Реферат: Рылеев к. ф. - Стихи поэмы и думы к. ф. рылеева. Реферат рылеев

Реферат - Кондратий Рылеев - Биографии

А. Цейтлин

Рылеев Кондратий Федорович (1795—1826) — поэт. Вождь Северного общества декабристов. Родился в небогатой помещичьей семье. 6 лет Р. определили в I Кадетский корпус «волонтером». В начале 1814 был выпущен в действовавшую против Наполеона армию, прошел вместе со своей частью Германию, Швейцарию и Францию, несколько месяцев провел в оккупированном союзниками Париже. В конце 1818 вышел в отставку как по идеологическим («для нынешней службы нужны подлецы»), так и по материальным соображениям. В 1820 Р. переехал в Петербург, где служил сначала заседателем Уголовного суда, а затем правителем канцелярии Российско-американской торговой компании. Первые литературные выступления Р. относятся к 1820, когда в журн. «Невский зритель» появились его эпиграммы, элегии и сатира на Аракчеева «К временщику», доставившая ее автору шумную известность. В 1821—1823 Р. создал цикл «Дум» — баллад на темы русского исторического прошлого, в 1823—1824 написал поэму «Войнаровский», в 1825 — деятельно работал над несколькими поэмами из жизни украинского казачества XVI—XVII вв. («Наливайко», «Хмельницкий», «Палей»). В 1823—1825 вышли в свет три тома альманаха «Полярная звезда», в котором Р. (и сотрудничавшему с ним А. Бестужеву) удалось собрать лучшие силы тогдашней поэзии (Жуковский, Пушкин, Баратынский, Дельвиг и др.). «Полярная звезда» имела огромный успех у читателей. Сформировавшаяся под влиянием растущих противоречий феодальной действительности, а также заграничных впечатлений, службы в армии и чтения новейшей политической литературы (Монтескье, Констан, Виньон) оппозиционность закономерно привела Р. в конце 1822 в ряды Северного общества. В тайном обществе Р. быстро занял главенствующее положение.

Будучи вначале сторонником конституционной монархии, Р. позднее под несомненным влиянием роста оппозиционного движения в России и за ее пределами (Греция, Пьемонт, Испания) сделался убежденным республиканцем, сторонником наделения крестьян землей. Уступая Пестелю по своему политическому радикализму, Р. однако занимал в Северном обществе (вместе с кн. Оболенским) наиболее левые и радикальные позиции. После разгрома 14 декабря восстания на Сенатской площади Р. был арестован и заключен в Алексеевский равелин Петропавловской крепости. 11 июля 1826 он был приговорен к смертной казни четвертованием, «всемилостивейше» замененной повешением. Утром 13 июля этот приговор был приведен в исполнение. Трагическая смерть Р. послужила материалом для создания множества легенд, изображавших его «рыцарем без страха и упрека», предсмертное письмо его к жене разошлось в огромном количестве списков, стихотворения Р. вырезывались из журналов. Имя Р. стало крамольным, его произведения до начала 70-х гг. в России не издавались вовсе, в дальнейшем, вплоть до 1917, публикуясь с многочисленными цензурными купюрами и искажениями.

В поэзии Р., как и в его жизни, с исключительной силой выразились противоречия, обуревавшие движение декабристов. С одной стороны, ей были свойственны безусловно революционные тенденции, характерные для настроений деклассирующегося дворянства эпохи аграрного кризиса, а в более широком плане несомненно отражающие общий подъем революционного возбуждения в стране, глухо потрясаемой все умножающимися волнениями солдат (напр. восстание Семеновского полка) и закрепощенного крестьянства. С другой стороны, для Р. — политического деятеля и поэта — типичны были некоторые иллюзии, реформистские, конституционные. От некоторых сторон своего либерализма Р. так и не освободился до конца (ср. его письма к жене из крепости и полные религиозного отречения стихотворные переложения псалмов). Борьба между революционными и либеральными тенденциями идеологии Р. проходит через всю его творческую деятельность. «Мятежному» «вольнолюбивому», «гражданскому» содержанию его поэзии приходилось пробивать себе дорогу сквозь толщу неблагоприятных для его развития тенденций — через стремление к легальной борьбе с существующим режимом. Сколько-нибудь прочная традиция революционной поэзии в эту пору отсутствовала, если не считать произведений поэтов-радищевцев. Отдав некоторую дань легкой поэтике сентиментальной традиции (таковы напр. элегии 1820—1822, отмеченные влиянием Тибулла и Парни), Р. никогда однако не замыкался в узком кругу камерных и интимных опытов. В его поэзии неизменно жило то «гражданское» содержание, тот неизменный интерес к политически-актуальной тематике, которые в конце концов привели его к решительному отказу от традиционнейших тем дворянской лирики: «Любовь никак нейдет на ум. Увы, моя отчизна страждет, душа в волненьи тяжких дум теперь одной свободы жаждет». Это решительное предпочтение «свободы» представляет собою разительный контраст произведениям Пушкина или Вяземского, у которых «вольнолюбие» даже в самый оппозиционный период окрасило лишь часть творчества. В этом смысле исключительно характерны ранние политические послания Р. Наиболее известное из них обращено к «временщику», под которым современники легко распознали всесильного в ту пору Аркачеева. В своих посланиях, одах и сатирах Р. явно опирался на Ломоносова и особенно Державина, т. е. на виднейших представителей «гражданского» классицизма, формы и жанры которых считал неизмеримо более адэкватными для своей идеологии, чем камерные и интимные жанры легкой поэзии. В свойственной классицизму архаической манере, изобилующей классическими обращениями, риторическими вопросами и восклицаниями, церковно-славянизмами и т. п., выдержаны и другие произведения первых лет — послание к Ермолову, в котором Р. призывает знаменитого полководца поспешить на помощь греческим повстанцам, и особенно ода «Видение». Произведения эти еще пронизаны характерной для декабристов начала 20-х гг. либеральной верой в спасительность преобразований, проводимых «по манию» монарха.

В эти же годы Р. написаны «Думы». Из русской истории Р. выбрал те ее эпизоды, которые характеризовали мудрого, считающегося с нуждами своих подданных правителя (поучения Ольги Святославу), мужество изгнанного «тираном» боярина (Курбский), страдания изменника родине (Глинский), борцов за свободу своего народа (Богдан Хмельницкий) и т. д., — словом, ставил все те проблемы, которые так волновали сознание декабристов. Встреченные высокой положительной оценкой критики, «Думы» подверглись однако сокрушительному осуждению Пушкина: «Что сказать тебе о Думах, — писал он Р. — Все они слабы изображением и изложением Все они на один покрой, составлены из общих мест: описание места действия, речь героя и нравоучение. Национального, русского, нет в них ничего, кроме имен». Замечания эти небезоосновательны, но слабая сторона «Дум» заключалась не только в стилистике. В выборе своих сюжетов и отчасти в разработке их Р. большей частью шел за Карамзиным, автором сугубо монархической «Истории Государства российского». Это придало «Думам» полное неправдоподобие исторического образа (Волынский сделан гражданином, изрекающим идеи декабризма) и ложность колорита (борьба Димитрия Донского с татарами в XVI в. изображена как борьба «за древние права граждан»). Наиболее удачными произведениями этого цикла являются думы Р. о легендарном, новгородском бунтаре Вадиме, призывающем народ к восстанию против «самовластительного князя», дума о Рогнеде, древнерусской мстительнице за свободу своего народа и т. д. Не связанный в этих думах исторической трактовкой Карамзина, Р. ярко отразил характернейшие черты общедекабристской идеологии — «сочувствие к гражданской свободе», ненависть к «тирании», острый интерес к национальному прошлому и т. д.

В поэме «Войнаровский» фигурирует тот же героический образ бунтаря, пострадавшего за свободу своего народа; но на смену абстрактно-классическому изображению истории здесь обнаруживается совершенно иной подход к материалу. Сюжетом своей поэмы Р. избирает историю восстания украинского гетмана Мазепы против «самовластия» Петра I. С несомненным сочувствием он рисует образ украинского патриота, оставшегося до конца своей жизни верным своим политическим убеждениям. Написанный под влиянием тесного общения Р. с различными группами украинской интеллигенции, «Войнаровский» ярко характеризует типичные для декабриста симпатии к буржуазно-национальным движениям прошлого. Та же тема развита и в других поэмах из жизни украинской «казацкой вольности» — «Хмельницкий», «Палей» и особенно «Наливайко». Поэмы Р. в отличие от его «Дум» написаны в романтическом духе, и в них очевидно в частности сильное влияние пушкинских южных поэм («Кавказский пленник», «Братья разбойники» и др.). От пушкинских поэм Р. отличает гораздо большая целеустремленность композиции, умеренность этнографической части и развернутость политических мотивов. Испытывая в «Войнаровском», «Наливайко» и др. сильное воздействие Байрона, Р. был едва ли не самым левым из его русских последователей, сумевшим перенести на русскую почву столь характерные для Байрона идеи политического протеста.

В думах и поэмах вырисовывается характерное для Р. противоречие между напряженным революционным пафосом и драматическим сознанием своего «одиночества», своей неизбежной гибели в «роковой» борьбе. Это противоречие с особой четкостью выразилось в лирике Р. последнего года его жизни. В стихотворении «На смерть Чернова», переходя все границы какой-либо легальности, Р. одновременно выразил осознание своей слабости, трагического одиночества своей политической группы среди «переродившихся» «потомков славян», среди либеральной молодежи, пребывающей «в объятиях праздной неги». Эти настроения как нельзя более характерны были для декабриста, боявшегося опереться на народ. По собственному признанию Р. всячески стремился избежать междоусобия и всех «ужасов» «народной революции». Как бы ни были характерны однако мотивы гражданской скорби, ведущую роль в эту пору играло обличение, политический протест, достигающий особой силы в написанной в сотрудничестве с А. Бестужевым песне «Ах, тошно мне и в родной стороне». В ней Р. удалось с исключительной силой показать нищету крепостного крестьянства («по две шкуры с нас дерут, мы посеем, они жнут»), его величайшее бесправие («Долго ль русский народ будет рухлядью господ и людями, как скотами, долго ль будут торговать»), его мрачную готовность к борьбе («А до бога высоко, до царя далеко, да мы сами ведь с усами, так мотай себе на ус»). Декабристы слишком были дворянами для того, чтобы поднять народные массы на борьбу против крепостнического режима; к чести Р.-поэта служит то, что он возвысился здесь до глубокого понимания их классовых нужд.

Таков в своих общих чертах путь Р. от либеральных установок первых лет приходящего к осознанию необходимости революционного переворота и социальных преобразований, от архаизма и классики эволюционировавшего к наиболее бунтарскому в русской литературе варианту романтизма. Отметим однако, что Р. не был особым приверженцем романтизма: в написанной в 1825 статье «Несколько мыслей о поэзии» он призывал оставить «бесполезный спор о романтизме и классицизме, осуществить в своих писаниях идеалы высоких чувств, мыслей и вечных истин». В этих строках во весь свой рост виден декабрист, откликающийся на все, что может сообщить наибольшую выразительность его идеологическим тенденциям.

В блестящем созвездии поэтов пушкинской плеяды звезда Р. блестит одиноким и резко непохожим на все остальное светом. Р. не соглашался с оценкой Пушкиным своих «Дум», заявляя, что многие из них «могут быть полезны не для одних детей», он не соглашался и с пушкинской оценкой Жуковского, объявляя вредным его реакционный мистицизм; он резко критиковал социальную позицию Пушкина, язвительно высмеивал его «чванство» своей «родословной». Вместе с тем Р. деятельно убеждал Пушкина взяться за поэму о Пскове, крае, где «задушены последние вспышки русской свободы». Между Р. и Пушкиным налицо несомненное противоречие, которое находит себе выражение в пародиях Пушкина и Вяземского на рылеевское стих. «Я не поэт, а гражданин», в явном и характерном предпочтении ими батальной «Гибели Чигиринского старосты» граждански-патетической «Исповеди Наливайки» и т. д. С еще большей силой этот творческий разрыв сказался в пушкинской «Полтаве», где воспетый Р. мятеж Мазепы и Войнаровского нашел себе резкое осуждение с позиций русской государственности.

Р. оказался подлинным творческим центром всей декабристской поэзии. С ним созвучны все другие ее сочлены: В. Ф. Раевский (отметим обоюдные симпатии их к греческому восстанию, ненависть к «тирании», интерес к древнерусской вольности и т. д.), Бестужев (сотрудничество с Р. в сочинении песен, близость критических оценок), Кюхельбекер (архаизмы, отношение к Байрону, эстетические высказывания и т. д.), наконец А. Одоевский. Но, оказываясь связанным единым устремлением с другими декабристскими поэтами, Р. гораздо шире их. Уступая может быть Раевскому в непримиримости, Одоевскому в лиризме, Кюхельбекеру в силе религиозной настроенности, Бестужеву в отточенности формы, Р. совмещает в себе все эти различные тенденции. В его поэзии с наибольшей широтой отразились противоречивые стороны декабристского движения. Характерно, что декабристские поэты единодушно признавали эту организующую роль поэзии Р., видели в нем подлинного трибуна движения напр. «Колыбельную песню» А. Одоевского, «Тень Рылеева» Кюхельбекера и мн. др.).

Творчество Р. оказало глубоко организующее воздействие на русскую поэзию последующих десятилетий — на Языкова (ранний период), Лермонтова (стих. «Вадим», «Новгород», «Наводнение» и др.), на Некрасова («Поэт и гражданин», поэма «Декабристки»), на Огарева и Герцена. Общественно-политическая функция творчества Р. исключительно велика. На протяжении полувека своего подпольного существования оно служило интересам русского революционного движения. Сепаратистски настроенная украинская интеллигенция и братья Критские, зарубежные эмигранты и революционные демократы 60-х гг. (напр. Шелгунов, в прокламации которого «к молодому поколению» эпиграфом были избраны строки «Гражданина»), народовольцы (напр. В. Засулич в народнический период ее деятельности), — все они единодушно свидетельствуют об освободительной функции рылеевской проповеди.

Не переоценивая Рылеева, не устраняя из его творчества противоречий и колебаний мы должны со всей силой подчеркнуть политически-освободительное звучание поэзии Р., являющейся в истории русской революционной литературы важнейшим соединительным звеном между Радищевым и Герценом.

Список литературы

I. При жизни Р. отдельными изданиями вышли: «Думы» и поэма «Войнаровский» — оба издания в Москве, в 1825. Отрывки из «Наливайко» были опубликованы в «Полярной звезде» на 1825. Из множества зарубежных изданий отметим лучшие: Думы. Стихотворения К. Рылеева. С предисл. Н. Огарева, изд. Искандера, Лондон, 1860

Полное собр. сочин. К. Ф. Рылеева, изд. F. A. Brockhaus, Лейпциг, 1861. Первое русское легальное издание «Сочинений и переписки» Рылеева, под ред. П. А. Ефремова, СПБ, 1872 (изд. 2, СПБ, 1874). Новейшие издания: К. Ф. Рылеев. Полное собрание стихотворений, со вступ. ст. В. Гофмана, под ред. Ю. Г. Оксмана, изд-во писателей в Ленинграде, Л., 1934 («Биб-ка поэта»), (лучшее по тексту и комментарию)

Полное собр. сочин., под ред. и со вступ. ст. А. Г. Цейтлина, изд. «Academia», М. — Л., 1934 (наиболее полное, в него помимо стихотворений включены также проза и письма Р.).

