Человек всегда стремился к счастью. Человек всегда думал о счастье. Человеку удавалось быть счастливым. Но счастье — это настолько глубокое, настолько интимное переживание, что никакие общие схемы, никакие размышления не приближают нас к пониманию этого явления. И потому для каждого, кто задумывается о счастье, оно открывается в своей неизведанности и вечной новизне так, будто никто еще и не касался этой проблемы. Всякого, кто взялся за нее уже можно назвать счастливым. В наши-то времена размышлять о счастье! Но именно в трудные времена, в эпоху тревог и опасностей нужно и должно размышлять о счастье. Как неразрывно связаны друг с другом электричество и магнетизм, так и наше душевное состояние связано с той философией, которую мы исповедуем. По этой причине свой трактат я назвал не «Философия счастья», а «Философия счастливого человека.» И заметьте: не «О… «

1. Определение счастья

«Счастье — это внутреннее солнышко»

Н.И. Козлов

Понятие «счастье» имеет многоаспектное, трудно поддающееся систематизации содержание. Польский исследователь В. Татаркевич, написавший фундаментальный труд «О счастье», выделил 4 основных значения этого понятия: 1) благосклонность судьбы, удача; 2) состояние интенсивной радости; 3) обладание наивысшими благами, положительный баланс жизни; 4) чувство удовлетворения жизнью. Татаркевич указывает, что эти четыре значения являются наиболее распространенными, но ни одно из них по отдельности, ни все вместе не исчерпывают смысл понятия счастья. Кроме того, по каждому пункту можно найти контраргумент, доказывающий, что счастье не обязательно есть, например, удача или положительный баланс жизни. Можно привести иные понимания понятия счастья. Гедонизм понимает под счастьем удовольствия. Эвдемонисты утверждают, что счастье есть обладание высшими благами. Так на вопрос Диотимы: «Что будет с человеком, овладевшим благом?», Сократ отвечает: «Он будет счастлив». Моралисты говорят, что счастье в добродетельном поведении. И наконец психологически счастье воспринимается как чувство удовлетворения жизнью.

Видимо человечество все время было столь несчастливо, что даже не смогло выяснить, что такое счастье. Шопенгауэр, например, считал счастье понятием отрицательным, а именно, счастье, по Шопенгауэру, есть отсутствие страданий. Многим известно изречение: «Счастье, как и здоровье: когда его не замечаешь, значит оно есть.» Все тот же Шопенгауэр, мрачно заметил: «Есть одна для всех врожденная ошибка — это убеждение, будто мы рождены для счастья.» Не знаю, читал ли Салтыков-Щедрин Шопенгауэра, но как бы ответом звучит его реплика: «Человек так уж устроен, что и на счастье-то как будто неохотно и недоверчиво смотрит, так что и счастье ему надо навязывать.» И совсем уж полным контрастом отдает фраза Людвига Фейербаха: «Где нет стремления к счастью, там нет и стремления вообще. Стремление к счастью — это стремление стремлений. «

Наиболее известным из ходячих определений является такое: «Счастье это, когда тебя понимают.» Само слово «счастье» трактуется как «соучастие» (в общем деле, в общей судьбе). По моему же дилетантскому мнению, слово «счастье» происходит от «сейчас», т. е. оно — «сейчастье». Человек счастливый живет здесь и сейчас, радостно переживая (не пережевывая, а целиком) данный конкретный момент жизни, неважно вызвана ли эта радость происходящими событиями, или каким-то воспоминанием, или же предвкушением будущего. Таким образом, под счастьем мы будем понимать устойчивое эмоциональное состояние (кратковременную радость нельзя назвать счастьем), в котором доминирующей эмоцией является радость. Иные эмоции отнюдь не подавляются и не запрещаются. Счастливый может позволить себе любые чувства — даже печаль и грусть подобно тому, как в сладкую кашу добавляют щепотку соли. Именно тем и ценно счастье, что в нем доступны любые чувства, переживания, эмоции.

Счастье есть ощущение полноты бытия.

Человек, ставший счастливым подобен человеку, который взглянул на небо после дождя и увидел радугу, но увидел ее так, как увидел Ной, выйдя из ковчега; увидел не как набор цветов спектра, а как символ Божественного завета и великой надежды на продолжительное счастье.

Притчами говорит счастливый.

2. Как быть счастливым

«Искать — всегда немудрено,

Найти — куда труднее.

По ветру плыть не суждено

Плыви еще быстрее!"

Ф. Ницше «La gaya scienza»

И древние мудрецы и поздние, а иные и поныне утверждали, что счастье достижимо для того, кто исследовав свою природу будет ей следовать. «Мудрый довлеет себе. Все его достояние — он сам, и все свое он несет с собою… Ты зависишь лишь от себя самого, а походишь в этом на Высшее Существо — высшее блаженство. Кто сумеет вот так жить один, ни в чем не подобен скоту, во многом — мудрецу, и во всем — Богу,» — так говорил Балтазар Грасиан. Кришна вполне недвусмысленно говорит Арджуне: «Природа считается причиной всех материальных причин и следствий, тогда как живое существо (душа) есть причина разнообразных страданий и радостей в этом мире.» Тоже утверждает Капила в Бхагавата-пуране: «Причина счастья и страданий, которые испытывает духовная по своей природе душа, кроется в ней самой.» Того же мнения придерживались философы Греции и Рима. У Эпикура в «Тетрафармаконе» (по Диогену Лаэртскому) находим: «Нельзя жить сладко, не живя разумно, хорошо и праведно.» Марк Аврелий не раз утверждал, что лишь следование своей природе может даровать счастье. Артур Шопенгауэр говорил: «То, что есть индивид сам по себе и что он в самом себе имеет, короче, его личность и ее достоинство — вот единственное, с чем непосредственно связано его счастье и благополучие. Все остальные условия имеют здесь лишь косвенные значения, так что их влияние может быть парализовано, влияние же личности — никогда. «

Итак, следование своей природе гарантирует счастье. Но попробовали бы вы ей не следовать! Operatori sequitur esse, действие следует за бытием. Всякая вещь следует своей природе, и ни одно явление не происходит без достаточной причины. Все, что в нас заложено природой, воспитанием и образованием останется лишь возможностью и никогда не станет действительностью без достаточной причины. И если в нашей природе заложена способность быть счастливыми (а это так, ибо никто бы тогда и не был бы счастлив; даже разговоров бы не было), то проявится она лишь при наличии достаточной причины.

Причиной для счастья всегда является достижение какой-либо цели. Но каковы эти цели? A priori их установить невозможно, ибо только по достижении цели становится ясным, способна ли она приносить счастье или нет. Единственным априорным суждением по данному вопросу может быть лишь одно: «Целью, достижение которой делает счастливым, является счастье.» Или цитируя Козьму Пруткова: «Хочешь быть счастливым — будь им.» Вывод прост: не привязывайте свое счастье к чему-то конкретному, оно может прийти оттуда, откуда не ждали.

Если в мире несчастных людей целеполагание всегда связано со стремлением к счастью, то каково же целеполагание в мире людей счастливых? Действительно, счастье, стремление к которому по Фейербаху есть стремление стремлений, достигнуто: чего же еще хотеть?

Я достиг счастья и могу наконец отдохнуть от своих эгоистических интересов. Собственно, только счастливый человек способен к нравственному поведению в его подлинном смысле, ибо над несчастным довлеет стремление к личному счастью и связанные с ним эгоистические мотивы поведения. Счастливый же добродушно посмеиваясь над кантовским императивом, (сколь же несчастна была эта кенигсбергская дева!) изрекает такую максиму: «Будь счастлив!» Пожалуй, это единственная максима которой счастливый следует без труда, и которая без всяких оговорок может быть положена в основу всеобщего законодательства, а так же исключает всякое отношение к человеку как к средству, и еще является единственным выражением воли разумного существа, имеющим всеобщее законодательное значение для всех разумных существ.

