Реферат: Ю. Л. Качанов что такое социологическая теория? Реферат социологическая теория

Реферат - Компоненты специальной социологической теории

КОМПОНЕНТЫ СПЕЦИАЛЬНОЙ СОЦИОЛОГИЧЕСКОЙ ТЕОРИИ

Система категорий социологического исследования семьи

Развитие любой области научного знания неразрывно связано с уточнением и совершенствованием языка науки. Четкий и научно обоснованный понятийный аппарат является важным средством институционализации и формализации науки, создания предпосылок для развития теории, формирования широкой эмпирической базы, использования математического аппарата, разработанного в более развитых в формальном отношении общественных паук. Степень институционализации науки определяется в значительной мере полнотой, «зрелостью» собственного понятийного аппарата. Советская социология все более предметно ориентируется на решение острых практических проблем, в связи с чем ее специфические интересы все чаще «пересекаются» с интересами других научных дисциплин (экономики, педагогики, права и т. д.). В этих условиях формирование строго социологического языка диктуется не потребностями в обособлении, не попыткой построения социологической «башни из слоновой кости», а логикой развития научного познания, предполагающей как относительно автономное развитие теоретического и эмпирического уровней социологии, так и их тесную связь, влияние и обогащение.

Наблюдаемое сегодня широкое проникновение в язык социологии лексики, присущей другим научным дисциплинам (прежде всего экономике и психологии), не всегда правомерная адаптация лексем обыденной речи приводят к весьма серьезным последствиям. Среди них не последнее по значимости место занимают такие, как использование различных терминов для обозначения '', тех же (или приблизительно тех же) явлений (качество брака, успешность брака, семейное счастье, успех супружества, сплоченность семьи, стабильность брака, удовлетворенность брачно-семейными отношениями и т. д.), неразработанность теоретических типологий, иерархии понятий в их соотношении с исходными категориями.

Понятийный аппарат социологии семьи, как и любой другой области социологического знания, включает в себя обширный круг понятий.

Среди них важно выделить категории, отражающие основные стороны функционирования семьи. Исследования показали, в частности, что противоречие между профессиональными и семейными ролями работающих женщин по-разному проявляется у женщин с различными ориентациями. Так, у женщин первого типа оно обнаруживается в основном в сокращении объема выполняемых семейных функций, у женщин второго и третьего типов — в замедлении профессионального роста и снижении качества работы. Причем эта тенденция у женщин третьего типа проявляется сильнее. Мы показали также, что кооперация семейной деятельности в наибольшей степени влияет на профессиональное продвижение женщин второго типа, в меньшей степени — женщин первого типа и практически не оказывает влияния на профессиональное продвижение женщин третьего типа.

Еще один пример. В связи с изучением факторов, влияющих на успешность функционирования молодой семьи, была предпринята попытка типологизации молодых семей по стилю жизнедеятельности. Были выделены три основных типа успешных молодых семей по данному критерию. 1-й тип традиционный. Семьи такого типа характеризуются ориентацией супругов исключительно на семейные ценности, на средне- или даже многодетную семью. Жена в таких семьях работает только из материальных соображений. Досуг совместный, «закрытый». Лидером в семье, по крайней мере формальным, является муж. Круг друзей у супругов общий и довольно ограниченный. Женщина выполняет большинство хозяйственно-бытовых обязанностей и ухаживает за детьми. 2-й тип — муж и жена ориентированы преимущественно на профессиональные достижен-ия и развитие личности. Супруги имеют установки на малодетную семью. Распределение хозяйственно-бытовых обязанностей и обязанностей по уходу за ребенком равноправное (по возможности используется помощь родителей супругов). Досуг супругов может быть и открытым и закрытым, совместным и раздельным, но основная часть свободного времени подчинена профессиональным интересам. Тип лидерства демократический: совместный или раздельный, по сферам. 3-й тип — молодые супруги ориентированы преимущественно на развлечения, при этом свободное время проводится ими как совместно, так и раздельно. Муж и жена имеют как общих друзей, так и каждый своих. Репродуктивные установки — на одно-, двухдетную семью. Распределение хозяйственно-бытовых обязанностей и обязанностей по уходу за ребенком равноправное. Профессиональная работа и для мужа и для жены служит лишь средством материального обеспечения. Лидерство в семье может быть как авторитарным, так и демократическим.

Изложенное выше позволяет заметить, что в социологических исследованиях (в отличие, скажем, от демографических) по необходимости берутся более сложные критерии (коллективистский, индивидуалистический и традиционный тип семей, типология молодых людей по степени подготовленности к семейной жизни и т. п.), которые требуют дальнейшей операционализации. [1, С. 27]

Построение гипотез и объяснительных моделей

Как уже говорилось выше, построение типологий связано в основном с описательной функцией специальной социологической теории. Для реализации объяснительной и прогностической функций первостепенное значение имеет разработка гипотез и объяснительных моделей.

Гипотезы — это научно обоснованные высказывания вероятностного характера относительно сущности, взаимосвязей и причин изучаемых явлений Исследовательские рабочие гипотезы, являясь механизмом, связывающим практику и теорию, образуют исходный пункт как эмпирической и теоретической проверки имеющихся представлений, так и вывода последующих гипотез.

Исследовательские гипотезы исходят из научных проблем, выражающих объективную потребность в новом знании, и тесно с ними связаны. Им принадлежит решающая роль в социологическом исследовании. Собственно, выдвижением гипотезы дается предварительный проект решения поставленной проблемы. Этим определяется дальнейший процесс исследования как в содержательном, так и в методическом аспекте.

Предпосылки построения исследовательских гипотез сводятся к тому, что, во-первых, они должны иметь однозначный смысл в пределах данной проблемы; во-вторых, они не должны противоречить установленным положениям и закономерностям, т. е. должны быть научно обоснованы; в-третьих, их следует строить с учетом возможности прямой или косвенной эмпирической проверки.

Процесс формирования гипотез проходит ряд стадий

1)сбор информации по данной проблеме;

2)формулирование гипотез;

3)группировка гипотез;

4)выведение эмпирически доказуемых заключений.

В соответствии с задачами нашей работы более подробно остановимся на первой стадии, поскольку ясно, что исследовательский процесс, начиная с широкой поисковой работы, тем самым предопределяет качество и ценность формируемой гипотезы. В каком направлении должен развиваться поиск информации? Он «должен прежде всего распространяться на уже имеющиеся возможности и пробы решений», — подчеркивает Партей. [2, С. 41]

В этой связи существенным и в то же время наименее исследованным нам представляется вопрос об источнике формирования гипотез. Абстрагируясь от того, что является «первотолчком» в появлении гипотезы (обыденный опыт, искусство, средства массовой информации, специальная литература и т. п.), отметим универсальную роль в этом процессе специальной социологической теории, что обусловлено тремя обстоятельствами. Во-первых, все гипотезы, откуда бы они пи исходили, формулируются на принятом в ней языке. Во-вторых, выдвинутые предложения конкретизируются, уточняются в рамках присущих упомянутой теории подходов. В-третьих, наконец, они направлены на развитие и обогащение имеющегося теоретического знания в данной сфере.

Приведенные ниже примеры позволят получить представление о том, как суждения и идеи, являющиеся результатом научного поиска в далеких или смежных с социологией семьи областях знания, пройдя через «горнило» специальной социологической теории, превращаются в развивающие ее гипотезы. Для удобства сконцентрируем эти примеры вокруг проблемы разводов.

1.Как известно, уровень разводимости в пашей стране после второй мировой войны стал резко возрастать. На общесоциологическом уровне утвердилось представление о том, что этот феномен во многом объясняется такими широкомасштабными процессами, как индустриализация, урбанизация, широкое вовлечение женщин в общественное производство. Под их влиянием увеличилась экономическая самостоятельность женщин и соответственно самооценка как активных членов общества. В иерархии ценностей женщины все более высокое положение стали занимать профессиональная карьера и развитие личности.

Данное предположение служит источником выдвижения гипотез на уровне специальной социологической теории в соответствии со спецификой ее логики и понятийного аппарата (иными словами, ее словаря и синтаксиса). Именно: 1) чем выше степень урбанизированной среды расселения, тем выше уровень разводимости; 2) чем шире женщины вовлечены в общественное производство, тем выше уровень разводимости, и др.

2.Как свидетельствует статистика, региональные социокультурные особенности, связанные с традиционными нормами и обычаями, до сих пор оказывают существенное влияние на многие стороны жизни. Анализ межкультурных различий, проведенный в рамках этнографии, истории, экономической географии и других научных дисциплин, позволяет выделить те черты национальных культур, которые обусловливают данную степень устойчивости брака (тип доминирующей в прошлом религии, система традиционного родства, особенности национального быта и т. п.). Это создает предпосылки для формулирования предположений типа: 1) чем выше в данном регионе процент расширенных семей, основанных на традиционной системе родства, тем ниже уровень разводимости; 2) чем шире среди коренного населения

Группа с одним лидером более стабильнее, чем группа с двумя или более лидерами, чем семья, в которой оба супруга стремятся быть лидерами в одних и тех же сферах семейной жизни

Чем в большей степени индивид включен в организацию тем с меньшей вероятностью он покинет ее. Индивид с низким индексом ориентации на семью (семья занимает низкое место в ее ценности и нормы, — иерархии его ценностей) более склонен кразводу, чем индивид с высоким индексом такой ориентации. Чем лучше конфликтующие супруги понимают, что разрешение конфликта предпочтительнее победы в нем, тем быстрее и безболезненнее конфликт будет разрешен. Чем меньше у участников конфликта согласия по поводу его цели, тем продолжительнее конфликт. Чем более распространены восходящие к историческому прошлому представления о господствующем положении в семье мужчины и подчиненном женщины, тем ниже коэффициент разводимости, и др.

В работах, посвященных теоретическому и эмпирическому описанию различных социальных институтов, групп, систем и т. д., содержатся ценные наблюдения и выводы об особенностях их функционирования. В то же время, как уже отмечалось, семья является феноменом, сочетающим в себе существенные черты социального института, системы, малой группы. Можно предположить, что связи и закономерности функционирования семьи аналогичны связям и закономерностям социального института, группы, системы или организации, что позволяет выдвигать гипотезы в области брачно-семейной проблематики по приблизительно следующему принципу, в исследовании Xпоказано, что на характеристику Yгруппы действуют факторы А, В, С. Можно предположить, что эти же факторы или некоторые их модификации будут действовать на характеристику семьи.

4.Отечественные исследования образа жизни показали, что можно выделить группы людей со сходным поведением в различных сферах жизнедеятельности (в том числе и семейно-брачной сфере). При этом отсутствует прямая и однозначная связь между их поведением и условиями жизни и, что не менее важно, наблюдается весьма сложное и нередко противоречивое взаимодействие поведения людей в различных сферах образа жизни. Другими словами, люди часто ведут себя одинаково в разных условиях и по-разному в одинаковых.

Основываясь на этих положениях, можно сформулировать ряд гипотез: 1) семьи с коллективистским образом жизни более стабильны, чем семьи с индивидуалистическими установками супругов; 2) рационализация и кооперация в сфере хозяйственно-бытовой деятельности позитивно влияют на успешность брачно-семейных отношений и др.