II. Сб. «Общественные движения в России в первую половину XIX века», т. I, СПБ, 1905 (воспоминания Е. П. Оболенского и В. И. Штейнгеля). Котляревский Нестор, Рылеев, СПБ, 1908

Маслов В. И., Литературная деятельность К. Ф. Рылеева, Киев, 1912 (то же, Дополнения и поправки, Киев, 1916)

Его же, Начальный период байронизма в России, Киев, 1915

Розанов И. Н., Поэты двадцатых годов XIX века, М., 1925

Филиппович П., Рылеев і Державін, сб. «Декабристи на Україні», Київ, 1926

Цейтлин А. Г., Творческий путь Рылеева, сб. «Бунт декабристов», Л., 1926

Шувалов С. В., Думы и поэмы Рылеева, в кн. «Семь поэтов», М., 1927

Гофман Виктор, Рылеев поэт, сб. «Русская поэзия XIX века», Л., 1929

Авербух А., Образ Рылеева в легендарно-поэтической традиции, сб. «Историко-литературные опыты», Иркутск, 1930

Пиксанов Н. К., Дворянская реакция на декабризм, «Звенья», сб. II, М., 1932. См. также вступит. статьи В. Гофмана и А. Цейтлина к упомянутым выше собр. сочин. Рылеева (изд. 1934). Данные судебного следствия о Р. собраны в сб. «Восстание декабристов», т. I, под ред. А. А. Покровского, М. — Л., 1925.

III. Маслов В. И., Литературная деятельность К. Ф. Рылеева, Киев, 1912 (то же, Дополнения и поправки, Киев, 1916)

Ченцов Н. М., Восстание декабристов. Библиография, ред Н. К. Пиксанова, М. — Л., 1929

Комментарии к собр. соч. Р. в изд. «Academia», М. — Л., 1934 стр. 852—867.

www.ronl.ru

Реферат "Жизнь и творчество поэта-декабриста К.Ф.Рылеева"

Оглавление

1. Поэты – декабристы в русской литературе…………………..........2
2. К.Ф.Рылеев. Жизнь и творчество:…………………………….........4

2.1. краткие сведения о жизненном пути поэта и декабриста;

2.2. рылеевские стихотворения и их значение;

2.3. общественная и литературная значимость дум К.Ф.Рылеева;

2.4. поэмы «Войнаровский» и «Наливайко» - проводники революционных идей;

2.5. агитационные песни в соавторстве с А.Бестужевым.

3. Создание альманаха «Полярная звезда» и работа в нём…...........35

4. Вклад К.Ф.Рылеева в русскую литературу…………………..........40

5. Память о Рылееве жива………………………………………...........41 

    Список литературы……………………………………………...........42

1. Поэты – декабристы в русской литературе

Во время Отечественной войны 1812-го  года перед угрозой иностранного порабощения России Францией объединились все силы русского общества.

 Народ вынес все тяготы войны, проявил величайшее мужество на поле боя и в тылу, но так и остался в крепостнической неволе.

      Это не могло не беспокоить прогрессивно настроенную дворянскую интеллигенцию, которая мечтала об освобождении крестьян. Результатом этого явилось возникновение тайных революционных обществ декабристов, которые в своей деятельности уделяли серьёзное внимание литературе.[1]

       Главную задачу искусства они видели в служении передовым идеям века, в борьбе против самодержавных порядков, царящих в стране, в утверждении национальной самобытной литературы.

        Среди декабристов были талантливые писатели, критики, публицисты, драматурги и, конечно же, поэты.

       Поэты-декабристы: Бестужев А.А., Кюхельбекер В. К., Катенин   П.А., Рылеев К.Ф., Глинка Ф.Н., Раевский В.Ф., Одоевский А.И., – полагали, что душа воспитывается  не столько наедине с собой и даже не в узком дружеском, семейном, домашнем или в привычном для неё сословном кругу, а на исторических и героических примерах.

Рылеев так раскрывал своё понимание задач «истинной поэзии»: «…употребим все усилия осуществить в своих писаниях идеалы высоких чувств, мыслей и вечных истин». Поэтому в произведениях декабристов развёрнута широкая панорама национальной истории, героического прошлого разных народов. Хотя декабристы не отрицали самовоспитания личности, но они придавали большое значение общественному воспитанию.[2]

        В литературном творчестве декабристов появляется тема поэта – тираноборца, поэта – трибуна, провозвестника высоких истин и святого гражданского долга. Близкий союзник декабристов Н.И.Гнедич пояснял: «перо в руках писателя может быть /…/  оружием более могущественным, более действенным, нежели меч в руках воина».[3]

       Воинская слава, героический подвиг на благо Отчизны, обличение тиранов поэтическим словом, верность общественному долгу – таковы темы декабристской поэзии.

        Неудивительно, что поэтов-декабристов в первую очередь волновали темы вольнолюбия, тираноборчества, общественного блага:

Оставь другим певцам любовь!

Любовь ли петь, где брызжет кровь? –

восклицал Раевский, а Рылеев как бы соглашался с ним:

Любовь никак нейдёт на ум,

Увы, моя отчизна страждет,

Душа в волненье тяжких дум

Теперь одной свободы жаждет.[4] 

       Следует отметить, что декабристы начинают перерабатывать характерные жанры романтической поэзии, основываясь на своём мироощущении. В элегическое послание, в любовную элегию вторгаются гражданские темы, широко входит общественно – политическая лексика, слова и обороты «высокого» стиля. Традиционные жанры наполняются новым содержанием, поэтический язык меняется. При этом декабристы считаются с достижениями признанных авторов, внося свежую струю в литературу.[5]

      В творчестве поэтов – декабристов прослеживаются разные стилевые направления: неоклассицистическое, связанное с обращением к античности (П.А.Катенин), гражданское, ориентировавшееся на просветительские идеи  18-го века (Раевский, Одоевский, Рылеев).

      Революционный пафос поэзии декабристов, их взгляды и вся деятельность заметно повысили общественный тонус русской литературы. Принимая живейшее участие в создании русского литературного языка, обогащая поэзию новыми художественными средствами, разрабатывая новые роды, виды и темы литературы, совершенствуя русское стихосложение, поэты-декабристы внесли неоценимый вклад в сокровищницу русской поэзии.

       В том, что поэты-декабристы высоко подняли идейный уровень русской поэзии, состоит их неоценимая и незабываемая заслуга. Они   достигли многого: провозгласили и отстояли новые гуманистические ценности, подвергли сомнению и пересмотру «правила» классицизма, разрушили принудительную связь между жанром и стилем, добились лексической и стилистической точности слова. Всем этим они проложили дорогу свободному, искреннему, непосредственному выражению переживаний, способствовали созданию литературного языка.[6]

2. К.Ф.Рылеев. Жизнь и творчество

      Один из самых, на мой взгляд, ярких представителей из плеяды поэтов-декабристов – это Кондратий Фёдорович Рылеев.

      Он родился 18-го сентября 1795 года  в селе Батово Петербургской губернии, в семье отставного подполковника.

В 1814 году окончил Первый кадетский корпус и был зачислен в действующую армию, в составе которой прошёл Германию, Швейцарию, Францию. Вернувшись в Россию, продолжал военную службу, а затем вышел в отставку.

    С 1821 по 1824  года служил заседателем в Петербургской уголовной палате, где развил бурную деятельность. Известно, что он защищал крестьян графа Разумовского, ответивших на гнёт волнениями. Простые люди говорили о Палате суда: «Там есть Рылеев, он не даёт погибнуть невинным!».

    Затем Кондратий Фёдорович занял пост  правителя канцелярии в Российско-американской компании. Здесь Рылеев развернул патриотическую деятельность: он боролся против уничтожения русских владений в Калифорнии, закрытия форта Росс. За те умные и дерзкие бумаги, которые составлял Кондратий Фёдорович, директора компании чуть не лишились своих мест: Александр Первый был возмущён тем, что «купцы» учат правительство. Царь легко отдал на разграбление далёкие российские промыслы, разрешая там свободно действовать английским и американским предпринимателям.[7]

      В 1823 году Рылеев вступил в тайное Северное общество и вскоре стал одним из его руководителей. В 1823 – 1825 годах Рылеев совместно с Бестужевым издавал альманах «Полярная звезда». С ним же написал несколько антиправительственных  агитационных песен. Принимал активное участие в подготовке выступления на Сенатской площади , 14 декабря 1825 года Рылеев – как простой солдат – встал в мятежные ряды. Несколько часов дышали они «воздухом свободы»… Обстоятельства сложились для них неблагоприятно. Николай I выиграл время и ударил по восставшим из пушек.  

 После подавления восстания Рылеев был арестован и заключён в Алексеевский равелин Петропавловской крепости. Его  обвиняли в том, что он «помышлял на цареубийство», сочинял и распространял «возмутительные», то есть революционные, возмущавшие народ против царя, стихи. Находясь в заключении почти семь месяцев, Кондратий Фёдорович написал гордые стихи:

                                Тюрьма мне в честь, не в укоризну,

                                 За дело правое я в ней,

                                 И мне ль стыдиться сих цепей,

                                 Когда ношу их за Отчизну?[8]

Руководители революционного восстания были приговорены к смертной казни. Предсмертное письмо Рылеева к жене и маленькой дочери выдержано в спокойном, мужественном тоне. Очевидцы рассказывали, что и в момент казни Рылеев и его товарищи  вели себя очень достойно. «Положите мне руку на сердце,- сказал он, - и посмотрите, бьётся ли оно сильнее». Сердце билось ровно. Так мужественно погиб за свободу Родины «великий гражданин» и поэт  Кондратий Фёдорович Рылеев.[9]

  Он прожил короткую жизнь: в день гибели, 13-го июля 1826 года, ему был 31 год. Но жизнь эта навеки вошла в историю Отечества, борьбы за народ – за его свободу и благосостояние.  

         Короткая, но плодотворная жизнь, наполненная борьбой, работой и литературным творчеством.    

         Писать Рылеев начал рано, он оставил потомкам большое творческое наследие, которое можно разделить на три группы:

• Лирические стихотворения;
• Лиро-эпические «Думы»;
• Поэмы, трагедия и др.

К первой группе отнесём стихотворения» «К временщику», «К Косовскому», «А.П.Ермолову», «Гражданское мужество», «Гражданин», «На смерть Байрона», «Стансы», «В.Н.Столыпиной», «Бестужеву», «К Н.И.Гнедичу», «Извинение перед Н.М.Т – вой» и ряд других. В этих стихах личная жизненная и поэтическая программа Рылеева, его путь.

  Косовскому он пишет, что отказывается от советов друга по полку предаться эпикурейской жизни, «убить ленивым сном» «младые лета», посвятить себя тихой провинциальной жизни, «безмятежной» и «родственной любви». Рылеев говорит, что в Петербурге он хочет посвятить себя борьбе за свободу

    В послании к Столыпиной он отказывается от другой, модной тогда, темы в поэзии – темы любовной, интимной:

                         Любовь никак нейдёт на ум:

                         Увы! Моя отчизна страждет,

                         Душа в волненьи тяжких дум

                         Теперь одной свободы жаждет.

    В посланиях к Бестужеву Рылеев провозглашает себя поэтом-гражданином и развивает свою литературную программу, полную любви к «общественному благу»:

                          Прими ж плоды трудов моих.

                          Плоды беспечного досуга;

                          Я знаю, друг, ты примешь их

                          Со всей заботливостью друга.

                          Как Аполлонов строгий сын,

                          Ты не увидишь в них искусства:

                          Зато найдёшь живые чувства;

                          Я не Поэт, а Гражданин.

    В другом послании к другу и соратнику звучит пылкое признание, практически повторяя по духу предыдущее:

                          Моя душа до гроба сохранит

                          Высоких дум кипящую отвагу;

                          Мой друг! Недаром в юноше горит

                          Любовь к общественному благу!

     К Ермолову автор обращается от целого поколения, от всех декабристов: они знали об оппозиционных настроениях Ермолова и что его не жалуют при дворе, декабристы даже рассчитывали на помощь Ермолова во время восстания.

     Из ближайших примеров доблести всеевропейской значимости избирался Байрон, кончине которого в Греции посреди восставшего народа Рылеев посвящает специальное стихотворение, наполненное откровенной печалью, сожалением о потере великого поэта и человека и верой в то, что народ никогда не забудет этого гения:

                          Он всё под солнцем разгадал;

                           К гоненьям рока равнодушен,

                           Он гению лишь был послушен,

                           Властей других не признавал.

     В стихотворном «Извинении перед Н.М.Т – вой» Рылеев уверяет:

                  Не лира мне дана в удел угрюмым Кроном,

                  А острый меч, чтобы ужасным быть врагу!

  Любовная тематика чужда ему. В дни, когда «отчизна страждет», только  тревоги боевые могут дать отраду борцу-поэту.

     В  «Послании к Н.И.Гнедичу» Рылеев говорит, что его всегдашний удел – «борение с толпой врагов и с предрассудками и завистью докучной», а в «Пути к счастью» автор даёт понять, что подлинный поэт с презрением отвергает ложь и избирает лишения во имя истины. Исполненный достоинства и чести,  готовый на любые муки, он с гордостью произносит:

                   Нет, нет! Не уступлю за блага жизни сей,

                   Ни добродетели, ни совести моей!

В стихотворении «Стансы» (1824-25) видно, что Рылеев хорошо понимает и остро переживает противоречия декабристского движения, прежде всего противоречие между борьбой за общественную свободу и пассивностью большинства в обществе:

                  Всюду встречи безотрадные!

                  Ищешь, суетный, людей,

                  А встречаешь трупы хладные,

                  Иль бессмысленных детей.

  Как автор вольнолюбивых стихов он стал известен с 1820-го года, когда выступил против всесильного Аракчеева в сатире «К временщику». Аракчеева в народе ненавидели, дали ему прозвища «Огорчеев» и «Змей Горыныч». Декабрист  Н.Бестужев свидетельствовал: «Едва возникал малейший ропот, и навечно исчезал в пустынях Сибири и смрадных склепах крепостей». [10] 

«К временщику» - это гневная обличительная речь оратора – патриота, поборника свободы. Сатира вышла в декабре 1820-го года в журнале «Невский зритель». «Нельзя представить изумления, ужаса, даже, можно сказать, оцепенения, - писал Николай Бестужев, - каким поражены были жители столицы при сих неслыханных звуках правды и укоризны, при сей борьбе младенца с великаном. Все думали, что кары грянут, истребят и дерзновенного поэта и тех, которые внимали ему… Рылеев громко и всенародно вызвал Временщика на суд истины… назвал его деяния, определил им цену и смело предал проклятию потомства».

         Сатира имеет подзаголовок «Подражание Персиевой сатире «К Рубелию». Персий   здесь, как и «латинский» колорит стихов, - маскировка, у Персия такой сатиры нет. Персий в этих стихах присутствует как знак, усиливающий обличительный пафос стихотворения.

                 Надменный временщик, и подлый,  и коварный,

                 Монарха хитрый льстец и друг неблагодарный,

                 Неистовый тиран родной страны своей,

                 Взнесённый в важный сан пронырствами злодей!

Рылеев не может открыто назвать тирана, в данном случае Аракчеева, но тот узнал себя и сделал запрос министру просвещения по поводу цензора и автора. Над Кондратием Фёдоровичем нависла серьёзная угроза, но ему помог Александр Тургенев, брат декабриста Николая Тургенева, который придумал такое письмо от имени министра к временщику, в котором содержалась просьба указать, какие именно строки сатиры граф принимает на свой счёт. Аракчеев умолк, угроза миновала.[11] 

      Рядом с образом временщика в стихотворении возникает образ Поэта, Гражданина, гордой независимой личности. В стихотворении отчётливо проявляется гражданская позиция Рылеева – оценивать государственного деятеля не по занимаемому им чину, а по той пользе, которую он принёс Отечеству, по тому, что он сделал для народа:

                     Когда во мне нет доблестей прямых,

                     Что пользы в сане мне и почестях моих?

                     Не сан, не род – одни достоинства почтенны;

                     Сеян! И самые цари без  них презренны…

 Сатира произвела огромное нравственное воздействие на общество, то есть достигла своей главной цели. Это был первый удар, нанесённый Рылеевым самовластью. Многие не видят нравственных последствий его сатиры, но она научила, что можно говорить истину, не опасаясь, можно судить о действиях власти и вызывать сильных мира сего на суд народный.

