Определение сущности человека неотделимо от обсуждения противоречий его существования, его бытия. К. Маркс усматривал сущность человека в совокупности (ансамбле) общественных отношений, формирующих то или иное отношение человека к миру в разные исторические эпохи. Чтобы понять, как, когда и почему возникают общественные отношения, необходимо вновь обратиться к генезису человеческого рода, к проблеме возникновения и закрепления внебиологических форм регуляции деятельности.
Огромную роль в этом процессе сыграло развитие языка как специфически человеческого канала общения и основы для успешной предметно-практической деятельности. Без названия предметов и явлений, без их обозначения невозможно было бы развитие производства и общения и тем самым социальности той «ткани», которая объединяла первобытных людей и разделяла «наших» и «чужих», вредное и полезное, священное и обыденное.
Природное развитие, подготовившее … субстрат для возникновения принципиально нового, надбиологического, сверхприродного способа выживания и совершенствования человека, который носит название человеческой культуры. Ее сущность — в передаче по каналам информации способов общения индивидов между собой, традиций, обычаев, обрядов и всего того, что выражается словом.
Половые и пищевые запреты (табу), вероятно, являлись древнейшими формами регуляции поведения человека, которые выступали своеобразным «руководством к действию», основанным на опыте предков. Табу были универсальными запретами, которые касались всех членов рода — мужчин и женщин, сильных и слабых, старейшин и детей. Для становления человека огромное значение имело осознание факта смерти, что видно по ритуальным погребениям уже в эпоху палеолита. Очевидно, что в сознании первобытного человека очень рано произошло разделение мира на мир реальный и потусторонний, земной и сверхъестественный.
В становлении социальной сущности человека огромную роль играл труд как целесообразная деятельность человека по преобразованию природы в целях удовлетворения своих потребностей. В философском смысле происхождение труда и его первоначальная эволюция интересны, прежде всего, тем, что в этом процессе закладывались основа коллективного взаимодействия людей, социально-психологические стереотипы их поведения. Понятно, что на самых ранних этапах доминировало естественное присвоение плодов земных, хотя природа уже выступала и как условие зарождающегося производства, как арсенал средств труда. Первый тип отношений наших предков с природой можно обозначить как пользование. Оно вызывало к жизни и первые примитивные формы осознания таких явлений, как собственность и власть.
Зачатки будущей собственности возникали, по-видимому, как определенная форма отношений между «мы» и «они» (т.е. другое племя) по поводу источников пищи. Следующий шаг, очевидно, был связан с развитием владения, т. е. целенаправленного длительного пользования, например, огнем как достоянием всей родовой общины или запасами продовольствия, «общим котлом». Наконец, с развитием производства, установлением регулярных обменов продуктами труда с соседними общинами появляется феномен распоряжения результатами производства, из чего вырастает торговля. Этот процесс особенно ускорился в период так называемой «неолитической революции», с переходом к земледелию, скотоводству и ремеслу.
Сущность человека может усматриваться также не только в общественных отношениях, но и в уникально неповторимой душевной и духовной организации человека, о чем речь пойдет далее.
ЛЕКЦИЯ: Общество и его структура
План лекции:
1. Понятие общества.
2. Общество как саморазвивающаяся система.
3. Гражданское общество и государство.
4. Формация, цивилизация, мир-система как формы организации общества.
Понятие общества
Термины «общество», «общественный», «социальный» широко распространены, но весьма многозначны, несмотря на то, что еще в XIX в. возникла наука социология, имеющая своим предметом исследование общества. Ее основоположник О. Конт считал социологию «социальной физикой» и «позитивной моралью», способной стать новой религией всего человечества. В этом же столетии общество называли и растением, и животным, и лицом, и союзом, и взаимодействием, и солидарностью, и борьбой. Латинский глагол «социо» означает соединять, объединять, затевать совместный труд. Отсюда первоначальное значение слова «общество» — общность, союз, сотрудничество. Аристотель называл человека «политическим животным», подразумевая, что только люди способны добровольно и сознательно объединяться в общество. Не всякая общность людей является обществом, но любое общество — это так или иначе самоуправляющая общность.
