Часть I. Портрет и автобиография Л.Н. Толстого.
1. Портрет писателя………………………………………………………2
2. Жизнь и творчество Толстого…………………………………………3
3. Педагогическая деятельность…………………………………………7
Часть II. «Азбука» — уникальная энциклопедия в четырёх томах.
1. «Азбука»………………………………………………………………..9
2. «Новая азбука»………………………………………………………...10
Выводы............................................................................................................14
Приложение: Анализ произведения Л.Н. Толстого «Детство»………….15
Лев Николаевич Толстой [28 августа (9 сентября) 1828 года в усадьбе Ясная Поляна Тульской губернии – 7 (20) ноября 1910, станция Астапова (ныне станция Лев Толстой) Рязано-Уральской ж. д.; похоронен в Ясной Поляне]- граф, русский писатель, член-корреспондент (1873), почетный академик (1900) Петербургской АН.
Семья Толстого принадлежала к богатому и знатному графскому роду. Среди предков писателя по отцовской линии — сподвижник Петра I — П. А. Толстой, одним из первых в России получивший графский титул. Отец писателя граф Н. И. Толстой был участником Отечественной войны 1812 г. По материнской линии Толстой принадлежал к старинному роду князей Волконских, связанных родством с князьями Трубецкими, Голицыными, Одоевскими, Лыковыми и другими знатными семьями. По матери Толстой был родственником А. С. Пушкина. Их общий предок — видный соратник Петра I боярин И. М. Головин. Писатель находился также в родстве с некоторыми из декабристов, в т. ч.— с князем С. П. Трубецким и князем С. Г. Волконским.
К моменту рождения Льва в семье уже было три старших сына: — Николай (1823-1860), Сергей (1826 -1904) и Дмитрий (1827 - 1856), а в 1830 году родилась младшая сестра Льва Мария. Его мать, урожденная княжна Волконская, умерла, когда Толстому не было еще двух лет, но по рассказам членов семьи он хорошо представлял себе «ее духовный облик»: некоторые черты матери (блестящее образование, чуткость к искусству, склонность к рефлексии) и даже портретное сходство Толстой придал княжне Марье Николаевне Болконской («Война и мир»). Отец Толстого, участник Отечественной войны, запомнившийся писателю добродушно-насмешливым характером, любовью к чтению, к охоте (послужил прототипом Николая Ростова), тоже умер рано (1837). Воспитанием детей занималась дальняя родственница Т. А. Ергольская, имевшая огромное влияние на Толстого: «она научила меня духовному наслаждению любви». Детские воспоминания всегда оставались для Толстого самыми радостными: семейные предания, первые впечатления от жизни дворянской усадьбы служили богатым материалом для его произведений, отразились в автобиографической повести «Детство».
Когда Толстому было 13 лет, семья переехала в Казань, в дом родственницы и опекунши детей П. И. Юшковой. В 1844 Толстой поступил в Казанский университет на отделение восточных языков философского факультета, затем перевелся на юридический факультет, где проучился неполных два года: занятия не вызывали у него живого интереса и он со страстью предался светским развлечениям.
Весной 1847 года Лев Николаевич бросает университет и селится в Ясной Поляне. Все чем занимался Толстой в деревне можно узнать, прочитав «Утра помещика», где себя поэт представляет в роли Нехлюдова. Там много времени уходило на кутежи, игры и охоту.
В 1851 старший брат Николай, офицер действующей армии, уговорил Толстого ехать вместе на Кавказ. Почти три года Толстой прожил в казачьей станице на берегу Терека, выезжая в Кизляр, Тифлис, Владикавказ и участвуя в военных действиях (сначала добровольно, потом был принят на службу). Кавказская природа и патриархальная простота казачьей жизни, поразившая Толстого по контрасту с бытом дворянского круга и с мучительной рефлексией человека образованного общества, дали материал для автобиографической повести «Казаки»(1852-63). Кавказские впечатления отразились и в рассказах «Набег» (1853), «Рубка леса» (1855), а также в поздней повести «Хаджи-Мурат» (1896-1904, опубликована в 1912). Вернувшись в Россию, Толстой записал в дневнике, что полюбил этот «край дикий, в котором так странно и поэтически соединяются две самые противоположные вещи — война и свобода». На Кавказе Толстой написал повесть «Детство» и отправил ее в журнал «Современник», не раскрыв своего имени (напечатана в 1852 под инициалами Л. Н.; вместе с позднейшими повестями «Отрочество», 1852-54, и «Юность», 1855-57, составила автобиографическую трилогию). Литературный дебют сразу принес Толстому настоящее признание.