      Стихотворение «Я ль буду в роковое время…» создано в 1824 году. В декабристских кругах оно получило название «Гражданин». Стихотворение, как и сатира «К временщику», написано в форме взволнованной ораторской речи и исполнено высокого гражданского пафоса:

                  Я ль буду в роковое время

                  Позорить гражданина сан

                  И подражать тебе, изнеженное племя

                  Переродившихся славян?

                  Нет, не способен я в объятьях сладострастья,

                  В постыдной праздности влачить свой век младой

                  И изнывать кипящею душой

                  Под тяжким игом самовластья.

 Борьбу «за угнетённую свободу человека» поэт считает «предназначеньем века», выполнить которое призывает каждого настоящего гражданина. Обобщённому образу поэта – борца в стихотворении противопоставлены те юноши, которые не поняли своего долга и ушли от борьбы. Они раскаются, когда восставший народ «застанет их в объятьях праздной неги». Покой, вялость – состояния, отвергаемые Рылеевым, для него почти неестественные, что обнаружено парадоксальным сочетанием слов: «влачить свой век младой». Напротив, всё высокое, прекрасное для поэта связано с движением: «кипящая душа», «бурный мятеж». Противопоставление себя обществу доходит у Рылеева до трагизма потому, что совершается выход в более широкий круг – народный – и взгляд поэта обращается от настоящего к будущему, рождает надежду на справедливый ход будущих событий, спасает от разочарования. Настроения    прогрессивных кругов русского общества нашли правдивое и глубокое отражение в «Гражданине». Это стихотворение – поэтический манифест Рылеева, вершинное произведение декабристской лирики.

        Совершенно самостоятельный цикл в творчестве Рылеева представляют его «Думы».      

        Тема исторических судеб Отечества, его древней славы активно разрабатывается поэтами-декабристами: Рылеевым, Катениным, Кюхельбекером, Одоевским, Глинкой, Бестужевым.  Отечественная история стала любимой наукой передовой молодёжи 20-х годов. Воодушевлённая высокими гражданскими чувствами, эта молодёжь искала в прошлом уроков для настоящих образцов, необходимых для  грядущего переустройства России.[12]

 Гражданская  цель исторических сюжетов поэзии и прозы декабристов особенно ярко отразилась в рылеевских «Думах», где, по отзыву Александра Бестужева, видно «жаркое желание внушить в других ту же любовь к своей земле, ко всему народному, привязать внимание к деяниям старины, показать, что и Россия богата примерами для подражания». [13]

        В архиве найдена первая редакция предисловия к «Думам». В нём Рылеев открыто провозглашает просветительски-агитационное направление своего цикла. Он не сомневается, что «общенациональный интерес в одинаковой степени присущ всем общественным силам, творящим национальную историю». Рылеев не проводит различий между историческими деяниями, политическими мотивами, которые свойственны историческим героям. Он развивает мысль о том, что только «один деспотизм боится просвещения, ибо знает, что лучшая подпора его – невежество».

     Размышляя о настоящем, мечтая о будущем, Рылеев обращался  к историческому прошлому русского народа. Его привлекали патриотические образы предков, героические события, которые всегда жили в памяти народа и составляли его гордость. Исторический диапазон дум очень широк – от 10-го до начала 19-го века, от подвигов Олега Вещего до смерти Державина. Так была создана своеобразная русская история в стихах – ряд картин, восстанавливающих героические дела минувших веков.

      В жанре рылеевской думы сочетались элементы торжественной оды и исторической повести. Здесь и рассказ о подвиге, и определённая проповедь некоторых гражданских начал и добродетелей в одическом стиле. Лиро-эпический жанр думы позволял это сделать.

     Верно угаданы основные компоненты: сюжет и ситуация – историческая и местная, герой в ситуации, речь героя – рассказ о подвиге и патриотическое назидание, вывод, завещание потомкам. Думы, полные подлинного драматизма, были большим достижением в обрисовке исторических деятелей, живого человека, крупного исторического масштаба.

      Каждая дума Рылеева посвящена какому-либо историческому деятелю и озаглавлена его именем: «Рогнеда», «Борис Годунов», «Мстислав Удалой», «Дмитрий Донской», «Иван Сусанин», «Смерть Ермака», «Державин», «Богдан Хмельницкий» и другие. Поэт славит мужественность, проявленную в борьбе за национальную самостоятельность и независимость Родины, за освобождение народа от иноземного владычества. Думы пробуждали интерес к сильным, храбрым людям, совершившим подвиги во имя Родины и народа, вызывали чувства гордости, сочувствия,  не могли оставить читателя равнодушным.

      Эти произведения написаны торжественным слогом, выдержаны в величавом, замедленном ритме, отличаются граждански-высоким  пафосом. Вместе с тем для них характерен драматизм развития событий.

      При этом история рассматривается Рылеевым как прямая иллюстрация к проблемам современности. Человек изображён не в его конкретности, а универсально, речь героев не индивидуализирована и часто неотличима от авторской речи. Это не тревожило Рылеева, ибо главным для него в поэзии было выражение сильной и глубокой страсти, связанной с освобождением народа, с процветанием Отечества.

        У Рылеева три группы дум. Первая – исторически-героическая переработка летописных сказаний, поучительного прошлого в самом общем патриотическом смысле. Это думы «Олег Вещий», «Святослав», «Боян», «Мстислав Удалой», «Ольга при могиле Игоря» (хотя она несколько осложнена характерным для декабристов поучением), «Рогнеда».      

    «Рогнеда» - стихотворная повесть, которую автор ввёл в состав сборника «Думы», вышедшего в Москве в 1825 году. Дума посвящена Александре Андреевне Вейковой (1795 – 1829), племяннице В.А.Жуковского, одной из самых образованных женщин того времени. Следует отметить, что сюжет для думы взят из первого тома «Истории государства Российского» Н.М.Карамзина. Это рассказ о молодой женщине, дочери варяга Рогволда, жене князя Владимира, матери Изяслава. Тяжкие испытания выпали на её долю, но не сломили дух и волю Рогнеды, попытавшейся отомстить за себя и свою семью:

                         Уж поднят меч! Вдруг грянул гром!

                          Потрясся терем озаренный –

                          И князь, объятый крепким сном,

                          Воспрянул, треском пробужденный –

                          И пред собой Рогнеду зрит…

                          Её глаза огнём пылают…

                          Поднятый меч и грозный вид

                          Преступницу изобличают…

Но ни капли раскаяния, страха за свою жизнь нет в гордой женщине, решившейся презреть супружеский долг:

                          «Любовь! к кому?.. к тебе, губитель?..

                           Забыл, во мне чья льётся кровь!

                            Забыл ты кем убит родитель?

Жестокий князь решает казнить строптивую жену, но гневная речь Изяслава заставляет задуматься о правоте принятого решения, душа Владимира мечется:

                           Речь замирает на устах,

                           Сперлось дыханье, сердце бьётся;

                           Трепещет он, в его костях

                           И лютый хлад и пламень льётся!

                           В душе кипит борьба страстей:

                           И милосердие и мщенье…

                           Но вдруг, с слезами из очей –

                           Из сердца вырвалось: прощенье!  

       Дума  «Мстислав Удалой» была написана в 1822 году. Сюжет также заимствован из «Истории государства Российского» Н.М.Карамзина. Интересно отметить, что на эту тему собирался писать молодой Пушкин. Посвящена дума Ф.В.Булгарину – писателю, журналисту, до восстания на Сенатской площади поддерживающего тесные дружеские связи с декабристами. После восстания Булгарин стал полицейским осведомителем, воинствующим реакционером. Это рассказ о противоборстве косога Редеди и  князя Мстислава. Редедя, могучий великан, почти одержал победу, но пылкое обещание Мстислава: «Святая дева, я храм сооружу тебе!», - прибавляет князю сил и помогает выстоять:

                            И сила дивная мгновенно

                            Влилася в князя… он восстал,

                            Рванулся бурей разъяренной,

                            И новый Голиаф упал!  

 Истинная вера в свои силы, желание защитить Родину от ненавистного врага всегда приводит к победе.

     После выхода думы «Олег Вещий», где повествуется о его храбрости, о том, как он прибил щит на ворота Царьграда, Пушкин написал Рылееву: «Все они (думы) слабы изобретением и изложением. Все они на один покрой: составлены из общих мест… описание места действия, речь героев и – нравоучение. Национального, русского нет в них ничего, кроме имён».

     Несмотря на такую оценку, К.Ф.Рылеев продолжал работать, вкладывать свои мысли и чувства в уста героев.

     Дума «Ольга при могиле Игоря» показывает князя бесчестным человеком, пытавшимся собрать с древлян двойную дань и поплатившимся за это жизнью. Читатель не может сочувствовать Игорю, несмотря на ужасную смерть, ведь он не прав, он – злодей, притеснитель народа. Между тем, автор пытается вызвать сочувствие к князю, рисуя печальные фигуры пришедших на могилу Игоря его жены Ольги и сына Святослава. Ольга отомстила за мужа. При этом Рылеев устами Ольги даёт некоторое поучение, которое полезно знать всем правителям:

                Вот, Святослав! К чему ведёт

                Несправедливость власти;

                И князь несчастлив, и народ

                Где на престоле страсти.

     Вторая группа дум – патриотические, рассказывающие о борцах за национальную независимость, о героях, помогавших объединению русских земель: «Дмитрий Донской», «Богдан Хмельницкий», «Смерть Ермака» и особенно «Иван Сусанин». Рылееву удаётся вложить в уста героев много сильных стихов, полных страстных призывов сражаться «за вольность, правду и закон». Описательные части здесь прекрасны: битвы, проявления храбрости, стойкости – всё это соответствует истории и всё это поэтично выражено.    

    В думе «Дмитрий Донской» удивительно красиво написаны сцены Куликовской битвы.  Главный герой восклицает, обращаясь к войску перед сражением:

                          Летим – и возвратим народу

                          Залог  блаженства чуждых стран:

                          Святую праотцев свободу

                          И древние права граждан.[14]

Он ратует за «святую праотцов свободу», чтобы вернуть русским попранные татарами «древние права граждан».

    Дума «Иван Сусанин» также написана в 1822 году. Интересно и необычно уже то, что главный герой произведения не князь, не царь или вельможа, а простой крестьянин – патриот, который завёл врагов в лесные дебри и погубил их, погибнув и сам. Перед смертью он бросает в лицо врагам мужественные слова:

                        Убейте! Замучьте! – моя здесь могила!

                        Но знайте и рвитесь: я спас Михаила!

                        Предателя, мнили, во мне вы нашли:

                        Их нет, и не будет на русской земли!

Национальная всеобщность подвига Сусанина скрадывает недостатки гражданского мировоззрения Рылеева. Поэтому всё, что ни скажет Сусанин, всё достоверно, и с точки зрения истории, и с точки зрения поэзии. Крестьянин не вынужден произносить тех высоких «гражданственных» слов, которые ему не свойственны и не превышают правдоподобия образа. Он печётся о спасении царя – батюшки и дальше не заглядывает. Но именно спасение царя Михаила Романова и символизировало национальное спасение России, удар по «супостатам», пришедшим на русскую землю:

                    Снег чистый чистейшая кровь обагрила,

                    Она  для России спасла Михаила!

Действительно, Сусанин пожертвовал своей жизнью за Родину, за царя.

          Дума получила высокую оценку А.С.Пушкина, композитор М.И.Глинка, вдохновлённый думой Рылеева, написал оперу «Жизнь за царя».

Именно мужество, любовь к родине и молодому царю, готовность к самопожертвованию сделали Ивана Сусанина народным героем, а Рылеев увековечил память о нём в своей думе.

                      Ревела буря, дождь шумел;

                      Во мраке молнии летали;

                      Бесперерывно гром гремел,

                      И ветры в дебрях бушевали…

         Так начинается дума «Смерть Ермака», текст которой вскоре был положен на музыку и вольной песней разошёлся по всей стране. Поют песню и до сих пор, что подтверждает мнение, что она пользовалась общенародной известностью. [15] 

Дума повествует о казачьем предводителе Ермаке Тимофеевиче, покорившем Сибирь, принёсшем этот богатейший край в дар царю и России, но погибшего тёмной дождливой ночью 5 августа 1584-го года от рук вероломного хана Кучума в бурных водах Иртыша. Но его образ, его деяния живут в памяти народной, и в том немалая заслуга Рылеева, воспевшего его в своей думе. Как и ряд других дум, эта также  имеет посвящение, в данном случае П.П.Муханову, другу Рылеева, члену «Союза благоденствия».

        Третьей и самой важной группой являются думы политические, в которых присутствуют темы борьбы «гражданства с самовластьем», прославления подвигов во имя свободы за права «граждан». Они полны сатиры, обличения. Таковы думы «Волынский», «Державин», незаконченная дума «Вадим».

     В думе «Державин» Рылеев показал свой идеал поэта, для которого общественное благо превыше личного. Это не совсем отвечает действительности. Державин не только нападал на вельмож, но и сам – певец Фелицы – очень ценил царские милости, но Рылеев истолковал  своего героя в гражданско-патриотическом плане. Он выступает как гражданин, защитник «народных благ, везде гонимых оборона». Удачно вводя в своё произведение цитаты из Державина, Рылеев делает поэта героем – гражданином. Державину «неведом низкий страх», «он на смерть с презрением взирает», и творческая задача его – зажигать «доблесть в молодых сердцах стихом праведным».

    Остаётся ещё некоторое количество дум, таких, как «Борис Годунов», «Михаил Тверской», «Дмитрий Самозванец», которые содержат мотивы всех трёх групп, или не могут быть прямо отнесены ни к одной из них. Борис Годунов и Дмитрий Самозванец исповедуются в своих прегрешениях и сами пытаются объяснить нелюбовь к ним народа и причины собственной неминуемой гибели, поэтому их не следует относить ни к героям истории, ни к героям – защитникам Отечества.

     Интенсивная работа над думами поглотила Рылеева. Только в 1822 году в печати появляется 13 дум, причём некоторые из них перепечатываются по 2 – 3 раза. Публикации рылеевских дум в журналах и выход книги привлекли к себе внимание литературной общественности и получили почти единодушную благожелательную оценку. Современники отмечали «народность и благородные чувствования, заключающиеся в думах Рылеева, его простой и естественный рассказ», «чистый лёгкий язык, наставительные истины» и другие достоинства этих произведений.

     И всё же следует отметить, что К.Ф.Рылеев воспел мало героев из народа. Это особенность гражданского романтизма, когда героем может быть Ермак, Сусанин, но не Разин или Пугачев. Для Рылеева, как дворянского революционера, народ был одной из движущих сил истории, но не главной.

     Новый шаг в своём развитии Рылеев сделал поэмой «Войнаровский»                                                                        

      Когда  в 1824 году создаётся данная поэма, все заметили, как меняется творчество Рылеева. Автор уже не отождествляет себя с героем, не вкладывает в его уста свои мысли, что явно прослеживалось в думах. Поэт и герой по-разному смотрят на мир, на события, происходящие в нём, дают им разные оценки. Исторический сюжет здесь, как и в думах, использован Рылеевым для того, чтобы проводить гражданские идеи (это, однако, сверхзадача, - Рылеев как истинный поэт прежде всего заботился о поэтичности произведения). Он стремится, в отличие от дум, нарисовать цельный человеческий характер. Мы видим Войнаровского и в схватке со степными кочевниками, и на Полтавском поле битвы, и в изгнании, и в Сибири. Автор создал образ, который захватил современников, - так он был созвучен эпохе преддекабрьских лет. Мало того, он оказался пророческим: сквозь фигуру Войнаровского отчётливо виден сосланный в Сибирь декабрист. И рядом с ним – его жена, которая приехала сюда добровольно,  (которая «умела гражданкой и супругой быть»), - это Трубецкая или Волконская 1826-го года… Вся история рассказывается героем на разных этапах его судьбы, с различным отношением его к случившемуся, с глубоким самоанализом. Многогранность образа Войнаровского – большое достижение Рылеева.

