История рождения. Афанасий Афанасьевич Фет родился в ноябре или декабре 1820 года в с. Новоселки Орловской губернии. История его рождения не совсем обычна. Отец его, Афанасий Неофитович Шеншин, ротмистр в отставке, принадлежал к старому дворянскому роду и был богатым помещиком. Находясь на лечении в Германии, он женился на Шарлотте Фет, которую увез в Россию от живого мужа и дочери. Через два месяца у Шарлотты родился мальчик, названный Афанасием и получивший фамилию Шеншин.
Четырнадцать лет спустя, духовные власти Орла обнаружили, что ребенок родился до венчания родителей и Афанасий был лишен права носить фамилию отца и дворянского титула и стал немецким подданным. Это событие сильно впечатлительную душу ребенка, и Фет почти всю свою жизнь переживал двусмысленность своего положения. Особое положение в семье повлияло на дальнейшую судьбу Афанасия Фета — он должен был выслужить себе дворянские права, которых его лишила церковь. Между университетом и армией. Хотя семья Шеншиных особой культурой не отличалась, Фет получил хорошее образование.
С 1835 по 1837 годы он учился в немецком протестантском пансионе в Верро (теперь Выру, Эстония). Здесь он с увлечением изучает классическую филологию и тайком начинает писать стихи. Фет овладел здесь латинский язык, что помогло ему позже переводить древнеримских поэтов. После Верро Фет продолжал образование в пансионе профессора Погодина для подготовки в Московский университет, куда он был зачислен в 1838 году на отделение словесности философского факультета. В университетские годы Фет особенно сдружился с будущим известным критиком и поэтом Аполлоном Григорьевым.
Вместе они обсуждали поэтические пробы пера, которые вошли в первый поэтический сборник — «Лирический пантеон» (1840): «Пускай в свет Свои мечты, Я предаюсь надежде сладкой, Что может быть на них украдкой Блеснет улыбка красоты, Иль раб мучительных страстей, Читая скромный создания, Разделит Тайные страданья С душой взволнованной моей » Это были подражательные стихи, причем образцами для подражания стала поэзия Пушкина и Венедиктова, которому, как вспоминал Фет, он увлеченно «выл».
В течение двух-трех лет после выхода в свет «Лирический пантеон» Фет публикует на страницах журналов, в частности «Москвитянина» и «Отечественных записок», подборки стихов, но ожидаемого богатства они не приносят. С надеждой вернуть себе дворянство молодой поэт покидает Москву и поступил на военную службу в кирасирский полк, расквартировался в Херсонской губернии. Впоследствии в своих мемуарах Фет записывает: «Долго будет продолжаться это заключение — не знаю, и через мгновение по столовой ложке лезут разные гоголевские Вии в глаза, и еще нужно улыбаться … Я могу свою жизнь сравнить с грязной лужей». Но в 1858 году А. Фет вынужден был выйти в отставку.
Дворянских прав он так и не получил — в то время дворянство давало только чин полковника, а он был штаб — ротмистром. Это делало этого дальнейшую военную карьеру бесполезной. Конечно, военная служба не прошла для Фета даром: это были годы рассвета его поэтической деятельности. В 1850 году в Москве вышли «Стихотворения» А. Фета, встреченные читателями с восторгом. В Петербурге он познакомился с Некрасовым, Панаевым, Дружининым, Гончаровым, Языковым. Позднее он подружился со Львом Толстым. Эта дружба была долга и нужна для обоих.
В годы военной службы Афанасий Фет пережил трагическую любовь, которая повлияла на все его творчество. Это была любовь к дочери бедного помещика Марии Лазич, поклоннице его поэзии, девушке весьма талантливой и образованной. Она тоже полюбила его, но они оба были бедны, и А. Фет по этой причине не решился соединить свою судьбу с любимой девушкой. Вскоре Мария Лазич погибла при загадочных обстоятельствах.
До самой смерти поэт помнил о своей несчастной любви, во многих его стихах слышится ее неувядающий дыхание.В 1856 году вышла новая книга поэта. Исполнение желаний. Выйдя в отставку, Фет женился на сестре критика Боткина — М. Боткина, которая принадлежала к богатой московской купеческой семье. Это был брак по расчету, и поэт искренне признался невесте в тайны своего рождения. На деньги жены Фет в 1860 году покупает имение Степановка и становится помещиком, где проживает семнадцать лет, лишь изредка наезжая в Москву. Здесь застал его высочайший указ о том, что за ним, наконец, утверждена фамилия Шеншин, со всеми связанными с нею правами. Он стал дворянином.
В 1877 году Афанасий Афанасьевич купил в Курской губернии деревню Воробьевку, где и провел остаток своей жизни, лишь на зиму уезжая в Москву. Эти годы в отличие от лет, прожитых в Степановке, характерны его возвращением к литературе. Начиная с 1883 года, он издал ряд сборников лирических стихов, объединенных общим названием — «Вечерние огни» (выпуск первый — 1883 год; выпуск второй — 1885 год; Выпуск третий — 1888 год; выпуск четвертый — 1891 год). В своих стихах поэт отказывается от всякой отвлеченности, поскольку душевные состояния трудно поддаются анализу, а еще труднее передать словами едва уловимые движения души.
Творчество А. А. Фета. Стихи А. Фета — это чистая поэзия, в том контексте, что там нет ни капельки прозы. Фет ограничивал свою поэзию тремя темами: любовь, природа, искусство. Обыкновенно он не воспевал жарких чувств, отчаяния, восторга, высоких мыслей. Нет, он писал о самом простом — о картинах природы, о дожде, о снеге, о море, о горах, о лесе, о звездах, о самых простых движениях души, даже о минутных впечатлениях. Его поэзия радостна и светла, ей присуще чувство света и покоя. Даже о своей загубленной любви он пишет светло и спокойно, хотя его чувство глубоко и свежо, как в первые минуты. До конца жизни Фету не изменила радость, которой проникнуты почти все его стихи.
Красота, естественность, искренность его поэзии доходят до полного совершенства, стих его изумительно выразителен, образен, музыкален. «Это не просто поэт, а скорее поэт — музыкант …» — говорил о нем Чайковский. На стихи Фета было написано множество романсов, которые быстро завоевали широкую популярность.
Фет — певец русской природы. Фета можно назвать певцом русской природы. Приближение весны и осеннее увядание, душистая летняя ночь и морозный день, раскинувшееся без конца и без края ржаное поле и густой тенистый лес — обо всем этом пишет он в своих стихах. Природа у Фета всегда спокойная, притихшая, словно замерзшая. И в то же время она удивительно богата звуками и красками, живет своей жизнью, скрытой от невнимательного глаза:
«Я пришел к тебе с приветом,Рассказать, что солнце встало,Что оно горячим светомПо листам затрепетало;Рассказать, что лес проснулся,Весь проснулся, веткой каждой,Каждой птицей встрепенулсяИ весенней полон жаждой … »
Превосходно передает Фет и «благоухающую свежесть чувств», навеянных природой, ее красотой, прелестью. Его стихи проникнуты светлым, радостным настроением, счастьем любви. Поэт необычайно тонко раскрывает разнообразные оттенки человеческих переживаний. Он умеет уловить и облечь в яркие, живые образы даже мимолетные душевные движения, которые трудно обозначить и передать словами:
«Шепот, робкое дыханье,Трели соловья,Серебро и колыханьеСпящего ручья,Свет ночной, ночные тени,Тени без конца,Ряд волшебных измененийМилого лица,В дымных тучках пурпур розы,Отблески янтаря,И лобзания, и слезы,И заря, заря! .. »
Обычно А. Фет в своих стихах останавливается на одной фигуре, на одном повороте чувств, и в то же время его поэзию никак нельзя назвать однообразной, наоборот, — она поражает разнообразием и множеством тем. Особая прелесть его стихов помимо содержания — именно в характере настроений поэзии. Муза Фета легка, воздушная, в ней будто нет ничего земного, хотя говорит она нам именно о земном. В его поэзии почти нет действия, каждый его стих — это целый род впечатлений, мыслей, радостей и печалей.
Взять хотя бы такие из них, как «Луч твой, летящий далеко …», «Недвижные очи, Безумные очи …», «Солнце луч промеж лип …», «Тебе в молчании я простирает руку … »и др..Поэт воспевал красоту там, где видел ее, а находил он ее повсюду. Он был художником с исключительно развитым чувством красоты. Наверное поэтому в его стихах такие замечательные картины природы, что он принимал ее такой, какая она есть, не допуская никаких украшений действительности.
Любовная лирика поэта. Таким же прекрасным для Фета было и чувство любви, которой посвящено немало произведений поэта. Любовь для него — это защита, тихая гавань «от вечного плеска и шума жизни». Любовная лирика Фета отличается богатством оттенков, нежностью, теплом, идущим изнутри души. «Мед душистый любовной радости и волшебных снов» Фет изобразил в своих произведениях словам чрезвычайной свежести и прозрачности. Пронизана то светлой печалью, то легкой радостью, его любовная лирика до сих пор согревает сердца читателей, «золотом вечным горит в пении».
Во всех произведениях А. Фет безукоризненно верен в описаниях или чувств, то природы их мелким рискам, оттенкам, настроениям. Именно благодаря этому поэт и создал изумительные произведения, вот уже столько лет поражающие нас филигранной психологической точностью. К их числу принадлежат такие поэтические шедевры, как «Шепот, робкое дыхание …», «Я пришел к тебе с приветом …», «На заре ты ее не буди …», «Заря прощается с землей .. . ».
Поэзия Фета — поэзия намеков, догадок, умолчаний, его стихи в большинстве своем не имеют сюжета, — это лирические миниатюры, назначение которых не столько передать читателю мысли и чувства, сколько «летучее» настроение поэта. Он был далек от душевных бурь и тревог. Поэт писал:
«Язык душевной непогодыБыл непонятен для меня «.
Фет был глубоко убежден, что красота — это реальный важный элемент построения мира, который предоставляет ему гармоничную взвешенность и целостность. Поэтому он искал и находил красоту во всем: в опавших листьях, в розе, что удивительно улыбнулась «в день быстролетный сентября», в красках «неба родного». Поэт отличал «ум ума» и «ум сердца». Он считал, что только «умом сердца» может проникнуть сквозь внешнюю оболочку прекрасную суть бытия. В сердечно — умную лирику Фета нет доступа ничему ужасному, безобразном, дисгармоничного.
В 1892 году поэт умер от приступа астмы, не дожив двух дней до 72 лет. Перед этим он пытался покончить жизнь самоубийством. Похоронен он в селе Клейменово — родовом имении Шеншиных, в 25 верстах от Орла.