Когда началась Крымская война, Толстой перевелся с Кавказа в Дунайскую армию, действовавшую против турок, а затем в Севастополь, осажденный объединенными силами Англии, Франции и Турции. Командуя батареей на 4 - м бастионе, Толстой проявил редкое бесстрашие. Был награжден орденом Анны с надписью "За храбрость" и медалями "За защиту Севастополя" и "В память войны 1853 - 1856 гг." Не раз Толстого представляли к награде боевым Георгиевским крестом, но у высшего начальства он находился на плохом счету и "Георгия" не получил. Военное ведомство отвергло разработанные им проекты (о переформировании артиллерийских батарей и создании штуцерных батальонов), где подчеркивает тяжелые условия солдатской службы. Вместе с группой передовых офицеров Крымской армии Толстой намеревался выпускать журнал "Солдатский вестник", но его издание не было разрешено императором Николаем I.
В начале 1857 Толстой отправляется за границу. В разъездах по Германии, Швейцарии, Англии, Италии, Франции он проводит полтора года. Путешествие не приносит ему удовольствия. Свое разочарование европейской жизнью он высказал в рассказе «Люцерн». И вернувшись в Россию Лев Николаевич занялся благоустройством школ в Ясной Поляне.
В 1862 году на долгие годы устанавливается порядок жизни Толстого, его быт. Он женится на дочери московского врача Софье Андреевне Берс.
В начале 70-х Толстой снова проявляет интерес к педагогике, пишет «Азбуку» и «Новую Азбуку», сочиняет басни и рассказы, которые составили четыре «Русские книги для чтения».
В течение первых 10—12 лет после женитьбы он создаёт «Войну и мир» и «Анну Каренину». На рубеже этой второй эпохи литературной жизни Толстого стоят задуманные ещё в 1852 г. и законченные в 1861—1862 гг. «Казаки», первое из произведений, в которых великий талант Толстого дошёл до размеров гения. Впервые во всемирной литературе с такою яркостью и определённостью была показана разница между изломанностью культурного человека, отсутствием в нём сильных, ясных настроений — и непосредственностью людей, близких к природе.
Чтобы дать ответ на измучившие его вопросы и сомнения религиозного характера Лев Николаевич начал изучать богословие. В 1891 г. в Женеве писатель пишет и публикует «Исследование догматического богословия», в котором критикует «Православно-догматическое богословие» Булгакова. Он с начал вел беседы со священниками и монархами, читал богословские тракты, изучал древнегреческий и древнееврейский языки. Толстой знакомится с раскольниками, примыкает к крестьянам-сектантам.
В феврале 1901 года Синод окончательно склонился к мысли о публичном осуждении Толстого и о объявлении его находящимся вне церкви. Л. Н. Толстой утратил всякий интерес к жизни, ему надоело наслаждаться достигнутым благосостоянием, возникла мысль о самоубийстве. Он увлекается простым физическим трудом, становится вегетарианцем, отдаёт семье всё своё состояние, отказывается от прав литературной собственности.
Поздней осенью 1910, ночью, тайно от семьи, 82-летний Толстой, сопровождаемый лишь личным врачом Д. П. Маковицким, покинул Ясную Поляну. Дорога оказалась для него непосильной: в пути Толстой заболел и вынужден был сойти с поезда на маленькой железнодорожной станции Астапова. Здесь, в доме начальника станции он провел последние семь дней своей жизни. Седьмого (20) ноября 1910 года Толстого похоронили в Ясной Поляне.
Известие о кончине великого русского писателя быстро облетело весь мир, вызвав чувство скорби у миллионов его читателей.
Педагогическая деятельность Льва Николаевича Толстого (1828-1910) началась с 1849 года, когда он учил грамоте крестьянских детей Ясной Поляны. Более активную педагогическую работу он стал вести с 1859 года, продолжая ее с перерывами до конца своей жизни. По возвращении с Крымской войны он открыл в Ясной Поляне школу и содействовал организации в ближайших селениях еще нескольких крестьянских школ. Толстой вступил, как он сам писал об этом позже, в период «трехлетнего страстного увлечения этим делом». Л. Н. Толстой считал, что наступило время (вспомним, что тогда Россия переживала период первой революционной ситуации и подъема общественно-педагогического движения), когда образованные люди страны должны активно помогать народным массам, испытывавшим огромную потребность в образовании, удовлетворить это их законное стремление, не доверяя столь важного дела царской власти.
Яснополянская школа, открытая Толстым в 1859 году, была реорганизована с осени 1861 года. В основу ее работы легло мнение Л. Н. Толстого о свободном и плодотворном творчестве детей при помощи преподавателей. Несмотря на кратковременное существование, работа школы, которую Л. Н. Толстой систематически освещал в своем педагогическом журнале «Ясная Поляна», вызвала живой отклик в России и за рубежом и была примером для подражания. Но такое направление учебно-воспитательной работы сельских школ, устроенных при содействии Л. Н. Толстого, вызвало яростное сопротивление со стороны местных помещиков. Начались нападки на школы, посыпались доносы на учителей.
Летом 1862 года в отсутствие Толстого жандармами был произведен обыск в Яснополянской школе. Это очень оскорбило писателя, а в знак протеста Толстой прекратил свою крайне интересную педагогическую деятельность. В 1869 году Л. Н. Толстой снова с увлечением занялся педагогикой. В 1872 году была издана составленная Толстым «Азбука», в 1875 году вышли в свет переработанная «Новая азбука» и четыре «Книги для чтения». В это же время он составил учебник арифметики и много занимался методикой первоначального обучения и другими вопросами работы народных школ.
