Государственное бюджетное образовательное учреждение высшего профессионального образования
«Воронежская государственная медицинская академия им. Н. Н. Бурденко»
Министерство здравоохранения Российской Федерации
Выполнила: студентка
лечебного факультета
1 курса 112 группы
Панкова Анастасия Александровна
Содержание:
Жизнь .....................................................................................4
Деятельность ........................................................................6
Смерть .....................................................................................11
Литература ..................................................................................12
Григорий Антонович родился 8 февраля 1829 года в семье небогатого помещика в Пензе (по другим данным в одном из северных уездов Саратовской губернии). Детство и юность провёл в Саратове, где закончил в 1847 году мужскую гимназию. В 1852 году успешно окончил медицинский факультет Московского университета, после чего защитил диссертацию на доктора медицины по теме "Учение о послеродовых болезнях". Вторую половину 1850-х годов провёл за границей на стажировке у ведущих европейских врачей. В 1862 году стал профессором кафедры диагностики Московского университета, возглавлял факультетскую терапевтическую клинику. К 1870-м годам Захарьин постепенно перешёл от научной работы к практической, в число его пациентов входили император Александр III, А. П. Чехов и Л. Н. Толстой. Методика установления диагноза у Захарьина основывалась на подробном расспросе больного, при этом он мало доверял лабораторным анализам. Помимо внедрения в широкое применение анамнестического метода диагностики учёный разработал методики выстукивания и выслушивания больных мест, физио- и климатотерапии, исследовал лечебные свойства минеральных вод, выступил инициатором разделения дисциплин в медицинском образовании и организации специализированных клиник узкого профиля. В 1885 году Захарьин был избран почётным членом Императорской Санкт-Петербургской Академии Наук.
Грозная палка Захарьина
Григорий Антонович Захарьин тяжело болел ишиасом (неврит седалищного нерва), который часто обострялся и не оставлял его до самой смерти; появились предвестники атрофии ноги, преследовали приступы упорной боли. Свой ишиас он часто сравнивал с пушечным ядром, прикованным к ноге каторжника. Говорилось, что на почве болезни у него появилась неврастения, раздражительность.
Богатые больные часто заискивали перед ним, зная его резкий характер и опасаясь его вспышек, сопровождающихся грозным постукиванием огромной палки, с которой он никогда не расставался из-за своей болезни. Он и во дворцы ходил в своем длинном наглухо застегнутом френче ниже колен, в мягкой некрахмаленой рубашке и в валенках. Крахмальное белье его стесняло, а больная нога заставляла и летом надевать валенки. Поднимаясь по лестнице, он присаживался на каждой междуэтажной площадке на стул, который за ним несли. Его крайняя раздражительность была причиной того, что он не выносил, особенно во время работы, ни малейшего шума, поэтому на консультациях останавливали даже часы, выносили клетки с птицами.
В Беловежском дворце, у царя Александра III, во время болезненного приступа он разбил своей палкой хрустальные и фарфоровые туалетные принадлежности.
К людям Григорий Антонович был недоверчив, тем не менее часто в них ошибался. Он был крайне чувствителен к критике своей врачебной деятельности. Защищаясь от нее, он нападал на критикующего в очень резкой форме, что дополнительно подливало масло в огонь. Он был неспособен на компромиссы, всегда называл вещи своими именами. Невротические особенности характера создали ему массу врагов, однако на его врачебном таланте это никак не отразилось.
Обладая тяжелым характером и несдержанностью в обращении с помощниками и даже с больными, Захарьин имел на этой почве не мало столкновений; конфликт со слушателями, происшедший незадолго до его смерти, побудил Захарьина выйти в отставку.
studfiles.net
Содержание.
Введение _________________________________________________________________________3
Краткая биография_________________________________________________________________4
Учёный как педагог ________________________________________________________________5
Научная деятельность ______________________________________________________________7
Общественная деятельность Захарьина________________________________________________8
Этико – деонтологические взгляды ___________________________________________________10
Заключение _______________________________________________________________________11
Список литературы ________________________________________________________________12
Введение.
Данная работа посвящена личности Григория Антоновича Захарьина — одного из крупнейших клиницистов XIX в. Он был новатором в своей клинической и преподавательской деятельности. Через своих учеников он оказал существенное влияние на развитие медицины.
Цель работы:
Краткая биография.
Родился Г.А. Захарьин(1829—1897 гг.) в Пензе в семье небогатого помещика. В возрасте 23 лет он окончил медицинский факультет московского университета. Однако лекарского экзамена он не сдавал. В протоколах заседания Совета медицинского факультета Московского университета за 1852 г. сохранилась запись, из которой следует, что Г. А. Захарьин был аттестован Московским университетом «прямо на степень Доктора медицины», минуя звание лекаря, благодаря его хорошей успеваемости и «отличным способностям».