5. В литературе по психологии и социологии личности (особенно зарубежной) показано, что успешность деятельности индивида во многом зависит не только от внешних условий, но и от комбинации его личностных особенностей (агрессивность, некоммуникабельность, предрасположенность к алкоголю и т. п.). В связи с этим в рамках социологии семьи можно предложить набор утверждений, акцентирующих внимание на зависимости успешности брака от личностных характеристик супругов: 1) чем агрессивнее супруг или супруга, тем выше вероятность развода; 2) чем ригиднее привычки супругов, тем менее устойчив брак, и др.

Приведенными примерами не ограничивается перечень источников выдвижения гипотез. Следует подчеркнуть, что уже выдвинутые гипотезы обладают эвристическим потенциалом, часто достаточным для выдвижения новых. Происходит как бы «самодвижение» исследовательской мысли, которое направлено внутрь явления. Научный поиск ориентирован чаще всего на переход от реализации описательной функции теории к выполнению объяснительной и прогностической. Иными словами, от эмпирического описания объекта к типологиям, моделям, закономерностям. Для пояснения сказанного вернемся к легко проверяемой общедоступным статистическим материалом гипотезе о влиянии степени урбанизированности среди населения на уровень разводимости. Поскольку социолога не может удовлетворить установление истинности этого слишком общего утверждения, появляются новые гипотезы о социальном механизме данной зависимости. В частности, предполагается, что среди факторов «большого города» наиболее дестабилизирующе на брак воздействуют различия в стаже городской жизни супругов, обусловливающие напряженное сосуществование в одной семье элементов городской и сельской семейных культур; анонимность городской жизни, резко снижающей эффективность социального контроля за внебрачными связями, неумеренным потреблением алкоголя, и целый ряд других.

Использование упомянутого эвристического потенциала может происходить также и путем экстраполяции предположений, проверенных ранее применительно к одному объекту, на другой. Речь идет о так называемой «логике опережающих систем», когда в качестве основания для прогноза развития явления, входящего в систему более низкого уровня (в историческом смысле слова), служит имеющееся описание этого же явления на более высоком уровне. Или по-другому: описание более развитого объекта. Так, для предсказания уровня разводимости в малых городах можно использовать результаты исследования этого процесса в крупных городах. [4 С. 34]

Приведенная классификация источников выдвижения гипотез, не претендуя на полноту, позволяет отметить объективные трудности включения выдвинутых гипотез (после соответствующей эмпирической верификации) в систему имеющегося знания. Во-первых, гипотезы нередко отмечены отпечатком специфических подходов, принятых на той или иной научной дисциплине, во-вторых, изложение гипотез зачастую засорено, так сказать, диалектизмами и потому труднопереводимо на язык специальной социологической теории. Если учесть, что гипотезы являются лишь «строительным материалом» для объяснительных моделей более высокого теоретического уровня, то указанные обстоятельства в определенной мере характеризуют сложность теоретического моделирования.

Объяснительные модели, представляя собой развернутые графы связей между основной (зависимой) переменной и рядом других переменных, непосредственно и опосредованно влияющих на изменение значения основной переменной, разрабатываются для исследования причин существования, способа функционирования или изменения тех или иных процессов или явлений. Учитывая сложность установления причинно-следственных связей и закономерностей в социальном познании, можно говорить о разных уровнях приближения к ним и, в частности, выделять: 1) гипотетический уровень — связи между переменными устанавливаются предположительно; 2) корреляционный уровень, когда установлены корреляционные связи между всеми переменными, входящими в модель; 3) причинно-следственный уровень, когда устанавливаются причинные зависимости между переменными, входящими в модель. Объяснительные модели основаны на той или иной системе зависимых переменных, предположительно влияющих на исследуемую независимую.

В качестве зависимых переменных в социологии семьи выступают чаще всего показатели основных процессов и явлений, актуальных с теоретической и практической точек зрения: падение рождаемости, рост разводов, увеличение числа одиноких людей брачных возрастов, недостатки в воспитательном воздействии Iсемьи на подростков и т. д.

Одна и та же переменная может быть зависимой в одной модели и независимой в другой. Например, в качестве факторов, влияющих на успешность воспитания подростков (зависимая переменная), могут быть взяты следующие независимые переменные: а) ценностные ориентации родителей; б) отношения между супругами; в) информированность супругов о наиболее рациональных методах воспитания в семье; г) жилищные условия родителей; д) возраст каждого из супругов. В другой модели ценностные ориентации родителей могут выступать как зависимая переменная, а в качестве независимых будут выступать уровень их образования, этническая принадлежность, возраст и т. Д.

.

Для одних процессов (рост разводов, падение рождаемости) переменные выбираются достаточно однозначно и представляют собой статистические данные, которые регулярно собираются статистическими органами. Для других процессов в качестве показателей выступают сложные многомерные переменные (например, успешность воспитания, качество брака, сплоченность семьи и т. д.). В первом случае модели строить намного проще и удобнее, так как, во-первых, для проверки их обоснованности не нужно проводить специальных эмпирических исследований; во-вторых, обширная статистика позволяет использовать математический аппарат для ее анализа; в-третьих, расширяется перечень исследуемых объектов и появляется возможность межрегионального сравнительно-культурного анализа. Поэтому модели с зависимыми переменными более распространены.

Разумеется, для исследований семьи необходимы и другие модели, в которых в качестве зависимых переменных выступают намного более сложные (с точки зрения процедур измерения) показатели. Так, например, нами совместно с Т. А. Гурко была разработана следующая концептуальная модель факторов, влияющих на успешность функционирования молодой семьи " (рис. 1).

Представление такой модели требует, естественно, предварительной работы по уточнению понятий (успешность брачно-семейных отношений, внесемейная деятельность и т. д.), а также обоснования широкого круга математических процедур для их проверки. С наибольшей полнотой читатель представит себе проблемы, связанные с теоретическим моделированием, ознакомившись с соответствующим опытом американских социологов. [1, с25]

Американская социология семьи включает в себя, по некоторым подсчетам, десятки тысяч работ, которые характеризуются, как правило, узкоэмпирической направленностью. Конечно, они вносят определенный вклад в решение многих проблем, таких, как проблемы разводов, рождаемости, формирование семьи и т. д. Однако даже десятки тысяч эмпирических выводов, рассматриваемые как простые слагаемые, не могут быть механически объединены в теоретическую объяснительную модель, а тем более в специальную социологическую теорию

Такая ситуация побудила американских социологов предпринять ряд попыток интегрировать в теоретические объяснительные модели множество утверждений различной степени достоверности (гипотезы, выводы эмпирических исследований ИТ. п.). Одна из них, связанная с именем известного американского специалиста по социологии семьи у. Берра, ставила своей задачей упорядочение понятийного аппарата, сложившегося в рамках общесоциологических теорий (Т. Парсонс, Р. Мертоп, Дж. Хоманс и др.), с последующей его редукцией до уровня специальной социологической теории семьи. Речь шла о том, чтобы «переписать» выявленные эмпирические связи на унифицированном языке упомянутых теорий. Другая состояла в том, что американскими социологами было условно названо «путем наверх». Сгруппировав выводы, извлеченные из эмпирических исследований, они постепенно «поднимали» их на все более высокий уровень обобщения с тем, чтобы сформулировать закономерности, лежащие в основе жизнедеятельности семьи.

«Дедуктивная» стратегия построения объяснительных моделей, реализованная У. Берром, представляла собой последовательное соотнесение общесоциологических категорий с результатами эмпирических исследований в таких областях социологии семьи, как выбор супруга, динамика супружеских отношений, возникновение конфликтов, распределение семейной власти, удовлетворенность браком и др. Его работа состояла из нескольких этапов. На первом теоретически осмысливались основные (зависимые) переменные, входящие в объяснительные модели. Их определения рассматривались в рамках различных теоретических схем. Скажем, при построении объяснительной модели удовлетворенности браком эта переменная подвергалась анализу наряду со сходными понятиями. [5]

По мнению большинства американских авторов, специальная социологическая теория представляет собой совокупность взаимосвязанных объяснительных моделей в данной предметной области.

См.: Burr W. Theory construction and sociology of the family.

Исследовались отношение супругов к понятиям «супружеское счастье», «стабильность брака», «согласие супругов», «любовь», «супружеское приспособление», «индекс супружеской интеграции», «супружеский успех» и т. д.

В результате понятие «удовлетворенность браком» интерпретировалось как субъективная оценка супружеского счастья, представляющая собой одну из целей брака и входящая в качестве одного из элементов в такие обобщенные понятия (индексы), как «супружеский успех» или «индекс супружеской интеграции».

Второй этап включал в себя выбор независимых переменных и обобщение связей, установленных в эмпирических работах. У. Берр разработал процедуру вторичного анализа таких связей, заключающуюся в том, что вначале из опубликованных работ извлекались эмпирически установленные связи между изучаемой зависимой переменной и всеми независимыми. Параллельно с этим анализировался понятийный аппарат ряда общесоциологических теорий (теория групп Дж. Хоманса, теория символического интеракционизма и т. д.), при этом выбирались те понятия, которые описывали влияние различных факторов на удовлетворенность браком. Это делалось для того, чтобы связи между переменными, выявленные на эмпирическом уровне, переформулировать на языке теоретических понятий.

Так, например, вывод одной из работ был сформулирован следующим образом: «Интегративное качество брака проявляется в степени согласия между тем, что супруг ожидает от своего партнера, и тем, как он его воспринимает в действительности». По мнению У. Берра, это утверждение неопределенно и не соотносится ни с какой теорией. Он переформулировал его на язык символического интеракционизма, используя принятое в этой теории понятие ролевого несоответствия, отражающего расхождения ролевого поведения с существующими нормами. В результате приведенное выше утверждение приобрело следующий вид: «Степень ролевого несоответствия в супружеских отношениях влияет на удовлетворенность браком, и эта зависимость обратная».

Из интеракционистской теории групп Дж. Хоманса У. Берр использовал такие понятия, как «взаимодействие», «чувство» (эмоциональное отношение), «объем взаимодействия» (обобщенная характеристика частоты, длительности, интенсивности взаимодействия), «ценность взаимодействия» (в глазах воспринимающего субъекта), «объем чувства» и «ценность чувства», а также понятие «выгоды как отношений обмена». Выгода определяется Хомансом как соотнесение индивидом цены и награды в его реальном проведении. На языке этих понятий Берр переформулировал все эмпирически выявленные связи, в которых в качестве зависимой переменной выступала «удовлетворенность браком».

В результате было получено девять утверждений:

1)объем взаимодействия между супругами влияет на объем их чувства, и это прямая монотонная зависимость;

2)объем чувства влияет на объем взаимодействия;

3)если выгода от взаимодействия между супругами «положительная», то чувство, возникающее при взаимодействии, позитивно, а если выгода отрицательная, то и чувство негативно;

4)ценность взаимодействия влияет на степень выгоды от взаимодействия, и это прямая монотонная зависимость;

5)выгода от взаимодействия влияет на объем взаимодействия, и это прямая монотонная зависимость;

6)степень выгоды от взаимодействия связана со степенью влияния объема взаимодействия на объем чувства, и это прямая монотонная зависимость;

7)ценность чувства влияет на степень выгоды от чувства, и это прямая монотонная зависимость;

8) выгода от чувства связана с интенсивностью влияния объема чувства на объем взаимодействия;

9) объем чувства влияет на удовлетворенность браком, и это прямая монотонная зависимость.

