Реферат: Карибский кризис 4. Реферат по истории карибский кризис

Курсовая работа - Карибский кризис

Кафедра педагогики,психологии и отечественной истории

Тема

Карибскийкризис

СОДЕРЖАНИЕ

ВВЕДЕНИЕ1. КАРИБСКИЙ КРИЗИС В КОНТЕКСТЕ «ХОЛОДНОЙ ВОЙНЫ»:ПРОБЛЕМНЫЕ АСПЕКТЫ1.1 «Холодная война»: сущность и периодизация1.2 Карибский кризис как отражение и составляющая «холоднойвойны»2. РОЛЬ ДЖ. КЕННЕДИ И Н. ХРУЩЕВА В УРЕГУЛИРОВАНИИКАРИБСКОГО КОНФЛИКТА2.1 Позиция Кеннеди в отношении Карибского конфликта 2.2 Реакция Н.Хрущева и руководства СССР на эскалациюКарибского кризиса3. ИСТОРИЧЕСКИЕ УРОКИ И ПОСЛЕДСТВИЯ КАРИБСКОГО КРИЗИСА3.1 Геополитические последствия конфликта3.2 Карибский кризис и ограничение ядерного вооружения3.3 Оценка Карибского кризиса в историографииЗАКЛЮЧЕНИЕСПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ ВВЕДЕНИЕ

Корнимногих современных проблем международной политики и внешнеэкономическихотношений лежат в плоскости послевоенного обустройства мира.

Втораямировая война и ее итоги привели к кардинальным изменениям. Самой сильной вэкономическом отношении державой стали США. Они вышли на первое место в мире пообъему промышленного производства и другим важнейшим экономическим показателям,укрепили свои позиции мирового кредитора. В СССР победа в войне, достигнутаястойкостью и мужеством всего народа, привела к укреплению позиций сталинскогототалитарного режима. Уже в ходе войны начала формироваться новая системамеждународных отношений, основанная на принципах мирного существования. Однакопосле ее окончания в отношениях между государствами-победителями произошлиглубокие изменения.

Вгоды существования “холодной войны” на всех участках противоборства веласьострая и непримиримая борьба. Даже во время, когда под влиянием достиженияопределенного равновесия в балансе ракетно-ядерных вооружений формальнонаблюдалась определенная разрядка международного напряжения, шла скрытая отмировой общественности интенсивная работа по опережению противоположного лагеряв развитии наступательного ракетно-ядерного потенциала.

«Холоднаявойна» не привела к прямому столкновению вооруженных сил противостоящих другдругу военно-политических блоков или разрыву дипломатических отношений. Однаковременами она ставила мир на грань глобальной катастрофы. Одним из такихконфликтов стал Карибский (Кубинский) кризис – резкое обострение отношениймежду СССР и США во второй половине 1962, поставившее мир перед угрозой ядернойвойны.

Целью данной работыявляется комплексный анализ Карибского кризиса как одного из геополитическихфакторов эпохи «холодной войны» и позиций сторон по его урегулированию.

Для достиженияпоставленной цели в работе выдвигаются следующие задания:

– охарактеризовать предпосылки ипричины Карибского кризиса в контексте «холодной войны»;

– проанализировать действия сторон попредотвращению прямого столкновения и урегулирования кризиса;

– изучить роль Дж. Кеннеди и Н. Хрущевав урегулировании кризиса;

– рассмотреть итоги и последствияконфликта в контексте международных отношений.

– привести оценки Карибского кризиса висториографии.

1. КАРИБСКИЙ КРИЗИС В КОНТЕКСТЕ «ХОЛОДНОЙВОЙНЫ»: ПРОБЛЕМНЫЕ АСПЕКТЫ1.1 «Холодная война»: сущность и периодизация

«Холоднаявойна» – военно-политическая конфронтация государств после Второй мировойвойны, при которой осуществлялась гонка вооружений, применялись различные мерыдавления на международной арене, создавались военно-политические блоки и союзы,реально существовала угроза развязывания новой мировой войны.

Методы«холодной войны» включали в себя:

– пропагандистскуювойну;

– активноеучастие США и СССР, НАТО и стран Варшавского договора в региональныхконфликтах;

– борьбуза влияние на страны “третьего мира”;

– экономическийи технический шпионаж;

– гонкуракетно-ядерных и обычных вооружений;

– активизациюдеятельности разведывательных служб, идеологические диверсии;

– стратегиювзаимного ядерного запугивания, противостояние военно-политических блоков намеждународной арене;

– гонкукосмических вооружений и т.п.[1]

«Холоднаявойна» не привела к прямому столкновению вооруженных сил противостоящих другдругу военно-политических блоков или разрыву дипломатических отношений. Однаковременами она ставила мир на грань глобальной катастрофы, “искрила” вспышками “горячих”конфликтов в разных регионах планеты.

Американскийисторик и дипломат А. Шлезингер в работе “Циклы американской истории” писал:“...«Холодная война» была результатом не какого-то решения, арезультатом дилеммы, перед которой оказались стороны. Каждая сторона испытываланепреодолимое желание проводить именно ту политику, которую другая не могларассматривать иначе, как угрозу принципам установления мира. Затем каждаясторона почувствовала настоятельную потребность предпринять оборонные меры.Так, русские не видели другого выбора, кроме укрепления своей безопасности вВосточной Европе. Американцы, считавшие, что это лишь первый шаг по направлениюк Западной Европе, прореагировали заявлением о своих интересах в зоне, которуюрусские считали очень важной для своей безопасности… Каждая сторона страстноверила, что будущая международная стабильность зависит от успеха ее собственнойконцепции мирового порядка”[2].

Впериодизации “холодной войны” выделяют 2 этапа:

1-йпериод “холодной войны” начался в 1945 г. Закончился он в 1975 г., когда впервые в истории было проведено общеевропейское Совещание по безопасности исотрудничеству в Европе, где была сделана попытка построить системумеждународных отношений на принципах мирного сосуществования.

2-йпериод “холодной войны” начался в конце 1970-х гг. и закончился в начале 1990-хгг. Окончанию “холодной войны” способствовал, прежде всего, пересмотр новымсоветским руководством основных внешнеполитических принципов, а такжедемократические преобразования в странах социалистической системы и ее распад[3].

ПревращениеСССР и США в “сверхдержавы” и возникновение между ними острых разногласий повопросам послевоенного устройства мира; раскол в мире на политической иидеологической основе, противостояние “социалистического лагеря” и западногомира.

Такимобразом, основными предпосылками возникновения “холодной войны” являются:

– резкоеобострение борьбы за сферы влияния между СССР и западным миром во главе с США встранах “третьего мира”;

– утверждениесоветской модели тоталитарного общества в Восточной Европе и противодействиеСША распространению коммунизма в мире.

1.2 Карибский кризис как отражение и составляющая «холодной войны»

«Холоднаявойна» привела к первым кризисам и открытому военному противостоянию. Одним изее ярких проявлений и был Карибский кризис, истоки которого были связаны спобедой в январе 1959 г. революции на Кубе, свержением проамериканского режимаБатисты и приходом к власти представителя прокоммунистических силФ. Кастро. Американо-кубинские отношения резко обострились[4].

В 1960 г. США взяли курс на установление экономической блокады Кубы, а в январе 1961 г. разорвали с ней дипломатические отношения. В апреле того же года последовала неудачнаявысадка вооруженных формирований кубинских эмигрантов из США на территориюКубы.

Вэтих условиях Ф. Кастро обратился за помощью к СССР. Советскоеруководство, учитывая, что “остров Свободы” расположен в 90 км от побережья США, решило тайно разместить на нем ракеты среднего радиуса действия и носителиядерного оружия – бомбардировщики Ил-28.

Дж.Кеннеди объявил о введении с 22 октября 1962 г. военно-морской блокады Кубы и направил к ее берегам боевые корабли ВМС США. Все советские корабли, которыенаправлялись к Кубе, подлежали досмотру.

Вследза этим были приведены в боевую готовность войска США в Европе, с другойстороны – вооруженные силы Варшавского договора. Кризис противостоянияпродолжался с 22 по 28 октября 1962 г. Угроза ядерной катастрофы в эти дни былареальной как никогда ранее[5].

Ксчастью, руководители “сверхдержав” Н. Хрущев и Дж. Кеннеди проявилигосударственную мудрость и сумели стать на путь преодоления конфликта невоенными, а политическими средствами. Лидеры СССР и США пошли на разумныйкомпромисс. СССР согласился вывезти ракеты с Кубы в обмен на снятиеСоединенными Штатами блокады острова и предоставление Кубе гарантийбезопасности.

Таковафактологическая канва событий. Рассмотрим часть из них детальнее, акцентироваввнимание на проблемных геополитических аспектах.

Наиболее важный аспект изучения Кубинского кризисазаключается в том, что он не может рассматриваться лишь как эпизодсоветско-американских или советско-кубинских отношений, в отрыве от развитиямеждународных отношений периода холодной войны. События вокруг Кубы могут бытьпоняты только в контексте с главными событиями того времени: Берлинскимкризисом, возведением Берлинской стены, международными отношениями на ДальнемВостоке и т. д. Все они тем или иным образом оказались связаны воедино[6].

Лидеры ГДР постоянно жаловались Москве, что граница междудвумя Германиями нарушается и даже после возведения стены в разгар операции«Анадырь», о которой они, конечно, не знали, просили советское руководство датьсогласие на некие меры по укреплению Берлинской стены. Согласие было получено,но Москва просила сделать это безотлагательно, чтобы не помешать будущимпереговорам с Соединенными Штатами о германском мирном договоре. Фактически жев Кремле, по-видимому, хотели избежать любого международного осложнения дотого, как операция «Анадырь» будет завершена.

В «черную субботу» Кубинского кризиса 27 октября 1-йсекретарь ЦК Социалистической единой партии Германии (1953-1971) ВальтерУльбрихт обратился с просьбой к Хрущеву принять его и других лидеров ГДР вМоскве до запланированного срока (ранее предполагалось, что они приедут напразднование очередной годовщины Октябрьской революции, 7 ноября)[7].Ульбрихт мотивировал свое обращение желанием обсудить программу СЕПГ и вопросыгерманского мирного урегулирования, хотя ясно было, что речь шла не только огерманском мирном договоре. Растущая напряженность грозила международнымикатаклизмами и возможностью серьезных перемен. Кремль дал согласие, и лидерыГДР прибыли в Москву 1 ноября. К этому времени, однако, острая фаза Кубинскогокризиса миновала, и буквально через день делегация ГДР отбыла обратно.Несомненно, что обсуждение германского вопроса естественным образом переплелосьс Кубинским кризисом[8].

Продолжает привлекать исследователей роль разведки в этихсобытиях. Следует отметить, что разведывательные службы оказались не на высотес той и с другой стороны, хотя нельзя сказать, что так было всегда и везде.Например, согласно распространенному мнению на Западе, кубинская и советскаяразведки не смогли своевременно узнать о готовящемся вторжении на Плая Хирон,которое было спланировано и осуществлено 17 апреля 1961 г. Центральным разведывательным управлением США и кубинскими контрас[9].На самом деле у КГБ в Латинской Америке была довольно эффективная сеть агентов,а главным пунктом, куда стекалась информация, была Мексика. Основными жепоставщиками информации были, как правило, представители коммунистическихпартий Центральной Америки. В кубинском случае наиболее важные сведения былиполучены из Гватемалы от гватемальских коммунистов. За несколько дней до ПлаяХирон в Москву поступили сведения от «гватемальских друзей», переданные черезмексиканскую станцию КГБ, что Куба вскоре подвергнется нападению. «Это верно», –написал шеф КГБ на полях телеграммы, и в Гавану полетело соответствующеесообщение[10].

Таким образом, за два дня до вторжения кубинские руководителиполучили предупреждение о предстоящем нападении. Они смогли лучшеподготовиться, чтобы его отразить. К тому времени кубинские войска уже былинеплохо снабжены советским оружием, включая тяжелое вооружение:истребители-бомбардировщики МиГ и танки.

Один из наиболее важных и до сих пор не до конца решенныхвопросов истории Кубинского кризиса – это когда и как СССР принял решениеразместить ядерные ракеты на Кубе. В 1961 г. аналитический отдел КГБ предсказывал, что США нападут на Кубу в случае, если, во-первых, Кастро предприметпопытку захватить американскую военную базу Гуантанамо и, во-вторых, если онпредоставит другой стране право разместить ракеты на своей территории. Этопредсказание несомненно основывалось на полученных разведкой агентурныхсведениях. Впоследствии оно нашло подтверждение в опубликованных американскихдокументах[11].

Выступая перед съездом учителей 9 июля 1961 г., Хрущев заявил о готовности оказать Кубе решительную военную поддержку, прикрыв ее ядернымзонтиком, в случае, если она подвергнется агрессии. Вскоре после этого Москвупосетил Рауль Кастро. Он спросил Хрущева: что значит обещание о советскомядерном зонтике? Как далеко, спросил он, Советский Союз готов пойти в защитеКубы? Хрущев держался дружески, но осторожно. Он посоветовал кубинцам непреувеличивать его ядерного обещания. «Ни вы, ни мы, — сказал он, — незаинтересованы в эскалации международной напряженности».

Двумя месяцами позже после Рауля Кастро в Москву прибыл ЧеГевара. Он встречался с советскими лидерами. Архивных данных о ходепереговоров, а также о том, обсуждался ли тогда вообще вопрос о ядерном оружии,найти не удалось. Однако если верить слухам, вопрос этот обсуждался и былподнят по инициативе кубинского гостя. По возвращении в Гавану после визита вМоскву, а затем в Пекин, Че Гевара выступил по радио и телевидению, заявив оприверженности делу мира. В случае атомной войны, говорил Че, Кубе«несдобровать», но «тот, кто на нас нападет, жестоко поплатится»: еслиСоединенные Штаты нападут на Кубу, им придется попробовать советское ядерноеоружие[12].

Фактически в Кремле приняли решение о размещении ракет наКубе гораздо позже. Д. А. Волкогонов в своей книге «Семь вождей» пишет, что назаседании Политбюро весной 1962 г. после доклада министра обороны маршала Р. Я.Малиновского по поводу испытаний нового типа ракет Хрущев спросил его: «А выникогда не думали о размещении ракет на Кубе?» Малиновский был поражен, незная, что ответить.

В любом случае вопрос о посылке ракет на Кубу обсуждался вКремле в марте–апреле 1962 г. Особенно интенсивными эти обсуждения должны былистать после визита в Америку зятя Хрущева и главного редактора газеты«Известия» А. И. Аджубея. В своем отчете Центральному Комитету он описалвстречу с президентом Джоном Кеннеди. Президент заверил его, что США несобираются нападать на Кубу. Аджубей ответил, что он верит, что СоединенныеШтаты не собираются этого делать, но могут ли они гарантировать, что кубинскиеконтрас и гватемальские контрреволюционные силы, которые организовали в своевремя нападение на Плая Хирон, не нападут, не сделают этого? Кеннеди резкоответил: «Я ругал Даллеса и говорил ему, берите пример с русских, когда у нихбыли проблемы в Венгрии, они разрешили их за три дня, а вы, Даллес, ничего неможете сделать»[13]. Хрущев расценил этуинформацию как угрозу Кубе: Кеннеди собирался поступать с ней так же, какСоветский Союз с Венгрией. Несомненно и другое.

Окончательно советское решение разместить ракеты на Кубесостоялось в результате влияния докладов разведки о продолжающихся американскихприготовлениях вторжения на Кубу. Это было особенно ясно после того, как Кремльузнал о планах Пентагона нанести превентивный ядерный удар по Советскому Союзу.Как агенты КГБ, так и ГРУ (военная разведка), сообщали об этом несколько раз.Последние доклады по этому поводу прибыли в Москву 9 и 12 марта 1962 г[14].История имеет немало свидетельств тому, что военные планы часто не реализуются,оставаясь на полках военных ведомств. Но Хрущев в данном случае сильносомневался, и его сомнения были неожиданным образом подтверждены докладомГеоргия Большакова, культурного атташе советского посольства в Вашингтоне,который был полковником ГРУ и служил как канал для тайной связи между Кремлем иБелым домом. Он долгое время поддерживал тесный контакт с братом президентаРобертом Кеннеди[15].

7 сентября Хрущев подписал приказ о том, чтобы на Кубу былодоставлено тактическое ядерное оружие. Это решение было принято после того, какБелый дом 4 сентября заявил, что самые серьезные последствия возникнут в томслучае, если Советский Союз пошлет наступательное ядерное оружие на Кубу. Еслибы это произошло, говорилось в заявлении США, если бы там были найдены крупныеназемные силы и были обнаружены ракеты, то американское правительство неисключало вторжения на Кубу. Но Хрущев не собирался отступать. Операция«Анадырь» продолжалась[16].

Советская разведка не знала ничего об американскомразведывательном полете 14 октября и о том, что после него продолжалисьдлительные заседания Исполнительного комитета Совета национальной безопасности,который был создан по распоряжению Кеннеди. Заседания эти продолжались целуюнеделю, до того как президент Кеннеди огласил свое обращение к народу.Проникнуть в эту тайну советская разведка не смогла, хотя А. С. Феклисов,резидент КГБ в Вашингтоне, ранее сообщал в Москву, что у него были хорошиеисточники информации в высших американских кругах.

Только накануне выступления Кеннеди 22 октября перед американскимнародом советские агенты что-то узнали, да и то главным образом из слухов,распространившихся в журналистской среде. Первые новости были полученыпредставителями ГРУ, военной разведки, которые информировали Москву о том, чтона юге США наблюдается передвижение войск. Они считали, что это связано спланируемым вторжением на Кубу. Что же касается КГБ, то его самый надежныйисточник в Мексике тоже молчал[17].

2. РОЛЬ ДЖ. КЕННЕДИ И Н. ХРУЩЕВА В УРЕГУЛИРОВАНИИ КАРИБСКОГОКОНФЛИКТА2.1 Позиция Кеннеди в отношении Карибского конфликта

Джон Фицджеральд Кеннеди (1917–1963) – 35-й президент США, первый президент США-католик,самый молодой избранный президент в истории страны. Хорошо известно, что первая«ознакомительная» встреча советского и американского лидеров в Вене в июне 1961г. отличалась напряженностью и весьма скупо освещалась в советских средствах массовойинформации, что не позволяло советским людям вынести суждение о человеке, с которымпредстояло иметь дело советским руководителям в ближайшие годы. Официальные коммюникефиксировали в самых общих выражениях лишь обсуждавшиеся в ходе переговоров темы,но не их суть и, конечно, не тон, в котором оба лидера обменивались своими взглядамина международные проблемы[18]. Комментируя позднее содержаниебесед с Н.С. Хрущевым, Дж. Кеннеди сказал американскому политическому обозревателюДж. Рестону: «По-моему, он [Хрущев] поступил так из-за Залива Кочинос. Мне кажется,он подумал, что любой, кто оказался настолько молодым и неопытным, чтобы влезтьв эту заварушку и не справиться, слаб в коленках. Пока он придерживается подобныхидей, мы ничего ним не добьемся. Так что нам придется действовать»[19].Кеннеди четко усвоил убежденность Хрущева в существовании и трех видов войн −традиционных, ядерных и освободительных, лишь последняя из которых была, по мнениюсоветского лидера, исторически неизбежна.

Эта встреча не решила ни одной проблемы двусторонних и международныхотношений, и оба лидера возвратились в свои столицы, не надеясь на возможность договоритьсяо чем-то существенном в ближайшие годы. Более того, непримиримая позиция, занятаяН.С. Хрущевым по берлинскому вопросу, свидетельствовала о перспективе лишь дальнейпего осложнения советско-американских отношений.

В такой напряженной международной обстановке наступил 1962 год– год, который и дает основание озаглавить это послесловие как «Еще один профильмужества». Это был год Кубинского кризиса − одного из самых крупных международныхкризисов после окончания Второй мировой войны. В течение двух его недель мир былближе к третьей мировой войне с применением ядерного оружия, чем когда-либо на протяжениивсех послевоенных десятилетий[20].