Г. А. Захарьин обратил на себя внимание профессора факультетской терапевтической клиники А. И. Овера еще во время обучения на 4-м курсе. Работая ассистентом факультетской терапевтической клиники, Г. А. Захарьин смог подготовить и защитить докторскую диссертацию. В возрасте 25 лет, был удостоен степени доктора медицины. Помимо этого он уже в те годы зарекомендовал себя не только как талантливый исследователь, но и как прекрасный врач.
После окончания ассистентуры Г. А. Захарьин осенью 1854 г. подал «прошения» в медицинский факультет и затем успешно сдал три экзамена на «учено-служебные» звания: уездного врача; оператора, как члена Врачебной управы; и акушера, как члена Врачебной управы.
Получив солидную подготовку и все необходимые для успешной практической деятельности звания и степени, Г. А. Захарьин решил отправиться за границу для стажировки. В 1856- 1859 гг. Захарьин Г.А. находился за границей, стажировался в клинике выдающихся европейских ученых в Берлине, в Вене и Париже – у Вирхова, Траубе, Труссо, Бернара.
После возвращение в Москву Г. А. Захарьин был утвержден в должности адъюнкта и с начала 1860/61 учебного года приступил к чтению курса семиотики внутренних болезней.
В 1866 году Захарьин возглавляет Терапевтическую Факультетскую Клинику Медицинского факультета Московского Университета и обретает должность клинического профессора. Именно на этом поприще в терапевтической факультетской клинике пришла к Захарьину всероссийская слава. По сути была создана московская школа («захарьинцы»), которая наряду с петербургской («боткинцы») послужила основой всей отечественной медицины.
Умер Григорий Антонович на 68-м году жизни от инсульта в 1897 году, причем диагноз он успел поставить себе сам.
Учёный как педагог.
Лектор — это не просто обучающий, он ведет слушателей за собой, не только просвещая, но и воспитывая их.
Таким лектором был Григорий Антонович Захарьин. Он всегда помнил, что не аудитория для него, а он — для аудитории, и слушатели это ощущали с самого начала его лекции. Свободно и просто владел своей речью Захарьин. «Учить других и учиться самому, — говорил он, — можно, только увлеченно работая». И все, кто слушал его, получали из уст опытного учителя-терапевта не только научную информацию, но и проникались мудрым опытом самого лектора.
Что же отличало Захарьина-лектора? Что нового внес он в лекции по медицине, чем обогатил поколения русских врачей, слушавших его? Чтобы ответить на эти вопросы, надо коснуться сущности медицинских воззрений Г. А. Захарьина.
По воспоминаниям профессора И. Ф. Огнева, "лекции Г. А. Захарьина были удивительно талантливы и при том вовсе не блистали красноречием или глубокой продуманностью. В них чувствовалась одаренность лектора, умевшего выдвинуть самое нужное и существенное, указать на значение часто на вид самого малого признака; чувствовался прекрасный терапевт, учивший пользоваться небольшим запасом лекарств, но с полным пониманием того, что делаешь. В лекциях все было оригинально: и короткий, ясный стиль их, и опытность, и полное отсутствие книжной мудрости, и умение приступиться к больному просто, с огромным здравым смыслом".
Сам подход к человеку, исследование, глубина проникновения в его психику, жизнь были столь оригинальны и так резко противоположны устаревшим приемам предшественников Захарьина, что лекции об этом гипнотизировали и завораживали слушателей, учившихся распознавать недуги, думать, лечить и исцелять по-захарьински. Захарьин не ограничивался лекциями, они имели своеобразное продолжение. Свою многочисленную для того времени аудиторию в 130 человек профессор делил на группы для обстоятельного знакомства студентов с приемами выслушивания и выстукивания и для постижения искусства «чтения» лабораторных анализов.
В курсе своих лекций Захарьин особо подчеркивал важность индивидуального подхода к каждому заболевшему. Постоянно напоминал Г. А. Захарьин, что работа врача — это работа научно-практическая и все методы лечения должны быть обоснованы. Он был ярым врагом лечебных шаблонов. Своим слушателям внушал: «Кто усвоил метод и навык индивидуализировать, тот найдется и во всяком новом для него случае, — случае, представляющем невиданные прежде особенности, а таких новых случаев всегда довольно даже для самых опытных врачей и несравненно более для начинающих; такова особенность врачебной, как и всякой другой «практики», т. е. деятельности в реальных условиях, условиях действительности». Лабораторная методика, говорил профессор Захарьин, это всего лишь «орнамент» диагностики.