Совокупность этих утверждений у. Берр представляет в виде следующей концептуальной схемы (см. рис. 2).

Апробированная У. Берром методология построения объяснительных моделей представляет интерес прежде всего потому, что на ее основе (в отличие от огромного большинства американских социологических работ по браку и семье, страдающих излишним эмпиризмом) проделан опыт наведения мостов между эмпирией и теорией, инвентаризированы и обобщены выводы многочисленных эмпирических исследований и тем самым внесен определенный вклад в теорию. В то же время подход Берра связан с целым рядом серьезных недостатков. Во-первых, обобщению подвергались как достоверные (проверенные), так и мало- или совсем не проверенные суждения, вследствие чего любая погрешность эмпирии усугублялась, будучи «возведена в степень» теории. Во-вторых, отсутствие описания процедуры и правил, по которым совершался процесс обобщения, не позволяет верифицировать его конечные результаты. Читателю остается верить автору на слово, что выводы умещаются именно в 9 утверждений и формулируются они именно так, а не иначе. В-третьих, язык, на который «переводились» все эмпирические связи, — это все же язык Хоманса, а не специальной социологической теории семьи, так как он не отражает специфики брачно-семейной проблематики.

В ходе работы над проектом были выделены 24 сферы изучения семьи. На примере одной из них — фактор качества брака — покажем «кухню» исследования.

Вначале проводился систематический анализ всех понятий, связанных с категорией «качество брака» (удовлетворенность браком, счастье, ролевое напряжение и конфликт, супружеские коммуникации, семейная интеграция, приспособление супругов и т. п.). Было показано, что на эмпирическом уровне значения этих переменных тесно коррелируют между собой. Поэтому для изучения факторов, влияющих на качество брака, использовались работы, в которых в качестве зависимой переменной выступала не только эта категория, но и все тесно коррелирующие с ней понятия (всего было проанализировано около 300 эмпирических исследований).

Промежуточным итогом явилась идентификация свыше 40 различных факторов, которые затем были объединены в 3 группы: добрачные факторы, социально-экономические факторы брака и межличностные факторы. В дальнейшем последовательно анализировались выводы, основанные на эмпирических установленных связях независимых переменных, объединенных в эти группы, с одной стороны, и качеством брака (или коррелирующей переменной) — с другой. Утверждения, связанные с каждой из независимых переменных, в свою очередь, группировались таким образом, что результаты 30—40 эмпирических исследований входили в одно сводное. Это, помимо прочего, позволило выяснить степень совпадения результатов разных работ со сходной проблематикой, вскрыть содержащиеся в них неточности. В случае выявления противоречивых выводов намечались пути проверки справедливости каждого из них.

В конечном счете было предложено 74 утверждения первого порядка. Многие из них, по замечанию Ф. Берардо, являлись атеоретическими. Ф. Най полагает, что только 52 % работ имеют удовлетворительную обоснованность К тому же авторы эмпирических исследований часто использовали термины обыденного

1.Качество брака людей различных рас ниже, чем у однорасовых супругов

2. Чем больше у жениха и невесты ресурсов, связанных с выполнением ими будущих супругов, тем выше качество будущих брачных ролей, тем ниже качество брака

3.Чем больше разница в социоэкономическом статусе жениха и невесты, тем выше качество брака

4.Качество брака людей с различным вероисповеданием ниже, чем у людей с одинаковым вероисповеданием

5.Чем больше различия в уровне образования, тем ниже качество брака

5.Чем больше разница в возрасте будущих супругов, тем ниже качество брака

6.Чем выше степень невротизма в поведении будущих супругов, тем выше качество брака

7.Чем выше уровень образования будущих супругов тем выше вероятность сохранения брака

8.Чем выше возраст вступления в первый брак, тем выше качество брака

9.Чем выше социальный статус обоих супругов, тем выше качество брака

10.Чем лучше были знакомы будущие супруги, тем выше качество брака

11.Чем выше качество межличностного взаимодействия будущих супругов, тем выше качество брака

12.Чем выше уровень культуры каждого из будущих супругов, тем выше качество брака

13.Чем выше самооценка каждого из будущих супругов, тем выше качество брака

14.Чем лучше физическое здоровье жениха и невесты, тем выше качество брака

Воспитание и образцы поведения в родительской семье

15.Чем выше качество брака в родительской семье, тем выше качество воспитания и образ брака в собственной семье

16.Чем более счастливым было детство каждого из будущих супругов, тем выше качество брака

17.Чем более положительными были отношения между каждым из будущих супругов и его (ее) родителями, тем выше качество брака

Поддержка «значимых других»

18.Чем выше степень одобрения родителями будущего брачного партнера тем выше устойчивость брака

19… Чем большую поддержку оказывают родители для своих сына или дочери, тем выше уровень разводимости

20.Чем больше жениху или невестенравятся родители будущего последующее брачного партнера, тем выше качество брака

20.Чем шире оппозиция к браку со стороны друзей жениха или невесты, тем ниже качество брака

Независимые утверждения первого порядка

21.Чем выше уровень совпадения норм, ценностей и установок жениха и невесты, тем выше уровень брака

22.Чем выше уровень соответствия добрачного сексуального поведения жениха и невесты их ценностям и нормам в этой сфере, тем выше качество брака

23.Добрачная беременность обусловливает более низкое качество брака

24.Чем более мотивация брака независима от внешнего давления, тем выше качество брака

Конструкты языка: «уровень счастья», «уровень интеллигентности» и т. п. стоят в одном ряду с принятыми в социологии конструктами типа «качество брака», «уровень самооценки» и др.

Упомянутые 74 утверждения первого порядка затем сводились в утверждения более высокого — второго и третьего — порядка. Ниже представлен фрагмент такой процедуры с утверждениями, касающимися влияния добрачных факторов на качество брака.

Аналогичная операционализации других групп факторов позволила сформулировать еще целый ряд утверждений второго и третьего порядков. На основе их классификации была разработана схема, которая, по мнению авторов, представляет собой теоретическую объяснительную модель качества брака.

Описанный подход к. построению объяснительных моделей весьма полезен для развития исследований по брачно-семейной проблематике и разработки теории семьи. Он способствует реализации описательной и информационной функции науки, так как позволяет проанализировать достигнутые результаты за период многолетней деятельности.

Возвращаясь к замечаниям, предваряющим описание двух подходов к построению теоретических объяснительных моделей, можно сказать, что предпринятые американскими социологами попытки продемонстрировали не только трудности этого процесса, но его эвристические возможности. Заметим также, что описанные выше подходы могут осуществляться только при наличии достаточной теоретической и эмпирической базы (достаточной с точки зрения количественной).

При оценке возможностей использования их в марксистской социологии следует исходить из двух существенных различий в развитии социологии семьи в СССР и США. Во-первых, в США имеет хождение множество плохо или вовсе не согласующихся между собой общесоциологических теорий. Отсюда поразительная «разноголосица» в категориально-понятийном и терминологическом аппаратах.

В советской социологии, опирающейся на единую общесоциологическую теорию, сложности с унификацией категориально-понятийного аппарата, отсутствие терминологического единства связаны не с принципиальными моментами, а с различием подходов, принятых в тех или иных научных дисциплинах (социальная демография, социальная психология и т. п.), либо с многообразием парадигм, сосуществующих в пределах данной области знания (в социологии семьи — социальный институт, малая группа и т. п.). Поэтому стратегия Берра может лишь указать некоторые ориентиры методического характера в работе по унификации понятийного языка разных научных дисциплин.

Во-вторых, в США накоплено много больше эмпирических данных в области социологии семьи. Это объясняется самой организацией американской социологии, когда исследования проводятся по заказам многочисленных учреждений и ведомств, в учебных целях — в университетах и колледжах и т. д. Существование огромного числа эмпирических работ обусловливает целесообразность обобщений и попытку приведения их к единому теоретическому «знаменателю».

Проведенный обзор исследований показал, что только в некоторых областях социологии семьи (например, проблемы рождаемости, совмещения профессиональной и семейной ролей женщин) накоплено достаточно материала для того, чтобы провести его систематизацию и обобщение и на этой основе строить теоретические объяснительные модели. Во многих направлениях социологии эти условия пока отсутствуют. Тем не менее, возможности выхода на уровень теоретических объяснительных моделей имеются. Эти модели основаны на принципиально иных предпосылках, суть которых состоит в упорядочении и стандартизации категориально-понятийного аппарата исследований, и прежде всего системы переменных, построения на языке этих переменных широкого класса исследовательских гипотез и объяснительных моделей, отражающих научно обоснованные представления о сторонах, связях и сущности изучаемых явлений, с последующей их эмпирической верификацией.

Таким образом, можно заключить, что рассмотрение большого числа исследований, проведенных на основе плохо сводимых друг с другом переменных, разнородных методик и выборок, может лишь привести к некоторой систематизации факторов, влияющих на изучаемую переменную, с теми существенными недостатками, которые рассматривались выше. Думается, что эти недостатки были бы минимальны, если бы исследования опирались на систему стандартизированных переменных, эмпирических индикаторов и единый подход к определению выборки. В таком случае был бы возможен сравнительный межрегиональный анализ важнейших характеристик брачно-семейных отношений и влияющих на них факторов (с учетом их изменения во времени).

Литература

1. Воронов Ю. П. Методы сбора информации в социологических исследованиях. M., 1974; Гостковский

2. Повышение достоверности опроса в социологических исследованиях // Социол. исслед. 1978. № 4. С. 160—165; Докторов Б.

3. О надежности измерения в социологическом исследовании. Л., 1979; Докторов Б. 3., Фирсов Б. М. Методические вопросы формализации социологических анкет // Социол. исслед. 1975. № 3. С. 63—73;

4. Журавлева И. В. Интервью: Современная практика и пути совершенствования: Дис. канд. филос. наук. M., 1975;

5.Здравомыслов А. Г. Методология и процедура социологических исследований. M., 1969; Лекции по методике конкретных социальных исследований. M., 1972;

6.Михайлов С. Эмпирическое социологическое исследование. M., 1975;

7. Ноэль Э. Массовые опросы: Введение в методику демоскопии. M., 1978;

8. Погосян Г. А. Методы сбора информации в социологии. Ереван, 1985; Процесс социального исследования. M., 1975;

9. Пэнто Р., Гравитц М. Методы социальных наук. M., 1972; Рабочая книга социолога. M., 1983;

10. Рукавишников В. О., Паниотто В. И., Чурилов Н. Н. Массовые опросы: (Методический опыт). M., 1984;

11. Саганенко, Г. И. Социологическая информация: Статистическая оценка надежности исходных данных социологического исследования. Д., 1979

12. Словарь прикладной социологии. Минск, 1984; Ядов В. А. Социологические исследования: Методология, программы, методы. M., 1972.

www.ronl.ru

Реферат Социологическая теория марксизма 2

Реферат

«Социологическая теория марксизма»

От идеалистического к материалистическому пониманию исторического процесса

Многие домарксистские и современные социологические теории исходили и исходят из того, что человеческое общество развивается в конечном счете при определяющем влиянии некоего духовного начала: мирового разума или же мировой воли, Бога, а также благодаря сознанию самих людей. Последние нередко характеризуются как проводники воли Бога или же космического разума и вместе с тем как творцы культуры, которую они создают исходя из своих интересов, целей и идеалов. Определяющим при этом выступает сознание, производным от которого оказывается бытие людей, их культура и образ жизни. Многие представители социологии как науки об обществе основными субъектами исторического процесса объявляют отдельных индивидов, действующих исходя из своего понимания окружающего мира, своих целей и способностей к той или иной деятельности.

