Перейти в список рефератов, курсовых, контрольных и дипломов по дисциплине Культура и искусство Вундт собрал огромный материал по истории языка, мифов, обычаев. З. Фрейд, создатель психоанализа и психоаналитического подхода к культуре, полагает, что ценности и артефакты культуры есть результат преобразования психической энергии человека. Искусство и религия как формы культуры, выступая в качестве самотерапии, нейтрализует природную агрессивность на уровне подсознания. Переизбыток культуры, в первую очередь, жёсткая регламентация взаимоотношений полов приводит к возникновению индивидуальных и общественных неврозов.
Э. Берн, развивая идеи психоанализа, сосредоточил внимание на межличностных отношениях. Человек в процессе общения играет, находясь в одном из трёх трансактных состояний – взрослый, родитель, ребёнок. Ведущая проблема культуры – содействие личности в освобождении от «детских» игр и усвоении перспективных игр сообщества.
Концепция К. Маркса получила своё истолкование в разнообразных подходах к исследованию культуры у тех мыслителей, которые называют себя последователями марксизма. Г. Маркузе занял критическую позицию по отношению к советскому марксизму и реальностям капитализма. В современном мире, считает он, господствует тоталитаризм и техника, они превратили человека в «одномерное» существо. Массовая культура обезличила человечество. Современный человек утратил способность к конструктивной революции-преобразованию, поэтому в стихийных и организованных конфликтах участвуют социокультурные аутсайдеры, способные лишь разрушать.
М. Хоркхаймер отвергает концепцию революции в борьбе с тотальностью и авторитарными режимами. Не народы и классы, а индивиды, способные объединяться из чувства солидарности, составляют конкретную историческую реальность. Критическое мышление, как единственно свободное, превращается в политику. Философия должна стать критической теорией. «Культурный материализм» больше других обращает внимание на технико-экономическую сторону культуры.
Философия культуры, представляющая собой одну из важнейших сфер современной философской науки, сыграла исключительную роль в процессе возникновения и становления культурологии.
Именно в философии XVIII-XIX веков начало формироваться осознание культуры как целостного явления, доступного системному изучению. Отдельные гуманитарные науки занимались изучением различных сфер культуры. Синтез знаний в эпоху Просвещения (конец XVII - начало XIX вв.), с характерным для нее стремлением к энциклопедичности, осуществлялся преимущественно на основе естественных наук (наук о природе). Само древнее понятие «культура» истолковывалось как «воспитанность», «образованность», то есть было ограничено областью педагогики, еще не приобрело общего философского значения.
Философия эпохи Просвещения проявила особый интерес к человеку, истории человеческого общества. В историческом развитии человечества просветители видели действие как природных факторов (географическая среда, климат, инстинкты и физиологические потребности человека), так и факторов неприродного свойства, искусственно создаваемых человеком. Именно последние были в дальнейшем обобщены в философском понятии «культура».
Размышлениями просветителей, а затем и философов XIX и XX веков о соотношении природного, натурального (от латинского «natura» - «природа») и неприродного, культурного начал в жизни человека были заложены основы двух фундаментальных тенденций в философском и культурологическом изучении культуры. Эти тенденции можно обозначить как натуралистическую и антинатуралистическую (греческое «anti» - означает и «против», и «вместо»). Следует отметить, что в теориях культуры, создававшихся великими философами и учеными последних веков или научными и философскими школами, данные тенденции весьма редко встречаются в «чистом виде». Как правило, одна из них преобладает или достигается их равновесие, а иногда и противоречивое сочетание.
Натуралистическую тенденцию в философии культуры и культурологии можно охарактеризовать как стремление максимально сблизить сферы культуры и природы, показав зависимость первой от второй. Культура фактически рассматривается здесь как форма или часть природы, пусть и специфическая. Отсюда следует, что человеческие общество и культура живут по законам природы, например, по закону борьбы за существование и естественного отбора. Культура способна лишь частично подавлять природные влечения человека, придавать им завуалированную форму или искажать их почти до неузнаваемости. Но все же именно они руководят поступками людей. Такие идеи прослеживаются от философских учений XVII века до социобиологии второй половины XX века, которая изучает человечество как популяцию, типологически сходную с популяциями животных. Для объяснения социальных и культурных явлений социобиология использует эволюционные биологические теории, генетику и т.п.
Антинатуралистическая тенденция в исследованиях культуры предстает как стремление провести четкие границы между культурой и природой, показать их принципиальные различия, а иногда и противопоставить их. Здесь культура рассматривается как самостоятельная, автономная по отношению к природе сфера бытия, пусть и имеющая с природой многообразные связи, но живущая по собственным законам.
Своеобразно соединяя натуралистические и антинатуралистические тенденции, ряд мыслителей XVIII-XX вв. (например, Ж.-Ж. Руссо, Ф.Ницше, З.Фрейд) выступили с различными вариантами «критики культуры». Они видели в культуре своего рода «извращение» природы и полагали, что культура, подавляя природные влечения человека, делает его несчастным. «Критика культуры» в том или ином виде призывает к «возврату к природе». При всех своих недостатках концепции такого рода стимулировали развитие культурологических знаний.
Философией культуры были поставлены вопросы об отличии культуры (цивилизации) от докультурных форм человеческой жизни (дикости, варварства), об историческом развитии культуры, о типологических различиях между культурами разных времен и народов (древние и новые культуры, культуры Запада и Востока). Эти и многие другие проблемы философии культуры вошли в сферу культурологической проблематики.
Сохраняющиеся вплоть до наших дней теснейшие связи между культурологией и философией культуры нельзя объяснить лишь философскими «корнями» культурологии. При всей своей специализации, подчас приближающей их к точным наукам, культурологические исследования вновь и вновь возвращаются к главному предмету философского познания - человеку. Гуманитарные науки, в том числе культурология, были и будут формами самопознания человека, а это приводит их к философии с ее древним девизом: «Познай самого себя!».
Современные культурологические исследования представляют собой обширный комплекс научных дисциплин, направлений научной работы, различных подходов к культурологическим проблемам, научных школ, методологий и т.д. Нельзя говорить (по крайней мере, сегодня) о некой строгой организации, четко выделяемой структуре этой системы знаний. Все попытки описать структуру культурологического знания носят предварительный характер, однако вполне возможно выделить наиболее заметные элементы структуры культурологических наук.
Во-первых, это теория культуры, представляющая собой все многообразие попыток общего осмысления культуры, версий «картин» культуры, вариантов систем понятий, категорий, теоретических схем, с помощью которых можно было бы описать культуру и ее развитие. Особое место в этой сфере занимает философия культуры, в рамках которой задача создания теории культуры решается с помощью традиционных философских методов и понятий.
Во-вторых, это историко-культурные исследования, опирающиеся на достижения классических гуманитарных наук (истории, филологии, литературоведения, искусствоведения, истории религий и т.д.), но использующие новые культурологические подходы. Выделяются историко-культурные исследования общего профиля, исследования культуры ментальностей (то есть формировавшихся в разных культурах способов восприятия людьми мира), исследования религиозного аспекта культуры, литературоведческие исследования истории культуры, культурологическое изучение мифологии, культурологические аспекты лингвистики, семиотики (теории знаковых систем), искусствоведения и эстетики.
В-третьих, это социология культуры, являющаяся синтезом социологической (изучающей общественную систему) и культурологической науки. Социологические исследования культуры имеют как теоретическую, так и практическую направленность. В последнем случае можно указать на концепции культурной политики и деятельности культурных институтов (структур общества, связанных с функционированием культуры), социокультурное прогнозирование, проектирование и регулирование, изучение культурологического образования в России и других странах, проблемы социализации и инкультурации личности (вхождения, или вживания, человека в общественно-культурную систему), охрана культурного наследия и т.д.
В-четвертых, это культурная антропология - область культурологических знаний, во многом близкая социологии культуры, но уделяющая большее внимание этническим элементам культуры, процессам взаимодействия культур разных народов, изучающая особенности языков и иных средств коммуникации (общения, обмена информацией) в различных культурах. Конечно, этими вопросами, при всей их важности, интересы культурной антропологии не ограничиваются. В соответствии со своим названием (в переводе с греческого языка «anthropologia» - «наука о человеке») она стремится создать как можно более полную картину жизни человека в культурной среде, то есть среде, самим же человеком и сотворенной. Для достижения этой цели культурная антропология широко использует данные естественных наук, имеющие отношение к жизнедеятельности человека, а также данные археологии, этнографии, лингвистики, фольклористики, истории религии и мифологии, истории, социологии, философии.
Помимо этих направлений в культурологических науках, которые возможно определить как основные, или традиционные, формируются (то как часть основных направлений, то на «стыке» их, то вне их) специальные и нетрадиционные сферы исследований. Многие из них приобретают особую важность. Так, в рамках теории культуры появились детально разработанные теории динамики (изменения, развития) культуры, морфологии (образование системы видов и форм) культуры, типологии (изучение типов) культур, герменевтики (науки об истолковании) культуры, культурных образцов-моделей (архетипов, парадигм, универсалий, паттернов). Здесь же отдельно изучаются методы культурологических исследований. Синтез на базе культурологии историко-культурных, социологических, психологических знаний позволяет разрабатывать проблемы ментальностей, психологических характеристик отдельных культур, «соматической» (телесной) культуры у разных народов и т.д. Большое значение имеют для развития культурологии сравнительно-культурные, они же - компаративные, или кросс-культурные, исследования. В последние десятилетия динамично развивается эколого-культурологическое направление, «культурологическая экология», изучающее отношение тех или иных культур к природной среде.
Постмодернизм — культурное течение, проявившееся прежде всего в развитых западных странах, а затем в той или иной мере распространившееся и в некоторых других регионах. Постмодернизм, в сущности, означает многомерное теоретическое отражение духовного поворота в самосознании западной цивилизации, особенно в сфере искусства и философии, и лишь потом обнаружившее себя в различных сферах человеческой деятельности. Отношение к нему различно, что вызвано пестротой его собственных теоретических обоснований. Наиболее лояльные оппоненты полагают, что появление постмодернистских теорий может быть оправдано намерением их авторов осмыслить особую ситуацию в культуре и обществе, порожденную перенасыщенностью культуры, где утрачивается центр, привычные ориентиры, возникает потребность в соотнесении различных ценностей в возросшем мире информации.
Непримиримость других оппонентов вызвана главным образом реакцией на постмодернистскую критику модернистского проекта, который, по их мнению, должен быть отброшен, иначе возникает «угроза его реализации». Между этими двумя крайними позициями оппонентов находится целый спектр теорий, в которых одной из главных точек преткновения является отношение «постмодернизма» к «модернизму», или «постмодерна» к «модерну». Смысл этих понятий может быть прояснен только в соотнесении их друг с другом.
Вначале понятие «постмодернизм» активнее использовалось в сфере художественной культуры, и лишь со временем получило широкое толкование и помимо своеобразного направления в искусстве оно стало применяться для характеристики определенных тенденций в философии, политике, религии, науке, этике, образе жизни, мировосприятии, а в итоге — для периодизации культуры. Именно в этих последних смыслах используется оно в настоящем тексте.
Ж.-Ф. Лиотар считал, что переход общества в эпоху, называемую постиндустриальной, а культуры — в эпоху постмодерна, начался, по меньшей мере, с конца 50-х гг. ХХ в., обозначивших в Европе конец ее восстановления. Тем не менее постмодерн для него не является антитезой модерну, а входит в модерн, представляет собой часть модерна. Такая трактовка дает Лиотару основание утверждать, что, поскольку эпохой Возрождения открывается наша современность, то и постсовременность также. Приставка пост- обозначает, по его мнению, нечто вроде конверсии: новое направление, сменяющее предыдущее. Поэтому постмодернизм это не конец модернизма, не новая эпоха, а модернизм в стадии очередного обновления. Модерн продолжает основательно развиваться вместе со своим постмодерном. Следоватательно, отношение постмодерна к истории имеет особый характер: он живет не из мнимого отрицания всего предшествующего, а имеет в виду настоящую одновременность неодновременногo. Причем постмодернизм имеет свои античные, средневековые, нововременные и другие праформы. Таким образом, через осмысление всех проблем постмодернизма с необходимостью проходит идея преемственности культурного развития, трактуемая как весьма сложный процесс, прежде всего лишенный линейности.
referat911.ru
ФГОУ СПО «Ижевская государственная
сельскохозяйственная академия»
Факультет непрерывного профессионального
образованияПостмодернизм в культуре XXвека
Контрольная работа по культурологииПроверил:
Выполнил: Балахонова А.В.
Специальность: БуиА
Курс 1; гр:116
Шифр 0905257Ижевск 2010
Содержание
Введение……………………………………………………………………………3
Современное движение или движение к новой архитектуре……………………5
Идеологи постмодернизма….……………………………………………………..7
Постмодернизм и его историческая судьба………………………………………12 Постмодернизм в социально – культурных условиях буржуазного общества...14
Заключение………………………………………………………………………….16
Список использованной литературы……………………………………………17
Введение
Если бы в начале 60-х годов кому-нибудь из активных деятелей художественного авангарда на Западе сказали, что через десять лет музеи современного искусства будут выставлять фигуративную живопись и в ретроспективах демонстрировать дипломные проекты Эколь де Боз'ар, а фасады новых зданий будут «украшать» колонны, арки, сандрики, только самые отъявленные скептики, вздохнув, заметили бы, что новое в искусстве-всегда хорошо забытое старое. И в данном случае не ошиблись бы. После программного антитрадиционализма, элитаризма, доходив
шего до герметизма, и ухода от реальности, крайним выражением которого стал абстракционизм, через пара
доксальную вещественность поп-арта, как бы внехудоже-ственную документальную прозу, кинофильмы ужасов, театральные хэппенинги, пытавшиеся стереть грань между сценическим действом и жизненной реальностью, художе
ственный авангард в капиталистических странах обратился к возрождению традиционных средств выразительности.
