"За Москвой-рекой не живут своим умом, там на все есть правило и обычай, и каждый человек соображает свои действия с действиями других К уму Замоскворечье очень мало имеет доверия, а чтит предания " - писал Островский о своей "малой родине", откуда, собственно, и пришел в большую литературу
Читая его пьесы (а они читаются как самостоятельные литературные произведения, чего не скажешь о многих других), на ум приходят гениальные строки Евгения
Баратынского:
"Старательно мы наблюдаем свет,
Старательно людей мы наблюдаем/
И чудеса постигнуть уповаем
Какой же плод науки долгих лет?
Что наконец подсмотрят очи зорки?
Что наконец поймет надменный ум
На высоте всех опытов и дум,
Что? - точный смысл народной поговорки".
Не случайно Александр Островский часто использовал поговорки в названиях своих драматических произведений - "Не в свои сани не садись", "Не все коту масленица", "На всякого мудреца довольно простоты" и т.д., показывая в действии их "точный смысл"
Известно, что в каждый ответственный исторический период на мировых сценах возобновляются пьесы Шекспира - в их новом прочтении ищут ответы на вечные вопросы жизни в соответствии со злободневностью.
В России именно пьесыОстровского остаются актуальными во все времена, помогая в поисках ответа на жизненный вызов.
Островский привнес на сцену поэзию русской жизни, без него не было бы ни Малого театра, ни МХАТа как национальных театров страны.
Иван Гончаров писал драматургу, подводя итоги его большой творческой судьбы.Жизненный путь и творческая биография И.А.Гончарова. Роль В.Г.Белинского в жизни И.А.Гончарова. «Обломов». Творческая история романа. Своеобразие сю-жета и жанра произведения. Проблема русского национального характера в романе. Сон Ильи Ильича как художественно-философский центр романа. Образ Обломова. Противоречивость характера Обломова. Обломов как представитель своего времени в вневременной образ. Типичность образа Обломова. Эволюция образа Обломова. Штольц и Обломов. Прошлое и будущее России. Проблемы любви в романе. Любовь как лад человеческих отношений (Ольга Ильинская — Агафья Пшеницына).
"Вы один достроили здание, в основание которого положили краеугольные камни Фонвизин, Грибоедов,Гоголь. Но только после Вас мы, русские, можем с гордостью сказать: у нас есть свой русский, национальный театр.
В 2013 году исполняется 190 лет со дня рождения одного из самых замечательных русских драматургов Александра Николаевича Островского (1823 - 1886). Его истории третий век не сходят со сцены и экрана. Написав более 50 пьес, он стал не только самым плодовитым российским драматургом , но и человеком, коренным образом изменившим театр. Именно его идеи, позже развитые А.П. Чеховым и К.С. Станиславским, и создали то драматическое искусство, которое знаем мы сегодня.
Он, по справедливости, должен называться:"Театр Островского".
Александр Николаевич Островский родился 31 марта (12 апреля) 1823 года в Москве на Малой Ордынке. Отец его, Николай Федорович, был сыном священника и сам окончил Костромскую семинарию, за-
Московскую духовную академию, однако стал практиковать как судебный стряпчий, занимаясь имущественными и коммерческими делами.
Николай Федорович дослужился до чина титулярного советника, а в 1839 году получил дворянство.Родители писателя происходили из семей священнослужителей, однако отец Александра Николаевича пошел по юридической линии и, дослужившись до чина титулярного советника, получил дворянство. Семья жила в достатке, уделяя большое внимание образованию детей. По настоянию отца Александр поступает на юридический факультет Московского университета, однако, поругавшись с одним из преподавателей, покидает его. Некоторое время служит писцом в суде, но довольно быстро целиком посвящает себя театру.
Мать, ЛюбовьИвановна Саввина, дочь пономаря, оставила по себе память как женщина необычайно доброй души и жизнерадостного нрава К сожалению, она рано ушла из жизни, когда
Александру шел всего восьмой год.
Благодаря незаурядной деловитости отца семья, в которой было четверо детей, жила в достатке.
В доме имелась богатая библиотека, приглашались хорошие преподаватели, и Александр смог получить прекрасное домашнее образование: знал греческий, латинский, французский, немецкий языки.Совершенно другой представляется более современная экранизация «Войны и Мир». Она была снята в 2007 году. Над ней работали актеры и съемочные группы сразу из пяти стран. Фильм сам по себе очень красивый. В нем очень здорово передана богемная атмосфера того времени, жизнь дворянства. Но не очень хорошо переданы именно трагедии, которые разворачиваются на протяжении всего произведения. Оккупация французами Москвы показана с недостаточным трагизмом. Да и в самой экранизации есть большое количество несоответствий с текстом романа. И прежде всего, внешность Наташи Ростовой. В данном фильме ее играет белокурая и голубоглазая актриса. Хотя Л.Н.Толстой описывал ее, как высокую темноволосую и темноглазую девушку. До тех пор, пока в фильме ее не назвали по имени, я даже не понимал, что это Наташа Ростова. Это очень странный ход. Ведь если режиссеры хотели сделать качественную экранизацию, то и все образы героев романа должны внешне соответствовать. Этот момент был для меня не до конца понятен. Также были авторские изменения в концовке фильма.
Спустя пять лет после смерти матери отец женился на баронессе Эмилии Андреевне фон Тессин, дочери обрусевшего шведского дворянина. С мачехой детям повезло -
она окружила их заботой, привила вкус к музыке, иностранным языкам Александр, кроме названных, овладел английским, итальянским, испанским языками.
После окончания 1-й Московской гимназии (1840) он поступил в Московский университет на юридическое отделение, но через два года, увлекшись литературой и театром, оставил учебу По требованию отца вынужден был устроиться чиновником в
Совестный суд, затем перешел в Коммерческий суд.
Служба не вытравила из него"литератур-щинку", в это время он изучает драматургию Фонвизина, Грибоедова,
Гоголя, читает в подлинниках Шекспира, Мольера, Гольдони, Сервантеса.
Внабросках его статьи о Диккенсе сохранилась примечательная запись, сделанная в период больших намерений' "Изучение изящных памятников древности, изучение новейших теорий искусства пусть будет приготовлением художнику к священному делу изучения своей родины, пусть с этим запасом входит он в народную жизнь, в ее интересы и ожидания".
Островский был европейски образованным человеком, и его патриархальность, народность, столько раз побиваемая русскими западниками, происходила не от недостатка образованности, а являлась сутью его художественного гения
В 1847 году Островский опубликовал в "Московском городском листке" свой первый литературный опыт под названием "Несостоятельный должник", ставший основой его дебютной комедии "Свои люди - сочтемся!" (первоначальное название - "Банкрот")
На даче Михаила Погодина в 1849 году комедию в чтении автора услышал Гоголь и отозвался о ней с большой похвалой.
