Император Юстиниан очень интересовался религиозными вопросами, имел познания в них и был отличным диалектиком. Он, между прочим, составил песнопение “Единородний Сыне и Слове Божий.” Он возвысил Церковь в юридическом отношении, даровал широкие права епископам, заботился о материальном состоянии Церкви. Он известен и как храмоздатель. Он, например, заново реставрировал знаменитый храм св. Софии, построенный Константином Великим, пострадавший от пожара после низвержения св. Иоанна Златоуста и сгоревший во время бунта νικα, почти до тла.
Как будто бы по взаимному соглашению, — а Прокопий так дело и представляет, — Юстиниан был покровителем православных, а императрица Феодора — защитницею монофизитов (Ср. Проф. Болотов. Лекции IV, 379).
Гонения на монофизитов, поднятые при Юстине, продолжались и при Юстиниане. Однако, бесцельность их последний ясно сознавал, и в 531 г. прекратил насилия, разрешив изгнанным вернуться в их церкви и монастыри (Zacharias. VIII, 5 s. 160), при чем епископов приглашал прибыть к нему. Император надеялся достигнуть единства путем выяснения пунктов разногласия в личных собеседованиях. Восточные епископы прислали ему свое изложение веры (Zacharias. IX, 14. s. 189-196). В Константинополе же находилось и много видных представителей монофизитской Церкви. Император решил устроить диспут — собеседование между православными и монофизитами, пригласив по 6 представителей с той и другой стороны. Первая роль между православными выпала на долю Ефесского епископа Ипатия. Один из 6-ти монофизитских епископов Филоксен, сын сестры Ксеная, был убежден доводами епископа Ипатия и воссоединился с православной Церковью (Сведения о диспуте сохранены у одного участника, епископа (в Родоне) — Mansi VIII, 817-836). Диспут происходил, вероятно, зимою 532-533 г.; в связи с этим диспутом стоял указ императора Юстиниана о вере, от 15-го марта 533 г. (Codex Just. I, 1.6), к населению Константинополя и главных городов империи. 26-го марта того же года Юстиниан издал рескрипт с изложением вероучения на имя патриарха Епифания, в который было включено Выражение “τον σαρκωθεντα… και ενανθρωπησαντα και σταυρωθεντα ένα είναι της αγιας τριαδος. Извещая патриарха Епифания об издании вероопределения, император прибавляет, что он довел обо всем до сведения Римского папы, так как “он есть глава всех святейших Божьих священников” и всегда сдерживает авторитетом своего престола все ереси в восточных областях (Codex Just. I, 1,7,2 — I, 1,6,6 — I, 1,8.14). Формула Юстиниана стоит в связи с теопас-хитскими спорами скифских монахов, к которым сначала Юстиниан относился отрицательно, а потом стал на их сторону. Папа после некоторых колебаний признал, как уже замечено, теопасхитскую формулу Юстиниана, по совету диакона Карфагенской Церкви Ферранда (Patrol, lat. LXVII, 889-908). Ответ папы императору послан 25-го марта 534 г. (Вера императора изложена у Mansi VIII, 803-806).
После смерти патриарха Епифания, 5-го июля 535 г., кафедру занял Анфим, епископ Трапезунта. Почти одновременно произошла перемена и на римской кафедре: на место умершего папы Иоанна П, был поставлен 3 июля 535 г. папа Агапит. Юстиниан, немедля, отправил ему свое исповедание веры и получил его одобрение (Mansi. VIII, 845-848). Однако, новый Константинопольский патриарх Анфим был в большом подозрении относительно своих верований. 20-го февраля 536 г., по распоряжению римского царя Феодагота, папа Агапит прибыл в Царьград для предотвращения надвигавшейся войны. Осведомленный относительно верований и полемики патриарха Анфима, он потребовал его низложения. Император уступил и предложил папе самому назначить патриарха. Папа поставил пресвитера Мину и посвятил его 3-го марта 536 г. Вскоре после этого, заболел сам папа Агапит и умер 22-го апреля 536 г. 2-го мая, новый патриарх составил Собор, при участии и западных епископов, прибывших с папою. На этом Соборе Анфим, Север, Петр и монах Зоара были преданы анафеме (Mansi. VIII, 873-1150).
На место умершего папы Агапита в Риме избрали Сильверия, сына папы Гормизды. Но в Византии этому не сочувствовали, ибо уже узнали о нежелании нового папы возвышать 1-ю Юстиниану и об его несговорчивости по монофизитским делам. Подходящим антипапою явился апокрисиарий при Константинопольской кафедре диакон Вигилий, принадлежавший к римской знати и человек очень честолюбивый. Он вошел в тайное соглашение с императрицею и уехал в Италию с поручением императрицы к полководцу Велизарию возвести его в папы. Велизарий, искусственно обвинивший папу Сильверия в измене, в сношении с готами, низложил его и возвел на его место 22-го ноября 537 г. папу Вигилия. В исполнение своих обязанностей Вигилий отказался от требования анафемы на Евфимия, Македония и Фравиту, ограничив её одним Акакием, признал особые права за епископом 1-й Юстинианы и послал письма к монофизитским патриархам — Феодосию, Анфиму и Северу с анафемою на Павла Са-мосатского, Диоскора, Феодора и Феодорита и “всех тех, кто чтил или чтут их положения” (Это было тайною; письмо было послано чрез жену Велизария Антонину — Liberat. Brev. с. XXII).
