|
|
|
|
 Far |
| WinNavigator |
| Frigate |
| Norton
Commander |
| WinNC |
| Dos
Navigator |
| Servant
Salamander |
| Turbo
Browser |
|
|
| Winamp,
Skins, Plugins |
| Необходимые
Утилиты |
| Текстовые
редакторы |
| Юмор |
|
|
|
File managers and best utilites |
17. Взгляды а.С. Пушкина на литературный язык и его развитие. Реферат роль пушкина в развитии русского языка
Роль А.С. Пушкина в формировании современного русского языка
⇐ ПредыдущаяСтр 4 из 5Следующая ⇒В былые времена нередко можно было прочитать такое утверждение о роли Пушкина в формировании современного русского литературного язык: « А. C. Пушкин является основоположником русского литературного языка ». Подобные заявления нуждаются в уточнениях. Никто не сомневается в том, что Пушкин — целая эпоха в формировании русского литературного языка. Но считать одного человека (даже если речь идёт о Пушкине) основоположником литературного языка — явное преувеличение. Наш литературный язык, как и любой другой, — великое достояние коллективного творчества. Пушкину принадлежит в его формировании виднейшая роль. В его создание он заложил краеугольный камень.
Пушкин ориентировал развитие русского литературного языка не только на письменную речь, но и на устную. Более того, он часто подчёркивал поощрительное отношение к простонародному языку. Он видел в нём неиссякаемый резерв, обогащающий литературный язык. Приведу в связи с этим следующие высказывания Пушкина, написанные в 1830 году:
1. «Разговорный язык простого народа (не читающего иностранных книг и, слава богу, не выражающего, как мы, своих мыслей на французском языке) достоин также глубочайших исследований. Альфиери изучал итальянский язык на флорентийском базаре: не худо нам иногда прислушиваться к московским просвирням. Они говорят удивительно чистым и правильным языком».
2. «Слова усы, визжать, вставай, рассветает, ого, пора казались критикам низкими, бурлацкими; низкими словами я, как Вильгельм Кюхельбекер, почитаю те, которые подлым образом выражают какие-нибудь понятия; например, нализаться вместо напиться пьяным и т. п.; но никогда не пожертвую искренностию и точностию выражения провинциальной чопорности и боязни казаться простонародным, славянофилом и тому под.»
В своих произведениях Пушкин подтверждал свои симпатии к разговорно-просторечной стихии. Более того, в «Евгении Онегине» он говорит:
Не дай мне бог сойтись на бале
Иль при разъезде на крыльце
С семинаристом в жёлтой шале
Иль с академиком в чепце!
Как уст румяных без улыбки;
Без грамматической ошибки
Я русской речи не люблю.
Быть может, на беду мою,
Красавиц новых поколенье,
Журналов вняв молящий глас,
К грамматике приучит нас;
Стихи введут в употребленье;
Но я... какое дело мне?
Я верен буду старине
Пушкин подходил к упорядочиванию грамматических правил как профессиональный лингвист. Вот лишь некоторые этюды из его размышлений на этот счёт из вышеуказанного источника:
1. «Что гласит грамматика? Что действительный глагол, управляемый отрицательною частицею, требует уже не винительного, а родительного падежа. Например: я не пишу стихов. Но в моём стихе глагол ссорить управляем не частицею не, а глаголом хочу. Ergo, правило сюда нейдёт. Возьмём, например, следующее предложение: Я не могу вам позволить начать писать... стихи, а уж конечно не стихов. Неужто электрическая сила отрицательной частицы должна пройти сквозь всю эту цепь глаголов и отозваться в существительном? Не думаю».
2. «Иностранные собственные имена, кончающиеся на е, и, о, у, не склоняются. Кончающиеся на а, ъ и ь склоняются в мужеском роде, а в женском нет, и против этого многие у нас погрешают. Пишут: книга, сочинённая Гётем, и проч.».
3. «Многие пишут юпка, сватьба, вместо юбка, свадьба. Никогда в производных словах т не переменяется на д, ни п на б, а мы говорим юбочница, свадебный».
У Пушкина мы находим небольшое исследование в области истории варваризации русского языка . Оно имеется в статье 1825 года «О предисловии г-на Лемонте к переводу басен И.А. Крылова». Он делит здесь историю нашего языка на три периода, первый из которых связан с влиянием греческого языка, второй — с татаро-монгольским игом и третий — с царствованием Петра I: «Как материал словесности, язык славяно-русский имеет неоспоримое превосходство пред всеми европейскими: судьба его была чрезвычайно счастлива. В XI веке древний греческий язык вдруг открыл ему свой лексикон, сокровищницу гармонии, даровал ему законы обдуманной своей грамматики, свои прекрасные обороты, величественное течение речи; словом, усыновил его, избавя таким образом от медленных усовершенствований времени. Г-н Лемонте напрасно думает, что владычество татар оставило ржавчину на русском языке. Чуждый язык распространяется не саблею и пожарами, но собственным обилием и превосходством. Какие же новые понятия, требовавшие новых слов, могло принести нам кочующее племя варваров, не имевших ни словесности, ни торговли, ни законодательства? Их нашествие не оставило никаких следов в языке образованных китайцев, и предки наши, в течение двух веков стоная под татарским игом, на языке родном молились русскому богу, проклинали грозных властителей и передавали друг другу свои сетования. Как бы то ни было, едва ли полсотни татарских слов перешло в русский язык. Войны литовские не имели также влияния на судьбу нашего языка; он один оставался неприкосновенною собственностию несчастного нашего отечества. В царствование Петра I начал он приметно искажаться от необходимого введения голландских, немецких и французских слов. Сия мода распространяла своё влияние и на писателей, в то время покровительствуемых государями и вельможами; к счастию, явился Ломоносов» (Пушкин, 1981, 6: 18—19).