Творчество Фета оказало значительное влияние на поэтов-символистов начала ХХ века — В. Брюсова, А. Блока, А. Белого, а затем — С. Есенина, Б. Пастернака и др..Заключение. Анализируя произведения поэта, можно с полной уверенностью утверждать, что российская школа чистого искусства не только не уступала французской, а возможно даже в чем-то превосходила ее. В отличие от представителей французской школы «чистого искусства», которые в своих стихах уделяли внимание в первую очередь ритма стиха, повторам, чередованию букв в словах, созданием стихов — символов, русские поэты были мастерами «музыкальных стихов», которые легко читались. Образы, создаваемые в стихах были легкие, пронизанные светом, обращались к лучшим чувствам человека, учили прекрасному, учили находить и любить красоту в каждом проявлении природы, или чувстве любви.
Стихи представителей русской школы «чистого искусства» более понятны читателю, поскольку их стихи не обременены большим количеством символических образов. Интересной особенностью русских поэтов является то, что они не только воспевали природу, но и относились к ней как к чему-то выдающемуся, удивительного, что может стать смыслом жизни. Именно в природе, любви к женщине или мужчине человек должен находить вдохновение к жизни, труду, творчеству, любви к родине. По моему мнению, русские поэты школы «чистого искусства» воспевали в стихах природу через свое особое отношение к ней, а французские поэты просто считали, что в веках достойно сохранить только стихи о вечном, нечто возвышенное, не обыденное. Именно поэтому в стихах французов царила природа.
Поэтому мне больше импонирует лирика поэтов Фета и Ф.Тютчева, которая через всю непохожесть завораживает своей красотой, тонким чувством «души природы» и стремлением отразить ее во всех своих проявлениях.
Метки: Фетinfo-shkola.ru
Введение.Фет - единственный из великих русских поэтов, убежденно и последовательно (за единичными исключениями) ограждавший свой художественный мир от социально-политических проблем. Однако сами эти проблемы не только не оставляли Фета равнодушным, но, напротив, вызывали его глубокий интерес, становились предметом острых публицистических статей и очерков, постоянно обсуждались в переписке. В поэзию же они проникали очень редко. Фет как бы чувствовал непоэтичность тех общественных идей, которые развивал и отстаивал. При этом он вообще считал непоэтичным всякое произведение, в котором существует отчетливо выраженная мысль, открытая тенденция, тем более - чуждая ему тенденция современной демократической поэзии. С конца 1850-х - начала 1860-х годов и далее художественные принципы некрасовской школы вызывали у Фета не только идейный антагонизм, но и стойкое, обостренное эстетическое неприятие.
Феномен Фета заключался в том, что сама природа его художественного дара наиболее полно соответствовала принципам "чистого искусства". "...Приступая к изучению поэта, - писал Белинский в пятой статье о Пушкине, - прежде всего должно уловить, в многообразии и разнообразии его произведений, тайну его личности, т. е. те особости его духа, которые принадлежат только ему одному. Это, впрочем, значит не то, чтоб эти особости были чем-то частным, исключительным, чуждым для остальных людей: это значит, что все общее человечеству никогда не является в одном человеке, но каждый человек, в большей или меньшей мере, родится для того, чтобы своею личностью осуществить одну из бесконечно-разнообразных сторон необъемлемого, как мир и вечность, духа человеческого".
Одной из насущных потребностей человеческого духа Белинский считал его устремленность к красоте: "Прекрасна и любезна истина и добродетель, но и красота также прекрасна и любезна, и одно другого стоит, одно другого заменить не может". И еще: "...красота сама по себе есть качество и заслуга и притом еще великая".
Пользуясь определением Белинского, можно сказать, что Фет родился, чтобы поэтически воплотить стремление человека к красоте, в этом и заключалась "тайна его личности". "Я никогда не мог понять, чтобы искусство интересовалось чем-либо помимо красоты", - признавался он в конце жизни Белинский В. Г. Полн. собр. соч. и писем в 13 тт. Т. VII. М., 2004. С. 307, 322.. В программной для его эстетики статье "О стихотворениях Ф. Тютчева" (1859) Фет писал: "Дайте нам прежде всего в поэте его зоркость в отношении к красоте".
Биография А.А. Фета.
Фет (Шеншин), Афанасий Афанасьевич (1820-1892), русский поэт. Родился 23 ноября (5 декабря) 1820 в с. Новоселки близ Мценска. За несколько месяцев до его рождения мать сбежала от мужа (и по всей вероятности отца поэта, Иоганна-Петера Фёта, Foeth) с российским помещиком Шеншиным, лечившимся на водах в Германии. При крещении мальчик был записан законным сыном Афанасия Неофитовича Шеншина. До четырнадцати лет он и считался таковым, но затем орловская духовная консистория сочла отцом мальчика, родившегося до брака, гессен-дармштадтского подданного Фёта, и присвоила ему отцовскую фамилию. До этих пор он учился дома, где, как он вспоминал в книге «Ранние годы моей жизни», «по рукописной книге… познакомился с большинством первоклассных и второстепенных русских поэтов… и помнил стихи, наиболее мне понравившиеся»; затем был отправлен в немецкую школу-пансион в г. Верро (ныне Выру, Эстония). В 1837 приехал в Москву, полгода провел в пансионе проф. М.П.Погодина, готовясь к поступлению в университет, и в 1838 поступил на философский факультет. Фет пробыл студентом шесть лет вместо положенных четырех («вместо того, чтобы ревностно ходить на лекции, я почти ежедневно писал новые стихи»).
К концу пребывания в университете поэтический талант Фета вполне сформировался: существенную роль в этом сыграл его друг, будущий поэт и критик А. Григорьев (Фет жил в их доме) и студенты его окружения (Я. Полонский, С. Соловьев, К. Кавелин и др.). Взгляды его сложились под влиянием учителя в погодинском пансионе, будущего переводчика Ч. Диккенса, впоследствии связанного с петрашевцами и молодым Н. Чернышевским, И. Введенского, которому он дал полушутливое обязательство и впредь «отвергать бытие Бога и бессмертие души человеческой».
В 1840 Фету удалось выпустить за свой счет собрание стихотворных опытов под названием Лирический Пантеон А.Ф. В этих перепевах любимых стихов слышались отзвуки Е. Баратынского, И. Козлова и В.Жуковского, но более всего ощущалось подражание В. Бенедиктову. Книга удостоилась поощрительного отзыва в «Отечественных записках» и издевательского в «Библиотеке для чтения» от лица барона Брамбеуса. Пантеон никак не предвещает стихотворений того поэта, первой журнальной публикацией которого (за полной подписью) были три перевода из Г. Гейне, напечатанные в конце 1841 в погодинском «Москвитянине». В 1842-1843 там же и в «Отечественных записках» появилось восемьдесят пять его стихотворений, многие из которых вошли в хрестоматийный канон поэзии Фета (Не здесь ли ты легкою тенью, На пажитях немых, Знаю я, что ты, малютка, Печальная береза, Чудная картина, Кот поет, глаза прищуря, Шумела полночная вьюга и т.д.). Уже в 1843 В.Белинский считает нужным сообщить мимоходом, что «из живущих в Москве поэтов всех даровитее г-н Фет», стихи которого он ставит наравне с лермонтовскими.
В 1845 «иностранец Афанасий Фёт», желая стать потомственным российским дворянином (на что давал право первый офицерский чин), поступил унтер-офицером в кирасирский полк, расквартированный в Херсонской губернии. Оторванный от столичной жизни и литературной среды, он почти перестает печататься -- тем более, что журналы вследствие падения читательского спроса на поэзию никакого интереса к его стихам не проявляют. Получив цензурное разрешение на издание книги в 1847, Фет публикует ее лишь в 1850. В херсонские годы произошло событие, предопределившее личную жизнь Фета: погибла при пожаре (вероятно, покончила с собой) влюбленная в него и любимая им девушка-бесприданница, на которой он по своей бедности не решился жениться. Памяти о ней посвящены шедевры любовной лирики Фета –«В долгие ночи» (1851), «Неотразимый образ» (1856), «В благословенный день»(1857), «Старые письма» (1859), «В тиши и мраке таинственной ночи» (1864), «Alter ego» (1878), «Ты отстрадала, я еще страдаю» (1878), «Страницы милые опять персты раскрыли» (1884), «Солнца луч промеж лип» (1885), «Долго снились мне вопли рыданий твоих» (1886), «Нет, я не изменил», «До старости глубокой»… (1887).
В 1853 Фет перешел в гвардейский уланский полк, расквартированный близ Волхова; в Крымскую кампанию находился в составе войск, охранявших Эстляндское побережье. Получив возможность бывать в Петербурге, Фет сблизился с новой редакцией «Современника»: Н. Некрасовым, И. Тургеневым, А. Дружининым, В. Боткиным. Полузабытое имя Фета появляется в статьях, обзорах, хронике ведущего российского журнала, с 1854 там широко печатаются его стихи. Тургенев стал его литературным наставником и редактором. Он подготовил опубликованное в 1856 новое издание стихотворений Фета, причем около половины стихов, составлявших собрание 1850, были отсеяны, а две трети оставшихся подверглись переработке. Впоследствии Фет заявил, что «издание из-под редакции Тургенева вышло настолько же очищенным, насколько и изувеченным», однако никакой попытки вернуться к забракованным текстам и вариантам не сделал. Собрание это составило первый том издания 1863, во второй вошли переводы. В 1856 Фет оставил военную службу, не выслужив дворянства; в 1857 в Париже женился по расчету на М.П. Боткиной; в 1860 обзавелся поместьем в родном Мценском уезде, «сделался агрономом-хозяином до отчаянности» (Тургенев) и с 1862 стал регулярно печатать в реакционном «Русском вестнике» очерки, обличавшие пореформенные порядки на селе с позиций помещика-землевладельца. В 1867-1877 Фет ревностно исполнял обязанности мирового судьи. В 1873 ему была дарована фамилия Шеншин и потомственное дворянство. Революционная демократия и народничество вызывали у него ужас и омерзение, о романе Чернышевского Что делать? он написал столь резкую статью, что даже «Русский вестник» не рискнул ее напечатать. В 1872 Тургенев, разрывая с ним отношения (впоследствии кое-как восстановленные), пишет: «Вы нанюхались катковского прелого духа». В 1860-1870-х годах единственным близким другом Фета из числа былого «литературного ареопага» остается Л.Н. Толстой, они дружат семьями, часто видятся и переписываются.