Счастливый человек отвлекается от саморефлексии и обращает взоры на внешний мир. В этом смысле, достижение счастья подобно выздоровлению, и потому отчасти прав сказавший, что «если счастья не замечаешь, значит, оно есть.» Собственно, бурное радостное переживание происходит в момент вхождения в счастье, а потом к нему быстро привыкаешь как ко всему хорошему. А если счастливый человек обратится к саморефлексии, то он осознает себя счастливым. Для счастливого саморефлексия всегда источник радости, а несчастному:

«И скучно и грустно, и некому руку подать

В минуту душевной невзгоды…

Желанья… что пользы напрасно и вечно желать?

А годы проходят — все лучшие годы!

Любить… но кого же… на время — не стоит труда,

А вечно любить невозможно.

В себя ли заглянешь? — там прошлого нет и следа:

И радость, и муки, и все там ничтожно…

Что страсти? — ведь рано иль поздно их сладкий недуг

Исчезнет при слове рассудка;

И жизнь, как посмотришь с холодным вниманьем вокруг, —

Такая пустая и глупая шутка. «

Одним словом, несчастному «все суета сует и томление духа. «

Итак, ценность счастья с этической точки зрения в том, что только счастливый способен к подлинно нравственному поведению, т. е. лишенному эгоистических мотивов поведению, целью которого является благо другого лица. Над несчастным же довлеет стремление к личному благу, и если он и совершает благодеяния, то лишь в той степени, в которой они способствуют достижению его цели. Избавиться от эгоизма можно тремя путями: умереть, отказаться от стремления к счастью, или стать счастливым. Первый путь явно не подходит, ибо это подобно лечению головной боли гильотиной. Второй путь весьма сомнителен, ибо стремление к счастью есть природное стремление, а как сказал Гораций:

«Naturam expelles tamen usque recurent. «

(Гони природу вилами, она придет опять.)

Кроме того, если соглашаясь с Фейербахом, считать счастье стремлением стремлений, то отказ от него равносилен нравственной смерти. (Или это все равно, что вместо устранения голода принятием пищи, принимать таблетки, понижающие аппетит.) И если несчастным людям мы вместо морали разумного эгоизма: «Делай другому то, что хочешь от него сам», станем проповедовать ему отказ от эгоизма, то это принесет больше вреда, ибо тратя силы на других, несчастные так и не достигнут главной цели и останутся несчастными. Мы, счастливые не желаем этого никому, ибо максима нашей воли гласит: «Будь счастлив и ты!»

Итак, не добродетель есть условие счастья, а счастье есть условие добродетельного поведения. «И если научимся мы больше радоваться, то так мы лучше разучимся обижать других и измышлять всевозможные скорби," — так говорил Заратустра. счастье философ бытие духовный

История философии изобилует примерами того, как несчастье, личная трагедия или горе толкали человека на путь философии. В беде становишься философом поневоле. Счастливый человек тоже будет заниматься философией, если имеет к тому склонность, но будет делать это как-то иначе.

Пожалуй, он усомнится в обычном для многих философов мнении, что жизнь есть страдание, возразив: «Если ваша жизнь — страдания, значит, вы живете как-то не так. Страдание и вообще всякая боль есть лишь симптом болезни или неправильного образа жизни. И если не всякую болезнь можно устранить, то от многих страданий вполне можно избавиться: от телесных болей — отдыхом и лечением, а от душевных силой воли и здравым размышлением (можно и наоборот). Зачем терпеть плохую жизнь, если можно жить лучше? А если вы согласны терпеть, тогда и не жалуйтесь.» Как говорил Заратустра: «Жизнь — источник радости. «

Вид страдающих порой становится упреком нашей совести. Но не больше ли должна упрекать нас совесть за то, что мы страдаем, порой не имея к тому действительных причин? И не больше причин для упреков в том, что страдая без действительных причин, мы жалобно причитаем: «Жизнь — страдания. Жизнь — зло. Счастлив неродившийся.» Страдание не опровергает жизнь; оно опровергает само себя. Счастливый исполнен недоверия ко всякого рода страданиям; он постиг их ложную ценность. Фальшивомонетчиками клеймит он тех, кто придает ценность страданиям. Но многие соблазнились.

«Если бы кто-нибудь заявил Богу, что больше всего на свете хочет избавить мир от страданий, неважно, какую цену ему придется заплатить, и Бог в ответ сказал бы, что надлежит сделать, следует ли такому человеку делать, как сказано. «

«Конечно, Учитель! — воскликнули многие — Ему будет в радость испытать на себе муки ада, если Бог просил об этом. «

«Неважно каковы муки и насколько трудно задание?»

«Это честь быть повешенным, это слава быть пригвожденным к дереву или быть заживо сожженным, если Бог того пожелал, «- сказали они.

«А что бы вы сделали, — Сказал Учитель толпе, — если бы Бог обратился к каждому из вас и сказал бы прямо в лицо: „Повелеваю, чтобы ты был счастлив в этом мире, покуда жив.“ Что бы вы тогда сделали?» И толпа молчала, ни голоса ни звука не было слышно по холмам и долине и дальше, где стояли.

И Учитель сказал в тишине: «На тропе нашего счастья обретем мы знание, ради которого выбрали мы эту жизнь… «» (Р. Бах)

Счастливый человек может позволить себе скепсис в отношении «прописных истин». Нужно иметь надежную опору, чтобы перевернуть горы человеческой мудрости; в противном случае легко дойти до веревки и мыла.

В чем смысл жизни? В чем цель человеческого бытия? Эти вопросы всегда считались самыми глубокими, но их не следует называть даже поверхностными. Ведь если в чем-то есть смысл, то это что-то уже не есть просто то, что оно есть, оно не тождественно самому себе, но является символом. «Все преходящее лишь символ ?" — переспросим мы ангелов. Почему-то жизнь человека принято считать чем-то сверхъестественным, подчиняющимся особым законам. Если так, то она — символ. Но всякий естественный природный процесс есть именно то, что он есть, и не имеет никакого смысла и цели. Действительно, какой смысл в том, что планеты движутся так, а не иначе; и неужели Луна задалась целью не показывать нам свою обратную сторону? У природных процессов нет цели, есть лишь направление, в котором они идут по необходимости. К природе нельзя подходить с вопросом: «Зачем?» Иной раз даже «Почему?» звучит некорректно. Остается лишь спрашивать: «Что и как?»

Что есть жизнь? Цепочка поступков. А вот они-то имеют и цель и смысл, т. е. являются выражением чего-то иного, а именно, характера человека. Как убедительно доказал Шопенгауэр, человеческие дела так же как и любое явление природы подчиняются закону причинности: всякий поступок совершается при наличии достаточного мотива, т. е. цели. А цели мы полагаем в соответствии с их ценностью: прежде чем что-то становится целью, оно должно получить оценку, будь то на основе знания вещей или веры в их ценность. Итак, познавая вещи, или принимая на веру их ценность, мы создаем систему ценностей, исходя из которой полагаем себе цели, становящиеся мотивами наших поступков. И если нет ни внешних (другие люди), ни внутренних (характер) препятствий к претворению мотива в действие, поступок совершается с необходимостью. А на вопрос: «Мог ли данный человек при данных обстоятельствах поступить иначе?» по-шопенгаэровски ответим: «Мог бы, если был бы иным.» Но счастливый-то человек отличается от несчастливого, и в окружении тех же вещей он по иному оценивает их и ставит иные цели.

Что делает несчастный, когда он осознает свое несчастье и не желает его более терпеть? Ищет причину? Если он не имеет представления о свободе как о личной ответственности за свою судьбу, то причины своих несчастий он ищет во внешнем мире. «Кто виноват ?" — вопрошает он. Один из вечных русских вопросов, показывающий всю степень несвободы нашего общества. До тех пор пока нормой общественного сознания в России не станет понятие о свободе как о личной ответственности за свою судьбу, и пока мы будем ждать, что придет добрый (или недобрый с железной рукой) дядя и осчастливит нас, у нас будет бардак вместо свободы. Все политики говорят красивые слова о свободе, и все как один обещают в случае победы на выборах сделать нас счастливыми. Но если кто-то говорит тебе: «Я сделаю тебя счастливым,» — берегись, он хочет заковать тебя в цепи.

