ТОНКОВ Евгений Евгеньевич декан юридического факультета Белгородского государственного университета, доктор юридических наук, доктор педагогических наук, профессор, заслуженный юрист Российской Федерации
Очевидно, что в России существует многотысячный слой, практически - субкультура наркозависимых людей, живущих по абсолютно иным, чем нормальное общество, законам: люди с асоциальным поведением, люди, не способные справляться как с правами, которые им гарантируются законом, и тем более с обязанностями, которые несут перед обществом все дееспособные граждане Несмотря на то, что Концепция государственной политики по контролю за наркотиками в Российской Федерации была принята еще в 1993 году, сегодня мы можем говорить только о становлении государственной антинаркотической политики. Принят и действует Федеральный закон "О наркотических средствах и психотропных веществах" от 8 января 1998 г. № 3-ФЗ, который устанавливает правовые основы государственной политики в сфере оборота наркотических средств, психотропных веществ и в области противодействия их незаконному обороту в целях охраны здоровья граждан, государственной и общественной безопасности. Обсуждается Стратегия государственной антинаркотической политики Российской Федерации (официально признанная система целей и путей их достижения, а также применяемых сил и средств в сфере антинаркотической деятельности), которая к весне следующего года должна вступить в силу и стать базовым документом. Проведена институционализация антинаркотической деятельности - созданы Государственный антинаркотический комитет, антинаркотические комиссии в субъектах федерации в соответствии с Указом Президента Российской Федерации "О дополнительных мерах по противодействию незаконному обороту наркотических средств, психотропных веществ и их прекурсоров" от 20 октября 2007 г.. Тем не менее, приходится до сих пор говорить о становлении, а не о развитии или даже совершенствовании антинаркотической политики, часто упоминаемых в различных дискуссиях и научных изысканиях? Политика, к сожалению (или к счастью?) не сводится к правильной постановке конкретных задач. К преодолению реальной наркотической ситуации в современной России большинство вполне разумных задач, высказанных в проекте Стратегии, имеют пока весьма отдаленное отношение. В этом проекте, перегруженным детальным описанием ужасов наркомании и декларативными призывами к преодолению наркотической чумы, нет даже призрачных намеков на фактически осуществимые технологии и ресурсы, с помощью которых Россия совершит очередной рывок в светлое антинаркотическое пространство. Это, увы, не политика, а привычная для советского общества идеология, сопровождаемая очередной попыткой выдать желаемое за действительное и совершить полет в будущее на ковре-самолете. В самом деле, в проекте Стратегии говорится, что решения и меры, принимаемые органами государственной власти в области борьбы с незаконным оборотом наркотиков, основываются на принципах законности, соблюдения конституционных прав и свобод граждан, открытости, обеспечения равенства всех перед законом и неотвратимости ответственности, опоры на поддержку общества. Да если бы в нашем обществе соблюдались эти принципы, мы давно победили бы и наркоманию, и алкоголизм, и коррупцию и стали бы процветающим государством! На этом фоне достаточно удручающе выглядит Выступление Президента России Д.А. Медведева 8 сентября 2009 года на заседании Совета Безопасности по вопросу совершенствования государственной политики в области борьбы с распространением наркотиков. В нем говорится, в частности, что за последние 10 лет количество зарегистрированных больных с диагнозом "наркомания" выросло почти на 60 процентов, а число потребителей наркотиков составило более полумиллиона человек. При этом реальное число потребителей наркотиков, по мнению экспертов, колеблется в пределах от двух до двух с половиной миллиона человек. Это почти два процента граждан нашей страны. Самое опасное, что две трети из этого количества людей - это молодёжь в возрасте до 30 лет. Что же получается? Положение только ухудшается? Это открыто признал руководитель Федеральной службы по контролю за оборотом наркотиков В. Иванов в своем выступлении 26 июня 2009 года, отмечаемый как международный день борьбы с наркотиками. Российское общество настолько переполнено противоречиями, вызванными полным несоответствием государственной политики реальным условиям, что механизм его самосохранения работает вычурно, с подменой понятий. Само собой приходит решение: может быть, нам вообще лучше ни за что не браться, чтобы сохранить устойчивость. Проблема, на наш взгляд, заключается в запредельном нарастании энтропии внутри самой системы. Поэтому определяющее значение имеет переосмысление фундаментальных правовых подходов к взаимоотношениям государства и личности, гражданина и права. Устаревшие идеологические стереотипы до настоящего времени превалируют в общественном правосознании. Особое значение имеют новые подходы к оценке и формированию государственной деятельности. В любом государстве, как и в любой науке, должна существовать генеральная, системная, стержневая идея. Не единая и обязательная для всех, как во время коммунистического тоталитаризма, а преобладающая, доминирующая, выступающая базой методологического инструментария того или иного направления политики. Как ствол у дерева, из которого растут ветки, а на них - листья. Вот такой идеи сегодня в нашем государстве нет. Попытки вылепить ее, взяв за образец физиономию лавочника, потерпели фиаско - большинство национальных богатств растащили олигархи и на всех их не хватило. Издеваясь над булгаковским Швондером, который предлагал все отнять и поделить, мы поступили почти по его рецепту, с той разницей, что разделили общие блага не на всех, а среди узкого круга лиц. Во многом поэтому криминальная деятельность становится в глазах определенной части населения социально престижным занятием. Если в