«Грамматика, — считал Пушкин, — не предписывает законов языку, но изъясняет и утверждает его обычаи» (Пушкин, 1981, 6: 323).
Вопрос о стилистико-жанровой структуре языка имел для поэта и прозаика Пушкина практический интерес. Он делил стихотворные жанры на два рода — классический и романтический. По поводу первого из них он писал: «К сему роду должны отнестись те стихотворения, коих формы известны были грекам и римлянам, или коих образцы они нам оставили; следственно, сюда принадлежат: эпопея, поэма дидактическая, трагедия, комедия, ода, сатира, послание, ироида, эклога, элегия, эпиграмма и баснь».
Особый интерес у Пушкина был к оде. Он анализировал её на примере од М.В. Ломоносова и Г.Р. Державина. Его критика была суровой. Так, по поводу ломоносовских од он писал: «Оды его, писанные по образцу тогдашних немецких стихотворцев… утомительны и надуты… Высокопарность, изысканность, отвращение от простоты и точности, отсутствие всякой народности и оригинальности — вот следы, оставленные Ломоносовым».
В связи с работой над трагедией «Борис Годунов» Пушкин размышлял о драматических жанрах — в особенности о трагедии. Он различал три типа трагедии — шекспировскую, расиновскую (придворную) и народную. Свою трагедию он написал в народном стиле. Он противопоставлял её расиновской: «Трагедия наша, образованная по примеру трагедии Расиновой, может ли отвыкнуть от аристократических своих привычек? Как ей перейти от своего разговора, размеренного важного и благопристойного, к грубой откровенности народных страстей, к вольности суждений площади… как обойтись без правил, к которым она привыкла, насильственного приноровления всего русского ко всему европейскому, где, у кого выучиться наречию, понятному народу?» Вот она — народность — аристократа А. С. Пушкина !
Пушкин называл переводчиков «почтовыми лошадьми просвещения». Основную трудность в переводческой деятельности он усматривал в невозможности буквального перевода. В статье «О Мильтоне и Шатобриановом переводе “Потеряного Рая”» (1836) Пушкин указывал: «Переводчик должен стараться передавать дух, а не букву». Вот почему он был против буквального, дословного перевода — слово в слово. Он приводит в связи с этим такие примеры: «Подстрочный перевод никогда не может быть верен. Каждый язык имеет свои обороты, свои условленные риторические фигуры, свои усвоенные выражения, которые не могут быть переведены на другой язык соответствующими словами».
Имея в виду в первую очередь большую гибкость в изменении словопорядка, имеющуюся в русском языке по сравнению с французским, Пушкин писал: «Если уже русский язык, столь гибкий и мощный в своих оборотах и средствах, столь переимчивый и общежительный в своих отношениях к чужим языкам, не способен к переводу подстрочному, к преложению слово в слово, то каким образом язык французский, столь осторожный в своих привычках, столь пристрастный к своим преданиям, выдержит таковой опыт, особенно в борьбе с языком Мильтона сего поэта?»
Итак, мы увидели в нашем поэтическом гении человека в высшей степени образованного в области лингвистической науки. Кажется, и здесь ему не было равных среди знаменитых художников слова. Пушкин рассматривал язык сквозь призму культуры. Вот почему в его лингвистических воззрениях господствует лингвокультурологизм. Последний позволил ему высказать идеи, по крайней мере в пяти областях лингвокультурологии — лингвоэстетике, лингвоэтике, лингвистической политологии, лингвостилистике и переводоведении. Эти идеи не утратили своей свежести до сих пор.
Пунктуация в предложениях с союзом "и"
Сначала расскажем о знаках при одиночном использовании союза "и" в предложении.
I. Основная формулировка: одиночный союз "И", который соединяет два однородных члена или две однородных придаточных части, не требует постановки запятой. Если "И" соединяет две части сложносочиненного предложения, запятая обычно ставится, хотя есть ряд исключений. Сама формулировка предполагает, что именно в случае одиночного "и" необходимо провести синтаксический разбор предложения.
К примеру, однородными окажутся сказуемые в примере: 31 декабря люди с утра штурмуют магазины и докупают последние новогодние подарки. Соединенные одиночным "и", они не разделяются запятой. Однородные придаточные представлены в таком примере: Я был рад, что завтра наступит Новый год и (что) мне подарят обещанного щенка. Оба придаточных отвечают на вопрос (чему?), относятся к сказуемому главной части, поэтому запятой перед "и" нет.
II. Много проблем доставляет пишущим такое построение предложения, когда при однородных компонентах есть осложняющие предложение конструкции, которые необходимо дополнительно выделить. В этом случае нам надо отдельно применить два разных правила – обособить вставной компонент постановкой двух выделяющих знаков (запятых или тире), а о знаке перед "и" подумать отдельно. Сравните предложения: 1. Мама пришла домой, еле волоча неподъемные сумки с продуктами, и стала готовить праздничный ужин.
2. Мама вернулась с работы только в 10 вечера и, вынув приготовленные с вечера закуски, начала сервировать праздничный стол.
И в первом, и во втором примере "И" соединяет однородные сказуемые и не требует постановки знака препинания. Запятые до и после "и" объясняются включением в наши примеры обособленных обстоятельств, которые необходимо было выделить. То же самое может быть при однородных придаточных, если в одном из них есть обособленный член или придаточное предложение: Когда наступило 31 декабря и, перебрав все пакеты с подарками, я не обнаружил ничего для друга Васи, денег на покупку еще одного подарка не осталось. Второе придаточное начинается обособленным обстоятельством, которое мы отделили от "и".