Марксистская социология базируется на ином подходе. Как отмечали Карл Маркс (1818—1883) и Фридрих Энгельс (1820— 1895), предпосылки, с которых они начинали исследовать исторический процесс, — это живые люди с их потребностями и интересами, находящиеся между собой во взаимном общении и взаимодействии. Совокупность общественных связей и отношений всех социальных субъектов образует то или иное общество. Через систему присущих ему общественных отношений, условий материального производства, политических и других социальных институтов общество в решающей степени определяет содержание и направленность деятельности людей, воздействует на формирование и развитие каждого человека.

В таком подходе заключается «сведение индивидуального к социальному», что характеризовалось В.И. Лениным (1870—1924) как важнейший принцип марксистской социологии и явилось первым решающим шагом к определению и осмыслению объективной социальной основы деятельности и поведения людей и тем самым к материалистическому пониманию истории.

Следующий шаг в этом направлении заключался в обосновании роли материальных побудительных сил деятельности людей. Маркс и Энгельс никогда не отрицали роли сознательных мотивов производственной, политической и других видов деятельности. Напротив, они придавали большое значение содержанию и направленности этих мотивов. В истории общества, писал Энгельс, действуют люди, одаренные сознанием, поступающие обдуманно или под влиянием страсти, стремящиеся к определенным целям. Здесь ничто не делается без сознательного намерения, без желаемой цели.

Однако с точки зрения марксизма, намерения и цели людей, вся система их внутренней мотивации в области экономической, политической и иной деятельности обусловлена в конечном счете объективными факторами исторического процесса, находящими свое обобщенное выражение в действии объективных социальных законов. Исходя из этого делается вывод, что «идеальные побудительные силы», т.е. внутренние мотивы деятельности людей, отнюдь не являются последними причинами исторических событий. Поэтому важно исследовать, что кроется за этими идеальными побудительными силами, «каковы побудительные силы этих (идеальных. — Авт.) побудительных сил»у В связи с этим Энгельс отмечал, что непоследовательность (в том числе старого, домарксистского материализма. — Авт.) заключается не в том, что признается существование идеальных побудительных сил, а в том, что останавливаются на них, не идут дальше к их движущим причинам.

К последним Маркс и Энгельс относили прежде всего материальные условия жизни общества и вытекающие из них материальные потребности и интересы социальных субъектов.

Материальные потребности и интересы обусловливают поведение и деятельность людей, их стремления, психологический настрой, идеи и теории. Маркс писал, что он пришел к материалистическому пониманию истории, осмысливая, в частности, роль и значение материальных интересов в жизни и деятельности социальных субъектов.

При этом имеются в виду как их личные, так и общие материальные интересы. Последние, будучи интересами больших и малых социальных групп, выражают, по словам Маркса, «взаимную зависимость индивидов, между которыми разделен труд». Другими словами, различное положение социальных групп в системе общественного разделения труда обусловливает их различные материальные интересы, которые выступают в качестве побудительных сил их производственной и иной деятельности.

Преодолевая «иллюзии больших и малых робинзонад», марксизм сосредоточивает свое внимание на общественном бытии людей и их общественном сознании. Обоснование диалектического взаимодействия общественного бытия и общественного сознания составляет одну из фундаментальных сторон материалистического понимания истории. Общественное сознание истолковывается как отражение общественного бытия людей в ходе их общественной практики, различных видов их социальной деятельности. Тем самым объясняются природа, сущность и содержание общественного сознания, показывается его объективное социальное основание, каковым выступает общественное бытие людей.

Указывая на это и одновременно характеризуя суть общественного бытия, Маркс и Энгельс писали:

Сознание (das Bewuβtsein) никогда не может быть чем-либо иным, как осознанным бытием (bewuβte Sein), а бытие людей есть реальный процесс их жизни.

Развивая эти взгляды, они подчеркивали, что материалистическое понимание истории остается все время на почве действительной истории, объясняя не практику из идей, а идейные образования из материальной практики.

Итак, общественное бытие истолковывается как реальный процесс жизни людей, их общественная практика, содержание которой отражается в общественном сознании. Последнее, по словам Маркса, не имеет собственной истории, ибо оно производно от общественного бытия и отражает его историю. Субъектами собственного сознания выступают различные социальные группы людей и общество в целом, а также отдельные личности, являющиеся носителями общественного, группового и индивидуального сознания.

Надо сказать, что как классический, так и современный марксизм не отрицают ни самого факта существования индивидуального сознания, ни его роли и значения в жизни и деятельности людей. В то же время марксизм по-своему раскрывает диалектику взаимодействия общественного и индивидуального сознания, отдавая определенный приоритет первому. Показывается не только социальная природа индивидуального сознания, но и существенное влияние на его формирование общественного сознания, проявляющегося в соответствующих взглядах тех или иных социальных групп, общественной психологии и идеологии, духовной культуре общества.

С точки зрения марксистской социологии общественное сознание, будучи производным от общественного бытия людей, имеет также свою логику развития, вбирает в себя то жизненно важное, что накоплено в области науки, искусства, морали, религии и т.д. Преемственность есть одна из важнейших закономерных сторон развития общественного сознания. Трудно переоценить значение науки и искусства, передовых идей в области морали, политики и права в развитии современного общественного сознания и общества в целом. И это их значение у постоянно повышается.

Определяющая роль способа производства в жизни общества

Согласно материалистическому пониманию истории, важнейшим содержанием общественного бытия людей является производство материальных благ, благодаря которому удовлетворяются их разнообразные материальные и другие потребности. В конечном счете «способ производства материальной жизни обусловливает социальный, политический и духовный процессы жизни вообще». Он в разной степени воздействует на развитие указанных сфер жизни общества. В этом смысле способ производства выступает как материальная основа существования и развития общества — системообразующее начало, связывающее в единое целое все проявления общественной жизни.

Способ производства предстает как единство двух его основных сторон: производительных сил и производственных отношений. К производительным силам относятся прежде всего сами люди с их знаниями, навыками и опытом производственной деятельности, а также применяемые ими средства производства — орудия и предметы труда, производственные здания, сооружения, источники энергии, транспортные средства и т.д. Производственные отношения — это те отношение в которые вступают люди в процессе производственной деятельности. Прежде всего это их отношения по поводу средств произвол В зависимости от того, кому они принадлежат, разные люди занимают различные места в процессе производства, скажем, одни будут хозяевами производства, другие — наемными работниками. Производственные отношения проявляются также в обмене деятельностью между людьми, который реализуется на базе существующего разделения труда и отношений собственности на средства производства. Наконец, производственные отношения — это отношения людей по поводу распределения созданного общественного продукта, его обмена и потребления, содержание которых определяется в конечном счете отношениями собственности на средства производства.

Марксистская социология дает всестороннее обоснование раскрытого ею диалектического взаимодействия производительных сил и производственных отношений. Несмотря на то, что в производственные отношения вступают люди, наделенные сознанием и ставящие перед собой вполне определенные цели, эти отношения формируются под решающим воздействием объективных условий производственной деятельности, к которым относятся объективные потребности людей и самого производства, а также уровень развития и характер производительных сил. Именно производительные силы общества непосредственно определяют содержание производственных отношений. Они объективно требуют установления таких производственных отношений, которые бы в наибольшей степени способствовали развитию производительных сил, их оптимальному использованию и тем самым содействовали бы повышению экономической эффективности производства, наиболее полному удовлетворению потребностей людей.

Этим требованиям и должны соответствовать складывающиеся производственные отношения. Если последние не способствуют развитию и эффективному использованию производительных сил, то в обществе возникают тупиковые, кризисные экономические ситуации, происходит спад производства. Все это ставит общество перед необходимостью замены изживших себя производственных отношений новыми, более прогрессивными, которые отвечали бы современным потребностям развития производительных силу Эта объективная необходимость рано или поздно осознается людьми и реализуется на практике. Чем раньше это происходит, тем лучше. В противном случае, когда процесс обновления производственных отношений затягивается или, что еще хуже, осуществляется неумело, общество несет большие экономические и социальные издержки, а большинство его граждан вынуждено переживать трагедию обездоленности и нищеты.

Необходимо способствовать внедрению таких форм производственных отношений, которые реально способствуют росту производства и тем самым повышению жизненного уровня народа. Разумеется, для социологии остается важной задача выявления наиболее сильных мотивов производственной деятельности людей, а также формирования у всех работников соответствующей системы ценностных ориентации.

Показав роль и значение материального производства в жизни общества, марксистская социология в немалой степени способствовала научному анализу исторического процесса, его объективных законов. Речь идет об объективных законах развития самого материального производства и его воздействии на другие стороны общественной жизни, общества в целом. Открытие и анализ данных законов существенно ускорили переход от идеалистического понимания истории к ее материалистическому пониманию.

Общество - целостный социальный организм

С точки зрения марксистской социологии общество предстает прежде всего как система общественных отношений: экономических, политических, правовых, нравственных, религиозных и др. В данном случае в основу классификации общественных отношений положено их социальное содержание.

Если же исходить из их субъектов, то можно выделить отношения между социальными группами, в том числе классовые и национальные отношения, а также отношения между людьми города и деревни, умственного и физического труда, семейные отношения, отношения между личностью и обществом, личностью и социальной группой, коллективом, межличностные отношения.

Все общественные отношения органически связаны между собой и выражают взаимозависимость и взаимодействие людей, находящихся в прямом и косвенном общении друг с другом. Объективной основой данных отношений и их взаимосвязи являются прежде всего общественное разделение труда и развитие различных видов деятельности людей. Так или иначе, но в марксизме за исходный пункт в исследовании общества берутся не просто индивиды, а их социальные связи и отношения, опосредующие различные виды деятельности. Общество, по словам Маркса, «выражает сумму тех связей и отношений, в которых индивиды находятся друг к другу»1. Структура общества предстает как структура (взаимосвязь) присущих ему общественных отношений.

Все общественные отношения делятся, согласно марксизму, на материальные и идеологические.

Материальные отношения складываются и проявляются независимо от сознания и воли людей. Это прежде всего их экономические, производственно-технологические отношения, а также их материальные отношения к природе.