То, что происходило в Соединенных Штатах на протяжении последующихдней, можно охарактеризовать несколькими словами − всеобщая растерянность,предчувствие неминуемой и скорой гибели, состояние, близкое к безрассудной панике(в СССР наблюдалось абсолютное спокойствие, поскольку рядовые советские гражданепо большей части оставались в неведении о грозившей катастрофе и позднее, узнаво том, что творилось в США, не скрывали своего удивления, приписывая все это разыгравшейсятам «военной истерии»)[21]. В здании Секретариата ООН,где развертывались если не основные, то достаточно важные события, царила атмосфератревожного ожидания. Когда стране объявили об ожидаемом вечером 22 октября выступлениипрезидента Кеннеди, напряжение достигло предела. Начиная с 5 часов вечера (выступлениебыло назначено на 7 часов вечера по нью-йоркскому времени) все залы, где установленытелевизоры, были заполнены людьми. В зале журналистов, аккредитованных при ООН,люди сидели даже на полу. Хорошего ожидать не приходилось: немногим более года назадавторитету президента Кеннеди был нанесен серьезнейший удар в результате фиасков Заливе Кочинос. Хотя после этого крупного внешнеполитического поражения отправилив отставку директора ЦРУ Алена Даллеса, не было сомнения, что основным виновникомкатастрофы, как и основным «потерпевшим», был хозяин Белого дома. Вполне можно былопредположить, что Кеннеди на этот раз в полной мере отыграется на Кубе и ее главномпокровителе − СССР, тем более что в ближайшем окружении президента были люди,которые требовали решительных действий на Кубе в целях устранения Ф. Кастро и егорежима.

За минуту или две до семи часов вечера 22 октября на экране появилосьизображение океанских просторов с бороздившим их военным кораблем, скорее всегокрейсером, а затем − словно высеченное из камня лицо высшего морского офицера,типичного «морского волка», стоявшего на капитанском мостике. Капитан вытряхнулв рот сигарету из пачки, поднес к ней зажигалку и глубоко затянулся. Ну всё! −явно читалось на лицах замерших в тревожном ожидании журналистов. И в абсолютнойтишине с экрана раздался голос: «Курите сигареты «Коммодор», лучшие сигареты длянастоящих мужчин!». В зале раздался взрыв напряженного хохота. Уж такого никто неожидал. А за рекламой сигарет на экране высветилось спокойное, но решительное лицоамериканского президента, который «в качестве первых шагов» объявил о морской блокадеКубы и ультимативном требовании, предъявленном Советскому Союзу, − безотлагательноудалить советские ракеты с территории острова. Подчеркнутая в выступлении президентафраза «в качестве первых шагов» давала понять, что администрация США готова принятьболее жесткие меры вплоть до начала военных действий в случае невыполнения Кубойи Советским Союзом предъявленных требований[22].

О решительности занятой США позиции свидетельствовали слова президентао том, что им отдан приказ вооруженным силам США «быть готовыми к любому развитиюсобытий», и его предупреждение о том, что ракета, запущенная с территории Кубы противлюбой страны Западного полушария, будет считаться нападением Советского Союза наСоединенные Штаты, требующим адекватного ответного удара по Советскому Союзу[23].

Много позже стало известно, что у Кеннеди хватило политическогомужества не поддаться нажиму «ястребов» как в его окружении, так и в политическойэлите и прессе страны, требовавших более эффективных силовых санкций против Кубы,включая торпедирование шедших на Кубу советских кораблей, так же как хватило государственноймудрости ни разу не упомянуть в своем выступлении имени советского руководителя,уже прославившегося широко растиражированным в Америке выражением «мы вас похороним».Раздражать его не входило в планы американского президента, учитывая вполне реальнуювозможность трагического исхода конфликта.

Весь мир замер в ожидании дальнейшего развития событий, в то времякак два с половиной десятка советских судов продолжали следовать в направлении Кубы,а 90 американских военных кораблей и 8 авианосцев заняли позиции на подступах кострову с целью их перехвата и обыска на предмет наличия на их борту ракет и вооружений.Согласно воспоминаниям бывшего министра обороны США Роберта Макнамары, одного изважных участников событий тех дней, возвращаясь домой ночью в субботу 27 октября,он не надеялся дожить до следующей субботы[24].

В июне 1963 г. президент произнес в Американском университете(г. Вашингтон) речь, которая сразу же привлекла внимание всего мира. «Я избрал этотмомент и это место для того, чтобы обсудить тему, по поводу которой очень уж частопроявляется невежество и очень уж редко преследуется цель добиться правды, хотяэта тема является наиболее важной в мире, − мир во всем мире, − заявилКеннеди. − Какой мир я имею в виду? Какого мира мы стараемся добиться? НеPax Americana, навязанного миру американским оружием. Не мира могилы и не безопасностираба. Я говорю о подлинном мире, мире, который делает жизнь на Земле достойной того,чтобы ее прожить, о том мире, который позволяет людям и государствам развиваться,надеяться и строить лучшую жизнь для своих детей, не о мире исключительно для американцев,а о мире для всех мужчин и женщин, не просто о мире в наше время, а о мире на всевремена… Тотальная война… не имеет никакого смысла в век, когда одна единицаядерного оружия содержит в себе взрывную мощь, чуть ли не в десять раз превосходящуюту мощь, которая была применена всеми военно-воздушными силами союзников во Второймировой войне. Она не имеет никакого смысла в век, когда смертоносные яды, образовавшиесяво время обмена ядерными ударами, могут быть доставлены ветром, водой, через почвуи семена в самые дальние уголки планеты и поразить еще не родившиеся поколения».

«Мы, американцы, считаем коммунизм глубоко отвратительным каксистему, отрицающую личную свободу и самоуважение, − продолжал президент.− Но мы можем по-прежнему уважать русский народ за его многочисленные достиженияв науке и космосе, в экономическом и индустриальном развитии, в культуре, а такжеза его отважные подвиги.

Давайте не будем закрывать глаза на наше несходство, но давайтеобратим внимание на наши общие интересы и на средства, с помощью которых это несходствоможет быть устранено. И если мы окажемся сейчас не в состоянии покончить с нашимиразногласиями, мы можем по крайней мере содействовать тому, чтобы наши разногласияне угрожали миру. Поскольку в конечном счете самой главной точкой соприкосновенияявляется то, что мы все живем на этой маленькой планете. Мы все дышим одним и темже воздухом. Мы все заботимся о будущем наших детей. И мы все смертны»[25].

В том же месяце США и СССР договорились об установлении «горячейлинии» – линии прямой связи между Москвой и Вашингтоном в целях предотвращения случайноговозникновения войны, а 5 августа 1963 г. США, СССР и Великобритания подписали Договоро запрещении испытаний ядерного оружия в атмосфере, в космическом пространстве ипод водой. Это первый с начала «холодной войны» международный документ, ограничивающийдальнейшее усовершенствование ядерного оружия. В октябре 1963 г. президент одобрилпродажу Советскому Союзу зерна на сумму в 250 млн. долларов, что помогло советскомуруководству справиться с последствиями неурожая[26].

В той международной ситуации и при тех обстоятельствах признаниеглавой американского государства бессмысленности войны и необходимости поиска мирногоразрешения международных споров несомненно требовало выдающегося политического мужества,не говоря уже о политическом здравомыслии. Р. Кеннеди вспоминал уже после гибелибрата: «Во время прошлогоднего Кубинского ракетного кризиса мы обсуждали возможностьвойны, обмена ядерными ударами и говорили о том, что мы можем погибнуть −в то время вопрос о нашей личной судьбе казался таким маловажным, чуть ли не легкомысленным.Единственное, что действительно заботило его, действительно имело значение и делалоситуацию намного более опасной, чем она могла быть по определению, была перспективагибели детей в нашей стране и во всем мире − молодых людей, которые не несливину за конфронтацию и не имели о ней представления, но чья жизнь была бы так жеперечеркнута, как и жизнь всех других людей… Великая трагедия заключалась в том,что в случае нашей ошибки она отразилась бы не только на нас, нашем будущем, нашемдоме, нашей стране, но и на жизни, будущем, домах и странах тех, кому никогда непредоставлялась возможность сыграть свою роль, сказать «да» или «нет», засвидетельствоватьсвое присутствие»[27].

По свидетельству Т. Соренсена, Дж. Кеннеди как-то заметил, что«будущие историки, оглядываясь на 1962 г., имеют все основания считать его годом,в который произошел коренной поворот во внешнеполитическом курсе Соединенных Штатов».Также ссылаясь на слова президента, Соренсен заявлял впоследствии, что Карибскийкризис «способствовал созданию в США благоприятной атмосферы для распространенияубеждения о смертельной безысходности тотальной «победы» в ядерной войне и о созидательныхвозможностях соглашений… Разоружение становилось все в большей степени необходимостьюи все в меньшей степени мечтой»[28].

На организованной в 2001 г. Фондом Карнеги в Москве конференции«круглого стола» для обсуждения американского художественного фильма «Тринадцатьдней» бывший советник Кеннеди Т. Соренсен заявил, что мы должны быть благодарнысудьбе, что Джон Кеннеди являлся тогда президентом США. Благодаря ему, была предотвращенавойна.

Следует, однако, помнить о том, как повел себя Хрущев. В конечномитоге он немало сделал, чтобы предотвратить военную катастрофу. Несмотря на первоначальнонеоправданно резкую критику в отношении Кеннеди и свой импульсивный характер, Хрущевоказался в состоянии преодолеть предрассудки. Он сумел сдержать эмоции и сделалвсе от него зависящее для урегулирования советско-американского конфликта вокругКубы[29].

По прошествии трех дней после выступления Кеннеди, после резкогообмена посланиями между Москвой и Вашингтоном положение стало меняться. На заседанииПолитбюро 25 октября Хрущев заявил, что сейчас наступило время прекратить пикировку,не прибегать к прежним аргументам, и «оглядеться». Он говорил о необходимости убратьсоветские ракеты, если Соединенные Штаты дадут обязательство не вторгаться на Кубу.

/>/>2.2Реакция Н. Хрущева и руководства СССР на эскалацию Карибского кризиса

Несмотря на угрожающий тон заявлений советскогоправительства в отношении США в первые дни кризиса, многими советскими руководителямивладели растерянность и страх надвигающейся войны. Прежде всего, это касалось Н.С.Хрущева, который нес большую долю ответственности за те решения, которые в конечномитоге привели к созданию жесточайшей кризисной ситуации, способной выйти из-подконтроля и привести к обмену ядерными ударами между СССР иСША[30]. В.Е. Семичастный утверждает, что, получив текст выступления Кеннедипо радио и телевидения, в котором американскийпрезидент обвинил Советский Союз в создании ракетной базы на Кубе, потребовал убрать ракеты и объявил «карантин», «Хрущев запаниковал.

Если раньшеон в своих выступлениях грозился «похоронить капитализм», то на первом же экстренном заседании Президиума ЦК он с совершенно серьезным лицом трагически произнес: «Все. Дело Ленина проиграно!». Такимже образом оценивает настроения членов ПрезидиумаЦК заместитель министра иностранных дел Г.М.Корниенко, полагавший, что с самого начала кризиса у советского руководства возник и с каждым часом нарастал страх перед возможным дальнейшим развитием событий[31].

Эти настроенияпередались и другим высшим партийным и государственным деятелям. Известно, например,что Л.И. Брежнев, который, как и другие члены Политбюро, ночевал в своем кремлевскомкабинете и чуть ли не круглосуточно участвовал в проводимых растерявшимся Хрущевымсовещаниях, «саму затею с размещением ракет не одобрял, хотя никаких возраженийне высказывал. Перспектива обмена ядерными ударами с США бросала его (как, наверное,и Хрущева) в дрожь. Особенно когда наш посол прислал телеграмму, в которой говорилось,что Фидель призвал советское руководство ударить по Америке, выражая готовностькубинской стороны «стоять насмерть».Сходные эмоции испытывал и председательКГБ, который после начала «публичной» стадии кризиса активно включился в работупо его урегулированию: «Мысль, что мы стоим на пороге войны, повергла всех в трепет».Семичастный, как, скорее всего, и другие члены советского руководства, действительнодопускал возможность начала новой мировой войны: «У меня такое положение было, чтоя видел: все может быть. «Холодная война»иногда доходила до такой точки кипения, что страшно становилось»[32].

Растерянностьсоветских лидеров объяснялась не только глубоким осознанием последствий возможнойвойны между СССР и США, но и тем, что плана действий в случае обнаружения американцамисоветских ракет на Кубе уних не было. Кроме того, заявление президента Кеннедиот 22 октября об установлении«карантина» Кубы явилось полной неожиданностью для членов

ПрезидиумаЦК, поскольку незадолго до этого, 18 октября, состоялась встреча А.А. Громыко с президентом США. В ходе этой встречи Кеннеди неподнял вопрос о советских ракетах на Кубе (хотяпроблема Кубы и обсуждалась).

На то, чтосоветское руководство всерьез допускало возможность начала войны с США в том случае,если события выйдут из-под контроля, и США нанесут удар первыми, а также на то,что война эта будет носить не локальный, а глобальный характер, указывают докладыминистра обороны Р.Я. Малиновского, в дни Карибского кризиса регулярно поступавшиев ЦК КПСС. В них анализируется положение на текущий момент не только в районе Карибскогоморя, но и в тех регионах, где, по мнению советского руководства, могут начатьсявоенные действия – Западном Берлине, Западной Германии и ГДР, а также на Балтийском,Черном и Японском морях; оценивается состояние воинских соединений, группировокстратегической авиации и флотов не только США, но и других вероятных противников– Великобритании и Франции[33].

В то же времястенограммы заседаний Президиума ЦК КПСС периода Карибского кризиса свидетельствуют,что советское политическое руководство прилагало максимальные усилия к предотвращениюэскалации конфликта и перерастания его в мировую войну. Так, 22 октября на заседанииПрезидиума ЦК Хрущев заявил: «Мы не хотим развязывать войну. Мы хотели припугнуть,сдержать США в отношении Кубы». Было принято решение прекратить отправку вооруженияи воинских соединений на Кубу, вернуть в СССР корабли, идущие на «остров Свободы»и находившиеся к тому моменту в Средиземном море, а в случае вторжения вооруженныхсил США на остров «всеми силами на первых порах не применять атомное оружие»[34].

Известно,что мнения членов созданного в связи с кризисом «Исполнительного комитета Национальногосовета безопасности» США о том, как правительству Соединенных Штатов следует реагироватьна появление на Кубе советских ядерных ракет, разделились. Часть военных и политических советников президента Кеннеди (в историографии они именуются «ястребами») предлагали немедленно нанести удар по советским ракетным установкам,что неизбежно привело бы к гибели советскихвоеннослужащих и перерастанию конфликта в полномасштабнуюядерную войну. Другая группа членов «Экс-кома» («голуби») считала, что кризис можно решить дипломатическими средствами. Д.Детцерпредполагает, что члены Президиума ЦК КПСС в дни кризиса также разделились на «голубей» и «ястребов»[35].Однако источниками этот тезис не подтверждается. Материалы заседаний Президиума ЦК за 22-28 октября1962 г. позволяют сделать вывод о том, что никтоиз высших деятелей партии и государства, включаявоенных, не предлагал предпринять действия, способные привести к эскалации кризиса. Единственное исключение составляет предложение заместителя министра иностранных дел СССР В.В. Кузнецова «противопоставить американскому нажиму в Карибском море давлениена Западный Берлин», против чего резко выступилН.С. Хрущев.Остальные члены и кандидатыв члены Президиума ЦК в дни Карибского конфликта единодушно поддерживали предлагаемые Первым секретарем меры, направленныена смягчение обстановки. Никто из членоввысшего политического руководства СССР вдни кризиса не выражал уверенности в «победе социализма» и «гибели империализма» в случае ядерной войны. Возможный ядерный обменмежду СССР и США Хрущев в одном из выступлений назаседании Президиума ЦК назвал «трагедией»[36]. Таким образом, в дни Карибского кризисаглавной целью высшего руководства СССР было именно мирное разрешениеситуации, предотвращениевойны.

Предложениевывезти советские ракеты с Кубы в обмен на гарантию ненападения США на Кубу прозвучало уже 25 октября. При этом Н.С.Хрущев отметил, что это «не трусость, а резервнаяпозиция», причем в стратегическом планеСоветский Союз ничего не теряет, так как «мы можем разбить США и с территории СССР». Все согласились с тем, что «доводить до точкикипения не следует, надо дать противнику успокоение».На окончательное решениесоветского руководства ликвидироватьракетные базы на Кубе в обмен на гарантииненападения США на Кубу существенное влияние оказали несколько факторов: 1) Сообщение советского послав США А.Ф. Добрынина от 27 октября о том,что намерения Кеннеди атаковать советские ракетные установки на Кубе серьезны, и война действительно может начаться;2)Письмо Ф. Кастро Н.С.Хрущеву, в котором он в случае нападения США на Кубу предлагалнанести превентивный ядерный удар по США;3) Уничтожение 27 октября советскими ракетчикамиамериканского самолета У-2, выполнявшего разведывательный полет в воздушном пространстве Кубы (приказ на уничтожение самолета поступил не из Москвы, а от кубинского руководства). Последнеесобытие явилось для Н.С. Хрущева доказательствомтого, что ситуация выходит из-под контроля,и военные на Кубе, вопреки намерениям советского руководства, сами втянутся в боевые действия[37].

Кроме того,как полагает А.А. Алексеев, не последнюю роль в принятии решения о выводе советскихракет с территории Кубы оказал тот факт, что компенсация, предложенная Кеннеди завывод советских ракет с Кубы, позволила Хрущеву сохранить лицо перед мировым и особенносоветским общественным мнением и не чувствовать себя в роли побежденного.

В тот момент,когда договоренность с США была достигнута, как утверждал В.В. Гришин, «все мы,наконец, облегченно вздохнули. На заседании Президиума ЦК Н.С. Хрущев сказал, чтов эти дни Карибского кризиса со всей остротой почувствовал огромную ответственностьперед страной, советским народом, всем миром за прямую опасность возникновения ядернойкатастрофы, что только теперь, когда кризис миновал, он, наконец, вздохнул полнойгрудью. Все мы разделяли это его высказывание, ибо каждый из нас также сознавали долю своей ответственности за возможные трагические последствия военного столкновения двух великих держав»[38].

Некоторыевысшие партийные деятели подвергали критике (правда, не публичной) действия Н.С.Хрущева, поставившие СССР и США на грань военного конфликта. Так, П.Е. Шелест, впериод Карибского кризиса — секретарь ЦК Компартии Украины, записал в своем дневнике:«Очень тревожное заявление нашего правительствапо поводу выступления президента США Кеннеди в связи с кубинскими событиями. Видно, у нас произошлакакая-то недоработка, а может быть, просто зарвались.Ведь самоуверенности очень много, нелишне и сбавить».Еще более жестко оценил сложившуюся ситуацию уже упоминавшийся О. Трояновский, который 22 октября в узком кругуколлег заявил: «Что же, теперь, по крайней мере,стало очевидно, что это авантюра. Я никогдане верил в то, что мы могли тайно разместить наши ракеты на Кубе. Это была иллюзия, которую внушил Никите Сергеевичу маршал Бирюзов.Но еще в меньшей степени можно было предположить,что американцы проглотят эту пилюлю и смирятсяс существованием ракетной базы в девяноста милях от своей границы. Теперь надо думать, как быстрее унести ноги, сохраняяпри этом пристойное выражение лица».Таким же образом сложившуюся обстановку воспринимал Ф.М. Бурлацкий.Однако, в отличие от своих коллег он «. даже в тот напряженный момент не верил в реальность ядерной войны и абсолютно твердо знал, что такую войну ни при каких обстоятельствах не развяжетХрущев Д. Кеннеди тоже никогда не примет роковогорешения о первом ядерномударе. Это представлялосьмне иррациональным с точки зрения обеих стран. На нашем уровне советников многие, как и я, считали, что «Никитушка» зарвался,и, хотя его побуждения были хорошими, плантайного размещения ракет на Кубе оказалсяавантюрой»[39].

