«…К одной доле истолченного корня кардамона добавить долю лакрицы, половину доли цедры и две доли выжимки масличного листа. Тщательно перемешать и проварить в виноградном смусе. Готовое питьё пересыпать сверху амфорной плесенью с прошлогоднего вина. Давать больному два оксибафа перед сном в течение трех дней… На лоб прикладывать кусок материи, вымоченной в теплом уксусе и двери открыть для свежего ветра…»….
Этому рецепту почти две тысячи лет. Его изобрел замечательный доктор Клавдий Гален, живший в эпоху расцвета римской империи. В 164 году нашей эры император Марк Аврелий приказал врачу прибыть в Рим, чтобы излечить свою 8-летнюю племянницу Корнелию Друзилу от долгой горячки.
Гален в то время числился штатным лекарем школы гладиаторов города Пергама. 12 лет он лечил колотые и резаные раны, анатомировал погибших на арене бойцов. Эта врачебная практика заложила основы современной практической хирургии, позволила ему описать функции всех человеческих мышц и опубликовать более 400 трактатов по фармакологии внутренних болезней.
Истолченный корень кардамона, лакрица, виноградный осадок и амфорная плесень – древний аналог современного цитрамона. Вместо ацетилсалициловой кислоты была амфорная плесень, фенацетин заменила лакрица, лимонную кислоту – цедра, а функцию кофеина выполняли выжимка масличного листа и виноградный смус (молодой винный камень).
Клавдий Гален вылечил императорскую племянницу и начал практиковать в Риме. Пятьдесят лет врачебной деятельности сделали лекаря популярным среди горожан. После смерти врача римский Сенат распорядился выпустить серебряную монету с профилем гениального доктора.
Через сто пятьдесят лет сборная когорта воинов I Италийского,V Македонского и ХI Клавдиева легионов расположится гарнизоном в Ольвии. Легионеры принесут с собой эффективную медицину древнего мира и откроют в Северном Причерноморье первый военный госпиталь – валетудинарий.
Врачевание античное и варварское
Ольвия – самая дальняя территория греческой колонизации. Теплолюбивые выходцы из Милета никогда не забирались так далеко на север. Колонисты страдали от холода и непривычной пищи. Они часто болели и умирали. Передовая античная медицина «не работала» в новом климате.
Первая волна греков-поселенцев, по мнению археологов, погибла уже через 5 – 10 лет после прибытия в Северное Причерноморье. Статистика архаических некрополей ольвийской периферии фиксирует множество костяков детских и подростковых погребений. Ольвиополиты дорого платили за свою новую родину.
Шло время, налаживались контакты с местным населением, перенимался древний медицинский опыт автохтонных племен. Появилась новая фармакология непривычных растений, возникли способы лечения неизвестных заболеваний. Постепенно симбиоз античного и варварского врачевания утвердился на всей территории Ольвийского государства.
Что представляла собой медицина этого пограничного края? Какие болезни посещали греческих колонистов? От каких недугов страдали местные племена? Как осуществлялась врачебная помощь в древности и где набирались опыта первые доктора?
Вопросов много. Ответ на них может дать палеопатология - молодая наука, возникшая на стыке нескольких дисциплин: антропологии, палеоботаники, археологии, палеозоологии и др.
Человек есть то, что он ест
Встреча варварской и античной цивилизаций на землях будущей ольвийской периферии сопровождалась глобальным «пищевым стрессом». Греки прибыли в суровый край с теплого побережья Малой Азии, где устоявшиеся растительные культуры веками формировали продовольственную цепочку человека. Белковая структура мяса животных, углеводы фруктов и злаковых растений отличались на молекулярном уровне от флоры и фауны Северного Причерноморья.
Местное население имело свои гастрономические традиции и не собиралось их менять в угоду пришельцам. Греки покупали у окрестных племен «другое» зерно, «другие» мясо, жиры и молоко, а аборигены постепенно втягивались в вино - масличное питание колонистов.
На генетическом уровне начался конфликт ферментов. Ольвиополиты пили вино и были счастливы, скифы, напротив, быстро становились алкоголиками. В «Истории» Геродота рефреном звучит поговорка: «Пьяный, как скиф». Греческое вино стало катастрофой для кочевников. В крови скотоводов отсутствовал фермент «алкоголь дегидрогиназа», который отвечает за распад этанола в организме человека и абстиненцию (привыкание) к алкоголю.
Греческий камфар
Пьянство скифов отразилось в керамической архитектуре этих племен. Если греки лениво тянули вино из камфаров с рюмочной ножкой (их было удобно ставить на стол), то грубые кочевники пили неразбавленный уксус из скифоса, который можно поставить на ровную поверхность только вверх дном, полностью опорожнив сосуд.
Пищевой конфликт цивилизаций породил взрыв детской смертности и укоротил жизнь человека. Новейшие исследования палеопатологов говорят о том, что средняя продолжительность жизни ольвиополитов - мужчин составляла 30 лет, женщин – 28. До прихода греков в Северное Причерноморье этот показатель у местных племен был 33 и 30 лет соответственно.
Полная адаптация к новой пище у населения ольвийской хоры произошла только в эпоху эллинизма (конец IV – начало I вв. до н.э.). Через триста лет совместного бытия ассимилированные потомки эллинов и варваров обрели единую гастрономию и стали болеть уже другими болезнями.
Недуги старые и новые
Современная палеопатология располагает ограниченным набором средств для определения номенклатуры древних заболеваний. Специалисты могут диагностировать только те болезни, которые оставили следы на костных останках человека.
В 2000 году археологическая экспедиция Николаевского областного краеведческого музея провела масштабные раскопки античного некрополя на юго-западной окраине села Кателино Очаковского района. Было вскрыто более 300 погребений сельской округи Ольвийского государства. Устоявшаяся топонимика древнего кладбища имела свои детский, военный и женский секторы. Отдельно были захоронены богатые землевладельцы, отдельно – бедные общинники.
Перед археологами открылась медицинская карта античного деревенского некрополя. Примерно у 20% костяков в детских погребениях прослеживались рахитичные отклонения от нормы, почти у всех наблюдалось истончение костей из-за недостатка кальция в продуктах. В половине женских захоронений имелась явная патология лордозного (в сторону спины) искривления позвоночника – следствие непосильной физической работы.
Костные останки в могилах воинского сектора хранили следы колющих и рубленых ран. На черепе одного мужского костяка археологи насчитали 5 (!) следов заживших вдавленных переломов – свидетельство искусной работы древних хирургов.
Палеопатологи справедливо отмечают в древнегреческих полисах малое количество хронических заболеваний. Иммунная система человека в новых климатических условиях не могла долгое время противостоять различного рода воспалительным процессам. Бронхиты и простуды в результате переохлаждения организма протекали быстро и почти всегда заканчивались летальным исходом. Вялотекущее хроническое недомогание могли себе позволить только представители зажиточной элиты, которым был доступен квалифицированный врачебный уход. Для бедных общинников и рабов долгая болезнь означала верную смерть.
В городском некрополе Ольвии практически нет костяков с явно выраженными следами кариеса зубов. Это заболевание отмечается только в захоронениях деревенской округи греческого полиса. В 1994 году при раскопках античного некрополя «Дидова хата» обнаружено погребение 10-летнего мальчика, у которого был полный рот кариесных зубов.
В среде колонистов эллинистического времени распространялся пародонтоз. Следы этой болезни встречаются почти в каждом шестом захоронении ольвиополитов.
Медицинская наука неравномерно развивалась в безмерном пространстве греческой ойкумены. На территории государств Афинского морского союза существовали десятки врачебных центров с богатыми традициями. Наиболее известными были родосская, киренская, кротонская, книдская и косская школы. Самая титулованная медицинская академия, из которой вышел знаменитый Гиппократ, располагалась на острове Кос.
Гиппократ был странствующим доктором. Он, конечно же, не был «отцом медицины», которая уже существовала до него несколько тысяч лет. Однако такие научные трактаты, как «Прогностика», «О воздухах, водах, местностях», «О переломах», «О ранах головы» и «О вправлении суставов», сделали его бессмертным во времени.
Передовая медицина путешествовала с греческими колонистами по всему античному миру. В III веке до нашей эры она утвердилась и в Ольвии.
Пинцет, скальпель, катетер
Медицинская практика в Ольвийском полисе - сакральное ремесло. Культ Асклепия был одним из самых популярных среди горожан.
Согласно легенде, Асклепий был рожден кесаревым сечением, которое произвел его отец Аполлон, вырвавший новорожденного младенца из чрева умирающей матери Корониды — дочери огненного титана Флегия. Искусству врачевания Асклепий обучался у мудрого кентавра Хирона, которому Аполлон поручил воспитание сына. Вскоре ученик превзошел своего учителя и научился не только исцелять больных, но и возвращать к жизни умерших, что вызвало гнев бога подземного мира и царства мертвых Аида.
Медицинское обслуживание в Ольвии было поставлено на государственную основу. В собрании ольвийских архонтов доктор присутствовал в обязательном порядке.
Именно здесь археологи обнаружили самую большую коллекцию древних медицинских инструментов, которая сегодня хранится в Киевском историческом музее. Всего 52 предмета. Бронзовые ушные зонды, серебряные катетеры и пинцеты, оригинальные инструменты для извлечения наконечников стрел и прижигатели ран, трепанирующее зубило и расширители сосудов.
Ольвийские хирурги делали ампутации конечностей, удаляли камни из мочевого пузыря, в случае смерти роженицы делали кесарево сечение и спасали младенца, лечили переломы и вывихи, вырезали аппендицит и трепанировали черепную коробку.
Зимой 2000 года жители села Парутино, доведенные до отчаяния нищетой и бескормицей, вышли с лопатами на территорию Ольвийского некрополя. Они за два месяца разграбили две сотни античных погребений. Городское кладбище в древности охранялось и потому почти все захоронения сопровождались погребальным инвентарем. Парутинцы спасли своих детей от голода, но… полностью уничтожили историю греческого полиса классического периода.
На место катастрофы прибыли археологи областной инспекции по охране памятников истории и культуры. Разрытый некрополь представлял печальное зрелище. Вскрытые могилы, обломки керамической посуды и разбросанные костяки древних ольвиополитов. В одном из грабительских отвалов обнаружили череп взрослого мужчины.
В левой лобной доле было просверлено аккуратное отверстие диаметром 3,5 сантиметра, закрытое латунной пластиной. Древний хирург взял римский статер, расплющил монету на наковальне и закрыл дыру в черепе пациента. Края пластины успели закальцинироваться толстым слоем, а это значит, что операция прошла удачно и человек жил еще какое-то время.
Ольвийская медицина «умерла» вместе с городом. Античное врачевание прервет свое поступательное развитие в темном средневековье. Церковь запретит анатомировать трупы, и хирургия надолго превратится в побочную специализацию цирюльников, кузнецов и банщиков. Впрочем, это совсем другая история.
