистине трагичной. Офицер из штаба 8-го армейского корпуса передал свои впечатления от увиденного им тогда в отчете, подготовленном для командования соединения. В нем говорится: «...Наступил мороз и выпал первый снег. Бесконечные потоки русских пленных шли по автостраде на запад. Полны ужаса были трупные поля у очагов последних боев. Везде стояли массы оседланных лошадей, валялось имущество, пушки, танки».[59] Значительны были и немецкие потери. Только один 8-й армейский корпус в период 2–14 октября 1941 г. потерял 4.077 чел. (убитыми, ранеными, пропавшими без вести). Однако его части за это время пленили 51.484 советских военнослужащих, и взяли в качестве трофеев— 157 танков, 444 орудия и др. имущество.[60]

Если под Вязьмой все было уже кончено, то в районе действия 50-й, 3-й и 13-й советских армий Брянского фронта (командующий фронтом генерал-лейтенант А.И. Еременко, а с 14 октября 1941 г.— генерал-майор Г.Ф. Захаров) еще продолжались кровопролитные бои. Только 9 октября 1941 г. соединения 2-й армии генерала Вейхса смогли соединиться со 2-й танковой армией Гудериана северо-западнее Брянска, расчленив тем самым советскую группировку на две части: северную— в районе Брянск, Дятьково (50-я армия) и южную— в районе Трубчевск, Суземка, Навля (13-я и 3-я армии).[61]

Наступившая плохая погода чрезвычайно затрудняла действия обеих сторон. Однако, достигнув дорог с хорошим покрытием, идущих через Брянск, Орел и Курск немцы получили явное преимущество и смогли быстро продвинуться в обход оборонительных позиций советских войск. Путь отступления для частей Красной Армии был прегражден. Из окружения смогли выйти лишь 10 тыс. чел. 13-й армии генерала Городнянского.

Итог «сражения на уничтожение» под Вязьмой и Брянском был тяжелейшим для советских войск. По недавно опубликованным данным за первые 2–3 недели боев под Москвой Красная Армия лишилась до одного миллиона человек, из которых (по немецким источникам) около 688 тыс. пленными.

Следует, однако, сказать, что действия окруженных под Вязьмой и Брянском советских частей сыграли важную роль в спасении столицы. Для ликвидации двух огромным котлов ГА «Центр» пришлось привлечь до 61 % своих дивизий (48 из 78) и затратить на это от 7 до 14 суток.[62]

Однако, фактически, теперь все пути на Москву были открыты, а немецкие дивизии, продолжавшие наступление на восток, имели подавляющее превосходство в силах над советскими частями, тем или иным образом сумевших избежать окружения.

Спустя всего полмесяца после поражения под Киевом, Красную Армию постигло под Вязьмой новое величайшее бедствие. В советской стратегической обороне на московском направлении образовалась брешь шириной около 500 км. Закрыть ее было нечем или почти нечем. Германское командование решило, что с Советами покончено и Москва в ближайшее время падет, но чтобы застраховать себя от неожиданностей руководство вермахта решило одновременно с продвижением к столице, сходу провести совершенно новую, незапланированную ранее операцию и разгромить советские войска, в районе Валдайской возвышенности. Территория, предназначавшаяся для наступления, простиралась практически через весь Валдай, захватывая часть Ленинградской области. Планировалось привести в движение значительные силы ГА «Север» в юго-восточном направлении, а навстречу ей бросить подвижные соединения 9-й армии и 3-й танковой группы. Такая операция как нельзя лучше увязывалась с намерениями командования ГА «Центр» и лично фон Бока. Уничтожением Северо-Западного фронта (командующий генерал-лейтенант П.А. Курочкин) устранялись последние препятствия к быстрейшему продвижению на Москву, захвату Ленинграда и создавались хорошие предпосылки к крушению всего советского государства.[63]

14 октября 1941 г. штаб группы фон Бока издал новый приказ на продолжение операций на московском направлении. Согласно приказу, 2-я танковая армия должна была охватить Москву с юго-востока; 4-я армия (совместно с 4-й танковой группой) окружить столицу с юга, запада и севера и в дальнейшем, при возможности, наступать на Ярославль и Рыбинск. Другие оперативные объединения должны были наступать по расходящимся направлениям: 2-я армия — на Елец и Богородицк, а в дальнейшем, вероятно, и на Воронеж; 9-я и 3-я танковая группа — на Торжок и Вышний Волочек, не допуская «отвод живой силы противника стоящей перед северным флангом 9А и южным флангом 16А...». 9-я армия и правый фланг 3-й танковой группы должны были также уничтожить советские части в районе Ржева, Зубцова, Старицы.[64]

Решение штаба ГА «Центр» окружить Москву выглядело вполне логичным. Подобно тому, как после завершения окружения под Минском немецкие танковые группы разошлись для того, чтобы произвести охват под Смоленском, так и теперь германские ударные клинья после уничтожения сил Красной Армии под Вязьмой собирались создать очередной «котел» для советских войск непосредственно прикрывавших Москву. Немцы вероятно, полагали, что, как и раньше, достаточно будет двух танковых объединений, чтобы замкнуть новое кольцо. Поэтому 3-й танковой группе и поручалась задача наступать на Валдай, а ее место должна была занять 4-я танковая группа. Предполагалось взять столицу в клещи: с севера силами 4-й танковой группы и с юга 2-й танковой армии. Но реальная ситуация складывалась таким образом, что закреплять успехи танковых объединений планировалось теперь пехотными соединениями только одной 4-й полевой армии фон Клюге (9-я армия развертывалась в сторону северного фланга ГА «Центр»). Однако фронт 4-й армии был и так сильно растянут и ей было крайне тяжело организовать тесное взаимодействие с танковой армией Гудериана.[65]

В середине октября немецким генералам казалось, что дальнейшее наступление на Москву пойдет как по маслу. Они были убеждены, что основные силы Красной Армии на западнее столицы уже разбиты. Следовательно, оставалось только продвигаться вперед и добивать разрозненные советские части. Проблема с флангами могла быть решена по ходу дела. Наиболее опасное для советских войск направление в середине октября обозначилось на можайском направлении. Именно здесь почти параллельно друг другу проходят железные и автомобильные дороги на Москву и именно здесь моторизованные части вермахта, незадействованные в уничтожении окруженных, пытались прорваться по кратчайшему маршруту ведущему к советской столице. Благодаря хорошим дорогам наступившая осенняя распутица не прервала маневр немецких частей и подброс на этот участок высвобождающихся из-под Вязьмы частей. В первом эшелоне продвигались 10-я танковая дивизия вместе с дивизией СС «Райх». Эти закаленные в боях германские соединения встречали молодые советские курсанты, собственной грудью заслонившие путь вермахта на Москву. Они выиграли время, столь необходимое командованию РККА для переброски на это направление резервных соединений. Ожесточенность боев день ото дня все возрастала, но немецкое наступление вдоль Можайского шоссе постепенно замедляло свой ход.[66]

Как уже говорилось, замысел новой операции германских войск по окружению советских соединений в районе Валдайской возвышенности не был заранее проработан немецким командованием. Наступление намечалось провести без предварительной подготовки. Штаб ГА «Центр» рассчитывал на то, что в результате разгрома советских фронтов под Вязьмой будут дезорганизованы и остальные участки обороны Красной Армии. В случае успеха операции немецкие войска окружали практически все силы советского Северо-Западного фронта и часть сил, подчиненных 17 октября Калининскому фронту в районе Валдая (западнее линии: Бологое— Вышний Волочек— Калинин).

Немецкое командование уже чувствовало дыхание приближающейся победы. Но именно в это время, когда сила германских танковых группировок, казалось, вновь стала всесокрушающей, начали сказываться очевидные изъяны планирования операции «Тайфун», объективные факторы препятствующие ГА «Центр» достичь окончательного успеха.

Главным и основополагающим фактором замедления наступления германских войск на Москву, справедливо выделяемый как отечественными, так и большинством западных историков, является, безусловно, мужественное сопротивление бойцов и командиров Красной Армии, экстренные меры советского правительства, руководства вооруженных сил по мобилизации всех ресурсов на защиту Москвы. Но стратегическая инициатива еще находилась в руках немецкого командования.[67]

Вскоре выяснилось, что ГА «Центр» не может рассчитывать и на мощное наступление 16-й армии навстречу своим войскам. Теперь фон Бок начинал понимать, что соединение двух групп армий вряд ли окажется реальным. Уже 14 октября он получил телеграмму от командующего ГА «Север». Фельдмаршал фон Лееб жаловался на труднопроходимую местность в районе предназначенном для наступления 16-й армии, на многочисленные заграждения на дорогах и их минирование. Стало ясно, что войскам фон Лееба не хватает сил, чтобы преодолеть советскую оборону. Вскоре штабу ГА «Север» была поставлена другая задача— наступать в северо-восточном направлении, на Тихвин, — цель двойного окружения Ленинграда и соединения с финнами вновь стала приоритетной. Отсутствие тесного взаимодействия групп армий фон Бока и фон Лееба в период проведения операции «Тайфун» привело к тому, что по мере продвижения немецких войск к Москве на северном фланге ГА «Центр» стал образовываться громадный выступ, обороняемый с советской стороны войсками Калининского фронта. Этот выступ висел подобно балкону над немецкими армиями. 23-й армейский корпус (командир генерал Шуберт), наступающий на левом фланге 9-й армии, не был в состоянии его «срезать». В то же время части советских 22-й, 29-й и 31-й армий смогли отойти на северо-восток и закрепиться на рубеже — Осташков, Торжок, район Калинина.[68]

Более того, на южном фланге ГА «Центр», ко второй половине октября, выявилась невозможность продвижения части сил 2-й танковой армии в направлении на Воронеж для поддержки наступления 2-й полевой армии.

Наступление ГА «Центр» по расходящимся направлениям, предусмотренное приказом от 14 октября 1941 г., отнимало время и силы необходимые для удара непосредственно на Москву. 200-километровый фронт советских войск подчиненных генералу Коневу, нависающий с севера над ГА «Центр», отнимал девять пехотных дивизий 9-й армии, которые использовались теперь только в обороне. Соединения фон Бока оказались в такой ситуации, когда вынуждены были наступать на относительно узком участке фронта, в условиях все возрастающей угрозы своему северному флангу. Сказалась потеря драгоценного времени и снижение наступательного порыва, обусловленные расширением задач и увеличением количества направлений продвижения после приказа от 14 октября 1941 г. Можно констатировать, что гигантомания, в основе которой лежало стремление следовать «тактике блицкрига», осенью 1941 г. полностью исчерпала себя и угрожала срывом всего наступления на Москву. Основная задача — быстрое продвижение к столице после завершения боев под Вязьмой и Брянском— пока выполнялась только ограниченными силами. По кратчайшему маршруту, с запада, на Москву двигались не четыре, как вначале операции, а только два объединения: 4-я армия и 4-я танковая группа.[69]

Однако и этих двух объединений могло стать достаточно для взятия столицы, поскольку они имели огромное численное превосходство над избежавшими окружения советскими частями. Остается фактом, что, не имея перед собой значительных сил Красной Армии, 4-я армия и 4-я танковая группа так и не смогли быстро прорвать оборону советских войск перед Москвой. Немецкая разведка была недалека от истины, отмечая, что в начале октября перед восточным флангом 4-й армии противник располагал всего четырьмя или пятью дивизиями, для непосредственной обороны Москвы — тремя дивизиями НКВД.[70]

Действительно, согласно документам советского командования, все четыре укрепрайона, входившие в состав Можайской линии обороны к 6 октября 1941 г. практически не были обеспечены войсками. Согласно приказу, приводившему эту линию в боевую готовность, позиции в окопах заняли лишь наспех переброшенные сюда части РККА. Основу Малоярославецкого укрепрайона составили курсанты Подольских Пехотного и Артиллерийского училищ, личный состав запасного стрелкового полка, двух полков ПТО, гаубичного артиллерийского полка и танковой роты; Волоколамского укрепрайона — курсанты Пехотного училища имени Верховного Совета РСФСР (1000 чел.), личный состав двух батарей ПТО, батальона 33 сбр. Других боеспособных частей, способных помешать наступлению ГА «Центр» на Москву, у советского командования на тот момент не было. Почему же войска вермахта во второй половине октября 1941 г. не смогли прорваться к столице?

«Погодный фактор» в октябре 1941 г., безусловно, сыграл свою роль. Полевые командиры ГА «Центр», чьи части вязли в грязи и иногда сутками стояли на одном месте, оказались не подготовленными к такому повороту событий.[71]

Избранная командованием Западного фронта тактика прикрытия основных направлений возможного продвижения германских войск к Москве (в т.ч. главных дорог) заставляла части вермахта либо наступать на советские укрепленные позиции в лоб, либо обходить их по бездорожью. Более того, в этот период от командующих армиями в штаб ГА «Центр» стала поступать тревожная информация об ожесточенных столкновениях с русскими танками. Головной болью командующего 4-й армией генерал-фельдмаршала фон Клюге в конце октября — начале ноября 1941 г. была не размокшая почва и плохие дороги, а советская техника, контратакующая германские соединения.

Отсутствие у ГА «Центр» достаточных резервов — еще одна важнейшая причина срыва германского наступления на Москву в октябре месяце 1941 г. Уже спустя несколько дней после начала операции «Тайфун», 3 октября 1941 г., начальник штаба ГА «Центр» генерал Грайфенберг передал в подчиненные ему инстанции приказ вермахта: расформировывать в случае необходимости целые батальоны в полках и роты в батальонах и передавать личный состав для укомплектования незанятых штатных должностей. Это было вызвано тем обстоятельством, что в ближайшее время не предусматривалось прибытия сколько-нибудь значительного пополнения. Численность аппарата снабжения подразделений стала приходить в несоответствие с их боевым составом; часто снабженцев оставалось больше, чем солдат на передовой.[72]

Таким образом, к концу октября 1941 г. первый натиск немецкого наступления на советскую столицу исчерпал свою силу. Достигнув окраин Тулы, Серпухова, заняв Наро-Фоминск, Волоколамск, Калинин германские части вынуждены были приостановиться, чтобы пополнить передовые подразделения личным составом тыловых служб, привести в порядок материальные, продовольственные и боевые припасы. Стойкость советских частей на укрепленных рубежах Можайской оборонительной линии и на главных направлениях удара группы армий «Центр» стала неожиданностью для немецкого командования, она предопределила фиаско германского наступления во второй половине октября 1941 г

2.2 Ноябрьское наступление немцев на Москву

Наступательные операции немцев продолжились лишь 15 ноября, после двухнедельной передышки. Части и соединения ГА «Центр» совершали перегруппировку, приводили в порядок материальную часть, пополнялись личным составом. Существенную роль в определении сроков наступления сыграли погодные условия. Германское командование намеревалось дождаться, пока почва подмерзнет с тем, чтобы продвинуть вперед моторизованные соединения, не опасаясь, что они увязнут в грязи. Однако не это являлось главной причиной затянувшейся оперативной паузы. ГА «Центр» находилась под непрерывным воздействием контрударов советских частей.[73]

К настоящему времени в отечественной и зарубежной военно-исторической литературе достаточно хорошо изучены вопросы, касающиеся разногласий в немецком командовании по поводу возможности и необходимости продолжения наступления на Москву. Известно, что на совещании в Орше 12 ноября 1941 г., состоявшемся в ставке фельдмаршала фон Бока с участием Гальдера, Браухича, начальников штабов групп армий и других высших германских офицеров были высказаны различные точки зрения о целесообразности дальнейших операций в направлении столицы. Начальники штабов ГА «Север» и ГА «Юг» были против продолжения наступления. Напротив, представители штаба ГА «Центр» считали необходимым завершить кампанию 1941 года взятием главного города Советского Союза. Для них Москва являлась не только важнейшим стратегическим объектом, но и символом. Немецкие войска, по их мнению, не могли остановиться на полпути, не дойдя до цели каких-то 60–100 км. К тому же, ни Браухич, ни Гальдер, ни честолюбивый фон Бок просто не могли отказаться от захвата города, поскольку тогда ставилось под сомнение значение всех побед германского оружия, достигнутых на московском направлении летом и осенью 1941 г. Представители верховного командования Германии (в первую очередь сам Гитлер) полностью поддерживали их стремление продолжать операции на Востоке поздней осенью.

Необходимо отметить, что у личного состава вермахта отсутствовал опыт ведения боевых действий в условиях морозной погоды, а в частях не было достаточного запаса комплектов теплого обмундирования. Более того, чтобы завести танк или автомобиль в условиях русской зимы немцам требовалось теперь значительное количество времени. Все возрастающее сопротивление советских войск заставляло германских генералов учитывать вероятность новых крупных потерь в ходе предстоящей операции. Таким образом, реальная обстановка на фронте группы армий «Центр» диктовала немцам свои условия.[74]

Не будет преувеличением сказать, что планирование наступления на Москву в ноябре 1941 г. несло на себе определенный оттенок импровизации. Германское командование видело, что для широкого охвата столицы и решения стратегических задач за ее пределами у немецких войск может не хватить сил, однако, с другой стороны, опытные генералы понимали, что и брать город фронтальным штурмом тоже тяжелейшая задача,— это означает увязнуть в кровопролитных боях в сильно укрепленном и застроенном районе. Факты говорят за то, что германское командование выбирало компромиссный вариант, концентрируя силы на флангах советской обороны и рассчитывая что удачные решения будут найдены уже в ходе самого сражения. Продвижение 3-й танковой группы и части сил 9-й армии к каналу Москва-Волга отрезало столицу от северо-западных районов страны, а 2-й танковой армии — на Тулу и Коломну — от южных и юго-западных. Это улучшало оперативную обстановку на фронте ГА «Центр» и ограничивало возможность советского военного руководства перебрасывать дополнительные войска на помощь обороняющемуся городу. Однако дальнейшее растягивание фронта играло уже против замыслов германского командования. Оно понимало, что рассчитывать на то, что для Красной Армии будут устроены очередные «Канны», по крайней мере, преждевременно.[75]

15 ноября начался поистине кульминационный момент кампании 1941 года. Он не был продолжительным. С начала нового немецкого наступления на Москву 15–19 ноября до перехода Красной Армии в контрнаступление— 5–6 декабря 1941 г. прошло всего полмесяца с небольшим, но именно за это время сила германских соединений, наступающих на Москву, основанная на их численном превосходстве, профессионализме германских солдат и офицеров были превзойдены стойкостью советских бойцов, экстренными мерами правительства Советского Союза и руководства его вооруженных сил по мобилизации ресурсов на отпор врагу. В срыве последнего наступления сыграла свою роль и накопившаяся масса ошибок германского командования в анализе общей ситуации на Восточном фронте и в оценке остающегося потенциала Красной Армии.[76]

В первые дни нового немецкого наступления на Москву, 16 ноября, произошел бой у разъезда Дубосеково, позднее вошедший в историю как «подвиг 28 гвардейцев-панфиловцев». Подвиг-то, безусловно, был, но вот число гвардейцев писавшие по горячим следам событий журналисты значительно приуменьшили. Только в 1990 году военный прокурор А.Ф. Катусев обнародовал материалы следствия и суда над одним из панфиловцев — участников памятного боя, И.Е. Добробабой (Добробабиным), успевшим позднее послужить в немецкой вспомогательной полиции. Этот суд состоялся в 1948 году и помог прояснить как подлинную картину схватки пехотинцев с танками, так и обстоятельства рождения легенды. Корреспондент «Красной Звезды» В. Коротеев рассказал следователю: «Примерно 23-24 ноября 1941 года я вместе с военным корреспондентом газеты «Комсомольская правда» Чернышевым был в штабе 16-й армии… Мы лично говорили с Рокоссовским, который познакомил нас с обстановкой… При выходе из штаба армии мы встретили комиссара 8-й гвардейской, Панфиловской, дивизии Егорова, который рассказал также о чрезвычайно тяжелой обстановке, но сообщил, что, независимо от тяжелых условий боев, наши люди геройски дерутся на всех участках. В частности, Егоров привел пример геройского боя одной роты с немецкими танками… В то время вопрос шел о бое пятой роты с танками противника, а не о бое 28 панфиловцев. Егоров порекомендовал нам написать в газете о героическом бое роты с танками…».[77]

Подлинную картину боя нарисовал бывший командир 1075-го стрелкового полка полковник И.В. Капров: «Формировалась дивизия в городе Алма-Ате. Примерно 50 процентов в дивизии было русских, проживавших в Средней Азии, а остальные 50 процентов были казахи, киргизы и небольшое количество узбеков. В такой же пропорции был укомплектован и полк, которым я командовал. Техникой дивизия была очень слабо насыщена, особо плохо обстояло дело с противотанковыми средствами; у меня в полку совершенно не было противотанковой артиллерии — ее заменяли старые горные пушки, а на фронте я получил несколько французских музейных пушек. Только в конце октября 1941 года на полк было получено 11 противотанковых ружей, из которых 4 ружья было передано 2-му батальону нашего полка, в составе которого была 4-я рота (командир роты Гундилович, политрук Клочков)… В первых числах октября дивизия была переброшена под Москву и выгрузилась в г, Волоколамске, откуда походным порядком вышла на позиции в районе г. Осташево. Мой полк занял оборону (совхоз Булычеве-Федосьино-Княжево). Примерно в течение 5-6 дней полк имел возможность зарыться в землю, так как подготовленные позиции оказались негодными, и нам самим пришлось укреплять оборонительные рубежи и, по существу, все переделывать [317] заново. Мы не успели как следует укрепить позиции, как появились немецкие танки, которые рвались к Москве. Завязались тяжелые бои с немецкими танками, причем у немцев было превосходство в силах и в технике. В этих тяжелых боях вся дивизия и мой полк под нажимом превосходящих сил противника отходили до станции Крюково под Москвой. Отход продолжался до первых чисел декабря 1941 года…

К 16 ноября 1941 года полк, которым я командовал, был на левом фланге дивизии и прикрывал выходы из г. Волоколамска на Москву и железную дорогу. 2-й батальон занимал оборону: поселок Ново-Никольское, поселок Петелино и разъезд Дубосеково. Батальоном командовал майор Решетников, фамилии политрука батальона не помню, в батальоне было три роты: 4-я, 5-я и 6-я… Четвертой ротой командовал капитан Гундилович, политрук Клочков… Занимала она оборону — Дубосеково, Петелино. В роте к 16 ноября 1941 года было 120 – 140 человек. Мой командный пункт находился за разъездом Дубосеково у переездной будки примерно в 1 1/2 км от позиций 4-й роты. Я не помню сейчас, были ли противотанковые ружья в 4-й роте, но повторяю, что во всем 2-м батальоне было только 4 противотанковых ружья. К 16 ноября дивизия готовилась к наступательному бою, но немцы нас опередили. С раннего утра 16 ноября 1941 года немцы сделали большой авиационный налет, а затем сильную артиллерийскую подготовку, особенно сильно поразившую позицию 2-го батальона. Примерно около 11 часов на участке батальона появились мелкие группы танков противника. Всего было на участке батальона 10-12 танков противника. Сколько танков шло на участок 4-й роты, я не знаю, вернее, не могу определить. Средствами полка и усилиями 2-го батальона эта танковая атака немцев была отбита. В бою полк уничтожил 5-6 немецких танков, и немцы отошли. Около 14.00-15.00 немцы открыли сильный артиллерийский огонь по всем позициям полка, и вновь пошли в атаку немецкие танки. Причем шли они развернутым фронтом, волнами, примерно по 15-20 танков в группе. На участок полка наступало свыше 50 танков, причем главный удар был направлен на позиции 2-го батальона, так как этот участок был наиболее доступен танкам противника. В течение примерно 40-45 минут танки противника смяли расположение 2-го батальона, в том числе и участок 4-й роты, и один танк вышел даже в расположение командного пункта полка и зажег сено и будку, так что я только случайно смог выбраться из блиндажа — меня спасла насыпь железной [318] дороги. Когда я перебрался за железнодорожную насыпь, около меня стали собираться люди, уцелевшие после атаки немецких танков. Больше всего пострадала от атаки 4-я рота: во главе с командиром роты Гундшговичем уцелело человек 20-25, остальные все погибли. Остальные роты пострадали меньше…».[78]

Немецкой авиации не удалось в ноябре захватить господства в воздухе в районе Москвы. Неудачными оказались германские атаки на советские аэродромы. Боеспособность многих авиачастей «люфтваффе» снизилась до критической отметки. Они теряли самолеты как в воздухе, так и на земле. Многие боевые машины не могли взлетать и по причинам плохой погоды, неудовлетворительного состояния аэродромов. Неспособность немецкой авиации в должной мере поддерживать наземные части вермахта снижало темпы продвижения ГА «Центр» к советской столице, отрицательно влияло на моральное состояние германских военнослужащих.

Первой нанесла удар 9-я немецкая армия. Прорвав оборону 30-й армии Калининского фронта, немцы расчленили ее соединения, оттеснив их к Волге, а также к востоку и югу от Волжского водохранилища. 9-я армия завершила свою операцию захватом переправ через водную преграду, и с 19 числа перешла к обороне. 3-я танковая группа продвинулась в направлении Клина.

4-я танковая группа за три дня наступления смогла вытеснить 16-ю советскую армию лишь с главной полосы обороны и продвинуться всего на 4–6 км. 16 ноября перешел в наступление 5-й армейский корпус генерала Руофа (2-я танковая, 35-я и 106-я пехотные дивизии) на левом фланге 4-й танковой группы. Корпус продвигался навстречу 3-й танковой группы в направлении на Клин.[79]

Проведенный по приказу Ставки ВГК контрудар 16-й советской армии не застал немцев врасплох. Соединения 4-й танковой группы сумели нанести значительные потери советским 58-й танковой, 17-й и 44-й кавалерийским дивизиям. Действуя на открытом пространстве кавалерийские части нередко в упор расстреливались артиллерийским и пулеметным огнем противника, что привело к большим потерям и значительно ослабило участок фронта 16-й армии.

19 ноября генерал-полковник Гепнер ввел в сражение два моторизованных корпуса: 40-й генерала танковых войск Штумме и 46-й генерала танковых войск Витингхоф-Шеель, действовавших совместно с пехотными частями. Перед моторизованными соединениями вермахта лежала укрепленная полоса обороны, простиравшаяся до р. Истра. Уже в первые дни наступления завязались жестокое сражение. Особенно упорные бои шли на участке дивизии СС «Райх», которой противостояла 78-я стрелковая дивизия («сибирская»). С 26 ноября 78-я дивизия стала 9-й гвардейской. Ей командовал полковник, а с 27 ноября генерал-майор А. П. Белобородов. Несмотря на контратаки советских войск, 21 ноября 46-й корпус занял населенный пункт Ново-Петровское. В то же время, 40-й корпус пробился на восток севернее города Истра.[80]

Удар соединений левого фланга ГА «Центр» пришелся как раз по стыку Калинского и Западного фронтов, где советская оборона была наиболее уязвимой. Это обстоятельство, наряду с неудачным проведением контрудара 16-й армией, позволило немецким войскам добиться значительного успеха. 23 ноября они заняли Клин и Солнечногорск. Дивизия СС «Райх» сумела потеснить 78-ю стрелковую дивизию. Попытки удержать г. Истра окончились для советских частей неудачей.[81]

Наступление войск фон Бока развивалось, казалось, вполне успешно. Штаб группы получал обнадеживающую информацию о положении своих соединений. 23 ноября штаб 3-й танковой группы сообщал о своих намерениях «продвинуться вперед для защиты восточного фланга сил, окружающих Москву, а также непосредственно на Москву, пока до района восточнее Сенежского озера...»[82] Однако наступление к каналу Москва-Волга командование танковой группы предлагало пока отложить.

Участок боевых действий северо-западнее Москвы стал решающим для противоборствующих сторон. Немцы стремились открыть себе путь продвижения к столице по важнейшим транспортным магистралям, с твердым покрытием.

Несмотря на то, что основные сражения развернулись северо-западнее Москвы, дальнейший успех немецкого наступления зависел во многом и от событий на южном фланге ГА «Центр», в районе г. Тулы. С 18 ноября главный удар танковой армии Гудериана был направлен по стыку Западного и Юго-Западного фронтов. Прорвав слабую оборону левого фланга армии А. Н. Ермакова (50-я армия), немцы устремились в обход Тулы с востока. К исходу 25 ноября они достигли рубежа, что в 6 км к югу от Каширы. Но неожиданно сильный контрудар кавкорпуса Белова (2-й кавкорпус, а с 26 ноября — 1-й гвардейский кавкорпус) заставил противника перейти к обороне. Все попытки Гудериана овладеть Тулой также оказались безрезультатными. Важно подчеркнуть, что позиции советских частей, обороняющих этот город, образовывали большой выступ в немецком фронте, который как бы разрезал ГА «Центр» на две неравные половины и не давал возможности германскому командованию осуществлять нормальное снабжение и пополнение выдвинутых вперед соединений Гудериана. Это обстоятельство сказалось на осуществлении всего оперативного замысла операции.[83]

В начале декабря немцы вновь попытались овладеть Тулой. 24-й моторизованный корпус обходил город с северо-востока, а 43-й армейский корпус — с запада. Соединиться они должны были в районе Кострова, в 25 км от Тулы. Германские соединения вышли к Московскому шоссе. Тула была почти полностью окружена, оставался лишь узкий коридор в 5–6 км, но преодолеть его немцы не смогли. Войска советской 50-й армии отразили натиск противника.