В 70-х годах Толстой снова стал учить детей в Яснополянском доме, разработал проект крестьянской учительской семинарии, которую шутливо называл «университетом в лаптях». В 1876 году он получил от министерства народного просвещения разрешение открыть семинарию, но, не встретив поддержки со стороны земства, не смог осуществить этого проекта.
Последний период педагогической деятельности Толстого относится к 90-м и 900-м годам. Толстой в этот период в основу воспитания ставил свою «толстовскую» религию - признание, что человек носит бога «в самом себе», всеобщую любовь к людям, всепрощение, смирение, непротивление злу насилием, резко отрицательное отношение к обрядовой, церковной религии.
Он признает ошибкой свое былое отделение воспитания от образования и считает, что детей не только можно, но и нужно воспитывать (что он отрицал в 60-х годах). В 1907-1908 годах он ведет занятия с крестьянскими детьми. В эти годы Л. Н. Толстой просил допустить его к учительской деятельности в московской вечерней школе для рабочих подростков, но не получил на это разрешение министерства народного просвещения.
После завершения романа «Война и мир» начинается второй период педагогической деятельности Л.Н. Толстого (1870—1876). Он приступает к составлению «Азбуки» — своеобразного комплекса учебных книг для первоначального обучения детей чтению, письму, грамматике, славянскому языку и арифметике. «Азбука» состояла из четырех книг.
Первая книга включала собственно азбуку, т. е. букварь, тексты для первоначального чтения, славянские тексты, материалы для обучения счету, методические указания для учителя.
Следующие три книги включали художественные и научно-популярные рассказы по истории, географии, физике, естествознанию. Это была своеобразная энциклопедия знаний для первоначального этапа обучения. В популярной форме раскрывались понятия физики, химии, ботаники, зоологии.
Многие рассказы имели проблемный характер, содержание научных понятий связывалось со знакомыми детям явлениями. Л.Н. Толстой в своих рассказах избрал своеобразную форму воздействия на чувства детей: плачущие, страдающие растения, разговаривающие животные.
Педагогическая общественность с нетерпением ждала появления «Азбуки». Однако первые рецензенты, отмечая выдающиеся достоинства рассказов для детей, осуждали методику обучения грамоте, предложенную Л.Н. Толстым, и отмечали, что отдел арифметики был написан неудачно. Министерство народного просвещения рекомендовать «Азбуку» Л.Н. Толстого для школ отказалось.
Неудача, постигшая «Азбуку», побудила Л.Н. Толстого написать заново краткое и доступное для детей пособие, по которому они могли бы научиться грамоте. «Новая азбука», вышла в свет в мае 1875 г. и значительно отличалась от прежнего пособия.
stud24.ru
Толстой считал этот труд самым важным в своей жизни, отодвинув “Войну и мир” на второй план. В январе 1871 года Толстой отправил Фету письмо: «Как я счастлив…что писать дребедени многословной вроде „Войны“ я больше никогда не стану». Писатель хотел одухотворить русского человека, приподнять из непросветной безграмотности.
141 год назад вышло в свет первое издание “Азбуки” Льва Николаевича Толстого. Это событие стало своеобразным прорывом в образовании, так как появился специально написанный учебник для крестьянских детей, которые читали его как настольную книгу. В 1872 году Лев Толстой думал, что его книгу оценят только те дети, которые смогут по ней выучиться, оказалось, что этому произведению уготована иная судьба.
Когда “Азбука” была издана, Толстому пришлось выслушать критику, главным оппонентом выступило Министерство народного просвещения, которое отказалось рекомендовать учебник. Толстой был вынужден доработать издание, так появилась “Новая Азбука”. Сейчас четыре части с примечаниями для учителя - кажутся читателю пустой тратой времени. Оно и понятно, в книге нет ни красочных иллюстраций, ни крупных шрифтов, ни всего того, что предлагает современная книжная индустрия. Все просто, аскетично и вместе с тем - ясно.
Сам Толстой писал так: "Дети строгие судьи в литературе. Нужно, чтобы рассказы были для них написаны и ясно, и занимательно, и нравственно". Эти принципы легли в основу всей педагогики Толстого - в его школе не было телесных наказаний, дети сидели там, где хотели, а занятия очень часто проходили в форме игры. Ребенок приходил в класс, садился на любимое место, заглядывал в записи соседа, свободно задавал вопросы и умел выстроить диалог. Со временем многое изменилось, но “Азбука” Толстого постоянно напоминает о себе, вспомнить хотя бы «Трёх медведей», «Филипка», «Льва и собачку», все остальное так или иначе - ушло, и для этого есть много причин.
Чтение по складам, которое было нормой в 1872 году, для современного ребенка, сейчас может стать проблемой. Прежде всего, в смысловом отношении. И в этот момент каждый родитель решает для себя сам - выбрать для чтения то, что было бы понятно или взять то, что вызовет у ребенка много вопросов.
