В общественном сознании в отношении дохристианской духовной культуры Руси бытует масса сказок и нелепостей — последствий как сознательного так и неосознанного исторического мифотворчества. Наше знание этого отрезка истории, как правило является смутной иллюстрацией к поэме А.С. Пушкина “Песнь о вещем Олеге”. В среднестатистическом сознании живут идолы, волхвы и кровавые человеческие жертвы.
РћРґРЅРѕР№В РёР· иллюстрации Рє тезису Рѕ историческом мифотворчестве является сам термин “язычник”, “язычество”. Р СѓСЃСЃРєРѕРµ, дохристианское понимание этого слова аналогично РїРѕ своему смыслу античному “варвар”, С‚.Рµ. представитель РґСЂСѓРіРѕРіРѕ народа (“языка”), РЅРµ СЂСѓСЃСЃРєРёР№. Р’ этой смысловой нагрузке слово “язычник” употребляется РІ тексте “Велесовой книги”, такое же значение слова проступает Рё РІ тексте СЂСѓСЃСЃРєРёС… летописей. Для крестителей Р СѓСЃРё, византийцев СЂСѓСЃСЃРєРёРµ зачастую были действительно представителями РґСЂСѓРіРѕРіРѕ народа, “варварами”, РІ СЂСѓСЃСЃРєРѕРј переводе — “язычниками”. Так произошла некоторая подмена понятий. Настоящими СЂСѓСЃСЃРєРёРјРё стали считаться крещеные, христиане, РІСЃРµ остальные РЅРµ получили права считаться СЂСѓСЃСЃРєРёРјРё Рё стали “язычниками”. Ртот РїРѕРґС…РѕРґ веками позднее зафиксировали славянофилы РёВ Р¤.Рњ. Достоевский, сказавший: “Православный — значит русский”. РСЃС…РѕРґСЏ РёР· вышесказанного применять термин “язычество” Рє СЂСѓСЃСЃРєРѕР№ РґСѓС…РѕРІРЅРѕР№ культуре, религии дохристианского периода некорректно. Более правильным будет употребление терминов “русская вера”, “русская культура”, СЂСѓСЃСЃРєРёР№ религиозный уклад Рё С‚.Рґ. (православие — вера РЅРµ русская, Р° обрусевшая).
Наиболее одиозным положением исторического мифа сих пор имеющем хождение в умах, является мнение о “варварском” характере древнеславянской религии, который, в частности, заключался таких фактах как человеческие жертвы богам. Удивительно, как такие “варвары” впоследствии могли обнаружить высокие образцы христианской духовности.
В тексте “Велесовой книги” явно указывается на недопустимость человеческих жертвоприношений. Наши предки знали о существовании такого обычая у других народов (в том числе у западных славян), но считали его недопустимым применительно к своим богам. Анализ русских летописей, выполненный С. Лесным также опровергают сложившееся мнение о наличии в религии восточных славян практики человеческих жертвоприношений.
“Считают, что восточные руссы практиковали человеческие жертвоприношения, и ссылаются на свидетельство летописи об убиении варяга-христианина, отказавшегося принести сына в жертву.
Наткнувшись РЅР° свидетельство “Влесовой книги”, что человеческие жертвы Сѓ древних СЂСѓСЃСЃРѕРІ РЅРµ совершались, что это ложь (“лужева ренщ”), что подобные жертвоприношения существуют Сѓ западных славян, — РјС‹ обратились Рє летописям. Рљ нашему изумлению, оказалось, что “Влесова книга” права: нет РЅРё малейших данных, что РґРѕ Владимира Великого РЅР° Р СѓСЃРё были РєСѓРјРёСЂС‹, человеческие жертвоприношения Рё С‚. Рґ. Рто было новшество, завезенное Владимиром РѕС‚ западных славян РІ СѓРіРѕРґСѓ дружине (оттуда), РЅР° которую РѕРЅ опирался. Просуществовало это РЅРµ более 10 лет Рё поэтому никак РЅРµ может быть приписано нашим предкам.” [1, СЃ.241]
Археологическими данными [8 СЃ.261-268] сложившееся мнение Рѕ человеческих жертвоприношениях также РЅРµ подтверждается. Первым летописцам было выгодно сформировать Рё закрепить РІ письменной традиции негативное впечатление РѕР± РёСЃРєРѕРЅРЅРѕР№ СЂСѓСЃСЃРєРѕР№ религии. Ртот факт был замечен еще РЎ.Рњ.Соловьевым [3, СЃ.63], который отмечал, что “… РЅР° иностранных писателей нравы славян производили благоприятное впечатление, РѕРЅРё отзываются Рѕ РЅРёС… СЃ похвалою; РІРѕРІСЃРµ РЅРµ так снисходителен Рє древним славянским нравам Рё обычаям наш начальный летописец, духовный христианский, который потому СЃ омерзением смотрел РЅР° РІСЃРµ, что напоминало Рѕ древнем язычестве”.
Миф, созданный летописцами, историками, церковными и светскими идеологами достаточно прочно укоренился в общественном сознании, несмотря на то, что он противоречил фактам которыми располагала историческая наука еще в прошлом веке. Учитывая бытующее мнение об отсутствии у славян письменности до принятия христианства многие делали вывод, что корни русской духовности — христианские, византийские. На мой взгляд этот вывод ошибочен. Русский народ очень плохо воспринимает нововведения, идущие вразрез с традицией, но если все же таковые удается утвердить, он переделывает их на свой лад, иногда изменяя до неузнаваемости, восстанавливая таким образом традицию. Ничего, как известно не берется ниоткуда и не исчезает в никуда[3]. Традиции русской духовности христианского периода не могли вырасти на пустом месте или быть заимствованы из античной, греческой христианской, героической скандинавской или любой другой культуры. Они выросли здесь, на нашей русской почве, их несомненные истоки в дохристианской русской духовной культуре. После тысячелетнего господства христианства на Руси пора отрешиться от (продолжающейся и по сей день[4] !) борьбы христианства с “язычеством” и оценить ситуацию трезвым взглядом.
РџРѕ мнению РЎ.Лесного, Сѓ нас нет оснований стыдиться веры наших предков. “Рто была сильная, внутренне крепко скроенная религия, высокая, красивая, Р° потому представлявшая для христианства страшного противника. Прежде всего РІ ее основных положениях было РјРЅРѕРіРѕ сходства СЃ христианством: единобожие (Р° РЅРµ политеизм, как принято думать!), вера РІ бессмертие души, РІ загробную жизнь Рё С‚. Рґ.” [1, СЃ. 240] РДЕЯ БОГА. РЎР’РЇР—Р¬ РЎ ВЕДРЧЕСКОЙ РўР РђР”РР¦РЕЙ. РњРЅРѕРіРёРµ исследователи РІРѕРїСЂРѕСЃР° отмечают РІ славянском язычестве наследие древнеарийской РґСѓС…РѕРІРЅРѕР№ культуры, СЃРІСЏР·СЊ СЃ ведической традицией. Так РЎ.Рњ. Соловьев считает, что “Религия восточных славян поразительно СЃС…РѕРґРЅР° СЃ первоначальною религиею арийских племен: РѕРЅР° состояла РІ поклонении физическим божествам, явлениям РїСЂРёСЂРѕРґС‹ Рё душам усопших, родовым, домашним гениям...” [3, СЃ ] Р®.Рџ. Миролюбов РїРѕ существу РЅРµ разделяет ведизм Рё язычество, РѕРЅ считает РѕРґРЅРѕ продолжением Рё развитием РґСЂСѓРіРѕРіРѕ. Отличительными чертами древнерусского религиозного уклада, РїРѕ мнению Миролюбова, РІРѕ РјРЅРѕРіРѕРј роднящими его СЃ ведической традицией, являются его поэтичность, понимание Бога, как Отца, Друга, Пращура.
“… весь религиозный уклад славян был глубоко поэтическим, основанным РЅР° понимании Бога как Отца Рё Друга, источник красоты, всяческого Совершенства. Как древние ведийцы, славяне были внуками Дажьбога (ведийцы были детьми РРЅРґСЂС‹), Рё потому Бог для РЅРёС… был РЅРµ доктринально-схоластической фигурой, РЅРµ догматизированным законодателем, Р° СЃРІРѕРёРј, близким Дедом Вселенной. РћРЅРё его любили Рё поклонялись ему, любя, РЅРѕ РЅРµ страшась.” [2, СЃ.156]
“Молитвы были овеяны тихой поэзией Рё музыкой, РІ которых выражаВлась любовь Рє Богу, Отцу Рё Пращуру, которого РЅРµ боялись, Р° чтили, как своего Предка, потому что РѕС‚ “Сворожия всепойде”. Семиты должны были входить РІ СЃРѕСЋР· СЃ Богом, Р° славяне РѕР± этом даже Рё РЅРµ думали, так как РѕРЅ был РёС… Отцом. РћРЅРё себя всегда рассматривали как “Сварожьих Детей” или как “Внуков Дажьбожьих”.” [2, СЃ.130]
“Ртой РїРѕСЌР·РёРё неоткуда было взяться, если Р±С‹ РѕРЅР° РЅРµ шла РёР· Вед.
… в ведизме Бога принимали как красоту и источник красоты, а не как сухого законодателя. Естественно, что славяне, идущие по прямой линии от ведизма, сохранили в своей религии поэтическое представление о Боге.” [2, с.129]
Понимание древней СЂСѓСЃСЃРєРѕР№ религии как банального политеизма является ошибочным. Основанием для такого толкования обычно служит то, что летописи Рё фольклорная традиция РіРѕРІРѕСЂСЏС‚ Рѕ нескольких богах Рё называют РёС… имена: Перун, Дажьбог, Велес, РЇСЂРѕ (Ярила), Ладо, Коляда, Купала. РќР° самом деле, вывод Рѕ политеизме — результат понимания религиозной идеи РЅР° СѓСЂРѕРІРЅРµ обыденного сознания. Рмена Р±РѕРіРѕРІ — отражение идеи Единого Бога, существующего Рё проявляющегося РІРѕ множестве СЃРІРѕРёС… ипостасей.
“Наличие РґСЂСѓРіРёС… Р±РѕРіРѕРІ Рё божков нисколько РЅРµ нарушайте принципа монотеистичности. Как РІ христианстве РєСЂРѕРјРµ Творца признаются Богоматерь, апостолы, святые, ангелы Рё С‚. Рґ., так Рё Сѓ древних СЂСѓСЃСЃРѕРІ имелись второстепенные Р±РѕРіРё Рё божки, отражавшие многообразие СЃРёР» РІ РїСЂРёСЂРѕРґРµ. РќРѕ над всеми РёРјРё господствовала единая всемогущая сила — Бог. Любопытно, что идея троицы, родившаяся РІ недрах арийских народов, была СЏСЃРЅРѕ выражена Рё здесь. Бог также назывался Триглав. Рто было триединство. Триглав РІРѕРІСЃРµ РЅРµ был, как это неверно представляют, отдельным, особым Р±РѕРіРѕРј СЃ тремя головами. Рто был единый Бог, РЅРѕ РІ трех лицах. Рменно — Сварог, Перун Рё Световид. Последние РґРІР° были порождением Сварога. Рмелась своего СЂРѕРґР° аналогия СЃ христианством (“Бог един, РЅРѕ троичен РІ лицах”). Вместо “Троицы” употреблялось слово “Триглав”.
Вместе СЃ тем религия древних СЂСѓСЃСЃРѕРІ была Рё пантеистична: РѕРЅРё РЅРµ отделяли Р±РѕРіРѕРІ РѕС‚ СЃРёР» РїСЂРёСЂРѕРґС‹. РћРЅРё поклонялись всем силам РїСЂРёСЂРѕРґС‹ — большим, средним Рё малым (подробности дальше). Всякая сила была для РЅРёС… проявлением Р±РѕРіР°. Бог был для РЅРёС… РІСЃСЋРґСѓ: свет, тепло, молния, дождь, СЂРѕРґРЅРёРє, река, ветер, РґСѓР±, давший РёРј пищу, плодородие земли Рё С‚.Рґ.— • РІСЃРµ это, большое Рё малое, двигавшее жизнь, было проявлением Р±РѕРіР°, Р° одновременно Рё самим Р±РѕРіРѕРј. Р СѓСЃСЃС‹ жили РІ РїСЂРёСЂРѕРґРµ, считали себя ее частью Рё, так сказать, растворялись РІ ней. Рто была солнечная, живая, реалистическая религия.” [1, СЃ.242]
“… если был Прабог, Сварог, то другие были при нем Прибо-гами, т.е. как бы его помощниками, и они Творцами не были, Творцом всего был лишь Сварог.
Сварог, проявлявшийся РІ свете Рё тепле, был Даждь-Богом, Огнебогом (РђРіРЅРё), РҐРѕСЂРѕСЃРѕРј, РІ РѕРіРЅРµ Рё РІРѕРґРµ (Дождь-Молния) — Перуном-Тучей, РІ РІРѕР·ВРґСѓС…Рµ РѕРЅ был Стрибогом, живящий травы РѕРЅ именовался Ладо, проявление его РІ вешнем Солнце было Ярилой, РЇСЂСЊСЋ, летнее Солнце — Купалой, Даждь-Богом (урожай) Рё С‚.Рґ. Таким образом СЏСЃРЅРѕ, что Прибеги были лишь РїСЂРё Боге”. [2, СЃ.128]
“Перун-РРЅРґСЂР° был самым могущественным РІ глазах наших предков Рё ему РѕРЅРё молились (молонья), Р° само его явление РІ туче, РіСЂРѕРјРµ Рё Р±СѓСЂРµ было как Р±С‹ таинством омовления (молонь, молынь). Дождь, ливший СЃ неба, был как Р±С‹ таинством омовления РїСЂРёР±РѕРіР° Паруна-РРЅРґСЂС‹ (Божественный РџРѕС‚, сброшенный СЃ вехтем РёР· Небесной мовницы Сварогом или его РїСЂРёР±Рѕ-РіРѕРј Перуном-РРЅРґСЂРѕР№). Светами Разными вспыхивали его Небесные РћРіРЅРё (РђРіРЅРё). Перун-Паруна РЅРµ Пуруша ли? Пуруша РїРѕ свойствам ипостаси, РёР±Рѕ РІСЃРµ тот же Бог-Солнце. Его молонья блещет как лучи Солнца РёР· РўСѓС‡.
РџСЂРёСЃРЅРё “всегда, Рё РЅРµ Рё присно”, РРЅРґСЂР°-Паруна, Пуруша, Перун был заместителем Деда Вселенной РЅР° Земле Рё Небе. РЎ РќРёРј были Дажьбог Рё Мокошь, Мокша, Кострома-Р±РѕРіРёРЅСЏ, Сварожичи. РќРѕ Рё те кудесники, что жили РІ Бозе, тоже становились Сварожичами, Сваржичами, как Рё Питрис СЃ Адитиас. Растворялись РІ Рсвароге”. [2, СЃ.132]
 “В противоположность грекам Рё римлянам древние СЂСѓСЃСЃС‹ мало персонифицировали СЃРІРѕРёС… Р±РѕРіРѕРІ. РћРЅРё РЅРµ переносили РЅР° РЅРёС… СЃРІРѕРёС… человеческих черт, РЅРµ делали РёР· РЅРёС… просто сверхчеловеков, как это рисовалось грекам Рё римлянам. Боги РёС… РЅРµ женились, РЅРµ имели детей, РЅРµ пировали, РЅРµ бились Рё С‚. Рґ. Божества были скорее символами явлений РїСЂРёСЂРѕРґС‹ (довольно расплывчатыми, кстати). Человеческого РІ РЅРёС… было мало. Отсюда вытекала особая черта религии восточных СЂСѓСЃСЃРѕРІ: РѕРЅРё РЅРµ создавали РєСѓРјРёСЂРѕРІ, как это делали западные СЂСѓСЃСЃС‹. РћРЅРё РЅРµ старались воображать Р±РѕРіРѕРІ РІРѕ плоти, РІ материи. РћРЅРё были крайне далеки РѕС‚ РіСЂСѓР±РѕРіРѕ язычества, которое мазало СЃРІРѕРёРј РєСѓВмирам РіСѓР±С‹, подразумевая РїРѕРґ этим кормление последних пищей, Рё С‚. Рґ. Р’ СЃРІСЏР·Рё СЃ этим понятно, что РІ пантеоне Р±РѕРіРѕРІ древних СЂСѓСЃСЃРѕРІ РІРѕРІСЃРµ отсутствуют Р±РѕРіРёРЅРё. Понятие пола как-то РЅРµ касается РёС… религии.