Между тем, напряжение на фронте ГА «Центр» усиливалось, а боеспособность германских частей быстро сокращалась. В ротах оставалось всего по 20–30 человек. Ценой громадных усилий 3-й танковой группе удалось в конце ноября продвинуться к каналу и переправиться в районе Яхромы на его восточный берег. Но здесь ее соединения были остановлены передовыми частями советской 1-й ударной армии, переданной 29 ноября 1941 г. из резерва Ставки Западному фронту. Более того, немецкое командование надеялось произвести форсирование канала Москва-Волга на широком фронте, но к началу декабря он замерз лишь частично. Быстрого форсирования канала не получилось.[84]

Южнее полосы наступления 3-й танковой группы, активными действиями советской 20-й армии было остановлено продвижение вперед 4-й танковой группы на рубеже, проходящем через район деревни Красная Поляна (в 27 км от Кремля), которая была занята немецкими войсками 1 декабря. Вплоть до 5 декабря на этом участке продолжались ожесточенные бои.[85]

Последняя, отчаянная попытка ГА «Центр» прорваться к Москве произошла 1–3 декабря 1941 г. в районе Звенигорода и Наро-Фоминска (в полосе 4-й армии). Но и она окончилась полным провалом. Вот как излагает происходившие тогда события современный российский исследователь В. М. Сафир. Утром 1 декабря после мощной артиллерийской и авиационной подготовки немцы начали наступление. В районе Звенигорода, их 78-я и 252-я пехотные дивизии особого успеха не имели, но северо-западнее Наро-Фоминска 292-я и 258-й пехотные дивизии, используя свое более чем пятикратное превосходство, прорвали оборону 33-й советской армии. К полудню 2 декабря 478-й пехотный полк 258-й дивизии при поддержке 15-ти танков занял Петровское и Бурцево. До окраин Москвы оставалось всего 30 км. Прорыв немцев к деревне Бурцево был чрезвычайно опасным и являлся практически последней попыткой фон Бока путем фронтального удара взломать оборону Москвы. Для фланговых атак ГА «Центр» сил уже не имела. Однако в результате контрудара боевой группы 33-й армии под командованием полковника М.П. Сафира части вермахта были остановлены. 478-й пехотный полк, усиленный танковым батальоном, в районе деревень Юшково и Бурцево был разгромлен, а его остатки отброшены назад (по советским данным немцы потеряли до 2 тыс. солдат и 11 танков). Когда стало ясно, что бой проигран, понесены тяжелые потери, а резервов больше нет, командир немецкой 258-й пехотной дивизии принял единственно верное решение— под покровом ночи отойти в исходное положение, сохранив оставшийся личный состав и технику. Операция по ликвидации нарофоминского прорыва ГА «Центр» имела большое значение в битве за Москву. 5-я и 33-я армии Западного фронта сдержали последний отчаянный натиск германских войск и не допустили их продвижения к столице по Минскому и Киевскому шоссе.[86]

Настроения германских войск, их боеспособность катастрофически падали. Однако германское командование не усматривало в сложившейся ситуации никакой серьезной опасности. Пока была хоть малейшая надежда на успех, фон Бок не желал отдавать войскам приказ зарываться глубоко в землю. Противоречие возникавшее между реальной обстановкой на фронте и оценкой таковой немецким командованием стало одной из причин разразившегося вскоре сильнейшего кризиса германской армии.[87]

Безусловно, советское командование сделало все от него зависящее, чтобы контрнаступление было подготовлено как можно более скрытно. Все переговоры по радио и переписка строжайшим образом засекречивались и контролировались. Немецкому военному руководству не удалось получить достоверных данных, раскрывающих замыслы противника. Перехваченные тогда документы Красной Армии не содержали планов какого-либо широкого наступления. Так, в руки разведотдела 2-й полевой армии попал приказ штаба одной из противостоящих советских частей. Но в нем немцы нашли лишь информацию о ближайших задачах по удержанию обороны. В немецких сводках также отмечалось, что в ходе боев за город Ефремов не удалось раскрыть намерений советского командования, на этом участке.[88]

Наступление ГА «Центр» на всем ее фронте в первые дни декабря выдохлось. Силы немецких войск иссякли. Продвижение вперед стало невозможным. На рассвете 5 декабря соединения левого фланга Калининского фронта, а в 14 часов пополудни — правого фланга 5-й армии Западного фронта нанесли мощные удары по германским частям. Началось контрнаступление советских войск под Москвой. Согласие Гитлера на отход ГА «Центр» последовало лишь на следующий день.[89]

Таким образом, ГА «Центр», возобновив наступление на Москву в середине ноября 1941 года так и не смогла выполнить поставленную перед ней задачу взятия советской столицы. В начале декабря она достигла пределов своих возможностей, хотя отдельные ее соединения и части продолжали атаки на советские позиции. Армии фон Бока растянулись одним эшелоном на фронте до 1000 км; над фланговыми группировками ГА «Центр» нависли с севера— войска Калининского фронта, а с юга— армии левого крыла Западного и правого крыла Юго-Западного фронта; коммуникации группы фон Бока подвергались ударам советских партизан и авиации. К тому же началась холодная и снежная зима, к которой Красная Армия была подготовлена намного лучше. Все эти факторы в значительной мере предопределили разразившийся под Москвой невиданный кризис германской армии. К тому же в конце ноября советские войска добились больших успехов на флангах советско-германского фронта — под Тихвином и Ростовом. Освобождение этих городов не только сорвало немецкие планы соединения с финнами и выхода к Кавказу, но и способствовало созданию условий для начала контрнаступления Красной Армии на центральном участке фронта.

3.1 Контрнаступление советских войск под Москвой

Красная Армия должна была начать контрнаступление в трудных условиях, когда численное превосходство в живой силе, артиллерии и танках было еще на стороне противника. В советских войсках под Москвой к началу декабря насчитывалось около 720 тысяч человек, 5900 орудий и минометов, 415 установок реактивной артиллерии, 670 танков (в том числе 205 тяжелых и средних) и 760 самолетов (из них 590 новых конструкций). Немецкие войска в это время имели 800 тысяч человек, около 10400 орудий и минометов, 1000 танков и свыше 600 самолетов.[90]

Ставка Верховного Главнокомандования в своих планах сделала расчет на измотанность войск противника, отсутствие у них подготовленной обороны и оперативных резервов, их растянутость на 1000-км фронте, неподготовленность к ведению боевых действий в зимних условиях, высокий моральный дух советских войск и их выгодное оперативное положение по отношению к крыльям немецкой группировки. Скрытное сосредоточение стратегических резервов на направлениях главных ударов и правильный выбор времени их нанесения должны были обеспечить внезапность контрнаступления и в известной мере компенсировать недостаток сил и средств.[91]

Замысел советского командования заключался в том, чтобы разгромить и отбросить ударные группировки противника дальше от столицы. Основная задача в контрнаступлении возлагалась на Западный фронт (командующий – Г.К. Жуков). Севернее и южнее наносили удары войска Калининского (командующий – И.С. Конев) и Юго-Западного (командующий – С.К. Тимошенко, с 18 декабря 1941 года – Ф.Я. Костенко) фронтов. Значительную роль в контрнаступлении сыграли авиация Резерва Верховного Главнокомандования и партизаны, действовавшие на занятой противником территории.[92]

Начавшееся 5 – 6 декабря 1941 г. контрнаступление советских войск под Москвой продолжалось до начала января 1942 г. и переросло в общее наступление сил Красной Армии. ГА «Центр» оказалась какое-то время на краю пропасти, ее поражение грозило катастрофой всем немецким войскам на Восточном фронте. Инициатива перешла к Красной Армии,— теперь уже ее командование определяло время начала и направления ударов по противнику. Однако руководство вермахта все же сумело зимой 1941/42 г. избежать полного разгрома своих войск.

Советское контрнаступление началось для германского командования внезапно. Оно застало войска ГА «Центр» в крайне невыгодный момент,— как раз тогда, когда они переходили от наступления к обороне. Наиболее чувствительными к ударам Красной Армии оказались соединения вермахта, находившиеся на флангах группы фон Бока. Они практически до последнего момента продолжали попытки продвинуться к Москве и не предприняли никаких мер на случай отступления.

Еще ранним утром 5 декабря 1941 г. на фронте 3-й танковой группы была сделана последняя попытка продвинуться к столице силами 1-й танковой и 23-й пехотной дивизий. Однако из-за сильного сопротивления противника она быстро сорвалась. Не успели соединения 3-й танковой группы привести себя в порядок, как сразу же сами оказались под ударами советских войск.[93]

Одновременно немецкая воздушная разведка установила движение крупных моторизованных колон противника в районе северо-восточнее Рогачево. Немцы начинали понимать, что действия Красной Армии имеют далеко идущие цели и выходят за рамки обычных контрударов тактического масштаба.

«Прорыв», «вклинение», «брешь» — эти слова в начале декабря 1941 г. не выходили из лексикона германских полевых командиров ГА «Центр», когда они сообщали о ситуации на своем участке фронта.[94]

7 декабря оперативная группа генерала Ф.Я. Костенко (5-й кавкорпус, 1-я гв. стрелковая дивизия, 129-я танковая бригада и 34-я мотострелковая бригада), которая была сосредоточена в тылу Юго-Западного фронта, нанесла удар по 95-й и 45-й пехотным дивизиям 2-й армии генерала Р. Шмидта. Силы немецкой армии оказались рассечены на две части. Настоящий кризис возник в районе г. Ливны. К вечеру 7 декабря германская армия перешла к обороне. [95]

Прорыв не заставил себя долго ждать. Наступление советских объединений Юго-Западного фронта (13-я армия генерал-майора А. Городнянского, 3-я армии генерал-майора Я. Крейзера и оперативная группа Костенко) не позволило беспрепятственно отвести назад войска немецкого 34 армейского корпуса.

Оборона 2-й армии не выдержала натиска советских частей. Контратаки немцев также не увенчались успехом. Таким образом, были созданы условия для глубокого оперативного прорыва Красной Армии на курском и орловском направлениях и связанная с этим опасность нарушения важнейших коммуникаций и путей отхода 2-й танковой армии.[96]

В свою очередь, соединения 2-й танковой армии, атакованные ударными силами 10-й советской армии (командующий генерал-лейтенант Ф.И. Голиков) и оперативной группы генерал-майора П.А. Белова вынуждены были уже 7 декабря 1941 г. оставить город Михайлов и начать отход от Тулы.

В оперативной сводке штаба ГА «Центр» за 7 декабря 1941 г. говорилось об ожесточенных боях на участке 53-го армейского корпуса (2-я танковая армия). 3-я танковая дивизия после ожесточенного боя оставила п. Новоселки. 296-я пехотная дивизия испытывала на себе непрерывный артиллерийский и минометный огонь советский войск. На восточном участке фронта 2-й танковой армии у города Михайлов, подошедшие свежие советские части усилили натиск на немецкие позиции.[97]

Отступая с оккупированной территории, германские войска оставляли за собой выжженную землю. На мирное советское население обрушились новые ужасающие бедствия. Античеловечная сущность нацизма отразилась в приказе командира дивизии СС «Райх» от 8 декабря 1941 г. Вот лишь выдержка из него: «...Все войсковые части, расположенные в населенных пунктах восточнее Истры, являются ответственными за то, чтобы места расквартирования [противника] были бы сожжены без остатка. Для каждого дома должны быть приготовлены пучки соломы и бутылки с бензином. Все дома должны быть подожжены в 7.00, 9 декабря. Надо следить за тем, чтобы зарево от пожаров не привлекло бы внимание противника...»[98]

Подобные приказы стали в то время обычным явлением для германской армии. Они, кстати, свидетельствуют о том, что ответственность за уничтожение советских населенных пунктов несет на себе не только высшее германское руководство, но ее в равной мере разделяет командование на фронте.

В районе Клина немцы оказали упорное сопротивление наступающим силам 1-й ударной и 30-й армиям Западного фронта. Город был узлом, который связывал между собой соединения 3-й танковой группы, а всю эту группу — с тылом ГА «Центр». Выход советских частей к Клину создавал серьезную угрозу флангового удара по всем немецким войскам, действовавшим северо-западнее Москвы. Германскому командованию пришлось спешно усиливать свою клинскую группировку переброской войск с других участков. Терять город оно не было намерено. Это обстоятельство привело к некоторому замедлению темпа наступления 1-й ударной и 30-й советских армий, но облегчило боевые действия другим войскам правого крыла Западного фронта (16-й и 20-й армий), которые наносили удары по врагу на солнечногорском и истринском направлениях.[99]

Наступление Красной Армии проводилось на широком фронте, прорывы немецкой обороны следовали один за другим. Вечером 8 декабря произошло очередное вклинение советских частей на участке 95-й пехотной дивизии в районе Юркий и 6-й танковой дивизии в районе Федоровка. Начался отход 41-го армейского корпуса и правого фланга 56-го армейского корпуса 3-й танковой группы германских войск.[100]

Отметим, что как раз в тот момент, когда штабы немецких объединений намечали рубежи для устройства оборонительных позиций, командование советского Западного фронта подготовило специальную директиву относительно того, какой именно тактики следует придерживаться войскам РККА, чтобы осуществлять безостановочное наступление на запад и преодолевать сопротивление противника. Генерал армии Г. Жуков потребовал 9 декабря 1941 г. от всех командующих армиями категорически запретить ведение фронтальных боев. Он приказал шире применять обходы, а для этого формировать ударные группы, которые во вражеском тылу должны были уничтожать склады, артиллерийскую тягу и т.п. Предусматривалось атаковать немцев днем и ночью, обеспечивая войскам защиту от возможных контрударов противника.

Через неделю после начала советского контрнаступления, немецкое командование осознало, что удары Красной Армии имеют цель не просто ликвидировать опасность столице, но и разбить в ходе дальнейшего преследования основные силы ГА «Центр».

К середине декабря Западный, Калининский и Юго-Западный фронты достигли линии, с которой войска ГА «Центр» начали свое ноябрьское наступление на Москву, а местами и продвинулись еще дальше на запад. Столь быстрое советское наступление грозило крахом всего фронта группы фон Бока.

12 декабря 1941 г. советские войска освободили города Солнечногорск и Истра. Фронт подошел вплотную к Истринскому водохранилищу. Соединения 30-й армии Западного фронта охватили г. Клин с северо-запада, севера и востока, а 1-й уд. армии с юго-востока. Чтобы обеспечить отвод главных сил 3-й и 4-й танковых групп на рубеж Волоколамск-Руза немецкое командование продолжало удерживать этот город. Его потери боялся и штаб 9-й армии, поскольку тогда осложнялась задача удержания Калинина, где уже обозначился перелом в пользу советских войск.[101]

Быстрое продвижение советских войск не позволяло немецким частям подготовить новую линию обороны надлежащим образом. Тыловые позиции в самое короткое время становились передовыми. Кроме того, соединения Красной Армии стали широко применять тактику обхода германских узлов сопротивления. Так, столкнувшись с крепкой, сравнительно хорошо подготовленной обороной частей вермахта на рубеже Истринского водохранилища, командование 16-й советской армии не стало продолжать лобовые атаки. Генерал К. Рокоссовский организовал две подвижные группы для наступления в обход водохранилища. К 15 декабря эти группы, совместно со 2-м гв. кавкорпусом генерала Л. Доватора, создали угрозу окружения немецких войск в этом районе и вынудили их отступить. Теперь германскому командованию приходилось срочно создавать оборону на рузском рубеже и поспешно отводить туда свои соединения.[102]

На северном фланге ГА «Центр» немецкие войска продолжали отход под натиском советских 30-й и 1-й уд. армий. 15 декабря был освобожден Клин. Его освобождение решило судьбу Калинина. 16 декабря в этот город вошли войска генерала И. Конева.

На южном фланге 9 декабря части Красной Армии освободили Елец, а 12 декабря советские войска Юго-Западного фронта (13-я армия и оперативная группа Костенко) смогли частично окружить елецкую группировку немцев. 14 декабря в контрнаступление включилась еще одна советская армия, 49-я (командующий генерал И.Г. Захаркин). Войска Юго-Западного фронта (командующий до 18 декабря 1941 г. маршал С.Тимошенко) сумели почти полностью разгромить немецкий 34-й армейский корпус (2-й армии).

Успешное взаимодействие войск левого фланга Западного и правого фланга Юго-Западного фронтов позволило им за десять дней боев отбросить 2-ю танковую армию на 80–100 км и нанести серьезное поражение 2-й немецкой армии.[103]

Таким образом, к середине декабря фронт ГА «Центр» находился на грани развала. Преследование германских частей советскими соединениями не давало возможности немецкому командованию создать достаточно прочную оборону.

Гитлер, приняв решение любой ценой удерживать фронт, 16 декабря посчитал необходимым заменить на своем посту как Браухича, так и Бока, которые были, по его мнению, более не способны действовать в кризисной ситуации. Спустя три дня, 19 декабря, Гитлер официально возложил на себя обязанности командующего сухопутными войсками Германии. Новым командующим ГА «Центр» был назначен генерал-фельдмаршал Г. фон Клюге – Гитлер видел в нем того человека, который не остановится перед самыми жесткими мерами, чтобы предотвратить отступление.[104]

Во второй половине декабря 1941 г. нажим советских войск на ГА «Центр» продолжал усиливаться. Это особенно проявлялось теперь на участках юго-западнее Калинина, в районе Рузы и западнее дороги Тула-Серпухов.

Германское командование было не в силах предотвратить многочисленные прорывы своего фронта. Используя образовавшиеся в немецкой обороне бреши, части советских 39-й, 29-й, 10-й, 49-й армий и 1-го гв. кавкорпуса сумели продвинуться далеко вперед. Позднее обозначился успех в полосе 43-й и 33-й армий. Это заставляло германских генералов спешно изыскивать резервы для латания дыр. 26 декабря 4-й немецкая армия оставила Наро-Фоминск; 2 января советские войска освободили Малоярославец, 4 января – Боровск. Успешно развивалось контрнаступление на левом крыле Западного фронта и в полосе Брянского фронта (воссоздан 18 декабря 1941 года, командующий – Я.Т. Черевиченко).

Южнее Москвы Красная армия продвинулась на запад более чем на 100 км. Калужская наступательная операция войск левого крыла Западного фронта ставила целью разгромить противостоявшие силы 2-й танковой и 4-й армии группы армий «Центр» и развивать наступление на гг. Калуга, Лихвин, Сухиничи. В результате операции советские войска нанесли поражение противнику, 30 декабря освободили Калугу и продвинулись на 120-130 км.[105]

Советское командование своевременно разгадало намерение противника задержаться на рубеже реки Оки. Для того чтобы сорвать его, проводилась Калужская наступательная операция. Севернее Тулы 49-я армия генерала Захаркина перешла в наступление 14 декабря. Она разгромила группировку правофланговых соединений 4-й полевой армии врага, действовавшую на восточном берегу Оки, и 17 декабря освободили Алексин. Одновременно развертывалось наступление на Тарусском направлении. Преодолев Оку, войска генерала Захаркина 18 декабря завязали бои на окраинах Тарусы, а ночью, совершив обходной маневр, разгромили немецкий гарнизон.[106]

Обнаружив, что между отступающими дивизиями 2-й танковой и правофланговыми соединениями 4-й полевой армий образовался разрыв шириной около 30 км, командующий 50-й армией генерал Болдин решил провести рейд по их тылам, чтобы обеспечить внезапность действий при освобождении Калуги. В специально созданную подвижную группу войск под командованием генерала В.С. Попова вошли стрелковые, кавалерийские и танковые части. Двигались они лесами и по глубокому снегу вдоль юного берега Оки. За трое суток группа прошла 90 км и к вечеру 20 декабря неожиданно для врага вышла на южные подступы к Калуге. Утром 21 декабря 154-я сд атаковала железнодорожный вокзал. Их поддержали танки и 31-я кд. Калуга была освобождена 30 декабря после тяжелых боев силами двух армий левого крыла Западного фронта.[107]

Армии центра Западного фронта, перешедшие в наступление 18 декабря, из-за нехватки огневых средств смогли прорвать вражескую оборону противника на реке Нара лишь на восьмой день. 26 декабря, сломив, наконец, сопротивление противника они освободили Наро-Фоминск, а через несколько дней – Малоярославец и Боровск. Вслед за Калугой были взяты города Белев, Мещовск, Серпейск, Мосальск. К 7 января войска левого крыла Западного фронта вышли рубеж Детчино, Юхнов, Киров, Людиново и охватили группу армий «Центр» с юга. Войска Брянского фронта действовали на Орловском направлении. К концу декабря они продвинулись на 30-110 км и достигли рубежа Белев, Верховье.[108]

На левом крыле фронта в составе одной танковой дивизии, двух танковых бригад и четырех отдельных танковых батальонов было 140 танков против 300 танков противника. Вместе с подвижной группой в уличных боях принимали участие общевойсковые соединения. Так, подвижные группы В.С. Попова и П.А. Белова во взаимодействии с частями 50-й и 10-й армий освободили Калугу и Козельск.

Таким образом, в результате первого этапа советского контрнаступления под Москвой немцы были отброшены от столицы на 100—250 км. В начале января 1942 года контрнаступление на западном стратегическом направлении было завершено. В ходе боев были разгромлены основные силы немецких 2-й, 3-й и 4-й танковых армий и соединения 9-й армии. 38 дивизий противника (в том числе 11 танковых и 4 моторизованных) потерпели тяжелое поражение. Противник был отброшен на 100-250 км от Москвы. Красная Армия полностью изгнала немецкие войска из пределов Московской и Тульской областей, из ряда районов Ленинградской, Калининской, Смоленской, Орловской, Курской, Харьковской и Сталинской областей. Советские войска освободили от противника десятки городов, сотни сел и деревень.[109]

Следует также отметить, что Красная Армия, добившись в ходе зимнего наступления значительных успехов, все же не смогла полностью решить поставленных перед ней задач по разгрому группировок врага на основных стратегических направлениях. Но, несмотря на незавершенность наступательных операций, зимняя кампания 1941/42 гг. все же сыграла важную роль в ходе Великой Отечественной войны и Второй Мировой войны в целом. Своим наступлением Красная Армия не только нанесла большие потери врагу, но и сорвала расчеты немецкого командования использовать зиму для передышки в военных действиях, для приведения в порядок и пополнения своих потрепанных войск. Для Советских Вооруженных Сил зимнее наступление явилось серьезной школой в организации и ведении наступательных боев и операций. Красная Армия стала организованнее и сильнее.

3.2 Ржевско-Вяземская операция

Успех операции под Москвой побудил Ставку принять решение о переходе к общему наступлению по всему фронту от Ладожского озера до Крыма. Основной удар планировалось нанести по группе армий «Центр» силами Северо-Западного, Западного и Калининского фронта, располагавшейся в районе западнее Ржева, куда в начале января 1942 года входили армии Калининского фронта и который находился в 250 км от Москвы.

8 января 1942 года Калининский фронт начал Ржевско-Вяземскую операцию, являвшуюся частью общего наступления Красной Армии и продолжавшуюся до апреля 1942 года. Главная роль в этой операции отводилась Западному фронту, наступавшему силами девяти армий и двух кавалерийских корпусов и наносившему основной удар в районе Вязьмы. Главный удар по врагу западнее Ржева наносила 39-я армия под командованием генерал-майора И.И. Масленникова.[110]

Ржевско-Вяземская операция развертывалась без оперативной паузы после контрнаступления под Москвой 1941г. Ввиду недостатка сил, особенно танковых соединений, советские войска не смогли окружить и полностью разгромить противостоящую им группировку противника.

Замысел наступления базировался на охвате противника пятью армиями и одним кавалерийским корпусом Калининского фронта с севера, из района северо-западнее Ржева в направлении на Сычевку, Вязьму и девятью армиями и двумя кавкорпусами Западного фронта с юга, из района Калуги к Юхнову, Вязьме, Сычевке и Гжатску с одновременным выступлением остальных армий Западного фронта на Сычевку и Гжатск окружить, расчленить и уничтожить основные силы группы армий «Центр» в районе Ржев, Вязьма, Юхнов, Гжатск.[111]

Сосредоточившись на узком участке фронта, танки после кратковременной артиллерийской подготовки прорвали немецко-фашистскую оборону в 15 – 20 километрах западнее Ржева. В прорыв в 8 километрах северо-западнее Ржева шириной до 10 – 15 километров 12 января были введены 11-й кавалерийский корпус под командованием полковника С.В. Соколова и 29-я армия генерал-майора В.И. Швецова. Перед 29-й армией ставилась задача расширить плацдарм западнее Ржева, удерживать фланги в месте прорыва вражеской обороны и дивизиями левого фланга совместно с 31-й армией овладеть Ржевом.

Воздушный десант должен был действовать в полном соответствии с довоенными взглядами: высадка в районе, куда направлен главный удар сухопутных войск, завершение окружения, пересечение железных дорог и шоссе Вязьма – Смоленск и воспрещение возможного отхода немцев по этим транспортным артериям, а также подхода резервов с других участков фронта.

Поддерживать действия ударной группировки должны были войска Северо-Западного фронта, чье левое крыло должно было наступать на Торопец, и Брянского, которому предписывалось сковать противника на Брянском и Орловском направлениях, не допустив переброски оттуда сил под Вязьму.[112]

Наступление начавшееся 8 января 1942 года, развивалось успешно и довольно быстрыми темпами. 39-я армия прорвала оборону врага западнее Ржева на узком, 15-километровом участке и, развивая наступление в глубину, продвигалась к югу на Сычевку, Новодугино. 15 января 22-я армия заняла Селижарово, а на следующий день вышла на правый берег Волги. Развернулись упорные бои за город Белый. 39-я армия действовала в тылу немецкой ржевской группировки. Командующий фронтом генерал-полковник Конев ввел в прорыв вслед за 39-й армией 29-ю армию генерала Швецова и 11 кавкорпус полковника С.В. Соколова. Части корпуса прорвались с севера к Вязьме, но взять ее не смогли. К концу месяца Калининский фронт месяца вышел на подступы к Смоленску, глубоко охватив группу армий «Центр» с Запада.[113]

На правом крыле Западного фронта главная роль в наступлении отводилась 20-й армии с приданными ей частями: четырьмя стрелковыми бригадами от соседних 1-й ударной армии и 16-й армии, шестью артиллерийскими полками РГК, 2 гв. кавкорпусом. Наступление намечалось в узкой 20 км полосе из района Волоколамск на Шаховскую при поддержке 47-й авиационной дивизии и 601-го бомбардировочного полка. В первый день операции группа генерала Ф.Т. Ремизова овладела населенным пунктом Захарино и углубилась в оборону противника на 2 – 3 км. Части 352-й стрелковой дивизии заняли Тимонино. К исходу 12 января войска ударной группировки продвинулись на 5-8 км. Войска генералов Ремизова, Катукова и 64-я морская стрелковая бригада вышли на подступы к Шаховской. Перешла в наступление и 331-я стрелковая дивизия генерала Ф.П.Короля, действовавшая левее ударной группы. Таким образом, 20-я и часть сил 1-й ударной после полуторачасовой артподготовки и упорных двухдневных боев прорвали немецкую оборону, а 10 января 2-й гвардейский кавкорпус генерала И.А. Плиева, усиленный пятью лыжными батальонами и 22-й танковой бригадой был введен в прорыв и ушел в тыл противника. Все выглядело таким образом, как будто окончательный разгром сил вермахта в этом районе не за горами. Поэтому, по личному указанию Сталина, из состава Западного фронта в резерв Ставки ВГК была выведена 1-я ударная армия, предназначавшаяся для усиления войск на участке прорыва. Этот шаг привел к тому, что ослабленные войска правого крыла фронта, подойдя к окраинам Гжатска, взять город не смогла. Успех не был развит, а наступление захлебнулось.[114]

Три армии Западного фронта (43-я, 49-я и 50-я) в это время обошли с севера и юга юхновскую группировку немцев. 50-я армия и 1-й гвардейский кавкорпус вышли к Юхнву, но были остановлены девятью дивизиями 4-й полевой армии. Наступавшие со стороны Малоярославца и Тарусы 43-я и 49-я армии, обходя юхновскую группировку с севера, к 19 января вышли на линию Щелоки-Доманово-Плюсково. Наступление войск левого крыла Западного фронта наталкивалось на резко возросшее сопротивление. 10-я армия, отразила контрудар немецкого моторизованного корпуса из района Жиздры, но 24 января им удалось деблокировать осажденные в Сухиничах немецкий гарнизон и 216-ю полевую дивизию.

С целью завершения окружения и создания более плотного кольца окружения, было решено высадить там массированный воздушный десант. Решение на провидение воздушно-десантной операции, получившей название Вяземской, было принято Ставкой ВГК.[115]

После ликвидации Нарофоминского прорыва в ходе начавшегося 6 декабря 1941 г. контрнаступления под Москвой 33-я армия к 26 декабря полностью освободила Наро-Фоминск, 4 января 1942 г. 113-я стрелковая дивизия (5-я дивизия народного ополчения) – Боровск и 19 января совместно с частями 110-й (4-я дивизия народного ополчения) и 222-й стрелкой дивизией – Верею. К этому времени 33-я армия нуждалась в пополнении личным составом, техникой и боеприпасами. Поэтому полной неожиданностью был приказ, полученный 17 января 1942 г. от командующего Западным фронтом генерала армии Г.К. Жукова, наступать на Вязьму. Жуков начал наступать на Вязьму, послал туда кавкорпус Белова и направил 33-ю армию. Прорывать оборону немцев не потребовалось – ее не было. В месте прорыва оказалась широкая, ничем не заполненная брешь в обороне противника.