Гонимых монофизитов деятельно поддерживала Феодора. Так после Константинопольского Собора 536 г. низложенного Антима императрица приняла в свой дворец, где он тайно жил до самой её смерти (548 г.). Когда Север (†540 г.) пред указанным Собором прибыл в Константинополь, то был приглашен императрицею жить во дворце. Как в Константинополе, по смерти Епифания, кафедра, по влиянию императрицы, была замещена Антимом; так и в Александрии, по смерти Тимофея, не без содействия императрицы же, в 335 году, на кафедру вступил Феодосий. Несогласная часть населения избрала патриархом Гаяна. По настоянию диакона Пелагия, апокрисиария папы Вигилия, Феодосии был вызван в столицу в 538 г. Он отказался признать Халкидонский Собор. В 540 г. он “bin сослан в крепость Деркос. Вскоре он однако был возвращен в столицу. Место его занял православный Павел. Последний был обвинен в разных жестокостях, при исполнении своей миссии — утверждении Халкидонского Собора, и был низложен в 543 г.; место его занял Зоил.
На Востоке монофизиты подвергались энергичному преследованию со стороны патриарха Антиохийского Евфрема (526-545 г.). В Сирии ему удалось значительно ослабить монофизитскую Церковь. Сирийские арабы твердо стояли на стороне монофизитов. По их просьбе, константинопольские монофизиты выслали в 542 г. им двух лиц — Феодора и Якова Барадея. Первый был посвящен в епископы Востры, второй — Эдессы. Яков обошел все восточные области и повсюду вос-становлял расстроенный преследованиями и отпадениями клир монофизитских Церквей. Так в течение нескольких лет возродилась новая иерархия монофизитской Церкви по всему Востоку (Иоанн Ефесский. Comment. 159. Liberati Breviar. с. XXIV).
Эдикт относительно Оригена. В конце IV-го и начале V-го века Александрийскую и Палестинскую Церковь волновал и оригенистический спор о человеческом образе Бога. Во второй трети VI-го века в Палестине снова возникли оригенистические споры уже по другому вопросу, о воскресении и загробной жизни, отрицании вечных мук грешников (Эсхатологическое учение Оригена известно под именем теории αποκαταστασις των παντων т.е. восстановление при конце мира всего существующего; как в начале создания все было “добро зело,” был только мир чистых свободных духов, и лишь потом, вследствие охлаждения любви к Богу, некоторые πνευματα стали ψυχαι и для них потребовались тела, а некоторые духи дошли даже до демонического падения). Последнее учение разделяли некоторые монахи Новой Лавры Святого Саввы. Сам св. Савва сдерживал монахов. Но после его смерти в 532 г. споры оживились. Последователями ори-генизма оказались два таких лица, как Дометиан, епископ Анкирский и Феодор Аскида, епископ Кесарии Каппадокийской. Споры монахов продолжались около 10-ти лет. Один из ближайших учеников св. Саввы, Геласий, изгнал оригенистов из великой Лавры; они нашли себе убежище в новой Лавре. В 542 г. комиссия, состоявшая из Антиохийского патриарха Евфрема, Иерусалимского Петра, сына Евсевия, Ипатия Ефесского и апокрисиария — диакона Пелагия, по указанию императора, производила расследования о деяниях Павла Александрийского. Оригенисты принесли епископу Евсевию жалобу на притеснение, и были восстановлены в своих правах (Житие св. Саввы, глава XXV). Этим спором заинтересовался и Пелагий сам и сумел заинтересовать императора. Последний ревностно занялся изучением творений Оригена и сочинил ученый трактат, в котором осудил его учение, как еретическое. Этот трактат был приложен к письму на имя патриарха Мины с просьбою рассмотреть в собрании пункты учения Оригена и высказаться по поводу их (Justiniani Imperatotris. Liber adversus Origenem. (Patrol, gr. LXXXVI, 1, 845-993)). Собор состоялся в 543 г. С предложением императора осудить отдельные пункты в учении Оригена и анафематствовать с “безбожным Оригеном” и всех его единомышленников согласились и под ним подписались патриархи Рима, Константинополя, Александрии, Антиохии и Иерусалима (Liberati Breviar. с. 23). Этот решительный шаг против Оригена породил еще большие волнения.