Древний русс (восточный) видел в своих богах главным образом силы, влиявшие на человека тем или иным образом: силы добрые и злые. Человеческое в этих силах было то, что они понимали древних руссов. Природа для руссов была полна сил-богов, и они непосредственно с ними общались. Они не устраивали особых мест для молитв — они просто молились тому, что было перед ними. Если деревья (напр., старые дубы) являлись центрами, возле которых совершались религиозные обряды, то это не означало, что руссы поклоняются ему. Поклонялись той силе, которая создала этот дуб. Религия древних руссов была религией радости, восхищения перед силой и красотой природы”. [1, с.243]
“Начнем СЃ критики современной идентификации РІ мифологии. РћРЅР° страдает материалистически односторонней неубедительностью: если, так сказать, РІ некотором смысле можно поставить знак равенства, весьма относительного РїСЂРё этом, между Зевсом Рё Сварогом, то, конечно, РѕРЅРё неидентичны РІ себе, Р° лишь приблизительно напоминают РґСЂСѓРі РґСЂСѓРіР°! Еще меньше напоминает Зевса идея Бога-Отца Библии. Между тем, то, что РјС‹ знаем РёР· язычества Рѕ главном Боге славян, отличается РІ РѕСЃРЅРѕРІРµ РѕС‚ идеи Бога-Отца Библии. Славяне считали Рсварога-Сварога, Ршвару, РЅРµ только Богом-Отцом, РЅРѕ Рё Дедом, Пращуром самих людей. Р’ этом основная разница СЃ Зевсом, Зевс людей сотворил, Р° Сварог РїРѕСЂРѕРґРёР». Так, греки считали, что РѕРЅРё — дело СЂСѓРє Зевса, Р° славяне — что РѕРЅРё его Р’РЅСѓРєРё! Греческий Зевс — Отец Богов Рё сам РІСЂРѕРґРµ отца людей, РЅРѕ РЅРµ отец, между тем, как Сварог — Дедо, Пращур, Щур Рё РЎРЅРѕРї, РќРёРІРѕ, или же Вениво, Р РѕРґ-Рожанич, как Зерно является рожденным, РЅРѕ Рё рождающим. Зерно — РѕРґРЅРѕ РёР· названий Рсварога: “My Р±Рѕ бящет Р—СЂРЅРѕ, СЏРєРѕ есь Зрну”, то есть “Зерно Ему является тем же, чем РћРЅ — Зерну” (Р РѕРґ-Рожаниц, Рожанич). Антропоморфический греческий пантеон РЅРµ совпадает СЃРѕ славянским РЎРѕРЅРјРѕРј Богов. Само слово “Сонм” есть “Суна-РЎСѓСЂРёСЏ-Сунце”. Рто Божества, стоящие Р·Р° Солнцем, РІ нем находящиеся или РёРј управляющие. Таким образом СЏСЃРЅРѕ, что Зевс Рё Сварог различны РїРѕ своему содержанию Рё РЅР° самом деле выражает СЃРѕР±РѕР№ Рсварог — СЃСѓРјРјСѓ принципов-атрибутов.”[2, СЃ.292]   продолжение --PAGE_BREAK--РЕЛРР“РРћР—РќРћР• РњРРОВОЗЗРЕНРР• ДРЕВНРРҐ СЛАВЯН. Основные категории мировоззрения древних славян РЎ.Лесной характеризует следующим образом.
“Древние СЂСѓСЃСЃС‹ принимали три основные субстанции РјРёСЂР°: РЇРІСЊ, Навь Рё Правь. “Явь” — это видимый, материальный, реальный РјРёСЂ. “Навь” — РјРёСЂ нематериальный, потусторонний, РјРёСЂ мертвецов. “Правь” — это истина или законы Сварога, управляющие всем РјРёСЂРѕРј, С‚. Рµ. РІ первую очередь РЇРІСЊСЋ. После смерти душа человека, покидая РЇРІСЊ, переходила РІ РјРёСЂ невидимый — Навь. Некоторое время РѕРЅР° странствовала, РїРѕРєР° РЅРµ достигала РСЂРёСЏ, или Рая, РіРґРµ жил Сварог, сварожичи Рё предки СЂСѓСЃСЃРѕРІ. Душа может явиться РёР· Нави, РіРґРµ РѕРЅР° пребывает РІ некотором состоянии СЃРЅР°, опять РІ РЇРІСЊ, РЅРѕ лишь РїРѕ тому пути, РїРѕ которому РѕРЅР° вышла РёР· РЇРІРё РІ Навь. Ртим объясняется древний обычай, согласно которому, тело РїРѕРєРѕР№РЅРёРєР° выносилось РёР· РґРѕРјСѓ РЅРµ через двери, Р° через пролом РІ стене, затем его немедленно заделывали. Душа РЅРµ могла вернуться РІ РґРѕРј Рё беспокоить живых людей, РёР±Рѕ через стену проникнуть РЅРµ могла, Р° через двери Рё РѕРєРЅР° был уже РЅРµ тот путь, каким РѕРЅР° вышла. Вера эта настолько была сильна, что тело Владимира Великого, несмотря РЅР° то, что РѕРЅ был христианин Рё окружение его крещено, РІСЃРµ же было вынесено через пролом РІ стене.
Понятия ада не существовало. Понятие Нави дожило до современности, хотя и утратило черты ясности. Мы знаем “Навий день”, т. е. день покойников, который отмечался еще в минувшем столетии в крестьянстве. Знаем “навьи чары”, т. е. наваждение. Но теперь это лишь пустая оболочка слов без содержания (оно утратилось)”.[1, с.241-242]
С понятиями Правь, Явь и Навь непосредственно связано представление древних славян о душе человека и загробной жизни. Ю.П. Миролюбов считает, что “учение же о Прави, Яви и Нави резко отличает наивное веропредставление древних греков от стройного представления славян, родственного Ведическому и параллельного позднейшему браманическому.” [2, с.292]
“Славяне верили в “тот свет” приблизительно как в Рай, Ад и Чистилище, но в то же время понятие об Аде у них было более расплывчатым, так как Бог, по их пониманию, был добрым и за грехи не наказывал, а наказание шло от самого греха, как огонь идет от искры, а свет идет от костра. Таким образом “Тот свет” был не только Рай, где Лазурное Царство принимало праведных людей, но был и Сер-Свет, а за ними Черный Свет, где Черное Солнце. Морило и Могила посылают в Белый свет, т.е. в Явь, где живут люди, своих детей — Морилок (Морлоки), которые морят людей болезнями, а дочь их Мара (Морена, или Мора), умерщвляя их, бросает их в Мертвое Царство, в Навь, Невь, и в этой Нави “живут” все, кто стал Навьем. Навь-Человек — мертвый человек.” [2, с.177]
“… грешные люди шли РЅРµ РІ РђРґ, РіРґРµ мучения, Р° РІ Навь, РіРґРµ особых мучений РЅРµ было, РЅРѕ РЅРµ было Рё настоящего существования. Ртак, язычество РЅРµ страшило людей наказанием. Р’РѕС‚ откуда Рё Р±РѕСЏР·РЅСЊ представителей христианской церкви затрагивать языческие темы. Сравнение оказалось Р±С‹ РІ этом РІРѕРїСЂРѕСЃРµ загробия для христианства невыгодным.” [2, СЃ.124]
“… уход умерших “на Тот Свет”, “откуда не приходят вена венить”, не был уходом в Ад, а в Навь, и все, бывшее в Нави, именовалось Навье.
РЇРІСЊ, или жизнь, текла РїРѕ законам Кола Коляды. Р’ Нави такого течения РЅРµ было. Там Р–РёР·РЅСЊ стояла. Движением РѕРЅР° становилась лишь РІ РСЂРёРё-Рае, РіРґРµ “души РіРѕСЂСЏС‚ Солнцами” (“Риг-Веда”).”. [2, СЃ. 125]
Для древнерусской духовной культуры не характерно учение о равнозначности добра и зла.
“… Предки наши считали, что РѕРЅРё РЅР° стороне РґРѕР±СЂР° Рё что РёС… Боги — добрые Боги. Рћ наказанье Божьем РЅРёРіРґРµ, РЅРё РІ какой легенде или РѕР±СЂСЏРґРµ РЅРµ говорится. Говорится лишь, что “Бог отступился РѕС‚ него”. Ртого достаточно. Рто самое большое несчастье, которое может постигнуть Язычника, Сѓ которого Бог — Рсварог, Пращур. Перун или Дажьбо является РІ образе простого человека РЅР° РўСЂРёР·РЅРµ или РЅР° Колядино Свято. РЈ Славян нет слепого рабского преклонения Божествам. РћРЅРё Рє РЅРёРј обращаются как Рє РґСЂСѓР·СЊСЏРј. Также Рё ведийцы считают, что РРЅРґСЂР° РёС… сильный РґСЂСѓРі РІ Небе. РћРЅ РёС… Небесный Защитник, которого РѕРЅРё призывают РІ беде Рё несчастье.
Мовление-таинство РІ бане есть та магическая операция, РїСЂРё помощи которой человек РІС…РѕРґРёС‚ РІ общение СЃ Богом Рсварогом через посредство Купалы. Р–РёР·РЅСЊ РїРѕ Божеству, общение СЃ Богом — РІРѕС‚ главная цель славянина, любующегося РїСЂРёСЂРѕРґРѕР№ Рё ее красками. Описание наказаний Божьих отсутствует полностью РІ Ведах, Рё если временами Рё случается, то лишь РјРёРјРѕС…РѕРґРѕРј Рё РЅРµ как система. Р’ семитическом вероучении Библии наказание — РѕРґРЅР° РёР· главных тем. РќРѕ СЃСѓРјРјР° наказаний — греховность человека, Р° затем его духовная гибель, Рё, следовательно, необходимость спасения. Р’ ведизме спасения РЅРµ надо. РћРЅРѕ РІ общении СЃ Богом, который является РёС… Родоначальником; Чуром Рё Пращуром. Человек спасен уже тем, что РѕРЅ РїСЂРѕРёСЃС…РѕРґРёС‚ РѕС‚ Бога. РћРЅ — Дажьбожий Р’РЅСѓРє.” [2, СЃ. 189]
Добро в древнеславянской традиции персонифицируется Белобогом, Зло — Чернобогом. Анализуруя этот вопрос Ю.П. Миролюбов использует широкие параллели с древнеарийской религией.
“Тьма отступает перед светом. Чернобог уступает в борьбе Белобогу. Победа всегда на стороне Добра. В Зенд-Авесте ни добро, ни зло до конца не побеждают. В этом отличие славянского язычества от религии персов.
РРЅРґСЂР° поражает отвратительного монстра — чудовище Тваштри. РўСЊРјР° РІ ее персонификации становится злым Богом, убитым Всемогущим (“Р.Р’.”, разд. 1, чт. VI, Рі. VI, РІ. X, С‚. 1, стр. 164).
РЈ славян Белобог РЅРµ убивает Черно6РѕРіР°, РѕРЅ его лишь осиливает. Затем Чернобог, отдохнув РѕС‚ поражения, РїСЂРё помощи Тамо-Лихо, РўСЊРјС‹ Рё злых воинств, СЃРЅРѕРІР° коварно нападает сзади РЅР° Белобога, РЅРѕ Перун, БеВлес, Дажьбо, Стрибог, Вышний, Коляда, Ярила, РҐРѕСЂРѕСЃ летят ему РЅР° РїРѕВмощь, Рё Р—РёРјР°, время РЎРёРІРѕРіРѕ, СѓС…РѕРґРёС‚ Рё наступает Весна. Таким Колом (циклом) течет РЇРІСЊ РїРѕ Прави, Рё Чернобог РЅРµ может увлечь Белобога-Святовида РІ Навь. Над РЅРёРј есть Сварог, Дед Вселенной, который этого РЅРµ допускает. Таким образом Сварог регулирует смену Времян Языческого Кола Рё является той точкой, РІРѕРєСЂСѓРі которой РѕРЅРѕ вращается. Так же действует Рё РРЅРґСЂР° (“Р.Р’.”, разд. Ill, чт. Ill, Рі. VIII, РІ. IV, С‚. II, стр. 69): “Вот является Заря; РѕРЅР° уничтожает тьму РѕРЅР° РїСЂРёС…РѕРґРёС‚ РёР· края Неба, РѕРЅР° РёС… (тени) убивает Рё превращает РІ прах”. Таким образом то, чего РЅРµ хватает нам РІ понимании язычества, РјС‹ можем найти РІ ведизме, РіРґРµ Бог делает то же самое. РРЅРґСЂР° тоже всегда побеждает зло.
Рай-Дуга, Радуга, Перунов Мост в Сварге, возникает после победы Белобога-Святовида над Чернобогом. По нему, по Мосту, сходят все Боги на землю, и тогда начинается тепло, и приходит Яро. Тогда “Родичи в могилках просыпаются и потягиваются от долгого сна”.[2, c. 184]
В мире, где идет постоянная борьба этих двух полюсов религиозная идея чужда пассивности, она требует от человека действия, действия, увеличивающего силу Добра. Анализируя проблему понимания Добра и Зла у славян Ю.П.Миролюбов приводит южнорусскую легенду о Беляке и Черняке.
“Человек, живя РЅР° свете, находился РїРѕРґ непрерывным Рё неусыпным наблюдением РґРІСѓС… Братьев-Близнецов: Черняка Рё Беляка. РћРґРёРЅ РёР· РЅРёС… РІРѕ всем черном, СЃ белыми заплатами РЅР° одежде. Другой РІРѕ всем белом, СЃ черными заплатами. РћР±Р° РѕРЅРё РёРґСѓС‚ неотступно Р·Р° человеком. РљСѓРґР° РѕРЅ, туда Рё Братья. Р’СЃСЏ жизнь человека РїСЂРѕС…РѕРґРёС‚ РЅР° РёС… глазах. Ртак как человек склонен Рє чрезмерности как РІ РґРѕР±СЂРµ, так Рё РІРѕ зле, то Рё наблюдение братьев сводится Рє регистрации поступков человека. РРґСѓС‚ РѕРЅРё, каждый СЃРѕ своей РєРЅРёРіРѕР№, записывая РІ нее РІСЃРµ поступки, независимо РѕС‚ того, покаялся ли человек РІ СЃРІРѕРёС… грехах или нет. Если покаялся, запись выцветает, РѕРЅР° еле РІРёРґРЅР°, РЅРѕ Рё РІ этом случае РѕРЅР° РІСЃРµ же сохраняется, чтобы Бог “мог видеть Правду”, иначе покаявшийся, РЅРѕ живший преступно РЅР° земле человек РјРѕРі Р±С‹ явиться как праведник. Последний живет, РЅРµ делая Зла, Р° кающийся живет, это Зло делая. Между тем, если Р±С‹ тень записи его поступков РЅРµ была сохранена, то РѕРЅРё были Р±С‹ РѕР±Р° РЅР° РѕРґРЅРѕРј СѓСЂРѕРІРЅРµ.
Ртак, человек живет РїРѕРґ наблюдением Братьев-Близнецов Рё РІ РѕРґРёРЅ день, который будет последним РІ его жизни, РѕР±Р° РѕРЅРё одновременно направятся Рє нему СЃРѕ словами: “Ну, человече добрый, РїРѕСЂР°. РРґРё Р·Р° нами!” Рчеловек, СЃРєРѕСЂР±СЏ Рѕ конце своей жизни, грустно идет Р·Р° РЅРёРјРё. Р–РёР·РЅСЊ его кончена. РћРЅ СЃРєРѕСЂР±РёС‚, если РЅРµ успел покаяться или РЅРµ успел сделать какого-либо дела. РўРѕРіРґР° Беляк РіРѕРІРѕСЂРёС‚: “Делать нечего. Сын твой докончит дело!” Рђ Черняк добавляет: “Рему тоже РЅРµ РІСЃРµ удается доделать!” РћРЅРё РёРґСѓС‚ РІСЃРµ трое Рє Синей Меже, что РЅР° краю земли, Рє горизонту, “за которым — Рай”. Там человек является впервые Рё, если его РЅРµ РїСЂРёРјСѓС‚, идет назад Рё тогда идет РІ своего СЂРѕРґР° чистилище, или РђРґ, сообразно своей жизни. РќРѕ Братья-Близнецы Рё здесь РЅРµ оставляют его: если РѕРЅ РІ чистилище, РѕРЅРё ему непрерывно читают СЃРІРѕРё записи. РћРґРёРЅ читает РІСЃРµ добрые поступки, РґСЂСѓРіРѕР№ — РІСЃРµ злые. РћРґРёРЅ РіРѕРІРѕСЂРёС‚: “В день РџРѕРєСЂРѕРІР° ты пошел РІ церковь”. Рђ РґСЂСѓРіРѕР№: “Но слушал службу Божью плохо, думал Рѕ домашних делах!” Другой скажет: “Но, РєРѕРіРґР° служба кончилась, ты перекрестился Рё подошел Рє кресту”. Рђ Черняк скажет: “Р, выходя РёР· церкви, РІ ту же минуту забыл, что был перед Богом, Рё пошел РІРѕРґРєСѓ пить СЃ РґСЂСѓР·СЊСЏРјРё!” Беляк скажет: “Но, даже выпив, никакого РґСЂСѓРіРѕРіРѕ зла РЅРµ сделал”. Рђ Черняк возразит: “Но Рё РґРѕР±СЂР° тоже никакого РЅРµ сделал”. Ртак, день Р·Р° днем, РІСЃСЋ жизнь прочтут. Ртогда человек сам СѓРІРёРґРёС‚, РєСѓРґР° ему идти: РІ Рай или РІ РђРґ, или РЅРё туда, РЅРё СЃСЋРґР°. Р РЎСѓРґ Божий будет только санкцией того, что человек сам увидел. Таким образом, Бог только подтверждает то, что человек сам Рѕ себе решил.