Простое - “у стра-ха гла-за ве-ли-ки” сменяется “фу-нта-ми пу-ды, ко-пей-ка-ми ру-бли”. И вот тут - самое время вспомнить значения слов, которые основательно подзабыты.Казалось бы и раздел загадок не всегда прост и доступен для ребенка, который ни разу не видел сахарную голову или жернова. Но загадки подобраны Толстым так, чтобы маленький читатель представлял все через образы, поэтому за словами стоит не только смысл, но и смыслообраз. Следовательно, появляется та самая ясность языка.
Брат брата трет, белая кровь идет
Точим скатерти бранные, ставим яства сахарные себе на зиму долгую, людям на потребу
Рассыпался горох на четырнадцать дорог
Синий цветочек, мал малышочек
В землю малый ушел, в синей шапке пришел
Истории, басни, пословицы и поговорки, которые Лев Николаевич включил в сборник - разнообразны, прежде всего в жанровом плане. Так или иначе, это поучительные истории, которые, помимо нравственного выбора, вызывают в читателе желание задавать вопрос. Это то, в чем упрекают современные учебники - они не вызывают желания задавать вопросы.
Вороне соколом не быть
Хлеба ни куска, так и в тереме тоска
Кошке - игрушки, мышке - слезки.
Рада бы курица на свадьбу не идти, да за крыло волокут
Толстой мечтал о том, что “...по этой "Азбуке" только будут учиться два поколения русских всех детей, от царских до мужицких…”, но прошло гораздо больше времени, а книга все переходит из одного издание в другое, формируя традицию и вечность слова.
Неждана Рекстон
Читайте также:
cyrillitsa.ru
И уж простите, не удержусь от большого повествования не об издании, а о самой толстовской "Азбуке" :
Толстой бесконечно любил детей, именно его любовь к «маленьким мужичкам», как именовал он крестьянских детей, и проявилась в «Азбуке», над которой он работал долго и кропотливо. Об этом он сам говорил с волнением: “Что из этого выйдет - не знаю, а положил в него всю душу”. С «Азбукой» связывал Толстой свои надежды, полагая, что несколько поколений русских детей будут учиться по ней: «Гордые мечты мои об этой азбуке вот какие: по этой азбуке только будут учиться два поколения русских всех детей от царских до мужицких и первые впечатления поэтические получат из нее, и что, написав эту Азбуку, мне можно будет спокойно умереть».“Азбука” Льва Толстого стала событием в педагогике, а значение нового педагогического труда не сразу было понято и оценено современниками. Лев Николаевич Толстой был убежден, что с первой ступени обучения начинается и духовное развитие ребенка. Будет ли учение для ребенка радостным, возникнет ли у него интерес к познавательной деятельности, будет ли он впоследствии ставить духовные ценности выше материальных благ - все это во многом зависит от его первых шагов в мир знаний. И именно развитие духовного начала, по убеждению Толстого, приоритетная задача школы. Более важная, чем просто сообщить некую сумму знаний. Именно эту задачу и стремился решить Лев Николаевич своей “Азбукой”.
По сути, «Азбука» Толстого представляет собой комплект учебных пособий для первоначального обучения. Она состоит из четырех книг внушительного объема. Первая включает собственно азбуку, тексты для начального чтения, а также задания по обучению счету. Последующие книги фактически являются книгами для чтения, куда входят художественные тексты и популярные рассказы, объясняющие явления природы, рассказы по истории, физике, естествознанию, географии, даются тексты для заучивания и материалы по арифметике. Материал в книгах усложняется в соответствии с возрастом учащихся.
Над «Азбукой» Толстой трудился с огромным упорством в 1871— 1872 годах, вызвав множество споров в педагогической среде, прежде всего из-за народного языка «Азбуки», образности изложения материала и нового методического подхода в целом. В результате, в 1875 году, отложив работу над «Анной Карениной», Толстой написал «Новую азбуку» и переделал «Книги для чтения». «Новая азбука» вышла еще более универсальной, усовершенствованной в результате полемики с оппонентами. И впоследствии была допущена министерством в народные школы. Еще при жизни Толстого она выдержала свыше тридцати изданий.
Своей «Азбукой» Толстой не открыл наилучший способ обучения грамоте или простейший путь усвоения четырех действий арифметики. Но помещенными там рассказами он создал целую литературу для детского чтения. Многие из этих рассказов и поныне входят во все хрестоматии и буквари: «Филипок», «Лгун», «Три медведя», «Лев и собачка», «Слон» и др.
При выборе источников и создании своих собственных рассказов Толстой всегда исходил из того, чтобы сюжет их был прост, но занимателен и чтобы они представляли поучительный или познавательный интерес. Выпуская в 1872 году первую «Азбуку», Толстой отмечал факты заимствования разных сюжетов для своих рассказов. А заимствовал он их не только из известных древнегреческих и народных сюжетов, но и из простых рассказов яснополянских ребят, которые они давали в сочинениях, подчеркивая особую поэтичность крестьянского языка.