ГРУБЕЙШЕЙ ошибкой окажется такое смешение правил, которое приведет к пропуску закрывающей обособленный член запятой или к постановке открывающей запятой не в том месте, например: *Мы разложили под елкой подарки, и открыв дверь в гостиную, пригласили детей. В предложении допущены целых две ошибки: запятая перед "и" не нужна, так как союз стоит между однородными сказуемыми, а после "и" необходимо её поставить, чтобы открыть деепричастный оборот. К сожалению, такой тип ошибки встречается очень часто.
III. Следует специально оговорить использование "и" в предложении с двумя деепричастными оборотами. Во-первых, они сами могут оказаться однородными, тогда запятая перед "и" не нужна: Дети, волнуясь и перебивая друг друга, пытались рассказать Деду Морозу о своих успехах в школе. Другой случай расстановки знаков будет в предложении с двумя однородными сказуемыми, к каждому из которых относится деепричастный оборот, в этом случае "вокруг союза" будут две запятые: одна закрывающая оборот, другая открывающая новый: Я пришел домой, старательно пряча купленные подарки, и, войдя в свою комнату, положил свертки на верхнюю полку шкафа.
IV. Запятая будет стоять перед "и", когда союз соединяет две части сложносочиненного предложения. В каждой части будет своя грамматическая основа, то есть своя комбинация подлежащего и сказуемого (или будет присутствовать лишь один главный член), например: На улице пошел снег, и Москва превратилась в сказочную страну. Ошибки в этом случае чаще всего связаны с непониманием структуры предложения, с неумением отличить простое предложения от сложного.
По правилам есть несколько ситуаций, когда постановка запятой между частями ССП перед "и" не нужна.
Запятая не ставится, если:
• обе части имеют общий второстепенный член, чаще всего это обстоятельство места или времени, реже дополнение: У Снегурочки были большие серые глаза и белые косы опускались до пояса. На елке в школе дети читали стихи и Дед Мороз вручал им подарки.
• объединены два безличных предложения, имеющие в своем составе синонимичные члены: "Необходимо закутать горло шарфом и надо попытаться прополоскать его содой", - советовали врачи внезапно потерявшему голос Деду Морозу.
• общим для соединенных сочинительным союзом "и" двух частей может оказаться придаточное предложение: Пока Дед Мороз спасал Снегурочку, Волк и Лиса украли с елки огоньки и праздник опять оказался под угрозой. Данный пример обычно при самостоятельной работе оказывается очень каверзным, ведь достаточно сложно угадать, общим или нет будет придаточное для двух частей. Мы советуем проверять так: если часть после "и" имеет оттенок следствия, вывода, то есть в нее можно вставить "поэтому", лучше рассмотреть её как отдельную часть и поставить запятую.
• части ССП имеют общее вводное слово. Чаще всего в самостоятельных сочинениях это слово, указывающее на одинаковый для обеих частей источник сообщения: По словам странницы Феклуши, люди в этой стране с песьими головами и огненного змия для скорости стали запрягать. Общим может быть вводное слово, указывающее на степень достоверности обоих высказываний (она у них окажется одинаковой): К счастью, Новый Год бывает лишь один раз в 365 дней и подарки в таком количестве приходится покупать нечасто.
• две соединенных союзом "и" части сложной конструкции могут иметь общую объединяющую их третью часть. Она включает в себя смысл обоих частей и соединена с ними бессоюзной связью: "Это было похоже на чудо: за занавесом оказалась сцена и на ней в вальсе кружились маленькие балеринки", - рассказывала Машенька о балете "Щелкунчик", который посмотрела в Новый Год.
• если частями ССП оказываются два неопределенно-личных предложения, то запятая между ними не ставится, если мыслится один и тот же производитель двух действий: "Женщин в этом городе мучают и не дают им возможности самостоятельно выбирать путь в жизни" - так начиналось сочинение "Образ Катерины в "Грозе".
• более редкими случаями, когда запятая между частями ССП не ставится, являются объединение двух вопросительных предложений, побудительных, восклицательных или назывных: "Кто Вы и откуда приехали?"- спросил у иностранца Берлиоз. "Пусть кончится зима и наступят теплые деньки!" - загадываю я всегда в новогоднюю ночь.
Теперь определим круг правил, применяемых для предложений с двумя и более союзами "и", то есть с повторяющимся союзом.
Давайте сначала проанализируем, что эти "и" могут соединять и какие варианты постановки знаков вообще возможны:
I. Очень часто наличие нескольких "и" вообще не имеет отношения к правилу повторяющихся союзов: одно "и" соединило однородные сказуемые, другое – однородные части в составном сказуемом, третье – однородные обстоятельства. То есть перед нами не повторяющиеся союзы, а несколько одиночных, которые соединили разные однородные конструкции. Тогда никаких запятых при них не будет! Проверьте: Мы встретили Новый Год и были веселы и счастливы.- первое "и" соединило сказуемые, второе – однородные именные части второго сказуемого. II. Наличие двух и более "и" может быть при таком перечислении однородных членов предложения или однородных придаточных, когда каждый из однородных компонентов соединен с предыдущим "попарно", то есть при целом ряде однородных конструкций перед нами ситуация перечисления пар, где каждая пара соединена одиночным "и", например: Я купила в подарок маме духи и косметику, книгу "О вкусной и здоровой пище" и календарь.