В этой легенде сказано еще, что иногда Бог, если человек себя слишком строго осудил сам, может сказать, что милует его!” [2, с.227]
Белобог и Чернобог, некогда чрезвычайно могущественные, дожили, смешавшись с христианской традицией до начала XX века в качестве свидетеле, которым известно все. Анализируя легенду, Миролюбов делает вывод о ее дохристианском происхождении.
“… она несколько расходится с чисто христианским взглядом на Суд Божий. Христианин оставляет все на Волю Бога, тогда как в этом мифе, в котором дуалистичность выступает вполне ясно, роль Судьи выполняет сам человек. Тем не менее, Бог следит за правильностью решения и может вмешаться, милуя грешника.
Двойственность этого мифа РїСЂРёРІРѕРґРёС‚ нас Рє языческому верованию РІ Белобога Рё Чернобога. Р’РЅРµ РІСЃСЏРєРѕРіРѕ сомнения, Беляк Рё Черняк именно РѕРЅРё. Однако, понятие РѕР± этих Божествах древности сильно изменилось. Р’ мифе отводится большая роль совести, которая понимается почти как христианская. РР±Рѕ если РІ христианстве роль РЎСѓРґСЊРё оставляется Богу, то роль совести почти идентична СЃ Гласом Бога. Ведически это — “искра РРЅРґСЂС‹-РђРіРЅРё-Варуны-Сомы” РІ человеке. Христиански это — весы Добра Рё Зла, РЅР° которых человек сам взвешивает СЃРІРѕРё поступки Рё наделен, таким образом, СЃРІРѕР±РѕРґРЅРѕР№ волей.
… РЎ РґСЂСѓРіРѕР№ стороны, если РІ язычестве Божества РІРёРґСЏС‚ жизнь человека, РѕРЅРё ему РЅРµ ставят РІ упрек его поведения, РёР±Рѕ достаточно очищения, РѕРјРѕРІРµВРЅРёСЏ Рё самопокаяния, чтобы Боги простили Рё забыли плохие поступки челоВвека. Р’ анновской легенде-мифе прощение есть, РЅРѕ забвения поступков нет. Таким образом, близнецы ничего РЅРµ забывают. РћРЅРё регистрируют РІСЃРµ. Рчеловеку тоже ничего РЅРµ остается РґСЂСѓРіРѕРіРѕ, как принимать РІСЃРµ СЃРІРѕРё грехи, даже прощенные, Р·Р° РѕРґРёРЅ общий грех, могущий перетянуть чашку Весов РІ ту или РґСЂСѓРіСѓСЋ сторону. Люди же, РЅРµ попавшие РЅРё туда, РЅРё СЃСЋРґР°, остаются между Раем Рё РђРґРѕРј так долго, РїРѕРєР° Бог, испытав РёС… временем, РЅРµ решает Сам, РєСѓРґР° РёРј идти. Нами это Рё отмечено, как своего СЂРѕРґР° “чистилище”, РЅРѕ это “чистилище”, конечно, совершенно РЅРµ похоже РЅР° католическое.” [2, СЃ.227]   продолжение --PAGE_BREAK--
www.ronl.ru
Оглавление.
Введение.
Становление христианства: война с пантеоном.
Христианизация Руси.
Языческие образы христианского мира.
В качестве заключения: христианство и язычество сегодня.
Список использованной литературы.
Введение.
Христианство РЅР° сегодняшний день – РѕРґРЅР° РёР· самых распространенных мировых религий, Рє христианским странам можно отнести большую часть Европы, Р РѕСЃСЃРёСЋ, Новый Свет. Рстория большинства европейских стран неразрывно связана СЃ христианством, так как само образование этих государств РІРѕ РјРЅРѕРіРѕРј являлось следствием христианизации.
Христианские представления Р·Р° последние РґРІР° тысячелетия стали культурной РѕСЃРЅРѕРІРѕР№ развития РјРЅРѕРіРёС… стран, так, например, культуру Р РѕСЃСЃРёРё невозможно представить без христианства. Рдеи христианства проникли РІ литературу, театр, архитектуру Рё живопись, скульптуру Рё народное творчество.
Рсторически сложилось так, что христианство стало РЅРµ коренной религией большинства народов, РіРґРµ-то РѕРЅРѕ вытеснило прежние религиозные представления, РіРґРµ-то ужилось, синкретзировалось СЃ РЅРёРјРё. Нередки сегодня наложения христианских идей РЅР° языческие обрядовые традиции.
Рменно язычество РІ большинстве случаев предшествовало христианству, РіРґРµ РІ форме сложно организованного пантеона Р±РѕРіРѕРІ, как РІ античном РјРёСЂРµ, РіРґРµ РІ РІРёРґРµ РѕР±СЂСЏРґРѕРІРѕРіРѕ поклонения многочисленным духам Рё полубогам. Христианство постепенно стало главенствующей религией, РЅРѕ народ сохранил РІ памяти СЃРІРѕРё прежние страхи, СЃРІРѕРёС… прежних РєСѓРјРёСЂРѕРІ Рё Р±РѕРіРѕРІ. Где РѕРЅРё сегодня? Как РѕРЅРё проявились РІ культуре? Находят ли лазейки РІ народное сознание? РћР± этом пойдет речь РІ данной работе.
Становление христианства: война с пантеоном.
Наиболее серьезным препятствием, которое встретила экспансия христианства, оказались античные (Древнегреческие и Древнеримские) пантеоны богов. Некоторые исследователи отмечают, что ''только начавшийся распад античной культуры позволил так легко христианской диалектической триаде свергнуть богов с Олимпа''.1 Более того, нередко отмечается, что во многом сыграла роль схожесть христианской троицы с античной:
Дух (ум) – определенность единого. Некоторое бытие, в котором мыслящее и мыслимое – одно и то же.
Душа, которая существует через противопоставление себя телу. Рто двигатель РєРѕСЃРјРѕСЃР°, мышление, которое разворачивается РІРѕ времени.
Космос – воплощение единства трех ипостасей в их наиболее совершенном виде; под космосом часто понималось человеческое тело, ''созданное по образу и подобию''.
Ртак, язычество РїРѕРґ напором христианства сдает СЃРІРѕРё позиции. Прекрасно этот триумф христианства характеризует христианская история РѕР± РѕРґРЅРѕРј РёР· мучеников-апостолов, пред которым упали РЅРёС† античные идолы, как только РѕРЅ вошел РІ святилище. Реальным выражением этого триумфа стало закрытие РІ 529 РіРѕРґСѓ Платоновской академии.
В искусстве неожиданный всплеск интереса к героям-титанам; и действительно, как схожи образы Христа, давшего людям осознание истины и образ Прометея, принесшего им огонь.
Христианство противопоставило себя всему пантеону, взяло РЅР° себя РІСЃРµ задачи, которые прежде решал цельный, сложно организованный СЃРѕРЅРј Р±РѕРіРѕРІ. Культурный шок, который неизбежно следовал Р·Р° крушением многовековых представлений, стал РѕРґРЅРѕР№ РёР· причин ввергших Европу РІРѕ тьму средневековья. ''Рто была месть прежде всесильных РєСѓРјРёСЂРѕРІ''.2
Христианизация Руси.
Более сложной оказалась ситуация в Древней Руси. Языческая культура не была не грани развала, напротив, были серьезные попытки объединить русские земли под эгидой языческого пантеона. Проблема состояла лишь в определении пантеона и его иерархии.
Христианизация Руси была событием не объективным, но выгодным исторически: князь Владимир решил принять христианство и жениться на византийской царевне Анне – ход чисто политический. Прежде князь Владимир предпринимал попытки создать пантеон, в котором были бы представлены божества разных земель. Позже сложный выбор между исламом, иудаизмом, католицизмом и православием был определен в пользу православия.
Процесс обрусения византийского стиля, его стремительность, позволяет предполагать, что у восточных славян уже была достаточно развитая культура. Причиной победы христианства могла стать прежде всего объективная необходимость объединения славянорусов: христианство же давало такую возможность.
С приходом христианства все языческие обряды стали преследоваться как греховные. Однако вытравить вековые обычаи, вошедшие в плоть и кровь, оказалось невозможно. Ртогда церковь как бы ''окрестила'' языческий обряд, включив его в пасхальный цикл. Так, до сих пор сохранился обычай предков приносить на могилу предков дары: крашенные яйца, куличи и т.д.; сама пасха как праздник пришла к нам из языческих времен.3
Синтез славяно-русской дохристианской культуры с тем культурным пластом, который поступил на Русь с принятием христианства из Византии и Болгарии и приобщил страну к византийской и славянской и христианской культурам, а через них – к культурам античной и ближневосточной, создал феномен русской средневековой культуры.
Языческие образы христианского мира.
Кроме огромного количества языческих праздников, которые христианство приняло и канонизировало, в народе, в среде, которой чужды официальные каноны, осталось много очевидных черт языческого прошлого.
Прежде всего это сохранившаяся в атрофированной форме и сегодня вера в представителей так называемой ''нечистой силы''. Читаем у С.В. Максимова4 – этнографа, путешественника, исследователя традиций, языка и верований русского народа: в народном сознании глубоко укоренилось верование, что сонмы злых духов неисчислимы. Очень мало на свете таких заповедных святых мест, в которые они не дерзали бы проникать…
Современные исследователи обрядности и культуры русского народа однозначно отмечают, что вся нечистая сила есть старые языческие боги или полубоги, не выветрившиеся из сознания народа. Христианский Бог ревнив и не терпит конкурентов; конкуренты свергнуты и им одна дорога – стать слугами главного противника Бога – сатаны. Кстати, это прекрасно соответствует библейским мотивам о возгордившихся ангелах. Справедливости ради следует отметить, что по данной схеме местные боги превращались с приходом христианства в его врагов не только на Руси.
Теперь можно привести несколько примеров нечистой силы из книги Максимова:
Домовой. О происхождении домовых рассказывают следующую легенду. Когда Господь при сотворении мира сбросил на землю всю непокорную и злую небесную силу, которая возгордилась и подняла мятеж против своего Создателя, на людское жилье попадали нечистые духи. При этом неизвестно, отобрались ли сюда те, которые были подобрее прочих, или уж так случилось, что, приселившись поближе к людям, они обжились и пообмякли, но только эти духи не сделались злыми врагами, а оказались с привычками люде веселого и шутливого нрава.
Леший. Леший отличается от прочих духов особыми свойствами, что присущи ему одному: если он идет лесом, то ростом равняется с самыми высокими деревьями, выходя для прогулок и забав на лесные опушки, он ходит там малой былинкой, ниже травы, свободно укрываясь там под любым ягодным листочком.
Оборотни. Оборотни – такие же мнимые существа как Рё русалки. Чтобы стать настоящей русалкой, то есть потерять право Рё возможность возвратиться РІ первобытное состояние, РїРѕ народным толкам, необходимо четыре РіРѕРґР°. Только девушкам-самоубийцам возврата нет. Точно так же РЅРµ закрыт путь для обратного превращения РІСЃСЏРєРѕРіРѕ сорта оборотням, волкодлаков или волколаков. Рто суть чаще всего люди, обращенные РІ волка, реже РІ собаку, кошку, РєСѓСЃС‚, пень Рё прочее.
Примеров такой нечисти РІ РєРЅРёРіРµ Максимова, как Рё РІ народных преданиях, предостаточно. РќРѕ это еще РЅРµ РІСЃРµ. Языческие образы зачастую встречаются РІ фольклорном народном творчестве – РІ сказках, преданиях, пословицах, поговорках. Откроем РєРЅРёРіСѓ Р’.Р. Даля ''Пословицы СЂСѓСЃСЃРєРѕРіРѕ народа'':5 простой народ упорнее хранит Рё сберегает исконный быт СЃРІРѕР№.
Среди собранных Далем пословиц и поговорок нередко встречаются и такие, где видны отголоски язычества:
Просил Святого, пришло до слова просить клятого.
Всяка нежить на праздник тешит.
Бог любит праведника, лихо (одноглазое, часто леший) ябедника.
Много встречается пословиц и поговорок, где отражены дурные приметы – тоже своеобразная дань язычеству. Чаще всего они связаны со смертью:
Грешно дать умереть младенцу в люльке – все одно, что на виселице.
Умереть на печи – все равно, что с перепою, с печником в обнимку, змеем исповеданным.
Чрезвычайно сильна связь в народном творчестве языческих образов со смертью. В книге Ю.М. Лотмана6 можно найти тому подтверждение. Народ в сказках поход героя к нечистым всегда представляет как поход в царство мертвых, откуда ворота нет. В том и геройство, что вышел с того света – образ уже христианский, с верой победил оковы смерти – образ чисто библейский.
Можно вспомнить тому такие примеры:
Баба Яга – костяная нога (!) говорит: ''Чую, чую дух русский! (читаем: дух живой).
Попасть к Яге обычно можно, когда дорожку укажет водной, леший, иная нечисть – прямая дорожка к смерти.
Такие мотивы можно встретить не только в русских сказках. Попадает, например, английский рыцарь в холм эльфов, а выбирается оттуда через долгие годы – все вокруг изменилось до неузнаваемости.
Заключение.
Знаком сегодняшнего дня стало повальное возвращение к церкви. Прежде всего, это стало возможно. Вторая причина отмечается многими исследователями культуры – значительное стремление к церкви замечается тогда, когда хуже становится жить.
Что же с язычеством? Оно и сегодня присутствует в тех же формах – праздниках, устном народном творчестве, обрядах. На фоне возрождения христианской церкви столь же стремительно возрождается языческая обрядовость – шаманизм, знахарство и так далее.
Что интересно, сегодня официальная церковь всеми силами старается отмежеваться от остатков язычества. Суть ясна – церковь восстанавливает свои утраченные позиции, и не желает их делить ни в какой мере. Но язычество столь же сильно держится за народ, мне кажется его невозможно вытравить из народного сознания до конца ни церковью, ни идеологией. В какой то мере язычество – часть самобытной культуры, от нее неотделимо и не может умереть или исчезнуть.
Список использованной литературы.
Георгиева Т.С. Русская культура: история и современность: учебное пособие. – М.: Юрайт, 1998. – 576 с.
Даль Р’. Р. Пословицы СЂСѓСЃСЃРєРѕРіРѕ народа. – РЎРџР±. : РўРћРћ ''Диамант'', 1996. – 480 СЃ.
Лотман Ю.М. Волшебные сказки. – М.: Культура, 1984. – 662 с.
Максимов С.В. Нечистая, неведомая и крестная сила. СПб., 1903. – 171 с.
РњСѓС…РёРЅР° Р—.Р—. Шитова Р’.Рќ. Архитектура, скульптура живопись. – Рњ.: РўРћРћ ''РнтелТех'', 1994. – 40 СЃ.
Шлиман Р•.Р•. Ркспансия христианской идеи. – Рњ.: Культура, 1993. – 314 СЃ.
topref.ru
Оглавление.
1. Введение.
2. Становление христианства: война с пантеоном.
3. Христианизация Руси.
4. Языческие образы христианского мира.
5. В качестве заключения: христианство и язычество сегодня.
6. Список использованной литературы.
Введение.
Христианство РЅР° сегодняшний день – РѕРґРЅР° РёР· самых распространенных мировых религий, Рє христианским странам можно отнести большую часть Европы, Р РѕСЃСЃРёСЋ, Новый Свет. Рстория большинства европейских стран неразрывно связана СЃ христианством, так как само образование этих государств РІРѕ РјРЅРѕРіРѕРј являлось следствием христианизации.
Христианские представления Р·Р° последние РґРІР° тысячелетия стали культурной РѕСЃРЅРѕРІРѕР№ развития РјРЅРѕРіРёС… стран, так, например, культуру Р РѕСЃСЃРёРё невозможно представить без христианства. Рдеи христианства проникли РІ литературу, театр, архитектуру Рё живопись, скульптуру Рё народное творчество.
Рсторически сложилось так, что христианство стало РЅРµ коренной религией большинства народов, РіРґРµ-то РѕРЅРѕ вытеснило прежние религиозные представления, РіРґРµ-то ужилось, синкретзировалось СЃ РЅРёРјРё. Нередки сегодня наложения христианских идей РЅР° языческие обрядовые традиции.
Рменно язычество РІ большинстве случаев предшествовало христианству, РіРґРµ РІ форме сложно организованного пантеона Р±РѕРіРѕРІ, как РІ античном РјРёСЂРµ, РіРґРµ РІ РІРёРґРµ РѕР±СЂСЏРґРѕРІРѕРіРѕ поклонения многочисленным духам Рё полубогам. Христианство постепенно стало главенствующей религией, РЅРѕ народ сохранил РІ памяти СЃРІРѕРё прежние страхи, СЃРІРѕРёС… прежних РєСѓРјРёСЂРѕРІ Рё Р±РѕРіРѕРІ. Где РѕРЅРё сегодня? Как РѕРЅРё проявились РІ культуре? Находят ли лазейки РІ народное сознание? РћР± этом пойдет речь РІ данной работе.