Тем не менее сцены коме-Дия не увидела - она была запрещена цензурой, а сам автор как политически неблагонадежный был отдан под надзор полиции.На этот вопрос отвечает пьеса "Бешеные деньги" (1870, она отделена от "Грозы" одиннадцатью годами). В ней мы встречаемся с Васильковым, новым героем Островского, который вызвал недоумение у критики и читателей. Да и персонажи пьесы, московские баре Телятев, князинька Кучумов, Глумов, пытаются разгадать этого человека. Кто он, этот провинциал, разговаривающий, "как матрос с волжского парохода", и так пожимающий руку, что его собеседник готов вскрикнуть? Кто этот человек, записывающий все расходы в книжечку, а в то же время, по-видимому, не скупой и носящий в кармане толстый бумажник с пол-аршина, который приводит разорившихся дворянчиков в благоговейный трепет? Этот мужичок - кержачок грубоват и неловок, даже неотесан, его простое имя Савва смешит Глумова… Но тут же оказывается, что Васильков образован, как филолог - понимает и по-гречески, и по-английски, знает татарский. Родом откуда-то из глухой провинции, а между тем объездил весь свет: в Крым приехал из Лондона, через Суэц, где его заинтересовали "инженерные сооружения".
Постановка этой пьесы осуществилась только через 11 лет.Молодой Александр Островский, как многие начинающие литераторы того времени, не избежал магии идей "неистового Виссариона". Страстный социалист, убежденный атеист, Виссарион Белинский призывал к радикальным переменам в русской жизни, формируя обличительное литературное направление.
Литературная критика и журнальная полемика 1860-х годов о «лишних людях» и «новом человеке» в журналах «Современник», «Отечественные записки», «Русское слово». Газета «Колокол», общественно-политическая и литературная деятельность А.И.Герцена, В.Г.Белинского. Развитие реалистических традиций в прозе (И.С.Тургенев, И.А.Гончаров, Л.Н.Толстой, Ф.М.Достоевский, Н.С.Лесков и др.). Новые типы героев в русской литературе. Нигилистический и антинигилистический роман (Н.Г.Чернышевский, И.С.Тургенев). Драматургия А.Н.Островского и А.П.Чехова и ее сценическое воплощение. Поэзия «чистого искусства», и реалистическая поэзия.
Каждое новое поколение считает, что оно призвано переустроить мир, и Островский внес в это свою посильную дань, потому с первых шагов и "приглянулся" цензуре. Вообще, кроме первой пьесы, под цензурным запретом находились: "Семейная картина" - 8 лет, "Доходное место" - 6 лет, "Воспитанница" - 5 лет, "Козьма Захарьич Минин-Сухорук" - 5 лет. Этому немало посодействовала и революционно-демократическая критика, сразу поднявшая талантливого драматурга на щит своих идей.Но в конце века она проявилась, по-моему, во всей силе трагического. Поэтому в настоящем А.Н.Островский воспринимается драматургом трагедийного масштаба. Не певцом Замоскворечья, не обличителем «темного царства» или пороков несносного чиновничества, не ценителем славы русского театра и т.п. Островский сегодня - психологически тонкий, чуткий исследователь разорванности человеческого сознания. И мужского, и женского. Вот куда неожиданно вливается «актерский поток» его пьес. Обращение режиссеров к одним и тем же названиям, уютное соседство на подмостках «кулисно-закулисных» его пьес о соотношениях игры, риска, интриги, хитрости, расчета - и будней, труда жизни, терпения невольно обнажают явное нежелание, скажу резче, страх современного театра говорить о нравственной деформации общества, о той самой девальвации искусства, которую можно, дóлжно назвать девальвацией духа и культуры. Т.е. о ситуации трагической.
Обличительное умонастроение молодого Островского сказалось и в других пьесах начального периода: "Семейная картина" (1847), "Свои люди - сочтемся!" (1849),
"Утро молодого человека" (1850), "Неожиданный случай" (1850), "Бедная невеста"
(1851), а позднее - "Не сошлись характерами" (1857).
Если бы драматург ничего больше не написал, он мог бы остаться в истории литературы как законченный мизантроп, поскольку в этих пьесах нет ни привлекательного лица, ни отрадного уголка.
Так, в комедии "Свои люди -сочтемся!", наиболее значительной из названных пьес, жизнь представлена как торжество всеобщего плутовства и беззакония. Купец Большое ради наживы решается на симуляцию разорения: "Черта ли там по грошам-то наживать! Маханул сразу, да и шабаш". В жертву коммерческим расчетам он готов принести дочь, выдав ее за приказчика, согласившегося на роль подставного лица в инсценировке банкротства:
"Мое детище: хочу с кашей ем, хочу масло пахтаю". Подхалюзин, подбивший Болынова на эту аферу, использует ситуацию в своих интересах.
Именно в такой обстановке в середине ХIХ века возникает драматургия Александра Николаевича Островского. Он с самого начала отказывается от эффектных сценических приемов и исключительных обстоятельств. Героями его пьес становятся не исторические деятели и дворяне, обычно населявшие высокие трагедии. Нет в его пьесах и традиционных героев комедий тех лет - находчивых слуг и глуповатых крестьян.
В итоге Большое оказывается в долговой тюрьме, обобранный собственной дочерью.Перелом во взглядах драматурга произошел примерно в 1852 году Ушел нигилизм, свойственный молодости, и отлетел дух отрицания.
К этому времени Островский сблизился с молодой редакцией журнала "Москвитянин" - Аполлоном Григорьевым,Тертием Филипповым, Борисом Алмазовым, Евгением Эдельсоном и др., объединившимися вокруг издателя журнала Михаила Погодина.
Под этой звездой Островским написаны комедии "Не в свои сани не садись" (1852),
"Бедность не порок" (1853), "Не так живи, как хочется" (1854). В отличие от предыдущих пьес, они лишены критического пафоса "бичевания пороков".
Театр 90-х годов, если иметь в виду более молодых режиссёров и актёров, безусловно, почувствовал в драматургии Островского ситуацию такого выбора. Одной из последних по времени постановок, затрагивающих круг подобных проблем, была премьера 1994 г. в Театре на Покровке. Спектакль «Таланты и поклонники», поставленный Сергеем Арцибашевым, одним из самых, на мой взгляд, перспективных московских режиссеров среднего поколения, встраивается в ряд «кулисно-закулисных» пьес. Молодые актеры играют лукаво и легко, с иронией над самими собой и теми отношениями, в какие современный театр неизбежно втягивается рыночной ситуацией. Однако спектакль этот особенный по интонации, по отношению режиссера и актеров к игрокам жизни. Выделяется арцибашевский спектакль еще и тем, что ирония обволакивает современное скрещивание, чаще уродливое, нежели прекрасное, искусства и коммерции.
Во время работы над пьесой "Не в свои сани не садись" (1852) Островский писал МихаилуПогодину, что в первых комедиях его взгляд на жизнь теперь ему кажется "молодым и слишком жестоким": "...пусть лучше русский человек радуется, видя себя на сцене, чем тоскует. Исправители найдутся без нас".
После этих пьес Островского заподозрили в отходе от прогрессивных идей, радикальные критики обвинили его в "ложной идеализации устарелых форм" жизни
(Чернышевский), а Н.Ф. Щербина сочинил эпиграмму, рисующую драматурга "квасным патриотом":
Со взглядом пьяным, взглядом узким, Приобретенным в погребу, Себя зовет
Шекспиром русским Гостинодворский Коцебу.
От драматурга требовали односторонности, но по самой своей натуре Александр
Островский был человеком эпического склада, принимающим жизнь во всех ее проявлениях, к чему, например, так стремился мятежный Александр Блок и что как никто сумел выразить:
Узнаю тебя, жизнь! Принимаю! И приветствую звоном щита!
Принимаю тебя, неудача, И удача, тебе мой привет! В заколдованной области плача,
В тайне смеха - позорного нет!