К. Марксом и его последователями была разработана диалектико-материалистическая концепция общества, суть которой состоит в положении о способе производства материальных благ, который складывается объективно, т. е. независимо от воли и сознания людей, и определяет в основном способ бытия «социального организма». Из формы материального производства «вытекает, во-первых, определенная структура общества, во-вторых, определенное отношение людей к природе». Их государственный строй, и их духовный уклад определяется как тем, так и другим. История в марксистской концепции предстает как «естественноисторический процесс», где действуют объективные «законы тенденции» в сочетании с субъективным фактором. Сильной стороной этой концепции является учение об особой «чувственно-сверхчувственной» природе «социальной материи», о двойственности бытия человека и общества, а также представление об этапах эволюции социальных связей в зависимости от форм бытия людей и их совместной деятельности (личная и вещная зависимость людей друг от друга).
Однако некоторые положения этой концепции не получили четкого подтверждения в реальной общественно-исторической практике XX в. В частности, не увенчался успехом грандиозный социальный эксперимент построения социалистического общества в одной стране (группе стран) в условиях капиталистического окружения.
Продолжается развитие концепций, основанных на натуралистическом подходе к объяснению феноменов общества и человека. С этих позиций общество рассматривается как естественное продолжение природных и космических закономерностей. Ход истории и судьбы народов в основном определяется ритмами Космоса и солнечной активности (А. Чижевский, Л. Гумилев), особенностями природно-климатической среды (Л. Мечников), эволюцией природной организации человека его генофонда (социобиология). Общество рассматривается как высшее, но далеко не самое удачное творение природы, а человек как самое несовершенное живое существо, генетически отягощенное стремлением к разрушению и насилию.
В идеалистических моделях развития общества сущность его усматривается в комплексе тех или иных идей, верований, мифов и т.п. Прежде всего речь идет о религиозных концепциях общества. Мировые религии (христианство, ислам, буддизм), равно как и национальные (иудаизм, индуизм, конфуцианство), имеют свои модели устройства общества и государства. Суть их в идее божественного предопределения устройства общества, которое должно обеспечивать человеку условия для достойной встречи с Богом в этой и будущей жизни. С наибольшей силой идеалистический подход к обществу и истории выражен в философской системе Г. Гегеля, где Абсолютный Дух выражает себя в «сознании свободы» в человеческой истории. Последняя является для Духа материалом, в котором он познает себя и поднимается на новую ступень.
Следует упомянуть о концепциях общества в философской мысли Запада XX в. Здесь трудно выделить какой-то один доминирующий подход. Так, Э. Дюркгейм утверждал, что общество — это реальность особого рода, не сводимая к другим и воздействующая на человека на основе идеи общественной солидарности. М. Вебер создал «понимающую социологию» и разработал понятие «идеального типа», на основе чего анализировал феномен бюрократии и протестантскую этику как «дух капитализма». К. Поппер ввел понятия «социальная технология» и «социальная инженерия», полагая, что ход истории не подвластен проектированию. Он обосновал концепцию «открытого общества» и указал на опасности тоталитаризма.
В целом все названные модели общества не могут претендовать на абсолютную истину, а выражают определенные грани той сложнейшей реальности, которая определяется термином «общество». Так или иначе, при любом подходе для философского его понимания нужно решить двуединую задачу: 1) понять место общества как системы в общем, устройстве мира и 2) уяснить общие инварианты социального устройства на всем протяжении его исторического развития.
refac.ru
В философской антропологии важнейшее место в понимании сущности человека занимает трактовка человека как социального существа. Традиционным в прежней философии поискам естественных или божественных начал человеческой природы современная теория, опирающаяся на социоцентризм эпохи классицизма, на философию Георга Гегеля, Карла Маркса, Огюста Конта – противопоставляет идею принадлежности человека особенной форме реальности: социальной системе, в которой человек выступает и как продукт, результат обработки природного биологического материала средствами культуры, и как персонифицированное воплощение этой системы, выделившийся в ней субъект новых преобразований и, следовательно, движущая сила саморазвития общества.
Содержание общественного бытия воплощается прежде всего в предметах культуры. Действительно, мир вещей, искусственная среда обитания человека – это «говорящий», даже «кричащий» о самом человеке мир. Представим себе фантастическую ситуацию – такую как в рассказе выдающегося американского писателя Рея Брэдбери «В конце времен». На Земле исчезли люди, но все ими созданное сохранилось в неприкосновенности. В этот момент на планету высаживаются «зеленые человечки» из «летающих тарелочек» и находят весь предметный мир человеческой культуры. Смогут ли они восстановить внешний образ и внутренний облик создателей этого мира?