Становление христианства: война с пантеоном.
Наиболее серьезным препятствием, которое встретила экспансия христианства, оказались античные (Древнегреческие и Древнеримские) пантеоны богов. Некоторые исследователи отмечают, что ''только начавшийся распад античной культуры позволил так легко христианской диалектической триаде свергнуть богов с Олимпа''.[1] Более того, нередко отмечается, что во многом сыграла роль схожесть христианской троицы с античной:
1. Дух (ум) – определенность единого. Некоторое бытие, в котором мыслящее и мыслимое – одно и то же.
2. Душа, которая существует через противопоставление себя телу. Рто двигатель РєРѕСЃРјРѕСЃР°, мышление, которое разворачивается РІРѕ времени.
3. Космос – воплощение единства трех ипостасей в их наиболее совершенном виде; под космосом часто понималось человеческое тело, ''созданное по образу и подобию''.
Ртак, язычество РїРѕРґ напором христианства сдает СЃРІРѕРё позиции. Прекрасно этот триумф христианства характеризует христианская история РѕР± РѕРґРЅРѕРј РёР· мучеников-апостолов, пред которым упали РЅРёС† античные идолы, как только РѕРЅ вошел РІ святилище. Реальным выражением этого триумфа стало закрытие РІ 529 РіРѕРґСѓ Платоновской академии.
В искусстве неожиданный всплеск интереса к героям-титанам; и действительно, как схожи образы Христа, давшего людям осознание истины и образ Прометея, принесшего им огонь.
Христианство противопоставило себя всему пантеону, взяло РЅР° себя РІСЃРµ задачи, которые прежде решал цельный, сложно организованный СЃРѕРЅРј Р±РѕРіРѕРІ. Культурный шок, который неизбежно следовал Р·Р° крушением многовековых представлений, стал РѕРґРЅРѕР№ РёР· причин ввергших Европу РІРѕ тьму средневековья. ''Рто была месть прежде всесильных РєСѓРјРёСЂРѕРІ''.[2]
Христианизация Руси.
Более сложной оказалась ситуация в Древней Руси. Языческая культура не была не грани развала, напротив, были серьезные попытки объединить русские земли под эгидой языческого пантеона. Проблема состояла лишь в определении пантеона и его иерархии.
Христианизация Руси была событием не объективным, но выгодным исторически: князь Владимир решил принять христианство и жениться на византийской царевне Анне – ход чисто политический. Прежде князь Владимир предпринимал попытки создать пантеон, в котором были бы представлены божества разных земель. Позже сложный выбор между исламом, иудаизмом, католицизмом и православием был определен в пользу православия.
Процесс обрусения византийского стиля, его стремительность, позволяет предполагать, что у восточных славян уже была достаточно развитая культура. Причиной победы христианства могла стать прежде всего объективная необходимость объединения славянорусов: христианство же давало такую возможность.
С приходом христианства все языческие обряды стали преследоваться как греховные. Однако вытравить вековые обычаи, вошедшие в плоть и кровь, оказалось невозможно. Ртогда церковь как бы ''окрестила'' языческий обряд, включив его в пасхальный цикл. Так, до сих пор сохранился обычай предков приносить на могилу предков дары: крашенные яйца, куличи и т.д.; сама пасха как праздник пришла к нам из языческих времен.[3]
Синтез славяно-русской дохристианской культуры с тем культурным пластом, который поступил на Русь с принятием христианства из Византии и Болгарии и приобщил страну к византийской и славянской и христианской культурам, а через них – к культурам античной и ближневосточной, создал феномен русской средневековой культуры.
Языческие образы христианского мира.
Кроме огромного количества языческих праздников, которые христианство приняло и канонизировало, в народе, в среде, которой чужды официальные каноны, осталось много очевидных черт языческого прошлого.
Прежде всего это сохранившаяся в атрофированной форме и сегодня вера в представителей так называемой ''нечистой силы''. Читаем у С.В. Максимова[4] – этнографа, путешественника, исследователя традиций, языка и верований русского народа: в народном сознании глубоко укоренилось верование, что сонмы злых духов неисчислимы. Очень мало на свете таких заповедных святых мест, в которые они не дерзали бы проникать…
Современные исследователи обрядности и культуры русского народа однозначно отмечают, что вся нечистая сила есть старые языческие боги или полубоги, не выветрившиеся из сознания народа. Христианский Бог ревнив и не терпит конкурентов; конкуренты свергнуты и им одна дорога – стать слугами главного противника Бога – сатаны. Кстати, это прекрасно соответствует библейским мотивам о возгордившихся ангелах. Справедливости ради следует отметить, что по данной схеме местные боги превращались с приходом христианства в его врагов не только на Руси.
Теперь можно привести несколько примеров нечистой силы из книги Максимова:
1. Домовой. О происхождении домовых рассказывают следующую легенду. Когда Господь при сотворении мира сбросил на землю всю непокорную и злую небесную силу, которая возгордилась и подняла мятеж против своего Создателя, на людское жилье попадали нечистые духи. При этом неизвестно, отобрались ли сюда те, которые были подобрее прочих, или уж так случилось, что, приселившись поближе к людям, они обжились и пообмякли, но только эти духи не сделались злыми врагами, а оказались с привычками люде веселого и шутливого нрава.
2. Леший. Леший отличается от прочих духов особыми свойствами, что присущи ему одному: если он идет лесом, то ростом равняется с самыми высокими деревьями, выходя для прогулок и забав на лесные опушки, он ходит там малой былинкой, ниже травы, свободно укрываясь там под любым ягодным листочком.
3. Оборотни. Оборотни – такие же мнимые существа как Рё русалки. Чтобы стать настоящей русалкой, то есть потерять право Рё возможность возвратиться РІ первобытное состояние, РїРѕ народным толкам, необходимо четыре РіРѕРґР°. Только девушкам-самоубийцам возврата нет. Точно так же РЅРµ закрыт путь для обратного превращения РІСЃСЏРєРѕРіРѕ сорта оборотням, волкодлаков или волколаков. Рто суть чаще всего люди, обращенные РІ волка, реже РІ собаку, кошку, РєСѓСЃС‚, пень Рё прочее.
Примеров такой нечисти РІ РєРЅРёРіРµ Максимова, как Рё РІ народных преданиях, предостаточно. РќРѕ это еще РЅРµ РІСЃРµ. Языческие образы зачастую встречаются РІ фольклорном народном творчестве – РІ сказках, преданиях, пословицах, поговорках. Откроем РєРЅРёРіСѓ Р’.Р. Даля ''Пословицы СЂСѓСЃСЃРєРѕРіРѕ народа'':[5] простой народ упорнее хранит Рё сберегает исконный быт СЃРІРѕР№.
Среди собранных Далем пословиц и поговорок нередко встречаются и такие, где видны отголоски язычества:
1. Просил Святого, пришло до слова просить клятого.
2. Всяка нежить на праздник тешит.
3. Бог любит праведника, лихо (одноглазое, часто леший) ябедника.
Много встречается пословиц и поговорок, где отражены дурные приметы – тоже своеобразная дань язычеству. Чаще всего они связаны со смертью:
1. Грешно дать умереть младенцу в люльке – все одно, что на виселице.
2. Умереть на печи – все равно, что с перепою, с печником в обнимку, змеем исповеданным.
Чрезвычайно сильна связь в народном творчестве языческих образов со смертью. В книге Ю.М. Лотмана[6] можно найти тому подтверждение. Народ в сказках поход героя к нечистым всегда представляет как поход в царство мертвых, откуда ворота нет. В том и геройство, что вышел с того света – образ уже христианский, с верой победил оковы смерти – образ чисто библейский.
Можно вспомнить тому такие примеры:
1. Баба Яга – костяная нога (!) говорит: ''Чую, чую дух русский! (читаем: дух живой).
2. Попасть к Яге обычно можно, когда дорожку укажет водной, леший, иная нечисть – прямая дорожка к смерти.
Такие мотивы можно встретить не только в русских сказках. Попадает, например, английский рыцарь в холм эльфов, а выбирается оттуда через долгие годы – все вокруг изменилось до неузнаваемости.
Заключение.
Знаком сегодняшнего дня стало повальное возвращение к церкви. Прежде всего, это стало возможно. Вторая причина отмечается многими исследователями культуры – значительное стремление к церкви замечается тогда, когда хуже становится жить.
Что же с язычеством? Оно и сегодня присутствует в тех же формах – праздниках, устном народном творчестве, обрядах. На фоне возрождения христианской церкви столь же стремительно возрождается языческая обрядовость – шаманизм, знахарство и так далее.
Что интересно, сегодня официальная церковь всеми силами старается отмежеваться от остатков язычества. Суть ясна – церковь восстанавливает свои утраченные позиции, и не желает их делить ни в какой мере. Но язычество столь же сильно держится за народ, мне кажется его невозможно вытравить из народного сознания до конца ни церковью, ни идеологией. В какой то мере язычество – часть самобытной культуры, от нее неотделимо и не может умереть или исчезнуть.
Список использованной литературы.
1. Георгиева Т.С. Русская культура: история и современность: учебное пособие. – М.: Юрайт, 1998. – 576 с.
2. Даль Р’. Р. Пословицы СЂСѓСЃСЃРєРѕРіРѕ народа. – РЎРџР±.: РўРћРћ ''Диамант'', 1996. – 480 СЃ.
3. Лотман Ю.М. Волшебные сказки. – М.: Культура, 1984. – 662 с.
4. Максимов С.В. Нечистая, неведомая и крестная сила. СПб., 1903. – 171 с.
5. РњСѓС…РёРЅР° Р—.Р—. Шитова Р’.Рќ. Архитектура, скульптура живопись. – Рњ.: РўРћРћ ''РнтелТех'', 1994. – 40 СЃ.
6. Шлиман Р•.Р•. Ркспансия христианской идеи. – Рњ.: Культура, 1993. – 314 СЃ.
[1] Шлиман Р•.Р•. Ркспансия христианской идеи. – Рњ., 1993. – 314 СЃ.
[2] Шлиман Р•.Р•. Ркспансия христианской идеи. – Рњ., 1993. – 314 СЃ.
[3] Георгиева Т.С. Русская культура: история и современность: учебное пособие. – М., 1998. – 576 с.
[4] Максимов С.В. Нечистая, неведомая и крестная сила. СПб., 1903. – 171 с.
[5] Даль Р’.Р. Пословицы СЂСѓСЃСЃРєРѕРіРѕ народа. – РЎРџР±., 1996. – 480 СЃ.
[6] Лотман Ю.М. Волшебные сказки. – М., 1984. – 662 с.
www.ronl.ru
Для начало давайте разберемся, что представляет из себя язычество, в современном понятии.
«.. наши предки не называли себя ни язычниками, ни родноверами  ни как-то еще.
Сейчас родноверие (родная вера) стало вообще отрицательным, ибо организаторы из людей сделали таких же, как в Украине правосеков-дравосеков, которые уже много «дров наломали». К сожалению, сейчас из-за некоторых особей язычество считается злом.
Раньше люди жили СЂРѕРґРѕРІРѕР№ традицией, верой предков, уважали иные народности, культуры, жили РІ гармонии СЃ РїСЂРёСЂРѕРґРѕР№, РёРј РЅРµ было нужды как-то себя обозначать. Обозначали РёС… христиане Рё представители РґСЂСѓРіРёС… религий, давая понять что язычники –  это те, кто верит РІ старых родовых Р±РѕРіРѕРІ.Сегодня язычниками называют людей, также идущих родовым путем, живущих народными традициями, верой РІ родовые силы, РјРЅРѕРіРёРµ уезжают РёР· РіРѕСЂРѕРґРѕРІ РІ родовые поселения — экопоселения, живут РІ гармонии СЃ РїСЂРёСЂРѕРґРѕР№, РјРЅРѕРіРёРµ стали вегетарианцами Рё сыроедами. Есть археологи,  которые РіРѕРІРѕСЂСЏС‚, что раньше люди были вегетарианцами, сыроедами, Р° потом РёС… сменили мясоеды.  Почему так произошло, читайте Рё изучайте Веды, те, что РІ РРЅРґРёРё, Р° РЅРµ те, что Сѓ иглиистов. РЈ инглиистов это СЃР±РѕСЂРЅРёРє РєРЅРёРі РёР· разных источников – СЃРІРѕРµ время это был бизнес проект, РѕР± этом уже РјРЅРѕРіРѕ написано….
В
Как утверждают инглиисты, что язычники — это «языче никакие», с такими понятиями это значит погружаться в бездну абсурда и называть по указке провокаторов своих же родовичей инородцами.
В
Кому это нужно? Разумеется, это нужно в первую очередь тем, кто всеми силами пытается разъединить славянский мир, а язычество как народную традицию поделить на множество сект и кружков, где у каждого будет своя «священная» книга и свод правил, свои «жрецы», которые будут называть только свой кружок истинным и стравливать людей друг с другом. Вот таким персонажам и нужно внедрять в славянство такие термины, как «языче никакой», «язычник – инородец» и т.д.
В
Запомните Язычество – языче означает народ, получается, что язычество это народная традиция, вера в богов, путь родовой традиции и мировоззрения, жить в гармонии с окружающим миром в мире и в доброте». Единственное что нас отличает от других, мы никогда ни на кого не наподдали, а только защищались и защищали свои земли.
В
В
В
В
Христианство стало проникать на Русь задолго до ее крещения. Есть исторические сведения, что часть руссов была крещена еще в IX веке при Аскольде (ум. в 882). Более того, само крещение Руси носило официальный характер, а константинопольским патриархом Фотием был послан на Русь архиепископ для создания здесь церковной структуры. Однако в этот период на Руси, по-видимому, шла борьба язычества с христианством, и окончательно христианство утвердилось более чем через 100 лет.
В
Как пишет летописец Карамзин в своих историографиях: русские были дикими и жестокими. В борьбе с нуждой, зверями и природными стихиями шли в ход все методы. Бесконечные войны заливали кровью землю, храбрость русских богатырей была злодейской. Продолжалось это до тех пор, пока не появилось христианство на Руси. Оно в корне изменило жизнь людей, их поведение и отношение к окружающей действительности. Как известно многих крестили помимо их воли, насильно.
В
В
В
В
Считается, что первой приняла христианство РєРЅСЏРіРёРЅСЏ Ольга, крестившись РІ Византии это было примерно РІ 957 РіРѕРґСѓ. РџРѕ какой причине РѕРЅР° приняла христианство остается тайной. Тем РЅРµ менее, РїРѕ свидетельству летописей, среди дружинников РєРЅСЏР·СЏ РРіРѕСЂСЏ (СѓРј. РІ 945) имелось немало христиан, Р° РІ Киеве действовала христианская Церковь, РіРґРµ совершались богослужения Рё приносилась РїСЂРёСЃСЏРіР°, «ибо РјРЅРѕРіРёРµ варяги Рё хазары» были христианами.
Можно предположить, что РІ те времена Русь РІ IX-X веках была традиционно связана СЃ Константинополем – Царьградом. Рти СЃРІСЏР·Рё РІ значительной степени определили ориентацию Киевской Р СѓСЃРё РЅР° восточно-христианский РјРёСЂ.
Но понемногу Ольга делала свое дело, страстно желая ввести христианство на Руси, для этого начала уговаривать своего сына Святослава пойти по ее пути. Но князь был против христианства.
Тем временем РєРЅСЏР·СЊ Святослав превратил Киев РІ центр Р СѓСЃРё Рё Рє середине 10 века Р СѓСЃСЊ становится могучим государством. Рто сыграло немаловажную роль РІ развитии христианства РїРѕРґ воздействием Византии.
Придя к власти после смерти Святослава, царем стал Владимир, который принял решение о крещении Руси.
В
В
В
В
В
В
В «Повести временных лет» есть эпизод называется «Сказание о Владимировом крещении» в Киев в 986 году пришли представляющие восточное христианство посланцы из Константинополя, миссионеры из Рима, а также представители иудаизма и ислама. Согласно легенде, князю Владимиру больше всего понравилась речь греческого проповедника, однако он еще не торопился принять христианство восточного обряда. На следующий год князь отправил в разные страны посольства, чтобы они на месте могли ознакомиться с каждой из религий. Летопись рассказывает, что латинские и мусульманские обряды не произвели на послов особого впечатления, Константинополь же и греческие церковные службы привели послов в восторг, и они усиленно стали склонять Владимира к принятию христианства восточного обряда. Однако окончательное принятие христианства Владимиром оказалось связанным с военно-политическими обстоятельствами — походом на Корсунь и женитьбой на греческой царевне; условием женитьбы было крещение Владимира. Вернувшись в Киев в 988 году, Владимир разрушил языческие капища и крестил в Днепре народ, после чего начал «строить в городах церкви и назначать попов».