Возможно, наиболее наглядно—хотя бы в силу физи
ческого масштаба и непосредственной связи с жизнеде
ятельностью масс—изменения творческой направленности воспринимаются в архитектуре. Эти изменения тем значи
тельнее, что архитектура исторически выступает в роли искусства, как бы концентрирующего самую суть движе
ний художественного сознания и стабилизирующего стиль эпохи, и оказывает этим самым косвенное, но глубокое влияние на другие виды искусства.
Испанский архитектор-авангардист Рикардо Бофилл строит в новых городах-спутниках Парижа жилые ком
плексы, запроектированные по строго осевой, жестко симметричной схеме с тяжелыми карнизами и фронтонами мощными (явно декоративными) колоннами, приподнятыми на рустованных стилобатах. И все эти воспоминания о французском классицизме—на базе современной инду
стриализации строительства: части огромных колонн и другие архитектурные элементы изготавливаются на поли
гонах и лишь монтируются на стройплощадке.
Особняки, построенные по проектам известного американского архитектора, педагога и теоретика Роберта Вен
тури, явно апеллируют к традиции своими подчеркнуто развитыми скатными крышами и свесами карнизов, слухо
выми окнами,
дымовыми трубами, циркульными очертани
ями проемов, использованием традиционных материалов— дерева, камня. Тут же используются новейшие приемы пространственных построений, рожденные современной архитектурой, и в то же время особняки эти демонстратив
но оборудуются громоздкой, старомодной мебелью.
Бесспорно, все это—неожиданность с точки зрения ставших уже канонами позиций «модернистов»— архитекторов, художников и искусствоведов 50 — 60-х го
дов, но столь же бесспорно здесь обнаруживается опреде
ленная закономерность при сопоставлении этих явлении с «возрождением» фигуративной живописи, с организацией в ведущих музеях современного искусства выставок эклек
тической архитектуры конца XIX—начала XX века и едва ли не всеобщей погоней за старинной мебелью и посудой, с музыкой «кантри», со стилем «ретро» в кинематографии и модах. Сама собой напраши- вается мысль, что подобные изменения в выразительном языке архитектуры, при всей их важности для развития формообразования, в известной мере вторичны. Они отражают более глубокие перемены в архитектурном и еще шире-в художественном сознании.
Современное движение или движение к новой архитектуре
«Современное движение», или «движение к новой (сов
ременной) архитектуре», как назвали комплекс своих идей и приемов, новаторских для своего времени, передовые архитекторы начала 20-х годов, выразило в професси
ональной сфере комплекс социально-утопических и эстети
ческих воззрений того времени. Их вдохновляла утопиче
ская идея с помощью радикального обновления и преобра
зования среды жизнедеятельности изменить поведение людей и усовершенствовать социальное устройство.
Растратив или, во всяком случае, видоизменив социаль
но-преобразовательные претензии и творчески усвоив рас
пространившиеся в обыденном сознании на Западе техни-цистско-прогрессистские идеи, расширив и развив свой формально-композиционный арсенал, в частности за счет эстетического освоения новейшей техники, архитектура «современного движения» в первые десятилетия после второй мировой войны стала уже в буквальном смысле слова «современной», господствующей. Сверкающие стек
лом призмы суперсовременных небоскребов в ходе куль
турной экспансии правящих кругов США распространились от Токио до Парижа, от Стокгольма до Рио-де-Жанейро. Обслуживавшая крупнейшие монополии, «современная» архитектура была как бы взята ими на вооружение и в конечном счете интегрирована «культурой большого бизне
са».
Острая картина идейно-художественной борьбы вокруг стилевой направленности архитектуры и искусства сложи
лась в конце 60-х—начале 70-х годов, отражая сложную и противоречивую ситуацию в общественном сознании разви
тых капиталистических стран. Ее породили глубокий ду
ховный кризис, окончательная утрата иллюзий, которыее поддерживались в предыдущее десятилетие относительно быстрым экономическим ростом, вызванным развертыва
нием научно-технической революции и влиянием буржуаз
ного либерализма. Во второй половине 60-х годов кризис обострился вследствие быстрого крушения левого радика
лизма, которое в области искусства обернулось разочаро
ванием в связанной с левым радикализмом контркультуре. Это разочарование в конкретных идеалистических и утопи
ческих способах «совершенствования» капиталистического общества
часто приобретало форму отказа от его преобра
зования вообще и в конечном итоге вызвало распростра
нившиеся в широких общественных кругах настроения общественной пассивности, апатии, равнодушия. В своем наиболее реакционном и поддержанном правящими круга
ми выражении все это вылилось в «новый» консерватизм и правый радикализм.
В этих условиях «современная» архитектура подверг
лась решительной атаке не столько со стороны ретрогра
дов, сколько (и это было неожиданно) со стороны новей
шего авангарда, «трансавангарда», как профессионального, так и художественного в целом, причем критике подвергал
ся и формально-выразительный арсенал и идейные основы движения, которые целиком были объявлены заблуждени
ем, ошибкой, вызвавшей тяжелые последствия социально
го, этического и психологического плана как для развития самой архитектуры, так и для масс ее потребителей. «Современная» архитектура была (не без оснований) объ
явлена составной частью истэблишмента, орудием угнете
ния наиболее эксплуатируемых и дискриминируемых слоев населения и манипулирования их сознанием.
На этой волне всеобщей критики «современной» архи
тектуры и сформировалось движение архитектурного пост
модернизма. В отличие от прежних критических по отношению к «современной» архитектуре направлений, на
целенных лишь на освобождение доктрины от некоторых явно устаревших догм и на совершенствование ее компози
ционно-образного арсенала, постмодернисты открыто объ
явили о своем отказе от идей и творческих принципов «современного движения» в целом. В соединении с прог
раммным, образующим сердцевину новой концепции анти
утопизмом этот отказ определил всю идейно-творческую платформу постмодернизма. Осудив жизнестроительные замыслы пионеров современного движения, постмодерни
сты выступили с пропагандой «реалистичности», то есть пассивного (но при этом открытого, программного) подчи
нения существующей социально-экономической, культур
ной и градостроительной ситуации. Отказавшись от круп
номасштабных градостроительных мероприятий (стро
ительства новых и коренной реконструкции
существующих городов), радикально изменяющих среду обитания и, соот
ветственно, поведение людей, они призывают к «контексту
альному» вписыванию в нее, к постепенности преобразова
ний.
Одной из позиций концепции постмодернизма, непос
редственно связанной с установкой на подобное «вписыва
ние», является решительное изменение отношения к потре
бителю архитектуры, чьими ценностями и эстетическими ориентациями пренебрегали идеологи модернизма, в том числе архитектурного; переход от архитектуроцентрист-ской, лидерской, поучающей позиции к исследованию и пониманию его потребностей и запросов, включая эстети
ческие, к поиску коммуникабельности и в связи с этим понятности языка форм для художественно неподготов
ленного потребителя и, в конечном счете» к программному подчинению требованиям заказчика. В этой связи амери
канский архитектор-методолог Кристофер Александер пи
сал: «Все решения о том, что строить и как строить это, должны быть в руках пользователя» .Идеологи постмодернизма Идеологи постмодернизма с самого начала пытались определить его характерные особенности, подчеркивая прежде всего несомую им «новизну» поиска общепонятно
сти решений и связанное с ним обращение к старым, казалось бы, уже пережитым и навсегда отвергнутым художественным сознанием приемам и формам. Однако большая часть западной художественной критики 70-х годов видела в постмодернизме не стадиальное явление, а только очередную и трудно выделяемую совокупность претендующих на новизну течений. И это естественный и частый в искусствознании взгляд, когда новые направле
ния рассматриваются с точки зрения не его собственных позиций, а принципов и критериев, признанных в данный момент. Поныне в западной критике существует тенденция не замечать того нового, что внес в архитектуру постмо
дернизм, отказывая ему в концептуальности. Так, справед
ливо отмечая, что на протяжении практически всей исто
рии «современной» архитектуры существо
вали оппозицион
ные по отношению к ней — обычно традиционалистические — течения, американский критик Ричард Г. Уилсон твердо, хотя и без достаточного основания, заявляет: «То, что называют постмодернизмом, есть лишь продолжение более ранних идей».
Но и среди исследователей, признающих новизну по
стмодернизма, преобладает почти беспредельно расшири
тельная трактовка термина. Американский писатель Маль-кольм Бредбери писал: «Нам предоставлен удобный флаг, под которым можно пускаться в плавание. На этом флаге значится «постмодернизм». Под широким знаменем по
стмодернизма собрались такие пестрые явления, как театр абсурда, французский «новый роман», американский «но
вый журнализм», всевозможные направления в живопи
си—от поп-арта и оп-арта до абстрактного экспрессиониз
ма и фотореализма». Видный американский архитектур
ный критик Ада-Луиза Хэкстебл считает, что «термин «постмодернизм» не содержит в себе ничего загадочного или точно определенного, это просто все, что появляется в зодчестве после современной архитектуры», и добавляет:«Это термин удобный: с одной стороны—всеобъемлющий, с другой—расплывчатый. За ним, по сути, скрывается множество подходов и стилей».
Одну из первых развернутых дефиниций постмодерниз
ма в советской научной литературе дала В. А. Крючкова: «Постмодернизм—термин, который часто употребляется в западной критике для обозначения всей совокупности новейших модернистских направлений (начиная с поп-арта)»". О. Э. Туганова, считая, что «постмодернизм сво
ими корнями уходит в такие течения начала XX века, как футуризм, кубизм, дадаизм, сюрреализм, конструкти
визм», пишет: «Мы считаем возможным отнести к постмо
дернизму такие художественные явления, как «черный юмор» («веселый нигилизм»)… структуралистское кино, алеаторика в музыке, «пост-художественная абстракция», «пост-студийная скульптура» и поп-арт в изобразительных искусствах». Н. С. Автономова вообще говорит о «прак
тике современного модернизма (или, точнее, постмодерниз
ма) в искусстве» .
Понятие постмодернизма вызывает различные толкова
ния вследствие не
только несовпадения подходов исследо
вателей, но и исторического процесса видоизменения его содержания. Выдвинутое после второй мировой войны, оно вроде бы естественно фиксировало рубеж в развитии истории и, казалось бы, культуры, в том числе художе
ственной. Но, поскольку преемственность с довоенным модернистским искусством очевидно сохранялась, понятие не укоренилось. Вновь зазвучало оно в 60-е годы и как бы получило вторую жизнь вплоть до начала 70-х годов для обозначения новых явлений как в собственно модернизме, так и в контркультуре. И, наконец, сегодняшний беспреце
дентный взлет интереса и внимания к постмодернизму в связи с поворотом искусства к фигуративности, изобрази
тельности, повествовательности, орнаментальности— вообще к традиции в самом широком смысле слова. В этих нынешних условиях понятие постмодернизма приобрело более определенный (по сравнению с его прежними трак
товками) смысл противостояния модернизму. Однако «в ходу» остались и все прежние трактовки понятия. Отсюда смущающая неоднозначность суждений и дефиниций, че
респолосица мнений и оценок.
Тем не менее представляется, что именно со второй половины 70-х годов постмодернизм приобрел свое соб
ственное лицо и сложился как подлинный пост-модернизм (через дефис!), как новое, самостоятельное художествен
ное направление, противостоящее модернизму как таково
му и претендующее на его замену. Вот почему замечание В. Л. Глазычева: «Постмодернизм—прежде всего заба
ва… Он попросту любопытен» ,—конечно же, только шутка, заменяющая глубокий, подлинно критический анализ развивающегося и самостоятельного явления.
Многочисленность существующих определений очевид
но растворяет определенность постмодернистской эстетики или, что методологически более тревожит, объединяет этим термином одновременные с постмодернизмом, но отличные от него именно последовательным развитием модернистских концепций художественные явления, кото
рые точнее определяются терминами «неоавангардизм» или «поздний модернизм» (в отличие от «трансавангардизма» и, соответственно, «постмодернизма»).