       А.В.Никитенко  вспоминает, что он вместе с Баратынским слушал «Войнаровского». Рылеев произвёл на него неизгладимое впечатление: «Я не знавал другого человека, - писал он, - который обладал бы такой притягательной силой, как Рылеев… Стоило улыбке озарить его лицо, а вам самим поглубже заглянуть в его удивительные глаза, чтобы всем сердцем безвозвратно отдаться ему.  В минуты сильного волнения или поэтического возбуждения глаза эти горели и точно искрились. Становилось жутко: столько было в них сосредоточенной силы и огня».

       К этому надо прибавить, что «Войнаровский» - единственная в то время поэма, легально пропагандировавшая – революционные – декабристские – идеи. Вскоре после напечатания отрывков в альманахе «Полярная звезда», поэма уже в целом виде в первом варианте стала  распространяться в списках.

       Однако «Войнаровский» - типичная романтическая поэма, со всеми присущими ей достоинствами и недостатками.

       Слова о долге гражданина, о родине святой, о борьбе с врагами свободы, звучащие искренне у других героев Рылеева, в устах Войнаровского, племянника и сподвижника Мазепы, - сплошная натяжка. Сложно принять заявление Мазепы:

                               И Пётр, и я – мы оба правы,

                               Как он, и я живу для славы,

                               Для пользы родины моей.

   У Войнаровского возникали  сомнения в Мазепе:

                              Мы в нём отечество любили.

                              Не знаю я, хотел ли он

                              Спасти от бед народ Украины…

Войнаровский твёрдо знал, если б истина ему открылась вполне, как надо было действовать:

                              Его сразил бы первый я,

                              Когда б он стал врагом свободы.

     Это была бы по-настоящему великая поэма, если бы этот процесс духовного роста в Войнаровском завершился, если бы он преодолел иллюзии и стал на сторону Петра. Была бы преподана глубочайшая драма перехода человека от одного убеждения к другому, образ получил бы ёмкую многозначность.

       Высоко оценил поэму А.С.Пушкин: «Рылеева «Войнаровский» несравненно лучше всех его «Дум», слог его возмужал и становится истинно- повествовательным, чего у нас почти ещё нет».

А.Бестужев также похвально отозвался: «Рылеев издал свои «Думы» и новую поэму «Войнаровский»; скромность заграждает мне уста на похвалу, в сей последней, высоких чувств и разительных картин украинской и сибирской природы». [16]

      Такие оценки подвигла Рылеева на создание другой поэмы «Наливайко», которая повествовала о борьбе украинских казаков с панской Польшей в конце 16-го века. Поэма не была закончена, но даже по сохранившимся отрывкам видно, что в ней много места отведено на изображение картин народной жизни, на участие простого люда в национально – освободительном движении.

       Павел Наливайко  - настоящий сын свободолюбивого казачества, один из тех, кто

                          …вековые оскорбленья

                          Тиранам родины прощать

                          И  стыд обиды оставлять

                          Без справедливого отмщенья

                          Не в силах…

       Он убивает ляха – чигиринского старосту. И это воспринимается как сигнал к восстанию. Во главе его – Наливайко. Перед походом он посещает Печерскую лавру и исповедается. Глава «Исповедь Наливайки» - одна из самых сильных и интересных в поэме. Нет, это не просьба об отпущении грехов – это страстный призыв к борьбе с угнетателями родины. За  «Исповедь Наливайки» цензор получил выговор от Александра Первого через министра просвещения А.С.Шишкова. Если бы альманах «Полярная звезда» не был так быстро распродан, «Исповедь» была бы вырезана из экземпляров.

    А.И.Герцен в статье «Русский заговор 1825 года», приводя пересказ заключительных строк «Исповеди Наливайки» и выделяя в них тему «великого самопожертвования», пишет: «И в этом весь Рылеев», несколько отождествляя поэта с лирическим героем.

         Сколько вопросов, волнующих его друзей, поднимает в этой исторической поэме Рылеев? Друг Наливайки полковник Лобода сомневается в успехе восстания:

                           Нередко дума сердце мучит,

                           Не тщетно ли прольётся кровь?

       Главный герой, гетман Наливайко, близок к народу, готов отдать свою жизнь за свободу Украины от польского ига, но он предвидит трагический исход и устами своего героя Рылеев отвечает тем друзьям-декабристам, которых мог тревожить такой же вопрос:

                          Известно мне: погибель ждёт

                          Того, кто первый восстаёт

                          На угнетения народа –

                          Судьба меня уж обрекла.

                          Но где, скажи, когда была

                          Без жертв искуплена свобода?

                          Погибну я за край родной,

                         Я это чувствую, я знаю.

       Да, бойцы, идущие впереди, могут погибнуть, но те, кто следует за ними, - победят! Похоже, устами Наливайко говорит сам автор, так как позднее в разговоре с Бестужевым Н.А. Рылеев сказал: «Верь мне, каждый день убеждает меня в необходимости моих действий, в будущей погибели, которою мы должны купить нашу первую попытку для свободы России».

 Покорность народа, страх его перед «цепями невольничьими» печалит героя поэмы. Но Наливайко (как и автор поэмы) верит, что борьба за свободу поднимет революционный дух народа:

                         Возьмут свои права народы;

                         Бессмертна к родине любовь,

                         Раздастся глас святой свободы,

                         И раб проснётся к жизни вновь.[17]

    Многим казалось странным, что такое революционное сочинение могло попасть в печать. Рядовые члены Северного общества, которые по правилам конспирации не могли знать о силе и численности его, из этого случая заключали, что среди них есть важные чиновные персоны, имеющие власть заткнуть рот цензуре…

     В 1826 году во время следствия Штейнгель в одном из писем высказывает искреннее недоумение: «Непостижимо, каким образом в то самое время, как строжайшая цензура внимательно привязывалась к словам, ничего не значащим… пропускались статьи, подобные «Волынскому», «Исповеди Наливайки».

       В архиве Третьего отделения императорского кабинета сохранилась анонимная записка по поводу проекта цензурного устава 1826 года. Вот одно из замечаний этого неизвестного лица,  безусловно, верного престолу: « В п.151 сказано: «Не позволяется пропускать к напечатанию  места, имеющие двойной смысл, ежели один из них противен цензурным правилам». Сие подаёт повод к бесконечным прениям…    В оправдание нового сего параграфа приводит, что цензура на основании прежних правил пропускала сочинения возмутительные: Исповедь Наливайки, Войнаровского и проч. Это неправда. Сии сочинения отнюдь не двусмысленные: они явно проповедуют бунт, восстание на законную власть, выставляют в похвальном виде мятежников, разбойников и проч., и пропущены к напечатанию по непростительной глупости цензора, читавшего оные и не понимавшего в них явного злоумышления».[18]

      В думах Рылеева была одна огромная историческая правда, которая и определила исключительный их успех и значение. Автор подчёркивал, что историю делают не цари, а другие люди, знаменитые мужи, память о которых  хранит в сердце своём народ. Подлинным историческим деятелем может быть только тираноборец, фигура прогрессивная, патриот, любимец народа.  Друг и соратник Рылеева А.А.Бестужев дал такую оценку его творчеству: «Рылеев, сочинитель дум или гимнов исторических, пробил новую тропу в русском стихотворстве, избрав целию возбуждать доблести сограждан подвигами предков. Долг скромности заставляет меня умолчать о достоинстве его произведений». [19]               Кондратий Фёдорович обращался к прошлому не для любования стариной. «Думы» вызывали размышление не столько о прошлых, сколько о настоящих судьбах родины. Пусть образы свободолюбцев Вадима, Волынского, Курбского мало соответствовали своим историческим прототипам, но они служили пропаганде борьбы с тиранией и самовластием. [20] 

      Агитационный шедевр К.Ф.Рылеева - несколько песен, сложенных в соавторстве с А.А.Бестужевым и, возможно, другими, неустановленными авторами: «Ты скажи, говори…», «Ах, тошно мне…», «Уж как на небе две радуги…»; «Ах, где те острова…», «Царь наш – немец русский…», «Подгуляла я…» и другие. Судя по показаниям Е.П.Оболенского: «Сочинением оных песен никто не занимался особенно… но каждый куплет имел своего автора, и вообще они были плоды весёлых часов досуга поэтов и литераторов наших, членов и не членов Общества во время свиданий между собою». Однако большинство этих песен сочинено не ради шутки, а осознанно и целенаправленно, для массовой агитации, что подтверждается и показаниями самих декабристов: «Сначала мы было имели намерение распустить их в народе, но после одумались. Мы более всего боялись народной революции; ибо оная не может быть не кровопролитна и не долговременна; а подобные песни могли бы оную приблизить».

     Эти песни, созданные с ходу, экспромтом – одно из самых ярких и действенных произведений в истории революционной поэзии.

      Н.А.Бестужев в мемуарной статье «Воспоминание о Рылееве» писал: «Намерения, с которыми писаны песни, и влияние, ими произведённое в короткое время, слишком значительны. Хотя правительство всеми мерами старалось истребить сии песни, где только могли находить их, но они были сделаны в простонародном духе, были слишком близки к его состоянию, чтобы можно было вытеснить их из памяти простолюдинов, которые видели в них верное изображение своего настоящего положения и возможность улучшения в будущем. Рабство народа, тяжесть притеснения, несчастная солдатская жизнь изображалась в них простыми, но верными красками.[21]

      Песни были написаны на хорошо знакомые мотивы, и это способствовало их популярности и лёгкости усвоения. В процессе длительного бытования среди современников и у следующих поколений (вплоть до 1880-х годов) невольно, а нередко намеренно, их текст изменялся, приспосабливался к самым различным эпизодам и фактам общественно-революционной борьбы. Песни иногда объединялись или, наоборот, дробились и в таком виде записывались и переходили из рук в руки в течение десятилетий. Это имело место сразу же по их сложении. «…переходя по рукам, многое к ним прибавлено, и каждый на свой лад перевёртывал», - показывал А.А.Бестужев 10 мая 1826 года. [22]   

 Своеобразие песен в том, что они по своему складу близки к народным.  Они передают думы, чувства народа, порабощённого царской тиранией, вельможами и чиновниками. Народ ищет правды и не находит её, но даже в крайности он верит в свои силы:

                                       А что силой отнято

                                       Силой выручим мы то…

Это ли не крамола, не зачатки народного гнева, восстания, наконец?!

    Песня «Ах, тошно мне…» - одна из агитационных песен, написанных декабристами. М.И.Муравьёв-Апостол на следствии 6 февраля 1826 года предположительно назвал автором Рылеева. Рылеев 24 апреля 1826 года признал себя одного автором песни, но Бестужев 10 мая указал, что она написана им совместно с Рылеевым. Ритмико-интонационный рисунок начальных строк песни заимствован из романса Ю.А.Нелединского-Мелецкого «Ох! Тошно мне на чужой стороне…» (1791), исполнявшегося на мотив украинской песни «Дiвчина моя…» и с 1796-го года входившего во все песенники и лубочные издания. Этот источник позволил авторам в «перепеве» народной песни с особенной лёгкостью популяризировать  революционные идеи, как формулировали следователи: «…для желаемого следствия на умы народа». Вероятно, именно поэтому исполнение романса Нелединского-Мелецкого было в 1825 году запрещено.

Песня была обдуманным звеном пропагандистской работы декабристов, поэтому, наверно, в песне использованы и некоторые мотивы широко  распространённой народной революционной песни «Глас вопиющего в военных поселениях…». Здесь целый ряд исторических материалов и сопоставлений, убедительно свидетельствующих о тесной связи песни с политической обстановкой России первой половины 1820-х годов, в частности с рукописной прокламацией, подброшенной в казармы лейб-гвардии Семёновского полка после волнений 1820-го года. Речь в песне ведётся от имени крепостного, но нередко также и от имени народа:

                                   А до Бога высоко,

                                   До царя далеко.

                                   Да мы сами

                                   Ведь с усами,

                                   Так  мотай себе на ус.

      Песня учила «мотать на ус», как силой отнять то, что силой взято господами. Она прямо говорит, что «до бога высоко, до царя далеко», поэтому надо надеяться только на себя.

Данная песня впервые была опубликована А.И.Герценом и Н.П.Огарёвым в лондонской «Полярной звезде» на 1859 год.

      Песня «Уж как шёл кузнец» написана от лица самих русских крестьян – напоминает народно-фольклорный троекратный сказ с нарастающей от эпизода к эпизоду остротой содержания. Кузнец несёт из кузницы три ножа для расправы: первый – над боярами и вельможами, второй – над попами да святошами и, наконец, третий – над царём. Известно, что в декабристских кругах обсуждался вопрос  об убийстве царя и уничтожении всей царской фамилии. Песня подталкивала сознание солдат в этом направлении:

                                    Вот уж первый-то нож –

                                    На злодеев – вельмож.

                                    Слава!

                                    А другой-то нож –

                                    На попов, на святош.

                                    Слава!

                                    А молитву сотворя –

                                    Третий нож на царя.

                                    Слава!

                                    Кому вынется,

                                    Тому сбудется.

                                    Слава!

                                    Кому сбудется,

                                    Не минуется.

                                    Слава!

        Интересно, что в песне точно названы две главные опоры самодержавия: вельможи и церковь.

Впервые эта песня была опубликована в сборнике Н.П.Огарёва «Русская потаённая литература 19-го столетия» (Лондон, 1861) с заголовком «Пропущенное стихотворение Рылеева».

     Песня «Царь наш, немец русский…» также плод совместного творчества Рылеева и Бестужева, возможно с участием некоторых других лиц. Она исполняется на мелодию очень популярного комического дуэта «Як приiхав жолнiр…» - из оперы-водевиля П.Н.Семёнова «Удача от неудачи, или Приключение в жидовской корчме» (1818). Сохранилось свидетельство Н.Д.Киселёва о том, что эту песню распевал Пушкин. Песня была распространена во множестве списков с самыми разнообразными вариантами, в сущности полная переработка песни. В 1867 году, как видно из одного доноса, песня бытовала в кругу политических ссыльных поляков в Нарыме с такими строками:

                                  Подати сбирает,

                                  Народ обдирает,

                                  Ай  да царь…

                                  Сам того не знает,

                                  Что повелевает,

                                  Ай да царь…

      Чем же занимается царь? По словам из песни, он «всякий день в манеже», «любит ученья», «за парады раздаёт награды», «за комплименты – голубые ленты». Отсутствие радения на благо России, он компенсирует жестокостью, жадностью, самолюбованием: «Прижимает локти, прибирает в когти», «Школы все – казармы, судьи все – жандармы», «Трусит он законов, трусит он масонов», «А за правду-матку прямо шлёт в Камчатку».

      Песня «Ах, где  те острова…» (1822 или 1823) – живая картинка  заседания тайного общества, на котором высмеиваются царские сановники и полицейские агенты. По именам и содержавшимся в тексте намёкам эта песня не могла быть адресована широким массам, она, очевидно, была ориентирована на узкий круг петербургской интеллигенции, которая знала упоминаемых в песне людей и могла должным образом оценить остроту суждений о них.

                                  Где Булгарин Фаддей

                                  Не боится когтей

                                  Танты.

                                  Где Магницкий молчит,

                                 А Мордвинов кричит

                                 Вольно.

                                 Где не думает Греч,

                                 Что его будут сечь

                                 Больно.

                                 Где Сперанский попов

                                 Обдаёт, как клопов,

                                 Варом.

                                 Где Измайлов – чудак

                                 Ходит в каждый кабак

                                 Даром.

Кто же те люди, которых декабристы упоминают в песне?

Булгарин  Ф.В.(1789-1859) – журналист, некоторое время был близок декабристам, но позднее стал осведомителем.