III. Легче всего расставить знаки, если перед вами сложносочиненное предложением, части которого соединены более чем одним "и". В этом случае перед каждой новой частью стоит запятая, исключений не бывает. Такие предложения в учебниках для вузов иногда характеризуются как "сложносочиненные предложения открытой структуры", число входящих в них частей не ограничено никакими рамками, при использовании "и" мы можем продолжать фразу сколь угодно долго: "Прозрачный лес один чернеет, и ель сквозь иней зеленеет, и речка подо льдом блестит"[4] , и по заснеженному полю несутся сани, и весело звенят на них бубенцы, и всех тотчас охватывает предчувствие праздника… Мы хотели бы только заметить, что, обнаружив, что первое "и" соединило части сложного предложения, не надо поддаваться искушению решить, что и дальше будет то же правило. КАЖДОЕ "И" НАДО АНАЛИЗИРОВАТЬ ОТДЕЛЬНО!!! Например: Вчера семиклассники написали итоговую контрольную по математике, и сегодня учитель объявил результаты и огласил список тех, кто не может себе позволить отдохнуть в праздники и должен позаниматься алгеброй и кто может немного расслабиться и забросить учебники на все новогодние каникулы. В примере первое "и" стоит между частями сложного предложения, причем нет ни одной из перечисленных возможностей отказаться от запятой, второе "и" соединило два однородных сказуемых, третье стоит между однородными придаточными, а четвертое соединило однородные инфинитивы в составном глагольном сказуемом. Поэтому и запятую при "и" мы поставили только одну – между частями сложного предложения, то есть перед первым [5] .
IV. При использовании повторяющегося "и" между однородными членами или придаточными предложениями действует такое правило: запятая ставится перед каждым однородным членом, кроме первого. Сказанное означает, что только ПЕРВЫЙ в ряду однородных компонентов не отделяется от основного предложения запятой. ВСЕ ОСТАЛЬНЫЕ однородные члены и части требуют отделения при помощи запятой, например: Мама подарила любимой дочке куклу, и одежду для этой новой куклы, и конструктор для сборки дома для куклы, и набор кукольной посуды. В нашем примере 4 однородных члена – "куклу, одежду, конструктор, набор" - соединены повторяющимся "и". Запятая не ставится только перед первым в этом ряду однородным членом (в нашем случае – "куклу"), перечисление каждого нового однородного члена требует запятой.
V. По этому же правилу расставляют запятые в предложениях с рядом однородных придаточных, при соединении которых использован повторяющийся союз. Наличие запятой перед первым придаточным здесь не вызывает сомнения, хотя отсутствие запятой перед вторым (то есть перед первым "и") встречается часто: Друзья решили, что не поедут на Новый Год в жаркие страны, и что довольно странно отмечать зимний праздник без снега, и что лучше поехать покататься на лыжах и санках. В данном случае придется также отметить, что ошибки чаще возникают при создании собственного текста, когда начинает школьник создавать одну конструкцию, а в итоге создает другую.
VI. Очень сложным моментом будет применение такого пункта правил: "если два однородных члена предложения с союзом "и" образуют тесно связанную по смыслу пару, соединенную союзом "и" с третьим однородным членом, запятая не ставится" [6] . Правило предполагает, что при тесной связи двух членов (как правило, сказуемых) они образуют пару с одиночным "и", к которой при помощи второго одиночного "и" присоединен новый элемент. Классическим будет пример: Маша пришла домой и переоделась и стала раскладывать купленные подарки по пакетикам. Первые два сказуемых описывают действия героини, не связанные с третьим, поэтому первые два глагола можно рассмотреть как пару, описывающую совместные действия, а сказуемое "стала раскладывать" считать присоединенным непосредственно к этой паре.
Следовательно, если в вашей фразе три однородных компонента (НО НЕ ТРИ ЧАСТИ СЛОЖНОГО ПРЕДЛОЖЕНИЯ!) и два союза "и", то в зависимости от смысла фразы вы имеете право поставить либо две запятые (перед каждым "и"), либо ни одной. Постановка только одной запятой – грубейшая ошибка. Например: Пушкин предоставляет герою право выбора единственно верного в жизни пути и ставит его в предполагающую такой выбор ситуацию и гордится тем, что выбор Петруши совпадает с его собственным (первые два сказуемых говорят о работе по созданию текста произведения, а второе "и" при сказуемом "гордится" вводит новую тему – оценку автором своего героя).
Избежать трудности при расстановке знаков препинания в таких предложениях при самостоятельном создании текста очень легко. Надо лишь продолжить фразу, добавив еще один однородный член и еще один "и", тем самым вернувшись к основной (обобщающей) формулировке правила расстановки знаков при повторяющемся союзе.
Читайте также:
lektsia.com
Роль А.С.Пушкина в развитии современного русского языка — реферат
В произведениях, созданных в Болдине-33, Пушкин раскрылся как писатель философского склада (“Пиковая дама”). Философская лирика 34-36 (“Пора, мой друг, пора!...”, “Вновь я посетил”, “Из Пиндемонти”) и роман “Капитанская дочка”: опираясь на личный опыт и мудрость, Пушкин устремился к вечному, общечеловеческому – к поэтическому познанию мира и человека. История в контексте пушкинских размышлений о человеке и природе, жизни и смерти, доме и кладбище предстает как стихийная сила, неподвластная воле и желаниям людей. Водоворот истории увлекает человека, препятствует осуществлению его желаний, заставляя бороться за счастье, за право быть собой.