цивилизованных странах лица, сознательно преступившие закон, ассоциируются в массовом сознании с маргинальными слоями общества, то у нас они стремятся к позиционированию в качестве самостоятельной социальной группы. Правовой нигилизм, участие в противоправной деятельности, принадлежность к тем или иным преступным кланам и группировкам нередко становится пределом желаний и социальных ожиданий. Часть молодежи мечтает войти в состав криминальных структур. Неблагоприятный общий прогноз криминальной ситуации может существенно усугубиться прогрессирующими негативными процессами, несмотря на оптимистические заявления приближенных к власти политологов, возглавляющих якобы независимые фонды и другие структуры, финансируемые правительством непосредственно или опосредованно. Наркотизация представляет собой такую проблемную ситуацию, когда общество больше всего заинтересовано не только в объяснении причинно-следственных связей или прогнозе дальнейшего развития событий, а в обосновании приемлемого выхода из создавшегося положения. Поэтому проблема оптимизации государственной антинаркотической политики является исключительно важной и актуальной, прежде всего, в силу реальной значимости для всей жизнедеятельности общества, каждого гражданина.
Без ответов на эти вопросы мы и дальше будем топтаться на месте по известной формуле, выведенной еще В.И. Лениным: шаг вперед, два шага назад. Формирование научно обоснованной теории противодействия наркотизации - одно из ключевых направлений развития современной антинаркотической политики, имеющее непосредственные выходы на практику, на выстраивание и реализацию государственной деятельности в данном направлении. В проекте Стратегии отмечается, что объектом государственной антинаркотической политики является население и в этом самое опасное заблуждение ее разработчиков. Население должно стать самым активным субъектом антинаркотической политики. Если этого не произойдет, обсуждаемую Стратегию можно поставить пылиться на полку рядом с Концепцией государственной политики по контролю за наркотиками в Российской Федерации (1993 г.) и Концепцией профилактики злоупотребления психоактивными веществами в образовательной среде (2000 г.). В процессе непосредственного осуществления государственной антинаркотической политики общество овладевает соответствующими ценностями, то есть фактически "субъективирует" их. Уровень субъективации ценностей рассматривается как индикатор готовности общества к восприятию и участию в реализации государственной политики. Необходимым условием этого является доверие населения к органам государственной власти, без которого не представляется возможным обеспечить полноценное участие общества и его институтов в деятельности по преодолению наркотизации. Механизм правового регулирования антинаркотической деятельности предполагает во всех государственных органах определенную логическую структуру, алгоритм действий, их цикличность, функциональную взаимосвязь с иными публичными субъектами разных ветвей и уровней власти, нацеленность на эффективное выполнение поставленных задач. Достижению такого результата должны быть подчинены усилия всех составных элементов механизма правового регулирования. Таким образом, речь идет о восприятии и адекватной оценке факторов, провоцирующих прогрессирующее развитие наркотизации. В определенный момент произошла переоценка способности силовых ведомств в борьбе с этими явлениями. Да и всегда ли это те методы борьбы с наркобизнесом, которых оправданно ожидают налогоплательщики? Государственная антинаркотическая политика как социальная реалия есть именно система, а не совокупность элементов. В ней принципиально важно видеть не только элементы, поддерживающие равновесие, сбалансированность всей системы, её сохранность, эффективность, укрепление, но и компоненты (явления), нарушающие нормальное протекание процесса противодействия наркотизации, "разъедающие" её изнутри. Новая правовая перспектива не может основываться на простой совокупности юридических норм и рациональности создающего их государства вне практики правовой коммуникации, обеспечиваемой с помощью государственной деятельности. В самом общем виде развитие антинаркотической политики выступает как бинарный процесс: с одной стороны, это совершенствование, закрепление позитивных элементов, а с другой - борьба с явлениями нежелательными, опасными для системы и требующими либо минимизации, либо удаления из неё. Распыление государственных сил и средств на исполнение не свойственных государству дел - одна из причин низкой эффективности антинаркотической политики. Наряду с этим, государство не исполняет в полном объеме целый ряд необходимых функций, в том числе дискретную функцию противодействия наркотизации. При этом не учитывается одно из важнейших свойств государственных функций - их объективная природа, обусловленность каждой функции объективно стоящими перед государством задачами, порождёнными необходимостью властного реагирования на факторы внутренней и внешней среды. Дискретный характер означает, что такие функции возникают в период проявления особых обстоятельств на уровне угрозы национальной безопасности и имеют временные рамки. Они развивается в зависимости от успешности реализации тех или иных форм государственной деятельности области. В случае преодоления трудностей, возникающих в связи с их проявлением, соответствующее направление государственной деятельности перестает быть необходимым. Государство может содержать значительный внутренний ресурс, но фактически быть слабым, не способным выполнять обязательный объем функций из-за нерационального использования своих сил, их искусственного сдерживания или ошибочного перераспределения. Подобная ситуация возможна там, где имеются управленческие просчёты, так называемые "глухие" места властной вертикали, где "сила права" по терминологии В.С. Соловьева ничего не может поделать с "правом силы" [1], с всеподавляющим господством административного ресурса.