Идеологические отношения (этот термин ввел в социологию В. И. Ленин) «прежде чем им сложиться, проходят через сознание людей», т.е. складываются сознательно. К ним относятся политические, правовые, нравственные, эстетические, религиозные отношения между людьми. Разумеется, и данные отношения имеют объективную основу и возникают из объективных потребностей людей. Однако с самого начала они строятся людьми сознательно на основе политических программ, правовых и нравственных норм, религиозных идей, сознательно формулируемых теми или иными идеологами, политическими или же религиозными деятелями и т.д.

Что же касается объективной основы становления идеологических отношений, то она находится не только в сфере их непосредственных проявлений (политики, права, морали и т. д.), но в конечном счете в материальной сфере жизни общества. По словам Маркса, правовые отношения, как и формы государства, не могут быть поняты ни из самих себя, ни из так называемого общего развития человеческого духа. Напротив, «они коренятся в материальных жизненных отношениях», совокупность которых Гегель по примеру английских и французских мыслителей XVIII в. называет гражданским обществом. Анатомию гражданского общества, пишет Маркс, следует искать в политической экономии. Ленин также считал, что идеологические отношения представляют собой надстройку над материальными общественными отношениями, что те или иные политико-юридические формы в конечном счете коренятся в таких «первоначальных отношениях», как производственные.

Формируясь под непосредственным воздействием сознания людей, а в конечном счете под влиянием их экономических отношений, идеологические отношения получают затем объективное существование как важные составляющие социальной действительности. Их функционирование осуществляется через соответствующие политические, правовые, религиозные и другие организации и институты. В таком толковании данного вопроса, как неоднократно подчеркивал Ф. Энгельс, нет ничего от упрощенного экономического детерминизма, отрицающего значение неэкономических факторов общественного развития.

Их роль и значение как раз огромны и постоянно возрастают. Однако речь идет об объективной зависимости всех сторон жизни общества от его материального экономического основания.

Такой методологический подход нашел выражение в учении марксизма о взаимодействии экономического базиса общества и надстройки. Экономический базис характеризуется как совокупность экономических отношений — реальная экономическая структура общества. Надстройка — это политические, правовые, нравственные, эстетические, религиозные и другие взгляды социальных субъектов, а также соответствующие этим взглядам и реализующие их на практике общественные отношения, организации и учреждения. Все эти элементы надстройки взаимодействуют между собой и влияют, часто весьма активно, на развитие экономического базиса и всего общества. В этом заключается одно из фундаментальных проявлений субъективного фактора общественного развития, роль которого постоянно возрастает, особенно в настоящее время.

Сферы общественной жизни

Исходя из учета содержания общественных отношений, анализа экономического базиса и различных видов надстройки — политической, правовой, религиозной и т.д. — современные социологи-марксисты выделяют соответствующие сферы общественной жизни, в том числе экономическую, социальную, политическую, духовную.

Экономическая сфера жизни общества — это нечто более широкое, чем экономический базис. Она включает в себя в полном объеме производство, распределение, обмен и потребление материальных благ.

Это сфера функционирования способа производства, непосредственного воплощения в жизнь современного научно-технического прогресса, товарно-денежных отношений, удовлетворения материальных потребностей и интересов людей. Здесь непосредственно воплощаются в действительность экономическое общественное сознание и деятельность институтов управления экономикой. Есть необходимость изучения указанных объективных и субъективных факторов функционирования экономики в их единстве, что и позволяет выделить их в особую сферу общественной жизни. Многие современные социологи направляют свои усилия на исследование происходящих здесь социально-экономических процессов.

О социальной, политической и духовной сферах более или менее подробно пойдет речь в следующих главах. Сейчас отметим только, что социальная сфера — это сфера взаимодействия имеющихся в обществе больших и малых социальных групп и национальных общностей по поводу социальных условий их жизнедеятельности.

Прежде всего имеется в виду следующее: создание необходимых условий для производственной деятельности людей; соблюдение социальной справедливости в потреблении создаваемых в обществе материальных и духовных благ; разрешение противоречий, вытекающих из социального расслоения общества; регулирование социально-классовых и национальных отношений, в конечном счете — регулирование взаимодействия социальных интересов указанных выше субъектов. Именно это составляет основной объект внимания исследующих данную сферу социологов и основной объект социальной политики государства.

К политической сфере относится прежде всего совокупность функционирующих в обществе политических отношений, в рамках которых действуют различные политические партии, организации, государственные и иные политические институты. Их деятельность направлена на реализацию политических интересов различных субъектов — социальных групп и слоев, наций, личностей. Эти их интересы связаны с осуществлением отношений власти, а также политических прав и свобод. Политическая сфера — это по сути дела сфера функционирования политической системы общества, посредством которой различные социальные субъекты воплощают в жизнь свои политические взгляды и цели. Как известно, идущие в настоящее время социальные процессы предельно политизируют общественное сознание людей, повышают их политическую активность. В результате усиливаются роль и значение политической сферы в жизни современного общества.

Духовную сферу общественной жизни составляют наука, образование, воспитание, мораль, искусство, религия, т.е. утверждение духовных начал в поведении и деятельности каждого человека.

Достижению этой цели в той или иной степени подчинена деятельность многих социальных институтов, решающих задачи образования и воспитания молодежи и остальных слоев общества, а также задачи развития науки и культуры. Основная проблема заключается в том, как в современных условиях сохранить и обогатить духовный мир людей, побудить каждого человека действовать во имя высоких и благородных идеалов как в своих интересах, так и в интересах других людей, ближних и дальних. В этом заключается важнейшее проявление духовного здоровья человека и всего общества, способного помочь решить самые сложные задачи общественной жизни, утвердить подлинное достоинство каждой личности, равно как и достоинство народа, общества и государства. 'Все говорит о том, что значение духовной сферы для развития современного общества, равно как и для его будущего, невозможно переоценить. К исследованию происходящих здесь процессов все чаще и настойчивее обращаются ученые, философы, религиозные деятели, социологи, другие представители культуры.

Изучение функционирования и развития наиболее крупных сфер общественной жизни, в основу которого положено выделение важнейших и в общем однородных социальных процессов, весьма важно для характеристики и анализа общества как единого социального организма. Единство общества заключается не в его монолитности. Оно представляет собой внутренне расчлененную целостность и потому имеет свою структуру. Деление общественной жизни на указанные сферы позволяет изучать общество именно как структурную целостность, выявлять содержание и особенности функционирования данных сфер, их объективное соотношение и взаимную зависимость. Исходя из научных представлений о характере их взаимодействия можно сознательно воздействовать и на развитие всего общества. Проблема научного управления обществом — одна из центральных в Марксистской социологии, хотя она не была эффективно решена на практике.

Общественно-экономические формации, или исторические типы общества

Понятие общественно – экономической формации

Учение марксизма об обществе как целостном социальном организме нашло свое выражение в понятии общественно-экономической формации. Это понятие отражает типичные и вместе с тем сущностные признаки социально однородных обществ, имеющих свой экономический базис, особую социальную структуру, политическую надстройку и духовную жизнь. Разумеется, одна и та же общественно-экономическая формация по-особому проявляется в различных странах, однако это касается, скорее, ее второстепенных признаков, обусловленных чаще всего особенностями исторического развития той или иной страны.

Общественно-экономическая формация выступает как конкретно-исторический тип общества с присущими ему способом производства, социальной структурой, политической системой и духовной жизнью. Та или иная общественно-экономическая формация может объединять общества, находящиеся на разных уровнях развития и в разной степени выражающих ее признаки. Однако наиболее существенные признаки этих обществ едины, в силу чего они и представляют собой одну и ту же общественно-экономическую формацию, развивающуюся по одним и тем же объективным законам.

Учение об общественно-экономических формациях, которое в настоящее время подвергается критике, в каких-то пунктах вполне обоснованной, тем не менее имеет немаловажное значение для анализа общественной жизни и в целом исторического процесса. Прежде всего оно представляет общество как целостную социальную систему, все элементы которой находятся в органической связи и диалектическом взаимодействии между собой. В сравнении с позитивистскими воззрениями О. Конта и Г. Спенсера учение марксизма об обществе как едином социальном организме более тщательно разработано и дает о нем более конкретные представления. Выявлены взаимозависимости различных общественных отношений и сфер

Развитие общества как объективный и закономерный процесс

На основе такого подхода социология марксизма обосновывает положение об объективных законах развития общества. К ним относятся прежде всего закон определяющей роли способа производства в развитии общества, закон соответствия производственных отношений характеру и уровню развития производительных сил, закон определяющей роли экономического базиса по отношению к надстройке, закон первичности бытия и вторичности общественного сознания. Можно соглашаться или не соглашаться с толкованием указанных объективных социальных законов, однако учение о них составляет важный раздел разработанного марксизмом материалистического понимания истории.

Учение об общественно-экономических формациях и объективных законах развития общества позволило марксистской социологии представить развитие человечества как объективный и закономерный естественно-исторический процесс, в котором одна общественно-экономическая формация сменяется другой, более прогрессивной. В связи с этим Маркс и Энгельс в ряде своих работ указывали на такие общественно-экономические формации, как первобытно-общинная, рабовладельческая, феодальная, капиталистическая и коммунистическая. Каждая из них отличается присущим ей способом производства и прежде всего системой производственно-экономических отношений. Этим в конечном счете определяются особенности социальной структуры, политической системы и духовной жизни в каждой формации. В итоге каждая из них выступает как качественно определенный тип общества.

Согласно марксизму, смена общественно-экономических формаций происходит под влиянием главным образом экономических факторов, коренящихся в способе производства, с которыми связаны другие факторы данного процесса, в том числе социально-политические, идеологические и относящиеся к области духовной культуры. По своей сути это революционный процесс, в ходе которого один тип общества сменяется Другим. Материальной предпосылкой данного процесса, т.е. социальной революции, является углубляющееся и обостряющееся несоответствие устаревших экономических отношений и прогрессивно развивающихся производительных сил общества. Последним становится тесно в рамках старых производственных отношений, их развитие замедляется, что вызывает кризисные ситуации в развитии способа производства. Настоятельно заявляет о себе объективная необходимость замены старых производственных отношений новыми, которые давали бы широкий простор развитию производительных сил, обеспечивали подъем общественного производства и решение связанных с этим других проблем развития общества.

В этом и заключается объективная диалектика перехода общества от одной общественно-экономической формации к другой, исторически более прогрессивной, позволяющей более полно удовлетворять потребности и интересы людей.

Этой проблеме в марксизме уделяется диалектики большое внимание. Ленин называл диалектику живой душой марксизма. Это полностью относится к характеристике, данной им марксистской социологии. Сам он много раз показывал образцы применения и развития диалектики при анализе сложных социальных явлений. Этого, однако, нельзя сказать о многих его соратниках и последователях, которым, по его же словам, явно не хватало диалектики и взгляды которых с большим сомнением можно отнести к вполне марксистским.

К основным проблемам социальной диалектики, или диалектики исторического процесса, марксизм относит, например, такие, как:

• взаимодействие объективных и субъективных факторов общественного развития;

• взаимодействие производительных сил и производственных отношений;

• взаимодействие экономических, политических и других общественных отношений и соответствующих сфер общественной жизни;

• взаимодействие субъектов исторического процесса;

• взаимодействие индивидуального и социального;

• проявление побудительных сил и мотивов деятельности людей, взаимосвязь их потребностей и интересов;

• отрицание и преемственность в общественном развитии.