Как заверяют ученики Захарьина, в своих лекциях он обучал только тому, что было прочно установлено и принято в медицинской науке. В то же время его лекции никогда не были скопищем имен или отчетом о последних сенсациях. А ведь блеснуть эрудицией ему ничего не стоило. Захарьин постоянно следил за новинками французской, немецкой, английской медицинской литературы, не говоря уже об отечественной.
Лекционная речь Захарьина была о самом основном, ведущем и главном. Он дарил слушателям ключи к познанию, ставил их на твердую почву научной ориентировки и правильной диагностики недуга. Важно отметить, что в лекциях Захарьин неоднократно подчеркивал значение амбулаторной практики студентов, что само по себе было новым словом в медицине. «В клиниках-больницах, — говорил он, — наблюдаются обыкновенно более тяжелые болезни, в амбулянтных клиниках могут встречаться все остальные болезненные формы, т. е. и более легкие, с которыми неохотно ложатся в больницу, и тяжелые в начале течения. При этом амбулянтные клиники дают возможность наблюдать течение и лечение болезней не в больничной обстановке, а в разнообразных бытовых условиях».
Студенческая аудитория очень ценила часы, проведенные с Захарьиным. И профессор любил студентов — это был тот пластический материал, из которого он мастерски лепил хороших отечественных врачей. Ежедневно с 10 до 12 он читал лекции своим питомцам, читал в переполненной аудитории. Хотя в лекциях Захарьина, как утверждают его слушатели, не чувствовалась специальная ораторская отделка, они были великолепны, ибо были научны, логичны, последовательны. Врач-писатель С. Я. Елпатьевский сказал про манеру чтения лекций Захарьина: «Загонит он тебя своей логикой в угол, припрет к стене — и нет тебе выхода!»
Слушал Захарьина на четвертом курсе и студент Антон Чехов, который был неизменным его почитателем. И потом в одном из писем А. П. Чехов писал: «Захарьина я уподобляю Толстому — по таланту»1. Позднее, когда в Москве были изданы «Клинические лекции» профессора Захарьина, Чехов купил книгу, прочел ее и с сожалением сообщил А. С. Суворину: «Есть либретто, но нет оперы, нет той музыки, которую я слушал...»
Захарьин читал не только клинические лекции, но и лекции по истории медицины, что в 60-х годах прошлого века было большим новшеством. Эти выступления знаменитого лектора заложили прочный фундамент для развития истории медицинских знаний и знакомства отечественных врачей с классиками мировой медицинской науки.
Лекции Г. А. Захарьина — образцы врачебного мышления, необычайной наблюдательности, способности синтеза на основе данных анамнеза больного человека.
Велик вклад Г. А. Захарьина в развитие отечественной медицины. Свой сорокалетний труд педагога он запечатлел в 44 печатных трудах, которые интересны и поучительны поныне. Он же был и реформатором медицинского образования в России.
Захарьин в аудитории был подлинным артистом, художником в самом лучшем смысле этого слова. Вот почему его слушатели на всю жизнь сохранили чувство гордости, что им посчастливилось быть его учениками, и многие из них старались запечатлеть это через свои лекции в умах своих питомцев.
Научная деятельность.
Исследования Г. А. Захарьина охватывали ряд вопросов клинической медицины. Он описал картину сифилиса легких (сифилитическую пневмонию, клинику легочного туберкулеза), сифилиса сердца, кроме этого, он дал классификацию туберкулеза. Г. А. Захарьин выдвигал теорию о роли эндокринных нарушений в этиологии хлороза. Одной из основных заслуг Захарьина является развитие метода непосредственного клинического наблюдения и разработка метода опроса больного.
Инициатива опроса должна оставаться в руках лечащего врача. Надо сказать, что опрос Захарьина охватывал не только прошлое (анамнез), но и настоящее состояние, а также обстановку, в которой живет больной. По сути, в опросе у Г. А. Захарьина имеются два основных принципа: физиологический (по системам и органам) и топографический. Метод такого опроса охватывает все системы и органы: кровообращение, дыхание, мочеполовую систему, желудочно-кишечный тракт (который включает желудок, печень, кишечник, селезенку), кроветворную систему, обмен веществ, нервную систему, а также нервно-эмоциональное состояние (головные боли, сообразительность, сон, настроение, память, парестезии, головокружение и т. д.).
Очень большое значение Г. А. Захарьин придавал лечению. В лечебных советах Захарьина большое место занимали указания больному об образе жизни и о режиме. Вот, что он говорил: «Измени обстановку, измени деятельность, измени образ жизни, если хочешь быть здоров».
Стоит заметить, что наряду с покоем Захарьин рекомендовал движение. Г. А. Захарьин наряду с применением медикаментов, использовал также гигиенические и профилактические мероприятия, а также общие лечебные приемы – кровопускание, климатолечение больных туберкулезом легких (кстати сказать, климатолечение рекомендовалось не только на юге, но и на природе в любой местности), массаж, минеральные воды.