- Пушкин о назначении поэта
Я не рождён царей забавить Стыдливой музою моей... А. С. Пушкин Принципы, которые Пушкин положил в основу своего творчества ещё в 1817 - 1820 годах, стали прочным фундаментом его взглядов на поэзию, исходным пунктом в развитии его мировоззрения. В стихотворениях, написанных после 1823 года, вопрос о цели поэзии уже не решается однозначно. На первый план выходит нравственное начало в творчестве, поиски гармонии и совершенства. Истинная поэзия возвышает человека: В гармонии соперник мой Был шум лесов, иль вихрь буйный, Иль иволги напев живой, Иль ночью моря гул глухой, Иль шепот речки тихоструйной... Эти строки из стихотворения "Разговор книгопродавца с поэтом" точно объясняют ту задачу, которую Пушкин ставил перед поэзией. Сравнивал вдохновение со стихией природы, он доверяет поэту самые большие ценности: волю, гармонию и красоту. В стихотворении "Пророк" 1826 года особенно ярко выразился взгляд Пушкина на поэзию как на силу, пробуждающую в людях добро. "Глаголом жги сердца людей" - значит поднимай отчаявшихся, пробуждай духовно спящих, заставляй человека видеть красоту мира и стремиться к ней. Пушкин возражает против представления поэзии только как средства политической борьбы: "Если кто пишет стихи, то прежде всего должен быть поэтом, если же хочет просто гражданствовать, то пиши прозою." В одном из писем В. А. Жуковскому Пушкин замечет: "Цель поэзии - поэзия..." Поэзия Пушкина - это самоотверженное служение добру, вера в человека, красоту и гармонию, это обращение к будущему: И долго буду тем любезен я народу, Что чувства добрые я лирой пробуждал, Что в мой жесткий век восславил я свободу И милость к падшим призывал. Цель поэзии у Пушкина - это не влияние на народ, не воспитание. Каждая душа развивается сама. Поэтому поэт и не берётся исполнять требования толпы. Цель поэзии - это поэзия.
* * * Поэт - величина неизменная. Могут устареть его язык, его приёмы; но сущность его дела не устареет. Он называется поэтом не потому, что он пишет стихами, но он пишет стихами, потому что он не может по-другому, потому что он поэт. По Блоку поэт - сын гармонии. Он должен освободить звуки из родной стихии и привести их в гармонию и вынести эту гармонию во внешний мир. По Пушкину на первое место ставиться нравственное начало в творчестве, поиски совершенства, гармония. Но у Блока эта гармония - гармония звуков, а у Пушкина - гармония между внутренним состоянием поэта и действиями, происходящими вокруг него. Поэт в представлении Пушкина самый возвышенный и глубокий образ. Настоящему поэту мало одной одарённости, надо ещё иметь судьбу, сродственную с судьбой времени, надо чувствовать все звенья бесконечной цепи жизни и обладать творческой верой в себя, в мир человека. Чем талантливей поэт, тем большую, по своей воле, он берёт на себя ответственность. И Блок и Пушкин понимали, что жить стоит только так, чтобы предъявлять очень высокие требования к жизни: всё или ничего, верить не в то, чего нет на свете, а в то, что должно быть, пусть этого сейчас нет и долго не будет. Поэт не может жить без раздумья о мире и о каждом человеке. Такова его судьба. Он на веки приговорён к этому беспокойству. Поэт и после смерти своей не даёт покоя всем, кто попадёт в его космический корабль, стартовавший в завтрашний день человечества.
- Величайший сын России. Пушкин – наше все.
Пушкин! Слово, которое давно уже перестало быть для нас только фамилией писателя, пусть великого, а стало обозначением чего-то такого, без чего саму жизнь нашу помыслить нельзя. Почему? Чудо Пушкина. Уже современники Пушкина, люди, лично его знавшие, общавшиеся с Пушкиным-человеком, с ним говорившие, первыми после гибели поэта произнесут слова о Пушкине как о безусловном, грандиозном, стихийном явлении. Алексей Кольцов написал о Пушкине стихи и назвал их «Лес». «Солнце нашей поэзии»... Солнце! — навсегда все запомнили и эти слова Одоевского. А Белинский позднее сравнит Пушкина с Волгою, поящею на Руси миллионы людей. Почему? Гоголь сказал: «Пушкин есть явление чрезвычайное и, может быть, единственное явление русского духа: это русский человек в его развитии, в каком он, может быть, явится через двести лет. В нем русская природа, русская душа, русский язык, русский характер отразились в такой же чистоте, в такой очищенной красоте, в какой отражается ландшафт на выпуклой поверхности оптического стекла». В Пушкине русский человек явился как модель, как программа и как прообраз будущего. Мы так привыкли к тому, что Пушкин был первым во всем, что подчас забываем: так случилось и потому, что он был последним, концом всех концов, завершением великой эпохи — XVIII века. Он был последним человеком молодой, развивающейся нации и потому же самому первым человеком нации зрелой, развившейся. Герцен сказал, что на вызов, брошенный Петром, Россия ответила 100 лет спустя «громадным явлением Пушкина». Мы знаем единственные для нас пушкинские слова: «Вольность», «Я памятник себе воздвиг...», «Гений чистой красоты...» — а ведь за ними Радищев, Державин, Жуковский... «Муза Пушкина, — писал Белинский,—была вскормлена и воспитана творениями предшествовавших поэтов. Скажем более: она приняла их в себя, как свое законное достояние, и возвратила их миру в новом, преображенном виде». Да, все в новой русской литературе идет от Пушкина. Создатель русского литературного языка. Основоположник реализма. Первый подлинный художник-историк. Первый... Первый... Первый... Недаром великие наши писатели не только Пушкиным начинают, но, пройдя путями разными и сложными, снова выходят к Пушкину: поздний Достоевский и поздний Некрасов, поздний Блок и зрелый Маяковский, и Есенин, и Твардовский. Это не возвращение назад, «не движение по кругу, ибо каждый раз, на каждом новом этапе Пушкин — впереди. Движение от Пушкина оказывается движением к Пушкину. Возрождение, начало XIX века в России, которое Луначарский, имея в виду собственно Пушкина, называл нашим Возрождением. Горький, в свою очередь, сравнивал роль Пушкина в русской литературе с ролью Леонардо в европейском искусстве. Вот какой смысл получает формула великого критика «Пушкин был первым русским поэтом-художником». Первочеловек установившейся нации должен был явиться художником, а «Пушкин,— говорил Луначарский,— был русской весной, Пушкин был русским утром, Пушкин был русским Адамом». История показала, что Пушкин не только стал первым хронологически, но и остался первым по масштабам и характеру дарования. Никто лучше самого поэта не определил его эстетического универсализма: Ревет ли зверь в лесу глухом, Трубит ли рог, гремит ли гром, Поет ли дева за холмом — На всякий звук Свой отклик в воздухе пустом Родишь ты вдруг.