Толстой писал, что эти рассказы басни «есть просеянное из в 20 раз большего количества приготовленных рассказов, и каждый из них был переделан по 10 раз» и стоил ему «бОльшего труда, чем какое бы ни было» из его писаний. И что главная трудность в работе над «Азбукой» состояла в том, чтобы «было просто, ясно, не было бы ничего лишнего и фальшивого». Это и составило особые художественные принципы, которые так ясно несет в себе толстовская «Азбука» - «надо, чтобы все было красиво, коротко, просто, и, главное,— ясно».
Вернемся к изданию "Азбуки" 1990 года.Текст в книге рассчитан на самостоятельное чтение. Достаточно крупный шрифт и интервалы между строками позволяют начинающим читателям без помощи взрослых справляться с текстом. В соответствии с толстовским замыслом, выбранные для этого издания Азбуки рассказы размещены в книге от меньшего объема и смысловой нагруженности к большему.
В случае с моим начинающим читателем (4,5 лет) этот принцип сработал и всю Азбуку мы прочли практически на едином вздохе (конечно, не за один день). Правда, мой начинающий читатель уже давно читает тексты и большего объема, чем самый большой из представленных в книге, но тем не менее - это отличная книга для первого чтения ребенка. И нет смысла говорить о художественной и социально-исторической составляющей текста))На приведенных ниже разворотах можно проследить как увеличиваются объемы текста. На картинках наиболее понравившиеся рассказы.
Думаю, эту книгу или аналогичное издание без труда можно найти в сети или у букинистов. Вот ссылочка на издание на Озоне:
Что есть в продаже:
Из современных изданий с иллюстрациями Пахомова, обнаружила только "Косточку" (рассказы из Азбуки) от издательства Амфора, изданную еще в 2011 году и уже везде закончившуюся.
Но в этом году та же Амфора перевыпустила "Косточку" в новой серии, на меловке. Иллюстрации Пахомова в ней черно-белые и, на мой вкус, они даже более выразительные, чем цветные, которые вы могли видеть на разворотах показанной в посте книги.Сейчас это единственное и лучшее издание рассказов и басен из толстовской Азбуки с иллюстрациями Пахомова. Очень рекомендую обязательно иметь у себя на полке =)
Косточка в "Лабиринте"
germanenka-book.livejournal.com
Вышедшую в 1872 г. «Азбуку» Толстого можно рассматривать как продолжение его педагогического журнала «Ясная Поляна» (1862). Свою книгу писатель воспринимал как исполнение долга перед народом. Толстой мечтал, что по его «Азбуке» «будут учиться два поколения русских всех детей, от царских до мужицких, и первые впечатления поэтические получат из нее и что, написав эту азбуку, мне можно будет спокойно умереть».
Толстой не публиковал ее частями в журналах, как, например, начало нового романа «Война и мир» в журнале «Русский вестник». Он отказался от публикации отрывков, чтобы журналисты до выхода в свет целой книги «Азбуки» не «растащили» статьи по хрестоматиям, уговаривая «дать что-нибудь» в их издание. Лишь два рассказа он отдал в печать: «Бог правду видит» в «Беседу» (1872, № 3) и «Кавказский пленник» в «Зарю» (1872, № 2), где сотрудничал Н. Н. Страхов, которому Толстой объяснял: «Если будет какое-нибудь достоинство в статьях Азбуки, то оно будет заключаться в простоте и ясности рисунка и штриха, т. е. языка; а в журнале это странно и неприятно будет, точно не доконченное, как в картинной галерее, какой бы ни было, рисунки карандашом без теней» (из письма 15 апреля 1872 г.). Предложение поместить один из рассказов в «Семейных вечерах» Кашперовой Толстой уже отвергает.
Но вопреки опасениям Толстого, в 1872 г. выходит «Большая Азбука», как называет ее Н. Н. Гусев.
Известный педагог, профессор Московского университета С. А. Рачинский был одним из первых ценителей «Азбуки», он отметил в своей «Сельской школе», что всякому образованному человеку необходимо знать детские книги графа Толстого потому, что, отдав несколько лет своей жизни обучению детей в сельской школе, он многому научился и сам; что для Толстого это стало жизненным делом, а не прихотью. Ничего подобного, по его мнению, в европейской литературе больше не существует.
В период создания «Азбуки» Толстой вновь занимался с крестьянскими детьми, пригласил учителей народных школ, чтобы апробировать свою систему обучения грамоте.