Думается, что да, и достаточно легко. Еще Фридрих Энгельс в книге «Анти-Дюринг» писал: «Скажите мне, какое основное орудие труда применяют люди, и я скажу вам какой у них общественный строй. Если это каменный топор и лук со стрелами – то это первобытное общество. Если это деревянная соха и ветряная мельница – то это феодализм. Если же это паровая машина и электрический мотор – то это капитализм».
Исследуя предметы быта – одежду, жилища, мебель – «зеленые человечки» реконструируют пропорции и внешний вид человеческого тела. Найдя наши продукты питания, поля и фермы, продовольственные комплексы и прилавки гастрономов, они установят химизм и физиологию нашего организма. Разбираясь с нашими заводами, транспортом, источниками энергии, они поймут наши технологии, а значит, установят уровень развития производительных сил и, следовательно, основные типы социальных институтов, включая тип общественно-экономической формации. Наконец, расшифровав наши языки и прочитав наши книги, как это делаем мы с письменностью исчезнувших культур вроде египтян или майя, воспроизведя звуковые и видеозаписи, они откроют наш духовный мир, наши логику и психологию, поймут наши стремления, беды и радости, страхи и надежды.
Правда, рассказ Рея Брэдбери заканчивается неожиданно. Инопланетяне находят кинопроектор и катушки с пленками. Наладив аппарат, они смотрят на экран и умиляются: так вот они какие были – люди! Между тем появляются заключительные титры: производство киностудии Уолта Диснея. Так вот они какие были – люди: Микки Маус, Дональд Дак! Но это юмор. В действительности вещи и люди взаимно репрезентативны, т. е. зеркально отображают друг друга, потому что люди создают вещи для себя и по своей собственной мерке.
Однако надо понимать, что предметная культура сама по себе мертва без приводящей ее в движение деятельности людей. Поэтому общественное бытие отражается в самих структурах и организационных формах деятельности, в атрибутах труда, общения, способах жизнедеятельности, составляющих характеристики образа жизни. Этот срез социальной действительности выражается в практической, функциональной организации системы общественных отношений. Здесь отражение общественного бытия выходит на уровень знаковых систем: наряду с предметами и орудиями деятельности появляются знаки – искусственные вещи, специальная функция которых состоит в замещении предметов деятельности и которые выступают в качестве орудий коммуникации, общения, информационных процессов. Наиболее универсальной, гибкой, всеобъемлющей системой таких знаков является естественный язык, разговорная речь.
В конечном счете действия с предметами, трудовые операции вместе с системами знаков, образных или символических, внедряются в психику индивидов, изменяя и формируя ее содержание. У человека, включенного в систему общественных отношений, в социальную сферу, вырабатывается способность к мышлению, радикально перестраивающая его психику. У него появляется возможность с помощью речи фиксировать, накапливать информацию, переносить ее из прошлого в настоящее, подключая опыт, заложенный в памяти, или проецировать на будущее, прогнозируя результаты деятельности, предвосхищая грядущие события. Тем самым человек становится частью и персонифицированным воплощением социальной системы, приобретает качество личности, а деятельность его становится сознательной.
Убеждают в справедливости такого вывода действительные ситуации, в которых человек оказывался изолированным от социальной среды. Известны многочисленные случаи, когда находили младенцев человека, выкормленных животными, чаще всего волками. У сказочного Маугли из «Книги джунглей» Редьярда Киплинга было множество прототипов. Один такой пример приводит в своей книге «Дитя человека, найденное у волков» английский миссионер доктор Сингх. В течение шестнадцати лет он пытался воспитать девочку Камалу, которую ему принесли из джунглей индийского штата Уттар-Прадеж охотники. Увы! В отличие от сказки, воспитать ребенка человеком не удалось: она так и не научилась ходить, жить в доме, пользоваться одеждой или предметами домашнего обихода, тем более не научилась говорить, оставшись дрессированным волчонком. Упущенные первые месяцы и годы, как утверждает знаменитый американский врач-педиатр Бенджамен Спок, закладывают в психику индивида необратимые изменения.
Другой пример изоляции человека – это одиночка на необитаемом острове, как персонаж романа английского писателя Даниеля Дефо «Жизнь и удивительные приключения Робинзона Крузо, моряка из Йорка». В романе герой провел на необитаемом острове более двух десятков лет и остался незаурядным человеком. Однако это, к сожалению, фантастика. Известны многие десятки действительных находок заброшенных в одиночество людей: результаты печальны. Сам Дефо взял за основу своего романа случай, описанный в книге «Путешествие вокруг света» знаменитого путешественника, капитана французского королевского флота Дюмона Дюрвиля, когда на островке Хуан-Фернандес в Тихом океане был найден шотландский матрос Александр Селкирк, который провел в одиночестве всего-то четыре года. «Когда капитан Роджерс взял его на корабль свой, тот так отвык говорить, что вначале произносил только нечленораздельные звуки, отказался от предложенной ему водки и в течение нескольких недель не мог отведать на корабле мяса, приготовленного по-европейски».