Каждая из этих проблем заключает в себе множество других. Их творческое решение составляет основное содержание социальной диалектики марксизма, применение которой понимается как важнейшее условие научного анализа исторического процесса. В этом отношении она сохраняет свое значение и в современных условиях. Отход от диалектики, догматизация положений любой социологической теории есть отход от объективного научного анализа социальных процессов. Это ведет к тупиковым ситуациям не только в теории, но и на практике, в том числе в политике тех или иных партий, деятельность которых сказывается на развитии общества. Примеров этого более чем достаточно. Их немало в истории развития нашего общества в последние десятилетия и в настоящее время.

Значительный вклад в разработку проблем материалистического понимания истории и социальной диалектики внесли Г. В. Плеханов (1857—1918) и В.И. Ленин. Каждый из них по-своему соединял теорию марксизма с революционным движением масс. При этом Г.В. Плеханов был более умеренным, а В.И. Ленин — более радикальным политиком прежде всего в своей практической революционной деятельности.

Марксистская социология и современность

Мы уже говорили о значении социальной диалектики марксизма. Немаловажное значение имеет и ряд фундаментальных мировоззренческих положений, составляющих основное содержание материалистического понимания истории. Представляется, что марксистская социология и в современных условиях относится к числу наиболее основательных социологических учений, несмотря на ее массированную и чрезвычайно острую критику со стороны современных оппонентов, хотя эта критика отчасти справедлива. Однако в другой ее части она чрезмерно идеологизирована и, следовательно, не вполне объективна. В этой части она нередко бывает поверхностной, непрофессиональной, но главное — субъективной. Это проявляется в многочисленных извращениях марксизма и надуманных обвинениях в его адрес. В то же время у марксистской социологии и сегодня есть много сторонников. Немало и таких ученых, которые в целом не разделяют марксистскую социологию, однако признают отдельные ее положения, высоко оценивают научную основательность и логическую стройность марксизма.

Мы уже упоминали о высокой оценке марксистского учения об обществе, которую при весьма взыскательном и критичном к нему отношении дал такой выдающийся мыслитель двадцатого столетия, как Макс Вебер. Высоко оценили марксистскую социологию видные американские ученые Райт Миллс и Джон Гелбрейт. Объективный анализ, высокая оценка марксистской социологии даны во многих публикациях. Приведем один пример. Содержательный анализ зарубежных учебников по социологии, вышедших в последнее десятилетие, дан в журнале «Социально-политические науки», Проанализировав большое число этих учебников2, автор обращает внимание на стремление многих ученых — создателей учебников по социологии дать объективную оценку различных социальных теорий, в том числе и марксистской. Показательно, что свободные от догматизма и идеологической предвзятости зарубежные, в частности американские ученые, не просто признают Маркса, а считают его «одним из основоположников социологии». Они чтят его как «крупнейшего ученого, детально проанализировавшего систему общественного развития и доказавшего, что в его основе лежит экономический фактор».

В одном из учебников сказано:

Во-первых, в работах Маркса подчеркивалось значение экономических факторов, определяющих социальную жизнь... Вторая ключевая идея Маркса состоит в том, что системы веры и мысли — это продукт той эпохи, в которой они локализованы... Третья главная идея — это концепция отчуждения труда. Столетие спустя после того, как Маркс писал об этом, социологи продолжают использовать его концепцию.

Во многих учебниках подчеркивается громадное влияние Маркса на последующее развитие социологической мысли и утверждается, что без Маркса не было бы ни Вебера, ни Дюркгейма, ни их последователей.

Как видно, многие зарубежные, в том числе американские, ученые считают необходимым дать объективный анализ марксистской социологии. В этом духе они просвещают свой народ, прежде всего студентов и молодежь. Это не только научно оправдано, но и, так сказать, социально рентабельно, поскольку способствует формированию у тех, кто изучает социологию, правильной ориентации в системе существующих социологических направлений и школ.

В то же время необходимо отметить, что не все положения марксистской социологии подтвердились на практике в полном объеме и являются достоверными во всех отношениях. Так, учение об общественно-экономических формациях наиболее полно подтвердилось в развитии лишь ряда европейских стран, в которых произошла последовательная смена указанных марксизмом исторических типов общества. На других континентах этого в такой классической последовательности не происходило. В развитии ряда стран, в том числе России, не было рабовладельческого строя. Некоторые страны в последние десятилетия совершали переход от феодального уклада общественной жизни к социалистическому, минуя капитализм. Сегодня происходит невиданный пока еще в истории переход ряда бывших социалистических стран к капитализму, что объективно ставит под сомнение положение марксизма о коммунистической формации как наиболее жизнеспособной и прогрессивной. Во всяком случае это положение нуждается в новом подтверждении.

Все большее число ученых высказываются в духе так называемой конвергенции (сближения) капиталистических и социалистических обществ, обосновывают необходимость создания некоего «третьего» типа общества, которое вобрало бы в себя достоинства капитализма и социализма. Все это заставляет воспринимать марксистское учение об общественно-экономических формациях с определенными оговорками и поправками. Правда, марксисты никогда не утверждали (если не брать догматиков от марксизма), что развитие общества во всех случаях Целиком следует указанной схеме смены формаций. Сам Маркс обращал внимание на так называемый азиатский способ производства, не похожий ни на одну из указанных им ранее формаций. Как уже отмечалось, марксова теория общественно-экономических формаций указывает 1) на целостный характер любого общества как единый социальный организм, 2) на общее направление исторического процесса. Эту теорию следует применять с учетом данных современной науки.

О сочетании формационного и цивилизационного подхода

Необходимо сочетать марксистский формационный подход в анализе исторического процесса с так называемым цивилизационным подходом, заключающемся во всестороннем учете роли и значения разного рода исторических цивилизаций в общественном развитии. Они могут быть выделены по разным основаниям. В связи с этим можно говорить, например, о европейской и азиатской цивилизациях, христианской и мусульманской, современной индустриальной цивилизации и т. д.

Цивилизационный подход к исследованию общества и в целом исторического процесса преодолевает ограниченность формационного подхода и в то же время дополняет его. Он более основательно выражает происходящие в современном мире интеграционные процессы в области производства, экологии, культуры, всеобщую взаимозависимость народов и их общие, выходящие за рамки отдельных общественно-экономических формаций интересы. В то же время цивилизационный подход имеет свои границы, скажем, он направлен более на анализ различных культур, чем социально-экономических отношений. Так что при социологическом анализе соответствующих проблем имеет смысл применять оба указанных подхода — формационный и цивилизационный — в их диалектическом сочетании.

Необходимо отказаться от догматического узкоклассового подхода к анализу проблем общественного развития. Это вовсе не означает игнорирования реально существующих в обществе классов и их интересов. Взаимодействие рабочего класса, крестьянства, крупных и мелких предпринимателей играет важнейшую роль во всех сферах жизни современного общества. Однако стоит полнее учитывать роль в обществе других социальных групп, особенно интеллигенции, молодежи и т.д., а также сложный и неоднородный состав самих классов, их объективное деление на отдельные слои, различающиеся между собой по характеру деятельности, уровню доходов и образу жизни. Другими словами, необходим более адекватный анализ социальной структуры современного общества. Это предполагает учет деятельности всех больших и малых социальных групп и наблюдаемой сегодня активной динамики перемещения людей из одних социальных групп в другие. При этом следует иметь в виду основные положения разработанных западными социологами теорий социальной стратификации (т.е. деления общества на отдельные слои) и социальной мобильности (перехода людей из одних социальных слоев в другие).

bukvasha.ru

Реферат - Ю. Л. Качанов что такое социологическая теория?

…Идея явления есть теоретическая идея...

Г.В.Ф. Гегель. Наука логики

Термин «социологическая теория» обозначает определенный род социологических практик, как живых, так и опредмеченных в текстах. Исследование практик социальной науки с точки зрения родовидовых различий — занятие специфическое. Задача состоит в том, чтобы обнаружить в некоем множестве практик определенные закономерности их строения и осуществления, отличающие его от других множеств и позволяющие называть эти практики «теоретическими». (При этом своеобразие каждой отдельной практики нами не изучается.) Исследование, однако, осложняется тем обстоятельством, что в истории социальной науки остаются лишь те теории, которые существенно изменяют сложившиеся до них представления о том, чтó такое «социологическая теория». Живые и опредмеченные «теоретические» практики, не отвечающие этому критерию, автоматически зачисляются в род «компиляции и исторические изыскания».

Прежде, чем ответить на вопрос, что такое социологическая теория, мы должны решить для себя, существуют ли непосредственные манифестации структур социальной науки. Другими словами, принимаем ли мы постулат о том, что структуры, складывающиеся из феноменов, проявляются на уровне самих феноменов, непосредственно наблюдаемы. Постулат, как таковой, не нуждается в доказательствах, однако он может быть более или менее продуктивным. Для нас один из важнейших принципов социальной науки состоит в том, что конструируемые социологией структуры1 относятся не к социальной действительности, а к моделям, построенным в соответствии с ней [1, 2]. Мы постулируем, что структуры социальной науки располагаются на уровне абстракций, смещенном по отношению к эмпирически фиксируемым научным практикам. В этом смысле можно сказать, что не социологическая теория присутствует в таких-то практиках, а что непосредственно наблюдаемые практики манифестируют абстрактную и смещенную относительно них структуру, построенную исследователем и названную им «социологической теорией».

Попробуем подробнее изложить наши собственные теоретические основоположения. Во-первых, субъективность и интенциональность полагаются нами как функции социальных форм (отношений, практических схем, габитуса), а не как нечто первичное. Автономный, прозрачный для самого себя и неангажированный субъект социального познания оказывается полностью децентрирован. Условием возможности интерсубъективных структур в социологическом опыте выступают бессубъектные инстанции (социальные отношения и др.), выполняющие основные функции того, что в философии традиционно обозначается как трансцендентальный субъект. Во-вторых, упраздняется сама оппозиция субъект—объект, поскольку кризис представлений о рациональном автономном эпистемологическом субъекте делает нерелевантной концепцию знания как репрезентации, согласно которой познающий субъект противополагается независимой от него социальной действительности (приравниваемой к пространству объектов) и сравнительно верно воспроизводит ее в социологическом знании. Оказывается, что, с одной стороны, «объективные данные» всегда уже субъективно пред-интерпретированы, а с другой, условием возможности познания социальной действительности выступает «онтологическая захваченность» исследователя. В-третьих, не вызывает сомнений наличие в теоретическом знании силовых эффектов поля науки, непрямой коммуникации, социального и политического измерений. Самая абстрактная социологическая теория есть специфическая форма организации фактического социального опыта. В силу этого любая социологическая теория значима лишь в определенном практическом контексте и должна рефлективно соотносится как позицией исследователя в социальном пространстве, так и с его позицией в поле науки.