Но есть иной род несчастных. Заглядывая в себя они понимают, что многие ценности они взяли на веру, а те оказались лишь пустыми идолами. Мало ли что признавали ценным предки, другие народы, соседи! Что с того? Существует много учений, проповедующих общечеловеческие ценности. Но что есть «человек вообще»? — Фикция. А значит, и общечеловеческие ценности — фикция, звенящие идолы. Общее, доступное для всех не имеет цены. Общедоступная женщина имеет иной ранг, нежели доступная только для меня. И вода из моего колодца чище, чем в местах общего пользования. Живой человек — отнюдь не фикция и нуждается отнюдь не в фиктивных ценностях. Переоценка всех ценностей — начало пути к выздоровлению. Чужие бриллианты, что булыжники на дороге. Смотри в себя — там россыпи.

Итак, если ценности, принятые на веру, оказываются ложными, следует подвергнуть сомнению веру даже в самые высшие идеалы.

«Вы почитаете меня; но что, если рухнет почитание ваше? Берегитесь, чтобы идол не поразил вас!

Вы говорите, что верите в Заратустру? Но при чем тут Заратустра? Вы — верующие в меня: но что толку во всех верующих!

Вы еще не искали себя, когда обрели меня. Так бывает со всеми верующими; и потому так мало значит всякая вера," - так говорил Заратустра. Так мог бы сказать любой из наших идеалов, в которые мы верим: «Вы — верующие в меня: но что толку во всех верующих!» Но если не вера, то что? Что даст нам понятие о ценностях? Познание себя и природы вещей в их диалектическом становлении. Ведь «все непреходящее лишь только символ», а преходящее, становящееся есть сущее.

3. Онтология счастья

" Человек есть то, что должно преодолеть. «

Заратустра

Всякая вещь есть нечто определенное и ограниченное, благодаря чему она отлична от другой вещи. Граница отделяет вещь как она есть в себе от того, как она есть для иных и от иных вещей. Вещь-в-себе отлична от границы: она не есть граница, т. е. вещь-в-себе и граница взаимно отрицают друг друга. Из этого противоречия возникает всякое движение. Всякая вещь стремится преодолеть свою ограниченность, выйти по ту сторону границы, стремится к иному (инобытию). Все сущее есть становящееся.

В мире механических явлений стремление к инобытию выражается в изменении положения тел в пространстве-времени. Да и само пространство-время претерпевает изменение, благодаря наличию в нем движущихся объектов.

В мире живых существ стремление к инобытию Выражается в росте, развитии, развертывании своих внутренних потенций. Несомненно это касается также и человека. На опыте нетрудно убедиться, что всякое препятствие на пути развития человеком своих способностей легко становится предпосылкой несчастья. Но даже и в отсутствии препятствий развитие не дает гарантий счастья. Тем не менее все-таки лучше следовать совету Грасиана и увеличивать основы жизни. В общем случае, чем более развиты способности человека в той или иной области, тем более высокие цели он ставит перед собой, вплоть до таких, которые доступны лишь ему одному. «И если нет у тебя больше ни одной лестницы, научись взбираться на собственную голову: как иначе подняться тебе наверх? На голову, а выше — по собственному сердцу.» Сознание собственной исключительности может стать источником счастья, но чаще бывает наоборот. Нам известны судьбы многих гениальных личностей. Не было, наверное, более одиноких людей. Редко встречали они понимание окружающих, всегда они были знаком вопроса. Да и сами для себя они были знаком вопроса. Вот и Лермонтов сокрушается:

«Но строгий, но суровый нрав

Меня грызет от колыбели.

Умру я так и не познав

Печальных дум, печальной цели. «

Развитие есть становление иным, есть изменение своей определенности и ограниченности, но еще не есть преодоление границы, переход по ту сторону. А по ту сторону — иное нечто со своей определенностью и ограниченностью. Поскольку ничто не может существовать вне границ, то переход по ту сторону своей границы есть также и переход границы иного, т. е. проникновение в иное, проникновение иным, возникновение единства. Для двух людей это любовь. Сама природа одарила нас способностью выражать такое единство на всех уровнях бытия: телесном, умственном, духовном. И чем полнее это единство, тем полнее любовь. Но даже самая полная и совершенная любовь должна преодолеть себя; единство, составленное из двух должно еще преодолеть эту свою составленность, стать воистину одним, стать ребенком. Желание ребенка — вот, что такое любовь. Любовь, не приносящая детей, подобна бесплодному дереву, которое срубают и бросают в огонь.

«Прекрасный облик в зеркале ты видишь,

И если повторить не поспешишь

Свои черты, природу ты обидишь,

Благословенья женщину лишишь.

Какая смертная не будет рада

Отдать тебе нетронутую новь?

Или бессмертия тебе не надо —

Так велика к себе твоя любовь?

Для материнских глаз ты — отраженье

Давно промчавшихся апрельских дней.

И ты найдешь под старость утешенье

В таких же окнах юности твоей.

Но ограничив жизнь своей судьбою,

Ты сам умрешь, и образ твой с тобою. «

(В. Шекспир)

«Брак: так называю я волю двоих создать единое, большее тех, кто создал его. Брак — это взаимоуважение и почитание этой воли. Да будет это смыслом и правдой брака твоего.

Но то, что считается браком у много множества, у всех этих лишних, — как назвать это?

О, эта бедность души, желающей быть вдвоем! О, эта грязь души вдвоем! Это жалкое удовольствие — быть вдвоем…

Любовью именуется у вас множество коротеньких безумств. А брак ваш, как одна большая глупость, кладет конец безумствам этим.

Эта ваша любовь к женщине и любовь женщины к мужчине — о, если бы была она состраданием к сокрытом, страдающему божеству! Но чаще всего лишь двое животных угадывают друг друга.

Даже лучшая любовь ваша — лишь слащавое подобие любви и болезненный пыл; тогда как она должна служить факелом, освещающим путь в высоту.

Некогда должны вы будете любить сверх себя! Так научитесь же сперва любви! И потому придется испить вам горькую чашу ее," - так говорил Заратустра.

Любовь есть стремление творить сверх себя. Та же мысль была выражена в определении любви, которое дала Диотима из платоновского «Пира»: «Любовь — стремление родить и произвести на свет в прекрасном, как телесно, так и духовно. «

Но чаще любовью называют желание быть вдвоем, желание счастья на двоих, иллюзию того, что другой человек сделает нас счастливыми. Такую любовь можно определить как стремление укрыться от мира в другом, когда нет убежища в себе. Это любовь недолюбленного в детстве ребенка. В такой любви ребенок оказывается лишним, ненужным, и чаще лишь предлогом удержать возле себя свою половинку. (Так одно поколение недолюбленных в детстве детей сменяется другим. И потому так мало любви в мире.) После медового месяца каждый из супругов мог каждый день записывать в своем дневнике: «Ничего нового. Существовал» (Это из Сартра)

«Но на земле еще встречается своеобразное продолжение любви, когда та жадная потребность двух людей друг в друге, уступает место новому, более высокому стремлению, обоюдному страстному желанию обладать высоким идеалом. Но кому известна такая любовь? Ее настоящее имя — дружба. «(Ф. Ницше «Веселая наука»).

Прежде чем стремиться к идеалу, его следует сотворить. Творчество — вот еще один путь преодоления себя, своей пространственно-временной ограниченности. Творения наши, в которых мы претворяем наши идеалы в материале, несут в себе подобно нашим детям частичку нас самих. Желанием творчества движет то же, что лежит в основе любви. Недаром же у многих всплеск творческой активности совпадает со всплеском любовной страсти. И именно в эти периоды наиболее полно раскрываются способности человека, он переживает бурное развитие. И, пожалуй, именно в это время человек бывает наиболее счастлив, ибо его жизнь полна. Так может быть, развитие, любовь и творчество состоят в некоем триединстве, как лепестки цветка? И счастье возможно лишь, когда все три составляющих присутствуют в жизни человека? Скорее всего так…

4. Эпилог

В конце моего сочинения я не хочу делать каких-либо глубокомысленных выводов. Приведу лишь совет мудрого Горация, который поможет счастливым лучше сохранить свое счастье, а несчастных утешит в печали:

«Будь доволен тем, что в руках имеешь.