Вопросы гигиены занимали в клиническом учении Захарьина существенное место.
В своих трудах и клинической деятельности Захарьин придавал решающее значение взаимосвязи человека с окружающей средой. Стремился выяснить причины и развитие болезни, установить, какие изменения и в каких именно органах произошли в результате заболевания. В соответствии с таким пониманием патологического процесса Захарьин предложил новые методы диагностики и лечения, прочно вошедшие в современную терапию. Наряду с этим он использовал также лабораторные и технические методы исследования, рассматривая их как вспомогательные. В основу своих методов лечения Захарьин положил принцип — лечить больного человека, а не болезнь какого-либо органа. Ввел в практику кумысолечение и лечение минеральными водами, одним из первых дал их классификацию, определил показания и противопоказания к их применению при различных заболеваниях; впервые применил каломель при заболеваниях печени и желчных путей. Захарьин разработал ряд проблем, имеющих важнейшее значение для практической медицины. Разрабатывал вопрос о зонах повышенной чувствительности кожи при заболеваниях внутренних органов. Он дал оригинальную теорию особой формы хронического малокровия — хлороза, которая объясняет это заболевание эндокринным расстройством, связанным с изменениями нервной системы.
Большая часть ученых трудов Захарьина принадлежит первым годам его врачебной деятельности. Наиболее ценным вкладом в медицинскую науку являются, однако, его клинические лекции, полные широкого опыта и глубокого знания организма человека.
Захарьин известен также как реформатор высшего медицинского образования. По его инициативе было проведено разделение клинических дисциплин и организованы первые самостоятельные клиники детских, кожно-венерических, гинекологических болезней и болезней уха, горла и носа. Захарьин основал московскую терапевтическую школу, воспитал многочисленных учеников и последователей (Н. Ф. Филатов, В. Ф. Снегирев, А. Я. Кожевников, А. А. Остроумов и др.).
Общественная деятельность Захарьина.
Сам Григорий Антонович когда-то возмущался: «Бывало, куда ни придешь, всюду кричат — «Захарьин! Захарьин!». А теперь, как послушаешь, что обо мне говорят, так и кажется, что вся Россия меня ненавидит. Хотелось бы знать мне — за что?»
Более всего его ненавидели за гонорары. Кстати, не те, кто давал, а те, кому не давали. «Коллеги из врачебного цеха» всегда ревностно относятся к материальному положению собрата по медицинской профессии. Но если попытаться разобраться, то возникает вопрос: «А зачем профессору, при его скромных запросах, такие средства?» Что же он делал с деньгами?
stud24.ru
Григорий Антонович Захарьин — крупнейший врач-терапевт, профессор медицинского факультета Московского университета, заведующий кафедрой факультетской терапии, говорил о себе словами Суворова: «Ты, брат, тактик, а я — практик». Григорию Антоновичу принадлежит творческая разработка предложенного еще основоположником русской клинической медицины Мудровым «метода опроса» больного (т.е. анамнез). Сущность этого метода заключается в признании большого значения подробного, методически продуманного собирания анамнеза как средства выяснения развития заболевания, определения этиологических факторов воздействия среды и как пути целостного понимания больного человека. Метод создал славу его московской терапевтической школе, в которую входили многочисленные его ученики и последователи (знаменитый педиатр Н.Ф. Филатов, выдающийся гинеколог В.Ф. Снегирев, крупный невропатолог Ф.я. Кожевников, блестящий клиницист А.А. Остроумов, выдающийся психиатр В.Х. Кандинский и др.). Сам Захарьин называл себя учеником Вирхова.
Известен Захарьин также как реформатор высшего медицинского образования. Во времена Захарьина в Московском университете не преподавали гинекологию, урологию, венерологию, дерматологию и т.д.. Захарьин познакомился с этими медицинскими дисциплинами у корифеев Германии и Франции. По его инициативе было проведено разделение клинических дисциплин и организованы первые самостоятельные клиники детских, кожно-венерических, гинекологических болезней и болезней уха, горла и носа.
Родился Григорий Захарьин в 1829 году в Саратовской губернии, в бедной помещичьей семье. Его отец, отставной ротмистр, происходил из старинной захудалой династии Захарьиных. Мать, урожденная Гейман, имела примесь еврейской крови. Один из Гейманов был профессором химии Московского университета.