Ты внемлешь грохоту громов И гласу бури и валов, И крику сельских пастухов — И шлешь ответ; Тебе ж нет отзыва... Таков И ты, поэт! А. Н. Островский когда-то назвал стихи Пушкина благодеянием. И это — благодеяние свободы. Чувство свободы, может быть, самое удивительное, что рождает общение с Пушкиным. В «Памятнике» поэт сказал об этом, как о главной своей заслуге: ...что в мой жестокий век восславил я свободу... Пушкин был близок к декабристам, их мысли и чувства питали молодую пушкинскую поэзию, а одно из первых своих произведений он прямо назвал «вслед Радищеву» — «Вольность». Все его творчество от первой до последней строчки есть восславление свободы: антикрепостническая «Деревня», но и фантастический, сказочный «Руслан» — свободная игра духовных сил свободного человека, предчувствие, по слову Белинского, нового мира творчества. Что же, в этом смысле «Руслана и Людмилу» можно назвать и называли «декабристской поэмой». А после 1825 года, после поражения первого у нас революционного выступления, уже «только звонкая и широкая песнь Пушкина раздавалась в долинах рабства и мучений; эта песнь продолжала эпоху прошлую, наполняла своими мужественными звуками настоящее и посылала свой голос в далекое будущее. Поэзия Пушкина была залогом и утешением. Поэты, живущие во времена безнадежности и упадка, не слагают таких песен...» (Герцен). Однако поразительное ощущение свободы поэзия Пушкина несет не только там, где она о свободе говорит. Поэтому он всегда оставался в подозрении у «жестокого» века, и даже тогда, когда не создавал крамольных, по характеристике Александра I, «возмутительных» стихов. Пушкин — сама свобода. Какое преодоление ограниченности, какая освобожденность от эгоизма в этом признании: Я вас любил: любовь еще, быть может… Я вас любил безмолвно, безнадежно, То робостью, то ревностью томим; Я вас любил так искренно, так нежно, Как дай вам бог любимой быть другим. Любой пушкинский образ бесконечно значителен. Вы помните «К***»: Я помню чудное мгновенье: Передо мной явилась ты, Как мимолетное виденье, Как гений чистой красоты... Пушкинское творчество—это творчество «по законам красоты», одно из высших проявлений самой сути человеческого творчества вообще. Не в этом ли разгадка уникального явления единственного у нас романа в стихах «Евгения Онегина», как «энциклопедии русской жизни» — прямое следствие «энциклопедизма» пушкинской души, пушкинского духа. Не в этом ли способность Пушкина к преодолению национальной ограниченности, своеобразный художественный интернационализм, названный Достоевским всемирной отзывчивостью: «В самом деле, в европейских литературах были громадной величины художественные гении — Шекспиры, Сервантесы, Шиллеры. Но укажите хоть на одного из этих великих гениев, который бы обладал такою способностью всемирной отзывчивости, как наш Пушкин. И эту-то способность, главнейшую способность нашей национальности, он именно разделяет с народом нашим, и тем, главнейше, он и народный поэт. Самые величайшие из европейских поэтов никогда не могли воплотить в себе с такой силой гений чужого, соседнего, может быть, с ними народа, дух его, всю затаенную глубину этого духа и всю тоску его призвания, как мог это проявлять Пушкин. Замечательная особенность Пушкина: мы, люди, можем разниться по степени понимания его произведений, просто по степени знания написанного им, и тем не менее мы всегда ощущаем всего Пушкина — в каждом стихотворении, в каждой строчке он весь. Даже самые чуткие и дальновидные из пушкинских современников и позднейших, часто выдающихся критиков находили у Пушкина «лучшее» и «худшее», говорили об упадке таланта в «Борисе Годунове» и равнодушно проходили мимо «Повестей Белкина». Сейчас мы радуемся каждому пушкинскому слову, каждой фразе, им произнесенной, наслаждаемся любым письмом, им написанным. И это потому, что мы уже понимаем если не все в Пушкине, то всего Пушкина. Любой художник вступает в жестокую схватку со временем, и если выходит победителем, то чаще всего с утратами. И нет у нас подобного Пушкину художника, на которого бы время работало так счастливо, так оплодотворяюще. С течением его значение Пушкина, насущная его для нас необходимость не только не становятся меньше, но все более возрастают.
- Быть может, в лете не потонет строфа, слагаемая мной…
Каждый «взыскательный художник» в своей жизни пытается достигнуть того, чтобы его помнили, не забыли. И великий русский писатель А.С. Пушкин, как истинный творец, делает что-то значимое, большое, важное для всего человечества, хочет, чтобы окружающие его люди осознали значение, миссию поэта в мире, поняли его творчество, надеется, что «в лете не потонет строфа, слагаемая» им, ведь творец живёт лишь тогда, когда живёт его поэзия. И «строфа» такого писателя «в Лете не потонет», главное для которого – духовность, потому истинный поэт всю жизнь свою «духовной жаждою томим». Истинно этим «божественный посланник» отличается от других людей, всего народа, толпы, для которых важнейшими ценностями, определяющими всё существование человечества, являются материальные блага, «злато»:
Нам нужно злата, злата, злата: Копите злато до конца!