Ни на что не льстись. И улыбкой мудрой

Умеряй беду. Ведь не может счастье

Быть совершенным. «

Лучше еще никто не сказал. Будьте счастливы!

Список литературы

Антология кинизма. Фрагменты сочинений кинических мыслителей. М.: Наука, 1996. — 335с.

Бах Р. «Чайка по имени Джонатан Ливингстон. Иллюзии, или приключения мессии поневоле. «: Повести. — СПб.: Грант, 1993 — 319с.

Гораций Собрание сочинений СПБ.: Биографический институт. «Студиа биографика», 1993 — 448с.

Грасиан Б. «Карманный оракул или наука благоразумия» СПб.: Знамение, 1998. — 288с.

Диоген Лаэрций «О жизни, учениях и изречениях знаменитых философов.» М., 1979

Лермонтов М. Ю. Сочинения в двух томах. Т. 1, М.: Правда, 1988 — 720с.

Марк Аврелий Антонин «Размышления», СПб.: 1993 — 248с.

Ницше Ф. «Веселая наука"/в кн. Ницше Ф. Стихотворения. Философская проза. СПб.: Худож. Лит., 1993 — 319с.

Ницше Ф. «Так говорил Заратустра. Книга для всех и ни для кого.» М.: Интербук, 1990. — 301с.

Платон «Пир"/в кн. Платон Сочинения в трех томах. Т. 2, М., 1970

Сартр Ж.П. «Тошнота"/ в кн. Сартр Ж. П. «Стена»: Избр. Произведения, М.: Политиздат, 1992. — 480с.

Татаркевич В. «О счастье и совершенстве человека», М.: Прогресс, 1981. — 367с.

Шекспир В. Сонеты, СПб.: Скорина, 1992 — 158с.

Шопенгауэр А. «Афоризмы житейской мудрости"/в кн. Шопенгауэр А. «Свобода воли и нравственность», М.: Республика, 1992 — 448с.

Энциклопедия мысли. Сборник мыслей, изречений, афоризмов, максимов, парадоксов, эпиграмм., Симферополь: Таврида, 1996. — 688с.

Показать Свернуть

inprofteh.com.ua

Реферат: Сочинение: Счастье: понятие и форма существования

Приднестровский государственный университет

им. Т.Г. Шевченко.

Реферат

на тему

Счастье

Тирасполь 2010

«Бог слепил человека из глины, и остался у него неиспользованный кусок. «Что ещё слепить тебе?»- спросил Бог. Человек ответил: «Слепи мне счастье», — попросил человек. Ничего не ответил Бог, и только положил человеку в ладонь оставшийся кусочек глины.

Мы убеждаем себя, что жизнь станет лучше, когда мы поженимся (выйдем замуж), заведем ребенка, потом другого... Затем мы расстраиваемся, что наши дети еще маленькие, и ждем, что все станет лучше, когда они повзрослеют... Потом мы переживаем, что они стали подростками и нам надо как-то справляться с ними. Несомненно, мы станем счастливее, когда они вырастут из своих «...надцати» лет. Мы говорим, что наша жизнь станет лучше, когда супруг (супруга) устроит свои дела, когда будет более красивая машина, когда возьмем отпуск, когда выйдем на пенсию...

Истина в том, что нет лучшего времени для того, чтобы быть счастливым, чем сейчас. Если не сейчас, то когда? Твоя жизнь всегда будет полна вызовов. Лучше принять все как есть и решить быть счастливым несмотря ни на что.

Очень долгое время казалось, что жизнь вот-вот начнется. Настоящая жизнь. Но всегда возникало какое-то препятствие на пути, суровое испытание, которое нужно пройти; работа, которую нужно доделать; время, которое нужно посвятить; счет, который нужно оплатить. А вот потом заживем.

Наконец я понял, что эти препятствия и были самой жизнью. Это понимание помогло мне увидеть, что нет никакого пути к счастью.

Счастье — это и есть Путь. Поэтому наслаждайся каждым моментом. Хватит ждать окончания школы, начала учебы, ждать, когда будет работа, до женитьбы (замужества), до вечера пятницы, до воскресного утра, ждать до новой машины, до полной выплаты по закладным, до весны, до лета, до осени, до зимы, до первого или пятнадцатого числа, когда твою песню прокрутят на радио, когда умрешь, когда родишься вновь... прежде чем решишь быть счастливым (счастливой).

Счастье — это ПУТЬ, а не пункт назначения. Нет другого времени для того, чтобы быть счастливым, кроме... СЕЙЧАС! Живи и наслаждайся данным моментом.

Счастье – это очень многое и прежде всего это умение радоваться жизни, сопереживать ближним, родным. Некоторое время назад на олимпиаде в Сиэтле девять атлетов стояли на старте 100-метровой дорожки. Они все были физическими или умственными инвалидами. Прозвучал выстрел, и начался забег. Не все бежали, но все хотели принять участие и победить. Они пробежали треть дистанции, когда один мальчик споткнулся, сделал несколько кувырков и упал. Он начал плакать. Остальные восемь участников услышали его плач. Они замедлили бег и оглянулись. Они остановились и вернулись обратно. Все. Девочка с синдромом Дауна присела рядом с ним, обняла и спросила: «Теперь тебе лучше?». Потом они все вдевятером пошли плечом к плечу к финишной линии. Все зрители встали с мест и зааплодировали. Аплодисменты длились очень долго... Те, кто это видел, до сих пор об этом говорят. Почему? Потому что глубоко внутри себя мы все знаем, что самая важная вещь в жизни — значить намного больше, чем побеждать для себя. Самая важная вещь в жизни — это помогать другим побеждать. Даже если это означает, что нужно замедлить или изменить собственную гонку.

«Свеча ничего не теряет, если от ее пламени зажглась другая свеча».

Счастье - это состояние души.

Счастье — психологическое состояние, при котором человек испытывает внутреннюю удовлетворённость условиями своего бытия, полноту и осмысленность жизни, и осуществление своего назначения.

Вплоть до сих пор феномен счастья изучается философией — этикой и психологией. Однако ввиду того, что конкуренция идеологий приобретает особо острый характер, требуется строго научный подход к данным исследованиям.

В иерархии ценностей счастье стоит на вершине их пирамиды. Ценности, обычно называемые людьми - любовь, деньги, успех, гармония, знание, сила, посмертное спасение, талант, здоровье, привлекательная внешность, свобода, гармония с природой, согласие в семье, работа, друзья, обеспеченность и т. д., - могут быть классифицированы следующим образом:

· «Материальные» — деньги, обеспеченность;

· «Физиологические» — здоровье, внешность;

· «Социальные» — свобода, работа, друзья и т.д.

Однако все эти группы нужны лишь для одного, главного, — ощущения счастья. Счастье — цель деятельности любого субъекта.

Форма существования счастья — протекание (неизменчивость сути при изменении составляющих). Наборы источников счастья рождают разные наборы психологических состояний, составляющих счастье (переживаний, эмоций, настроений и др.). Строго говоря, разновидностей счастья не существует. Термины, схожие по смыслу (радость, удовлетворение, наслаждение, благодать и др.) суть лишь психологические состояния, рождающие счастье в своей совокупности и синонимами счастья могут являться лишь в обиходной, но не в научной речи.

Физиология счастья

Состояние счастья можно изучать с помощью доступных методов медицинского обследования. Так было установлено, что за состояние счастья отвечает активность коры левой предлобной доли головного мозга.

Пептидные нейромодуляторы (эндорфины, энкефалины), являясь болеутоляющими веществами и «веществами удовольствия» (вызывают эйфорию — ощущение счастья), представляют собой внутреннюю «награду» индивиду за то или иное поведение.