Принимаю пустынные веси! И колодцы земных городов! Осветленный простор поднебесий И томления рабьих трудов1
Это эпическое мироощущение позволило зрелому Александру Островскому увидеть мир во всей многогранности, безошибочно ощутить многие исторические сдвиги.
Представлять его драматургом, обслуживающим ту или иную популярную идею, значит, умалять его творчество.
Так, Добролюбов в своей знаменитой статье "Темное царство" Рассматривал пьесы Островского только как критику крепостническойРоссии, затхлого купеческого мирка, находя в этом призыв к революционным преобразованиям, тем самым подверстывая его творчество под свою политическую концепцию.
Сама картина жизни в России менялась Дворянство приходило в упадок: "Было большое село, да от жару в кучу свело.
Все-то разорено, все-то промотано", -говорит герой комедии Островского "Не в свои сани не садись".
В пьесах драматурга довольно часто встречается тип праздного, промотавшего дедовское и отцовское наследство дворянчика, ведущего охоту на богатых невест среди купеческого сословия, сколачивающего многомиллионные состояния и набирающего политическую силу.
Эта историческая "смена мест" отражена в блестящих комедиях "На всякого мудреца довольно простоты" (1868), "Бешеные деньги" (1869), "Лес" (1870), "Волки и овцы" (1875).С одной стороны, он настойчиво и упрямо, возрождаясь на многоликой сцене в какие-то переломные моменты жизни России, разворачивает театр к ядру его - актеру, напоминая в хаосе времени о нерасщепляемости ядра. Он возвращает и возвращает театру ненасыщаемую тягу артистов к сочному слову, первоклассным, ярким ролям, типам другого времени, вольно или невольно заставляя сегодняшних любимцев и любимиц изучать себя, задумываться о приобретениях, о потерях, о девальвации искусства. С другой стороны, диктуя определенный выбор - крен, - драматург подталкивает к размышлениям о дисгармонии, о расколе нашего существования на «игровую» и «неигровую» половины, о борьбе чудо-образований (от слова чудовищный, а не от слова чудный) конца XX в. за лидерство, за влияние на душу человека. На первый взгляд невинная, подсказка периода выживания театрам и режиссерам этих, а не других пьес открывает в контексте времени картину нешуточных искушений в сражениях на «полях чудес», метания, лавирования растерявшегося зрителя-несоучастника среди сдвигов жизни. Да и вообще, страшно вымолвить, исчезает с ускорением немыслимым самое понятие святости, неприкосновенности человеческой жизни. Одна из причин ускорения, я не преувеличиваю, - новомодная «мораль»: что наша жизнь - игра! Если это так, то все зависит от удачи. Погоня за удачей (в любых проявлениях: от финансового успеха до престижности, известности и т.п.) любой ценой и влечет за собой исчезновение понимания бесценности отдельной человеческой жизни. Тут вновь цель оправдывает средства. Вновь человек - пустяк.
Сатирически показал Островский дикие и алчные нравы купечества в период
"первоначального накопления капитала", но это закономерность, характерная для многих стран на заре капитализма. Не будем забывать, что из купеческого сословия вышли и знаменитые промышленники, укреплявшие мощь России, и известные меценаты, оказавшие неоценимую помощь развитию культуры и искусства.
А.Н.Островский как художник купеческого Замоскворечья. Появление Островского в период расцвета дворянской культуры с устойчивыми традициями. Поиски Островским самобытности русской национальной литературы в связи с воззрениями славянофилов и последующим философским осмыслением своеобразного развития русской истории (Владимир Соловьев). Выбор жанра драмы как способа наиболее живого воздействия на широкий круг современников. Особенности драмы как вида искусства.
Одна из самых знаменитых пьес Александра Островского - драма "Гроза" (1859) тоже была вовлечена критикой в идеологическую "работу". В замужней женщине, воспитанной в религиозных традициях, которая полюбила другого и трагически не сумела пережить свой грех, Добролюбов увидел едва ли не революционерку.
В 1992 году в Санкт-Петербурге в Молодежном театре появилась первая за многие годы («Гроза» не ставилась едва ли не более 20 лет, что тоже наводит на определенные размышления) современная постановка «Грозы» (режиссер - С.Спивак). Катю Кабанову играла симпатичная актриса, скорей, пожалуй, лирического, нежели драматического и тем более трагического плана. Это была именно Катя, Катюша, и вовсе не Катерина. Сцена с ключом в спектакле Спивака - центральная. В ней-то и происходило превращение Катюши в Катерину. Актриса (Е.Унтилова) на почти пустой, затянутой серо-голубым холстом сцене, словно бы между небом и землей, оставалась наедине с собою. Она начинала бороться с соблазном чего-то неведомого, будто со всех сторон ее обволакивающего, необъяснимого, понимая, тем не менее, одно: на нее надвигается гибель. В неравном поединке сошлись женщина и рок. Потому и становилась несчастная жизнь Кати трагической судьбой Катерины. Актриса сначала бросала ключ, словно обжегшись, затем его изучала, как какое-то необычное существо. И вдруг, словно невольно дотронувшись, она не могла оторвать ключ от собственных пальцев, он сам собою выскальзывал и падал в карман ее платья. И она, поняв, что душа ее погибла, а неведомая сила подчинила все ее существо, шла навстречу не Борису, а гибели своей. Если не спасена душа, физическая смерть - ничто. Это верно знала жена Тихона Кабанова.
В статье"Луч света в темном царстве" критик придал Катерине героические черты борца с
"темным царством", то есть, получается, со всей царской Россией.
Не свекровь Кабаниха, по Добролюбову, олицетворяющая "темное царство", сгубила
Катерину, а личное отношение героини к своей "преступной" любви: "Поди от меня!
Поди прочь, окаянный человек! - говорит она возлюбленному. - Ты знаешь ли: ведь мне не замолить этого греха, не замолить никогда! Ведь он камнем ляжет на душу, камнем". Вот и исход: "Жить нельзя. Грех!" Вряд ли Александр Островский, человек христианского миросозерцания, намеревался в самоубийстве Катерины, что считается самым страшным грехом, показать свободолюбивый пример для подражания.
Целое явление посвящено писателем, кажется, типично бытовой сценке: Варвара отдала Катерине ключ от калитки. Катерина перед выбором: оставить ключ или не оставить? Опускаю лирические ее жалобы и цитирую этапы внутреннего процесса: смятение - испуг - самоубеждение - самооправдание - радость. «Катерина (одна, держа ключ в руках). Вот погибель-то! Вот она! Бросить его, бросить далеко, в реку кинуть, чтоб не нашли никогда. Он руки-то жжет, точно уголь… (Задумчиво смотрит на ключ.) Бросить его? Разумеется, надо бросить. И как это он ко мне в руки попал? На соблазн, на пагубу мою. (Прислушивается.)». Эту сцену в разное время в советском театре играли совершенно неодинаково, хотя, казалось бы, что тут мудрить? Островский четко выписал для актрисы рисунок роли. Скажем, в 70-е годы в знаменитом спектакле Малого театра, поставленном Борисом Бабочкиным, эпизод с ключом решался так. Актриса (Л.Щербинина) схватывала ключ почти сразу. Прятала в карман быстро, судорожно, будто этим секретом мстила злой свекрови Кабанихе. Убегала победительницей, на ходу страстно кого-то умоляя: «Кабы ночь поскорее». Выбора не было. Соблазны не мучили героиню. Скорее, тут решалась проблема отцов и детей.