Спор о трех главах. В числе подписавших императорский эдикт против Оригена был и Феодор Аскида, сам оригенист. Нерасположение к нему диакона апокрисиария Пелагия в этом деле сыграло свою роль. Теперь стремление Феодора Аскиды было направлено к тому, чтобы отвлечь внимание императора от Оригена. И это удалось ему. Он хорошо знал, что император никогда не оставлял мысль — какими-нибудь способами привлечь к Церкви монофизитов и что в последнее время он задумывал сочинение против монофизитов (Ibidem, с. 24). Избавляя императора от его утопического плана, Феодор Аскида предложил ему сделать нечто реальное, хотя и в другом направлении. Не сочинение против монофизитов писать нужно, а устранить то, что в особенности их делает врагами Халкидонскому Собору, будто бы последний не хотел осудить несто-рианства и принял в общение Феодорита и Иву. Между тем, Феодорит писал в защиту Нестория против Кирилла; однако, был принят в число отцов Халкидонского Собора, правда, после произнесения публичной анафемы на Нестория, но его еретические сочинения не подверглись осуждению. Точно также на этом Соборе было доложено явно еретическое письмо Ивы Эдесского к персу Марию. Хотя оно было признано содержащим ересь, но не вызвало осуждения со стороны Собора. Наконец, Собор 451 г. не произнес никакого осуждения на творения учителя Нестория, Феодора, епископа Мопсуэстийского, совершенно несогласные с учением Кирилла. Сочинения этих писателей ревностно распространялись по Востоку в видах полемики против Халкидонского Собора. Феодор Аскида внушил императору мысль, что осуждение этих сочинений и их авторов устранит для монофизитов самую возможность нападок на Халкидонский Собор и тем самым будет содействовать воссоединению их с господствующею Церковью. Мысль упала на вполне подготовленную почву и принесла свои, хотя и не вполне доброкачественные, плоды. Императрица поддержала эту мысль, и Юстиниан принялся за новый ученый труд, возымевший уже практическое действие (Liberat. Brev. с. 24). Разобрав сочинения Феодора Мопсуэстийского, письмо Ивы и полемические против Кирилла сочинения Феодорита Кирского, Юстиниан нашел в них еретическое учение. Затруднение было в одном, можно ли осуждать лиц после смерти. Здесь выступил Константинопольский апокрисиарий при Амасийском епископе — Евтихий и сослался на пример царя Иосии, раскопавшего могилы языческих жрецов (Евагрий. Ц. История IV, 38; (Migne. Patr. gr. LXXXVI,6 2776; рус. пер. 2381). Ссылка Евтихия показалась всем убедительною, не исключая самого императора. Последний высоко оценил Евтихия, и после смерти Мины возвел его на патриаршую кафедру.
В 544 г. был издан Юстинианом указ с его характерными тремя пунктами или главами (τρια κεφαλαια. Словом κεφαλαιον, capitulum, обозначали краткую формулировку анафематствованного положения. Таковы были 12 “глав” Кирилла против Нестория. Но в данном случае понимали под главами трех авторов). По уцелевшим из него фрагментам у Факунда Гермионского, суть его состояла в следующем: 1) “Если кто называет правильным нечестивое письмо к Марию, написанное, как говорят, Ивою, или защищает его и не анафематствует, как худо отзывающееся о св. Кирилле, который говорит, что Бог-Слово сделался человеком, и порицающее 12 глав того же св. Кирилла и нападающее на первый Ефесский Собор, а Нестория защищающее и Феодора Мопсуэстийского похваляющее, тот да будет анафема.” 2) “Если кто не анафематствует Феодора Мопсуэстийского и его догматов и тех, кто или мудрствовал или мудрствует подобно ему, анафема. 3) Анафематствовался и Феодорит с его сочинениями. Затем в эдикте стояло: кто утверждает, что мы это изрекли с целью уничтожения или устранения святых отцов, бывших на Халкидонском Соборе, тот да будет анафема” (Facundi: Pro defensione trium capitulorum concilii Chalcedonensis libri XII ad Justinianum imperatorem, Patrol, lat. LXVII, 527-852, II, 3 с. 567. X, 7. cap. 791 — Подробный разбор сочинения Факунда см. у проф. А.П. Доброклонского — Сочинение Факунда, епископа Гермионского в защиту трех глав. Москва. 1888).
После издания эдикта, верные Халкидонскому Собору находились в очень мучительном состоянии. Эдикт, разумеется, был политическим шагом, сделанным под влиянием известных обстоятельств. Приверженцы Халкидонского Собора теперь были поставлены пред альтернативой: или осудить три главы и чрез это корректировать, исправить Вселенский Халкидон-ский Собор, или оставаясь всецело верными Халкидонскому Собору, защищать сомнительное (т.е. “три главы”). Все патриархи Востока испытывали громадное затруднение при получении императорского эдикта, и однако, все подписали, даже Евфрем Антиохийский (См. много интересных — глубоких и оригинальных — замечаний или рассуждении по новому эдикта о трех главах у Harnacka D.G. II, 419-420).
