Становление и развитие социальной психологии в России (стр. 1 из 2). История развития социальной психологии в россии реферат

Становление и развитие социальной психологии в России

- 4 -

ВВЕДЕНИЕ

История развитая социальной психологии в СССР освещалась в многочисленных публикациях, в частности, в учебных пособиях, посвященных систематическому изложению основных проблем данной научной дисциплины. При этом, как правило, речь шла о так называемой "психологической социальной психологии", тогда как "социологическая социальная психология" оставалась как бы на заднем плане. Сегодня, когда обе ветви социально-психологического знания получили в нашей стране права гражданства, уместно обратиться к некоторым историческим этапам их взаимодействия»

Разные варианты написания истории социальной психологии отличаются друг от друга, как известно, различным обозначением ее места в системе научного знания: то как части социологии, то как части психологии, то как точки пересечения этих двух дисциплин. Характерно, что в одной из последних американских работ прямо говорится о наличии "двух (а иногда трех) социальных психологий". Современное положение социальной психологии в России соответствует этой ситуации, хотя в ее истории дело не всегда обстояло так.

1. Зарождение социальной психологии как науки в России.

В дореволюционной России социальной психологии как самостоятельной дисциплины просто не существовало и ее проблематика разрабатывалась во всем комплексе общественных наук. (Напомним, что самостоятельный статус социальной психологии в мире обозначен лишь с 1908 г. - с момента одновременного выхода книг В.Макдуголла "ВВЕДЕНИЕ в социальную психологию" в Европе и Э.Росса "Социальная психология" в Америке.)

После революции 1917 г. ситуация радикально изменилась и на протяжении длительного времени эта область знания в СССР развивалась в русле психологической традиции, что делает понятным тот акцент, который присутствует в изложении истории социальной психологии в нашей стране: тщательная проработка вопросов о ее границах с общей психологией, об адаптации общеметодологических принципов не столько социологического, сколько психологического знания.

Вместе с тем проблематика, позже вошедшая в предмет социальной психологии как таковой, на ранних этапах разрабатывалась преимущественно в социологической традиции, в частности, в некоторых конкретных разделах социологии, а также при создании самых общих представлений о ее предмете, круге ее проблем, понятийном аппарате. Специфика российской социальной психологии, по- видимому, в том, что многие ее проблемы оказывались вкрапленными в идейные построения различных общественных движений и принимались на вооружение разными общественными силами.

Термин "коллективная (социальная) психология" был предложен в "Социологии" М.М.Ковалевского (1910), представляющей собой курс лекций, прочитанных в Петербурге в Психоневрологическом институте. Выясняя взаимоотношения социологии с другими науками, автор уделяет специальное внимание ее отношению к психологии. Ковалевский называет и "методы" этой дисциплины: анализ народных сказок, былин, пословиц, поговорок, юридических формул, писаных и неписаных законов. "Этим-то длинным путем, а не прямым анализом, хотя бы и очень остроумным, чувств и душевных движении посетителей того или иного салона или клуба, и будут положены прочные основания коллективной психологии" (Ковалевский, 1910).

В рамках социологической традиции социальная психология и ее отдельные проблемы обсуждались в трудах правоведа Л.И.Петражицкого - основателя психологической школы права, с точки зрения которой "истинными мотивами, двигателями человеческого поведения" являются эмоции, а социально-исторические образования есть лишь их проекции - "эмоциональные фантазмы" (Петражицкий, 1908).

В работе А.Копельмана уже в 1908 г. была поставлена проблема границ коллективной психологии (Кузьмин, 1967). По мнению ученого, это психология народного духа, проявляющегося в деятельности и переживаниях групп людей и коллективов.

Наряду с обозначением коллективной психологии в ряду академических дисциплин ее вопросы начинают активно разрабатываться и в публицистике в связи с идейной борьбой тех лет. В данном случае необходимо, прежде всего, упомянуть имя Н.К.Михайловского, чья работа "Герои и толпа" (1896) дала толчок дискуссии, которую повели с Михайловским революционные марксисты, и в наиболее острой форме - В.И.Ленин. Интерес Михайловского к социальной психологии был связан с разработкой взглядов народничества и поэтому в центре его внимания - проблемы массовой психологии. Он обосновывает необходимость выделения этой области в специальную ветвь науки, поскольку ни одна из существующих социальных наук не занимается изучением массовых движений как таковых. "Коллективная, массовая психология еще только начинает разрабатываться, - писал Михайловский, - и сама история может ждать от нее огромных услуг". По его мнению, для становления этой области исследования важен анализ механизмов изменения психического состояния и поведения больших социальных групп. Эти и другие рассуждения автор использовал для утверждения определенной общественной и политической позиции, и, возможно, именно это обстоятельство стимулировало в дальнейшем "ангажированность" российской социальной психологии различными задачами политической борьбы.

Нельзя полностью отрицать наличие связи нарождающейся социальной психологии с общественно-политическими течениями современности и внутри "психологической традиции", но эта связь значительно слабее. Самым крупным явлением в этой области несомненно были фундаментальные работы В.М.Бехтерева: "Объективная психология" (1907) и "Внушение в общественной жизни" (1908). Если в первой книге преимущественно обсуждался вопрос о предмете новой области науки (психологическая жизнь не только индивидов, но и "групп лиц" - толпы, общества, народов), то во второй всесторонне анализировался важнейший механизм воздействия - внушение, рассматриваемое не только на индивидуальном, но и на "коллективном" уровне. В обеих работах были заложены идеи будущей, всесторонне развитой концепции "коллективной рефлексологии", намечено экспериментальное исследование отношений между личностью и коллективом, влияния общения на социальные процессы, зависимости развития личности от организации различных типов коллективов. В.М.Бехтереву же принадлежит заслуга прочтения в Психоневрологическом институте первого курса лекций по социологии, в котором были поставлены проблемы соотношения социологии и социальной психологии.

В целом же социально-психологические идеи в дореволюционной России развивались преимущественно не в недрах психологии как таковой, а в рамках более широкого спектра общественных дисциплин. Здесь следует искать корни той трансформации в истории социальной психологии, которая произошла после революции 1917 г. Во всей системе общественных наук в России развернулась широкая дискуссия относительно философских предпосылок научного знания.

2. Первая дискуссия вокруг социальной психологии как начальный этап её развития.

В ходе дискуссии 20-х гг. резко обозначилась тенденция к разработке новой материалистической науки, основанной на марксистской философии. Эти поиски не воспринимались однозначно представителями общественности. Особое место в дискуссии занял Г.И.Челпанов. Не возражая против "соединения" марксизма с психологией, он акцентировал необходимость разделения психологии на две части: эмпирическую, выступающую в качестве естественнонаучной дисциплины, и социальную, базирующуюся на социокультурной традиции (Дрошевский, 1985). Основания для такого разделения действительно существовали, и Челпанов, опираясь на труды Русского Географического общества, видел их, в частности, в том, что в России уже давно сложились предпосылки для построения "коллективной психологии" или "социальной психологии". По свидетельству Челпанова, в свое время Спенсер выражал сожаление, что незнание русского языка мешало ему использовать материалы русской этнографии для целей социальной психологии (Челпанов, 1924). Другая же сторона программы Челпанова была обусловлена его критическим подходом к необходимости перевода всей психологии на рельсы марксизма. Социальную психологию он признавал той частью психологии, которая обязана базироваться на принципах нового мировоззрения, в то время как эмпирическая психология, оставаясь естественнонаучной дисциплиной, вообще не должна быть связана с каким-либо философским обоснованием сущности человека, в том числе и с марксистским.

Поскольку такая точка зрения формально выражала признание права социальной психологии на самостоятельное существование, но ценой отлучения от марксистской философии другой части психологии, она встретила сопротивление психологов, выступающих за полную перестройку всей системы психологического знания. Возражения Челпанову приняли различные формы. Наиболее существенными можно считать следующие позиции: В.А.Артемов (1927) - коль скоро вся психология будет опираться на философию марксизма, на идею социальной детерминации психики, она в целом становится "социальной"; К.Н.Корнилов (1929) - сохранение единства психологии мыслится в рамках реактологии путем распространения на поведение человека в коллективе принципа коллективных реакций, что отрицает необходимость "особой социальной психологии"; П.П.Блонский (1926) - социальная психология отождествляется с признанием социальной обусловленности психики, что также не требует "отдельной" научной дисциплины.

Особое место в дискуссии принадлежало В.М.Бехтереву, выдвинувшему идею "коллективной рефлексологии", в предмет которой включаются: поведение коллективов, поведение личности в коллективе, условия возникновения социальных объединений, особенности их деятельности, взаимоотношения их членов. В концепции В.М.Бехтерева содержалась весьма полезная идея: коллектив есть нечто целое, в котором возникают новые качества, возможные лишь при взаимодействии людей. При этом эти взаимодействия трактовались достаточно механистически: личность объявлялась продуктом общества, но в основу ее развития были положены биологические особенности и, прежде всего, социальные инстинкты. Тем не менее заслуга Бехтерева перед последующим развитием социальной психологии была огромна. В русле же дискуссии 20-х гг. его позиция противостояла позиции Челпанова, в том числе и по вопросу о необходимости самостоятельного существования социальной психологии.

Дискуссия развивалась преимущественно в недрах психологии, но участие в ней приняли и представители других общественных дисциплин. Из них, прежде всего, следует назвать М.А.Рейснера, занимавшегося вопросами государства и права. Следуя призыву видного историка марксизма В.В.Адоратского - обосновать социальной психологией исторический материализм, - М.А.Рейснер принимает вызов построить марксистскую социальную психологию. Способ ее построения - прямое соотнесение физиологического учения И.П.Павлова с историческим материализмом: социальная психология должна стать наукой о социальных раздражителях и их соотношениях с действиями человека (Рейснер, 1925).

Свой вклад в становление социальной психологии со стороны смежных дисциплин внес и журналист Л.Н.Войтоловский (1925). С его точки зрения, предмет коллективной психологии - психология масс. Он рассматривает ряд психологических механизмов, которые реализуются в толпе и обеспечивают особый тип эмоционального напряжения, возникающего между участниками массового действия.

В целом же итоги дискуссии оказались для социальной психологии достаточно драматичными. Несмотря на субъективное желание ее участников построить марксистскую социальную психологию, эта задача в 20-е гг. выполнена не была, что в значительной мере обусловлено отсутствием четкости в понимании предмета данной науки.

В результате лишь первая трактовка предмета социальной психологии получила права гражданства. Поскольку в этом понимании никакого самостоятельного статуса для социальной психологии не предполагалось, попытки построения ее как особой дисциплины прекратились на довольно длительный срок.

3. Соотношение уровня развития социальной психологии за рубежом и в России.

Говоря о дискуссии 20-х гг., следует иметь в виду и общий фон развития социальной психологии в мире. После первой мировой войны эта наука на Западе (прежде всего в США) пережила период бурного расцвета и приобрела вид развитой экспериментальной дисциплины. Общая изоляция советской науки от мировой тоже становилась фактом жизни, тем более в отраслях, связанных с идеологией и политикой. Поэтому развитие социальной психологии в мире в этот период было практически закрыто для отечественных ученых. Неудача дискуссии, вместе с этим обстоятельством, способствовала полному прекращению обсуждения статуса социальной психологии, и этот период получил впоследствии название "перерыв" (Кузьмин, 1967).

Тот факт, что социальная психология на Западе продолжала развиваться в немарксистской традиции, привел некоторых ученых к отождествлению ее с "буржуазной" наукой, а само понятие "социальная психология" стало интерпретироваться как синоним реакционной дисциплины, атрибут лишь "буржуазной идеологии".

Сейчас можно точно утверждать, что термин "перерыв" лишь отчасти характеризует развитие отечественной социальной психологии: перерыв действительно был, но лишь в "самостоятельном" существовании этой дисциплины, в то время как отдельные исследования, социально-психологические по своему предмету, продолжали осуществляться, в частности, в рамках философии (Г.В.Плеханов), педагогики (Макаренко, 1963; Залужный, 1930), общей психологии.

Особое место здесь занимают работы Л.С.Выготского, чья роль в подготовке самостоятельного существования социальной психологии хорошо известна. Начав с идеи об историческом происхождении высших психических функций, Выготский развил далее мысль о культурно-исторической детерминации процесса их развития. Широко известны его гипотезы об опосредованном характере психических функций и о происхождении внутренних психических процессов из деятельности, первоначально "интерпсихической" (Выготский, 1983).

В рамках психологии были и другие, довольно неожиданные, "приближения" к социально-психологической проблематике. Это, прежде всего, разработка проблем психотехники (И.Н.Шпильрейн, С.Г.Геллерштейн, И.Н.Розанов). Судьба самой психотехники складывалась не просто, в частности, из-за ее "связей" с педологией, но в период относительно благополучного существования психотехнические исследования в определенном смысле смыкались с социально-психологическими. Разрабатывая проблемы повышения производительности труда, психологической и физиологической основ трудовой деятельности, психотехники широко использовали арсенал методических приемов, свойственный социальной психологии, - тестирование, анкетные опросы и т.д.

Все это позволяет говорить о том, что абсолютного "перерыва" в развитии социальной психологии в СССР, даже и в годы ее запрета, не было. Что касается сопутствующей всем этим начинаниям идеологической критики, то она, увы, была достаточно типичной и для других отраслей знания. Предание социальной психологии анафеме (как "буржуазной науки"), к счастью, не разрушило научный потенциал, понемногу накапливавшийся в отдельных смежных областях.

4. Второй этап развития социальной психологии в России.

В конце 50-х - начале 60-х гг. развернулся второй этап дискуссии о предмете социальной психологии и вообще о ее судьбе в советском обществе. Этому способствовало два обстоятельства.

Все расширяющиеся запросы практики. Решение экономических, социальных и политических проблем требовало более пристального анализа их психологической стороны.

Произошли изменения и в общей духовной атмосфере общества. Некоторое смягчение идеологического пресса и начавшаяся "оттепель" позволили снять клеймо "буржуазности" с социальной психологии (также, впрочем, как и с социологии) и обсуждать ее дальнейшую судьбу.

Немаловажно и то, что установились контакты с зарубежной наукой, и это обусловило знакомство ученых с ситуацией в области мировой социальной психологии.

Разброс мнений в дискуссии был связан с участием в ней как психологов, так и социологов. Несмотря на недоказанность многих мнений, новая дискуссия имела огромное значение для дальнейшего существования и развития социальной психологии. В целом дискуссия положила начало конструированию социальной психологии как относительно самостоятельной дисциплины. На первых порах она приобрела свое место в составе психологическом науки и по целой совокупности причин стала институциализироваться как психологическая дисциплина. Она заняла прочное место в структуре научных международных конгрессов по психологии (начиная с 1963 г.).

В 1962 г. в Ленинградском университете открылась первая в стране лаборатория социальной психологии, а в 1968 г. - кафедра с таким же названием (в МГУ такая кафедра была создана в 1972 г.). Обе кафедры возникли на факультетах психологии по той простой причине, что социологических факультетов тогда не было.

В то же время были организованы многочисленные социально-психологические лаборатории и центры при психологических учреждениях или непосредственно "в практике", например, на промышленных предприятиях.

Поскольку социальная психология "проходила" по рубрике психологических дисциплин, ее взаимоотношения с марксизмом строились по иной модели, чем в социологии. Марксистский подход здесь не выступал как прямой идеологический диктат, но заявлял о себе преимущественно как некоторый философский принцип, преломленный в общепсихологической теории. Это не означало, что идеологические "вкрапления" отсутствуют в проблематике социальной психологии. Наиболее ярко они проявлялись при оценке западных школ социальной психологи», но не как прямые политические обличения, а скорее как критика "ложной методологии".