По окончании Саратовской гимназии в 1847 году Григорий поступил на медицинский факультет Московского университета, который блестяще окончил в 1852 году. За высокий уровень проявленных знаний он был оставлен при факультетской терапевтической клинике в качестве ординатора. Защитив в 1854 году докторскую диссертацию на латинском языке «Учение о послеродовых заболеваниях», он был назначен заведующим кафедрой факультетской терапии; принимал активное участие в издании «Московского врачебного журнала». Первое его научное сообщение было опубликовано в 1855 году и касалось вопроса «Образуется ли в печени сахар?» За эту работу он был избран действительным членом Физико-медицинского общества.
В 1856 году Григорий Антонович был командирован в Берлин и Париж. В берлинских лабораториях Захарьин работал у Вирхова и Траубе, во французских — К. Бернара и др. К берлинскому периоду относятся его работы по крови, сделанные у Вирхова и напечатанные в его «Архиве». Эти работы цитировались в учебниках по физиологии того времени. Осенью 1859 году он вернулся в Москву и приступил к чтению семиотики в Московском государственном университете. В 1860 году был назначен адъюнктом, в 1862 году — ординарным профессором, а в 1869 году после смерти Овера — профессором и директором факультетской терапевтической клиники Московского университета.
В 1860 году появился целый ряд статей Захарьина, например, «О редкой форме лейкемии», «О примечательном в диагностическом отношении случае хронической рвоты».
Григорий Антонович основал лабораторию, которую возглавлял ординатор Г.Н. Минх, ставший в будущем известным профессором патологической анатомии. В своих трудах и клинической деятельности Захарьин придавал решающее значение взаимосвязи человека с окружающей средой. Стремился выяснить причины и развитие болезни, установить, какие изменения и в каких именно органах произошли в результате заболевания. В соответствии с таким пониманием патологического процесса он предложил новые методы диагностики и лечения, прочно вошедшие в современную терапию. Сочетание опроса больного с другими методами исследования позволило ему с большой точностью выявлять анатомические изменения в организме больного. Наряду с этим он использовал также лабораторные и технические методы исследования, рассматривая их как вспомогательные.
В основу своих методов лечения Захарьин положил принцип — лечить больного человека, а не болезнь какого-либо органа. Лечение он понимал как комплекс мероприятий: гигиенический образ жизни, климатотерапия, диетотерапия и медикаментозная помощь. Он подчеркивал решающее значение сугубой индивидуализации терапевтических мероприятий.
Григорий Антонович разработал ряд проблем, имеющих важнейшее значение для практической медицины. Он создал клиническую симптоматику сифилиса сердца и легких. Много нового внес в учение о туберкулезе, выделил основные клинические формы туберкулеза легких. Он дал оригинальную теорию особой формы хронического малокровия — хлороза, которая объясняет это заболевание эндокринным расстройством, связанным с изменениями нервной системы.
В 1875 году Захарьин выделил одну палату с четырьмя койками для лечения гинекологических больных в своей клинике. Эта-то палата, отвечать за которую было поручено Владимиру Федоровичу Снегиреву (1847-1916), стала ядром будущей гинекологической клиники Московского университета. Профессор Снегирев сделался блестящим хирургом, у которого выздоровление больных было правилом, даже при том, что он оперировал самые сложные и запутанные случаи заболеваний.
Григорий Антонович говорил, что «без гигиены и профилактики лечебная медицина бессильна. Победоносно спорить с недугами масс может лишь гигиена». В 1885 году Григория Антоновича Захарьина избирают почетным членом Петербургской Академии наук, а в 1896 году он покинул университет.
Наибольшую известность Захарьину принесла разработка вопроса о зонах повышенной чувствительности кожи при заболеваниях внутренних органов. Зоны Захарьина — Геда — определенные области кожи, имеющие диагностическое значение, в которых при заболевании внутренних органов часто проявляются отраженные боли, а также болевая и температурная гиперестезия. Раздражение от пораженных внутренних органов длительное время передается в определенные сегменты спинного мозга, что приводит к изменению свойств нейронов этих сегментов.
Наблюдения Захарьина показали, что при заболеваниях внутренних органов кожа не остается сторонним наблюдателем. Она сигнализирует о возникающих в организме нарушениях. В одних случаях сигналы появляются одновременно с болезнью, в других — до начала заболевания. По своему характеру они могут быть острыми и жгучими, тупыми и распирающими, сверлящими и т.д. Чаще всего они действуют на ограниченных участках, реже занимают более обширные площади. Сигналы идут от неизменной на глаз кожи, а также от кожи, покрытой пятнами, пузырьками, струпьями и т.п.
Профессор Захарьин и английский невропатолог Г. Гед (1861-1940) независимо друг от друга доказали существование связи между кожей и внутренними органами. Однако обвинить их в плагиате нельзя. Два выдающихся и, несомненно, честных ученых, ничего не ведавших о работах друг друга, открыли адреса на коже. В 1883 году Захарьин, а через 15 лет Гед обнаружили, что при патологии того или иного органа определенные участки кожи становятся повышенно чувствительными и иногда болезненными. Позже эти чувствительные участки кожи получили название проекционных зон Захарьина-Геда. Их скоро признали в ученом мире и запечатлели в виде фигур во всех руководствах по нервным болезням.