Однако, со стороны западных последовал решительный протест против данного эдикта — прежде всего, в Константинополе, от апокрисиария Стефана и Медиоланского епископа Дация. Не раз упоминаемый Пелагий решительно осудил эдикт и запросил по этому поводу диакона Карфагенской Церкви Фульгенция Ферранда. Последний резко порицал эдикт, отрицая смысл и надобность обличать заблуждения и анафе-матствовать людей, умерших в мире с Церковью (Fulgentii Ferrandi. Ep. I (Patrol, lat. LXVII, 921-928)). Юстиниан очень нуждался в согласии главы Западной Церкви, папы Вигилия, в свое время давшего много обещаний Византийскому двору. Юстиниан пожелал приезда папы в Константинополь. Последний, сочувствуя западному духовенству в его отрицательном отношении к указу императора, медлил исполнить пожелание императора. Юстиниан спешил. По его распоряжению, колеблющийся папа был схвачен в церкви св. Цецилии и в ноябре 545 г. доставлен на остров Сицилию, где он встретился с Африканскими епископами и оставался целый год. В Константинополь он прибыл в начале (25-го января) 547 г. Несмотря на радушную встречу с императором, папа начал решительно проводить свое воззрение на эдикт. Он отрешил Мину за подписание эдикта; последний с своей стороны прервал сношения с папою, вычеркнув его имя из диптихов. Раскол продолжался до 29 июня, праздника Петра и Павла, когда общими усилиями удалось склонить папу к примирению с Миною (Theophan. Chron. 225, 227). В начале 548 г. папа организовал соборные заседания из приехавших с ним Африканских епископов и тех восточных, прибывших в Царьград, которые еще не подписали эдикта, — в общем в собрание входило до 70-ти епископов. На этих собраниях сам Вигилий, по Факунду, выступал, как judex, а самые собрания были judicia. По вопросу о трех главах не было достигнуто ни устного, ни письменного согласия. Однако, в угоду императору и императрице папа 11-го апреля 548 г. издал от своего имени “Judicatum” с осуждением трех глав, в виде послания на имя патриарха Мины. Почти весь Запад оказался против папы; даже сопровождавшие его диаконы — один из них племянник — Рустик и Се-вастьян отделились от него. Африканские епископы, во главе с Репаратом Карфагенским, отлучили самого папу (Patrol, lat. LXIX, 55-59. — Mans; IX. 151-156. — Vict. Tonn, s. a (Chron. min. II 202)). Испуганный такими последствиями от изданного документа, папа упросил императора вернуть ему “Judicatum.” Однако, император взял в августе 550 г. клятвенное обещание с папы содействовать решению вопроса в желательном для императора смысле на предстоящем Соборе; а папа уговорил императора не предпринимать ничего решительного против трех глав без соборного обсуждения предмета. Однако, благодаря тому же Феодору Аскиде, император не сдержал своего слова. По его предложению, император написал свое исповедание веры — omologia pistevw с 13-ю анафематизмами против трех глав. И это был второй указ против трех глав, изданный, вероятно, в 551 г. Текст этого эдикта дошел до нас (Mansi IX, 537-582).
По издании эдикта, в жилище папы, во дворце Плакиды, состоялась большая конференция из греческих и латинских епископов, пресвитеров, диаконов и клириков. Папа Вигилий и епископ Даций предостерегали от принятия эдикта. Феодор Аскида совершенно напротив — торжественно в церкви принял императорский эдикт, ему последовали многие другие епископы, а главное — патриарх Мина. Александрийский патриарх Зоил, отказавшийся принять эдикт, был смещен и заменен Аполлинарием, Император был разгневан Вигилием и Дацием. Последние, боясь насилий, укрылись в базилику Петра названную Ormisda, ибо она находилась во дворце “Ормизда,” откуда папа 14-го августа письменно подтвердил свое выступление против императорского эдикта (Mansi IX, 50-60; Harduin III, 3-10), и 17-го августа отлучил Феодора Аскида, Мину и их приверженцев. Вскоре по переселении папы, в церковь явился отряд солдат, чтобы извлечь папу из его убежища. Путем переговоров и насилий удалось убедить папу вернуться во дворец Плакиды. Однако, папа здесь чувствовал себя пленником. Он видел враждебное отношение к себе императора и, опасаясь за свою жизнь, он снова бежал ночью 23-го декабря 551 г. в Халкидон, где он нашел убежище в храме св. Евфимии, в том самом, где некогда происходил Халкидонский Собор. Твердый и готовый претерпеть всякое насилие, лапа был теперь силен в своем несчастном положении. Рим был в руках Тотилы, и это обстоятельство создавало необходимость для Юстиниана мириться с тем папою, какой был на лицо. Папу снова с уверениями и клятвами упрашивают водвориться во дворец Плакиды, в Константинополе, вынуждают у него подписи и опять оскорбляют его. В августе 552 г. умер патриарх Мина, преемником его был Евтихий. Он не торопился входить в сношение с Вигилием, и только 6-го января 553 г. он подал папе православное исповедение веры, подписанное еще Аполлинарием Александрийским, Домном Антиохийским и Илией Фессалоникийским. Вигилий был им удовлетворен и считал раскол прекращенным. Тогда император нашел время благоприятным для Вселенского Собора. Однако, папа желал Собора не в Константинополе, а в Италии, или Сицилии, чтобы могли ознакомиться лучше с делом западные епископы. Император же настоял на своем.
www.ronl.ru
Расцвет Византии пришелся на время правления императора Юстиниана (527-565 гг.).
Юстиниан был человеком просвещенным, умным, волевым и вместе с тем жестоким, коварным, безгранично честолюбивым и властолюбивым. Он женился на очаровательной Феодоре — бывшей цирковой актрисе. Лучшей пары было не сыскать! Феодора ни в чем себе не отказывала (за глаза ее называли «учительницей бесстыдства»), купалась в роскоши, была жестокой, неумолимой и мстительной, большой мастерицей плести интриги при дворе. Перед ней заискивали не только вельможи, но и иностранные правители. Юстинианом она крутила-вертела, как хотела, правила вместе с ним. Но в критические минуты проявляла больше мужества и выдержки, чем сам император.