Добавим, что долгое время Селкирк не мог ничего рассказать о себе: он все забыл, и лишь много времени спустя «вспомнил все». Утрата речи, утрата памяти – вернейшие признаки разрушения личности, одичания человека, который может быть и оставаться человеком только и исключительно в обществе себе подобных, в социальной среде. Изоляция убивает личность и рано или поздно процесс одичания становится необратимым.
Следует усилить внимание на то, что живые индивиды становятся сознательными личностями не в силу чисто природных свойств. Их социальное качество не заложено в генотипе, а приобретается в процессе социализации, воспитания в культурной среде. Следовательно, без органического соединения с вещами и знаками, без практически-предметной связи с другими людьми в структурах общественных институтов не может быть и речи о сознательных личностях.
studfiles.net
Реферат
Тема: Биологическое и социальное в человеке. Человек как целостность
СОДЕРЖАНИЕ
1 БИОЛОГИЧЕСКОЕ И СОЦИАЛЬНОЕ В ЧЕЛОВЕКЕ
2 ЧЕЛОВЕК КАК ЦЕЛОСТНОСТЬ
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1 БИОЛОГИЧЕСКОЕ И СОЦИАЛЬНОЕ В ЧЕЛОВЕКЕ
Человек – существо биосоциальное, то есть одновременно биологическое и социальное, его не следует рассматривать только как явление социальное. Не следует забывать, что он часть природы, ее продукт и является предметом изучения различных отраслей естественных и общественных наук. Хотя специфически биологические признаки опосредованы социальным бытием, это нельзя понимать как отказ от рассмотрения его биологических характеристик, тем более, что они имеют огромное значение в его социальной жизни.
Биологические характеристики человека не включаются в понятие личности. В этом понятии фиксируются специфические общественные характеристики человека.
Раскрывая содержание социальной среды как определяющего фактора развития личности, необходимо вычленить из нее «микросреду», или среду ближайшего окружения личности. Именно она играет большую роль в формировании индивидуальности.
Социальная среда может значительно отличатся по объему и содержанию от «среды личности». Микросреда входит в понятие социальной среды как совокупности всех общественных отношений. Ее специфику надо видеть в том, что она преломляет и опосредует воздействие общества на личность и ее духовный мир.
Понятие социальной среды составляет совокупность всех общественных отношений, куда включаются материальные и духовные компоненты, которые по отношению к личности существуют объективно, то есть идейная среда личности есть объективный фактор ее формирования.
Существенным элементом микросреды личности является окружающая ее духовная атмосфера. Она складывается из различных факторов, включая состояние общественного сознания, его содержание и формы, средства и методы воздействия на личность в системе обучения и воспитания, средства массовой коммуникации, а также психологию коллектива, в котором личность живет, работает, учится, те нормы и системы ценностей, которыми регулируется поведение людей в этих коллективах.
Выделившись из природы, человек перестает быть просто биологическим существом, он становится существом социальным и, в известном смысле, выключается из природы, противопоставляется ей. Было бы неверно представить дело таким образом, будто выделение человека из природы означает полный разрыв с природной основой и ликвидацией ее. Напротив, как справедливо отмечает ряд ученых, естественное, природное в человеке не уничтожается, а претерпевает существенную перестройку, ограничено соединяясь с общественным в человеке.
Социальное возникает из биологического, биологическое предшествует социальному, создает для него исторические природные предпосылки. В этом смысле можно сказать, что социальное в процессе своего развития выходит за рамки биологического, становится внебиологическим, надбиологическим.
Человек, становясь социальным существом, не перестает быть существом биологическим, он выделяется из природы, но это выделение не абсолютно, а относительно. Здесь имеется примерно такое же соответствие, какое существует между формой и содержанием развивающихся явлений. Это не означает, что социальное в природе человека относится только к форме. Оно «пронизывает» природу человека в целом, но между социальным и природным в человеке в рамках их единства существует различие, которое может превращаться в противоположность.
В ходе исторического становления относительная роль социальных факторов непрерывно возрастала по мере их формирования в процессе становления человека, а роль биологических факторов постепенно снижалась.