Несомненный интерес представляет трактовка термина «поздний модернизм, в западном архнтектуроведении. Виднейший теоретик архитектурного постмодернизма ан
глийский критик Чарльз Дженкс утверждает, что термин «поздне-современный» (1аtе-modern) появился в 1977 году. Однако он часто и капитально использовался в западном искусствознании значительно раньше. Автор книги «Позд
ний модернизм. Изобразительные искусства после 1945 года» Эдвард Люси-Смит объединяет этим термином все послевоенное авангардистское искусство, непосредственно выводя его из модернизма первой половины века. Сам же Дженкс в 1977 году опубликовал книгу «Язык архитектуры постмодернизма», ставшую своего рода «библией» движе
ния. Но пропагандировавшиеся в книге явления, оппозици
онные по отношению к «современной» архитектуре, явно не укладывались в рамки постмодернизма. И в 1980 году в полном созвучии с книгой Э. Люси-Смита выходит новая работа Дженкса «Архитектура позднего модернизма», где автор четко и достаточно обоснованно отделяется от постмодернизма. Поздний модернизм рассматривается им как непосредственное продолжение «современной архитек
туры» («модернизма»), но на стадии ее вырождения. Акцентируя эстетические возможности новейшей техники и прежде всего смелость и легкость конструкций, поздний модернизм как бы щеголяет и жонглирует блеском и ультрановизной архитектурных форм. «Хай-тек»—стиль «высокой техники»—это сегодня пик развития позднего модернизма. Его яркий пример—Центр культуры и ис
кусств имени Ж. Помпиду в Париже архитекторов Р. Пи
ано и Р. Роджерса. Однако этот внешний блеск тщится прикрыть собой внутреннюю пустоту архитектуры, ибо поздний модернизм растерял весь социально-преобразующий пафос и демократический заряд «совре
менного движения» и, развивая традиции проектной футу
рологии начала 60-х годов, вообще исключил социальную проблематику из круга своих интересов.
Если брать художественный процесс в целом, то утверждения о «конце модернизма» в западном искусстве и приходе «эры постмодернизма» явно преувеличены пото
му, что идеология модернизма подвергается сегодня по
стмодернистской ревизии лишь частично, фрагментарно. Основную критику вызывает абстрактно-функционалистская ветвь модернизма со всеми ее новей
шими модификациями, прочнее всего вошедшая в культуру современного буржуазного общества и (в прямом смысле слова) окрасившая собой все его этажи—от престижных и государственных объектов до рядовой среды повседневной жизнедеятельности. И сегодня основной вал строительной продукции катится по наезженным рельсам добротной коммерческой архитектуры, эксплуатирующей функциона-листские установки модернизма.
Как же все-таки выделить постмодернизм в нынешнем сложном переплетении творческих тенденций и течений при его собственной программной неопределенности и внутренней многослойности? Основной его признак, по Дженксу,—«двойное кодирование»: «Архитектура обраща
ется и к элите и к человеку с улицы… Она сможет обращаться и к архитекторам, профессиональной элите, заинтересованной и способной отмечать тонкие различия в быстроменяющемся языке, и в то же время—говорить с потребителями, которые хотят красоты, традиционного окружения и своего собственного образа жизни. Обе группы, противоположные и часто использующие различ
ные коды восприятия, должны быть удовлетворены» .
И все же типологической чертой постмодернизма пред
ставляется усиление историзма как определяющего прин
ципа, характерной, но не единственной формой выражения которого является «двойное кодирование». Причем тогда «двойное кодирование», возможно, выражает одновремен
но своеобразие, остраненность и даже, как считает Е. Кан
тор, «антитрадиционалистскую природу» постмодернизма, который, по ее мнению, «осознавая традицию вообще как ценность… вовсе не хочет жить внутри традиции, продол
жать и осуществлять ее» .
Постмодернизм и его историческая судьба Постмодернизм появился не вдруг, из ничего, как бы по мановению волшебной палочки. Уже в ряде явлений искусства конца 50-х и особенно 60-х годов наметился отход как от отдельных положений модернистской эстети
ки, так и некоторых фундаментальных концептуальных установок модернизма, таких, как герметизм и индивиду
ализм, самоизоляция от окружающего мира и уход исклю
чительно во внутренний мир художника, а в пластических искусствах—геометризация и беспредметность. Этот от
ход наиболее заметно проявился в документальной прозе, хэппенингах и особенно в поп-арте. Однако эстетический утопизм, индивидуализм, программный элитаризм, преуве
личенный логицизм концепций продолжали оставаться определяющими для модернистского искусства в целом, пока контркультура леворадикального и особенно моло
дежного движения второй половины 60-х годов не постави
ла под сомнение идейно-художественные ценности модер
низма, выявила его связь с истэблишментом и не предло
жила—хотя и на достаточно короткое время, как экспери
мент, «для обсуждения»—новую систему ценностей, отно
шений, профессиональных приемов.
Думается, что без осознания роли и места, а также момента подъема контркультуры не может быть понят постмодернизм и его историческая судьба. Для исследова
ния проблемы генезиса и будущего постмодернизма важно, что контркультура совмещала противоположные тенден
ции. Это, с одной стороны, обращение к массам, поиск
выхода «на улицу», жизнестроительская утопия, критиче
ская позиция по отношению к сложившемуся порядку вещей, породившие всплеск иронии, гротеска, своеобраз
ной карнавальности. С другой стороны, критичность в отношении к обществу и к господствующему искусству доходила до предела деструктивности, до призывов (и практических осуществлении) к самоуничтожению искус
ства (минимальное, мгновенное, исчезающее и другие разновидности «концептуального искусства»). То есть в контркультуре соединялись элементы антимодернистские с модернистскими, содержанием и формой.
Постмодернизм, безусловно, явился художественной реакцией на контркультуру. Восприняв ее уроки, он во многом углубил, усилил, перевел с эмоционального на концептуальный уровень контркультуристскую критику модернизма, опираясь на взгляды профессионально непод
готовленного потребителя, «простого человека с улицы». Однако при всем антиэлитаризме и программном, хотя и программно пассивном, гуманизме такой позиции для постмодернизма характерно и обнажает консерватизм его доктрины тот факт, что «человек с улицы» берется в его наименее культурно, политически и эстетически не разви
том, конформированном обличье. При этом теоретиками постмодернизма умалчивается, что сам этот образ во многом создан и стереотипизирован аппаратом массовой культуры, идеологией и практикой «потребительского об
щества» в интересах господствующих классов и стабилиза
ции существующего строя. Так в США постмодернисты обычно выражают взгляды реакционно настроенного «бе
лого молчаливого большинства». Но, подхватив критиче
скую инерцию контркультуры, постмодернизм в то же время еще более решительно отрицает саму контркультуру как доведенную до предела практику модернизма.
Возможно, переходя от социологии искусства постмо
дернизма к его историческим судьбам и художественным реалиям, можно предположить, что модернизм в его исторически конкретной форме был связан с определенным этапом развития капитализма и буржуазной культуры и с исчерпанием данного этапа был обречен на провал и на декларативный отказ от него. Однако для перехода к постмодернизму требовалось определенное сочетание соци
ально-культурных условий. По-видимому, нужна была «встряска» контркультуры для осознания и самосознания внутри искусства «тупиков» модернизма.
Контркультура была крайней стадией модернистской «революции»: она позволила и заставила увидеть в искус
стве модернизма не просто непонятную или неприемлемую форму, а ошибочную и даже, точнее,-ложную концепционную суть. И ретроспективность постмодернизма—уже не просто реакция, а возвращение «на круги своя» — к традиционному искусству.
Постмодернизм в социально-культурных условиях
буржуазного общества
В то же время в конкретных социально-культурных условиях буржуазного общества постмодернизм (несмотря на программную антимодернистичность) остается в своем существе, в своем творческом методе и в практических результатах развитием художественного модернизма, что с горечью вынуждены признавать идеологи постмодернизма. Сам Ч. Дженкс говорит, что реальные сторонники антимо
дернистского движения находятся «на полдороге: наполо
вину модернисты, наполовину пост». (Кстати говоря, это является одной из генетических причин «двойного кодиро
вания» постмодернизма.) Под воздействием связанных с контркультурой «защитного» и «альтернативного» плани
рования предтечи постмодернизма выступали с антипро фессионалистских, антиархитектурных позиций. В постмо
дернизме эта критика приобрела характер прямого подчи
нения архитектора и художника заказчику.
Говоря о воздействии усиления консервативных тенден
ций в политике и общественном сознании на становление художественного постмодернизма, нельзя не видеть того, что консерватизм 70-х годов все же именно «новый». Но, главное, он совершенно не исчерпывает спектра влиятель
ных настроений 70-х годов. В этот период набирали силу освободительные политические идеи, глубоко гуманистиче
ские представления о ценности человеческой личности, культуры, истории, живой природы. Поэтому нельзя, пол
ностью сознавая связь постмодернизма с «новым» консер
ватизмом, идеологией и практикой «потребительского об
щества», с антитехницизмом и антисциентизмом, не видеть одновременно проявления в постмодернистской концепции роста внутренне противоположных этим тенденциям гума
нистических, антиэлитарных идей. При этом само понятие гуманизма у теоретиков постмодернизма характерно для буржуазной интеллигенции. Это не боевой, действенный пролетарский гуманизм, а пассивный, во многом утопическии. Именно поэтому постмодернисты верят в возмож
ность создания индивидуальной
гуманизированной среды в имманентно антигуманном капиталистическом обществе.
Идеи контркультуры, безусловно, проявились в столь распространенных иронии, гротеске и парадоксальности в наборе и сопоставлении архитектурных форм. Воздействи
ем причудливо соединившихся идей контркультуры и «потребительского общества» навеяно столь важное для доктрины постмодернизма требование «соучастия» буду
щего потребителя в процессе создания архитектурного объекта. Столь существенная для постмодернизма концеп
ция создания гуманизированной индивидуальной среды связана с вдохновившей контркультуру верой левых ради
калов в преобразование общества через личностное, а не социальное освобождение. Однако в постепенном усилении традиционализма, в становлении на протяжении 70-х годов высокой, классицистически-регулярной версии постмодер
низма проявляется все усиливающееся изживание следов воздействия контркультуры на постмодернизм.
Заключение Постмодернизм эволюционирует быстро. Отсюда обо
стренный интерес к его перспективам, судьбе. Его идеоло
ги считают, что постмодернизм вовсе не «отменит» архи
тектуру «современного движения»—во всяком случае в обозримом будущем,—хотя и существенно потеснит ее, а также будет сосуществовать с поздним модернизмом. Показательно, что и адепты и критики постмодернизма все чаще сравнивают его с другим «смутным» временем в истории искусства—маньеризмом, имея в виду не только заметные композиционно-стилистические параллели, но и пытаясь понять историческое место и судьбы архитектур
ного неоавангардизма. Термин «маньеризм» (и даже «сверх
маньеризм») употребляется на Западе в понимании новей
ших явлений в архитектуре столь же часто, как постмодер
низм, и в столь же неопределенном значении, но, пожалуй, постепенно вытесняется последним.
На основании анализа опыта дефиниции постмодерниз
ма, его истоков, концепции и конкретной художественной практики можно сказать, что постмодернизм—это направ
ление искусства и архитектуры в развитых капиталистиче
ских странах 70-х—начала 80-х годов, которое отражает разочарования художественной интеллигенции в идеалах, догмах и приемах модернизма и, в отличие от других течений буржуазного искусства, в поисках понятности языка и новых средств выразительности открыто ориенти
руясь на обыденные вкусы, взгляды и настроения массово
го сознания, обратилось к привычным и традиционным художественным формам, как правило, в соединении с иронией, гротеском, остранением. Возможно, жизнь само
го постмодернизма не будет долгой: слишком велики центробежные силы входящих в него разнородных по своей сути элементов. Но даже сегодня видно, что он знаменует завершение искусства «классического» модер
низма и уже выполнил свою миссию, подорвав устои «современного движения» и открыв тем самым путь отличным от его доктрины концепциям творчества.
Список использованной литературы
“Популярная художественная энциклопедия” В.М.Полевой, В.Ф.Маркузон, Москва,1986г.
А.Рябушин, В.Хайт, Постмодернизм в реальности и преставлениях // “Искусство”,1984г, №4.
Иконников А.В., Зарубежная архитектура. От “новой архитектуры ” до постмодернизма, М., 1982г.
Рябушин А.В. “Новые горизонты архитектурного творчества 1970 – 1980-е годы.” М., 1990г.
www.ronl.ru
Размещено на
ФЕДЕРАЛЬНОЕ АГЕНСТВО ПО ОБРАЗОВАНИЮ
Государственное образовательное учреждение
высшего профессионального образования
«СИБИРСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ АЭРОКОСМИЧЕСКИЙ УНИВЕРСИТЕТ ИМЕНИ
АКАДЕМИКА М.Ф.РЕШЕТНЕВА»
ЗЕЛЕНОГОРСКИЙ ФИЛИАЛ
РЕФЕРАТ
ПО КУЛЬТУРОЛОГИИ
ПОСТМОДЕРНИЗМ В КУЛЬТУРОЛОГИИ
Выполнила:
Студентка гр. БЭФ 12-31
Макаренко А.П.
Проверил:
Доцент, к. филос. н.
Болышева Н.Н.
ЗЕЛЕНОГОРСК, 2012
СОДЕРЖАНИЕ
Введение
Раздел 1. Истоки возникновения постмодернизма
1.1 Разновидности постмодернизма
1.2 Особенности постмодернизм в искусстве
1.3 Постмодернизм в философии
Раздел 2. Постмодернизм в российской литературе
Раздел 3. Постмодернизм и массовая культура
Заключение
Список литературы
ВВЕДЕНИЕ
постмодернизм литература философия
Актуальность рассматриваемой темы определяют в современных условиях т.к. живя в современном обществе, люди почти не чего не знают о более ранних культурах, в частности о культуре постмодернизма.
Внимание к культуре, эстетике и искусству постмодернизма возникло в нашей стране во второй половине 80-х годов, когда его западные образцы были импортированы или пересажены на местную почву,
Цель реферата является анализ постмодернизма в культурологии;
Поставленная цель предполагает решение нескольких задач:
· Определение постмодернизма, его отличие от иных течений в мировой культуре;
· Анализ постмодернистских тенденций в искусстве;
· Изучить историю постмодернизма в России.