Фет снова становится полузабытым поэтом и никак о себе не напоминает, на досуге занимается преимущественно философией. В литературу возвращается лишь в 1880-х годах, разбогатев и купив в 1881 особняк в Москве. Возобновляется его дружба молодости с Я.П. Полонским, он сближается с критиком Н.Н. Страховым и философом В.С. Соловьевым. В 1881 выходит его перевод главного труда Шопенгауэра Мир как воля и представление, в 1882 -- перевод первой части Фауста И.В.Гёте, в 1888 -- второй части. После долгого перерыва снова пишутся стихи, они публикуются не по журналам, а выпусками под названием «Вечерние огни» (I - 1883; II -1885; III - 1888; IV - 1891) тиражами в несколько сот экземпляров. В 1883 издается его стихотворный перевод всех сочинений Горация- труд, начатый еще на студенческой скамье. Другие римские классики переводились им чересчур поспешно и порой небрежно: в последние семь лет жизни Фета вышли «Сатиры Ювенала», «Стихотворения Катулла», «Элегии Тибулла», «Превращения и Скорби Овидия», «Элегии Проперция», «Энеида Вергилия», «Сатиры Персия», «Горшок Плавта», Эпиграммы Марциала. Кроме античных поэтов, Фет переводил также поэмы Гёте (Герман и Доротея), Фр. Шиллера (Семела), А.Мюссе (Дюпон и Дюран) и, разумеется, своего любимого Гейне. В 1890 появились два тома мемуаров Мои воспоминания; третий, Ранние годы моей жизни, был опубликован посмертно, в 1893. Итоговым для его творчества должно было стать издание, подготовленное им в год смерти, включавшее разделы стихотворений, поэм и переводов; стихотворения группировались по смешанному тематически-жанровому признаку. Отчасти его план был учтен в подготовленном Н.Н. Страховым и «К.Р.» (великим князем Константином Константиновичем) двухтомном собрании 1894 «Лирические стихотворения А.Фета с биографическим очерком К.Р.», отчасти в трехтомнике «Полное собрание стихотворений А.А.Фета» (1901), в полной же мере - во втором издании большой серии «Библиотеки поэта» (1959).
Творчество Фета получило достойную оценку еще при жизни поэта в статье Соловьева «О лирической поэзии» (1890). Соловьев считал программными для Фета его собственные строки: крылатый слова звук
Хватает за душу и закрепляет вдруг
И темный бред души, и трав неясный запахСам же он считал, что в поразительном образно-ритмическом богатстве поэзии Фета «открывается общий смысл вселенной»: «с внешней своей стороны, как красота природы, и с внутренней, как любовь». Лирика Фета, романтическая по своим истокам («к упоению Байроном и Лермонтовым присоединилось страшное увлечение стихами Гейне»- писал Фет), явилась своеобразным преодолением романтического субъективизма, претворением его в поэтическую одушевленность, особого рода чуткость мировосприятия. Исследователь творчества Фета Б.Я. Бухштаб характеризует его пафос как «упоение природой, любовью, искусством, воспоминаниями, мечтами» и считает его «как бы связующим звеном между поэзией Жуковского и Блока», при этом отмечая близость позднего Фета к тютчевской традиции.
Умер Фет в Москве 21 ноября (3 декабря) 1892.
Начало творческого пути.
Основные сборники.
Так вот, когда Фет в конце 1837 года, по решению Афанасия Неофитовича Шеншина, Фет покидает пансион Крюммера, он отправляется в Москву для подготовки к поступлению в Московский университет. Прежде чем Фет поступил в университет, он в течение полугода прожил, проучился в частном пансионе Погодина. Отличился Фет при обучении в пансионе и отличился при поступлениях в университет. Первоначально Фет поступил на юридический факультет Московского университета, но вскоре передумал и перешел на словесное отделение.
Серьезное занятие стихотворчеством начинается у Фета уже на первом курсе. Стихи он записывает в специально для того заведенную “желтую тетрадь”. В скором времени количество сочиненных стихотворений доходит до трех десятков. Фет решает показать тетрадку Погодину. Погодин передает тетрадку Гоголю. А через неделю Фет получает от Погодина тетрадку обратно со словами: “Гоголь сказал, это несомненное дарование”.
Судьба Фета не только горькая и трагичная, но и счастливая. Счастливая уже тем, что великий Пушкин первым открыл ему радость поэзии, а великий Гоголь благословил на службу ей. Стихи заинтересовали сокурсников Фета. И в это время Фет познакомился с Аполлоном Григорьевым. Близость Фета с А. Григорьевым становилась все более тесной и скоро перешла в дружбу. В итоге Фет переезжает из дома Погодина в дом Григорьева. Позднее Фет признался: “Дом Григорьевых был истиной колыбелью моего умственного я”. Фет и А. Григорьев постоянно, заинтересованно душевно общались друг с другом. Оказывали они поддержку друг другу и в трудные минуты жизни. Григорьев Фету, – когда Фет особенно остро чувствовал отверженность, социальную и человеческую неприкаянность. Фет Григорьеву – в те часы, когда была отвергнута его любовь, и он готов был бежать из Москвы в Сибирь.
Дом Григорьевых стал местом сборища талантливой университетской молодежи. Здесь бывали студенты словесного и юридического факультетов: Я. П. Полонский, С. М. Соловьев, сын декабриста Н. М. Орлов, П. М. Боклевский, Н. К. Калайдович. Вокруг А. Григорьева и Фета образуется не просто дружная компания собеседников, но род литературно-философского кружка.
В пору пребывания в университете Фет выпустил первый сборник своих стихов. Называется он несколько затейливо: “Лирический пантеон”. В издании сборника деятельности помогал Аполлон Григорьев. Сборник оказался убыточным. Выход “Лирического пантеона” не принес Фету положительного удовлетворения и радости, но, тем не менее, заметно воодушевил его. Он стал писать стихи больше и энергичнее, чем прежде. И не только писать, но и печататься. Его охотно печатают два крупнейших того журнала “Москвитянин” и “Отечественные записки”. Более того, некоторые стихи Фета попадают, в известную в то время, “Хрестоматию” А. Д. Галахова, первое издание которой вышло в 1843 году.
В “Москвитянине” Фет начал печататься с конца 1841 года. Редакторами этого журнала были профессора Московского университета – М. П. Погодин и С. П. Шевырев. С середины 1842 года Фет начал печататься в журнале “Отечественные записки”, ведущим критиком которого был великий Белинский. В течение нескольких лет, с 1841 и до 1845-го, Фет напечатал в этих журналах 85 стихотворений, в том числе и хрестоматийное стихотворение “Я пришел к тебе с приветом...”.
Первая беда, постигшая Фета, связана с матерью. Мысль о ней вызывала в нем нежность и боль. В ноябре 1844 года наступила ее смерть. Хотя ничего неожиданного в смерти матери не было, весть об этом потрясла Фета. Тогда же, осенью 1844 года, умирает скоропостижно дядя Фета, брат Афанасия Неофитовича Шеншина, Петр Неофитович. Он обещал оставить Фету свой капитал. Теперь он умер, а деньги его загадочным образом исчезли. Это было еще одним потрясением.
И у него начинаются финансовые проблемы. Он решает пожертвовать литературной деятельностью и поступить на военную службу. В этом он видит для себя единственный практически целесообразный и достойный выход. Служба в армии, позволяет ему вернуть социальное положение, в котором он пребывал до получения того злополучного письма от отца и которое он считал, своим, принадлежащим ему по праву.
К этому следует добавить, что военная служба не была противна Фету. Напротив, когда-то в детстве он даже мечтал о ней.
Первый сборник у Фета был издан в 1840 году и назывался “Лирический пантеон”, был издан только с одними инициалами автора “А. Ф.”. Интересно, что в том же году вышел из печати и первый сборник стихотворений Некрасова – “Мечты и звуки”. Одновременность выхода обоих сборников невольно наталкивает на их сопоставление, и сопоставляют их часто. При этом обнаруживается общность в судьбе сборников. Подчеркивается, что и Фета и Некрасова постигла неудача в их поэтическом дебюте, что оба они не сразу нашли свой путь, свое неповторимое “я”.
Но в отличие от Некрасова, вынужденного скупить тираж сборника и уничтожить его, Фет отнюдь не потерпел явной неудачи. Его сборник и критиковали, и хвалили. Сборник, как было указано выше, оказался убыточным( т.к Фету не удалось даже возвратить затраченные им на печать деньги. “Лирический пантеон” – это книга во многом еще ученическая. В ней заметно влияние самых разных поэтов (Байрона, Гете, Пушкина, Жуковского, Веневитинова, Лермонтова, Шиллера и современника Фета Бенедиктова).
Как отмечал критик “Отечественных записок”, в стихах сборника видна была неземная, благородная простота, “грация”. Отмечалась и музыкальность стиха – то качество, которое в высшей степени будет свойственно и зрелому Фету. В сборнике наибольшее предпочтение отдавалось двум жанрам: балладе, столь излюбленной романтиками (“Похищение из гарема”, “Замок Рауфенбах” и др.), и жанру антологических стихов.
В конце сентября 1847 года он получает отпуск и едет в Москву. Здесь в течение двух месяцев усердно занимается своим новым сборником: составляет его, переписывает, сдает в цензуру, получает даже цензурное разрешение на издание. Между тем время отпуска истекает. Издать сборник он так и не успел – должен был возвращаться в Херсонскую губернию, на службу.
Снова приехать в Москву Фет смог только в декабре 1849 года. Тогда-то он и завершил дело, начатое два года назад. Теперь он делает все в спешке, помня свой опыт двухгодичной давности. В начале 1850 года сборник выходит в свет. Спешка сказалась на качестве издания: в нем множество опечаток, темных мест. Тем не менее, книга имела успех. Положительные отзывы о ней появились в “Современнике”, в “Отечественных записках”, в “Москвитянине”, то есть в ведущих журналах того времени. Успех она имела и в читательской публике. Весь тираж книги разошелся в течение пяти лет. Это не такой уж долгий срок, особенно если сравнивать с судьбой первого сборника. Тут сказалась и возросшая известность Фета, основанная на его многочисленных публикациях начала 40-х годов, и новая волна поэзии, которая отмечалась в России в те годы.
В 1856 году Фет издает еще один сборник, которому предшествовало издание 1850 года, включавшее 182 стихотворения. В новое издание, по совету Тургенева, перенесено 95 стихотворений, из них только 27 оставлены в прежнем виде. Основательной или частичной правке подвергалось 68 стихотворений. Но вернемся к сборнику 1856 года. В литературных кругах, среди ценителей поэзии, он имел большой успех. Основательной статьей на новый сборник откликнулся известный критик А. В. Дружинин. Дружинин в статье не только восхищался стихотворениями Фета, но и подверг их глубокому анализу. Особо подчеркивает Дружинин музыкальность фетовского стиха.