В
Нам по сей день рассказывают, что Владимир это яркая личность и сейчас его причислили  как христианского святого.  Но по натуре своей содержал гарем, устраивал оргии, даже приносил в жертвы христиан. Опыт полководца и мудрость политика сочетались в нем с яростью и необузданной жестокостью. Пьяные пиры посвящались христианским праздникам.
В
Есть предположение, что Владимир был сыном раввина т.е. он не был славянином, руссом, а был из рода хазарского. Благодаря княгине Ольги он стал сыном Святослава т.е Святослав был отчим Владимиру. Что не редкость у нас на Руси.
В
Впоследствии Владимир активно содействовал укреплению и распространению христианства, а официальной датой крещения Руси традиционно стали считать 988 год.
В
В
В
В
В
В
В
После крещения на Руси началась и продолжалась в течение нескольких веков борьба между христианством и язычеством.
Резко изменились сами представления о добре и зле. Злом стало считаться все языческое («поганое» на английском paganism), называемое дьявольским. На смену противопоставления: зима – лето, день – ночь, Бог – дьявол. Силы добра и зла становятся более потусторонними, а солнце из высшего разумного существа превращается в одно из природных тел.
В
Передовым отрядом РІ Р±РѕСЂСЊР±Рµ РґРѕР±СЂР° Рё зла становятся монахи, Рѕ чем свидетельствует РёС… одежда. Монашеское одеяние – своеобразный мистический аналог РІРѕРёРЅСЃРєРѕР№ формы. РџРѕСЏСЃ – знак готовности Рє службе, особый плат «параман» – СЃРёРјРІРѕР» «язв Христовых», черная мантия – отлучение РѕС‚ РјРёСЂР°, клобук – шлем. Монахи борются СЃ невидимым врагом – дьяволом Рё его слугами. Рноческие добродетели – РёС… РґСѓС…РѕРІРЅРѕРµ оружие. Женщины-монахини – духовные «невесты Христовы», Р° русалии – девушки, принимавшие участие РІ языческих игрищах, стали называться невестами Сатаны.
В
В целом борьба христианства с язычеством закончилась подменной  это хорошо заметно по праздникам.
РћРґРёРЅ РёР· основных праздников – Купала, заменили РЅР° рождества Роанна Крестителя, превратился РІ Рвана Купала.
Новый год поменяли на Рождество Христова и впоследствии появилась елка как символ райского древа жизни, на котором растут золотые яблоки и орехи.
Коляды сохранились как рождественские колядки.
Праздник Перуна помеяли РІ Рльин день (20 июля).
Праздник окончания жатвы – в Спас (6 августа).
Праздник «первых всходов» соединился с днем Бориса и Глеба (2 мая)
благословения хлебов – с Рождеством Богородицы.
В
В
Сохранились и названия прежних богов, трансформировавшихся в ангелов и святых: Велес стал святым Власием, покровителем скота.
В
Языческое восприятие РїСЂРёСЂРѕРґС‹ РІРѕ РјРЅРѕРіРѕРј было перенято христианством, РѕР± этом писал Рђ.Рџ. Щапов РІ В«Рсторических очерках народного миросозерцания Рё суеверия», – церковные учителя внушили народу, РЅР° основании греко-восточного христианского мировоззрения, что над каждой стихией, над каждым явлением РїСЂРёСЂРѕРґС‹ Бог поставил особых РґСѓС…РѕРІ, ангелов». Рлья-РїСЂРѕСЂРѕРє (Перун), который ездит РїРѕ небу РІ огненной колеснице Рё проливает дождь РЅР° землю.
В
Особенно тесно соприкасается христианство с язычеством в очень распространенной на Руси апокрифической литературе. В стихе о «Голубиной книге» читаем:
«У нас белый вольный свет зачался от суда Божия; солнце красное от лица Божьяго, самого Христа Царя Небесного; млад светел месяц от грудей его; звезды частые от риз Божиих; ночи темные от дум Господниих; зори утренни от очей Господниих; ветры буйные от Свята Духа; у нас ум-разум Самаго Христа, Самаго Христа, Царя Небесного; наши помыслы от облак небесных; у нас мир-народ от Адамия; кости крепки от камени; телеса наши от сырой земли; кровь-руда наша от черна моря».
В
В «Беседе трех святителей» святитель Григорий «рече: от коликих частей сотворен бысть Адам? Василий рече: от осьми частей: от земли тело, от моря кровь, от солнца очи, от камени кости, от облака мысли, от огня теплота, от ветра дыхание, от света… дух». Тут соединение древнеиндийских сказаний с христианскими представлениями.
В
Рли Егорий Храбрый РёР· народного стиха. Рто Рё святой Георгий Победоносец, РЅР° гербе РњРѕСЃРєРІС‹ поражающий Р·РјРёСЏ, Рё олицетворение античной добродетели – мужества. Его мать – София, РїРѕ имени еще РѕРґРЅРѕР№ античной добродетели – мудрости. Образ Софии Премудрости как Р±С‹ объединяет языческое представление Рѕ мудрости СЃ христианством. Р’ Р РѕСЃСЃРёРё храмы (иначе С…РѕСЂРѕРјС‹, как назывались княжеские РґРѕРјР° РѕС‚ «хоро» – РєСЂСѓРі) РІ честь Софии РІРѕ РјРЅРѕРіРёС… городах были главными (РІ Киеве, РќРѕРІРіРѕСЂРѕРґРµ).
В
Все природные явления (знамения и т. п.) сохранили свой магический смысл, но стали восприниматься чаще всего как божья кара. Языческое отношение к природе как активной силе дошло до современной поэзии.
В
Христианские представления о добре и зле, входя в соприкосновение с более древними, укреплялись на Руси, отстраняя языческие взгляды в область сказок и преданий. Распространению христианской морали помогали те люди, которые следовали ей в наибольшей степени и впоследствии объявлялись церковью святыми.
В
В
В
В
В
В
В
Можно сказать, что хоть и христианство и пришло на Русь, но приметы, атрибутика остались  народными. Любая гадалка применяет христианские атрибуты, многие ходят к бабкам, чтобы убрали всякий недуг, а бабка та молитвы читает христианские, да наговоры читает.
В
В
artsgtu.ru
РњРРќРСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНРРЇ Р РќРђРЈРљР РЈРљР РђРРќР«
РљРЕВСКРР™ ПЕДАГОГРЧЕСКРР™ РЈРќРВЕРСРТЕТ
им. ДРАГОМАНОВА
РЕФЕРАТ
РЎ КУЛЬТУРОЛОГРР
Выполнил студент 33 группы
Корниенко Алексей
Киев 2009
Древнерусское язычество, с точки зрения многих исследователей, недостаточно изучено, хотя настолько глубоко проникло практически во все стороны русской культуры, не исключая и христианства, что до сих пор мы встречаемся со многими его явлениями. Период домонгольской Руси иногда называют “золотым веком” ранней русской культуры [23], но не одно лишь христианство составляло сущность этого периода — языческие основы присутствуют и в фольклоре, и упоминаются в летописях.
Обожествляя РїСЂРёСЂРѕРґСѓ РІРѕ всех ее проявлениях, древний славянин связывал СЃРІРѕРё радости СЃ добрым божеством, Р° горести — СЃРѕ злым. Так появились первые объекты поклонения, Рѕ чем вдохновенно писал Кайсаров: “Рстория человечества показывает нам, что РґРѕ того еще, как человек РЅРµ знал искусства делать себе изображения Р±РѕРіРѕРІ, чтил РѕРЅ некоторые предметы, предлагаемые ему РїСЂРёСЂРѕРґРѕСЋ. РЎ удивлением взирал РѕРЅ РЅР° огненный шар, катящийся над его головою, стоял Сѓ порывистого ручья, шумно ниспадавшего СЃ РіРѕСЂС‹ РІ долину, чувствовал приятное дуновение РІРѕР·РґСѓС…Р°, изумлялся, был РІРЅРµ себя РѕС‚ восторга; РѕРЅ РЅРµ примечал, чтобы существо, РїРѕРґРѕР±РЅРѕРµ ему, всем этим управляло” [199, СЃ. 28, 29]. РќРµ обнаружив таких существ, славяне поклонялись РїСЂРёСЂРѕРґРµ: рекам (Бугу или Дону), озерам (Рльмень-озеру), рощам или холмам (недаром РІ фольклоре упоминается Лысая РіРѕСЂР°). Рто самый древний слой языческих верований, СЃ РЅРёРј связаны РІСЃРµ последующие божества Рё объекты поклонения.
Поэтическое одухотворение природы вызвало к жизни в сознании древних славян представления о различных неперсонифицированных божествах, злых и добрых. Одни оберегали дом, угодья и окружающую природу, другие, враждебные человеку,-— требовали особого к себе отношения. Духов было великое множество: домовой, банник (дух бани), кутный бог, дрёма (вспомним детскую песенку “Ходит Дрёма возле дома”), баюн (кот-баюн — сказочник), домашние духи-“вредители” — злыдни, бесы, шишиги, кикиморы. Добрые и злые божества населяли и окрестности. Русалки первоначально были берегинями, помогающими попавшему в беду человеку, и только христианское мировоззрение превратило их в утопленниц. Были и другие берегини: первоначально женское божество Полкан (“полуконь”, позже превратилось в сказочного богатыря полуконя, получеловека), возникшее по аналогии с другими подобными божествами — птицами с лицом женщины: Жар-птица, Ноготь-птица, оберегающими жизнь человека, его скот, посевы. Лесные духи — разные лешие, мавки, лихо одноглазое, анчутки (помесь черта и утки) — олицетворяли опасные силы природы.
Развитие отношений СЃ РїСЂРёСЂРѕРґРѕР№, попытки лучше понять ее привели Рє персонификации СЃРёР» РїСЂРёСЂРѕРґС‹ — появлению могущественных Р±РѕРіРѕРІ. Центральное место занимают божества солнца, света, СЃ РЅРёРјРё славяне связывали происхождение всего земного, РІ том числе своего СЂРѕРґР°. Таким Р±РѕРіРѕРј был Даждьбог, создавший свет, тепло, солнце, времена РіРѕРґР°, Р±РѕРі, охраняющий СЂРѕРґ (РІ “Слове Рѕ полку Ргореве” славяне называются даждьбожьими внуками). РЈ РјРЅРѕРіРёС… племен западных славян таким божеством был Световид СЃ четырьмя лицами, символизирующими его власть РЅР° четыре стороны света, даровавший людям урожай, изобилие, свет Рё тепло. Бог солнца РҐРѕСЂРµ был также Рё Р±РѕРіРѕРј врачевания. Его РёРјСЏ произошло РѕС‚ греческого понятия, обозначающего РєСЂСѓРі (отсюда С…РѕСЂРѕРІРѕРґ, С…РѕСЂРѕРјС‹ —-круговая застройка) [199].
Особое место в пантеоне славянских богов занимал Перун. Любопытно, что когда в 988 году киевский князь Владимир принял христианство, то “Перун, как важнейший из богов, получил и большее наказание перед прочими богами. В Киеве его привязали к лошадям и таким образом тащили по городу до реки, а там двенадцать молодых людей били его палками, а потом бросили в реку и сделали конец его славе” [там же, с. 56].
После Перуна по значимости шел Велес-Волос. Б. Рыбаков считает, что он был также богом богатства. “Выражение идеи богатства... ведет нас в совершенно определенную историческую эпоху, когда главным богатством племени были именно скот, стада крупного рогатого скота, “говяда”, т. е. в бронзовый век” [там же, с. 220]. Культ Велеса был связан с культом мертвых, культом предков: предавая мертвых земле, славяне считали, что они помогают плодородию и богатому урожаю. Вплоть до XIX века крестьяне оставляли ему в жертву колосья “на бородку” от последнего снопа, отсюда у славянских народов почтительное отношение к последнему снопу, его зерна считали плодовитыми и примешивали к посевным.
Кроме природных божеств, а также Рода и Рожаниц, был Дид — прародитель, “хранитель рода и прежде всего детей”... Для тех, кто считали, что ведут свой род от Перуна... это еще и синоним Перуна” К таким божествам относили и женские божества — Золотую Бабу, Мокошь — покровительницу домашнего изобилия и женских рукоделий. Богиню Мокошь воспринимали как “мать счастья”, рисовали “пряхой, вмешивающейся в женские работы, тайком стригущей овец, запрещающей прядение в праздничные дни” [там же, с. 15, 187].
Особое место в языческом сознании древних славян занимали календарные праздники, они расширяли пантеон богов, приурочивая к главным природным состояниям множество других объектов поклонения. Многие праздники приходились на переломные периоды природных циклов — встречи и проводы зимы (коляда и масленица), весны (радуница и семик), лета (русалии и купала) — или были связаны с земледельческими работами. До наших времен сохранился праздник Коляды (лат. calendae), воплощения новогоднего цикла, которому на святках посвящались величальные песни — колядки. “Солнце наряжается по-праздничному в сарафан и кокошник и едет “в малеваному возочку на вороному конечку” в теплые страны (к весне и лету)” [там же, с. 77]. На смену старому нарождается “новое солнце”, оно и будет светить в новом году. До сих пор мы представляем Новый год в виде младенца или маленького мальчика.
Самым известным летним праздником был Купала, или Ярила, праздновавшийся в день летнего солнцестояния. Обряды, совершаемые на празднике, и название — Купала (от глагола купать, кипеть; родств. лат. cupido “стремление”) указывают на связь купальских ритуалов с огнем — земным и небесным (солнцем). “В ночь на 24 июня был обычай не спать: караулить встречу месяца с солнцем...” В эту ночь жгли костры, прыгали через них, чтобы показать молодечество и испытать счастье. Считалось, что в эту ночь могут происходить различные чудеса. Непременным ритуалом праздника было предание соломенной куклы Купалы огню под шутки, непристойные песни и причитания [там же, с. 78].
Были на Руси свои боги любви — Лада или Лель, подобный греческому Амуру, различные местные божества. Славяно-русскую мифологию, богатую и поэтичную, постигла печальная участь: при введении христианства, по свидетельству летописей, целые деревни, где жители держались за прежнюю веру, выжигались и уничтожались, а вместе с ними ушли в небытие многие славянские мифы.
Конечно, христианство должно было сыграть Рё сыграло СЃРІРѕСЋ главную роль РІ культуре Рё истории Р РѕСЃСЃРёРё, РІ период становления СЂСѓСЃСЃРєРѕР№ государственности РѕРЅРѕ стало ее цементирующей РѕСЃРЅРѕРІРѕР№. Христианство нашло РЅР° Р СѓСЃРё Рё СЃРІРѕСЋ культурную РѕСЃРЅРѕРІСѓ: почитание главы СЂРѕРґР°, его зачинателя органически сплелось СЃ идеей Бога-Творца, Бога-Отца, создателя, заступника Рё высшего СЃСѓРґРёРё. Р’ древнем язычестве (Сѓ балтийских славян) было триглавое божество Триглав, головы которого символизировали власть над тремя царствами — небом, землей Рё преисподней. Рти языческие верования как Р±С‹ предвосхитили некоторые стороны христианского культа.
РњРЅРѕРіРёРµ элементы славянского язычества органично вошли РІ христианскую культуру. Календарные праздники древних славян воплотились РІ праздниках, посвященных христианским святым: праздник Купала соединился СЃ поклонением Роанну Крестителю, Перун преобразовался РІ образ Рльи-РїСЂРѕСЂРѕРєР°, Мокошь — РІ Параскеву Пятницу, которой выстроена была РІ РќРѕРІРіРѕСЂРѕРґРµ церковь, праздник масленицы предваряет великий РїРѕСЃС‚ Рё так далее. Главные праздники христианства сочетаются как СЃ календарными состояниями РїСЂРёСЂРѕРґС‹, так Рё СЃРѕ сроками полевых работ. Совсем РЅРµ случайно праздник Пасхи, воскресения Бога является весенним праздником, РєРѕРіРґР° возрождается (воскресает) земля Рё РІСЃРµ живое. РќРµ случайно Рождество Христово приходится РЅР° тот же период, что Рё праздник Коляда, РєРѕРіРґР° рождение младенца-солнца отождествляется СЃ рождением младенца Христа. Праздник же Рождества Богоматери приходится как раз РЅР° окончание СѓР±РѕСЂРєРё урожая.
Однако взаимодействие славянского язычества с христианством не было безоблачным, их отношения не сводились к простой замене одних божеств другими. Переосмысление языческих богов и их функций произошло, скорее, вопреки, чем благодаря христианству, особенно сильно порицавшему веселые праздники, на которых хмельной разгул, брань, гаданья имели магическое значение. Официальная русская государственность и церковь всячески поносили язычество: одна из записей XI века гласит, что люди живут “не слушая божественных словес, не аще плясци или гудци (играя на гудках) или ин хто игрецъ позовёть на игрище или на какое зборище идольское, то вси тамо текут радуяся... и весь день то (т) предстоят позорьствуюе тамо” [там же, с. 146].