Таким образом,в дни Карибского кризиса деятельность советского руководства по урегулированию ситуациина Кубе осуществлялась в атмосфере растерянности и страха, вызванных глубоким осознаниемпартийно-государственной элитой характера глобальной войны между социалистическими капиталистическим блоками, а также пониманием своей ответственности за возможныепоследствия такого конфликта. Главной целью этой деятельности было мирное урегулированиекризиса. Часть соратников Н.С. Хрущева подвергало критике решение о размещении наКубе советского ядерного оружия, расценив его как «авантюру».

карибский кризис холодный война

3. ИСТОРИЧЕСКИЕ УРОКИ И ПОСЛЕДСТВИЯ КАРИБСКОГО КРИЗИСА3.1 Геополитические последствия конфликта

Глубинные причины Карибского кризиса заключались в самой логикехолодной войны, в правилах игры «с нулевой суммой». Каждая из сверхдержав стремиласьиспользовать любую возможность, чтобы добиться преимущества над противником в геополитическойили геостратегической сфере.

В этом контексте СССР и США пытались привлечь на свою сторонуосвободительное движение, которое становилось все более влиятельным фактором международнойжизни. Оно стремилось выработать свои собственные подходы, плохо вписывавшиеся вбиполярную систему и нарушавшие сложившееся размежевание на сферы влияния. США считалиАмериканский континент своей вотчиной и чрезвычайно болезненно реагировали на попыткуСоветского Союза закрепиться на своем «заднем дворе»[40].

Советская акция в отношении Кубы имела и глобальный, и региональныйхарактер. Продвижение советской военной мощи в Западное полушарие меняло общее соотношениесил, заметно усиливало уязвимость Соединенных Штатов. В региональном плане поддержкареволюционной Кубы означала вызов монопольному влиянию США на Американском континенте,отражала формирование новой международной ситуации. Вместе с тем действия СоветскогоСоюза в традиционно американской сфере влияния объясняют некоторую неуверенностьКремля, стремление провести всю операцию «Анадырь» втайне, поставить Вашингтон передсвершившимся фактом[41].

Одним из важных итогов Кубинского кризиса было соглашение по американскимракетам в Турции. Даже сегодня широко распространена точка зрения, что вопрос отурецких ракетах был поднят Советским Союзом. В послании Хрущева Кеннеди 27 октябряпредлагалось, чтобы американские ракеты были убраны из Турции в обмен на то, чтосоветские ракеты будут увезены с Кубы. Дело в том, что вообще обмен мнениями поповоду турецких ракет был инициирован не Советским Союзом, а окружением Кеннедисразу после президентского послания 22 октября через каналы тайной связи и, в частности,через Большакова. Трудно понять, почему предложение это не обсуждалось до 27 октября.Тем не менее советское предложение, изложенное в открытом послании об обмене ракетами,оказалось для США неприемлемым, так как это выглядело бы уступкой. Фактически жеСША дали устное согласие на то, что такой обмен состоится, и обещали, что ракетыиз Турции вскоре будут убраны. Это было секретное соглашение, и оно было выполнено[42].

Бесспорно, важнейшим уроком Карибского кризиса стало то, что лидерыдвух сверхдержав осознали и почувствовали опасность балансирования на грани ядернойвойны. Политический просчет, неосторожные действия, неправильная оценка намеренийпротивника — все это грозило непоправимой катастрофой для всего человечества. Какотмечал участник событий Г. Киссинджер, «что касается Кеннеди, то после Кубы егочувства претерпели качественные изменения: мир, в котором государства угрожают другдругу ядерным оружием, теперь казался ему не просто иррациональным, но и нетерпимым,и невозможным»[43].

К сожалению, политики и дипломаты; с одной стороны, военные ипредставители ВПК, с другой, сделали разные выводы из опаснейшего международногокризиса. Первые понимали необходимость внести некоторые изменения в «правила игры»,исключить возможность случайного возникновения ядерной войны. Для этого требовалосьинтенсифицировать процесс переговоров, обеспечить постоянные, устойчивые каналысвязи. Не случайно, в июне 1963 г. СССР и США подписали специальный меморандум обустановлении специальной линии прямой связи между Москвой и Вашингтоном. Вместес тем представители военно-промышленного комплекса добивались наращивания гонкивооружений, особенно стратегических. При этом Соединенные Штаты хотели закрепитьполученные преимущества, особенно по линии качества вооружений, а Советский Союзстремился преодолеть имевшееся отставание, догнать своего соперника[44].Поэтому период после Карибского кризиса в отношениях между СССР и США был чрезвычайнопротиворечивым: усиленная гонка вооружений сочеталась со стремлением к взаимоприемлемымдоговоренностям, к элиминированию возможности нового опасного международного кризиса.

Наконец, в обеих сверхдержавах результаты Карибского кризиса быливосприняты далеко неоднозначно. Американские сторонники жесткой линии чрезвычайноотрицательно относились к реалистическим тенденциям в политике президента Кеннеди.Не случайно, через год после урегулирования Карибского кризиса Кеннеди пал пораженныйпулями убийцы в Далласе. Что касается Хрущева, то его критиковали в Москве и зато, что он пошел на размещение советских ракет на Кубе, не просчитав все последствияэтого шага, и за то, что он согласился убрать советское наступательное оружие сострова под американским давлением. Карибский кризис стал одним из аргументов противниковХрущева во время его смещения с высших партийных и государственных постов в октябре1964 года[45].

СССР и США готовы были внести в свои отношения некоторые элементыкооперативной биполярности, то есть пойти на такие договоренности, которые закреплялибы их положение гарантов Ялтинско-Потсдамской системы и вместе с тем уменьшали быриск столкновения между ними.

3.2 Карибский кризис и ограничение ядерного вооружения

В существовавшей системе международных отношений громадную рольиграло ядерное оружие. К 1962 г. им обладали США (с 1945 г.), СССР (с 1949 г.),Великобритания (с 1952 г.), Франция (с 1960 г.), позднее к ним присоединился Китай(в 1964 г.).

С осени 1958 г. в Женеве проходили переговоры трех государств(СССР, США, Великобритании) о прекращении ядерных испытаний. Прекращение экспериментальныхвзрывов атомного и водородного оружия способствовало бы охране окружающей средынашей планеты и ставило бы некоторые барьеры на пути дальнейшего усовершенствованияоружия массового уничтожения. И СССР, и США были заинтересованы в заключении такогодоговора, ибо обе державы провели большое число экспериментальных взрывов, отработалитехнологию производства ядерного оружия и накопили его запасы. Однако американскиепредставители настаивали на обязательном проведении инспекций по проверке запрещенияиспытаний на местах, а руководство советского военно-промышленного комплекса решительновозражало против допуска иностранных инспекторов на секретные объекты в СССР. Затемпереговоры были перенесены в Комитет по разоружению (Комитет 18-ти), сформированныйООН в марте 1962 года[46]. Однако расхождения американскойи советской позиций и там не позволили добиться позитивного результата. Основныеразногласия касались проверки запрещения подземных испытаний.

Тогда, 2 июля 1963 г., советское правительство заявило о своейготовности заключить соглашение о прекращении ядерных испытаний в атмосфере, космическомпространстве и под водой. В новой международной обстановке, сложившейся после Карибскогокризиса, в ходе переговоров в Москве между представителями правительств СССР, СШАи Великобритании в июле 1963 г. удалось разработать и парафировать текст соглашенияна основе предложений советской стороны.

5 августа министры иностранных дел трех государств подписали вМоскве «Договор о запрещении испытаний ядерного оружия в атмосфере, в космическомпространстве и под водой» между правительствами СССР, Великобритании и США. УчастникиМосковского договора обязались «запретить, предотвращать и не производить любыеиспытательные взрывы ядерного оружия и любые другие ядерные взрывы» в атмосфере,за ее пределами, включая космическое пространство, под водой и в любой другой среде,если такой взрыв вызывает выпадение радиоактивных осадков за пределами границ данногогосударства. Фактически Московский договор запрещал проведение ядерных испытанийв трех средах: в атмосфере, в космосе и под водой. Договор был бессрочным. Контрольза соблюдением договора обеспечивался национальными средствами участников[47].

Оставались разрешенными подземные ядерные взрывы. Официальнойпричиной были трудности отличить эти взрывы малой мощности от сейсмических колебанийземной коры. На деле представители военно-промышленного комплекса стремились сохранитьвозможность осуществлять некоторые испытательные взрывы для проверки надежностисуществующих систем.

Московский договор не перекрывал все возможности для совершенствованияядерного оружия. Тем не менее, он стал позитивным международным соглашением. Договорспособствовал улучшению состояния окружающей среды, прекратив ее опасное загрязнение.Он стал шагом к последующим договоренностям о контроле над вооружениями[48].

Договор о запрещении ядерных испытаний в трех средах вступил всилу 10 октября 1963 г. после обмена ратификационными грамотами между тремя егопервоначальными участниками. В течение двух месяцев договор подписали более стагосударств. К сожалению, в тот момент к договору отказались присоединиться Франция,Китай и некоторые другие государства, что ослабляло его действенность.

Следующий шаг к ограничению гонки вооружений был сделан в январе1967 г. с подписанием СССР, США и Великобританией договора об использовании космическогопространства, включая Луну и другие небесные тела. Договор предусматривал использованиеЛуны и других небесных тел исключительно в мирных целях, а также запрещал выводна космическую орбиту объектов с ядерным оружием или любыми другими видами оружиямассового уничтожения. Договоренности между СССР и США создавали более благоприятнуюобстановку для ограничения расползания атомного оружия. В 1967 г. был подписан договоро запрещении ядерного оружия в Латинской Америке.

3.3 Оценка Карибского кризиса в историографии

В историографииитоги Карибского кризиса для СССР оцениваются неоднозначно. Исследователи советскогопериода рассматривали их в рамках официальной версии событий. Главным итогом событийоктября 1962 г. в Карибском море они считают предотвращение термоядерной войны междуСССР и США, ликвидацию ракетных баз США в Турции и Италии и защиту революционнойКубы от американской агрессии. К этой точке зрения присоединяются А.А. Фурсенкои Т. Нафтали, утверждавшие, что «полученная от президента США гарантия ненападенияна Кубу компенсировала затраченную энергию, нервы и колоссальные денежные средства,пошедшие на скоропалительное размещение баллистических ракет в тропиках»[49].

Часть современныхисториков считают исход Карибского кризиса поражением Хрущева. Например, Н. Вертутверждает, что в результате вывода советских ракет с Кубы под контролем США СССРподвергся глубокому унижению, и престиж его был сильно подорван.В.Н. Шевелев рассматривает влияние Карибского кризиса на взаимоотношения СССР состранами «социалистического лагеря», полагая, чторассматриваемые события ускорили разрывмежду Советским Союзом и Китаем[50].

Третья группаисследователей (Д. Боффа, Р. Пихоя) выделяют как позитивные, так и негативные дляСССР последствия Карибского кризиса. В частности, Р. Пихоя отмечал, что СССР военно-стратегическиодержал победу, так как были устранены уже существовавшие ракетные базы в Турциии Италии, гарантирована неприкосновенность территории Кубы. В политическом и пропагандистскомаспектах исход кризиса – выигрыш США, которые стали выглядеть жертвой советскогоэкспансионизма, эффективными защитниками западного полушария; была придана втораяжизнь «доктрине Монро»[51].

Таким образом,итоги Карибского кризиса стали предметом дискуссии в историографии. Отметим приэтом, что одна из внешнеполитических целей размещения ракет на Кубе – защита режима Ф. Кастро от агрессии США — была полностью выполнена.Главное значение защиты Кубы состоит в том, что в результате Карибского кризисаСоветский Союз подтвердил свой статус великой державы, лидера социалистическоголагеря, способного поддержать союзника. Что касается достижения военно-стратегическогопаритета СССР и США, то эта задача была решена частично. Сохранить ракетно-ядернуюбазу на американском континенте не удалось, однако американские ракеты «Юпитер»,в соответствии с соглашением, были вывезены из Турции и Италии. Воздействие же событийоктября 1962 г. в Карибском регионе на мировое общественное мнение носило двойственныйхарактер. С одной стороныдля части общественностиликвидация советских баз на Кубе под контролем США действительно выглядела «унижением»и «поражением» Советского Союза. Однако многие, наоборот, расценили советское военноеприсутствие на Кубе как знак того, что СССР – это мощная держава, располагающаяоружием, способным нанести Америке ощутительный удар, а согласие советского правительствапойти на компромисс во избежание эскалации конфликта – как свидетельство миролюбивого характера внешней политики СССР и великодушия главы советского государства[52].

Что же касаетсявлияния рассматриваемых событий на обстановку в «социалистическом лагере», следуетотметить, что они привели к временному обострению отношений СССР с Кубой и углублениюконфликта Советского Союза с Китаем. По окончании «публичной» фазы Карибского кризисаФидель Кастро подверг образ действий Н.С. Хрущева резкой критике. Недовольство Ф.Кастро вызвало не только заключение соглашения Хрущева с Кеннеди о демонтаже ракети возвращении их в Советский Союз, что на Кубе сочли капитуляцией, но также и то,что этой договоренности достигли без предварительных консультаций с кубинским руководством.Письмо Ф. Кастро Н.С. Хрущеву, написанное 31 октября, свидетельствует о том, чтокубинский лидер с самого начала понимал назначение ракетной базы СССР на Кубе по-своему.Он полагал, что ракетное оружие устанавливается на Кубе не только и не столько длязащиты острова от возможного нападения американских вооруженных сил, сколько длявыравнивания стратегического баланса между «социалистическим лагерем» и капиталистическимистранами. Ф. Кастро, в частности, заявил: «Не считаете ли Вы, товарищ Хрущев, чтомы, эгоистично думали о себе, о нашем великодушном народе, готовом жертвовать собой,и не бессознательным образом, а с полным сознанием опасности, которой он подвергался?Многие кубинцы переживают в этот момент мгновения непередаваемой горечи и печали»[53].

Карибскийкризис завершил раскол в советско-китайских отношениях, начавшийся в 1957 г. Причинамиего, по мнению большинства исследователей, стала критика Мао Цзэдуном процессовдесталинизации в СССР, а также объявленного Н.С. Хрущевым курса на мирное сосуществованиесо странами Запада. Кроме того, значительную роль, по мнению Д.А. Волкогонова, сыгралаличная неприязнь советского и китайского лидеров.Размещение советскихракет на Кубе Мао Цзэдун назвал «авантюрой», а компромисс между Хрущевым Кеннедирасценил как «капитуляцию перед империализмом».

Таким образом,в результате Карибского кризиса, с одной стороны, СССР подтвердил свой статус лидера «социалистического лагеря», показав,что способен оградить союзный режим от агрессии.С другой стороны, соглашение Хрущева с Кеннедиобострили отношения СССР с Кубой и Китаем[54].

Мирный исходКарибского кризиса власть стремилась использовать для утверждения в сознании советскихлюдей тезиса о миролюбивом характере советской внешней политики. Такой вывод позволяетсделать анализ материалов газет «Известия» и «Правда» за конец октября – началоноября 1962 г. Урегулирование конфликта, согласие Хрущева демонтировать советскиеракетные установки на Кубе – главная тема публикаций в центральной прессе вплотьдо середины ноября 1962 г. Неоднократно подчеркивается, что главным итогом деятельностисоветского правительства в дни противостояния с США является сохранение мира. Наэто указывают заголовки и содержание многочисленных аналитических статей, характерзаявлений на этот счет лидеров многих стран мира, наконец, опубликованные в прессеотзывы советской и мировой общественности о посланиях Н.С. Хрущева Д. Кеннеди, содержавшихформулу выхода из кризиса. Так, 28 октября в «Известиях» под заголовком «Восторжествовалаполитика мира» было опубликовано послание Д. Неру главе советского правительства,в котором, в числе прочего, он выразил «горячее одобрение мудрости и мужества»,проявленных Хрущевым «в связи с обстановкой, сложившейся вокруг Кубы»[55].Сходные мысли выражает в своем послании Н.С. Хрущеву и премьер-министр БразилииЭ. Лима, заявивший, что послание Хрущева Кеннеди – «самая долгожданная и отрадная весть для всего мира, кладущаяконец кубинскому кризису, спасающая мир во всем мире и обеспечивающая территориальнуюцелостность Кубы».

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Анализ материала, изложенногов работе, позволяет прийти к следующим выводам и обобщениям.

Признаком биполярной системымира послевоенной эпохи было политико-идеологическое и военноепротивостояние конфликтующих блоков, которые были сплоченны вокруг СССР и США. Однимиз опаснейших кризисов в отношениях между ними стали события, которые вошли в историюкак Карибский кризис 1962 года.

В работе установлено, чтоулучшение американско-советских отношений и начало политики разрядки, которые ранеесвязывали с завершением Карибского кризиса, были частично обусловлены удачным преодолениемБерлинского кризиса.

Конфронтация вокруг Берлинав августе 1961 года была только началом хронического кризиса, кульминация которойсостоялась в октябре 1962 во время Карибского кризиса.

Советские ядерные ракеты былиразмещены на Кубе, в том числе, чтобы служить преимуществом в переговорах относительноберлинской проблемы. Тем не менее, с улаживанием Карибского кризиса стало понятно,что соглашения относительно Берлина достичь невозможно без нарушения трех «жизненноважных» для Запада условий, на неизменности которых США продолжали настаивать. Вместоэтого внимание было сосредоточенно на не менее важном вопросе ограничения гонкивооружений. Договор о запрете испытаний ядерного оружия в атмосфере, в космическомпространстве и под водой, который был подписан в августе 1963 года, фактически былопределенной «скрытой» договоренностью по немецким и берлинским вопросам. Состоялосьформальное признание ГДР, поскольку она со временем была допущена к подписанию договора,как и ФРГ, которое препятствовало ремилитаризации последней. В свою очередь, Н.Хрущев уверил, что СССР будет признавать три условия Запада и больше не будет инициироватьдавления на Западный Берлин.

С размещением советских ракетна Кубе, в Москве надеялись получить преимущество во время переговоров относительноурегулирования проблемы Берлина. Поскольку основной задачей во время обоих кризисовадминистрация США считала заставить Москву искать способ избежать войну и возвратитьспирали конфронтации назад, в Белом доме рассматривались варианты «обмена» Берлинана Кубу. В конце-концов, выход из острой кризисной ситуации, начало ослабления конфронтацииСССР и США обусловили завершение Карибского кризиса.

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ

Источники

1. Холодная война: Новые документы о Карибскомкризисе 1962 г. Документы русской истории: Приложение к журналу “Родина”. – 2002.– № 5 (59). – С. 34-40.

2. Дипломаты вспоминают:Мир глазами ветеранов дипломатической службы: [Сборник] Ред. П.П. Петрик. – М.:Научная книга, 1997. – 505 c.

3. Кеннеди Джон Ф. Профилимужества. – М.: Международные отношения, 2005. – 328 с.

4. Киссинджер Г. Дипломатия Пер. с англ.– М.: Науч.-изд. центр Ладомир, 1997. – 847с.

5. Корниенко Г. М. “Холодная война”: свидетельствоее участника. Мемуары. 2-е изд. – М.: ОЛМА-Пресс, 2001. – 413 с.

6. Хрущев Н. Кубинский ракетный кризис. Событияпочти вышли из-под контроля Кремля и Белого дома // Международная жизнь. – 2002.– № 5. – С. 57–79.

7. Хрущев Н. Рождение сверхдержавы: Книгаоб отце. – М.: Время, 2002. – 638 c.

8. Язов Д.Т. Карибский кризис. Сорок лет спустя: [воспоминания].– М.: Мегапир, 2006. – 455 с.