В последний период его жизни издается сборник его оригинальных стихотворений – “Вечерние огни”. Вышли в свет в Москве, в четырех выпусках. Пятый был подготовлен Фетом, но издать его он уже не успел. Первый сборник вышел из печати в 1883 году, второй – в 1885 году, третий – в 1889 –м, четвертый – в 1891-м, за год до его смерти.
“Вечерние огни” – основное название сборников Фета. Второе их название – “Собрание неизданных стихотворений Фета”. В “Вечерние огни”, за редким исключением, включались действительно еще не издававшиеся до того времени стихотворения. Главным образом те, которые Фет написал после 1863 года. Перепечатывать произведения, созданные ранее и вошедшие в сборники 1863 года, просто не было надобности: тираж сборника так и не разошелся, желающие могли эту книгу купить. Наибольшую помощь при издании оказали Н. Н. Страхов и В. С. Соловьев. Так, при подготовке третьего выпуска “Вечерних огней', в июле 1887 года, в Воробьевку приехали оба друга.Основные идеи лирики А.А.Фета.
Изображение пейзажа в творчестве Фета.Распахни мне объятья твои,
Густолистый, развесистый лес!
Движение реализма в русском искусстве XIX века было настолько мощным, что все выдающиеся художники испытали на своем творчестве его влияние. В поэзии А. А. Фета это влияние реализма в особенности сказалось в стихах о природе.
Фет - один из замечательнейших русских поэтов-пейзажистов.
В его стихах во всей своей красоте предстает и русская весна - с цветущими деревьями, первыми цветами, с журавлями, кричащими в степи. Мне кажется, образ журавлей, так любимый многими русскими поэтами, впервые обозначил Фет.
В поэзии Фета природа изображена детально. В этом плане он новатор. До Фета в русской поэзии, обращенной к природе, царило обобщение. В стихах Фета мы встречаем не только традиционных птиц с привычным поэтическим ореолом - как соловей, лебедь, жаворонок, орел, но и таких как бы простых и непоэтичных, как сыч, лунь, чибис, стриж. Например:И слышу я в изложине росистой
Вполголоса скрыпят коростели …Знаменательно, что здесь мы имеем дело с автором, который по голосу различает птиц и более того - замечает, где эта птица находится. Это, конечно, не просто следствие хорошего знания природы, а любовь к ней поэта, давняя и обстоятельная.
По-видимому, в работе над стихами о природе автор должен обладать незаурядным вкусом. Потому что в ином случае он тут же рискует впасть в подражание народной поэзии, которая изобилует такими вариантами.
Прав С. Я. Маршак в своем восхищении свежестью и непосредственностью фетовского восприятия природы: "Его стихи вошли в русскую природу, стали ее неотъемлемой частью, чудесными строками о весеннем дожде, о полете бабочки, проникновенными пейзажами".
На мой взгляд, Маршак точно заметил и еще одну особенность поэзии Фета: "Природа у него - точно в первый день творения кущи дерев, светлая лента реки, соловьиный покой, журчащий сладко ключ... Если назойливая современность и вторгается иной раз в этот замкнутый мир, то она сразу же утрачивает свой практический смысл и приобретает характер декоративный".
Как важную грань Фета- пейзажиста хочу отметить его импрессионизм. Импрессионист не чурается внешнего мира, он зорко вглядывается в него, изображая его таким, каким он представляется его мгновенному взгляду. Импрессиониста интересует не предмет, а впечатление:Лишь ты одна скользишь стезей лазурной
Недвижно все окрест...
Да сыплет ночь своей бездонной урной
К нам мириады звезд.Читателю ясно, что внешний мир изображается здесь в том виде, какой ему придало настроение поэта. При всей конкретности описания деталей природа все равно как бы растворяется у Фета в его лирическом чувстве.
Анализ стихотворений А.А.Фета.Стихотворение «Ель рукавом мне тропинку завесила...»Афанасий Фет - поэт «вечных ценностей» и «абсолютной красоты», основатель новых поэтических жанров - песни и лирической миниатюры - был представителем плеяды поэтов, которые в своём творчестве отрешались от действительности и воспевали только вечные темы
Лирический герой в поэзии Фета- это образ того героя, переживания, мысли и чувства которого отражены в произведении. Его характер зависит от мироощущения поэта.
Мне кажется, что это поэтическое спокойствие компенсировало полную противоречий реальную жизнь автора. Ещё Тургенев противопоставлял Фету, «великому поэту», помещика и публициста Шишкина, «закоренелого и остервенелого крепостника, консерватора и поручика старого закала».
Возможно, именно поэтому с такой чуткостью воспринимаем мы «лирическую дерзость» автора стихотворения «Ель рукавом мне тропинку завесила».
Так в чём же выражалась эта дерзость?
Как и в большинстве других своих произведений, автор рисует перед читателями неподвижную, на первый взгляд, картину, уловив её сиюминутное состояние. Это всё то же, переходящее из одного стихотворения в другое, стремление Фета передать красоту мгновения, запечатлеть его в своих стихах. Как же создаётся прекрасный образ?
Первые две строки каждой строфы - назывные предложения и предложения с однородными членами. Это позволяет читателю увидеть нарисованную картину, полюбоваться её неповторимой красотой. Две последние строчки эмоциональный отклик на увиденное. Настроение лирического героя созвучно состоянию природы. Оттого такую важную роль в стихотворении имеют музыкальные средства воздействия на читателя: ритм, звукоподражание, построфный рисунок. Ветер- смысловая динамика в первой части стихотворения, потому оправдана аллитерация (обилие шипящих и свистящих звуков, передающих движение ветра – « Всё гудёт и колышется» // «Листья кружатся у ног»). А дактиль - этот особенный песенный ритм стиха, необычно сочетающий длинные и короткие строки и ударение в конце каждой второй строки:В лесу одном
Я не пойму;
Листья кружатся у ног
Тонко взывающий рог,
Мёртвые что мне листы
Нежно приветствуешь ты!Настроение, которое вызывает увиденная картина, точно определить невозможно. Ощущения смутные, отсюда глагол «не пойму», который часто встречается и в других стихотворениях поэта. Само состояние противоречиво: «шумно, и жутко, и грустно, и весело». Герой будто растворяется в мире природы, погружается в её таинственные глубины, старается понять прекрасную душу природы». Возникающее в шуме ветра смятение развеивается во второй части стихотворения под звуки людского присутствия «тонко взывающий рог», «зов глашатая медного». Меняется и настроение лирического героя - два восклицательных предложения (« сладостен зов мне глашатая медного!» и «Мёртвые что мне листы!») свидетельствуют об этом. А инверсия («неожиданно слышится», «странника бедного») помогает обратить внимание на слова, которые, по мнению автора, несут наибольшую смысловую нагрузку.
Метафора «Ель рукавом мне тропинку завесила» рассказывает о том, что лирический герой очеловечивает природу, видит её прекрасную душу, и мы понимаем, как ель материнской рукой затронула струны души автора, и чувство очищения, радости бытия, душевного трепета и волнения передаётся с книжной страницы. Таким образом, в стихотворении Фета мир природы и человеческих эмоций сливаются, создавая неповторимое явление русской поэзии. Автор, изображая своего героя в момент наибольшего эмоционального напряжения, показывает работу человеческой души на фоне прекрасного мгновения природы, что заставляет ещё раз задуматься о том, что человек - песчинка в океане, который называется «Вселенная».
Стихотворение «Еще весны душистой нега...»
Лирика Афанасия Фета переполнена чувствами. Поэт считал, что главная цель творчества - воспевать красоту этого мира, природы, любви. Трепет, восторг, умиление, пронзительная нежность звучат в его стихотворении «Еще весны душистой нега...». Проникновенный лиризм этого произведения покорил меня. Как удается поэту выразить свои эмоции?
Рассмотрим стихотворение. Перед нами монолог лирического героя, романтического, мечтательного человека, который влюблен в природу, наверное, родного края. С волнением ожидает он весну, грезит о ней, словно о чуде:Еще весны душистой нега
К нам не успела низойти...
Весна - создание изящное, тонкое, хрупкое, легкое. Именно это, я думаю, раскрывает нам метафора в первых строчках. Богатство чувственному образу весны придает аромат. Автору это удается показать с помощью эпитета «душистой».
Желания героя непременно сбудутся, потому что даже отрицания в этом стихотворении («не успела», «не смеет»), я думаю, наоборот утверждают весну, законность ее благодатного прихода, который вот-вот пасту пит, осталось совсем немного.
Финальная строфа произведения открывается глубокой философской мыслью, которая заключена в метафоре:Но возрожденья весть живая
Уж есть в пролетных журавлях...Просыпается от зимнего сна природа, и возвращаются птицы. Они -радостные вестники весны, приносящие ее на своих крыльях. Курлыканье журавлей также оживляет все вокруг, поэтому их с полным правом можно назвать символами возрожденья природы.И, их глазами провожая,
Стоит красавица степная
С румянцем сизым на щеках.
В последних строчках произведения перед нами неожиданно предстает лирический персонаж - «степная красавица». Я думаю, этот образ не случаен. Он - отражение весны. Интересно, что у «красавицы» румянец «сизый», а не розовый или красный. Почему? Наверное, это опять черта импрессионистического стиля. Фет изобразил, зафиксировал как бы не сам цвет щек, а свое впечатление, мгновенное, изменчивое, которое эта деталь произвела на него. «Сизым» румянец мог стать, например, под воздействием ярких солнечных лучей.
Так постепенно перед нами возникает полная картина. Основная мысль стихотворения предчувствие весны. Лирический герой будто растворяется в природе, очарованный предстоящим обновлением мира, которое одновременно уже свершается на его глазах. Эта одновременность происходящего, противоречивость, постоянное движение, развитие создают необыкновенное, особое чувственное пространство, раскрывающее человеческую душу.
Здесь, как и во многих других произведениях, Фет выступает смелым новатором, который познает мир интуитивно.
Стихотворение «Сияла ночь. Луной был полон сад. Лежали...»