Гораздо важнее опосредованное "проникновение" марксизма в социальную психологию через философские основания общей психологии. Психологическая теория деятельности, созданная на основе учения Л.С.Выготского о культурно-исторической детерминации психики и разработанная в трудах С.Л.Рубинштейна, А.Н.Леонтьева, А.Р.Лурии, была принята большинством представителей психологической науки в СССР, хотя и в ее различных вариантах.

Принятие деятельности как важнейшего методологического принципа в значительной степени обусловило весь "образ" советской социальной психологии. Во-первых, был сделан акцент на исследование не лабораторных, а реальных групп, поскольку лишь в них присутствовали "живые" социальные связи и отношениям; во-вторых, определилась логика построения предмета социальной психологии, охватывающего практически все традиционные области этой дисциплины. Ее специфика проявляется лишь в такой трактовке и последовательности изложения этих проблем, которые продиктованы принятием принципа деятельности.

Таким образом, итогом второго этапа дискуссии о социальной психологии стало полное признание ее права на существование как особой "маргинальной" дисциплины, что уравняло ее статус у нас с тем, который характерен для всего мирового сообщества.

Завершение дискуссий означает новый этап развития социальной психологии в нашей стране, новый этап ее истории. Исследование этого этапа представляется особенно необходимым, ибо он приходится на период радикальных преобразований в России, что не может не высветить новых граней в развитии всех дисциплин, так или иначе связанных с анализом положения человека в обществе.

Заключение

Отечественная социальная психология открывает свою новейшую историю с 1962 года, когда открылась первая в стране лаборатория социальной психологии при отделении психологии Ленинградского Университета. Начиная с этой даты, а особенно в последние годы, увеличился поток литературы социально-психологического содержания.

Социальная психология - это научное исследование того, о чем люди думают, как они влияют друг на друга и как относятся друг к другу. Социальная психология - дочерняя отрасль социологии и психологии, которая стремится быть более индивидуальной по своему содержанию и более экспериментальной в своих методах, чем другие области социологии.

Список литературы

Андреева Г.М. Социальная психология. Учебник для ВУЗов. - М.: Аспект Пресс, 1997.

Артемов В.А. ВВЕДЕНИЕ в социальную психологию. - М., 1927.

Кузьмин Е.С. Основы социальной психологии.- Л., 1967.

Петровский А.В. История советской психологии.- М., 1967.

Социальная психология./Под ред. П.П.Предвечного и Ю.А.Шерковина. - М., 1975.

referatwork.ru

Реферат - Становление и развитие социальной психологии в России

Введение

История развитая социальной психологии в СССР освещалась в многочисленных публикациях, в частности, в учебных пособиях, посвященных систематическому изложению основных проблем данной научной дисциплины. Однако, как правило, речь шла о так называемой «психологической социальной психологии», тогда как «социологическая социальная психология» оставалась как бы на заднем плане. Сегодня, когда обе ветви социально-психологического знания получили в нашей стране права гражданства, уместно обратиться к некоторым историческим этапам их взаимодействия»

Разные варианты написания истории социальной психологии отличаются друг от друга, как известно, различным обозначением ее места в системе научного знания: то как части социологии, то как части психологии, то как точки пересечения этих двух дисциплин. Характерно, что в одной из последних американских работ прямо говорится о наличии «двух (а иногда трех) социальных психологий». Современное положение социальной психологии в России соответствует этой ситуации, хотя в ее истории дело не всегда обстояло так.

1. Зарождение социальной психологии как науки в России.

В дореволюционной России социальной психологии как самостоятельной дисциплины просто не существовало и ее проблематика разрабатывалась во всем комплексе общественных наук. (Напомним, что самостоятельный статус социальной психологии в мире обозначен лишь с 1908 г. – с момента одновременного выхода книг В.Макдуголла «Введение в социальную психологию» в Европе и Э.Росса «Социальная психология» в Америке.)

После революции 1917 г. ситуация радикально изменилась и на протяжении длительного времени эта область знания в СССР развивалась в русле психологической традиции, что делает понятным тот акцент, который присутствует в изложении истории социальной психологии в нашей стране: тщательная проработка вопросов о ее границах с общей психологией, об адаптации общеметодологических принципов не столько социологического, сколько психологического знания.

Вместе с тем проблематика, позже вошедшая в предмет социальной психологии как таковой, на ранних этапах разрабатывалась преимущественно в социологической традиции, в частности, в некоторых конкретных разделах социологии, а также при создании самых общих представлений о ее предмете, круге ее проблем, понятийном аппарате. Специфика российской социальной психологии, по- видимому, в том, что многие ее проблемы оказывались вкрапленными в идейные построения различных общественных движений и принимались на вооружение разными общественными силами.

Термин «коллективная (социальная) психология» был предложен в «Социологии» М.М.Ковалевского (1910), представляющей собой курс лекций, прочитанных в Петербурге в Психоневрологическом институте. Выясняя взаимоотношения социологии с другими науками, автор уделяет специальное внимание ее отношению к психологии. Ковалевский называет и «методы» этой дисциплины: анализ народных сказок, былин, пословиц, поговорок, юридических формул, писаных и неписаных законов. «Этим-то длинным путем, а не прямым анализом, хотя бы и очень остроумным, чувств и душевных движении посетителей того или иного салона или клуба, и будут положены прочные основания коллективной психологии» (Ковалевский, 1910).

В рамках социологической традиции социальная психология и ее отдельные проблемы обсуждались в трудах правоведа Л.И.Петражицкого — основателя психологической школы права, с точки зрения которой «истинными мотивами, двигателями человеческого поведения» являются эмоции, а социально-исторические образования есть лишь их проекции — «эмоциональные фантазмы» (Петражицкий, 1908).

В работе А.Копельмана уже в 1908 г. была поставлена проблема границ коллективной психологии (Кузьмин, 1967). По мнению ученого, это психология народного духа, проявляющегося в деятельности и переживаниях групп людей и коллективов.

Наряду с обозначением коллективной психологии в ряду академических дисциплин ее вопросы начинают активно разрабатываться и в публицистике в связи с идейной борьбой тех лет. В данном случае необходимо, прежде всего, упомянуть имя Н.К.Михайловского, чья работа «Герои и толпа» (1896) дала толчок дискуссии, которую повели с Михайловским революционные марксисты, и в наиболее острой форме — В.И.Ленин. Интерес Михайловского к социальной психологии был связан с разработкой взглядов народничества и поэтому в центре его внимания — проблемы массовой психологии. Он обосновывает необходимость выделения этой области в специальную ветвь науки, поскольку ни одна из существующих социальных наук не занимается изучением массовых движений как таковых. «Коллективная, массовая психология еще только начинает разрабатываться, — писал Михайловский, — и сама история может ждать от нее огромных услуг». По его мнению, для становления этой области исследования важен анализ механизмов изменения психического состояния и поведения больших социальных групп. Эти и другие рассуждения автор использовал для утверждения определенной общественной и политической позиции, и, возможно, именно это обстоятельство стимулировало в дальнейшем «ангажированность» российской социальной психологии различными задачами политической борьбы.

Нельзя полностью отрицать наличие связи нарождающейся социальной психологии с общественно-политическими течениями современности и внутри «психологической традиции», но эта связь значительно слабее. Самым крупным явлением в этой области несомненно были фундаментальные работы В.М.Бехтерева: «Объективная психология» (1907) и «Внушение в общественной жизни» (1908). Если в первой книге преимущественно обсуждался вопрос о предмете новой области науки (психологическая жизнь не только индивидов, но и «групп лиц» — толпы, общества, народов), то во второй всесторонне анализировался важнейший механизм воздействия — внушение, рассматриваемое не только на индивидуальном, но и на «коллективном» уровне. В обеих работах были заложены идеи будущей, всесторонне развитой концепции «коллективной рефлексологии», намечено экспериментальное исследование отношений между личностью и коллективом, влияния общения на социальные процессы, зависимости развития личности от организации различных типов коллективов. В.М.Бехтереву же принадлежит заслуга прочтения в Психоневрологическом институте первого курса лекций по социологии, в котором были поставлены проблемы соотношения социологии и социальной психологии.

В целом же социально-психологические идеи в дореволюционной России развивались преимущественно не в недрах психологии как таковой, а в рамках более широкого спектра общественных дисциплин. Здесь следует искать корни той трансформации в истории социальной психологии, которая произошла после революции 1917 г. Во всей системе общественных наук в России развернулась широкая дискуссия относительно философских предпосылок научного знания.

2. Первая дискуссия вокруг социальной психологии как начальный этап её развития.

В ходе дискуссии 20-х гг. резко обозначилась тенденция к разработке новой материалистической науки, основанной на марксистской философии. Эти поиски не воспринимались однозначно представителями общественности. Особое место в дискуссии занял Г.И.Челпанов. Не возражая против «соединения» марксизма с психологией, он акцентировал необходимость разделения психологии на две части: эмпирическую, выступающую в качестве естественнонаучной дисциплины, и социальную, базирующуюся на социокультурной традиции (Дрошевский, 1985). Основания для такого разделения действительно существовали, и Челпанов, опираясь на труды Русского Географического общества, видел их, в частности, в том, что в России уже давно сложились предпосылки для построения «коллективной психологии» или «социальной психологии». По свидетельству Челпанова, в свое время Спенсер выражал сожаление, что незнание русского языка мешало ему использовать материалы русской этнографии для целей социальной психологии (Челпанов, 1924). Другая же сторона программы Челпанова была обусловлена его критическим подходом к необходимости перевода всей психологии на рельсы марксизма. Социальную психологию он признавал той частью психологии, которая обязана базироваться на принципах нового мировоззрения, в то время как эмпирическая психология, оставаясь естественнонаучной дисциплиной, вообще не должна быть связана с каким-либо философским обоснованием сущности человека, в том числе и с марксистским.

Поскольку такая точка зрения формально выражала признание права социальной психологии на самостоятельное существование, но ценой отлучения от марксистской философии другой части психологии, она встретила сопротивление психологов, выступающих за полную перестройку всей системы психологического знания. Возражения Челпанову приняли различные формы. Наиболее существенными можно считать следующие позиции: В.А.Артемов (1927) — коль скоро вся психология будет опираться на философию марксизма, на идею социальной детерминации психики, она в целом становится «социальной»; К.Н.Корнилов (1929) — сохранение единства психологии мыслится в рамках реактологии путем распространения на поведение человека в коллективе принципа коллективных реакций, что отрицает необходимость «особой социальной психологии»; П.П.Блонский (1926) — социальная психология отождествляется с признанием социальной обусловленности психики, что также не требует «отдельной» научной дисциплины.

Особое место в дискуссии принадлежало В.М.Бехтереву, выдвинувшему идею «коллективной рефлексологии», в предмет которой включаются: поведение коллективов, поведение личности в коллективе, условия возникновения социальных объединений, особенности их деятельности, взаимоотношения их членов. В концепции В.М.Бехтерева содержалась весьма полезная идея: коллектив есть нечто целое, в котором возникают новые качества, возможные лишь при взаимодействии людей. Однако эти взаимодействия трактовались достаточно механистически: личность объявлялась продуктом общества, но в основу ее развития были положены биологические особенности и, прежде всего, социальные инстинкты. Тем не менее заслуга Бехтерева перед последующим развитием социальной психологии была огромна. В русле же дискуссии 20-х гг. его позиция противостояла позиции Челпанова, в том числе и по вопросу о необходимости самостоятельного существования социальной психологии.

Дискуссия развивалась преимущественно в недрах психологии, но участие в ней приняли и представители других общественных дисциплин. Из них, прежде всего, следует назвать М.А.Рейснера, занимавшегося вопросами государства и права. Следуя призыву видного историка марксизма В.В.Адоратского — обосновать социальной психологией исторический материализм, — М.А.Рейснер принимает вызов построить марксистскую социальную психологию. Способ ее построения — прямое соотнесение физиологического учения И.П.Павлова с историческим материализмом: социальная психология должна стать наукой о социальных раздражителях и их соотношениях с действиями человека (Рейснер, 1925).

Свой вклад в становление социальной психологии со стороны смежных дисциплин внес и журналист Л.Н.Войтоловский (1925). С его точки зрения, предмет коллективной психологии — психология масс. Он рассматривает ряд психологических механизмов, которые реализуются в толпе и обеспечивают особый тип эмоционального напряжения, возникающего между участниками массового действия.

В целом же итоги дискуссии оказались для социальной психологии достаточно драматичными. Несмотря на субъективное желание ее участников построить марксистскую социальную психологию, эта задача в 20-е гг. выполнена не была, что в значительной мере обусловлено отсутствием четкости в понимании предмета данной науки.

В результате лишь первая трактовка предмета социальной психологии получила права гражданства. Поскольку в этом понимании никакого самостоятельного статуса для социальной психологии не предполагалось, попытки построения ее как особой дисциплины прекратились на довольно длительный срок.

3. Соотношение уровня развития социальной психологии за рубежом и в России.

Говоря о дискуссии 20-х гг., следует иметь в виду и общий фон развития социальной психологии в мире. После первой мировой войны эта наука на Западе (прежде всего в США) пережила период бурного расцвета и приобрела вид развитой экспериментальной дисциплины. Общая изоляция советской науки от мировой тоже становилась фактом жизни, тем более в отраслях, связанных с идеологией и политикой. Поэтому развитие социальной психологии в мире в этот период было практически закрыто для отечественных ученых. Неудача дискуссии, вместе с этим обстоятельством, способствовала полному прекращению обсуждения статуса социальной психологии, и этот период получил впоследствии название «перерыв» (Кузьмин, 1967).

Тот факт, что социальная психология на Западе продолжала развиваться в немарксистской традиции, привел некоторых ученых к отождествлению ее с «буржуазной» наукой, а само понятие «социальная психология» стало интерпретироваться как синоним реакционной дисциплины, атрибут лишь «буржуазной идеологии».

Сейчас можно точно утверждать, что термин «перерыв» лишь отчасти характеризует развитие отечественной социальной психологии: перерыв действительно был, но лишь в «самостоятельном» существовании этой дисциплины, в то время как отдельные исследования, социально-психологические по своему предмету, продолжали осуществляться, в частности, в рамках философии (Г.В.Плеханов), педагогики (Макаренко, 1963; Залужный, 1930), общей психологии.

Особое место здесь занимают работы Л.С.Выготского, чья роль в подготовке самостоятельного существования социальной психологии хорошо известна. Начав с идеи об историческом происхождении высших психических функций, Выготский развил далее мысль о культурно-исторической детерминации процесса их развития. Широко известны его гипотезы об опосредованном характере психических функций и о происхождении внутренних психических процессов из деятельности, первоначально «интерпсихической» (Выготский, 1983).

В рамках психологии были и другие, довольно неожиданные, «приближения» к социально-психологической проблематике. Это, прежде всего, разработка проблем психотехники (И.Н.Шпильрейн, С.Г.Геллерштейн, И.Н.Розанов). Судьба самой психотехники складывалась не просто, в частности, из-за ее «связей» с педологией, но в период относительно благополучного существования психотехнические исследования в определенном смысле смыкались с социально-психологическими. Разрабатывая проблемы повышения производительности труда, психологической и физиологической основ трудовой деятельности, психотехники широко использовали арсенал методических приемов, свойственный социальной психологии, — тестирование, анкетные опросы и т.д.

Все это позволяет говорить о том, что абсолютного «перерыва» в развитии социальной психологии в СССР, даже и в годы ее запрета, не было. Что касается сопутствующей всем этим начинаниям идеологической критики, то она, увы, была достаточно типичной и для других отраслей знания. Предание социальной психологии анафеме (как «буржуазной науки»), к счастью, не разрушило научный потенциал, понемногу накапливавшийся в отдельных смежных областях.

4. Второй этап развития социальной психологии в России.

В конце 50-х — начале 60-х гг. развернулся второй этап дискуссии о предмете социальной психологии и вообще о ее судьбе в советском обществе. Этому способствовало два обстоятельства.

1. Все расширяющиеся запросы практики. Решение экономических, социальных и политических проблем требовало более пристального анализа их психологической стороны.