33-я армия 31 января вышла в район Шанского Завода и Доманова. Три стрелковых дивизии первого эшелона 33-й армии под командованием генерал-лейтенанта Ефремова (113-я, 338-я и 160-я стрелковые дивизии) подошли к Вязьме, а дальше немцы сделали с Жуковым то, что Тимошенко накануне сделал с немцами под Ельцом: противник, ударив под основание прорыва, отсек группу и восстановил оборону по реке Угре. Это было 4 февраля. На 6 февраля 1942 г. в окруженных дивизиях 33-й армии насчитывалось 9580 человек. Дальнейшее увеличение численности (до 12 780 человек к 11 марта 1942 г.) было произведено за счет мобилизации местного населения в возрасте от 17 до 45 лет. В частности, были призваны 413 красноармейцев и командиров, скрывавшихся в немецком тылу, а также военнослужащие, доставленные по воздуху. Всего за два с половиной месяца боев (со 2 февраля) личный состав армии уничтожил 8700 неприятельских солдат и офицеров, 24 танка, 29 орудий и др. военной техники. Безвозвратные потери армии за этот же период составили более 8 тыс. человек, в том числе во время выхода из окружения – около 6 тыс. бойцов и командиров. Прорваться к своим войскам в составе небольших групп смогло всего 889 человек.[116]

Столь же неуспешно для советских войск развивались боевые действия на ржевском направлении. 23 января ударами из района Оленина на восток и со стороны Ржева на запад противник перерезал коммуникации ударной группировки. Войска 29-й, 39-й армий и 11-го кавкорпуса оказались в кольце окружения. В феврале 29-я армия вышла из окружения. 28 февраля ее остатки 6000 человек (из них 800 раненых) прорвались к своим. По немецким данным, в плен попало 4888 бойцов и командиров этой армии, и еще 26647 были найдены погибшими на поле боя. 39-я армия и 11 кавкорпус не смогли пробиться к главным силам фронта. Соединившись с партизанами, они до конца весны вели борьбу в тылу врага. Таким образом, вторая половина клещей, что должны были сжать основные силы группы армий «Центр», отвалились уже в феврале.[117]

Зима 1941/42 года выдалась на редкость снежной и морозной. Наступление частей 29-й армии проводилась чаще всего без поддержки танков и авиации, в неимоверно трудных условиях: глубокий снег, мороз, доходивший до 25 – 30 градусов, невозможность обогреться и просушить обмундирование. Подвоз боеприпасов, продовольствия и медикаментов со складов, находившихся в десятках километров севернее, не обеспечивал нужд армии. Между ослабленными в боях дивизиями и даже полками образовались разрывы, сплошной линии фронта не было, боевые действия велись вдоль дорог и вокруг деревень. В середине января установились ясные морозные дни, и вражеская авиация почти беспрерывно бомбила и обстреливала наши части. Не удавалось расширить коридор прорыва. Эту горловину в районе деревень Ножкино и Кокошкино окрестили «огненным коридором».[118]

Советское командование недооценило силы противника и переоценило свои. В начале февраля 29-я армия оказалась в полном окружении западнее Ржева в Мончаловских лесах. Полной неудачей закончилась для 29-й армии попытка освободить Ржев от немецко-фашистских захватчиков. В январе-феврале 1942 года армия понесла огромные потери. Выход из окружения, начавшийся в ночь на 18 февраля, был завершен, в основном, к 28 февраля. Из окружения вышли и присоединились к 39-й армии 5200 человек, что составляет, примерно половину личного состава только одной стрелковой дивизии – и это из 7 дивизий ударной группировки 29-й армии, фактически полностью погибшей в Мончаловских лесах.

В марте-апреле 1942 года войска Калининского и Западного фронтов, пытаясь выполнить директивы Ставки Верховного главнокомандования, продолжали наступательные бои. Войска 30-й, 31-й и 39-й армий должны были разгромить ржевскую группировку немцев и не позднее 5 апреля освободить Ржев. Но вместо наступления часто приходилось отбивать ожесточенные контратаки сильного врага, имевшего большие преимущества в танках и авиации.[119]

До конца марта противник не ослаблял нажима на Ржевско-Вяземском выступе, который образовался в 170 – 250 километрах к западу от Москвы в результате наступления советских войск в первую военную зиму. В сводках же Совинформбюро тех весенних дней сообщалось, что под Ржевом «идут бои местного значения» или что на «фронте затишье».[120]

Как уже отмечалось, войска Западного и Калининского фронтов понесли в конце зимы — весной 1942 г. тяжелые потери. Зачастую советские подразделения продолжительное время наступали на населенные пункты и высоты, которые ничего не значили в оперативном плане. Однако на ряде участков соединения РККА пробивались вперед ради спасения окруженных. Так было, например, в полосе 43-й армии, части которой штурмовали «рощи», «балки», «низины» и «высоты», пытаясь продвинуться к отрезанной группе Ефремова. Немцы встречали советские войска ураганным минометным и пулеметным огнем. Подразделения вермахта прикрывались сплошной системой заграждений из колючей проволоки, минными полями и всевозможными ловушками. Атаки на такие позиции стоили большой крови.[121]

Более трех недель 29-я армия (командующий генерал-майор В. И.Швецов) сражалась в отрыве от основных сил фронта. Ее соединения израсходовали почти все боеприпасы, подходили к концу и продовольственные запасы. Медлить с прорывом из кольца больше было нельзя. Получив соответствующее разрешение командующего фронтом (И.Конева), соединения 29-й армии в ночь на 17 февраля 1942 г., рассредоточившись на отдельные группы, стали выходить к основным силам Калининского фронта.

Несколько по иному сценарию развивались события в районе действий 39-й советской армии. Несмотря на то, что войска генерал-лейтенанта И. И. Масленникова были отрезаны от своих тылов, они все-таки смогли зимой 1942 г. сохранить контакт с войсками Калининского фронта, находящимися восточнее г. Белый. 39-я армия перешла к обороне и закрепилась в болотистой местности в районе верхнего течения р. Обша. Свой фронт она развернула в направлении железнодорожных перегонов Ржев-Оленино и Ржев-Сычевка. Советские соединения пока успешно отражали все атаки немецких войск, находясь, практически в полуокружении и располагая лишь ненадежными транспортными коммуникациями. Весной 1942 г. штаб 9-й германской армии неоднократно поднимал вопрос о ликвидации советских сил на этом участке. Однако осуществить операцию по полному окружению 39-й армии немцам удалось только в июле 1942 г. (ГА «Центр» провела 2–31 июля 1942 г. операцию «Зейдлиц»). Ослабленные в боях части генерала Масленникова оказались тогда отрезанными от «большой земли» и вынуждены были прорываться из кольца на встречу 41-й армии, неся значительные потери.[122]

О трудных боях в начале 1942 года под Ржевом писатель Константин Симонов говорил следующее: «После переломившего ход войны декабрьско-январского разгрома немцев под Москвой, вторая половина зимы и начало весны оказались нечеловечески трудными для нашего дальнейшего наступления на Западном и Калининских фронтах. И многократные неудачные попытки взять Ржев стали в нашей памяти чуть ли не символом всех пережитых тогда драматических событий».[123]

Демянская операция войск Северо-Западного фронта (7.1 – 20.5.1942 г) ставила целью окружить и уничтожить немецкую группировку войск в районе Демянска. Наступая в условиях лесисто-болотистой местности при глубоком снежном покрове советские войска завершили окружение 6 дивизий. Ликвидация их затянулась из-за недостатка сил. Противнику удалось прорвать фронт окружения и образовать так называемый рамушевский коридор. Дальнейшие попытки советских войск ликвидировать демянскую группировку успеха не принесли. В ходе операции противник понес значительные потери. Советские войска сковали крупную группировку войск, сорвали планы наступления противника на Осташков навстречу другой группировке, имевшей задачу наступать из района Ржева. Длительная борьба в районе Демянска отличалась исключительным упорством и напряжением.[124]

Прорыв у юго-восточного берега озера Ильмень был перехвачен немцами в западном направлении еще в районе Старой Руссы, но имел полный успех в южном направлении. Крупные силы русских, которым 16-я армия почти ничего не могла противопоставить, проложили себе путь на юг западнее долины реки Ловать и вместе с силами, продвигавшимися из района города Холм на север, 8 февраля окружили шесть дивизий 2-го и 10-го армейских корпусов, образовав демянский котел. Около 100 тыс. человек, минимальная суточная потребность которых в продовольствии, боеприпасах и горючем составляла примерно 200 т, теперь оказались в окружении, и их в течение нескольких месяцев пришлось снабжать только по воздуху. Русские действовали здесь так же, как раньше против 9-й армии: они упорно стремились к тому, чтобы непрерывными атаками с введением крупных сил сжать кольцо окружения и уничтожить находившиеся в нем войска. Несмотря на сокращение нормы продовольствия наполовину, предельную физическую нагрузку, вызванную низкой температурой, и непрерывные атаки противника, которому в нескольких местах удалось прорвать растянутые до предела боевые порядки немецких войск и вести бои уже внутри котла, окруженные дивизии выдерживали натиск противника. Они отступили совсем немного. Дивизия «Мертвая голова» была переброшена на западный край периметра, где ею заткнули прорыв 34-й советской армии.[125]

С целью освободить окруженные дивизии немецкие войска начали наступление из района юго-западнее Старой Руссы. Кюхлер сформировал у Старой Руссы пять специальных ударных дивизий (5-я, 122-я, 329-я пехотные дивизии) под командованием генерал-лейтенанта В.фон Зейдлиц-Курцбаха и 21 марта отправил их в бой. Пробившись через пять линий оборонительных сооружений и в ходе боев, длившихся несколько недель, пробились до западной оконечности котла через упорно обороняемый противником 40-километровый коридор. 20 апреля связь с окруженными дивизиями была восстановлена.[126]

Город Холм, в котором 281-я дивизия 21 января попавшая в плен, также окруженный и снабжаемый по воздуху, держался в течение нескольких месяцев, пожалуй, в еще более трудном положении, являясь единственным немецким опорным пунктом между демянским котлом и Великими Луками. В Холме пятитысячный гарнизон был окружен войсками 3-й ударной русской армией. Только 5 мая 122-я пехотная дивизия прорвалась к городу.

Перед Северо-Западным фронтом, во главе которого находился генерал П.А. Курочкин, стояла задача разгромить вражеские войска в демянском выступе. Следовало двумя ударами (с севера – 11-й армией и с юга – 1-й ударной армией) завершить окружение демянской группировки противника, а затем, с переходом в наступление остальных войск фронта, полностью ее уничтожить.

Наступление началось 3 мая. Фронт получил для усиления из резерва Ставки 5 стрелковых дивизий, 8 стрелковых и 2 танковые бригады. Однако, несмотря на наличие достаточных сил и средств, наступление Северо-Западного фронта, продолжавшееся в течение мая, закончилось безрезультатно. Немецкое командование разгадало замысел операции и перебросило подкрепления с других участков в район рамушевского коридора, через который демянская группировка имела связь с основными силами 16-й немецкой армии.[127]

Для отражения ударов советских войск противник перебросил в район Демянска часть соединений 18-й армии, а также использовал большое количество самолетов транспортной авиации для снабжения 16-й армии в ущерб интересам своей главной группировки, наступавшей на юге Восточного фронта. Истребительная авиация 6-й воздушной армии, которой командовал генерал Д.Ф. Кондратюк, принимала активное участие в борьбе с немецкой транспортной авиацией и сбила несколько десятков самолетов.

Действия советских войск под Ленинградом и в районе Демянска весной 1942 г. лишили немецкое командование возможности перебрасывать силы группы армий «Север» из этих районов на юг. Более того, противник был вынужден пополнять свою группировку на ленинградском участке фронта для возобновления штурма Ленинграда, планировавшегося на осень того же года.[128]

Существенную помощь наземным войскам врага оказывала его авиация, совершившая за это время около 2 тыс. самолето-вылетов, в то время как авиация Северо-Западного фронта сделала немногим более 700 самолето-вылетов. Все это вместе с недостатками в организации и проведении наступления привело к неудаче.

В ходе Торопецко-Холмской наступательной операции (9 – 29 января 1942) советские войска прорвали оборону немецкой 16 армии и продвинулись до 250 км, обошли с запада ржевско-вяземскую и глубоко охватили с юга демянскую группировки противника.[129]

9 января на левом крыле Северо-Западного фронта 3-я ударная армия генерала М.А. Пуркаева нанесла удар из района озера Селигер в направлении Холм – Великие Луки, а 4-я ударная армия генерала А.И. Еременко – из района Осташково на Пенно – Андреаполь – Торопец – Велиж. Острие этих ударов приходилось на стык двух немецких армий – 16-й и 9-й. Часть сил 3-й ударной армии вышла к городу Холм, окружила его и вступила в бой с вражеским гарнизоном. 4-я ударная армия разгромила немцев в Пено и 10 января освободила город. 16 января после уличных боев был очищен город Андреаполь. Во фронте обороны врага образовалась брешь. Началось преследование противника. 20 января 4-я ударная армия начала штурм Торопца. Немецкий гарнизон 2500 человек сопротивлялся весь день, но после обходного маневра советского лыжного отряда, был разгромлен. К 22 января 4-я ударная вышла на рубеж Старая Торопа – Нелидово.[130]

Город Холм, в котором 281-я немецкая пехотная дивизия 21 января попавшая в плен, также окруженный и снабжаемый по воздуху, держался в течение нескольких месяцев, пожалуй, в еще более трудном положении, являясь единственным немецким опорным пунктом между демянским котлом и Великими Луками. В Холме пятитысячный гарнизон был окружен войсками 3-й ударной русской армией. Только 5 мая 122-я пехотная дивизия прорвалась к городу.

В конце января 3-я и 4-я ударные армии перешли в подчинение Калининскому фронту. Продолжая вести бои на витебском и смоленском направлениях, они с севера пробились в район Будни.

Настойчивые попытки сомкнуть кольцо у Вязьмы окончились неудачей. Для развития успеха с запада в данный район был высажен крупнейший за годы войны советский воздушный десант (свыше 10 тыс. чел.), но и он не смог переломить ситуацию. У наступавших здесь войск не хватило сил для достижения успеха. Тем более что тяжелые условия зимнего наступления по бездорожью вынуждали советские войска вести в основном прямой натиск на ограниченном пространстве без возможностей широкого маневра. При упорной обороне немецких частей подобное наступление оборачивалось огромными потерями и не приносило существенных результатов.[131]

Немцы же, получив подкрепления (12 дивизий из Западной Европы), смогли не только отстоять Ржевско-Вяземский рубеж, но и с помощью контрударов окружить вышедшие к Вязьме соединения (они сражались в окружении до лета 1942 г., когда с большими потерями разрозненно пробились на соединение с главными силами). Отстояв Ржевско-Вяземский выступ, германское командование получало по крайней мере два важных тактических преимущества. Оно сохраняло удобный трамплин для нового наступления на Москву и угрожало глубоким охватом с юга району дислокации советских войск между озером Селигер и Великими Луками.[132]

Период затухания Ржевско-Вяземской операции лишь недавно стал предметом пристального рассмотрения отечественных историков. Итоги кровопролитных для обеих сторон боев под Ржевом, Сычевкой и Юхновом весной 1942 г. не только подвели черту под Московской битвой, но и во многом предопределили последующий характер боевых действий на западном направлении вплоть до 1944 г. Отметим также, что мощнейшая группировка вермахта на Восточном фронте — группа армий «Центр»— вступала в совершенно новый этап войны к которому ей еще предстояло приспособиться, одновременно избавившись от иллюзий захвата Москвы в 1942 г.[133]

Необходимо отметить, что на завершающем этапе Московской битвы значительно активизировались действия советских партизан. В настоящем исследовании нет возможности подробно останавливаться на этом важном вопросе, однако, стоит привести ряд примеров влияния партизан на положение ГА «Центр». В. А. Пережогин опубликовал недавно в своей книге «Партизаны в Московской битве» (М., 1996) некоторые документы германского командования, относящиеся к состоянию тыла ГА «Центр». Вот лишь некоторые выдержки из них:

«1 февраля 1942 г. Сообщение 2-й танковой армии: Партизанами поврежден мост на дороге Брянск-Рославль в 30 км к северо-западу от Рославля…

7 февраля 1942 г. Штаб ГА «Центр» сообщает: …Следует отметить, что в районе Трубчевска партизанами проводятся учения с применением артиллерии и тяжелого пехотного оружия…

4 марта 1942 г. Командование 4-й армии сообщает: Положение вокруг Ельни обостряется. Крупные части противника, оснащенные тяжелыми пехотными пушками, со всех сторон наступали на Ельню. Опасность захвата русскими Ельни вполне очевидна.

16 марта 1942 г. Командование 4-й армии сообщает: Партизанское движение в районе Дорогобуж— Днепр— Язвено— южнее Ельни— северо-западнее Спас-Деменска привело к положению, аналогичному в тыловом районе 2-й танковой армии. Можно считать, что весь район, за исключением участка шоссе Балтутино— Ельня— Спас-Деменск, контролируется партизанами.

4 апреля 1942 г. Начальник тылового района ГА «Центр» сообщает: 221 пд: заняты Плотки и еще два населенных пункта севернее Балтутино. Захвачены трофеи тяжелого оружия. 10 тд: занят населенный пункт Шилово. В 1 км восточнее Ратчина (13 км юго-восточнее Кардымова) был отражен налет крупного подразделения партизан. 11 тд: занят населенный пункт 5 км восточнее Прость (17 км юго-восточнее Ярцево)… Всего за 3 и 4 апреля дивизия заняла 7 населенных пунктов и оттеснила партизан из района на 15–20 км юго-восточнее Ярцево… Отмечен крупный партизанский отряд, оснащенный тяжелым оружием и 4 орудиями, в населенном пункте 37 км северо-западнее Бобруйска. Партизанами занят населенный пункт Бацевичи (26 км севернее Бобруйска)…»[134]

Приведенные документы свидетельствуют о том, что немцам приходилось выделять значительное количество пехотных и танковых соединений для боевых действий в своем тылу. Советские партизаны, которые часто действовали совместно с десантниками и регулярными частями РККА, отрезанными от основного фронта, не только наносили гитлеровцам большие потери в личном составе и технике, но и ставили под вопрос нормальное снабжение ГА «Центр». Нестабильность в тылу значительно ослабляла потенциальные возможности группы фон Клюге, деморализующее влияла на личный состав германских соединений.

Всего, за шесть с половиной месяцев напряженных боев под Москвой партизаны Калининской, Смоленской, Московской, Тульской, Орловской и Курской (частично) областей истребили более 30 тыс. вражеских солдат и офицеров, подорвали 170 складов с вооружением, боеприпасами и продовольствием, более 400 складов на путях сообщения противника, пустили под откос 40 вражеских эшелонов с живой силой и техникой.[135]

Не сумев ликвидировать Ржевско-Вяземский выступ, Красная Армия перешла 20 апреля к обороне. Это была самая кровавая фаза Московской битвы. Советские войска потеряли в Ржевско-Вяземской операции свыше 776 тыс. чел. (более трети всех потерь в Московской битве), немцы – 333 тыс. чел. Но все же, несмотря на незавершенность, Ржевско-Вяземская операция имела важное значение. Советские войска отбросили противника на 80-250 км и глубоко охватили с двух сторон его группу армий «Центр».

В целом, разгром немецких войск под Москвой развенчал перед всем миром миф о «непобедимости» вермахта, подорвал моральный дух немецкой армии, поколебал ее веру в победу в войне. Победа советских войск под Москвой означала начало поворота в Великой Отечественной войне и всей второй мировой войне.

Битва под Москвой занимает особое место в истории войны Германии против СССР. Она характеризовалась крайней напряженностью, сложностью и огромным размахом боевых действий. Это одно из ключевых событий Великой Отечественной и второй мировой войны, во многом определившее их последующий ход и конечный итог вооруженного противоборства антигитлеровской коалиции с фашистским блоком.

Битва под Москвой стала главным военным событием первого года Великой Отечественной войны. Она представляла собой комплекс оборонительных и наступательных операций, проведённых советскими войсками с целью обороны столицы и разгрома крупнейшей вражеской группировки на западном стратегическом направлении. В этой гигантской битве непосредственно с обеих сторон участвовало свыше 3 миллионов человек, до 22 тысяч орудий и миномётов, около 3 тысяч танков, более 2 тысяч самолётов. Сражения развернулись в полосе около 1000 километров шириной и более 350 километров глубиной. По времени битва продолжалась около 7 месяцев – с 30 сентября 1941 года по 20 апреля 1942 года.

Разгром гитлеровских войск под Москвой потряс фашистскую Германию. Сразу же после поражения под Москвой остро встала проблема мобилизации новых людских контингентов, увеличения производства военной техники и вооружения, переориентировки всей экономики на длительную войну на советско-германском фронте — решающем фронте второй мировой войны.

Важнейшим итогом военных действий на советско-германском фронте в 1941 году явился срыв плана «молниеносной войны» против СССР. Провал фашистского блицкрига поставил фашистскую Германию перед перспективой ведения длительной войны, к которой не были подготовлены ни ее вооруженные силы, ни ее экономика. Высшее политическое и военное руководство после поражения под Москвой было обеспокоено тем, как восстановить резко пошатнувшийся политический и военный престиж, как приспособить к затяжной войне все то, что предназначалось для блицкрига. Гитлеровские генштабисты вынуждены были пересматривать свои планы дальнейшего ведения войны, стремясь подправить и подштопать расползавшийся по всем швам стратегический план войны против СССР.

Но из этого ничего не вышло. Фашистская доктрина блицкрига, рассчитанная на единоборство армий воюющих государств, главным образом на единоборство более слабыми армиями, противостоящими немецко-фашистскому вермахту, встретила в СССР противодействие не только сильных Вооруженных Сил, но и сопротивление организованного народа. В этом заключалась основная причина несостоятельности доктрины блицкрига и ее провала в 1941 году в войне против Советского Союза. Планы Гитлера и вместе с ними шансы на успешное ведение войны Германией потерпели провал уже в октябре и самое позднее в декабре 1941 года, с началом контрнаступления советских войск под Москвой. Стратегия блицкрига после поражения группы армий «Центр» под Москвой была развеяна в прах. Германия уже не могла восполнять всевозрастающий недостаток в людских ресурсах, что все больше и больше ограничивало ее военный и военно-экономический потенциал.

Под Москвой был не только прегражден путь агрессору к столице. Здесь закладывался фундамент для будущих решающих побед. Под Москвой загоралась заря победы над фашизмом, победы, путь к которой лежал через Сталинград и Курск, Кавказ и Карпаты, через Белоруссию и Польшу и закончился в Берлине.

В битве под Москвой шло единоборство двух политик и двух стратегий: с одной стороны — политики агрессии и стратегии блицкрига, а с другой — политики и стратегии защиты завоеваний социализма. Победа под Москвой была достигнута благодаря превосходству советского военного искусства над военным искусством противника. Советское Верховное командование, командующие фронтами, штабы, командно-политический состав Советской Армии проявили умение, организованность, искусство в решении сложнейшей проблемы — достижении победы в невыгодно сложившейся стратегической обстановке начального периода войны. Советская военная стратегия одержала верх в этом серьезном испытании. Разгром немецко-фашистских войск под Москвой привел к коренному изменению всего дальнейшего хода второй мировой войны, оказал серьезное влияние на другие театры военных действий, способствовал подъему освободительной борьбы в странах Европы, укреплению антигитлеровской коалиции.

Разгром немецких войск под Москвой развенчал перед всем миром миф о «непобедимости» вермахта, подорвал моральный дух немецкой армии, поколебал ее веру в победу в войне. Победа советских войск под Москвой означала начало поворота в Великой Отечественной войне и всей второй мировой войне.

Источники

1.       1418 дней войны: из воспоминаний о Великой Отечественной. М., 1990.

2.       Битва за столицу. Сборник документов. В 2-х тт. М., 1994.

3.       Битва за столицу: сб. документов: От обороны к контрнаступлению; В 2-х тт. М., 1994.

4.       Битва под Москвой. Хроника, факты, люди. В 2 т. Сборник документов. М., 2001.

5.       Блюментрит Г. Московская битва // Роковые решения вермахта. Р/н/Д., 1999.

6.       Г.К.Жуков в битве под Москвой: сб. документов. М., 1994.

7.       Голиков Ф. И. В Московской битве. Записки командарма. М., 1966.

8.       Гриф секретности снят: Потери Вооруженных Сил СССР в войнах, боевых действиях и военных конфликтах: Статистическое исследование/Под ред. Г. Кривошеева. М., 1993.

9.       Гудериан Г. Воспоминания солдата: пер. с нем. Р/н/Д., 1998.

10.  Жуков Г.К. Воспоминания и размышления: В 3-х тт. 12-е изд. М., 1995.

11.  Конев И.С. Записки командующего фронтом. М., 1991.

12.  Конев И.С. Начало Московской битвы // Военно-исторический журнал. 1966. №10.

13.  Лелюшенко Д.Д. Москва – Сталинград – Берлин – Прага. Записки командарма. М.:Наука,1987.

14.  Рокоссовский К.К. Солдатский долг. М., 1985.

15.  Русский Архив: Великая Отечественная: Ставка ВГК. Документы и материалы.1941 год. М., 1996.

16.  Русский Архив: Великая Отечественная: Ставка ВГК. Документы и материалы. 1942 год. М., 1996.

17.  Совершенно секретно! Только для командования! Стратегия фашистской Германии в войне против СССР. Документы и материалы. М.: Наука, 1967.

18.  Судоплатов П. Разведка и Кремль. М., 1996.

Исследования

1.       50-летие победы в битве под Москвой (материалы военной научной конференции). М., 1993.

2.       Безыменский Л. Укрощение «Тайфуна». М., 1978.

3.       Битва за Москву. М., 1985.

4.       Битва под Москвой. М., 1989.

5.       Битва под Москвой. М.: Воениздат, 1989.

6.       Блейер В., Дрехслер К., Ферстер Г., Хасс Г. Германия во второй мировой войне (1939–1945). Пер. с нем. М., 1971.

7.       В те дни под Москвой // Красная звезда. 1986. 29 ноября.

8.       Великая битва под Москвой. Краткий исторический очерк. М., 1961.

9.       Великая Отечественная война 1941–1945 гг. Проблемы историографии. СПб., 1996.

10.  Великая Отечественная война 1941–1945. Военно-исторические очерки. Кн.1. Суровые испытания. М., 1995.

11.  Великая Отечественная война 1941–1945. События. Люди. Документы. Краткий исторический справочник. / Под общ. редакцией О. Ржешевского. М., 1990.

12.  Великая Отечественная война СССР. Т.1. М, 1997.

13.  Великая Отечественная война, 1941-1945. М., 1999.

14.  Вторая мировая война. Краткая история. М., 1984.

15.  Гареев М. Маршал Жуков. Величие и уникальность полководческого искусства. М.,1996.

16.  Гареев М. Неоднозначные страницы войны. М., 1995.

17.  Гареев М.А. Г.К.Жуков и его соратники во второй мировой войне// Международная жизнь. 1997. №.

18.  Горьков Ю.А. Кремль. Ставка. Генштаб. Тверь, 1995.

19.  Гроссман Х. Ржев — краеугольный камень Восточного фронта. Ржев, 1996.

20.  Исаев А.В. Котлы 41-го: История ВОВ, которую мы не знали. М., 2005.

21.  История Великой Отечественной войны Советского Союза. 1941–1945. В 6-ти т. Т. 2. М.: Воениздат, 1961.

22.  Карпов Г.Д., Серцова А. П. Москва устояла. 1941. История и судьбы людей. М., 1996.

23.  Кондратьев О.А. Ржевская битва: полвека умолчания. Ржев, 1998.

24.  Контрнаступление под Москвой // Военно-исторический журнал. 1996. №10.

25.  Марамзин В.А. Военное искусство в битве под Москвой. М., 1974.

26.  Мерцалов А.Н. «Молниеносная война» и «активная оборона» Москвы // Историки отвечают на вопросы. М., 1990.

27.  Муриев Д.З. Провал операции «Тайфун». М.: Воениздат, 1972.

28.  Мягков М. Ю. Вермахт у ворот Москвы, 1941-1942. М., 2005.

29.  На огненных рубежах Московской битвы. М., 1981.

30.  Павленко Н., Кудряшов С. Обреченные триумфаторы // Родина. 991. № 6 – 7.

31.  Пережогин В.А. Партизаны в Московской битве. М., 1996.

32.  Пережогин В.А. Г.К.Жуков и партизанское движение // Отечественная история. 1995. №5.

33.  Пережогин В.А. Г.К.Жуков: «...использовать для ослабления и уничтожения врага // Военно-исторический журнал. 1996. №5.

34.  Платонов С., Павленко Н., Паротькин И. Вторая Мировая война 1939-1945 гг. Военно-исторический очерк. М., 1958.

35.  Провал гитлеровского наступления на Москву. М., 1966.

36.  Разгром немецко-фашистских войск под Москвой. М., 1964.

37.  Разгром немцев под Москвой. Признания врага. М., 1943.

38.  Рейнгардт. Поворот под Москвой: Крах гитлеровской стратегии зимой 1941/42 гг. М., 1980.

39.  Рыбин А.Т. Сталин и Жуков. М., 1994.

40.  Самсонов А. М. Великая битва под Москвой (1941–1942 гг.) М., 1958.

41.  Самсонов А.М. Москва, 1941 год: от трагедии поражений — к великой победе. М., 1991.

42.  Самсонов А.М. Поражение вермахта под Москвой. М., 1981.

43.  Сандалов Л.М. На Московском направлении. М., 1970.

44.  Соколов Б.В. Неизвестный Жуков: портрет без ретуши в зеркале эпохи. Мн., 2000.

45.  Суворов В. Ледокол: Кто начал Вторую мировую войну? М., 1992.

46.  Федоров А.Г. Авиация в битве под Москвой. М., 1975.

47.  Хазанов Д.Б. Неизвестная битва в небе Москвы 1941-1942 гг. Оборонительный период. М., 1999.

48.  Цыганков В.П. Героическая Москва. М., 1960.

49.  Это было на Ржевско-Вяземском плацдарме. Ржев, 1998.

50.  Якушевский А.С. Реакция германской общественности на битву за Москву/50-летие победы в битве под Москвой. М., 1993. С.138–147.

www.referatmix.ru

Доклад - Битва за Москву

Содержание

Введение

Глава I.Оборонительный период битвы за Москву

1.1Положение советского общества и армии накануне битвы за Москву

1.2Положение на фронтах к началу Московской битвы

Глава II.Положение в стране и на фронтах осенью 1941 года

2.1 Провалоперации «Тайфун»

2.2Ноябрьское наступление немцев на Москву

Глава III.Контрнаступление советских войск

3.1Контрнаступление советских войск под Москвой

3.2Ржевско-Вяземская операция

Заключение        

Списоклитературы

Вседальше и дальше уходит в прошлое событие, какому по значению и масштабам нетравных. Речь идет о том незабываемом для нашего народа времени, когда казалось,что исход Великой Отечественной войны предрешен и падение Москвы – делоближайших дней. Эту дату особенно бережно хранят в памяти ветераны, которыедошли до Берлина, вернулись из пекла войны живыми и одержали еще одну победу –подняли страну из руин.

За всюсвою многовековую историю роль Москвы никогда прежде не становилась такойответственной, как в войне с нацистской Германией. В годы Отечественной войныстолица стала главным командным пунктом страны, откуда шло управлениеВооруженными Силами Советской армии.