В этой блестящей психологической драме заложен более глубинный смысл - борьба между долгом и влечением. Эту же тему продолжил в "Анне Карениной" Лев Толстой.С "Грозой" связана и личная драма Александра Островского.
В рукописи пьесы, рядом со знаменитым монологом Катерины: "А какие сны мне снились, Варенька, какие сны! Или храмы золотые, или сады какие-то необыкновенные, и все поют невидимые голоса.Наконец, именно Александр Николаевич выстроил на сцене так называемую «четвертую стену». До него пьесы изобиловали длинными монологами, в которых герои, вместо того, чтобы действовать, напрямую обращались к зрителю, рассказыя о своих планах, чувствах и т.д. По Островскому зритель - случайный свидетель событий, отделенный от сцены невидимой стеной, а не узаконенный наблюдатель, заплативший за билет и ждущий зрелища. Монологи героев теперь адресовались самим себе или воображаемым лицам.
..", есть припискаОстровского. "Слышал от Л.П. про такой же сон..."
Л.П. - это актриса Любовь Петровна Косицкая. Она, как и Катерина, выросла на
Волге. Будучи родом из семьи крепостных (позже выкупившейся), Любовь Петровна шестнадцати лет сбежала из дома, чтобы стать актрисой.
И живёт наш театр сегодня как волшебный мир, игра - азартная, рискованная, но с обязательным благополучным исходом. Уставшие, потерявшие веру люди жаждут, ждут счастливых финалов, и это горькое ожидание неумолимо влияет на режиссерский выбор пьес. Из Островского черпают, чтобы приглушить страх. Бросается в глаза, как театры изменяют названия пьес Островского, в какую сторону. В Воронежском театре драмы имени А.Кольцова, например, «Волки и овцы» стали называться «Резвые Крылья Амура». Режиссер не скрывает своих целей: никаких социальных конфликтов, никакого напряжения. Показываем незамысловатую историю любви, в меру пошлой, в меру смешной, в меру расчетливой. Показываем, мило иронизируя, по-доброму посмеиваясь наивности и «волков», и «овец», каковых резвунчик Амур ловко смешал в одной стае, вполне, в общем-то, добропорядочной. Анатолий Иванов поставил спектакль красочный, стильный, с красивыми, фарфорово-изящными мизансценами. Островский предстал в этом зрелищном спектакле в новом качестве - распевно-романсовом, пожалуй. Вы устали от житейских бурь? Идите в театр! Отдохните в нем, если можете. Таким современный театр Островского, видимо, тоже должен быть. Но что дальше? В Москве несколько лет держался в афише и был популярен спектакль Юрия Погребничко «Лес», переименованный так: «Требуется трагическая актриса». Неужели русские трагические актрисы остались в прошлом? Не хочется этому верить. Однако - нет «Грозы». Нет «Бесприданницы». Впрочем, обе пьесы требуют отдельной статьи.
Ко времени знакомства с драматургом она уже была знаменитостью. В ее исполнении тридцатилетнийОстровский впервые услышал со сцены свою пьесу. Это была комедия "Не в свои сани не садись", выбранная актрисой для бенефиса. "В бенефис Л.П. Косицкой, 14 января 1853 года, я испытал первые авторские тревоги и первый успех", - писал
Островский. Впоследствии "Не в свои сани не садись" он называл своей любимой пьесой,
Любовь Косицкая стала не только счастливым талисманом начинающего драматурга, подарив ему первую удачу, но и многолетней, довольно мучительной любовью.
Вообще Александра Островского принято представлять каким-то отяжелевшим, с мрачной думой на челе, господином, будто это не он принес на сцену столько шуток-прибауток, юмора, веселых историй, комических персонажей.
Совсем другим рисует его в своих воспоминаниях известный певец Де-Лазари, выступавший под фамилией Константинов: "Страшно увлекался он всем и всеми, а в особенности женщинами.В роли трагика Несчастливцева в Театре на Малой Бронной («Лес» в постановке Льва Дурова) замечательно талантливый Олег Вавилов на незаметных почти переключениях-переходах от серьезного к комическому и трагикомическому открывает глубину иронии существования амплуа трагика. Амплуа, как и актера-трагика былого величия, увы, нет в театре настоящего. Все было когда-то. Какое-то тихое угасание трагической страсти, неуловимое утекание жизни из игры и составляют, на мой взгляд, нетрадиционный тон, изюминку роли Несчастливцева в спектакле Дурова. Режиссеру, несомненно, дорога мысль Островского о величии актерского призвания. Одна беда: много на веселом пиру званых, да мало избранных. Душа-то у всех песни просит, в каждом прячется трагик или комик, а натура поперек души хлопочет, ей не до песен, ее правило: потехе час - делу время. Этот «Лес» словно пронизан, просвечен красками осени, золотом, пышностью увяданья. В громком орале Несчастливцеве, в Олеге Вавилове, актере сколько темпераментном, столько же лирически сдержанном, обнажается внутренняя тишина удивления перед красотой подобного увяданья, грустное смирение перед чем-то неотвратимо надвигающимся. Позже, скажем, у совсем не похожего на Несчастливцева, но отчасти тоже трагикомического героя, чеховского Шамраева такое удивление превратится в нарочитую бестактность, презрение к театру, актеру, в полную бескрасочность мировосприятия и будет грубо запротоколировано: «Пала сцена!.. Прежде были могучие дубы, а теперь мы видим одни только пни»1.
А о своей наружности был весьма высокого мнения и до чрезвычайности любил зеркало. Ведя с кем-нибудь разговор, он старался смотреть в зеркало. Он целый час был в состоянии спорить, чувствовать, плакать, злиться, ругать, но лица его вы не увидите. Лицо свое, со всеми оттенками радости, жалости, насмешки, злости, - видит только он один".Васильков так деловит и рационалистичен, что даже жену выбирает себе, сообразуясь, как он думает, исключительно с доводами рассудка. Он постоянно уверяет, что, как бы он ни увлекся, а "из бюджета не выйдет". Но по сравнению с Диким, с Кит Китычами он много выигрывает. Его деловитость - деловитость честного предпринимателя, в нем нет азиатской распущенности, обмана, лжи, грязного надувательства. Правда, Васильков честен потому, что "ложь - экономически не выгодна", он прямо так и говорит: "В практический век честным быть не только лучше, но и выгоднее". Его деньги - умные деньги. Он знает им цену, но они для него не всё. Недаром Островский подчеркивает благородство его натуры, заставляет даже с нотками сентиментальности говорить о своей «младенческой душе» и оскорбленном Лидией "добром сердце". И, как правильно замечает исследователь творчества Островского Владимир Лакшин, "Васильков забывает все свои методические счеты и расчёты и в порыве ревности, как заправский романтический герой, вызывает Телятева к барьеру: "Ах, я рассказать тебе не могу, что делается в моей груди… Видишь, я плачу… Вот пистолеты!" И может ли не сочувствовать ему автор, когда после насмешки Лидии над его добрым порывом вкладывает ему в уста такую лирическую, такую "островскую" фразу: "Душа моя убита".
По поводу зеркала мемуарист иронизирует зря' изучать все оттенки чувств на лице - профессиональная задача драматурга, а вот снять "хрестоматийный глянец" с образа классика ему удалось.Любовь Косицкая позже играла в драме "Гроза". Современники называли ее "лучшей из Катерин", а исследователи творчества Островского полагали, что Катерина во многом "списана" с той же Косицкой.