Стихотворение «Сияла ночь. Луной был полон сад. Лежали...» - один из лирических шедевров А.А. Фета. Созданное 2 августа 1877 года, оно было навеяно пением Т.А. Кузьминской (сестры Софьи Андреевны Толстой), описавшей этот эпизод в своих воспоминаниях. Произведение открывает целый цикл стихов в сборнике "Вечерние огни", который Фет назвал «Мелодии». Конечно же, это не случайно. Стихотворение действительно написано в романсово-песенном ключе, необыкновенно музыкально. Поэт считал, что красота -- основная идея лирики -- выражается не в линиях, не в изысканных словах, а прежде всего « тонко звучит». Значит, одной из важнейших характеристик поэзии должна быть мелодичность. Музыкальность этого произведения достигается с помощью повторов на разных уровнях поэтического текста. Фет сопоставляет близкие по звуковому составу слова - «вздохах звучных» - придающие стихотворению дополнительные смысловые и эмоциональные «обертоны».
Композиция стихотворения также способствует его мелодичности. В этом лирическом монологе автор использует прием кольца. В строке «Тебя любить, обнять и плакать над тобой», которая обрамляет произведение, Фет выражает главные чувства героя: восторг и преклонение перед силой вокального искусства.
Безусловно, музыкальность стихотворения продиктована и его темой. Ведь это произведение не только о любви и о природе, оно прежде всего о чудесном пении, о голосе, который рождает множество ярких переживаний:
Сияла ночь. Луной был полон сад. Лежали
Лучи у наших ног в гостиной без огней.
Рояль был весь раскрыт, и струны в нем дрожали,
Как и сердца у нас за песнею твоей.
Ты пела до зари, в слезах изнемогая,
Что ты одна - любовь, что нет любви иной,
И так хотелось жить, чтоб, звука не роняя,
Тебя любить, обнять и плакать над тобой.Фет не изображает определенный пейзаж или интерьер, но все сливается у него в прекрасной гармонии. Поэт создает целостную динамичную картину, в которой сразу предстают впечатления и зрительные, и слуховые, и осязательные, и чувственные. Обобщение и соединение образов природы, любви, музыки помогают поэту выразить всю полноту радости восприятия бытия.
Стихотворение автобиографическое. Его лирический герой - сам Фет. В этом произведении рассказывается о том, как поэт переживает две встречи с возлюбленной, между которыми - долгая разлука. Но Фет не рисует ни единым штрихом портрет любимой женщины, не прослеживает все изменения их взаимоотношений и своего состояния. Он фиксирует только то трепетное чувство, которое охватывает его под впечатлением от ее пения:И много лет прошло томительных и скучных,
И вот в тиши ночной твой голос слышу вновь,
И веет, как тогда, во вздохах этих звучных,
Что ты одна - вся жизнь, что ты одна - любовь.Само чувство тоже сложно описать словами. Лирический герой передает неповторимость, глубину и сложность своих переживаний с помощью «глобальных» метафор в последней строке.
Это стихотворение лишний раз убеждает нас в том, что только искусство способно по-настоящему облагородить человека, очистить душу, раскрепостить и обогатить ее. Наслаждаясь прекрасным произведением, будь то музыка, живопись, поэзия, мы забываем обо всех своих проблемах и неудачах, отвлекаемся от будничной суеты. Человеческая душа вся открывается навстречу красоте, растворяется в ней и таким образом обретает силы, чтобы жить дальше; верить, надеяться, любить. Об этом пишет Фет в последней строфе. Волшебный голос певицы освобождает лирического героя от «обид судьбы и сердца жгучей муки», представляя новые горизонты:А жизни нет конца, и цели нет иной,
Как только веровать в рыдающие звуки,
Тебя любить, обнять и плакать над тобой!Говоря о лирическом персонаже стихотворения, автор невольно затронул и тему творца, его миссии. Голос певицы, пробудивший в герое целую гамму чувств, звучит так восхитительно, потому что героиня отдается своему занятию страстно и сама очарована магией музыки. В момент исполнения песни, должно быть, ей кажется, что нет в мире ничего более важного, чем эти прекрасные звуки, чем чувства, вложенные в произведение. Забыть обо всем, кроме творчества вот доля истинного творца: поэта, художника, музыканта. Об этом тоже говорится в произведении.
Стихотворение «Сияла ночь. Луной был полон сад. Лежали...» поражает разнообразием тематики, глубиной и яркостью образов, необыкновенной мелодичностью, а также своей идеей, которая, на мой взгляд, заключается в удивительном стремлении автора передать красоту искусства и мира всеохватно.Заключение.Творчество Фета знаменует не только завершение, но и разложение дворянско-усадебной поэзии нового классицизма. Уже в стихах молодого Фета нарастают иные тенденции. От четкой пластичности Фет переходит к нежной акварельности, все более эфемерной становится "плоть" воспеваемого Фетом мира; его поэзия направлена теперь не столько на объективно данный внешний предмет, сколько на мелькающие, смутные ощущения и возбуждаемые ими неуловимые, тающие эмоции; она становится поэзией интимных душевных состояний, зародышей и отблесков чувств; она "Хватает на лету и закрепляет вдруг / И темный бред души, и трав неясный запах", становится поэзией бессознательного, воспроизводит сны, грезы, фантазии; настойчиво звучит в ней мотив невыразимости переживания. Поэзия закрепляет мгновенный порыв живого чувства; однородность переживания нарушается, появляются сочетания противоположностей, хотя и гармонически примиренных ("страдание блаженства", "радость страдания" и т. п.). Стихи приобретают характер импровизации. Синтаксис, отражая становление переживания, часто противоречит грамматическим и логическим нормам, стих получает особую суггестивность, напевность, музыкальность "дрожащих напевов". Он все менее насыщен материальными образами, которые становятся лишь точками опоры при раскрытии эмоций. При этом раскрываются психические состояния, а не процессы; впервые в русскую поэзию Фет вводит безглагольные стихи ("Шепот", "Буря" и др.). Характерные для этой линии поэзии Ф. мотивы - впечатления от природы во всей полноте ощущений (зрительных, слуховых, обонятельных и др.), любовное томление, зарождающаяся, еще невысказанная любовь. Эта струя поэзии Фета, продолжая линию Жуковского и отдаляя его от Майкова, Щербины, делает его предшественником импрессионизма в русской поэзии (оказав особенно сильное влияние на Бальмонта). В известной мере Фет оказывается созвучным Тургеневу.
К концу жизни Фета его лирика все более становилась философской, все более проникалась метафизическим идеализмом. Постоянно звучит теперь у Фета мотив единства человеческого и мирового духа, слияния "я" с миром, присутствия "всего" в "одном", всеобщего в индивидуальном. Любовь превратилась в жреческое служение вечной женственности, абсолютной красоте, объединяющей и примиряющей два мира. Природа выступает как космический пейзаж. Реальная действительность, изменчивый мир движения и деятельности, общественно-исторической жизни с ее враждебными поэту процессами, "базар крикливый", предстают как "сон мимолетный", как призрак, как шопенгауэровский "мир-представление". Но это не греза индивидуального сознания, это "всемирный сон", "один и тот же сон жизни, в который мы все погружены" (эпиграф Фета из Шопенгауэра). Высшая реальность и ценность переносятся в покоящийся мир извечных идей, неизменных метафизических сущностей. Одной из основных у Фета становится тема прорыва в иной мир, полета, образ крыльев. Мгновение, запечатлеваемое теперь, - момент интуитивного постижения поэтом-пророком мира сущностей. В поэзии Фета появляется оттенок пессимизма в отношении к земной жизни; его приятие мира теперь это не непосредственное наслаждение праздничным ликованием "земной", "плотской" жизни вечно-юного мира, а философское примирение с концом, со смертью как с возвращением к вечности. По мере того, как почва ускользала из-под усадебно-патриархального мира, из поэзии Фета ускользало материальное, конкретное, реальное, и центр тяжести переносился на "идеальное", "духовное". От эстетики прекрасного Фет приходит к эстетике возвышенного.
Творчество Фета связано с усадебно-дворянским миром, ему присуща узость кругозора, равнодушие к общественному злу его времени, но в нем нет прямых реакционных тенденций, свойственных Фету-публицисту (если не считать нескольких стихотворений на случай). Жизнеутверждающая лирика Фета пленяет своей искренностью, свежестью, решительно отличаясь от искусственной, упадочной лирики импрессионистов и символистов. Лучшее в наследстве Фета - это лирика любви и природы, тонких и благородных человеческих чувствований, воплощенных в исключительно богатой и музыкальной поэтической форме.Список литературы. 1. Аксаков И.С. Биография А.А.Фета - М., 2005.
2. Белинский В.Г. Полн. собр. соч. и писем в 13 тт. Т. VII. М., 2004. С. 307, 322.
3. Благой Д., Мир как красота. О «Вечерних огнях» А. Фета, М., 2006.
4. Бухштаб Б.Я., А.А. Фет. Очерк жизни и творчества - СПб., 2007.
5. История русской литературы XIX в. Библиографический указатель, М. 2004.
6. Озеров Л., А.А. Фет. О мастерстве поэта, М., 2005.
7. Фет А.А. Мои воспоминания. Ч. 1. М., 2006. С. 225.
bukvasha.ru
Реферат на тему:
Афана́сий Афана́сьевич Фет (первые 14 и последние 19 лет жизни официально носил фамилию Шенши́н, 23 ноября (5 декабря) 1820, усадьба Новосёлки, Мценский уезд, Орловская губерния — 21 ноября (3 декабря) 1892, Москва) — русский поэт-лирик, переводчик, мемуарист.
Отец — Иоганн-Питер-Карл-Вильгельм Фёт (?—1826), асессор городского суда Дармштадта. Мать — Шарлотта-Елизавета Беккер (1798—?). Сестра — Каролина-Шарлотта-Георгина-Эрнестина Фёт (1819—?). Отчим — Шеншин Афанасий Неофитович (1775—1855). Дед по матери — Карл Вильгельм Беккер (1766—1826), тайный советник, военный комиссар. Дед по отцу — Иоганн Фёт, бабка по отцу — Миленс Сибилла. Бабка по матери — Гагерн Генриетта[1].
Жена — Боткина Мария Петровна (1828—1894), из семьи Боткиных (старший ее брат, В.П.Боткин, известный литературный и художественный критик, автор одной из самых значительных статей о творчестве А. А. Фета, С. П. Боткин — врач, именем которого названа больница в Москве, Д. П. Боткин — собиратель картин), в браке детей не было. Племянник — С. Д. Боткин, расстрелянный в 1918 году в Екатеринбурге вместе с семьей Николая II.
18 мая 1818 года в Дармштадте состоялось сочетание браком 20 летней Шарлоты-Елизаветы Беккер и Иоганн-Петер-Вильгельа Фёта. 18—19 сентября 1820 года 45-летний Афанасий Шеншин и беременная на 7 месяце вторым ребенком Шарлота-Елизавета Беккер тайно выехали в Россию[1]. В октябре-ноябре 1820 года в селе Новоселки у Шарлоты-Елизаветы Беккер родился сын Афанасий.