 Танта – Е.И.Видеман, тётка жены Булгарина, обладавшая тяжёлым характером.

 Магницкий М.Л. (1788-1855) – член Главного правления училищ, осуществивший в 1819-м и следующих годах разгром Казанского университета.

Мордвинов Н.С. (1754-1845) – адмирал, член Государственного совета, имел репутацию неподкупного человека.

Греч Н.И. (1787-1867) – журналист, писатель и филолог, заведующий школами взаимного обучения гвардейских солдат (ланкастерские школы), был заподозрен в участии в составлении революционного воззвания к солдатам гвардии в связи с восстанием Семёновского полка, по слухам, высечен в Третьем Отделении.

 Сперанский М.М. (1722-1839) – видный государственный деятель, член Госсовета и исполняющий обязанности председателя Комиссии составления законов.

Измайлов А.Е. (1799-1831) – переводчик, прозаик, поэт-баснописец, считался любителем выпить.

Кроме того, Рылеев и Бестужев написали несколько подблюдных песен.

Подблюдные песни – жанр народной поэзии, использующийся во время народных гаданий. Декабристы пародийно использовали этот жанр в целях политической пропаганды.       

Цикл подблюдных песен по своему построению и содержанию адресован простонародной массе. Есть веские основания считать, что он был написан по прямому заданию Северного общества. Автором  цикла подблюдных песен, по-видимому, является в основном А.А.Бестужев, но весьма вероятно и участие Рылеева.

    «Слава  Богу на небе, а свободе на сей земле!» написана на мотив народной подблюдной песни, которая позднее была процитирована А.А.Бестужевым в опубликованной в 1831 году повести «Страшное гадание», но  в  переработке Рылеева и Бестужева зазвучала совсем по-иному:

                           Слава богу на небе, а свободе на сей земле!

                           Чтобы правде её не измениваться,

                            Её первым друзьям не состариться,

                            Их саблям, кинжалам не ржавиться,

                           Их добрым коням не изнеживаться.

                           Слава богу на небе, а свободе на сей земле!

                           Да и будет она православным дана. Слава!

Песня «Как идёт мужик из Новгорода» написана на мотив народной песни, имеющейся в записи А.А.Бестужева, но содержит прямую угрозу:                    

                           Он  ни плут, ни вор, за спиной топор;

                          А к кому придёт, тому голову сорвёт.

Песня «Вдоль Фонтанки-реки», впервые опубликованная в сборнике «Декабристы и их время» в 1951 году, поднимает на прямое, открытое революционное восстание. В её огненных, обжигающих строчках как бы сконцентрирована мощь великого народного гнева, испепеляющего всё на своём пути. Песня обличается военную муштру, зовёт на бой против главного муштровщика – «тирана-подлеца»:

                          Разве нет у них рук,

                          Чтоб избавиться от мук?

                          Разве нет штыков

                          На князьков – сопляков?

                          Разве нет свинца

                          На тирана – подлеца?  

  Семёновский полк, восставший в 1820 году против аракчеевского режима, ставится Бестужевым в пример солдатам петербургской гвардии. Убийство царя здесь рисуется как подвиг героический и святой.[23]

Песня «Подгуляла я...» полна надежд на свободу:

                      Подгуляла я.

                      Нужды нет, друзья,

                      Это с радости.

                      Я свободы дочь

                      Со престолов прочь

                      Императоров.

                      На свободы крик

                       Развяжу язык

                       У сенаторов.

В последних строках содержится намерение декабристов после победы восстания вынудить Сенат выпустить обращение «К русскому народу».

 «Уж как на небе две радуги» воспевает две радости русского народа:

                     Правда в суде да свобода везде, -

                     Да и будут они россиянам даны.

Авторам песен удалось не только искусно подделаться под лад народной песни, но и слить эту народность поэтики с революционным содержанием. Песни насыщены конкретными историческими реалиями, овеяны широким народным дыханием, проникнуты здравым смыслом, лукавством и издёвкой над царём и господами.

Агитационно-сатирические песни Рылеева и Бестужева стали во многом примером и образцом для последующего развития революционно-песенной традиции, воплощаемой А.И.Полежаевым («Ах, ахти, ох, ура»), В.И.Соколовским («Русский император в вечность отошёл»), Н.П.Огарёвым («Размышления русского унтер-офицера перед походом»), В.С.Курочкиным («Долго нас помещики душили») и другими.

3. Создание альманаха «Полярная звезда» и работа в нём

     Одно из самых своих крупных декабристских дел – выпуск альманаха «Полярная звезда» - Бестужев и Рылеев начали ещё до вступления в Северное общество – в 1822 году. Они познакомились и сдружились на заседаниях Общества любителей российской словесности.

      Неизвестно, кому из них первому пришла идея издавать альманах (декабрист Евгений Оболенский в своих воспоминаниях отметил, что – Рылееву), но уже в апреле – мае 1822 года они направили ряд писем лучшим русским литераторам. Рылеев писал Вяземскому: «Предпринимая с А.А.Бестужевым  издать русский альманах на 1823 год, мы решились составить оный из произведений первоклассных наших поэтов и литераторов».

     Стихи и проза были получены от Глинки, Корниловича, Жуковского, Давыдова, Гнедича, Воейкова, Сомова, Сенковского, Греча, Крылова, Пушкина, Дельвига, Измайлова и других авторов, Бестужев и Рылеев также предоставили ряд своих произведений.

     «Ознакомить публику… с родной словесностью» (Бестужев) – вот цель издания. Была и ещё цель, важная, но, разумеется, не главная: решить проблему литературного гонорара, дать пример, впервые в альманашно-журнальном деле вознаградив за труды всех авторов, а не некоторых по выбору, как бывало прежде. Однако полностью этой цели Бестужев и Рылеев достигли только в 1825 году, на третьем выпуске «Полярной звезды», избавившись от ведавшего коммерческой стороной издания книгопродавца Слёнина, который платя составителям, ничем – по традиции – не вознаграждал авторов. Когда Рылеев писал Вяземскому о «Полярной Звезде», что «издание сие у нас – первое явление в этом роде», он имел в виду, конечно, не денежную сторону дела.[24]

     30 ноября 1822 года цензор А.Бируков, с которым издатели выдержали борьбу по поводу многих стихотворений (его, как вспоминал один мемуарист, Рылееву и Бестужеву приходилось даже «закупать»), подписал в печать рукопись альманаха. Печатался он в типографии Греча и в декабре поступил в книжную лавку Слёнина.

      Рылеев и Бестужев то и дело заходили в лавку. Изящные маленькие (в 16-ю долю листа) томики альманаха быстро переходили с полок в руки покупателей. Через неделю не осталось ни одного экземпляра. Успех был полным. Только «История государства Российского Карамзина была продана – незадолго перед этим – столь же быстро.

      «Толки о «Полярной звезде» не перестают», - отмечал Бестужев. Вскоре в журналах появились отклики на неё. Альманах взбудоражил не только литературный мир, но и всё читающее общество. Много было похвал, но были и нападки.

     Осенью 1823-го года Бестужев находился в служебной поездке, Рылеев занимался «Полярной звездой» один. Он вёл переговоры с  цензором,  переписку с авторами. Цензор Бируков   вырезал целые куски из произведений Пушкина, Вяземского.

      Бестужев, благодаря своим обзорам, и Рылеев, благодаря напечатанным в «Полярной звезде» думам и отрывкам из поэмы, выступили не только как составители и издатели, но и как авторы, определявшие главные, прогрессивные идеи этого классического для пушкинской поры издания.

      Если тираж первого выпуска альманаха равнялся 600 экземплярам, то второй – 1500, а это большой для того времени тираж. Но и его распродали быстро, всего за три недели.

      В 1824 году к Рылееву рассыльным по делам альманаха поступил крестьянин Агап Иванович (фамилия неизвестна). Годы спустя были записаны его рассказы. «У Рылеева,- вспоминал он,- собиралось по ночам много его знакомых; сидели большею частью в задних комнатах, а передние из предосторожности даже не были освещены. Говорили большей частью по-французски, а если начинался русский разговор, то Кондратий Фёдорович высылал меня из комнаты». Это собиралась «отрасль Рылеева» - решительно настроенная часть Северного общества. Каховский, Якубович, Пущин, Батеньков, Булатов, Штейнгель и другие шли к Рылееву, который хотя и не отличался красноречием, но умел искренней и негромкой речью убеждать и вдохновлять.

     «Освобождение отечества или мученичество за свободу для примера будущих поколений были ежеминутным его помышлением; это самоотвержение не было вдохновением одной минуты… но постоянно возрастало вместе с любовью к отечеству, которая, наконец, перешла в страсть – в высокое, восторженное чувствование»,- писал Николай Бестужев. Все декабристы запомнили Рылеева как человека необыкновенного. «Великим гражданином» назвал его в своих записках Александр Поджио.

      Третий выпуск альманаха вышел позднее, чем рассчитывали издатели: лишь 21 марта 1825 года (вместо декабря 1824). Слишком много у них было в это время хлопот по Северному обществу, которое благодаря Рылееву стремительно росло, - новые члены появлялись во всех полках гвардии и на флоте, и многие из них называли себя «солдатами Рылеева».

    Третий выпуск альманаха дался им с огромным напряжением. В 1825 году они поневоле стали думать о прекращении издания. Уже в письме к Пушкину от 25 марта Рылеев говорит о «Звёздочке», задуманной как четвёртый, заключительный выпуск альманаха.

    В январе Рылеев и Бестужев поместили в журнале «Сын отечества» «Объявление об издании «Полярной звезды» на 1825 год», где сообщили о непредвиденной задержке. Наконец альманах вышел. В периодической печати появились такие отзывы: «Нынешняя «Полярная звезда» бесспорно лучше прежних годов: стихотворная часть её никогда не была так богата по достоинству пиес»; «Никогда ещё стихотворная часть «Полярной звезды» не была так богата не числом, а достоинством»; «Порадуемся, что в «Полярной звезде» и самый строгий критик отдаст полную справедливость прозаическому отделению»… В альманахе находили «стремление к народности», что стихи и проза в нём «говорят нам о нашей отчизне».[25]

     Что же было напечатано в третьем выпуске альманаха? Отрывки из «Цыган», «Братьев разбойников» и « Послание  к Алексееву» Пушкина, семь стихотворений Баратынского, два- Вяземского, три - Глинки, одно - Грибоедова, одно - Козлова , два - В.Л. Пушкина, три - Языкова, две басни Крылова, отрывок  из 19-й песни «Илиады» в переводе Гнедича. Стихи Григорьева, Туманского, Хомякова, Плетнёва, Иванчина-Писарева, Зайцевского. Рылеев поместил три отрывка из поэмы «Наливайко» и «Стансы». В прозаическом  отделе - путевые записки Н.Бестужева «Гибралтар», исторический очерк Корниловича, «восточные повести» (сказки) Сенковского, сочинения Глинки и Булгарина, а также литературный обзор «Взгляд на русскую словесность в течение 1824 и в начале 1825 годов» А. Бестужева.

    После восстания альманах Бестужева и Рылеева попал в число крамольных книг. Так за чтение «Полярной звезды» великий князь Михаил Павлович отправил  солдатом на Кавказ младшего брата Бестужевых – Петра. Князь в особенности разгневался за то, что альманах был раскрыт на «Исповеди Наливайки».

     Считалось, что Рылеев и Бестужев начали подготовку четвёртого – небольшого заключительного – альманаха к концу 1825 года. В начале декабря 1825 года «Звёздочка» была сдана в типографию Главного штаба.

К 14-му декабря было отпечатано восемьдесят страниц. После ареста Бестужева и Рылеева печатание остановилось, - готовые листы остались на складах и в 1861 году были сожжены. По счастливой случайности сохранилось два экземпляра отпечатанной части альманаха и цензурная рукопись.

      В отпечатанных листах – рассказ А.Бестужева «Кровь за кровь», повесть О.Сомова «Гайдамак», отрывок из третьей главы «Евгения Онегина» А.С.Пушкина, стихи Козлова, Ознобишина, Хомякова, Туманского, Языкова. В цензурной рукописи были ещё не успевшие попасть в набор стихи Баратынского, В.Пушкина, Нечаева, Глинки, Ободовского, Вяземского и других авторов. Рылеев  не успел дать в «Звёздочку» ничего своего, - и именно из-за этого гражданский, вольнолюбивый настрой её был как бы приглушён. Но он всё же есть, - он чувствуется в превосходной повести Сомова «Гайдамак», рассказывающей о легендарном украинском разбойнике Гаркуше, в «Греческой оде» Туманского, где восставшие греки говорят: «И станут кровью наши воды, Доколь не выкупим свободы…»  [26]         

          В 1960 году полный текст всех выпусков «Полярной звезды» ( с прибавлением «Звёздочки») Бестужева и Рылеева был переиздан Академией наук СССР в серии «Литературные памятники», - это окончательно утвердило огромное литературно-художественное значение декабристского альманаха в истории русской литературы.

4. Вклад К.Ф.Рылеева в русскую литературу

          Исторический подвиг декабристов состоял прежде всего в том, что они подняли восстание против царизма и крепостничества, решились выступить с оружием в руках, даже не имея твёрдых надежд на успех. Готовые не колеблясь отдать жизнь за свободу отчизны, они считали славным  свой удел погибнуть в минуту первой битвы, но послужить примером для потомков. Другими словами эту мысль Рылеева выразил в канун восстания Александр Бестужев: «О нас в истории страницы напишут» [27]

            Все помыслы Рылеева о том, чтобы сделать литературу трибуной, с которой можно было бы говорить о злободневных политических вопросах, учить молодёжь истинному патриотизму, он претворял в жизнь всеми известными ему способами: пылким словом, острой шпагой, мужественным сердцем и любовью к народу, к Родине, к близким и друзьям.

         Рылеев надеялся, что его поймут потомки, оценят, что он «воспалял в младых сердцах к общественному благу ревность». И потомки поняли это. Герцен и Огарёв поместили портреты пяти казнённых декабристов на обложку журнала, который назвали так же, как назывался альманах Бестужева и Рылеева: «Полярная звезда». Журнал издавался в вольной русской типографии в Лондоне. Огарёв посвящал Рылееву стихи. Гражданский пафос поэзии Рылеева вдохновлял М.Ю. Лермонтова, Н.А.Некрасова.

5. Память о Рылееве жива

              Такие политические стихи, как «Видение», «Гражданское мужество», «Я ль буду в роковое время…», поэмы «Войнаровский», «Наливайко», думы, агитационные песни, выводят Рылеева на первое место в литературном движении 10-20-х годов 19-го века.[28]

       Сбылось и то, что пророчил в своих стихах и другой поэт-декабрист, Александр Одоевский: «Из искры возгорится пламя…». Дело декабристов не забыто. Их имена помнят потомки. И среди этих имён одно из самых известных – имя поэта-гражданина К.Ф.Рылеева.