Битвапод Москвой — яркий пример успеха, достигнутого в оборонительных сражениях,разгрома наступающего врага меньшими силами с последующим переходом вконтрнаступление. Победа в Битве за Москву не просто способствовала укреплениюантигитлеровской коалиции и расширению движения сопротивления народов Европы,но вдохновила советский народ и воинов Красной Армии на новые героическиеподвиги, подарила уже казавшуюся потерянной уверенность и непреклонную волю кполному разгрому врага. Советский народ и армия сотворили чудо, превратив этукровопролитную и жестокую битву в феномен не только Великой Отечественнойвойны, но и всей Второй Мировой войны в целом.

В этойсвязи представляется актуальным освещение событий Московской битвы в рамкахдипломной работы.

Темадипломной работы сформулирована следующим образом: «Битва за Москву».

Цельработы: анализ событий Московской битвы.

В этойсвязи нами были выдвинуты следующие задачи:

1.Исследование Московской оборонительной операции 1941г.

2.Анализ проблемы создания условий для перехода советских войск вконтрнаступление.

3.Освещение общего контрнаступления советских войск в 1942г.

Источниковаябаза работы весьма обширна. В ходе написания дипломной работы мы опирались наобширную документальную литературу[1] и статистические данные[2],посвященные битве под Москвой.

Весьмазначительна отечественная мемуарная литература о битве под Москвой.[3]Необходимо отметить, что кроме ценнейшего материала о действиях Красной Армии,в воспоминаниях наших военачальников нередко дается информация о состояниивойск противника на различных этапах боевых действий. Особое место средимемуаров занимают «Воспоминания и размышления» Г.К. Жукова.[4]В своей книге, в статьях и выступлениях на различных конференциях маршал не разсопоставлял увиденное и пережитое им на фронте с документальными материалами,которые отложились в советских архивах. Анализировал он и немецкие источники,относящиеся к битве под Москвой. Мнение командующего фронтом, защищавшегостолицу о способности германского командования предвидеть развитие событийпредставляет для нас особый интерес.

Нельзяне назвать и вышедшую в 1996 г. книгу П. Судоплатова «Разведка и Кремль».[5]Автор известный советский разведчик, возглавлявший в годы войны один из отделовразведки НКВД, рассказывает, что на стол советскому руководству в 1941 г.попали некоторые документы гитлеровского командования подтверждавшие, чтозатягивание войны означает возможное поражение вермахта.

Большоезначение имеет использование в работе мемуаров немецких военачальников.[6]

Отметим,что послевоенная отечественная историография, описывая действия советских войскв ходе различных сражений, не раскрывала в полной мере положение на тот жепериод противной стороны. Советскими исследователями были опубликованы основныеисточники, посвященные советской армии во второй мировой войне, однакофундаментальный разбор конкретных сражений на этой основе не проводился.

Отечественныеисторики выделяют несколько этапов сражения под Москвой:

1. 30сентября 1941 – 5 декабря 1941 г. – оборона столицы: советские войска отражалиудары немецко-фашистских войск на Москву, в результате чего сорвали планпротивника по захвату столицы и создали условия для перехода вконтрнаступление.

2. 5 –6 декабря 1941 – 7 января 1942 гг. – контрнаступление: советские войска нанеслипротивнику крупное поражение и отбросили его войска от Москвы.

3. 8января 1941 г. – 20 апреля 1942 г. – общее наступление Красной Армии насоветско-германском фронте.

Сконца 50-х годов в нашей стране появилось большое количество научных изданий, вкоторых исследовались крупнейшие операции, проводившиеся Красной Армией в годы войны.Битва под Москвой нашла отражение практически во всех книгах, выходивших в товремя по данной теме. Важное место занимает второй том «Истории ВеликойОтечественной войны Советского Союза 1941–1945»[7], в котором с учетом достиженийвоенно-исторической мысли того времени исследованы ход великой битвы, показаноее значение. Однако источники немецкой стороны в этой работе были представленынедостаточно.

Втрудах, посвященных непосредственно Московской битве, в некоторой степенивосполнялся пробел информации, относящийся к действиям противника. В нихвводились в научный оборот многие сведения из мемуаров немецких военачальников.В трудах, посвященных разгрому немецко-фашистских войск под Москвой на основеновых архивных документов было приведено реальное соотношение сил на западномнаправлении в различные периоды битвы за столицу.

В 1965г. в ознаменование 20-летия Победы Советского Союза в Великой Отечественнойвойне Москве было присвоено почетное звание «Город-герой». Это послужилостимулом для более широкого и углубленного Исследования Московской битвы втрудах по истории Великой Отечественной войны и второй мировой войны. Заметнымсобытием нельзя назвать выход в свет 4-го тома «Истории второй мировой войны»,в котором ряд глав посвящен битве под Москвой., т.к. это издание оказалосьгораздо слабее выпущенных в свет ранее работ, посвященных Московской битве, т.к. оставался не до конца проясненным вопрос о значении этой битвы, о ее влияниина ход войны. Так, если в 4-м томе 12-титомника «История второй мировой войны.1939–1945» отмечалось, что успех, достигнутый Красной Армией зимой 1941/42 г.,положил начало коренному «повороту» в войне, то в издании «Вторая мироваявойна. Краткая история» вместо «поворота» используется термин «перелом», а егоначалом называется Сталинградская битва. Недостатком этих общих работоставалось слабое освещение планов и действий германской армии. Многиетрагические страницы сражений под Вязьмой и Брянском в октябре 1941 г., неудачисоединений Красной Армии в период контрнаступления были не до конца исследованыпо причине закрытости ряда архивных фондов, в которых отложились важныедокументы советского командования, а также в связи с отсутствием доступа кматериалам германской стороны.

Этотпробел лишь в некоторой степени восполнялся в книгах, посвященныхнепосредственно Московской битве. Так, в труде Д.З. Муриева «Провал операции «Тайфун»[8]приводятся документы германского командования о подготовке операции по захватуМосквы, опубликованы данные о соотношении сил сторон, сформулированы положенияо превосходстве советского военного искусства над военным искусством противника.

Вначале 1991 г. был опубликован труд академика А.М. Самсонова «Москва, 1941 год:от трагедии поражений — к великой победе».[9] Автор, опираясь на широкий кругисточников, исследует многие страницы битвы под Москвой, которые ранее неполучили должного освещения. Он подчеркивает, что битва под Москвой положиланачало «коренному перелому» в ходе антифашистской войны свободолюбивых народов.

В нашидни работа по исследованию Московской битвы не прекращается. Выходят в светтруды, которые объективно освещают события того периода, заполняют остающиесябелые пятна в истории войны. Среди них, в первую очередь, следует назвать книгугенерала армии М.А. Гареева «Неоднозначные страницы войны».[10]

Многиеранее неизвестные факты о боевых действиях советской и германской авиации впериод сражений у ворот столицы приведены в вышедшей вначале 1999 года книге Д.Б.Хазанова «Неизвестная битва в небе Москвы 1941–1942 гг. Оборонительный период».[11]Автор, используя большой объем документов, материалы российских и немецкихархивов, рассказывает о самоотверженности наших летчиков, вступивших всмертельную схватку с лучшими асами «люфтваффе». В книге широко представленысоветские и германские боевые донесения, исторические справки, журналы боевыхдействий авиационных соединений. Сравнение данных противоборствующих сторон позволилосделать исследование Д.Б. Хазанова содержательным и объективным.

Представляетзначительный интерес монография М.Ф. Мягкова «Вермахт у ворот Москвы»[12],в которой предпринята попытка детальным образом исследовать Московскую битву сточки зрения тактических и стратегических просчетов немецкой армии. В работеиспользовано значительное количество немецких источников, подробно рассмотреныи проанализированы операции Московской битвы.

Статьио Московской битве сегодня нередко можно встретить также в популярных газетах ижурналах.[13] Среди прочих, выходят и такиепубликации, в которых раскрывается во многом неоднозначная картина войны насоветско-германском фронте через воспоминания бывших военнослужащих как КраснойАрмии, так и вермахта. Факт этот отрадный, поскольку ни один документ не заменитживого слова человека о событиях тех далеких лет.

Нельзяне упомянуть о книге В. Суворова «Ледокол», наделавшей много шума. Авторпридерживается следующей точки зрения: СССР первым готовился напасть наГерманию, в этой связи нападение Германии на СССР носит превентивный характер.«Великое отступление» Красной Армии летом – осенью 1941г. автор объясняетименно тем фактом, что СССР не успел до конца укрепиться на новых границах и неожидал, что Германия первой нарушит подписанный в 1939г. Пакт о ненападении.[14]

Вцелом отечественная историография Московской битвы обстоятельна и разнообразна.В ней нашли освещение разные аспекты сражений у стен столицы. В научный оборотвведен огромный документальный материал. Тем не менее, остается проблема болееполного освещения этого события с учетом немецких источников, анализаимеющегося теперь в распоряжении историков трофейного материала.

Всеупомянутые выше издания значительно помогли при написании настоящей работы.

Хронологическиерамки работы совпадают с датой битвы за Москву: нижний предел – 30 сентября1941г.– начало оборонительных сражений Красной Армии битвы за Москву, верхняяграница – 20 апреля 1942г. – совпадает с датой затухания общего наступлениясоветских войск, начавшегося в ходе успеха обороны Москвы.

Нашейдипломной работой мы стремился внести свой посильный вклад в дальнейшееизучение исторических событий, которые развернулись в годы войны на дальних иближних подступах к столице нашего государства, и по возможности, остановитьсяна тех проблемах, освещение которых до недавнего времени было крайненедостаточным.

Осенью1941 года под Москвой решалась судьба военной кампании.

Москва— политический, экономический и культурный центр нашей страны, символроссийской государственности. Здесь сходятся крупнейшие железные и автомобильныедороги, воздушные магистрали и водные пути. Москва лежит на линии, котораяразделяет европейскую Россию на две части — северную и южную. Она связывает ихтак же, как она связывает запад и восток государства. Москва, как сердцеРоссии, является понятием и духовным, и материальным.

Москване один раз становилась жертвой вражеского нашествия— ее завоевывали татары,поляки, французы; но никогда так остро судьба всей страны не зависела отудержания этого города, как в 1941 году. Что же в действительности произошлотогда под Москвой? Столкнувшиеся не на жизнь, а на смерть противоборствующиестороны — обороняющаяся Красная Армия и германский вермахт — решали важнейшийдля себя вопрос: за кем останется победа не только в этой битве, но и в войне вцелом.

К началу1940-х гг. влияние политико-географических факторов на военную стратегиюведущих мировых держав достигло, пожалуй, наивысшей отметки. С захватом Москвы— ключевого пункта «восточной кампании» вермахта в 1941 году, согласно немецкимпланам, Советский Союз должен был быть поставлен на колени; удержание столицыдавало возможность советскому народу получить необходимое время дляразвертывания в полном масштабе военной экономики, мобилизации всех ресурсов наразгром врага.

Потерпевсерьезную неудачу в попытке с ходу прорваться к Москве, гитлеровскоеруководство начало планомерную подготовку наступления на советскую столицу.Этот план являлся составной частью большого осеннего наступления гитлеровцев навосточном фронте. Общая цель его заключалась в том, чтобы решительными ударамина всех трех стратегических направлениях добиться разгрома Советской Армии изавершить до зимы наступление на востоке. Главный удар, как и летом, решенобыло нанести на московском направлении, продолжая одновременно наступать на Ленингради Ростов-на-Дону.[15]

Московскаябитва начиналась в крайне тяжелой для СССР военной обстановке. Прошло всегонемногим более трех месяцев, как Советский Союз вступил в войну. В тоисключительно трудное и грозное время СССР пришлось одному вести борьбу спревосходящими и хорошо технически оснащенными войсками фашистского блока.Антигитлеровская коалиция только складывалась. Национально-освободительноедвижение народов европейских стран, находившихся под пятой фашизма, еще неприобрело в сколько-нибудь значительного размаха. Надежд на открытие второгофронта в ближайшее время никаких, конечно, не было. Тыл фашистской Германии былобеспечен, как никогда. Весь военно-экономический потенциал европейских страниспользовался германскими фашистами для нужд агрессивной войны, для завоеваниямирового господства и прежде всего сокрушения СССР.

Косени 1941 года стратегическое положение Советской Армии оставалось крайненапряженным. Наши войска вынуждены были отступить к Ленинграду, оставитьСмоленск и Киев. Создалась угроза Харькову, Донбассу и Крыму.

Вконце сентября 1941 года вермахт вместе с вооруженными силами европейскихсоюзников Германии имел на советско-германском фронте 207 дивизий. Всего всухопутных войсках противника, действовавших против СССР, насчитывалось 4300тысяч человек, 2270 танков, свыше 43 тысяч орудий и минометов и 3050 самолетов.[16]

Всоветских войсках в действующей армии на 1 октября 1941 года было 213стрелковых, 30 кавалерийских, 5 танковых и 2 мотострелковые дивизии, 18стрелковых, 37 танковых и 7 воздушно-десантных бригад. Средняя численностьстрелковой дивизии составляла около 7,5 тысячи человек, а кавалерийской итанковой — 3 тысячи. Всего в действующей армии насчитывалось 3245 тысяччеловек, 2715 танков, 20 580 орудий и минометов и 1460 самолетов (без учета дальнебомбардировочнойавиации).[17]

Наогромном фронте — от Баренцева до Черного моря — развернулась гигантская борьба,центр которой находился на Западном стратегическом направлении. Здесь, на путик Москве, обе стороны сосредоточивали свои главные силы, здесь решалась судьбавойны.

Военноеи политическое руководство нацистской Германии отчетливо представляло, что, покаМосква остается вдохновляющим и организующим центром борьбы против германскогофашизма, ему не добиться победы над Советским Союзом.

Вотпочему с первых же дней подготовки войны против Страны Советов в планахфашистского верховного главнокомандования Москва являлась одним из важнейшихстратегических объектов, который гитлеровцам хотелось во что бы то ни стало добитьсяэтой цели фашистское руководство стремилось на протяжении всей летне-осеннейкампании 1941 года. Не отказывалось оно от этой цели и в 1942 году.

И еслив августе 1941 года часть ударных сил группы армий «Центр» в срочном порядкебыла повернута гитлеровским командованием на юг, то это произошло не врезультате пересмотра взглядов на стратегическое и политическое значениеМосквы, которую гитлеровцы к тому времени продолжали считать «центромбольшевистского сопротивления»; условия непредвиденной и далеко неблагоприятной для фашистского командования фронтовой обстановки, сложившейся втот момент, вынудили Гитлера пойти на это) Как известно, в июле и началеавгуста в ходе Смоленского сражения войска Советской Армии беспримернойстойкостью в обороне и своими смелыми контрударами нанесли крайнечувствительный урон войскам группы армий «Центр», сорвали их первую попытку сходу прорваться к Москве и заставили их перейти здесь к обороне. В то же времявойска Юго-Западного фронта упорной обороной на длительное время сковалиглавные силы немецко-фашистской группы армий «Юг» под Киевом, продолжаясоздавать явную угрозу правому крылу группы армий «Центр», наносившей основнойудар по столице.[18]

Срывпопыток фашистских войск летом 1941 года прорваться к Москве дал возможностьсоветскому народу выиграть драгоценное время, чтобы более тщательноподготовиться к обороне своей столицы и укрепить подступы к ней. Подруководством ЦК партии и Государственного Комитета Обороны партийные и военныеорганы проводили колоссальную работу, направленную на всемерное повышение мощинашей армии и создание крепкой обороны.

Уже вконце июня 1941 года трудящиеся Москвы начали организовывать вооруженные боевыеотряды и группы. Центральный Комитет партии поддержал эту инициативу москвичей.Была поставлена задача в предельно короткие сроки создать мощные формированиянародного ополчения и истребительные батальоны, которые оказали бы серьезнуюпомощь войскам Советской Армии. Эта задача была успешно решена. В течение трехдней в приемные комиссии Москвы и области поступило 310 тысяч заявлений одобровольном зачислении в ряды ополченцев (в том числе 170 тысяч в Москве и 140тысяч в Подмосковье). Удовлетворить желание всех патриотов не представлялосьвозможным. Необходимо было учитывать потребности московских предприятий вквалифицированной рабочей силе. Сформировали 12 дивизий народного ополчения,которые были направлены на боевые позиции, создававшиеся в тылу войск Западногофронта.[19]

МероприятияГосударственного Комитета Обороны и Ставки, направленные на укреплениепротивовоздушной обороны столицы, а также большая работа, проделаннаяпартийными организациями по подготовке населения Москвы к борьбе с воздушнымпротивником, резко повысили мобилизационную готовность к отражению воздушногонападения. Благодаря хорошо продуманной системе ПВО, воинскому мастерству игероизму ее бойцов и командиров Москва была спасена от крупных разрушений. Запериод с 21 июля по 15 августа 1941 года из 1700 вражеских самолетов,участвовавших в 18 налетах на Москву, в город прорвалось лишь 70. При этом наподступах к столице было сбито около 200 бомбардировщиков противника.[20]

Большоевнимание уделялось созданию мощных оборонительных рубежей на подступах кстолице и подготовке самого города к обороне. Усилия военного командования ипартийных органов Москвы и области сосредоточились на строительстве в тылувойск Западного фронта Вяземской линии обороны. Вместе с населением Смоленщиныгероически трудились десятки тысяч москвичей. 16 июля Государственный КомитетОбороны принял решение о строительстве Можайской линии обороны. Здесь такжеежедневно в течение длительного времени работало 85—100 тысяч москвичей, причемтри четверти строителей составляли женщины. Это был подвиг москвичей,заслуживший большую признательность всего советского народа.

Осенью1941 года Москва стала прифронтовым городом. Политический штаб страны —Центральный Комитет партии, Государственный Комитет Обороны, Ставка ВерховногоГлавнокомандования, которые в продолжение всей Московской битвы оставались встолице,— принял все меры к ее превращению в несокрушимую крепость, кмобилизации и развертыванию новых сил. Главным рубежом обороны была определенаМожайская линия, протянувшаяся от Волоколамска до Калуги. Наряду с этимсоздавалась оборонительная линия непосредственно на ближних подступах кстолице. Оборона Москвы стала всенародным делом.

Вконце сентября 1941 года еще нельзя было говорить о завершении перестройкинашего народного хозяйства в соответствии с военным временем. Вынужденноеоставление врагу богатых промышленных и сельскохозяйственных районов ипродолжающаяся эвакуация большого числа важнейших промышленных предприятий навосток создавали чрезвычайные трудности для быстрого наращивания темпов военногопроизводства. Поэтому промышленность далеко не обеспечивала производства боевойтехники и вооружения в том количестве, которое было необходимо дляудовлетворения потребностей армии и флота.

Ленинграднаходился в блокаде. Тяжелой была и потеря всей территории Украинской ССР сДонбассом. Достаточно указать, что Донецкий угольный район до войны давал около57% всей добычи угля в СССР. На территорию Советского Союза, оккупированнуювойсками фашистской Германии к ноябрю 1941 года, до войны приходилось 63% всейдобычи угля, 68% всей выплавки чугуна, 58% всей выплавки стали, 60% всегопроизводства алюминия, 38% всей валовой продукции зерна, 84% всего производствасахара и т.д.[21]

Из-заугрозы ряду центральных промышленных областей Европейской части СССРпродолжались перебазирование промышленных предприятий и эвакуация населения изэтих областей в восточные районы Советского Союза. В этот период многие изэвакуированных на восток предприятий находились еще в стадии развертывания и недавали продукции. Все это привело в конце 1941 года к резкому сокращениювыпуска вооружения и боеприпасов. При этом наибольшее падение производствавооружения и боеприпасов относится к октябрю и особенно ноябрю 1941 года. Так,например, боевых самолетов в ноябре 1941 года было выпущено в 4,5 раза меньше,чем в сентябре того же года.

Следуетпри этом отметить, что во втором полугодии 1941 года начался выпуск болеесовершенных типов самолетов, принятых на вооружение накануне войны (МиГ-3,ЛаГГ-3, Як-1, Ил-2, Пе-2). Выпуск самолетов, не отвечавших по своимтактико-техническим данным требованиям войны (И-16, И-153, СБ, Як-2 и др.), былпрекращен. Советская танковая промышленность давала на вооружение армии танки,обладавшие высокими боевыми качествами (КВ, Т-34, Т-60).[22]

Вовтором полугодии 1941 года значительное внимание уделялось производствуавтоматического оружия, минометов, противотанковых средств и орудий средних калибров.Так, например, по сравнению с первым полугодием выпуск ручных пулеметовувеличился почти в 16 раз, пистолетов-пулеметов – почти в 29 раз, минометов – в3,8 раза. Было восстановлено производство 45-мм противотанковых пушек,промышленность начала осваивать производство новых 57-мм противотанковых пушек.В октябре 1941 года начался выпуск противотанковых ружей.[23]

Вдекабре 1941 года падение производства прекратилось и вновь началосьпостепенное увеличение выпуска боевой техники и вооружения. Уже в декабревыпуск по сравнению с ноябрем увеличился: винтовок и карабинов на 27%, орудийна 20%, танков на 38%, боевых самолетов почти на 55%, минометов почти в 2 разаи противотанковых ружей в 2,2 раза. Выпускаемое промышленностью СССР вооружениене обеспечивало даже восполнения тех больших потерь, которые были понесеныКрасной Армией в приграничных сражениях и за время последующего отступления.Между тем в стране шло усиленное формирование новых соединений, которые такжетребовали значительного количества вооружения.

Особеннотяжело было с обеспечением действующей армии боеприпасами. Многие склады сбоеприпасами, созданные до войны на территории западных приграничных округов,были потеряны РККА при отступлении.[24]

Хотявыпуск боеприпасов во второй половине 1941 года по сравнению с первым,довоенным полугодием увеличился по артиллерийским выстрелам в 2,3 раза, а поминометным выстрелам – в 1,7 раза, войска продолжали ощущать в них оструюнужду.

Несмотряна чрезвычайные трудности, обусловленные неудачами на фронте в ходелетнее-осенней кампании 1941 года, воля и готовность советских людей продолжатьборьбу с вероломным врагом до полной над ним победы не были сломлены, а,наоборот, продолжали крепнуть. Советский народ отдавал своим Вооруженным Силамвсе, что было в его распоряжении. Патриотические дела советских людей нашлисвое выражение в массовом приходе женщин, подростков, стариков на производство,в сборе личных средств и сбережений на военные нужды. Рабочие, крестьяне иинтеллигенция самоотверженно трудились в целях обеспечения фронта всемнеобходимым.[25]

Большуюработу по мобилизации сил трудящихся на оборону столицы проводили Московскийгорком, обком и райкомы партии, партийные организации. Они сосредоточили своиусилия на формировании народного ополчения, коммунистических и рабочих рот ибатальонов, развертывании партизанского движения, строительстве оборонительныхсооружений, увеличении производства оружия на предприятиях столицы и области. Вначале июля в Москве было сформировано 12 дивизий народного ополчениячисленностью 120 тысяч человек. Почти половину их составляли коммунисты икомсомольцы. 42 тысячи человек вступили в войска Московской противовоздушнойобороны и в истребительные батальоны. В октябре были сформированы еще 4дивизии, а также

25батальонов из состава МПВО. Только за первые пять месяцев войны в действующуюармию влились около 110 тысяч московских коммунистов, в том числе большая частьпартийного актива столицы.

Общаяобстановка, сложившаяся на советско-германском фронте в конце осенью 1941 года,была исключительно напряженной для Советского Союза и его Вооруженных Сил. Кэтому времени немецкая армия захватила ряд важных в экономическом истратегическом отношениях районов СССР и, продолжая наступление на центральномучастке фронта, создала непосредственную угрозу Москве и всему Московскомупромышленному району. Инициатива действий продолжала оставаться в рукахнемецких войск.[26]

12октября Государственный комитет обороны СССР (ГКО) принял решение остроительстве оборонительных рубежей непосредственно в районе столицы. В 15-20км от Москвы намечалось построить главный рубеж, а городской рубеж должен былпройти по окружной железной дороге. На строительство оборонительных сооруженийбыло мобилизовано 450 тысяч жителей столицы, 75% из них составляли женщины. Вкороткий срок был построен внешний оборонительный пояс и возведены укреплениявнутри города. Москва была полностью готова оказать сопротивление вероятнойопасности – наступлению немецких войск.

Сложившеесяположение потребовало массовой эвакуации из Москвы и Подмосковья промышленныхпредприятий, учреждений, научно-исследовательских и учебных институтов.

Вобстановке нараставшей опасности в короткие сроки партийные, советские ихозяйственные организации столицы провели огромную работу по эвакуации. Начинаяс 15 октября ежедневно десятки предприятий и учреждений вывозились на востокжелезнодорожным, водным и автомобильным транспортом.[27]

Приступивк массовой эвакуации, Московский городской комитет партии и Московский Советнедостаточно разъяснили ее необходимость населению. Патриотические настроениярабочих и уверенность в разгроме врага под Москвой были настолько сильны, чтона некоторых предприятиях часть рабочих противилась выезду на восток. Партийными советским работникам приходилось не раз выступать на фабриках и заводах,разъяснять рабочим, почему нужна эвакуация.

Заполтора месяца было эвакуировано на восток около 500 крупнейших фабрик изаводов, более миллиона квалифицированных рабочих, инженерных и научныхработников, много учреждений, театров, музеев. В городе остались коммунальныепредприятия, работники городского хозяйства, транспорта, торговли,хлебозаводов, лечебных учреждений и местной промышленности.

Врезультате эвакуации заводов на некоторое время резко сократилось производствобоеприпасов и вооружения, а необходимость в них была исключительная. Особеннонужны были армии новые виды вооружения: автоматы, реактивные установки иснаряды к ним, новейшие системы противотанковых орудий.

МГКВКП(б) и Московский Совет приняли самые срочные меры к перестройке предприятийместной промышленности и городского хозяйства на производство боеприпасов ивооружения. На время пришлось отказаться от ремонта городского транспорта ипроизводства предметов потребления.

Производствоавтоматов, минометов, снарядов, мин и гранат было налажено даже на посудных игалантерейных фабриках. Игрушечные фабрики стали производить бутылки с горючейсмесью.

Партийныеи советские организации столицы заново создали после эвакуации военнуюпромышленность и подготовили новые кадры квалифицированных рабочих,преимущественно женщин В результате принятых мер уже к началу декабря из 670подчиненных Моссовету предприятий 654 производили боеприпасы и вооружение, аудельный вес производства военной продукции достиг 94 процентов к общемувыпуску продукции этих заводов и фабрик.[28]

Несмотряна тяжесть обстановки и горечь поражений, не была поколеблена воля москвичей.Напротив, с каждым днем возрастали их энергия и стойкость. В залитых светом, затемненныхснаружи цехах фабрик и заводов день и ночь ковалось оружие для разгрома врага.Снаряды и автоматы, гранаты и мины, самолеты и реактивные установки, шинели иобувь — все это готовила Москва для защитников Родины.

Ссамого начала Великой Отечественной войны наиболее опасное для Советского Союзанаправление обозначилось в полосе удара немецкой группы армий «Центр».Мощнейшая группировка вермахта под командованием опытного военачальникафельдмаршала фон Бока продвигалась к Москве по кратчайшему маршруту. Известно,что германское командование отводило захвату столицы особое значение;предполагалось, что с достижением этой цели война будет выиграна.Действительно, успехи немецких войск при окружении частей Западного фронта подБелостоком и Минском, Смоленское сражение, «битва на уничтожение» под Брянскоми Вязьмой, казалось, ставили советское государство в безвыходную ситуацию.Весьма значительны были потери Красной Армии и на других участкахсоветско-германского фронта — под Уманью, Лугой, Киевом. Они также во многомопределили исход летней кампании 1941 г. и позволили командованию вермахтанадеяться на полное истощение резервов Советского Союза.[29]

Детальныйанализ обстановки на советско-германском фронте на начало августа 1941 г.позволяет сделать вывод, что в это время московское направление продолжалооставаться решающим. Временная задержка продвижения частей ГА «Центр» на востокбыла болезненна для германских генералов, рассчитывавших завершить к этомувремени уничтожение основных сил Красной Армии, однако, она не влияла пока наосуществление общей стратегической концепции «блицкрига». В телеграмме германскогогенштаба от 31 июля 1941 г. группе армий «Центр» было приказано по-прежнему «готовитьсяк наступлению на Москву».[30]

К томувремени германская армия столкнулась на Восточном фронте с такими трудностями,которые можно отнести к логическому следствию завышения задач для немецкихгрупп армий, обозначенных в плане «Барбаросса». Реалией лета 1941 г. стало всевозрастающая дистанция между боевыми возможностями вермахта и поставленнымиперед его силами стратегическими целями. Наступая на громадной территории,немецкие войска физически не могли сохранять ударную мощь на всех участкахфронта. Крепкая советская оборона в районе Смоленска, положение на флангах ГА «Центр»,обстановка, сложившаяся в районе Киева и Ленинграда не позволяли немецкимвойскам наступать широким фронтом в глубь территории Советского Союза.Предпосылкой к дальнейшему продвижению ГА «Центр» на восток могло статьуспешное завершение уничтожения частей 16-й, и 20-й советских армий, отрезанныхв районе севернее и северо-восточнее Смоленска. Однако мужество советскихвоинов не позволило немецкой армии добиться желаемого результата. ВойскаЗападного фронта под командованием маршала С. Тимошенко предприняли энергичныемеры по выводу окруженных частей на восток. В результате, основным силам 16-й и20-й армий удалось переправиться на восточный берег Днепра у Соловьевскойпереправы и занять там новую линию обороны. Контрудары Красной Армиипродолжались с всё возрастающей силой. Ожесточенные бои на этом участке неутихали вплоть до середины сентября 1941 г. Немецкие войска несли серьезныепотери. На начало сентября, в результате непрерывных сражений, боеваячисленность пехотных подразделений ГА «Центр» снизилась настолько, что началавнушать опасения немецкому командованию.[31]

Войнас Россией пошла для Германии по другому сценарию, чем с Польшей изападноевропейскими странами. Гитлеру не удалось здесь получить полную свободудействий. Первая причина приостановки немецкого наступления на Москву —советское сопротивление под Смоленском; вторая (но не менее важная)—сопротивление на других участках фронта. Именно упорная оборона Красной Армии нафлангах советско-германского фронта отвлекла соединения вермахта,предназначенные для удара по столице. Проводимая переброска 2-й танковой группыи 2-й армии на юг отнюдь не являлась тем мероприятием, которое создаваловыгодные условия для «очищения позиции в центре», но была вынужденной ичрезвычайной мерой. Приостановка операций вермахта непосредственно против силКрасной Армии прикрывавших столицу создавала для ОКВ и ОКХ проблему нехваткивремени, грозила затяжной войной, к которой Германия не была готова.[32]

Однакоэто не означало, что опасность, нависшая над Советским Союзом, уменьшилась.Напротив, германская армия готовилась к нанесению в ближайшие недели решающихударов на Ленинград, Крым и Донбасс. Эти удары призваны были окончательносокрушить советский военный потенциал и создать выгодные предпосылки длязавершающего всю «восточную кампанию» наступления на Москву.