Философия

По сути, природа и методы достижения счастья прямо (эвдемонизм, даосизм, русский космизм) или косвенно являются центральным вопросом любой философской системы.

В античной этике проблема счастья являлась центральной категорией. Первым её исследовал Аристотель, который определил счастье как «деятельность души в полноте добродетели». Добродетель определялась как то, что ведет к счастью.

В эпоху эллинизма счастье было отождествлено с удовольствием в философии эпикуреизма. Древнегреческое слово счастье — «эвдемония» (eudaimonia, eu — добро, daimon — божество) — дословно означало судьбу человека, находящегося под покровительством богов

Восточная философия, провозглашая недостижимость счастья в материальном мире, в своих биологическом, физиологическом, социальном, экономическом и логическом аспектах учит практическому пути достижения индивидуальной счастливой жизни (читай: квази- и псевдосчастья). Противоположный путь философского, интеллектуального, логического, теоретического изучения труден, утомителен, бесконечен и разочаровывающе бесполезен

Западная философия принципиально от Восточной не отличается

Северная (Русская) философия постулирует не только достижимость (обретаемость) счастья в материальном мире, но и провозглашает его обретение главной задачей человечества

Как правило, определение счастья в художественных текстах частично: содержит одну или несколько составляющих (перечисление источников счастья, условия протекания и др.) и научными не являются. Нередко они попросту искажают суть понятия. Несмотря на это, художественные тексты могут и должны служить материалом для научных исследований:

· Счастье — это совмещение полезного с приятным (Современный устный фольклор)

· Счастье — это когда тебя понимают (Киносценарий «Доживем до понедельника»)

· Счастье — это когда сбывается мечта, когда получаешь то, чего больше всего на свете хочется, когда достигаешь того, к чему долго и упорно стремишься.

· Счастье ограниченно и скоротечно, потому что в жизни всегда появляются новые мечты, новые желания и новые цели.

· Первое счастье в жизни человека — молоко матери. Оно тоже ограниченно и скоротечно.

Счастье есть совпадение линии жизни с линией идеала, удовольствие без раскаяния.

Есть два желания, исполнение которых может составить истинное счастье человека — быть полезным и иметь спокойную совесть.

Счастье — это быть с природой, видеть ее, говорить с ней.

Несомненное условие счастья есть труд: во-первых, любимый и свободный труд; во-вторых, труд телесный, дающий аппетит и крепкий успокаивающий сон.

Счастлив тот, кто счастлив у себя дома.

Счастье не в том, чтобы делать всегда, что хочешь, а в том, чтобы всегда хотеть того, что делаешь (Л.Н. Толстой).

Счастье — как здоровье: когда его не замечаешь, значит, оно есть.

У счастья нет завтрашнего дня, у него нет и вчерашнего, оно не помнит прошедшего, не думает о будущем, у него есть настоящее — и то не день, а мгновение (И.С. Тургенев).

В настоящее время существует много афоризмов на тему счастья:

"Хорошо огражденное от внешних соблазнов мышление приносит счастье. Свободные от мирских соблазнов достигнут Нирваны. Никогда не завидуй другим. Это смертный грех, который уводит тебя далеко от счастья. Научись быть счастливым с тем, что имеешь", - это великий Будда.

"Если хочешь, чтобы другие были счастливы, будь сострадательным. Если хочешь сам быть счастливым, будь сострадательным" - Далай Лама 14-й.

"Непрерывно меняются те, кто постоянно счастливы и мудры",- Конфуций.

"Не гоняйся за счастьем: оно всегда находится в тебе самом"- Пифагор.

"Счастье – это твой умственный настрой. Одинаковым усилием ты можешь сделать себя либо несчастным, либо счастливым" - Франческа Рейглер.

"Мы обладаем только тем счастьем, которое способны понять" - Морис Метерлинк.

"Большинство людей счастливы настолько, насколько они решили быть счастливыми"- Авраам Ликонльн.

Много ли человеку нужно для счастья? Много, причём в основном всякой ерунды.

Счастье там, где вы находите его, и очень редко там, где вы ищете…

Мы не имеем права потреблять счастье, не производя его.

Счастье есть удовольствие без раскаяния (Л.Н. Толстой)

Веди себя так, будто ты уже счастлив, и ты действительно станешь счастливее. (Дейл Карнеги).

Задумываясь над тем, что представляет собой идеальное состояние души, называемое счастьем, мы легко находим ответ: счастье состоит из нахождения того, что поглощает нас полностью. (Хосе Репресас, мексиканский бизнесмен, автор книги «7 жизненных путей к здоровью, благополучию и долголетию»)

Я рождён, и это всё, что необходимо, чтобы быть счастливым. - Альберт Эйнштейн

5 мыслей о счастье:

1. Счастье редко находят те, кто ищет его, и никогда те, кто ищет его для себя.

2. В течение каждой минуты, когда вы сердиты, теряется шестьдесят секунд счастья.

3. Счастье – это быть слишком занятым, чтобы чувствовать себя несчастным.

4. Вершина счастья достигнута, когда человек готов быть самим собой.

5. Счастье – это когда желаемое совпадает с неизбежным

Как мало человеку надо, чтобы жить счастливо! Поэтому, не сотвори себе нужды. (Али Апшерони)

Счастье есть экстенсор метапространства, отделяющего узел колинеационно-интенциональных отображений от интенционального объекта с граничными условиями, даваемыми омега-корреляциями в альфа-мерном (разумеется, неметрическом) континууме субсольных агрегатов. (Станислав Лем)

Огромное множество определений счастья, будь то состояние души или результат гормональной деятельности организма, отражают важное значение этого чувства в нашей жизни, делают его краеугольным камнем нашего бытия, каждый выбирает свое определение счастья и путь к нему, но давайте не забывать о том, что счастье – это путь, а не пункт назначения.

Будьте счастливы каждое мгновение каждого дня!!!

www.neuch.ru

Реферат - V. Счастье человека — это всегда благо индивида, определенное тем самым климатически и органически, детище упражнения, традиции, привычки

Уже слово «счастье» указывает на то, что человек не способен обрести чистое блаженство или сотворить его для себя; человек — это сын счастья; счастье поселило человека здесь или там и способности человека, меру и характер радостей его и печалей определило в зависимости от страны, времени, органического строения, обстоятельств, в которых он живет. Требовать, чтобы для своего счастья обитатели всех частей света становились европейцами, — это неразумная гордыня, — разве мы сами стали бы помимо Европы тем, чем мы стали? Тот же, кто поселил нас здесь, других поселил там, и у них те же, что у нас, права наслаждаться земною жизнью. А поскольку блаженство — это внутреннее состояние, то мера и определение его заключено в груди каждого существа, а не где-то еще; у другого нет права заставить меня чувствовать так, как чувствует он, ведь он не в силах внушить мне свой способ восприятия или превратить мое существование в свое собственное. Потому не будем, увлекаемые гордой леностью или привычной дерзостью, сужать или расширять фигуру и меру счастья, данного нашему роду, а оставим их теми, какими положил их творец, — он один знал, к чему предназначен смертный человек, живущий на Земле.