Ведущим стратегическим направлением становления государственной антинаркотической политики является создание системы активного воздействия граждан на государство через институты гражданского общества.
Любое направление внутренней политики эффективно лишь тогда, когда происходит взаимовлияние публичной власти и общества друг на друга. Сильное социальное государство должно обеспечить исполнение обязанностей всеми субъектами социальных отношений. Это является необходимым условием становления государственной антинаркотической политики. Проблема состоит не в наличии имеющихся правовых ограничений или дополнительном их установлении, а в отношении к ним общества. Допустимость и принципиальная необходимость правовых ограничений в той или иной области правового регулирования не противоречит принципам правового государства, но и во многом предопределяется ими. Государственная антинаркотическая политика как и любая другая государственная деятельность при всем ее значительном объеме, сложном и разнообразном характере, многовекторной структуре и полиэлементном составе обладает непременным признаком - она осуществляется в установленной законом процессуальной форме. Как отмечал П.Е. Недбайло еще в 50-е годы ХХ века, "процессуальная форма присуща любой деятельности по применению правовых норм" [2]. Это основополагающее положение должно быть знаковым для формирования нового понимания антинаркотической политики как совокупности однородных процедурных действий, предъявляемых к участникам процесса и направленных на достижение определенного материально-правового результата. По мнению Н.В. Витрука, категория процессуальной формы имеет обобщающее значение для характеристики процессуальной стороны юридически значимой деятельности и "включает в себя в качестве элементов процессуальные нормы и процессуальные правоотношения, процессуальный порядок осуществления юридической деятельности, соответствующие процедуры, конкретные виды производств, процессуальные документы и т. д." [3]. И.А. Галаган видел назначение процессуальной формы в том, чтобы закрепить специфику правового регулирования процессуальной деятельности, основных требований, предъявляемых к порядку и процедуре ее осуществления, оформления и закрепления в процессуальных актах [4]. Юридические формы государственной деятельности характеризуются тем, что через них обеспечивается осуществление определенных функций государства. В данном случае речь идет о реализации дискретной функции противодействия наркотизации общества посредством государственной антинаркотической политики. Осуществление рассматриваемой функции может быть представлено в различных юридических (правовых) формах: правотворческой, правоуправленческой, правоохранительной и контрольной. Такова юридическая природа данного вопроса. При этом правотворческая деятельность связана с установлением правовых норм; содержание правоуправленческой деятельности охватывает сферу предоставления прав и возложения обязанностей по отношению к подвластным субъектам, деятельность по реализации правовых норм; правоохранительная деятельность означает рассмотрение и разрешение споров, привлечение к юридической ответственности; контрольная деятельность (включая надзор) обеспечивает проверку соответствия выполняемых мероприятий намеченным целям и срокам реализации. Как видно, каждая разновидность юридической деятельности отличается принципиально своим специфическим направлением воздействия на социальную жизнь, выражающим ее особую природу. Юридические формы государственной деятельности не могут существовать без форм права, содержащих общеобязательные установления (законы, иные нормативные акты, правовые обычаи и т.д.), однако они не могут сводиться или подменяться формами права. Таким образом, в основе государственной антинаркотической политики находится юридическая деятельность, которая обеспечивается средствами экономического, политического, социального, идеологического, поощрительного и принудительного характера. Правовые предписания устанавливают компетенцию субъектов и юридический статус участников того или иного вида деятельности, пределы их полномочий, перечень используемых средств и приемов, пути достижения намеченных целей, способы закрепления полученных результатов. Становление антинаркотической политики требует актуализации государственной деятельности для преодоления негативных процессов и последующего позитивного развития. Различные формы государственной деятельности, являясь внешним выражением процесса осуществления функций государства, органично связаны между собой и составляют содержание государственной деятельности. Одни и те же действия и акты государственного органа могут повлечь последствия различного характера и содержать предписания различного рода. Как отмечает М.Н. Марченко, "под формами осуществления функций понимается их внешнее выражение, основные контуры и параметры их проявления" [5]. Процесс формирования и осуществления государственной антинаркотической политики обеспечивается, таким образом, не только системой правовых норм, но и системой соответствующих государственных органов. Это определяет содержание государственной антинаркотической политики и дает основания считать ее звеном политико-правовой системы, органически входящим в социально-политический и правовой механизм общества. Ее значимость заключается в том, что она не только создает социально-правовые отношения, которые соответствуют духу закона, мысли законодателя, но и позитивно влияет на социально-правовую сферу, являясь эффективным политическим инструментом.