Приход христианства на Русь, определенным образом негативно сказавшийся на языческой культуре, имел важные, далеко идущие последствия — и политические (объединение Руси вокруг общей религии, заключение союза с Византией), и культурные. Христианство обогатило русскую культуру множеством уже развитых культурных ценностей, придало безудержной поэтической фантазии древних славян более совершенную и гармонизированную форму, внесло в славянский мир сложнейшую логическую и образную систему, выработанную человечеством. Принятие христианства было осознанным выбором Владимира Святославича, хотя некоторые источники утверждают, что якобы первое крещение приняли киевские князья Дир и Аскольд еще в 60-е годы IX века, практически за сто лет до официального принятия христианства. Благодаря просветительской деятельности Кирилла и Мефодия еще до реформ Владимира на Руси были переведены с греческого некоторые богословские книги, поэтому просвещенные и грамотные люди в какой-то мере были знакомы с текстами Священного писания.
Христианство ввело Русь в культуру остальной Европы, что было немаловажно для развития и укрепления внешнеполитических связей. “Христианство с его монотеизмом, иерархией святых, развитым учением о господстве и подчинении, проповедью непротивления злу и насилию наиболее полно отвечало феодальному строю” [23, с. 15]. Как мировая религия, христианство отвечало интересам практически любой народности, входившей в русское государство, и во многом способствовало дальнейшему развитию общества на протяжении последующих эпох.
Культурную роль принятия христианства на Руси трудно переоценить. Одним из самых значительных последствий этого явления была выработка нового мировоззрения, в котором непосредственность, искренность и целостность языческого мировоззрения сочетались с высокими моральными установками, с идеей жертвенности во имя общего дела, наконец, с идеей единства, столь необходимого феодальному государству.
К XII веку Россия насчитывала множество богатых городов — Чернигов, Полоцк, Галич, Смоленск, Суздаль, Владимир и другие. Недаром скандинавы называли Северо-Западную Русь Гардарикой — “страной городов”. Появляются “стольные” города с резиденциями князей, монастырями, соборами, боярскими палатами. Постепенно устанавливается особый тип русского города — “окольный город”. В центре сооружается укрепление — детинец, с XIV века именуемый кремлем. В кремле находились резиденция князя и все административные здания. Рядом с кремлем располагался посад с торговой площадью, как правило, обнесенный мощными стенами. Строительство домов ведется по улицам, мощенным деревом, но за отсутствием общего плана застройки улицы на всем своем протяжении имели разную ширину и были кривыми и извилистыми. Русский средневековый город отличался от городов европейского типа: для них характерны были тесная застройка и узкие улицы, поэтому они росли ввысь, а все земельные участки горожан находились за городскими воротами. На Руси города строили просторно, дома располагались вольготно, вокруг жилищ — дворы, палисадники, сады, огороды. Европейские города либо подчинялись сеньору, либо были вольными, русские — находились под властью феодалов и церкви. Города на Руси были центрами торговли и ремесла, но в них еще не сложился, не оформился средний класс (подобный западноевропейскому бюргерству) со своими культурными и моральными ценностями.
К XII—XIII векам насчитывалось уже примерно 300 городов, в которых ремесленники представляли около 60 специальностей. По качеству изготовления оружия, доспехов, украшений русским мастерам не было равных в Европе. Хотя городские жители в социальном отношении не были однородными, но все они находились в равном положении перед власть имущими — и экономически, и политически.
Вокруг городов группировались деревни и села, входившие в земельные владения князей, бояр и церкви. Существовали города-крепости с немногочисленным населением. Развитие городов немало способствовало отделению целых областей от Киева.
Среди СЂСѓСЃСЃРєРёС… РіРѕСЂРѕРґРѕРІ РѕРґРёРЅ выделялся своей абсолютной неповторимостью, РІ былинах Рё сказаниях его называли СЃ почтительной торжественностью: РіРѕСЃРїРѕРґРёРЅ Великий РќРѕРІРіРѕСЂРѕРґ. Знаменит РѕРЅ был прежде всего своей древностью: РЅР° реке Волхов уже РІ IX веке (РІ летописи упоминается 859 РіРѕРґ) стояло поселение, разделенное рекой РЅР° РўРѕСЂРіРѕРІСѓСЋ Рё Софийскую стороны, которые соединял Великий РјРѕСЃС‚. Другая его особенность — многонациональность: здесь жили РЅРµ только славяне, РЅРѕ Рё РґСЂСѓРіРёРµ народности: РІРѕРґСЊ, ижора, карелы, чудь, финны. Окрестные места были суровыми, РЅРѕ благодатными Рё для земледелия, Рё для охоты, Рё для рыбной ловли. Р’ РќРѕРІРіРѕСЂРѕРґРµ варили соль (РІ ту РїРѕСЂСѓ весьма важный Рё ценный РїСЂРѕРґСѓРєС‚), РІ окрестностях добывали железо. РќРѕРІРіРѕСЂРѕРґСЃРєРёРµ ремесленники славились далеко Р·Р° пределами СЃРІРѕРёС… земель. РќРѕРІРіРѕСЂРѕРґ располагался РЅР° удобных водных путях, Рё прочие ремесленные РіРѕСЂРѕРґР° — РџСЃРєРѕРІ, Старая Р СѓСЃСЃР°, Великие Луки — поставляли через него СЃРІРѕРё изделия РЅР° внутренний Рё внешний рынок. Новгородцы имели торговые СЃРІСЏР·Рё СЃ Швецией. Данией, Германией, РєСѓРґР° поставлялись изделия гончаров, ювелиров, оружейников Рё обычные дары РїСЂРёСЂРѕРґС‹ — РІРѕСЃРє Рё мед, лен Рё пенька, меха, моржовые клыки. РР· Европы везли СЃСѓРєРЅРѕ, предметы роскоши. Город СЂРѕСЃ Рё богател, украшался, строился, РѕРґРёРЅ РёР· первых (если РЅРµ единственный!) построил систему водоотведения (канализацию).
Не только экономическая самостоятельность делала Новгород единственным в своем роде: он был самостоятелен и политически. Еще в начале XI века город отказался платить дань великому князю и стал приглашать к себе “княжити” князей по своему выбору. В 1126 году новгородцы выбирают посадника из местных жителей (конечно, не простолюдина или ремесленника, а боярина), но именно так в первый и последний раз в Древней Руси появилась республика, где главные вопросы решало вече — собрание свободных жителей города (бояр, купцов и “черных людей” — ремесленников и мелких торговцев), избиравшее из бояр посадника, который ведал всеми делами Новгородской земли, и тысяцкого — начальника новгородского войска. Вместе с ними управлением города занимался архиепископ, он был казначеем, распорядителем земли и торговли, ведал внешней политикой, возглавлял церковный суд, наблюдал за ведением летописей, имел людей, состоявших у него на военной службе, и полк воинов. При этом в Новгороде было самоуправление. Город был поделен на пять округов (“концов”). В каждом округе было свое вече, выбиравшее старост, осуществлявших власть в округе. Только не было мира и благополучия в Новгороде: постоянно вспыхивали восстания горожан и крестьян, недовольных правлением бояр. “В 1228 году “простая чадь” Новгорода расправилась с архиепископом Арсением, прогнала его “акы злодея, пхающе за ворот” [125, с. 93]. С 1236 года князем в Новгороде стал Александр Ярославич (1220—1263), будущий Невский.
Новгородцы отличались от большинства жителей Руси более суровым в своем стремлении к справедливости и свободе отношением сограждан друг к другу, но и более возбудимым, “бунташным” духом. Дело, очевидно, в том, что, как пишет известный русский историк С. М. Соловьев (1820—1879), само вече имело неопределенный характер. Народ собирался на него по колокольному звону, чтобы выслушать князя, посадника или любых “недовольных граждан против князя или другого какого-нибудь лица”. Поэтому новгородцы выглядели крамольниками, присвоившими себе “волю любить добрых и казнить злых” [280, т. 2, с. 28]. Новгородский люд был и более развитым, способным дать достойный отпор любому враждебному для них действию — от великокняжеского посягновения на их независимость до вражеской агрессии.
В Новгороде было 69 церквей, в центре города возвышалась крепость (детинец) с мощными башнями и бойницами в них. Новгородские храмы, предназначенные не столько для торжественных, сколько для повседневных служб, отличались скромностью, а иногда использовались как складские помещения. Новгородские летописи, в отличие от других, например киевских, всегда торжественных, велеречивых и субъективных, просты в описании фактов, летописцев больше заботит точная запись событий новгородской жизни. Да и писались летописи не в монастырях, а среди так называемого “белого” духовенства, близкого к мирской жизни.
Период развития культуры домонгольской Р СѓСЃРё обладает РѕРґРЅРѕР№ важной особенностью. До СЃРёС… РїРѕСЂ РјС‹ имели дело СЃ историей древнерусского государства, РІ XII веке — это уже история самостоятельных княжеств Рё РёС… политического Рё экономического противостояния, Рѕ чем свидетельствуют летописи Рё РґСЂСѓРіРёРµ письменные источники. РС… авторы призывают Р СѓСЃСЊ Рє единству, РЅРѕ — подчеркнем — Рє единству политическому, Р° РЅРµ Рє некоей религиозной или “русской идее”. Киевская Р СѓСЃСЊ Рє тому времени утеряла СЃРІРѕРё позиции как централизующая власть. РњРЅРѕРіРёРµ удельные РєРЅСЏР·СЊСЏ претендовали РЅР° киевский престол, усилились набеги окрестных кочевых Рё прочих племен, Р° выстоять РїРѕРґ РёС… натиском, сохранить СЃРІРѕСЋ независимость можно было только РІ единстве. Рто прекрасно понимали образованные люди своего времени, РѕРЅРё обращались РЅРµ столько Рє народу, сколько Рє РєРЅСЏР·СЊСЏРј, убеждая РёС… РІ необходимости воссоединения: взывали Рє разуму, совести, РґРѕР±СЂРѕР№ воле, славному прошлому.
Не удивительно, что слово, прежде всего письменное, начинает приобретать огромное значение, распространяется грамотность, особенно среди горожан. Князья, бояре, монастыри составляли библиотеки из наиболее значительных книг, их писали или переводили с других языков, переписывали, украшали орнаментами, виньетками, заглавными буквами — “буквицами”.
Раздробленность Руси привела к тому, что ее культура вбирает в себя областнические элементы, свойственные до того образу жизни жителей лишь определенной местности. В обособившихся друг от друга княжествах создавались свои обычаи и традиции, изменения касались не только поведения, одежды (отсюда такое разнообразие народных костюмов), песен, танцев, устных рассказов и былин, но и языка: постепенно углубляющиеся местные произносительные, лексические и грамматические расхождения привели к возникновению диалектов — местных наречий.
Р СѓСЃСЃРєРёР№ фольклор также приобретает местные, областнические особенности. Появляются былины Киевского цикла, РќРѕРІРіРѕСЂРѕРґСЃРєРѕРіРѕ цикла, РїРѕ мнению большинства исследователей, существовали рязанские, ростовские, черниговские Рё РґСЂСѓРіРёРµ былины. Сохранились, Рє сожалению, только Киевский Рё РќРѕРІРіРѕСЂРѕРґСЃРєРёР№ циклы, отражающие различные типы государственности, характер отношений Рє государству составителей былин, следовательно, Рё самого народа. Для Киевского цикла характерно столкновение богатыря Рё РєРЅСЏР·СЏ, как РІ былине РѕР± Рване Гостином сыне, вызвавшемся РЅР° РїРёСЂСѓ Владимира показать СЃРІРѕСЋ удаль. РўРµ, кто РґСЂСѓРі Р·Р° РґСЂСѓРіР° попрятался, РЅРµ РїСЂРёРЅСЏРІ вызова Владимира, начали ставить заклады, РїСЂРё этом Р·Р° Рвана РѕР± заклад бьются “руськи богатыри”, Р° Р·Р° РєРЅСЏР·СЏ “бояра всё”. Рто противопоставление РґРІСѓС… СЃРёР» уже РЅРѕСЃРёС‚ социальный оттенок. Р’ былине “Ставр Годинович” СЃ князем состязается РЅРµ богатырь, Р° жена Ставра Годиновича “Василиса, дочь Никулишна”, СЃРІРѕРёРј хитроумием победив РЅРµ только РєРЅСЏР·СЏ, РЅРѕ Рё Алешу Поповича СЃ Добрыней Никитичем. РќРѕРІРіРѕСЂРѕРґСЃРєРёРµ герои более демократичны: Садко, например, РЅРµ богатырь Рё РЅРµ РІРѕРёРЅ, Р° бедный гусляр, чудом получивший богатство Рё сумевший благодаря таланту Рё СѓРјСѓ выбраться РёР· пучин царя РјРѕСЂСЃРєРѕРіРѕ. Василий Буслаев, который СЃРѕ своей “хороброй дружинушкой” свершал буйные набеги, чем занимались некогда реальные РЅРѕРІРіРѕСЂРѕРґСЃРєРёРµ “ушкуйники”, РѕС‚ Белого РјРѕСЂСЏ РґРѕ Черного, бьется РѕР± заклад СЃРѕ всем РќРѕРІРіРѕСЂРѕРґРѕРј. РџСЂРё этом РѕРЅ, будучи весьма благочестивым, посетил святые места “душа спасти”. “Даже отправляясь РЅР° богомолье, замаливать СЃРІРѕРё грехи, Василий Буслаев остается таким же бунтарем. РќРѕ только теперь РѕРЅ вступает РІ единоборство СЃ СЃСѓРґСЊР±РѕР№...” [48, СЃ. 477].
Величайшим творением древнерусской культуры конца XII века является “Слово Рѕ полку Ргореве” (1187), остающееся РїРѕРєР° анонимным. РџРѕ мнению Р”. РЎ. Лихачева, автор РјРѕРі быть приближенным РРіРѕСЂСЏ или Святослава, киевлянином или черниговцем, дружинником или ученым “книжником”. Некоторые считают, что автор — грамотный половец, РЅРµ понаслышке знакомый СЃ перипетиями РїРѕС…РѕРґР°, тем более, что задолго РґРѕ описываемого РїРѕС…РѕРґР° хан Кончак был РґСЂСѓРіРѕРј РєРЅСЏР·СЏ РРіРѕСЂСЏ, Рё РёРј вместе приходилось выступать против СЂСѓСЃСЃРєРёС… князей. Третьи предполагают, что “автор “Слова”, очевидно, был богатым феодалом, поэтом-певцом князей Ольговичей... Рё жил РІ Киеве РїСЂРё РґРІРѕСЂРµ старшего РІ РёС… СЂРѕРґРµ Святослава” [121, С‚. 2, СЃ. 426]. РРјСЏ автора “Слова” РґРѕ СЃРёС… РїРѕСЂ неизвестно Рё, считает Лихачев, РІСЂСЏРґ ли станет РєРѕРіРґР°-РЅРёР±СѓРґСЊ известно.
Р’ “Слове”, как РІ фокусе, соединилось РјРЅРѕРіРѕРµ: прошлое Рё настоящее Р СѓСЃРё, реальность Рё идеальные представления Рѕ должном, язычество Рё христианство, Рё это поставило его РІ разряд произведений СЃ РјРёСЂРѕРІРѕР№ известностью. Р’ лучших традициях РјРёСЂРѕРІРѕР№ культуры автор произведения РІРёРґРёС‚ истину РІ прошлом, РєРѕРіРґР° Р СѓСЃСЊ еще была единой. РљРѕ времени написания “Слова” Киев уже утратил СЃРІРѕРµ могущество, Р° РјРЅРѕРіРёРµ РєРЅСЏР·СЊСЏ перестали играть сколько-РЅРёР±СѓРґСЊ значительные роли, поэтому странно, РЅР° первый взгляд, что РІ повествовании носителем идеала выступает киевский РєРЅСЏР·СЊ Святослав (“грозный, великий”) — РЅР° самом деле незначительный персонаж истории. Автор призывает князей Всеволода Суздальского, Ярослава Галицкого, Романа Волынского выступить Р·Р° Киев, несмотря РЅР° то, что РІ исторической реальности РѕРЅРё были РЅРµ столь могущественны, РґР° Рё сами претендовали РЅР° киевский престол. Р’СЃРµ эти исторические несоответствия — лишь художественный прием: автору важно, РіРѕРІРѕСЂСЏ Рѕ желательном Рё должном, показать идеального героя, идеальное состояние Р СѓСЃРё. “Рдейная сила “Слова” состояла РІ том, что РѕРЅРѕ пыталось противостоять политической действительности СЃ позиций РІ данных условиях хотя Рё несбыточного, РЅРѕ высокого идеала... Столкновение высокого идеала СЃ печальной действительностью обусловило... органическое слияние гражданского пафоса СЃ поэтической одухотворенностью...” [там же].