Около 30 ноября того же года селе Новоселки сын Шарлоты-Елизаветы Беккер крещен по православному обряду, назван Афанасием, в метрической книге записан сыном Афанасия Неофитовича Шеншина. В 1821—1823 годах у Шарлоты-Елизаветы родилась дочь от Афанасия Шеншина Анна и сын Василий, которые умерли во младенчестве. 4 сентября 1822 года Афанасий Шеншин венчался с Беккер, которая перед венчанием приняла православие и стала называться Елизаветой Петровной Фет.
7 ноября 1823 года Шарлота-Елизавета написала письмо в Дармштадт своему брату Эрнсту Беккеру, в котором жаловалась на бывшего мужа Иоганн-Петер-Карл-Вильгельма Фёта, пугавшего ее и предлагавшего усыновить сына Афанасия, если будут оплачены его долги.
В 1824 году Иоганн Фёт вторично женился на воспитательнице своей дочери Каролины. В мае 1824 года в Мценске у Шарлоты-Елизаветы родилась дочь от Афанасия Шеншина — Люба (1824—?). 25 августа 1825 года Шарлота-Елизавета Беккер написала письмо брату Эрнсту, в котором рассказала о том, как хорошо заботится Шеншин о ее сыне Афанасии, что даже: «… Никто не заметит, что это не кровный его ребенок…». В марте 1826 года она вновь написала брату, что умерший месяц назад ее первый муж не оставил ей и ребенку денег: «… Чтобы отомстить мне и Шеншину, он забыл собственное дитя, лишил его наследства и наложил на него пятно… Попытайся, если это возможно, упросить нашего милого отца, чтобы он помог вернуть этому ребенку его права и честь; должен же он получить фамилию…» Затем, в следующем письме: «… Очень мне удивительно, что Фёт в завещании забыл и не признал своего сына. Человек может ошибаться, но отрицать законы природы — очень уж большая ошибка. Видно, перед смертью он был совсем больной…»[1]
В 1834 году, когда Афанасию Шеншину было 14 лет, «ошибка» в документах обнаружилась, и он был лишён фамилии, дворянства и русского подданства и стал «гессендармштадтским подданным Афанасием Фётом». В 1873 году он официально вернул себе фамилию Шеншин, но литературные произведения и переводы продолжал подписывать фамилией Фет.
В 1835—1837 годах учился в немецком частном пансионе Крюммера в Верро (ныне Выру, Эстония). В это время Фет начинает писать стихи, проявляет интерес к классической филологии. В 1838—1844 годах — учёба в Московском Университете. В 1840 году — выход сборника стихов Фета «Лирический пантеон» при участии А. Григорьева, друга Фета по университету. В 1842 году — публикации в журналах «Москвитянин» и «Отечественные записки». В 1845 году — поступление на военную службу в кирасирский Военного ордена полк, становится кавалеристом. В 1846 году ему присвоено первое офицерского звание.
В 1850 году — второй сборник Фета, положительные отзывы критиков в журналах «Современник», «Москвитянин» и «Отечественные записки». Гибель Марии Козьминичны Лазич[2], возлюбленной поэта, воспоминаниям о которой посвящена поэма «Талисман», стихотворения «Старые письма», «Ты отстрадала, я ещё страдаю…», «Нет, я не изменил. До старости глубокой…» и многие другие его стихи.
Будучи одним из самых утончённых лириков, Фет поражал современников тем, что это не мешало ему одновременно быть чрезвычайно деловитым, предприимчивым и успешным помещиком.[4]
Творчество Фета характеризуется стремлением уйти от повседневной действительности в «светлое царство мечты». Основное содержание его поэзии — любовь и природа. Стихотворения его отличаются тонкостью поэтического настроения и большим художественным мастерством.
Фет — представитель так называемой чистой поэзии. В связи с этим на протяжении всей жизни он спорил с Н. А. Некрасовым — представителем социальной поэзии.
Особенность поэтики Фета — разговор о самом важном ограничивается прозрачным намёком. Самый яркий пример — стихотворение «Шёпот, робкое дыханье…».
Шёпот, робкое дыханье,
Трели соловьяСеребро и колыханье
Сонного ручьяСвет ночной, ночные тени
Тени без конца,Ряд волшебных изменений
Милого лица,В дымных тучках пурпур розы,
Отблеск янтаря,И лобзания, и слёзы,
И заря, заря!..В этом стихотворении нет ни одного глагола, однако статичное описание пространства передает само движение времени.
Стихотворение принадлежит к числу лучших поэтических произведений лирического жанра. Впервые опубликовано в журнале «Москвитянин» (1850 год), потом переработано и в окончательном варианте, спустя шесть лет, в сборнике «Стихотворения А. А. Фета» (издан под редакцией И. С. Тургенева)[5].
Написано разностопным хореем с женской и мужской перекрёстной рифмой (достаточно редким для русской классической традиции размером). Как минимум, трижды становилось объектом литературоведческого анализа[5].
В планах Фета был перевод «Критики чистого разума», однако Н. Страхов отговорил Фета переводить эту книгу Канта, указав, что русский перевод этой книги уже существует. После этого Фет обратился к переводу Шопенгауэра. Он перевел два сочинения Шопенгауэра: «Мир, как воля и представление» (1880, 2-е изд. в 1888 г.) и «О четверояком корне закона достаточного основания» (1886).
wreferat.baza-referat.ru
Творчество Афанасия Афанасьевича Фета — одна из вершин русской лирики. Тончайшее знание языка природы и человеческой души, умение лаконичными штрихами передать смену чувств, зыбкость и смутность настроений делают вклад Фета в развитие психологической линии поэзии выдающимся. Из живого родника его лирики многое почерпнули крупные поэты двадцатого века: Александр Блок, Иван Бунин, Анна Ахматова, Николай Заболоцкий.
Жизнь поэта не могла не влиять на его творчество и не могла не диктовать ему все то, что она властно диктовала.
Фет создал лирические произведения высокого накала, он автор строк, исполненных веры в добрые человеческие чувства:
Для ясных дней, для новых откровений Переболит скорбящая душа.
Афанасий Афанасьевич Фет родился в ноябре 1820 года в имении Новоселки, невдалеке от Мценска Орловской губернии. Отец его — ротмистр в отставке, помещик Афанасий Неофитович Шеншин, принадлежал к старому роду Шеншиных. Мать — Шарлотта Фет, дочь оберкригскомиссара Бекнера, носила фамилию своего первого мужа.
До четырнадцатилетнего возраста Фет жил и учился дома, затем он был отвезен в пансион Крюмлера в городке Верро, где провел три года. Затем полгода Фет пребывал в пансионе известного историка профессора Погодина в Москве, после чего поступил в Московский университет, сначала на юридический факультет, а потом на словесное отделение философского факультета. Вместо полагавшихся четырех лет в университете пробыл все шесть — учился плохо.
В университете в ту пору преподавали Шевырев, ставший почитателем и покровителем поэта, Грановский, Крюков. Среди его друзей по университету были А. Григорьев, в доме у которого Фет проживал все свои студенческие годы, Я. Полонский, К. Кавелин. Позднее поэт писал, что дом Григорьевых был истинной колыбелью его умственного «я». Поощряемый окружающими его людьми, Фет в 1840 году издал сборник «Лирический пантеон», не имевший читательского успеха, хотя и благосклонно встреченный прессой.
В дальнейшем Фет деятельно сотрудничает и в прогрессивных «Отечественных записках», и в реакционном «Москвитянине», очевидно, не делая для себя разницы между ними.
Образованность и литературные успехи сулили поэту долговременное жительство и службу в Москве. Но Фет становится военным. За двенадцать лет он дослужился до чина поручика, но дворянского звания это ему не дало, так как вышел указ о том, что дворянство может получить только полковник.
В это же время продолжает развиваться его литературная деятельность. В 1850году выходит в Москве сборник стихотворений. В Петербурге Фет знакомится с Некрасовым, Панаевым, Дружининым, Толстым, Гончаровым. Здесь же он встретил прежних своих знакомых Тургенева и Боткина. Сестра последнего, Мария Петровна, стала женой поэта. В 1856 году Тургенев способствовал изданию фетовских стихотворений. И тем не менее поэт убеждался «в невозможности находить материальную опору в литературной деятельности».
Новый поворот в судьбе поэта наступил в 1860 году. Он купил Степановку, хутор с 200 десятин земли в Мценском уезде. Здесь он всерьез занялся хозяйством: отделал дом, расширил его пристройками, насадил аллеи, выкопал пруды и колодцы. Он повел хозяйство по всем правилам тогдашней науки.
Ему везет. «Он теперь сделался агрономом-хозяином до отчаянности, — писал Тургенев в одном из писем, — отпустил бороду до чресл — с какими-то волосяными вихрами за и под ушами, — о литературе слышать не хочет и журналы ругает с энтузиазмом». В эту пору он становится мировым судьею, пишет статьи о сельском хозяйстве, обращается к властям с требованием защитить помещиков и их интересы от крестьян и вольнонаемных рабочих. Эти статьи вызвали протест прогрессивно настроенных людей.
В 1863 году к 25-летию своей литературной деятельности Фет выпускает двухтомное собрание стихотворений. В 60-70-х годах он не появляется в печати, и его начинают забывать.
Все помыслы Фета были направлены на то, чтобы утвердиться в правах русского дворянина и обеспечить свое материальное благополучие. Первого он добился в 1873 году, когда за ним была закреплена отцовская фамилия Шеншин и возвращены все связанные с этим права. Второго он добился еще раньше.
В 1877 году он продал Степановку и купил большое имение Воробьевку в Щигровском уезде Курской губернии.
Деревня Воробьевка на левом луговом берегу реки Тускари, господская усадьба с роскошным на восемнадцати десятинах парком — на высоком правом берегу. Каменный дом, вековые дубы, фонтан напротив балкона… Хозяйство на восьмистах пятидесяти десятинах велось управляющим, хозяин же наконец получил полную возможность вновь заняться литературой и отдаться ей целиком. Человек скрытный, по мнению многих современников даже жесткий, Фет не шел на быстрое и легкое сближение с людьми. Он был замкнут, и его сердце было отдано прежде всего стихам.
В Воробьевке Фет проводит летние месяцы, а в зимние живет в Москве, на Плющихе, в собственном доме, который был куплен в 1881 году.
Последний период жизни отдан, как и начальный, творчеству.