Литература:
www.ecad.ru
Уважаемые коллеги!
В соответствии с решениями Совета Безопасности Российской Федерации от 8 сентября, прошедшего под председательством Президента России Дмитрия Анатольевича Медведева, Государственному антинаркотическому комитету – ГАКу – поручено до 1 января 2010 г. внести на утверждение Президента Российской Федерации проект стратегии государственной антинаркотической политики Российской Федерации.
Последние полтора года нами была проведена ощутимая работа в этом направлении. Созданные ГАКом целевые рабочие группы позволили провести глубокой анализ ситуации и выработать новые подходы по ключевым направлениям стратегии. Теперь в ближайшие два месяца нам предстоит перевести предварительные наработки в официальный проект итогового документа. К весне следующего года стратегия государственной антинаркотической политики должна вступить в силу и стать базовым документом, определяющим все действия против наркомании.
К середине ноября для широкого обсуждения будет опубликована первая версия проекта Стратегии для обсуждения в антинаркотических комиссиях субъектов Российской Федерации, на Общественном совете ФСКН и в СМИ.
Уже сейчас разработка Стратегии опирается на местный и региональный уровни работы в России – именно здесь происходит реальная низовая работа учителей, врачей, наркологов, полицейских и всех, кто противостоит наркоагрессии.
В рамках разработки и реализации стратегии мы планируем создать несколько пилотных или экспериментальных площадок – тех субъектов Российской Федерации, где губернаторы выходят с инициативой разработки региональных стратегий антинаркотической политики в опережающем режиме.
Первым из таких экспериментальных регионов, возможно, станет Томская область, где 12 ноября как председатель Государственного антинаркотического комитета (ГАК) я проведу Выездное совещание, в котором примет участие полномочный представитель Президента России в Сибирском федеральном округе Анатолий Васильевич Квашнин, губернаторы ряда сибирских регионов, ответственные представители Минздравсоцразвития и Минобрнауки, сенаторы и депутаты. Выездное совещание будет посвящено важнейшей проблеме сохранения интеллектуального потенциала страны через организацию профилактики наркозависимости в среде высокообразованной молодежи.
Региональные плацдармы крайне важны ещё и потому, что после утверждения Президентом России Стратегии государственной антинаркотической политики антинаркотическим комиссиям в субъектах Российской Федерации предстоит разрабатывать региональные и местные стратегии антинаркотической политики. К этому надо начинать готовиться уже сейчас.
Любая современная антинаркотическая стратегия – как международная, так и национальная – держится на своего рода трех «китах»: первое – на снижении спроса, то есть комплексе мер, направленном на обнуление наркорынка потребителей; второе – на ликвидации предложения наркотиков – как наркодавления из-за рубежа тяжелых наркотиков: афганского героина и европейской синтетики, так и производимой внутри страны марихуаны; третье – на повышении эффективности инструментов международного сотрудничества в интересах российского общества.
Хотя в публичных выступлениях, а также на мероприятиях различного уровня наиболее активно обсуждается направление деятельности, связанное с уничтожением источников и каналов поставки наркотиков на рынок, мы не можем и не должны недооценивать остальные стратегические направления, прежде всего, линию на существенное снижение спроса на наркотики среди населения. Здесь необходим коренной перелом, поскольку это означает выиграть у наркомафии нашу молодежь и сохранить интеллектуальный потенциал страны.
При этом абсолютным приоритетом, безусловно, является профилактика наркомании как первооснова предупреждения наркозависимости и наркопреступности.
В этих целях необходимо создание и институализация системы профилактики путем формирования соответствующих управленческих компетенций, направленных на проведение межведомственной и интерсекторальной работы в целях объединения усилий социальных ведомств, служб и разных уровней управления.
К сожалению, даже внутри одного ведомства трудно обеспечить эффективное взаимодействие, например, наркологов и терапевтов. Что же говорить о ситуации, когда необходимо завязать в единую политику несколько разных ведомств, например, Минобрнауки, Минспорт да ещё и Минздравсоцразвития, внутри которого самого ещё три ведомства – здравоохранения, управления трудовыми ресурсами и социальной защиты?