Творческие задания. Исследование и подготовка реферата: «Значение творчества А.Н.Островского в истории русского театра»; «Мир Островского на сцене и на экране»; «Мир купечества у Гоголя и Островского». Подготовка сообщений: «Экранизация произведений А.Н.Островского», «Крылатые выражения в произведениях А.Н.Островского и их роль в раскрытии характеров героев, идейного содержания».
В одной из сцен Катерина произносит удивительно поэтичные слова: "...До смерти я любила в церковь ходить! Точно, бывало, я в рай войду, и не вижу никого, и время не помню, и не слышу, когда служба кончится.Но Лариса, героиня "Бесприданницы", пьесы, написанной через двадцать лет после "Грозы", уже не мечтает о любви. Она знает, что ей, бесприданнице, о браке по любви мечтать нечего. Она хочет только одного - уехать в деревню, за Волгу, с нелюбимым мужем Карандышевым, но только чтобы её оставили в покое. И даже в этой малости общество ей отказывает. Лариса - по-гречески значит "чайка", стремительная белая птица среди зверей: Кнурова (кнур-хряк), Вожеватого, молодого хищника, Паратова (паратай - дерзкий, ловкий, быстрый). Не только у Паратова, но и у них у всех "нет ничего заветного". Традиций нет, совести нет, бога нет, нет и прежде стеснявшего авторитета «старших». А что есть? Деньги и товар. "Всякому товару есть цена", - говорит Вожеватов, и это совершенно правильно, только страшно, когда товаром оказывается человек. О Ларисе все говорят, ею восхищаются, на её внимание претендуют, решают за неё её будущее, а сама она всё время как бы в стороне: её желания, её чувства никого всерьёз не занимают. Лариса должна будет признать правоту оскорбительных, как пощечина, слов Карандышева: "Они не смотрят на вас как на женщину, как на человека, - человек сам располагает своей судьбой; они смотрят на вас, как на вещь".
.. А знаешь, в солнечный день из купола такой светлый столб идет, и в этом столбе ходит дым, точно облака, и вижу я, бывало, будто ангелы в этом столбе летают и поют".Берг вспоминал, как во время похорон Гоголя ехал вместе с Александром Островским и Любовью Косицкой в одних санях к Данилову монастырю, и актриса, завидев купола, стала припоминать свои детские ощущения в церкви.
Акцент смещения рождает в спектакле вахтанговцев грустную иронию. То ирония объективных подтекстов и сравнений пьесы, какие проявляются в спектакле Фоменко именно как ироническое отношение к искусству актера. Словно бы с помощью Островского театр сам себя вышучивает, освистывает, отхлестывает, но и извиняет за грехи и мерзости, накопившиеся за время отношения к себе как к горделивому, раздувшемуся от самовлюбленности баловню фортуны.
"Спутник все это слушал, слушал вещим, поэтическим слухом и - после вложил в один из самых удачных монологовКатерины..." - свидетельствует мемуарист
Любовь Петровна не стала женой Островского Когда завязывалась их дружба-любовь, она была замужем.
Спектакль «Без вины виноватые» поставлен Петром Фоменко и сыгран актерами в вахтанговском буфете, а не на вахтанговской сцене. «Мы актеры, наше место в буфете», - говорит незабвенный Шмага. Режиссер, приглашая в буфет зрителей, мгновенно превращает и их в актеров. Все - актеры. Каждый уголок земного мира - театральная площадка. И что же? «Буфетный театр» представляет не столько «волшебный край», сколько «край» не очень умных, не очень добрых, не очень порядочных людей. Их место, действительно, в буфете. Настоящая сцена отдана не им, не таким. Она где-то вне этих «закусочных пределов». Не случайно Кручинина (Юлия Борисова) уходит в разных костюмах на «внесценические» подмостки и откуда-то из другого пространства сюда, в буфетную комнату, грустная, возвращается. Сколько жизнь с ее обманами, лицемерием и коварством захватывает мир театра, столько же и интриги, развращенность «волшебного края» девятым валом накатывают на остатки-обломки порядка повседневности. Знаменитые вахтанговцы (в спектакле заняты также Юрий Яковлев, Вячеслав Шалевич, Юрий Волынцев, Евгений Князев и др.), играя Островского в стиле неожиданного, рискованного столкновения мелодрамы и фарса, - словно бы сдвигают якобы прекрасный мир кулис в сферу непредсказуемых случайностей жизни. И когда этот резкий сдвиг, этот бурный процесс скрещивания игры и скорби жизни освещается ярким всполохом невзаправдашнего театрального эффекта, наподобие обретения Кручининой и Незнамовым родственных связей, - грязь жизни счастливым финалом очищена. Однако ж она никуда не исчезла. Она переместилась, перетекла на «театральную половину». Нет никаких священных границ между рампой и залом. Где «святое» искусство, где грубость жизни - неважно. Важен процесс взаимопроникновения и взаимозамещения. Важен передел зон влияния: не победа жизни на сцене, но победа игры в жизни.
Став вдовой, продолжала отвергать его предложения руки. "...Яне хочу отнимать любви Вашей ни у кого", - писала она, намекая, возможно, на
Агафью Ивановну, с которой драматург жил в невенчаном союзе и имел общих детей.
Драматург провозгласил язык героев их ключевой характеристикой, выражающей их характер, настроение, происхождение, образование и многое другое. При этом Островский решительно боролся со старой театральной школой. Он, в частности, упразднил принцип постановки, при котором ставка делалась на одного актёра. В его пьесах действует целый ансамбль.
Знаменитая Агафья Ивановна! К ней ходили на поклон многие столичные актеры -
получить по ее словечку роль в пьесе Островского, поплакаться на жизнь.. Внешне неприметная женщина, из простонародья, она отличалась незаурядным умом (ей первой читал драматург свои произведения), душевным, веселым нравом, необычайным гостеприимством, прекрасно исполняла русские песни и пользовалась огромным уважением у литературной Москвы.
Если сравнить даже две экранизации романа Л.Н. Толстого «Война и Мир», которые мне удалось посмотреть, то разница в подаче и передаче содержания существенно отличаются друг от друга. Первая экранизация была создана в 1967 году, режиссером Сергеем Бондарчуком. На мой взгляд, это один из самых лучших фильмов, в основе которого лежало литературное произведение. Для наиболее точной передачи содержания, был отснят не один фильм, а целых четыре «серии», где последовательно, все как в книге, разворачиваются события Российской империи в 1805-1813 годах, а также нескольких дворянских семей. Данная экранизация очень точно передает не только содержание романа, но и смогла показать зрителю все мысли и переживания героев, которые были описаны Львом Николаевичем Толстым. Актерская игра, на мой взгляд, просто замечательная. Необходимо быть настоящим профессионалом своего дела, чтобы донести до зрителей мимикой, жестами, позой все те чувства, которые закладывал в строки книги великий писатель. Если посмотреть с технической стороны, то и она для своего времени также была на высшем уровне. Очень точно переданы костюмы той эпохи, артиллерия, оружие и архитектура. Безусловно, существует несколько отличий от оригинального произведения, но в целом сюжет передан очень точно.
Однако не Агафья Ивановна была причиной разрыва отношений' "...Я не шутила с вами и не играла с душой вашей, а я себя не помнила " - писала Любовь Косицкая в прощальном письме Александру Николаевичу. Действительно, "себя не помнила"
Несмотря на многие предостережения, Любовь Петровна, натура страстная и своевольная, увлеклась легкомысленным купеческим сынком, будто явившимся на свет прямо из пьес Островского.