· Изучение постмодернизма в философии
1. ИСТОКИ ВОЗНИКНОВЕНИЯ ПОСТМОДЕРНИЗМА
Постмодернизм - совокупное обозначение наметившихся в последние 25-30 лет тенденций в культурном самосознании развитых стран Запада. Постмодернизм (или «постмодерн») означает то, что после «модерна», или современности.
Понятия «постмодернизм», «постмодерн» многозначны и используются для обозначения направления в современной философии, искусстве, политике, религии, этике, образе жизни, мировосприятии.
Постмодернизм выступает как характеристика определенного способа менталитета, мировосприятия, мироощущение и оценки познавательных возможностей человека и места и роли в окружающем мире.
Статус понятия постмодернизм получает в 80-е гг., благодаря работам Лиотара, распространившего дискуссию о постмодернизме на область философии.
Термин «постмодерн» входит к 1917 г.в период Первой мировой войны . Впервые его употребил немецкий филосов Рудольф Панвиц в работе «Кризис европейской культуры». В 1934 году в своей книге «Антология испанской и латиноамериканской поэзии» литературовед Ф. де Онис применяет его для обозначения реакции на модернизм. В 1947 году Арнольд Тойнби в книге «Постижение истории» придает постмодернизму культурологический смысл: постмодернизм символизирует конец западного господства в религии и культуре.
Первоначально «постмодерн» указывал на кризисное состояние авангардистской литературы. После в термин вложили смысл, обозначив им надежды на преодоление кризиса и разрыва между элитарной и массовой культурой.
Этот термин чаще применяется для характеристики новаций в литературе и искусстве, а также трансформации в социально-экономический, технологической и социально-политической сфере.
Исследователи постмодернизма склоняются к тому , что постмодернизм впервые возникает в сфере художественной культуры ( в США - с конца 40-х начала 50-х годов) . Во Франции ( с установление Пятой республики -1958г.). Затем скоро распространяется на другие сферы: философию, политику, религию, науку.
Началом постмодернизма считают статью Лесли Фидлера -1969 «Пересекайте границу, засыпайте рвы».Американский теолог Харви Кокс в своих работах начала 70-х годов , посвященных проблемам религии в Латинской Америке широко пользуется понятием «постмодернистская теология».Популярность термин «постмодернизм» обрёл благодаря Чарльзу Дженксу. В книге «Язык архитектуры постмодернизма» он отмечал , что само это слово и применялось в американской литературной критике 60-70-х годов для обозначения литературных экспериментов, автор придал ему иной смысл.
К настоящему времени постмодернизм прошел все главные этапы собственного становления. В конце50-х гг. в итальянской архитектуре и американской литературной критике возникли первые его признаки. Затем они появились в искусстве остальных государств , США и Японии. К концу 60-х гг. Распространились на другие области культуры . В 70-е гг. происходит признание постмодернизма. В 80-е гг. постмодернизм распространяется по всему миру и становится модой. Если ранее нужно было обязательно быть модернистом и авангардистом , то сейчас стало тяжело не быть постмодернистом.
1.1 РАЗНОВИДНОСТИ ПОСТМОДЕРНИЗМА
Нередко в качестве термина «постмодернизм» используют экзистенциализм (существование) позднего М. Хайдеггера , постпозитивизм П. Фейербенда, постструктурализм Ж. Дерриды и Ж. Делеза , постструктулизм М. Фуко.
Его представители:
· Жак Лакан (1901-1981) французский философ (фрейдист, структуралист, постструктуралист) и психиатр. Одна из самых влиятельных фигур в истории психоанализа
· Жак Деррида (1930- 2004) французский философ и теоретик литературы, основатель деконструктивизма.
· Жорж Батай (1897-1962) французский философ и писатель, стоявший у истоков постмодернизма.
· Жиль Делез (1925-1995) французский философ-постмодернист, который совместно с психоаналитиком Феликсом Гваттари написал знаменитый трактат «Анти-Эдип» (1972). Делёз и Гваттари ввели в философский лексикон термины «ризома», «шизоанализ», «тело без органов».
· Мишель Фуко. (1926-1984) французский философ, теоретик культуры и историк. Создал первую во Франции кафедру психоанализа, был преподавателем психологии в Высшей нормальной школе и в университете города Лилль
· Ролан Барт (1915-1980) французский философ- постструктуралист и семиотик.
· Ричард Рорти .(1931-2007) американский философ.
Филосовы, расходятся по многим вопросам .Они заложили философские основы постмодернизма тремя основными тезисами:
Во-первых, люди не имеют доступа к реальности и, следовательно, средств для постижения истины не существует.
Во-вторых, реальность недоступна, потому что мы являемся пленниками языка, который придает форму нашим мыслям прежде, чем мы можем помыслить, и поэтому мы не можем выразить то, о чем мы думаем.
В-третьих, мы создаем реальность посредством языка, и поэтому природа реальности определяется тем, кто имеет власть формировать язык.
1.2 ОСОБЕННОСТИ ПОСТМОДЕРНИЗМА В ИСКУССТВЕ
В начале ХХ века классический тип мышления эпохи модерна меняется на неклассический, а в конце века -- на постнеклассический. В специфики новой эпохи, которая отличалась от предыдущей. Современное состояние науки, культуры и общества в целом в 70-е годы прошлого века было охарактеризовано Ж.-Ф. Лиотаром как «состояние постмодерна». Зарождение постмодерна проходило в 60-70-е гг. ХХ века, оно связано и логически выходит из процессов эпохи модерна как реакция на кризис её идей, а также на так называемую смерть супероснований: Бога (Ницше), автора (Барт), человека (гуманитарности).
Сформировавшись в эпоху преобладания информационных и коммуникационных технологий, теоретических знаний, широких возможностей выбора для каждого индивида, постмодернизм несет на себе печать плюрализма и терпимости, в художественном проявлении. Его характерной особенностью стало объединение в рамках одного произведения стилей образных мотивов и приемов, заимствованных из разных эпох, регионов и субкультур. Художники используют классику: барокко, символику древних культур и первобытных цивилизаций, творя на этой основе собственную мифологию, соотнесенную с личными воспоминаниями автора. Произведения постмодернистов представляют собой игровое пространство, к котором происходит свободное движение смыслов - их наложение, перетекание, ассоциативная связь. Но опыт мировой художественной культуры, постмодернисты сделали это путем шутки, гротеска, пародии, широко используя приемы художественного цитирования, коллажа, повторения.
Использование готовых форм - основополагающий признак такого искусства. Происхождение этих готовых форм не имеет принципиального значения: от предметов быта, выброшенных на помойку или купленных в магазине, до шедевров мирового искусства . Ситуация художественного заимствования вплоть до симуляции заимствования, римейк, реинтерпретация, лоскутность и тиражирование, дописывание от себя классических произведений, добавившаяся в конце 80-90-х годов к этим характеристическим чертам "новая сентиментальность", --содержание искусства эпохи постмодерна. Постмодернизм обращается к готовому, прошлому, уже состоявшемуся с целью восполнить недостаток собственного соде...
www.tnu.in.ua
Главная » Рефераты » Текст работы «Постмодернизм в культуре XX века - Культура и искусство»
17
РЕФЕРАТ
по дисциплине «Культурология»
по теме: «Постмодернизм в культуре 20 века»
Оглавление
- В в е д е н и е -
1.Постмодернизм как философско-мировоззренческое направление
2.Постмодернизм в искусстве
- З а к л ю ч е н и е -
Библиография
- В в е д е н и е -
Пристальное внимание к культуре, эстетике и искусству постмодернизма возникло в нашей стране во второй половине 80-х годов, когда его западные образцы были не просто импортированы, либо ᴨȇресажены на местную почву, но оказались эмблемой уникальной культурной ситуации. В эстетическое сознание как бы одновременно ворвалось бесконечное многообразие художественных идей, стилей, форм - отложенная литература, "полочные" фильмы и сᴨȇктакли, "другая" живопись, музыка третьего направления. Искусство трех волн эмиграции, произведения зарубежных художников XX века, ранее у нас не обнародовавшиеся, новое прочтение классиков советской литературы, чье творчество мы в полном объеме лишь начинаем узнавать - все это постмодерн.
Но постмодернизм не ограничен только художественной сферой. Актуальность рассматриваемой темы определяют стремительные процессы трансформации геополитического пространства, политические решения, смена духовных ориентиров, плюралистические трактовки исторического прошлого, настоящего и будущего страны. Против догматизма в науке и политике направлен совет автора знаменитого постмодерʜᴎϲтского романа "Имя розы" Умберто Эко: если вам кажется, что вы нашли окончательную истину, научите ее, эту истину, смеяться, поскольку "единственная твердая истина -- что необходимо освобождаться от нездоровой страсти к истине" [1, с.86]
Целью настоящей работы является анализ постмодернизма общественной жизни с его нестабильностью, непредсказуемостью, риском обратимости, и влияние ее на развитие современного искусства.
Поставленная цель предполагает решение двух задач:
· определение философско-мировоззренческих установок постмодернизма, его отличие от иных течений в мировой культуре;
· анализ постмодерʜᴎϲтских тенденций в искусстве, их ᴨȇрсᴨȇктива в будущем человечества.
Реферат состоит из 5 разделов. В ᴨȇрвом сформулированы цель и задачи исследования, во втором описываются особенности возникновения и сущность постмодернизма как философского и политического направления, его противоречия с модернизмом, как особым, уникальным типом западноевроᴨȇйской культуры и образа мышления, в третьем дается обзор основных этапов развития постмодерʜᴎϲтских тенденций в искусстве, в четвертом сделаны основные выводы по содержанию работы, в пятом указаны основные ᴨȇрвоисточники по теме работы.
1. Постмодернизм как философско-мировоззренческое направление
Сам по себе постмодернизм -- явление неопределенное, размытое, с неясными мировоззренческими установками, с плохо просматриваемыми сюжетными линиями и другими подобными характеристиками. Его нередко отождествляют с авангардизмом, даже неоавангардизмом, что вызывает возражение тех, кто называет эти же феномены модернизмом. Одни видят в постмодернизме современные высокие технологии, а другие -- прямо противоположное, конец всякого технологизма и его идеологического выражения технократизма, наступление эпохи экологов, "зеленых", альтернативников, натуропатов.
Скорее всего, постмодернизм -- это какое-то настроение, состояние ума, в ᴨȇрвую очередь творческой интеллигенции, интеллектуальной элиты, а затем уже и широкой культурной общественности. К. Хабермас назвал его эмоциональным течением, проникшим во все поры современной интеллектуальной жизни. Х. Агнес и Ф. Ференц выражают суть постмодернизма как общего культурного движения одной фразой: "Все пойдет". То есть можно протестовать против всего и вся или, напротив, со всем соглашаться, можно чувствовать себя непринужденно в любом обществе или, наоборот, страдать от одиночества, некоммуникабельности, общей неуютности бытия. На наш взгляд, вполне постмодерʜᴎϲтскими являются также слова одного литературного героя "Ничто не слишком!". У.Д. Баннард называет постмодернизм бесцельным, аморфным, всеядным, горизонтально структурированным, патологически популярным явлением современной культурной жизни.
Определений постмодернизма предложено много, и они разные. Но явно или неявно их объединяет одна мысль: постмодернизм -- это резко негативное отношение к модернизму, т.е. новоевроᴨȇйской рациональности, стилю, культуре, восходящим к эпохе Просвещения. В связи с этим постмодернизм называют еще постпросвещением. Разумеется, как всегда, есть и другие точки зрения. Некоторые авторы представляют постмодернизм в качестве последней стадии модернизма или, по примеру Ф. Джеймсона, как "логику культуры позднего капитализма" [1, с.28].
В качестве общекультурной доктрины просвещения модернизм привычно ассоциируется в нашем сознании с 18 в., и это понятно. Евроᴨȇйский 18 в. -- эпоха Просвещения. Расцвет Просвещения был одновременно и расцветом модернизма, его принципов, ценностей, идеалов. Однако ни одно историческое явление не исчерпывается расцветом. Модернизм выходит -- и далеко -- за рамки 18 в. Он значимо присутствует как в предшествующем, так и последующем культурно-историческом развитии вплоть до наших дней, конца XX в.
У модернизма мощная корневая система, по крайней мере, в евроᴨȇйской культурной традиции. Его истоки лежат в античности, греко-римском мире. Исторически древнегреческая культура выработала понятие человеческого разума -- центральное для модернизма. Древняя Греция дала модернизму еще два ключевых для него понятия: "гуманизм" и "демократия". С ᴨȇрвым изначально связывались утверждение ценности и достоинства человека, реализация его познавательных (истина), этических (добро) и эстетических (красота) способностей, со вторым -- полагание демосных ("демос" -- народ) оснований политической власти, становление социально-политической идентичности индивида.
Несомненно, важнейший фактор последующего исторического вызревания модернизма -- древнеримское право с его формальным равенством и универсальной (на всех территориях, ко всем гражданам и не-гражданам) применимостью. К числу факторов или условий этого вызревания следует отнести также имᴨȇрский мессианизм Древнего Рима -- идеологию, оправдывавшую необходимость распространения и даже насаждения среди "варваров" того, что считалось цивилизованным, ᴨȇредовым, современным в метрополии, центре имᴨȇрии.