2. Произошли изменения и в общей духовной атмосфере общества. Некоторое смягчение идеологического пресса и начавшаяся «оттепель» позволили снять клеймо «буржуазности» с социальной психологии (также, впрочем, как и с социологии) и обсуждать ее дальнейшую судьбу.

Немаловажно и то, что установились контакты с зарубежной наукой, и это обусловило знакомство ученых с ситуацией в области мировой социальной психологии.

Разброс мнений в дискуссии был связан с участием в ней как психологов, так и социологов. Несмотря на недоказанность многих мнений, новая дискуссия имела огромное значение для дальнейшего существования и развития социальной психологии. В целом дискуссия положила начало конструированию социальной психологии как относительно самостоятельной дисциплины. На первых порах она приобрела свое место в составе психологическом науки и по целой совокупности причин стала институциализироваться как психологическая дисциплина. Она заняла прочное место в структуре научных международных конгрессов по психологии (начиная с 1963 г.).

В 1962 г. в Ленинградском университете открылась первая в стране лаборатория социальной психологии, а в 1968 г. — кафедра с таким же названием (в МГУ такая кафедра была создана в 1972 г.). Обе кафедры возникли на факультетах психологии по той простой причине, что социологических факультетов тогда не было.

В то же время были организованы многочисленные социально-психологические лаборатории и центры при психологических учреждениях или непосредственно «в практике», например, на промышленных предприятиях.

Поскольку социальная психология «проходила» по рубрике психологических дисциплин, ее взаимоотношения с марксизмом строились по иной модели, чем в социологии. Марксистский подход здесь не выступал как прямой идеологический диктат, но заявлял о себе преимущественно как некоторый философский принцип, преломленный в общепсихологической теории. Это не означало, что идеологические «вкрапления» отсутствуют в проблематике социальной психологии. Наиболее ярко они проявлялись при оценке западных школ социальной психологи», но не как прямые политические обличения, а скорее как критика «ложной методологии».

Гораздо важнее опосредованное «проникновение» марксизма в социальную психологию через философские основания общей психологии. Психологическая теория деятельности, созданная на основе учения Л.С.Выготского о культурно-исторической детерминации психики и разработанная в трудах С.Л.Рубинштейна, А.Н.Леонтьева, А.Р.Лурии, была принята большинством представителей психологической науки в СССР, хотя и в ее различных вариантах.

Принятие деятельности как важнейшего методологического принципа в значительной степени обусловило весь «образ» советской социальной психологии. Во-первых, был сделан акцент на исследование не лабораторных, а реальных групп, поскольку лишь в них присутствовали «живые» социальные связи и отношениям; во-вторых, определилась логика построения предмета социальной психологии, охватывающего практически все традиционные области этой дисциплины. Ее специфика проявляется лишь в такой трактовке и последовательности изложения этих проблем, которые продиктованы принятием принципа деятельности.

Таким образом, итогом второго этапа дискуссии о социальной психологии стало полное признание ее права на существование как особой «маргинальной» дисциплины, что уравняло ее статус у нас с тем, который характерен для всего мирового сообщества.

Завершение дискуссий означает новый этап развития социальной психологии в нашей стране, новый этап ее истории. Исследование этого этапа представляется особенно необходимым, ибо он приходится на период радикальных преобразований в России, что не может не высветить новых граней в развитии всех дисциплин, так или иначе связанных с анализом положения человека в обществе.

Заключение

Отечественная социальная психология открывает свою новейшую историю с 1962 года, когда открылась первая в стране лаборатория социальной психологии при отделении психологии Ленинградского Университета. Начиная с этой даты, а особенно в последние годы, увеличился поток литературы социально-психологического содержания.

Социальная психология — это научное исследование того, о чем люди думают, как они влияют друг на друга и как относятся друг к другу. Социальная психология — дочерняя отрасль социологии и психологии, которая стремится быть более индивидуальной по своему содержанию и более экспериментальной в своих методах, чем другие области социологии.

Список литературы

1. Андреева Г.М. Социальная психология. Учебник для ВУЗов. — М.: Аспект Пресс, 1997.

2. Артемов В.А.Введение в социальную психологию. — М., 1927.

3. Кузьмин Е.С. Основы социальной психологии.- Л., 1967.

4. Петровский А.В. История советской психологии.- М., 1967.

5. Социальная психология./Под ред. П.П.Предвечного и Ю.А.Шерковина. — М., 1975.

www.ronl.ru

Курсовая работа - Становление и развитие социальной психологии в России

Введение

История развитая социальной психологии в СССР освещалась в многочисленных публикациях, в частности, в учебных пособиях, посвященных систематическому изложению основных проблем данной научной дисциплины. Однако, как правило, речь шла о так называемой «психологической социальной психологии», тогда как «социологическая социальная психология» оставалась как бы на заднем плане. Сегодня, когда обе ветви социально-психологического знания получили в нашей стране права гражданства, уместно обратиться к некоторым историческим этапам их взаимодействия»

Разные варианты написания истории социальной психологии отличаются друг от друга, как известно, различным обозначением ее места в системе научного знания: то как части социологии, то как части психологии, то как точки пересечения этих двух дисциплин. Характерно, что в одной из последних американских работ прямо говорится о наличии «двух (а иногда трех) социальных психологий». Современное положение социальной психологии в России соответствует этой ситуации, хотя в ее истории дело не всегда обстояло так.

1. Зарождение социальной психологии как науки в России.

В дореволюционной России социальной психологии как самостоятельной дисциплины просто не существовало и ее проблематика разрабатывалась во всем комплексе общественных наук. (Напомним, что самостоятельный статус социальной психологии в мире обозначен лишь с 1908 г. – с момента одновременного выхода книг В.Макдуголла «Введение в социальную психологию» в Европе и Э.Росса «Социальная психология» в Америке.)

После революции 1917 г. ситуация радикально изменилась и на протяжении длительного времени эта область знания в СССР развивалась в русле психологической традиции, что делает понятным тот акцент, который присутствует в изложении истории социальной психологии в нашей стране: тщательная проработка вопросов о ее границах с общей психологией, об адаптации общеметодологических принципов не столько социологического, сколько психологического знания.

Вместе с тем проблематика, позже вошедшая в предмет социальной психологии как таковой, на ранних этапах разрабатывалась преимущественно в социологической традиции, в частности, в некоторых конкретных разделах социологии, а также при создании самых общих представлений о ее предмете, круге ее проблем, понятийном аппарате. Специфика российской социальной психологии, по- видимому, в том, что многие ее проблемы оказывались вкрапленными в идейные построения различных общественных движений и принимались на вооружение разными общественными силами.

Термин «коллективная (социальная) психология» был предложен в «Социологии» М.М.Ковалевского (1910), представляющей собой курс лекций, прочитанных в Петербурге в Психоневрологическом институте. Выясняя взаимоотношения социологии с другими науками, автор уделяет специальное внимание ее отношению к психологии. Ковалевский называет и «методы» этой дисциплины: анализ народных сказок, былин, пословиц, поговорок, юридических формул, писаных и неписаных законов. «Этим-то длинным путем, а не прямым анализом, хотя бы и очень остроумным, чувств и душевных движении посетителей того или иного салона или клуба, и будут положены прочные основания коллективной психологии» (Ковалевский, 1910).

В рамках социологической традиции социальная психология и ее отдельные проблемы обсуждались в трудах правоведа Л.И.Петражицкого — основателя психологической школы права, с точки зрения которой «истинными мотивами, двигателями человеческого поведения» являются эмоции, а социально-исторические образования есть лишь их проекции — «эмоциональные фантазмы» (Петражицкий, 1908).

В работе А.Копельмана уже в 1908 г. была поставлена проблема границ коллективной психологии (Кузьмин, 1967). По мнению ученого, это психология народного духа, проявляющегося в деятельности и переживаниях групп людей и коллективов.

Наряду с обозначением коллективной психологии в ряду академических дисциплин ее вопросы начинают активно разрабатываться и в публицистике в связи с идейной борьбой тех лет. В данном случае необходимо, прежде всего, упомянуть имя Н.К.Михайловского, чья работа «Герои и толпа» (1896) дала толчок дискуссии, которую повели с Михайловским революционные марксисты, и в наиболее острой форме — В.И.Ленин. Интерес Михайловского к социальной психологии был связан с разработкой взглядов народничества и поэтому в центре его внимания — проблемы массовой психологии. Он обосновывает необходимость выделения этой области в специальную ветвь науки, поскольку ни одна из существующих социальных наук не занимается изучением массовых движений как таковых. «Коллективная, массовая психология еще только начинает разрабатываться, — писал Михайловский, — и сама история может ждать от нее огромных услуг». По его мнению, для становления этой области исследования важен анализ механизмов изменения психического состояния и поведения больших социальных групп. Эти и другие рассуждения автор использовал для утверждения определенной общественной и политической позиции, и, возможно, именно это обстоятельство стимулировало в дальнейшем «ангажированность» российской социальной психологии различными задачами политической борьбы.

Нельзя полностью отрицать наличие связи нарождающейся социальной психологии с общественно-политическими течениями современности и внутри «психологической традиции», но эта связь значительно слабее. Самым крупным явлением в этой области несомненно были фундаментальные работы В.М.Бехтерева: «Объективная психология» (1907) и «Внушение в общественной жизни» (1908). Если в первой книге преимущественно обсуждался вопрос о предмете новой области науки (психологическая жизнь не только индивидов, но и «групп лиц» — толпы, общества, народов), то во второй всесторонне анализировался важнейший механизм воздействия — внушение, рассматриваемое не только на индивидуальном, но и на «коллективном» уровне. В обеих работах были заложены идеи будущей, всесторонне развитой концепции «коллективной рефлексологии», намечено экспериментальное исследование отношений между личностью и коллективом, влияния общения на социальные процессы, зависимости развития личности от организации различных типов коллективов. В.М.Бехтереву же принадлежит заслуга прочтения в Психоневрологическом институте первого курса лекций по социологии, в котором были поставлены проблемы соотношения социологии и социальной психологии.

В целом же социально-психологические идеи в дореволюционной России развивались преимущественно не в недрах психологии как таковой, а в рамках более широкого спектра общественных дисциплин. Здесь следует искать корни той трансформации в истории социальной психологии, которая произошла после революции 1917 г. Во всей системе общественных наук в России развернулась широкая дискуссия относительно философских предпосылок научного знания.

2. Первая дискуссия вокруг социальной психологии как начальный этап её развития.

В ходе дискуссии 20-х гг. резко обозначилась тенденция к разработке новой материалистической науки, основанной на марксистской философии. Эти поиски не воспринимались однозначно представителями общественности. Особое место в дискуссии занял Г.И.Челпанов. Не возражая против «соединения» марксизма с психологией, он акцентировал необходимость разделения психологии на две части: эмпирическую, выступающую в качестве естественнонаучной дисциплины, и социальную, базирующуюся на социокультурной традиции (Дрошевский, 1985). Основания для такого разделения действительно существовали, и Челпанов, опираясь на труды Русского Географического общества, видел их, в частности, в том, что в России уже давно сложились предпосылки для построения «коллективной психологии» или «социальной психологии». По свидетельству Челпанова, в свое время Спенсер выражал сожаление, что незнание русского языка мешало ему использовать материалы русской этнографии для целей социальной психологии (Челпанов, 1924). Другая же сторона программы Челпанова была обусловлена его критическим подходом к необходимости перевода всей психологии на рельсы марксизма. Социальную психологию он признавал той частью психологии, которая обязана базироваться на принципах нового мировоззрения, в то время как эмпирическая психология, оставаясь естественнонаучной дисциплиной, вообще не должна быть связана с каким-либо философским обоснованием сущности человека, в том числе и с марксистским.

Поскольку такая точка зрения формально выражала признание права социальной психологии на самостоятельное существование, но ценой отлучения от марксистской философии другой части психологии, она встретила сопротивление психологов, выступающих за полную перестройку всей системы психологического знания. Возражения Челпанову приняли различные формы. Наиболее существенными можно считать следующие позиции: В.А.Артемов (1927) — коль скоро вся психология будет опираться на философию марксизма, на идею социальной детерминации психики, она в целом становится «социальной»; К.Н.Корнилов (1929) — сохранение единства психологии мыслится в рамках реактологии путем распространения на поведение человека в коллективе принципа коллективных реакций, что отрицает необходимость «особой социальной психологии»; П.П.Блонский (1926) — социальная психология отождествляется с признанием социальной обусловленности психики, что также не требует «отдельной» научной дисциплины.

Особое место в дискуссии принадлежало В.М.Бехтереву, выдвинувшему идею «коллективной рефлексологии», в предмет которой включаются: поведение коллективов, поведение личности в коллективе, условия возникновения социальных объединений, особенности их деятельности, взаимоотношения их членов. В концепции В.М.Бехтерева содержалась весьма полезная идея: коллектив есть нечто целое, в котором возникают новые качества, возможные лишь при взаимодействии людей. Однако эти взаимодействия трактовались достаточно механистически: личность объявлялась продуктом общества, но в основу ее развития были положены биологические особенности и, прежде всего, социальные инстинкты. Тем не менее заслуга Бехтерева перед последующим развитием социальной психологии была огромна. В русле же дискуссии 20-х гг. его позиция противостояла позиции Челпанова, в том числе и по вопросу о необходимости самостоятельного существования социальной психологии.

Дискуссия развивалась преимущественно в недрах психологии, но участие в ней приняли и представители других общественных дисциплин. Из них, прежде всего, следует назвать М.А.Рейснера, занимавшегося вопросами государства и права. Следуя призыву видного историка марксизма В.В.Адоратского — обосновать социальной психологией исторический материализм, — М.А.Рейснер принимает вызов построить марксистскую социальную психологию. Способ ее построения — прямое соотнесение физиологического учения И.П.Павлова с историческим материализмом: социальная психология должна стать наукой о социальных раздражителях и их соотношениях с действиями человека (Рейснер, 1925).

Свой вклад в становление социальной психологии со стороны смежных дисциплин внес и журналист Л.Н.Войтоловский (1925). С его точки зрения, предмет коллективной психологии — психология масс. Он рассматривает ряд психологических механизмов, которые реализуются в толпе и обеспечивают особый тип эмоционального напряжения, возникающего между участниками массового действия.

В целом же итоги дискуссии оказались для социальной психологии достаточно драматичными. Несмотря на субъективное желание ее участников построить марксистскую социальную психологию, эта задача в 20-е гг. выполнена не была, что в значительной мере обусловлено отсутствием четкости в понимании предмета данной науки.

В результате лишь первая трактовка предмета социальной психологии получила права гражданства. Поскольку в этом понимании никакого самостоятельного статуса для социальной психологии не предполагалось, попытки построения ее как особой дисциплины прекратились на довольно длительный срок.

3. Соотношение уровня развития социальной психологии за рубежом и в России.

Говоря о дискуссии 20-х гг., следует иметь в виду и общий фон развития социальной психологии в мире. После первой мировой войны эта наука на Западе (прежде всего в США) пережила период бурного расцвета и приобрела вид развитой экспериментальной дисциплины. Общая изоляция советской науки от мировой тоже становилась фактом жизни, тем более в отраслях, связанных с идеологией и политикой. Поэтому развитие социальной психологии в мире в этот период было практически закрыто для отечественных ученых. Неудача дискуссии, вместе с этим обстоятельством, способствовала полному прекращению обсуждения статуса социальной психологии, и этот период получил впоследствии название «перерыв» (Кузьмин, 1967).

Тот факт, что социальная психология на Западе продолжала развиваться в немарксистской традиции, привел некоторых ученых к отождествлению ее с «буржуазной» наукой, а само понятие «социальная психология» стало интерпретироваться как синоним реакционной дисциплины, атрибут лишь «буржуазной идеологии».