Г. А. Захарьин и его сыновья отличались широкой благотворительностью. С момента назначения Захарьина профессором и до конца его службы в Московском университете, получаемое им профессорское жалование он передавал для оказания помощи нуждающимся студентам. На свои средства меценат посылал за границу учеников. Захарьин передал жителям Даниловграда (Югославия) 45 тыяс франков на строительство водопровода. Во время сербско-турецкой войны профессор на свои средства организовал медицинский отряд для помощи сербскому народу. Желая помочь делу просвещения крестьянской молодежи, Г. А. Захарьин выделил большие денежные средства для начальных школ Саратовской и Пензенской губернии. Жена и дети Г. А. Захарьина выделили средства на строительство музея изящных искусств.
Г. А. Захарьин среди всех наших врачей XIX века был самым ярким и самым последовательным сторонником профилактического направления в медицине. Ни у одного автора мы не найдем таких глубоких мыслей по этому поводу, как у Г. А. Захарьина. Он доказывал, что там, где гигиена отсутствует, где не принимают предупредительных мер, там врачебная помощь будет только призрачной. «Победоносно спорить с недугами масс может лишь гигиена». Впрочем, Захарьин видел, что в условиях того времени, когда он жил, многого добиться было нельзя. Все же он считал распространение гигиенических и санитарных навыков среди населения «одним из важнейших, если не важнейшим предметом деятельности всякого практического врача».
studfiles.net
Богатые больные часто заискивали перед ним, зная его резкий характер и опасаясь его вспышек, сопровождающихся грозным постукиванием огромной палки, с которой он никогда не расставался из-за своей болезни. Он и во дворцы ходил в своем длинном наглухо застегнутом френче ниже колен, в мягкой накрахмаленной рубашке и в валенках. Крахмальное белье его стесняло, а больная нога заставляла и летом надевать валенки. Поднимаясь по лестнице, он присаживался на каждой междуэтажной площадке на стул, который за ним несли. Его крайняя раздражительность была причиной того, что он не выносил, особенно во время работы, ни малейшего шума, поэтому на консультациях останавливали даже часы, выносили клетки с птицами и т. п.
В Беловежском дворце, у царя Александра III, во время болезненного приступа он разбил своей палкой хрустальные и фарфоровые туалетные принадлежности. Чудачества Захарьина проявлялись также в его крайнем консерватизме по отношению к разным житейским мелочам. Так, он долго не желал ездить на извозчике, если у него были резиновые шины. Удобств телефона он не признавал до самой своей смерти. Спартанская обстановка его квартиры оставалась без всяких перемен.
К людям Григорий Антонович был недоверчив, тем не менее часто в них ошибался. Он был крайне чувствителен к критике своей врачебной деятельности. Защищаясь от нее, он нападал на критикующего в очень резкой форме, что дополнительно подливало масло в огонь. Он был неспособен на компромиссы, всегда называл вещи своими именами. Невротические особенности характера создали ему массу врагов, однако на его врачебном таланте это никак не отразилось.
Григорий Антонович Захарьин — крупнейший врач-терапевт, профессор медицинского факультета Московского университета, заведующий кафедрой факультетской терапии, говорил о себе словами Суворова: «Ты, брат, тактик, а я — практик». Григорию Антоновичу принадлежит творческая разработка предложенного еще основоположником русской клинической медицины Мудровым «метода опроса» больного (т. е. анамнез). Сущность этого метода заключается в признании большого значения подробного, методически продуманного собирания анамнеза как средства выяснения развития заболевания, определения этиологических факторов воздействия среды и как пути целостного понимания больного человека. Метод создал славу его московской терапевтической школе, в которую входили многочисленные его ученики и последователи (знаменитый педиатр Н.Ф. Филатов, выдающийся гинеколог В.Ф. Снегирев, крупный невропатолог Ф.Я. Кожевников, блестящий клиницист А.А. Остроумов, выдающийся психиатр В.Х. Кандинский и др.). Сам Захарьин называл себя учеником Вирхова.
Известен Захарьин также как реформатор высшего медицинского образования. Во времена Захарьина в Московском университете не преподавали гинекологию, урологию, венерологию, дерматологию и оториноларингологию. Захарьин познакомился с этими медицинскими дисциплинами у корифеев Германии и Франции. По его инициативе было проведено разделение клинических дисциплин и организованы первые самостоятельные клиники детских, кожно-венерических, гинекологических болезней и болезней уха, горла и носа.