Список литературы

               1.        Сборник «Родные поэты» «Детская литература», Москва,   1958 год

1. Статья Н.И.Якушина «Душа в заветной лире». Сборник «Русская поэзия первой половины 19-го века» «Вече», Москва, 2002 год.
2. Статья С.С.Волка «Отчизны верные сыны». Сборник «Их вечен с вольностью союз…» , «Современник», Москва, 1983 год.
3. «Литературно-критические разработки декабристов», Москва, 1978 год.
4. Статья А.А.Бестужева «Взгляд на русскую словесность в течение 1824 и начале 1825 годов». Сборник «Полярная звезда», «Советская Россия»,  Москва, 1982 год.
5. «Сочинения в 2-х томах Бестужева-Марлинского А.А.».
6. «Воспоминания Бестужевых-Марлинских», Москва, 1951 год
7. «Очерки декабристской литературы» Базанов В.Г., Москва, 1953 год.
8. Статья В.Афанасьева «Звезда свободы». Сборник «Полярная звезда», «Советская Россия», Москва, 1982 год.
9. И.А.Фогельсон «Литература учит», «Просвещение», Москва, 1990 год.
10. Статья В.И.Коровина «Русская поэзия от Державина до Тютчева». Сборник «Русские поэты   19-го века», «Просвещение», Москва, 1991 год.
11. Статья В.Афанасьева «Муза  пламенной сатиры». Сборник «Сатира русских поэтов первой половины 19-го века», «Советская Россия», Москва 1984 год.
12. «Очерки русской эстетики первой половины 19-го века», Ленинград, 1975 год.
13.  К.Ф.Рылеев «Полное собрание сочинений» Москва, 1934 год.
14.  Сборник «Русская поэзия первой половины  19-го века», «Дрофа», Москва, 2002 год      

[1].Фогельсон И.А Литература учит [Текст]/ И.А.Фогельсон, «Просвещение», М., 1990. С. 123

[2] Статья Н.И.Якушина «Душа в заветной лире». Сборник «Русская поэзия первой половины 19-го века» «Вече», Москва, 2002. С.462

[3] Литературно-критические разработки декабристов, М., 1978, с. 153

[4] Волк С.С. Ст. «Отчизны верные сыны» сб. «Их вечен с вольностью  союз..»., М., Современник., 1983

[5] Литературно-критические разработки декабристов.,М., 1983

[6]

 Якушин Н.И. ст. «Душа в заветной лире» сб. «Русская поэзия первой половины 19 века», М., Вече,  2002

[7] Сб. «Русская поэзия первой половины 19 века», М., Дрофа, 2002, стр.300

[8] Сб. «Родные поэты», М., Детская литература, 1958, стр.18

[9] Сб. «родные поэты», М., Дет. литература, 1958, стр.19

[10] Волк С.С. ст. «Отчизны верные сыны», сб. «Их вечен с вольностью союз…»,  М., Современник, 1983, стр.6

[11] Афанасьев В. Ст. «Муза пламенной сатиры» сб. «Сатира русских поэтов первой половины 19 века», М., Сов.Россия, 1984, стр.11.

[12] Соболев П.Н. Ст. «Очерки русской эстетики первой половины 19 века», Л.,  1975, стр.24

[13] «Воспоминания Бестужевых», М-Л., 1951, стр.11

[14] Рылеев К.Ф. Полное собрание сочинений, М-Л., 1934, с. 134

[15] Сб. «Родные поэты», Детская литература, М., 1958, стр.17

[16] Бестужев А.А. ст. «Взгляд на русскую словесность в течение 1824 и начале 1825 годов»

[17] Фогельсон И.А. сб. «Литература учит», М., Просвещение, 1990, с. 47-48

[18] Афанасьев В. Ст. «Звезда свободы» сб. «Полярная звезда», М., Советская Россия, 1982, с. 16-17.

[19] Бестужев А.А. ст. «Взгляд на старую и новую словесность в России» Сб. «Их вечен с вольностью союз…» с. 51.

[20] Воспоминания Бестужевых-Марлинских, М., 1951, с. 27

[21] Воспоминания Бестужевых, М.-Л., 1951, с. 34

[22] Восстание декабристов, М., 1925, Т.1, с.458

[23] Базанов  В.Г. «Очерки декабристской  литературы», М., 1953, с.195

[24] Афанасьев В. Ст. «Звезда свободы» сб. «Полярная звезда», Советская Россия, М., 1982, с.8

[25] Афанасьев В. Ст. «Звезда свободы» сб. «Полярная звезда», Советская Россия, М., 1982, с.13.

[26] Афанасьев В. Ст. «Звезда свободы» сб. «Полярная звезда», Советская Россия, М., 1982, с.18

[27] «Восстание декабристов», М., 1926, Т.1, с 70

[28] Коровин В.И. ст. «Русская поэзия от Державина до Тютчева», М., Просвещение, 1991

nsportal.ru

Реферат на тему Рылеев К.Ф.

Рылеев Кондратий Федорович

18(29).9.1795, с. Батово, ныне Гатчинский район Ленинградской области , - 13(25).7.1826, Петербург

Русский поэт-декабрист.

Родился 18 сентября (29 н.с.) в с.Батово Петербургской губернии в семье армейского офицера, небогатого помещика. Получил образование в кадетском корпусе (1801 - 14) в Петербурге, выпущен прапорщиком в артиллерию и направлен в армию, находившуюся в заграничном походе. Пребывание в Германии, в Швейцарии и особенно во Франции не прошло бесследно для молодого офицера.

Участник заграничных походов русской армии (1814, 1815).

Победа над Наполеоном побуждает его взяться за перо, появляются оды: "Любовь к Отчизне" (1813), "Князю Смоленскому" (1814).

С 1817, переведенный в Россию, Рылеев служит в Воронежской губернии. Как и другие передовые офицеры, он тяготился аракчеевскими порядками в армии, поэтому в 1818 уходит в отставку и переезжает в Петербург (1820).

Служил заседателем Петербургской уголовной палаты (с 1821), правителем канцелярии Российско-американской компании (с 1824). В 1823 стал членом Северного общества декабристов, возглавив затем наиболее радикальную и демократическую его часть. В своих политических взглядах Рылеев эволюционировал от умеренных конституционно-монархических к республиканским.

В Петербурге сближается со столичными литераторами, становится членом "Вольного общества любителей российской словесности". Особое место в творчестве поэта занимает поэтический цикл "Думы" (1821 - 23), целью которых было "напоминать юношеству о подвигах предков, знакомить его со светлейшими эпохами народной истории...".

Сыграл ведущую роль в организации восстания 14 декабря 1825. КазнЕн в Петропавловской крепости в числе пяти руководителей восстания.

Литературную известность принесла Рылееву сатира "К временщику" (1820) - гневное обличение аракчеевских порядков. Дальнейшее формирование творческих принципов Рылеева связано с Вольным обществом любителей российской словесности, членом которого он стал в 1821. В 1823-25 Рылеев совместно с А. А. Бестужевым выпускал ежегодный альманах "Полярная звезда". В 1821-23 Рылеев создал цикл исторических песен "Думы" (отдельное изд. 1825): "Олег Вещий", "Мстислав Удалый", "Смерть Ермака", "Иван Сусанин", "Петр Великий в Острогожске", "Державин" и др. Обращаясь к героическому прошлому России, поэт переосмысляет его в духе собственных гражданских идеалов.

Декабристским вольнолюбием и предощущением грядущей судьбы этого движения проникнуто центральное произведение Рылеева - поэма "Войнаровский" (отдельное издание 1825). Мысли о высоком гражданском служении отчизне Рылеев вкладывает в исповедь главного героя поэмы, сосланного в Сибирь за участие в мятеже против Петра I, поднятом Мазепой. Противоречивость историзма Рылеева сказалась в романтической идеализации Мазепы и Войнаровского, в отступлении от исторической правды во имя пропаганды декабристских идей.

Хотя А. С. Пушкин ценил поэму Рылеева выше его "Дум", в "Полтаве" он спорит с концепцией истории, выраженной в "Войнаровском". В незаконченной поэме "Наливайко" (отрывки опубликованы в 1825) Рылеев обращается к теме национально-освободительной борьбы украинского казачества 16 в. против шляхетского засилья. Наиболее полным выражением гражданского пафоса в лирике Рылеев явилось стихотворение "Я ль буду в роковое время..." ("Гражданин"). В агитационно-сатирических песнях ("Ах, где те острова...", "Царь наш, немец русский...", "Уж как шел кузнец...", "Ах, тошно мне и в родной стороне..." и др.), написанных совместно с А. А. Бестужевым, звучали ненависть к самодержавно-крепостническому строю и прямые призывы к его свержению.

alive-inter.net

Реферат: Рылеев К.Ф.

Рылеев К.Ф.

Рылеев Кондратий Федорович

18(29).9.1795, с. Батово, ныне Гатчинский район Ленинградской области, - 13(25).7.1826, Петербург

Русский поэт-декабрист.

Родился 18 сентября (29 н.с.) в с.Батово Петербургской губернии в семье армейского офицера, небогатого помещика. Получил образование в кадетском корпусе (1801 - 14) в Петербурге, выпущен прапорщиком в артиллерию и направлен в армию, находившуюся в заграничном походе. Пребывание в Германии, в Швейцарии и особенно во Франции не прошло бесследно для молодого офицера.

Участник заграничных походов русской армии (1814, 1815).

Победа над Наполеоном побуждает его взяться за перо, появляются оды: "Любовь к Отчизне" (1813), "Князю Смоленскому" (1814).

С 1817, переведенный в Россию, Рылеев служит в Воронежской губернии. Как и другие передовые офицеры, он тяготился аракчеевскими порядками в армии, поэтому в 1818 уходит в отставку и переезжает в Петербург (1820).

Служил заседателем Петербургской уголовной палаты (с 1821), правителем канцелярии Российско-американской компании (с 1824). В 1823 стал членом Северного общества декабристов, возглавив затем наиболее радикальную и демократическую его часть. В своих политических взглядах Рылеев эволюционировал от умеренных конституционно-монархических к республиканским.

В Петербурге сближается со столичными литераторами, становится членом "Вольного общества любителей российской словесности". Особое место в творчестве поэта занимает поэтический цикл "Думы" (1821 - 23), целью которых было "напоминать юношеству о подвигах предков, знакомить его со светлейшими эпохами народной истории...".

Сыграл ведущую роль в организации восстания 14 декабря 1825. КазнЕн в Петропавловской крепости в числе пяти руководителей восстания.

Литературную известность принесла Рылееву сатира "К временщику" (1820) - гневное обличение аракчеевских порядков. Дальнейшее формирование творческих принципов Рылеева связано с Вольным обществом любителей российской словесности, членом которого он стал в 1821. В 1823-25 Рылеев совместно с А. А. Бестужевым выпускал ежегодный альманах "Полярная звезда". В 1821-23 Рылеев создал цикл исторических песен "Думы" (отдельное изд. 1825): "Олег Вещий", "Мстислав Удалый", "Смерть Ермака", "Иван Сусанин", "Петр Великий в Острогожске", "Державин" и др. Обращаясь к героическому прошлому России, поэт переосмысляет его в духе собственных гражданских идеалов.

Декабристским вольнолюбием и предощущением грядущей судьбы этого движения проникнуто центральное произведение Рылеева - поэма "Войнаровский" (отдельное издание 1825). Мысли о высоком гражданском служении отчизне Рылеев вкладывает в исповедь главного героя поэмы, сосланного в Сибирь за участие в мятеже против Петра I, поднятом Мазепой. Противоречивость историзма Рылеева сказалась в романтической идеализации Мазепы и Войнаровского, в отступлении от исторической правды во имя пропаганды декабристских идей.

Хотя А. С. Пушкин ценил поэму Рылеева выше его "Дум", в "Полтаве" он спорит с концепцией истории, выраженной в "Войнаровском". В незаконченной поэме "Наливайко" (отрывки опубликованы в 1825) Рылеев обращается к теме национально-освободительной борьбы украинского казачества 16 в. против шляхетского засилья. Наиболее полным выражением гражданского пафоса в лирике Рылеев явилось стихотворение "Я ль буду в роковое время..." ("Гражданин"). В агитационно-сатирических песнях ("Ах, где те острова...", "Царь наш, немец русский...", "Уж как шел кузнец...", "Ах, тошно мне и в родной стороне..." и др.), написанных совместно с А. А. Бестужевым, звучали ненависть к самодержавно-крепостническому строю и прямые призывы к его свержению.

www.referatmix.ru

Реферат - К. Ф. Рылеев (1895 – 1826)

(1895 – 1826)

Кондратий Федорович Рылеев родился 18 сентября под Петербургом в дворянской семье. В 1801—1814 будущий поэт учился в Петербургском 1-м кадетском корпусе. Здесь Рылеев обнаружил сильный характер и наклонность писать стихи. В 1814 – 15 гг. участвовал в заграничных походах русской армии. В 1818 вышел в отставку с целью приносить пользу Отечеству на новом поприще. В 1821 году Рылеев был избран от дворянства заседателем уголовной палаты и приобрел некоторую популярность как неподкупный поборник справедливости. С 1824 г. Кондратий Федорович служил в канцелярии Российско-американской компании.

В 1820г. поэт написал знаменитую сатирическую оду «К временщику», столь откровенно указывавшую на всесильного временщика Аракчеева, что тот сделал вид, что ода не про него. Смелость поэта была необыкновенной. Через год Рылеев вошёл в «Вольное общество любителей российской словесности», - общество близкое к декабристам. В 1823—1825 Рылеев совместно с Александром Бестужевым выпускал ежегодный альманах «Полярная звезда».

^ Думы

В 1821-1823 годах Рылеев создал цикл исторических песен "Думы": "Олег Вещий", "Мстислав Удалый", "Смерть Ермака", "Иван Сусанин", "Петр Великий в Острогожске", "Державин" и др. Обращаясь к героическому прошлому России, поэт переосмысляет его в духе собственных гражданских идеалов. Публикации рылеевских дум в журналах и выход книги привлекли к себе внимание литературной общественности и получили почти единодушную благожелательную

оценку. Современники отмечали "народность и благородные чувствования, заключающиеся в думах Рылеева, его простой и естественный рассказ". "Рылеев, сочинитель дум, или гимнов исторических, пробил новую тропу в русском стихотворстве, избрав целию возбуждать доблести сограждан подвигами предков", - писал А. Бестужев. Бестужев отстаивал свое понимание романтизма - область возвышенной поэзии, в которой на первом плане выступает национально историческая и героическая тема, притом в субъективно-лирической трактовке. В работах о Рылееве не раз отмечалось, что герои его дум мыслят и говорят, как декабристы. Пушкин внимательно следил за развитием Рылеева как поэта. С "Ивана Сусанина", согласно собственному его позднейшему признанию, Пушкин начал "подозревать" в Рылееве "истинный талант". Но Пушкин всегда понимал, что Рылеев "идет своей дорогою". Главное различие между ними: Рылеев считал, что главное в искусстве – цель нравоучительная, что стихи воспитывают граждан – в этом цель поэзии. Пушкин видел в искусстве самостоятельную величину.

Декабристским вольнолюбием и предощущением грядущей судьбы этого движения проникнуто центральное произведение Рылеева - поэма "Войнаровский". Мысли о высоком гражданском служении отчизне Рылеев вкладывает в исповедь главного героя поэмы, сосланного в Сибирь за участие в мятеже против Петра I, поднятом Мазепой. Противоречивость историзма Рылеева сказалась в романтической идеализации Мазепы и Войнаровского, в отступлении от исторической правды во имя пропаганды декабристских идей. Его лирические стихотворения представляют собой в русской литературе первые образцы гражданской поэзии. Наиболее полным выражением гражданского пафоса в лирике Рылеева явилось стихотворение "Я ль буду в роковое время..." ("Гражданин").

В 1823 Рылеев стал членом Северного общества декабристов, возглавив затем его наиболее радикальное крыло. Поначалу стоял на умеренных конституционно-монархических позициях, но впоследствии стал сторонником республиканского строя.

Был одним из главных организаторов восстания 14 декабря 1825 г.

Поэт был казнён 13 июля 1826 в Петропавловской крепости в числе пяти руководителей восстания вместе с П. И. Пестелем, С. И. Муравьёвым-Апостолом, М. П. Бестужевым-Рюминым, П. Г. Каховским. Его последними словами на эшафоте, обращёнными к священнику, были: «Батюшка, помолитесь за наши грешные души, не забудьте моей жены и благословите дочь».

«Ермак»

Ревела буря, дождь шумел,

Во мраке молнии летали,

Бесперерывно гром гремел,

И ветры в дебрях бушевали...

Ко славе страстию дыша,

В стране суровой и угрюмой,

На диком бреге Иртыша

Сидел Ермак, объятый думой.

Товарищи его трудов,

Побед и громозвучной славы,

Среди раскинутых шатров

Беспечно спали близ дубравы.