1. Наше тело, это органическое целое, со всеми присущими ему органами чувств и положенными членами тела, дано нам затем, чтобы пользоваться им, чтобы упражнять его. Не будь упражнения, и жизненные соки остановятся в нас, органы тела ослабеют, тело, живой труп, умрет прежде смерти, оно умрет медленной, недостойной, неестественной смертью. Итак, если природа хотела предоставить нам основу для счастья и здоровья, она должна была наделить нас упражнениями, трудами, работами, как бы навязывая человеку благополучие и не допуская, чтобы он был

лишен здоровья. Потому, говорят греки, боги все продают человеку 3 труды17,—не из зависти, а из благожелательности, потому что именно в борьбе, в стремлении к освежающему покою заключено величайшее наслаждение, ощущение неутомимых, действующих сил. И только тогда ослабевает, хиреет человечество, когда роскошь и леность, когда безделие, отнимающее у человека силы, заживо хоронят тела, превращают их в бледную немочь, в мертвый груз, падающий тяжким бременем на самого себя; так случается с человеком, живущим в том или ином климате, так случается и с целыми сословиями людей; но в самом суровом климате в тех странах, где жизнь человека полна лишений, человек растет сильным крепким, здоровым, его тело изящно и симметрично. Посмотрите историю на родов, прочитайте, что пишет Пажес18* о строении тела у чактов тегов18, о характере биссайев19, индийцев, арабов; даже самый тяжелый климат мало влияет на длительность человеческой жизни, и именно лишения укрепляют бедняка, всегда веселого, заставляя его выполнять работу, которая приносит ему здоровье. И даже всякие телесные уродства, какие встречаем мы среди народов, будь они генетического происхождения или наследуемым обычаем, не так вредны для здоровья, как наши искусственные украшения, как множество способов вести неестественное, мучительное существование; ведь что особенного в том, что у араканца вытянута мочка ушей, что у туземца в Ост-Индии или в Вест-Индии выщипана борода и проколот нос, что особенного во всем этом по сравнению с впалой, стягиваемой грудью, опущенными коленями, изуродованными ногами, скрюченным, рахитическим телом, со сдавленным нутром, — но именно таковы многие утонченные дамы и господа в нашей Европе. Восславим же Провидение, ведь здоровье — это основа физического благополучия, а Провидение заложило для него твердый и прочный фундамент по всей Земле. Нам, бывает, покажется, что природа как мачеха обошлась с некоторыми своими детьми, но, быть может, они были любимыми ее чадами, посмотрите: не сладостную отраву для ленивого пира приготовила она им, но их натруженные руки приняли от нее чашу здоровья и жизненного тепла, согревающего тела их изнутри. Дети утренней зари, они цветут и вянут; веселый нрав, блаженное самочувствие, не отягчаемое никакими думами, — вот что для них счастье, вот в чем предназначение жизни, вот в чем наслаждение, и может ли быть счастье более мирное и прочное?

2. Мы гордимся тем, что силы нашей души утонченны, но пусть печальный опыт научит нас тому, что не всякая развитость и не всякая утонченность приносят счастье, что иной раз слишком хрупким инструментом невозможно уже и пользоваться. Так, философская спекуляция может быть уделом лишь очень немногих праздных людей, да и для них это что-то вроде опиума восточных стран — сладкая дремота, погружающая человека в сон, расслабляющая, искажающая образы действи-

18* «Voyages de Pages», с. 17, 18, 26, 52, 140, 141, 156, 167, 188 и др.

тельности. А о настоящем присутствии духа, о внутренней силе души мы говорим лишь тогда, когда чувства человека бодры и здоровы, когда ум его постоянно занят реальными жизненными проблемами, когда внимание его целенаправленно, когда память его ясна и решения скоры, когда ему все удается. — но тут наградой служит само ощущение деятельной во всем организме силы, ощущение радости и счастья жизни. Не думайте, люди, что счастье — в преждевременном развитии, в чрезмерной утонченности или что жизненный опыт — в знании неподвижных и мертвых терминов науки, в умении пользоваться головокружительными приемами искусства, — все это не удовлетворит живое существо, ибо рецепт вызубривания названий и заучивания приемов не годится для обретения счастья. Если голова переполнена знаниями, будь в них само чистое золото, то она да-ьит на тело, сжимает грудь, затуманивает взор, такая голова — тяжкое бремя для жизни. Чем более утончаем мы силы души, тем скорее отмирают праздные силы тела; в стремлении охватить весь каркас искусства члены тела, способности наши увядают, распятые на пышно блещущем кресте. Благословение здоровья — лишь на душе деятельной, все силы которой неутомимо трудятся, и снова возблагодарим Провидение, которое весь род человеческий в целом не слишком утончило, а Землю отнюдь не превратило в ученую аудиторию. Душевные силы большинства народов, большинство званий на Земле — плотный клубок, и развит он лишь постольку, поскольку требовала этого житейская нужда. Большинство живущих на Земле народов, словно дети, трудятся и мечтают, любят и ненавидят, смеются и плачут, они наслаждаются счастьем ребяческих снов. Горе несчастному, который наслаждается жизнью, копаясь в глубинах своего существа.

3. И, наконец, поскольку наше здоровье и благополучие — это, скорее, тихое чувство, а не блестящая мысль, то и любовью к жизни и радостным ощущением жизни наделяют нас не выводы глубокомысленного разума, а движения сердца. Как же прекрасно, что великая матерь поместила в груди человека этот источник благожелательности, этой подлинной гуманности, присущей нашему роду, гуманности, ради которой создан человек; благоволя к себе и себе подобным, человек почти независим от доводов разума и искусственных пружин деятельности; все живое радуется жизни, ни одно существо не спрашивает и не размышляет, для чего оно существует. Существовать — это цель, а цель — существование. Дикарь не убивает себя, и животное не кончает свою жизнь, а продолжает род, не ведая зачем, и человек терпит все тяготы и труды, живет в самом жестоком климате, только для того чтобы жить. Это простое, глубокое, ничем не возместимое чувство своего существования и есть счастье — капелька в бесконечном море Всеблаженного, что присутствует во всем и во всем радуется и ощущает свое бытие. Вот откуда тот невозмутимо светлый и радостный дух, который изумляет европейца в жизни, в самом выражении лиц чужеземных народов, — всегда беспокойный, никогда не находящий себе места европеец не чувствует в себе той радости бытия; но отсюда же и открытость, благожелательность, предупредительность, непринужден-

ность всех счастливых народов Земли, если только они не принуждены защищаться и мстить. И эта благожелательная приятность, если следовать рассказам путешественников, столь распространена по всей Земле, что очень хотелось бы считать ее всеобщим характером человечества, но увы природа человека двусмысленна, и столь же свойственно ему влечение ограничить в себе и в других эту открытость, эту благожелательность это ощущение радости жизни, вооружиться против грядущих бед, следуя советам рассудка или ложного ума. О существо, носящее блаженство в груди своей, почему не можешь терпеть ты счастливых вокруг себя, почему по мере сил своих не помогаешь счастью их? Сами мы, окруженные нуждою, терпим нужду во многом, но еще больше терпим от своего искусства и хитроумности; горизонт нашего бытия затягивают тучи, и облако печали, трудов, забот покрывает наше чело, а ведь созданы мы, чтобы радоваться открыто и участливо. Но и тут сердце человека было в руках природы, и она такое многообразие форм придала его чувствительной материи, что там, где она не могла удовлетворить его своими подарками она попыталась удовлетворить его, отказывая в своих дарах. Европеец не имеет ни малейшего представления о тех бурных страстях, о тех миражах, что кипят в груди негра, а индийцу чуждо то беспокойство, что заставляет европейца метаться по всему свету, бороздя его из конца в конец. Дикарь не может нежиться среди роскоши, но может быть нежен — сдержан и спокоен; а где пламя благожелательности бросает вокруг себя яркие искры, оно быстро угасает, рассыпавшись потоком искр. Короче говоря, в человеческом роде существуют все те формы, которые могли существовать на земном шаре со всем различием климатических условий, жизненных обстоятельств, органических строений человека, но счастье жизни заключается не в хаотическом бурлении чувств и мыслей, а в связи их с подлинным внутренним наслаждением нашим бытием, всем тем, что причисляем мы к своему бытию. Роза счастья — роза с шипами, но что вырастает среди шипов — так это прекрасная роза человеческой радости, радости бытия, — цветок прелестный и, к сожалению, быстро увядающий.