Человек есть воплощенный дух и одухотворенная телесность, духовно-материальное существо, обладающее разумом. И в то же время это субъект труда, социальных отношений и общения с помощью членораздельной речи. При этом, говоря о социальной природе человека, мы не имеем в виду, что будто бы только социальная среда формирует его. Социальное здесь понимается как альтернатива субъективистскому подходу к человеку, абсолютизирующему его индивидуальные психологические особенности. Такое понятие социальности, с одной стороны, является альтернативой индивидуалистическим трактовкам, с другой — не отрицает биологического начала в человеке, также имеющего универсальный характер.
Причины биологического характера определяют индивидуально-неповторимые особенности людей: набор генов, получаемых от родителей, уникален. Он несет информацию, предопределяющую развертывание свойственных лишь данному человеку признаков: особенности темперамента, характера, черты лица и вообще весь телесный облик.
Еще Аристотель определял человека как «политическое животное»1, тем самым подчеркивая наличие в нем двух начал: биологического и социального, т.е. человек не просто биологический вид, а в первую очередь субъект общественных отношений. Уже с момента своего рождения человек не остается наедине с самим собой, в четырех стенах своего индивидуального кругозора; он приобщается ко всем свершениям прошлого и настоящего, к мыслям и чувствам всего человечества. Если, таким образом, идти в анализе человека к его социальной сущности, начиная от его морфологического и физиологического уровня и далее к его психофизиологической и душевно-духовной структуре, то мы тем самым переместимся в область социально-психологических проявлений человека. Своим организменным уровнем он включен в природную связь явлений и подчиняется природной необходимости, а своим личностным уровнем он обращен к социальному бытию, к обществу, к истории человечества, к культуре. Жизнь человека вне общества так же невозможна, как невозможна жизнь растения, выдернутого из земли и брошенного на сухой песок. Отнимите, говорит Вл. Соловьев, у любого человека все то, чем он обязан другим, начиная от своих родителей и кончая государством и всемирной историей, — и не только от его свободы, но и от самого его существования не остается совсем ничего2.
В разных познавательных и практических целях акценты на биологическое или социально-психологическое в человеке могут несколько смещаться в ту или иную сторону. Но в итоговом осмыслении непременно должно осуществиться совмещение этих сторон человека. Можно и нужно исследовать, например, то, как проявляется природная, биологическая сущность общественно развитого человека или, напротив, социально-психологическая сущность природного начала в человеке, но само понятие человека, его личности в том и в другом исследовании должно основываться на понятии единства социального, биологического и психического.
Ограниченное рассмотрение человека либо в рамках чисто культурологического подхода, либо в узких пределах биологии (в частности, генетики, физиологии, психологии, медицины и т.п.) нередко приводит к упрощенным толкованиям соотношения биологического и социального в человеке. На основе этого упрощения возникают различные версии панбиологизма и пансоциологизма, например различного рода социальные неурядицы и даже уродства объясняются непреодолимыми природными качествами человека. Даже новейшие концепции социал-биологизма и социал-дарвинизма на альтернативно поставленный вопрос «гены или социум» на первое и ведущее место ставят гены. При этом биологическая судьба человечества рисуется весьма многоцветно. Одни оптимистически считают, что существующая наследственная система человечества полноценно отражает итоги его развития как уникального биологического вида. Ее стабильность и совершенство столь велики, что она может служить неограниченно долго в пределах обозримого грядущего. Другие утверждают, будто человек как биологический вид уже клонится к угасанию. Причина этого видится в создании собственной среды жизни и успехах медицины, благодаря которым человечество уклонилось от сурового действия естественного отбора и накладывает на себя груз повышенного давления накапливающихся мутаций. Социальные бури и взрывы, с этой точки зрения, отражают угасание человеческого рода. Третьи полагают, что человек, будучи биологически молодым видом, все еще несет в своей наследственности слишком много генов животных. Социальная среда, в которой он живет, создана не историей человечества, а деятельностью лишь избранных его представителей. Этот взгляд обосновывает не только разного рода элитаризм, но и его оборотную сторону — теоретический расизм.
Обе последние доктрины исходят из того, что генетическая природа человека в целом требует исправления, а ближайшее будущее грозит человечеству гибелью из-за биологических факторов. В таких условиях только генетика, взяв биологическую эволюцию «в свои руки», может отвести эту зловещую угрозу. И на волне данных идей всплывает несколько обновленная евгеника, властно заявляющая, что, хотим мы этого или нет, но наука должна осуществлять целенаправленный контроль над воспроизводством человеческого рода, частичную селекцию для «пользы» человечества. Если отвлечься от чисто генетических возможностей селекции, возникает множество нравственно-психологических вопросов: как определить, кто обладает генотипом с желаемыми чертами и вообще кто должен и может решать вопрос о том, что именно желанно.