Юстиниан сумел вернуть империи былое величие. Византийцы отвоевали ряд земель у варваров (Северную Африку — у вандалов, Сицилию и Южную Италию — у остготов. Пиренейский полуостров — у вестготов), упорядочили судебную систему. Заключенный ими свод римских законов — «Кодекс Юстиниана» — на протяжении веков был основой судопроизводства не только Византии, но и Европы. Император решительно насаждал христианство. Он построил в Константинополе храм Святой Софии — самый величественный православный храм в мире, «храм храмов» — архитектурное украшение столицы. Границы империи были окружены мощным оборонительным валом из крепостей.
|
| Императрица Феодора. Мозаика VI в. |
 |
| Император Юстиниан в окружении своих воинов, царедворцев и дипломатов. Мозаика VI в. |
На грандиозные строительные работы и сказочную роскошь императорского двора тратились огромные средства. Поэтому не удивительно, что население изнывало под налоговым бременем. Налоги и своеволие чиновников, в конце концов, переполнили чашу народного терпения. В Константинополе вспыхнуло грозное восстание «Ника» (то есть «Побеждай!» — призыв восставших). Повстанцы превратили столицу в руины. Юстиниан не отрекся от власти и не убежал из города лишь потому, что Феодора напомнила ему старинную мудрость: «Царская власть — прекрасный саван» (то есть за власть следует бороться до последнего вздоха). В конечном счете, правительство с помощью наемников подавило восстание.
 |
| Лангобарды, персы и арабы нападают на Византию. Средневековый рисунок |
После смерти Юстиниана Византийская империя начала приходить в упадок.
Вскоре ей пришлось столкнуться с грозными врагами — арабами и персами. Персов удалось остановить, но с арабами, которые основали свое государство — Арабский халифат, поладить было сложнее. Арабы захватили Египет, Ближний Восток и продвигались все дальше и дальше на запад и восток. Константинополем они не овладели лишь потому, что византийцы применили против них ужасный «греческий огонь». Материал с сайта //iEssay.ru
Носы византийских судов украшали позолоченные изображения льва или другого зверя. Из их пасти на врагов выбрасывались струи «греческого огня», что повергало варваров в ужас. Врага также забрасывали сосудами со змеями, скорпионами и зловонными веществами.
 |
| Византийская империя Юстиниана. |
Интриги — скрытые злонамеренные действия, клевета, происки, корыстные уловки.
iessay.ru
Первым замечательным государем Византийской империи и родоначальником внутренних её порядков был Юстиниан I Великий (527‑565), который прославил свое царствование удачными войнами и завоеваниями на Западе (см. Вандальская война 533-534) и доставил окончательное торжество христианству в своем государстве. Преемники Феодосия Великого на Востоке за немногими исключениями были люди малоспособные. Императорский престол достался Юстиниану после его дяди Юстина, который в юности пришел в столицу простым деревенским мальчиком и поступил в военную службу, дослужился на ней до самых высших чинов, а потом сделался императором. Юстин был человек грубый и необразованный, но бережливый и энергичный, так что передал своему племяннику империю в сравнительно хорошем состоянии.
Происходя сам из простого звания (и даже из славянской семьи), Юстиниан женился на дочери одного смотрителя над дикими зверями в цирке, Феодоре, которая прежде была танцовщицей и вела легкомысленный образ жизни. Она оказывала впоследствии большое влияние на своего мужа, отличаясь выдающимся умом, но вместе с тем и ненасытным властолюбием. Сам Юстиниан тоже был человек властолюбивый и энергичный, любил славу и роскошь, стремился к грандиозным целям. Оба они отличались большим внешним благочестием, но Юстиниан склонялся несколько к монофизитству. При них придворная пышность достигла наивысшего развития; Феодора, коронованная императрицей и даже сделавшаяся соправительницей своего мужа, требовала, чтобы в торжественных случаях высшие должностные лица империи прикладывались губами к её ноге.
Юстиниан украсил Константинополь многими великолепными постройками, из которых громкую известность получил храм святой Софии с небывалым дотоле по громадности своей куполом и замечательными мозаичными изображениями. (В 1453 г. турки обратили этот храм в мечеть). Во внутренней политике Юстиниан держался того взгляда, что в империи должна быть одна власть, одна вера, один закон. Нуждаясь в больших денежных средствах для своих войн, построек и придворной роскоши, он ввел множество разных способов увеличения государственных доходов,напр., создавал казенные монополии, устанавливал налоги на жизненные припасы, устраивал принудительные займы и охотно прибегал к конфискации имуществ (особенно у еретиков). Все это истощало силы империи и подрывало материальное благосостояние её населения.