Таковы простые предпосылки человеческого счастья, истину их почувствует всякий в душе своей; и, если я не ошибаюсь, мы можем прочертить теперь линии, которые отсекут возможные сомнения и заблуждения, касающиеся предназначения рода человеческого. Думать, что человек, каким мы узнали его теперь, создан для того, чтобы бесконечно развивать силы своей души, чтобы беспрестанно умножать свои чувства, чтобы безгранично расширять свое влияние, более того — думать, что че\овек создан для государства, что государство — это конечная цель человеческого рода, что все поколения людей существуют, вообще говоря, только ради последнего поколения, которое воссядет на престоле посреди разбитого счастья всех предшествующих родов, — будет ли это разумно? Достаточно взглянуть на то, как живут наши собратья на целом свете, достаточно обратиться к опыту каждого, и мы увидим, что опровергнута эта картина, опровергнуты ложно приписанные Провидению замыслы. Ни голова, ни сердце наше не созданы для того, чтобы чувства и мысли

наши росли до бесконечности, и рука наша не создана для такой безмерности, и жизнь наша не рассчитана на такую безграничность. Разве самые прекрасные силы нашей души не отцветают так, как зацветали? И разве вместе с годами и возрастом одна сила не сменяет другую, разве не уступают они друг другу в дружеском споре, кружась, словно в хороводе? И если чувства будут шириться и бескрайне разливаться, то разве каждый из нас не знает на своем собственном опыте, что такая широта только ослабляет и уничтожает самое чувство, — что было крепким вервием, теперь легкая пушинка, которую уносит ветер, холодная зола, туманящая взор другим. Мы не можем любить других больше, не можем любить иначе, чем самих себя, потому что любим других как часть своего существа, вернее сказать, любим в других самого себя, — тогда, конечно, счастлива душа деятельная, которая, словно некий высший дух, охватывает широкое пространство и всю эту широту, неустанно творя благо, причисляет к своему существу; но жалка та душа, чувство которой расплывается в словах и не приносит добра ни себе самой, ни другим. Дикарь, спокойно и радостно любящий жену, детей, ограниченный в делах, болеющий за судьбу своего рода, словно за себя самого, — это существо в своем бытии подлиннее той культурной тени от человека, что воспламеняется любовью к тени целого рода человеческого, то есть к названию, к слову. В бедной хижине дикаря найдется место для чужестранца, которого он гостеприимно встретит как своего брата, встретит спокойно и добродушно, не поинтересовавшись даже, кто он такой и откуда пришел. А бескрайне разлившееся сердце праздного космополита — это хижина, куда не войти никому.

Так неужели же не видите вы, о братья, что природа сделала все возможное — не для того, чтобы мы расходились вширь, но для того, чтобы мы ограничивали себя и привыкали к четким очертаниям нашей жизни? Есть мера у сил наших и чувств — это Оры дней и возрастов наших подают друг другу руки, и одна сменяет другую. Если мужчина и старик вообразят себя юношей — это будет обман чувств. А похотливость души, бегущая впереди самих желаний и во мгновение ока обращающаяся в чувство отвращения, — что это, райская услада или, напротив. Танталовы муки и бессмысленные мучения вечно черпающих воду Данаид? Единственное искусство твое на Земле, человек, — это знание меры! Дитя небес — радость, которой жаждешь ты, — она вокруг тебя, она в тебе, дочь трезвого ума и тихого наслаждения, сестра умеренности и удовлетворенности существованием своим, жизнью и смертью.

Еще менее доступно уразумению, что человек будто бы создан для государства и что с устройством государства будто бы впервые произрастают зерна человеческого счастья; ведь множество живущих на земле народов и знать не знают о государстве и тем не менее живут более счастливо, чем какой-нибудь распятый на кресте своих забот благодетель государства. Не хочу разбирать сейчас, какую пользу или вред приносит такое создаваемое искусством общество, но если искусство только средство, а самое искусное средство требует самого осторожного и тонкого

обращения с собою, то отсюда явствует, что, по мере того как государство растет, по мере того как устройство его все усложняется, бесконечно возрастает и опасность того, что появится множество несчастных. В больших государствах сотни голодают. а один пожирает плоды их труда и утопает в роскоши; десятки тысяч люден угнетают и посылают на смерть, а один коронованный глупец пли мудрец исполняет свой каприз. И, если, наконец, нас учат, что всякое благоустроенное государство —это машина, управляемая мыслью одного человека, что за счастье служить простым винтиком в такой машине и ни о чем не думать? Или даже всю жизнь быть привязанным к колесу Иксиона, мучиться, и страдать, и, будучи навеки проклятым, душить в себе любимое свое чадо — последние проблески вольной, самостоятельной души, а находить счастье в бесчувственности машины?

Если мы люди, давайте возблагодарим Провидение за то, что оно отнюдь не в государстве положило конечную цель человечества! Миллионы людей на Земле не знают никакого государства, и разве каждый из нас, желая найти счастье в самом что ни на есть искусно построенном государстве, не должен начинать с того же, с чего начинает любой дикарь, — со здоровья и благополучия всех душевных и телесных сил, с дома и семьи, одним словом, со всего того, что нужно завоевать и сохранить самому человеку, а не получить в дар от государства? Мы счастливы благодаря естественным отношениям: мы — отец и мать, муж и жена, дитя, брат, друг, человек; а государство может дать нам лишь искусственные средства, но вот отнять у нас оно может нечто несравненно более существенное — нас самих.

Итак, Провидение было благорасположено к человеку: вместо конечных целей огромных человеческих общежитий, вместо таких целей, достижение которых требует большого искусства, оно поставило перед нами более легко достижимую цель — счастье отдельного человека; насколько то было возможно, Провидение избавляло времена и эпохи от бремени дорогостоящих машин государства. Чудесным образом Провидение разделило людей — лесами и горами, морями и пустынями, реками и климатическими зонами, но прежде всего оно разделило людей языками, склонностями, характерами; всяческими способами затруднено было дело деспотизма, стремящегося поработить себе все человечество; отнюдь не все части света заключены были внутрь деревянного коня, а потому ни одному Нимроду, ни целому роду тиранов не удалось до сих пор загнать в свою загородку всех обитателей Земли. Если считать, что на протяжении веков цель объединенной Европы состоит в том, чтобы тиранить народы Земли, навязывая им счастье, придется признать, что богиня счастья еще далека от цели. Ребячливой и слабосильной была бы мать-природа, если бы исполнение единственно истинного предназначения детей своих — быть счастливыми — она поставила з зависимость от немногих поздних потомков людей, от винтиков и колес их машин, ожидая, что руками их будет достигнута конечная цель всей Земли, всего творения. О вы, люди Земли, что в течение целых эонов населяли Землю и уходили в небытие, —

вы лишь удобрили землю прахом своим, для того чтобы потомки ваши в конце земных времен осчастливлены были европейской культурой, — но чем эта гордая мысль не оскорбление величества Природы?

Если есть счастье на Земле, то оно в каждом чувствующем суще-гтве, более того, счастье в нем — от природы, и даже искусство, способствующее счастью, сначала должно стать в нем природой. Мера блаженства — в каждом человеке: в душе его — форма, ради которой он создан, и ее чистых очертаниях он только и может обрести свое счастье. Вот именно для этого и исчерпала природа на Земле все возможности человеческих форм; всякий человек, на своем месте и в свое время, должен был насладиться обманчивым счастьем, без которого трудно было бы смертному пройти путем своей жизни.

www.ronl.ru

Реферат: Счастье человека

Основные значения понятия "счастье", выделенные в трудах различных философов. Ценность счастья, с этической точки зрения, как условия добродетельного поведения. Способность человека выражать единство на всех уровнях бытия: телесном, умственном, духовном. Краткое сожержание материала:

Размещено на

Кафедра философии

Реферат

По тему: "Счастье человека"

Выполнила :

студентка группы ИТ-11

Ситникова А.А

Проверил:преподаватель:

Бонина А.Ю

Новосибирск 2009

План

Введение

Определение счастья

Как быть счастливым

3. Онтология счастья

4. Эпилог

Список литературы

Введение

"Счастье обычно приходит к счастливому,

а несчастье - к несчастному."