Суть профилактики базируется на становлении своего рода общественного иммунитета к вредным привычкам, включая наркоманию, путем формирования во всех регионах большой страны востребованности личности молодых людей и предоставление им возможности для реализации своего творческого потенциала.
Здесь было бы ошибочно списывать всё на экономический кризис. И до него уровень расслоения и дифференциации общества по доходам в стране являлся недопустимо высоким – в 2-3 раза выше, чем в Европейском Сообществе, что, в свою очередь, в сочетании с дефицитом достойной, по определению Международной организации труда, занятости и высоким уровнем бедности стимулирует маргинализацию и криминализацию населения и вовлечение молодежи в употребление наркотиков или в преступный промысел незаконного оборота наркотиков.
В стране не создана система интенсивного вовлечения молодежи в программы развития. Хотя именно эти задачи ставят и Президент, и Председатель Правительства.
Нам жизненно важно создавать новую современную экономику, построенную на современном сложноорганизованном труде, требующем уникальных профессиональных характеристик. По сути, необходимо создавать новый технологический уклад.
Молодежь не идет на материальное производство не из-за тяжести труда, а из-за его недооценки, смещения ценностных ориентиров, и, главное, морального устаревания производств, их принадлежности не только ко вчерашнему, но и позавчерашнему дню.
Куда мы можем пригласить молодого выпускника инженерного вуза, если, например, коэффициент обновления станочного парка в настоящее время в Российской Федерации составляет 0,3%, т.е. темпы промышленной реновации у нас на порядок ниже, чем в развитых странах. Они полностью обновляют свои средства производства за 10 лет, а мы – за 300!
При этом в ситуации развала станкостроения, доля «живого» труда на наших производствах на порядок выше, чем в развитых странах, что, между прочим, приводит к удорожанию продукции в 5 и более раз.
К чему это ведет? Не только к недопустимо низкой производительности труда, но и торможению вовлечения молодежи в современную интеллектуально-технологическую жизнь, утрата чувства сопричастности к соответствующим мировым темпам и стандартам жизни. А если этого нет, то неизбежно стимулируется мотивация дрейфа молодежи в искусственный псевдорай наркомании.
Задача создания нового технологического уклада, основанного на экономике знания и конкурентоспособности в глобальном масштабе, была поставлена Президентом страны ещё полтора года назад на втором съезде Союза машиностроителей в Ижевске. Однако дело идет крайне медленно.
Другой пример. Что делать, куда идти молодежи в ситуации, когда в стране, по данным Счетной Палаты, в настоящее время брошено и не обрабатывается не менее 25% пахотных, т.е. наиболее качественных, земель. В ряде сельхозрайонов практически нет рабочих мест в аграрной сфере, а брошенные земли зачастую зарастают коноплей, порождая, так сказать, альтернативное сельское хозяйство.
Оставаясь невостребованной обществом и не получая реализации своих талантов и образования, молодежь вынуждена прибегать к суррогатным формам существования и активизации своего сознания – и здесь прямой путь к наркотикам, уровень спроса на которые пропорционален уровню социально-экономических проблем в обществе.
Дистанцирование индивида от занятости, соответствующей его выбору, сформированному в ходе получения образования и приобретения профессиональных навыков, ведет к возникновению чувства одиночества, интровертности и к манипулированию с собственным сознанием, посредством использования разного рода психореагентов: алкоголя, табака и наркотиков.
Стимулирование тревожности – это первый толчок к наркоотреблению, по сути, скрытая реклама наркотиков. Выдающийся русский психиатр Владимир Петрович Сербский ещё век назад детально проработал связь между угнетением, депрессией – и выпадением из жизни, асоциализацией через наркоманию.
Фактором роста спроса является смещение ценностных установок, в том числе через медийное пространство, в сторону «развлекухи», потехи, скоморошества, что наряду с оголтелыми установками на безудержное извлечение прибыли, культовое увлечение богатством обнуляет мотивацию молодого человека к движению в сторону наращивания интеллектуального потенциала, встраивания его в созидательный производственный процесс, – в итоге, отхода от движения к добавленной стоимости, которую должно создавать общество в целом.
Если мы не предоставляем возможности молодым испытывать полноту и насыщенность жизни в сложном труде, то всегда найдутся наркобарыги, которые будут предлагать суррогатное счастье, доставляя неограниченное число наркопайкой.
В особой степени это касается героина, являющегося, по заключению ВОЗ, самым мощным наркотическим средством, который быстрее всех других наркотиков приводит к формированию патологической зависимости, личностной и социальной деградации и сокращению жизни, является сильнейшим стимулятором преступного поведения. Напомню, что именно героиновых наркоманов у нас в стране наибольшее число и это связано с наличием планетарного феномена афганского наркопроизводства.