источник
Похожие материалы:www.softmixer.com
Предисловие 5
Глава I. Краткие литературные данные 8 1. Несколько слов об антропогенезе — 2. Обзор некоторых литературных данных по палеопатологии 10 3. О реконструкции внешнего облика на основании найденных костных остатков и реальные возможности обобщенной и портретной реконструкции 18
Глава II. Опорные пункты при анатомическом и рентгенологическом изучении возрастных и индивидуальных особенностей ископаемых костей. Возможность выявления некоторых черт облика человека 27 1. Возрастные и индивидуальные особенности скелета человека — 2. Некоторые индивидуальные особенности облика человека и их проявления в скелете 35
Глава III. Патологические изменения на ископаемых костях людей разных эпох. Материалы по нозологическим группам 44 1. Дегенеративно-дистрофические ффандения костно-суставного аппарата (деформирующий артроз, спондилоз, спондилоартроз и остеохондроз межпозвонковых дисков) — 2. Проявления старения и патологические изменения в коротких связках позвоночника 57 3. Травматические изменения и их последствия 60 4. Местный оссифицирующий травматический миозит (фиброзит) 72 5. Кифоз подростков 76 6. Туберкулезные поражения костно-суставного аппарата 79 7. Остеомиелит 88 8. Сифилитические поражения 93 9. Множественные многослойные периоститы трубчатых костей (синдром Мари—Бамбергера) 103 10. Последствия отморожения 107 11. Болезнь Бехтерева (прогрессирующая одеревенелость позвоночника, или анкилозирующий спондилоартрит) 110 12. Фиксирующий лигаментоз 115 13. Рахит 118 14. Исход остеохондропатии головки бедренной кости — 15. Частичный остеохондролиз (частичный асептический некроз, или рассекающий остеохондрит) 120 16. Болезнь Кашина—Бека (уровская болезнь) 121 17. Состояние зубов и челюстей и их болезни 125 18. Подагра 129 19. Болезнь Пэджета (деформирующая остеодистрофпя) 130 20. Опухолевидное изменения костей и доброкачественные опухоли 133 21. Злокачественные опухоли костей. Метастазы рака в кости 140 22. Варианты и аномалии костей 155 23. Более редкие приобретенные деформации различного происхождения 166 24. Следы оперативного вмешательства на ископаемых костях человека 173 25. Некоторые адаптационно-компенсаторные изменения в скелете 175
Глава IV. Палеопатологическая характеристика костных материалов из погребений разных эпох в различных географических пунктах 180 1. Костные материалы из Минусинской котловины Красноярского края (начиная с неолита до VI—XIV вв. н. э.) — 2. Костные материалы из Забайкалья (II тысячелетие до н. э. — VIII—X вв. н. э.) 189 3. Костные материалы из раскопок на территории Алтайского края (начало II тысячелетия до н. э.—VIII—X вв. н. э.) 190 4. Костные материалы из раскопок в Тувинской автономной республике (V—III вв. до н. э.—XIII—XVII, XIX вв. н. э.) 191 5. Кости из раскопок сарматских захоронений в Поволжье и других районах (IV в. до н. э.—IV в. н. э.) 193 6. Костные материалы из Эски-Кермена (V—XIII вв.) 195 7. Кости людей из городища Саркел—Белая Вежа (X—XI и начало XII в.) 197 8. Кости людей из правобережной крепости па Дону (начало IX в.) 201 9. Костные материалы из Приладожья (X—XII вв.) 205 10. Кости людей из раскопок разрушенного древнерусского городища близ Шепетовки 208 11. Костные материалы из старых погребений в г. Вятке(XVII—XVIIIвв.) 211
Глава V. Палеолитические и мезолитические костные материалы 216 1. Рентгенологическое исследование костей взрослого неандертальца из грота Киик-Коб — 2. Ребенок-неандерталец из грота Тешик-Таш 225 3. Мужской скелет из погребения мезолитической эпохи в гроте Мурзак-Коба в Крыму 234 4. Женский скелет с отрублеппыми пятыми пальцами из погребения мезолитической эпохи в гроте Мурзак-Коба в Крыму 237
Глава VI. Реконструкция некоторых черт физического облика людей, живших в рабовладельческую и феодальную эпохи 244 1. Скелет хана или вождя из урочища Шибэ на р. Урсуле в Горном Алтае (I в. до н. э.) — 2. Нижняя челюсть скифского царяи куль-обская ваза (IV в. до н. э.) 248 3. Скелет великого князя ЯрославаМудрого 250 4. Скелет великого князя АндреяБоголюбского 261 5. Скелеты новгородских посадников Дмитрия Мирошкинича и Семена Борисовича (из погребений начала XIII в.) 269 6. Скелеты людей из средневекового замка Анберд в Армении(VII—XIIIвв.) 278
Некоторые обобщения 282 Summary 289 Именной указатель 293 Предметный указатель 296
Настоящая книга — результат многолетних исследований заведующего Кафедрой рентгенологии и радиологии и Музеем возрастной остеологии, патоостеологии и палеопатологии 1-го Ленинградского медицинского института, члена-корреспондента Академии медицинских наук СССР проф. Д. Г. Рохлина — единственная по палеопатологии на русском языке. В монографии изложены результаты изучения десятков тысяч ископаемых костей людей различных эпох — с древнекаменного века и до близких нам времен. Освещены развитие и старение костей, варианты, аномалии, древность и характер заболеваний, продолжительность жизни людей в прошлом. Показаны индивидуальные особенности скелета, своеобразие патологических изменений и их рентгенологическое отображение. Этот оригинальный труд несомненно привлечет внимание интересующихся общими медико-биологическими проблемами и будет полезен для современной врачебной практики. Книга рассчитана на широкий круг читателей — биологов, антропологов, этнографов и врачей, особенно рентгенологов, хирургов и судебно-медицинских экспертов. Ответственный редактор Г. Ф. Дебец
ПРЕДИСЛОВИЕ Предлагаемая книга является первой на русском языке монографией по палеопатологии человека. Несколько монографий по палеопатолсгии человека и животных издано за рубежом. Имея несомненную научную ценность, они обеспечили признание этой новой науки и растущий интерес к соответствующим исследованиям. Обнаружив наличие многих патологических изменений на ископаемых костях, авторы опубликованных монографий не стремились, однако, показать, какое значение может иметь изучение болезней древних людей для современной врачебной практики. Между тем это является одной из важных задач настоящей монографии. Кроме того, интересуясь прошлым народов других стран, мы естественно уделяем большое внимание тому, что было у нас. Знание прошлого, с которым мы соединены множественными неразрывными связями, помогает настоящему, позволяет правильнее его понимать. В представлениях еще многих современных людей не только об отдаленном прошлом, но даже о недавнем нередко причудливым узором сплетены правда и небылицы. Необходимы более точные сведения о предках человека, их жизни и болезнях, а не сказки, в которых крупицы действительности смешаны с суеверием,^^стикой, неосуществленными мечтами. Изучение древности и частоты заболеваний, преждевременной изнашиваемости, географического распространения патологических процессов и продолжительности жизни людей предшествующих эпох представляет несомненный интерес и для врача, и для истории культуры. Найденная кость человека — не только символ смерти, как это нередко многими воспринимается. Являясь доказательством когда-то существовавшей жизни, кость как часть человека может что-то рассказать о его жизни. В силу корреляций между отдельными костями каждая кость может быть использована для частичной реконструкции всего скелета и для распознавания некоторых особенностей организма. Можно с большей или меньшей точностью сказать, какой была данная кость у живого человека. Часто это — свидетельство некоторых особенностей жизни данного человека, своеобразных условий труда и быта, перенесенных травм и заболеваний, а иногда и причины смерти. Опытный врач, исследовавший сотни и тысячи людей с аналогичными патологическими изменениями, знает, что можно увидеть и установить в этих случаях у людей и что они расскажут о своем заболевании и переживаниях. Поэтому существует возможность на основании современных врачебных знаний как бы частично оживить ископаемые кости, внести краски жизни, воспроизвести какие-то черты облика человека, возрастные и некоторые конституциональные особенности. По состоянию костей можно с достаточной точностью изобразить физически крепкого, а также и немощного человека, осанку и походку старика и преждевременно состарившегося, вид искалеченного травмами или болезнями, представить недомогания, переживания при тяжелых страданиях. Обнаруженные во многих случаях патологические изменения позволяют сказать, что больной или раненый нуждался в длительной помощи, заботе и уходе и был ли он ими обеспечен. Это раскрывает определенные условия жизни в отдаленные времена. Частота болезней, высокая детская смертность, редкость старческих скелетов в предшествующие эпохи полностью развенчивают миф о «золотом веке». Иногда найденные человеческие кости убедительно свидетельствуют об ужасных трагедиях населения целых городов, о поголовном избиении даже стариков, женщин и детей. При изучении ископаемых костей нередко удается как бы оживить забытые события, установить дополнительные данные о некоторых исторических фигурах и, приподняв завесу времени, преодолеть могильное молчание столетий и тысячелетий. Анатомо-антропологическое и рентгенографическое изучение ископаемых костей позволяет удовлетворить естественный интерес к прошлому. Вместе с тем оно показывает многообразие нормы и патологии, огромное число связующих их звеньев (во все эпохи, как и в настоящее время) и возможность их рентгенологического отображения. Выясняются новые данные из области истории культуры в тех ее проблемах, которые связаны с древней медициной. Наиболее примитивными средствами медицины несомненно пользовались на заре становления человека. В качестве же известной системы знаний и практического умения медицина получила признание не только начиная с учения Гиппократа, но и за несколько тысячелетий до него. В древнем Египте прославился знаменитый врач Имготеп, живший 5000 лет назад, обожествленный после смерти. Однако и на территории СССР тогда же и значительно раньше, начиная с мезолита и неолита, прибегали к врачебным мероприятиям, эффект некоторых из них надо считать изумительным. Чем больше мы изучали ископаемые кости со следами патологии, сопоставляя их с рентгенограммами, тем больше эти кости становились нашими «учителями». В своей практической врачебной деятельности, затрудняясь расшифровать рентгенограмму, мы обращаемся к своим молчаливым «учителям» за помощью и часто получаем ее. Поэтому, располагая, казалось бы, большим количеством патологически измененных костей, мы все же с любовью увеличиваем число наших «советников». Нас интересовали ископаемые кости людей, живших не только в отдаленнейшие времена, но и несколько тысяч и даже сот лет назад. Кости людей, умерших сравнительно недавно, тоже могут обогатить наши знания и практическую работу. Ведь это — следы болезней людей, интересы и переживания которых нам ближе и понятнее таковых у питекантропов и неандертальцев и даже людей мезолитической и неолитической эпох. На протяжении не только столетий, но и многих тысячелетий не изменились источники и порядок окостенения, форма, размеры и структура костей, проявления старения в них. Обнаруженные разнообразные патологические изменения характеризуются теми же признаками, которые можно проследить на мацерированных костях недавно умершего человека. Не было найдено человеческих костей (к какой бы эпохе они ни относились), особенности которых нельзя было бы расшифровать. Однако некоторые патологические изменения наблюдались чаще, чем теперь, и были выражены резче. Это, в частности, относится к травматическим изменениям и дегенеративно-дистрофическим поражениям. Зато адаптационнокомпенсаторные признаки наблюдались на некоторых ископаемых костях значительно чаще, чем теперь, и были выражены отчетливее. Ценя каждую заслуживающую внимания находку на одиночных костях и даже на их обломках, бережно их сохраняя, мы особое внимание уделяли возможностям, позволяющим изучить состояние целого скелета или многих его костей, поскольку это разрешало в большей мере уточнить общее состояние, выявить ту или иную степень приспособления к патологическому процессу или отсутствие такового. Грандиозные стройки в значительной мере изменили географию целого ряда областей нашей Родины. Во время проводившихся там работ было собрано огромное количество памятников материальной культуры, а также и кости людей различных эпох. Кости многих тысяч людей, найденные советскими археологами и антропологами во время раскопок на территории европейской и азиатской частей СССР, охотно предоставляются в течение 35 лет нам и нашим сотрудникам для изучения патологических изменений, возрастных и индивидуальных особенностей. Часть этих костных материалов, точно датированная в отношении времени захоронения археологами и историками, была передана нам для хранения и экспозиции. Это позволило нам создать при Кафедре рентгенологии и радиологии 1-го Ленинградского медицинского института самый крупный в СССР Музей возрастной и индивидуальной остеологии, патоостеологии и палеопатологии. Музей обеспечил существенное улучшение преподавания студентам и врачам конституциональной анатомии и рентгеноанатомии опорно-двигательного аппарата и диагностики повреждений, заболеваний и аномалий костей и суставов. На ископаемых костях нами был выявлен анатомический субстрат рентгенологически прослеживаемых изменений, ранее недостаточно или вовсе не изученных, были установлены некоторые новые существенные диагностические опорные пункты, которыми мы теперь пользуемся в практической деятельности. Экспонаты музея были использованы во многих монографиях, учебных пособиях, докторских и кандидатских диссертациях, в нескольких сотнях опубликованных статей. За предоставление для учебных и научных целей ископаемых костей человека и соответствующих историко-археологических данных мы многим обязаны Институту этнографии АН СССР, Институту археологии АН СССР, Государственному Эрмитажу, Этнографическому отделу Русского музея и в особенности археологам, историкам и антропологам М. И. Артамонову, Н. Н. Воронину, В. В. Гинзбургу, М. П. Грязнову, М. К. Каргеру, И. А. Орбели, Г. И. Петрову, В. И. Равдоникасу, С. И. Руденко, П. С. Рыкову, Г. П. Сосновскому, С. П. Толстову, В. П. Якимову и многим другим. Считаю своим долгом отметить многолетнюю помощь В. С. Майковой-Строгановой, А. Е. Рубашевой, М. А. Финкелыптейн, Н. С. Косинской, Г. А. Третьяковой, Е. И. Преловой, 3. Б. Альтмана, В. И. Садофьевой и Н. П. Маклецовой, в разное время участвовавших в отборе и изучении ископаемых костных материалов и в создании музея. Некоторые части глав настоящей монографии представляют результаты исследований, выполненных совместно с моими сотрудниками. Глава I КРАТКИЕ ЛИТЕРАТУРНЫЕ ДАННЫЕ 1. Несколько слов об антропогенезе Трансформация неандертальского типа людей, сохранивших немало обезьяньих черт, в «разумных людей» (homo sapiens) произошла на рубеже позднемустьерского времени и верхнего палеолита. Прямое родство неандертальского типа с современными людьми вряд ли можно в настоящее время оспаривать, особенно после находок палестинских неандертальцев, отличавшихся существенными переходными особенностями, сближающими их с «разумными людьми». Прогрессивные признаки наиболее отчетливо выступают на скелетах палестинских неандертальцев из пещеры Скул IV в горе Кармел. Они обнаруживаются не только на костях черепа. Скелет конечностей этих высокорослых палеоантропов почти не отличается от костей современного человека. Не только у палестинских палеоантропов (из которых половина представлена сравнительно полными скелетами) имеются некоторые прогрессивные черты. В. В. Бунак, Г. Ф. Дебец, Ф. Вейденрейх, Валлуа, М. И. Урысон и другие считают, что скелет ребенка из Тешик-Таша (см. главу V, 2) также близок к группе палестинских (переднеазиатских) палеоантропов. Такая трактовка подтверждается и археологическими данными — кремневым мустьерским инвентарем стоянки Тешик-Таш, сходным с инвентарем в пещерах горы Кармел. Влчек обнаружил в 1961 г. в отложениях р. Вага в Словакии лобную кость неандертальца, отличавшуюся особенностями, характерными для промежуточного типа между неандертальцами и современными людьми. По-видимому, одна из находок Николаэско-Плопсора относится к тому же палестинскому типу неандертальцев. Отчетливые расовые особенности — европеоидные, негроидные и монголоидные типы черепов — выявились в верхнем палеолите.2 В рабочей классификации групп антропологических типов, предложенной советскими исследователями, указываются 3 первичные, или большие, расы: 1 — экваториальная, или негро-австралоидная, 2 — евразийская, или европеоидная, и 3 — азиатская, или монголоидная. В состав первичных рас входят вторичные, или малые, расы. Так, в европеоидную расу входят вторичные расы: южная европеоидная, или индо-средиземная, и северная европеоидная, или балтийская, раса. Вторичные расы распадаются на группы типов. Наши, как и прогрессивные зарубежные, исследователи различают в процессе антропогенеза 4 стадии: 1 — антропоидные предки, 2 — морфологически очень близкие им обезьянолюди (питекантроп, синантроп, гейдельбергский человек), 3 — неандертальцы, 4 — люди современного физического вида, как ископаемые, так и современные.3 Получает признание также и положение, указанное Я. Я. Рогинским, А. Н. Юзефовичем, В. В. Гинзбургом 4 и др., в котором подчеркивается неравнозначность трех «скачков» в антропогенезе. Морфологическое сход ство питекантропа, синантропа и гейдельбергского человека с неандертальцами (у одних большее, у других меньшее, но все же при достаточном количестве обезьяньих черт), медленное эволюционное развитие всей этой группы и известное сходство предметов материальной культуры сближают их. Иначе говоря, эти исследователи считают, что между питекантропами, синантропами и неандертальцами нет явного скачка. Поэтому указанные группы они склонны объединить в одну стадию антропогенеза. Такое объединение предков разумного человека может получить подтверждение и в следующем обстоятельстве. Тот или иной небольшой прогресс в технике обработки орудий труда в эпоху нижнего (раннего) палеолита не всегда становился постоянным достоянием последующих поколений. Далеко не все бродячие человеческие стада сохранили технические навыки предшествующих поколений. Для определенных групп возможен был длительный период технического регресса. Между тем в верхнепалеолитическую эпоху, в условиях существования «разумных людей», технические усовершенствования уже не могли быть утрачены следующими поколениями.5 На территории, где жили и формировались «разумные люди», естественно, победа в борьбе за существование оставалась за группами с признаками наибольшей разумности, что проявлялось не только и не столько в морфологии, сколько в социальной организации людских коллективов. Таким образом, в этой гипотезе различаются 3, а не 4 стадии антропогенеза: 1 — антропоидные предки — человекообразные обезьяны, 2 — люди с большим или меньшим количеством обезьяньих черт и, наконец, 3 — «разумные люди» с современным физическим обликом. Разумный человек представлен двумя типами: ископаемым (homo sapiens fossilis) и сменившим его современным (homo sapiens recens). У отдаленных предков человека несомненно был продолжительный период звериного отношения к умершим: их трупы выбрасывали или съедали. Однако постепенно в связи с нарастающей общностью интересов при жизни, объединяющими их семейными отношениями и трудом звериное отношение к умершим сменилось проявлением известной заботы об ушедшем члене семьи, родиче, товарище. Это имело место уже у неандертальцев. Скелеты многих неандертальцев найдены в пещерах; они бщли, следовательно, защищены от дождей и ветра. Трупам была придана поза спящих. Таким образом, уже в эту эпоху звериные чувства и людоедство в той или иной мере преодолевались благодаря наличию каких-то моральных устоев. Обнаружение следов проявления внимания к умершим, а в дальнейшем и почитания их позволило сделать ценные выводы о некоторых важных особенностях жизни предков. Так, сам факт захоронения, положение трупа, положенные в могилу орудия производства и оружие, а также убитые животные, а иногда и люди, найденные в той же могиле, — все это дает возможность в определенной мере воссоздать некоторые условия жизни пещерного человека, человека позднепалеолитической и следующих эпох. 2. Обзор некоторых литературных данных по палеопатологии Как известно, труп, захороненный в земле или находящийся на воздухе, постепенно разлагается и разрушается. В земле быстрота разрушения трупа зависит от особенностей почвы, количества почвенной воды, содержания в ней тех или иных химических веществ. Обычно через 5— 20 лет разрушаются даже такие плотные ткани, как сухожилия, связки и хрящи. Естественной мумификации, т. е. высыханию трупа, способствует нахождение его в чистой песчаной почве или в склепах при достаточной воздушной тяге. Высохшая кожа становится плотной и жесткой, напоминая порой твердый футляр. Между такой кожей (изредка сохраняющейся на том или ином протяжении) и костями обычно нет мягких тканей. Мумифицированные трупы с сохранившимися высохшими мягкими тканями могут быть обнаружены (хотя и очень редко) не только спустя десятилетия, но столетия и тысячелетия. Небольшие участки мумифицированных мягких тканей были обнаружены нами несколько раз, в частности на некоторых костях Андрея Боголюбского (см. главу VI, 4), на костях нижней конечности ребенка эпохи бронзы (из алтайских находок М. П. Грязнова). Кости, в отличие от мягких тканей, могут сохраняться очень долго, если они находились в весьма благоприятных условиях. Все же, как общее правило, такие условия наблюдаются редко. Раньше всего подвергаются гниению органические элементы костей. Жиры же быстро омы-ляются. Иногда уже через несколько десятков лет растворяется и неорганический состав костей. Кости детей разрушаются раньше, чем кости взрослых. Любые патологические процессы, связанные с уменьшением в костях количества апатитов и замещением их «мягкими» тканями и патологическими образованиями, благоприятствуют разрушению в земле или на воздухе пораженных участков костей или даже всего скелета. В этих патологически измененных участках кость часто разрушается почти с такой же быстротой, как внутренние органы, мозг, нервы, сосуды, жировая клетчатка и мышцы. Они сгнивают уже спустя несколько лет, а в незимнее время частично нередко через несколько месяцев. Определить наличие заболеваний в древности можно, если изучать следы патологических изменений на сохранившихся ископаемых костях и зубах животных и людей. Из всех органов животных и человека только кости и еще в большей мере зубы могут сохраняться очень долго, иногда в течение тысячелетий, десятков и даже сотен тысяч лет. Следует, однако, учесть, что старые погребения часто разгребались крупными и мелкими хищными животными, которые особенно охотно разгрызали кости, богатые губчатым веществом и костным мозгом. Зубы в силу их структуры и состава, в частности наличия эмали (содержащей около 97% минеральных солей и лишь около 3% органических веществ), еще меньше костей подвергаются влиянию неблагоприятных факторов. Они вместе с тем являются несъедобными для хищников, поэтому всеразрушающее время больше всего щадит зубы. Однако и кости, если в них много компактного вещества, сохраняются в немалом количестве, хотя прошли тысячи и сотни тысяч лет со времени гибели этих животных и людей. Несомненно, что подавляющее большинство заболеваний костей связано с их деминерализацией. Это не простое вымывание извести, а всегда весьма сложное и обычно длительное изменение, происходящее в живом организме. Деминерализация, в частности, наблюдается при многочисленных процессах, при которых наиболее плотные части, богатые известковыми солями, замещаются или вытесняются лишенной извести остеоидной и фиброзной тканью, воспалительным выпотом, гнойными, а также опухолевыми массами. Эти заболевания, оставляющие соответствующие следы на костях, могут быть распознаны, если кости находились в особо благоприятных условиях, способствующих их консервации. Таким образом, только для части патологически измененных костей имеются условия для длительного сохранения. Это обстоятельство должно быть учтено при попытках представить частоту заболеваний в отдаленные времена. Несомненно, что кости с патологическими изменениями при наличии остеопороза и деструкции обнаруживаются значительно реже, чем это имело место в действительности. Только часть заболеваний, которые приводили к гибели животных и людей, проявляется в тех или иных изменениях в костях, которые могут быть раскрыты при использовании современных методов исследования. В прошлом, как и теперь, подавляющее большинство людей умирало в результате серьезных заболеваний или ранений внутренних, жизненно важных органов. Старение и одряхление животного организма, прослеживаемые по состоянию его костей, как общее правило, не являются непосредственной причиной смерти. Это лишь существенный фон, на котором легко возникают и часто неблагоприятно протекают болезни старости, а также и другие болезни, встречающиеся в любые возрастные периоды. Возрастные особенности сохранившихся костей людей предшествующих эпох могут быть распознаны с такой же точностью, как это выполняется в современной научной и практической деятельности. Средняя продолжительность жизни древнейших людей, как указывают Валлуа (Vallois),6 Гримм (Grimm)7 и др., была очень низкой по сравнению с таковой у современного человека (см. «Некоторые обобщения»). Люди редко доживали до старческого возраста, когда с особой частотой обнаруживаются раковые поражения и некоторые другие заболевания преимущественно пожилых и стариков. Многие люди, если они погибали от острых инфекционных заболеваний, которые когда-то опустошали города и селения, не имели в своем скелете изменений, обнаруживаемых современными методами изучения мацерированных костей. Следует учесть, что съедобность или несъедобность тех или иных частей животных и растений устанавливалась отдаленными предками нередко на горьком опыте. Каждая попытка расширить ассортимент продуктов питания могла сопровождаться печальными последствиями, в частности и гибелью. В этих случаях на мацерированных костях нельзя найти изменений, которые позволяют распознать причину смерти. Между тем без стремления отдаленных предков человека к расширению ассортимента продуктов питания возможность их дальнейшего существования была бы сомнительной и, по-видимому, антропогенез был бы заторможен. Таким образом, обнаруживаемые на костях ископаемых людей патологические изменения отражают только часть (и притом небольшую) заболеваний, которыми они страдали. Как бы мало ни осталось костей древнейших людей вообще и со следами патологических изменений в частности, эти материалы являются основными для реконструкции страниц истории заболеваний древнейшего человечества. Дополняют этот материал археологические находки, предметы искусства, древние записи. Как известно, в древнем Египте, в Месопотамии, в Элладе, в древнем Риме медицина достигла значительных успехов, существовали целые научные школы, разрабатывались анатомия, основы клинической медицины, а также личной и общественной гигиены. После крушения Римской империи, особенно в средние века, в Западной Европе наступили «темные годы» для медицины. Церковь считала святотатством изучение человеческого тела, а болезни — наказанием за грехи (см. стр. 13). С большим риском отдельные врачи и натуралисты тайно исследовали трупы людей. Даже в близкие нам времена многими осуждались эксперименты на животных. В течение многих столетий выдающиеся натуралисты и врачи не обращали должного внимания на кости необычных животных и на следы патологических изменений на костях животных и людей предшествующих эпох. В 1662 г. в Венгрии Гайн (Hain) опубликовал статью об обнаруженных им в Венгрии, в одной из пещер в Карпатах, костях, которые он считал принадлежащими дракону. Эта статья была снабжена очень точными анатомическими рисунками, позволившими спустя полтора столетия Ро-зенмюллеру (Rosenmiiller) и Кювье (Cuvier) показать, что это кости пещерного медведя ледникового периода.8 Эспер (Esper) был, по-видимому, первым исследователем, обратившим внимание на патологические изменения у ископаемых животных. В 1774 г. он описал патологический процесс в дистальной половине бедренной кости пещерного медведя. Эспер трактовал эту находку как саркому кости. Майер (Mayer) в 1854 г. опроверг диагноз, поставленный Эспером. Он считал, что имел место перелом с некрозом кости и образованием избыточной костной мозоли.9 Несколько раньше, а именно в 1825 г., хирург Вальтер (Walther) опубликовал свои наблюдения над костями людей из старых и древних захоронений. Некоторые изменения были описаны им правильно. Значительная же часть его диагнозов ошибочна, что естественно при не очень высоком уровне общих и специальных врачебных знаний того времени. Однако следует подчеркнуть, что Вальтер, объясняя возникновение наблюдавшихся им патологических изменений, выступал в значительной мере не как врач, а как религиозный проповедник. Он рассматривал патологические процессы «как страдания бедной грешной человеческой расы. Во всех случаях болезней это — наследственный дефект. . . результат грехов родителей» (по Палю). Если быть последовательным, то надо считать, что и четвероногие животные, и рептилии, и другие организмы, которые тоже стареют и болеют, «расплачиваются» за грехи своих родителей. Не останавливаясь на других в разное время выполненных наблюдениях, свидетельствующих о патологических изменениях на костях древних животных, мы отметим лишь работу 1839 г. трех французских авторов — Сера, Дюбрея и Жанжана (Serres, Dubreuil, Jeanjean), изучавших кости пещерных людей и животных. Они указали, что эти исследования представляют своеобразную и единственную историю, в которой описываются и как бы воскресают старые страдания несуществующих человеческих рас. Со второй половины XIX в. стали усиленно собирать костные материалы, принадлежащие древнейшим предкам человека. Соответствующие особенности ряд крупных ученых отказывался рассматривать как расовые признаки, относя их к проявлениям патологии. Таково было и мнение Вирхова.10 Он считал, что человек, череп которого был найден в 1856 г. в Неандертале (около Дюссельдорфа), в детстве страдал рахитическим размягчением костей, а в пожилом возрасте — ревматизмом или подагрой, в промежутке же, возможно, получил удар по голове. Сочетание этих заболеваний и, может быть, присоединение к ним еще травмы якобы обусловили возникновение тех «деформаций», которые бросались в глаза при осмотре массивного, уплощенного свода черепа, убегающего назад лба (чешуи лобной кости), мощного надглазничного валика, и отсутствие подбородочного выступа. Вирхов не отказался от своего «толкования» и в дальнейшем, когда в пещере Спи (около Намюра в Бельгии) были найдены еще два человеческих скелета с аналогичными черепами и когда несколько позднее близ Крапины (в Югославии) те же особенности были установлены у целой группы скелетов людей различного возраста, включая и детей. Эти люди были, по-видимому, съедены людоедами, зажарившими на костре свои жертвы. Уже эти находки были достаточны для признания эволюционного значения тех особенностей, которые обнаружены в разных местах на довольно значительном числе ископаемых скелетов взрослых и детей. Эти особенности характерны для первобытного человека (homo primigenius). Вместо того чтобы признать, что разумному человеку (ископаемому), т. е. homo sapiens fossilis, и современному, т. е. homo sapiens recens, предшествовал первобытный человек (homo primigenius) с рядом характерных для него