Так соотносятся РІ “Слове” реальное Рё идеальное: автор РЅРµ писал С…СЂРѕРЅРёРєСѓ РїРѕС…РѕРґР°, Р° создавал художественное произведение, Рё такое соотнесение — РѕРґРЅРѕ РёР· непременных условий искусства. Рнтересны РІ “Слове” соединение языческих Рё христианских воззрений, отражающих особенности СЂСѓСЃСЃРєРѕР№ культуры того времени, авторское представление Рѕ РјРёСЂРµ как Рѕ РљРѕСЃРјРѕСЃРµ, РІ котором РІСЃРµ едино — человек, история, РїСЂРёСЂРѕРґР°, символы РґРѕР±СЂР° Рё зла, выраженные через природные состояния света Рё тьмы, солнца Рё месяца. Знаменитый СЌРїРёР·РѕРґ солнечного затмения — символическое предупреждение РРіРѕСЂСЋ Рѕ неудаче РїРѕС…РѕРґР°, поэтому опрометчивым Рё дерзким кажется РєРЅСЏР·СЊСЏРј Рё дружинникам пренебрежение РРіРѕСЂСЏ таким серьезным “знамением”. (Предания СЂРѕРґР° Ольговичей — потомков РєРЅСЏР·СЏ Олега, Р° также летописи сохранили сведения Рѕ том, что РјРЅРѕРіРёРµ бедствия были связаны СЃ солнечными затмениями).
Образ солнца как Р±С‹ сопровождает РєРЅСЏР·СЏ РРіРѕСЂСЏ РЅР° всем протяжении его РїРѕС…РѕРґР° Рё поражения: РІ самом начале РРіРѕСЂСЊ “възре РЅР° светлое солнце Рё РІРёРґРµ отъ него тьмою РІСЃСЏ СЃРІРѕРё РІРѕР№ прикрыты”; РїРѕ пути “Солнце ему тьмою путь заступаше”; РЅР° Каяле “тьма свет покрыла”, Ярославна РІ своем плаче-заклинании восклицает: “Светлое Рё тресветлое слънце!” РќРѕ РЅРµ только РІ этом заложена языческая символика “Слова”. Автор соединяет действия людей СЃ разными состояниями живой, одухотворенной РїСЂРёСЂРѕРґС‹: здесь действуют РЅРµ только свет Рё тьма, РЅРѕ Рё ветер, РіСЂРѕР·Р°, тучи, звери Рё птицы, деревья Рё травы. Р, главное, РѕРЅ связывает людей СЃ языческими богами: РЅРµ только дружинники РРіРѕСЂСЏ — даждьбожьи РІРЅСѓРєРё, РЅРѕ Рё Боян вещий — “внук” Белеса, Стрибог выступает покровителем половцев, Р° выражение “Буй тур” (Бешеный Бык), адресованное Всеволоду, РІРѕСЃС…РѕРґРёС‚ Рє тюркским (половецким) мифологическим образам. Ярославна РІ своем плаче использует языческие заклинания.
Язык “Слова” удивительно поэтичен: то торжественно приподнятый, то лиричный, то величественно горделивый, то бесконечно печальный, он до сих пор не утратил своего пафоса.
Жанр “Слова” стал традиционным для древнерусской литературы. В начале XI века были написаны “Слово о законе и благодати”, “Слово о вере варяжской”, “Слово о князехъ”, в которых говорилось о насущных проблемах своего времени. Автор “Слова о князехъ” обличал враждующих князей в гневной фразе: “Славы и чести вы лишитесь за свое злопамятство и вражду” [23, с. 29].
Один из сторонников неограниченной власти владимирского князя, некий Даниил по прозванию Заточник пишет послание князю с тем, чтобы привлечь его внимание к обездоленным, зависимым от него людям. Послание известно в двух вариантах — “Слово Даниила Заточеника, еже написа своему князю Ярославу Володимировичю” (XII век) и “Моление Даниила Заточника” (составленное на основе “Слова” в XIII веке). В “Слове” автор жалуется князю на свое нищенское состояние, хотя он человек образованный; в “Молении” он обличает бояр, создавая идеальный образ князя — защитника подданных. Даниил Заточник предлагает себя князю в качестве советника, поскольку он, по его признанию не храбр “на рати”, но зато силен в “словах” и “крепок умом”. Блестящий слог обнаруживает у автора дар публициста:
"Яко же бо олово гинет часто разливаемо, тако и человек, приемля многия беды... Злато съкрушается огнемъ, а человекъ напастьми; пшеница бо много мучима чистъ хлеб являет, а в печали обретаеть человекъ умъ свръшенъ. Молеве, княжи, ризы едять, а печаль человека; печалну бо мужу засышють (засушат) кости. Аще кто в печали человека призрит, какъ студеною водою напоить во знойный день... Княже мои, господине! Яви ми зрак лица своего, яко гласъ твои сладокъ и образ твои красенъ; мед истачают устне твои и послание твое аки рай с плодом... Да не будет, княже мои, господине, рука твоя согбена на подаяние убогих; ни чашею бо море расчерпати, ни нашим иманиемъ твоего дому истощити. Яко же бо неводь не удержитъ воды, точию едины рыбы, тако и ты, княже, не въздержи злата, ни серебра, но раздавай людем" [102, с. 119].
Главным пафосом “Слова” Даниила Заточника становятся защита обездоленных, представление о княжеской власти как власти справедливой. Автор восторгается книжной ученостью, умело использует иронию, прославляет силу ума: “Вострубим, яко в златокованныя трубы, в разумъ ума своего и начнемъ бити в сребреныя арганы возвитие мудрости своеа” [там же, с. 117].
Высокой образованностью отличались многие древнерусские писатели, например, епископ Кирилл Туровский (ок. 1130-х годов — не позднее 1182), автор торжественных “Слов” и поучений, Климент Смолятич, киевский митрополит в 1147—1154 годах, боровшийся за независимость русской церкви от Византии, знавший сочинения Гомера, Аристотеля, Платона.
Большое место РІ искусстве Р СѓСЃРё продолжают занимать летописи, также гласящие Рѕ феодальной раздробленности. Рменно РІ это время Волынское княжество пытается создать первую историю Р РѕСЃСЃРёРё РІ процессе переписывания Рпатьевской летописи. Правда Рё этим попыткам РїРѕ-прежнему присуща субъективность: взгляды летописцев РЅР° историю зависят РѕС‚ РёС… политических привязанностей, переписчики также РІРЅРѕСЃСЏС‚ РІ тексты оценочный момент. Таким образом, СЂСѓСЃСЃРєСѓСЋ историю начали переписывать уже РІ древности.
Рспользованная литература:
1. РњРёСЂ культуры (РћСЃРЅРѕРІС‹ культурологии). Учебное РїРѕСЃРѕР±РёРµ. 2-Рµ Р‘95 издание, исправленное Рё дополненное.— Рњ.: Рздательство Фёдора РљРѕРЅСЋС…РѕРІР°; РќРѕРІРѕСЃРёР±РёСЂСЃРє: РћРћРћ “Рздательство ЮКРА”, 2002. — 712 СЃ.
topref.ru
Глава семнадцатая.
РћРўР›РР§РР• РҐР РРЎРўРРђРќРЎРўР’Рђ РћРў ЯЗЫЧЕСТВА.
Христос есть всемогущество субъективности, освобождённое от всех уз и законов природы сердца, исключающее мир и сосредоточенное только в себе чувство, исполнение всех сердечных желаний, вознесение на небо фантазии, пасхальный праздник сердца, поэтому в Христе заключено отличив христианства от язычества.
В христианстве человек сосредоточивался только на себе, освобождался от связи с миром, становился самодовлеющим целым, существом абсолютным, внемировым, сверхмировым. Он не считал себя существом, принадлежащим миру; он порывал всякую связь с ним; поэтому он не имел больше основания сомневаться в истинности и законности своих субъективных желании и чувств и считал себя существом неограниченным: ведь граница субъективности есть именно мир, объективность. Язычники наоборот, не замыкались в себе самих и не удалялись от природы и потому ограничивали свою субъективность созерцанием мира. Древние преклонялись перед величием интеллекта, разума, но они были настолько свободомыслящи и объективны, что признавали право существования, и притом вечного существования, за оборотной стороной духа, за материей, и не только в теории, но и на практике. Христиане же простирали свою практическую и теоретическую нетерпимость до того, что ради утверждения своей вечной субъективной жизни уничтожали противоположность субъективности, природу, создавая веру в кончину мира. Древние были свободны от себя, но их свобода была свободой равнодушия к себе; а христиане были свободны от природы, но их свобода была не свободой разума, не истинной свободой (истинная свобода ограничивает себя созерцанием мира, природой), а свободой чувства и фантазии, свободой чуда. Древние восхищались природой до такой степени, что забывали о себе, терялись в целом; христиане презирали мир: что такое тварь в сравнении с творцом? что такое солнце, луна и земля в сравнении с человеческой душой? Мир прейдёт, а человек вечен. Христиане отрешали человека от всякого общения с природой и через это впадали в крайность чрезмерной щепетильности, усматривая даже в отдаленном сравнении человека с животным безбожное оскорбление человеческого достоинства; а язычники, напротив, впадали в другую крайность, часто не делая никакого различия между животным и человеком, или даже, как, например, Цельз, противник христианства, ставили человека ниже животного.
«Язычники потому осмеивали христиан, что они угрожали гибелью небу и звездам, которые мы покидаем такими же, какими их нашли, а самим себе, то есть людям, имеющим не только свое начало, но и свой конец, они обещали вечную жизнь после смерти» (Минуции Феликс, Октав., гл. 11, пар. 2).
Но язычники рассматривали человека не только в связи со вселенной, они рассматривали человека, то есть индивида, отдельного человека, в связи с другими людьми, в связи с обществом. Они строго отличали, по крайней мере как философы, индивида от рода, смотрели на индивида, как на часть от целого человеческого рода, и подчиняли отдельное существо целому. «Люди умирают, а человечество продолжает существовать», – говорит один языческий философ. «Как ты можешь жаловаться на потерю своей дочери? – пишет Сульпиций Цицерону. – Гибнут великие города и славные царства, а ты безутешно горюешь о смерти одного человечка? Где же твоя философия?» Понятие человека как индивида у древних обусловливалось понятием рода или коллектива. Они были высокого мнения о роде преимуществах человечества, возвышенно судили о разуме но были невысокого мнения об индивиде. Христианство, напротив, не считалось с родом и имело в виду только индивид. Христианство, – разумеется, не современное христианство, воспринявшее культуру язычества и сохранившее лишь имя и некоторые общие положения христианства, есть прямая противоположность язычеству. Оно будет понято правильно и не будет искажено произвольной, умозрительной казуистикой, если будет рассматриваться как противоположность; оно истинно, поскольку ложна его противоположность, и оно ложно, поскольку истинна последняя. Древние поступались индивидом для рода; христиане жертвовали родом ради индивида иначе: язычники мыслили и понимали индивид только как часть в отличие от целого; христиане, напротив, видели его только в непосредственном, безразличном единстве с родом.
Аристотель, как известно, РІ своей «Политике» утверждает, что РёРЅРґРёРІРёРґ, как РЅРµ удовлетворяющий сам себя, относится Рє государству так, как часть Рє целому, Рё что поэтому государство РїРѕ своей РїСЂРёСЂРѕРґРµ предшествует семье Рё РёРЅРґРёРІРёРґСѓ, так как целое РїРѕ необходимости появляется раньше части. Правда, христиане «жертвовали» также «индивидом», то есть личностью как частью, целому, СЂРѕРґСѓ, общине. Часть, РіРѕРІРѕСЂРёС‚ СЃРІ. Фома РђРєРІРёРЅСЃРєРёР№, РѕРґРёРЅ РёР· величайших христианских мыслителей Рё богословов, жертвует СЃРѕР±РѕР№ РІ силу естественного инстинкта интересам сохранения целого. «Каждая часть РїРѕ РїСЂРёСЂРѕРґРµ любит целое больше себя. Ркаждый отдельный человек РїРѕ РїСЂРёСЂРѕРґРµ любит больше благо своего СЂРѕРґР°, чем СЃРІРѕРµ личное благо или благополучие. Поэтому РІСЃСЏРєРѕРµ отдельное существо РїРѕ-своему любит Р±РѕРіР°, как всеобщее благо, больше, чем самого себя» (Summae P. I., Qu. 60, Art. V). Поэтому христиане РІ этом отношении думали так же, как древние. Фома РђРєРІРёРЅСЃРєРёР№ восхваляет (de Regim. Princip., lib. III, c. 4) римлян Р·Р° то, что РѕРЅРё превыше всего ставили СЃРІРѕРµ отечество Рё СЃРІРѕРёРј благом жертвовали его благу. РќРѕ РІСЃРµ эти мысли Рё настроения РІ христианстве встречаются только РЅР° земле, Р° РЅРµ РЅР° небе, РІ морали, Р° РЅРµ РІ догматике, РІ антропологии, Р° РЅРµ РІ богословии. Как предмет богословия РёРЅРґРёРІРёРґ есть сверхъестественное, бессмертное, самодовлеющее, абсолютное, божественное существо. Языческий мыслитель Аристотель считает дружбу (В«Ртика», РєРЅ. 9, РіР». 9) необходимой для счастья, Р° христианский мыслитель Фома РђРєРІРёРЅСЃРєРёР№ это отрицает. «Общение друзей, – РіРѕРІРѕСЂРёС‚ РѕРЅ, – РЅРµ есть необходимость для человеческого счастья, поскольку человек имеет уже РІСЃСЋ полноту своего совершенства РІ боге». «Поэтому душа, наслаждающаяся исключительно Р±РѕРіРѕРј, РІСЃРµ-таки блаженствует, даже если РѕРЅР° РЅРµ имеет возле себя ближнего, которого РѕРЅР° любила бы» (Prima Secundae, Qu. 4, 8). Следовательно, даже Рё РІ блаженстве язычник сознает себя РѕРґРёРЅРѕРєРёРј как РёРЅРґРёРІРёРґ Рё потому нуждается РІ РґСЂСѓРіРѕРј существе, себе РїРѕРґРѕР±РЅРѕРј, нуждается РІ СЂРѕРґРµ; Р° христианин РЅРµ нуждается РІ РґСЂСѓРіРѕРј "РЇ", раз РѕРЅ как РёРЅРґРёРІРёРґ РЅРµ есть РёРЅРґРёРІРёРґ, Р° есть СЂРѕРґ, всеобщее существо, раз РѕРЅ обретает «всю полноту своего совершенства РІ боге», то есть РІ себе самом.
Христианство считало индивида предметом непосредственного попечения, то есть непосредственным объектом божественного существа. Язычники верили в провидение индивида, обусловленное родом, законом, мировым порядком, то есть верили только в опосредствованное естественное, а не чудесное провидение; христиане, напротив, уничтожали всякое посредничество, становились в непосредственную связь с провидящим, всеобъемлющим, всеобщим существом, то есть они непосредственно отождествляли каждое отдельное существо с существом всеобщим.
РќРѕ понятие божества совпадает СЃ понятием человечества. Р’СЃРµ божественные определения, РІСЃРµ определения, делающие Р±РѕРіР° Р±РѕРіРѕРј, суть определения СЂРѕРґР°, определения, ограниченные отдельным существом, РёРЅРґРёРІРёРґРѕРј Рё РЅРµ ограниченные РІ сущности СЂРѕРґР° Рё даже РІ его существовании, поскольку это существование соответственно проявляется только РІРѕ всех людях, взятых как нечто собирательное. РњРѕРµ знание, РјРѕСЏ воля ограничены; РЅРѕ РјРѕСЏ ограниченность РЅРµ есть ограниченность для РґСЂСѓРіРѕРіРѕ, РЅРµ РіРѕРІРѕСЂСЏ уже Рѕ человечестве; то, что трудно для меня, легко для РґСЂСѓРіРѕРіРѕ; то, что невозможно, непонятно для РѕРґРЅРѕР№ СЌРїРѕС…Рё, понятно Рё возможно для РґСЂСѓРіРѕР№. РњРѕСЏ жизнь связана СЃ ограниченным количеством времени, жизнь человечества РЅРµ ограничена. Рстория человечества состоит РЅРµ РІ чем РёРЅРѕРј, как РІ постоянной обеде над границами, которые РІ данное, определенное, время становятся границами человечества, то есть абсолютными, неодолимыми границами. РќРѕ будущее всегда оказывает, что мнимые границы СЂРѕРґР° были только границами РёРЅРґРёРІРёРґРѕРІ. Рстория наук, особенно философии Рё естествоведения, доставляет тому очень интересные данные. Было Р±С‹ РІ высшей степени интересно Рё поучительно написать историю наук именно СЃ этой точки зрения, чтобы показать РІСЃСЋ несостоятельность тщетной мечты РёРЅРґРёРІРёРґР° ограничить СЃРІРѕР№ СЂРѕРґ. Ртак, СЂРѕРґ неограничен, ограничен только РёРЅРґРёРІРёРґ.
В смысле религии и богословия род не представляется, конечно, безграничным, всеведущим и всемогущим, но только потому, что божественные свойства существуют лишь в воображении и образуют только предикаты, только выражения человеческого чувства и способности представления, как это показано в настоящей книге.