Монографиии статьи

9. Борков А.А. Карибскийкризис 1962 г. и его правовые и политические уроки Право. Бизнес. Население: Материалывсерос. науч.- практ. конф., 2022 сент. 2000 г.: В 3 ч. – Днепродзержинск, 2000.– Ч. 2: Бизнес и население: социологические аспекты. – С. 228-238.

10. Броган Х. Джон Кеннеди. – Ростов-на Дону:Феникс, 1997. – 384 с.

11. Грибков З.И. Карибскийкризис // Военно-исторический журнал. – 1993. – № 1. – С. 15-20.

12. Иванян Э.А. От Джорджа Вашингтона до ДжорджаБуша. Белый дом и пресса. – М.: Политиздат, 1991. – 368 с.

13. Мартьянов И.Ю. Деятельность политическогоруководства СССР в период Карибского кризиса и общественное мнение: Автореф. дис.… канд. ист. наук: 07.00.02. – М., 2006. – 22 с.

14. Микоян С.А. Анатомия карибского кризиса.– М.: Academia, 2006. – 1071

15. Советская внешняя политика в годы «холоднойвойны» (1945 – 1985 гг.). Новое прочтение. – М.: Междунар. отношения, 1995. – С.283-302.

16. Фурсенко А. А. Карибский кризис 1962 г.Новые материалы // Новая и новейшая история. – 1998. – № 5.– С. 66-76

17. Холодная война. 1945-1963 гг. Историческаяретроспектива. Сборникстатей. – М.: ОЛМА-ПРЕСС, 2003. – 640 с.

18. Чубарьян А.О. Новая история «холоднойвойны» Новая и новейшая история. – 1997. – №6. – С. 3-23.

www.ronl.ru

Реферат - Карибский кризис - История

Кафедра педагогики,психологии и отечественной истории

Тема

Карибскийкризис

СОДЕРЖАНИЕ

Для достиженияпоставленной цели в работе выдвигаются следующие задания:

– охарактеризовать предпосылки ипричины Карибского кризиса в контексте «холодной войны»;

– проанализировать действия сторон попредотвращению прямого столкновения и урегулирования кризиса;

– изучить роль Дж. Кеннеди и Н. Хрущевав урегулировании кризиса;

– рассмотреть итоги и последствияконфликта в контексте международных отношений.

– привести оценки Карибского кризиса висториографии.

Методы«холодной войны» включали в себя:

– пропагандистскуювойну;

– активноеучастие США и СССР, НАТО и стран Варшавского договора в региональныхконфликтах;

– борьбуза влияние на страны “третьего мира”;

– экономическийи технический шпионаж;

– гонкуракетно-ядерных и обычных вооружений;

– активизациюдеятельности разведывательных служб, идеологические диверсии;

– гонкукосмических вооружений и т.п.[1]

«Холоднаявойна» не привела к прямому столкновению вооруженных сил противостоящих другдругу военно-политических блоков или разрыву дипломатических отношений. Однаковременами она ставила мир на грань глобальной катастрофы, “искрила” вспышками “горячих”конфликтов в разных регионах планеты.

Впериодизации “холодной войны” выделяют 2 этапа:

Такимобразом, основными предпосылками возникновения “холодной войны” являются:

1.2 Карибский кризис как отражение и составляющая «холодной войны»

/>/>2.2Реакция Н. Хрущева и руководства СССР на эскалацию Карибского кризиса

карибский кризис холодный война

3. ИСТОРИЧЕСКИЕ УРОКИ И ПОСЛЕДСТВИЯ КАРИБСКОГО КРИЗИСА3.1 Геополитические последствия конфликта

3.2 Карибский кризис и ограничение ядерного вооружения

3.3 Оценка Карибского кризиса в историографии

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Анализ материала, изложенногов работе, позволяет прийти к следующим выводам и обобщениям.

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ

Источники

3. Кеннеди Джон Ф. Профилимужества. – М.: Международные отношения, 2005. – 328 с.

4. Киссинджер Г. Дипломатия Пер. с англ.– М.: Науч.-изд. центр Ладомир, 1997. – 847с.

5. Корниенко Г. М. “Холодная война”: свидетельствоее участника. Мемуары. 2-е изд. – М.: ОЛМА-Пресс, 2001. – 413 с.

7. Хрущев Н. Рождение сверхдержавы: Книгаоб отце. – М.: Время, 2002. – 638 c.

8. Язов Д.Т. Карибский кризис. Сорок лет спустя: [воспоминания].– М.: Мегапир, 2006. – 455 с.

Монографиии статьи

10. Броган Х. Джон Кеннеди. – Ростов-на Дону:Феникс, 1997. – 384 с.

11. Грибков З.И. Карибскийкризис // Военно-исторический журнал. – 1993. – № 1. – С. 15-20.

12. Иванян Э.А. От Джорджа Вашингтона до ДжорджаБуша. Белый дом и пресса. – М.: Политиздат, 1991. – 368 с.

14. Микоян С.А. Анатомия карибского кризиса.– М.: Academia, 2006. – 1071

16. Фурсенко А. А. Карибский кризис 1962 г.Новые материалы // Новая и новейшая история. – 1998. – № 5.– С. 66-76

17. Холодная война. 1945-1963 гг. Историческаяретроспектива. Сборникстатей. – М.: ОЛМА-ПРЕСС, 2003. – 640 с.

18. Чубарьян А.О. Новая история «холоднойвойны» Новая и новейшая история. – 1997. – №6. – С. 3-23.

www.ronl.ru

Реферат - Карибский кризис - История

Вступление

Точно не известно, сколько раз за обозримый период времени наша цивилизация стояла на грани катастрофы. Многие сотни лет войны, раздиравшие мир, меняли политические строи государств и перекраивали границы, но все это было относительно безопасно для человечества в целом, т.к. затрагивало лишь некоторые народы, оставаясь совершенно незаметным для других. Экспансия Александра Македонского, к примеру, не оказала никакого влияния на народы, проживавшие в Северной Америке; монголо-татарское нашествие, в корне изменившее ход русской истории, осталось незамеченным, например, племенами, населявшими полуостров Индостан. Подобных примеров можно привести массу, разумно сразу перейти к сути вопроса: только с середины двадцатого века человечество получило возможность путем глобальных конфликтов повлиять не только на отдельные народы и государства, но и на все население и на все государства Ойкумены.

Изобретение ядерного оружия, а позднее – и средств его доставки к цели, было, несомненно, эпохальным событием. Мощь военного потенциала сверхдержав и их готовность эту мощь использовать породили ситуацию, при которой любой конфликт между ними приводил бы к тотальной ядерной войне и как следствие, к возможному полному уничтожению человеческой цивилизации на Земле.

Биполярный мир, где обе стороны обладали ядерным оружием в количестве, достаточном для полного уничтожения, как главного противника, так и его соседей и союзников, дальних и близких, был в силу ряда причин структурой нестабильной. Оба полюса – СССР и США были непримиримыми врагами. Вражда их своими корнями уходит в идеологию и геополитику, и задачей–минимум каждой из сторон было если не уничтожение оппонента, то, по крайней мере, обеспечение своего военно-стратегического превосходства, территориального доминирования.

За период с 1945 по 1987 год отношения между СССР и США не раз менялись от относительной дружбы до открытой угрозы применения силы. Было несколько случаев, когда пальцы руководителей обеих сторон уже лежали на “красных кнопках”, и каждый раз судьба мира зависела только от личного приказа или телефонного звонка одного президента другому.

Почему в каждом конкретном случае не происходило эскалации конфликта, и все ограничивалось взаимными уступками, сказать трудно. Вероятно, только благоразумие лидеров держав удерживало их от непоправимого шага в сторону войны.

Один из таких конфликтов известен нам под именем Карибского кризиса. Тогда, в 1962 году, в беспрецедентной близости к ядерной войне, все решалось только на уровне глав государств. И именно их благоразумие спасло планету от глобальной катастрофы.

Исследование этого события, его причин и влияния на дальнейшее развитие системы международных отношений, собственно, и является темой этой работы.

Выбор мной этой темы обосновывается интересом, во-первых, к новейшей истории Америки и советско-американским отношениям периода холодной войны и, во-вторых, к глобальным конфликтам и катастрофам. Более того, возможность самому произвести анализ происходившего и, таким образом, попытаться лично прочувствовать какое-либо событие мировой истории показалась мне чрезвычайно заманчивой. Именно поэтому я решил выбрать темой реферата Карибский кризис, как пик холодной войны и событие мирового значения.

Последствия возможного ядерного конфликта.

Можно без преувеличения называть Карибский кризис событием мирового значения. В 1962 году вплотную столкнулись интересы двух сверхдержав – представителей двух частей света, и никто не мог наверняка знать, чем могло закончиться это столкновение. Ведь в случае отказа обеих сторон от решения конфликта мирным путем, имела бы место ядерная война, последствия которой были бы ужасны.

О масштабе возможной катастрофы свидетельствуют следующие данные:

· В 1980 году группа экспертов ООН сделала попытку изучения последствий ядерной войны. Был смоделирован конфликт, в котором с обеих сторон против военных целей было использовано 1500 артиллерийских ядерных зарядов и 200 бомб. Эксперты пришли к выводу, что в результате такого столкновения немедленно погибнет 5-6 млн. гражданского населения, 400 тысяч военного персонала и, по крайней мере, 1,1 млн. гражданских лиц будут поражены радиацией.

· Последствия Чернобыльской аварии: от 50 до 100 тыс. жителей прилегающих районов столкнулись с долговременными проблемами со здоровьем. Громадные территории в Брянской, Орловской, Тульской, Липецкой областях подверглись радиоактивному заражению. Значительная часть населения Швеции попала под радиоактивные осадки, и (по прогнозам) на последующие сорок пять лет, ожидается увеличение смертности от раковых заболеваний. Многие соседние страны были вынуждены уничтожать зараженную сельскохозяйственную продукцию, часть угодий надолго вышла из оборота.

Причем, что касается Чернобыльской аварии, Эверетт Мендельсон, профессор Гарвардского университета, писал: “радиация, возникшая в результате аварии чернобыльского реактора, является ничтожно малой по сравнению с той, которая будет угрожать нам в случае ядерной войны”. Как мы видим, предсказуемые последствия ядерного удара способны вызвать дрожь у любого.

Возможно, утверждение, что противоборствующие стороны в полной мере отдавали себе отчет о вероятных последствиях своих действий, требует некоторой проверки. В то время последствия лучевого поражения еще не были полностью изучены, единственное, что могло характеризовать возможный ущерб, было соотношение арсеналов одной стороны с арсеналами другой и выводы, которые можно было сделать на основе этого.

Известно, что к 1960 году ядерные арсеналы сторон достигли размера:

США: примерно 6000 боеголовок,

СССР: примерно 300.

Как вы заметили, разница в количестве стратегического наступательного оружия огромна. Но, очевидно, ядерный паритет был уже тогда, т.к. паритет существует тогда, когда каждую сторону удерживает от нанесения первого стратегического удара осознание того, что за подобным нападением последует удар возмездия, который нанесет неприемлемый ущерб нападающему. Роберт Макнамара, возглавлявший министерство обороны США в период с 1961 по 1968 годы, сказал: “…ядерный паритет, я уверен, существовал еще в октябре 1962 года во время кубинского ракетного кризиса. У Соединенных Штатов в то время было, примерно, пять тысяч стратегических боезарядов по сравнению с советскими тремя сотнями. Несмотря на преимущество семнадцати к одному в нашу пользу, одно понимание того, что, хотя подобный удар и разрушит Советский Союз, но ведь десятки его ракет уцелеют и полетят на Соединенные Штаты, удержало нас даже от рассмотрения возможного ядерного нападения на СССР”.

Итак, война в планы сторон не входила, но возможность атаки, как последнего аргумента, нельзя было отвергать. Факт, что в случае эскалации событий на Кубе и последующего обмена ядерными ударами победителей и побежденных просто бы не осталось.

Более того, в случае выживания некоторой части населения и командного состава, странам-участницам конфликта пришлось бы в корне пересмотреть свою внешнюю политику. Из высокоразвитых индустриальных стран-лидеров своих блоков они бы превратились в вечных потребителей экономической помощи, неспособных к самостоятельному развитию вследствие полного разрушения индустрии, инфраструктуры, агропромышленного комплекса, гибели 90% трудоспособного населения и поражения оставшейся части радиацией.

Изменилась бы сама структура взаимоотношений между странами, образовалась бы новая система международных отношений, мир бы стал мультиполярным. А потомкам выживших представителей стран, развязавших войну, еще долго бы припоминали, как их предки чуть не уничтожили человечество.

Но войны не произошло, СССР и США пошли на взаимные уступки, и, по сути, после Карибского кризиса наступила первая оттепель в отношениях между ними. Неважно, что она была недолгой, и потом последовали годы бессмысленного противостояния, главное, что это был первый шаг к окончанию холодной войны.

Далее — кратко о предыстории кризиса и силах, так или иначе участвовавших в нем.

Предыстория кризиса

Со времени начала холодной войны внешняя деятельность СССР была направлена не только на прямое противостояние США, выраженное в гонке вооружений, но и на противостояние косвенное. Поясню: под косвенным противостоянием я подразумеваю расширение зоны влияния за счет организации или поддержки социалистических революций в разных частях света. Страна, находящаяся в зоне интересов США, где появлялось хоть какое-нибудь народное освободительное движение, незамедлительно попадала под пристальное внимание Советского Союза. Оппозиции оказывалась посильная поддержка оружием и, порой, людьми. В случае победы революции, страна становилась членом социалистического лагеря, там строились военные базы, туда вкладывались огромные ресурсы. Надо заметить, что помощь Советского Союза была, зачастую, безвозмездной, что вызывало симпатии к нам со стороны беднейших стран Африки и Латинской Америки.

Естественно, что Соединенные Штаты были отнюдь не в восторге от нашей деятельности и, в свою очередь,также устраивали революции, правда, для установления демократии, и оказывали поддержку режимам для борьбы с антиамериканскими выступлениями.

Надо сказать, что изначально перевес был на стороне США, т.к. их поддерживала Западная Европа (включая Турцию), некоторые азиатские и африканские страны (ЮАР, Намибия), и американцы этим умело воспользовались. В начале 1962 года на территории Турции и Великобритании ими были размещены новые межконтинентальные ракеты “Минитмен” в дополнение к уже имевшимся там ракетам средней дальности “Юпитер”. Таким образом, США удалось достигнуть очень существенного стратегического преимущества, ведь американским ракетам средней дальности теперь требовалось всего около 10 минут, чтобы поразить цели на территории СССР, в то время как советским межконтинентальным ракетам на ответный удар по территории США требовалось порядка 25 минут. Естественно, СССР не мог смириться с таким отставанием, но он ничего не мог с этим поделать, заокеанские территории были недоступны, т.к. кроме норм международного права существовала так называемая доктрина Монро, главный принцип которой определялся словами: “Америка для американцев”.

Эта доктрина была в одностороннем порядке провозглашена еще в 1823 году президентом США Д. Монро, с целью предотвратить восстановление испанского господства в Латинской Америке. “Американские континенты, — указывалось в послании Д. Монро Конгрессу, — ввиду свободного и независимого положения, которого они добивались, и которое они сохранили, не должны рассматриваться впредь в качестве объекта для будущей колонизации любой европейской державы”.

Естественно, доктрина Монро не признавалась как норма международного права европейскими государствами ни в XIX, ни в XX веке, так как многие из этих государств еще сохраняли в Западном полушарии свои колонии или зависимые территории.

Не признавала этой доктрины и Россия, в свое время владевшая Аляской и претендовавшая на некоторые территории, лежащие к югу от Аляски. Не признавали доктрины Монро и многие государства Латинской Америки, оказавшиеся постепенно в экономической и политической зависимости от США. Но для Соединенных Штатов доктрина Монро еще оставалась одним из главных принципов внешней политики. Правящие круги Соединенных Штатов были готовы идти на риск большой войны, чтобы предотвратить создание советских военных баз на Кубе.

Относительным выходом для Советов была, как уже было сказано, организация революций в Латинской Америке, но при полном господстве США на материке, это было сложно. От безысходности рассматривались даже такие фантастические проекты, как создание “вокруг морских границ США и на других важнейших стратегических пунктах земного шара искусственных островов-площадок для запуска атомных ракет средней дальности” (автор – инженер-майор А.Н. Ирошников, 1959 год).

Кубу, как объект для деятельности, СССР вначале вообще не рассматривал, из-за чрезмерного, как казалось, влияния США в этом регионе, это была невыполнимая мечта. Американцы же всерьез считали будущий “Остров Свободы” своим “задним двором”, где их власть была, казалось, абсолютной.

Действительно, проамериканский режим Батисты создал все условия для усиления власти США на острове. Американские компании такие, как United fruit company, General sugar, Processing nickel Co., Nikaro nickel Co., к 1958 году контролировали примерно 90% кубинской промышленности и сельского хозяйства. Куба стала сырьевым придатком, а затем – и центром развлечений, вторым Лас-Вегасом. Кубинские публичные дома приобрели всеамериканскую известность, сицилийская мафия “отмывала” на Кубе деньги. В будущем Куба должна была стать ассоциированным штатом, как Пуэрто-Рико.

Но в январе 1959 года на Кубе произошла революция, власть была захвачена народной партией “Движение 26 июля”, возглавляемой человеком, по имени Фидель Кастро. Надо заметить, что до этого события Кремль, вопреки своему обычаю, несколько скептически относился к перспективам революции на Кубе, считая, не без оснований, что там слишком велико влияние США.

Сам Кастро, получивший хорошее образование, первоначально черпал идеи из трудов антимарксиста Эдуардо Чибаса, основателя Партии кубинского народа. В 1955 году он обратился к Москве за поддержкой — ему отказали, считая его политические идеи слишком расплывчатыми и незрелыми, но взяли на заметку его решимость сохранять полный контроль над созданным им движением, а также желание придать будущему режиму социалистическую окраску. Было отмечено, что некоторые ближайшие сторонники Кастро уже считали себя марксистами.

Наши отношения с Кубой

Даже когда Фидель в 1959 году встал у власти, Москва продолжала сомневаться в его способностях. Переворот он произвел, опираясь на поддержку Кубинской компартии (НСП), которая не принимала его всерьез и рассматривала союз с ним, лишь как тактический ход, т.к. утверждала, при поддержке Москвы, что режим Батисты можно свергнуть только путем восстания кубинского пролетариата под руководством коммунистов. Однако Фидель застал НСП врасплох, проведя основательную чистку в рядах ее старого руководства. Потом он повторно обратился к Советскому Союзу с просьбой помочь ему с оружием, надеясь укрепить свои достижения.

В июле 1959 года начальник разведки Кастро майор Рамиро Вальдес приехал в Мехико, где провел секретные переговоры с советским послом и офицерами КГБ. После этого на Кубу было направлено более сотни советников КГБ, которые должны были перестроить систему разведки и безопасности Кастро. Но Москва не спешила предоставить открытую поддержку неортодоксальному режиму, слишком многое было поставлено на карту.

Следующий раунд переговоров между Москвой и Гаваной состоялся в Чехословакии, осенью 1959 года. Кубинская делегация во главе с Раулем Кастро произвела на хозяев хорошее впечатление, Рауль получил от Хрущева приглашение посетить Москву.

В то же самое время в Гавану прибыла советская “культурная делегация” во главе с бывшим резидентом КГБ в Буэнос-Айресе А.Н. Шитовым, чтобы подготовить почву для дипломатических отношений. Договоренность была достигнута, и уже в мае 1960 года СССР полностью признал режим Кастро.