С точки зрения «структуралистского» представления философии науки [3, 4], теория есть упорядоченная (в логико-математическом смысле) пара формального ядра [5] и множества предполагаемых приложений. При таком подходе теория выступает предикатом отношения, задаваемого множеством потенциальных моделей применения [6]. Термин «теоретическое понятие» определяется через отношение между «до-теоретическими» и «теоретическими» понятиями фиксированной теории. Теоретическое понятие, таким образом, связано лишь с применением теории: соответствующая величина может быть измерена.

Всякая теория имеет дело с истиной и связана с практикой. «Социологическая теория» предполагает, прежде всего, некоторую «практику», теорией которой она является. Какова же практика, организуемая2 социологической теорией? Очевидно, что это не социальная практика, — ведь социологическая теория описывает не социальную действительность, а сконструированный наукой социальный мир, — но социологическая практика3, то есть вообще исследования социального мира. В таком смысле — как объективация и кодификация социологического исследования — социологическая теория есть высокоспециализированный вид научной деятельности, противостоящий метафизическим спекуляциям4 и обыденным рассуждениям. Социологическая теория не является чем-то беспредпосылочным и самодостаточным. Она выступает определенным историческим, а значит — спонтанным, осуществлением структур научного производства. Социологическая теория не есть простая филиация идей или «внешнее деяние субъективного мыслителя»5. Вопреки мнению некоторых социологов, социологическая теория ни в коей мере не выступает «самосознанием общества», поскольку, во-первых, модель «общества» как организма или квази-субъекта утратила научное значение [7, 8] и, во-вторых, она связана с социальной действительностью лишь опосредствованно.

Практику нельзя редуцировать лишь к применению теории. В общем случае можно сказать, что с построением теории экспериментальные формы социологической практики, которые привели к ней, становятся моментами самой этой теории. Опосредствование данными формами неизбежно для любой социологической теории. Если это опосредствование принимает неявный вид, то социологическая теория соопределяется простейшими эмпирическими практиками — массовым опросом. Посему «чистые» теоретики, не имеющие собственной внятной экспериментальной перспективы, любят деструктивную критику6 социологической практики, отождествляя ее с так называемым изучением общественного мнения.

Всем известны попытки создания социологической теории как некоего внепространственного и вневременного Λόγος’а, соотносящегося лишь с самим собой в процессе непрерывного порождения концепций, копирующих философские, логические, а в последнее время и экономические или политологические модели7. В конечном счете это означает радикальный разрыв с собственно социологическими практиками и превращение теории в набор более или менее когерентных понятий и способов самопроверки, но отнюдь не в научное знание о социальной действительности. Тем самым социальный мир исчезает под грузом категорий мышления, составляющих «предмет социологии», имманентный философскому или юридическому дискурсу, но имеющий мало общего с подлинным предметом социологического исследования. Нехватка рефлексии не позволяет таким теоретикам поставить вопрос о социологической практике как особом виде опыта.

Необходимо различать рефлективное и тетическое в социальной теории от дорефлективного и нететического, — того, что наделено минимальной структурой определенности и известности, опирается на доксический опыт (ср. [9—11]), принимается ученым за очевидное и само собой разумеющееся, известное до всякой социологии8. (Например, «фоновые ожидания» Г. Гарфинкеля [12], «системы отсчета» (frames) И. Гофмана [13] или «неявное знание» М. Полани [14], инкорпорированное в агенте, опредмеченное в его практических схемах, навыках и способностях). Научный язык социологии не только «надстраивается» над пред-суждением (Vor­urteil), допредикативным опытом, нетематическим полем переживаний9, недискурсивными практиками, но и невозможен без них. Социальные факты, любые события социального мира могут быть объяснены лишь исходя из практического контекста, причем объяснение выступает способом бытийствования ученого10. Здесь следует интерпретировать сознание как (символические) практики11 (praktische Bewußtsein К. Маркса), а не как целокупность теоретического дискурса. Социологическое объяснение интегрировано в социальную реальность как одно из сущих социального мира. Социологическое объяснение не может быть лишь ценностно-нейтральным истолкованием, возникающим непосредственно из академически-незаинтересованного чистого созерцания, оно еще и жизненно-практическое участие исследователя в социальных отношениях. Для «социальной техники» социологическое объяснение это не просто рефлексия по поводу события, которое могло бы существовать и без этого объяснения, — напротив, социологическое объяснение участвует в производстве этого события, а в некоторых случаях претендует на конституирующую, хотя и подчиненную, роль12. Социологическое объяснение не определяется единственно ансамблем познавательных практик социолога: условием действительности социологического объяснения является «онтологическое соучастие» социолога и социальной действительности, практическая захваченность исследователя, нахождение «посреди» социального мира и доставляемая таким расположением «внутри» социального мира его «открытость», «раскрывающий» характер практик (ср. [15, 16]). Подчеркнем, что открытость раскрывается как различие между объективированным и необъективированным и лишь в нем. Социологическое познание возможно лишь постольку, поскольку сущее социального мира становится открытым, т. е. объективируется в свете различия «тематизированное/нетематизированное» (ср. [17]). Социологическое объяснение всегда есть практически-озабоченное объяснение социального явления как чего-то «инструментального», не существующего безотносительно к социологу и поэтому в первую очередь отвечает критерию пригодности. Отсюда вытекает стремление к непрерывному улучшению, совершенствованию социологического объяснения. Характер социологического объяснения объективирует не только критико-рефлективную, но и активно-преобразующую позицию науки по отношению к ее предмету. Объяснить — значит, сверх того, определить свою позицию в социальном мире, ибо социологическое объяснение есть момент этого мира.

Помимо контролируемых сознанием идеально-типических образований, социологическое объяснение всегда наделено «структурным» или допредикативным, дорефлективным аспектом: «объяснительная структура» (например, у Э. Дюркгейма «объяснительными структурами» выступают «социальный факт» и «социальная действительность», понятая как causa sui) не есть элемент сознания, она не может быть деконструирована, а затем воспроизведена по рефлективной схеме. Существование допредикативного опыта предполагает, что первичная концептуальная система, кодифицируемая естественным языком, не имеет универсального характера, поскольку любой язык есть модель («исчисление») практик, а не «дом бытия», неустранимая среда бытийствования агента. Необходимым и всеобщим «посредником» между агентом и социальным миром скорее выступают практики, без которых агент не может обойтись даже в абстракции. Действительность социального агента — это его и других агентов практики, взятые вместе с телесностью. Практики, осуществляющие отношение агента с социальным миром, составляют как событийный горизонт, так и базис пред-объяснения. Их универсальность конституируется социальными отношениями и заключается в выходе за пределы любой возможной наличной ситуации. Открытость — условие действительности любого возможного социологического знания. Логически данное условие представляет собой отношение социальной реальности к социальному миру, которое можно изобразить как отношение необъективированного к объективированному.

Социолог объясняет социальный мир особыми научными артефактами — «объяснительными структурами», которые действуют сами по себе и которые ученый может не объяснять — они фактически сами себя объясняют и задают горизонт социологического познания. Объяснительные структуры изначальнее, чем теоретические установки социологической рефлексии, и образуют ее основу и предпосылку. Социологическое мышление en gros является пространственно-временной структурой объяснительных структур.

Рефлективная неопределимость и дискурсивная невыразимость «объяснительных структур» на деле значит, что агент не может выйти за пределы ансамбля социальных отношений иначе, чем в моделирующей абстракции и идеализации, но не практически. Эти структуры — зачастую непонятийно и недискурсивно — выражают действительные связи агента с социальным миром, открытые ему в его практиках посредством их социальной обусловленности. Агент не может адекватно постигнуть «объяснительные структуры» потому, что в силах их распредметить, т. е. не обладает способами их воспроизведения в своих практиках. Относительно «объяснительных структур» социолог не может сказать, чтό именно они означают, и, следовательно, не может с их помощью однозначно отделить социологическую истину от не-истины, потому что сама социологическая истина есть производная от этих структур. «Объяснительные структуры» выступают в роли инвариантов отношений внутри социальных систем практик, в которые вовлечен агент. Они суть преобразованные диспозиции, позволяющие агенту производить плодотворные практики, «вписанные» в социальный мир, согласованные с ним, и потому укорененные в объективных социальных структурах, пред-объяснение которых они осуществляют. Это пред-объяснение сводится к успешному практическому использованию законов-тенденций социального мира, которые в прагматической логике инструментального пред-знания могут сколько-нибудь отчетливо не осознаваться, но, тем не менее, учитываться.

Социологическое объяснение представляет собой трансцендентный акт, выходящий за пределы сознания социолога. Агент знает лишь содержание своего сознания, и если он может познать сущее социального мира, то лишь потому, что наличествует социальное отношение, производящее эту трансцендентность до всякого сознания. Социологическое объяснение — знание того, что происходит в действительности — изначально обусловлено открытостью социального мира, существованием социальных отношений, переходящих границы сознания вообще и социологического мышления в частности. Иначе говоря, социологическое объяснение определяется движением различия «объективированное/необъективированное», каковое осуществляется научным производством во взаимодействии с различными социальными силами.

Следовательно, допредикативное и дорефлективное «онтологическое объяснение» («открытое», явленное в социальной реальности) совершается не на уровне теоретического сознания, а практически, как способ бытийствования агента, объективирующий необъективированное. В первую очередь оно есть условие эффективности социальных практик, а уж затем — понятие социологии. «Онтологическое объяснение» обретается в ходе объективирующих социальную действительность практик и непременно включено в их процесс. Объективирующие практики не просто условие «онтологического объяснения», они суть «онтологическое объяснение» как таковое, если опереться на интуицию, дающую сознание как практики (praktische Bewußtsein). Подобная слитность «онтологического объяснения» с объективирующими практиками предполагает, что субъект и объект не расколоты, а нераздельны/неслиянны, поскольку объяснение обосновывается не субъектом или объектом порознь, но различием между объективированным и необъективированным. Говоря метафорически, «онтологическое объяснение» — не «предикат» социального мира, а его «субъект», равно как и практики — это не «предикат» агента, а его «субъект». Практики захватывают, вовлекают в себя агента. Именно они, а не объясняющий агент являются субъектом «онтологического объяснения». Этот субъект, однако, не может быть с исчерпывающей полнотой определен дискурсивно. Естественно, что социолог не может ограничиться инструментальным, прагматическим истолкованием, неразрывно связанным с породившим его практическим и недискурсивным контекстом: ему будет просто нечего сказать, тогда как он вынужден сообщать о результатах своей деятельности в дискурсивной форме. Поэтому собственно социологическое объяснение (являющееся не способом бытийствования социолога, а одним из видов познания) начинается лишь на рефлективном уровне. «Онтологическое объяснение» (т. е. в сущности «предварительное», не ставящее перед собой задачи rerum cognose causas) по отношению к объяснению социологическому выступает необходимой предпосылкой и неустранимым нетематизированным «горизонтом». Его можно представить как объединение в процессе практик «горизонта» объясняющего агента и «горизонта» объясняемого сущего социального мира. Точнее говоря, социологическое объяснение устанавливается различием между «онтологическим» и собственно социологическим объяснением.