Борьба должна вестись в прямом смысле слова за каждого человека, персонально. Особенно критическим эта борьба является в ситуации депопуляции страны.
Наряду со сферой профилактики крайне запущенной является и сфера реабилитации наркоманов. Подавляющее большинство государственных наркологических учреждений (стационары и диспансеры) оказывают медицинские услуги только по детоксикации, что обуславливает низкую эффективность работы наркологической службы – не более 9 процентов годовых ремиссий. И это в ситуации ничтожно малого количества обратившихся за помощью.
Возвращаясь из больницы или диспансера, человек попадает опять в ту же самую среду, которая до этого и содействовала его наркомании. Отсюда и гигантский – более девяноста – процент рецидивов.
Необходимо создание условий для полного отрыва вылеченного наркомана от привычной среды и вовлечение его в принципиально новую полноценную жизнь, с возможностью работать и переделывать себя.
Представляется необходимым в ближайшие годы создать единую федеральную систему социально-культурной реабилитации наркозависимых, которая позволит обеспечить непрерывность и комплексность лечебно-реабилитационной помощи.
Это потребует организовывать на новых основаниях сеть лечебно-профилактических заведений, объединяющих усилия как государства, так и общества.
Для снижения спроса необходимо также создавать адекватную систему мониторинга, восстанавливать практически из руин наркологическую службу и много других мероприятий. Здесь предстоит долгая и непростая работа.
В плане решения проблем предложения наркотиков и повышения эффективности инструментов международного сотрудничества хотелось бы отметить важную роль опубликованного неделю назад доклада группы экспертов при Управлении по наркотикам и преступности ООН «Наркомания, преступность и мятежники. Транснациональная угроза афганского опиума».
Российским специалистам данные, приведенные в докладе, хорошо известны. Напомню, что выступая на Парламентских слушаниях 19 февраля этого года, мною было зафиксировано, позвольте процитировать свой собственный доклад: «превращенный в высокодоходную наркоферму, Афганистан, практически монопольно производящий весь мировой объём героина, по сути является позором мирового сообщества. А Россия – основной жертвой афганского героина».
Точно так же именно нами более года назад была впервые сказана горькая правда о числе россиян, ежегодно умирающих от наркотиков – около 30 тысяч человек. В докладе воспроизводится даже введенное нами образное сопоставление этой цифры с количеством потерь СССР в афганском конфликте.
Несколько слов о ряде неточностей, что вполне объяснимо, так как, цитирую авторов доклада, «содержание настоящей публикации не обязательно отражает мнение или политику УНП ООН».
Так, в докладе утверждается десятикратный рост героиновых наркоманов в России за последние 10 лет. Это не так. Основной феноменальный эпидемиологический рост пришелся именно на 1990-е годы. Что понятно, поскольку одновременно срезонировали три фактора: во-первых, одномоментно Россия осталась без южных и самых протяженных границ; во-вторых, произошли тектонические изменения в обществе, в результате которых значительная часть населения была выброшена из стабильного социума; в-третьих, происходящая в 1990-х годы вереница смен власти в Афганистане сугубо насильственным путем содействовала резкому росту производства героина.
В итоге последствия ещё тяжелее, чем представляется.
Слайд 1
Как наглядно представлено на графике, фактический рост наркомании составил не 10 раз за последние 10 лет, а 20 раз за последние 20 лет, но абсолютная основа такого роста приходится именно на 1990-е годы.
В 2001-2003 годах, и это, опять же, хорошо видно на графике, благодаря энергичным мерам по укреплению государственности рост количества вовлеченных в потребление наркотиков кардинально замедлился.
В связи с этим представляется некорректным журналистам использовать непроверенную информацию и давать ей фантасмагорические интерпретации, привязывая это чуть ли не к подведению итогов минувших десяти лет функционирования российского государства.
Передергивание фактов – столь же непрофессионально, сколь и вредно. Что же касается приведенной авторами доклада оценки, что в нашей стране изымается, цитирую, «всего лишь 4 процента героина», то отмечу: да, примерно такие объёмы изымаются на госгранице, а в целом, – порядка 10 процентов, что по всем меркам соответствует общемировым нормам эффективности. Так, в объединенной Европе изымается 9 процентов.
К слову, в США перехватывается 1,8 процентов героина, идущего через мексиканскую границу, а в Афганистане, т.е. в стране-производителе, где реализуются многочисленные международные программы по борьбе с наркотиками – 1-2 процента.
Ещё пример. Газета «Ведомости» в редакционной статье строго спрашивает, почему Иванов заявляет, цитирую, «о росте производства опиатов в Афганистане в 44 (!) раза за семь лет… Хотелось бы знать, откуда у Иванова такие сведения?».