Преодолев первоначальные колебания, Н.С. Хрущев в июле 1960 года заявил примерно следующее: “Мы все сделаем, чтобы поддержать Кубу в ее борьбе…. Теперь США не так уж недосягаемы, как когда-то”. После этого Кастро и его сторонники стали заявлять, что Кубу защищает “величайшая военная держава в истории”. Несмотря на то, что идейный фундамент режима Кастро еще вызывал сомнения, его успехи в достижении и укреплении власти заставили СССР пересмотреть свою стратегию в Латинской Америке. На смену традиционной ориентации на идейно правильные коммунистические режимы пришла политика “браков по расчету” с национально-освободительными движениями, пользовавшимися большей поддержкой среди народных масс.

Реакция США

Утверждение, что Соединенные Штаты никак бы не среагировали на беспорядки на их “заднем дворе”, является неточным. Огромные суммы, вложенные в экономику острова, оказались потерянными из-за национализации, проведенной новым правительством. Более того, возникла реальная возможность полной потери Кубы для США.

Естественно, правительство США решило вмешаться, но способ вмешательства должен был быть очень корректным, во избежание ссоры с СССР, то есть американская армия не должна была в этом участвовать. Джон Кеннеди сделал заявление, в котором сказал, что “нынешнее правительство сделает все, что в его силах, … чтобы ни один американский солдат не был замешан в каких-либо действиях на Кубе”. И действительно, американские войска в последующих событиях не участвовали.

ЦРУ был разработан план, согласно которому к операции по “освобождению” Кубы должны были быть привлечены наемники из числа бывших приверженцев режима Батисты, бежавших в США. Наемники были собраны, обучены в лагерях на территории США, снабжены оружием и техникой, и 15 апреля 1961 года операция началась. После предварительной бомбардировки аэродромов Кубы, в районе Плайя-Хирон была произведена высадка десанта, состоящего все из тех же наемников.

К удивлению американских властей, операция с треском провалилась — 19 апреля отряды народного ополчения Кубы сбросили десант в море. После этого США объявили, со своей стороны, экономическую блокаду острова, а Советский Союз еще больше изменил свое мнение о кубинских властях. Оказалось, что США были уязвимы даже на своем “заднем дворе”.

Надо упомянуть, что в начале 1962 года США разместили на территории Турции ракеты средней дальности, о чем уже было сказано ранее, и, таким образом, добились существенного преимущества над СССР. В июле 1962 года в Москву прибыла военная делегация Кубы, во главе с вышеупомянутым Раулем Кастро. Основной целью их визита была просьба о предоставлении Кубе военной помощи. Хрущев посчитал, что со стороны СССР будет глупо упустить такую возможность наверстать свое отставание в гонке вооружений и что можно добиться быстрого достижения превосходства над американцами, разместив наши ракеты прямо у них под носом, всего в 90 милях от побережья США. Договор об оказании военной помощи был подписан, и уже летом 62 года доставка ракет и бомбардировщиков на Кубу, а также строительство стартовых позиций для них шли полным ходом.

Для дальнейшего рассказа о событиях Карибского кризиса необходимо сделать небольшое техническое отступление.

Техническое отступление

Во всех предшествующих Карибскому кризису событиях холодной войны советская разведка работала куда лучше западной. В 1962 году же впервые информированность США была такой же, как у СССР, а может быть и лучше. Отчасти это объясняется тем, что центр событий находился всего в 90 милях от побережья США, отчасти значительным усовершенствованием Западом разведывательной работы в Советском Союзе. Разведывательное превосходство СССР было также подорвано двумя крупными достижениями США в технике сбора информации. Я имею в виду создание первых в мире самолета-шпиона и спутника фоторазведки.

Примерно с 1955 года США начали производить в одностороннем порядке облеты территории СССР на недавно созданных самолетах-разведчиках У-2, способных вести фотосъемку наземных объектов с высоты до 21.000 метров.

Разумеется, Советы знали о существовании этих самолетов и об их деятельности, но ничего не могли поделать, т.к. высота полета У-2 не позволяла перехватить его обычными средствами, т.е. с помощью истребителей-перехватчиков. Тем не менее, советское командование нашло выход: в глубоко засекреченном КБ Грушина был создан первый в своем роде комплекс зенитных управляемых ракет (ЗУР), с помощью которого над Уралом в 1960 году был сбит самолет У-2. Это событие и последовавший за ним показательный процесс над оставшимся в живых пилотом Гери Пауэрсом лишь ненадолго отбросило США назад.

В том же 1960 году в Соединенных Штатах был запущен первый спутник-шпион. Его конструкция была еще далека от совершенства, поэтому качество спутниковых фотографий было ниже, чем сделанных с У-2, но зато помешать фотографированию теперь не могло ничего, кроме погоды. К 1963 году СССР смирился с существованием спутников-шпионов и сам начал широко их использовать.

Что касается агентурной разведки, то крупнейшим успехом в этой области была вербовка Олега Пеньковского, офицера ГРУ, работавшего в Государственном комитете по науке и технике и, таким образом, имевшего доступ к широчайшему спектру секретной научно-технической информации.

Сведения, добытые Пеньковским за полтора года деятельности, представляли огромную ценность. Это были и технические и тактические характеристики советских межконтинентальных ракет, и сведения об их количестве, и чертежи пусковых установок для них, и многое другое. Все это впоследствии сыграло решающую роль в формировании позиции США в Карибском кризисе, но об этом позже.

События лета-осени 1962 года

Сообщение о предоставлении Советским Союзом военной помощи Кубе не на шутку взволновали США. Наблюдение американской разведки за Кубой было усилено. Вскоре стало очевидно, что Советский Союз сооружает на Кубе стартовые площадки для зенитных управляемых ракет (ЗУР), которые считаются оборонительным оружием. Велось интенсивное строительство крупного рыбацкого поселка, под видом которого, как полагало ЦРУ, СССР создает крупную судоверфь и базу для советских подводных лодок. Американское правительство не только выразило свою “озабоченность” через посла СССР А. Добрынина, но провело в районе Кубы крупные маневры, в которых участвовало 45 военных кораблей и 10 тысяч морских пехотинцев. Увеличилось число разведывательных полетов У-2, непрерывно фотографировавших территорию Кубы, что можно было делать, не нарушая воздушного пространства острова. 4 сентября Кеннеди сделал публичное предостережение: Соединенные Штаты не потерпят размещения на Кубе стратегических ракет типа “земля-земля” и другие видов наступательного оружия. 7 сентября президентом был сделан запрос у Конгресса, на разрешение мобилизовать 150 тысяч резервистов.

Советское руководство оставило без внимания демарш президента США и маневры американского флота. А. Добрынин просил Роберта Кеннеди заверить своего брата, что ракеты на Кубе устанавливаться не будут.

12 сентября в советских газетах появилось сообщение ТАСС, в котором можно было прочесть: “Правительство СССР уполномочило ТАСС заявить, что Советскому Союзу не требуется перемещения в какую-либо другую страну, например в Кубу, имеющихся у него средств для отражения агрессии, для ответного удара. Наши ядерные средства являются настолько мощными по своей взрывной силе, и Советский Союз располагает настолько мощными ракетоносителями для этих зарядов, что нет нужды искать место для их размещения где-то за пределами СССР”.

То же самое говорилось и в личном послании Хрущева Джону Кеннеди. Хрущев писал, что президент США может быть уверен, что ракеты “земля-земля” ни при каких обстоятельствах не будут отправлены на Кубу.

В конце сентября и в начале октября в районе Кубы сильная облачность не позволяла проводить фоторазведку. Это облегчало скрытное и срочное проведение работ по созданию пусковых установок. Хрущев и Кастро рассчитывали, что все работы будут завершены раньше, чем разведка США обнаружит, каким именно

“оборонительным оружием” располагает теперь Куба. Как откровенно писал позднее в своих мемуарах Хрущев, “этой силы было достаточно, чтобы разрушить Нью-Йорк, Чикаго и другие промышленные города, а о Вашингтоне и говорить нечего. Маленькая деревня”.

Без сомнения, различного рода слухи о ракетах на Кубе и ведущихся там строительных работах доходили до американцев, но у них не имелось ясных доказательств. Только 10 октября они смогли возобновить фоторазведку, и полученные данные их крайне обеспокоили. Они увидели автомобильные дороги там, где десять дней назад темнели джунгли. Кеннеди приказал расширить фоторазведку, но на Кубу обрушился еще один тайфун, и новые снимки удалось сделать только 14 октября. Американские самолеты снимали не только с большой высоты, но и с малой — со 130 метров. Тысячи полученных снимков ясно свидетельствовали, что речь идет уже не о зенитных ракетах, а о ракетах “земля-земля”, способных нести ядерное оружие. Новые снимки, полученные 17 октября, позволили увидеть несколько новых пусковых площадок, на которых расположились 16 или 32 ракеты, дальность полета которых, по заключению экспертов и данным разведки, составляла более тысячи миль.

Блокада Кубы

16 октября Кеннеди создал особый военно-политический штаб — Исполнительный комитет Совета национальной безопасности, все члены которого уже не сомневались в грозящей Америке опасности и требовали ответных действий. Правда, они еще расходились во мнениях о характере и масштабах этих действий.

Образовалось две группировки в правительстве, выражающие два возможных подхода к решению этой проблемы. Одна группа, включавшая в себя большинство советников Кеннеди и военных, настаивала на массированной бомбардировке всех пусковых установок, на которых уже проводился монтаж ракет, доставленных ранее, и усиленно к этому готовилась.

Войска и авиация стягивались в районы, максимально приближенные к Кубе. Признавалось, что такая атака почти наверняка потребует последующего наземного вторжения, в результате которого потери США составят порядка 25 тыс. человек плюс соответствующее число убитых и раненых кубинцев. Далее предполагалось, что в то время как американское военное преимущество в Западном полушарии обеспечит успех воздушных налетов и наземного вторжения, Советский Союз, скорее всего, ответит военными действиями против флангов или даже Центральной зоны НАТО.

Те, кто выступал против воздушного нападения, рекомендовали ввести карантин, предназначенный для предотвращения советских поставок Кубе до тех пор, пока ракеты не будут убраны.

Президент США отклонил предложение о немедленной военной атаке, приказав, однако, начать блокаду, и 24 октября карантин был введен. Советский Союз продолжал утверждать, что на Кубе нет никаких ракет; полученные же военной разведкой и ЦРУ фотоснимки были убедительным доказательством для американских военных, но не для мирового общественного мнения, которое не исключало возможности фальсификации.

В Карибском регионе развернулась армада из 180 военных кораблей. Американские войска во всем мире приводились в состояние повышенной готовности. Атомные подводные лодки с ракетами “Поларис” изменили свои курсы в соответствии с полученными секретными приказами. Бомбардировщики стратегической авиации на всех базах получили приказ подняться в воздух с полной ядерной нагрузкой, и как только один из них приземлялся для заправки и отдыха, другой поднимался в воздух. Во Флориде были развернуты шесть дивизий, дополнительные войска перебрасывались на военную базу в Гуантанамо. Военное министерство США готовило бомбардировку и оккупацию Кубы, что требовало, по их подсчетам, 250 тысяч солдат, 90 тысяч бойцов морской пехоты и более ста десантных судов. Кеннеди получил сообщение о появлении в Карибском море советских подводных лодок, что являлось серьезной угрозой для американских авианосцев.

22 октября президент США Д. Кеннеди выступил по телевидению. Он объявил о блокаде Кубы и некоторых других принятых мерах, а также о причинах, которыми были вызваны действия США. “Это лишь первый шаг, — сказал он, — Пентагон получил приказ к проведению дальнейших военных мер”. Речь Кеннеди, продолжавшаяся около 20 минут, повергла не только США, но все западные страны в состояние нервного ожидания.

Конечно, Хрущев немедленно узнал о выступлении Кеннеди, разведка докладывала ему обо всех военных приготовлениях США. Хотя в Кремле, как и в Белом Доме, шли непрерывные совещания политиков и военных, советские средства информации ничего не сообщили 23 октября о выступлении Кеннеди и о блокаде Кубы.

Все работы по установке ракет на Кубе проводились круглосуточно, но для окончания этих работ и приведения ракет в боевую готовность требовалось еще несколько дней. Хрущев хотел иметь на Кубе мощную ракетную базу, но он не хотел войны, опасность которой все возрастала. Для него важнее всего было в эти дни понять — являются ли действия США блефом, или же американцы действительно готовятся нанести мощный удар по Кубе и советским ракетным установкам.

24 октября Советское правительство заявило решительный протест против блокады Кубы и других военных мероприятий США. СССР просил немедленно созвать Совет Безопасности ООН. Министр обороны СССР приказал привести Вооруженные Силы страны в состояние повышенной боевой готовности, отменить отпуска и задержать демобилизацию старших возрастов. Советский Союз продолжал отрицать наличие на Кубе наступательного оружия, заявляя, что там находится только оружие, необходимое для самообороны, и что “с требованием об удалении этой техники не может согласиться ни одно государство, дорожащее своей независимостью”. На срочно созванном заседании Совета Безопасности советский представитель В. Зорин решительно отрицал наличие на Кубе ракет с ядерным оружием. Как можно было прочесть в советских газетах, В. Зорин “разоблачил извлеченные из кучи всякого хлама сотрудниками государственного департамента США утверждения о так называемом установлении советских ракетных баз на Кубе”.

В это время на пути к Кубе находилось более 20 советских кораблей, и первые из них приближались к линии блокады, Фидель Кастро объявил о проведении всеобщей мобилизации. Хрущев вел себя внешне спокойно, понимая, что за океаном внимательно следят за каждым его шагом, и вечером 23 октября посетил Большой театр.

Президент США направил Хрущеву письмо с призывом соблюдать правила блокады. Кеннеди писал, что США не намерены открывать огонь по советским кораблям. Он выражал желание, “чтобы оба мы держались осмотрительно и не допускали, чтобы события осложнили положение и еще более затруднили контроль над ним”. Это послание не было опубликовано в СССР, как и призыв генерального секретаря ООН У Тана приостановить перевозку оружия на Кубу. Аналогичный призыв исходил и от 89-летнего английского философа Бертрана Рассела.

Утром 24 октября два советских судна приблизились к линии блокады в 500 милях от Кубы, под прикрытием подводной лодки. Навстречу шел авианосец “Эссекс” с противолодочными вертолетами на борту. Р. Макнамара отдал приказ — в случае необходимости атаковать советскую подводную лодку глубинными бомбами со слабыми зарядами, чтобы заставить ее всплыть на поверхность.

Но Хрущев не хотел рисковать и приказал советским судам остановиться на линии блокады, предложив американскому президенту срочную встречу.

В своем первом послании к Кеннеди Хрущев придерживался угрожающего тона. Он называл действия США “чистейшим бандитизмом”, “безумием выродившегося империализма” и заявлял, что СССР не будет считаться с блокадой и сумеет защитить свои права. Кеннеди ответил, что он готов встретиться с Хрущевым, но только после устранения с Кубы советских ракет.

Воздушная разведка и анализ данных, полученных от агентуры в СССР, показывали, что эти ракеты будут готовы к действию не раньше чем через несколько дней. Над Кубой дважды в день пролетали эскадрильи из восьми низко летящих американских самолетов. Другие самолеты непрерывно следили за советскими подводными лодками. Советские корабли, приближаясь к линии блокады, останавливались в океане, однако, некоторые из них получили приказ лечь на обратный курс. Монтаж ракетных установок и бомбардировщиков продолжался. На Кубу вылетел А.И. Микоян, чтобы наблюдать за ситуацией с близкого расстояния и увязывать действия Советского правительства с действиями Кубы. Хрущев опасался, что Кастро может предпринять какой-либо неосмотрительный и опасный шаг.

Второе послание Хрущева

Напряжение нарастало. Один из американских самолетов У-2 был сбит, и летчик погиб. Узнав о гибели американского летчика, Кеннеди приказал увеличить в несколько раз число самолетов, патрулировавших острова. 26 октября был отдан приказ о подготовке к вторжению на Кубу. Вечером того же дня Кеннеди получил от Хрущева новое письмо, составленное в иных выражениях, — оно не появилось в советских газетах. Роберт Макнамара писал, что это было самое необычное дипломатическое послание, какое он когда-либо видел. Письмо было продиктовано лично Хрущевым и даже не отредактировано, текст был, совершенно очевидно, составлен человеком, находившимся в состоянии сильного эмоционального напряжения. Советский премьер убедился, что действия США не являются блефом, и что мир оказался на краю пропасти. Теперь он просил Кеннеди проявить сдержанность, ибо “если разразится война, то остановить ее будет не в нашей власти. Я сам участвовал в двух войнах и знаю, что война кончается только после того, как прокатится по всем городам и селам, сея повсюду смерть и разрушение”.

Хрущев не отрицал теперь, что на Кубе имеются советские ракеты. Он писал, что раз все оружие уже доставлено, то американская блокада не имеет смысла, ракеты находятся под контролем советских офицеров и не будут использованы для нападения на США.

“В этом отношении, — говорилось в его послании, — вы можете быть спокойны. Мы находимся в здравом уме и прекрасно понимаем, что если мы нападем на вас, вы ответите нам тем же. Но тогда это обернется и против нас, и я думаю, что вы это тоже понимаете. Из этого следует, что мы люди нормальные. Как же мы можем допустить, чтобы произошли те несуразные действия, которые вы нам приписываете. Только сумасшедшие могут так поступать или самоубийцы, желающие и сами погибнуть и весь мир перед тем уничтожить”.

Хрущев предлагал Кеннеди снять блокаду и дать обязательство не вторгаться на Кубу. В этом случае СССР заберет и уничтожит доставленное на Кубу ракетное оружие. Хрущев писал: “Мы с вами не должны тянуть за концы каната, на котором вы завязали узел войны, потому, что, чем крепче мы оба будем тянуть, тем сильнее стянется узел, и придет время, когда узел будет так туго стянут, что даже тот, кто завязал его, не в силах будет развязать, и придется разрубить… Давайте не только перестанем тянуть за концы каната, но примем меры к тому, чтобы узел развязать. Мы к этому готовы”.

Ликвидация кризиса

В своем послании Хрущев предлагал Штатам компромисс. Правда уже на следующее утро, еще не получив ответа на отправленное письмо, Хрущев направил новое послание к Кеннеди, в котором требовал, чтобы американцы убрали свои ракеты с турецкой территории. Он предлагал провести в течение 2-3 недель переговоры с США по всему комплексу возникших проблем. Это не устраивало Кеннеди, и он ответил только на полученное вечером 26 октября письмо, оставив без внимания следующее. Кеннеди заявил о готовности США снять блокаду с Кубы, и о том, что США не будут нападать на Кубу, если Советский Союз уберет с территории этой страны наступательное оружие. Одновременно, используя конфиденциальные каналы, Кеннеди заверил Хрущева, что США уберут свои ракеты из Турции, но позднее, после ликвидации кризисной ситуации. В любом случае, Кеннеди требовал немедленного прекращения всех работ по установке ракет на Кубе и удаления под наблюдением ООН всего наступательного оружия с острова. В конфиденциальном порядке Кеннеди давал понять Хрущеву, что даже при желании президент США не в состоянии слишком долго сдерживать более жесткую реакцию американских властей на действия СССР. Послание Кеннеди от 27 октября было опубликовано в советской печати, что являлось, в сущности, официальным признанием присутствия советских ракет на Кубе. Не без внутреннего сопротивления и, возможно, не без борьбы внутри руководства, Хрущев принял предложение Кеннеди. У него оставалось мало времени и скудный выбор: или военные действия, или уступка.

Советский лидер решил уступить. В письме от 28 октября Хрущев заявлял: “Я отношусь с пониманием к вашей тревоге и тревоге народов США в связи с тем, что оружие, которое вы называете наступательным, действительно является грозным оружием. И Вы, и мы понимаем, что это за оружие”.

Хрущев писал далее, что коль скоро США заявляют, что не совершат нападения на Кубу, то и мотивы, побудившие СССР поставить Кубе новое оружие, отпадают: налицо все необходимое для ликвидации конфликта. Поэтому Советское правительство отдает распоряжение о демонтаже, упаковке, и возвращении в СССР всего этого оружия. Впоследствии, чтобы не оставлять никаких сомнений в своем миролюбии, Хрущев даже разрешил американским экспертам осмотреть советские корабли и пересчитать увозимые в трюмах ракеты.