«Азбука» состоит из четырех частей, сброшюрованных в одну объемную книгу (почти 700 страниц). Тщательно продуман отдел русского чтения, в каждой книге «Азбуки» помещен и большой отдел славянского чтения: славянский язык входил в программу народных училищ; крестьяне настаивали на обучении церковнославянской грамоте, да и древняя русская литература была излюбленным чтением яснополянских школьников. Кроме того, изучению языков Толстой всегда придавал большое значение, считая, что «есть только две науки, в пользе которых можно быть твердо уверенным, – это язык или языки, искусство выражать и понимать всякие и во всякой форме мысли, и математика».Славянский текст начинается с отрывков из летописи Нестора, затем следуют выдержки из Четьи-Минеи, библейские истории, отрывки из Ветхого Завета о сотворении мира, о первых людях, о всемирном потопе, история Иосифа с братьями, всегда трогавшая Толстого, главы из Евангелия, Нагорная проповедь, с детства произведшая на него «огромное» впечатление, молитва «Отче наш», Символ веры, десять заповедей Моисея и три псалма. Из Четьи-Минеи выбраны отрывки поучительного содержания. В «Житии Сергия Радонежского» Толстого привлек ответ Сергия митрополиту, намеревавшемуся надеть на него золотой крест: «От юности не был златоносцем, в старости же в особенности желаю в нищете пребывать», а также решительный отказ Сергия занять митрополичью кафедру: «аки твердый адамант непреклонен пребысть». Внушали Толстому уважение и правила общежития, установленные Сергием в его монастыре: «Ничего для себя никому не приобретать, ни своим что-нибудь называть, но все общим иметь – по заповедям святых отцов».
Толстой помещает в «Азбуке» рассказы, былины, притчи, в которых восхваляется всякий физический труд: «Не потрудиться да не поработать – ничто на свете не радует». Размышляя над темой рассказа, зачастую Толстой задает вопросы и на морально-этические темы, ответы на которые предлагается дать самому ученику. Форма вопросов и ответов – излюбленный прием и Толстого-публициста.
Включая в «Азбуку» целый ряд рассказов и статей из жизни животных и птиц, Толстой стремился познакомить детей с причинами происходящих природных явлений и объяснить их, задавая простые, казалось бы, вопросы: «Для чего ветер?», «Отчего потеют окна и бывает роса?», «Отчего в мороз трещат деревья?», «Лед, вода и пар». (Очень жаль, что намеченная Толстым статья «Как Коперник догадался, что земля вертится» осталась незавершенной.)
В «Азбуку» Толстой включил «Общие замечания для учителя»; делясь секретами обучения детей, отметил главное качество, которое делает учителя совершенным, – это любовь. «Если учитель имеет только любовь к делу, он будет хороший учитель. Если учитель имеет только любовь к ученику, как отец, как мать, он будет много лучше того учителя, который прочел все книги, но не имеет любви ни к делу, ни к ученикам».
На основании своего педагогического опыта Толстой определяет условия, необходимые для того, чтобы ученик учился охотно. Это заветное пожелание Толстого-педагога, столь необходимое сегодня нашей системе образования**.
Толстой признавался неоднократно, что «Азбука» – «это одно дело моей жизни важное» (Т. 62, с. 9). «Пишу я эти последние года Азбуку и теперь печатаю. Рассказывать, что для меня такое этот труд многих лет – азбука, очень трудно Гордые мечты мои об этой азбуке вот какие: по этой азбуке будут учиться два поколения русских всех детей… написав эту Азбуку, мне можно будет спокойно умереть». И еще: «Азбука не идет, и ее разбранили в “Петербургских ведомостях”; но меня почти не интересует, я так уверен, что я памятник воздвиг этой Азбукой» (Т. 61, c. 349).Письмо М. Н. Каткову, редактору «Русского вестника», печатающего «Анну Каренину», тоже содержит высокую оценку Толстым своего труда: «Об одобрении я не говорю – гречневая каша сама себя хвалит, так и моя Азбука. Такой Азбуки не было и нет не только в России, но и нигде! И каждая страничка ее стоила мне и больше труда и имеет больше значения, чем все те писания, за которые так незаслуженно хвалят» (Т. 62, с. 185).
Новую форму письма Толстой называл «рисунок без теней». Редактор журнала «Всемирная иллюстрация» К. К. Случевский отметил достоинства «Азбуки» в своей статье: простота, ясность языка. По его мнению, самоотверженность – так можно назвать отказ графа Льва Толстого от привычных приемов в творчестве, которые привлекали читателей, и пойти на что-то совсем новое.
Толстой на основании своего педагогического опыта определяет условия, необходимые для того, чтобы ученик учился охотно. Это одно из самых заветных пожеланий Толстого-педагога, которое столь необходимо сегодня и нашей современной системе образования*.
В начале 1873 г. на заседании Академии наук по предложению И. И. Срезневского Толстой был избран членом-корреспондентом не столько как автор «Войны и мира», сколько как автор «Азбуки». В ноябре 1874 г. Толстой взялся за переработку «Азбуки», назвав ее в печати «Новая азбука», и отдельно – «Русские книги для чтения» в 4-х частях.
До сих пор дети получают первые поэтические впечатления о жизни из произведений Толстого, включенных в его «Азбуку». Особенное внимание читателей и критиков привлекают написанные для «Азбуки» рассказ «Кавказский пленник» и рассказ-притча «Бог правду видит, да не скоро скажет», в основе которого изложенная Платоном Каратаевым история о невинно пострадавшем купце, о просветленном душевном состоянии человека, простившего виновника его страданий. Рассказы «Филипок», «Косточка» стали классикой детской литературы, на которой воспитывается каждое новое поколение.