В эту пору Фет издавал свои книги сам. Он всерьез занялся издательской деятельностью, выпустив в свет четыре книги стихотворений под общим названием «Вечерние огни*. Написал две части «Моих воспоминаний» и книгу «Ранние годы моей жизни». Выпустил перевод всех сочинений Горация, начатый еще в студенческие годы Он вообще много переводил: Саади и Анакреона, Гете и Гейне, Байрона и Мура, Шенье и Беранже, Мицкевича, Овидия, Вергилия, Катулла, Тибула, Плавта, Шопенгауэра и других. Некоторые переводы его выходили в свет повторно. Несомненны просветительские цели, которые ставил перед собой Фет в своих переводческих трудах. Высокий уровень общей культуры отличал деятельность Фета, который никогда не мог утолить своей жажды знаний.
У него было много попыток написать поэмы, баллады, сюжетные стихи, эпиграммы, послания… Он многое перепробовал. Но только в лирике, именно в лирике, перо его властвует и покоряет.
Способность творить красоту Фет считал истинной жизнью. Что же касается собственной практической жизни, то она могла ему не нравиться, более того — вызывать отвращение. Но надо помнить, что это отвращение вызывала в нем не только его собственная жизнь. Он полагал, что это относится к жизни вообще, бессмысленной, низменной, оскорбляющей высокие чувства. Вот почему для художника «впечатление, вызвавшее произведение, дороже самой вещи, вызвавшей это впечатление». Можно пойти дальше: дороже жизни, родившей эту вещь.
Биография Афанасия Афанасьевича Фета, как мы видим, не богата внешними событиями. Но зато его духовная жизнь интенсивна и сложна. Не бурнопламенными страстями, не демоническими взлетами и падениями, а множественностью оттенков восприятия мира.
Природа — любовь — творчество… Вот треугольник, условно очерчивающий и вбирающий в себя пространство фетовской лирики.
Поэтическое развитие Фета шло стремительно. Выпустив в 1840 году подражательный сборник стихов «Лирическии пантеон», автор, скрывавшийся за инициалами А. Ф., за два-три последующих года создал уже такие произведения, которые позволили ему по праву подписаться полным именем — Афанасий Фет.
Многие современники Фета отдавали предпочтение его антологическим стихам. В отличие от произведений Щербины и Майкова, наиболее удачные антологические стихи Фета вовсе не реставрируют древность, а утверждают некий эстетический идеал. Его «Диана» была восторженно встречена Тургеневым, Некрасовым, Боткиным, Дружининым, Достоевским. Об этом стихотворении говорилось, что оно «сделало бы честь перу самого Гете»:
Богини девственной округлые черты,
Во всем величии блестящей наготы,
Я видел меж дерев над ясными водами.
Не вдруг, но исподволь и постепенно живопись словом у Фета отходила от античных образцов и вставала на путь все большей самобытности. В ней проступали все явственнее начала пушкинские, в которых пластика сочеталась с правдой чувств.
Антологические стихи научили Фета передавать предметы в состоянии покоя, изредка нарушаемого ветром, смывающим отражение статуи или дерева в воде. Его самобытная манера стремилась передать движение, процесс, переходы состояний, трепет жизни. Он изображает бабочку — «весь бархат мой с его живым миганьем». Это «живое миганье» более всего интересует поэта. Его-то он и спешит запечатлеть. Движение жизни в душе человека — вот что овладевает воображением художника целиком и полностью. Это отделяло его от среднеромантического штампа и приближало к высокой пушкинской традиции.
Трепет жизни — это и есть лирика Фета, ее суть. Как бы ни слышались в ней мотивы горечи и даже отчуждения, она внятно говорит сердцу о земном, о жизни, об этом дне, об этой любви, об этой песне. «Шепот, робкое дыханье» Фета не нуждаются в искусственных усилителях. И шепот, и ропот, и робкое, и смелое дыханье его
стихов слышны и внятны каждому мало-мальски чувствующему и не чуждому поэзии сердцу, как «раздирающие воздух» «негою задорной» наши соловьи…
Он находил слова не только о могуществе природы и красоте. У него есть глубокие стихи, прославляющие красоту человека, его духа, его мужества. В богоборческих стихах Фет бросает прометеевского накала слова:
Нет, ты могуч и мне непостижим
Тем, что я сам, бессильный и мгновенный,
Ношу в груди, как оный Серафим,
Огонь сильней и ярче всей вселенной.
Меж тем как я — добыча суеты,
Игралище ее непостоянства,
Во мне он вечен, вездесущ, как ты,
Ни времени не знает, ни пространства.
Главное в поэзии Фета — ее высокая человечность. Современная русская лирика испытала на себе безусловное влияние Фета, о чем говорит прежде всего творчество разных наших поэтов, а также их признания.
Для всех прикасающихся к лирике Фета через столетие после ее создания важна прежде всего ее одухотворенность, душевная пристальность, нерастраченность молодых сил жизни и восприятия ее, трепет весны и прозрачная мудрость осени. За фетовской лирикой сквозит чистая синева и сердечность, легкая, озаренная солнцем рассветная дымка и обнадеженность. Читаешь Фета, и чувствуется: вся твоя жизнь еще впереди, еще только начало, заря, а сколько доброго сулит идущий день! Жить! Стоит жить! Читаешь его лирические строки, и видится: человек и природа едины в своем порыве к совершенству, в своем движении к будущему.
www.ronl.ru
1. Краткая биографическая справка. 2. Основные темы лирики Фета. 3. Особенности лирики Фета.
В историю литературы Афанасий Афанасиевич вошел под фамилией Фет, однако немало лет его жизни было посвящено борьбе за право носить другую фамилию — Шеншин. Отец будущего поэта, русский дворянин А. Н. Шеншин, во время своего пребывания в Германии познакомился с супругой немецкого чиновника К. Ш. Фет, вместе с которой Шеншин и вернулся на родину. Вскоре родился сын Афанасий (1820), которому Шеншин дал свою фамилию, усыновив мальчика. Но через четырнадцать лет обнаружилось, что в свидетельстве о рождении были допущены ошибки: в результате юный Афанасий потерял право носить дворянскую фамилию Шеншин. Теперь по документам он являлся разночинцем, «иностранцем» Фетом.
Во время учебы в Московском университете вышла в свет первая книга стихов Фета, которая привлекла внимание читателей. В. Г. Белинский с большой похвалой отзывался о поэтическом мастерстве молодого Фета.
После окончания университета Фет поступил в провинциальный полк. Это решение молодого человека в немалой степени было связано с надеждой на получение утраченного дворянства, на что давал право низший офицерский чин. Находясь на военной службе, Фет продолжал заниматься поэтическим творчеством. Нужно отметить, что военная служба не оправдала надежд Фета — вожделенного дворянства он так и не получил. Выйдя в отставку, Фет приобрел поместье и занялся хозяйством. Он издал два прозаических цикла, посвященных жизни русской деревни.
Лишь в 1873 году Фет получил право носить фамилию Шеншин. До конца своей жизни он продолжал заниматься литературной деятельностью. Скончался он в 1892 году в своем имении. Основными темами лирики Фета являются красота природы и любовь: Нередко эти две темы переплетаются:
Я пришел к тебе с приветом, рассказать, что солнце встало, Что оно горячим светом По листам затрепетало... ... Рассказать, что с той же страстью, Как вчера, пришел я снова, Что душа все так же счастью И тебе служить готова...
Природа для Фета — это источник постоянного вдохновения и восторга. Поэт показывает нам природу в разное время года, каждое из которых по-своему прекрасно. Даже временное увядание описывается в светлых, жизнеутверждающих тонах:
Ветер. Кругом все гудит и колышется, Листья кружатся у ног. Чу, там, вдали неожиданно слышится Тонко взывающий рог.
Картины, которые дает А. А. Фет в своих стихах, очень легко представить, настолько точно поэт подмечает главные признаки погодных изменений того или иного времени года. Однако пейзажная лирика Фета не фотографический снимок, где все застыло раз и навсегда. Поэтические образы в стихотворениях Фета скорее можно сравнить с видеосъемкой, которая позволяет уловить картину окружающего мира в движении. Движение хорошо ощущается во многих стихотворениях поэта: «Задрожали листы, облетая», «Качаясь, движется завеса», «Юркнула в темноту». Поэту интересно любоваться бескрайними просторами полей:
...И от нивы и до нивы Гонит ветер прихотливый Золотые переливы.
или одинокой розой, чудом уцелевшей в саду после осенних заморозков:
Но в дуновении мороза Между погибшими одна, Лишь ты одна, царица роза, Благоуханна и пышна.
Но в центре внимания поэта оказываются не только рощи, деревья, цветы, поля; поэтический мир Фета, как и реальный мир, населен живыми существами, повадки которых наглядно описывает поэт. Вот проворная рыбка скользит у самой поверхности воды, и ее «голубоватая спина» отливает серебром; в зимний мороз в доме «кот поет, глаза прищуря». Особенно часто в лирике Фета упоминаются птицы: журавли, ласточки, грачи, воробей и просто птичка, укрывшаяся в своем гнезде от непогоды:
И грохочет громов перекличка, И шумящая мгла так черна... Только ты, моя милая птичка, В теплом гнездышке еле видна.
Не менее проникновенно, с тонким психологизмом описывает Фет и любовные чувства. Л. Н. Толстой восхищался тем, как мастерски Фет передавал в своем творчестве малейшие оттенки чувств, их зарождение. Например, о стихотворении «Майская ночь» Л. Н. Толстой так писал Фету в письме: «Стихотворение одно из тех редких, в которых ни слова прибавить, убавить или изменить нельзя; оно живое само и прелестно».
Нужно отметить, что любовной лирике Фета в значительной мере присуще трагическое восприятие чувства. Вероятно, это связано с личными переживаниями поэта. Во время своей службы в армии он серьезно увлекся М. Лазич, однако эта девушка была бесприданницей. Мечтающий о прочном достатке и дворянском звании Фет отказался от мысли связать с ней свою судьбу.
Лирика Фета очень музыкальна — многие его стихи стали известными романсами. Также нужно отметить такую особенность творчества Фета, как отсутствие острых социальных конфликтов, картин бедности и бесправия, к которым нередко обращались многие современники поэта, например, Н, А. Некрасов. Подобная отстраненность от общественных проблем порой пародировалась другими поэтами. Однако ценность лирики Фета от этого не снижается. Бытует мнение, что «поэт в России — больше, чем поэт», но не всем же быть грозными ораторами, зовущими народ на преобразование общества. Пожалуй, в наш техногенный век куда важнее понять, насколько прекрасна и беззащитна окружающая нас природа, и суметь сберечь ее, чтобы и наши потомки могли любоваться сверкающими прудами, сочной зеленой травой, родниками, лесами и полями.
www.allsoch.ru
Творчество Афанасия Афанасьевича Фета — одна из вершин русской лирики. Тончайшее знание языка природы и человеческой души, умение лаконичными штрихами передать смену чувств, зыбкость и смутность настроений делают вклад Фета в развитие психологической линии поэзии выдающимся. Из живого родника его лирики многое почерпнули крупные поэты двадцатого века: Александр Блок, Иван Бунин, Анна Ахматова, Николай Заболоцкий.