Сейчас можно точно утверждать, что термин «перерыв» лишь отчасти характеризует развитие отечественной социальной психологии: перерыв действительно был, но лишь в «самостоятельном» существовании этой дисциплины, в то время как отдельные исследования, социально-психологические по своему предмету, продолжали осуществляться, в частности, в рамках философии (Г.В.Плеханов), педагогики (Макаренко, 1963; Залужный, 1930), общей психологии.

Особое место здесь занимают работы Л.С.Выготского, чья роль в подготовке самостоятельного существования социальной психологии хорошо известна. Начав с идеи об историческом происхождении высших психических функций, Выготский развил далее мысль о культурно-исторической детерминации процесса их развития. Широко известны его гипотезы об опосредованном характере психических функций и о происхождении внутренних психических процессов из деятельности, первоначально «интерпсихической» (Выготский, 1983).

В рамках психологии были и другие, довольно неожиданные, «приближения» к социально-психологической проблематике. Это, прежде всего, разработка проблем психотехники (И.Н.Шпильрейн, С.Г.Геллерштейн, И.Н.Розанов). Судьба самой психотехники складывалась не просто, в частности, из-за ее «связей» с педологией, но в период относительно благополучного существования психотехнические исследования в определенном смысле смыкались с социально-психологическими. Разрабатывая проблемы повышения производительности труда, психологической и физиологической основ трудовой деятельности, психотехники широко использовали арсенал методических приемов, свойственный социальной психологии, — тестирование, анкетные опросы и т.д.

Все это позволяет говорить о том, что абсолютного «перерыва» в развитии социальной психологии в СССР, даже и в годы ее запрета, не было. Что касается сопутствующей всем этим начинаниям идеологической критики, то она, увы, была достаточно типичной и для других отраслей знания. Предание социальной психологии анафеме (как «буржуазной науки»), к счастью, не разрушило научный потенциал, понемногу накапливавшийся в отдельных смежных областях.

4. Второй этап развития социальной психологии в России.

В конце 50-х — начале 60-х гг. развернулся второй этап дискуссии о предмете социальной психологии и вообще о ее судьбе в советском обществе. Этому способствовало два обстоятельства.

Все расширяющиеся запросы практики. Решение экономических, социальных и политических проблем требовало более пристального анализа их психологической стороны.

Произошли изменения и в общей духовной атмосфере общества. Некоторое смягчение идеологического пресса и начавшаяся «оттепель» позволили снять клеймо «буржуазности» с социальной психологии (также, впрочем, как и с социологии) и обсуждать ее дальнейшую судьбу.

Немаловажно и то, что установились контакты с зарубежной наукой, и это обусловило знакомство ученых с ситуацией в области мировой социальной психологии.

Разброс мнений в дискуссии был связан с участием в ней как психологов, так и социологов. Несмотря на недоказанность многих мнений, новая дискуссия имела огромное значение для дальнейшего существования и развития социальной психологии. В целом дискуссия положила начало конструированию социальной психологии как относительно самостоятельной дисциплины. На первых порах она приобрела свое место в составе психологическом науки и по целой совокупности причин стала институциализироваться как психологическая дисциплина. Она заняла прочное место в структуре научных международных конгрессов по психологии (начиная с 1963 г.).

В 1962 г. в Ленинградском университете открылась первая в стране лаборатория социальной психологии, а в 1968 г. — кафедра с таким же названием (в МГУ такая кафедра была создана в 1972 г.). Обе кафедры возникли на факультетах психологии по той простой причине, что социологических факультетов тогда не было.

В то же время были организованы многочисленные социально-психологические лаборатории и центры при психологических учреждениях или непосредственно «в практике», например, на промышленных предприятиях.

Поскольку социальная психология «проходила» по рубрике психологических дисциплин, ее взаимоотношения с марксизмом строились по иной модели, чем в социологии. Марксистский подход здесь не выступал как прямой идеологический диктат, но заявлял о себе преимущественно как некоторый философский принцип, преломленный в общепсихологической теории. Это не означало, что идеологические «вкрапления» отсутствуют в проблематике социальной психологии. Наиболее ярко они проявлялись при оценке западных школ социальной психологи», но не как прямые политические обличения, а скорее как критика «ложной методологии».

Гораздо важнее опосредованное «проникновение» марксизма в социальную психологию через философские основания общей психологии. Психологическая теория деятельности, созданная на основе учения Л.С.Выготского о культурно-исторической детерминации психики и разработанная в трудах С.Л.Рубинштейна, А.Н.Леонтьева, А.Р.Лурии, была принята большинством представителей психологической науки в СССР, хотя и в ее различных вариантах.

Принятие деятельности как важнейшего методологического принципа в значительной степени обусловило весь «образ» советской социальной психологии. Во-первых, был сделан акцент на исследование не лабораторных, а реальных групп, поскольку лишь в них присутствовали «живые» социальные связи и отношениям; во-вторых, определилась логика построения предмета социальной психологии, охватывающего практически все традиционные области этой дисциплины. Ее специфика проявляется лишь в такой трактовке и последовательности изложения этих проблем, которые продиктованы принятием принципа деятельности.

Таким образом, итогом второго этапа дискуссии о социальной психологии стало полное признание ее права на существование как особой «маргинальной» дисциплины, что уравняло ее статус у нас с тем, который характерен для всего мирового сообщества.

Завершение дискуссий означает новый этап развития социальной психологии в нашей стране, новый этап ее истории. Исследование этого этапа представляется особенно необходимым, ибо он приходится на период радикальных преобразований в России, что не может не высветить новых граней в развитии всех дисциплин, так или иначе связанных с анализом положения человека в обществе.

Заключение

Отечественная социальная психология открывает свою новейшую историю с 1962 года, когда открылась первая в стране лаборатория социальной психологии при отделении психологии Ленинградского Университета. Начиная с этой даты, а особенно в последние годы, увеличился поток литературы социально-психологического содержания.

Социальная психология — это научное исследование того, о чем люди думают, как они влияют друг на друга и как относятся друг к другу. Социальная психология — дочерняя отрасль социологии и психологии, которая стремится быть более индивидуальной по своему содержанию и более экспериментальной в своих методах, чем другие области социологии.

Список литературы

Андреева Г.М. Социальная психология. Учебник для ВУЗов. — М.: Аспект Пресс, 1997.

Артемов В.А. Введение в социальную психологию. — М., 1927.

Кузьмин Е.С. Основы социальной психологии.- Л., 1967.

Петровский А.В. История советской психологии.- М., 1967.

Социальная психология./Под ред. П.П.Предвечного и Ю.А.Шерковина. — М., 1975.

www.ronl.ru

Становление и развитие социальной психологии в России

Введение

История развитая социальной психологии в СССР освещалась в многочисленных публикациях, в частности, в учебных пособиях, посвященных систематическому изложению основных проблем данной научной дисциплины. Однако, как правило, речь шла о так называемой "психологической социальной психологии", тогда как "социологическая социальная психология" оставалась как бы на заднем плане. Сегодня, когда обе ветви социально-психологического знания получили в нашей стране права гражданства, уместно обратиться к некоторым историческим этапам их взаимодействия»

Разные варианты написания истории социальной психологии отличаются друг от друга, как известно, различным обозначением ее места в системе научного знания: то как части социологии, то как части психологии, то как точки пересечения этих двух дисциплин. Характерно, что в одной из последних американских работ прямо говорится о наличии "двух (а иногда трех) социальных психологий". Современное положение социальной психологии в России соответствует этой ситуации, хотя в ее истории дело не всегда обстояло так.

1. Зарождение социальной психологии как науки в России.

В дореволюционной России социальной психологии как самостоятельной дисциплины просто не существовало и ее проблематика разрабатывалась во всем комплексе общественных наук. (Напомним, что самостоятельный статус социальной психологии в мире обозначен лишь с 1908 г. – с момента одновременного выхода книг В.Макдуголла "Введение в социальную психологию" в Европе и Э.Росса "Социальная психология" в Америке.)

После революции 1917 г. ситуация радикально изменилась и на протяжении длительного времени эта область знания в СССР развивалась в русле психологической традиции, что делает понятным тот акцент, который присутствует в изложении истории социальной психологии в нашей стране: тщательная проработка вопросов о ее границах с общей психологией, об адаптации общеметодологических принципов не столько социологического, сколько психологического знания.

Вместе с тем проблематика, позже вошедшая в предмет социальной психологии как таковой, на ранних этапах разрабатывалась преимущественно в социологической традиции, в частности, в некоторых конкретных разделах социологии, а также при создании самых общих представлений о ее предмете, круге ее проблем, понятийном аппарате. Специфика российской социальной психологии, по- видимому, в том, что многие ее проблемы оказывались вкрапленными в идейные построения различных общественных движений и принимались на вооружение разными общественными силами.

Термин "коллективная (социальная) психология" был предложен в "Социологии" М.М.Ковалевского (1910), представляющей собой курс лекций, прочитанных в Петербурге в Психоневрологическом институте. Выясняя взаимоотношения социологии с другими науками, автор уделяет специальное внимание ее отношению к психологии. Ковалевский называет и "методы" этой дисциплины: анализ народных сказок, былин, пословиц, поговорок, юридических формул, писаных и неписаных законов. "Этим-то длинным путем, а не прямым анализом, хотя бы и очень остроумным, чувств и душевных движении посетителей того или иного салона или клуба, и будут положены прочные основания коллективной психологии" (Ковалевский, 1910).

В рамках социологической традиции социальная психология и ее отдельные проблемы обсуждались в трудах правоведа Л.И.Петражицкого - основателя психологической школы права, с точки зрения которой "истинными мотивами, двигателями человеческого поведения" являются эмоции, а социально-исторические образования есть лишь их проекции - "эмоциональные фантазмы" (Петражицкий, 1908).

В работе А.Копельмана уже в 1908 г. была поставлена проблема границ коллективной психологии (Кузьмин, 1967). По мнению ученого, это психология народного духа, проявляющегося в деятельности и переживаниях групп людей и коллективов.

Наряду с обозначением коллективной психологии в ряду академических дисциплин ее вопросы начинают активно разрабатываться и в публицистике в связи с идейной борьбой тех лет. В данном случае необходимо, прежде всего, упомянуть имя Н.К.Михайловского, чья работа "Герои и толпа" (1896) дала толчок дискуссии, которую повели с Михайловским революционные марксисты, и в наиболее острой форме - В.И.Ленин. Интерес Михайловского к социальной психологии был связан с разработкой взглядов народничества и поэтому в центре его внимания - проблемы массовой психологии. Он обосновывает необходимость выделения этой области в специальную ветвь науки, поскольку ни одна из существующих социальных наук не занимается изучением массовых движений как таковых. "Коллективная, массовая психология еще только начинает разрабатываться, - писал Михайловский, - и сама история может ждать от нее огромных услуг". По его мнению, для становления этой области исследования важен анализ механизмов изменения психического состояния и поведения больших социальных групп. Эти и другие рассуждения автор использовал для утверждения определенной общественной и политической позиции, и, возможно, именно это обстоятельство стимулировало в дальнейшем "ангажированность" российской социальной психологии различными задачами политической борьбы.

Нельзя полностью отрицать наличие связи нарождающейся социальной психологии с общественно-политическими течениями современности и внутри "психологической традиции", но эта связь значительно слабее. Самым крупным явлением в этой области несомненно были фундаментальные работы В.М.Бехтерева: "Объективная психология" (1907) и "Внушение в общественной жизни" (1908). Если в первой книге преимущественно обсуждался вопрос о предмете новой области науки (психологическая жизнь не только индивидов, но и "групп лиц" - толпы, общества, народов), то во второй всесторонне анализировался важнейший механизм воздействия - внушение, рассматриваемое не только на индивидуальном, но и на "коллективном" уровне. В обеих работах были заложены идеи будущей, всесторонне развитой концепции "коллективной рефлексологии", намечено экспериментальное исследование отношений между личностью и коллективом, влияния общения на социальные процессы, зависимости развития личности от организации различных типов коллективов. В.М.Бехтереву же принадлежит заслуга прочтения в Психоневрологическом институте первого курса лекций по социологии, в котором были поставлены проблемы соотношения социологии и социальной психологии.

В целом же социально-психологические идеи в дореволюционной России развивались преимущественно не в недрах психологии как таковой, а в рамках более широкого спектра общественных дисциплин. Здесь следует искать корни той трансформации в истории социальной психологии, которая произошла после революции 1917 г. Во всей системе общественных наук в России развернулась широкая дискуссия относительно философских предпосылок научного знания.

2. Первая дискуссия вокруг социальной психологии как начальный этап её развития.

В ходе дискуссии 20-х гг. резко обозначилась тенденция к разработке новой материалистической науки, основанной на марксистской философии. Эти поиски не воспринимались однозначно представителями общественности. Особое место в дискуссии занял Г.И.Челпанов. Не возражая против "соединения" марксизма с психологией, он акцентировал необходимость разделения психологии на две части: эмпирическую, выступающую в качестве естественнонаучной дисциплины, и социальную, базирующуюся на социокультурной традиции (Дрошевский, 1985). Основания для такого разделения действительно существовали, и Челпанов, опираясь на труды Русского Географического общества, видел их, в частности, в том, что в России уже давно сложились предпосылки для построения "коллективной психологии" или "социальной психологии". По свидетельству Челпанова, в свое время Спенсер выражал сожаление, что незнание русского языка мешало ему использовать материалы русской этнографии для целей социальной психологии (Челпанов, 1924). Другая же сторона программы Челпанова была обусловлена его критическим подходом к необходимости перевода всей психологии на рельсы марксизма. Социальную психологию он признавал той частью психологии, которая обязана базироваться на принципах нового мировоззрения, в то время как эмпирическая психология, оставаясь естественнонаучной дисциплиной, вообще не должна быть связана с каким-либо философским обоснованием сущности человека, в том числе и с марксистским.

Поскольку такая точка зрения формально выражала признание права социальной психологии на самостоятельное существование, но ценой отлучения от марксистской философии другой части психологии, она встретила сопротивление психологов, выступающих за полную перестройку всей системы психологического знания. Возражения Челпанову приняли различные формы. Наиболее существенными можно считать следующие позиции: В.А.Артемов (1927) - коль скоро вся психология будет опираться на философию марксизма, на идею социальной детерминации психики, она в целом становится "социальной"; К.Н.Корнилов (1929) - сохранение единства психологии мыслится в рамках реактологии путем распространения на поведение человека в коллективе принципа коллективных реакций, что отрицает необходимость "особой социальной психологии"; П.П.Блонский (1926) - социальная психология отождествляется с признанием социальной обусловленности психики, что также не требует "отдельной" научной дисциплины.

Особое место в дискуссии принадлежало В.М.Бехтереву, выдвинувшему идею "коллективной рефлексологии", в предмет которой включаются: поведение коллективов, поведение личности в коллективе, условия возникновения социальных объединений, особенности их деятельности, взаимоотношения их членов. В концепции В.М.Бехтерева содержалась весьма полезная идея: коллектив есть нечто целое, в котором возникают новые качества, возможные лишь при взаимодействии людей. Однако эти взаимодействия трактовались достаточно механистически: личность объявлялась продуктом общества, но в основу ее развития были положены биологические особенности и, прежде всего, социальные инстинкты. Тем не менее заслуга Бехтерева перед последующим развитием социальной психологии была огромна. В русле же дискуссии 20-х гг. его позиция противостояла позиции Челпанова, в том числе и по вопросу о необходимости самостоятельного существования социальной психологии.

Дискуссия развивалась преимущественно в недрах психологии, но участие в ней приняли и представители других общественных дисциплин. Из них, прежде всего, следует назвать М.А.Рейснера, занимавшегося вопросами государства и права. Следуя призыву видного историка марксизма В.В.Адоратского - обосновать социальной психологией исторический материализм, - М.А.Рейснер принимает вызов построить марксистскую социальную психологию. Способ ее построения - прямое соотнесение физиологического учения И.П.Павлова с историческим материализмом: социальная психология должна стать наукой о социальных раздражителях и их соотношениях с действиями человека (Рейснер, 1925).