Кое-что от Василькова мы увидим потом в Вожеватове и Кнурове ("Бесприданница"). В этой пьесе сошлись две главные темы Островского - купечество и тема "горячего сердца". Лидия Чебоксарова и Глафира из пьесы «Волки и овцы» - редкость для Островского. Обычно его молодая героиня - главная женская роль в пьесе - благородная, страстная, смелая и беззащитная женщина с горячим сердцем. Одна из пьес Островского так и называется - "Горячее сердце".
Он промотал все ее немалое состояние, оставив актрису в нищете и болезнях. От этого удара судьбы она так и не смогла оправитьсяС Агафьей Ивановной Островский прожил без малого двадцать лет, а после ее кончины через два года, в 1869 году, обвенчался с артисткой Марией Васильевной
Бахметьевой, которая подарила ему четырех сыновей и двух дочерей (все дети от
Агафьи Ивановны умерли в малолетстве)
Большое место в жизни драматурга занимала дружба с династией артистов Садовских.
Островский приводит сегодня актёров и неактёров к ситуации не бытового, не социального или политического, но духовного выбора. Что пересилит в нас: внутренний порядок, отношение к жизни и человеку как безусловной ценности? Либо внутренний хаос, расчет, животные принципы выживания, соблазн шутовства, азартного партнерства, выигрыша любою ценой? Дело не в том, разумеется, играть или не играть, смеяться или не смеяться, идти в актрисы или нет. Дело в том, чтобы игра (в широком смысле слова) знала свое место, свои жесткие рамки, чтобы ее агрессия не теснила бы, не отменяла бы в жизни то ее пространство, в котором любые игры губительны. Ситуация такого выбора вечна. Вечен и Островский.
Отец, Пров Михайлович, прославился блестящим исполнением роли русского праведника Любима Торцова ("Бедность не порок"), а также таких колоритных фигур, как купец Большое - самодур, ставший русским "королем Лиром" ("Свои люди -
сочтемся!")
, грозный Тит Титыч ("В чужом пиру похмелье") и др Его сын МихаилПровыч, воспитанный Островским, тоже стал знаменитым актером, лучшим исполнителем молодых персонажей из пьес своего крестного отца.
Островский любил и умел писать роли актрис и актеров. Роли эти играли в русском театре великие предшественницы и предшественники современных любимиц наших и любимцев. Однако сам поток пьес о театре, об актерстве, специально выделенных из богатейших драматургических запасников Островского, указывает на беспощадный диктат времени.
Жена МихаилаПровыча Ольга Садовская с успехом выступала в ролях купчих, мещанок Островского
Знание актерской среды позволило драматургу создать такие шедевры, как комедии
"Таланты и поклонники", "Лес" и др
Гоголевскую тему робкого, маленького человека Островский продолжил в гениальной трилогии о Бальзаминове- "Праздничный сон - до обеда" (1857), "Свои собаки грызутся, чужая не приставай" и "За чем пойдешь, то и найдешь" (обе - 1861).
Драма «Бесприданница». Социальные и нравственные проблемы в драме. Лариса и ее окружение. Художественные особенности драмы «Бесприданница». Основные сюжетные линии драмы. Тема «маленького человека» в драме «Бесприданница».
Так же, как мелкий чинов-ник Акакий Акакиевич возлагал большие надежды на новую шинель, его младший коллега Миша Бальзаминов - на богатую невесту. Эта трилогия Островского конгениально воплощена в знаменитом фильме "Женитьба Бальзаминова", который вот уже несколько десятков лет не сходит с экрана
Из-под пера Островского вышла и серия исторических хроник "Козьма Захарьич
Минин-Сухорук" (1861, вторая редакция - 1866), "Воевода" (1864, вторая редакция
- 1885)
, "Дмитрий Самозванец и Василий Шуйский" (1866), "Тушино" (1866),"Василиса Мелентьева" (совместно с С.А. Гедеоновым; 1867).
Как правило, лето Александр Николаевич проводил в своем имении Щёлыково в
Костромской губернии Утром 2 июня 1886 года он по обычаю работал в кабинете, просматривая перевод "Антония и Клеопатры" Шекспира, рядом находилась старшая дочь Мария Вдруг отец вскрикнул: "Ах, мне дурно", - рассказывала она "Я побежала за водой, и только что вошла в гостиную, как услышала, что он упал". На ее крик прибежали братья Михаил и Александр, подняли отца На их руках через несколько секунд он скончался
Погребен Александр Николаевич Островский у церкви, рядом с могилой своего отца, на кладбище Ново-Бережки, расположенном недалеко от Щёлыкова.
Когда-то, во время пушкинских торжеств в Москве, Александр Островский в своей речи высказал замечательную мысль, что через Пушкина умнеет все, что только способно поумнеть Эти же слова мы можем сказать и в адрес великого драматурга
Любовь Калюжная
unit.photogdz.ru
А. И. ЖУРАВЛЕВА
ТЕАТР ОСТРОВСКОГО
Эта работа двух русских исследователей написана об Островском- драматурге, Островском-комедиографе, Островском-поэте… работа об Островском, который так много сделал для развития русского театра, что его по справедливости называют основоположником, отцом русского театра.
Александру Николаевичу Островскому обязан своим рождением русский национальный театр. Со своим неповторимым лицом, колоритом, жанровыми предпочтениями. И самое главное – со своим репертуаром. То есть с обширным набором пьес, которые можно ставить в течение сезона, постоянно разыгрывать на сцене, меняя афишу в зависимости от настроений публики. Островский сознательно стремился насытить российский театральный репертуар множеством «долгоиграющих» образцовых сочинений. И потому вся жизнь его превратилась в неустанный, без отдыха и пауз, литературный труд. Зато и результат превзошёл все ожидания. До Островского гениальные творения Фонвизина, Крылова, Гоголя сияли как яркие, но редкие звёзды на ровном театральном небосклоне. Основу репертуара русских театров XIX века составляли переводные пьесы и водевили-однодневки. Островский же сумел совершить в области драматургии такой же прорыв, какой Пушкин, Гоголь, Лермонтов совершили в области поэзии и прозы. Не случайно между понятиями «театр Островского» и «русский театр» стоит знак равенства.
В то время, как литература искала «обратную связь» с обществом, для Островского эта проблема была решена. Он был способен передавать свой текст живым голосом актера, его сценическим самочувствием в роли, реакцией зала и проч. Текст островского обладает каким-то почти физическим качеством заразительности, запоминаемости. Он как бы был рассчитан на то, чтобы публика, расходясь из театра, уносила эти фразы с собой, перебрасывалась ими. Это означает быть у всех на устах. Не только актеры-современники драматурга, но и актеры нашей эпохи не раз говорили о том, как сразу «ложится» текст реплик, почти не требуя запоминания.
Возможно вы искали - Реферат: Театр в Древней Греции
Литературное творчество Островского существовало для театра, жило в нем. Такое отличительное качество драматурга связано с тем, что он как бы концентрирует в своей художественной системе многое из того живого и насущного, что происходило в мире. Художественный мир Островского органично входил в новую русскую литературу, при этом сочетая в себе вне- и долитературные пласты культуры, допетровские и допушкинские пласты сознания.