Нельзяне сказать в этой связи и о значении советской обороны под Киевом. С позициисегодняшнего дня легко критиковать решение Ставки ВГК не отдавать врагу столицуСоветской Украины и не отступать за Днепр (против чего, в частности, выступал вконце июля 1941 г. тогдашний начальник Генштаба РККА генерал армии Г.К.Жуков).[33]

Действительно,в последствии, восточнее Киева, было окружено и уничтожено несколько советскихармий. Но сегодня ясно и другое — Гитлер не смог бросить все силы на захватМосквы, не взяв Киева, не обезопасив южный фланг ГА «Центр». Немцы повернулисвои войска с главного направления, но потеряли при этом время и силы.Благодаря отсрочке наступления на столицу, Советскому Союзу удалось подготовитьновые резервы. Значительная их часть была направлена затем на Юго-Западный фронт,чтобы закрыть образовавшуюся там брешь, но основная масса свежих советскихсоединений перебрасывалась к Москве и участвовала впоследствии (начиная с концаоктября — ноября месяца) в Московской битве. Во многом благодаря этим резервамстолица была спасена. Некоторые современные исследователи отмечают, что войскаЮго-Западного фронта в любом случае были обречены на тяжелое поражение.[34]

6сентября 1941 г. немецким войскам была отдана директива № 35. Согласно ей,германское верховное командование намечало в ближайшее время провестипоследовательно две крупные операции. Первая— уничтожение советских войск подКиевом силами групп армий «Центр» и «Юг», и вторая — после устранения угрозыюжному флангу группы «Центр»— решительное наступление войск генерала фон Бока наМоскву. Именно со дня выхода этой директивы берет начало непосредственнаяподготовка германской операции по захвату советской столицы, позже получившейкодовое наименование «Тайфун». Намеченный в ее тексте общий замысел наступленияна Москву был в сентябре месяце доработан, а затем оформлен в виде приказовгруппы армий «Центр», в которых детально излагались задачи каждого объединения.Основная идея разгрома соединений Красной Армии на западном направлениизаключалась в следующем: создать на флангах ГА «Центр» «сильные танковые части,и, в результате двойного охвата в направлении города Вязьма, уничтожитьпротивника, находящегося восточнее Смоленска».[35]

Дляудара моторизованных сил намечались два направления: «Первое — на южном фланге,предположительно, в районе юго-восточнее Рославля [4-я армия] с нанесениемудара на северо-восток»— туда перебрасывались свежие 5-я и 2-я танковыедивизии; и «второе— в районе 9-й армии с нанесением удара через Белый»— в этотрайон должны были быть подтянуты значительные силы из ГА «Север». Указывалось,что «только после того, как основная часть сил группы Тимошенко, в результатеэтой операции будет уничтожена, группе армий «Центр», примыкая справа к р. Окаи слева к верховьям Волги, начать преследование противника в направлении наМоскву». Германским ВВС ставилась задача поддержать наступление «особенно насеверо-восточном направлении». Основные силы 2-го воздушного флота также должныбыли действовать на флангах.

Второйэтап наступления (преследование противника до ворот Москвы) намечалосьобеспечить: с южного фланга — продвижением «высвобождающихся моторизованныхчастей» с фронта ГА «Юг» в северо-восточном направлении, а с северного —наступлением ГА «Север» по обе стороны оз. Ильмень и навстречу финской «Карельскойармии». Отдельным пунктом Гитлер подчеркивал необходимость сокращения сроковподготовки и проведения операций.[36]

Кначалу операции общая численность ГА «Центр» достигла 1800000 человек. Онаимела — свыше 14 тыс. орудий и минометов, около 1390 самолетов. В общей сложности,к наступлению готовилось 78 дивизий (включая 14 танковых и 8 моторизованных).Авиационное обеспечение осуществлял 2-й воздушный флот генерал-фельдмаршала А.Кессельринга в составе двух авиакорпусов и одного зенитного корпуса.[37]

Германскиесилы на московском направлении составляли теперь 42 % личного состава, 75 %танков, почти половину самолетов, 33 % орудий и минометов из общего количества,находящегося на всем Восточном фронте. Показательно, что по сравнению с 22 июня1941 г. в состав ГА «Центр» входило теперь на два объединения больше,—добавились 2-я армия и 4-я танковая группа; а общее число дивизий увеличилось в1,5 раза. Никогда немцы не использовали столь огромных сил в составе однойгруппы армий и не развертывали на одном стратегическом направлении три танковыхобъединения из четырех.

Силыпротивостоящей группировки Красной Армии значительно уступали войскам ГА «Центр».В состав советских соединений на московском направлении входило: 1.250 тыс.чел., 7,6 тыс. орудий и минометов, 990 танков, 667 самолетов. По последнимуточненным данным количество советских самолетов на московском направлении былобольшим. Можно даже говорить о примерном равенстве авиационных сил сторон на 1октября 1941 г. Во фронтовой авиации имелось тогда 568 самолетов (389исправных), а в 6-м истребительном корпусе ПВО (командир — полковник И.Д. Климов)—432 (343 исправных). Более того, через несколько дней после начала битвы Ставкапривлекла к ударам по немецким войскам пять дивизий дальней бомбардировочнойавиации.[38]

Чрезвычайноважное значение для успеха операции «Тайфун» имело более чем полуторноепревосходство немецких войск в танках.

Кначалу операции «Тайфун» общая ситуация на советско-германском фронтеоставалась крайне тяжелой для Красной Армии. На ряде направлений немцам удалосьдобиться новых крупных успехов.

Всередине сентября 1941 г. части Красной Армии на Украине оказались вкритической ситуации. 12 сентября войска 1-й танковой группы (командующийгенерал Э.Клейст) ГА «Юг» развернули наступление с Кременчугского плацдарма наДнепре и прорвали фронт обороны советских войск. 16 сентября они соединились врайоне Лохвицы со 2-й танковой группой, наступавшей в южном направлении. 5-я,37-я, 26-я армии и частично войска 38-й и 21-й армий Юго-Западного фронтаоказались в окружении. Большая часть советских солдат и офицеров попала в плен.По отечественным данным весь Юго-Западный фронт потерял безвозвратно в Киевскойоборонительной операции с 7 июля по 26 сентября 1941 г.— 531 тыс. чел.[39]

Положениена московском направлении в середине сентября 1941 г. более или менеестабилизировалось. Части Западного, Резервного и Брянского фронтов пополнялисьличным составом и техникой. Несмотря на тяжелейшие потери июля-начала августа1941 г. войска Красной Армии, прикрывавшие путь на Москву, не только неутратили своей боеспособности, но и продолжали ее наращивать. Вавгусте-сентябре 1941 г., с прибытием на фронт свежих сил, ими было проведеноряд частных наступательных операций. 6 сентября 1941 г. войска 24-й армии(командующий генерал-майор К. Ракутин) выбили немцев из Ельни. Освобождениеэтого города имело для Красной Армии огромное значение как в военном, так и вморальном плане: во-первых, устранялся опасный плацдарм для наступления наМоскву; во-вторых, советские бойцы воспрянули духом, они увидели, что врагаможно успешно бить и гнать на запад. Взятие Ельни, по сути дела, являлосьпервой серьезной и удачно проведенной наступательной операцией Красной Армии.

Руководствовермахта после разгрома советского Юго-Западного фронта под Киевом, практическипоставило крест на способности СССР продолжать активные боевые действия исчитало, что Красная Армия едва ли сможет создать сплошной фронт междуЛадожским озером и Черным морем, и тем более его удержать. Уже после войныбывший начальник генштаба сухопутных войск Ф. Гальдер признался известномуанглийскому историку Б. Лидделл Гарту, что Гитлер после битвы под Киевом прямозаявил: «с Россией в военном отношении покончено».[40]

Однакосоветская Ставка ВГК была другого мнения о своих силах, и даже, напротив,рассчитывала в будущем развернуть наступательные операции против группировкифон Бока. К сожалению, советское верховное командование, несмотря намногочисленные предупреждения об активной подготовке немецкого наступления на столицу(в том числе от командующего Западным фронтом генерал-полковника И.Конева), несумело определить точное время его начала. Кроме того, командованием Западного,Резервного и Брянского фронтов были допущены непростительные просчеты прианализе ситуации на фронте. К этому можно отнести проведение поощряемых СтавкойВГК частных наступательных операций в ущерб укреплению оборонительных позиций,а также неправильное определение направления возможных главных ударов немецкихвойск (основные силы советских фронтов прикрывали район шоссеСмоленск-Вязьма-Москва). В частности, генерал Конев 26 сентября докладывалСталину и Шапошникову, что по материалам опроса пленного летчика «противникготовится к наступлению в направлении Москвы, с главной группировкой вдоль автомагистралиВязьма-Москва…»[41]

Такимобразом, реалистическая оценка советским военным руководством сложившейсяобстановки в конце сентября 1941 г., решительные действия некоторых командующихна фронте, более тщательный анализ данных разведки (следствием которого должнобыло стать иное распределение советских сил на московском направлении) могли быпредотвратить катастрофические последствия окружения советских войск подВязьмой и Брянском.

В концесентября ситуация на всех фронтах складывалась для Красной Армии крайненеблагоприятно. Обстановка на московском направлении зависела от положения встране в целом, а оно оставалось сложным, трудным и напряженным. Ввидувынужденного отхода советских частей германским войскам удалось захватитьнаиболее развитую в промышленном отношении территорию европейской части СССР. Кконцу сентября 1941 г. Советское государство лишилось донецкого угля, многихметаллургических предприятий, продовольствия Украины, что привело к резкомусокращению производственных, материальных и продовольственных ресурсов. Чтобыобеспечить всем необходимым вооруженные силы, советскому народу приходилосьмаксимально напрягать все свои силы для налаживания массового производствабоевой техники и вооружения, в условиях когда значительная часть предприятийэвакуировалась на восток.[42]

Нельзясбрасывать со счетов и то обстоятельство, что многое в грядущей битве должнобыло решиться благодаря действиям конкретных сил и их руководства. В этойсвязи, следует отметить, что численное превосходство немецких войск, боевойопыт германских генералов, неожиданность начала операции и ошибки советскогокомандования— сыграли роковую роль в трагедии частей Красной Армии под Вязьмойи Брянском.[43]

Немецкоенаступление на орловском направлении началось 30 сентября, а на вяземском— 2октября 1941 г.

Дивизии47-го и 24-го моторизованных корпусов танковой группы Гудериана нанесли удар повойскам левого крыла Брянского фронта. Соединения группы генерала А.Н.Ермакова, (три стрелковые, две кавалерийские дивизии, две танковые бригады)развернутые на этом направлении оказались неподготовленными к такому развитиюсобытий. В первый день наступления 2-я танковая группа вышла в тыл советской13-й армии. 1 сентября соединения 47-го корпуса захватили Севск и устремилисьна север. 24-й корпус, наступая на орловском направлении, к исходу дня увеличилглубину прорыва до 80 км. Немцы окружили две дивизии 13-й армии и отрезали отглавных сил фронта группу Ермакова. Успех 2-й танковой группы во многом былпредопределен активностью 2-го воздушного флота «люфтваффе», авиационныесоединения которого поддерживали танки Гудериана. И хотя ненастная погоданесколько помешала работе немецкой авиации, все же бомбежка войск Брянскогофронта началась одновременно с артиллерийской канонадой. В общей сложностинемцы задействовали здесь около 300 боевых машин. Германские самолеты буквальноутюжили советские оборонительные позиции, расчищая путь для механизированныхколонн вермахта.[44]

Кисходу дня части генерала Гота (3-я танковая группа) прорвали советский фронтна стыке 19-й и 30-й советских армий, а группа генерала Гепнера (4-я танковаягруппа)— в полосе обороны 43-й армии, к югу от Варшавского шоссе. В дальнейшем4-я танковая группа смяла советские части и нанесла удар уже по второму эшелонуРезервного фронта,— по войскам 33-й армии. К сожалению, все внимание Ставки ВГКв этот момент было приковано к Орловскому и Брянскому направлениям, а также кположению в районе Харькова. К этому времени 2-я танковая группа углубилась вполосу обороны Брянского фронта уже на 120 км. Но ситуация в районе Вязьмы нерассматривалась пока как критическая.[45]

Советскоеверховное командование не смогло оперативно среагировать на изменениеобстановки и предотвратить дальнейший прорыв германских моторизованныхсоединений. В Генштаб РККА поступали пока донесения об успешных действиях вобороне 16-й, 20-й и 24-й армий Западного и Резервного фронтов и мало кто могповерить, чтобы немецкие танки вышли уже на шоссе Спас-Деменск — Юхнов, обходяосновную группировку советских войск.

4октября германскому военному руководству стало ясно, что советские войска непроводят планомерный отход на запасные позиции, а обороняются, оказываяразличное по силе сопротивление. Более того, командование Красной Армиипродолжало удерживать участок фронта между флангами прорывов немецких соединений.Оно пока не знало, что вечером 4 октября потеряло последний шанс для отводавойск в центре, и что провести организованно отступление теперь уже не удастся.Бронированные клинья 3-й и 4-й танковых групп продолжали развивать наступлениев направлении Вязьмы, охватывая силы Западного и Резервного фронтов.

Как ина брянском направлении, немецкие прорывы на Вязьму осуществлялись послесоответствующих обработок советской обороны авиацией. Германские самолетыдействовали большими группами, нанося массированные удары по частям КраснойАрмии. Только 4 октября соединения 8-го авиакорпуса произвели 152самолето-вылета пикировщиков и 259 рейдов бомбардировщиков в треугольнике Белый– Сычевка – Вязьма.[46]

Действияже советских войск по началу даже несколько удивили германских полевыхкомандиров. Прорыв 3-й танковой группы через Белый, Холм, р. Днепр на Вязьмуразвивался настолько успешно, что штаб объединения генерал-полковника Готапоначалу опасался, что противник уже заранее отошел на тыловые позиции.

Необходимосказать, что во время проведения операции «Тайфун» (как, впрочем, и впредыдущих операциях) в немецких моторизованных и пехотных соединениях былохорошо налажено взаимодействие с авиацией. При командовании каждого объединениясоздавался штаб связи ВВС, принимающий от наземных частей заявки на бомбежкувойск противника и передающий их в эскадрильи, осуществляющие воздушнуюподдержку наступления. Более того, при управлении каждого корпуса и дивизии,действующих на главном направлении находились офицеры «люфтваффе», которыедержали связь непосредственно с боевыми группами самолетов в воздухе.[47]

Кисходу 4 октября острие танкового клина генерала Гота (3-я танковая группа)находилось уже в 60-ти, а Э. Гепнера (4-я танковая группа)— в 70-ти км отВязьмы. Советские войска, удерживавшие позиции между флангами участков прорывабыли удалены от города на 100–110 км. На просьбу командующего Западным фронтомИ.Конева разрешить тогда отход к Ржевско-Вяземскому рубежу ВерховныйГлавнокомандующий Сталин не ответил.[48]

Операция«Тайфун» продолжала развиваться точно по сценарию. 6 октября, когда кольцоокружения под Вязьмой было сужено до 20 км, Ставка ВГК, наконец, разрешилакомандующему Западным фронтом И. С. Коневу начать отход. Одновременно Ставкаприняла решение об отводе в ночь на 6 октября войск Резервного и Брянскогофронтов. Однако к этому времени ситуация для советских войск сталакатастрофической. К сожалению, мужественное (но не всегда умелое) сопротивлениевоинов Красной Армии не смогло остановить объединения Г. Гота и Э. Гепнера.Многие советские дивизии Резервного и Западного фронтов комплектовались из ополченцев,которые не имели необходимого опыта и выучки. В то же время немцы по максимумуиспользовали свое преимущество в огневой мощи и подвижности. Еще одной причинойобусловившей тщетность попыток преградить путь танковым клиньям вермахта сталтот факт, что немцы часто знали о намерениях советского командования.Германские полевые командиры оперативно использовали в своих интересахрадиоперехваты переговоров между советскими штабами и применяли радиообман.[49]

6октября 1941 г., в 13 час. 05 мин. пост управления радиоперехватом ГА «Центр»передал в оперотдел штаба группы фон Бока следующий приказ командованиясоветского Западного фронта командующему 32-й армией. (32-я армия вместе с 20-йармией 5 октября была выведена из состава Резервного фронта и подчинена штабуЗападного фронта). Текст приказа гласил: «С рассветом 7 октября всеми силамиударить в стену танковых войск противника, которые движутся по дорогеЮхнов-Знаменка. Должны быть приняты все меры». 4-я немецкая армия фельдмаршалаКлюге моментально получила ориентировку относительно действий советских частейи приняла соответствующие меры по недопущению их прорыва.[50]

Уверенностьнемцев в собственном превосходстве достигла к этому моменту наивысшего предела.Пользуясь неразберихой в действиях Красной Армии германское командование сталоеще шире применять радиообман. В то время, когда штаб 4-й армии получал дляознакомления перехваченный документ противника, севернее Вязьмы (в полоседействий 3-й танковой группы) германская разведка пыталась ввести в заблуждениештаб советской 242-й стрелковой дивизии (30-й армии). Еще 5 октября части этойдивизии вышли к дороге Белый – Вязьма, имея намерение перейти ее в восточномнаправлении. Однако дорога была уже блокирована немецкими войсками.Командование дивизии старалось наладить связь со штабом армии и получитьуказания о дальнейших действиях. Когда же, наконец, рация вышла в эфир, то напервый запрос пришел странный и односложный ответ— «ждите».

Позднеевыяснилось, что на волне дивизии работала радиостанция немцев, которая ипередавала для штаба 242-й дивизии приказание «ждать», а также неясные шифровкии информацию с целью задержать советские подразделения на месте, а затемуничтожить их.

С 8час. 5 октября до 12 час. 6 октября 1941 г. дивизия находилась без движения. Кутру 6 октября 1941 г. стало ясно, что выход из окружения с матчастью уженевозможен, так как немцы подтянули в этот район крупные силы. Командованиесоветского соединения, наконец, осознало, что полученные радиограммы не чтоиное, как дезинформация и приняло решение пробиваться на восток без тяжелоговооружения. 10 октября 1941 г. часть сил дивизии и ее штаб сумели прорваться извражеского кольца. Две группы, общей численностью 800 чел., пробились в районрасположения 29-й армии и пополнили собой соединения 220-й и 250-й стрелковыхдивизий. Около 700 чел. (в основном тыловые подразделения) вышли восточнееМожайска и были обращены на формирование 2-й Московской стрелковой дивизии.[51]

7октября 1941 г. кольцо окружения под Вязьмой замкнулось. Западнее города 7-ятанковая дивизия (3-й танковой группы) соединилась с 10-й танковой дивизией(4-й танковой группы). Согласно оперативным данным, нанесенным на отчетнуюкарту ОКХ 8 октября 1941 г. в «котел» попали части 19-й, 20-й, 24-й и 43-йсоветских армий в составе 23-х стрелковых дивизий и 3-х танковых дивизий, крометого отдельные части 8-ми стрелковых и 2-х танковых дивизий. Около 6-тистрелковых, одной танковой дивизий и одной танковой бригады вынуждены былидействовать в разрозненных боевых порядках в районе деревеньМедведки-Преображенское, севернее Спас-Демянск. Под Брянском окружение 3-хсоветских армий (50-й, 13-й, 3-й) было завершено спустя два дня, 9 октября.[52]

7октября штаб ГА «Центр» издал приказ № 1870 о продолжении операций намосковском направлении. В нем говорилось: «Окруженные западнее Вязьмы армиипротивника находятся перед своим уничтожением. Весь фронт окружения продолжаетпротив них наступление. Все могущие быть высвобожденными части должнынемедленно приступить к преследованию избегнувших окружение частей противника стем, чтобы не дать ему возможность создать новый фронт обороны...»[53]

Нарядус задачей уничтожения противника в «котле» под Вязьмой, которое возлагалось надивизии 4-й и 9-й немецких армий, фон Бок поставил своим войскам следующиезадачи: 2-я танковая армия (до 1 сентября 1941 г. 2-я танковая группа) — припервой возможности прорваться к Туле и продвигаться дальше на Каширу, Коломну иСерпухов; 13-й и 12-й армейские корпуса (4-й армии)— наступать с рубежа Калуга,Медынь в северо-восточном направлении; 57-й моторизованный корпус (4-й армии) —захватить переправы через р. Протва; незанятые блокированием «котла» дивизии4-й танковой группы — продвигаться вдоль автодороги от Вязьмы на Можайск;высвобождающиеся силы 3-й танковой группы — подготовиться к дальнейшему удару внаправлении Калинин, Ржев; 2-я армия— во взаимодействии с частями 2-й танковойармии уничтожить противника в районе Трубчевск, Жиздра.[54]

Укомандования ГА «Центр» были все основания рассчитывать на быстрое уничтожениесоветских войск под Вязьмой. Теперь части РККА, которые оставались неразбитымии держали оборону между флангами германских прорывов, начали отход со своихпозиций на восток, рассчитывая с ходу пробить брешь в немецком кольце. Быстроеотступление соединений Западного и Резервного фронтов (уже после завершения окружения)было на руку командованию ГА «Центр», так как теперь у советских войск неоставалось пространства для маневра. Преследуемые с запада германскимипехотными дивизиями, части Красной Армии упирались в стальную завесу навостоке. На фронте шириной 80 км, южнее и севернее Вязьмы, немцы сосредоточили6 танковых дивизий (2-ю, 5-ю, 6-ю, 7-ю, 10-ю и 11-ю). Непосредственно Вязьмуприкрывала 10-я танковая дивизия. Фронт советской обороны быстро сужался, а всепопытки командования 19-й армии (генерал-лейтенанта Ф.М. Лукина) и 20-й армии(генерал-лейтенанта Ф.А. Ершакова) прорваться в районе деревни Богородицкое(северо-западнее Вязьмы) и в районе Панфилово-Юшково (южнее Вязьмы),предпринятые 8–12 октября 1941 г. окончились неудачей.[55]

Ксожалению, советская авиация не смогла оказать реальной помощи окруженнымвойскам. Не было налажено должного снабжения отрезанных частей, плохо работалаавиаразведка. Прорывы из окружения осуществлялись не в самых подходящих районах— именно там, где были сосредоточены мощные германские заслоны. Получилось, чтонемцы от воздушных наблюдателей хорошо знали о всех намерениях окруженных, а те— ничего о своем противнике. У ВВС Красной Армии не имелось необходимых средствдля организации «воздушного моста», лишь эпизодически войскам сбрасывалосьнекоторое количество боеприпасов.[56]

Уже 9октября 1941 г. командование 8-го армейского корпуса сообщило в штаб 9-й армии,что днепровский рубеж в районе Павлова пройден. Наступившая плохая погода,дождь, слякоть не помешали немецким частям совершать непрерывное движение, втом числе автотранспорта. Правда, теперь приходилось больше полагаться наускоренные марши во время ночных заморозков.

Действуяиспытанными методами, командование ГА «Центр» попыталось расколоть фронтокружения западнее Вязьмы на две части, чтобы было легче подавить сопротивлениеи волю к борьбе советских войск. Для этой цели 12 октября 1941 г. 87-я пехотнаядивизия, в боевом дозоре которой находился командный пункт 8-го армейскогокорпуса, пробилась с запада, вдоль автострады, к Вязьме. Была установлена связьс находящимися в городе частями 10-й танковой дивизии.[57]

12октября части 8-го корпуса участвовали в тяжелейшем бою с советскими войсками,прорывавшимися через автостраду с севера на юг западнее Вязьмы. (Генерал Лукинпытался вывести подчиненные ему силы на соединение с генералом Ершаковым).Лукин не знал, что в районе Селиваново, где находился Ершаков, сопротивлениеокруженных было уже практически подавлено. Тем не менее, немцы не смоглисдержать последнего отчаянного натиска советских солдат и в ночь с 12 на 13октября значительная их часть, в результате тяжелых и кровопролитных боев,смогла прорваться на юг. Однако, там они попали в новое окружение— теперь 4-йнемецкой армии. 13 октября местность в районе автострады Смоленск-Вязьма былаочищена. Советские войска прекратили организованное сопротивление, хотяразрозненные группы продолжали сражаться в тылу у немцев еще как минимум десятьдней.[58]

Картиназавершившегося сражения была поистине трагичной. Офицер из штаба 8-гоармейского корпуса передал свои впечатления от увиденного им тогда в отчете,подготовленном для командования соединения. В нем говорится: «… Наступил морози выпал первый снег. Бесконечные потоки русских пленных шли по автостраде назапад. Полны ужаса были трупные поля у очагов последних боев. Везде стоялимассы оседланных лошадей, валялось имущество, пушки, танки».[59]Значительны были и немецкие потери. Только один 8-й армейский корпус в период2–14 октября 1941 г. потерял 4.077 чел. (убитыми, ранеными, пропавшими безвести). Однако его части за это время пленили 51.484 советских военнослужащих,и взяли в качестве трофеев— 157 танков, 444 орудия и др. имущество.[60]

Еслипод Вязьмой все было уже кончено, то в районе действия 50-й, 3-й и 13-й советскихармий Брянского фронта (командующий фронтом генерал-лейтенант А.И. Еременко, ас 14 октября 1941 г.— генерал-майор Г.Ф. Захаров) еще продолжалиськровопролитные бои. Только 9 октября 1941 г. соединения 2-й армии генералаВейхса смогли соединиться со 2-й танковой армией Гудериана северо-западнееБрянска, расчленив тем самым советскую группировку на две части: северную— врайоне Брянск, Дятьково (50-я армия) и южную— в районе Трубчевск, Суземка,Навля (13-я и 3-я армии).[61]

Наступившаяплохая погода чрезвычайно затрудняла действия обеих сторон. Однако, достигнувдорог с хорошим покрытием, идущих через Брянск, Орел и Курск немцы получилиявное преимущество и смогли быстро продвинуться в обход оборонительных позицийсоветских войск. Путь отступления для частей Красной Армии был прегражден. Изокружения смогли выйти лишь 10 тыс. чел. 13-й армии генерала Городнянского.

Итог «сраженияна уничтожение» под Вязьмой и Брянском был тяжелейшим для советских войск. Понедавно опубликованным данным за первые 2–3 недели боев под Москвой КраснаяАрмия лишилась до одного миллиона человек, из которых (по немецким источникам)около 688 тыс. пленными.

Следует,однако, сказать, что действия окруженных под Вязьмой и Брянском советскихчастей сыграли важную роль в спасении столицы. Для ликвидации двух огромнымкотлов ГА «Центр» пришлось привлечь до 61 % своих дивизий (48 из 78) изатратить на это от 7 до 14 суток.[62]

Однако,фактически, теперь все пути на Москву были открыты, а немецкие дивизии,продолжавшие наступление на восток, имели подавляющее превосходство в силах надсоветскими частями, тем или иным образом сумевших избежать окружения.

Спустявсего полмесяца после поражения под Киевом, Красную Армию постигло под Вязьмойновое величайшее бедствие. В советской стратегической обороне на московскомнаправлении образовалась брешь шириной около 500 км. Закрыть ее было нечем илипочти нечем. Германское командование решило, что с Советами покончено и Москвав ближайшее время падет, но чтобы застраховать себя от неожиданностейруководство вермахта решило одновременно с продвижением к столице, сходупровести совершенно новую, незапланированную ранее операцию и разгромитьсоветские войска, в районе Валдайской возвышенности. Территория,предназначавшаяся для наступления, простиралась практически через весь Валдай,захватывая часть Ленинградской области. Планировалось привести в движениезначительные силы ГА «Север» в юго-восточном направлении, а навстречу ейбросить подвижные соединения 9-й армии и 3-й танковой группы. Такая операциякак нельзя лучше увязывалась с намерениями командования ГА «Центр» и лично фонБока. Уничтожением Северо-Западного фронта (командующий генерал-лейтенант П.А.Курочкин) устранялись последние препятствия к быстрейшему продвижению наМоскву, захвату Ленинграда и создавались хорошие предпосылки к крушению всегосоветского государства.[63]

14октября 1941 г. штаб группы фон Бока издал новый приказ на продолжение операцийна московском направлении. Согласно приказу, 2-я танковая армия должна былаохватить Москву с юго-востока; 4-я армия (совместно с 4-й танковой группой)окружить столицу с юга, запада и севера и в дальнейшем, при возможности,наступать на Ярославль и Рыбинск. Другие оперативные объединения должны былинаступать по расходящимся направлениям: 2-я армия — на Елец и Богородицк, а вдальнейшем, вероятно, и на Воронеж; 9-я и 3-я танковая группа — на Торжок иВышний Волочек, не допуская «отвод живой силы противника стоящей перед севернымфлангом 9А и южным флангом 16А...». 9-я армия и правый фланг 3-й танковойгруппы должны были также уничтожить советские части в районе Ржева, Зубцова,Старицы.[64]

Решениештаба ГА «Центр» окружить Москву выглядело вполне логичным. Подобно тому, какпосле завершения окружения под Минском немецкие танковые группы разошлись длятого, чтобы произвести охват под Смоленском, так и теперь германские ударныеклинья после уничтожения сил Красной Армии под Вязьмой собирались создатьочередной «котел» для советских войск непосредственно прикрывавших Москву. Немцывероятно, полагали, что, как и раньше, достаточно будет двух танковыхобъединений, чтобы замкнуть новое кольцо. Поэтому 3-й танковой группе ипоручалась задача наступать на Валдай, а ее место должна была занять 4-ятанковая группа. Предполагалось взять столицу в клещи: с севера силами 4-йтанковой группы и с юга 2-й танковой армии. Но реальная ситуация складываласьтаким образом, что закреплять успехи танковых объединений планировалось теперьпехотными соединениями только одной 4-й полевой армии фон Клюге (9-я армияразвертывалась в сторону северного фланга ГА «Центр»). Однако фронт 4-й армиибыл и так сильно растянут и ей было крайне тяжело организовать тесноевзаимодействие с танковой армией Гудериана.[65]

Всередине октября немецким генералам казалось, что дальнейшее наступление наМоскву пойдет как по маслу. Они были убеждены, что основные силы Красной Армиина западнее столицы уже разбиты. Следовательно, оставалось только продвигатьсявперед и добивать разрозненные советские части. Проблема с флангами могла бытьрешена по ходу дела. Наиболее опасное для советских войск направление всередине октября обозначилось на можайском направлении. Именно здесь почтипараллельно друг другу проходят железные и автомобильные дороги на Москву иименно здесь моторизованные части вермахта, незадействованные в уничтоженииокруженных, пытались прорваться по кратчайшему маршруту ведущему к советскойстолице. Благодаря хорошим дорогам наступившая осенняя распутица не прерваламаневр немецких частей и подброс на этот участок высвобождающихся из-под Вязьмычастей. В первом эшелоне продвигались 10-я танковая дивизия вместе с дивизиейСС «Райх». Эти закаленные в боях германские соединения встречали молодыесоветские курсанты, собственной грудью заслонившие путь вермахта на Москву. Онивыиграли время, столь необходимое командованию РККА для переброски на этонаправление резервных соединений. Ожесточенность боев день ото дня всевозрастала, но немецкое наступление вдоль Можайского шоссе постепенно замедлялосвой ход.[66]

Какуже говорилось, замысел новой операции германских войск по окружению советскихсоединений в районе Валдайской возвышенности не был заранее проработан немецкимкомандованием. Наступление намечалось провести без предварительной подготовки.Штаб ГА «Центр» рассчитывал на то, что в результате разгрома советских фронтовпод Вязьмой будут дезорганизованы и остальные участки обороны Красной Армии. Вслучае успеха операции немецкие войска окружали практически все силы советскогоСеверо-Западного фронта и часть сил, подчиненных 17 октября Калининскому фронтув районе Валдая (западнее линии: Бологое— Вышний Волочек— Калинин).