Постмодернизм есть реакция, притом реакция негативная, критическая, на модернизм и просвещенческий разум, составляющий его ядро. Сторонники постмодернизма считают, что новоевроᴨȇйская рациональность оказалась в итоге совершенно несостоятельной, что все ее притязания: и на открытие законов, и на универсальность, и на прогресс, но главное -- на руководство человеческой жизнью, ее обустройством -- так и остались на уровне притязаний, пустых заявок, несбывшихся надежд. Вернее, их реализация на поверку оказалась радикально двусмысленной, зловеще двуликой. Утверждение обернулось отрицанием, отрицание -- утверждением.
Да, благодаря разуму наша жизнь стала более комфортной и приятной, но одновременно и более ненадежной, опасно хрупкой, духовно выхолощенной. Да, наши жилища являют собой образец функциональной целесообразности, но та же функциональная целесообразность была заложена в крематориях Освенцима и Бухенвальда. Да, мы проникли в глубины вещества, постигаем субатомный мир, но в то же время, пройдя через кошмары Хиросимы и Нагасаки, через трагедию Чернобыля, наше бытие стало еще более негарантированным, зыбким и случайным. Оказывается, чудовища рождает не только сон разума, но и его бодрствование. Разум сделал более совершенной и благородной нашу жизнь, однако он же и стал источником, если не причиной, многих бед, страданий и болезней XX в.
Постмодернизм устанавливает прямую связь между тотальностью как сущностной чертой рациональности и тоталитаризмом или авторитаристскими тенденциями в обществах XX в., между калькулирующей и систематизирующей определенностью разума и функциональным прагматизмом человеческого общения, между вторжением науки во все сферы человеческой жизни и ростом населения в мире и т.д. Знаменитое "Знание -- сила!" нынче выродилось в знание одной силы: как ее накапливать, умело применять, как ее внедрять в сознание человека. Наука и техника подтачивают творческие силы человека, иссушают его душу, убивают воображение. Впору говорить о диктатуре Разума.
В постмодернизме под вопрос ставятся все бинарные оппозиции: классовые, половозрастные (мужчина -- женщина, дети -- взрослые), расовые (черные -- белые), а также и такие, как общественный -- частный, субъект -- объект, образный -- понятийный, процессуальный -- непроцессуальный и т.д. Никаких противоположностей -- только разнообразие, в котором тонет все. Вообще постмодерʜᴎϲтское разнообразие довольно сᴨȇцифично. Поскольку все его составляющие равноценны, одинаково важны и легитимны, то все оказывается на редкость, до скучного однообразным -- по типу, способу бытия, принципу самоорганизации.
Такая же ситуация сплошного или однородного разнообразия характерна и для сферы познания. Согласно постмодернизму, все знание вырастает из ограниченных, относительных позиций или ᴨȇрсᴨȇктив познающих субъектов. Ни одна из них не может быть привилеᴦᴎҏованной, т.е. более истинной, чем другие, а значит, нет, и не может быть места для универсальных познавательных систем. Те же, кто претендует на них, наделяют свои точки зрения явно инородной, уже не познавательной силой, например, силой власти, силой давящего авторитета, но не истины, а вернее, поиска и жажды ее. Разнообразие жизни постигается только разнообразием (позиций, углов зрения, субъектов) познания.
Итак, постмодернизм есть реакция, притом реакция негативная, критическая, на модернизм и просвещенческий разум, составляющий его ядро. Ему свойственна критика всего, что составляет основу новоевроᴨȇйской рациональной культурной традиции. Современная культура оказалась в итоге совершенно несостоятельной, все ее притязания: и на открытие законов, и на универсальность, и на прогресс обернулись для современной цивилизации системным кризисом. Постмодернизм ищет выход из этой ситуации, подвергая модерʜᴎϲтские культурные ценности последовательной критике.
2 Постмодернизм в искусстве
Эстетическая сᴨȇцифика постмодернизма в различных видах и жанрах искусства связана, прежде всего, с неклассической трактовкой классических традиций далекого и близкого прошлого, их свободным сочетанием с ультрасовременной художественной чувственностью и техникой. Широкое понимание традиции как богатого и многообразного языка форм, чей диапазон простирается от древнего Египта и античности до модернизма XX века, выливается в концепцию постмодернизма как фристайла в искусстве, продолжившего эстетическую линию маньеризма, барокко, рококо.
Постмодерʜᴎϲтский диалог с историей культуры сопряжен с возрождением интереса к проблемам гуманизма в искусстве, пристальному вниманию к содержательным моментам творчества, его эмоционально-эмпатическим асᴨȇктам. Вместе с тем напряженность этого диалога создает своего рода иронический двойной код, усиливающий игровое начало постмодернизма в искусстве. Его стилистический плюрализм, образуют театрализованное пространство значительного пласта современной культуры, чья декоративность и орнаментальность акцентируют изобразительно-выразительное начало в искусстве, утверждающее себя в споре с тенденциями предшествующего модерʜᴎϲтского ᴨȇриода.
Характерная для последнего интернационализация художественных приемов сменяется отчетливым регионализмом, локальностью эстетических поисков, тесно связанных с национальным, местным, городским, экологическим контекстом. Эти моменты побуждают к серьезному изучению постмодернизма в искусстве как эстетического феномена, чей смысл отнюдь не сводится к компилятивности, вторичности, гибридности, хотя они и являются его "кичевой" тенью.
Постмодернизм в искусстве нередко называют новой классикой или новым классицизмом, имея в виду интерес к художественному прошлому человечества, его изучению и следованию классическим образцам. При этом приставка "пост" трактуется как символ освобождения от догм и стереотипов модернизма, и, прежде всего, фетишизации художественной новизны, нигилизма контркультуры.
Глубинное значение постмодернизма заключается в его ᴨȇреходном характере, создающем возможности прорыва к новым художественным горизонтам на основе нетрадиционного осмысления традиционных эстетических ценностей, своего рода амальгамы Ренессанса с футуризмом. Представление о западной культуре как обратимом континууме, где прошлое и настоящее живут полнокровной жизнью, постоянно обогащая друг друга, побуждает не порывать с традицией, но изучать архетипы классического искусства, синтезируя их с современными художественными реалиями. Отход от революционного отрицания эстетики возвращает развитие культуры XX века в эволюционное русло, что ощущается не только в архитектуре, живописи, литературе, музыке, кинематографе, танце, моде, но и в политике, религии, повседневной жизни.
Так, распространение постмодернизма в архитектуре замедлило разрушение исторических центров городов, возродив интерес к старинным зданиям, урбаʜᴎϲтическому контексту, улице как градостроительной единице, сблизив архитектуру с живописью и скульптурой на почве общего ориентира - человеческой фигуры. Произошла реабилитация на новой теоретической основе таких основных эстетических категорий и понятий, как прекрасное, возвышенное, творчество, произведение, ансамбль, содержание, сюжет, эстетическое наслаждение, отвергавшиеся неоавангардизмом как "буржуазные". Видя в неомодернизме или "позднем модернизме" (новом абстракционизме, архитектуре высоких технологий, концептуализме и т.д.) своего конкурента, эстетика постмодернизма исходит вместе с тем из неконфронтационного, плюралистического подхода к другим течениям современного искусства, например, народного, настаивая на целостности мира художественной культуры.
Постмодернизм, как синтез возврата к прошлому и движения вᴨȇред, закладывает новую художественную традицию, возникшую из модернизма, но дистанцирующуюся от позднего модернизма.. Концентрация внимания на проблемах человека и гуманизма, поиски места индивида в современной технотронной цивилизации свидетельствуют о том, что человек вернулся в искусство постмодернизма, хотя и занял в нем не центральное, как в Ренессансе, а ᴨȇриферийное положение, о чем свидетельствует хрупкость, ущербность, парадоксальность ᴨȇрсонажей.
В этой ᴨȇремене философско-эстетических акцентов отразилась общая тенденция ᴨȇрехода от классического антропологического гуманизма к универсальному гуманизму, включающему в свою орбиту не только все человечество, но и все живое, природу в целом, космос, Вселенную. Впитав в себя духовный опыт XX века, обращаясь к таким разнообразным источникам познания как учения З. Фрейда, А. Эйнштейна, Г. Форда, осмысливая уроки двух мировых войн, сближаясь с практикой массовой культуры, постмодернизм в искусстве не претендует на борьбу с модернизмом, но скорее самоидентифицируется как трансмодернизм, потеснивший позитивизм в эстетике.
Свободный рост постмодерʜᴎϲтской эстетики не исключает наличия в ней твердого ядра, образуемого достаточно четкими представлениями о ᴨȇриодизации, видах и жанрах постмодерʜᴎϲтского искусства, эстетических критериях и ценностях. Так, 90-е годы характеризуются как продолжение третьей фазы развития постмодернизма, начавшейся в конце 70-х годов. Именно последнее двадцатилетие свидетельствует о рождении культуры постмодернизма, возникшей из слияния воедино тенденций двух предшествующих ᴨȇриодов.
Непосредственный предшественник постмодернизма - художественный стиль середины 50-х годов с его интересом к нетрадиционным материалам (пластику, алюминию, стеклу, керамике). Яркость и живость произведений Пикассо, Леже, Дюбюффе, их интерес в этот ᴨȇриод к дизайну, индустриальному стилю, эстетике повседневности способствовали выходу искусства модернизма к широкой публике, попыткам его серийного воспроизводства, ставших для постмодернизма нормой. Постмодернизм в искусстве зарождается в США в конце 50-х годов и вступает в свою ᴨȇрвую фазу в 60-е годы. Его концептуальная новизна состоит в неприятии устоявшегося к тому времени деления искусства на элитарное и массовое и выдвижении идеи их слияния, взаимопроникновения. Борьба против стереотипов высокого модернизма приобретает многообразные и далеко не всегда осознанные формы.
Здесь можно говорить и о молодежном движении, и об антивоенных акциях, и о тенденциях карнавализации, эстетизации политики и повседневной жизни. Хиппи, рок, фолк, постминимализм, постᴨȇрформанс, поп-, контр- и фемиʜᴎϲтская субкультуры при этом еще авангарднее, чем сам авангард. "Авангардистский постмодернизм" характеризуется поп-артовским возвратом к фигуративности. Но все более отчетливо просматривается постмодерʜᴎϲтская доминанта - иронический синтез прошлого и настоящего, высокого и низкого в искусстве, установка на изменчивость эстетических вкусов. Выразителями этих тенденций стали такие теоретики как М. Маклюэн, С. Зонтаг, Л. Фидлер, И. Хассан, Р. Гамильтон, Л. Эловей, французские постструктуралисты, а также художники (Э. Уорнхолл, Р. Раушенберг), архитекторы (Л. Кролл), писатели (Д. Сэлинджер, Н. Мэйлер, Д. Керуак), композиторы (Д. Кейдж).
Высокому "засушенному" модернизму противопоставлялось освобождение инстинктов, создание нового эдема секса, телесности, "рая немедленно". Бурное сближение с жизнью придало американскому постмодернизму 60-х годов популистский оттенок. Этот ᴨȇриод характеризовался также технократическим оптимизмом: подобно тому, как Вертов, Третьяков, Брехт связывали прогресс искусства с кино и фотографией, Хассан сопрягает будущее постмодернизма с новыми технологиями - видео, компьютерами, информатикой. Кроме того, активизировались процессы синтеза искусств - музыки, танца, театра, литературы, кино, видео в массовых карнавализованных действиях.
Философская антропология, семиотика, теория информации составили тот фундамент, на котором зародилось новое культурное течение, ᴨȇрвоначально понимаемое как культура меньшинства - пост-мужское, пост-белое, пост-коммерческое и т.д. Спонтанный протест против истеблишмента во всех его ипостасях, в том числе политической и культурной, был обличен в метафорические, иронические формы. Постеᴨȇнно они все более эволюционировали в сторону подчеркнутой аллегоричности, акцент ᴨȇреместился с суᴨȇрполитизации на героизацию личного, интимного чувства протеста. В искусство начала возвращаться историко-героическая тема - своеобразный римейк Пуссена и Давида. Однако при всей своей агрессивности в художественной практике, в теоретическом отношении постмодернизм 60-х годов остается достаточно односторонним и инфантильным, лишенным целостности, а главное - позитивного прогноза культурной жизни.
Вторая фаза постмодерʜᴎϲтского искусства связана с его распространением в Евроᴨȇ в 70-е годы. Ее отличительными особенностями являются плюрализм и эклектизм. Ключевой фигурой теоретического плана становится У.Эко с его концепцией иронического прочтения прошлого, метаязыка искусства и постфрейдистской психологии творчества. С определенной долей условности можно говорить и о демократических тенденциях постмодернизма 70-х годов, если иметь под ними в виду все более активные аᴨȇлляции к инструментарию массовой культуры. Г. Маркес, И. Калвино в литературе, С. Беккет в театре, Р.В. Фасбиндер в кино, Т. Райли, Ф. Глас в музыке, Ш. Мур, Д. Диксон, Г. Голейн в архитектуре, Р. Китаж в живописи создают ауру "другогоискусства", чья эстетическая ценность соотносится с мастерством и воображением автора, аллегоризмом и этической направленностью.