особенностей скелета, Вирхов продолжал защищать невероятное предположение, что в разных местах люди различного возраста страдали одинаковыми заболеваниями и переносили одинаковую травму и что все эти несчастья возникали у всех с той же последовательностью. Самым странным в этих высказываниях столь авторитетного ученого, одного из создателей патологической анатомии, было то обстоятельство, что ни одна из указанных им болезней не может привести к тем изменениям, которые с такой закономерностью обнаруживались на всех черепах первобытных людей. Перенесенный рахит может в дальнейшем вызвать чрезмерное развитие лобных бугров, это можно наблюдать и в настоящее время вовсе нередко. Лоб у таких люден становится чрезмерно высоким, квадратным (caput quadratum), а изредка — при особенно резком увеличении лобных бугров — как бы наклоненным кпереди. Между тем у неандертальцев наблюдаются обратные соотношения: лоб уплощен и «убегает» назад. Что касается ревматизма, то ни острый, ни хронический ревматизм не сказывается на конфигурации черепа в целом и его отдельных костей в частности. То же самое относится и к подагре, которая вообще не поражает черепа. Совершенно непонятно предположение Вирхова, что перенесенная травма может обусловить деформацию лобной кости, характеризующуюся возникновением симметричных надглазничных валиков, своеобразной лобной пазухой и отсутствием подбородочного выступа. Спустя много лет на антропологическом съезде в Вене (1894 г.), когда количество костей людей неандертальской эпохи было уже достаточно велико, Вирхов все еще оспаривал эволюционную теорию происхождения человека. Эти ошибки Вирхова все же не должны заставлять нас забывать его огромных заслуг как одного из творцов патологической анатомии. Кроме того, Вирхову принадлежат ценные работы по изучению патологических изменений на ископаемом костном материале. Он дал описание изменений, в частности остеофитов, на суставных концах и на телах позвонков пещерных медведей, изучил ряд патологических изменений на костях древних перуанцев, указал наличие деформирующего артрита (точнее деформирующего артроза) на костях одного неандертальца и одного человека неолитической эпохи. В эти же годы были опубликованы казуистические сообщения по палеопатологии целого ряда других исследователей. Чаще всего описывались травматические изменения и проявления деформирующего артрита и спондилита (артроза и спондилоза). Часть описаний сохраняет свое значение и в настоящее время, однако имеется немало ошибочных трактовок. К последним относятся некоторые выводы Бордье (Bordier), считавшего, что кости древних людей отличаются наличием таких дегенеративных изменений, которые якобы обнаруживаются у некоторых современных преступников. Первая обобщающая работа на ископаемых костных материалах принадлежит Jle Барону.11 Он напечатал брошюру, в которой представил ряд патологических изменений у доисторических людей. Эта работа стимулировала собирание ископаемых костей со следами патологических изменений. С тех пор опубликовано с трудом поддающееся подсчету количество статей — в основном это казуистические наблюдения. Среди них много интересных, например Бодуэна,12 Ашмеда (Ashmead), Смиса (Smith) и др. (по Палю). Однако имеется лишь несколько монографий, представляющих обобщающие исследования. Они написаны англичанином Раффером,13 предложившим термин «палеопатология», американцем Муди,14 французами Валлуа,15 Палем,16 австрийцами Абелем и Бройе На русском языке напечатано несколько десятков статей (в основном наших) и одна наша небольшая монография, посвященная изучению человеческих костей из одного, по-видимому самого крупного, могильника.21 Из патологических изменений у отдаленнейших предков человека хорошо известны обнаруженные у питекантропа (найденного в 1891 г. Дюбуа) причудливо беспорядочные костные образования у места прикрепления к малому вертелу большой поясничной мышцы и у места прикрепления гребешковой мышцы. Судя по имеющимся рисункам, это оссифицирующий миозит травматического происхождения. Травма, связанная с обширным кровоизлиянием, в дальнейшем подвергшемся организации, обызвествлению и окостенению, должна была на какой-то срок сделать питекантропа больным. Он, следовательно, в течение определенного времени не мог быть активным. А. П. Быстров 22 считал, что семья питекантропа — это не семья человека, помощь близких и уход за раненым якобы не могли иметь места у питекантропов. Поэтому А. II. Быстров полагает, что изменения, найденные у яванского питекантропа, это не результат заболевания и не оссифицирующий миозит, а врожденный экзостоз, безболезненное изменение. Трактовка патологического изменения, данная А. П. Быстровым, неправильна. Врожденными бывают лишь окостеневшие хрящевые экзостозы, которые отличаются постепенным истончением и определенным направлением костных выступов (к середине диафиза, см. рис. 57, А, Б, В), правильной, а не беспорядочной структурой, как это характерно для окостеневшего кровоизлияния в мышцах (см. рис. 20, А, Б; 120). Предположение об отсутствии заботы о близких на этой стадии антропогенеза не обосновано. Изменения на бедренной кости питекантропа правильно рассматриваются как оссифицирующий миозит. Аналогичные изменения неоднократно наблюдались на бедренных костях пещерного медведя (Муди, Паль). Если медведь мог довольно долго болеть и выздороветь, то тем более питекантроп мог выздороветь. Травматические изменения у неандертальца в результате перелома описаны были Шафгаузеном (Schafhausen) в 1858 г. Довольно разнообразны патологические изменения, обнаруженные на скелетах людей неолитической эпохи. Из травматических изменений, описанных Палем, следует указать заживший перелом ключицы с избыточной костной мозолью и образованием добавочного сустава с I ребром у двух человек. Среди музейных экспонатов, собранных Прюньером, заслуживает внимания ранение гребешка подвздошной кости с наличием кончика кремневой стрелы в зажившей костной ране человека неолитической эпохи. Препарат был рентгенографирован Палем. Опубликовано еще несколько находок кончика кремневой стрелы, в частности в телах позвонков, без следов заживления раны (по Валлуа). Хронический остеомиелит со множественными полостями и обширными ассимилированными периостальными наслоениями на всем протяжении диафиза плечевой кости человека неолитической эпохи был экспонирован Прюньером и рентгенографирован в дальнейшем Палем. Среди музейных экспонатов Прюньера заслуживает внимания хронический остеомиелит, осложнивший перелом дистальной четверти большеберцовой кости с анкилозом между обеими берцовыми костями, а также между большеберцовой костью и таранной костью (препарат был рентгенографирован Палем). Анкилозирующий спондилоартрит (болезнь Бехтерева) был обнаружен Палем у человека эпохи неолита. Им же описана остеома на бедре у человека той же эпохи. Среди музейных экспонатов Прюньера привлекает внимание деформированная бедренная кость человека эпохи неолита. Паль, рентгенологически исследовав эту кость, показал, что деформация обусловлена болезнью Пэджета. Паль иллюстрировал древность врожденного вывиха бедра на скелете взрослого человека эпохи неолита. Из вариантов окостенения у человека эпохи неолита, описанных Палем, мы отметим еще отверстие в теле грудины, а также несрастание дуг на всем протяжении крестца у взрослого человека. Много внимания было уделено древнеегипетским захоронениям, ибо о многих из них имелись те или иные документальные данные, в частности достаточно точные указания о времени захоронения. Деформирующий спондилоз представлял, судя по данным Раффера, довольно частое заболевание у древних египтян, нередко очень тяжело протекавшее. Так, Раффер описал позвоночник мужчины, жившего, по-видимому, во время 3-й династии, т. е. 2980—2900 лет до н. э. Позвоночник от IV шейного позвонка до копчика представлял единый костный блок благодаря окостенению не только передней продольной связки на всем указанном протяжении, но и задней продольной связки, что редко встречается. Относительно легкое поражение такого же характера было обнаружено Раффером у женщины, жившей во время 12-й династии (2000— 1788 лет до н. э.). Аналогичные поражения Раффер и Риэтти наблюдали на скелетах солдат времен Александра Македонского (IV в. до н. э.) и солдат одного из его полководцев — Птолемея (родоначальника эллинистической династии, правившей в Египте). На этих же костных материалах одновременно с поражением позвоночника деформирующим спонди-лозом нередко наблюдался костный анкилоз в крестцово-подвздошном сочленении. Кроме того, во многих случаях места прикрепления фасций и мышц подвергались мощному окостенению (Раффер). Pes equino-varus была обнаружена на мумии фараона 19-й династии (уродство, напоминающее стопу лошади, причем стопа повернута внутрь). Древние египтяне несомненно страдали инфекционными поражениями костей и суставов (Раффер). Туберкулезные спондилиты были описаны у людей эпохи неолита (наблюдения Бартельса 23 и Реймонда 24). Такие поражения указываются Раффером на древнеегипетской мумии 21-й династии (около 1000 лет до н. э.) и Муди — у индейцев доколумбовской эпохи. Следует отметить, что некоторые заключения о туберкулезных поражениях у мумий индейцев доколумбовской эпохи оспариваются (Hansen — по Ташнади-Кубачка). Врачевание в Египте, Месопотамии, Индии в древние времена обеспечивалось жрецами и проходило под покровом мистики и заклинаний. Все же медицина и тогда была представлена у этих народов с древней культурой в виде определенной системы знаний. Нередко на сравнительно высоком уровне было и врачебное умение. В этих странах 2500—3500 лет назад существовала уже врачебная специализация (были офтальмологи, хирурги, зубные врачи и т. д.). Лечение переломов фиксацией отломков при помощи лубков применялось в древнем Египте.25 В папирусе, найденном Эберсом (Ebers), составленном около 1550 лет до н. э., и в папирусе, найденном Смисом, написанном около 1600 лет до н. э., приводится длинный список заболеваний, в частности туберкулезный спондилит, кариес, абсцесс сосцевидного отростка, некроз кости, опухоли! костей, а также показан широкий размах применявшихся хирургических вмешательств. В связи с кариесом, альвеолярной пиорреей и другими поражениями зубов следует отметить, что в древнем Египте умели не только удалять и лечить зубы, но и ставить протезы. В Гизе была найдена челюсть с золотой проволокой, укреплявшей 2 удаленных либо выпавших зуба и соединявшей их с соседними здоровыми зубами. В других случаях (IV в. до н. э.) 6 зубов были скреплены проволокой.26 Оравец,27 приводя фотографии соответствующих протезов, указывает, что не только в древнем Египте, но и у этрусков, финикиян, евреев и римлян при зубоврачебном протезировании применялись зубы животных. Фиксация зубов обеспечивалась при помощи золотой проволоки (см. главу III, 17). Ископаемые человеческие кости привлекли внимание ряда исследователей, искавших на костях следы сифилитических поражений. Почти все соответствующие описания представляют ошибочную трактовку имеющихся изменений. Иначе говоря, сифилитические изменения пытались видеть там, где их не было. Все же сифилис несомненно был в Европе и до открытия Америки, но не в качестве столь распространенного заболевания (см. главу III, 8; IV, 1, 2, 7, 9). Заслуживает внимания найденный на территории Венгрии череп человека римской эпохи с типичной картиной мраморной болезни. Это пока единственная находка на ископаемом материале.28 Меллер-Христиансен исследовал сохранившиеся скелеты из средневекового кладбища для прокаженных в Дании. Он обнаружил, помимо поздних типичных поражений, более ранние и недостаточно изученные проявления проказы, а именно — деструкцию передней и задней носовой ости (spinae nasales anterior et posterior), альвеолярного края верхней челюсти с потерей резцов.29 В течение целого столетия, начиная со второй половины XIX в., дискутируется вопрос о трепанационных отверстиях, обнаруженных на некотором числе черепов людей, живших в эпоху неолита, бронзы и железа. Одни считают, что найденные отверстия на черепах были сделаны уже на трупах с ритуальной целью, другие — с лечебной. Не подлежит в настоящее время сомнению, что во многих случаях трепанации (особенно множественные) выполнялись на трупах с ритуальной целью — для «изгнания вселившихся злых духов» или для изготовления амулетов, якобы защищавших их носителя от всяких опасностей. В меньшем числе случаев трепанации выполнялись с лечебной целью и нередко без осложнений. Это имело место иногда в эпоху неолита, но чаще в эпоху бронзы и железа (Прюньер, Брока, Мануврие, Гиар и др.). Велико количество трепанированных черепов, найденных в последние десятилетия на территории Венгрии. По данным Бартуча, а также Регей-Мереи и Немешкери, к эпохе бронзы и ко времени завоевания территории Венгрии гуннами относятся 40 трепанаций с лечебной целью и свыше 200 — с ритуальной. Некрасова, Флору и Николаэско-Плопсор опубликовали сообщение, в котором представили несколько случаев трепанации, из них часть выполнена с лечебной целью. Наиболее ранняя их находка относится к концу эпохи неолита, остальные — к эпохе бронзы и железа. Муди обнаружил несколько прижизненно выполненных трепанаций в доколумбовские времена у древних жителей Перу. Ульрих и Вайкман сообщили об удачно выполненных трепанациях на черепе у людей, живших в неолитическую эпоху (на территории современной Германской Демократической Республики).30 Выполненные на территории СССР трепанации черепа, начиная с мезолита, изложены в главе III, 24. О древности различных заболеваний, аномалий и уродств, помимо соответствующих костных остатков и папирусов с медицинским содержанием, можно судить и по старым памятникам искусства.31 3. О реконструкции внешнего облика на основании найденных костных остатков и реальные возможности обобщенной и портретной реконструкции В одном из манускриптов Леонардо да Винчи, этого многогранного гения, великого художника, давшего в непревзойденном художественном оформлении описательную, топографическую и функциональную анатомию опорно-двигательного аппарата, имеется замечательная запись. Она свидетельствует о том значении, которое Леонардо да Винчи придавал расшифровке древних папирусов, представлявших в те времена непреодолимую тайну. Он предсказывал, что «разъединенное соединится: и получит такую силу, что воскреснет у людей память об утраченном» О еще более древних человеческих делах говорят первые орудия,, потом и кровью обработанные камни, молчаливые, но достоверные свидетели чрезвычайно отдаленного времени, когда еще не было папирусов, но когда потомок обезьяны стал уже человеком. Однако немало могут рассказать нам и сами человеческие кости, на которых своеобразно запечатлена летопись прожитой жизни. К сожалению, от огромного количества когда-то живших организмов сохранилось очень мало костных остатков. Описательно-морфологический этап научной палеонтологии в основном обычно связывают с исследованиями Кювье. Сам Кювье и еще в большей мере восторженные поклонники этого талантливого ученого считали, что его изыскания позволяют на основании нескольких костей восстановить «допотопное» животное «с кожей и шерстью». Признавая большую ценность многих описательно-морфологических данных, установленных Кювье, необходимо подчеркнуть, что защищаемая им гипотеза о неизменяемости животных и растений была крупной ошибкой. Это положение принималось многими в течение нескольких десятилетий, однако теория эволюции Дарвина восторжествовала и в палеонтологии. Новые находки и установление закономерностей в соотношениях между частями, между отдельными органами вносят существенные поправки в ранее созданные представления о целом организме. Изучение костей позволяет судить о существенных особенностях телосложения. После определения