Важно, что и сам Островский всегда сознавал себя именно театральным деятелем, отчетливо понимая свою роль создателя национального театра. Читая деловую и личную переписку драматурга, его дневники и «записки», с которыми он обращался в различные официальные инстанции, стремясь повлиять на постановку театрального дела в России, постоянно встречаешь подтверждения этому. Неустанное практическое участие в строительстве русского театра диктовало драматургические формы Островскому-писателю: он не просто сочинял пьесы, а создавал национальный репертуар. Такой репертуар не может состоять из одних трагедий, или драм, или комедий, а должен быть разнообразен.
Художественные принципы драматургии Островского во многом определяются ее адресатом. Сам автор читал, что наибольшее воспитательное значения для зрителей, которых не коснулось просвещение, имеет бытовая и историческая драматургия. Создавая бытовой репертуар, он стремился к тому, чтобы зрители увидели себя со стороны, узнали на сцене себя и свои слабости и пороки, свои смешные стороны. Вместе с тем пьесы построены так, чтобы зритель поверил в возможность исправиться, измениться. Островский не отказывается от мысли о высоком общественном назначении литературы – чисто просветительского намерения с помощью искусства «исправлять народ». Он считает, что средством такого исправления должно быть не сатирическое обличение, а «соединение высокого с комическим», как некое противопоставление чистой сатире.
Вообще, характерной чертой поэтики Островского является поиск чисто житейских мотивов в поведении и судьбах своих персонажей. Его интересует преломление идей и теорий в сознании и повседневном быту обыкновенных людей. Целью Островского остается «исправление нравов». Для этого, как думает драматург, следует показать в народе не только дурное, но и хорошее.
Закончить исследование данной работы можно такими строками, принадлежащими самому Островскому: «Моя задача – служить русскому драматическому искусству. Я – все: и академия, и меценат, и защита».
Похожий материал - Реферат: Театр в мировой литературе
К-во Просмотров: 178
Бесплатно скачать Реферат: Театр Островского
cwetochki.ru
А.Н.Островский считал возникновение национального театра признаком совершеннолетия нации. Это «совершеннолетие» не случайно падает на середину XIX века, когда усилиями национального драматурга и его спутников создавался отечественный репертуар и готовилась почва для появления национального театра, который не мог существовать, имея в запасе лишь несколько драм Фонвизина, Грибоедова, Пушкина и Гоголя.
Островский оказался в центре драматического искусства того времени. Он задавал тон, намечал основные пути, по которым пошло развитие русской драмы.
Наша драматургия обязана Островскому своим неповторимым национальным обликом. Нет ничего удивительного в том, что Островский начинает свой писательский путь с очерка «Записки замоскворецкого жителя» и что первые его пьесы сбиваются на циклы бытовых сцен, обладающих множеством ещё не развёрнутых, но уже созревающих конфликтов, которые захватываются в тяготеющих к эпосу сценах во всей их полноте.
Уже в раннем периоде творчества определяется характерная особенность драматургического таланта Островского, которая дала впоследствии Добролюбову повод назвать сцены, комедии и драмы писателя «пьесами жизни».
Генетически раннюю драматургию Островского принято связывать с прозой «натуральной школы», с физиологическим очерком в период кризиса этого жанра. И действительно, к концу 1840-х годов рассказчик в очерках и повестях «натуральной школы» решительно изменяется. Он уже не спешит высказать свою точку зрения на происходящие события, не вмешивается в живой поток жизни. Напротив, он предпочитает «стушеваться», превратиться в хроникёра, объективно и беспристрастно воссоздающего факты. Художественный мир реалистической прозы становится всё более и более
Уже современная Островскому критика указывала также на следование драматурга гоголевской традиции. Первую комедию «Свои люди — сочгёмся!» (1850), принёсшуюОстровскому славу и заслуженный литературный успех, современники ставили в ряд произведений Гоголя и называли купеческими «Мёртвыми душами». Влияние гоголевской традиции в «Своих людях … » действительно велико. На первых порах ни один из героев комедии не вызывает никакого сочувствия. Кажется, что, подобно «Ревизору» Гоголя, единственным «положительным героем» у Островского является смех.
Однако по мере движения сюжета к развязке появляются новые, не свойственные Гоголю мотивы. В пьесе сталкиваются два купеческих поколения: «отцы» и «дети». Различие между ними сказывается даже в говорящих именах и фамилиях: Большов – от крестьянского большак, глава семьи, купец первого поколения, мужик в недалёком прошлом. Он голицами торговал на Балчуге, добрые люди его Самсошкою звали и подзатыльниками кормили. Разбогатев, Большов растратил народный нравственный «капитал».
Но смешной и пошлый в начале комедии, Большов вырастает к её финалу. Когда осквернены детьми родственные чувства, когда единственная дочь жалеет десяти копеек кредиторам и с легкой совестью сопроваживает отца в тюрьму, в Большове просыпается страдающий человек: «Уж ты скажи, дочка: ступай, мол, ты, старый чёрт, в яму! Да, в яму! В острог его, старого дурака. И за дело! Не гонись за большим, будь доволен тем, что есть < … > Знаешь, Лазарь, Иуда — ведь он тоже Христа за деньги продал, как мы совесть за деньги продаём … ».
Сквозь пошлый быт пробиваются в финале комедии трагические мотивы. Поруганный детьми, обманутый и изгнанный, купец Большов напоминает короля Лира из одноимённой шекспировской трагедии.
Наследуя гоголевские традиции, Островский шёл вперёд. Если у Гоголя все персонажи «Ревизора» одинаково бездушны, а их бездушие взрывается изнутри лишь гоголевским смехом, то у Островского в бездушном мире открываются источники живых человеческих чувств.
Реализм Островского движется в общем русле историко-литературного процесса конца 1840-х — начала 1850-х годов. В этот период Тургенев своими «Записками охотника» добавляет к галерее гоголевских «мёртвых душ» галерею душ живых, а Достоевский в романе «Бедные люди», полемизируя с «Шинелью» Гоголя, открывает в бедном чиновнике Макаре Девушкине богатый внутренний мир.
Одновременно со своими литературными собратьями Островский возвращает на сцену сложные человеческие характеры, страдающие души, «горячие сердца». Конфликт «самодура» И «жертвы» даёт возможность Островскому психологически обогатить характеры персонажей. Комедия «Бедная невеста» (1851) перекликается с «Женитьбой» Гоголя — и тут и там осуждение бесчеловечных браков. Но у Островского появляется человек, страдающий от этого бездушия. Драматический конфликт в пьесе изменяется: происходит столкновение чистых желаний людей с тёмными силами, преграждающими путь этим желаниям..
Психологически усложняя характеры действующих лиц, наполняя драму богатым лирическим содержанием, Островский идёт не за Гоголем, не за писателями «натуральной школы», а за Пушкиным и Шекспиром.
Великому английскому драматургу эпохи Позднего Возрождения Островский поклонялся на протяжении всего творческого пути. Об этом свидетельствуют письма, театральные заметки, переводы Шекспира, а также отголоски шекспировских приёмов и мотивов в пьесах русского национального драматурга.
Символично, что смерть застала Островского за переводом драмы Шекспира «Антоний и Клеопатра».