Свой вклад в становление социальной психологии со стороны смежных дисциплин внес и журналист Л.Н.Войтоловский (1925). С его точки зрения, предмет коллективной психологии - психология масс. Он рассматривает ряд психологических механизмов, которые реализуются в толпе и обеспечивают особый тип эмоционального напряжения, возникающего между участниками массового действия.

В целом же итоги дискуссии оказались для социальной психологии достаточно драматичными. Несмотря на субъективное желание ее участников построить марксистскую социальную психологию, эта задача в 20-е гг. выполнена не была, что в значительной мере обусловлено отсутствием четкости в понимании предмета данной науки.

В результате лишь первая трактовка предмета социальной психологии получила права гражданства. Поскольку в этом понимании никакого самостоятельного статуса для социальной психологии не предполагалось, попытки построения ее как особой дисциплины прекратились на довольно длительный срок.

3. Соотношение уровня развития социальной психологии за рубежом и в России.

Говоря о дискуссии 20-х гг., следует иметь в виду и общий фон развития социальной психологии в мире. После первой мировой войны эта наука на Западе (прежде всего в США) пережила период бурного расцвета и приобрела вид развитой экспериментальной дисциплины. Общая изоляция советской науки от мировой тоже становилась фактом жизни, тем более в отраслях, связанных с идеологией и политикой. Поэтому развитие социальной психологии в мире в этот период было практически закрыто для отечественных ученых. Неудача дискуссии, вместе с этим обстоятельством, способствовала полному прекращению обсуждения статуса социальной психологии, и этот период получил впоследствии название "перерыв" (Кузьмин, 1967).

Тот факт, что социальная психология на Западе продолжала развиваться в немарксистской традиции, привел некоторых ученых к отождествлению ее с "буржуазной" наукой, а само понятие "социальная психология" стало интерпретироваться как синоним реакционной дисциплины, атрибут лишь "буржуазной идеологии".

Сейчас можно точно утверждать, что термин "перерыв" лишь отчасти характеризует развитие отечественной социальной психологии: перерыв действительно был, но лишь в "самостоятельном" существовании этой дисциплины, в то время как отдельные исследования, социально-психологические по своему предмету, продолжали осуществляться, в частности, в рамках философии (Г.В.Плеханов), педагогики (Макаренко, 1963; Залужный, 1930), общей психологии.

Особое место здесь занимают работы Л.С.Выготского, чья роль в подготовке самостоятельного существования социальной психологии хорошо известна. Начав с идеи об историческом происхождении высших психических функций, Выготский развил далее мысль о культурно-исторической детерминации процесса их развития. Широко известны его гипотезы об опосредованном характере психических функций и о происхождении внутренних психических процессов из деятельности, первоначально "интерпсихической" (Выготский, 1983).

В рамках психологии были и другие, довольно неожиданные, "приближения" к социально-психологической проблематике. Это, прежде всего, разработка проблем психотехники (И.Н.Шпильрейн, С.Г.Геллерштейн, И.Н.Розанов). Судьба самой психотехники складывалась не просто, в частности, из-за ее "связей" с педологией, но в период относительно благополучного существования психотехнические исследования в определенном смысле смыкались с социально-психологическими. Разрабатывая проблемы повышения производительности труда, психологической и физиологической основ трудовой деятельности, психотехники широко использовали арсенал методических приемов, свойственный социальной психологии, - тестирование, анкетные опросы и т.д.

Все это позволяет говорить о том, что абсолютного "перерыва" в развитии социальной психологии в СССР, даже и в годы ее запрета, не было. Что касается сопутствующей всем этим начинаниям идеологической критики, то она, увы, была достаточно типичной и для других отраслей знания. Предание социальной психологии анафеме (как "буржуазной науки"), к счастью, не разрушило научный потенциал, понемногу накапливавшийся в отдельных смежных областях.

4. Второй этап развития социальной психологии в России.

В конце 50-х - начале 60-х гг. развернулся второй этап дискуссии о предмете социальной психологии и вообще о ее судьбе в советском обществе. Этому способствовало два обстоятельства.

1. Все расширяющиеся запросы практики. Решение экономических, социальных и политических проблем требовало более пристального анализа их психологической стороны.

2. Произошли изменения и в общей духовной атмосфере общества. Некоторое смягчение идеологического пресса и начавшаяся "оттепель" позволили снять клеймо "буржуазности" с социальной психологии (также, впрочем, как и с социологии) и обсуждать ее дальнейшую судьбу.

Немаловажно и то, что установились контакты с зарубежной наукой, и это обусловило знакомство ученых с ситуацией в области мировой социальной психологии.

Разброс мнений в дискуссии был связан с участием в ней как психологов, так и социологов. Несмотря на недоказанность многих мнений, новая дискуссия имела огромное значение для дальнейшего существования и развития социальной психологии. В целом дискуссия положила начало конструированию социальной психологии как относительно самостоятельной дисциплины. На первых порах она приобрела свое место в составе психологическом науки и по целой совокупности причин стала институциализироваться как психологическая дисциплина. Она заняла прочное место в структуре научных международных конгрессов по психологии (начиная с 1963 г.).

В 1962 г. в Ленинградском университете открылась первая в стране лаборатория социальной психологии, а в 1968 г. - кафедра с таким же названием (в МГУ такая кафедра была создана в 1972 г.). Обе кафедры возникли на факультетах психологии по той простой причине, что социологических факультетов тогда не было.

В то же время были организованы многочисленные социально-психологические лаборатории и центры при психологических учреждениях или непосредственно "в практике", например, на промышленных предприятиях.

Поскольку социальная психология "проходила" по рубрике психологических дисциплин, ее взаимоотношения с марксизмом строились по иной модели, чем в социологии. Марксистский подход здесь не выступал как прямой идеологический диктат, но заявлял о себе преимущественно как некоторый философский принцип, преломленный в общепсихологической теории. Это не означало, что идеологические "вкрапления" отсутствуют в проблематике социальной психологии. Наиболее ярко они проявлялись при оценке западных школ социальной психологи», но не как прямые политические обличения, а скорее как критика "ложной методологии".

Гораздо важнее опосредованное "проникновение" марксизма в социальную психологию через философские основания общей психологии. Психологическая теория деятельности, созданная на основе учения Л.С.Выготского о культурно-исторической детерминации психики и разработанная в трудах С.Л.Рубинштейна, А.Н.Леонтьева, А.Р.Лурии, была принята большинством представителей психологической науки в СССР, хотя и в ее различных вариантах.

Принятие деятельности как важнейшего методологического принципа в значительной степени обусловило весь "образ" советской социальной психологии. Во-первых, был сделан акцент на исследование не лабораторных, а реальных групп, поскольку лишь в них присутствовали "живые" социальные связи и отношениям; во-вторых, определилась логика построения предмета социальной психологии, охватывающего практически все традиционные области этой дисциплины. Ее специфика проявляется лишь в такой трактовке и последовательности изложения этих проблем, которые продиктованы принятием принципа деятельности.

Таким образом, итогом второго этапа дискуссии о социальной психологии стало полное признание ее права на существование как особой "маргинальной" дисциплины, что уравняло ее статус у нас с тем, который характерен для всего мирового сообщества.

Завершение дискуссий означает новый этап развития социальной психологии в нашей стране, новый этап ее истории. Исследование этого этапа представляется особенно необходимым, ибо он приходится на период радикальных преобразований в России, что не может не высветить новых граней в развитии всех дисциплин, так или иначе связанных с анализом положения человека в обществе.

Заключение

Отечественная социальная психология открывает свою новейшую историю с 1962 года, когда открылась первая в стране лаборатория социальной психологии при отделении психологии Ленинградского Университета. Начиная с этой даты, а особенно в последние годы, увеличился поток литературы социально-психологического содержания.

Социальная психология - это научное исследование того, о чем люди думают, как они влияют друг на друга и как относятся друг к другу. Социальная психология - дочерняя отрасль социологии и психологии, которая стремится быть более индивидуальной по своему содержанию и более экспериментальной в своих методах, чем другие области социологии.

Список литературы

1. Андреева Г.М. Социальная психология. Учебник для ВУЗов. - М.: Аспект Пресс, 1997.

2. Артемов В.А.Введение в социальную психологию. - М., 1927.

3. Кузьмин Е.С. Основы социальной психологии.- Л., 1967.

4. Петровский А.В. История советской психологии.- М., 1967.

5. Социальная психология./Под ред. П.П.Предвечного и Ю.А.Шерковина. - М., 1975.

superbotanik.net

Доклад - Становление и развитие социальной психологии в России

Введение

История развитая социальной психологии в СССР освещалась в многочисленных публикациях, в частности, в учебных пособиях, посвященных систематическому изложению основных проблем данной научной дисциплины. Однако, как правило, речь шла о так называемой «психологической социальной психологии», тогда как «социологическая социальная психология» оставалась как бы на заднем плане. Сегодня, когда обе ветви социально-психологического знания получили в нашей стране права гражданства, уместно обратиться к некоторым историческим этапам их взаимодействия»

Разные варианты написания истории социальной психологии отличаются друг от друга, как известно, различным обозначением ее места в системе научного знания: то как части социологии, то как части психологии, то как точки пересечения этих двух дисциплин. Характерно, что в одной из последних американских работ прямо говорится о наличии «двух (а иногда трех) социальных психологий». Современное положение социальной психологии в России соответствует этой ситуации, хотя в ее истории дело не всегда обстояло так.

1. Зарождение социальной психологии как науки в России.

В дореволюционной России социальной психологии как самостоятельной дисциплины просто не существовало и ее проблематика разрабатывалась во всем комплексе общественных наук. (Напомним, что самостоятельный статус социальной психологии в мире обозначен лишь с 1908 г. – с момента одновременного выхода книг В.Макдуголла «Введение в социальную психологию» в Европе и Э.Росса «Социальная психология» в Америке.)

После революции 1917 г. ситуация радикально изменилась и на протяжении длительного времени эта область знания в СССР развивалась в русле психологической традиции, что делает понятным тот акцент, который присутствует в изложении истории социальной психологии в нашей стране: тщательная проработка вопросов о ее границах с общей психологией, об адаптации общеметодологических принципов не столько социологического, сколько психологического знания.

Вместе с тем проблематика, позже вошедшая в предмет социальной психологии как таковой, на ранних этапах разрабатывалась преимущественно в социологической традиции, в частности, в некоторых конкретных разделах социологии, а также при создании самых общих представлений о ее предмете, круге ее проблем, понятийном аппарате. Специфика российской социальной психологии, по- видимому, в том, что многие ее проблемы оказывались вкрапленными в идейные построения различных общественных движений и принимались на вооружение разными общественными силами.

Термин «коллективная (социальная) психология» был предложен в «Социологии» М.М.Ковалевского (1910), представляющей собой курс лекций, прочитанных в Петербурге в Психоневрологическом институте. Выясняя взаимоотношения социологии с другими науками, автор уделяет специальное внимание ее отношению к психологии. Ковалевский называет и «методы» этой дисциплины: анализ народных сказок, былин, пословиц, поговорок, юридических формул, писаных и неписаных законов. «Этим-то длинным путем, а не прямым анализом, хотя бы и очень остроумным, чувств и душевных движении посетителей того или иного салона или клуба, и будут положены прочные основания коллективной психологии» (Ковалевский, 1910).

В рамках социологической традиции социальная психология и ее отдельные проблемы обсуждались в трудах правоведа Л.И.Петражицкого — основателя психологической школы права, с точки зрения которой «истинными мотивами, двигателями человеческого поведения» являются эмоции, а социально-исторические образования есть лишь их проекции — «эмоциональные фантазмы» (Петражицкий, 1908).

В работе А.Копельмана уже в 1908 г. была поставлена проблема границ коллективной психологии (Кузьмин, 1967). По мнению ученого, это психология народного духа, проявляющегося в деятельности и переживаниях групп людей и коллективов.

Наряду с обозначением коллективной психологии в ряду академических дисциплин ее вопросы начинают активно разрабатываться и в публицистике в связи с идейной борьбой тех лет. В данном случае необходимо, прежде всего, упомянуть имя Н.К.Михайловского, чья работа «Герои и толпа» (1896) дала толчок дискуссии, которую повели с Михайловским революционные марксисты, и в наиболее острой форме — В.И.Ленин. Интерес Михайловского к социальной психологии был связан с разработкой взглядов народничества и поэтому в центре его внимания — проблемы массовой психологии. Он обосновывает необходимость выделения этой области в специальную ветвь науки, поскольку ни одна из существующих социальных наук не занимается изучением массовых движений как таковых. «Коллективная, массовая психология еще только начинает разрабатываться, — писал Михайловский, — и сама история может ждать от нее огромных услуг». По его мнению, для становления этой области исследования важен анализ механизмов изменения психического состояния и поведения больших социальных групп. Эти и другие рассуждения автор использовал для утверждения определенной общественной и политической позиции, и, возможно, именно это обстоятельство стимулировало в дальнейшем «ангажированность» российской социальной психологии различными задачами политической борьбы.

Нельзя полностью отрицать наличие связи нарождающейся социальной психологии с общественно-политическими течениями современности и внутри «психологической традиции», но эта связь значительно слабее. Самым крупным явлением в этой области несомненно были фундаментальные работы В.М.Бехтерева: «Объективная психология» (1907) и «Внушение в общественной жизни» (1908). Если в первой книге преимущественно обсуждался вопрос о предмете новой области науки (психологическая жизнь не только индивидов, но и «групп лиц» — толпы, общества, народов), то во второй всесторонне анализировался важнейший механизм воздействия — внушение, рассматриваемое не только на индивидуальном, но и на «коллективном» уровне. В обеих работах были заложены идеи будущей, всесторонне развитой концепции «коллективной рефлексологии», намечено экспериментальное исследование отношений между личностью и коллективом, влияния общения на социальные процессы, зависимости развития личности от организации различных типов коллективов. В.М.Бехтереву же принадлежит заслуга прочтения в Психоневрологическом институте первого курса лекций по социологии, в котором были поставлены проблемы соотношения социологии и социальной психологии.

В целом же социально-психологические идеи в дореволюционной России развивались преимущественно не в недрах психологии как таковой, а в рамках более широкого спектра общественных дисциплин. Здесь следует искать корни той трансформации в истории социальной психологии, которая произошла после революции 1917 г. Во всей системе общественных наук в России развернулась широкая дискуссия относительно философских предпосылок научного знания.

2. Первая дискуссия вокруг социальной психологии как начальный этап её развития.

В ходе дискуссии 20-х гг. резко обозначилась тенденция к разработке новой материалистической науки, основанной на марксистской философии. Эти поиски не воспринимались однозначно представителями общественности. Особое место в дискуссии занял Г.И.Челпанов. Не возражая против «соединения» марксизма с психологией, он акцентировал необходимость разделения психологии на две части: эмпирическую, выступающую в качестве естественнонаучной дисциплины, и социальную, базирующуюся на социокультурной традиции (Дрошевский, 1985). Основания для такого разделения действительно существовали, и Челпанов, опираясь на труды Русского Географического общества, видел их, в частности, в том, что в России уже давно сложились предпосылки для построения «коллективной психологии» или «социальной психологии». По свидетельству Челпанова, в свое время Спенсер выражал сожаление, что незнание русского языка мешало ему использовать материалы русской этнографии для целей социальной психологии (Челпанов, 1924). Другая же сторона программы Челпанова была обусловлена его критическим подходом к необходимости перевода всей психологии на рельсы марксизма. Социальную психологию он признавал той частью психологии, которая обязана базироваться на принципах нового мировоззрения, в то время как эмпирическая психология, оставаясь естественнонаучной дисциплиной, вообще не должна быть связана с каким-либо философским обоснованием сущности человека, в том числе и с марксистским.