Гипертрофирование генетических факторов и селекционных возможностей, свойственное социал-биологизму и социал-дарвинизму, имеет своей предпосылкой умаление социального начала в человеке.
Человек — это действительно природное существо, но вместе с тем социально-природное. Природа дает человеку значительно меньше, чем требует от него жизнь в обществе. Можно отметить и еще один просчет указанных концепций наряду с игнорированием ими социального момента. Говоря о биологических факторах, нельзя сводить их только к генетическим. Следует учитывать и физиологические аспекты индивидуального развития, особенно те, которые вызывают патологический эффект, потому что именно они изменяют биологическую составляющую человека, который в этом случае совсем по-иному начинает воспринимать и социальные факторы.
Особо надо сказать о тех концепциях, в которых при всем внешнем признании важности биологического фактора высказываются неоправданно оптимистические утверждения о возможности быстрого и необратимого изменения человеческой природы в нужную сторону за счет одних только внешних воспитательных воздействий. История знает много примеров того, как с помощью мощных социальных рычагов менялась общественная психология (вплоть до массовых психозов), но всегда эти процессы были кратковременны и, главное, обратимы. Человек после временного исступления всегда возвращается к своему исходному состоянию, а иной раз теряет при этом даже достигнутые рубежи. Культурологическая штурмовщина и краткосрочные изматывающие рывки не имеют исторического и социального смысла — они только дезориентируют политическую волю и ослабляют действенность самих социальных рычагов.
Каким же образом в человеке объединяются его биологическое и социальное начала? Человек рождается как биосоциальное единство. Это значит, что он появляется на свет с неполностью сформированными анатомофизиологическими системами, которые доформировываются в условиях социума, т.е. генетически они заложены именно как человеческие. Механизм наследственности, определяющий биологическую сторону человека, включает в себя и его социальную сущность. Новорожденный — не tabularasa, на которой среда «рисует» свои причудливые узоры духа. Наследственность снабжает ребенка не только сугубо биологическими свойствами и инстинктами. Он изначально оказывается обладателем особой способности к подражанию взрослым — их действиям, звукам и т.п. Ему присуще любопытство, а это уже социальное качество. Он способен огорчаться, испытывать страх и радость, его улыбка носит врожденный характер. А улыбка — это привилегия человека. Таким образом, ребенок появляется на свет именно как человеческое существо. И все-таки в момент рождения он — лишь кандидат в человека. Он никак не может стать им в изоляции: ему нужно научиться стать человеком. Его вводит в мир людей общество, именно оно регулирует и наполняет его поведение социальным содержанием.
--PAGE_BREAK--Каждый здоровый человек обладает послушными его воле пальцами, он может взять кисть, краски и начать рисовать. Но это не сделает его настоящим живописцем. Точно так же и с сознанием, которое не является нашим природным достоянием. Сознательные психические явления формируются прижизненно в результате воспитания, обучения, активного овладения языком, миром культуры. Таким образом, общественное начало проникает через психическое внутрь биологии индивида, которая в таком преобразованном виде выступает основой (или материальным cyбстратом) его психической, сознательной жизнедеятельности.
Таким образом, человек представляет собой целостное единство биологического (организменного), психического и социального уровней, которые формируются из двух — природного и социального, наследственного и прижизненно приобретенного. При этом человеческий индивид — это не простая арифметическая сумма биологического, психического и социального, а их интегральное единство, приводящее к возникновению новой качественной ступени — человеческой личности.
2 ЧЕЛОВЕК КАК ЦЕЛОСТНОСТЬ
Во все времена идеалом человека была целостная, гармонически развитая личность. Этот идеал то относили в будущее, то обнаруживали в прошлом. В отдельные периоды истории размышления о гармоническом человеке достигали пика своей злободневности, в другие — как бы уходили в подземные воды истории. В наше же время из-за частого, назойливого повторения это словосочетание почти утратило свой высокий смысл. Впрочем, девальвации подверглась не только идея целостной личности. Предстоит, по-видимому, провести инвентаризацию всего нашего философского багажа, очистив от конъюнктурной плесени одни понятия и справедливо оценив другие.