Поэтому «чернь тупая» старается извлечь из всего выгоду для себя, пользу:
Как ветер, песнь его свободна, Зато, как ветер, и бесплодна: Какая польза нам от ней?
А пророк это человек бескорыстный, не требующий «за чувства воздаянье», ведь «блажен, кто молча был поэт». А бескорыстие делает человека независимым от благ материальных, страстей, «злата», то есть свободным. Итак, лишь поэзия бескорыстного, независимого художника, который является человеком высшей духовности, «в Лете не потонет». И такой творец способен своими произведениями. Пробуждать «чувства добрые» в людях: сострадание, милосердие «молодые сыновья» которых «идут собой умножить дворовые толпы измученных рабов», к юным девам, цветущими «для прихоти бесчувственной злодея», к друзьям, проводящим свои дни в заточении, «во глубине сибирских руд», «в мрачных пропастях земли». И поэт, сострадая сосланным декабристам, многие из которых были его лицейскими друзьями, старается помочь им советом, добрым словом (Бог помочь вам, друзья мои…), призывает хранить «гордое терпенье», надежду, верить, что «придёт желанная пора». Итак, поэзия юного творца будет жить вечно, который пробуждает в людях чувства добрые»: н только надежду, веру, сострадание, милосердие к ближнему, сочувствие всем, кому тяжело, трудно в жизни, но любовь к Родине, будущим поколениям, «к отеческим гробам», друзьям, женщине. Получается, что А.С. Пушкин философски рассуждает даже и от чувства любви. Ведь для поэта это доброе, искреннее, теплое чувство, это дар для каждого любящего человека, творец верит в то, что когда-нибудь его посетит истинная любовь:
И, может быть, - на мой закат печальный Блеснет любовь улыбкою прощальной.
И поэт уверен, что в тот период своей жизни он испытает истинное блаженство. Но и в обыденное время творец наслаждается тем, что он существует в этом мире, «небес избранник» хочет жить, «чтоб мыслить и страдать». Ведь для пророка вовсе не важны сиюминутные радости, поэтому смысл жизни «взыскательного художника» заключается в том, чтобы мучаться, ведь страдания воспитывают душу, волю человека, делают его способным сочувствовать другим. Итак, люди не забудут, будут чтить такого поэта, который пытается найти истину, ответить на вопрос о смысле жизни людей, говорит о высших ценностях человечества. Но уважать такого творца будут лишь следующие поколения, потомки «небес избранника», ведь он является пророком, так как сам Бог исполнил его «волею» своей, одарил сердцем, которое, как «угль, пылающий огнем», «вещими зеницами», способностью «глаголом жечь сердца людей». Поэтому творчество поэта пророческое, и современникам порой очень трудно понять, поэзию «небес избранника». Но были люди, которые чтили, любили, понимали и уважали поэта А.С. Пушкина и во время его недолгой жизни. Это были декабристы, многие из которых являлись лицейскими друзьями творца. Они делились с ним своим мировоззрением, наслаждались его обществом, глубоко верили его словам, которые пробуждали в декабристах веру, надежду в то, что «придет желанная пора», «оковы тяжкие падут», «Россия вспрянет ото сна». Ведь эти слова «небес избранника», сказанные от всего сердца и души, были добрыми и искренними. Так, со всей нежностью и любовью поэт желает своим товарищам счастья, удачи:
Бог в помощь вам, друзья мои…
Итак, истинного творца будут чтить не только будущие поколения, но и его современники, пусть даже немногие. Но почему же сам поэт А.С. Пушкин глубоко верит в то, что творчество его «в Лете не потонет»? Да ведь « взыскательный художник» писал не ради сиюминутной славы, «злата», материальных благ, а «из вдохновенья». Поэт верил в то, что устами его говорит Бог («и бога глас ко мне воззвал...»), «небес избранник» осознавал свою великую миссию, порученную ему всевышним создателем мира: «Глаголом жги сердца людей».
Таким образом, поэт, который пишет «из вдохновенья, не из платы», не ждет «за чувство воздаянья», осознает свою миссию, порученную Богом, будет жить вечно в душах и сердцах людей, будущие поколения и даже некоторые современники поймут его творчество. Но «чернь тупая» во все времена будет «плевать» на поэзию «божественного посланника», бранить его. Но истинный художник всегда остается «тверд, спокоен», уверен в себе. Итак, А.С. Пушкин, как истинный творец, «небес избранник», будет жить вечно, поэзия его почитаема до сегодняшних дней, люди любят, уважают и ценят, она никогда «в Лете не потонет». Ведь стихотворения великого писателя А.С. Пушкина в каждом, кто их воспринимает душою, сердцем, пробуждают прекрасное возвышенное желание: делать добро, оставить после себя хоть маленький след, но красивый, приятный и добрый.
student.zoomru.ru
17. Взгляды а.С. Пушкина на литературный язык и его развитие.
Роль А.С. Пушкина как основоположника СРЛЯ
С конца 17 в. всю историю РЛЯ до Пушкина следует рассматривать в контексте преобразований Петра I. Царь-реформатор создал новую светскую культуру, ориентированную на Запад и противопоставленную традиционной славяно-византийской образованности, которой в новом обществе отведено подчиненное положение. Выразителем перекроенной на западноевропейский манер светской культуры стал новый, «простой» язык, противостоящий старому языку церковных книг и ученого духовного сословия. «Простой» («русский обходительный») язык, объявленный понятным и общедоступным в противовес церк-слав., не был основан на разговорной речи, а сохранял преемственность с книжной традицией. «Простота» языка достигалась за счет отказа от всего специфически книжного, устаревшего и малоупотребительного. За пределами новой литературной нормы оказались многие лексические грецизмы, южнославянизмы, простые претериты, действительные причастия и вообще согласованные причастия в деепричастной функции, формы двойств.числа, оборот дательный самостоятельный и т.п., которые ранее определяли книжный характер текста и свидетельствовали об учености автора.