Поскольку такая точка зрения формально выражала признание права социальной психологии на самостоятельное существование, но ценой отлучения от марксистской философии другой части психологии, она встретила сопротивление психологов, выступающих за полную перестройку всей системы психологического знания. Возражения Челпанову приняли различные формы. Наиболее существенными можно считать следующие позиции: В.А.Артемов (1927) — коль скоро вся психология будет опираться на философию марксизма, на идею социальной детерминации психики, она в целом становится «социальной»; К.Н.Корнилов (1929) — сохранение единства психологии мыслится в рамках реактологии путем распространения на поведение человека в коллективе принципа коллективных реакций, что отрицает необходимость «особой социальной психологии»; П.П.Блонский (1926) — социальная психология отождествляется с признанием социальной обусловленности психики, что также не требует «отдельной» научной дисциплины.

Особое место в дискуссии принадлежало В.М.Бехтереву, выдвинувшему идею «коллективной рефлексологии», в предмет которой включаются: поведение коллективов, поведение личности в коллективе, условия возникновения социальных объединений, особенности их деятельности, взаимоотношения их членов. В концепции В.М.Бехтерева содержалась весьма полезная идея: коллектив есть нечто целое, в котором возникают новые качества, возможные лишь при взаимодействии людей. Однако эти взаимодействия трактовались достаточно механистически: личность объявлялась продуктом общества, но в основу ее развития были положены биологические особенности и, прежде всего, социальные инстинкты. Тем не менее заслуга Бехтерева перед последующим развитием социальной психологии была огромна. В русле же дискуссии 20-х гг. его позиция противостояла позиции Челпанова, в том числе и по вопросу о необходимости самостоятельного существования социальной психологии.

Дискуссия развивалась преимущественно в недрах психологии, но участие в ней приняли и представители других общественных дисциплин. Из них, прежде всего, следует назвать М.А.Рейснера, занимавшегося вопросами государства и права. Следуя призыву видного историка марксизма В.В.Адоратского — обосновать социальной психологией исторический материализм, — М.А.Рейснер принимает вызов построить марксистскую социальную психологию. Способ ее построения — прямое соотнесение физиологического учения И.П.Павлова с историческим материализмом: социальная психология должна стать наукой о социальных раздражителях и их соотношениях с действиями человека (Рейснер, 1925).

Свой вклад в становление социальной психологии со стороны смежных дисциплин внес и журналист Л.Н.Войтоловский (1925). С его точки зрения, предмет коллективной психологии — психология масс. Он рассматривает ряд психологических механизмов, которые реализуются в толпе и обеспечивают особый тип эмоционального напряжения, возникающего между участниками массового действия.

В целом же итоги дискуссии оказались для социальной психологии достаточно драматичными. Несмотря на субъективное желание ее участников построить марксистскую социальную психологию, эта задача в 20-е гг. выполнена не была, что в значительной мере обусловлено отсутствием четкости в понимании предмета данной науки.

В результате лишь первая трактовка предмета социальной психологии получила права гражданства. Поскольку в этом понимании никакого самостоятельного статуса для социальной психологии не предполагалось, попытки построения ее как особой дисциплины прекратились на довольно длительный срок.

3. Соотношение уровня развития социальной психологии за рубежом и в России.

Говоря о дискуссии 20-х гг., следует иметь в виду и общий фон развития социальной психологии в мире. После первой мировой войны эта наука на Западе (прежде всего в США) пережила период бурного расцвета и приобрела вид развитой экспериментальной дисциплины. Общая изоляция советской науки от мировой тоже становилась фактом жизни, тем более в отраслях, связанных с идеологией и политикой. Поэтому развитие социальной психологии в мире в этот период было практически закрыто для отечественных ученых. Неудача дискуссии, вместе с этим обстоятельством, способствовала полному прекращению обсуждения статуса социальной психологии, и этот период получил впоследствии название «перерыв» (Кузьмин, 1967).

Тот факт, что социальная психология на Западе продолжала развиваться в немарксистской традиции, привел некоторых ученых к отождествлению ее с «буржуазной» наукой, а само понятие «социальная психология» стало интерпретироваться как синоним реакционной дисциплины, атрибут лишь «буржуазной идеологии».

Сейчас можно точно утверждать, что термин «перерыв» лишь отчасти характеризует развитие отечественной социальной психологии: перерыв действительно был, но лишь в «самостоятельном» существовании этой дисциплины, в то время как отдельные исследования, социально-психологические по своему предмету, продолжали осуществляться, в частности, в рамках философии (Г.В.Плеханов), педагогики (Макаренко, 1963; Залужный, 1930), общей психологии.

Особое место здесь занимают работы Л.С.Выготского, чья роль в подготовке самостоятельного существования социальной психологии хорошо известна. Начав с идеи об историческом происхождении высших психических функций, Выготский развил далее мысль о культурно-исторической детерминации процесса их развития. Широко известны его гипотезы об опосредованном характере психических функций и о происхождении внутренних психических процессов из деятельности, первоначально «интерпсихической» (Выготский, 1983).

В рамках психологии были и другие, довольно неожиданные, «приближения» к социально-психологической проблематике. Это, прежде всего, разработка проблем психотехники (И.Н.Шпильрейн, С.Г.Геллерштейн, И.Н.Розанов). Судьба самой психотехники складывалась не просто, в частности, из-за ее «связей» с педологией, но в период относительно благополучного существования психотехнические исследования в определенном смысле смыкались с социально-психологическими. Разрабатывая проблемы повышения производительности труда, психологической и физиологической основ трудовой деятельности, психотехники широко использовали арсенал методических приемов, свойственный социальной психологии, — тестирование, анкетные опросы и т.д.

Все это позволяет говорить о том, что абсолютного «перерыва» в развитии социальной психологии в СССР, даже и в годы ее запрета, не было. Что касается сопутствующей всем этим начинаниям идеологической критики, то она, увы, была достаточно типичной и для других отраслей знания. Предание социальной психологии анафеме (как «буржуазной науки»), к счастью, не разрушило научный потенциал, понемногу накапливавшийся в отдельных смежных областях.

4. Второй этап развития социальной психологии в России.

В конце 50-х — начале 60-х гг. развернулся второй этап дискуссии о предмете социальной психологии и вообще о ее судьбе в советском обществе. Этому способствовало два обстоятельства.

Все расширяющиеся запросы практики. Решение экономических, социальных и политических проблем требовало более пристального анализа их психологической стороны.

Произошли изменения и в общей духовной атмосфере общества. Некоторое смягчение идеологического пресса и начавшаяся «оттепель» позволили снять клеймо «буржуазности» с социальной психологии (также, впрочем, как и с социологии) и обсуждать ее дальнейшую судьбу.

Немаловажно и то, что установились контакты с зарубежной наукой, и это обусловило знакомство ученых с ситуацией в области мировой социальной психологии.

Разброс мнений в дискуссии был связан с участием в ней как психологов, так и социологов. Несмотря на недоказанность многих мнений, новая дискуссия имела огромное значение для дальнейшего существования и развития социальной психологии. В целом дискуссия положила начало конструированию социальной психологии как относительно самостоятельной дисциплины. На первых порах она приобрела свое место в составе психологическом науки и по целой совокупности причин стала институциализироваться как психологическая дисциплина. Она заняла прочное место в структуре научных международных конгрессов по психологии (начиная с 1963 г.).

В 1962 г. в Ленинградском университете открылась первая в стране лаборатория социальной психологии, а в 1968 г. — кафедра с таким же названием (в МГУ такая кафедра была создана в 1972 г.). Обе кафедры возникли на факультетах психологии по той простой причине, что социологических факультетов тогда не было.

В то же время были организованы многочисленные социально-психологические лаборатории и центры при психологических учреждениях или непосредственно «в практике», например, на промышленных предприятиях.

Поскольку социальная психология «проходила» по рубрике психологических дисциплин, ее взаимоотношения с марксизмом строились по иной модели, чем в социологии. Марксистский подход здесь не выступал как прямой идеологический диктат, но заявлял о себе преимущественно как некоторый философский принцип, преломленный в общепсихологической теории. Это не означало, что идеологические «вкрапления» отсутствуют в проблематике социальной психологии. Наиболее ярко они проявлялись при оценке западных школ социальной психологи», но не как прямые политические обличения, а скорее как критика «ложной методологии».

Гораздо важнее опосредованное «проникновение» марксизма в социальную психологию через философские основания общей психологии. Психологическая теория деятельности, созданная на основе учения Л.С.Выготского о культурно-исторической детерминации психики и разработанная в трудах С.Л.Рубинштейна, А.Н.Леонтьева, А.Р.Лурии, была принята большинством представителей психологической науки в СССР, хотя и в ее различных вариантах.

Принятие деятельности как важнейшего методологического принципа в значительной степени обусловило весь «образ» советской социальной психологии. Во-первых, был сделан акцент на исследование не лабораторных, а реальных групп, поскольку лишь в них присутствовали «живые» социальные связи и отношениям; во-вторых, определилась логика построения предмета социальной психологии, охватывающего практически все традиционные области этой дисциплины. Ее специфика проявляется лишь в такой трактовке и последовательности изложения этих проблем, которые продиктованы принятием принципа деятельности.

Таким образом, итогом второго этапа дискуссии о социальной психологии стало полное признание ее права на существование как особой «маргинальной» дисциплины, что уравняло ее статус у нас с тем, который характерен для всего мирового сообщества.

Завершение дискуссий означает новый этап развития социальной психологии в нашей стране, новый этап ее истории. Исследование этого этапа представляется особенно необходимым, ибо он приходится на период радикальных преобразований в России, что не может не высветить новых граней в развитии всех дисциплин, так или иначе связанных с анализом положения человека в обществе.

Заключение

Отечественная социальная психология открывает свою новейшую историю с 1962 года, когда открылась первая в стране лаборатория социальной психологии при отделении психологии Ленинградского Университета. Начиная с этой даты, а особенно в последние годы, увеличился поток литературы социально-психологического содержания.

Социальная психология — это научное исследование того, о чем люди думают, как они влияют друг на друга и как относятся друг к другу. Социальная психология — дочерняя отрасль социологии и психологии, которая стремится быть более индивидуальной по своему содержанию и более экспериментальной в своих методах, чем другие области социологии.

Список литературы

Андреева Г.М. Социальная психология. Учебник для ВУЗов. — М.: Аспект Пресс, 1997.

Артемов В.А. Введение в социальную психологию. — М., 1927.

Кузьмин Е.С. Основы социальной психологии.- Л., 1967.

Петровский А.В. История советской психологии.- М., 1967.

Социальная психология./Под ред. П.П.Предвечного и Ю.А.Шерковина. — М., 1975.

www.ronl.ru

Становление и развитие социальной психологии в России

Введение

История развитая социальной психологии в СССР освещалась в многочисленных публикациях, в частности, в учебных пособиях, посвященных систематическому изложению основных проблем данной научной дисциплины. Однако, как правило, речь шла о так называемой "психологической социальной психологии", тогда как "социологическая социальная психология" оставалась как бы на заднем плане. Сегодня, когда обе ветви социально-психологического знания получили в нашей стране права гражданства, уместно обратиться к некоторым историческим этапам их взаимодействия»

Разные варианты написания истории социальной психологии отличаются друг от друга, как известно, различным обозначением ее места в системе научного знания: то как части социологии, то как части психологии, то как точки пересечения этих двух дисциплин. Характерно, что в одной из последних американских работ прямо говорится о наличии "двух (а иногда трех) социальных психологий". Современное положение социальной психологии в России соответствует этой ситуации, хотя в ее истории дело не всегда обстояло так.

1. Зарождение социальной психологии как науки в России.

В дореволюционной России социальной психологии как самостоятельной дисциплины просто не существовало и ее проблематика разрабатывалась во всем комплексе общественных наук. (Напомним, что самостоятельный статус социальной психологии в мире обозначен лишь с 1908 г. – с момента одновременного выхода книг В.Макдуголла "Введение в социальную психологию" в Европе и Э.Росса "Социальная психология" в Америке.)

После революции 1917 г. ситуация радикально изменилась и на протяжении длительного времени эта область знания в СССР развивалась в русле психологической традиции, что делает понятным тот акцент, который присутствует в изложении истории социальной психологии в нашей стране: тщательная проработка вопросов о ее границах с общей психологией, об адаптации общеметодологических принципов не столько социологического, сколько психологического знания.

Вместе с тем проблематика, позже вошедшая в предмет социальной психологии как таковой, на ранних этапах разрабатывалась преимущественно в социологической традиции, в частности, в некоторых конкретных разделах социологии, а также при создании самых общих представлений о ее предмете, круге ее проблем, понятийном аппарате. Специфика российской социальной психологии, по- видимому, в том, что многие ее проблемы оказывались вкрапленными в идейные построения различных общественных движений и принимались на вооружение разными общественными силами.

Термин "коллективная (социальная) психология" был предложен в "Социологии" М.М.Ковалевского (1910), представляющей собой курс лекций, прочитанных в Петербурге в Психоневрологическом институте. Выясняя взаимоотношения социологии с другими науками, автор уделяет специальное внимание ее отношению к психологии. Ковалевский называет и "методы" этой дисциплины: анализ народных сказок, былин, пословиц, поговорок, юридических формул, писаных и неписаных законов. "Этим-то длинным путем, а не прямым анализом, хотя бы и очень остроумным, чувств и душевных движении посетителей того или иного салона или клуба, и будут положены прочные основания коллективной психологии" (Ковалевский, 1910).

В рамках социологической традиции социальная психология и ее отдельные проблемы обсуждались в трудах правоведа Л.И.Петражицкого - основателя психологической школы права, с точки зрения которой "истинными мотивами, двигателями человеческого поведения" являются эмоции, а социально-исторические образования есть лишь их проекции - "эмоциональные фантазмы" (Петражицкий, 1908).

В работе А.Копельмана уже в 1908 г. была поставлена проблема границ коллективной психологии (Кузьмин, 1967). По мнению ученого, это психология народного духа, проявляющегося в деятельности и переживаниях групп людей и коллективов.

Наряду с обозначением коллективной психологии в ряду академических дисциплин ее вопросы начинают активно разрабатываться и в публицистике в связи с идейной борьбой тех лет. В данном случае необходимо, прежде всего, упомянуть имя Н.К.Михайловского, чья работа "Герои и толпа" (1896) дала толчок дискуссии, которую повели с Михайловским революционные марксисты, и в наиболее острой форме - В.И.Ленин. Интерес Михайловского к социальной психологии был связан с разработкой взглядов народничества и поэтому в центре его внимания - проблемы массовой психологии. Он обосновывает необходимость выделения этой области в специальную ветвь науки, поскольку ни одна из существующих социальных наук не занимается изучением массовых движений как таковых. "Коллективная, массовая психология еще только начинает разрабатываться, - писал Михайловский, - и сама история может ждать от нее огромных услуг". По его мнению, для становления этой области исследования важен анализ механизмов изменения психического состояния и поведения больших социальных групп. Эти и другие рассуждения автор использовал для утверждения определенной общественной и политической позиции, и, возможно, именно это обстоятельство стимулировало в дальнейшем "ангажированность" российской социальной психологии различными задачами политической борьбы.

Нельзя полностью отрицать наличие связи нарождающейся социальной психологии с общественно-политическими течениями современности и внутри "психологической традиции", но эта связь значительно слабее. Самым крупным явлением в этой области несомненно были фундаментальные работы В.М.Бехтерева: "Объективная психология" (1907) и "Внушение в общественной жизни" (1908). Если в первой книге преимущественно обсуждался вопрос о предмете новой области науки (психологическая жизнь не только индивидов, но и "групп лиц" - толпы, общества, народов), то во второй всесторонне анализировался важнейший механизм воздействия - внушение, рассматриваемое не только на индивидуальном, но и на "коллективном" уровне. В обеих работах были заложены идеи будущей, всесторонне развитой концепции "коллективной рефлексологии", намечено экспериментальное исследование отношений между личностью и коллективом, влияния общения на социальные процессы, зависимости развития личности от организации различных типов коллективов. В.М.Бехтереву же принадлежит заслуга прочтения в Психоневрологическом институте первого курса лекций по социологии, в котором были поставлены проблемы соотношения социологии и социальной психологии.