Император Юстиниан со свитой
Юстиниан не сразу утвердился на престоле. В начале царствования ему пришлось даже выдержать серьезное народное восстание в самой столице. Население Константинополя давно уже увлекалось конскими бегами, как прежде римляне – гладиаторскими играми. В столичный ипподром стекались десятки тысяч зрителей посмотреть на состязания колесниц, и нередко многотысячная толпа пользовалась присутствием императора в ипподроме, чтобы делать настоящие политические демонстрации в форме жалоб или требований, которые тут же и предъявлялись императору. Наиболее популярные кучера на конских ристаниях цирка имели своих поклонников, распадавшихся на партии, которые различались между собою цветами одежды своих любимцев. Двумя главными партиями ипподрома были синие и зеленые, которые враждовали не только из-за кучеров, но и из-за политических вопросов. Юстиниан и особенно Феодора покровительствовали синим; когда-то раньше зеленые отказали ей в просьбе отдать место её отца при цирке второму мужу её матери, и сделавшись императрицею, она мстила за это зеленым. Разные должности как высшие, так и низшие раздавались только синим; синие всячески награждались; им все сходило с рук, что бы они ни сделали.
Однажды зеленые обратились в ипподроме к Юстиниану с очень настойчивыми представлениями, и когда император отказал, то подняли в городе настоящее восстание, получившее название «Ника», от боевого крика (Νίκα, т. е. побеждай), с которым восставшие, производили нападение на приверженцев правительства. Целая половина города сгорела во время этого возмущения, и восставшие, к которым примкнула также часть синих, даже провозгласили нового императора. Юстиниан собирался спасаться бегством, но был остановлен Феодорой, проявившею большую твердость духа. Она посоветовала мужу бороться и поручить усмирение восставших Велизарию. С готами и герулами, находившимися под его начальством, знаменитый полководец напал на восставших, когда они собрались в ипподроме, и изрубил их около тридцати тысяч человек. Вслед за этим правительство утвердило свое положение многочисленными казнями, ссылками и конфискациями.
Императрица Феодора, жена Юстиниана I
Главным делом внутреннего правления Юстиниана было собрание воедино всего римского права, т. е. всех законов, применявшихся судьями, и всех теорий, излагавшихся юристами (juris prudentes) за все времена римской истории. Это громадное дело было совершено целой комиссией юристов, во главе которой был поставлен Трибониан. Уже раньше делались попытки подобного рода, но только Corpus juris Юстиниана, составлявшийся несколько лет, явился действительным сводом римского права, вырабатывавшегося целыми поколениями римского народа. В Corpus juris вошли: 1) систематизированные по содержание постановления прежних императоров («Юстинианов кодекс»), 2) руководство к изучению нрава («Институции») и 3) систематически же изложенные мнения авторитетных юристов, излеченные из их сочинений («Дигесты» или «Пандекты»). К этим трем частям потом прибавился 4) Сборник новых постановлений Юстиниана («Новеллы»), уже большею частью на греческом языке, с латинским переводом. Эта работа, которою завершилось вековое развитие римского права, имеет историческое значение первостепенной важности. Во‑первых, Юстинианово право послужило основою, на которой развилось все византийское законодательство, оказавшее свое влияние и на право народов, которые заимствовали из Византии начала своей гражданственности. Само римское право стало изменяться в Византии под влиянием новых условий жизни, как об этом свидетельствует большое количество новых законов, изданных самим Юстинианом и издававшихся его преемниками. С другой стороны, это измененное римское право начало восприниматься славянами, которые принимали от греков христианство. Во‑вторых, временное обладание Италией после падения в ней остготского владычества дало возможность Юстиниану утвердить и здесь свое законодательство. Оно тем легче могло здесь привиться, что было, так сказать, только перенесено на родную почву, на которой само первоначально возникло. Позднее на Западе римское право в том виде, какой оно получило при Юстиниане, стало изучаться в высших школах и проводиться в жизнь, что и здесь повлекло за собою целый ряд разнообразных следствий.
Юстиниан придал своему царствованию большой блеск, но при его преемниках снова начались внутренние распри (особенно церковные раздоры) и внешние нашествия. В начале VII в. особою жестокостью прославился император Фока, занявший престол посредством мятежа и начавший царствование умерщвлением своего предшественника (Маврикия) и всего его семейства. После кратковременного правления он сам подвергся подобной же участи, когда против него произошло восстание под начальством Ираклия, которого провозгласили императором возмутившиеся солдаты. Это было временем упадка и правительственной деятельности в Византии. Только блестяще одаренный и энергичный Ираклий (610‑641) некоторыми реформами в управлении и войске на время несколько улучшил внутреннее положение государства, хотя и не все предприятия оказывались удачными (напр., его попытка помирить православных и монофизитов на монофелитстве). Новый период в истории Византии начался лишь с вступлением на престол в начале VIII в. малоазиатской или исаврийской династии.
rushist.com
, греч. Φλάβιος Πέτρος Σαββάτιος Ιουστινιανός), более известный как Юстиниа́н I (греч. Ιουστινιανός Α') или Юстиниан Великий (греч. Μέγας Ιουστινιανός; 483, Тавресий, Верхняя Македония — 14 ноября 565, Константинополь) — византийский император с 1 августа 527 вплоть до своей смерти в 565 году. Сам Юстиниан в указах называл себя Цезарем Флавием Юстинианом Аламанским, Готским, Франкским, Германским, Антским, Аланским, Вандальским, Африканским
.