размеров найденных костей пользуются данными, имеющимися во многих руководствах по антропологии и судебной медицине. Эти цифровые данные позволяют с известной точностью установить рост человека, ибо имеется высокая корреляция между длиной бедренной кости, костей голени, плечевой кости, костей предплечья и общим ростом. Соотношения между общим ростом, размерами костей верхней и нижней конечностей и высотой головы позволяют судить о пропорциях человеческого тела. В пособиях по антропологии и судебной медицине даются готовые расчеты, где указываются общий рост и соответствующий ему наибольший размер длинных трубчатых костей у взрослых мужчин и женщин, жителей Европы (табл. 1). Однако такая реконструкция более или менее достоверна, если исключены местные индивидуальные отклонения в развитии, а также болезненные изменения в том или ином участке скелета. Поэтому выполненная анатомом, антропологом или судебным медиком реконструкция на основании единичных находок без учета вышесказанного может быть неправильной. Использованными для такой реконструкции могут быть лишь те кости, которые не имеют отклонений от нормы, определяемых на основании патологоанатомических и рентгенологических опорных пунктов. Чем больше костей данного человека изучено и измерено, тем достовернее заключение в отношении общего роста и телосложения. Дополнительные данные о соотношениях между короткими трубчатыми костями кисти и общим ростом, разработанные нами, указаны на стр. 38. При наличии резко выраженных старческих и тем более патологических изменений в костях нельзя указывать общий рост в сантиметрах. В этих случаях можно отметить некоторые, весьма характерные особенности общего облика. Следует подчеркнуть, что даже в тех случаях, когда изучению подвергаются мумии, для реконструкции внешнего облика приходится ориентироваться только на кости и зубы. Мумифицированные мышцы, особенно лица, в такой мере изменяются, что не позволяют раскрыть их своеобразия при жизни. Крайне редко, например при наличии обызвествления артерий, а также натечника, окостеневших мягких тканей, некоторых изменений на коже, мы располагаем дополнительными опорными пунктами. Недостаток фактического материала — бесспорных опорных пунктов — оставляет при этих реконструкциях огромное место для догадок. Несомненно, что любая кривая, иллюстрирующая определенные закономерности, представляет искусственное соединение отдельных точек, т. е. данных отдельных наблюдений и экспериментов. Чем больше отдельных точек, тем достовернее кривая, полученная путем соединения этих точек. Но ни одна кривая, получившая полное признание в науке, не основывается на таком числе точек, которые слились бы между собой, давая сплошную линию. Это невозможно осуществить. Оно и не нужно. Можно с уверенностью говорить, что установлена закономерность, если новые наблюдения не нарушают общего характера, основных особенностей ранее начерченной кривой, следовательно, если эта кривая позволяет предвидеть существенные соотношения на новом материале. Находящиеся в распоряжении современного исследователя остатки прошлого не могут быть соединены так, чтобы нарисованные на основании этих данных картины прошлого и образы людей того времени приближались бы по своей точности к фотографиям. Однако в той или иной мере обобщенные недетализированные образы могут быть представлены. Это дается в иллюстрациях к антропогенезу. Между тем трактовка многих патологических процессов со следами на ископаемых костях может быть осуществлена с такой же точностью, как и трактовка соответствующих патологических процессов на мацерированных костях современного человека, на которых мы изучаем (и обучаем) характерные особенности болезней и травм. Восстановление облика даже тех людей, которые жили несколько столетий и тем более тысячелетий тому назад, выполняется в настоящее время лишь частично. Все же, если обнаруженные на костях особенности весьма своеобразны и отличаются не только возрастными и индивидуально варьирующими признаками, но и определенными патологическими изменениями, то такая реконструкция может оказаться достаточно наглядной и бесспорной. Невозвратно ушедшее не может быть реконструировано без научной фантазии. Достоверность реконструкции определяется соотношениями данных науки и фантазии, их синтез должен быть убедительным. Когда дело касается внешнего облика «допотопного» животного, мы естественно ищем обобщенный образ. Созданные, например, А. П. Быстровым 32 — анатомом, зоологом и художником — образы «допотопных» животных весьма убедительны. Давая образ саблезубого тигра или другого давно вымершего животного, А. П. Быстров не обязан был дать образ совершенно определенного саблезубого тигра, с его индивидуальными особенностями. Ведь нас вполне удовлетворяет обобщенный образ современного тигра. Имеется ряд обобщенных реконструкций лица неандертальца (Рюто, Буль, Мак-Грегор, Сольгер, Вейнерт), питекантропа и кроманьонца (МакГрегор). Известны также реконструкции питекантропа и неандертальца, выполненные М. М. Герасимовым.33 Если в отношении питекантропа, синантропа и гейдельбергского человека нас устраивает обобщенный образ, то при реконструкции неандертальцев можно предъявить уже большие требования, ибо мы ищем также отображения их возрастных и некоторых индивидуальных особенностей (см. главу V, 1, 2). Что касается людей, живших в эпоху верхнего палеолита и в более близкие нам эпохи, то строение их тела отличалось от такового у современных людей в общем очень мало и притом несущественными особенностями. Поэтому нас может интересовать реконструкция возможно большего количества черт их индивидуального облика. Это относится не только к размерам, к общему росту и пропорциям тела, к полу, возрасту, но и к распознаванию деталей каждой кости, тонких структурных особенностей костей, отражающих своеобразие нервно-эндокринной регуляции. Руки этих людей создавали из камня и кости орудия с боль- 32 А. П. Быстров. Прошлое, настоящее и будущее человека. Д., 1957. 33 М. М. Г е р а с и м о в. 1) Основы восстановления лица по черепу. М., 1949; 2) Восстановление лица по черепу. М., 1955. шим мастерством, сочетая пользу и красоту. Наконец, на костных остатках любого животного и тем более человека важно распознавание патологических изменений, влияющих, а нередко и определяющих общее состояние данного организма. Библейский миф о «первых» людях (об Адаме и Еве, о Каине и Авеле) вдохновлял многих очень талантливых художников на протяжении столетий. Эти «первые» люди показаны со строением тела современных красивых людей. Художниками, изображавшими библейский миф о потопе, люди и звери представлены так, как будто бы это происходило в настоящее время. Знаменитые фрески В. М. Васнецова воскрешают жизнь людей каменного века: драматический эпизод охоты на мамонта, пафос напряженного боя, а также тяжелого труда первобытной общины. Эти фрески являются в какой-то мере наглядными пособиями художника к лекциям по курсу археологии и истории наших древних предков. Отдельные детали этих фресок, в частности изображение стреляющего из лука, позволяют считать, что картины относятся к мезолиту или более близким нам эпохам. Строение тела людей в те времена уже не имело существенных отличий от такового современного человека. В картине французского художника Кормона (F. Cormon) представлено торжество людей каменного века — возвращение охотников (имеющих в общем современное строение тела) с добычей и сопровождавших их собак к пещере, месту обитания их жен, детей, отца или старейшины (собаки в это время уже были приручены). Картина представляет эпизод из эпохи мезолита или еще более близкой эпохи. Следовательно, изображение физического облика людей на этой картине, как и на фресках Васнецова, правдоподобно.34 Однако очевидно, что научные реконструкции на основании совершенно определенных скелетов, особенно относящихся к более близким нам временам, ценны постольку, поскольку они могут убедительно представить индивидуальные особенности, а не только обобщенный образ. Иначе говоря, в этих случаях предъявляются почти такие же требования, как к конкретному образу современного человека. Заслуживает внимания восстановление некоторых черт лица знаменитого композитора Иоганна-Себастиана Баха (1685—1750) по его черепу, найденному в 1894 г. Анатом и антрополог Гис, сличив найденный череп с несколькими портретами Баха, подтвердил принадлежность черепа этому композитору. Изучение черепа позволило выявить некоторые дополнительные черты его лица. При создании нового памятника Баху, поставленного в Лейпциге в 1908 г., скульптор Зефнер ориентировался на гипсовый слепок с черепа и тем обеспечил большее портретное сходство памятника. Опознание черепа на основании сопоставления с живописным или скульптурным изображением было осуществлено в отношении черепов Шиллера, Гёте, Данте, Кромвеля, Рафаэля, Гайдна, Канта, Петрарки, Вольта и др. В такой идентификации была необходимость, ибо в том же месте было захоронено несколько людей. До настоящего времени не найден череп Моцарта, похороненного в Вене в огромной общей могиле для нищих. Шиллер, умерший в 1805 г., был похоронен в склепе в Веймаре. Однако когда в 1826 г. склеп был вскрыт, то в нем были обнаружены останки 23 человек. Трудно было решить, какой череп принадлежал Шиллеру. Один из черепов рассматривался все же как череп Шиллера, поскольку его размеры больше соответствовали таковым на сохранившейся посмертной маске Шиллера. В дальнейшем (на рубеже XIX и XX вв.) анатом и антрополог Велькер (Welcker Hermann, 1822—1897) не согласился с этим утверждением, тогда как антрополог Шафгаузен признавал его подлинность. Спор продолжался 4 года. Находка нового черепа, соответствовавшего всем размерам маски Шиллера, показала, что прав был Велькер. В этом споре была использована рентгенография как объективный метод исследования. Именно Велькер был первым, применившим для целей распознавания личности рентгенографию черепа. Он это сделал в в 1896 г., т. е. через несколько месяцев после открытия Рентгена. При помощи рентгенограммы он показал, что череп якобы Шиллера не соответствует маске великого поэта.35 У нас пластические реконструкции лица выполнены М. М. Герасимовым на основании исследования черепов людей различных эпох (эпохи палеолита, неолита, раннего металла). Бюсты Ярослава Мудрого, Андрея Боголюбского, Тимура сделаны также им. Следует указать, что иногда художники создают образы отдельных людей достаточно правдоподобные, тогда как композиция в целом оказывается ошибочной. Так, Фремье (Fremier) создал мраморную группу, относящуюся одновременно к двум разным эпохам истории становления человека. Он изобразил обезьяночеловека, задушившего своего противника — человека (с современным строением тела). Удушению предшествовало нанесение нескольких ран. Питекантропов, однако, уже не было, когда появился современный разумный человек (homo sapiens). Художественная трактовка каждого из изображенных правильна, но возможность их существования в одно и то же время не подтверждается научными данными. Одновременно могли существовать лишь переходные формы. Портрет — это не только внешние особенности, но в той или иной мере внутренний мир изображенного человека. В этом отличие портрета от фотографии, запечатлевающей в равной мере все, что улавливается объективом фотографического аппарата. Кости здорового человека, в том числе и кости мозгового и лицевого черепа, позволяют говорить о поле, возрасте (костном возрасте), росте, о конституциональном типе (нормостеническом, астеническом и гиперстеническом, о церебральном и дигестивном типе), о некоторых внешних особенностях, которые достаточно типичны для многих людей, иногда для целых рас, но не характеризуют лишь данного человека. Между тем всегда своеобразны конституциональные и эндокринные особенности, врожденные и приобретенные. Они часто обнаруживаются в скелете. Таковыми являются выраженная асимметрия, аномалии, в особенности множественные. Перенесенные заболевания и травмы, полностью или частично преодоленные и тем более непреодоленные, обнаруживаемые на костях, разрешают судить о степени и длительности инвалидности, об обезображивании. Все это позволяет восстановить ряд существенных черт облика данного человека, пережитое им, следовательно, в какой-то мере его внутренний мир, его реакции (см. главу VI, 1 — 7). Для установления этих данных необходимы специальные знания в области возрастной и индивидуальной остеологии и патоостеологии, владение рядом научных методов и умение объединить полученные опорные пункты. Реконструкция, обеспечивающая создание определенного образа, не может быть осуществлена без фантазии, конечно научной. Знаменитый химик Либих указывал, что «разум и фантазия одинаково необходимы для наших знаний и равноправны в науке». Фантазия, не подкрепленная точными данными, еще не наука. Однако история науки и техники может представить немало примеров, когда большим и даже грандиозным успехам предшествовала работа одной лишь фантазии при длительном отсутствии возможностей и условий для научной реализации высказанных предположений. Гениальное предвидение часто получало необходимое оформление и признание спустя многие годы и даже века. Однако история науки знает эпизоды, когда вымысел, противоречащий фактам, на тот или иной срок получал признание. Таким, в частности, было высказывание Галля, что наличие бугров и выступов на черепе и их локализация отражают внутренний мир человека. В этом предположении нет ничего достоверного, но в течение ряда лет немало людей с доверием относилось к высказываниям Галля, к его «учению», названному им «френологией» (fren — по-гречески «череп»). Находились люди, верившие, что осмотр и ощупывание головы позволят распознать наличие или отсутствие одаренности в той или иной области науки и искусства. Галль указывал, что таким путем можно выяснить характер человека, его моральные качества (даже скаредность, подлость и т. д.). Несостоятельность френологии Галля очевидна, однако он стимулировал разработку антропометрии и учения о локализации функций в головном мозге. Не подлежит сомнению, что лицо человека нередко говорит о многом. Однако нельзя лицо живого человека отожествлять с костями черепа. Лицо человека отражает некоторые внутренние качества, а особенно отчетливо эмоциональное состояние в каждый данный момент. Лицо человека — это не только и не столько его лицевой череп, сколько игра лицевых мышц, своеобразие мимики, находящихся под контролем центральной нервной системы и эндокринных особенностей. В творениях художников (в портретах и скульптурах) запечатлены красота или уродство, ум или тупость, доброта или злоба, высокомерие или скромность, своеобразие мимики, сдержанность или бушующие страсти, любовь или ненависть, радость или страдание. Мацерированный нормальный череп ничего не говорит об этих состояниях. Многие весьма индивидуальные особенности лица не коррелируют с костями мозгового и лицевого черепа. Это относится к величине рта, толщине и высоте губ, к особенностям кончика носа и ноздрей, выраженности подкожного жирового слоя и его распределению, состоянию и цвету кожи на лице, на носу, к состоянию кожных складок на лице и шее (к наличию или отсутствию морщин), к размерам ушей, их оттопыренности или прижатости. Говоря об особенностях лица, всегда подчеркивают своеобразие глаз, их цвет, блеск, расположение, наличие пучеглазия или косоглазия. Всегда отмечается распределение, цвет и густота волос на голове, наличие лысины и ее своеобразие, особенности бровей, усов, бороды. Все указанные особенности, не коррелирующие с внешним видом, размерами мозгового и лицевого черепа, состоянием черепных швов и зубов, в известном сочетании определяют неповторимость человеческого лица. Однако современное углубленное изучение мозгового и лицевого черепа