Родился Григорий Захарьин в 1829 году в Саратовской губернии, в бедной помещичьей семье. Его отец, отставной ротмистр, происходил из старинной захудалой династии Захарьиных. Мать, урожденная Гейман, имела примесь еврейской крови. Один из Гейманов был профессором химии Московского университета.
По окончании Саратовской гимназии в 1847 году Григорий поступил на медицинский факультет Московского университета, который блестяще окончил в 1852 году. За высокий уровень проявленных знаний он был оставлен при факультетской терапевтической клинике в качестве ординатора. Защитив в 1854 году докторскую диссертацию на латинском языке «Учение о послеродовых заболеваниях», он был назначен заведующим кафедрой факультетской терапии; принимал активное участие в издании «Московского врачебного журнала». Первое его научное сообщение было опубликовано в 1855 году и касалось вопроса «Образуется ли в печени сахар?» За эту работу он был избран действительным членом Физико-медицинского общества.
В 1856 году Григорий Антонович был командирован в Берлин и Париж. В берлинских лабораториях Захарьин работал у Вирхова и Траубе, во французских — К. Бернара и др. К берлинскому периоду относятся его работы по крови, сделанные у Вирхова и напечатанные в его «Архиве». Эти работы цитировались в учебниках по физиологии того времени. Захарьин любил вспоминать, как в Берлине он познакомился с С.П. Боткиным и они гуляли по Тиергартену и распевали русские песни. Осенью 1859 году он вернулся в Москву и приступил к чтению семиотики в Московском государственном университете. В 1860 году был назначен адъюнктом, в 1862 году — ординарным профессором, а в 1869 году после смерти Овера — профессором и директором факультетской терапевтической клиники Московского университета.
В конце 1869 года Захарьин отправился в заграничную командировку. Вместо него Советом университета был назначен профессор патологической анатомии, декан медицинского факультета А. Н. Полунин. Студентам вместо ярких клинических лекций и глубоких содержательных клинических разборов больных профессора Захарьина предстояло слушать некомпетентного в терапии Полунина, вдобавок скучно и плохо читающего лекции. Студенты отказались посещать лекции Полунина, потребовали замены его другим профессором-клиницистом. Но администрация настояла на своем. В результате этого конфликта 20 студентов были исключены, из них 9 — без права поступления в другое учебное заведение, часть студентов была выслана из Москвы.
В 1860 году появился целый ряд статей Захарьина, например, «О редкой форме лейкемии», «О примечательном в диагностическом отношении случае хронической рвоты». В 1886 году он напечатал брошюру «Каломель при гипертрофическом циррозе печени и терапии». Издание моментально разошлось и было переведено на немецкий язык. Вскоре пришлось выпускать второе и третье издания. В третье и последующие издания были прибавлены «Труды клиники». Все лекции Григория Антоновича по диагностике и общей терапии были переведены на английский язык, часть — на немецкий и французский.
Григорий Антонович основал лабораторию, которую возглавлял ординатор Г.Н. Минх, ставший в будущем известным профессором патологической анатомии. В своих трудах и клинической деятельности Захарьин придавал решающее значение взаимосвязи человека с окружающей средой. Стремился выяснить причины и развитие болезни, установить, какие изменения и в каких именно органах произошли в результате заболевания. В соответствии с таким пониманием патологического процесса он предложил новые методы диагностики и лечения, прочно вошедшие в современную терапию. Сочетание опроса больного с другими методами исследования позволило ему с большой точностью выявлять анатомические изменения в организме больного. Наряду с этим он использовал также лабораторные и технические методы исследования, рассматривая их как вспомогательные.
В основу своих методов лечения Захарьин положил принцип — лечить больного человека, а не болезнь какого-либо органа. Лечение он понимал как комплекс мероприятий, гигиенический образ жизни, климатотерапия, диетотерапия и медикаментозная помощь. Он подчеркивал решающее значение сугубой индивидуализации терапевтических мероприятий. Григорий Антонович дал научное обоснование лечебного действия минеральных вод, гидротерапевтических процедур и других методов физиотерапии: ввел в практику кумысолечение и лечение минеральными водами, одним из первых дал их классификацию, определил показания и противопоказания к их применению при различных заболеваниях; впервые применил каломель при заболеваниях печени и желчных путей.
Григорий Антонович разработал ряд проблем, имеющих важнейшее значение для практической медицины. Он создал клиническую симптоматику сифилиса сердца и легких. Много нового внес в учение о туберкулезе, выделил основные клинические формы туберкулёза легких. Он дал оригинальную теорию особой формы хронического малокровия — хлороза, которая объясняет это заболевание эндокринным расстройством, связанным с изменениями нервной системы.