Немецкоекомандование уже чувствовало дыхание приближающейся победы. Но именно в этовремя, когда сила германских танковых группировок, казалось, вновь сталавсесокрушающей, начали сказываться очевидные изъяны планирования операции «Тайфун»,объективные факторы препятствующие ГА «Центр» достичь окончательного успеха.

Главными основополагающим фактором замедления наступления германских войск на Москву,справедливо выделяемый как отечественными, так и большинством западныхисториков, является, безусловно, мужественное сопротивление бойцов и командировКрасной Армии, экстренные меры советского правительства, руководствавооруженных сил по мобилизации всех ресурсов на защиту Москвы. Ностратегическая инициатива еще находилась в руках немецкого командования.[67]

Вскоревыяснилось, что ГА «Центр» не может рассчитывать и на мощное наступление 16-йармии навстречу своим войскам. Теперь фон Бок начинал понимать, что соединениедвух групп армий вряд ли окажется реальным. Уже 14 октября он получилтелеграмму от командующего ГА «Север». Фельдмаршал фон Лееб жаловался натруднопроходимую местность в районе предназначенном для наступления 16-й армии,на многочисленные заграждения на дорогах и их минирование. Стало ясно, чтовойскам фон Лееба не хватает сил, чтобы преодолеть советскую оборону. Вскорештабу ГА «Север» была поставлена другая задача— наступать в северо-восточномнаправлении, на Тихвин, — цель двойного окружения Ленинграда и соединения сфиннами вновь стала приоритетной. Отсутствие тесного взаимодействия групп армийфон Бока и фон Лееба в период проведения операции «Тайфун» привело к тому, чтопо мере продвижения немецких войск к Москве на северном фланге ГА «Центр» сталобразовываться громадный выступ, обороняемый с советской стороны войскамиКалининского фронта. Этот выступ висел подобно балкону над немецкими армиями.23-й армейский корпус (командир генерал Шуберт), наступающий на левом фланге9-й армии, не был в состоянии его «срезать». В то же время части советских22-й, 29-й и 31-й армий смогли отойти на северо-восток и закрепиться на рубеже —Осташков, Торжок, район Калинина.[68]

Болеетого, на южном фланге ГА «Центр», ко второй половине октября, выявиласьневозможность продвижения части сил 2-й танковой армии в направлении на Воронеждля поддержки наступления 2-й полевой армии.

НаступлениеГА «Центр» по расходящимся направлениям, предусмотренное приказом от 14 октября1941 г., отнимало время и силы необходимые для удара непосредственно на Москву.200-километровый фронт советских войск подчиненных генералу Коневу, нависающийс севера над ГА «Центр», отнимал девять пехотных дивизий 9-й армии, которыеиспользовались теперь только в обороне. Соединения фон Бока оказались в такойситуации, когда вынуждены были наступать на относительно узком участке фронта,в условиях все возрастающей угрозы своему северному флангу. Сказалась потерядрагоценного времени и снижение наступательного порыва, обусловленныерасширением задач и увеличением количества направлений продвижения послеприказа от 14 октября 1941 г. Можно констатировать, что гигантомания, в основекоторой лежало стремление следовать «тактике блицкрига», осенью 1941 г.полностью исчерпала себя и угрожала срывом всего наступления на Москву.Основная задача — быстрое продвижение к столице после завершения боев подВязьмой и Брянском— пока выполнялась только ограниченными силами. Пократчайшему маршруту, с запада, на Москву двигались не четыре, как вначалеоперации, а только два объединения: 4-я армия и 4-я танковая группа.[69]

Однакои этих двух объединений могло стать достаточно для взятия столицы, посколькуони имели огромное численное превосходство над избежавшими окружения советскимичастями. Остается фактом, что, не имея перед собой значительных сил КраснойАрмии, 4-я армия и 4-я танковая группа так и не смогли быстро прорвать оборонусоветских войск перед Москвой. Немецкая разведка была недалека от истины,отмечая, что в начале октября перед восточным флангом 4-й армии противникрасполагал всего четырьмя или пятью дивизиями, для непосредственной обороныМосквы — тремя дивизиями НКВД.[70]

Действительно,согласно документам советского командования, все четыре укрепрайона, входившиев состав Можайской линии обороны к 6 октября 1941 г. практически не былиобеспечены войсками. Согласно приказу, приводившему эту линию в боевуюготовность, позиции в окопах заняли лишь наспех переброшенные сюда части РККА.Основу Малоярославецкого укрепрайона составили курсанты Подольских Пехотного иАртиллерийского училищ, личный состав запасного стрелкового полка, двух полковПТО, гаубичного артиллерийского полка и танковой роты; Волоколамскогоукрепрайона — курсанты Пехотного училища имени Верховного Совета РСФСР (1000чел.), личный состав двух батарей ПТО, батальона 33 сбр. Других боеспособныхчастей, способных помешать наступлению ГА «Центр» на Москву, у советскогокомандования на тот момент не было. Почему же войска вермахта во второйполовине октября 1941 г. не смогли прорваться к столице?

«Погодныйфактор» в октябре 1941 г., безусловно, сыграл свою роль. Полевые командиры ГА «Центр»,чьи части вязли в грязи и иногда сутками стояли на одном месте, оказались неподготовленными к такому повороту событий.[71]

Избраннаякомандованием Западного фронта тактика прикрытия основных направленийвозможного продвижения германских войск к Москве (в т.ч. главных дорог)заставляла части вермахта либо наступать на советские укрепленные позиции влоб, либо обходить их по бездорожью. Более того, в этот период от командующихармиями в штаб ГА «Центр» стала поступать тревожная информация об ожесточенныхстолкновениях с русскими танками. Головной болью командующего 4-й армиейгенерал-фельдмаршала фон Клюге в конце октября — начале ноября 1941 г. была неразмокшая почва и плохие дороги, а советская техника, контратакующая германскиесоединения.

Отсутствиеу ГА «Центр» достаточных резервов — еще одна важнейшая причина срывагерманского наступления на Москву в октябре месяце 1941 г. Уже спустя несколькодней после начала операции «Тайфун», 3 октября 1941 г., начальник штаба ГА «Центр»генерал Грайфенберг передал в подчиненные ему инстанции приказ вермахта:расформировывать в случае необходимости целые батальоны в полках и роты в батальонахи передавать личный состав для укомплектования незанятых штатных должностей.Это было вызвано тем обстоятельством, что в ближайшее время непредусматривалось прибытия сколько-нибудь значительного пополнения. Численностьаппарата снабжения подразделений стала приходить в несоответствие с их боевымсоставом; часто снабженцев оставалось больше, чем солдат на передовой.[72]

Такимобразом, к концу октября 1941 г. первый натиск немецкого наступления насоветскую столицу исчерпал свою силу. Достигнув окраин Тулы, Серпухова, занявНаро-Фоминск, Волоколамск, Калинин германские части вынуждены былиприостановиться, чтобы пополнить передовые подразделения личным составомтыловых служб, привести в порядок материальные, продовольственные и боевыеприпасы. Стойкость советских частей на укрепленных рубежах Можайскойоборонительной линии и на главных направлениях удара группы армий «Центр» сталанеожиданностью для немецкого командования, она предопределила фиаскогерманского наступления во второй половине октября 1941 г

Наступательныеоперации немцев продолжились лишь 15 ноября, после двухнедельной передышки.Части и соединения ГА «Центр» совершали перегруппировку, приводили в порядокматериальную часть, пополнялись личным составом. Существенную роль вопределении сроков наступления сыграли погодные условия. Германскоекомандование намеревалось дождаться, пока почва подмерзнет с тем, чтобыпродвинуть вперед моторизованные соединения, не опасаясь, что они увязнут вгрязи. Однако не это являлось главной причиной затянувшейся оперативной паузы.ГА «Центр» находилась под непрерывным воздействием контрударов советскихчастей.[73]

Кнастоящему времени в отечественной и зарубежной военно-исторической литературедостаточно хорошо изучены вопросы, касающиеся разногласий в немецкомкомандовании по поводу возможности и необходимости продолжения наступления наМоскву. Известно, что на совещании в Орше 12 ноября 1941 г., состоявшемся вставке фельдмаршала фон Бока с участием Гальдера, Браухича, начальников штабовгрупп армий и других высших германских офицеров были высказаны различные точкизрения о целесообразности дальнейших операций в направлении столицы. Начальникиштабов ГА «Север» и ГА «Юг» были против продолжения наступления. Напротив,представители штаба ГА «Центр» считали необходимым завершить кампанию 1941 годавзятием главного города Советского Союза. Для них Москва являлась не тольковажнейшим стратегическим объектом, но и символом. Немецкие войска, по ихмнению, не могли остановиться на полпути, не дойдя до цели каких-то 60–100 км.К тому же, ни Браухич, ни Гальдер, ни честолюбивый фон Бок просто не моглиотказаться от захвата города, поскольку тогда ставилось под сомнение значениевсех побед германского оружия, достигнутых на московском направлении летом иосенью 1941 г. Представители верховного командования Германии (в первую очередьсам Гитлер) полностью поддерживали их стремление продолжать операции на Востокепоздней осенью.

Необходимоотметить, что у личного состава вермахта отсутствовал опыт ведения боевыхдействий в условиях морозной погоды, а в частях не было достаточного запаса комплектовтеплого обмундирования. Более того, чтобы завести танк или автомобиль вусловиях русской зимы немцам требовалось теперь значительное количествовремени. Все возрастающее сопротивление советских войск заставляло германскихгенералов учитывать вероятность новых крупных потерь в ходе предстоящейоперации. Таким образом, реальная обстановка на фронте группы армий «Центр»диктовала немцам свои условия.[74]

Небудет преувеличением сказать, что планирование наступления на Москву в ноябре1941 г. несло на себе определенный оттенок импровизации. Германскоекомандование видело, что для широкого охвата столицы и решения стратегическихзадач за ее пределами у немецких войск может не хватить сил, однако, с другойстороны, опытные генералы понимали, что и брать город фронтальным штурмом тожетяжелейшая задача,— это означает увязнуть в кровопролитных боях в сильноукрепленном и застроенном районе. Факты говорят за то, что германскоекомандование выбирало компромиссный вариант, концентрируя силы на флангахсоветской обороны и рассчитывая что удачные решения будут найдены уже в ходесамого сражения. Продвижение 3-й танковой группы и части сил 9-й армии к каналуМосква-Волга отрезало столицу от северо-западных районов страны, а 2-й танковойармии — на Тулу и Коломну — от южных и юго-западных. Это улучшало оперативнуюобстановку на фронте ГА «Центр» и ограничивало возможность советского военногоруководства перебрасывать дополнительные войска на помощь обороняющемуся городу.Однако дальнейшее растягивание фронта играло уже против замыслов германскогокомандования. Оно понимало, что рассчитывать на то, что для Красной Армии будутустроены очередные «Канны», по крайней мере, преждевременно.[75]

15ноября начался поистине кульминационный момент кампании 1941 года. Он не былпродолжительным. С начала нового немецкого наступления на Москву 15–19 ноябрядо перехода Красной Армии в контрнаступление— 5–6 декабря 1941 г. прошло всегополмесяца с небольшим, но именно за это время сила германских соединений,наступающих на Москву, основанная на их численном превосходстве,профессионализме германских солдат и офицеров были превзойдены стойкостьюсоветских бойцов, экстренными мерами правительства Советского Союза ируководства его вооруженных сил по мобилизации ресурсов на отпор врагу. В срывепоследнего наступления сыграла свою роль и накопившаяся масса ошибокгерманского командования в анализе общей ситуации на Восточном фронте и в оценкеостающегося потенциала Красной Армии.[76]

Впервые дни нового немецкого наступления на Москву, 16 ноября, произошел бой уразъезда Дубосеково, позднее вошедший в историю как «подвиг 28 гвардейцев-панфиловцев».Подвиг-то, безусловно, был, но вот число гвардейцев писавшие по горячим следамсобытий журналисты значительно приуменьшили. Только в 1990 году военныйпрокурор А.Ф. Катусев обнародовал материалы следствия и суда над одним изпанфиловцев — участников памятного боя, И.Е. Добробабой (Добробабиным),успевшим позднее послужить в немецкой вспомогательной полиции. Этот судсостоялся в 1948 году и помог прояснить как подлинную картину схваткипехотинцев с танками, так и обстоятельства рождения легенды. Корреспондент«Красной Звезды» В. Коротеев рассказал следователю: «Примерно 23-24 ноября 1941года я вместе с военным корреспондентом газеты «Комсомольская правда»Чернышевым был в штабе 16-й армии… Мы лично говорили с Рокоссовским, которыйпознакомил нас с обстановкой… При выходе из штаба армии мы встретили комиссара8-й гвардейской, Панфиловской, дивизии Егорова, который рассказал также очрезвычайно тяжелой обстановке, но сообщил, что, независимо от тяжелых условийбоев, наши люди геройски дерутся на всех участках. В частности, Егоров привелпример геройского боя одной роты с немецкими танками… В то время вопрос шел обое пятой роты с танками противника, а не о бое 28 панфиловцев. Егоровпорекомендовал нам написать в газете о героическом бое роты с танками…».[77]

Подлиннуюкартину боя нарисовал бывший командир 1075-го стрелкового полка полковник И.В.Капров: «Формировалась дивизия в городе Алма-Ате. Примерно 50 процентов в дивизиибыло русских, проживавших в Средней Азии, а остальные 50 процентов были казахи,киргизы и небольшое количество узбеков. В такой же пропорции был укомплектовани полк, которым я командовал. Техникой дивизия была очень слабо насыщена, особоплохо обстояло дело с противотанковыми средствами; у меня в полку совершенно небыло противотанковой артиллерии — ее заменяли старые горные пушки, а на фронтея получил несколько французских музейных пушек. Только в конце октября 1941года на полк было получено 11 противотанковых ружей, из которых 4 ружья былопередано 2-му батальону нашего полка, в составе которого была 4-я рота(командир роты Гундилович, политрук Клочков)… В первых числах октября дивизиябыла переброшена под Москву и выгрузилась в г, Волоколамске, откуда походнымпорядком вышла на позиции в районе г. Осташево. Мой полк занял оборону (совхозБулычеве-Федосьино-Княжево). Примерно в течение 5-6 дней полк имел возможностьзарыться в землю, так как подготовленные позиции оказались негодными, и намсамим пришлось укреплять оборонительные рубежи и, по существу, все переделывать[317] заново. Мы не успели как следует укрепить позиции, как появились немецкиетанки, которые рвались к Москве. Завязались тяжелые бои с немецкими танками,причем у немцев было превосходство в силах и в технике. В этих тяжелых боях всядивизия и мой полк под нажимом превосходящих сил противника отходили до станцииКрюково под Москвой. Отход продолжался до первых чисел декабря 1941 года…

К 16ноября 1941 года полк, которым я командовал, был на левом фланге дивизии иприкрывал выходы из г. Волоколамска на Москву и железную дорогу. 2-й батальонзанимал оборону: поселок Ново-Никольское, поселок Петелино и разъездДубосеково. Батальоном командовал майор Решетников, фамилии политрука батальонане помню, в батальоне было три роты: 4-я, 5-я и 6-я… Четвертой ротой командовалкапитан Гундилович, политрук Клочков… Занимала она оборону — Дубосеково,Петелино. В роте к 16 ноября 1941 года было 120 – 140 человек. Мой командныйпункт находился за разъездом Дубосеково у переездной будки примерно в 1 1/2 кмот позиций 4-й роты. Я не помню сейчас, были ли противотанковые ружья в 4-йроте, но повторяю, что во всем 2-м батальоне было только 4 противотанковыхружья. К 16 ноября дивизия готовилась к наступательному бою, но немцы насопередили. С раннего утра 16 ноября 1941 года немцы сделали большой авиационныйналет, а затем сильную артиллерийскую подготовку, особенно сильно поразившуюпозицию 2-го батальона. Примерно около 11 часов на участке батальона появилисьмелкие группы танков противника. Всего было на участке батальона 10-12 танковпротивника. Сколько танков шло на участок 4-й роты, я не знаю, вернее, не могуопределить. Средствами полка и усилиями 2-го батальона эта танковая атаканемцев была отбита. В бою полк уничтожил 5-6 немецких танков, и немцы отошли.Около 14.00-15.00 немцы открыли сильный артиллерийский огонь по всем позициямполка, и вновь пошли в атаку немецкие танки. Причем шли они развернутымфронтом, волнами, примерно по 15-20 танков в группе. На участок полка наступалосвыше 50 танков, причем главный удар был направлен на позиции 2-го батальона,так как этот участок был наиболее доступен танкам противника. В течениепримерно 40-45 минут танки противника смяли расположение 2-го батальона, в томчисле и участок 4-й роты, и один танк вышел даже в расположение командногопункта полка и зажег сено и будку, так что я только случайно смог выбраться изблиндажа — меня спасла насыпь железной [318] дороги. Когда я перебрался зажелезнодорожную насыпь, около меня стали собираться люди, уцелевшие после атакинемецких танков. Больше всего пострадала от атаки 4-я рота: во главе скомандиром роты Гундшговичем уцелело человек 20-25, остальные все погибли.Остальные роты пострадали меньше…».[78]

Немецкойавиации не удалось в ноябре захватить господства в воздухе в районе Москвы.Неудачными оказались германские атаки на советские аэродромы. Боеспособностьмногих авиачастей «люфтваффе» снизилась до критической отметки. Они терялисамолеты как в воздухе, так и на земле. Многие боевые машины не могли взлетатьи по причинам плохой погоды, неудовлетворительного состояния аэродромов.Неспособность немецкой авиации в должной мере поддерживать наземные частивермахта снижало темпы продвижения ГА «Центр» к советской столице, отрицательновлияло на моральное состояние германских военнослужащих.

Первойнанесла удар 9-я немецкая армия. Прорвав оборону 30-й армии Калининскогофронта, немцы расчленили ее соединения, оттеснив их к Волге, а также к востокуи югу от Волжского водохранилища. 9-я армия завершила свою операцию захватомпереправ через водную преграду, и с 19 числа перешла к обороне. 3-я танковаягруппа продвинулась в направлении Клина.

4-ятанковая группа за три дня наступления смогла вытеснить 16-ю советскую армиюлишь с главной полосы обороны и продвинуться всего на 4–6 км. 16 ноября перешелв наступление 5-й армейский корпус генерала Руофа (2-я танковая, 35-я и 106-япехотные дивизии) на левом фланге 4-й танковой группы. Корпус продвигалсянавстречу 3-й танковой группы в направлении на Клин.[79]

Проведенныйпо приказу Ставки ВГК контрудар 16-й советской армии не застал немцев врасплох.Соединения 4-й танковой группы сумели нанести значительные потери советским58-й танковой, 17-й и 44-й кавалерийским дивизиям. Действуя на открытомпространстве кавалерийские части нередко в упор расстреливались артиллерийскими пулеметным огнем противника, что привело к большим потерям и значительноослабило участок фронта 16-й армии.

19ноября генерал-полковник Гепнер ввел в сражение два моторизованных корпуса:40-й генерала танковых войск Штумме и 46-й генерала танковых войскВитингхоф-Шеель, действовавших совместно с пехотными частями. Передмоторизованными соединениями вермахта лежала укрепленная полоса обороны,простиравшаяся до р. Истра. Уже в первые дни наступления завязались жестокоесражение. Особенно упорные бои шли на участке дивизии СС «Райх», которойпротивостояла 78-я стрелковая дивизия («сибирская»). С 26 ноября 78-я дивизиястала 9-й гвардейской. Ей командовал полковник, а с 27 ноября генерал-майор А.П. Белобородов. Несмотря на контратаки советских войск, 21 ноября 46-й корпусзанял населенный пункт Ново-Петровское. В то же время, 40-й корпус пробился навосток севернее города Истра.[80]

Ударсоединений левого фланга ГА «Центр» пришелся как раз по стыку Калинского иЗападного фронтов, где советская оборона была наиболее уязвимой. Этообстоятельство, наряду с неудачным проведением контрудара 16-й армией,позволило немецким войскам добиться значительного успеха. 23 ноября они занялиКлин и Солнечногорск. Дивизия СС «Райх» сумела потеснить 78-ю стрелковуюдивизию. Попытки удержать г. Истра окончились для советских частей неудачей.[81]

Наступлениевойск фон Бока развивалось, казалось, вполне успешно. Штаб группы получалобнадеживающую информацию о положении своих соединений. 23 ноября штаб 3-йтанковой группы сообщал о своих намерениях «продвинуться вперед для защитывосточного фланга сил, окружающих Москву, а также непосредственно на Москву,пока до района восточнее Сенежского озера...»[82] Однако наступление к каналуМосква-Волга командование танковой группы предлагало пока отложить.

Участокбоевых действий северо-западнее Москвы стал решающим для противоборствующихсторон. Немцы стремились открыть себе путь продвижения к столице по важнейшимтранспортным магистралям, с твердым покрытием.

Несмотряна то, что основные сражения развернулись северо-западнее Москвы, дальнейшийуспех немецкого наступления зависел во многом и от событий на южном фланге ГА «Центр»,в районе г. Тулы. С 18 ноября главный удар танковой армии Гудериана былнаправлен по стыку Западного и Юго-Западного фронтов. Прорвав слабую оборонулевого фланга армии А. Н. Ермакова (50-я армия), немцы устремились в обход Тулыс востока. К исходу 25 ноября они достигли рубежа, что в 6 км к югу от Каширы.Но неожиданно сильный контрудар кавкорпуса Белова (2-й кавкорпус, а с 26 ноября— 1-й гвардейский кавкорпус) заставил противника перейти к обороне. Все попыткиГудериана овладеть Тулой также оказались безрезультатными. Важно подчеркнуть,что позиции советских частей, обороняющих этот город, образовывали большойвыступ в немецком фронте, который как бы разрезал ГА «Центр» на две неравныеполовины и не давал возможности германскому командованию осуществлятьнормальное снабжение и пополнение выдвинутых вперед соединений Гудериана. Этообстоятельство сказалось на осуществлении всего оперативного замысла операции.[83]

Вначале декабря немцы вновь попытались овладеть Тулой. 24-й моторизованныйкорпус обходил город с северо-востока, а 43-й армейский корпус — с запада.Соединиться они должны были в районе Кострова, в 25 км от Тулы. Германскиесоединения вышли к Московскому шоссе. Тула была почти полностью окружена,оставался лишь узкий коридор в 5–6 км, но преодолеть его немцы не смогли.Войска советской 50-й армии отразили натиск противника.

Междутем, напряжение на фронте ГА «Центр» усиливалось, а боеспособность германскихчастей быстро сокращалась. В ротах оставалось всего по 20–30 человек. Ценойгромадных усилий 3-й танковой группе удалось в конце ноября продвинуться кканалу и переправиться в районе Яхромы на его восточный берег. Но здесь еесоединения были остановлены передовыми частями советской 1-й ударной армии,переданной 29 ноября 1941 г. из резерва Ставки Западному фронту. Более того,немецкое командование надеялось произвести форсирование канала Москва-Волга нашироком фронте, но к началу декабря он замерз лишь частично. Быстрогофорсирования канала не получилось.[84]

Южнееполосы наступления 3-й танковой группы, активными действиями советской 20-йармии было остановлено продвижение вперед 4-й танковой группы на рубеже,проходящем через район деревни Красная Поляна (в 27 км от Кремля), которая былазанята немецкими войсками 1 декабря. Вплоть до 5 декабря на этом участкепродолжались ожесточенные бои.[85]

Последняя,отчаянная попытка ГА «Центр» прорваться к Москве произошла 1–3 декабря 1941 г.в районе Звенигорода и Наро-Фоминска (в полосе 4-й армии). Но и она окончиласьполным провалом. Вот как излагает происходившие тогда события современныйроссийский исследователь В. М. Сафир. Утром 1 декабря после мощнойартиллерийской и авиационной подготовки немцы начали наступление. В районеЗвенигорода, их 78-я и 252-я пехотные дивизии особого успеха не имели, носеверо-западнее Наро-Фоминска 292-я и 258-й пехотные дивизии, используя своеболее чем пятикратное превосходство, прорвали оборону 33-й советской армии. Кполудню 2 декабря 478-й пехотный полк 258-й дивизии при поддержке 15-ти танковзанял Петровское и Бурцево. До окраин Москвы оставалось всего 30 км. Прорывнемцев к деревне Бурцево был чрезвычайно опасным и являлся практическипоследней попыткой фон Бока путем фронтального удара взломать оборону Москвы.Для фланговых атак ГА «Центр» сил уже не имела. Однако в результате контрударабоевой группы 33-й армии под командованием полковника М.П. Сафира частивермахта были остановлены. 478-й пехотный полк, усиленный танковым батальоном,в районе деревень Юшково и Бурцево был разгромлен, а его остатки отброшеныназад (по советским данным немцы потеряли до 2 тыс. солдат и 11 танков). Когдастало ясно, что бой проигран, понесены тяжелые потери, а резервов больше нет,командир немецкой 258-й пехотной дивизии принял единственно верное решение— подпокровом ночи отойти в исходное положение, сохранив оставшийся личный состав итехнику. Операция по ликвидации нарофоминского прорыва ГА «Центр» имела большоезначение в битве за Москву. 5-я и 33-я армии Западного фронта сдержалипоследний отчаянный натиск германских войск и не допустили их продвижения кстолице по Минскому и Киевскому шоссе.[86]

Настроениягерманских войск, их боеспособность катастрофически падали. Однако германскоекомандование не усматривало в сложившейся ситуации никакой серьезной опасности.Пока была хоть малейшая надежда на успех, фон Бок не желал отдавать войскамприказ зарываться глубоко в землю. Противоречие возникавшее между реальнойобстановкой на фронте и оценкой таковой немецким командованием стало одной изпричин разразившегося вскоре сильнейшего кризиса германской армии.[87]

Безусловно,советское командование сделало все от него зависящее, чтобы контрнаступлениебыло подготовлено как можно более скрытно. Все переговоры по радио и перепискастрожайшим образом засекречивались и контролировались. Немецкому военномуруководству не удалось получить достоверных данных, раскрывающих замыслыпротивника. Перехваченные тогда документы Красной Армии не содержали плановкакого-либо широкого наступления. Так, в руки разведотдела 2-й полевой армиипопал приказ штаба одной из противостоящих советских частей. Но в нем немцынашли лишь информацию о ближайших задачах по удержанию обороны. В немецкихсводках также отмечалось, что в ходе боев за город Ефремов не удалось раскрытьнамерений советского командования, на этом участке.[88]

НаступлениеГА «Центр» на всем ее фронте в первые дни декабря выдохлось. Силы немецкихвойск иссякли. Продвижение вперед стало невозможным. На рассвете 5 декабрясоединения левого фланга Калининского фронта, а в 14 часов пополудни — правогофланга 5-й армии Западного фронта нанесли мощные удары по германским частям.Началось контрнаступление советских войск под Москвой. Согласие Гитлера наотход ГА «Центр» последовало лишь на следующий день.[89]

Такимобразом, ГА «Центр», возобновив наступление на Москву в середине ноября 1941года так и не смогла выполнить поставленную перед ней задачу взятия советскойстолицы. В начале декабря она достигла пределов своих возможностей, хотяотдельные ее соединения и части продолжали атаки на советские позиции. Армиифон Бока растянулись одним эшелоном на фронте до 1000 км; над фланговымигруппировками ГА «Центр» нависли с севера— войска Калининского фронта, а с юга—армии левого крыла Западного и правого крыла Юго-Западного фронта; коммуникациигруппы фон Бока подвергались ударам советских партизан и авиации. К тому женачалась холодная и снежная зима, к которой Красная Армия была подготовленанамного лучше. Все эти факторы в значительной мере предопределили разразившийсяпод Москвой невиданный кризис германской армии. К тому же в конце ноябрясоветские войска добились больших успехов на флангах советско-германскогофронта — под Тихвином и Ростовом. Освобождение этих городов не только сорвалонемецкие планы соединения с финнами и выхода к Кавказу, но и способствовалосозданию условий для начала контрнаступления Красной Армии на центральномучастке фронта.