Эту особенность РЛЯ, никогда не порывавшего с традицией и вместе с тем отличавшегося сложным составом, очень тонко чувствовал Пушкин. В его творчестве впервые пришли в равновесие основные стихии русской литературной речи, которые были четко распределены по жанрам Ломоносовской теорией трех стилей и учением А.С. Шишкова или подвергались решительной переоценке и стеснительным ограничениям у раннего Тредиаковского, Карамзина и его последователей, стремившихся «совершенно уничтожить язык книжный».
В отличие от своих предшественников, «архаистов» и «новаторов», отвергавших в РЛЯ то книжное (церк-слав.), то разговорное, то западноевропейское начала, Пушкин отказался от критерия стилистической ровности текста как от искусственного ограничения художественной выразительности. Сочетаемость разных по происхождению и употреблению языковых элементов рассматривалась им как литературно-художественная, эстетическая проблема, а не как вопрос о чистоте языка. Пушкин объединил на принципиально новой основе разнородные языковые стихии: русскую во всем многообразии ее форм, церк-слав. и западноевропейскую. Тем самым он навсегда стер условные границы между тремя «штилями» 18 в., строго привязанными к литературным жанрам, и оставил в прошлом «нежный и разборчивый» язык сентименталистов.
В статье «О предисловии г-на Лемонте к переводу басен И.А. Крылова» (1825) Пушкин писал о сложном составе РЛЯ и его стилистическом составе. В возможности использования церковнославянизмов с художественно-эстетическими целями Пушкин видел несомненное преимущество русского языка перед другими западноевропейскими: «Как материал словесности, язык славяно-русский имеет неоспоримое превосходство пред всеми европейскими: судьба его была чрезвычайно счастлива. В 11 в. древний греческий язык вдруг открыл ему свой лексикон, сокровищницу гармонии, даровал ему законы обдуманной своей грамматики, свои прекрасные обороты, величественное течение речи; словом, усыновил его, избавя от медленных усовершенствований времени. Сам по себе уже звучный и выразительный, отселе заемлет он гибкость и првильность. Простонародное наречие необходимо должно было отделиться от книжного, но впоследствии они сблизились, и такова стихия, данная нам для сообщения наших мыслей».
Пушкин выступает как преобразователь русской литературной речи. Тот синтез разнородных элементов, который осуществляется в его творчестве, определяет стабилизацию литературного языка, столь бурно развивавшегося в XVIII-начале XIX вв. С Пушкина, в сущности, начинается тот литературный язык, который существует по сей день. Вся последующая его эволюция реализуется в основных своих чертах в рамках, заданных пушкинском синтезом. По сравнению с радикальными сдвигами всего предшествующего периода эта эволюция кажется малозначительной; во всяком случае она должна рассматриваться в совершенно другом - гораздо более мелком масштабе, чем те явления.
Русский читатель в принципе воспринимает произведения Пушкина как написанные на СРЛЯ: временная дистанция почти не ощущается. Иначе обстоит дело с предшествующей русской литературой, которая воспринимается в совершенно другой перспективе и предполагает определенную аккомодацию.
Роль А.С. Пушкина в истории русского литературного языка.
А.С. Пушкина можно считать родоначальником современного русского литературного языка. Он завершил длительную эволюцию литературного языка, дал его наиболее совершенные образцы (к XIX веку). В творчестве Пушкина нашёл наиболее полное выражение процесс демократизации РЛЯ, произошло гармоническое слияние всех жизнеспособных элементов живой народной речи с литературным языком. Самым важным в реформе Пушкина полагают <свободное сочетание и взаимопроникновение языковых единиц, прежде разобщённых:> (А.И Горшков), изменение состава и строя словесных рядов и приёмов их развёртывания.
Русский язык Пушкин оценивал как неисчерпаемо богатый, открывающий перед писателем неограниченные возможности его художественного использования.
Значение АСП как реформатора РЛЯ
1) АСП преобразил систему стилей РЛЯ, сложившуюся в 18 веке. На смену 3м стилям приходит единый, но многофункциональный ЛЯ, кот. мог использ. как в выс. поэзии, так и в деловых сферах.
2) АСП выработал новую стилистическую норму, в кот. важно не само средство, а сочетание средств. Для Пушкина выбор средства опр-ся авт. позицией и целесообразностью.
3) АСП выработал нов. синтаксис, в кот. важна сама организация текста.
4) АСП вывел прозу из-под влияния поэзии. Определил осн. тенденции развития РЛЯ, в частности – в орфоэпии и в грамматике. современный – совремённый ; уходит в архив
5) АСП бесконечно обогатил арсенал выразит. средств рус. худ. роечи ; создал современные нормы
6) АСП сумел примирить в тексте 2 начала: книжное и разговорное
ВЫВОДЫ: Пушкин навсегда стер в русском литературном языке условные границы между классическими тремя стилями. В его языке “впервые пришли в равновесие основные стихии русской речи”. Разрушив эту устарелую стилистическую систему, Пушкин создал и установил многообразие стилей в пределах единого национального литературного языка. Благодаря этому каждый пишущий на русском литературном языке получил возможность развивать и бесконечно варьировать свой индивидуально-творческий стиль, оставаясь в пределах единой литературной нормы.
studfiles.net
|
|
..:::Счетчики:::.. |
|
|
|
|
|
|
|
|