позволяет иногда распознать некоторые существенные индивидуальные особенности лица. Нами уже было отмечено, что анатомическое, антропологическое и рентгенологическое исследования не раз позволяли доказать, что выкопанный череп принадлежит определенному знаменитому человеку, или же отвергнуть такое предположение. Таким же путем можно было проверить точность портрета или бюста. В этом отношении заслуживает внимания тщательное исследование известного итальянского антрополога Фрассетто. Сравнивая череп Данте, посмертную маску с него, портреты и бюсты его, Фрассетто 36 убедился, что барельеф на могиле Данте в Равенне не имеет существенных черт лица величайшего поэта Италии, умершего в 56-летнем возрасте. Изучив сохранившийся неполный скелет Данте, Фрассетто представил следующие особенности его физического облика. Данте был среднего роста, спина у него была сгорблена, она почти не сгибалась (и не разгибалась) в нижнегрудном и поясничном отделах вследствие распространенных изменений анкилозирующего характера типа тяжелого деформирующего спондилоза. На указанном уровне имелись крупные клювовидные окостенения передней продольной связки. Они соединяли в единое костное образование ряд смежных позвонков в нижнегрудном и поясничном отделах. Далее Фрассетто обнаружил очень редкую аномалию скелета — наличие сустава между ключицей и I ребром. Надплечья Данте из-за этой аномалии круто спускались вниз. Перечисленные изменения в скелете Данте преждевременно старили его внешний облик, хотя на костях конечностей отчетливых проявлений деформирующего артроза Фрассетто не обнаружил; их состояние свидетельствовало о достаточной физической силе. Своеобразной была голова Данте. Большой долихоцефалический череп, с прямым высоким лбом, с емкостью мозгового черепа около 1700 см3 резко контрастировал с малыми размерами верхней челюсти (нижней челюсти в могиле не оказалось). Данте, следовательно, относился к так называемому церебральному, а не дигестцвному типу. Лицо Данте было асимметричным. Обе орбиты были высокими, но не одинаковыми по форме и размерам. Длинные носовые кости были также асимметричны и несколько повернуты вправо. Вообще правая половина черепа была несколько больше левой. Слева не прорезался медиальный резец, справа — второй большой коренной зуб. Обнаруженные особенности не позволяют обеспечить портретную реконструкцию облика Данте, но раскрывают ряд очень своеобразных черт, в своей совокупности собственно неповторимых. Они дали Фрассетто полное основание настаивать на замене имеющегося на могиле Данте барельефа как неудачного другим, а именно бюстом, выполненным скульптором Веля (Vela). Этот малоизвестный бюст, находившийся в Музее современных искусств в Турине, был выполнен с учетом деталей, имеющихся на точных портретах старых мастеров. Правильно запечатленные на этом бюсте внешние особенности Данте, соответствовавшие остеологическим данным, не ослабляли внутренней красоты и величия гениального поэта. Не подлежит сомнению, что углубленное изучение патологических изменений, имеющихся в скелете Данте, позволило бы располагать еще большим материалом для суждения не только о его внешнем облике. Хотя каждый человек болеет «по-своему», все же отдельные болезни имеют такие характерные особенности, которые в той или иной мере наблюдаются у всех страдающих данной болезнью. Это и позволяет ставить диагноз, учитывающий, конечно, своеобразие проявлений и течения в каждом конкретном случае. Многие заболевания, в особенности продолжительные и непреодоленные, влияют не только на физический облик, но и на психику и поведение больного. Изучение состояния скелета позволяет распознать целый ряд индивидуальных особенностей даже здорового человека и тем более стареющего, поскольку старение скелета протекает весьма своеобразно у каждого. Перенесенные в течение всей жизни заболевания и травмы еще в большей мере отражаются на физическом и внутреннем облике человека, что может быть в той или иной мере изучено. Высказывая соответствующие соображения об ископаемых костях человека (как и при наших консультациях судебно-медицинских), мы даем заключения, основывающиеся на рентгеноанатомическом, рентгеноантропологическом и клинико-рентгенологическом изучении этих костей. Любой «трудный» клинический диагноз представляет в той или иной мере творческий акт. Таковым является и каждая попытка заставить «немую кость» говорить. Несомненно, что некоторые наши реконструкции, в которых дается обобщение ряда данных, распознанных на мацерированных костях, не лишены определенной доли фантазии, не входящей, как мы полагаем, в конфликт с реальными возможностями анатома, антрополога и клинициста-рентгенолога (см. главу VI, 1—6). KOHEЦ ГЛАВЫ И ФPAГMEHTA КНИГИ
Адаптационно-компенсаторные признаки 6, 45, 48—50, 109—110, 175—179. Акромегалоидный акцент 36, 41, 271. Альвеолярная пиоррея (пародонтоз) 127— 128, 190, 201, 249. Амилоидоз 92. Ампутация 173, 239, 243. Анатомические и рентгенологические сопоставления 282—283. Анатомия возрастная и индивидуальная 27—39. Андроновская культура 180, 191. Аневризма аорты 102, 187—188. Анкилоз 259, 260. Аномалии болезненные 155, 157, 158. — копчика, затрудняющие роды 158, 205. Аномалия бессимптомная 155. Антимаделунговская деформация 194. Антропогенез 8. — стадии 9. Артроз 44, 46—50, 184, 190, 192, 194, 199. Артропатия 101—102. Асептический некроз см. остеохондропатия. — — частичный 120—121. Ассимиляция 158—159. — атланта 42, 162, 164, 191, 212. Ассортимент продуктов питания 12. Атлетическая конституция и скелет 119. Атрофия кости 30, 85, 259. Афанасьевская культура 180, 190. «Баба-яга» и первично-хронический полиартрит 276—277. Бабочковидная деформация позвонка 160-162. Базедовизм, 40, 266. Бедро, врожденный вывих 16, 196, 258. Болезнь Бехтерева 16, 110—117. — Кашина-Бека 121 —125, 189. — Пэджета 16, 130—133, 189. — Рейно 188. — Форестье см. Лигаментоз фиксирующий. Бугристость локтевой кости, патология 171-173. — лучевой кости, патология 171 — 173. Вариант редкий 156. — типичный 27. Варианты и аномалии скелета 155—166. Великаны в прошлом 284—285. Возраст костный см. Костный возраст. Возрастные и индивидуальные особенности костей и облик человека 27—50. «Волчья пасть» 125, 206—207. Врачебная специализация в древности 17. Гайморова полость, прободение 184. Гемангиома 140—141. Гемофилическое поражение сустава 70— 71. Геронтология и гериатрия 43, 45. Гиалиновый хрящ сустава и его изнашивание 45—46. Гипертиреоз, гипертиреоидизм 36, 40, 263, 265, 266. Гиперфункция передней доли гипофиза 271. Гипоплазия межпозвонковых дисков см. Конкресценция позвонков. Гипотиреоз 41. Грудина при аневризме аорты 187—188. — сохранение и слияние сегментов 182— 183, 246, 255, 264, 273. Дегенеративно-дистрофическое изменение и дегенеративно-дистрофическое поражение 42—43, 44—57, 245—246. Деминерализация костей 11. Дети убитые 209. Детская смертность 180, 181, 182, 184, 193, 199, 286-287. Деформация черепа 41—42. Добавочный сустав ключицы с ребром 15, 25. Доброкачественные опухоли см. Опухоли костей доброкачественные. Древность медицины см. Медицина в древности. Желтые связки, старение и патологические изменения 57—58. Заживо похоропенный 198. Замыкающая пластинка 107—109. Злокачественные опухоли см. Опухоли костей злокачественные. «Золотой век» 283, 288. Зубовидный отросток II шейного пи-звонка и его связка 59—60. — — перелом 193. Зубы см. челюсти. — и челюсти, их болезни 17, 125—129, 152, 191, 248, 251. — лечение 17. — прорезывание и смена 33—34, 125, 203, 228-230. — сохранность в земле 11. — стертость 34, 126—127, 181, 190, 194, 202, 217, 230, 237, 248, 264. — ступенчатый прикус 237. Изнашивание преждевременное 44, 45. — — патологическое 196, 199. См. также артроз, спондилоз. — физиологическое 45. Инфантильное состояние и кости 38. Инфантильные швы 34. Изодактилия 236. Карасукская культура 95, 180. Кифоз подростков 77—79. — преждевременный и старческий 38, 42, 115, 168. Клинико-рентгенологическое изучение 26, 28. Клиническая рентгеноанатомия 28. Клоаки остеомиелитические 92. Коарктация аорты 185—187. Коксит инфекционный 258. Компактный островок 165. Компенсаторные изменения 161. Компрессионные переломы позвонков 70, 72, 183. Конкресценция позвонков, врожденная 115, 159, 160—161, 254, 263, 266. Короткая шея 42. Коротконогость и длинноногость 37, 39— 41. Кости и облик человека 5, 6, 27—44. — половые различия 36—37. — сохранность в земле 11. — физическая работа 37, 181. «Костища», груды костей убитых людей 209—211. Костная киста 135. Костный возраст 28—30, 36, 37, 262— 263, 284. — рельеф 37, 41, 181. Краевые костные разрастания 31, 44, 46-52, 157, 159, 161, 162, 173, 246, 255, 274. Крестец, несрастание дуг 239. — сегментарное строение 264. Крестцово-подвздошное сочленение, анкилоз 16, 114—115. Крестцово-подвздошный сустав, добавочный, артроз 195, 203—204. Кровоизлияние в сустав 68, 70—71. Кроманьонцы 235—237. Культя стопы 109, 110. Лигаментоз фиксирующий 115—118. Лицо человека 24. Лоб квадратный 14. Лобковая дуга, лобковый угол 36. Лобный шов см. Метопический шов. Ложный сустав (псевдоартроз) 66—68. Мари—Бамбергера синдром 102—106, 149. Медведь пещерный 12. Медицина в древности 6, 12,172—175. Межпозвонковый диск 166—168. Мезолит 6, 22, 174. Мезолитический женский скелет 237— 243. — мужской скелет 234—237. Метастазы рака 142—155, 168. Метопический шов 34, 194, 204, 253 — — ошибки в диагностике 204. Миеломатоз 142—143, 168. Микротравмы, суммирование 35, 43, 45, 48—50, 76. Мимика 24. Миозит оссифицирующий 15, 72—75, 192, 259—261. Мраморная болезнь 17. Музей возрастной и индивидуальной остеологии, патоостеологии и палеопатологии 7, 216, 222—223, 282. Мумификация естественная 10, 245. Надладьевидная кость стопы 159. Надмыщелковый отросток 156, 182. Неандерталец из Киик-Коба 216—225. — мужчина или женщш а? 221—223. Неандерталец-ребенок 225—234. Неандертальцы 13, 15, 30, 216—217. — палестинские 8. Нейролюэс поздний 101. Неоартроз 66—68, 116, 171—173, 184. — нижней челюсти 184. Неолит, болезни в эту эпоху 189. Неолитические скелеты 181—183, 189. Непогребенные кости убитых 202—203, 208—211. Ограбление погребений 181, 191, 196, 244, 245. Окостенение, порядок 106—110, 188. Опухоли костей доброкачественные 133— 141, 184, 197. — — злокачественные 141—155. Ориньякско-солютрейская эпоха 239. Остеолиз трофический 188. Остеология возрастная и индивидуальная 27__39. Остеома 136, 138—139. Остеомаляция 168. Остеомиелит 16, 88—93, 196, 206, 212. — одонтогенный ИЗ, 127, 129, 149, 154, 184, 194, 196, 201, 203, 246. — типа Гарре 91—92. Остеопатия декальцинирующая 168, 169. Остеопойкилия 163, 165, 212. Остеопороз кости 30. Остеофитоз раковый 148—155. Остеохондроз 44, 56—57, 141, 162, 171, 182, 184, 194, 212. Остеохондролиз частичный, или осте-охондрнт рассекающий 120—121. Остеохондрома 135, 139—140. Остеохондроматоз 135—136. Остеохондропатия головки бедренной кости 118—120. — ее 3 фазы 118—119. «Остеохондропатия», ошибочное употребление термина 77, 119, 227. Отморожения 106—110, 188. Палеолит верхний 9, 37, 126, 216. — нижний 9. — средний, мустьерская эпоха 126, 216, 225. Палеопатология (термин) 14. — ее научное и практическое значение 282-283. Папирус Смиса 17. — Эберса 17. Паростоз 112—113, 176—179. Паспортный возраст 28, 32, 37, 262—263, 284. Перегрузка 43, 255. Перелом зубовидного отростка II шейного позвонка 192. — шейки бедра вколоченный 68—69. Переломы см. Травматические изменения. — осложненные остеомиелитом 90—91. Периоды жизни 37. (Териостоз 178. Песок в ископаемых костях 63, 64, 138— 139, 165—166. Пещерные города 195. Питекантроп Дюбуа 15. Подагра 129—130, 274, 277—278. Позвонки, аномалии 42. — по типу рыбьих 166—169. — с аномальным добавочным суставом 163. — старение 33. Позвоночник, аномалии развития 42. — короткие связки 57—60. Пол и старение 32. Половая зрелость, полная 39. «Половая чума» 212. Полузрелость 37, 39, 40. Поперечный костный тяж 39, 40, 255, 264, 266, 271, 272. — шов 253. Предпубертатный период 191. Прикладная анатомия 28. t Прикус ступенчатый 127, 237. Проатлант и осложнения 184. Продолжительность жизни 37, 285—287. Проказа 17. Псевдоэпифизы и рост 38. Пубертатный период 30. Пяточная шпора 171. Рабочая гипертрофия кости 109—110. Рак см. Метастазы рака. Раковый остеофитоз 145, 148—151, 152— 155. Рахит*13, 14, 34, 118, 189, 195, 206. Реберно-позвоночные суставы, старение 34. Реберный тип дыхания, ослабление, отсутствие 50, ИЗ. Ребра при коарктации аорты 185—187. — с анормальным суставом 161 — 163. Реконструкция внешнего облика по костям 18—26, 244—281. — облика Данте 25. Рентгеноанатомическое и клинико-рентгенологическое совершенствование врача 283. Рентгеноанатомия и рентгеноантрополо-гия 27—28, 236. — клиническая 28. Рентгенодиагностика, определение 28. Рост и длина трубчатых костей 20, 38. Сакрализация безболезненная 157, 204— 205. — болезненная 157—158, 205. Связки короткие позвоночника см. Позвоночник. Симптом «нервущейся нитки» 113. Симптомы, симулирующие грудную жабу 50. Синостоз в I пястной кости, симптом полузрелости 29—30, 39. Синостозы 29, 38, 39, 182, 190. Сифилис 106, 189, 191, 192, 195, 200, 206— 207, 212—215. — ошибки в его распознавании 202. Скафоцефалия 212. Смерть во время родов 189. Созревание в прошлом 226—232, 284. Спинная сухотка 101. Спондилит туберкулезный 16, 81—85. Спондилоартроз 44, 56—57, 254. Спондилоз 16, 44, 54—56, 114—115, 194, 199, 206, 212, 245—246, 254, 274-275. Спондилолиз 170—171. Спондилолистез 171. Старение костей и суставов 29—33, 57, 246, 253. — — фазы 31. Старость и общий рост 38, 166, 168. — и смерть И, 199. — — преждевременная 199. Стрела в кости 15, 61—66, 190. Ступенчатый прикус см. Прикус ступенчатый. Субакромиальный сустав и его поражение 50—54, 199—200, 203. Субгенитализм, признаки костные 39— 41, 206, 239, 255, 256, 265, 271, 272. Судебно-медицинская экспертиза 26, 29, 61, 62—67, 239—243, 251—260, 262— 269, 270—273, 275—278, 284. Суставные «мыши» 120. Сутуловатость 166, 168. Татарская, или минусинско-курганная, культура 180—181. Тарденуазская культура 235. Таштыкская культура 181. Толчкообразный рост 247. Травматические изменения 15, 25, 60— 72, 182, 184, 189, 190, 196, 198-199, 202, 240, 242. — — III пястной кости 271. Трепанация черепа 17, 18, 173, 174, 195, 246. Туберкулезные поражения 79—88, 189, 195. Турецкое седло 41. Удлинение костного рычага 159—160. Узелки, или узлы, Поммера 46, 56, 57. Узлы Бушара, или Бушаровские узлы 31, 44, 275—276. Узлы Эбердена, или Эберденовские узлы 31, 44, 275—276. Уровская болезнь см. Болезнь Кашина— Бека. Фиброзит оссифицирующий см. Миозит оссифицирующий. Фиксирующий лигаментоз см. Лигаментоз фиксирующий. Флюс и подрывающая каверна челюсти ИЗ, 194, 201, 203, 246. Френология 24. Хан или вождь? 244, 248. Хирургическое вмешательство 173, 239, 243. Хрящевой узел в позвонке, острый 72, 76. Хрящевые узлы в позвонках см. Шморлев-ские хрящевые узлы. Хрящевые экзостозы 134—135. Хрящи реберные 34—35, 273. Царь скифский, его нижняя челюсть (из кургана в Куль-Оба) 248—250. Цементома 155. Человек первобытный 13. — разумный ископаемый 13. — разумный современный 13. Челюстной валик (торус) 127, 175—176, 184. Челюсть, аномалии 125, 206—207. — нижняя, вывихи и подвывихи 184. — атрофия 127—128, 201. — и зубы, их умышленное искалечение 201, 278, 281. Череп, зажившая травма 195. — повышенное давление 135, 191. — смертельные ранения 210, 263, 272. — частично зажившая травма 281. Швы черепные и деформации черепа 41—42, 212. — — инфантильные 34, 152. — — синостозы 34. Шморлевские хрящевые узлы 76—78, 182, 194, 198. Шпора пяточная 171. Шут с искалеченной челюстью 278—281. Щитовидная железа и скелет 41. Экзостозы хрящевые см. Хрящевые экзостозы. Эндокринные сдвиги и внешний облик 36, 40—41, 263, 265, 266, 276—277. Энхондромы 137. Ювенильные особенности 264—265, 271.