Но ощущать ограниченность тягостно; и индивид освобождается от нее в созерцании совершенного существа; это созерцание дает ему то, чего ему недостает. Бог у христиан есть не что иное, как созерцание непосредственного единства рода и индивида, всеобщей сущности и отдельного существа. Бог есть понятие рода как индивида, понятие или сущность рода; он как всеобщая сущность, как средоточие всех совершенств, всех качеств, свободных от действительных или мнимых границ индивида, есть в то же время существо отдельное, индивидуальное. «Сущность и бытие в боге тождественны», то есть он есть не что иное, как родовое понятие, родовая сущность, признаваемая месте с тем за бытие, за отдельное существо. Высшая идея с точки зрения религии ли богословия такова: бог не любит, он сам есть любовь; бог не живет, он есть жизнь; бог не есть существо справедливое, он – сама справедливость; бог не есть лицо, он – сама личность, род, идея, являющаяся непосредственно действительностью.
Вследствие такого непосредственного единства рода и индивидуальности, такого сосредоточения всех общих свойств и сущностей в одном личном существе бог есть нечто глубоко задушевное, восхищающее фантазию, тогда как идея человечества есть идея бездушная, потому что идея человечества кажется нам чем-то отвлеченным в противоположность действительному человечеству, которое рисуется нам в образе бесчисленного множества отдельных, ограниченных индивидов. Напротив, в боге душа успокаивается непосредственно, потому что здесь все соединено в одном, все дано сразу, то есть здесь род является непосредственно бытием, отдельным существом. Бог есть любовь, добродетель, красота, премудрость, совершенная, всеобщая сущность, как единое существо, как бесконечного объема род, как сосредоточенная квинтэссенция. Бог есть собственная сущность человека, следовательно, христиане отличаются от язычников тем, что они непосредственно отождествляют индивид с родом, тем, что у них индивид имеет значение рода и считается сам по себе совершенным бытием рода, тем, что они обожествляют человеческий индивид, делают его абсолютным существом.
Особенно характерное отличие христианства от язычества представляет отношение индивида к интеллекту, к рассудку.
Язычники считали рассудок универсальной сущностью, христиане индивидуализировали его; язычники видели в рассудке сущность человека, христиане – только часть самих себя. Поэтому язычники считали бессмертным, то есть божественным, только разум, род, а христиане – индивид. Отсюда само собой вытекает дальнейшее различие между языческой и христианской философией.
Наиболее определенное выражение, наиболее характерный СЃРёРјРІРѕР» этого непосредственного единства СЂРѕРґР° Рё индивидуальности РІ христианстве есть Христос, действительный Р±РѕРі христиан. Христос есть прообраз, сущее понятие человечества, совокупность всех нравственных Рё божественных совершенств, понятие, исключающее РІСЃРµ отрицательное Рё несовершенное, чистый, небесный, безгрешный человек, человек СЂРѕРґР°, Адам Кадмон, РЅРѕ рассматриваемый РЅРµ как полнота СЂРѕРґР° человеческого, Р° непосредственно как РѕРґРёРЅ РёРЅРґРёРІРёРґ, как РѕРґРЅРѕ лицо. Христос, то есть христианский Христос религии, есть РЅРµ центральный РїСѓРЅРєС‚, Р° конец истории. Рто вытекает как РёР· понятия Рѕ нем, так Рё РёР· истории. Христиане ждали конца РјРёСЂР°, конца истории. Сам Христос СЏСЃРЅРѕ Рё определенно предсказывает РІ Библии близкий конец РјРёСЂР° вопреки всем лживым софизмам наших экзегетов. Рстория покоится только РЅР° отличии РёРЅРґРёРІРёРґР° РѕС‚ СЂРѕРґР°. Там, РіРґРµ прекращается это отличие, прекращается Рё история, разум, смысл истории. Человеку остается только созерцание Рё усвоение этого осуществившегося идеала Рё неприкрытое стремление Рє распространению его – проповедь, что Р±РѕРі явился, Рё наступил конец РјРёСЂР°.
Так как непосредственное единство рода и индивида простирается за пределы разума и природы, этот универсальный, идеальный индивид вполне естественно и неизбежно стал считаться сверхъестественным, небесным существом. Поэтому нелепо выводить из разума тождество рода и индивида; ведь только фантазия осуществляет это единство, фантазия, для которой нет ничего невозможного, та самая фантазия, которая творит чудеса; в самом деле, индивид есть величайшее чудо; будучи индивидом, он в то же время является идеей, родом, человечеством во всей полноте его совершенств и бесконечности. Поэтому так же нелепо отвергать чудеса, но принимать библейского или догматического Христа. Приняв принцип нельзя отрицать его неизбежных следствий.
Я умышленно говорю: непосредственное, то есть сверхъестественное, фантастическое, ибо посредственное, разумное, естественноисторическое единство рода и индивида основывается только на половом моменте. Я человек только как мужчина или как женщина или – или, или свет или тьма, или мужчина или женщина таково творческое слово природы. Но для христианина действительный человек, женщина или мужчина, есть только «животное» его идеал его сущность есть кастрат – человек бесполый; ведь для него человек в смысле рода, есть не что иное, как олицетворённое бесполое существо, противоположность мужчины и женщины, так как и то и другое – люди.
О полном отсутствии в христианстве понятия рода особенно
свидетельствует характерное учение его Рѕ всеобщей греховности людей. Рто учение основано РЅР° требовании, чтобы РёРЅРґРёРІРёРґ РЅРµ был РёРЅРґРёРІРёРґРѕРј, Р° это требование РІ СЃРІРѕСЋ очередь коренится РІ предположении, что РёРЅРґРёРІРёРґ сам РїРѕ себе есть совершенное существо, исчерпывающее выражение или бытие СЂРѕРґР°. Здесь
совершенно отсутствует объективное созерцание, сознание того, что «ты» относишься к совершенству "Я", что люди только совместно образуют человека и являются тем, чем может и должен быть человек. Все люди грешны. Я допускаю это; но все они грешат по-разному между ними наблюдается очень большое, существенное различие. Один человек имеет склонность ко лжи, другой – нет; он скорее пожертвует своей жизнью, чем нарушит свое слово или солжет; третий любит выпить, четвертый любит женщин, пятый свободен от всех этих недостатков или по милости природы или благодаря энергии своего характера.
Таким образом, люди взаимно дополняют один другого не только в
физическом и интеллектуальном, но и в моральном отношении, благодаря чему в целом они являются тем, чем они должны быть, и представляют собой совершенного человека.
Так, например, у сиамцев ложь и обман составляют врожденные пороки, но им же присущи и добродетели, которых нет у других народов, свободных от этих пороков сиамцев.
Поэтому общение облагораживает и возвышает; в обществе человек невольно, без всякого притворства, держит себя иначе, чем в одиночестве. Любовь, особенно половая любовь, творит чудеса. Муж и жена взаимно исправляют и дополняют друг друга и, только соединившись, представляют собой род, то есть совершенного человека. Любовь немыслима вне рода. Любовь есть не что иное, как самоощущение рода, выраженное в половом различии. Реальность рода, служащая вообще только объектом разума, предметом мышления, становится в любви объектом чувства, истиной чувства, ибо в любви человек выражает недовольство своей индивидуальностью, постулирует существование другого как потребность сердца и причисляет другого к своему собственному существу, признает жизнь, связанную с ним любовью, жизнью истинно человеческой, соответствующей понятию человека, то есть рода. Личность недостаточна, несовершенна, слаба, беспомощна; а любовь сильна, совершенна, удовлетворена, спокойна, самодовольна, бесконечна, так как в любви самоощущение индивидуальности обращается в самоощущение совершенства рода. Но и дружба действует так же, как любовь, по крайней мере там, где она является истинной, искренней дружбой и носит характер религии, как это было у древних. Друзья дополняют друг друга; дружба есть залог добродетели, даже больше: она есть сама добродетель, но добродетель общественная. Дружба возможна только между людьми добродетельными, как говорили ещё древние. Но для нее не нужно совершенного сходства или равенства, а скорее она требует различия, так как дружба покоится на стремлении к пополнению себя. Благодаря другу человек дополняет то, чего ему недостает. Дружба искупает недостатки одного добродетелями другого. Друг испрашивает оправдания для друга перед богом. Как бы ни был порочен человек сам по себе, его хорошие задатки обнаруживаются в том, что он ведет дружбу с людьми достойными. Если я сам не могу быть совершенным существом, то я по крайней мере ценю добродетель и совершенство в других. Поэтому, если когда-нибудь бог пожелает судить меня за мои грехи, слабости и ошибки, я выставлю ему в качестве защитника и посредника добродетели моего друга. Бог оказался бы существом деспотическим и неразумным, если бы осудил меня за грехи, которые хотя я и совершил, но сам же осудил их, любя своих друзей, свободных от этих грехов.
РЈ РёРЅРґСѓСЃРѕРІ (РїРѕ закону Ману) «почитается совершенным человеком тот, кто состоит РёР· трех соединенных лиц: РёР· своей жены, себя самого Рё своего сына. РР±Рѕ РјСѓР¶ Рё жена, отец Рё сын суть едино». Также Рё ветхозаветный земной Адам сознает себя несовершенным без жены Рё стремится Рє ней. РќРѕ Адам новозаветный, христианский, рассчитывающий РЅР° кончину этого РјРёСЂР°, РЅРµ имеет уже половых стремлений Рё функций.
Но если уже дружба, любовь делают из несовершенного существа существо хотя бы относительно совершенное, то тем более грехи и ошибки отдельного человека должны исчезнуть в самом роде, который только в человечестве в целом получает надлежащее бытие и лишь поэтому является предметом разума. Жалобы на грехи раздаются только там, где человеческий индивид в своей индивидуальности считает себя существом по себе совершенным, абсолютным, не нуждающимся в другом существе для реализации рода, для реализации совершенного человека, где место сознания рода заступило исключительное самосознание индивида, где индивид перестал смотреть на себя, как на часть человечества, не отличает себя от рода и потому свои грехи, свою ограниченность и свои слабости считает грехами, ограниченностью и слабостями самого человечества. Но тем не менее человек не может совершенно утратить сознание рода, потому что его самосознание существенно связано с сознанием других людей. Поэтому там, где род не является человеку как род, он является ему как бог. Человек возмещает отсутствие понятия рода понятием бога, как существа, свободного от всех ограничений и недостатков, которые удручают индивида и, по его мнению, даже самый род, так как здесь индивид отождествляется с родом. Но такое свободное от индивидуальной замкнутости, неограниченное существо есть не что иное, как род, открывающий бесконечность своей сущности в том, что он осуществляет себя в бесчисленном множестве разнообразных индивидов. Если бы все люди были абсолютно равны, то между родом и индивидом, разумеется, не было бы различия. Но тогда существование множества людей было бы чистой роскошью; цель рода достигалась бы при помощи одного лица; все человечество могло бы быть заменено одним человеком, наслаждающимся счастием бытия.
«Только все люди в совокупности, – говорит Гете слова, которые однажды уже где-то я цитировал, но здесь не могу воздержаться, чтоб не повторить их, – познают природу; только все люди в совокупности любят человеческое».
Разумеется, сущность человека есть нечто единое. РќРѕ эта сущность бесконечна; поэтому её действительное бытие является бесконечным, взаимно дополняющим себя разнообразием, РІ котором открывается богатство сущности. Единство РІ сущности есть многообразие РІ бытии. Между РјРЅРѕСЋ Рё РґСЂСѓРіРёРј, – Р° РґСЂСѓРіРѕР№ есть представитель СЂРѕРґР°, Рё, даже будучи РѕРґРёРЅ, РѕРЅ заменяет РјРЅРµ потребность РІРѕ РјРЅРѕРіРёС… РґСЂСѓРіРёС…, имеет для меня универсальное значение, является как Р±С‹ уполномоченным человечества Рё РіРѕРІРѕСЂРёС‚ РјРЅРµ, РѕРґРёРЅРѕРєРѕРјСѓ, как Р±С‹ РѕС‚ его имени, поэтому СЏ даже РІ обществе РѕРґРЅРѕРіРѕ лица веду общественную, человеческую жизнь, – между РјРЅРѕСЋ Рё РґСЂСѓРіРёРј имеется существенное, качественное различие. Другое есть РјРѕРµ «ты» – хотя это относится Рє обеим сторонам – РјРѕРµ второе "РЇ", объектированный для меня человек, РјРѕРµ вскрытое внутреннее "РЇ", РѕРєРѕ, видящее самого себя. Благодаря РґСЂСѓРіРѕРјСѓ СЏ сознаю впервые человечество, узнаю Рё чувствую, что СЏ человек; любовь Рє нему доказывает РјРЅРµ, что РѕРЅ необходим РјРЅРµ, Р° СЏ необходим ему, что РјС‹ РѕР±Р° РЅРµ можем существовать РґСЂСѓРі без РґСЂСѓРіР°, что только общение создает человечество. РљСЂРѕРјРµ того, между "РЇ" Рё «ты» существует также качественное, критическое различие РІ моральном смысле. Другой есть РјРѕСЏ объективированная совесть: РѕРЅ укоряет меня РјРѕРёРјРё недостатками, даже РєРѕРіРґР° РЅРµ называет РёС… открыто: РѕРЅ – РјРѕРµ олицетворенное чувство стыда. Сознание нравственного закона, права, приличия, истины тесно связано СЃ сознанием РґСЂСѓРіРѕРіРѕ. Рстинно только то, РІ чем РґСЂСѓРіРѕР№ соглашается СЃРѕ РјРЅРѕР№ – единомыслие есть первый признак истины, РЅРѕ только потому, что СЂРѕРґ есть последнее мерило истины. Если СЏ мыслю только РІ меру моей индивидуальности, РјРѕРµ мнение РЅРµ обязательно для РґСЂСѓРіРѕРіРѕ, РѕРЅ может мыслить иначе, РјРѕРµ мнение есть случайное, субъективное. РќРѕ если СЏ мыслю согласно мерилу СЂРѕРґР°, значит СЏ мыслю так, как может мыслить человек вообще Рё, стало быть, должен мыслить каждый РІ отдельности, если РѕРЅ хочет мыслить нормально, закономерно Рё, следовательно, истинно. Рстинно то, что соответствует сущности СЂРѕРґР°; ложно то, что ему противоречит. Другого закона для истины РЅРµ существует. РќРѕ РґСЂСѓРіРѕР№ РІ отношении меня есть представитель СЂРѕРґР°, уполномоченный множества РґСЂСѓРіРёС…; его суждение может иметь для меня даже большее значение, чем суждение бесчисленной толпы. «Пусть мечтатель приобретает столько учеников, сколько песчинок РІ РјРѕСЂРµ, РЅРѕ песок остается песком; Р° жемчужиной РјРЅРµ будешь ты, РјРѕР№ разумный РґСЂСѓРі!В» Поэтому согласие РґСЂСѓРіРѕРіРѕ служит для меня признаком закономерности, всеобщности, истинности РјРѕРёС… мыслей. РЇ РЅРµ РјРѕРіСѓ настолько отрешиться РѕС‚ себя, чтобы судить Рѕ себе совершенно СЃРІРѕР±РѕРґРЅРѕ Рё беспристрастно, Р° суждение РґСЂСѓРіРѕРіРѕ беспристрастно; благодаря ему СЏ исправляю, дополняю, расширяю СЃРІРѕРµ собственное суждение, СЃРІРѕР№ собственный РІРєСѓСЃ, СЃРІРѕРµ собственное знание. РћРґРЅРёРј словом, между людьми существует качественное, критическое различие. РќРѕ христианство уничтожает это качественное различие, РѕРЅРѕ подгоняет всех людей РїРѕРґ РѕРґРЅСѓ мерку, рассматривает РёС… как РѕРґРёРЅ Рё тот же РёРЅРґРёРІРёРґ, потому что РЅРµ знает различия между СЂРѕРґРѕРј Рё РёРЅРґРёРІРёРґРѕРј; христианство признает для всех людей без различия РѕРґРЅРѕ Рё то же средство спасения Рё РІРёРґРёС‚ РІРѕ всех РѕРґРёРЅ Рё тот же РѕСЃРЅРѕРІРЅРѕР№ Рё наследственный грех.
Благодаря исключительной субъективности христианство не признает рода, в котором именно и заключается разрешение, оправдание, примирение и спасение от грехов и недостатков индивидов. Христианству для победы над грехом понадобилась сверхъестественная, особая, опять-таки личная, субъективная помощь. Если я один составляю род, если кроме меня нет других, качественно отличных от меня людей или, что то же, если нет различия между мной и другим, если все мы совершенно равны, если мои грехи не нейтрализуются и не парализуются противоположными качествами других людей, тогда, конечно, мой грех есть вопиющий позор, возмутительное преступление, которое можно искупить только необычайным, нечеловеческим, чудесным средством. Но, к счастью, существует путь естественного примирения: другой индивид сам по себе есть посредник между мной и священной идеей рода. «Человек человеку бог». Мои грехи уже потому оказываются введенными в свои границы и обращаются в ничто, что они только мои грехи и не являются сверх того грехами других людей.
Поделитесь на страничкеСледующая глава >
fil.wikireading.ru