"О, спите, спите, - мнил герой, -

Друзья, под бурею ревущей;

С рассветом глас раздастся мой,

На славу иль на смерть зовущий

Вам нужен отдых; сладкий сон

И в бурю храбрых успокоит;

В мечтах напомнит славу он

И силы ратников удвоит.

Кто жизни не щадил своей

В разбоях, злато добывая,

Тот думать будет ли о ней.

За Русь святую погибая?

Своей и вражьей кровью смыв

Все преступленья буйной жизни

И за победы заслужив

Благословения отчизны, -

Нам смерть не может быть страшна;

Свое мы дело совершили:

Сибирь царю покорена,

И мы - не праздно в мире жили!"

Но роковой его удел

Уже сидел с героем рядом

И с сожалением глядел

На жертву любопытным взглядом.

Ревела буря, дождь шумел,

Во мраке молнии летали,

Бесперерывно гром гремел,

И ветры в дебрях бушевали.

Иртыш кипел в крутых брегах,

Вздымалися седые волны,

И рассыпались с ревом в арах,

Бия о брег, козачьи челны.

С вождем покой в объятьях сна

Дружина храбрая вкушала;

С Кучумом буря лишь одна

На их погибель не дремала!

Страшась вступить с героем в бой,

Кучум к шатрам, как тать презренный,

Прокрался тайною тропой,

Татар толпами окруженный.

Мечи сверкнули в их руках -

И окровавилась долина,

И пала грозная в боях,

Не обнажив мечей, дружина...

Ермак воспрянул ото сна

И, гибель зря, стремится в волны,

Душа отвагою полна,

Но далеко от брега челны!

Иртыш волнуется сильней -

Ермак все силы напрягает

И мощною рукой своей

Валы седые рассекает...

Плывет... уж близко челнока -

Но сила року уступила,

И, закипев страшней, река

Героя с шумом поглотила.

Лишивши сил богатыря

Бороться с ярою волною,

Тяжелый панцирь - дар царя {2}

Стал гибели его виною.

Ревела буря... вдруг луной

Иртыш кипящий осребрился,

И труп, извергнутый волной,

В броне медяной озарился.

Носились тучи, дождь шумел,

И молнии еще сверкали,

И гром вдали еще гремел,

И ветры в дебрях бушевали.

1821

«Иван Сусанин»

«Куда ты ведешь нас?.. не видно ни зги!—

Сусанину с сердцем вскричали враги: —

Мы вязнем и тонем в сугробинах снега;

Нам, знать, не добраться с тобой до ночлега.

Ты сбился, брат, верно, нарочно с пути;

Но тем Михаила тебе не спасти!

Пусть мы заблудились, пусть вьюга бушует,

Но смерти от ляхов ваш царь не минует!..

Веди ж нас,— так будет тебе за труды;

Иль бойся: не долго у нас до беды!

Заставил всю ночь нас пробиться с метелью...

Но что там чернеет в долине за елью?»

«Деревня!— сарматам в ответ мужичок: —

Вот гумна, заборы, а вот и мосток.

За мною! в ворота!— избушечка эта

Во всякое время для гостя нагрета.

Войдите — не бойтесь!» — «Ну, то-то, москаль!..

Какая же, братцы, чертовская даль!

Такой я проклятой не видывал ночи,

Слепились от снегу соколии очи...

Жупан мой — хоть выжми, нет нитки сухой!—

Вошед, проворчал так сармат молодой.—

Вина нам, хозяин! мы смокли, иззябли!

Скорей!.. не заставь нас приняться за сабли!»

Вот скатерть простая на стол постлана;

Поставлено пиво и кружка вина,

И русская каша и щи пред гостями,

И хлеб перед каждым большими ломтями.

В окончины ветер, бушуя, стучит;

Уныло и с треском лучина горит.

Давно уж за полночь!.. Сном крепким объяты,

Лежат беззаботно по лавкам сарматы.

Все в дымной избушке вкушают покой;

Один, настороже, Сусанин седой

Вполголоса молит в углу у иконы

Царю молодому святой обороны!..

Вдруг кто-то к воротам подъехал верхом.

Сусанин поднялся и в двери тайком...

«Ты ль это, родимый?.. А я за тобою!

«Куда ты уходишь ненастной порою?

За полночь... а ветер еще не затих;

Наводишь тоску лишь на сердце родных!»

«Приводит сам бог тебя к этому дому,

Мой сын, поспешай же к царю молодому,

Скажи Михаилу, чтоб скрылся скорей,

Что гордые ляхи, по злобе своей,

Его потаенно убить замышляют

И новой бедою Москве угрожают!

Скажи, что Сусанин спасает царя,

Любовью к отчизне и вере горя.

Скажи, что спасенье в одном лишь побеге

И что уж убийцы со мной на ночлеге».

— «Но что ты затеял? подумай, родной!

Убьют тебя ляхи... Что будет со мной?

И с юной сестрою и с матерью хилой?»

— «Творец защитит вас святой своей силой.

Не даст он погибнуть, родимые, вам:

Покров и помощник он всем сиротам.

Прощай же, о сын мой, нам дорого время;

И помни: я гибну за русское племя!»

Рыдая, на лошадь Сусанин младой

Вскочил и помчался свистящей стрелой.

Луна между тем совершила полкруга;

Свист ветра умолкнул, утихнула вьюга.

На небе восточном зарделась заря,

Проснулись сарматы — злодеи царя.

«Сусанин!— вскричали,— что молишься богу?

Теперь уж не время — пора нам в дорогу!»

Оставив деревню шумящей толпой,

В лес темный вступают окольной тропой.

Сусанин ведет их... Вот утро настало,

И солнце сквозь ветви в лесу засияло:

То скроется быстро, то ярко блеснет,

То тускло засветит, то вновь пропадет.

Стоят не шелохнясь и дуб и береза,

Лишь снег под ногами скрипит от мороза,

Лишь временно ворон, вспорхнув, прошумит,

И дятел дуплистую иву долбит.

Друг за другом идут в молчаньи сарматы;

Всё дале и дале седой их вожатый.

Уж солнце высоко сияет с небес —

Всё глуше и диче становится лес!

И вдруг пропадает тропинка пред ними:

И сосны и ели, ветвями густыми

Склонившись угрюмо до самой земли,

Дебристую стену из сучьев сплели.

Вотще настороже тревожное ухо:

Всё в том захолустье и мертво и глухо...

«Куда ты завел нас?» — лях старый вскричал.

«Туда, куда нужно!— Сусанин сказал.—

Убейте! замучьте!— моя здесь могила!

Но знайте и рвитесь: я спас Михаила!

Предателя, мнили, во мне вы нашли:

Их нет и не будет на Русской земли!

В ней каждый отчизну с младенчества любит

И душу изменой свою не погубит».

«Злодей!— закричали враги, закипев,—

Умрешь под мечами!» — «Не страшен ваш гнев!

Кто русский по сердцу, тот бодро, и смело,

И радостно гибнет за правое дело!

Ни казни, ни смерти и я не боюсь:

Не дрогнув, умру за царя и за Русь!»

«Умри же!— сарматы герою вскричали,

И сабли над старцем, свистя, засверкали!—

Погибни, предатель! Конец твой настал!»

И твердый Сусанин весь в язвах упал!

Снег чистый чистейшая кровь обагрила:

Она для России спасла Михаила!

1822

www.ronl.ru

Реферат - Рылеев к. ф. - Стихи поэмы и думы к. ф. рылеева

Рылеев к. ф. — Стихи поэмы и думы к. ф. рылеева

В литературном движении 10-20-х годов XIX века важное место занимает творчество поэтов-декабристов — Рылеева, Одоевского, Кюхельбекера, Раевского и многих других, чьи имена вошли в историю русской литературы как имена ближайших преемников Радищева. Наиболее ярким и талантливым среди поэтов-декабристов был Кондратий Федорович Рылеев. В декабре 1825 года главным зданием в Петербурге стала Петропавловская крепость: сюда свозили государственных преступников, участников восстания декабристов. Почти шестьсот человек привлекли к следствию. Сто двадцать один из них был признан виновным и отправлен в каторжные работы, в крепости, разжалованы в солдаты и переведены в действующую армию на Кавказ. Пять из них, в том числе и Рылеев, были казнены. Насильственно оборвалась жизнь поэта. Рылеева мы можем безоговорочно назвать поэтом-гражданином, в творчестве которого жизнь и поэзия слились в одно целое. Незадол го до восстания декабристов Рылеевым было написано небольшое, но очень сильное стихотворение «Гражданин». В нем поэт призывает выполнить свой гражданский долг и вместе с тем предостерегает тех, кто «с хладнокровием бросает хладный взор на бедствия страдающей отчизны». Развивая свою мысль, поэт говорит: Они раскаются, когда народ, восстав, Застанет их в объятьях праздной неги. Такие политические стихи, как «Видение», «Гражданское мужество», «Я ль буду в роковое время...», поэмы «Войнаровский», «Наливаико», думы, агитационные песни, выводят Рылеева на первое место в литературном движении 10-20-х годов XIX века. Особое место занимают несколько песен, сложенных им в соавторстве с А. А. Бестужевым: «Ты скажи, говори...», «Ах, тошно мне...», «Уж как на небе две радуги...», «Как идет кузнец да из кузницы...» и другие. Своеобразие этих песен в том, что они очень близки по своему складу к народным. Они передают думы народа, порабощенного царской тиранией, барами и чиновниками: Ах, тошно мне И в родной стороне; Все в неволе, В тяжкой доле, Видно, век вековать. Нигде и ни в ком не находит народ правды: грабят его господа «без стыда», еще тяжелее народу от царских поборов: Нас поборами царь Иссушил, как сухарь, - То дороги, То налоги Разорили нас вконец. Однако и в крайней беде народ не падает духом, он верит в свои силы и способности: А что силой отнято Силой выручим мы то. Особое место в творчестве Рылеева занимает поэтический цикл «Думы», который создавался в 1821-1823 гг., а в 1825 г. был издан отдельной книгой. В предисловии к этой книге Рылеев объяснил происхождение и особенности жанра составляющих ее стихотворений и цель, которую он стремился достигнуть: «Напоминать юношеству о подвигах предков, знакомить его со светлейшими эпохами народной истории, сдружить любовь к отечеству с первыми впечатлениями памяти — вот верный способ для привития народу сильной привязанности к родине...» Центральное место в думах занимают образы борцов за независимость родины и свободу народа, борцов против деспотизма и угнетения. Поэт восхищается мужеством Святослава, Мстислава Удалого, Дмитрия Донского, Ермака, Ивана Сусанина. Особенно дорог ему Волынский, воплощение «доблести гражданской», «отчизны верный сын», «заклятый враг постыдного неправосудья». Не возникает сомнения, что мысли, которые высказывает Волынский: «Славна кончина за народ!.. За истину святую. И казнь мне будет торжеством!», его готовность, «любовью к родине дыша», стать «за страждущих — железной грудью», — все это были убеждения самого Рылеева. Свой идеал поэта, «правды верного жреца», «поклонника пламенного добра», «органа истины священной», который «выше всех на свете благ/ Общественное благо ставил/ Святую добродетель славил», всегда оставался «гонимых обороной/ И зла непримиримым врагом», Рылеев воплотил в думе «Державин». Следует заметить, что установка на поучение, на воспитание положительным примером помешала исторически верному изображению в думах событий и деятелей прошлого. Но огромная популярность рылеевских дум свидетельствовала о своевременности этих произведений и действенности средств, к которым обратился поэт. Особое место в цикле занимает «Иван Сусанин», единственная дума Рылеева, в центре которой стоит не царь, не князь, не вельможа, мнящий принести темным безмолвным массам свободу, просвещение, а человек из народа, который служит правому делу так, как он его понимает. Сусанин — самый исторически правдивый характер из всех, которые мы видим в думах. Думу «Иван Сусанин» высоко ценил Пушкин. Глинка создал оперу «Иван Сусанин». Общенародной известностью пользовалась дума «Смерть Ермака», которая стала народной песней («Ревела буря, гром гремел»). В 1823 г. создается поэма «Войнаровский», отразившая значительные изменения, происходившие в творчестве Рылеева. В ней уже нет того слияния автора с героем, в уста которого поэт вкладывает свои мысли и убеждения, которое было характерно для дум. Поэт и герой уже по-разному смотрят на происходящее, по-разному оценивают его. Содержание поэмы составляет теперь повествование, ход событий, которым она посвящена. Своеобразие рылеевской поэмы отметил Пушкин: «Рылеева „Войнаровский“ несравненно лучше всех его „Дум“, — писал он, — слог его возмужал и становится истинно-повествовательным, чего у нас почти еще нет». Ободренный высокой оценкой, которую получила у Пушкина первая поэма, Рылеев начинает поэму «Наливайко», посвященную борьбе за национальную независимость украинского казачества с панской Польшей в конце XVI века. Поэма осталась незаконченной. Судя по сохранившимся отрывкам, большое место в ней должно было занять изображение картин народной жизни и быта, участия народных масс в национально-освободительной борьбе. В главном герое поэмы подчеркнута его близость к народу, готовность отдать жизнь борьбе за освобождение народа от иноземного ига. Герой поэмы «Наливайко» — гетман, который поднял меч за свой край: Могу ли равнодушно видеть Порабощенных земляков? Нет, нет! Мой жребий: ненавидеть Равно тиранов и рабов Гетман Наливайко предвидел трагический исход, однако это не остановило его. В поэме есть как бы пророческие слова главного ее героя: Известно мне: погибель ждет Того, кто первый восстает На утеснителя народа - Судьба меня уж обрекла. Но где, скажи, когда была Без жертв искуплена свобода? Погибну я за край родной, Я это чувствую, я знаю. Эти же слова можно отнести и к самому Рылееву. Декабрист Н. А. Бестужев увидел в них указание на «будущий жребий» поэта, и Рылеев согласился с ним. «Верь мне, — сказал он, — что каждый день убеждает меня в необходимости моих действий, в будущей погибели, которою мы должны купить нашу первую попытку для свободы России». Высшая доблесть и заслуга перед народом в его глазах — это деятельность борца за освобождение собственной страны.

www.ronl.ru

Реферат : Кондратий Рылеев

Кондратий Рылеев

А. Цейтлин

Рылеев Кондратий Федорович (1795—1826) — поэт. Вождь Северного общества декабристов. Родился в небогатой помещичьей семье. 6 лет Р. определили в I Кадетский корпус «волонтером». В начале 1814 был выпущен в действовавшую против Наполеона армию, прошел вместе со своей частью Германию, Швейцарию и Францию, несколько месяцев провел в оккупированном союзниками Париже. В конце 1818 вышел в отставку как по идеологическим («для нынешней службы нужны подлецы»), так и по материальным соображениям. В 1820 Р. переехал в Петербург, где служил сначала заседателем Уголовного суда, а затем правителем канцелярии Российско-американской торговой компании. Первые литературные выступления Р. относятся к 1820, когда в журн. «Невский зритель» появились его эпиграммы, элегии и сатира на Аракчеева «К временщику», доставившая ее автору шумную известность. В 1821—1823 Р. создал цикл «Дум» — баллад на темы русского исторического прошлого, в 1823—1824 написал поэму «Войнаровский», в 1825 — деятельно работал над несколькими поэмами из жизни украинского казачества XVI—XVII вв. («Наливайко», «Хмельницкий», «Палей»). В 1823—1825 вышли в свет три тома альманаха «Полярная звезда», в котором Р. (и сотрудничавшему с ним А. Бестужеву) удалось собрать лучшие силы тогдашней поэзии (Жуковский, Пушкин, Баратынский, Дельвиг и др.). «Полярная звезда» имела огромный успех у читателей. Сформировавшаяся под влиянием растущих противоречий феодальной действительности, а также заграничных впечатлений, службы в армии и чтения новейшей политической литературы (Монтескье, Констан, Виньон) оппозиционность закономерно привела Р. в конце 1822 в ряды Северного общества. В тайном обществе Р. быстро занял главенствующее положение.