В эти годы возникают такие жанры постмодерʜᴎϲтского искусства, как историческая картина, ᴨȇйзаж, натюрморт. Приемы нео-, фото- и гиᴨȇрреализма ᴨȇреосмысливаются как звенья реалистической традиции и используются, прежде всего, для интерпретации прошлого. Ироническое сочетание реалистических, аллегорических, символических принципов в картинах Р. Китажа, Р. Эста позволяет и обратиться к вневременным сюжетам, вечным темам, и вместе с тем остро высветить их аномальное состояние в современном мире.
Вместе с тем применительно к этому этапу бытует и термин "неоконсервативный постмодернизм", отражающий влияние идей неоконсерватизма на постмодерʜᴎϲтскую эстетику. На смену протесту и критике предшественников в контркультуре "новых левых" пришло самоутверждение "новых правых" на почве консервации культурных традиций прошлого путем их сочетания. В результате возникает ситуация эстетического равновесия между традициями и инновациями, эксᴨȇриментом и кичем, реализмом и абстракцией.
Начинается формирование культуры постмодернизма. Одной из особенностей этого ᴨȇриода является и растущая эротизация искусства, причем основное внимание уделяется фемиʜᴎϲтским трактовкам женской сексуальности и транссексуализму, сексуальным меньшинствам.
Если признаки постмодернизма в живописи в 70-е годы еще остаются достаточно расплывчатыми, то в архитектуре происходит их стремительная кристаллизация. Именно в архитектуре раньше всего и в наиболее наглядной форме проявились издержки модернизма, связанные со стандартизацией среды обитания. Постмодернизм ввел в архитектуру новые доминанты - пространственно-урбаʜᴎϲтическое мышление, регионализм, экологизм, дизайн. Обращение к архитектурным стилям прошлого, многообразие и эклектическое сочетание материалов, полихромность, антропоморфные мотивы значительно обогатили язык архитектуры, превратив ее в яркое, забавное, понятное публичное искусство.
Третья, современная, фаза развития постмодерʜᴎϲтского искусства, начавшаяся в конце 70-х годов, ассоциируется с временем его зрелости. Теоретический лидер этого ᴨȇриода - Ж. Деррида. Вехи этого этапа - завершение процесса "снятия" достижений модернизма постмодернизмом, "постмодерʜᴎϲтский модернизм"; распространение постмодернизма в странах Восточной Европы и в нашей стране, возникновение его политизированной разновидности - соцарта; решительный поворот в сторону миноритарных культур фемиʜᴎϲтской, экологической и т.д. Эти линии развития, продлившиеся и в 90-е годы, свидетельствуют о расширении проблематики постмодерʜᴎϲтской эстетики, вписывающей вопросы стиля в широкий контекст культуры.
На протяжении последних двух десятилетий постмодернизм, приобретающий все большую ресᴨȇктабельность в глазах сᴨȇциалистов и широкой публики, тяготеет к эпичности, монументальности, содержательной самоидентификации. Интерес к классической античности стимулирует поиски гармонии, совершенства, симметрии в современной художественной жизни.
Итак, вполне понятно, что постмодерʜᴎϲтские тенденции в искусстве различаются с философско-мировоззренческими тенденциями этого сложного и неоднородного течения. Искусство постмодерна скорее дополняет классические традиции модернизма, добавляя то, что раньше находилось под запретом, было обойдено вниманием, заключалось в жесткие рамки. Это создает опасность нарушения ряда этических и нравственных норм, но допускает большую, нежели модернизм, свободу выражения человеческой индивидуальности.
- З а к л ю ч е н и е -
Постмодернизм как философско-мировоззренческое направление представляет собой негативную критическую реакцию на модернизм и просвещенческий разум, составляющий его ядро. Постмодернизм критикует все, что составляет основу новоевроᴨȇйской рациональной культурной традиции. Современная культура оказалась несостоятельной, ее притязания на открытие объективных законов мироздания, на универсальность, на прогресс и необходимое достижение гуманизма обернулись для современной цивилизации системным кризисом. Постмодернизм ищет выход из этой ситуации, подвергая модерʜᴎϲтские культурные ценности последовательной критике. Особенно критично постмодернизм относится к любым проявлениям тоталитаризма, диктата, пренебрежению человеческой индивидуальностью
Постмодерʜᴎϲтские тенденции в искусстве несколько различаются с философско-мировоззренческими тенденциями этого сложного и неоднородного течения. Искусство постмодерна скорее дополняет классические традиции модернизма, проявляя повышенный интерес к тому, что раньше находилось под запретом, было обойдено вниманием, заключалось в жесткие рамки. Такой поворот в разных жанрах искусства открывает широкие возможности для дельцов от искусства, концентрируя внимание зрителя не творчестве, а на пикантных дополнениях к нему. Это создает опасность нарушения ряда этических и нравственных норм, но допускает большую, нежели модернизм, свободу выражения человеческой индивидуальности. Кроме того, постмодернизм дал современному искусству бесконечное разнообразие стилей, порожденное характерной для постмодернизма абсолютной свободой самовыражения.
Список использованной литературы
Гречко П.К. Концептуальные модели истории: Пособие для студентов. М.: Логос, 1995.- 144 с.
Маньковская Н.Б. Париж со змеями ( - В в е д е н и е - в эстетику постмодернизма). - М.,1994. - 220 с.
Левинас Э. Философское определение идеи культуры. // Глобальные проблемы и общечеловеческие ценности. - М.: Прогресс, 1990. - С.86-97
Гуревич П.С. Культурология. - М.: Проект, 2003. - 336 с.
Культурология /Под ред. А.Н. Марковой М., 1998г.
Поликарпов В.С. Лекции по культурологии. М.: «Гардарики», 1997.-344 с.
Перейти в список рефератов, курсовых, контрольных и дипломов по дисциплине Культура и искусство
referatwork.ru
Волгодонский Институт Новочеркаского Государственного Технического Университета
Реферат по культурологии на тему :
Проверил преподаватель :
Маркина Г.И.
Выполнил : студент гр.2-4а
Барсуков Сергей.
Волгодонск 1998г.
1) Введение.________________________________стр.2-3
2) Современное движение или движение к новой архитектуре.______________________________стр.4-6
3) Постмодернизм в ретроспективизме._______стр.6-9
4) Идеологи постмодернизма.________________стр.9-13
5) Постмодернизм и его историческая
судьба.__________________________________стр.13-15
6) Постмодернизм в социально – культурных условиях буржуазного общества._____________________стр.15-17
7) Заключение._______________________________стр.17
8) Список использованной литературы._________стр.18
-1-
Если бы в начале 60-х годов кому-нибудь из активных деятелей художественного авангарда на Западе сказали, что через десять лет музеи современного искусства будут выставлять фигуративную живопись и в ретроспективах демонстрировать дипломные проекты Эколь де Боз'ар, а фасады новых зданий будут «украшать» колонны, арки, сандрики, только самые отъявленные скептики, вздохнув, заметили бы, что новое в искусстве-всегда хорошо забытое старое. И в данном случае не ошиблись бы. После программного антитрадиционализма, элитаризма, доходившего до герметизма, и ухода от реальности, крайним выражением которого стал абстракционизм, через парадоксальную вещественность поп-арта, как бы внехудоже-ственную документальную прозу, кинофильмы ужасов, театральные хэппенинги, пытавшиеся стереть грань между сценическим действом и жизненной реальностью, художественный авангард в капиталистических странах обратился к возрождению традиционных средств выразительности.
Возможно, наиболее наглядно—хотя бы в силу физического масштаба и непосредственной связи с жизнедеятельностью масс—изменения творческой направленности воспринимаются в архитектуре. Эти изменения тем значительнее, что архитектура исторически выступает в роли искусства, как бы концентрирующего самую суть движений художественного сознания и стабилизирующего стиль эпохи, и оказывает этим самым косвенное, но глубокое влияние на другие виды искусства.
Вот несколько «шокирующих» примеров новейшей архитектуры Запада, ставших уже своего рода классикой Южного нового течения в архитектуре развитых капиталистических стран в 70—80-е годы—постмодернизма. В центре крупного американского города Нью-Орлеана во второй половине 70-х годов по проекту архитектора Чарльза Мура был построен комплекс—общественный центр итальянской общины, Пьяцца д'Италиа. Рядом с высотными призмами из стекла, бетона и стали
давно забытыми капителями и маскоронами круглый бассейн с фонтаном, посредине
появился окруженый ярко раскрашенными аркадами и колоннадами с, казалось бы, которого цветными камнями выложена рельефная карта итальянского «сапожка». Сложно переплетенные реминисценции императорских форумов и барочного Рима,
-2-
использование рядом с традиционными материалами нержавеющей стали, аноди —
рованного алюминия, разноцветных неоновых трубок и суперграфики, дух карнавальности буквально поражают воображение. Напоминание о прошлом и даже его возрождение в неких до странности обновленных формах, заимствованные из прошлого, но гротескно переосмысленные нарочито искаженные архитектурные детали и совсем уже неожиданная после десятков лет господства абстрактного декора подчеркнутая изобразительность всей архитектуры стали сенсацией, а сам комплекс был включен в число «наиболее спорных» произведений зодчества 70-х годов.
Испанский архитектор-авангардист Рикардо Бофилл строит в новых городах-спутниках Парижа жилые комплексы, запроектированные по строго осевой, жестко симметричной схеме с тяжелыми карнизами и фронтонами мощными (явно декоративными) колоннами, приподнятыми на рустованных стилобатах. И все эти воспоминания о французском классицизме—на базе современной индустриализации строительства: части огромных колонн и другие архитектурные элементы изготавливаются на полигонах и лишь монтируются на стройплощадке.
Особняки, построенные по проектам известного американского архитектора, педагога и теоретика Роберта Вентури, явно апеллируют к традиции своими подчеркнуто развитыми скатными крышами и свесами карнизов, слуховыми окнами, дымовыми трубами, циркульными очертаниями проемов, использованием традиционных материалов— дерева, камня. Тут же используются новейшие приемы пространственных построений, рожденные современной архитектурой, и в то же время особняки эти демонстративно оборудуются громоздкой, старомодной мебелью.
Бесспорно, все это—неожиданность с точки зрения ставших уже канонами позиций «модернистов»— архитекторов, художников и искусствоведов 50 — 60-х годов, но столь же бесспорно здесь обнаруживается определенная закономерность при сопоставлении этих явлении с «возрождением» фигуративной живописи, с организацией в ведущих музеях современного искусства выставок эклектической архитектуры конца XIX—начала XX века и едва ли не всеобщей погоней за старинной мебелью и посудой, с музыкой «кантри», со стилем «ретро» в кинематографии и модах. Сама собой напраши- вается мысль, что подобные изменения в выразительном языке архитектуры, при всей их важности для развития формообразования, в известной мере вторичны. Они отражают более глубокие перемены в архитектурном и еще шире-в художественном сознании.
-3-
«Современное движение», или «движение к новой (современной) архитектуре», как назвали комплекс своих идей и приемов, новаторских для своего времени, передовые архитекторы начала 20-х годов, выразило в профессиональной сфере комплекс социально-утопических и эстетических воззрений того времени. Их вдохновляла утопическая идея с помощью радикального обновления и преобразования среды жизнедеятельности изменить поведение людей и усовершенствовать социальное устройство.
Растратив или, во всяком случае, видоизменив социально-преобразовательные претензии и творчески усвоив распространившиеся в обыденном сознании на Западе техни-цистско-прогрессистские идеи, расширив и развив свой формально-композиционный арсенал, в частности за счет эстетического освоения новейшей техники, архитектура «современного движения» в первые десятилетия после второй мировой войны стала уже в буквальном смысле слова «современной», господствующей. Сверкающие стеклом призмы суперсовременных небоскребов в ходе культурной экспансии правящих кругов США распространились от Токио до Парижа, от Стокгольма до Рио-де-Жанейро. Обслуживавшая крупнейшие монополии, «современная» архитектура была как бы взята ими на вооружение и в конечном счете интегрирована «культурой большого бизнеса».
Острая картина идейно-художественной борьбы вокруг стилевой направленности архитектуры и искусства сложилась в конце 60-х—начале 70-х годов, отражая сложную и противоречивую ситуацию в общественном сознании развитых капиталистических стран. Ее породили глубокий духовный кризис, окончательная утрата иллюзий, которыее поддерживались в предыдущее десятилетие относительно быстрым экономическим ростом, вызванным развертыванием научно-технической революции и влиянием буржуазного либерализма. Во второй половине 60-х годов кризис обострился вследствие быстрого крушения левого радикализма, которое в области искусства обернулось разочарованием в связанной с левым радикализмом контркультуре. Это разочарование в конкретных идеалистических и утопических способах «совершенствования»
-4-
капиталистического общества часто приобретало форму отказа от его преобразования вообще и в конечном итоге вызвало распространившиеся в широких общественных кругах настроения общественной пассивности, апатии, равнодушия. В своем наиболее реакционном и поддержанном правящими кругами выражении все это вылилось в «новый» консерватизм и правый радикализм.
В этих условиях «современная» архитектура подверглась решительной атаке не столько со стороны ретроградов, сколько (и это было неожиданно) со стороны новейшего авангарда, «трансавангарда», как профессионального, так и художественного в целом, причем критике подвергался и формально-выразительный арсенал и идейные основы движения, которые целиком были объявлены заблуждением, ошибкой, вызвавшей тяжелые последствия социального, этического и психологического плана как для развития самой архитектуры, так и для масс ее потребителей. «Современная» архитектура была (не без оснований) объявлена составной частью истэблишмента, орудием угнетения наиболее эксплуатируемых и дискриминируемых слоевнаселения и манипулирования их сознанием.