В 1875 году Захарьин выделил одну палату с четырьмя койками для лечения гинекологических больных в своей клинике Эта-то палата, отвечать за которую было поручено Владимиру Федоровичу Снегиреву (1847–1916), стала ядром будущей гинекологической клиники Московского университета. Профессор Снегирев сделался блестящим хирургом, у которого выздоровление больных было правилом, даже при том, что он оперировал самые сложные и запутанные случаи заболеваний. Захарьин, вероятно, и предположить не мог, что вследствие его деяния Снегирев станет основоположником русской гинекологии.
Григорий Антонович говорил, что «без гигиены и профилактики лечебная медицина бессильна. Победоносно спорить с недугами масс может лишь гигиена». В 1885 году Григория Антоновича Захарьина избирают почетным членом Петербургской Академии наук, а в 1896 году он покинул университет.
Наибольшую известность Захарьину принесла разработка вопроса о зонах повышенной чувствительности кожи при заболеваниях внутренних органов. Говоря сухим научным языком, зоны Захарьина — Геда — определенные области кожи, имеющие диагностическое значение, в которых при заболевании внутренних органов часто проявляются отраженные боли, а также болевая и температурная гиперестезия. Раздражение от пораженных внутренних органов длительное время передается в определенные сегменты спинного мозга, что приводит к изменению свойств нейронов этих сегментов. К этим же нейронам подходят определенные чувствительные соматические нервы, в связи с чем изменяется чувствительность кожи в области иннервации ее данным сегментом мозга. Определенное значение в механизмах изменения кожной чувствительности имеет изменение свойств различных отделов центральной нервной системы и аксон-рефлексы. Установлены соотношения между внутренними органами и сегментами кожной иннервации (например, легкое — III–IV шейные и II–V грудные, сердце — III–V шейные и I–VIII грудные, тело матки — X грудной и I поясничный).
Для более полного ознакомления с открытием Захарьина — Геда необходимо поговорить о роли кожи человека при взаимодействии организма со средой. Между организмом и внешней средой существует некая прямая и обратная связь. Как она осуществляется? Кожа — сложнейшая чувствительная система человека. Она находится в постоянной готовности. Обращенная к окружающему миру огромной чувствующей поверхностью, кожа напоминает современную укрепленную зону, богато оснащенную локаторами разного типа. Одних только болевых воспринимающих аппаратов, сигнализирующих об опасности, на ней свыше 3 миллионов.
Посредством специальных клеточных образований, или кожных чувствительных рецепторов, человек ощущает боль, холод, тепло, прикосновение, давление и вибрацию. Установлено, что чувствительные рецепторы распределены по кожной поверхности неравномерно. На один квадратный сантиметр кожи приходится 2 тепловых, 12 холодовых, 25 осязательных и 150 болевых точек. Какая колоссальная информативная способность и высочайшая болевая настороженность!
К настоящему времени открыто и изучается 10 функций кожи Совместное их действие напоминает гигантский, непрерывно работающий завод, в бесчисленных цехах и лабораториях которого происходят химические, электрические и обменные процессы, гаснут и зажигаются сигнальные лампы, извещающие организм о малейших изменениях во внешней и внутренней среде.
Наблюдения Захарьина показали, что при заболеваниях внутренних органов кожа не остается сторонним наблюдателем. Она сигнализирует о возникающих в организме нарушениях. В одних случаях сигналы появляются одновременно с болезнью, в других — до начала заболевания. По своему характеру они могут быть острыми и жгучими, тупыми и распирающими, сверлящими и т. д. Чаще всего они действуют на ограниченных участках, реже занимают более обширные площади. Сигналы идут от неизменной на глаз кожи, а также от кожи, покрытой пятнами, пузырьками, струпьями и т. п.
Профессор Захарьин и английский невропатолог Г. Гед (1861–1940) независимо друг от друга доказали существование связи между кожей и внутренними органами. Однако обвинить их в плагиате нельзя. Два выдающихся и, несомненно, честных ученых, ничего не ведавших о работах друг друга, открыли адреса на коже. В 1883 году Захарьин, а через 15 лет Гед обнаружили, что при патологии того или иного органа определенные участки кожи становятся повышенно чувствительными и иногда болезненными. Позже эти чувствительные участки кожи получили название проекционных зон Захарьина-Геда. Их скоро признали в ученом мире и запечатлели в виде фигур во всех руководствах по нервным болезням.
Характер у Григория Антоновича был железный. Когда его разбил апоплексический удар, он сам поставил себе диагноз (поражение продолговатого мозга), спокойно сделал все нужные распоряжения и 23 декабря 1897 году мужественно умер на 68-м году жизни от паралича дыхательных путей.
smartwebsite.ru