ПСС, т. 22.
* См.: Бабаев Э. Г. Большая Азбука, или Ощущение счастья // Бабаев Э. Г. «Высокий мир аудиторий...» Лекции и статьи по истории русской литературы / Сост. Е. Э. Бабаева, И. В. Петровицкая. Под общ. ред. проф. Т. Ф. Пирожковой. – М.: МедиаМир, 2008. – С. 364-374. ** Белая книга. Единый государственный экзамен / Сост. проф. В. Я. Линков, проф. В. А. Недзвецкий, ст. преп. И. В. Петровицкая / Предисловие чл.-корр-та РАО А. М. Абрамова. – М.: Ф-т журналистики МГУ, 2008; ЕГЭ и судьба российского образования. Белая книга. План-проспект. Послесловие А. М. Абрамова. «ЕГЭ в России больше чем ЕГЭ». – М.: Ф-т журналистики МГУ, 2009; сайт ф-та журналистики и И. В. Петровицкой http://petrovitskaya.lifeware.ru.
Читать первую книгу "Азбуки" в электронном виде.
Акварель, 2003 год.
tolstoy.ru
Новые рефераты:
Главная » Детская литература » 18. Сказки Льва Толстого
Лекция, реферат. Сказки Льва Толстого - понятие и виды. Классификация, сущность и особенности. 
1. Понятие детской литературы2. Понятие устного народного творчества3. Пословицы и поговорки4. Фольклорная сказка5. Фольклор разных народов мира6. Истоки детской литературы7. Русская детская литература первой половины XIX века8. Понятие о литературной сказке9. ИВАН АНДРЕЕВИЧ КРЫЛОВ9.1 Басни И.А. Крылова в чтении детей. Особенности жанра.10. ВАСИЛИЙ АНДРЕЕВИЧ ЖУКОВСКЙ11. АЛЕКСАНДР СЕРГЕЕВИЧ ПУШКИН11.1 Роль А.С. Пушкина в истории русского литературного языка12. Сказки Петра Павловича Ершова13. Сказки Антония Погорельского14. Сказки Владимира Федоровича Одоевского15. Сказки В.И. Даля16. Сказки К.Д. Ушинского17. Сказки Н.А. Некрасова18. Сказки Льва Толстого19. Русская природа в творчестве Ф.И. Тютчева, А.К. Толстого, А.Н. Плещеева, А.А. Фета, А.Н. Майкова, И.С. Никитина, И.З. Сурикова.20. Произведения о детях и для детей в творчестве писателей конца XIX начала XX века20.1 Основные тенденции в детской литературе рубежа XIX - XX вв.21. Гуманистические идеи произведений Д.Н. Мамина-Сибиряка, В.М. Гаршина22. Сказки Гаршина, Мамина-Сибиряка для детей23. Развитие тем природы, крестьянского быта, детства в стихах А.А. Блока, С.А. Есенина, К.Д. Бальмонта24. Русская литература XX века 20-30-е гг.25. Сказки Максима Горького26. Поэзия 20-30-х годов в детском чтении27. Поэты группы 28. Сказки Корнея Чуковского29. Детские стихи Маршака30. Детская литература Маяковского31. Детские стихи Саши Чёрного32. Стихи и детская литература С.В. Михалкова33. Детские стихи Агнии Барто34. Развитие жанра литературной сказки Ю.К. Олеша, А.Н. Толстой, В.П. Катаев, П.П. Бажов35. Борис Степанович Житков - биография и творчество36. Творчество М.М. Пришвина37. Творчество Чарушина38. Природоведческая литература 60–80-х годов39. Развитие темы детства в детской литературе 40-50-х годов40. Творчество В.А. Осеева41. Творчество Л.Ф. Воронковой42. Поэзия 60–80 гг. в детском чтении43. Творчество Б.В. Заходера44. Творчество Г.В. Сапгира45. Творчество В.Д. Берестова46. Творчество И.П. Токмаковой47. Творчество Я.Л. Акима48. Творчество Р.С. Сефа49. Творчество Н.Н. Носова50. Творчество В.Ю. Драгунского51. Зарубежная детская литература52. Творчество Шарля Перро53. Творчество Братьев Гримм54. Творчество Ганса Христиана Андерсена55. Творчество Р. Киплинга56. Творчество Юлиана Тувима57. Значение иллюстрации в детской книге. Развитие на разных этапах. Художники иллюстраторы.
referatwork.ru
«А́збука» — школьное пособие, написанное Львом Толстым для обучения детей чтению, письму и арифметике. Литературно-педагогическая работа, состоящая из четырёх книг и впервые изданная в 1872 году, включает не только адресованные ученикам короткие истории, былины, басни, загадки, но и рекомендации педагогам, методические советы и общие замечания. В третьей и четвёртой книгах «Азбуки» размещены рассказы «Кавказский пленник» и «Бог правду видит, да не скоро скажет».