В середине 1850-х годов взгляд на купеческую жизнь в первой комедии «Свои люди-сочтемся» уже кажется Островскому «молодым и слишком жёстким … Пусть лучше русский человек радуется, видя себя на сцене, чем тоскует. Исправители найдутся и без нас. Чтобы иметь право исправлять народ, не обижая его, надо ему показать, что знаешь за ним и хорошее; этим- то я теперь и занимаюсь, соединяя высокое с комическим».
В пьесах «Не в свои сани не садись» (1853), «Бедность не порок» (1854), «Не так живи, как хочется» (1855) Островский изображает преимущественно светлые, поэтические стороны купеческой жизни.
За социальными переменами в жизни купечества, теряющего связь с коренными устоями народной нравственности, встают здесь у Островского национальные силы и стихии жизни. Речь идёт о широте русского характера, о двух крайних полюсах его натуры — кротком и уравновешенном, представленном в былинах Ильёю Муромцем, и хищном, своевольном, олицетворяемом Василием Буслаевым. В борьбе между этими полюсами правда в конечном счёте остаётся за первым: русский человек так устроен, что в нём рано или поздно пробуждается спасительное, светлое, умиротворяющее начало.
Счастливые развязки в «славянофильских» драмах Островского мотивируются уже не только социальными, но главным образом общенациональными причинами. В русском человеке, вопреки социальным обстоятельствам, есть внутренняя опора, связанная с коренными устоями народной жизни, с тысячелетними православно-христианскими святынями. Моральное решение социальных проблем существенно изменяет композицию пьес Островского этого периода. Она строится по типу притчи, чёткого противопоставления добра и зла, светлого и тёмного начал.
Островский убеждён, что такая композиция соответствует национальным особенностям русского человека. Примером этому являются народные спектакли, в которых постоянноприсутствует дидактический, морализирующий элемент. Островский сознательно ориентируется в своих пьесах на вкусы демократического зрителя.
Саму возможность внезапного просветления души русского человека, замутнённой порочными страстями, Островский объясняет широтою русской натуры. Поэтике внезапных переломов в человеческих характерах он находит подтверждение в народных сказках и народных драмах.
Существует точка зрения, что в пьесах славянофильского периода Островский идеализировал купцов и отступал от реализма. Но художественная ценность этих пьес заключается как раз в том, что Островский, занимая одно из лидирующих мест в литературном процессе своего времени, сделал в них решительный шаг в развитии реализма, уходя от заветов «натуральной школы».
Герои его пьес перестают исчерпываться тем, что в них формирует «среда». Ни Русаков, ни Гордей Торцов, ни брат его Любим не умещаются в привычную социальную линию купеческих нравов.
Они могут поступать неожиданно. Здесь Островский уловил новые отношения между личностью и средой, которые принесла в русскую литературу эпоха середины XIX века.
В комедии «Доходное место» (1857) Островский показывает, что надежды русских либералов на просвещённого чиновника прекраснодушны, что источники взяточничества и казнокрадства заключены не в порочных людях, а в самой общественной системе, порождающей бюрократию.
Островский сочувствует честному чиновнику Жадову. В создании образа этого героя он опирается на традиции комедии Грибоедова «Горе от ума», на образ Чацкого в ней. Но в то же время Островский оттеняет юношескую восторженность, наивную запальчивость убеждений Жадова. Трезвый реалист, Островский предупреждает либеральную интеллигенцию об иллюзорности наивной веры в то, что просвещённый чиновник может радикально изменить бюрократический мир.
Произведения Островского захватывают эпохальный конфликт трагического накала: распад традиционных социальных и духовных связей в уездном городе и русской деревне, рождение в процессе этого грозового распада сильного народного характера.
На первый взгляд «Гроза» — бытовая драма, продолжающая традицию предшествующих пьес Островского. Но теперь драматург поднимает быт до высот трагедии. Именно потому он поэтизирует язык действующих лиц. Мы присутствуем при самом рождении трагического содержания из глубин русского провинциального быта. Люди «Грозы» живут в особом состоянии мира: пошатнулись опоры, сдерживающие старый порядок.
Первое действие вводит нас в предгрозовую атмосферу жизни. Временное торжество старого лишь усиливает напряжённость. Она зреет и сгущается к концу первого действия. Даже при рода, как в народной песне, откликается на это: зной, духота сменяются надвигающейся на Калинов грозой.
В русской трагедии Островского сталкиваются, порождая грозовой разряд, две противостоящие друг другу культуры, а противостояние между ними уходит в глубину нашей истории. Совершается трагическое столкновение доведённых до логического конца и самоотрицания двух тенденций в историческом православии — законнической, «мироотречной», и благодатной, «мироприемлющей». Излучающая духовный свет Катерина далека от сурового аскетизма и мёртвого формализма домостроевских правил и предписаний, она пришла в Калинов из семьи, где над законом ещё царит благодать.
Богатым же слоям купечества для сохранения своих миллионов выгодно укрепить и довести до крайности именно мироотречный уклон, облегчающий им «под видом благочестия» творить далёкие от святости дела.
Нельзя сводить смысл трагической коллизии в «Грозе» только к социальному конфликту. Национальный драматург уловил в ней симптомы глубочайшего религиозного кризиса, надвигавшегося на Россию, глубинные истоки великой религиозной трагедии русского народа, последствия которой дали свои катастрофические результаты в 20 веке.
Драматург открывает здесь тему, которая окажется одной из ведущих в русской литературе его времени. Отголоски двух противоположно заряженных полюсов русскойжизни, породивших грозовой разряд в «русской трагедии» Островского, пробегают тревожными всполохами по всему полю нашей классической литературы второй половины XIX столетия.
Мы чувствуем их в столкновении «болконского» и «каратаевского» начал в «Войне и мире», в конфликте отца Ферапонта со старцем Зосимой в «Братьях Карамазовых», в споре с Достоевским религиозного философа Константина Леонтьева, в конфликте Веры с бабушкой и Марком Волоховым в «Обрыве» Гончарова, в христианских мотивах поэзии Некрасова, в «Господах Головлевых» и «Сказках» Салтыкова-щедрина, в религиозной драме Л.Н.Толстого.
Порывая с миром Кабановых, Катерина находит спасение в духовно-нравственной атмосфере, которая возникла на Руси еще до принятия христианства. Живущая в русском фольклорном сознании система духовных ценностей, связанная с язычеством и уходившая в доисторические времена, была постоянным источником соблазна и «прельщения».
Полного тождества между древним язычеством и христианством быть не могло, а потому отталкивание от несовершенных проявлений христианства исторического порождало всегда опасность выхода народного сознания из круга догматических православно христианских представлений.
Художественно одарённая натура Катерины как раз и впадает в финале трагедии в этот «русский соблазн». В то же время Островский не мыслит национального характера без этой мощной и плодотворной поэтической первоосновы, являющейся неисчерпаемым источником художественной образности и хранящей в первозданной чистоте сердечные инстинкты русского добротолюбия. Вот почему после смерти своей, напоминающей добровольный уход в мир природы, Катерина сохраняет все признаки, которые, согласно народным поверьям, отличали святого человека от простого смертного: она и мёртвая, как живая. «А точно, робяты, как живая! Только на виске маленькая такая ранка, и одна только, как есть одна, капелька крови».
Гибель Катерины в народном восприятии — это смерть праведницы. «Вот вам ваша Катерина, — говорит Кулигин. — Делайте с ней, что хотите! Тело её здесь, возьмите его; а душа теперь не ваша: она теперь перед Судиёй, Который милосерднее вас!».
info-shkola.ru