КраснаяАрмия должна была начать контрнаступление в трудных условиях, когда численноепревосходство в живой силе, артиллерии и танках было еще на стороне противника.В советских войсках под Москвой к началу декабря насчитывалось около 720 тысяччеловек, 5900 орудий и минометов, 415 установок реактивной артиллерии, 670танков (в том числе 205 тяжелых и средних) и 760 самолетов (из них 590 новыхконструкций). Немецкие войска в это время имели 800 тысяч человек, около 10400орудий и минометов, 1000 танков и свыше 600 самолетов.[90]

СтавкаВерховного Главнокомандования в своих планах сделала расчет на измотанностьвойск противника, отсутствие у них подготовленной обороны и оперативныхрезервов, их растянутость на 1000-км фронте, неподготовленность к ведениюбоевых действий в зимних условиях, высокий моральный дух советских войск и ихвыгодное оперативное положение по отношению к крыльям немецкой группировки.Скрытное сосредоточение стратегических резервов на направлениях главных ударови правильный выбор времени их нанесения должны были обеспечить внезапностьконтрнаступления и в известной мере компенсировать недостаток сил и средств.[91]

Замыселсоветского командования заключался в том, чтобы разгромить и отбросить ударныегруппировки противника дальше от столицы. Основная задача в контрнаступлениивозлагалась на Западный фронт (командующий – Г.К. Жуков). Севернее и южнеенаносили удары войска Калининского (командующий – И.С. Конев) и Юго-Западного(командующий – С.К. Тимошенко, с 18 декабря 1941 года – Ф.Я. Костенко) фронтов.Значительную роль в контрнаступлении сыграли авиация Резерва ВерховногоГлавнокомандования и партизаны, действовавшие на занятой противникомтерритории.[92]

Начавшееся5 – 6 декабря 1941 г. контрнаступление советских войск под Москвой продолжалосьдо начала января 1942 г. и переросло в общее наступление сил Красной Армии. ГА «Центр»оказалась какое-то время на краю пропасти, ее поражение грозило катастрофойвсем немецким войскам на Восточном фронте. Инициатива перешла к Красной Армии,—теперь уже ее командование определяло время начала и направления ударов попротивнику. Однако руководство вермахта все же сумело зимой 1941/42 г. избежатьполного разгрома своих войск.

Советскоеконтрнаступление началось для германского командования внезапно. Оно засталовойска ГА «Центр» в крайне невыгодный момент,— как раз тогда, когда онипереходили от наступления к обороне. Наиболее чувствительными к ударам КраснойАрмии оказались соединения вермахта, находившиеся на флангах группы фон Бока.Они практически до последнего момента продолжали попытки продвинуться к Москвеи не предприняли никаких мер на случай отступления.

Ещеранним утром 5 декабря 1941 г. на фронте 3-й танковой группы была сделанапоследняя попытка продвинуться к столице силами 1-й танковой и 23-й пехотнойдивизий. Однако из-за сильного сопротивления противника она быстро сорвалась.Не успели соединения 3-й танковой группы привести себя в порядок, как сразу жесами оказались под ударами советских войск.[93]

Одновременнонемецкая воздушная разведка установила движение крупных моторизованных колонпротивника в районе северо-восточнее Рогачево. Немцы начинали понимать, чтодействия Красной Армии имеют далеко идущие цели и выходят за рамки обычныхконтрударов тактического масштаба.

«Прорыв»,«вклинение», «брешь» — эти слова в начале декабря 1941 г. не выходили излексикона германских полевых командиров ГА «Центр», когда они сообщали оситуации на своем участке фронта.[94]

7декабря оперативная группа генерала Ф.Я. Костенко (5-й кавкорпус, 1-я гв.стрелковая дивизия, 129-я танковая бригада и 34-я мотострелковая бригада),которая была сосредоточена в тылу Юго-Западного фронта, нанесла удар по 95-й и45-й пехотным дивизиям 2-й армии генерала Р. Шмидта. Силы немецкой армии оказалисьрассечены на две части. Настоящий кризис возник в районе г. Ливны. К вечеру 7декабря германская армия перешла к обороне. [95]

Прорывне заставил себя долго ждать. Наступление советских объединений Юго-Западногофронта (13-я армия генерал-майора А. Городнянского, 3-я армии генерал-майора Я.Крейзера и оперативная группа Костенко) не позволило беспрепятственно отвестиназад войска немецкого 34 армейского корпуса.

Оборона2-й армии не выдержала натиска советских частей. Контратаки немцев также неувенчались успехом. Таким образом, были созданы условия для глубокогооперативного прорыва Красной Армии на курском и орловском направлениях исвязанная с этим опасность нарушения важнейших коммуникаций и путей отхода 2-йтанковой армии.[96]

В своюочередь, соединения 2-й танковой армии, атакованные ударными силами 10-йсоветской армии (командующий генерал-лейтенант Ф.И. Голиков) и оперативнойгруппы генерал-майора П.А. Белова вынуждены были уже 7 декабря 1941 г. оставитьгород Михайлов и начать отход от Тулы.

Воперативной сводке штаба ГА «Центр» за 7 декабря 1941 г. говорилось обожесточенных боях на участке 53-го армейского корпуса (2-я танковая армия). 3-ятанковая дивизия после ожесточенного боя оставила п. Новоселки. 296-я пехотнаядивизия испытывала на себе непрерывный артиллерийский и минометный огонь советскийвойск. На восточном участке фронта 2-й танковой армии у города Михайлов,подошедшие свежие советские части усилили натиск на немецкие позиции.[97]

Отступаяс оккупированной территории, германские войска оставляли за собой выжженнуюземлю. На мирное советское население обрушились новые ужасающие бедствия.Античеловечная сущность нацизма отразилась в приказе командира дивизии СС «Райх»от 8 декабря 1941 г. Вот лишь выдержка из него: «… Все войсковые части,расположенные в населенных пунктах восточнее Истры, являются ответственными зато, чтобы места расквартирования [противника] были бы сожжены без остатка. Длякаждого дома должны быть приготовлены пучки соломы и бутылки с бензином. Вседома должны быть подожжены в 7.00, 9 декабря. Надо следить за тем, чтобы заревоот пожаров не привлекло бы внимание противника...»[98]

Подобныеприказы стали в то время обычным явлением для германской армии. Они, кстати,свидетельствуют о том, что ответственность за уничтожение советских населенныхпунктов несет на себе не только высшее германское руководство, но ее в равноймере разделяет командование на фронте.

Врайоне Клина немцы оказали упорное сопротивление наступающим силам 1-й ударнойи 30-й армиям Западного фронта. Город был узлом, который связывал между собойсоединения 3-й танковой группы, а всю эту группу — с тылом ГА «Центр». Выходсоветских частей к Клину создавал серьезную угрозу флангового удара по всемнемецким войскам, действовавшим северо-западнее Москвы. Германскому командованиюпришлось спешно усиливать свою клинскую группировку переброской войск с другихучастков. Терять город оно не было намерено. Это обстоятельство привело кнекоторому замедлению темпа наступления 1-й ударной и 30-й советских армий, нооблегчило боевые действия другим войскам правого крыла Западного фронта (16-й и20-й армий), которые наносили удары по врагу на солнечногорском и истринскомнаправлениях.[99]

НаступлениеКрасной Армии проводилось на широком фронте, прорывы немецкой обороны следовалиодин за другим. Вечером 8 декабря произошло очередное вклинение советскихчастей на участке 95-й пехотной дивизии в районе Юркий и 6-й танковой дивизии врайоне Федоровка. Начался отход 41-го армейского корпуса и правого фланга 56-гоармейского корпуса 3-й танковой группы германских войск.[100]

Отметим,что как раз в тот момент, когда штабы немецких объединений намечали рубежи дляустройства оборонительных позиций, командование советского Западного фронтаподготовило специальную директиву относительно того, какой именно тактикиследует придерживаться войскам РККА, чтобы осуществлять безостановочноенаступление на запад и преодолевать сопротивление противника. Генерал армии Г.Жуков потребовал 9 декабря 1941 г. от всех командующих армиями категорическизапретить ведение фронтальных боев. Он приказал шире применять обходы, а дляэтого формировать ударные группы, которые во вражеском тылу должны былиуничтожать склады, артиллерийскую тягу и т.п. Предусматривалось атаковатьнемцев днем и ночью, обеспечивая войскам защиту от возможных контрударовпротивника.

Черезнеделю после начала советского контрнаступления, немецкое командованиеосознало, что удары Красной Армии имеют цель не просто ликвидировать опасностьстолице, но и разбить в ходе дальнейшего преследования основные силы ГА «Центр».

Ксередине декабря Западный, Калининский и Юго-Западный фронты достигли линии, скоторой войска ГА «Центр» начали свое ноябрьское наступление на Москву, аместами и продвинулись еще дальше на запад. Столь быстрое советское наступлениегрозило крахом всего фронта группы фон Бока.

12декабря 1941 г. советские войска освободили города Солнечногорск и Истра. Фронтподошел вплотную к Истринскому водохранилищу. Соединения 30-й армии Западногофронта охватили г. Клин с северо-запада, севера и востока, а 1-й уд. армии сюго-востока. Чтобы обеспечить отвод главных сил 3-й и 4-й танковых групп нарубеж Волоколамск-Руза немецкое командование продолжало удерживать этот город.Его потери боялся и штаб 9-й армии, поскольку тогда осложнялась задачаудержания Калинина, где уже обозначился перелом в пользу советских войск.[101]

Быстроепродвижение советских войск не позволяло немецким частям подготовить новуюлинию обороны надлежащим образом. Тыловые позиции в самое короткое времястановились передовыми. Кроме того, соединения Красной Армии стали широкоприменять тактику обхода германских узлов сопротивления. Так, столкнувшись скрепкой, сравнительно хорошо подготовленной обороной частей вермахта на рубежеИстринского водохранилища, командование 16-й советской армии не сталопродолжать лобовые атаки. Генерал К. Рокоссовский организовал две подвижныегруппы для наступления в обход водохранилища. К 15 декабря эти группы,совместно со 2-м гв. кавкорпусом генерала Л. Доватора, создали угрозу окружениянемецких войск в этом районе и вынудили их отступить. Теперь германскомукомандованию приходилось срочно создавать оборону на рузском рубеже и поспешноотводить туда свои соединения.[102]

Насеверном фланге ГА «Центр» немецкие войска продолжали отход под натискомсоветских 30-й и 1-й уд. армий. 15 декабря был освобожден Клин. Егоосвобождение решило судьбу Калинина. 16 декабря в этот город вошли войскагенерала И. Конева.

Наюжном фланге 9 декабря части Красной Армии освободили Елец, а 12 декабрясоветские войска Юго-Западного фронта (13-я армия и оперативная группаКостенко) смогли частично окружить елецкую группировку немцев. 14 декабря вконтрнаступление включилась еще одна советская армия, 49-я (командующий генералИ.Г. Захаркин). Войска Юго-Западного фронта (командующий до 18 декабря 1941 г.маршал С.Тимошенко) сумели почти полностью разгромить немецкий 34-й армейскийкорпус (2-й армии).

Успешноевзаимодействие войск левого фланга Западного и правого фланга Юго-Западногофронтов позволило им за десять дней боев отбросить 2-ю танковую армию на 80–100км и нанести серьезное поражение 2-й немецкой армии.[103]

Такимобразом, к середине декабря фронт ГА «Центр» находился на грани развала.Преследование германских частей советскими соединениями не давало возможностинемецкому командованию создать достаточно прочную оборону.

Гитлер,приняв решение любой ценой удерживать фронт, 16 декабря посчитал необходимымзаменить на своем посту как Браухича, так и Бока, которые были, по его мнению,более не способны действовать в кризисной ситуации. Спустя три дня, 19 декабря,Гитлер официально возложил на себя обязанности командующего сухопутнымивойсками Германии. Новым командующим ГА «Центр» был назначен генерал-фельдмаршалГ. фон Клюге – Гитлер видел в нем того человека, который не остановится передсамыми жесткими мерами, чтобы предотвратить отступление.[104]

Вовторой половине декабря 1941 г. нажим советских войск на ГА «Центр» продолжалусиливаться. Это особенно проявлялось теперь на участках юго-западнее Калинина,в районе Рузы и западнее дороги Тула-Серпухов.

Германскоекомандование было не в силах предотвратить многочисленные прорывы своегофронта. Используя образовавшиеся в немецкой обороне бреши, части советских39-й, 29-й, 10-й, 49-й армий и 1-го гв. кавкорпуса сумели продвинуться далековперед. Позднее обозначился успех в полосе 43-й и 33-й армий. Это заставлялогерманских генералов спешно изыскивать резервы для латания дыр. 26 декабря 4-йнемецкая армия оставила Наро-Фоминск; 2 января советские войска освободилиМалоярославец, 4 января – Боровск. Успешно развивалось контрнаступление налевом крыле Западного фронта и в полосе Брянского фронта (воссоздан 18 декабря1941 года, командующий – Я.Т. Черевиченко).

ЮжнееМосквы Красная армия продвинулась на запад более чем на 100 км. Калужскаянаступательная операция войск левого крыла Западного фронта ставила цельюразгромить противостоявшие силы 2-й танковой и 4-й армии группы армий «Центр» иразвивать наступление на гг. Калуга, Лихвин, Сухиничи. В результате операциисоветские войска нанесли поражение противнику, 30 декабря освободили Калугу ипродвинулись на 120-130 км.[105]

Советскоекомандование своевременно разгадало намерение противника задержаться на рубежереки Оки. Для того чтобы сорвать его, проводилась Калужская наступательнаяоперация. Севернее Тулы 49-я армия генерала Захаркина перешла в наступление 14декабря. Она разгромила группировку правофланговых соединений 4-й полевой армииврага, действовавшую на восточном берегу Оки, и 17 декабря освободили Алексин.Одновременно развертывалось наступление на Тарусском направлении. ПреодолевОку, войска генерала Захаркина 18 декабря завязали бои на окраинах Тарусы, аночью, совершив обходной маневр, разгромили немецкий гарнизон.[106]

Обнаружив,что между отступающими дивизиями 2-й танковой и правофланговыми соединениями4-й полевой армий образовался разрыв шириной около 30 км, командующий 50-йармией генерал Болдин решил провести рейд по их тылам, чтобы обеспечитьвнезапность действий при освобождении Калуги. В специально созданную подвижнуюгруппу войск под командованием генерала В.С. Попова вошли стрелковые,кавалерийские и танковые части. Двигались они лесами и по глубокому снегу вдольюного берега Оки. За трое суток группа прошла 90 км и к вечеру 20 декабрянеожиданно для врага вышла на южные подступы к Калуге. Утром 21 декабря 154-ясд атаковала железнодорожный вокзал. Их поддержали танки и 31-я кд. Калуга былаосвобождена 30 декабря после тяжелых боев силами двух армий левого крылаЗападного фронта.[107]

Армиицентра Западного фронта, перешедшие в наступление 18 декабря, из-за нехваткиогневых средств смогли прорвать вражескую оборону противника на реке Нара лишьна восьмой день. 26 декабря, сломив, наконец, сопротивление противника ониосвободили Наро-Фоминск, а через несколько дней – Малоярославец и Боровск.Вслед за Калугой были взяты города Белев, Мещовск, Серпейск, Мосальск. К 7января войска левого крыла Западного фронта вышли рубеж Детчино, Юхнов, Киров,Людиново и охватили группу армий «Центр» с юга. Войска Брянского фронтадействовали на Орловском направлении. К концу декабря они продвинулись на30-110 км и достигли рубежа Белев, Верховье.[108]

Налевом крыле фронта в составе одной танковой дивизии, двух танковых бригад ичетырех отдельных танковых батальонов было 140 танков против 300 танковпротивника. Вместе с подвижной группой в уличных боях принимали участиеобщевойсковые соединения. Так, подвижные группы В.С. Попова и П.А. Белова вовзаимодействии с частями 50-й и 10-й армий освободили Калугу и Козельск.

Такимобразом, в результате первого этапа советского контрнаступления под Москвойнемцы были отброшены от столицы на 100—250 км. В начале января 1942 годаконтрнаступление на западном стратегическом направлении было завершено. В ходебоев были разгромлены основные силы немецких 2-й, 3-й и 4-й танковых армий исоединения 9-й армии. 38 дивизий противника (в том числе 11 танковых и 4моторизованных) потерпели тяжелое поражение. Противник был отброшен на 100-250км от Москвы. Красная Армия полностью изгнала немецкие войска из пределовМосковской и Тульской областей, из ряда районов Ленинградской, Калининской,Смоленской, Орловской, Курской, Харьковской и Сталинской областей. Советскиевойска освободили от противника десятки городов, сотни сел и деревень.[109]

Следуеттакже отметить, что Красная Армия, добившись в ходе зимнего наступлениязначительных успехов, все же не смогла полностью решить поставленных перед нейзадач по разгрому группировок врага на основных стратегических направлениях.Но, несмотря на незавершенность наступательных операций, зимняя кампания1941/42 гг. все же сыграла важную роль в ходе Великой Отечественной войны иВторой Мировой войны в целом. Своим наступлением Красная Армия не тольконанесла большие потери врагу, но и сорвала расчеты немецкого командованияиспользовать зиму для передышки в военных действиях, для приведения в порядок ипополнения своих потрепанных войск. Для Советских Вооруженных Сил зимнеенаступление явилось серьезной школой в организации и ведении наступательныхбоев и операций. Красная Армия стала организованнее и сильнее.

Успехоперации под Москвой побудил Ставку принять решение о переходе к общемунаступлению по всему фронту от Ладожского озера до Крыма. Основной ударпланировалось нанести по группе армий «Центр» силами Северо-Западного,Западного и Калининского фронта, располагавшейся в районе западнее Ржева, кудав начале января 1942 года входили армии Калининского фронта и который находилсяв 250 км от Москвы.

8января 1942 года Калининский фронт начал Ржевско-Вяземскую операцию, являвшуюсячастью общего наступления Красной Армии и продолжавшуюся до апреля 1942 года.Главная роль в этой операции отводилась Западному фронту, наступавшему силамидевяти армий и двух кавалерийских корпусов и наносившему основной удар в районеВязьмы. Главный удар по врагу западнее Ржева наносила 39-я армия подкомандованием генерал-майора И.И. Масленникова.[110]

Ржевско-Вяземскаяоперация развертывалась без оперативной паузы после контрнаступления подМосквой 1941г. Ввиду недостатка сил, особенно танковых соединений, советскиевойска не смогли окружить и полностью разгромить противостоящую им группировкупротивника.

Замыселнаступления базировался на охвате противника пятью армиями и однимкавалерийским корпусом Калининского фронта с севера, из района северо-западнееРжева в направлении на Сычевку, Вязьму и девятью армиями и двумя кавкорпусамиЗападного фронта с юга, из района Калуги к Юхнову, Вязьме, Сычевке и Гжатску содновременным выступлением остальных армий Западного фронта на Сычевку и Гжатскокружить, расчленить и уничтожить основные силы группы армий «Центр» в районеРжев, Вязьма, Юхнов, Гжатск.[111]

Сосредоточившисьна узком участке фронта, танки после кратковременной артиллерийской подготовкипрорвали немецко-фашистскую оборону в 15 – 20 километрах западнее Ржева. Впрорыв в 8 километрах северо-западнее Ржева шириной до 10 – 15 километров 12января были введены 11-й кавалерийский корпус под командованием полковника С.В.Соколова и 29-я армия генерал-майора В.И. Швецова. Перед 29-й армией ставиласьзадача расширить плацдарм западнее Ржева, удерживать фланги в месте прорывавражеской обороны и дивизиями левого фланга совместно с 31-й армией овладетьРжевом.

Воздушныйдесант должен был действовать в полном соответствии с довоенными взглядами:высадка в районе, куда направлен главный удар сухопутных войск, завершениеокружения, пересечение железных дорог и шоссе Вязьма – Смоленск и воспрещениевозможного отхода немцев по этим транспортным артериям, а также подходарезервов с других участков фронта.

Поддерживатьдействия ударной группировки должны были войска Северо-Западного фронта, чьелевое крыло должно было наступать на Торопец, и Брянского, которомупредписывалось сковать противника на Брянском и Орловском направлениях, недопустив переброски оттуда сил под Вязьму.[112]

Наступлениеначавшееся 8 января 1942 года, развивалось успешно и довольно быстрыми темпами.39-я армия прорвала оборону врага западнее Ржева на узком, 15-километровомучастке и, развивая наступление в глубину, продвигалась к югу на Сычевку,Новодугино. 15 января 22-я армия заняла Селижарово, а на следующий день вышлана правый берег Волги. Развернулись упорные бои за город Белый. 39-я армиядействовала в тылу немецкой ржевской группировки. Командующий фронтомгенерал-полковник Конев ввел в прорыв вслед за 39-й армией 29-ю армию генералаШвецова и 11 кавкорпус полковника С.В. Соколова. Части корпуса прорвались ссевера к Вязьме, но взять ее не смогли. К концу месяца Калининский фронт месяцавышел на подступы к Смоленску, глубоко охватив группу армий «Центр» с Запада.[113]

Направом крыле Западного фронта главная роль в наступлении отводилась 20-й армиис приданными ей частями: четырьмя стрелковыми бригадами от соседних 1-й ударнойармии и 16-й армии, шестью артиллерийскими полками РГК, 2 гв. кавкорпусом.Наступление намечалось в узкой 20 км полосе из района Волоколамск на Шаховскуюпри поддержке 47-й авиационной дивизии и 601-го бомбардировочного полка. Впервый день операции группа генерала Ф.Т. Ремизова овладела населенным пунктомЗахарино и углубилась в оборону противника на 2 – 3 км. Части 352-й стрелковой дивизиизаняли Тимонино. К исходу 12 января войска ударной группировки продвинулись на5-8 км. Войска генералов Ремизова, Катукова и 64-я морская стрелковая бригадавышли на подступы к Шаховской. Перешла в наступление и 331-я стрелковая дивизиягенерала Ф.П.Короля, действовавшая левее ударной группы. Таким образом, 20-я ичасть сил 1-й ударной после полуторачасовой артподготовки и упорных двухдневныхбоев прорвали немецкую оборону, а 10 января 2-й гвардейский кавкорпус генералаИ.А. Плиева, усиленный пятью лыжными батальонами и 22-й танковой бригадой былвведен в прорыв и ушел в тыл противника. Все выглядело таким образом, как будтоокончательный разгром сил вермахта в этом районе не за горами. Поэтому, поличному указанию Сталина, из состава Западного фронта в резерв Ставки ВГК былавыведена 1-я ударная армия, предназначавшаяся для усиления войск на участкепрорыва. Этот шаг привел к тому, что ослабленные войска правого крыла фронта,подойдя к окраинам Гжатска, взять город не смогла. Успех не был развит, анаступление захлебнулось.[114]

Три армииЗападного фронта (43-я, 49-я и 50-я) в это время обошли с севера и югаюхновскую группировку немцев. 50-я армия и 1-й гвардейский кавкорпус вышли кЮхнву, но были остановлены девятью дивизиями 4-й полевой армии. Наступавшие состороны Малоярославца и Тарусы 43-я и 49-я армии, обходя юхновскую группировкус севера, к 19 января вышли на линию Щелоки-Доманово-Плюсково. Наступлениевойск левого крыла Западного фронта наталкивалось на резко возросшеесопротивление. 10-я армия, отразила контрудар немецкого моторизованного корпусаиз района Жиздры, но 24 января им удалось деблокировать осажденные в Сухиничахнемецкий гарнизон и 216-ю полевую дивизию.

Сцелью завершения окружения и создания более плотного кольца окружения, былорешено высадить там массированный воздушный десант. Решение на провидениевоздушно-десантной операции, получившей название Вяземской, было принятоСтавкой ВГК.[115]

Послеликвидации Нарофоминского прорыва в ходе начавшегося 6 декабря 1941 г.контрнаступления под Москвой 33-я армия к 26 декабря полностью освободилаНаро-Фоминск, 4 января 1942 г. 113-я стрелковая дивизия (5-я дивизия народногоополчения) – Боровск и 19 января совместно с частями 110-й (4-я дивизиянародного ополчения) и 222-й стрелкой дивизией – Верею. К этому времени 33-яармия нуждалась в пополнении личным составом, техникой и боеприпасами. Поэтомуполной неожиданностью был приказ, полученный 17 января 1942 г. от командующегоЗападным фронтом генерала армии Г.К. Жукова, наступать на Вязьму. Жуков началнаступать на Вязьму, послал туда кавкорпус Белова и направил 33-ю армию.Прорывать оборону немцев не потребовалось – ее не было. В месте прорываоказалась широкая, ничем не заполненная брешь в обороне противника.

33-яармия 31 января вышла в район Шанского Завода и Доманова. Три стрелковыхдивизии первого эшелона 33-й армии под командованием генерал-лейтенантаЕфремова (113-я, 338-я и 160-я стрелковые дивизии) подошли к Вязьме, а дальшенемцы сделали с Жуковым то, что Тимошенко накануне сделал с немцами под Ельцом:противник, ударив под основание прорыва, отсек группу и восстановил оборону пореке Угре. Это было 4 февраля. На 6 февраля 1942 г. в окруженных дивизиях 33-йармии насчитывалось 9580 человек. Дальнейшее увеличение численности (до 12 780человек к 11 марта 1942 г.) было произведено за счет мобилизации местногонаселения в возрасте от 17 до 45 лет. В частности, были призваны 413красноармейцев и командиров, скрывавшихся в немецком тылу, а такжевоеннослужащие, доставленные по воздуху. Всего за два с половиной месяца боев(со 2 февраля) личный состав армии уничтожил 8700 неприятельских солдат иофицеров, 24 танка, 29 орудий и др. военной техники. Безвозвратные потери армииза этот же период составили более 8 тыс. человек, в том числе во время выходаиз окружения – около 6 тыс. бойцов и командиров. Прорваться к своим войскам всоставе небольших групп смогло всего 889 человек.[116]

Стольже неуспешно для советских войск развивались боевые действия на ржевскомнаправлении. 23 января ударами из района Оленина на восток и со стороны Ржевана запад противник перерезал коммуникации ударной группировки. Войска 29-й,39-й армий и 11-го кавкорпуса оказались в кольце окружения. В феврале 29-яармия вышла из окружения. 28 февраля ее остатки 6000 человек (из них 800раненых) прорвались к своим. По немецким данным, в плен попало 4888 бойцов икомандиров этой армии, и еще 26647 были найдены погибшими на поле боя. 39-яармия и 11 кавкорпус не смогли пробиться к главным силам фронта. Соединившись спартизанами, они до конца весны вели борьбу в тылу врага. Таким образом, втораяполовина клещей, что должны были сжать основные силы группы армий «Центр»,отвалились уже в феврале.[117]

Зима1941/42 года выдалась на редкость снежной и морозной. Наступление частей 29-йармии проводилась чаще всего без поддержки танков и авиации, в неимовернотрудных условиях: глубокий снег, мороз, доходивший до 25 – 30 градусов,невозможность обогреться и просушить обмундирование. Подвоз боеприпасов,продовольствия и медикаментов со складов, находившихся в десятках километровсевернее, не обеспечивал нужд армии. Между ослабленными в боях дивизиями и дажеполками образовались разрывы, сплошной линии фронта не было, боевые действиявелись вдоль дорог и вокруг деревень. В середине января установились ясныеморозные дни, и вражеская авиация почти беспрерывно бомбила и обстреливала нашичасти. Не удавалось расширить коридор прорыва. Эту горловину в районе деревеньНожкино и Кокошкино окрестили «огненным коридором».[118]

Советскоекомандование недооценило силы противника и переоценило свои. В начале февраля29-я армия оказалась в полном окружении западнее Ржева в Мончаловских лесах.Полной неудачей закончилась для 29-й армии попытка освободить Ржев отнемецко-фашистских захватчиков. В январе-феврале 1942 года армия понеслаогромные потери. Выход из окружения, начавшийся в ночь на 18 февраля, былзавершен, в основном, к 28 февраля. Из окружения вышли и присоединились к 39-йармии 5200 человек, что составляет, примерно половину личного состава толькоодной стрелковой дивизии – и это из 7 дивизий ударной группировки 29-й армии,фактически полностью погибшей в Мончаловских лесах.

Вмарте-апреле 1942 года войска Калининского и Западного фронтов, пытаясьвыполнить директивы Ставки Верховного главнокомандования, продолжалинаступательные бои. Войска 30-й, 31-й и 39-й армий должны были разгромитьржевскую группировку немцев и не позднее 5 апреля освободить Ржев. Но вместонаступления часто приходилось отбивать ожесточенные контратаки сильного врага,имевшего большие преимущества в танках и авиации.[119]

Доконца марта противник не ослаблял нажима на Ржевско-Вяземском выступе, которыйобразовался в 170 – 250 километрах к западу от Москвы в результате наступлениясоветских войск в первую военную зиму. В сводках же Совинформбюро тех весеннихдней сообщалось, что под Ржевом «идут бои местного значения» или что на «фронтезатишье».[120]

Какуже отмечалось, войска Западного и Калининского фронтов понесли в конце зимы —весной 1942 г. тяжелые потери. Зачастую советские подразделения продолжительноевремя наступали на населенные пункты и высоты, которые ничего не значили воперативном плане. Однако на ряде участков соединения РККА пробивались впередради спасения окруженных. Так было, например, в полосе 43-й армии, частикоторой штурмовали «рощи», «балки», «низины» и «высоты», пытаясь продвинуться котрезанной группе Ефремова. Немцы встречали советские войска ураганнымминометным и пулеметным огнем. Подразделения вермахта прикрывались сплошнойсистемой заграждений из колючей проволоки, минными полями и всевозможнымиловушками. Атаки на такие позиции стоили большой крови.[121]

Болеетрех недель 29-я армия (командующий генерал-майор В. И.Швецов) сражалась вотрыве от основных сил фронта. Ее соединения израсходовали почти всебоеприпасы, подходили к концу и продовольственные запасы. Медлить с прорывом изкольца больше было нельзя. Получив соответствующее разрешение командующегофронтом (И.Конева), соединения 29-й армии в ночь на 17 февраля 1942 г.,рассредоточившись на отдельные группы, стали выходить к основным силамКалининского фронта.