Проблема теории никогда не была просто одной из многих проблем социологии (ср. [18—20]). Однако она никогда еще не охватывала такого многообразия различных и разнородных областей исследования, методологий, дискурсов и др., как в наши дни. Недавний вал «теоретических» публикаций наглядно демонстрирует остроту вопроса «что такое социологическая теория?» Этот термин не означает некоей данности или хотя бы близкого горизонта достигнутой научной достоверности13. Социологическая теория не может покоиться на априорном по отношению к ней трансцендентальном основании. Она всегда опосредствована своими границами. Социологическая теория ограничена пространством-временем, социальными отношениями и сложившейся научной практикой. Исследование детерминаций теоретического познания социального мира в конечном счете соотносится лишь с самим этим познанием в его связи с условиями его действительности. Будучи не в состоянии раскрыть собственную имманентность, она, те не менее, способна эксплицировать свои границы именно в качестве границ.

^ СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1. Bourdieu P. Science de la science et réflexivité. Paris: Ed. Raisons d’agir, 2001.

2. Качанов Ю.Л. Начало социологии. М.: ИЭС; СПб.: Алетейя, 2000.

3. Suppe F. What’s wrong with the received on the structure of scientific theories // Philosophy of Science. 1972.№39. P. 1—19.

4. Giere R.N. The cognitive structure of scientific theories // Philosophy of Science. 1994. №61. P. 276—296.

5. Stegmüller W. The stucturalist view of theory. Berlin—Heidelberg—New York: Springer Verlag, 1979. P. 25.

6. Stegmüller W. Neue Wege der Wissenschaftsphilosophie. Berlin—Heidelberg—New York: Springer Verlag, 1980.

7. Bourdieu P. Raisons pratiques. Sur la théorie de l’action. Paris: Ed. du Seuil, 1994. P. 17—25.

8. Touraine A. Critique de la modernité. Paris: Éd. Fayard, 1992. P. 408—409.

9. Husserl E. Krisis der Europäischen Wissenschaften und die transzendentale Phänomenologie. Eine Einleitung in die phänomenologische Philosophie / Hrsg. von W. Biemel. 2. Aufl. // Husserliana. Bd. VI. Den Haag: Martin Nijhoff Verlag, 1962. S. 120.

10. Heidegger M. Aristotels' Metaphysik Q 1—3 // Heidegger M. Gesamtausgabe / Hrsg. von F.-W. von Herrmann. Bd. 33. Frankfurt am Main: Vittorio Klostermann Verlag, 1990. S. 146 f.

11. Waldenfels B. Der Spielraum des Verhaltens. Frankfurt am Main: Suhrkamp Verlag, 1980. S. 81.

12. Garfinkel H. Studies in ethnomethodology. Cambridge: Polity Press, 1987.

13. Goffman E. Frame analysis: an essay on the organization of experience. New York.: Harper&Row, 1974.

14. Полани М. Личностное знание. На пути к посткритической философии: Пер. с англ. / Общ. ред. В.А. Лекторского, В.И. Аршинова. Пер. М.Б. Гнедовского, Н.М. Смирновой, Б.А. Старостина. М.: Прогресс, 1985.

15. Dreyfus H. Being-in-the-world: a commentary on Heidegger’s «Being and time». London: MIT Press, 1993.

16. Bloor D. Wittgenstein: a social theory of knowledge. New York: Columbia University Press, 1983.

17. Апель К.-О. Коммуникативное сообщество как трансцендентальная предпосылка социальных наук // Апель К.-О. Трансформация философии / Пер. с нем. В. Куренного, Б. Скуратова. М.: Логос, 2001. С. 199—203.

18. Friedman M. On the sociology of scientific knowledge and its philosophical agenda // Stud. Hist. Phil. Sci. 1998. Vol. 29. №2. P. 239—271.

19. Ben-David J. Éléments d’une sociologie historique des sciences. Paris: Éd. PUF, 1997.

20. Collins H.M. Changing order. Chicago: University of Chicago Press, 1992.

ПРИМЕЧАНИЯ

1 При этом структура полагается как динамическая и историческая сущность.

2 Теория может быть представлена, в том числе, как совокупность правил. См.: Кант И. О поговорке «Может это и верно в теории, но не годится для практики»  (Пер. с нем. Н. Вельденберг ) / Кант И. Сочинения. В 8-ми т. Т. 8. М.: Чоро, 1994. С. 158.

3 Ср. Степин В.С. Теоретическое знание. М.: Прогресс-Традиция, 2000. С. 104—105.

4 Метафизика понимается как учение о сверхопытных началах и законах бытия.

5 Гегель Г.В.Ф. Философия права. Пер. с нем.: Ред. и сост. Д.А. Керимов и В.С. Нерсесянц. М.: Мысль, 1990. С. 91.

6 Эта критика, используя образное выражение К. Маркса, есть критика «…скрытая, еще не ясная для себя самой и имеющая мистический вид…» (Marx K. Okonomisch-philosophische Manuskripte 1844 / MEGA. Bd. 2. Berlin: Dietz Verlag, 1982. S. 404).

7 Здесь уместно напомнить, что И. Кант определял разум как способность образовывать идеи. Они — основоположения разума (^ Кант И. Критика чистого разума, B536), но не конститутивные, а регулятивные или формальные (там же, B537). Это означает, что идеи суть принципы систематического единства многообразного содержания эмпирического познания вообще; они не являются принципами «распространения нашего знания на большее число предметов, чем может дать опыт» (там же, B699). И. Кант доказывает только действительность принципа разума как правила возможного опыта и его недействительность в качестве конститутивного основоположения о вещах самих по себе (там же, B544). Если посредством трансцендентальной подмены мы представляем регулятивный принцип в роли конститутивного, то создаем лишь спекулятивные метафизические иллюзии (там же, B647—B648). Идеи — принципы эмпирического применения разума, «за которыми это применение может следовать только асимптотически, т. е. только приближаясь к ним, но никогда не достигая их» (там же, B692). Будучи априорными синтетическими положениями, они «служат правилом возможного опыта и действительно удачно применяются при обработке опыта как эвристические основоположения» (там же, B692). Мы полагаем, что такие идеи разума во многом представляют собой аберрации «логоцентрического» мышления, и в качестве таковых должны быть деконструированы. В то же время многие авторы полагают их неустранимыми предпосылками научного познания, конституирующими теоретическое мышление.

8 «…Понять нечто можно лишь благодаря заранее имеющимся относительно него предположениям, а не когда оно предстоит нам как что-то абсолютно загадочное. То обстоятельство, что антиципации могут оказаться источником ошибок в толковании и что предрассудки [Vor-urteil — дорефлективные содержания сознания], способствующие пониманию, могут вести и к непониманию, лишь указание на конечность такого существа, как человек, и проявление этой его конечности» (Гадамер Г.Г. Философские основания XX века  (Пер. В.С. Малахова). / Гадамер Г.Г. Актуальность прекрасного  (Пер. с нем.). М.: Искусство, 1991. С. 18—19). Заметим, что уже основоположник социологии позитивист О. Конт в некоторых своих построениях воздавал должное априоризму: «Если, с одной стороны, всякая положительная теория должна непременно опираться на наблюдения, то, с другой стороны, для того чтобы приступить к наблюдениям, наш ум нуждается уже в какой-нибудь теории. Если, созерцая явления, мы не связали бы их с каким-нибудь принципом, то для нас было бы невозможно не только соединить эти различные наблюдения и, следовательно, извлечь из них какую-нибудь пользу, но даже и запомнить их; чаще же всего явления остались бы незамеченными» (Конт О. Курс положительной философии. Т. 1. СПб.: Посредник, 1900. С. 6).

9 Согласно Э. Гуссерлю, любое чистое интенциональное переживание содержит нетематические данности, которые актуально не осознаются, на которые не направлено сознание. Они составляют его нетематический горизонт — своеобразное пред-знание о предмете.

10 Практики (как «синтез» агента и не-агента) суть, рассуждая по аналогии, социальная форма существования «трансцендентальной субъективности». Ср. Habermas J. Nachmetaphysisches Denken. Frankfurt am Main: Suhrkamp Verlag, 1988. S. 217 ff.

11 Социальные практики суть все то, что делают социальные агенты, включая, разумеется, и целесообразные преобразования предметов, взятые в их социальных формах. Практики не могут быть сведены ни к объективному научному познанию, ни к субъективному опыту сознания, а являются действительным осуществлением социальных отношений. (Ср. Habermas J. Theorie des kommunikativen Handelns. 4. Auflage. Bd. 1. Frankfurt am Main: Suhrkamp Verlag, 1987. S. 385.) Практики — события социального мира. Событие есть производное от изменения. Можно сказать, что практики являются изменениями социального мира, производимыми агентами. Мы употребляем понятие «практика» как в единственном, так и во множественном числе. На современном уровне развития социальной науки считается, что, несмотря на общность, это понятие содержит точное описание предмета, и суждения о «практике» как о чем-то единичном и о чем-то общем фактически совпадают. (Ср. Nancy J.-L. Etre singulier pluriel. Paris: Ed. Galilee, 1996.) Сознание как практики есть определенный вид опыта сознания, неотделимый от практик. Поскольку предметно-преобразующий характер практик позволяет агенту преодолевать границы наличной ситуации, постольку сознание как практики открыто навстречу социальной действительности.

12Чтобы это утверждение не показалось голословным, приведем взятую наугад, а потому относительно типичную выдержку из самопрезентации одной из исследовательских секций ИС РАН: «Необходим поиск научно-инструментальных способов подкрепления нравственных императивов, позволяющих перейти от конфликтной идеологии к идеологии партнерства. Требуются принципиально новые подходы к изучению истоков, предвидению и предотвращению, а если профилактика запаздывает, то и к разрешению кризисных ситуаций. Между гражданином и властными структурами должна быть создана система наукоемких социально-диагностических и конструктивно-коммуникативных технологий. Такое вмешательство социальной науки в жизненную практику потребует обучения граждан партнерству и диалогу, а значит, и комплексной социальной диагностике и мотивационо-целевому (интенциональному) анализу текстовых источников, моделированию ситуаций конфликта интересов и ожиданий, разработки игровых и сценарных методов их разрешения, методик тренинга и консультирования. Все это таит в себе перспективу нетривиальных теоретико-познавательных и социально-практических результатов исследования» (Институт социологии / Отв. ред. В.А. Ядов. М.: Изд-во Института социологии РАН, 1998. С. 58).

13 «…Ни одна теория никогда не согласуется со всеми известными в своей области фактами» (Фейерабенд П. Против методологического принуждения // Фейерабенд П. Избранные труды по методологии науки: Пер. с англ. и нем. / Общ. ред. и авт. вступ. ст. И.С. Нарский. М.:Прогресс, 1986. С. 186).

www.ronl.ru

Смотрите также

• 
  Понятие риска реферат
• 
  Реферат о пшенице
• 
  Реферат деятели культуры
• 
  Реферат белгородская область
• 
  Деятели культуры реферат
• 
  Белгородская область реферат
• 
  Сварные соединения реферат
• 
  Клиническая психология реферат
• 
  Реферат творчество есенина
• 
  Психические заболевания реферат
• 
  Реферат по полупроводникам