Это был решающий шаг в ликвидации Карибского кризиса, после этого все могли, наконец, вздохнуть спокойно, т.к. стало ясно, что войны все-таки не будет.

Единственной недовольной стороной осталась Куба. Поиск решения и обмен посланиями между Кеннеди и Хрущевым происходил без учета интересов Фиделя Кастро. Более того, даже информацию о происходивших событиях он получал через Микояна. Кастро не считал заверения американского президента достаточной гарантией неприкосновенности для Кубы, он также требовал прекращения полетов разведывательных самолетов США, прекращения торгового эмбарго и ликвидации на территории Кубы военно-морской базы США. Микояну пришлось потратить много усилий, чтобы убедить Кастро не создавать дополнительных препятствий к удалению советских ракет.

Бесполезно рассуждать о том, что Хрущев проиграл этот раунд с Кеннеди, что удаление ракет явилось унижением для СССР и т.д. и т.п. Лишь очень немногие журналисты осмелились тогда писать о “капитуляции” Советского Союза. Сам Кеннеди вовсе не был настроен праздновать победу. За возникновение кризиса ответственность разделяли и советские, и американские руководители, но и Хрущев, и Кеннеди проявили в решающие часы разумную сдержанность, сохранив контроль над ходом событий и не позволив конфликту перерасти в разрушительную войну. В Вашингтоне имелось немало влиятельных государственных деятелей, которые с самого начала настаивали на действиях, ведущих только к войне. Можно предполагать, что и в окружении Хрущева не все были согласны с его решением — удалить ракеты с Кубы. И если престиж Кеннеди после Карибского кризиса заметно поднялся, то надо сказать, что поднялся и международный престиж Хрущева, который сумел вовремя остановиться и уступить.

Компромисс был достигнут усилиями обеих сторон. Но не следует забывать и о том, что согласие СССР демонтировать и увезти ракеты и бомбардировщики с Кубы стало известно в Вашингтоне менее чем за сутки до назначенной правительством США атаки. Эта операция вместе с советскими ракетами, офицерами и специалистами уничтожила бы и кубинское государство, а стало быть, привела и к ответным мерам со стороны СССР.

Заключение: последствия Карибского кризиса

Изменения в мировой политике за последнее десятилетие во многом прояснили значение Карибского кризиса и его основные результаты.

Самым главным последствием успешного разрешения Карибского кризиса представляется осознание сверхдержавами своей уязвимости и зависимости друг от друга. Стало ясно, что угрозой третьей мировой войны играть нельзя. Урок был усвоен: правительства обеих стран никогда больше не допускали в своих отношениях таких опасных кризисных ситуаций. И надо заметить, что именно после конца Карибского кризиса отношения между странами-участницами перешли не несколько новый уровень: от категорического неприятия к попытке сотрудничества. Примером этого может служить Договор о запрещении ядерных испытаний.

Камнем преткновения при его обсуждении оказались подземные испытания: Запад настаивал на возможных инспекциях в случае возникновения подозрений в нарушении будущего договора. Москва упорно выступала против таких инспекций, считая их орудием шпионажа со стороны Запада и утверждая, что для контроля над договором вполне достаточно национальных средств обнаружения возможных нарушений.

Был, однако, момент, когда Хрущев, стремясь к полноценному договору и к улучшению своих отношений с Кеннеди, при встрече с последним в Вене дал согласие на 2 – 3 инспекции в год, хотя эта его уступка и вызвала недовольство среди его коллег в руководстве СССР. Но американский президент настаивал на 10 инспекциях как минимум. Его советники считали, что раз Хрущев сошел со своей принципиальной позиции отказа от инспекций вообще, его можно будет “дожать” и в отношении увеличения числа инспекций на местах. Однако Хрущев, рассерженный таким торгом и недостаточной оценкой значения его принципиальной уступки, которая далась ему непросто, неожиданно вновь твердо отошел на прежнюю позицию: “никаких инспекций!”. Как впоследствии признался Советскому послу в США Добрынину директор Атомного агентства США Сиборг, “оценка хода переговоров с Хрущевым в этом вопросе была серьезным просчетом администрации Кеннеди, ибо ей нужно было принять его уступку в надежде на ее расширение в будущем”. В результате в 1963 году был заключен договор о прекращении испытаний в трех средах: в атмосфере, в космическом пространстве и под водой, оставив вне договора испытания под землей. После долгих лет бесплодных переговоров на свет, наконец, появился документ, который с полным основанием можно считать одним из первых международных правовых актов, реально направленных на разрядку международной напряженности.

Имело место сотрудничество при подготовке Договора о принципах деятельности государств по исследованию и использованию космического пространства (подписано 27 января 1967 года), Соглашения о спасении и возвращении космонавтов и объектов, запущенных в космическое пространство (подписано 22 апреля 1968 года).

Надо сказать, что руководящие деятели СССР и США много раз встречались в эти годы за столом переговоров. Так, в июне 1967 года состоялась встреча в Гласборо Председателя Совета Министров СССР Косыгина с президентом США Линдоном Джонсоном, в связи с необходимостью урегулировать арабо-израильский конфликт. Были достигнуты принципиальные договоренности относительно подписания Договора о нераспространении ядерного оружия, а также о желательности двусторонних переговоров об ограничении стратегических вооружений. Договор о нераспространении ядерного оружия, подписанный 1 июля 1968 года представителями СССР, США и Великобритании, имел большое значение для улучшения советско-американских отношений и международной обстановки в целом. Также американской стороной был поднят вопрос о взаимном отказе от создания систем противоракетной обороны, т.к. развертывание таких систем дестабилизирует общую стратегическую обстановку и повлечет за собой новый дорогой виток гонки ракетно-ядерных вооружений без реального обеспечения безопасности обеих сторон. Косыгин ответил фактическим отказом, т.к. против всяческих ограничений на системы ПРО выступали советские военные: к этому времени в СССР уже начали создаваться первые, хотя и несовершенные, элементы таких систем вокруг Москвы и Таллина, тем более, ограничения ПРО были далеко не в интересах СССР.

Примечательно, что этот вопрос до сих пор по некоторым аспектам (несмотря на договор 1972 года) остается предметом разногласий и упорных переговоров обеих правительств. Так, в марте 1997 года на встрече в Хельсинки Борис Ельцин и Билл Клинтон вновь сочли необходимым опубликовать специальное заявление по ПРО и ее различным типам.

В июне 1968 года вступила в силу советско-американская консульская конвенция, была открыта авиалиния Москва – Нью-Йорк, начал осуществляться обмен в области науки, культуры и спорта.

Однако Карибский кризис имел и серьезные негативные последствия долгосрочного плана. Советское руководство не могло забыть унизительной, как ему казалось, потери своего престижа, когда ему на глазах всего мира пришлось вывозить обратно свои ракеты с Кубы. Советский военный истеблишмент воспользовался этим для того, чтобы добиться новой большой программы наращивания ракетно-ядерных вооружений. Таким образом, Карибский кризис по-своему дал новый импульс гонке вооружений, что делало нестабильной военную, а значит, и политическую обстановку в мире.

В то же время у обеих держав в тот момент был неплохой шанс начать взаимно контролировать эту гонку, по крайней мере, в отдельных областях. Надо было приложить все усилия, чтобы расширить договоренность о выводе ракет средней дальности из Турции и Кубы путем взаимного запрета на размещение всего класса таких ракет средней дальности. Однако США не стремились к этому, т.к. они уже имели подобные ракеты также в Италии и Великобритании, а Советский Союз не размещал их в других странах, кроме Кубы.

Понадобилось более десяти лет, чтобы весь вопрос был поставлен в плоскость переговоров, когда уже СССР сам стал инициатором новой гонки так называемых “евроракет”, созданных в СССР и США и нацеленных на Евразию с территории разных европейских стран.

Список используемой литературы

1. П.ред. Г.В. Фокеева, История международных отношений и внешней политики СССР, М. Межд. отн. 1987

2. В.Х. Владимиров, Куба в межамериканских отношениях, М. Межд. отн. 1984

3. Кристофер Эндрю, Олег Городиевский, КГБ. История внешнеполитических операций от Ленина до Горбачева, Nota Bene 1992

4. Роберт Макнамара, Путем ошибок – к катастрофе, Наука, 1988

5. А. Добрынин, Наши отношения с США // Международная жизнь, 1997, №8

www.ronl.ru

Реферат - Карибский кризис 4

--PAGE_BREAK--1.2. Карибский кризис как отражение и составляющая “холодной войны” “Холодная война” привела к первым кризисам и открытому военному противостоянию. Одним из ее ярких проявлений и был Карибский кризис, истоки которого были связаны с победой в январе 1959 г. революции на Кубе, свержением проамериканского режима Батисты и приходом к власти представителя прокоммунистических сил Ф. Кастро. Американо-кубинские отношения резко обострились[4].

В <metricconverter productid=«1960 г» w:st=«on»>1960 г. США взяли курс на установление экономической блокады Кубы, а в январе <metricconverter productid=«1961 г» w:st=«on»>1961 г. разорвали с ней дипломатические отношения. В апреле того же года последовала неудачная высадка вооруженных формирований кубинских эмигрантов из США на территорию Кубы.

В этих условиях Ф. Кастро обратился за помощью к СССР. Советское руководство, учитывая, что “остров Свободы” расположен в <metricconverter productid=«90 км» w:st=«on»>90 км от побережья США, решило тайно разместить на нем ракеты среднего радиуса действия и носители ядерного оружия – бомбардировщики Ил-28.

Дж. Кеннеди объявил о введении с 22 октября <metricconverter productid=«1962 г» w:st=«on»>1962 г. военно-морской блокады Кубы и направил к ее берегам боевые корабли ВМС США. Все советские корабли, которые направлялись к Кубе, подлежали досмотру.

Вслед за этим были приведены в боевую готовность войска США в Европе, с другой стороны – вооруженные силы Варшавского договора. Кризис противостояния продолжался с 22 по 28 октября <metricconverter productid=«1962 г» w:st=«on»>1962 г. Угроза ядерной катастрофы в эти дни была реальной как никогда ранее[5].

К счастью, руководители “сверхдержав” Н. Хрущев и Дж. Кеннеди проявили государственную мудрость и сумели стать на путь преодоления конфликта не военными, а политическими средствами. Лидеры СССР и США пошли на разумный компромисс. СССР согласился вывезти ракеты с Кубы в обмен на снятие Соединенными Штатами блокады острова и предоставление Кубе гарантий безопасности.

Такова фактологическая канва событий. Рассмотрим часть из них детальнее, акцентировав внимание на проблемных геополитических аспектах.

Наиболее важный аспект изучения Кубинского кризиса заключается в том, что он не может рассматриваться лишь как эпизод советско-американских или советско-кубинских отношений, в отрыве от развития международных отношений периода холодной войны. События вокруг Кубы могут быть поняты только в контексте с главными событиями того времени: Берлинским кризисом, возведением Берлинской стены, международными отношениями на Дальнем Востоке и т. д. Все они тем или иным образом оказались связаны воедино[6].

Лидеры ГДР постоянно жаловались Москве, что граница между двумя Германиями нарушается и даже после возведения стены в разгар операции «Анадырь», о которой они, конечно, не знали, просили советское руководство дать согласие на некие меры по укреплению Берлинской стены. Согласие было получено, но Москва просила сделать это безотлагательно, чтобы не помешать будущим переговорам с Соединенными Штатами о германском мирном договоре. Фактически же в Кремле, по-видимому, хотели избежать любого международного осложнения до того, как операция «Анадырь» будет завершена.

В «черную субботу» Кубинского кризиса 27 октября 1-й секретарь ЦК Социалистической единой партии Германии (1953-1971) Вальтер Ульбрихт обратился с просьбой к Хрущеву принять его и других лидеров ГДР в Москве до запланированного срока (ранее предполагалось, что они приедут на празднование очередной годовщины Октябрьской революции, 7 ноября)[7]. Ульбрихт мотивировал свое обращение желанием обсудить программу СЕПГ и вопросы германского мирного урегулирования, хотя ясно было, что речь шла не только о германском мирном договоре. Растущая напряженность грозила международными катаклизмами и возможностью серьезных перемен. Кремль дал согласие, и лидеры ГДР прибыли в Москву 1 ноября. К этому времени, однако, острая фаза Кубинского кризиса миновала, и буквально через день делегация ГДР отбыла обратно. Несомненно, что обсуждение германского вопроса естественным образом переплелось с Кубинским кризисом[8].

Продолжает привлекать исследователей роль разведки в этих событиях. Следует отметить, что разведывательные службы оказались не на высоте с той и с другой стороны, хотя нельзя сказать, что так было всегда и везде. Например, согласно распространенному мнению на Западе, кубинская и советская разведки не смогли своевременно узнать о готовящемся вторжении на Плая Хирон, которое было спланировано и осуществлено 17 апреля <metricconverter productid=«1961 г» w:st=«on»>1961 г. Центральным разведывательным управлением США и кубинскими контрас[9]. На самом деле у КГБ в Латинской Америке была довольно эффективная сеть агентов, а главным пунктом, куда стекалась информация, была Мексика. Основными же поставщиками информации были, как правило, представители коммунистических партий Центральной Америки. В кубинском случае наиболее важные сведения были получены из Гватемалы от гватемальских коммунистов. За несколько дней до Плая Хирон в Москву поступили сведения от «гватемальских друзей», переданные через мексиканскую станцию КГБ, что Куба вскоре подвергнется нападению. «Это верно», – написал шеф КГБ на полях телеграммы, и в Гавану полетело соответствующее сообщение[10].

Таким образом, за два дня до вторжения кубинские руководители получили предупреждение о предстоящем нападении. Они смогли лучше подготовиться, чтобы его отразить. К тому времени кубинские войска уже были неплохо снабжены советским оружием, включая тяжелое вооружение: истребители-бомбардировщики МиГ и танки.

Один из наиболее важных и до сих пор не до конца решенных вопросов истории Кубинского кризиса – это когда и как СССР принял решение разместить ядерные ракеты на Кубе. В <metricconverter productid=«1961 г» w:st=«on»>1961 г. аналитический отдел КГБ предсказывал, что США нападут на Кубу в случае, если, во-первых, Кастро предпримет попытку захватить американскую военную базу Гуантанамо и, во-вторых, если он предоставит другой стране право разместить ракеты на своей территории. Это предсказание несомненно основывалось на полученных разведкой агентурных сведениях. Впоследствии оно нашло подтверждение в опубликованных американских документах[11].

Выступая перед съездом учителей 9 июля <metricconverter productid=«1961 г» w:st=«on»>1961 г., Хрущев заявил о готовности оказать Кубе решительную военную поддержку, прикрыв ее ядерным зонтиком, в случае, если она подвергнется агрессии. Вскоре после этого Москву посетил Рауль Кастро. Он спросил Хрущева: что значит обещание о советском ядерном зонтике? Как далеко, спросил он, Советский Союз готов пойти в защите Кубы? Хрущев держался дружески, но осторожно. Он посоветовал кубинцам не преувеличивать его ядерного обещания. «Ни вы, ни мы, — сказал он, — не заинтересованы в эскалации международной напряженности».

Двумя месяцами позже после Рауля Кастро в Москву прибыл Че Гевара. Он встречался с советскими лидерами. Архивных данных о ходе переговоров, а также о том, обсуждался ли тогда вообще вопрос о ядерном оружии, найти не удалось. Однако если верить слухам, вопрос этот обсуждался и был поднят по инициативе кубинского гостя. По возвращении в Гавану после визита в Москву, а затем в Пекин, Че Гевара выступил по радио и телевидению, заявив о приверженности делу мира. В случае атомной войны, говорил Че, Кубе «несдобровать», но «тот, кто на нас нападет, жестоко поплатится»: если Соединенные Штаты нападут на Кубу, им придется попробовать советское ядерное оружие[12].

Фактически в Кремле приняли решение о размещении ракет на Кубе гораздо позже. Д. А. Волкогонов в своей книге «Семь вождей» пишет, что на заседании Политбюро весной <metricconverter productid=«1962 г» w:st=«on»>1962 г. после доклада министра обороны маршала Р. Я. Малиновского по поводу испытаний нового типа ракет Хрущев спросил его: «А вы никогда не думали о размещении ракет на Кубе?» Малиновский был поражен, не зная, что ответить.

В любом случае вопрос о посылке ракет на Кубу обсуждался в Кремле в марте–апреле <metricconverter productid=«1962 г» w:st=«on»>1962 г. Особенно интенсивными эти обсуждения должны были стать после визита в Америку зятя Хрущева и главного редактора газеты «Известия» А. И. Аджубея. В своем отчете Центральному Комитету он описал встречу с президентом Джоном Кеннеди. Президент заверил его, что США не собираются нападать на Кубу. Аджубей ответил, что он верит, что Соединенные Штаты не собираются этого делать, но могут ли они гарантировать, что кубинские контрас и гватемальские контрреволюционные силы, которые организовали в свое время нападение на Плая Хирон, не нападут, не сделают этого? Кеннеди резко ответил: «Я ругал Даллеса и говорил ему, берите пример с русских, когда у них были проблемы в Венгрии, они разрешили их за три дня, а вы, Даллес, ничего не можете сделать»[13]. Хрущев расценил эту информацию как угрозу Кубе: Кеннеди собирался поступать с ней так же, как Советский Союз с Венгрией. Несомненно и другое.

Окончательно советское решение разместить ракеты на Кубе состоялось в результате влияния докладов разведки о продолжающихся американских приготовлениях вторжения на Кубу. Это было особенно ясно после того, как Кремль узнал о планах Пентагона нанести превентивный ядерный удар по Советскому Союзу. Как агенты КГБ, так и ГРУ (военная разведка), сообщали об этом несколько раз. Последние доклады по этому поводу прибыли в Москву 9 и 12 марта <metricconverter productid=«1962 г» w:st=«on»>1962 г[14]. История имеет немало свидетельств тому, что военные планы часто не реализуются, оставаясь на полках военных ведомств. Но Хрущев в данном случае сильно сомневался, и его сомнения были неожиданным образом подтверждены докладом Георгия Большакова, культурного атташе советского посольства в Вашингтоне, который был полковником ГРУ и служил как канал для тайной связи между Кремлем и Белым домом. Он долгое время поддерживал тесный контакт с братом президента Робертом Кеннеди[15].

7 сентября Хрущев подписал приказ о том, чтобы на Кубу было доставлено тактическое ядерное оружие. Это решение было принято после того, как Белый дом 4 сентября заявил, что самые серьезные последствия возникнут в том случае, если Советский Союз пошлет наступательное ядерное оружие на Кубу. Если бы это произошло, говорилось в заявлении США, если бы там были найдены крупные наземные силы и были обнаружены ракеты, то американское правительство не исключало вторжения на Кубу. Но Хрущев не собирался отступать. Операция «Анадырь» продолжалась[16].

Советская разведка не знала ничего об американском разведывательном полете 14 октября и о том, что после него продолжались длительные заседания Исполнительного комитета Совета национальной безопасности, который был создан по распоряжению Кеннеди. Заседания эти продолжались целую неделю, до того как президент Кеннеди огласил свое обращение к народу. Проникнуть в эту тайну советская разведка не смогла, хотя А. С. Феклисов, резидент КГБ в Вашингтоне, ранее сообщал в Москву, что у него были хорошие источники информации в высших американских кругах.