sheba.spb.ru
Обратная связь
ПОЗНАВАТЕЛЬНОЕ
Сила воли ведет к действию, а позитивные действия формируют позитивное отношение
Как определить диапазон голоса - ваш вокал
Как цель узнает о ваших желаниях прежде, чем вы начнете действовать. Как компании прогнозируют привычки и манипулируют ими
Целительная привычка
Как самому избавиться от обидчивости
Противоречивые взгляды на качества, присущие мужчинам
Тренинг уверенности в себе
Вкуснейший "Салат из свеклы с чесноком"
Натюрморт и его изобразительные возможности
Применение, как принимать мумие? Мумие для волос, лица, при переломах, при кровотечении и т.д.
Как научиться брать на себя ответственность
Зачем нужны границы в отношениях с детьми?
Световозвращающие элементы на детской одежде
Как победить свой возраст? Восемь уникальных способов, которые помогут достичь долголетия
Как слышать голос Бога
Классификация ожирения по ИМТ (ВОЗ)
Глава 3. Завет мужчины с женщиной
Оси и плоскости тела человека - Тело человека состоит из определенных топографических частей и участков, в которых расположены органы, мышцы, сосуды, нервы и т.д.
Отёска стен и прирубка косяков - Когда на доме не достаёт окон и дверей, красивое высокое крыльцо ещё только в воображении, приходится подниматься с улицы в дом по трапу.
Дифференциальные уравнения второго порядка (модель рынка с прогнозируемыми ценами) - В простых моделях рынка спрос и предложение обычно полагают зависящими только от текущей цены на товар.
Хрестоматийный материал
ЭТО ДЛЯ РЕФЕРАТА
Задание №1. Прочитайте статью Т.С. Сорокиной «Болел ли первобытный человек?» Ответьте письменно на следующие вопросы:
1.Что является предметом палеопатологии? Какие заблуждения о жизни первобытных людей, существовавшие до конца XIX в., она опровергла?
2.В чем состояла важность находок, обнаруженных в пещере Шанидар? Какие лекарственные средства, согласно этим находкам, употребляли древние люди?
Т.С. СОРОКИНА
Болел ли первобытный человек?
2 миллиона лет истории человечества... А болезни? Когда появились они? Вместе с человеком, или первобытный человек был абсолютно здоров, а болезни возникли позже как результат цивилизации? Подобной точки зрения придерживался французский философ и писатель Жан-Жак Руссо, который искренне верил в существование «золотого века» на заре человечества.
Опровержению концепции «золотого, века» в значительной степени способствовала молодая наука палеопатология, которая около ста лет тому назад занялась изучением измененных в результате болезни останков ископаемого человека, а точнее, его скелета.
В 1892 году во время археологических раскопок на острове Ява близ селения Триниль голландский врач и анатом Эмиль Дюбуа обнаружил левую бедренную кость древнейшего человека – питекантропа, который жил около 700 тысяч лет тому назад; под головкой кости имелись значительные костные выросты. Во Франции в пещере Ла Шапель-о-Сен найден скелет древнего человека, неандертальца, шейные позвонки которого срослись. Эта находка - свидетельство артрита, которым несколько десятков тысяч лет назад страдал каждый четвертый взрослый человек…
Палеопатология ясно показала, что первобытный человек болел, и кости его несут неизгладимые следы таких болезней, как артриты, опухоли, переломы, туберкулез, искривления позвоночника, кариес зубов и других.
Причем следы заболеваний встречаются на костях первобытного человека гораздо реже, чем травматические дефекты. Прежде всего это относится к повреждениям черепа. Одни из них – травмы, полученные во время охоты. Другие находки рассказывают о пережитых и непережитых трепанациях черепов. Их начали производить примерно в XII-X тысячелетиях до н. э. преимущественно в ритуальных целях,
Палеопатология дает некоторые косвенные данные и о поражении мягких тканей. В мумиях древних аборигенов Америки найдены атеросклеротические бляшки – свидетельство атеросклероза, так широко распространенного сегодня.
Открытия пещеры Шанидар
Это было в Ираке. В 1953-1960 годах археологическая экспедиция под руководством Р. Солецки обнаружила в пещере Шанидар, в горах Загроса, девять мужских скелетов поздних палеоантропов – первобытных людей неандертальского вида, которые жили 65-45 тысяч лет назад. Это ближайшие предки человека современного.
Кости скелета мужчины Шанидар-1, жившего примерно 45 тысяч лет назад, имели сильное повреждение наружной стенки левой глазницы (в результате чего он был, по всей вероятности, слеп на левый глаз), сросшийся перелом костей левой стопы с выраженным артритом ее суставов. Его правая рука была в результате травмы или намеренно ампутирована выше локтя за много лет до смерти. Стертость наружной части передних зубов говорила о том, что этот человек довольно долго пользовался ими вместо утраченной правой руки. Выжить при таких заболеваниях можно было только при поддержке и заботе коллектива сородичей – социальной защите, и она была, так как калека Шанидар-1 прожил, по меньшей мере, до 40 лет (что по средней продолжительности жизни сопоставимо с 80 годами для современного человека).
Это подтверждают исследования других скелетов людей из пещеры Шанидар, которые также сохранили следы серьезных повреждений с последующим заживлением костной ткани.
При исследовании захоронения Шанидар-4 (умерший жил около 60 тысяч лет назад) было сделано еще одно важное открытие – получено первое научное доказательство использования лекарственных растений человеком неандертальского вида. Анализ многочисленных проб почвы из этого захоронения показал, что умерший был помещен на ложе из веток деревьев и лекарственных растений восьми видов (среди них тысячелистник, золототысячник, крестовник, эфедра, алтей). Цветы были связаны в букетики и разложены по всему погребальному ложу. Наиболее богатые пыльцой пробы грунта взяты на уровне торса и пяточных костей. Цветы, положенные в погребение, были не самыми красивыми, но они обладали целебными свойствами. В то же время очень привлекательные красные анемоны и другие великолепные цветы, произраставшие в то время в горах Загроса, не были принесены в погребение. Более того, одно из лекарственных растений семейства мальвовых (как показали многочисленные пробы, взятые в окрестностях) произрастало на достаточно большом расстоянии от пещеры Шанидар, и сородичи специально посещали далекие горы, намеренно собирая это растение, чтобы использовать его для лечения недугов и «снабжать» им умерших.
Открытие «цветочных людей» (как назвал их Р. Солецки) – первое достоверное свидетельство целенаправленного использования лекарственных растений древними людьми неандертальского вида и несомненное доказательство социальных отношений, сложившихся у ближайших предков Homo sapiens по меньшей мере 60 тысяч лет тому назад.
Печатается по: Т.С. Сорокина. Болел ли первобытный человек? // Лечебник. Инфо – электронная медицинская библиотека. URL: http://lechebnik.info/513/23.htm(дата обращения 10.07.2013).
Задание №2. Познакомьтесь с отрывком из книги советского палеопатолога Д.Г. Рохлина. Ответьте письменно на следующие вопросы:
1.Какие болезни древних людей были обнаружены в результате экспедиций советских палеопатологов?
2.Какие заболевания были наиболее опасны и обуславливали высокую смертность?
РОХЛИН Д.Г.
Из книги «Болезни древних людей»
(в сокращении)
Рохлин Дмитрий Герасимович – советский палеопатолог, основатель ленинградской школы палеопатологии, особенностью которой являлось использование рентгенологических методов при интерпретации данных костной патологии. Монография Д.Г. Рохлина «Болезни древних людей» (1965) - подробное исследование ископаемых материалов, найденных на территории СССР – представляет научную значимость и является актуальной до сих пор.
megapredmet.ru
Современные исследования, проводимые на границах естественных и гуманитарных наук, позволяют узнать, чем болели люди прошлых эпох, и понять, как болезни влияли на ход мировой истории.
Интеллектуальный партнер проекта
В 1899-1905 годах в пещере близ города Крапина (Хорватия) антрополог Карл Горянович-Крамбергер раскопал более 900 костей неандертальцев, живших 120-100 тыс. лет назад. Здесь не сохранилось ни одного полного скелета или свидетельств преднамеренного захоронения. Это позволило предположить, что крапинские неандертальцы практиковали каннибализм. А наличие среди крапинских неандертальцев грацильных и массивных особей породило в первой половине ХХ века гипотезу о том, что они представляли собой самостоятельный вид ископаемого человека. В настоящее время стоянку относят к мустьерским неандертальцам. Некоторые кости из крапинской пещеры были отмечены следами костной патологии. В настоящее время они хранятся в специализированном музее.
Исследуя эти скелеты, антрополог Дэвид Фрайер (университет Канзаса) открыл древнейшую в мире опухоль кости. Ранее в палеопатологии не были известны подобные опухоли древнее Бронзового века. Опухоль была открыта в реберных костях, принадлежавших неполному скелету, что не позволило установить, оказалась ли она смертельной для этого человека и была ли она вторичной или первичной. Уникальность открытия определяется ещё и тем, что и у приматов, и у человека подобные опухоли весьма редки. Макроскопический анализ определил, что кости принадлежали взрослому мужчине. Рентгенограмма показала процесс разрушения костной ткани со значительным повреждением надкостницы, трабекулы, заполненные у здоровых людей коллагеновой тканью и костным мозгом, разрушены. Рентгенологическая микротомография определила размеры опухоли (24 на 16 мм) и исключила другие патологические причины, такие как травматическая опухоль или остеомиелит.
Открытие Дэвида Фрайера позволяет понять механизм канцерогенеза. В современной онкологии сосуществуют несколько теорий. Одна из них отводит ведущую роль в появлении злокачественных новообразований канцерогенам и обосновывает рост онкологических заболеваний экологическими факторами. Открытие рака у неандертальцев, обитавших в экологически чистой среде, позволяет утверждать, что эта причина не является основной для возникновения онкологии. Объяснением может служить генетическая теория, описывающая рак как результат генетических аномалий, вызывающих перерождение клеток. Неандертальские популяции Европы, а, особенно, приледниковой зоны, в генетическом плане представляли собой достаточно малочисленные изоляты. В таких условиях в них достаточно быстро накапливались летальные аномалии, в том числе и онкологического характера. Онкологический больной из Крапины может указывать на начало такого процесса. Вместе с тем, ученые считают, что исчезновение неандертальца как биологического вида стало следствием суммирующего воздействия многих факторов и ни один из них (демографические, биологические, генетические, социальные, пищевые) нельзя абсолютизировать.