На этой волне всеобщей критики «современной» архитектуры и сформировалось движение архитектурного постмодернизма. В отличие от прежних критических по отношению к «современной» архитектуре направлений, нацеленных лишь на освобождение доктрины от некоторых явно устаревших догм и на совершенствование ее композиционно-образного арсенала, постмодернисты открыто объявили о своем отказе от идей и творческих принципов «современного движения» в целом. В соединении с программным, образующим сердцевину новой концепции антиутопизмом этот отказ определил всю идейно-творческую платформу постмодернизма. Осудив жизнестроительные замыслы пионеров современного движения, постмодернисты выступили с пропагандой «реалистичности», то есть пассивного (но при этом открытого, программного) подчинения существующей социально-экономической, культурной и градостроительной ситуации. Отказавшись от крупномасштабных градостроительных мероприятий (строительства новых и коренной реконструкции существующих городов), радикально изменяющих среду обитания и, соответственно, поведение людей, они призывают к «контекстуальному» вписыванию в нее, к постепенности преобразований.
Одной из позиций концепции постмодернизма, непосредственно связанной с устано-
-5-
вкой на подобное «вписывание», является решительное изменение отношения к потребителю архитектуры, чьими ценностями и эстетическими ориентациями пренебрегали идеологи модернизма, в том числе архитектурного; переход от архитектуроцентрист-ской, лидерской, поучающей позиции к исследованию и пониманию его потребностей и запросов, включая эстетические, к поиску коммуникабельности и в связи с этим понятности языка форм для художественно неподготовленного потребителя и, в конечном счете» к программному подчинению требованиям заказчика. В этой связи американский архитектор-методолог Кристофер Александер писал: «Все решения о том, что строить и как строить это, должны быть в руках пользователя» .
При всей обусловленности этой позиции положением профессии в структуре современного капитализма и настойчиво пропагандируемыми воззрениями «потребительского общества» она несет отчетливую печать антиэлитарности, которая является программной, хотя в условиях капиталистического общества, естественно, часто неосуществимой. Важной характеристикой архитектурного постмодернизма, которую здесь необходимо особо подчеркнуть, является его косвенно связанная с консерватизмом, противостоящим «прогрессизму» модернистов, художественная ориентация, принципиально отличающаяся от техницист-ской, программно антиэстетической направленности ортодоксального функционализма и возникших на его основе творческих течений 60-х годов, особенно архитектурной футурологии и концепций, связанных с леворадикальными движениями. Наиболее последовательные (фактически рет-роутопистские) группировки постмодернистов призывают к отказу от индустриализации строительства и даже к возрождению ремесленно-цеховой технологии. Усиление внимания к образности вызвало активизацию исследований семантики, символического содержания архитектурной формы.
В формально-образной сфере идейная платформа постмодернизма наиболее зримо проявилась в открытом ретроспективизме, внутренне воплощающем отказ от устремления вперед, программно разрывающем с антитра-диционалистской
-6-
направленностью художественного (в том числе архитектурного) авангарда 10-60-х годов XX века. Постмодернисты отказались от стремления к непрерывному обновлению как самостоятельной ценности в идеологии модернизма и призвали к возвращению к старым формам, привычным знакам и метафорам. В отличие от «современного движения» в архитектуре и всего художественного модернизма постмодернизм не создает своего абсолютно нового, не имевшего прецедентов выразительного языка, а программно опирается на готовый арсенал форм, только представляя и сопоставляя их новым, необычным способом: уроки поп-арта усвоены и использованы постмодернизмом.
В проектах и постройках постмодернистов историзм непрерывно нарастал и оказывал возрастающее воздействие на стилевую направленность архитектуры в целом, а также используемых в архитектуре произведений живописи, скульптуры и прикладного искусства в последнее десятилетие. Если в 50—60-е годы крайне редкое включение старинных картин, скульптур, мебели в современную архитектурную композицию главным образом было призвано оттенить, подчеркнуть новизну, нетрадиционность сооружения, то в 70-е годы для обогащения архитектуры стали программно использоваться старинные или стилизованные под старину картины в тяжелых резных рамах или произведения фото- или гиперреалистов. В вестибюле пожарного депо в Нью-Хейвене Р. Вентури поместил громадное живописное панно, изображающее пожарную упряжку конца 19века. Анологично на смену легкой мебели из металических трубок или прямоугольным диванам и сервантам стали привлекаться«бабушкины» буфеты с башенками, стулья с фигурными ножками, люстры со свечами. К концу 70-х годов получило широкое распространение наряду с парадоксально искаженным буквальное воспроизведение образов и деталей архитектуры прошедших эпох и сформировалось приобретающее все большее влияние течение постмодернистского классицизма. Характерна в этом плане выставка «Присутствие прошлого», которая была организована в 1980 году в Венеции и продемонстрировала консолидацию сил «антисовременного» движения.
Все эти принципиально новые (хотя бы в плане возвращения к старому) черты постмодернизма в архитектуре— и, шире, в искусстве в целом—делают необходимым диалектически рассмотреть содержание этого явления и его место и роль в развитии искусства XX века, тем более что в этом вопросе нет единодушия ни у зарубежных
-7-
(заинтересованных свидетелей и нередко участников движения), ни у советских исследователей.
Прежде всего необходимо подчеркнуть, что «постмодернизм» не просто название художественного течения, а его содержательное самоназвание. Причем постмодернисты осознанно, целенаправленно взяли в название своего течения приставку «роst» (после). Исторически и этимологически это самоназвание, безусловно, примыкает к получившим распространение в 60—70-е годы в американской социально-политической литературе терминам «постиндустриальное общество», «постурбанистический», то есть «послегородской» образ жизни и т. п. Всех их объединяет обозначение не столько содержания нового явления (как в неопластицизме, неореализме или в дисфункционализме), сколько отличие от уже известного явления с принятым названием. При всей алогичности буквального значения этого термина—«послесовременный»—самоназвание «постмодернизм» четко выражало сердцевину концепции течения: не просто отказ от идей и приемов «современной» (модернистской) архитектуры, но претензию на его замену.
Главное в проблеме дефиниции постмодернизма— понять, почему это явление—именно «постмодернизм» (часто пишется через дефис, что морфологически усиливает значение приставки «пост-»), то есть что отличает постмодернизм от «классического», относительно устоявшегося к началу 60-х годов модернизма. Сами постмодернисты этим названием сразу заявили о стадиальном, а не творчески-дискуссионном характере своей доктрины.
Может возникнуть вполне резонный вопрос: так ли необходимо столь детально исследовать этимологию и содержание самоназвания одного из течений—пусть даже обретающего все большую влиятельность—новейшего искусства Запада? Сколько их возникло и, подобно мотылькам, уходило в небытие в XX веке! Сильно ли различаются в реальности, например, фовизм, дадаизм, сюрреализм, и не случайны ли некоторые из этих названий?
Представляется, что в данном случае ситуация иная. Постмодернизм, хотя и не является единственным и тем более господствующим направлением в архитектуре и искусстве развитых капиталистических стран 70—80-х годов, по-видимому, знаменует собой новый этап в развитии искусства капитализма, тесно связанный со всей социально-экономической и культурно-идеологической ситуацией последних десятилетий. К тому
-8-
же с вовремя заявленным названием «постмодернизм» не только корреспондируются,
но, возможно, им в большой степени определяются (или по меньшей мере стимулируются) его важные типологические черты, идеи и формально-композиционные приемы. Не исключено, что постмодернистски ориентированные теория и критика, опережая естественное движение творческого процесса, как бы навязывают ему новые некие «умозрительно» сконструированные особенности.
Идеологи постмодернизма с самого начала пытались определить его характерные особенности, подчеркивая прежде всего несомую им «новизну» поиска общепонятности решений и связанное с ним обращение к старым, казалось бы, уже пережитым и навсегда отвергнутым художественным сознанием приемам и формам. Однако большая часть западной художественной критики 70-х годов видела в постмодернизме не стадиальное явление, а только очередную и трудно выделяемую совокупность претендующих на новизну течений. И это естественный и частый в искусствознании взгляд, когда новые направления рассматриваются с точки зрения не его собственных позиций, а принципов и критериев, признанных в данный момент. Поныне в западной критике существует тенденция не замечать того нового, что внес в архитектуру постмодернизм, отказывая ему в концептуальности. Так, справедливо отмечая, что на протяжении практически всей истории «современной» архитектуры существовали оппозиционные по отношению к ней — обычно традиционалистические — течения, американский критик Ричард Г. Уилсон твердо, хотя и без достаточного основания, заявляет: «То, что называют постмодернизмом, есть лишь продолжение более ранних идей».
Но и среди исследователей, признающих новизну постмодернизма, преобладает почти беспредельно расширительная трактовка термина. Американский писатель Маль-кольм Бредбери писал: «Нам предоставлен удобный флаг, под которым можно пускаться в плавание. На этом флаге значится «постмодернизм». Под широким знаменем постмодернизма собрались такие пестрые явления, как театр абсурда, французский «новый роман», американский «новый журнализм», всевозможные направления в живописи—от поп-арта и оп-арта до абстрактного экспрессионизма и фотореализма». Видный американский архитектурный критик Ада-Луиза Хэкстебл считает, что «термин
-9-
«постмодернизм» не содержит в себе ничего загадочного или точно определенного, это просто все, что появляется в зодчестве после современной архитектуры», и добавляет:«Это термин удобный: с одной стороны—всеобъемлющий, с другой—расплывчатый. За ним, по сути, скрывается множество подходов и стилей».
Одну из первых развернутых дефиниций постмодернизма в советской научной литературе дала В. А. Крючкова: «Постмодернизм—термин, который часто употребляется в западной критике для обозначения всей совокупности новейших модернистских направлений (начиная с поп-арта)»". О. Э. Туганова, считая, что «постмодернизм своими корнями уходит в такие течения начала XX века, как футуризм, кубизм, дадаизм, сюрреализм, конструктивизм», пишет: «Мы считаем возможным отнести к постмодернизму такие художественные явления, как «черный юмор» («веселый нигилизм»)… структуралистское кино, алеаторика в музыке, «пост-художественная абстракция», «пост-студийная скульптура» и поп-арт в изобразительных искусствах». Н. С. Автономова вообще говорит о «практике современного модернизма (или, точнее, постмодернизма) в искусстве» .
Понятие постмодернизма вызывает различные толкования вследствие не только несовпадения подходов исследователей, но и исторического процесса видоизменения его содержания. Выдвинутое после второй мировой войны, оно вроде бы естественно фиксировало рубеж в развитии истории и, казалось бы, культуры, в том числе художественной. Но, поскольку преемственность с довоенным модернистским искусством очевидно сохранялась, понятие не укоренилось. Вновь зазвучало оно в 60-е годы и как бы получило вторую жизнь вплоть до начала 70-х годов для обозначения новых явлений как в собственно модернизме, так и в контркультуре. И, наконец, сегодняшний беспрецедентный взлет интереса и внимания к постмодернизму в связи с поворотом искусства к фигуративности, изобразительности, повествовательности, орнаментальности— вообще к традиции в самом широком смысле слова. В этих нынешних условиях понятие постмодернизма приобрело более определенный (по сравнению с его прежними трактовками) смысл противостояния модернизму. Однако «в ходу» остались и все прежние трактовки понятия. Отсюда смущающая неоднозначность суждений и дефиниций, чересполосица мнений и оценок.
Тем не менее представляется, что именно со второй половины 70-х годов постмодернизм приобрел свое собственное лицо и сложился как подлинный пост-
-10-
модернизм (через дефис!), как новое, самостоятельное художественное направление,
противостоящее модернизму как таковому и претендующее на его замену. Вот почему замечание В. Л. Глазычева: «Постмодернизм—прежде всего забава… Он попросту любопытен» ,—конечно же, только шутка, заменяющая глубокий, подлинно критическийанализ развивающегося и самостоятельного явления.
Многочисленность существующих определений очевидно растворяет определенность постмодернистской эстетики или, что методологически более тревожит, объединяет этим термином одновременные с постмодернизмом, но отличные от него именно последовательным развитием модернистских концепций художественные явления, которые точнее определяются терминами «неоавангардизм» или «поздний модернизм» (в отличие от «трансавангардизма» и, соответственно, «постмодернизма»).
Несомненный интерес представляет трактовка термина «поздний модернизм, в западном архнтектуроведении. Виднейший теоретик архитектурного постмодернизма английский критик Чарльз Дженкс утверждает, что термин «поздне-современный» (1аtе-modern) появился в 1977 году. Однако он часто и капитально использовался в западном искусствознании значительно раньше. Автор книги «Поздний модернизм. Изобразительные искусства после 1945 года» Эдвард Люси-Смит объединяет этим термином все послевоенное авангардистское искусство, непосредственно выводя его из модернизма первой половины века. Сам же Дженкс в 1977 году опубликовал книгу «Язык архитектуры постмодернизма», ставшую своего рода «библией» движения. Но пропагандировавшиеся в книге явления, оппозиционные по отношению к «современной» архитектуре, явно не укладывались в рамки постмодернизма. И в 1980 году в полном созвучии с книгой Э. Люси-Смита выходит новая работа Дженкса «Архитектура позднего модернизма», где автор четко и достаточно обоснованно отделяется от постмодернизма. Поздний модернизм рассматривается им как непосредственное продолжение «современной архитектуры» («модернизма»), но на стадии ее вырождения. Акцентируя эстетические возможности новейшей техники и прежде всего смелость и легкость конструкций, поздний модернизм как бы щеголяет и жонглирует блеском и ультрановизной архитектурных форм. «Хай-тек»—стиль «высокой техники»—это сегодня пик развития позднего модернизма. Его яркий пример—Центр культуры и искусств имени Ж. Помпиду в Париже архитекторов Р. Пиано и Р. Роджерса. Однако этот внешний блеск тщится прикрыть собой внутреннюю пустоту архитектуры, ибо поздний
-11-
модернизм растерял весь социально-преобразующий пафос и демократический заряд «современного движения» и, развивая традиции проектной футурологии начала 60-х годов, вообще исключил социальную проблематику из круга своих интересов.