Только накануне выступления Кеннеди 22 октября перед американским народом советские агенты что-то узнали, да и то главным образом из слухов, распространившихся в журналистской среде. Первые новости были получены представителями ГРУ, военной разведки, которые информировали Москву о том, что на юге США наблюдается передвижение войск. Они считали, что это связано с планируемым вторжением на Кубу. Что же касается КГБ, то его самый надежный источник в Мексике тоже молчал[17]. продолжение --PAGE_BREAK--2. РОЛЬ ДЖ. КЕННЕДИ И Н. ХРУЩЕВА В УРЕГУЛИРОВАНИИ КАРИБСКОГО КОНФЛИКТА

2.1. Позиция Кеннеди в отношении Карибского конфликта Джон Фицджеральд Кеннеди(1917–1963) – 35-й президент США, первый президент США-католик, самый молодой избранный президент в истории страны.Хорошо известно, что первая «ознакомительная» встреча советского и американского лидеров в Вене в июне <metricconverter productid=«1961 г» w:st=«on»>1961 г. отличалась напряженностью и весьма скупо освещалась в советских средствах массовой информации, что не позволяло советским людям вынести суждение о человеке, с которым предстояло иметь дело советским руководителям в ближайшие годы. Официальные коммюнике фиксировали в самых общих выражениях лишь обсуждавшиеся в ходе переговоров темы, но не их суть и, конечно, не тон, в котором оба лидера обменивались своими взглядами на международные проблемы[18]. Комментируя позднее содержание бесед с Н.С. Хрущевым, Дж. Кеннеди сказал американскому политическому обозревателю Дж. Рестону: «По-моему, он [Хрущев] поступил так из-за Залива Кочинос. Мне кажется, он подумал, что любой, кто оказался настолько молодым и неопытным, чтобы влезть в эту заварушку и не справиться, слаб в коленках. Пока он придерживается подобных идей, мы ничего ним не добьемся. Так что нам придется действовать»[19]. Кеннеди четко усвоил убежденность Хрущева в существовании и трех видов войн − традиционных, ядерных и освободительных, лишь последняя из которых была, по мнению советского лидера, исторически неизбежна.

Эта встреча не решила ни одной проблемы двусторонних и международных отношений, и оба лидера возвратились в свои столицы, не надеясь на возможность договориться о чем-то существенном в ближайшие годы. Более того, непримиримая позиция, занятая Н.С. Хрущевым по берлинскому вопросу, свидетельствовала о перспективе лишь дальней пего осложнения советско-американских отношений.

В такой напряженной международной обстановке наступил 1962 год – год, который и дает основание озаглавить это послесловие как «Еще один профиль мужества». Это был год Кубинского кризиса − одного из самых крупных международных кризисов после окончания Второй мировой войны. В течение двух его недель мир был ближе к третьей мировой войне с применением ядерного оружия, чем когда-либо на протяжении всех послевоенных десятилетий[20].

То, что происходило в Соединенных Штатах на протяжении последующих дней, можно охарактеризовать несколькими словами − всеобщая растерянность, предчувствие неминуемой и скорой гибели, состояние, близкое к безрассудной панике (в СССР наблюдалось абсолютное спокойствие, поскольку рядовые советские граждане по большей части оставались в неведении о грозившей катастрофе и позднее, узнав о том, что творилось в США, не скрывали своего удивления, приписывая все это разыгравшейся там «военной истерии»)[21]. В здании Секретариата ООН, где развертывались если не основные, то достаточно важные события, царила атмосфера тревожного ожидания. Когда стране объявили об ожидаемом вечером 22 октября выступлении президента Кеннеди, напряжение достигло предела. Начиная с 5 часов вечера (выступление было назначено на 7 часов вечера по нью-йоркскому времени) все залы, где установлены телевизоры, были заполнены людьми. В зале журналистов, аккредитованных при ООН,люди сидели даже на полу. Хорошего ожидать не приходилось: немногим более года назад авторитету президента Кеннеди был нанесен серьезнейший удар в результате фиаско в Заливе Кочинос. Хотя после этого крупного внешнеполитического поражения отправили в отставку директора ЦРУ Алена Даллеса, не было сомнения, что основным виновником катастрофы, как и основным «потерпевшим», был хозяин Белого дома. Вполне можно было предположить, что Кеннеди на этот раз в полной мере отыграется на Кубе и ее главном покровителе − СССР, тем более что в ближайшем окружении президента были люди, которые требовали решительных действий на Кубе в целях устранения Ф. Кастро и его режима.

За минуту или две до семи часов вечера 22 октября на экране появилось изображение океанских просторов с бороздившим их военным кораблем, скорее всего крейсером, а затем − словно высеченное из камня лицо высшего морского офицера, типичного «морского волка», стоявшего на капитанском мостике. Капитан вытряхнул в рот сигарету из пачки, поднес к ней зажигалку и глубоко затянулся. Ну всё! − явно читалось на лицах замерших в тревожном ожидании журналистов. И в абсолютной тишине с экрана раздался голос: «Курите сигареты «Коммодор», лучшие сигареты для настоящих мужчин!». В зале раздался взрыв напряженного хохота. Уж такого никто не ожидал. А за рекламой сигарет на экране высветилось спокойное, но решительное лицо американского президента, который «в качестве первых шагов» объявил о морской блокаде Кубы и ультимативном требовании, предъявленном Советскому Союзу, − безотлагательно удалить советские ракеты с территории острова. Подчеркнутая в выступлении президента фраза «в качестве первых шагов» давала понять, что администрация США готова принять более жесткие меры вплоть до начала военных действий в случае невыполнения Кубой и Советским Союзом предъявленныхтребований[22].

О решительности занятой США позиции свидетельствовали слова президента о том, что им отдан приказ вооруженным силам США «быть готовыми к любому развитию событий», и его предупреждение о том, что ракета, запущенная с территории Кубы против любой страны Западного полушария, будет считаться нападением Советского Союза на Соединенные Штаты, требующим адекватного ответного удара по Советскому Союзу[23].

Много позже стало известно, что у Кеннеди хватило политического мужества не поддаться нажиму «ястребов» как в его окружении, так и в политической элите и прессе страны, требовавших более эффективных силовых санкций против Кубы, включая торпедирование шедших на Кубу советских кораблей, так же как хватило государственной мудрости ни разу не упомянуть в своем выступлении имени советского руководителя, уже прославившегося широко растиражированным в Америке выражением «мы вас похороним». Раздражать его не входило в планы американского президента, учитывая вполне реальную возможность трагического исхода конфликта.

Весь мир замер в ожидании дальнейшего развития событий, в то время как два с половиной десятка советских судов продолжали следовать в направлении Кубы, а 90 американских военных кораблей и 8 авианосцев заняли позиции на подступах к острову с целью их перехвата и обыска на предмет наличия на их борту ракет и вооружений. Согласно воспоминаниям бывшего министра обороны США Роберта Макнамары, одного из важных участников событий тех дней, возвращаясь домой ночью в субботу 27 октября, он не надеялся дожить до следующей субботы[24].

В июне <metricconverter productid=«1963 г» w:st=«on»>1963 г. президент произнес в Американском университете (г. Вашингтон) речь, которая сразу же привлекла внимание всего мира. «Я избрал этот момент и это место для того, чтобы обсудить тему, по поводу которой очень уж часто проявляется невежество и очень уж редко преследуется цель добиться правды, хотя эта тема является наиболее важной в мире, − мир во всем мире, − заявил Кеннеди. − Какой мир я имею в виду? Какого мира мы стараемся добиться? Не Pax Americana, навязанного миру американским оружием. Не мира могилы и не безопасности раба. Я говорю о подлинном мире, мире, который делает жизнь на Земле достойной того, чтобы ее прожить, о том мире, который позволяет людям и государствам развиваться, надеяться и строить лучшую жизнь для своих детей, не о мире исключительно для американцев, а о мире для всех мужчин и женщин, не просто о мире в наше время, а о мире на все времена… Тотальная война… не имеет никакого смысла в век, когда одна единица ядерного оружия содержит в себе взрывную мощь, чуть ли не в десять раз превосходящую ту мощь, которая была применена всеми военно-воздушными силами союзников во Второй мировой войне. Она не имеет никакого смысла в век, когда смертоносные яды, образовавшиеся во время обмена ядерными ударами, могут быть доставлены ветром, водой, через почву и семена в самые дальние уголки планеты и поразить еще не родившиеся поколения».

«Мы, американцы, считаем коммунизм глубоко отвратительным как систему, отрицающую личную свободу и самоуважение, − продолжал президент. − Но мы можем по-прежнему уважать русский народ за его многочисленные достижения в науке и космосе, в экономическом и индустриальном развитии, в культуре, а также за его отважные подвиги.

Давайте не будем закрывать глаза на наше несходство, но давайте обратим внимание на наши общие интересы и на средства, с помощью которых это несходство может быть устранено. И если мы окажемся сейчас не в состоянии покончить с нашими разногласиями, мы можем по крайней мере содействовать тому, чтобы наши разногласия не угрожали миру. Поскольку в конечном счете самой главной точкой соприкосновения является то, что мы все живем на этой маленькой планете. Мы все дышим одним и тем же воздухом. Мы все заботимся о будущем наших детей. И мы все смертны»[25].

В том же месяце США и СССР договорились об установлении «горячей линии» – линии прямой связи между Москвой и Вашингтоном в целях предотвращения случайного возникновения войны, а 5 августа <metricconverter productid=«1963 г» w:st=«on»>1963 г. США, СССР и Великобритания подписали Договор о запрещении испытаний ядерного оружия в атмосфере, в космическом пространстве и под водой. Это первый с начала «холодной войны» международный документ, ограничивающий дальнейшее усовершенствование ядерного оружия. В октябре <metricconverter productid=«1963 г» w:st=«on»>1963 г. президент одобрил продажу Советскому Союзу зерна на сумму в 250 млн. долларов, что помогло советскому руководству справиться с последствиями неурожая[26].

В той международной ситуации и при тех обстоятельствах признание главой американского государства бессмысленности войны и необходимости поиска мирного разрешения международных споров несомненно требовало выдающегося политического мужества, не говоря уже о политическом здравомыслии. Р. Кеннеди вспоминал уже после гибели брата: «Во время прошлогоднего Кубинского ракетного кризиса мы обсуждали возможность войны, обмена ядерными ударами и говорили о том, что мы можем погибнуть − в то время вопрос о нашей личной судьбе казался таким маловажным, чуть ли не легкомысленным. Единственное, что действительно заботило его, действительно имело значение и делало ситуацию намного более опасной, чем она могла быть по определению, была перспектива гибели детей в нашей стране и во всем мире − молодых людей, которые не несли вину за конфронтацию и не имели о ней представления, но чья жизнь была бы так же перечеркнута, как и жизнь всех других людей… Великая трагедия заключалась в том, что в случае нашей ошибки она отразилась бы не только на нас, нашем будущем, нашем доме, нашей стране, но и на жизни, будущем, домах и странах тех, кому никогда не предоставлялась возможность сыграть свою роль, сказать «да» или «нет», засвидетельствовать свое присутствие»[27].

По свидетельству Т. Соренсена, Дж. Кеннеди как-то заметил, что «будущие историки, оглядываясь на <metricconverter productid=«1962 г» w:st=«on»>1962 г., имеют все основания считать его годом, в который произошел коренной поворот во внешнеполитическом курсе Соединенных Штатов». Также ссылаясь на слова президента, Соренсен заявлял впоследствии, что Карибский кризис «способствовал созданию в США благоприятной атмосферы для распространения убеждения о смертельной безысходности тотальной «победы» в ядерной войне и о созидательных возможностях соглашений… Разоружение становилось все в большей степени необходимостью и все в меньшей степени мечтой»[28].

На организованной в <metricconverter productid=«2001 г» w:st=«on»>2001 г. Фондом Карнеги в Москве конференции «круглого стола» для обсуждения американского художественного фильма «Тринадцать дней» бывший советник Кеннеди Т. Соренсен заявил, что мы должны быть благодарны судьбе, что Джон Кеннеди являлся тогда президентом США. Благодаря ему, была предотвращена война.

Следует, однако, помнить о том, как повел себя Хрущев. В конечном итоге он немало сделал, чтобы предотвратить военную катастрофу. Несмотря на первоначально неоправданно резкую критику в отношении Кеннеди и свой импульсивный характер, Хрущев оказался в состоянии преодолеть предрассудки. Он сумел сдержать эмоции и сделал все от него зависящее для урегулирования советско-американского конфликта вокруг Кубы[29].

По прошествии трех дней после выступления Кеннеди, после резкого обмена посланиями между Москвой и Вашингтоном положение стало меняться. На заседании Политбюро 25 октября Хрущев заявил, что сейчас наступило время прекратить пикировку, не прибегать к прежним аргументам, и «оглядеться». Он говорил о необходимости убрать советские ракеты, если Соединенные Штаты дадут обязательство не вторгаться на Кубу. продолжение --PAGE_BREAK--

2.2. Реакция Н.Хрущева и руководства СССР на эскалацию Карибского кризиса Несмотря на угрожающий тон заявлений советского правительства в отношении США в первые дни кризиса, многими советскими руководителями владели растерянность и страх надвигающейся войны. Прежде всего, это касалось Н.С. Хрущева, который нес большую долю ответственности за те решения, которые в конечном итоге привели к созданию жесточайшей кризисной ситуации, способной выйти из-под контроля и привестик обмену ядерными ударами между СССР и США[30]. В.Е. Семичастный утверждает,что, получив текст выступления Кеннеди по радио и телевидения, в которомамериканский президент обвинил Советский Союз в создании ракетной базы наКубе, потребовал убрать ракеты и объявил «карантин», «Хрущев запаниковал.

Если раньше он в своих выступлениях грозился «похоронить капитализм», то напервом же экстренном заседании Президиума ЦК он с совершенно серьезнымлицом трагически произнес: «Все. Дело Ленина проиграно!». Таким же образомоценивает настроения членов Президиума ЦК заместитель министра иностранныхдел Г.М. Корниенко, полагавший, что с самого начала кризиса у советскогоруководства возник и с каждым часом нарастал страх перед возможнымдальнейшим развитием событий[31].

Эти настроения передались и другим высшим партийным и государственным деятелям. Известно, например, что Л.И. Брежнев, который, как и другие члены Политбюро, ночевал в своем кремлевском кабинете и чуть ли не круглосуточно участвовал в проводимых растерявшимся Хрущевым совещаниях, «саму затею с размещением ракет не одобрял, хотя никаких возражений не высказывал. Перспектива обмена ядерными ударами с США бросала его (как, наверное, и Хрущева) в дрожь. Особенно когда наш посол прислал телеграмму, в которой говорилось, что Фидель призвал советское руководство ударить по Америке, выражая готовность кубинской стороны «стоять насмерть».Сходные эмоции испытывал и председатель КГБ, который после начала «публичной» стадии кризиса активно включился в работу по его урегулированию: «Мысль, что мы стоим на пороге войны, повергла всех в трепет». Семичастный, как, скорее всего, и другие члены советского руководства, действительно допускал возможность начала новой мировой войны: «У меня такое положение было, что я видел: все может быть. «Холодная война» иногда доходила до такой точки кипения, что страшно становилось»[32].

Растерянность советских лидеров объяснялась не только глубоким осознанием последствий возможной войны между СССР и США, но и тем, что плана действий в случае обнаружения американцами советских ракет на Кубе уних не было. Кроме того, заявление президента Кеннеди от 22 октября обустановлении «карантина» Кубы явилось полной неожиданностью для членов

Президиума ЦК, поскольку незадолго до этого, 18 октября, состоялась встречаА.А. Громыко с президентом США. В ходе этой встречи Кеннеди не поднялвопрос о советских ракетах на Кубе (хотя проблема Кубы и обсуждалась).

На то, что советское руководство всерьез допускало возможность начала войны с США в том случае, если события выйдут из-под контроля, и США нанесут удар первыми, а также на то, что война эта будет носить не локальный, а глобальный характер, указывают доклады министра обороны Р.Я. Малиновского, в дни Карибского кризиса регулярно поступавшие в ЦК КПСС. В них анализируется положение на текущий момент не только в районе Карибского моря, но и в тех регионах, где, по мнению советского руководства, могут начаться военные действия – Западном Берлине, Западной Германии и ГДР, а также на Балтийском, Черном и Японском морях; оценивается состояние воинских соединений, группировок стратегической авиации и флотов не только США, но и других вероятных противников –Великобритании и Франции[33].

В то же время стенограммы заседаний Президиума ЦК КПСС периода Карибского кризиса свидетельствуют, что советское политическое руководство прилагало максимальные усилия к предотвращению эскалации конфликта и перерастания его в мировую войну. Так, 22 октября на заседании Президиума ЦК Хрущев заявил: «Мы не хотим развязывать войну. Мы хотели припугнуть, сдержать США в отношении Кубы». Было принято решение прекратить отправку вооружения и воинских соединений на Кубу, вернуть в СССР корабли, идущие на «остров Свободы» и находившиеся к тому моменту в Средиземном море, а в случае вторжения вооруженных сил США на остров «всеми силами на первых порах не применять атомное оружие»[34].

Известно, что мнения членов созданного в связи с кризисом «Исполнительного комитета Национального совета безопасности» США о том, как правительству Соединенных Штатов следует реагировать на появление на Кубе советских ядерных ракет, разделились. Часть военных и политическихсоветников президента Кеннеди (в историографии они именуются «ястребами»)предлагали немедленно нанести удар по советским ракетным установкам, чтонеизбежно привело бы к гибели советских военнослужащих и перерастаниюконфликта в полномасштабную ядерную войну. Другая группа членов «Экс-кома»(«голуби») считала, что кризис можно решить дипломатическими средствами. Д.Детцер предполагает, что члены Президиума ЦК КПСС в дни кризиса такжеразделились на «голубей» и «ястребов»[35].Однако источниками этот тезис неподтверждается. Материалы заседаний Президиума ЦК за 22-28 октября <metricconverter productid=«1962 г» w:st=«on»>1962 г.позволяют сделать вывод о том, что никто из высших деятелей партии игосударства, включая военных, не предлагал предпринять действия, способныепривести к эскалации кризиса. Единственное исключение составляетпредложение заместителя министра иностранных дел СССР В.В. Кузнецова«противопоставить американскому нажиму в Карибском море давление наЗападный Берлин», против чего резко выступил Н.С. Хрущев. Остальные членыи кандидаты в члены Президиума ЦК в дни Карибского конфликта единодушноподдерживали предлагаемые Первым секретарем меры, направленные насмягчение обстановки. Никто из членов высшего политического руководстваСССР в дни кризиса не выражал уверенности в «победе социализма» и «гибелиимпериализма» в случае ядерной войны. Возможный ядерный обмен между СССРи США Хрущев в одном из выступлений на заседании Президиума ЦК назвал«трагедией»[36]. Таким образом, в дни Карибского кризиса главной целью высшегоруководства СССР было именно мирное разрешение ситуации, предотвращениевойны.

Предложение вывезти советские ракеты с Кубы в обмен на гарантиюненападения США на Кубу прозвучало уже 25 октября. При этом Н.С. Хрущевотметил, что это «не трусость, а резервная позиция», причем в стратегическомплане Советский Союз ничего не теряет, так как «мы можем разбить США и стерритории СССР». Все согласились с тем, что «доводить до точки кипения неследует, надо дать противнику успокоение». На окончательное решениесоветского руководства ликвидировать ракетные базы на Кубе в обмен нагарантии ненападения США на Кубу существенное влияние оказали несколькофакторов: 1) Сообщение советского посла в США А.Ф. Добрынина от 27 октябряо том, что намерения Кеннеди атаковать советские ракетные установки на Кубесерьезны, и война действительно может начаться; 2) Письмо Ф. Кастро Н.С.Хрущеву, в котором он в случае нападения США на Кубу предлагал нанестипревентивный ядерный удар по США; 3) Уничтожение 27 октября советскимиракетчиками американского самолета У-2, выполнявшего разведывательныйполет в воздушном пространстве Кубы (приказ на уничтожение самолетапоступил не из Москвы, а от кубинского руководства). Последнее событиеявилось для Н.С. Хрущева доказательством того, что ситуация выходит из-подконтроля, и военные на Кубе, вопреки намерениям советского руководства, самивтянутся в боевые действия[37].