Отвечаю. Из ежегодного Всемирного доклада о наркотиках – World Drug Report, который готовится УНП ООН и в соответствии с предоставленным в 1998 году Генассамблеей ООН мандатом представляет официальную точку зрения Организации объединенных наций. Вот, например, самый свежий доклад за 2009 год. Открываем доклад на странице 34.
Слайд 2
Здесь таблица, в которой указывается, что в 2001 году было произведено 185 метрических тонн опиатов, а в 2007 году – 8 200 тонн. Делим 8 200 на 185 и получаем число, которое, если округлить до второго знака после запятой, составляет 44,32 раз.
А на странице 38 – более чем наглядный график, отображающий тот же самый факт.
Слайд 3
Если есть трудности с английским языком, то одновременно с выходом основного доклада издается резюме доклада на русском языке. Там на странице 7 представлен тот же самый график. Поэтому, коллеги, учите матчасть!
Теперь о значении опубликованного на прошлой неделе доклада. Он вышел крайне своевременно. Мы признательны авторам доклада, что они на международном уровне обратили внимание на фундаментальную проблему нашего времени. Благодаря опубликованному докладу группы экспертов то, о чем мы говорили в течение полутора лет, теперь повторили зарубежные эксперты.
Я признателен г-ну директору УНП ООН Антонио Мария Коста за то, что в своем предисловии к докладу он учел практически все ранее прозвучавшие предложения российской стороны.
В частности, он подтверждает основные положения, высказанные месяц назад мною в Вашингтоне и Нью-Йорке в ходе визита в США в рамках двусторонней Российско-Американской Президентской комиссии – Комиссии Медведева-Обамы.
Особенно важна поддержка УНП ООН в вопросе о статусе афганского наркопроизводства.
Представляется чрезвычайно важным и своевременным указание на то, что в отношении этой беды мы имеем дело с планетарным феноменом, мировой всеобщей проблемой.
Авторы доклада констатируют, цитирую: «Трудности в ликвидации производства опия в Афганистане и транснациональная угроза, порождаемая торговлей афганскими опиатами, позволяют предположить, что решения не могут быть найдены в одном только Афганистане. Эта ответственность является общей и требует многостороннего отклика».
Как подчеркивает сам Коста в предисловии «данный анализ призван помочь международному сообществу осознать тот факт, что мы все (подчеркнуто Костой) являемся частью афганской проблемы наркотиков: следовательно, мы все (опять подчеркнуто Костой) должны заниматься ее решением» (This analysis is proposed to help the international community appreciate the fact that we all are part of the Afghan drug problem: hence, we all must work for its solution…»).
Это свидетельствует о том, что профильные органы ООН всего за полгода кардинально трансформировали свою позицию. Если ещё в марте та же Комиссия по наркотическим средствам ООН отказывалась включать всемирный феномен афганского наркопроизводства в свои приоритеты, в частности, готовящуюся к принятию политическую декларацию, стратегию и план действий на ближайшие 10 лет, ссылаясь на то, что включение данной, как они обозначали, «региональной тематики», в столь глобальные документы якобы нецелесообразно, то теперь открыто заявлено о всеобщей значимости и глобальности данной проблемы.
Хотел бы отметить, что свои позиции, помимо УНП ООН, меняют и другие рабочие органы ООН. Так, в ходе острых дискуссий на заседании Комиссии по наркотическим средствам в Вене в марте этого года было обращено внимание на низкую эффективность программ технической помощи УНП ООН по отношению к афганскому наркопроизводству. В итоге, КНС совместно с Комиссией по предупреждению преступности и уголовному правосудию была создана постоянно действующая межправительственная рабочая группа по совершенствованию управления и финансовой ситуации в УНП ООН.
Прав также Антонио Мария Коста и в том, что, цитирую, «перечень жертв афганских наркотиков ужасен. Цифры такого же порядка можно обнаружить, если вспомнить о драматических событиях столетней давности – опийной наркомании в Китае».
Мною также неоднократно утверждалось, что Россия сегодня находится фактически в той же ситуации, как и Китай полтора века назад, когда выращиваемый в британской Индии опиум буквально наводнил страну с древней цивилизацией, и китайское население за десяток лет было превращено в гигантский наркорынок и тотальную сеть притонов, что поставило Китай на грань вымирания.
С тех пор, проблема наркотиков является столь же политической, сколь и экономической. Напомню, уважаемые коллеги, всего только один красноречивый факт: за период той опиумной экспансии из Китая было вывезено ВСЁ серебро, накопленное в этой стране за тысячи лет.
К слову говоря, в результате опиумных войн под британский протекторат ушел на сто лет и Гонконг. А это уже вопрос территориальной целостности государства.