Жизнь поэта не могла не влиять на его творчество и не могла не диктовать ему все то, что она властно диктовала.
Фет создал лирические произведения высокого накала, он автор строк, исполненных веры в добрые человеческие чувства:
Для ясных дней, для новых откровений Переболит скорбящая душа.
Афанасий Афанасьевич Фет родился в ноябре 1820 года в имении Новоселки, невдалеке от Мценска Орловской губернии. Отец его — ротмистр в отставке, помещик Афанасий Неофитович Шеншин, принадлежал к старому роду Шеншиных. Мать — Шарлотта Фет, дочь оберкригскомиссара Бекнера, носила фамилию своего первого мужа.
До четырнадцатилетнего возраста Фет жил и учился дома, затем он был отвезен в пансион Крюмлера в городке Верро, где провел три года. Затем полгода Фет пребывал в пансионе известного историка профессора Погодина в Москве, после чего поступил в Московский университет, сначала на юридический факультет, а потом на словесное отделение философского факультета. Вместо полагавшихся четырех лет в университете пробыл все шесть — учился плохо.
В университете в ту пору преподавали Шевырев, ставший почитателем и покровителем поэта, Грановский, Крюков. Среди его друзей по университету были А. Григорьев, в доме у которого Фет проживал все свои студенческие годы, Я. Полонский, К. Кавелин. Позднее поэт писал, что дом Григорьевых был истинной колыбелью его умственного «я». Поощряемый окружающими его людьми, Фет в 1840 году издал сборник «Лирический пантеон», не имевший читательского успеха, хотя и благосклонно встреченный прессой.
В дальнейшем Фет деятельно сотрудничает и в прогрессивных «Отечественных записках», и в реакционном «Москвитянине», очевидно, не делая для себя разницы между ними.
Образованность и литературные успехи сулили поэту долговременное жительство и службу в Москве. Но Фет становится военным. За двенадцать лет он дослужился до чина поручика, но дворянского звания это ему не дало, так как вышел указ о том, что дворянство может получить только полковник.
В это же время продолжает развиваться его литературная деятельность. В 1850году выходит в Москве сборник стихотворений. В Петербурге Фет знакомится с Некрасовым, Панаевым, Дружининым, Толстым, Гончаровым. Здесь же он встретил прежних своих знакомых Тургенева и Боткина. Сестра последнего, Мария Петровна, стала женой поэта. В 1856 году Тургенев способствовал изданию фетовских стихотворений. И тем не менее поэт убеждался «в невозможности находить материальную опору в литературной деятельности».
Новый поворот в судьбе поэта наступил в 1860 году. Он купил Степановку, хутор с 200 десятин земли в Мценском уезде. Здесь он всерьез занялся хозяйством: отделал дом, расширил его пристройками, насадил аллеи, выкопал пруды и колодцы. Он повел хозяйство по всем правилам тогдашней науки.
Ему везет. «Он теперь сделался агрономом-хозяином до отчаянности, — писал Тургенев в одном из писем, — отпустил бороду до чресл — с какими-то волосяными вихрами за и под ушами, — о литературе слышать не хочет и журналы ругает с энтузиазмом». В эту пору он становится мировым судьею, пишет статьи о сельском хозяйстве, обращается к властям с требованием защитить помещиков и их интересы от крестьян и вольнонаемных рабочих. Эти статьи вызвали протест прогрессивно настроенных людей.
В 1863 году к 25-летию своей литературной деятельности Фет выпускает двухтомное собрание стихотворений. В 60-70-х годах он не появляется в печати, и его начинают забывать.
Все помыслы Фета были направлены на то, чтобы утвердиться в правах русского дворянина и обеспечить свое материальное благополучие. Первого он добился в 1873 году, когда за ним была закреплена отцовская фамилия Шеншин и возвращены все связанные с этим права. Второго он добился еще раньше.
В 1877 году он продал Степановку и купил большое имение Воробьевку в Щигровском уезде Курской губернии.
Деревня Воробьевка на левом луговом берегу реки Тускари, господская усадьба с роскошным на восемнадцати десятинах парком — на высоком правом берегу. Каменный дом, вековые дубы, фонтан напротив балкона… Хозяйство на восьмистах пятидесяти десятинах велось управляющим, хозяин же наконец получил полную возможность вновь заняться литературой и отдаться ей целиком. Человек скрытный, по мнению многих современников даже жесткий, Фет не шел на быстрое и легкое сближение с людьми. Он был замкнут, и его сердце было отдано прежде всего стихам.
В Воробьевке Фет проводит летние месяцы, а в зимние живет в Москве, на Плющихе, в собственном доме, который был куплен в 1881 году.
Последний период жизни отдан, как и начальный, творчеству.
В эту пору Фет издавал свои книги сам. Он всерьез занялся издательской деятельностью, выпустив в свет четыре книги стихотворений под общим названием «Вечерние огни*. Написал две части «Моих воспоминаний» и книгу «Ранние годы моей жизни». Выпустил перевод всех сочинений Горация, начатый еще в студенческие годы Он вообще много переводил: Саади и Анакреона, Гете и Гейне, Байрона и Мура, Шенье и Беранже, Мицкевича, Овидия, Вергилия, Катулла, Тибула, Плавта, Шопенгауэра и других. Некоторые переводы его выходили в свет повторно. Несомненны просветительские цели, которые ставил перед собой Фет в своих переводческих трудах. Высокий уровень общей культуры отличал деятельность Фета, который никогда не мог утолить своей жажды знаний.
У него было много попыток написать поэмы, баллады, сюжетные стихи, эпиграммы, послания… Он многое перепробовал. Но только в лирике, именно в лирике, перо его властвует и покоряет.
Способность творить красоту Фет считал истинной жизнью. Что же касается собственной практической жизни, то она могла ему не нравиться, более того — вызывать отвращение. Но надо помнить, что это отвращение вызывала в нем не только его собственная жизнь. Он полагал, что это относится к жизни вообще, бессмысленной, низменной, оскорбляющей высокие чувства. Вот почему для художника «впечатление, вызвавшее произведение, дороже самой вещи, вызвавшей это впечатление». Можно пойти дальше: дороже жизни, родившей эту вещь.
Биография Афанасия Афанасьевича Фета, как мы видим, не богата внешними событиями. Но зато его духовная жизнь интенсивна и сложна. Не бурнопламенными страстями, не демоническими взлетами и падениями, а множественностью оттенков восприятия мира.
Природа — любовь — творчество… Вот треугольник, условно очерчивающий и вбирающий в себя пространство фетовской лирики.
Поэтическое развитие Фета шло стремительно. Выпустив в 1840 году подражательный сборник стихов «Лирическии пантеон», автор, скрывавшийся за инициалами А. Ф., за два-три последующих года создал уже такие произведения, которые позволили ему по праву подписаться полным именем — Афанасий Фет.
Многие современники Фета отдавали предпочтение его антологическим стихам. В отличие от произведений Щербины и Майкова, наиболее удачные антологические стихи Фета вовсе не реставрируют древность, а утверждают некий эстетический идеал. Его «Диана» была восторженно встречена Тургеневым, Некрасовым, Боткиным, Дружининым, Достоевским. Об этом стихотворении говорилось, что оно «сделало бы честь перу самого Гете»:
Богини девственной округлые черты,
Во всем величии блестящей наготы,
Я видел меж дерев над ясными водами.
Не вдруг, но исподволь и постепенно живопись словом у Фета отходила от античных образцов и вставала на путь все большей самобытности. В ней проступали все явственнее начала пушкинские, в которых пластика сочеталась с правдой чувств.
Антологические стихи научили Фета передавать предметы в состоянии покоя, изредка нарушаемого ветром, смывающим отражение статуи или дерева в воде. Его самобытная манера стремилась передать движение, процесс, переходы состояний, трепет жизни. Он изображает бабочку — «весь бархат мой с его живым миганьем». Это «живое миганье» более всего интересует поэта. Его-то он и спешит запечатлеть. Движение жизни в душе человека — вот что овладевает воображением художника целиком и полностью. Это отделяло его от среднеромантического штампа и приближало к высокой пушкинской традиции.
Трепет жизни — это и есть лирика Фета, ее суть. Как бы ни слышались в ней мотивы горечи и даже отчуждения, она внятно говорит сердцу о земном, о жизни, об этом дне, об этой любви, об этой песне. «Шепот, робкое дыханье» Фета не нуждаются в искусственных усилителях. И шепот, и ропот, и робкое, и смелое дыханье его
стихов слышны и внятны каждому мало-мальски чувствующему и не чуждому поэзии сердцу, как «раздирающие воздух» «негою задорной» наши соловьи…
Он находил слова не только о могуществе природы и красоте. У него есть глубокие стихи, прославляющие красоту человека, его духа, его мужества. В богоборческих стихах Фет бросает прометеевского накала слова:
Нет, ты могуч и мне непостижим
Тем, что я сам, бессильный и мгновенный,
Ношу в груди, как оный Серафим,
Огонь сильней и ярче всей вселенной.
Меж тем как я — добыча суеты,
Игралище ее непостоянства,
Во мне он вечен, вездесущ, как ты,
Ни времени не знает, ни пространства.
Главное в поэзии Фета — ее высокая человечность. Современная русская лирика испытала на себе безусловное влияние Фета, о чем говорит прежде всего творчество разных наших поэтов, а также их признания.
Для всех прикасающихся к лирике Фета через столетие после ее создания важна прежде всего ее одухотворенность, душевная пристальность, нерастраченность молодых сил жизни и восприятия ее, трепет весны и прозрачная мудрость осени. За фетовской лирикой сквозит чистая синева и сердечность, легкая, озаренная солнцем рассветная дымка и обнадеженность. Читаешь Фета, и чувствуется: вся твоя жизнь еще впереди, еще только начало, заря, а сколько доброго сулит идущий день! Жить! Стоит жить! Читаешь его лирические строки, и видится: человек и природа едины в своем порыве к совершенству, в своем движении к будущему.
www.ronl.ru