Юстиниан — один из наиболее значимых правителей поздней античности. Его правление знаменует собой важный этап перехода от античности к Средневековью и, соответственно, перехода от римских традиций к византийскому правлению. Юстиниан был полон амбиций, однако ему не удалось совершить «реставрацию империи» (лат. renovatio imperii)[2]. На Западе ему удалось завладеть большой частью земель Западной Римской империи, распавшейся после Великого переселения народов, в том числе Апеннинским полуостровом, южной Испанией и частью Северной Африки. Еще одним важным событием является поручение Юстиниана о переработке римского права, результатом которого стал новый свод законов — свод Юстиниана (лат. Corpus iuris civilis). Указом императора, желавшего превзойти Соломона и легендарный Иерусалимский храм[3], был полностью перестроен сгоревший собор Святой Софии, поражающий своей красотой и великолепием.
В 529 году Юстиниан закрыл Платоновскую академию в Афинах, в 542 году император упразднил должность консула, возможно, по финансовым причинам. Всё большее поклонение правителю как святому окончательно разрушило иллюзию принципата, что император — первый среди равных (лат. primus inter pares). Во время правления Юстиниана произошли первая вспышка чумы в Византии[4][5] и крупнейший бунт в истории Византии и Константинополя восстание Ника, спровоцированного налоговым гнётом и церковной политикой императора.
Относительно происхождения Юстиниана и его семьи существуют различные версии и теории. Большинство источников, в основном греческие и восточные (сирийские, арабские, армянские), а также славянские (целиком основанные на греческих), называют Юстиниана фракийцем; некоторые греческие источники и латинская хроника Виктора Тонненнесиса называют его иллирийцем; наконец Прокопий Кесарийский утверждает, что родиной Юстиниана и Юстина была Дардания. Во всех этих трёх определениях нет противоречия между собой. В начале VI века гражданская администрация Балканского полуострова была разделена между двумя префектурами. Praefectura praetorio per Illyricum, меньшая из них, включала в себя два диоцеза — Дакию и Македонию. Таким образом, когда источники пишут, что Юстин был иллирийцем, они имеют в виду, что он и его семья были жителями иллирийской префектуры. В свою очередь, провинция Дардания входила в диоцез Дакии. Подтверждением фракийской теории происхождения Юстиниана может служить также тот факт, что имя Sabbatius с большой вероятностью происходит от имени древнего фракийского божества Sabazius.[6][7]
Вплоть до конца XIX века пользовалась популярностью теория о славянском происхождении Юстиниана, основанная на изданном Никколо Аламанни трудом некоего аббата Теофила (Богумила) под названием Iustiniani Vita. В нём вводятся для Юстиниана и его родственников особые имена, имеющие славянское звучание. Так, отец Юстиниана, именуемый по византийским источникам Савватием, был назван Богомилом Istokus, а имя самого Юстиниана звучало как Upravda. Хотя происхождение опубликованной Аллеманом книги вызывало сомнения, теории, основанные на ней, интенсивно развивались до тех пор, пока в 1883 году Джеймс Брайс (англ.) не произвёл исследований оригинала рукописи в библиотеке дворца Барберини. В опубликованной в 1887 году статье он аргументировал точку зрения, что данный документ не представляет исторической ценности, и сам Богумил едва ли существовал. В настоящее время Iustiniani Vita рассматривается как одна из легенд, связывающих славян с великими деятелями прошлого, такими как Александр Македонский и Юстиниан[6]
Большинство городов Дардании было разрушено в царствование Анастасия мощным землетрясением 518 года. Рядом с разрушенной столицей провинции Скупи был построен Юстинополис, вокруг Тавресия была возведена мощная стена с четырьмя башнями, которую Прокопий называет Тетрапиргия.[11]
Названия «Бедериана» и «Тавресий» дошли до нашего времени в виде названия деревень Бадер и Таор около Скопье. Оба этих места были исследованы в 1885 году английским археологом Артуром Эвансом, который нашёл там богатый нумизматический материал, подтверждающий важность после V века расположенных здесь поселений. Эванс пришёл к выводу, что район Скопье является местом рождения Юстиниана, подтвердив отождествление старых населённых пунктов с современными деревнями.[12]
По поводу отца Юстиниана есть более достоверные известия. В «Тайной истории» Прокопий приводит следующий рассказ:
Отсюда мы узнаём имя отца Юстиниана — Савватий. Другой источник, где упоминается это имя — так называемые «Акты по поводу Каллоподия», включённые в хронику Феофана и «Пасхальную хронику (англ.)русск.» и относящимся к событиям, непосредственно предшествующим восстанию Ника. Там прасины, в ходе разговора с представителем императора, произносят фразу «Лучше бы не родился Савватий, он не породил бы сына-убийцу.»[13]
У Савватия и его жены было двое детей, Петр Савватий (лат. Petrus Sabbatius) и Вигилантия (лат. Vigilantia). Письменные источники нигде не упоминают настоящее имя Юстиниана, и только на консульских диптихах[14] 521 года мы видим надпись лат. Fl. Petr. Sabbat. Justinian. v. i., com. mag. eqq. et p. praes., et c. od., означающую лат. Flavius Petrus Sabbatius Justinianus, vir illustris, comes, magister equitum et peditum praesentalium et consul ordinarius.[6]
Брак Юстиниана и Феодоры был бездетен, тем не менее у него было шесть племянников и племянниц, из которых Юстин II стал наследником.