Принимая во внимание размер ущерба, который наносят населению Российской Федерации наркотики афганского происхождения, мы также неоднократно предлагали оценивать афганский героин особым видом оружия массового поражения (ОМП), причем, селективного действия, направленного на молодежь – будущее нашей страны.
Показательно звучат и слова господина Косты: «Что-то является в корне неправильным в глобальной борьбе с наркобизнесом. Почему общий объем изъятий кокаина (из стран Андского региона), в абсолютном и относительном выражении, в два раза превышает объем изъятий опиатов (из Афганистана)?».
Очень точно отмечено. Но ведь именно в этом у нас и спор с ооновскими и американскими партнерами.
Нельзя в разных частях света применять разные подходы к решению одной и той же проблемы. Если в Афганистане господин Холбрук, спецпредставитель США по Афганистану и Пакистану, отказывается уничтожать посевы опиумного мака, а сам же господин Коста вторит ему, называя искоренение посевов «печальной шуткой» (sad joke), то в Колумбии только за год уничтожено плантаций коки более 230 тысяч га, что в полтора раза превышает площади всех наркоплантаций Афганистана.
К сожалению, в докладе обходится и вопрос о неэффективности борьбы с наркотиками находящихся в Афганистане иностранных военных контингентов США и НАТО.
Не надо забывать, что с 11 августа 2003 года всю полноту власти за применение военной силы там принял на себя Североатлантический Альянс, которым, в свою очередь, в этой стране командуют американские генералы Маккристал и Петреус.
Неделю назад американская газета McClatchy Newspapers опубликовала редакционную статью, где прямо сказано: «Бездействие Запада за восемь лет после руководимого США вторжения в Афганистан в 2001 году открыло путь для афганского опиума, чтобы далее подпитывать коррупцию по всей территории Афганистана, превратить Таджикистан в пограничное наркогосударство и привести к появлению десятка тысяч новых наркоманов в России».
В связи с этим, вызывает определенное недоумение политический прогноз, который предлагается в предисловии к докладу директором УНП ООН Антонио Мария Коста. Сложившуюся ситуацию он характеризует как «идеальный шторм» (The Perfect Storm), в котором «соединились наркотики, преступность и мятежники, который долгие годы собирался на границе между Афганистаном и Пакистаном, и теперь направляется в Центральную Азию» Далее международный чиновник предупреждает, что, цитирую, «если незамедлительно не принять превентивные меры, то значительная территории Евразии вместе с ее огромными энергетическими запасами может быть потеряна».
Очевидно, данный сценарий так эмоционально обозначен вслед за известным фильмом «Идеальный шторм», где повествуется о чрезвычайно редком явлении наложении сразу трёх экстремальных факторов.
Но, применяя к геополитике климатологическую аналогию, необходимо ясно понимать, где именно и когда именно зародился этот шторм невиданной силы?
Многие зарубежные и российские эксперты убеждены, что предсказываемый Костой шторм зародился ещё двадцать лет назад, когда Вооруженные Силы США и коалиционные силы начали операцию «Шторм в Пустыне» (Desert Storm), более известную у нас в устоявшемся переводе как «Буря в пустыне».
Именно в тот период родилось в полном объёме Центральное Командование США (Centcom) и возник географический неологизм нашего времени – Большой Ближний Восток.
В заключение отмечу, что господин Коста в своем предисловии к докладу обращается ко всем здравомыслящим людям в мире с более чем своевременным призывом: «В настоящем докладе говорится о транснациональной угрозе, исходящей от афганского опия, которую можно устранить только с помощью международных и действительно всеобъемлющих усилий».
Теперь для всех очевидно, что афганское наркопроизводство представляет угрозу международному миру и безопасности. Пришла пора закрепить это в основополагающих документах Организации объединенных наций, прежде всего, в специальной резолюции Совета Безопасности ООН.
Складывается уникальная, невозможная до недавних пор ситуация, когда, несмотря на имевшиеся ранее разногласия позиция России начала не просто восприниматься, но и разделяться на высоком международном уровне.
Выступая месяц назад в Вашингтоне в Центре Никсона я предложил создать по аналогии с антигитлеровской российско-американскую антинаркотическую коалицию. После столь обнадеживающего доклада экспертов УНП ООН, очевидно, что давление проблемы столь велико, что подобная коалиция уже начинает формироваться.
Россия готова и дальше выступать здесь лидером.
В частности, предоставить мировому сообществу конкретный план, «дорожную карту» решения проблемы афганских наркотиков. В настоящее время одновременно со Стратегией государственной антинаркотической политики по поручению Президента Российской Федерации такой план разрабатывается и будет оглашен в свое время.
Управление по взаимодействию с общественностью и СМИ ФСКН России
www.ronl.ru
mosadvokat.org