Будучи вначале сторонником конституционной монархии, Р. позднее под несомненным влиянием роста оппозиционного движения в России и за ее пределами (Греция, Пьемонт, Испания) сделался убежденным республиканцем, сторонником наделения крестьян землей. Уступая Пестелю по своему политическому радикализму, Р. однако занимал в Северном обществе (вместе с кн. Оболенским) наиболее левые и радикальные позиции. После разгрома 14 декабря восстания на Сенатской площади Р. был арестован и заключен в Алексеевский равелин Петропавловской крепости. 11 июля 1826 он был приговорен к смертной казни четвертованием, «всемилостивейше» замененной повешением. Утром 13 июля этот приговор был приведен в исполнение. Трагическая смерть Р. послужила материалом для создания множества легенд, изображавших его «рыцарем без страха и упрека», предсмертное письмо его к жене разошлось в огромном количестве списков, стихотворения Р. вырезывались из журналов. Имя Р. стало крамольным, его произведения до начала 70-х гг. в России не издавались вовсе, в дальнейшем, вплоть до 1917, публикуясь с многочисленными цензурными купюрами и искажениями.

В поэзии Р., как и в его жизни, с исключительной силой выразились противоречия, обуревавшие движение декабристов. С одной стороны, ей были свойственны безусловно революционные тенденции, характерные для настроений деклассирующегося дворянства эпохи аграрного кризиса, а в более широком плане несомненно отражающие общий подъем революционного возбуждения в стране, глухо потрясаемой все умножающимися волнениями солдат (напр. восстание Семеновского полка) и закрепощенного крестьянства. С другой стороны, для Р. — политического деятеля и поэта — типичны были некоторые иллюзии, реформистские, конституционные. От некоторых сторон своего либерализма Р. так и не освободился до конца (ср. его письма к жене из крепости и полные религиозного отречения стихотворные переложения псалмов). Борьба между революционными и либеральными тенденциями идеологии Р. проходит через всю его творческую деятельность. «Мятежному» «вольнолюбивому», «гражданскому» содержанию его поэзии приходилось пробивать себе дорогу сквозь толщу неблагоприятных для его развития тенденций — через стремление к легальной борьбе с существующим режимом. Сколько-нибудь прочная традиция революционной поэзии в эту пору отсутствовала, если не считать произведений поэтов-радищевцев. Отдав некоторую дань легкой поэтике сентиментальной традиции (таковы напр. элегии 1820—1822, отмеченные влиянием Тибулла и Парни), Р. никогда однако не замыкался в узком кругу камерных и интимных опытов. В его поэзии неизменно жило то «гражданское» содержание, тот неизменный интерес к политически-актуальной тематике, которые в конце концов привели его к решительному отказу от традиционнейших тем дворянской лирики: «Любовь никак нейдет на ум. Увы, моя отчизна страждет, душа в волненьи тяжких дум теперь одной свободы жаждет». Это решительное предпочтение «свободы» представляет собою разительный контраст произведениям Пушкина или Вяземского, у которых «вольнолюбие» даже в самый оппозиционный период окрасило лишь часть творчества. В этом смысле исключительно характерны ранние политические послания Р. Наиболее известное из них обращено к «временщику», под которым современники легко распознали всесильного в ту пору Аркачеева. В своих посланиях, одах и сатирах Р. явно опирался на Ломоносова и особенно Державина, т. е. на виднейших представителей «гражданского» классицизма, формы и жанры которых считал неизмеримо более адэкватными для своей идеологии, чем камерные и интимные жанры легкой поэзии. В свойственной классицизму архаической манере, изобилующей классическими обращениями, риторическими вопросами и восклицаниями, церковно-славянизмами и т. п., выдержаны и другие произведения первых лет — послание к Ермолову, в котором Р. призывает знаменитого полководца поспешить на помощь греческим повстанцам, и особенно ода «Видение». Произведения эти еще пронизаны характерной для декабристов начала 20-х гг. либеральной верой в спасительность преобразований, проводимых «по манию» монарха.

В эти же годы Р. написаны «Думы». Из русской истории Р. выбрал те ее эпизоды, которые характеризовали мудрого, считающегося с нуждами своих подданных правителя (поучения Ольги Святославу), мужество изгнанного «тираном» боярина (Курбский), страдания изменника родине (Глинский), борцов за свободу своего народа (Богдан Хмельницкий) и т. д., — словом, ставил все те проблемы, которые так волновали сознание декабристов. Встреченные высокой положительной оценкой критики, «Думы» подверглись однако сокрушительному осуждению Пушкина: «Что сказать тебе о Думах, — писал он Р. — Все они слабы изображением и изложением Все они на один покрой, составлены из общих мест: описание места действия, речь героя и нравоучение. Национального, русского, нет в них ничего, кроме имен». Замечания эти небезоосновательны, но слабая сторона «Дум» заключалась не только в стилистике. В выборе своих сюжетов и отчасти в разработке их Р. большей частью шел за Карамзиным, автором сугубо монархической «Истории Государства российского». Это придало «Думам» полное неправдоподобие исторического образа (Волынский сделан гражданином, изрекающим идеи декабризма) и ложность колорита (борьба Димитрия Донского с татарами в XVI в. изображена как борьба «за древние права граждан»). Наиболее удачными произведениями этого цикла являются думы Р. о легендарном, новгородском бунтаре Вадиме, призывающем народ к восстанию против «самовластительного князя», дума о Рогнеде, древнерусской мстительнице за свободу своего народа и т. д. Не связанный в этих думах исторической трактовкой Карамзина, Р. ярко отразил характернейшие черты общедекабристской идеологии — «сочувствие к гражданской свободе», ненависть к «тирании», острый интерес к национальному прошлому и т. д.

В поэме «Войнаровский» фигурирует тот же героический образ бунтаря, пострадавшего за свободу своего народа; но на смену абстрактно-классическому изображению истории здесь обнаруживается совершенно иной подход к материалу. Сюжетом своей поэмы Р. избирает историю восстания украинского гетмана Мазепы против «самовластия» Петра I. С несомненным сочувствием он рисует образ украинского патриота, оставшегося до конца своей жизни верным своим политическим убеждениям. Написанный под влиянием тесного общения Р. с различными группами украинской интеллигенции, «Войнаровский» ярко характеризует типичные для декабриста симпатии к буржуазно-национальным движениям прошлого. Та же тема развита и в других поэмах из жизни украинской «казацкой вольности» — «Хмельницкий», «Палей» и особенно «Наливайко». Поэмы Р. в отличие от его «Дум» написаны в романтическом духе, и в них очевидно в частности сильное влияние пушкинских южных поэм («Кавказский пленник», «Братья разбойники» и др.). От пушкинских поэм Р. отличает гораздо большая целеустремленность композиции, умеренность этнографической части и развернутость политических мотивов. Испытывая в «Войнаровском», «Наливайко» и др. сильное воздействие Байрона, Р. был едва ли не самым левым из его русских последователей, сумевшим перенести на русскую почву столь характерные для Байрона идеи политического протеста.

В думах и поэмах вырисовывается характерное для Р. противоречие между напряженным революционным пафосом и драматическим сознанием своего «одиночества», своей неизбежной гибели в «роковой» борьбе. Это противоречие с особой четкостью выразилось в лирике Р. последнего года его жизни. В стихотворении «На смерть Чернова», переходя все границы какой-либо легальности, Р. одновременно выразил осознание своей слабости, трагического одиночества своей политической группы среди «переродившихся» «потомков славян», среди либеральной молодежи, пребывающей «в объятиях праздной неги». Эти настроения как нельзя более характерны были для декабриста, боявшегося опереться на народ. По собственному признанию Р. всячески стремился избежать междоусобия и всех «ужасов» «народной революции». Как бы ни были характерны однако мотивы гражданской скорби, ведущую роль в эту пору играло обличение, политический протест, достигающий особой силы в написанной в сотрудничестве с А. Бестужевым песне «Ах, тошно мне и в родной стороне». В ней Р. удалось с исключительной силой показать нищету крепостного крестьянства («по две шкуры с нас дерут, мы посеем, они жнут»), его величайшее бесправие («Долго ль русский народ будет рухлядью господ и людями, как скотами, долго ль будут торговать»), его мрачную готовность к борьбе («А до бога высоко, до царя далеко, да мы сами ведь с усами, так мотай себе на ус»). Декабристы слишком были дворянами для того, чтобы поднять народные массы на борьбу против крепостнического режима; к чести Р.-поэта служит то, что он возвысился здесь до глубокого понимания их классовых нужд.

Таков в своих общих чертах путь Р. от либеральных установок первых лет приходящего к осознанию необходимости революционного переворота и социальных преобразований, от архаизма и классики эволюционировавшего к наиболее бунтарскому в русской литературе варианту романтизма. Отметим однако, что Р. не был особым приверженцем романтизма: в написанной в 1825 статье «Несколько мыслей о поэзии» он призывал оставить «бесполезный спор о романтизме и классицизме, осуществить в своих писаниях идеалы высоких чувств, мыслей и вечных истин». В этих строках во весь свой рост виден декабрист, откликающийся на все, что может сообщить наибольшую выразительность его идеологическим тенденциям.

В блестящем созвездии поэтов пушкинской плеяды звезда Р. блестит одиноким и резко непохожим на все остальное светом. Р. не соглашался с оценкой Пушкиным своих «Дум», заявляя, что многие из них «могут быть полезны не для одних детей», он не соглашался и с пушкинской оценкой Жуковского, объявляя вредным его реакционный мистицизм; он резко критиковал социальную позицию Пушкина, язвительно высмеивал его «чванство» своей «родословной». Вместе с тем Р. деятельно убеждал Пушкина взяться за поэму о Пскове, крае, где «задушены последние вспышки русской свободы». Между Р. и Пушкиным налицо несомненное противоречие, которое находит себе выражение в пародиях Пушкина и Вяземского на рылеевское стих. «Я не поэт, а гражданин», в явном и характерном предпочтении ими батальной «Гибели Чигиринского старосты» граждански-патетической «Исповеди Наливайки» и т. д. С еще большей силой этот творческий разрыв сказался в пушкинской «Полтаве», где воспетый Р. мятеж Мазепы и Войнаровского нашел себе резкое осуждение с позиций русской государственности.

Р. оказался подлинным творческим центром всей декабристской поэзии. С ним созвучны все другие ее сочлены: В. Ф. Раевский (отметим обоюдные симпатии их к греческому восстанию, ненависть к «тирании», интерес к древнерусской вольности и т. д.), Бестужев (сотрудничество с Р. в сочинении песен, близость критических оценок), Кюхельбекер (архаизмы, отношение к Байрону, эстетические высказывания и т. д.), наконец А. Одоевский. Но, оказываясь связанным единым устремлением с другими декабристскими поэтами, Р. гораздо шире их. Уступая может быть Раевскому в непримиримости, Одоевскому в лиризме, Кюхельбекеру в силе религиозной настроенности, Бестужеву в отточенности формы, Р. совмещает в себе все эти различные тенденции. В его поэзии с наибольшей широтой отразились противоречивые стороны декабристского движения. Характерно, что декабристские поэты единодушно признавали эту организующую роль поэзии Р., видели в нем подлинного трибуна движения напр. «Колыбельную песню» А. Одоевского, «Тень Рылеева» Кюхельбекера и мн. др.).

Творчество Р. оказало глубоко организующее воздействие на русскую поэзию последующих десятилетий — на Языкова (ранний период), Лермонтова (стих. «Вадим», «Новгород», «Наводнение» и др.), на Некрасова («Поэт и гражданин», поэма «Декабристки»), на Огарева и Герцена. Общественно-политическая функция творчества Р. исключительно велика. На протяжении полувека своего подпольного существования оно служило интересам русского революционного движения. Сепаратистски настроенная украинская интеллигенция и братья Критские, зарубежные эмигранты и революционные демократы 60-х гг. (напр. Шелгунов, в прокламации которого «к молодому поколению» эпиграфом были избраны строки «Гражданина»), народовольцы (напр. В. Засулич в народнический период ее деятельности), — все они единодушно свидетельствуют об освободительной функции рылеевской проповеди.

Не переоценивая Рылеева, не устраняя из его творчества противоречий и колебаний мы должны со всей силой подчеркнуть политически-освободительное звучание поэзии Р., являющейся в истории русской революционной литературы важнейшим соединительным звеном между Радищевым и Герценом.

Список литературы

I. При жизни Р. отдельными изданиями вышли: «Думы» и поэма «Войнаровский» — оба издания в Москве, в 1825. Отрывки из «Наливайко» были опубликованы в «Полярной звезде» на 1825. Из множества зарубежных изданий отметим лучшие: Думы. Стихотворения К. Рылеева. С предисл. Н. Огарева, изд. Искандера, Лондон, 1860

Полное собр. сочин. К. Ф. Рылеева, изд. F. A. Brockhaus, Лейпциг, 1861. Первое русское легальное издание «Сочинений и переписки» Рылеева, под ред. П. А. Ефремова, СПБ, 1872 (изд. 2, СПБ, 1874). Новейшие издания: К. Ф. Рылеев. Полное собрание стихотворений, со вступ. ст. В. Гофмана, под ред. Ю. Г. Оксмана, изд-во писателей в Ленинграде, Л., 1934 («Биб-ка поэта»), (лучшее по тексту и комментарию)

Полное собр. сочин., под ред. и со вступ. ст. А. Г. Цейтлина, изд. «Academia», М. — Л., 1934 (наиболее полное, в него помимо стихотворений включены также проза и письма Р.).

II. Сб. «Общественные движения в России в первую половину XIX века», т. I, СПБ, 1905 (воспоминания Е. П. Оболенского и В. И. Штейнгеля). Котляревский Нестор, Рылеев, СПБ, 1908

Маслов В. И., Литературная деятельность К. Ф. Рылеева, Киев, 1912 (то же, Дополнения и поправки, Киев, 1916)

Его же, Начальный период байронизма в России, Киев, 1915

Розанов И. Н., Поэты двадцатых годов XIX века, М., 1925

Филиппович П., Рылеев і Державін, сб. «Декабристи на Україні», Київ, 1926

Цейтлин А. Г., Творческий путь Рылеева, сб. «Бунт декабристов», Л., 1926

Шувалов С. В., Думы и поэмы Рылеева, в кн. «Семь поэтов», М., 1927

Гофман Виктор, Рылеев поэт, сб. «Русская поэзия XIX века», Л., 1929

Авербух А., Образ Рылеева в легендарно-поэтической традиции, сб. «Историко-литературные опыты», Иркутск, 1930

Пиксанов Н. К., Дворянская реакция на декабризм, «Звенья», сб. II, М., 1932. См. также вступит. статьи В. Гофмана и А. Цейтлина к упомянутым выше собр. сочин. Рылеева (изд. 1934). Данные судебного следствия о Р. собраны в сб. «Восстание декабристов», т. I, под ред. А. А. Покровского, М. — Л., 1925.

III. Маслов В. И., Литературная деятельность К. Ф. Рылеева, Киев, 1912 (то же, Дополнения и поправки, Киев, 1916)

Ченцов Н. М., Восстание декабристов. Библиография, ред Н. К. Пиксанова, М. — Л., 1929

Комментарии к собр. соч. Р. в изд. «Academia», М. — Л., 1934 стр. 852—867.

Для подготовки данной работы были использованы материалы с сайта http://feb-web.ru

topref.ru

Смотрите также

• 
  Реферат токсикология
• 
  Реферат транзисторы
• 
  Реферат вальс
• 
  Натюрморт реферат
• 
  Реферат натюрморт
• 
  Реферат заземление
• 
  Реферат ввп
• 
  Реферат ампер
• 
  Реферат смута
• 
  Реферат микроэлементы
• 
  Аккумуляторы реферат