Фр. Ларошфуко

Человек всегда стремился к счастью. Человек всегда думал о счастье. Человеку удавалось быть счастливым. Но счастье - это настолько глубокое, настолько интимное переживание, что никакие общие схемы, никакие размышления не приближают нас к пониманию этого явления. И потому для каждого, кто задумывается о счастье, оно открывается в своей неизведанности и вечной новизне так, будто никто еще и не касался этой проблемы. Всякого, кто взялся за нее уже можно назвать счастливым. В наши-то времена размышлять о счастье! Но именно в трудные времена, в эпоху тревог и опасностей нужно и должно размышлять о счастье. Как неразрывно связаны друг с другом электричество и магнетизм, так и наше душевное состояние связано с той философией, которую мы исповедуем. По этой причине свой трактат я назвал не "Философия счастья", а "Философия счастливого человека." И заметьте: не "О..."

1. Определение счастья

"Счастье - это внутреннее солнышко"

Н.И. Козлов

Понятие "счастье" имеет многоаспектное, трудно поддающееся систематизации содержание. Польский исследователь В.Татаркевич, написавший фундаментальный труд "О счастье", выделил 4 основных значения этого понятия: 1) благосклонность судьбы, удача; 2) состояние интенсивной радости; 3) обладание наивысшими благами, положительный баланс жизни; 4) чувство удовлетворения жизнью. Татаркевич указывает, что эти четыре значения являются наиболее распространенными, но ни одно из них по отдельности, ни все вместе не исчерпывают смысл понятия счастья. Кроме того, по каждому пункту можно найти контраргумент, доказывающий, что счастье не обязательно есть, например, удача или положительный баланс жизни. Можно привести иные понимания понятия счастья. Гедонизм понимает под счастьем удовольствия. Эвдемонисты утверждают, что счастье есть обладание высшими благами. Так на вопрос Диотимы: "Что будет с человеком, овладевшим благом?", Сократ отвечает: "Он будет счастлив". Моралисты говорят, что счастье в добродетельном поведении. И наконец психологически счастье воспринимается как чувство удовлетворения жизнью.

Видимо человечество все время было столь несчастливо, что даже не смогло выяснить, что такое счастье. Шопенгауэр, например, считал счастье понятием отрицательным, а именно, счастье, по Шопенгауэру, есть отсутствие страданий. Многим известно изречение: "Счастье, как и здоровье: когда его не замечаешь, значит оно есть." Все тот же Шопенгауэр, мрачно заметил: "Есть одна для всех врожденная ошибка - это убеждение, будто мы рождены для счастья." Не знаю, читал ли Салтыков-Щедрин Шопенгауэра, но как бы ответом звучит его реплика: "Человек так уж устроен, что и на счастье-то как будто неохотно и недоверчиво смотрит, так что и счастье ему надо навязывать." И совсем уж полным контрастом отдает фраза Людвига Фейербаха: "Где нет стремления к счастью, там нет и стремления вообще. Стремление к счастью - это стремление стремлений."

Наиболее известным из ходячих определений является такое: "Счастье это, когда тебя понимают." Само слово "счастье" трактуется как "соучастие" (в общем деле, в общей судьбе). По моему же дилетантскому мнению, слово "счастье" происходит от "сейчас", т.е. оно - "сейчастье". Человек счастливый живет здесь и сейчас, радостно переживая (не пережевывая, а целиком) данный конкретный момент жизни, неважно вызвана ли эта радость происходящими событиями, или каким-то воспоминанием, или же предвкушением будущего. Таким образом, под счастьем мы будем понимать устойчивое эмоциональное состояние (кратковременную радость нельзя назвать счастьем), в котором доминирующей эмоцией является радость. Иные эмоции отнюдь не подавляются и не запрещаются. Счастливый может позволить себе любые чувства - даже печаль и грусть подобно тому, как в сладкую кашу добавляют щепотку соли. Именно тем и ценно счастье, что в нем доступны любые чувства, переживания, эмоции.

Счастье есть ощущение полноты бытия.

Притчами говорит счастливый.

2. Как быть счастливым

"Искать - всегда немудрено,

Найти - куда труднее.

По ветру плыть не суждено

Плыви еще быстрее!"

Ф. Ницше "La gaya scienza"

И древние мудрецы и поздние, а иные и поныне утверждали, что счастье достижимо для того, кто исследовав свою природу будет ей следовать. "Мудрый довлеет себе. Все его достояние - он сам, и все свое он несет с собою... Ты зависишь лишь от себя самого, а походишь в этом на Высшее Существо - высшее блаженство. Кто сумеет вот так жить один, ни в чем не подобен скоту, во многом - мудрецу, и во всем - Богу," - так говорил Балтазар Грасиан. Кришна вполне недвусмысленно говорит Арджуне: "Природа считается причиной всех материальных причин и следствий, тогда как живое существо (душа) есть причина разнообразных страданий и радостей в этом мире." Тоже утверждает Капила в Бхагавата-пуране: "Причина счастья и страданий, которые испытывает духовная по своей природе душа, кроется в ней самой." Того же мнения придерживались философы Греции и Рима. У Эпикура в "Тетрафармаконе" (по Диогену Лаэртскому) находим: "Нельзя жить сладко, не живя разумно, хорошо и праведно." Марк Аврелий не раз утверждал, что лишь следование своей природе может даровать счастье. Артур Шопенгауэр говорил: "То, что есть индивид сам по себе и что он в самом себе имеет, короче, его личность и ее достоинство - вот единственное, с чем непосредственно связано его счастье и благополучие. Все остальные условия имеют здесь лишь косвенные значения, так что их влияние может быть парализовано, влияние же личности - никогда."

Причиной для счастья всегда является достижение какой-либо цели. Но каковы эти цели? A priori их установить невозможно, ибо только по достижении цели становится ясным, способна ли она приносить счастье или нет. Единственным априорным суждением по данному вопросу может быть лишь одно: "Целью, достижение которой делает счастливым, является счастье." Или цитируя Козьму Пруткова: "Хочешь быть счастливым - будь им." Вывод прост: не привязывайте свое счастье к чему-то конкретному, оно может прийти оттуда, откуда не ждали.

Я достиг счастья и могу наконец отдохнуть от своих эгоистических интересов. Собственно, только счастливый человек способен к нравственному поведению в его подлинном смысле, ибо над несчастным довлеет стремление к личному счастью и связанные с ним эгоистические мотивы поведения. Счастливый же добродушно посмеиваясь над кантовским императивом, (сколь же несчастна была эта кенигсбергская дева!) изрекает такую максиму: "Будь счастлив!" Пожалуй, это единственная максима которой счастливый следует без труда, и которая без всяких оговорок может быть положена в основу всеобщего законодательства, а так же исключает всякое отношение к человеку как к средству, и еще является единственным выражением воли разумного существа, имеющим всеобщее законодательное значение для всех разумных существ.

Счастливый человек отвлекается от саморефлексии и обращает взоры на внешний мир. В этом смысле, достижение счастья подобно выздоровлению, и потому отчасти прав сказавший, что "если счастья не замечаешь, значит, оно есть." Собственно, бурное радостное переживание происходит в момент вхождения в счастье, а потом к нему быстро привыкаешь как ко всему хорошему. А если счастливый человек обратится к саморефлексии, то он осознает себя счастливым. Для счастливого саморефлексия всегда источник радости, а несчастному:

"И скучно и грустно, и некому руку подать

В минуту душевной невзгоды...

Желанья!... что пользы напрасно и вечно желать?

А годы проходят - все лучшие годы!

Любить... но кого же?... на время - не стоит труда,

А вечно любить невоз...

www.tnu.in.ua

Смотрите также

..:::Новинки:::..

Windows Commander 5.11 Свежая версия.

Новая версия
IrfanView 3.75 (рус)

Обновление текстового редактора TextEd, уже 1.75a

System mechanic 3.7f
Новая версия

Обновление плагинов для WC, смотрим :-)

Весь Winamp
Посетите новый сайт.

WinRaR 3.00
Релиз уже здесь

PowerDesk 4.0 free
Просто - напросто сильный upgrade проводника.

..:::Счетчики:::..