Кроме того, как полагает А.А. Алексеев, не последнюю роль в принятии решения о выводе советских ракет с территории Кубы оказал тот факт, что компенсация, предложенная Кеннеди за вывод советских ракет с Кубы, позволила Хрущеву сохранить лицо перед мировым и особенно советским общественным мнением и не чувствовать себя в роли побежденного.

В тот момент, когда договоренность с США была достигнута, как утверждал В.В. Гришин, «все мы, наконец, облегченно вздохнули. На заседании Президиума ЦК Н.С. Хрущев сказал, что в эти дни Карибского кризиса со всей остротой почувствовал огромную ответственность перед страной, советским народом, всем миром за прямую опасность возникновения ядерной катастрофы, что только теперь, когда кризис миновал, он, наконец, вздохнул полной грудью. Все мы разделяли это его высказывание, ибо каждый из нас также сознавал и долю своей ответственности за возможные трагические последствия военного столкновениядвух великих держав»[38].

Некоторые высшие партийные деятели подвергали критике (правда, не публичной) действия Н.С. Хрущева, поставившие СССР и США на грань военного конфликта. Так, П.Е. Шелест, в период Карибского кризиса — секретарь ЦК Компартии Украины, записал в своем дневнике: «Очень тревожное заявлениенашего правительства по поводу выступления президента США Кеннеди в связи скубинскими событиями. Видно, у нас произошла какая-то недоработка, а можетбыть, просто зарвались. Ведь самоуверенности очень много, нелишне исбавить».Еще более жестко оценил сложившуюся ситуацию ужеупоминавшийся О. Трояновский, который 22 октября в узком кругу коллегзаявил: «Что же, теперь, по крайней мере, стало очевидно, что это авантюра. Яникогда не верил в то, что мы могли тайно разместить наши ракеты на Кубе. Этобыла иллюзия, которую внушил Никите Сергеевичу маршал Бирюзов. Но еще вменьшей степени можно было предположить, что американцы проглотят этупилюлю и смирятся с существованием ракетной базы в девяноста милях от своейграницы. Теперь надо думать, как быстрее унести ноги, сохраняя при этомпристойное выражение лица».Таким же образом сложившуюся обстановкувоспринимал Ф.М. Бурлацкий. Однако, в отличие от своих коллег он «. даже втот напряженный момент не верил в реальность ядерной войны и абсолютнотвердо знал, что такую войну ни при каких обстоятельствах не развяжет ХрущевД. Кеннеди тоже никогда не примет рокового решения о первом ядерномударе. Это представлялось мне иррациональным с точки зрения обеих стран. Нанашем уровне советников многие, как и я, считали, что «Никитушка» зарвался, и,хотя его побуждения были хорошими, план тайного размещения ракет на Кубеоказался авантюрой»[39].

Таким образом, в дни Карибского кризиса деятельность советского руководства по урегулированию ситуации на Кубе осуществлялась в атмосфере растерянности и страха, вызванных глубоким осознанием партийно-государственной элитой характера глобальной войны между социалистическим и капиталистическим блоками, а также пониманием своей ответственности за возможные последствия такого конфликта. Главной целью этой деятельности было мирное урегулирование кризиса. Часть соратников Н.С. Хрущева подвергало критике решение о размещении на Кубе советского ядерного оружия, расценив его как «авантюру». продолжение --PAGE_BREAK--3. ИСТОРИЧЕСКИЕ УРОКИ И ПОСЛЕДСТВИЯ КАРИБСКОГО КРИЗИСА

3.1. Геополитические последствия конфликта Глубинные причины Карибского кризиса заключались в самой логике холодной войны, в правилах игры «с нулевой суммой». Каждая из сверхдержав стремилась использовать любую возможность, чтобы добиться преимущества над противником в геополитической или геостратегической сфере.

В этом контексте СССР и США пытались привлечь на свою сторону освободительное движение, которое становилось все более влиятельным фактором международной жизни. Оно стремилось выработать свои собственные подходы, плохо вписывавшиеся в биполярную систему и нарушавшие сложившееся размежевание на сферы влияния. США считали Американский континент своей вотчиной и чрезвычайно болезненно реагировали на попытку Советского Союза закрепиться на своем «заднем дворе»[40].

Советская акция в отношении Кубы имела и глобальный, и региональный характер. Продвижение советской военной мощи в Западное полушарие меняло общее соотношение сил, заметно усиливало уязвимость Соединенных Штатов. В региональном плане поддержка революционной Кубы означала вызов монопольному влиянию США на Американском континенте, отражала формирование новой международной ситуации. Вместе с тем действия Советского Союза в традиционно американской сфере влияния объясняют некоторую неуверенность Кремля, стремление провести всю операцию «Анадырь» втайне, поставить Вашингтон перед свершившимся фактом[41].

Одним из важных итогов Кубинского кризиса было соглашение по американским ракетам в Турции. Даже сегодня широко распространена точка зрения, что вопрос о турецких ракетах был поднят Советским Союзом. В послании Хрущева Кеннеди 27 октября предлагалось, чтобы американские ракеты были убраны из Турции в обмен на то, что советские ракеты будут увезены с Кубы. Дело в том, что вообще обмен мнениями по поводу турецких ракет был инициирован не Советским Союзом, а окружением Кеннеди сразу после президентского послания 22 октября через каналы тайной связи и, в частности, через Большакова. Трудно понять, почему предложение это не обсуждалось до 27 октября. Тем не менее советское предложение, изложенное в открытом послании об обмене ракетами, оказалось для США неприемлемым, так как это выглядело бы уступкой. Фактически же США дали устное согласие на то, что такой обмен состоится, и обещали, что ракеты из Турции вскоре будут убраны. Это было секретное соглашение, и оно было выполнено[42].

Бесспорно, важнейшим уроком Карибского кризиса стало то, что лидеры двух сверхдержав осознали и почувствовали опасность балансирования на грани ядерной войны. Политический просчет, неосторожные действия, неправильная оценка намерений противника — все это грозило непоправимой катастрофой для всего человечества. Как отмечал участник событий Г. Киссинджер, «что касается Кеннеди, то после Кубы его чувства претерпели качественные изменения: мир, в котором государства угрожают друг другу ядерным оружием, теперь казался ему не просто иррациональным, но и нетерпимым, и невозможным»[43].

К сожалению, политики и дипломаты; с одной стороны, военные и представители ВПК, с другой, сделали разные выводы из опаснейшего международного кризиса. Первые понимали необходимость внести некоторые изменения в «правила игры», исключить возможность случайного возникновения ядерной войны. Для этого требовалось интенсифицировать процесс переговоров, обеспечить постоянные, устойчивые каналы связи. Не случайно, в июне <metricconverter productid=«1963 г» w:st=«on»>1963 г. СССР и США подписали специальный меморандум об установлении специальной линии прямой связи между Москвой и Вашингтоном. Вместе с тем представители военно-промышленного комплекса добивались наращивания гонки вооружений, особенно стратегических. При этом Соединенные Штаты хотели закрепить полученные преимущества, особенно по линии качества вооружений, а Советский Союз стремился преодолеть имевшееся отставание, догнать своего соперника[44]. Поэтому период после Карибского кризиса в отношениях между СССР и США был чрезвычайно противоречивым: усиленная гонка вооружений сочеталась со стремлением к взаимоприемлемым договоренностям, к элиминированию возможности нового опасного международного кризиса.

Наконец, в обеих сверхдержавах результаты Карибского кризиса были восприняты далеко неоднозначно. Американские сторонники жесткой линии чрезвычайно отрицательно относились к реалистическим тенденциям в политике президента Кеннеди. Не случайно, через год после урегулирования Карибского кризиса Кеннеди пал пораженный пулями убийцы в Далласе. Что касается Хрущева, то его критиковали в Москве и за то, что он пошел на размещение советских ракет на Кубе, не просчитав все последствия этого шага, и за то, что он согласился убрать советское наступательное оружие с острова под американским давлением. Карибский кризис стал одним из аргументов противников Хрущева во время его смещения с высших партийных и государственных постов в октябре 1964 года[45].

СССР и США готовы были внести в свои отношения некоторые элементы кооперативной биполярности, то есть пойти на такие договоренности, которые закрепляли бы их положение гарантов Ялтинско-Потсдамской системы и вместе с тем уменьшали бы риск столкновения между ними.

3.2. Карибский кризис и ограничение ядерного вооружения В существовавшей системе международных отношений громадную роль играло ядерное оружие. К <metricconverter productid=«1962 г» w:st=«on»>1962 г. им обладали США (с <metricconverter productid=«1945 г» w:st=«on»>1945 г.), СССР (с <metricconverter productid=«1949 г» w:st=«on»>1949 г.), Великобритания (с <metricconverter productid=«1952 г» w:st=«on»>1952 г.), Франция (с <metricconverter productid=«1960 г» w:st=«on»>1960 г.), позднее к ним присоединился Китай (в <metricconverter productid=«1964 г» w:st=«on»>1964 г.).

С осени <metricconverter productid=«1958 г» w:st=«on»>1958 г. в Женеве проходили переговоры трех государств (СССР, США, Великобритании) о прекращении ядерных испытаний. Прекращение экспериментальных взрывов атомного и водородного оружия способствовало бы охране окружающей среды нашей планеты и ставило бы некоторые барьеры на пути дальнейшего усовершенствования оружия массового уничтожения. И СССР, и США были заинтересованы в заключении такого договора, ибо обе державы провели большое число экспериментальных взрывов, отработали технологию производства ядерного оружия и накопили его запасы. Однако американские представители настаивали на обязательном проведении инспекций по проверке запрещения испытаний на местах, а руководство советского военно-промышленного комплекса решительно возражало против допуска иностранных инспекторов на секретные объекты в СССР. Затем переговоры были перенесены в Комитет по разоружению (Комитет 18-ти), сформированный ООН в марте 1962 года[46]. Однако расхождения американской и советской позиций и там не позволили добиться позитивного результата. Основные разногласия касались проверки запрещения подземных испытаний.

Тогда, 2 июля <metricconverter productid=«1963 г» w:st=«on»>1963 г., советское правительство заявило о своей готовности заключить соглашение о прекращении ядерных испытаний в атмосфере, космическом пространстве и под водой. В новой международной обстановке, сложившейся после Карибского кризиса, в ходе переговоров в Москве между представителями правительств СССР, США и Великобритании в июле <metricconverter productid=«1963 г» w:st=«on»>1963 г. удалось разработать и парафировать текст соглашения на основе предложений советской стороны.

5 августа министры иностранных дел трех государств подписали в Москве «Договор о запрещении испытаний ядерного оружия в атмосфере, в космическом пространстве и под водой» между правительствами СССР, Великобритании и США. Участники Московского договора обязались «запретить, предотвращать и не производить любые испытательные взрывы ядерного оружия и любые другие ядерные взрывы» в атмосфере, за ее пределами, включая космическое пространство, под водой и в любой другой среде, если такой взрыв вызывает выпадение радиоактивных осадков за пределами границ данного государства. Фактически Московский договор запрещал проведение ядерных испытаний в трех средах: в атмосфере, в космосе и под водой. Договор был бессрочным. Контроль за соблюдением договора обеспечивался национальными средствами участников[47].

Оставались разрешенными подземные ядерные взрывы. Официальной причиной были трудности отличить эти взрывы малой мощности от сейсмических колебаний земной коры. На деле представители военно-промышленного комплекса стремились сохранить возможность осуществлять некоторые испытательные взрывы для проверки надежности существующих систем.

Московский договор не перекрывал все возможности для совершенствования ядерного оружия. Тем не менее, он стал позитивным международным соглашением. Договор способствовал улучшению состояния окружающей среды, прекратив ее опасное загрязнение. Он стал шагом к последующим договоренностям о контроле над вооружениями[48].

Договор о запрещении ядерных испытаний в трех средах вступил в силу 10 октября <metricconverter productid=«1963 г» w:st=«on»>1963 г. после обмена ратификационными грамотами между тремя его первоначальными участниками. В течение двух месяцев договор подписали более ста государств. К сожалению, в тот момент к договору отказались присоединиться Франция, Китай и некоторые другие государства, что ослабляло его действенность.

Следующий шаг к ограничению гонки вооружений был сделан в январе <metricconverter productid=«1967 г» w:st=«on»>1967 г. с подписанием СССР, США и Великобританией договора об использовании космического пространства, включая Луну и другие небесные тела. Договор предусматривал использование Луны и других небесных тел исключительно в мирных целях, а также запрещал вывод на космическую орбиту объектов с ядерным оружием или любыми другими видами оружия массового уничтожения. Договоренности между СССР и США создавали более благоприятную обстановку для ограничения расползания атомного оружия. В <metricconverter productid=«1967 г» w:st=«on»>1967 г. был подписан договор о запрещении ядерного оружия в Латинской Америке.

продолжение --PAGE_BREAK--3.3. Оценка Карибского кризиса в историографии В историографии итоги Карибского кризиса для СССР оцениваются неоднозначно. Исследователи советского периода рассматривали их в рамках официальной версии событий. Главным итогом событий октября <metricconverter productid=«1962 г» w:st=«on»>1962 г. в Карибском море они считают предотвращение термоядерной войны между СССР и США, ликвидацию ракетных баз США в Турции и Италии и защиту революционной Кубы от американской агрессии. К этой точке зрения присоединяются А.А. Фурсенко и Т. Нафтали, утверждавшие, что «полученная от президента США гарантия ненападения на Кубу компенсировала затраченную энергию, нервы и колоссальные денежные средства, пошедшие на скоропалительное размещение баллистических ракет в тропиках»[49].

Часть современных историков считают исход Карибского кризиса поражением Хрущева. Например, Н. Верт утверждает, что в результате вывода советских ракет с Кубы под контролем США СССР подвергся глубокомуунижению, и престиж его был сильно подорван. В.Н. Шевелев рассматривает влияние Карибского кризиса на взаимоотношения СССР со странами«социалистического лагеря», полагая, что рассматриваемые события ускорилиразрыв между Советским Союзом и Китаем[50].

Третья группа исследователей (Д. Боффа, Р. Пихоя) выделяют как позитивные, так и негативные для СССР последствия Карибского кризиса. В частности, Р. Пихоя отмечал, что СССР военно-стратегически одержал победу, так как были устранены уже существовавшие ракетные базы в Турции и Италии, гарантирована неприкосновенность территории Кубы. В политическом и пропагандистском аспектах исход кризиса – выигрыш США, которые стали выглядеть жертвой советского экспансионизма, эффективными защитниками западного полушария; была придана вторая жизнь «доктрине Монро»[51].

Таким образом, итоги Карибского кризиса стали предметом дискуссии в историографии. Отметим при этом, что одна из внешнеполитических целей размещения ракет на Кубе –защита режима Ф. Кастро от агрессии США — была полностью выполнена. Главное значение защиты Кубы состоит в том, что в результате Карибского кризиса Советский Союз подтвердил свой статус великой державы, лидера социалистического лагеря, способного поддержать союзника. Что касается достижения военно-стратегического паритета СССР и США, то эта задача была решена частично. Сохранить ракетно-ядерную базу на американском континенте не удалось, однако американские ракеты «Юпитер», в соответствии с соглашением, были вывезены из Турции и Италии. Воздействие же событий октября <metricconverter productid=«1962 г» w:st=«on»>1962 г. в Карибском регионе на мировое общественное мнение носило двойственный характер. С одной стороныдля части общественности ликвидация советских баз на Кубе под контролем США действительно выглядела «унижением» и «поражением» Советского Союза. Однако многие, наоборот, расценили советское военное присутствие на Кубе как знак того, что СССР – это мощная держава, располагающая оружием, способным нанести Америке ощутительный удар, а согласие советского правительства пойти на компромисс во избежание эскалации конфликта – как свидетельствомиролюбивого характера внешней политики СССР и великодушия главысоветского государства[52].

Что же касается влияния рассматриваемых событий на обстановку в «социалистическом лагере», следует отметить, что они привели к временному обострению отношений СССР с Кубой и углублению конфликта Советского Союза с Китаем. По окончании «публичной» фазы Карибского кризиса Фидель Кастро подверг образ действий Н.С. Хрущева резкой критике. Недовольство Ф. Кастро вызвало не только заключение соглашения Хрущева с Кеннеди о демонтаже ракет и возвращении их в Советский Союз, что на Кубе сочли капитуляцией, но также и то, что этой договоренности достигли без предварительных консультаций с кубинским руководством. Письмо Ф. Кастро Н.С. Хрущеву, написанное 31 октября, свидетельствует о том, что кубинский лидер с самого начала понимал назначение ракетной базы СССР на Кубе по-своему. Он полагал, что ракетное оружие устанавливается на Кубе не только и не столько для защиты острова от возможного нападения американских вооруженных сил, сколько для выравнивания стратегического баланса между «социалистическим лагерем» и капиталистическими странами. Ф. Кастро, в частности, заявил: «Не считаете ли Вы, товарищ Хрущев, что мы, эгоистично думали о себе, о нашем великодушном народе, готовом жертвовать собой, и не бессознательным образом, а с полным сознанием опасности, которой он подвергался? Многие кубинцы переживают в этот момент мгновениянепередаваемой горечи и печали»[53].

Карибский кризис завершил раскол в советско-китайских отношениях, начавшийся в <metricconverter productid=«1957 г» w:st=«on»>1957 г. Причинами его, по мнению большинства исследователей, стала критика Мао Цзэдуном процессов десталинизации в СССР, а также объявленного Н.С. Хрущевым курса на мирное сосуществование со странами Запада. Кроме того, значительную роль, по мнению Д.А. Волкогонова, сыграла личная неприязнь советского и китайского лидеров. Размещение советских ракет на Кубе Мао Цзэдун назвал «авантюрой», а компромисс между Хрущевым Кеннеди расценил как «капитуляцию перед империализмом».

Таким образом, в результате Карибского кризиса, с одной стороны, СССРподтвердил свой статус лидера «социалистического лагеря», показав, чтоспособен оградить союзный режим от агрессии. С другой стороны, соглашениеХрущева с Кеннеди обострили отношения СССР с Кубой и Китаем[54].

Мирный исход Карибского кризиса власть стремилась использовать для утверждения в сознании советских людей тезиса о миролюбивом характере советской внешней политики. Такой вывод позволяет сделать анализ материалов газет «Известия» и «Правда» за конец октября – начало ноября <metricconverter productid=«1962 г» w:st=«on»>1962 г. Урегулирование конфликта, согласие Хрущева демонтировать советские ракетные установки на Кубе – главная тема публикаций в центральной прессе вплоть до середины ноября <metricconverter productid=«1962 г» w:st=«on»>1962 г. Неоднократно подчеркивается, что главным итогом деятельности советского правительства в дни противостояния с США является сохранение мира. На это указывают заголовки и содержание многочисленных аналитических статей, характер заявлений на этот счет лидеров многих стран мира, наконец, опубликованные в прессе отзывы советской и мировой общественности о посланиях Н.С. Хрущева Д. Кеннеди, содержавших формулу выхода из кризиса. Так, 28 октября в «Известиях» под заголовком «Восторжествовала политика мира» было опубликовано послание Д. Неру главе советского правительства, в котором, в числе прочего, он выразил «горячее одобрение мудрости и мужества», проявленных Хрущевым «в связи с обстановкой, сложившейся вокруг Кубы»[55].Сходные мысли выражает в своем послании Н.С. Хрущеву и премьер-министр Бразилии Э. Лима, заявивший, что послание Хрущева Кеннеди –«самая долгожданная и отрадная весть для всего мира, кладущая конец кубинскому кризису, спасающая мир во всем мире и обеспечивающая территориальную целостность Кубы». продолжение --PAGE_BREAK--

www.ronl.ru

Реферат: Карибский кризис 4. Реферат по истории карибский кризис

Курсовая работа - Карибский кризис

Реферат - Карибский кризис - История

Реферат - Карибский кризис - История

Второе послание Хрущева

Ликвидация кризиса

Реферат - Карибский кризис 4

Смотрите также