Целостная гармонически развитая личность сочетает в себе духовное богатство, моральную чистоту и физическое совершенство. Таково расхожее у нас определение «человека будущего». Обратим внимание на словосочетание «духовное богатство». Почему именно духовное, а не разумное, интеллектуальное? Дело в том, что дух всегда рассматривался как некая целостность умственной жизни человека в сочетании (именно так!) с чувственным, нравственным компонентом. В этой целостности тайна столь загадочного сейчас для многих понятия «духовности», как, впрочем, и «душевности», которая представляет собой единство чувственно-нравственной жизни и духовной составляющей человека. Дух и душа означают слитые воедино две стороны одного процесса — неразделимого бытия человека под главенством сердца: дух обозначает разумную, преимущественно мужскую составляющую человека, соединившуюся в сердце с чувством и желанием (а не просто разум сам по себе), а душа — желающую, женскую составляющую человека (а не просто совокупность психических процессов). Всякая отвлеченная от этой неразделимости деятельность ума есть деятельность рассудочная, а деятельность «живота» — хотящая, вожделенная.
Каждая историческая эпоха формирует свои ценности, которые в той или иной степени определяют поведение человека. В процессе своего самоутверждения человек опирается на те ценности, которые для него кажутся несомненными. В наше время такими несомненными ценностями являются мир, демократия, прогресс и сам человек как ценность особого рода. Указанные ценности тесным образом взаимосвязаны. Это мир в условиях демократии, служащая миру демократия, человек как высшая ценность и демократическое общество, располагающее гуманистическими социальными институтами и отношениями; демократическое общество как форма человеческого общежития, благоприятствующее решению жизненных проблем человечества.
Познание каждым человеком этих ценностей служит основанием для становления целостного человека. Отсюда образ человека предстает в единстве материального и духовного мира, когда действительно человеческой признается не одна сторона его существа, скажем разумная, духовная, в противовес телесной, биологической. Образ целостного человека основан на гуманистическом единстве духа и природы, заключенном в самом человеке.
Как духовно-душевная целостность человек по своей природе должен действовать в органичном единстве обоих аспектов. Каждое его чувство заранее должно быть одухотворено, каждый духовный порыв прочувствован. Различие между чувством одухотворенным и неодухотворенным видно из сравнения сексуального влечения с любовью. Любовь и творчество являются способами жизни в согласии с природой, в которых непосредственно соединяются истина познания, добро любви и красота искусства.
Фома Аквинский назвал человека горизонтом. Тем горизонтом, к которому каждый призван своей природой идти, чтобы стать человеком. Природа человека — дорога, по которой должно идти, исходный пункт и условие достижения цели. Это шифр, формула кристаллизации, закон, по которому человек строит себя. Творчество и любовь — способы превращения находящихся в окружающей среде веществ в целостное естество личности3.
Человек есть становление идеальной природы, и жизнь дана ему для ее превращения в реальную целостность. Человек может погубить свою природу в расщепленном существовании, а может построить на ее основе прекрасное здание. Он не приходит к себе как к тому, что было от века, а создает небывалое на почве индивидуальной природы из материалов, которые находит в жизни. В полной мере гордиться как своим достижением он может именно этим построенным зданием.
Одной из важнейших характеристик гармонически развитой личности является цельность. Ее не следует путать с последовательностью. Можно очень последовательно двигаться в ложном направлении. Понятие же «цельность> не случайно является однокоренным с понятием «целостность». Цельный человек в отличие от последовательного не тот, кто всю жизнь посвящает какому-либо одному делу, а тот, кто во все поступки, имеющие общий смысл, вкладывает все силы, достигая гармоничной внутренней связанности духа, души и тела.
Для того чтобы быть истинно цельным и целостным, надо перестать быть рабом своих отвлеченно-чувственных желаний и отвлеченно-рациональных помыслов и сознательно принять ориентацию на созидание личности. Наши поступки чаще всего не санкционируются духовно-душевной целостностью, т. е. сердцем. Конечно, рассчитываем и подсчитываем, хватит ли, скажем, денег на покупку и т. п., но расчет остается чаще всего отвлеченно-рациональным, а желание — отвлеченно-чувственным. Истинные же желания созревают в сердце, и для того чтобы они вошли в сознание, необходима усиленная работа целостного, а не отвлеченного разума.