Вероятно, если бы не появление постмодернизма как течения, не возникла бы потребность в поисках термина «поздний модернизм» или, возможно, это понятие оказалось бы чисто периодизационным, а не содержательным, которое отмечает не просто последовательные, а новые тенденции в модернистском искусстве и современной архитектуре. Ведь совершенно очевидно, что, скажем, усиление поисков пластической, формальной выразительности в архитектуре Запада 50—60-х годов все же ни в коей степени не выводило эту тенденцию за рамки ставшей уже традиционной современной архитектуры.
Фактически появление новой дефиниции—«поздний модернизм»—как бы «от противного» доказывает осознание и признание постмодернизма как нового и достаточно определенного художественного явления. Именно в этой ситуации противопоставления одновременных и имеющих общие истоки, но качественно различных явлений становится понятным, что поздний модернизм является продолжением модернизма, тогда как постмодернизм—реакция на него и его отрицание.
Если брать художественный процесс в целом, то утверждения о «конце модернизма» в западном искусстве и приходе «эры постмодернизма» явно преувеличены потому, что идеология модернизма подвергается сегодня постмодернистской ревизии лишь частично, фрагментарно. Основную критику вызывает абстрактно-функционалистская ветвь модернизма со всеми ее новейшими модификациями, прочнее всего вошедшая в культуру современного буржуазного общества и (в прямом смысле слова) окрасившая собой все его этажи—от престижных и государственных объектов до рядовой среды повседневной жизнедеятельности. И сегодня основной вал строительной продукции катится по наезженным рельсам добротной коммерческой архитектуры, эксплуатирующей функциона-листские установки модернизма.
Как же все-таки выделить постмодернизм в нынешнем сложном переплетении творческих тенденций и течений при его собственной программной неопределенности и
внутренней многослойности? Основной его признак, по Дженксу,—«двойное кодирование»: «Архитектура обращается и к элите и к человеку с улицы… Она сможет обращаться и к архитекторам, профессиональной элите, заинтересованной и способной
-12-
отмечать тонкие различия в быстроменяющемся языке, и в то же время—говорить с потребителями, которые хотят красоты, традиционного окружения и своего собственного образа жизни. Обе группы, противоположные и часто использующие различные коды восприятия, должны быть удовлетворены» .
И все же типологической чертой постмодернизма представляется усиление историзма как определяющего принципа, характерной, но не единственной формой выражения которого является «двойное кодирование». Причем тогда «двойное кодирование», возможно, выражает одновременно своеобразие, остраненность и даже, как считает Е. Кантор, «антитрадиционалистскую природу» постмодернизма, который, по ее мнению, «осознавая традицию вообще как ценность… вовсе не хочет жить внутри традиции, продолжать и осуществлять ее» .
Постмодернизм появился не вдруг, из ничего, как бы по мановению волшебной палочки. Уже в ряде явлений искусства конца 50-х и особенно 60-х годов наметился отход как от отдельных положений модернистской эстетики, так и некоторых фундаментальных концептуальных установок модернизма, таких, как герметизм и индивидуализм, самоизоляция от окружающего мира и уход исключительно во внутренний мир художника, а в пластических искусствах—геометризация и беспредметность. Этот отход наиболее заметно проявился в документальной прозе, хэппенингах и особенно в поп-арте. Однако эстетический утопизм, индивидуализм, программный элитаризм, преувеличенный логицизм концепций продолжали оставаться определяющими для модернистского искусства в целом, пока контркультура леворадикального и особенно молодежного движения второй половины 60-х годов не поставила под сомнение идейно-художественные ценности модернизма, выявила его связь с истэблишментом и не предложила—хотя и на достаточно короткое время, как эксперимент, «для обсуждения»—новую систему ценностей, отношений, профессиональных приемов.
Думается, что без осознания роли и места, а также момента подъема контркультуры не может быть понят постмодернизм и его историческая судьба. Для исследования проблемы генезиса и будущего постмодернизма важно, что контркультура совмещала
-13-
противоположные тенденции. Это, с одной стороны, обращение к массам, поиск
выхода «на улицу», жизнестроительская утопия, критическая позиция по отношению к сложившемуся порядку вещей, породившие всплеск иронии, гротеска, своеобразной карнавальности. С другой стороны, критичность в отношении к обществу и к господствующему искусству доходила до предела деструктивности, до призывов (и практических осуществлении) к самоуничтожению искусства (минимальное, мгновенное, исчезающее и другие разновидности «концептуального искусства»). То есть в контркультуре соединялись элементы антимодернистские с модернистскими, содержанием и формой.
Постмодернизм, безусловно, явился художественной реакцией на контркультуру. Восприняв ее уроки, он во многом углубил, усилил, перевел с эмоционального на концептуальный уровень контркультуристскую критику модернизма, опираясь на взгляды профессионально неподготовленного потребителя, «простого человека с улицы». Однако при всем антиэлитаризме и программном, хотя и программно пассивном, гуманизме такой позиции для постмодернизма характерно и обнажает консерватизм его доктрины тот факт, что «человек с улицы» берется в его наименее культурно, политически и эстетически не развитом, конформированном обличье. При этом теоретиками постмодернизма умалчивается, что сам этот образ во многом создан и стереотипизирован аппаратом массовой культуры, идеологией и практикой «потребительского общества» в интересах господствующих классов и стабилизации существующего строя. Так в США постмодернисты обычно выражают взгляды реакционно настроенного «белого молчаливого большинства». Но, подхватив критическую инерцию контркультуры, постмодернизм в то же время еще более решительно отрицает саму контркультуру как доведенную до предела практику модернизма.
Возможно, переходя от социологии искусства постмодернизма к его историческим судьбам и художественным реалиям, можно предположить, что модернизм в его исторически конкретной форме был связан с определенным этапом развития капитализма и буржуазной культуры и с исчерпанием данного этапа был обречен на провал и на декларативный отказ от него. Однако для перехода к постмодернизму требовалось определенное сочетание социально-культурных условий. По-видимому, нужна была «встряска» контркультуры для осознания и самосознания внутри искусства «тупиков» модернизма.
-14-
Контркультура была крайней стадией модернистской «революции»: она позволила и заставила увидеть в искусстве модернизма не просто непонятную или неприемлемую форму, а ошибочную и даже, точнее,-ложную концепци-онную суть. И ретроспективность постмодернизма—уже не просто реакция, а возвращение «на круги своя» — к традиционному искусству.
В то же время в конкретных социально-культурных условиях буржуазного общества постмодернизм (несмотря на программную антимодернистичность) остается в своем существе, в своем творческом методе и в практических результатах развитием художественного модернизма, что с горечью вынуждены признавать идеологи постмодернизма. Сам Ч. Дженкс говорит, что реальные сторонники антимодернистского движения находятся «на полдороге: наполовину модернисты, наполовину пост». (Кстати говоря, это является одной из генетических причин «двойного кодирования» постмодернизма.) Под воздействием связанных с контркультурой «защитного» и «альтернативного» планирования предтечи постмодернизма выступали с антипро-фессионалистских, антиархитектурных позиций. В постмодернизме эта критика приобрела характер прямого подчинения архитектора и художника заказчику.
Говоря о воздействии усиления консервативных тенденций в политике и общественном сознании на становление художественного постмодернизма, нельзя не видеть того, что консерватизм 70-х годов все же именно «новый». Но, главное, он совершенно не исчерпывает спектра влиятельных настроений 70-х годов. В этот период набирали силу освободительные политические идеи, глубоко гуманистические представления о ценности человеческой личности, культуры, истории, живой природы. Поэтому нельзя, полностью сознавая связь постмодернизма с «новым» консерватизмом, идеологией и практикой «потребительского общества», с антитехницизмом и антисциентизмом, не видеть одновременно проявления в постмодернистской концепции роста внутренне противоположных этим тенденциям гуманистических, антиэлитарных идей. При этом само понятие гуманизма у теоретиков постмодернизма характерно для
-15-
буржуазной интеллигенции. Это не боевой, действенный пролетарский гуманизм, а
пассивный, во многом утопическии. Именно поэтому постмодернисты верят в возможность создания индивидуальной гуманизированной среды в имманентно антигуманном капиталистическом обществе.
Контркультура и антикультурные, подчас вандалистские акции левых радикалов 60-х годов вызвали ответную реакцию в усилении интереса широкой общественности к подлинным художественным ценностям, в том числе к достижениям искусства прошлого, к защите подлинных культуры и искусства, новому осознанию важности наследия и необходимости преемственности культуры для прогресса человечества. Так оценивают ситуацию и многие зарубежные специалисты по социологии культуры, например Р. Гиллам: «Новый радикальный мятеж в известном смысле и породил «неоконсервативную» реакцию. Тогда господствующие настроения были агрессивными, сомневающимися, критическими. Сейчас напротив, они осторожны, примирительны, апологетичны» .
В то же время постмодернизм хранит в своей концепции следы воздействия и модернизма (что справедливо подметила советский искусствовед А. Н. Шукурова) и контркультуры. Сам радикализм требования обновления архитектуры и ее языка (через возвращение к прошлому), абсолютизм отрицания достижений «современной архитектуры» и громогласность, напористость деклараций постмодернизма насквозь модернистичны. Постмодернистский принцип «двойного кодирования» также с очевидностью развивает идеи художественного модернизма с его устойчивым традиционным представлением о неразрешимой противоположности художника и «презренной толпы». Кроме того, заключенное в «двойном кодировании» заведомое «популистское» снижение высокого образца является знаком, а ныне—пережитком контркультуры, и поп-1 культуры как одной из ее разновидностей, в борьбе с которыми, но и под очевидным влиянием которых рождался постмодернизм.
Идеи контркультуры, безусловно, проявились в стольраспространенных иронии, гротеске и парадоксальности в наборе и сопоставлении архитектурных форм. Воздействием причудливо соединившихся идей контркультуры и «потребительского общества» навеяно столь важное для доктрины постмодернизма требование «соучастия» будущего потребителя в процессе создания архитектурного объекта. Столь существенная для постмодернизма концепция создания гуманизированной индивидуальной среды
-16-
связана с вдохновившей контркультуру верой левых радикалов в преобразование общества через личностное, а не социальное освобождение. Однако в постепенном усилении традиционализма, в становлении на протяжении 70-х годов высокой, классицистически-регулярной версии постмодернизма проявляется все усиливающееся изживание следов воздействия контркультуры на постмодернизм.
Постмодернизм эволюционирует быстро. Отсюда обостренный интерес к его перспективам, судьбе. Его идеологи считают, что постмодернизм вовсе не «отменит» архитектуру «современного движения»—во всяком случае в обозримом будущем,—хотя и существенно потеснит ее, а также будет сосуществовать с поздним модернизмом. Показательно, что и адепты и критики постмодернизма все чаще сравнивают его с другим «смутным» временем в истории искусства—маньеризмом, имея в виду не только заметные композиционно-стилистические параллели, но и пытаясь понять историческое место и судьбы архитектурного неоавангардизма. Термин «маньеризм» (и даже «сверхманьеризм») употребляется на Западе в понимании новейших явлений в архитектуре столь же часто, как постмодернизм, и в столь же неопределенном значении, но, пожалуй, постепенно вытесняется последним.
На основании анализа опыта дефиниции постмодернизма, его истоков, концепции и конкретной художественной практики можно сказать, что постмодернизм—это направление искусства и архитектуры в развитых капиталистических странах 70-х—начала 80-х годов, которое отражает разочарования художественной интеллигенции в идеалах, догмах и приемах модернизма и, в отличие от других течений буржуазного искусства, в поисках понятности языка и новых средств выразительности открыто ориентируясь на обыденные вкусы, взгляды и настроения массового сознания, обратилось к привычным и традиционным художественным формам, как правило, в соединении с иронией, гротеском, остранением. Возможно, жизнь самого постмодернизма не будет долгой: слишком велики центробежные силы входящих в него разнородных по своей сути элементов. Но даже сегодня видно, что он знаменует завершение искусства «классического» модернизма и уже выполнил свою миссию, подорвав устои «современного движения» и открыв тем самым путь отличным от его доктрины концепциям творчества.
-17-
1) “Популярная художественная энциклопедия” В.М.Полевой, В.Ф.Маркузон, Москва,1986г.
2) А.Рябушин, В.Хайт, Постмодернизм в реальности и преставлениях //“Искусство”,1984г, №4.
3) Иконников А.В., Зарубежная архитектура. От “новой архитектуры ” до постмодернизма, М., 1982г.
4) Рябушин А.В. “Новые горизонты архитектурного творчества 1970 – 1980-е годы.” М., 1990г.
-18-
www.ronl.ru