В целом же социально-психологические идеи в дореволюционной России развивались преимущественно не в недрах психологии как таковой, а в рамках более широкого спектра общественных дисциплин. Здесь следует искать корни той трансформации в истории социальной психологии, которая произошла после революции 1917 г. Во всей системе общественных наук в России развернулась широкая дискуссия относительно философских предпосылок научного знания.

2. Первая дискуссия вокруг социальной психологии как начальный этап её развития.

В ходе дискуссии 20-х гг. резко обозначилась тенденция к разработке новой материалистической науки, основанной на марксистской философии. Эти поиски не воспринимались однозначно представителями общественности. Особое место в дискуссии занял Г.И.Челпанов. Не возражая против "соединения" марксизма с психологией, он акцентировал необходимость разделения психологии на две части: эмпирическую, выступающую в качестве естественнонаучной дисциплины, и социальную, базирующуюся на социокультурной традиции (Дрошевский, 1985). Основания для такого разделения действительно существовали, и Челпанов, опираясь на труды Русского Географического общества, видел их, в частности, в том, что в России уже давно сложились предпосылки для построения "коллективной психологии" или "социальной психологии". По свидетельству Челпанова, в свое время Спенсер выражал сожаление, что незнание русского языка мешало ему использовать материалы русской этнографии для целей социальной психологии (Челпанов, 1924). Другая же сторона программы Челпанова была обусловлена его критическим подходом к необходимости перевода всей психологии на рельсы марксизма. Социальную психологию он признавал той частью психологии, которая обязана базироваться на принципах нового мировоззрения, в то время как эмпирическая психология, оставаясь естественнонаучной дисциплиной, вообще не должна быть связана с каким-либо философским обоснованием сущности человека, в том числе и с марксистским.

Поскольку такая точка зрения формально выражала признание права социальной психологии на самостоятельное существование, но ценой отлучения от марксистской философии другой части психологии, она встретила сопротивление психологов, выступающих за полную перестройку всей системы психологического знания. Возражения Челпанову приняли различные формы. Наиболее существенными можно считать следующие позиции: В.А.Артемов (1927) - коль скоро вся психология будет опираться на философию марксизма, на идею социальной детерминации психики, она в целом становится "социальной"; К.Н.Корнилов (1929) - сохранение единства психологии мыслится в рамках реактологии путем распространения на поведение человека в коллективе принципа коллективных реакций, что отрицает необходимость "особой социальной психологии"; П.П.Блонский (1926) - социальная психология отождествляется с признанием социальной обусловленности психики, что также не требует "отдельной" научной дисциплины.

Особое место в дискуссии принадлежало В.М.Бехтереву, выдвинувшему идею "коллективной рефлексологии", в предмет которой включаются: поведение коллективов, поведение личности в коллективе, условия возникновения социальных объединений, особенности их деятельности, взаимоотношения их членов. В концепции В.М.Бехтерева содержалась весьма полезная идея: коллектив есть нечто целое, в котором возникают новые качества, возможные лишь при взаимодействии людей. Однако эти взаимодействия трактовались достаточно механистически: личность объявлялась продуктом общества, но в основу ее развития были положены биологические особенности и, прежде всего, социальные инстинкты. Тем не менее заслуга Бехтерева перед последующим развитием социальной психологии была огромна. В русле же дискуссии 20-х гг. его позиция противостояла позиции Челпанова, в том числе и по вопросу о необходимости самостоятельного существования социальной психологии.

mirznanii.com

Реферат - К истории становления социальной психологии в России

Историяразвитая социальной психологии в СССР освещалась в многочисленных публикациях,в частности, в учебных пособиях, посвященных систематическому изложениюосновных проблем данной научной дисциплины (Социальная психология, 1975).Однако, как правило, речь шла о так называемой «психологической социальнойпсихологии», тогда как «социологическая социальная психология»оставалась как бы на заднем плане. Сегодня, когда обе ветвисоциально-психологического знания получили в нашей стране права гражданства,уместно обратиться к некоторым историческим этапам их взаимодействия»

Разныеварианты написания истории социальной психологии отличаются друг от друга, какизвестно, различным обозначением ее места в системе научного знания: то какчасти социологии, то как части психологии, то как точки пересечения этих двухдисциплин (Андреева, 1996-а). Характерно, что в одной из последних американскихработ прямо говорится о наличии «двух (а иногда трех) социальныхпсихологий» (Социальная психология: саморефлексия..., 1995). Современноеположение социальной психологии в России соответствует этой ситуации, хотя в ееистории дело не всегда обстояло так.

Вдореволюционной России социальной психологии как самостоятельной дисциплиныпросто не существовало и ее проблематика разрабатывалась во всем комплексеобщественных наук. (Напомним, что самостоятельный статус социальной психологиив мире обозначен лишь с 1908 г. – с момента одновременного выхода книгВ.Макдуголла «Введение в социальную психологию» в Европе и Э.Росса«Социальная психология» в Америке.) После революции 1917 г. ситуациярадикально изменилась и на протяжении длительного времени эта область знания вСССР развивалась в русле психологической традиции, что делает понятным тотакцент, который присутствует в изложении истории социальной психологии в нашейстране: тщательная проработка вопросов о ее границах с общей психологией, об адаптацииобщеметодологических принципов не столько социологического, сколькопсихологического знания.

Вместес тем проблематика, позже вошедшая в предмет социальной психологии как таковой,на ранних этапах разрабатывалась преимущественно в социологической традиции, вчастности, в некоторых конкретных разделах социологии, а также при созданиисамых общих представлений о ее предмете, круге ее проблем, понятийном аппарате.Специфика российской социальной психологии, по- видимому, в том, что многие еепроблемы оказывались вкрапленными в идейные построения различных общественныхдвижений и принимались на вооружение разными общественными силами. Отчастиименно поэтому возник феномен своеобразного «ангажирования»социальной психологии идеологией.

Термин«коллективная (социальная) психология» был предложен в«Социологии» М.М.Ковалевского (1910), представляющей собой курслекций, прочитанных в Петербурге в Психоневрологическом институте. Выясняявзаимоотношения социологии с другими науками, автор уделяет специальное вниманиеее отношению к психологии и в этой связи достаточно подробно анализируетконцепцию Г.Тарда; именуя социологию «психологией коллективной илигрупповой», Ковалевский замечает при этом, что сам Тард предпочитаеттермин «социальная или коллективная психология». Полемизируя с Тардомпо поводу отдельных положений его концепции, Ковалевский согласен с ним в общемопределении предмета этой дисциплины и ее несомненной важности:"… единственное средство познать… психологию масс — это изучить всюсовокупность их верований, учреждений, нравов, обычаев и привычек".Ковалевский называет и «методы» этой дисциплины: анализ народныхсказок, былин, пословиц, поговорок, юридических формул, писаных и неписаныхзаконов. «Этим-то длинным путем, а не прямым анализом, хотя бы и оченьостроумным, чувств и душевных движении посетителей того или иного салона иликлуба, и будут положены прочные основания коллективной психологии»  (Ковалевский, 1910,0.27).

Врамках социологической традиции социальная психология и ее отдельные проблемыобсуждались в трудах правоведа Л.И.Петражицкого — основателя психологическойшколы права, с точки зрения которой «истинными мотивами, двигателямичеловеческого поведения» являются эмоции, а социально-историческиеобразования есть лишь их проекции — «эмоциональные фантазмы»(Петражицкий, 1908), Хотя методологическая основа такого подхода представляетсяуязвимой, сам факт апелляции к психологической реальности общественногопроцесса заслуживает внимания. В работе А.Копельмана уже в 1908 г. была поставленапроблема границ коллективной психологии (Кузьмин, 1967). По мнению ученого, этопсихология народного духа, проявляющегося в деятельности и переживаниях групплюдей и коллективов. Интересные идеи содержались в трудах Л.Н.Войтоловского,П.А.Сорокина и др.

Какуже отмечалось, наряду с обозначением коллективной психологии в рядуакадемических дисциплин ее вопросы начинают активно разрабатываться и впублицистике в связи с идейной борьбой тех лет. В данном случае необходимопрежде всего упомянуть имя Н.К.Михайловского, чья работа «Герои итолпа» (1896) дала толчок дискуссии, которую повели с Михайловскимреволюционные марксисты, и в наиболее острой форме — В.И.Ленин. ИнтересМихайловского к социальной психологии был связан с разработкой взглядовнародничества и поэтому в центре его внимания — проблемы массовой психологии.Он обосновывает необходимость выделения этой области в специальную ветвь науки,поскольку ни одна из существующих социальных наук не занимается изучениеммассовых движений как таковых. «Коллективная, массовая психология ещетолько начинает разрабатываться, — писал Михайловский, — и сама история можетждать от нее огромных услуг». По его мнению, для становления этой областиисследования важен анализ механизмов изменения психического состояния иповедения больших социальных групп. Эти и другие рассуждения автор использовалдля утверждения определенной общественной и политической позиции, и, возможно,именно это обстоятельство стимулировало в дальнейшем«ангажированность» российской социальной психологии различнымизадачами политической борьбы.

Нельзяполностью отрицать наличие связи нарождающейся социальной психологии собщественно-политическими течениями современности и внутри«психологической традиции», но эта связь значительно слабее. Самымкрупным явлением в этой области несомненно были фундаментальные работыВ.М.Бехтерева: «Объективная психология» (1907) и «Внушение вобщественной жизни» (1908). Если в первой книге преимущественно обсуждалсявопрос о предмете новой области науки (психологическая жизнь не толькоиндивидов, но и «групп лиц» — толпы, общества, народов), то во второйвсесторонне анализировался важнейший механизм воздействия — внушение,рассматриваемое не только на индивидуальном, но и на «коллективном» уровне.В обеих работах были заложены идеи будущей, всесторонне развитой концепции«коллективной рефлексологии», намечено экспериментальное исследованиеотношений между личностью и коллективом, влияния общения на социальныепроцессы, зависимости развития личности от организации различных типовколлективов. В.М.Бехтереву же принадлежит заслуга прочтения вПсихоневрологическом институте первого курса лекций по социологии, в которомбыли поставлены проблемы соотношения социологии и социальной психологии.

Вцелом же социально-психологические идеи в дореволюционной России развивалисьпреимущественно не в недрах психологии как таковой, а в рамках более широкогоспектра общественных дисциплин. Здесь следует искать корни той трансформации вистории социальной психологии, которая произошла после революции 1917 г. Вовсей системе общественных наук в России развернулась широкая дискуссияотносительно философских предпосылок научного знания. Особенно сложный комплекспроблем, связанных с природой марксистского обществоведения, возник, естественно,в социологии. Может быть, именно поэтому более частный вопрос о спецификесоциальной психологии здесь практически не обсуждался. Напротив, в психологииэти проблемы оказались в центре полемики — шла более широкая дискуссия онеобходимости перестраивания психологической науки на основаниях марксистскойфилософии (Будилова, 1971, 1983). Русская психологическая мысль еще дореволюции сформировала достаточно сильную традицию как в областиматериалистической ориентации (И.М.Сеченов, В.М.Бехтерев, Н.Н.Ланге,А.Ф.Лазурский и др.), так и в области идеалистической психологии(Г.И.Челпанов). Впрочем, в обоих случаях психология выступала каксамостоятельная, сложившаяся экспериментальная дисциплина. Г.И.Челпанову, вчастности, принадлежит заслуга создания в 1912 г. при философском факультетеМосковского университета Психологического института, ставшего крупнейшимцентром научных исследований.

Входе дискуссии 20-х гг. резко обозначилась тенденция к разработке новойматериалистической науки, основанной на марксистской философии. Эти поиски невоспринимались однозначно представителями общественности. Особое место вдискуссии занял Г.И.Челпанов. Не возражая против «соединения»марксизма с психологией, он акцентировал необходимость разделения психологии надве части: эмпирическую, выступающую в качестве естественнонаучной дисциплины,и социальную, базирующуюся на социокультурной традиции (Дрошевский, 1985).Основания для такого разделения действительно существовали, и Челпанов,опираясь на труды Русского Географического общества, видел их, в частности, втом, что в России уже давно сложились предпосылки для построения«коллективной психологии» или «социальной психологии». Посвидетельству Челпанова, в свое время Спенсер выражал сожаление, что незнаниерусского языка мешало ему использовать материалы русской этнографии для целейсоциальной психологии (Челпанов, 1924). Другая же сторона программы Челпановабыла обусловлена его критическим подходом к необходимости перевода всейпсихологии на рельсы марксизма. Социальную психологию он признавал той частьюпсихологии, которая обязана базироваться на принципах нового мировоззрения, вто время как эмпирическая психология, оставаясь естественнонаучной дисциплиной,вообще не должна быть связана с каким-либо философским обоснованием сущностичеловека, в том числе и с марксистским (Челпанов, 1924, 1927).

Посколькутакая точка зрения формально выражала признание права социальной психологии насамостоятельное существование, но ценой отлучения от марксистской философиидругой части психологии, она встретила сопротивление психологов, выступающих заполную перестройку всей системы психологического знания. Возражения Челпановуприняли различные формы. Наиболее существенными можно считать следующиепозиции: В.А.Артемов (1927) — коль скоро вся психология будет опираться нафилософию марксизма, на идею социальной детерминации психики, она в целомстановится «социальной»; К.Н.Корнилов (1929) — сохранение единствапсихологии мыслится в рамках реактологии путем распространения на поведениечеловека в коллективе принципа коллективных реакций, что отрицает необходимость«особой социальной психологии»; П.П.Блонский (1926) — социальнаяпсихология отождествляется с признанием социальной обусловленности психики, чтотакже не требует «отдельной» научной дисциплины.

Особоеместо в дискуссии принадлежало В.М.Бехтереву, выдвинувшему идею«коллективной рефлексологии», в предмет которой включаются: поведениеколлективов, поведение личности в коллективе, условия возникновения социальныхобъединений, особенности их деятельности, взаимоотношения их членов. Такоепонимание коллективной рефлексологии представлялось как преодолениесубъективистской социальной психологии, поскольку все проблемы коллективовтолковались как соотношение внешних влияний с двигательными имимико-соматическими реакциями их членов. Социально-психологический подходследовало обеспечить соединением принципов рефлексологии (механизмы объединениялюдей в коллективы) и социологии (особенности коллективов и их отношения собществом). Предмет коллективной рефлексологии определялся так:"… изучение возникновения, развития и деятельности собраний и сборищ…проявляющих свою соборную соотносительную деятельность как целое, благодарявзаимному общению друг с другом входящих в них индивидов" (Бехтерев, 1994,с.100). Хотя это было по существу определение предмета социальной психологии,сам Бехтерев настаивал на термине «коллективная рефлексология», какон говорил, «вместо обычного употребляемого термина общественной илисоциальной психологии» (там же, с.23),

Вконцепции В.М.Бехтерева содержалась весьма полезная идея: коллектив есть нечтоцелое, в котором возникают новые качества, возможные лишь при взаимодействиилюдей. Однако эти взаимодействия трактовались достаточно механистически:личность объявлялась продуктом общества, но в основу ее развития были положеныбиологические особенности и прежде всего социальные инстинкты; для объяснениясоциальных связей личности привлекались законы неорганического мира (тяготение,сохранение энергии и пр.), хотя сама идея биологической редукции и подвергаласькритике. Тем не менее заслуга Бехтерева перед последующим развитием социальнойпсихологии была огромна. В русле же дискуссии 20-х гг. его позицияпротивостояла позиции Челпанова, в том числе и по вопросу о необходимостисамостоятельного существования социальной психологии.