Время прибытия Юстиниана в столицу точно не известно. Предполагается, что это произошло примерно в возрасте двадцати пяти лет, зачем в течение некоторого времени Юстиниан изучал богословие и римское право, после чего ему был присвоено звание лат. candidati, то есть личного телохранителя императора. Где-то в это время произошло усыновление и смена имени будущего императора.
По смерти Анастасия в 518 году Юстину удалось сравнительно легко захватить власть, несмотря на то, что имелось большое количество более богатых и влиятельных кандидатов. По мнению Прокопия, в этом была воля высших сил, заинтересованных в конечном возвышении Юстиниана. Процедура избрания описана Петром Патрикием (англ.)русск.[6]. Среди причин, обеспечивших избрание Юстина и возвышение Юстиниана является поддержка патриарха Иоанна II, который был заверен в том, что новая династия будет верна решениям Халкидонского собора, в отличие от про-монофизитски настроенного Анастасия. Вероятно, важную роль в этом сыграл богословски образованный Юстиниан. Непосредственно после избрания Юстина императором он назначил племянника лат. comes domesticorum начальником специального корпуса дворцовой стражи, о чём известно из письма папы Гормизда, датированного началом 519 года.
В 521 году, как было сказано выше, Юстиниан получает консульское звание, которое он использует для увеличения своей популярности, устраивая великолепные зрелища в цирке, которая выросла настолько, что Сенат обратился к престарелому императору с просьбой назначить Юстиниана своим соправителем. По свидетельству хрониста Иоанна Зонары, Юстин в ответ на это предложение ответил отказом. Сенат, тем не менее, продолжал настаивать на возвышении Юстиниана, прося присвоить ему звание лат. nobilissimus, что и произошло до 525 года, когда ему было присвоено высшее звание цезаря. Несмотря на то, что такая блистательная карьера не могла не иметь под собой реального влияния, достоверной информации о роли Юстиниана в управлении империей в этот период нет.
С течением времени здоровье императора ухудшалось, усиливалась болезнь, вызванная старым ранением в ногу. Чувствуя приближение смерти, Юстин откликнулся на очередное прошение Сената о назначении Юстиниана соправителем. Церемония, дошедшая до нас в описании Петра Патрикия в трактате лат. De ceremoniis Константина Багрянородного, произошла на Пасху, 4 апреля 527 года — Юстиниан и его супруга Феодора были коронованы как август и августа.
Юстиниан окончательно получил полную власть после смерти императора Юстина I 1 августа 527 года.
Иоанн Малала дополняет, что Юстиниан цвет лица имел светлый, волосы вьющиеся с заметной проплешиной, голова и усы начали рано седеть.[15] Из прижизненных изображений сохранились мозаики церкви Сан-Витале и храма Сант-Аполлинаре-ин-Классе, оба в Равенне. Первое относят к 547 году, второе позднее примерно на десять лет.[15] В апсиде Сан-Витале император изображен с удлиненным лицом, вьющимися волосами, заметными усами, властным взглядом. На мозаике в храме Сант-Аполлинаре император постаревший, несколько полноватый без усов, с заметным вторым подбородком.
Юстиниан был изображён на одном из самых больших (36 солидов или ½-фунта) известных медальонов, украденном в 1831 году из Парижского кабинета медалей. Медальон был переплавлен, однако сохранились его изображения и слепок, позволяющий изготавливать с него копии.[16]
В Римско-германском музее Кёльна хранится копия статуи Юстиниана из египетского мрамора. Некоторое представление о внешности императора дают сохранившиеся рисунки возведённой в 542 году колонны Юстиниана. Обнаруженный в Керчи в 1891 году и хранящемся сейчас в Эрмитаже серебряный миссорий первоначально считался изображением Юстиниана[17]. Возможно, Юстиниан изображён и на знаменитом диптихе Барберини (англ.)русск., хранящемся в Лувре.
В правление Юстиниана было выпущено большое количество монет. Известны монеты-донативы в 36 и 4,5 солида, солид с полнофигурным изображением императора в консульском облачении, а также исключительно редкий ауреус весом 5,43 г, чеканенный по староримской стопе. Лицевую сторону всех этих монет занимает либо трехчетвертной, либо профильный бюст императора, в шлеме или без него.
Вероятно, с желанием Юстиниана было связано принятие в правление Юстина закона «О браке» (лат. De nuptiis), отменившего закон императора Константина I, запрещающий человеку, достигшему сенаторского звания, жениться на блуднице.
После вступления в брак Феодора полностью порвала со своим бурным прошлым и была верной женой.
Альтернативная точка зрения, не отрицающая общего стремления возвратить Запад в лоно цивилизации и ортодоксальной религии, относит возникновение программы конкретных действий после успехов в войне с вандалами. В пользу этого говорят различные косвенные признаки, например, исчезновение из законодательства и государственной документации первой трети VI века слов и выражений, так или иначе упоминавших Африку, Италию и Испанию, а также утрата интереса византийцев к первой столице империи.[22]
www.coolreferat.com