Несколькопо иному сценарию развивались события в районе действий 39-й советской армии.Несмотря на то, что войска генерал-лейтенанта И. И. Масленникова были отрезаныот своих тылов, они все-таки смогли зимой 1942 г. сохранить контакт с войскамиКалининского фронта, находящимися восточнее г. Белый. 39-я армия перешла кобороне и закрепилась в болотистой местности в районе верхнего течения р. Обша.Свой фронт она развернула в направлении железнодорожных перегонов Ржев-Оленинои Ржев-Сычевка. Советские соединения пока успешно отражали все атаки немецкихвойск, находясь, практически в полуокружении и располагая лишь ненадежнымитранспортными коммуникациями. Весной 1942 г. штаб 9-й германской армиинеоднократно поднимал вопрос о ликвидации советских сил на этом участке. Однакоосуществить операцию по полному окружению 39-й армии немцам удалось только виюле 1942 г. (ГА «Центр» провела 2–31 июля 1942 г. операцию «Зейдлиц»).Ослабленные в боях части генерала Масленникова оказались тогда отрезанными от«большой земли» и вынуждены были прорываться из кольца на встречу 41-й армии,неся значительные потери.[122]

Отрудных боях в начале 1942 года под Ржевом писатель Константин Симонов говорилследующее: «После переломившего ход войны декабрьско-январского разгрома немцевпод Москвой, вторая половина зимы и начало весны оказались нечеловечески труднымидля нашего дальнейшего наступления на Западном и Калининских фронтах. Имногократные неудачные попытки взять Ржев стали в нашей памяти чуть ли несимволом всех пережитых тогда драматических событий».[123]

Демянскаяоперация войск Северо-Западного фронта (7.1 – 20.5.1942 г) ставила цельюокружить и уничтожить немецкую группировку войск в районе Демянска. Наступая вусловиях лесисто-болотистой местности при глубоком снежном покрове советскиевойска завершили окружение 6 дивизий. Ликвидация их затянулась из-за недостаткасил. Противнику удалось прорвать фронт окружения и образовать так называемыйрамушевский коридор. Дальнейшие попытки советских войск ликвидировать демянскуюгруппировку успеха не принесли. В ходе операции противник понес значительныепотери. Советские войска сковали крупную группировку войск, сорвали планынаступления противника на Осташков навстречу другой группировке, имевшей задачунаступать из района Ржева. Длительная борьба в районе Демянска отличаласьисключительным упорством и напряжением.[124]

Прорыву юго-восточного берега озера Ильмень был перехвачен немцами в западномнаправлении еще в районе Старой Руссы, но имел полный успех в южномнаправлении. Крупные силы русских, которым 16-я армия почти ничего не моглапротивопоставить, проложили себе путь на юг западнее долины реки Ловать ивместе с силами, продвигавшимися из района города Холм на север, 8 февраляокружили шесть дивизий 2-го и 10-го армейских корпусов, образовав демянскийкотел. Около 100 тыс. человек, минимальная суточная потребность которых впродовольствии, боеприпасах и горючем составляла примерно 200 т, теперьоказались в окружении, и их в течение нескольких месяцев пришлось снабжатьтолько по воздуху. Русские действовали здесь так же, как раньше против 9-йармии: они упорно стремились к тому, чтобы непрерывными атаками с введениемкрупных сил сжать кольцо окружения и уничтожить находившиеся в нем войска.Несмотря на сокращение нормы продовольствия наполовину, предельную физическуюнагрузку, вызванную низкой температурой, и непрерывные атаки противника,которому в нескольких местах удалось прорвать растянутые до предела боевыепорядки немецких войск и вести бои уже внутри котла, окруженные дивизиивыдерживали натиск противника. Они отступили совсем немного. Дивизия «Мертваяголова» была переброшена на западный край периметра, где ею заткнули прорыв34-й советской армии.[125]

Сцелью освободить окруженные дивизии немецкие войска начали наступление израйона юго-западнее Старой Руссы. Кюхлер сформировал у Старой Руссы пятьспециальных ударных дивизий (5-я, 122-я, 329-я пехотные дивизии) подкомандованием генерал-лейтенанта В.фон Зейдлиц-Курцбаха и 21 марта отправил ихв бой. Пробившись через пять линий оборонительных сооружений и в ходе боев,длившихся несколько недель, пробились до западной оконечности котла черезупорно обороняемый противником 40-километровый коридор. 20 апреля связь сокруженными дивизиями была восстановлена.[126]

ГородХолм, в котором 281-я дивизия 21 января попавшая в плен, также окруженный иснабжаемый по воздуху, держался в течение нескольких месяцев, пожалуй, в ещеболее трудном положении, являясь единственным немецким опорным пунктом междудемянским котлом и Великими Луками. В Холме пятитысячный гарнизон был окруженвойсками 3-й ударной русской армией. Только 5 мая 122-я пехотная дивизияпрорвалась к городу.

ПередСеверо-Западным фронтом, во главе которого находился генерал П.А. Курочкин,стояла задача разгромить вражеские войска в демянском выступе. Следовало двумяударами (с севера – 11-й армией и с юга – 1-й ударной армией) завершитьокружение демянской группировки противника, а затем, с переходом в наступлениеостальных войск фронта, полностью ее уничтожить.

Наступлениеначалось 3 мая. Фронт получил для усиления из резерва Ставки 5 стрелковыхдивизий, 8 стрелковых и 2 танковые бригады. Однако, несмотря на наличиедостаточных сил и средств, наступление Северо-Западного фронта, продолжавшеесяв течение мая, закончилось безрезультатно. Немецкое командование разгадалозамысел операции и перебросило подкрепления с других участков в районрамушевского коридора, через который демянская группировка имела связь сосновными силами 16-й немецкой армии.[127]

Дляотражения ударов советских войск противник перебросил в район Демянска частьсоединений 18-й армии, а также использовал большое количество самолетовтранспортной авиации для снабжения 16-й армии в ущерб интересам своей главнойгруппировки, наступавшей на юге Восточного фронта. Истребительная авиация 6-йвоздушной армии, которой командовал генерал Д.Ф. Кондратюк, принимала активноеучастие в борьбе с немецкой транспортной авиацией и сбила несколько десятковсамолетов.

Действиясоветских войск под Ленинградом и в районе Демянска весной 1942 г. лишилинемецкое командование возможности перебрасывать силы группы армий «Север» изэтих районов на юг. Более того, противник был вынужден пополнять своюгруппировку на ленинградском участке фронта для возобновления штурмаЛенинграда, планировавшегося на осень того же года.[128]

Существеннуюпомощь наземным войскам врага оказывала его авиация, совершившая за это времяоколо 2 тыс. самолето-вылетов, в то время как авиация Северо-Западного фронтасделала немногим более 700 самолето-вылетов. Все это вместе с недостатками ворганизации и проведении наступления привело к неудаче.

В ходеТоропецко-Холмской наступательной операции (9 – 29 января 1942) советскиевойска прорвали оборону немецкой 16 армии и продвинулись до 250 км, обошли сзапада ржевско-вяземскую и глубоко охватили с юга демянскую группировкипротивника.[129]

9января на левом крыле Северо-Западного фронта 3-я ударная армия генерала М.А. Пуркаевананесла удар из района озера Селигер в направлении Холм – Великие Луки, а 4-яударная армия генерала А.И. Еременко – из района Осташково на Пенно –Андреаполь – Торопец – Велиж. Острие этих ударов приходилось на стык двухнемецких армий – 16-й и 9-й. Часть сил 3-й ударной армии вышла к городу Холм,окружила его и вступила в бой с вражеским гарнизоном. 4-я ударная армияразгромила немцев в Пено и 10 января освободила город. 16 января после уличныхбоев был очищен город Андреаполь. Во фронте обороны врага образовалась брешь.Началось преследование противника. 20 января 4-я ударная армия начала штурмТоропца. Немецкий гарнизон 2500 человек сопротивлялся весь день, но послеобходного маневра советского лыжного отряда, был разгромлен. К 22 января 4-яударная вышла на рубеж Старая Торопа – Нелидово.[130]

ГородХолм, в котором 281-я немецкая пехотная дивизия 21 января попавшая в плен,также окруженный и снабжаемый по воздуху, держался в течение несколькихмесяцев, пожалуй, в еще более трудном положении, являясь единственным немецкимопорным пунктом между демянским котлом и Великими Луками. В Холме пятитысячныйгарнизон был окружен войсками 3-й ударной русской армией. Только 5 мая 122-япехотная дивизия прорвалась к городу.

Вконце января 3-я и 4-я ударные армии перешли в подчинение Калининскому фронту.Продолжая вести бои на витебском и смоленском направлениях, они с северапробились в район Будни.

Настойчивыепопытки сомкнуть кольцо у Вязьмы окончились неудачей. Для развития успеха сзапада в данный район был высажен крупнейший за годы войны советский воздушныйдесант (свыше 10 тыс. чел.), но и он не смог переломить ситуацию. У наступавшихздесь войск не хватило сил для достижения успеха. Тем более что тяжелые условиязимнего наступления по бездорожью вынуждали советские войска вести в основномпрямой натиск на ограниченном пространстве без возможностей широкого маневра.При упорной обороне немецких частей подобное наступление оборачивалосьогромными потерями и не приносило существенных результатов.[131]

Немцыже, получив подкрепления (12 дивизий из Западной Европы), смогли не толькоотстоять Ржевско-Вяземский рубеж, но и с помощью контрударов окружить вышедшиек Вязьме соединения (они сражались в окружении до лета 1942 г., когда сбольшими потерями разрозненно пробились на соединение с главными силами).Отстояв Ржевско-Вяземский выступ, германское командование получало по крайнеймере два важных тактических преимущества. Оно сохраняло удобный трамплин длянового наступления на Москву и угрожало глубоким охватом с юга районудислокации советских войск между озером Селигер и Великими Луками.[132]

Периодзатухания Ржевско-Вяземской операции лишь недавно стал предметом пристальногорассмотрения отечественных историков. Итоги кровопролитных для обеих сторонбоев под Ржевом, Сычевкой и Юхновом весной 1942 г. не только подвели черту подМосковской битвой, но и во многом предопределили последующий характер боевыхдействий на западном направлении вплоть до 1944 г. Отметим также, что мощнейшаягруппировка вермахта на Восточном фронте — группа армий «Центр»— вступала всовершенно новый этап войны к которому ей еще предстояло приспособиться,одновременно избавившись от иллюзий захвата Москвы в 1942 г.[133]

Необходимоотметить, что на завершающем этапе Московской битвы значительноактивизировались действия советских партизан. В настоящем исследовании нетвозможности подробно останавливаться на этом важном вопросе, однако, стоитпривести ряд примеров влияния партизан на положение ГА «Центр». В. А. Пережогинопубликовал недавно в своей книге «Партизаны в Московской битве» (М., 1996)некоторые документы германского командования, относящиеся к состоянию тыла ГА «Центр».Вот лишь некоторые выдержки из них:

«1февраля 1942 г. Сообщение 2-й танковой армии: Партизанами поврежден мост надороге Брянск-Рославль в 30 км к северо-западу от Рославля…

7февраля 1942 г. Штаб ГА «Центр» сообщает: …Следует отметить, что в районеТрубчевска партизанами проводятся учения с применением артиллерии и тяжелогопехотного оружия…

4марта 1942 г. Командование 4-й армии сообщает: Положение вокруг Ельниобостряется. Крупные части противника, оснащенные тяжелыми пехотными пушками,со всех сторон наступали на Ельню. Опасность захвата русскими Ельни вполнеочевидна.

16марта 1942 г. Командование 4-й армии сообщает: Партизанское движение в районеДорогобуж— Днепр— Язвено— южнее Ельни— северо-западнее Спас-Деменска привело кположению, аналогичному в тыловом районе 2-й танковой армии. Можно считать, чтовесь район, за исключением участка шоссе Балтутино— Ельня— Спас-Деменск,контролируется партизанами.

4апреля 1942 г. Начальник тылового района ГА «Центр» сообщает: 221 пд: занятыПлотки и еще два населенных пункта севернее Балтутино. Захвачены трофеитяжелого оружия. 10 тд: занят населенный пункт Шилово. В 1 км восточнее Ратчина(13 км юго-восточнее Кардымова) был отражен налет крупного подразделенияпартизан. 11 тд: занят населенный пункт 5 км восточнее Прость (17 кмюго-восточнее Ярцево)… Всего за 3 и 4 апреля дивизия заняла 7 населенныхпунктов и оттеснила партизан из района на 15–20 км юго-восточнее Ярцево…Отмечен крупный партизанский отряд, оснащенный тяжелым оружием и 4 орудиями, внаселенном пункте 37 км северо-западнее Бобруйска. Партизанами занят населенныйпункт Бацевичи (26 км севернее Бобруйска)…»[134]

Приведенныедокументы свидетельствуют о том, что немцам приходилось выделять значительноеколичество пехотных и танковых соединений для боевых действий в своем тылу.Советские партизаны, которые часто действовали совместно с десантниками ирегулярными частями РККА, отрезанными от основного фронта, не только наносилигитлеровцам большие потери в личном составе и технике, но и ставили под вопроснормальное снабжение ГА «Центр». Нестабильность в тылу значительно ослаблялапотенциальные возможности группы фон Клюге, деморализующее влияла на личныйсостав германских соединений.

Всего,за шесть с половиной месяцев напряженных боев под Москвой партизаныКалининской, Смоленской, Московской, Тульской, Орловской и Курской (частично)областей истребили более 30 тыс. вражеских солдат и офицеров, подорвали 170складов с вооружением, боеприпасами и продовольствием, более 400 складов напутях сообщения противника, пустили под откос 40 вражеских эшелонов с живойсилой и техникой.[135]

Несумев ликвидировать Ржевско-Вяземский выступ, Красная Армия перешла 20 апреля кобороне. Это была самая кровавая фаза Московской битвы. Советские войскапотеряли в Ржевско-Вяземской операции свыше 776 тыс. чел. (более трети всехпотерь в Московской битве), немцы – 333 тыс. чел. Но все же, несмотря нанезавершенность, Ржевско-Вяземская операция имела важное значение. Советскиевойска отбросили противника на 80-250 км и глубоко охватили с двух сторон егогруппу армий «Центр».

Вцелом, разгром немецких войск под Москвой развенчал перед всем миром миф о«непобедимости» вермахта, подорвал моральный дух немецкой армии, поколебал ееверу в победу в войне. Победа советских войск под Москвой означала началоповорота в Великой Отечественной войне и всей второй мировой войне.

Битвапод Москвой занимает особое место в истории войны Германии против СССР. Онахарактеризовалась крайней напряженностью, сложностью и огромным размахом боевыхдействий. Это одно из ключевых событий Великой Отечественной и второй мировойвойны, во многом определившее их последующий ход и конечный итог вооруженногопротивоборства антигитлеровской коалиции с фашистским блоком.

Битвапод Москвой стала главным военным событием первого года Великой Отечественнойвойны. Она представляла собой комплекс оборонительных и наступательныхопераций, проведённых советскими войсками с целью обороны столицы и разгромакрупнейшей вражеской группировки на западном стратегическом направлении. В этойгигантской битве непосредственно с обеих сторон участвовало свыше 3 миллионовчеловек, до 22 тысяч орудий и миномётов, около 3 тысяч танков, более 2 тысячсамолётов. Сражения развернулись в полосе около 1000 километров шириной и более350 километров глубиной. По времени битва продолжалась около 7 месяцев – с 30сентября 1941 года по 20 апреля 1942 года.

Разгромгитлеровских войск под Москвой потряс фашистскую Германию. Сразу же послепоражения под Москвой остро встала проблема мобилизации новых людских контингентов,увеличения производства военной техники и вооружения, переориентировки всейэкономики на длительную войну на советско-германском фронте — решающем фронтевторой мировой войны.

Важнейшимитогом военных действий на советско-германском фронте в 1941 году явился срывплана «молниеносной войны» против СССР. Провал фашистского блицкрига поставилфашистскую Германию перед перспективой ведения длительной войны, к которой небыли подготовлены ни ее вооруженные силы, ни ее экономика. Высшее политическоеи военное руководство после поражения под Москвой было обеспокоено тем, каквосстановить резко пошатнувшийся политический и военный престиж, какприспособить к затяжной войне все то, что предназначалось для блицкрига.Гитлеровские генштабисты вынуждены были пересматривать свои планы дальнейшеговедения войны, стремясь подправить и подштопать расползавшийся по всем швамстратегический план войны против СССР.

Но изэтого ничего не вышло. Фашистская доктрина блицкрига, рассчитанная наединоборство армий воюющих государств, главным образом на единоборство болееслабыми армиями, противостоящими немецко-фашистскому вермахту, встретила в СССРпротиводействие не только сильных Вооруженных Сил, но и сопротивлениеорганизованного народа. В этом заключалась основная причина несостоятельностидоктрины блицкрига и ее провала в 1941 году в войне против Советского Союза.Планы Гитлера и вместе с ними шансы на успешное ведение войны Германиейпотерпели провал уже в октябре и самое позднее в декабре 1941 года, с началомконтрнаступления советских войск под Москвой. Стратегия блицкрига послепоражения группы армий «Центр» под Москвой была развеяна в прах. Германия ужене могла восполнять всевозрастающий недостаток в людских ресурсах, что всебольше и больше ограничивало ее военный и военно-экономический потенциал.

ПодМосквой был не только прегражден путь агрессору к столице. Здесь закладывалсяфундамент для будущих решающих побед. Под Москвой загоралась заря победы надфашизмом, победы, путь к которой лежал через Сталинград и Курск, Кавказ иКарпаты, через Белоруссию и Польшу и закончился в Берлине.

Вбитве под Москвой шло единоборство двух политик и двух стратегий: с однойстороны — политики агрессии и стратегии блицкрига, а с другой — политики истратегии защиты завоеваний социализма. Победа под Москвой была достигнутаблагодаря превосходству советского военного искусства над военным искусствомпротивника. Советское Верховное командование, командующие фронтами, штабы,командно-политический состав Советской Армии проявили умение, организованность,искусство в решении сложнейшей проблемы — достижении победы в невыгодносложившейся стратегической обстановке начального периода войны. Советскаявоенная стратегия одержала верх в этом серьезном испытании. Разгромнемецко-фашистских войск под Москвой привел к коренному изменению всегодальнейшего хода второй мировой войны, оказал серьезное влияние на другиетеатры военных действий, способствовал подъему освободительной борьбы в странахЕвропы, укреплению антигитлеровской коалиции.

Разгромнемецких войск под Москвой развенчал перед всем миром миф о «непобедимости»вермахта, подорвал моральный дух немецкой армии, поколебал ее веру в победу ввойне. Победа советских войск под Москвой означала начало поворота в ВеликойОтечественной войне и всей второй мировой войне.

Источники

1.   1418 дней войны: из воспоминаний оВеликой Отечественной. М., 1990.

2.   Битва за столицу. Сборник документов. В2-х тт. М., 1994.

3.   Битва за столицу: сб. документов: Отобороны к контрнаступлению; В 2-х тт. М., 1994.

4.   Битва под Москвой. Хроника, факты,люди. В 2 т. Сборник документов. М., 2001.

5.   Блюментрит Г. Московская битва //Роковые решения вермахта. Р/н/Д., 1999.

6.   Г.К.Жуков в битве под Москвой: сб.документов. М., 1994.

7.   Голиков Ф. И. В Московской битве.Записки командарма. М., 1966.

8.   Гриф секретности снят: ПотериВооруженных Сил СССР в войнах, боевых действиях и военных конфликтах:Статистическое исследование/Под ред. Г. Кривошеева. М., 1993.

9.   Гудериан Г. Воспоминания солдата: пер.с нем. Р/н/Д., 1998.

10.  Жуков Г.К. Воспоминания и размышления: В 3-х тт. 12-е изд.М., 1995.

11.  Конев И.С. Записки командующего фронтом. М., 1991.

12.  Конев И.С. Начало Московской битвы // Военно-исторический журнал.1966. №10.

13.  Лелюшенко Д.Д. Москва – Сталинград – Берлин – Прага.Записки командарма. М.: Наука,1987.

14.  Рокоссовский К.К. Солдатский долг. М., 1985.

15.  Русский Архив: Великая Отечественная: Ставка ВГК. Документыи материалы.1941 год. М., 1996.

16.  Русский Архив: Великая Отечественная: Ставка ВГК. Документыи материалы. 1942 год. М., 1996.

17.  Совершенно секретно! Только для командования! Стратегияфашистской Германии в войне против СССР. Документы и материалы. М.: Наука,1967.

18.  Судоплатов П. Разведка и Кремль. М., 1996.

Исследования

1.   50-летие победы в битве под Москвой(материалы военной научной конференции). М., 1993.

2.   Безыменский Л. Укрощение «Тайфуна». М.,1978.

3.   Битва за Москву. М., 1985.

4.   Битва под Москвой. М., 1989.

5.   Битва под Москвой. М.: Воениздат, 1989.

6.   Блейер В., Дрехслер К., Ферстер Г.,Хасс Г. Германия во второй мировой войне (1939–1945). Пер. с нем. М., 1971.

7.   В те дни под Москвой // Красная звезда.1986. 29 ноября.

8.   Великая битва под Москвой. Краткийисторический очерк. М., 1961.

9.   Великая Отечественная война 1941–1945гг. Проблемы историографии. СПб., 1996.

10.  Великая Отечественная война 1941–1945. Военно-историческиеочерки. Кн.1. Суровые испытания. М., 1995.

11.  Великая Отечественная война 1941–1945. События. Люди.Документы. Краткий исторический справочник. / Под общ. редакцией О.Ржешевского. М., 1990.

12.  Великая Отечественная война СССР. Т.1. М, 1997.

13.  Великая Отечественная война, 1941-1945. М., 1999.

14.  Вторая мировая война. Краткая история. М., 1984.

15.  Гареев М. Маршал Жуков. Величие и уникальностьполководческого искусства. М.,1996.

16.  Гареев М. Неоднозначные страницы войны. М., 1995.

17.  Гареев М.А. Г.К.Жуков и его соратники во второй мировойвойне// Международная жизнь. 1997. №.

18.  Горьков Ю.А. Кремль. Ставка. Генштаб. Тверь, 1995.

19.  Гроссман Х. Ржев — краеугольный камень Восточного фронта.Ржев, 1996.

20.  Исаев А.В. Котлы 41-го: История ВОВ, которую мы не знали.М., 2005.

21.  История Великой Отечественной войны Советского Союза.1941–1945. В 6-ти т. Т. 2. М.: Воениздат, 1961.

22.  Карпов Г.Д., Серцова А. П. Москва устояла. 1941. История исудьбы людей. М., 1996.

23.  Кондратьев О.А. Ржевская битва: полвека умолчания. Ржев,1998.

24.  Контрнаступление под Москвой // Военно-исторический журнал.1996. №10.

25.  Марамзин В.А. Военное искусство в битве под Москвой. М.,1974.

26.  Мерцалов А.Н. «Молниеносная война» и «активная оборона»Москвы // Историки отвечают на вопросы. М., 1990.

27.  Муриев Д.З. Провал операции «Тайфун». М.: Воениздат, 1972.

28.  Мягков М. Ю. Вермахт у ворот Москвы, 1941-1942. М., 2005.

29.  На огненных рубежах Московской битвы. М., 1981.

30.  Павленко Н., Кудряшов С. Обреченные триумфаторы // Родина.991. № 6 – 7.

31.  Пережогин В.А. Партизаны в Московской битве. М., 1996.

32.  Пережогин В.А. Г.К.Жуков и партизанское движение //Отечественная история. 1995. №5.

33.  Пережогин В.А. Г.К.Жуков: «… использовать для ослабления иуничтожения врага // Военно-исторический журнал. 1996. №5.

34.  Платонов С., Павленко Н., Паротькин И. Вторая Мировая война1939-1945 гг. Военно-исторический очерк. М., 1958.

35.  Провал гитлеровского наступления на Москву. М., 1966.

36.  Разгром немецко-фашистских войск под Москвой. М., 1964.

37.  Разгром немцев под Москвой. Признания врага. М., 1943.

38.  Рейнгардт. Поворот под Москвой: Крах гитлеровской стратегиизимой 1941/42 гг. М., 1980.

39.  Рыбин А.Т. Сталин и Жуков. М., 1994.

40.  Самсонов А. М. Великая битва под Москвой (1941–1942 гг.)М., 1958.

41.  Самсонов А.М. Москва, 1941 год: от трагедии поражений — квеликой победе. М., 1991.

42.  Самсонов А.М. Поражение вермахта под Москвой. М., 1981.

43.  Сандалов Л.М. На Московском направлении. М., 1970.

44.  Соколов Б.В. Неизвестный Жуков: портрет без ретуши взеркале эпохи. Мн., 2000.

45.  Суворов В. Ледокол: Кто начал Вторую мировую войну? М.,1992.

46.  Федоров А.Г. Авиация в битве под Москвой. М., 1975.

47.  Хазанов Д.Б. Неизвестная битва в небе Москвы 1941-1942 гг.Оборонительный период. М., 1999.

48.  Цыганков В.П. Героическая Москва. М., 1960.

49.  Это было на Ржевско-Вяземском плацдарме. Ржев, 1998.

50.  Якушевский А.С. Реакция германской общественности на битвуза Москву/50-летие победы в битве под Москвой. М., 1993. С.138–147.

www.ronl.ru

Реферат по истории на тему Битва за Москву читать бесплатно

Битва за Москву

В годы Отечественной войны советской армией было проведено­ шесть гигантских битв и более сорока очень крупных операций по наступлению на захватчиков. Одной из наиболее важных операций считают битву под Москвой, положившую начало крутого поворота в этой войне. Сокрушительным разгромом немецко-фашистских войск был сорван план «блицкрига». Немецким командованием планировалось захватить Москву, Ленинград и Донбасс еще до наступления зимних холодов и победоносно закончить войну. Но фашисты просчитались. Эта война названа Великой Отечественной, так как стала очень тяжелым испытанием­ всего советского народа. Врагом была захвачена большая территория Советского Союза. Фашистские войска рвались к столице - Москве. Штабом Гитлера было разработано много планов по её полному уничтожению, каждый был просто чудовищным по своим масштабам. Осенью 1941 года­ столица была в смертельной опасности, было объявлено осадное положение в городе. Всей страной советский народ встал на защиту Отечества. Над городом и ночью и днем была слышна неумолкающая стрельба из пулемётов, которые прикрывали небо огневым щитом. Все жители Москвы поднялись на защиту: на крышах высотных зданий были установлены зенитные орудия, во время воздушных налетов москвичи стояли на боевых постах на крышах. Для детей, стариков и женщин надежным укрытием стало московское метро, куда они спускались во время налетов.

Для того, чтобы вражеские летчики не увидели Москву и её центр с воздуха, все было очень тщательно замаскировано, так, например, рисунками деревьев, кустов и дорог накрыли крыши Мавзолея и Большого театра. В ночное небо для обеспечения воздушного заграждения поднимали аэростаты. Московские заводы работали круглосуточно, в них изготавливалось оружие, так необходимое для борьбы с немецкими захватчиками. Все мужское населения ушло на фронт, его заменили подростки, старики и женщины. Очень много жителей Москвы и области в эти дни стали народными ополченцами. Нужно было оградить Москву, поэтому круглые сутки ставились противотанковые рвы и надолбы, проволочные заграждения, рылись окопы, устанавливались доты и дзоты.

Оборона Москвы была поручена генералу Г. К. Жукову. Соотношение военных сил было не в пользу советских войск, у немцев было огромное превосходство в численности не только солдат и офицеров, но и в танках, и самолетах, и артиллерии, и минометах. К концу октября бои проходили уже очень близко от Москвы, всего в каких-то ста километрах. Оборонительные рубежи были построены на очень близких рубежах города и по всей кольцевой железной дороге.

Сталиным было решено провести 7 ноября­ военный парад на Красной площади, посвященный великой революции. Это мероприятие подняло бы дух и веру советских людей в победу. Участники парада прямо с него уходили фронт.

В первых числах ноября 1941 года советским войскам все же удалось остановить немцев, но ненадолго. Так, уже к концу ноября наблюдались участки фронта, где немцы были в 30 километрах от столицы. В эти дни было совершено много подвигов нашими солдатами и летчиками-истребителями. Так, в одном из воздушных боев, лётчиком Виктором Талалихиным был произведен таран на немецкий самолет, (это был первый такой прием в ночном небе, совершенный советским летчиком), за который он получил звание Героя Советского Союза. Он был участником еще многих боёв, сбил шесть вражеских самолетов, но, к сожалению, погиб в битве за Москву.

Сопротивление нашей армии постепенно истощало силы немецких войск. К линии фронта решено было подтянуть несколько воинских подкреплений для большого главного наступления, которое датируется пятым декабря. Ударные группировки фашистов были разгромлены и отброшены к концу апреля на 250 км от столицы. Битва за столицу продолжалась долгих двести суток, но план, который вынашивал Гитлер сделать войну «молниеносной», был сорван. Развеялся миф о том, что фашистские войска непобедимы. Они, не выдержав такого натиска Красной армии, отступили и бросили не только оружие, и боевую технику, но и оставили несколько тысяч убитыми, ранеными и обмороженными своих солдат. Полная победа немцев под столицей нашей Родины Москвой подняла дух всего советского народа. Она стала переломным и решающим моментом первого года Великой Отечественной войны.

см. также: Все рефераты по историиКраткая история государств, городов, событий

­

www.sdamna5.ru

Смотрите также

• 
  Реферат курение вредная привычка
• 
  Реферат глобальная сеть интернет
• 
  Реферат модели сестринского дела
• 
  Орда и русь реферат
• 
  Ницше реферат по философии
• 
  Реферат на тему зло
• 
  Реферат история развития физиологии
• 
  История развития физиологии реферат
• 
  Реферат отцы и дети
• 
  Отцы и дети реферат
• 
  Реферат на тему средневековье