Дискуссияразвивалась преимущественно в недрах психологии, но участие в ней приняли ипредставители других общественных дисциплин. Из них прежде всего следуетназвать М.А.Рейснера, занимавшегося вопросами государства и права. Следуяпризыву видного историка марксизма В.В.Адоратского — обосновать социальнойпсихологией исторический материализм, — М.А.Рейснер принимает вызов построитьмарксистскую социальную психологию. Способ ее построения — прямое соотнесениефизиологического учения И.П.Павлова с историческим материализмом: социальнаяпсихология должна стать наукой о социальных раздражителях и их соотношениях сдействиями человека (Рейснер, 1925). Привнося в дискуссию багаж общих идеймарксистского обществоведения, Рейснер оперирует и соответствующими терминами ипонятиями: «производство», «надстройка»,«идеология» и пр. С этой точки зрения его позиция в дискуссии стоитособняком, во всяком случае, не включается непосредственно в полемику сГ.И.Челпановым.

Свойвклад в становление социальной психологии со стороны смежных дисциплин внес ижурналист Л.Н.Войтоловский (1925). С его точки зрения, предмет коллективнойпсихологии — психология масс. Он рассматривает ряд психологических механизмов,которые реализуются в толпе и обеспечивают особый тип эмоциональногонапряжения, возникающего между участниками массового действия. Методисследования — анализ отчетов непосредственных участников, а также наблюденийсвидетелей. Публицистический пафос работ Войтоловского проявляется и в призываханализировать психологию масс в тесной связи с общественными движениямиполитических партий.

Вцелом же итоги дискуссии оказались для социальной психологии достаточнодраматичными. Несмотря на субъективное желание ее участников построитьмарксистскую социальную психологию, эта задача в 20-е гг. выполнена не была,что в значительной мере обусловлено отсутствием четкости в понимании предметаданной науки. С одной стороны, она отождествлялась с учением о социальнойдетерминации психических процессов; с другой, предполагалось исследовать особыйкласс явлений, связанных с коллективом и порожденных совместной деятельностьюлюдей. В результате лишь первая трактовка предмета социальной психологииполучила права гражданства. Поскольку в этом понимании никакогосамостоятельного статуса для социальной психологии не предполагалось, попыткипостроения ее как особой дисциплины прекратились на довольно длительный срок.Социология же, как известно, в эти годы вообще оказалась под ударом, поэтомувопрос о существовании социальной психологии в ее рамках просто не поднимался.Даже в относительно более «безопасной» (в смысле идеологическогодиктата) области знания, каковой была психология, дискуссия приобрелаполитическую окраску, что тоже способствовало ее свертыванию: под сомнение былапоставлена принципиальная возможность существования социальной психологии всоциалистическом обществе. Все это на долгие годы отодвинуло решение проблемэтой науки.

Говоряо дискуссии 20-х гг., следует иметь в виду и общий фон развития социальнойпсихологии в мире. После первой мировой войны эта наука на Западе (прежде всегов США) пережила период бурного расцвета и приобрела вид развитойэкспериментальной дисциплины. Общая изоляция советской науки от мировой тоже становиласьфактом жизни, тем более в отраслях, связанных с идеологией и политикой. Поэтомуразвитие социальной психологии в мире в этот период было практически закрытодля отечественных ученых. Неудача дискуссии, вместе с этим обстоятельством,способствовала полному прекращению обсуждения статуса социальной психологии, иэтот период получил впоследствии название «перерыв» (Кузьмин, 1967).Тот факт, что социальная психология на Западе продолжала развиваться внемарксистской традиции, привел некоторых ученых к отождествлению ее с«буржуазной» наукой, а само понятие «социальная психология»стало интерпретироваться как синоним реакционной дисциплины, атрибут лишь«буржуазной идеологии» (Проблемы..., 1965).

Сейчасможно точно утверждать, что термин «перерыв» лишь отчастихарактеризует развитие отечественной социальной психологии: перерывдействительно был, но лишь в «самостоятельном» существовании этойдисциплины, в то время как отдельные исследования, социально-психологические посвоему предмету, продолжали осуществляться, в частности, в рамках философии(Г.В.Плеханов), педагогики (Макаренко, 1963; Залужный, 1930), общей психологии.Особое место здесь занимают работы Л.С.Выготского, чья роль в подготовкесамостоятельного существования социальной психологии хорошо известна (Андреева,1996а). Начав с идеи об историческом происхождении высших психических функций,Выготский развил далее мысль о культурно-исторической детерминации процесса ихразвития. Широко известны его гипотезы об опосредованном характере психическихфункций и о происхождении внутренних психических процессов из деятельности,первоначально «интерпсихической» (Выготский, 1983, с.145).

Врамках психологии были и другие, довольно неожиданные, «приближения»к социально-психологической проблематике. Это прежде всего разработка проблемпсихотехники (И.Н.Шпильрейн, С.Г.Геллерштейн, И.Н.Розанов). Судьба самойпсихотехники складывалась не просто, в частности, из-за ее «связей» спедологией, но в период относительно благополучного существования психотехническиеисследования в определенном смысле смыкались с социально- психологическими.Разрабатывая проблемы повышения производительности труда, психологической ифизиологической основ трудовой деятельности, психотехники широко использовалиарсенал методических приемов, свойственный социальной психологии, — тестирование, анкетные опросы и т.д. Довольно близко к психотехническимисследованиям стояли и работы Центрального Института труда (А.К.Гастев), гдетруд трактовался как творчество, в процессе которого вырабатывается особая«трудовая установка» (Будилова, 1971, 1983).

Всеэто позволяет говорить о том, что абсолютного «перерыва» в развитиисоциальной психологии в СССР, даже и в годы ее запрета, не было. Что касаетсясопутствующей всем этим начинаниям идеологической критики, то она, увы, быладостаточно типичной и для других отраслей знания. Предание социальнойпсихологии анафеме (как «буржуазной науки»), к счастью, не разрушилонаучный потенциал, понемногу накапливавшийся в отдельных смежных областях.

Вконце 50-х — начале 60-х гг. развернулся второй этап дискуссии о предметесоциальной психологии и вообще о ее судьбе в советском обществе. Этомуспособствовало два обстоятельства. Во- первых, все расширяющиеся запросыпрактики. Решение экономических, социальных и политических проблем требовалоболее пристального анализа их психологической стороны. Во-вторых, произошлиизменения и в общей духовной атмосфере общества. Некоторое смягчениеидеологического пресса и начавшаяся «оттепель» позволили снять клеймо«буржуазности» с социальной психологии (также, впрочем, как и ссоциологии) и обсуждать ее дальнейшую судьбу. Немаловажно и то, чтоустановились контакты с зарубежной наукой, и это обусловило знакомство ученых сситуацией в области мировой социальной психологии.

Разбросмнений в дискуссии был связан с участием в ней как психологов, так исоциологов. Несмотря на недоказанность многих мнений, новая дискуссия имелаогромное значение для дальнейшего существования и развития социальнойпсихологии. Достаточно полный анализ ее содержания (Андреева, 1996-б) приводитк общему выводу: в целом дискуссия положила начало конструированию социальнойпсихологии как относительно самостоятельной дисциплины. На первых порах онаприобрела свое место в составе психологическом науки и по целой совокупностипричин стала институциализироваться как психологическая дисциплина. Она занялапрочное место в структуре научных международных конгрессов по психологии(начиная с 1963 г.). В 1962 г. в Ленинградском университете открылась первая встране лаборатория социальной психологии, а в 1968 г. — кафедра с таким женазванием (в МГУ такая кафедра была создана в 1972 г.). Обе кафедры возникли нафакультетах психологии по той простой причине, что социологических факультетовтогда не было. В то же время были организованы многочисленныесоциально-психологические лаборатории и центры при психологических учрежденияхили непосредственно «в практике», например, на промышленныхпредприятиях. Более далеким отзвуком этой ситуации явилось и то, что в перечнепрофессий, по которым ВАК СССР присваивала ученые степени кандидата и докторанаук, социальная психология оставалась в рубрике «психологическиеспециальности», получив номер 19.00.05. Много позже (в 1987 г.) и внутрисоциологии появилась специальность 19.00.05.

Посколькусоциальная психология «проходила» по рубрике психологическихдисциплин, ее взаимоотношения с марксизмом строились по иной модели, чем всоциологии. Хотя общий итог дискуссии и заключался вновь в формулированиизадачи построения марксистской социальной психологии, но ее решение приобреталоспецифическую форму. Марксистский подход здесь не выступал как прямойидеологический диктат, но заявлял о себе преимущественно как некоторыйфилософский принцип, преломленный в общепсихологической теории. Это не означало,что идеологические «вкрапления» отсутствуют в проблематике социальнойпсихологии. Наиболее ярко они проявлялись при оценке западных школ социальнойпсихологи», но не как прямые политические обличения, а скорее как критика«ложной методологии» (Андреева, Богомолова, Петровская, 1978).Апелляции к идеологии присутствовали и в освещении некоторых конкретныхпроблем, например, проблемы коллектива, «психологии социалистическогосоревнования» и пр. Однако и здесь «идеологический диктат» ненасаждался цензурой или прямым вмешательством со стороныпартийно-государственных органов, скорее, он проявлялся как «внутренняяцензура», поскольку основная масса профессионалов была воспитана втрадициях марксистской идеологии.

Гораздоважнее опосредованное «проникновение» марксизма в социальнуюпсихологию через философские основания общей психологии. Психологическая теориядеятельности, созданная на основе учения Л.С.Выготского окультурно-исторической детерминации психики и разработанная в трудахС.Л.Рубинштейна, А.Н.Леонтьева, А.Р.Лурии, была принята большинствомпредставителей психологической науки в СССР, хотя и в ее различных вариантах.Наиболее полно она была интернализована в московской школе, на психологическомфакультете МГУ, где деканом был А.Н.Леонтьев. Кардинальная идея этой теории,заключающаяся в том, что в ходе деятельности человек не только преобразует мир,но и развивает себя как личность, как субъект деятельности (Леонтьев, 1972,1975), была воспроизведена в социальной психологии и «адаптирована» косновному предмету ее исследования — группе (Петровский, 1967). Содержаниепринципа деятельности раскрывается в данном случае в понимании деятельности каксовместной, а группы как субъекта, что позволяет изучать ее характеристики какатрибуты субъекта деятельности. Это в свою очередь позволяет трактоватьотношения совместной деятельности как фактор интеграции группы. Наиболее полноевыражение этот принцип получил позже в психологической теории коллектива.

Принятиедеятельности как важнейшего методологического принципа в значительной степениобусловило весь «образ» советской социальной психологии. Во-первых,был сделан акцент на исследование не лабораторных, а реальных групп, посколькулишь в них присутствовали «живые» социальные связи и отношениям во-вторых, определилась логика построения предмета социальной психологии,охватывающего практически все традиционные области этой дисциплины. Ееспецифика проявляется лишь в такой трактовке и последовательности изложенияэтих проблем, которые продиктованы принятием принципа деятельности (Андреева,1996а).

Преломленнаятаким образом марксистская методология не отгораживала отечественную социальнуюпсихологию от мировой традиции развития науки. Напротив, некоторые следствия изприложений теории деятельности оказались весьма близкими современным поискам,особенно европейской социальной психологии, подчеркивающей необходимость учета«социального контекста» (Андреева, Богомолова, Петровская, 1978).Определенную роль в таком содержательном оформлении социальной психологиисыграла и общекультурная традиция российской мысли, задавшая большую, чем,например, в американской социальной психологии, ориентацию на гуманитарныйхарактер знания или как минимум на примирение сциентистских и гуманистическихпринципов (например, в наследии М.М.Бахтина) .

Такимобразом, итогом второго этапа дискуссии о социальной психологии стало полноепризнание ее права на существование как особой «маргинальной»дисциплины (Социальная психология: саморефлексия..., 1995), что уравняло еестатус у нас с тем, который характерен для всего мирового сообщества.Завершение дискуссий означает новый этап развития социальной психологии в нашейстране, новый этап ее истории (см. Введение..., 1994). Исследование этого этапапредставляется особенно необходимым, ибо он приходится на период радикальныхпреобразований в России, что не может не высветить новых граней в развитии всехдисциплин, так или иначе связанных с анализом положения человека в обществе.

Список литературы

Андреева Г.М. Социальнаяпсихология. М., 1996-а.

Андреева Г.М. Социальнаяпсихология // Социология в России /Под ред. В.А.Ядова. М., 1996-б.

Андреева Г.М.,Богомолова Н.Н., Петровская Л.А. Современная социальнаяпсихология на Западе. Теоретические ориентации. М., 1978.

Артемов В.А. Введениев социальную психологию. М., 1927.

Бехтерев В.М. Объективнаяпсихология. Вып.1-3. Спб., 1907- 1912.

Бехтерев В.М. Внушениев общественной жизни. Спб., 1908.

Бехтерев В.М. Коллективнаярефлексология // Бехтерев В.М. Избранные работы по социальной психологии. М.,1994.

Блонский П.П. Очеркнаучной психологии. М., 1926.

Будилова К.А. Философскиепроблемы в советской психологии. М., 1971.

Будилова К.А. Социально-психологическиепроблемы в русской науке. М., 1983.

Введение впрактическую социальную психологию /Под ред. Ю.М.Жукова, Допетровской,О.В.Соловьевой. М., 1994.

Войтоловский Л.Н. Очеркиколлективной психологии в двух частях. М., Л., 1925.

Выготский Л.С. Историяразвития высших психических функций // ВыготскийЛ.С. Собр.соч.: В 6 т. Т.3. М., 1983.

Залужный А.С. Учениео коллективе. М.; Л., 1930.

Ковалевский М.М. Социология.Т.1. Спб., 1910.

Корнилов К.Н. Учебникпсихологии, изложенный с точки зрения диалектического материализма. М.; Л.,1929.

Кузьмин Е.С. Основысоциальной психологии. Л., 1967.

Леонтьев А.Н.Проблемы развития психики. М., 1972.

Леонтьев А.Н. Деятельность.Сознание. Личность. М., 1975.

Макаренко А.С. Коллективи личность // Макаренко А.С. Собр. соч. Кн.5. Львов, 1963.

Михайловский Н.К. Героии толпа. Спб., 1896.

Петражицкий Л.И. Введениев изучение права и нравственности. Эмоциональная психология. Спб., 1908.

Петровский А.В. Историясоветской психологии. М., 1967.

Проблемы общественнойпсихологии /Под ред. В.Н.Колбановского и Б.Ф.Поршнева. М., 1965.

Рейснер М.А. Проблемысоциальной психологии. Ростов-на-Дону, 1925.

Социальная психология /Подред. П.П.Предвечного и Ю.А.Шерковина. М., 1975.

Социальная психология:саморефлексия маргинальности. М., 1995.

Челпанов Г.И. Психологияи марксизм. М., 1924.

ЧелпановГ.И. Спинозизм и материализм (Итоги полемики о марксизме в психологии).М.,1927.

ЯрошевскийМ.Г. История психологии. М., 1985.

АндрееваГ. М. К истории становления социальной психологии в России

www.ronl.ru

Смотрите также

• 
  Реферат методы и формы экологического воспитания дошкольников
• 
  Первая медицинская помощь при остановке сердца реферат
• 
  Реферат археологические памятники палеолита на территории россии
• 
  Реферат наиболее важные естественнонаучные идеи и открытия
• 
  Информатика как единство науки и технологии реферат
• 
  Реферат информатика как единство науки и технологии
• 
  Реферат научные философские и религиозные картины мира
• 
  Научные философские и религиозные картины мира реферат
• 
  Реферат использование компьютерных сетей в медицинских организациях
• 
  Исторические судьбы россии в творчестве блока реферат
• 
  Обеспечение личной безопасности и сохранение здоровья реферат