Неосознание человеком своих истинных желаний ведет к тому, что он становится жертвой соблазнов века: власти, денег, развлечений и т. д. Эти соблазны — плоды отвлеченной чувственности, но обратной стороной их оказывается нечто неосознаваемо истинное. Человек, добиваясь в какой-то мере своего, испытывает неудовлетворенность и смутно ощущает, что это отнюдь не то, что он поистине хотел. Произошла подмена. В ужасе останавливается он перед страданиями, виновником которых стал. В духе и в душе растет протест. «И мальчики кровавые в глазах» у Бориса Годунова появляются не потому, что он испугался людского суда (он сам себе судья) или суда Божьего, а потому, что возмутился его дух, представление об истине и справедливости, которое пребывает в тайниках бессознательной природы и светит оттуда даже помимо человеческой воли. В каждом теплится огонек природы, божественная искра, которая делает видимым грех. Вера в эту искру — важнейшая и последняя вера.
Расщепление человека может быть преодолено при условии, если человек будет жить по своей природе. Тогда все таящиеся и развитые в нем духовные силы, объединившиеся с душевным потенциалом, он сможет использовать творчески, направив их на созидание личности, лучшего социума, облагороженной внешней природы.
Двумя атрибутами целостной личности, адекватными природе человека, являются любовь и творчество. Труд соответствует родовой части природы человека и поэтому приносит удовлетворение; но индивидуальная часть природы может быть выражена только творческим трудом, непременно с отпечатком национального и индивидуального духа и психологического склада творца. Каждый имеет в себе ключ к тайнам Бытия и открывает им свои личные тайны. Этот ключ — творческий, годный лишь для данного человека, и с его помощью постигается индивидуальный смысл жизни и созидается личность.
Конечно, подлинно великая роль творчества в прогрессе человечества раскроется лишь тогда, когда оно из привилегии одиночек или даже отдельных социальных групп станет способом существования каждого. Такое вселенское творчество— высшая форма трудовых усилий. Деятельность художника, который выполняет работу ради нее самой, не несет никаких человеческих издержек — понятие, значение которого экономисты оценили совсем недавно.
Становление личности не есть выход за собственные границы. Это поднятие самого себя на более высокий уровень. Преодолевая себя творчески, человек остается самим собой и в то же время проникает в другого и в мир. Если преодоление представляет собой бесконечное творческое становление духовно-душевной природы человека, то проникновение носит характер любви к другому и понимания его.
Подлинно любовное отношение то, при котором человек обращается своим сердцем — средоточием духовно-душевной целостности — к сердцу другого.
Созидание себя и единение с миром предполагают деятельность, служащую выполнению поставленной цели. Деятельность направляется волей, и чем сильнее последняя, тем лучше для осуществления цели. Настоящая воля — воля к творению себя — может быть только у целостного (она входит в целое в качестве компонента) человека, который не только знает, чего хочет, но и созидает себя в соответствии с приобретенным знанием.
Волевые характеристики, несомненно, связаны с верой. Когда человек уверен в себе и в правоте своего дела, его воля крепнет; когда впадает в безверие и не знает, куда идти, теряет волю Отсутствие веры подтачивает волю.
Волю и веру сближает то, что они являются инструментами становления и единения личностей. Вместе они образуют ту целостность, которая дополняет до триединства разум и чувство, любовь и творчество.
Становление целостной личности — предпосылка и результат формирования лучшего общественного устройства. Идеальное общественное устройство возможно только в том случае, если каждый член общества станет идеальным, т. е. сотворит себя по своей идеальной природе. Путь к такому обществу — накопление в мире любви и творчества.
Так же как расщепляющая тенденция идет через расщепление общества к расщеплению индивидуума, объединяющая тенденция через становление личности способна привести к единению всех.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
Антология мировой философии: В 4 т. М., 1969—1971.
Барулин С.В. Социальная философия. — М., 1994.
Волков Ю.Г., Поликарпов B.C. Интегральная природа человека. -Ростов н/Д, 1994.
Горелов А. От расщепленного человека к целостной личности // www.ecsocman.edu.ru
Дарвин Ч. Происхождение человека и половой отбор. М., 1981.
Левонтин Р. Человеческая индивидуальность: наследственность и среда. М, 1993.
Ницше Ф. Сочинения, М., Наука, 1987.
Соловьев В.С. Сочинения: В 2 т. М., 1988. Т. 1.
Спиркин А.Г. Философия: учебник / А.Г. Спиркин. – 2-изд. М.: Гардарики, 2008.
Тейяр де Шарден П. Феномен человека. — М., 1997.
Философская антропология. — Йошкар-Ола, 1998.- Ч. 1 и 2.
www.ronl.ru