Костная патология, вызванная туберкулезом
Мюриэл Мэссон из Эдинбургского университета и ее коллеги из университета Сегеда опубликовали статью об остеологическом и биомолекулярном исследовании скелетов из некрополя неолитического поселения Hódmezővásárhely-Gorzsa (культура Тисы, 4970-4550 г. до н.э.). В настоящее время есть довольно много публикаций, фиксирующих наличие туберкулеза у доисторических людей, обитавших в различных регионах Земли, но большинство таких работ основаны на макроскопических, а не биомолекулярных исследованиях. Редкое исключение составляет исследование скелетов из Атлит-Ям. Статья Мэссон во многом восполняет имеющийся пробел. На основании исследований живых людей и скелетов людей, умерших в XIX-XX веках, известно, что легочная патология, вызываемая туберкулезом, проявляется в виде симметричных новообразований на костях (синдром Мари-Бамбергер). Такие новообразования отмечены на всех 70 обследованных скелетах, открытых на поселении Hódmezővásárhely-Gorzsa, это означает, что вся деревня была больна туберкулёзом. Для проверки, вызваны ли эти новообразования туберкулезом, было проведено комплексное исследование скелета с наиболее яркими макроскопическими признаками туберкулеза. Это был скелет мужчины 19-20 лет и ростом около 165 см. Такой рост может служить косвенным указанием на раннее или внутриутробное заражение. При макроскопическом анализе патология у него наблюдалась на черепе, грудной клетке, позвоночнике, верхних и нижних конечностях. Из его голени, ребер и позвоночника были взяты образцы массой около 55 мг костной ткани. После выявления ДНК микобактерии возбудителя туберкулеза был проведен анализ, выявивший присутствие в кости следов микоцерозной и миколипенической кислот, а также липидный биомаркер HGO-53.
Исследование Мюриэл Мэссон раскрывает негативную сторону неолитической революции в Европе, состоявшую в длительном проживании одной и той же общины людей на ограниченной территории. Древнейшим свидетельством туберкулеза являются скелеты 25-летней женщины и ее годовалого ребенка, найденные в ныне затопленном поселении Атлит-Ям (Израиль, VII тыс. до н.э.). У них были выявлены характерные элементы ДНК микобактерий и миколиновые биомаркеры клеточной стенки. Туберкулез был обнаружен и у мумий додинастического Египта (IV тыс. до н.э.). Однако, чаще всего он диагностировался в раннесредневековое время, например, на меровингском селении Ле Рут де Винь (Северная Франция, 500-700 г.н.э.) и Чарна Велька (Польша, ок. 600 г.н.э.). Наличие туберкулеза в доколумбовой Америке, например, у классических майя (300-900 г.н.э.) и в культуре Тикоман, формативного периода (II-I тыс. до н.э.), позволяет говорить о том, что заражение произошло в палеолите. Источником туберкулеза служили крупные копытные, так недавние исследования выявили туберкулез у бизона, убитого палеолитическими охотниками, жившими 17 000 лет назад в Вайоминге. До неолитической революции туберкулёз не носил характер эпидемии. Заражение туберкулезом в палеолите или мезолите приводило к вымиранию рода или большой семьи, соответственно, но с появлением крупных поселений от одного больного со временем могло вымереть всё селение.
Скелеты с местами поражения туберкулезом
Данные палеомедицины позволяют говорить, что туберкулез стал значительной проблемой для Европы эпохи неолита-бронзы. Он был выявлен при макроскопическим исследовании у женщин 15 и 30 лет из пещеры Арене Кандиде (Лигурия, ок. 3750 г. до н.э.), у мужчины из Межановиц (Польша, ок. 3000 г. до н.э.), а также в Германии и в Венгрии (Alsónyék-Bátaszék, V тыс. до н.э. и Vésztő-Mágor, IV тыс. до н.э.). К числу неблагоприятных факторов, способствовавших развитию туберкулеза в Европе, следует отнести более сырой и холодный по сравнению с Ближним Востоком климат Балкано-Дунайского региона и слабую адаптивность неолитического населения, пришедшего в Европу из Малой Азии. Также отметим, что переход к производящему хозяйству был связан со значительными генетическими изменениями в популяциях, такими как появление способности усваивать молоко и молокопродукты, что привело к значительному снижению иммунитета. Все эти факторы сдерживали распространение неолитической революции на запад и север. Северо-западная волна миграций балкано-дунайского неолита (культура линейно-ленточной керамики) была, в основном, представлена отдельными хуторами, состоящими из одного (редко – нескольких) большесемейных хозяйств. Поселения северо-восточной волны балкано-дунайского неолита (культура Триполье-Кукутени) на первой фазе ее развития были довольно незначительными. Появление крупных протогородов, таких как Майданецкое поселение, было обусловлено необходимостью обороны от индоевропейской миграции. Ни одно из таких поселений не содержало более одного археологического слоя (то есть не просуществовало более 40-50 лет) и всегда перекрывалось пожаром. Возможно, что вымирание от туберкулеза и служило причиной прекращения жизни на поселении, а ритуальное сожжение поселения было профилактической мерой, направленной на то, чтобы приостановить распространение заболевания. Поскольку туберкулез живуч и кумулятивен, вполне вероятно, что движение неолитического «фронтира» в Европе было вызвано не только перенаселением, но и стремлением уйти из зараженных поселений на новые, более здоровые земли, однако переселенцы несли с собой и туберкулез.
Лепру (проказу) считают одной из древнейших болезней. В Средневековой Европе она наносила урон, сопоставимый с эпидемиями чумы. И, в отличие от чумы, лепра до сих пор не побеждена – ежегодно в мире ею заболевают 200 тысяч человек. Первое достоверное упоминание о проказе встречается в Ведах, записанных около 600 г. до н.э., хотя некоторые исследователи предполагают, что она была известна и египтянам (папирус Эберса, 1550 г. до н.э.) и авторам Ветхого Завета (VII-VI в. до н.э.). Исследование древнейшего скелета со следами лепры было опубликовано в 2009 году группой ученых во главе с антропологом Гвен Роббинс из Аппалачского университета (Северная Каролина). Скелет был найден при раскопках поселения Балатхал (3700-1200 г. до н.э.), то ли бывшего хараппской колонией, то ли находившегося под значительным хараппским влиянием (керамика, медный инвентарь, ремесла, архитектура, оружие). Погребение датируется 2000 г. до н.э. Отличием этого погребения от других погребений поселения служит то, что оно было совершено в горе пепла, оставшегося от сожжения сухого навоза. Этнографические данные свидетельствуют, что умерших от проказы в некоторых регионах Индии не кремировали после смерти, а захоранивали в аналогичных кучах, которые сжигались намного позже погребения. Такие погребения известны в Северо-Западной Индии и Южном Декане от неолита до раннего железного века (800-500 г. до н.э.). В железном веке они синхронны с мегалитическими памятниками. Таким образом, речь идет о преемственности культурной традиции отношения к трупам прокажённых, что позволяет предполагать, что проказа появилась ранее конца III тыс. до н.э.
В пользу этого говорит и сравнительная геномика, которая выявила два ареала лепры (Восточная Африка и Южная Азия), каждому из которых соответствует особый генотип возбудителя: азиатский штамм (тип I) значительно отличается от африканского штамма (тип II). При этом африканский штамм намного более вариабелен, и это позволяет утверждать, что возбудитель заболевания возник в Восточной Африке около 40 тыс. лет назад, проник оттуда в Южную Азию, и далее в Европу (тип III). Из Европы тип III попал в Западную Африку (где мутировал в тип IV) и Америку. Вопрос о времени миграции лепры в Азию является дискуссионным. Одни ученые предполагают, что она произошла во время позднеплейстоценового расселения кроманьонца, другие склонны датировать переселение лепры в Азию энеолитическим временем, когда сформировались торговые пути между Египтом, Месопотамией, Центральной Азией (Туран), Аравией (Дильмун и Маган) и Индией (Мелухха).
Средневековое кладбище в Англии, раскопки которого дали образцы средневековой проказы
Поддерживает короткую хронологию возникновения лепры и новейшее исследование палеогенетиков Йоханнеса Краузе, Кай Низельт (Тюбингенский университет) и Стюарда Коула (университет Лозанны). Сравнение последовательностей нуклеотидов лепры из средневековых скелетов Дании, Швеции и Великобритании с геномами современной микобактерии из разных регионов мира позволило определить основные мутаций генома и реконструировать генотип общего предка всех современных и древних штаммов. На основании «молекулярных часов» генетики датировали время существование этого общего предка рубежом III u II тыс. до н.э., то есть примерно тем временем, которым датируется погребение прокаженного из Балатхала. Сравнение восточноазиатских штаммов лепры с американскими показало их значительные различия: восточноазиатские относятся к типу II, тогда как американские принесены европейскими колонистами (тип III) и рабами из Западной Африки (тип IV). Это означает, что лепра не участвовала в палеолитическом заселении Америки.
polit.ru
Значительную роль в применении древнейших лечебных средств, приемов лечения оказали религия и фантастические представления людей первобытного общества о мире.
Самая ранняя форма фантастических представлений — фетишизм — олицетворение и возвеличивание предметов и явлений природы, однако еще без представления о стоящем за ними сверхъестественном личном существе.
Сам термин "фетишизм" появился в XVI веке от португальского слова "фетиши"- деланный. Португальские мореплаватели этим словом называли предметы, сделанные из камня или дерева и имеющие священное или магическое значение для туземцев Западной Африки. Конкретно фетишистские верования проявляются в почитании камней, деревьев и т.д. Почитались предметы неорганической природы естественного вида или искусственно изготовленные. В этот комплекс входит и почитание огня. Фетишизм сохранился у современных народов - почитание черного камня в Мекке (ислам), креста и мощей в христианстве.
В дальнейшем сверхъестественные свойства стали мыслиться отдельно от предметов природы как особые «духовные» существа. Возник анимизм — одухотворение всей природы.
Анимизм (от лат. anima, animus — душа, дух) - одухотворение всей природы. "Анимае"- душа, дух; вера в духов и в духовное начало всей природы, отделение сверхъестественных свойств от предметов природы. Анимизм представляет собой веру в существование фантастических, сверхъестественных существ-духов, управляющих всеми предметами и явлениями природы. Присутствие этих существ обнаруживается в разнообразных явлениях: смерти, сне, сновидениях:; болезни - особенно непонятные явления, которые человек пытался объяснить себе.
Наряду с анимизмом у некоторых первобытных племен возникает вера человека в родственную связь между его родом и родом какого-либо животного или растения – это вера получила название тотемизм.
Тотемизм - вера человека в сверхъестественную родственную связь между его родом и родом какого-либо животного или растения. Существует зооморфный тотемизм - отождествление рода человека с родом животного. В Северной Африке культовым животным являлся буйвол, в Сибири - медведь, у славянских племен - кабан. В дальнейшем зооморфный тотемизм перешел в антропоморфный (поклонение людям - богам).
С накоплением опыта организации жизни, лечения у человека возрастала и уверенность в свои силы и возможности. Человек сверхъестественные способности стал приписывать себе – так появилась магия.
Магия - от греч. Mageia (колдовство, волшебство), обряды, cвязанные с верой в сверхъестественные способности человека воздействовать на людей и явления природы.
Однако, в меру своих знаний, они широко использовали первобытные приборы. Сбором лечебных трав, утоляющих боль, они внедрили в жизнь такие средства, которые используются и по настоящее время.
Приемы врачевания у первобытных народов находятся в полном согласии с их представлением о сущности болезней. Развивается система «лечения» больных путем борьбы с многочисленными духами, бесами и т. п., деятельность которых связывается с теми или иными болезнями.
Распространяется вера в колдовство, порчу, заговоры, заклинания и т. д. Заговоры и заклинания имели назначение изгнать злого духа, проникшего в тело человека и вызвавшего болезнь, или охранить человека от возможности проникновения в него духа. Против разных болезней существовали разные формы заговоров и заклинаний. Заговоры были широко распространены в быту и применялись либо самими больными и их близкими, либо произносились только «посвященными» лицами: колдунами, знахарями и т. д.
Для изгнания злого духа применялись различные методы.
Использовались приемы устрашения (рис.1). Они применялись у народов Сибири, Средней Азии (рис. 2,3), Китая, Африки, Австралии. Изгнание духа проводилось и механическим путем.
Рисунок 1 - Устрашение духа болезни
Рисунок 2 - Устрашение духа болезни
Рисунок 3 - Устрашение духа болезни
При ранах с нагноением применяли высасывание, иногда к высасыванию присоединяли еще окуривание (рис. 4). У колумбийских индийцев знахарь старался вытеснить злого духа, надавливая изо всей силы обоими кулаками на желудок больного. Один из способов изгнания демонов заключается в том, чтобы сделать тело больного возможно менее привлекательным жилищем для злого духа и, таким образом, заставить его самого покинуть больного.
Рисунок 4 - Врач индейцев, высасывающий болезнь
Следует отметить, что наряду с фантастическими приемами медицинской помощи существовали приемы, основанные на наблюдении и накоплении повседневного опыта людей.
Часто методы лечения в первобытном обществе комбинировались с применением лекарственных средств, например при лечении желудочно-кишечных заболеваний знахарь давал пить настои горьких трав; при других заболеваниях больного секли крапивой или царапали тело до крови или растирали его. Для предохранения от болезней служили фетиши, талисманы, амулеты и т. д. (рис. 5).
Они часто применялись наряду с естественными мерами воздействия. Так, в бусах амулета, предназначавшегося для глотания, заключалось лекарственное вещество — рвотное, болеутоляющее и др.; амулеты из чеснока широко применяли во время эпидемии скарлатины и дифтерии.
studfiles.net