Пособие, по свидетельству исследователей, относилось к числу любимых сочинений Толстого: автор надеялся, что с его помощью обретут грамотность по меньшей мере «два поколения русских детей — от царских до мужицких»[1]. Весьма резкие отзывы отдельных рецензентов, не принявших ни «Азбуку», ни педагогические методы писателя, сподвигли автора к существенной переработке книги. После изменений и дополнений, сделанных в 1874—1875 годах, она вышла под названием «Новая азбука». Этот вариант был рекомендован Министерством народного просвещения в качестве учебника для народных школ России. Ещё при жизни Толстого пособие было переиздано 28 раз.
Наброски будущей «Азбуки», изначально имевшей название «Первая книга для чтения», появились в записной книжке Льва Толстого в 1868 году. Согласно авторскому замыслу, пособие должно было состоять из нескольких разделов: «буквослагательность», арифметика и «наставление учителю». Предварительный план включал также рассказ про мальчика Ваню и щенка Буяна, выросшего в преданного сторожевого пса; эта история впоследствии была изъята писателем из всех изданий, хотя, по утверждению его биографа Павла Бирюкова, «представляла несомненный педагогический интерес по лёгкости слога»[2].
Подтверждением того, что идея написания «Азбуки» всерьёз занимала Толстого на протяжении длительного времени, являются воспоминания американского консула Скайлера, гостившего в Ясной Поляне в 1868 году[3]:
Он много расспрашивал меня о разных методах, употребляемых в Америке, и по его просьбе я мог доставить ему <…> из «Nation» хороший выбор американских начальных и элементарных способов обучения чтению. В одном из них я помню, что произношение гласных и некоторых согласных было представлено наглядно буквами.
Дети в Ясной Поляне. 1875 Непосредственная работа над книгой началась осенью 1871 года. В те дни жена Толстого Софья Андреевна сообщала сестре, что «Лёвочка пишет, а я с Варей переписываю, идёт очень хорошо». Не желая ограничивать «Азбуку» одним лишь «буквосложением», Толстой искал для своего пособия интересные детские истории, в том числе научно-популярные, занимался их переводами, консультировался со специалистами. Много времени уходило на поиски оптимальных объяснений арифметических действий[3]. Сын писателя Сергей Львович впоследствии рассказывал, что в этот период его отец неустанно листал словарь Даля и предлагал домашним порешать всевозможные языковые задачки: так, его интересовали значения приставок «су» («суглинок», «сумрак», «супесь») и «па» («пасынок», «падчерица», «паскуда»)[4].
Для проверки действенности тех или иных дидактических приёмов писатель организовал домашнюю школу. Её посещали тридцать пять человек; в роли учителей выступали как сам Толстой, так и другие члены его семьи, в том числе жена и старшие дети — Сергей и Татьяна[3]. По словам Софьи Андреевны, уже через несколько месяцев появились первые успехи: «почти все выучились читать довольно бойко по складам»[5].
Книга открывается алфавитом; каждую из букв иллюстрирует картинка: «А» — арбуз, «Б» — бочка, «Р» — рыба. В качестве примеров для обучения чтению по слогам используются пословицы и поговорки: «На нет и суда нет», «Бабушке только дедушка не внук», «Руби дерево крепкое, гнилое само упадёт». Раздел, поясняющий, в чём разница между произношением и написанием отдельных букв, изобилует загадками: «На дворе горой, а в избе — водой» (Снег), «Без рук, без ног, под окном стучится — в дом просится» (Ветер), «Не живой, а дышит» (Квашня).
Вторая часть «Азбуки» представляет собой серию небольших рассказов нравоучительного характера. «Черепаха и орёл» — история о том, как пресмыкающееся безуспешно пыталось научиться летать. «Тонкие нитки» — байка о недалёком человеке, который заплатил пряхе деньги за созерцание пустого места. Притча про «Лгуна» повествует о мальчике, трижды обманывавшем пастухов. Когда на охраняемое им стадо действительно напали волки, крики о помощи оказались бесполезными: юному лжецу никто не поверил.
В отдельном разделе автор знакомит читателей с бытом жителей других стран. В него вошли истории про индийского слона, не любившего своего хозяина, но с почтением относившегося к его детям; про китайскую царицу Силинчи, научившую свой народ разводить червей на тутовых деревьях и ткать из их паутины шёлковые платки; про эскимосов, живущих в снежных домах.
В третьей части пособия напечатаны отрывки из «Несторовой летописи», «Четьих-миней», «Книги Бытия» и «Евангелия от Матфея». Четвёртая часть даёт азы арифметики: в ней объясняется, что такое счёт и чем отличаются римские цифры от арабских. Завершают «Азбуку» методические советы, в которых поясняется, как преподавателям следует использовать предложенные в книге упражнения для занятий в школе и дома. При обучении грамоте все способы хороши, если ученик не скучает, подчёркивает автор.
Порядок размещения материалов во второй, третьей и четвёртой книгах почти такой же, что и в первой. Разница между ними заключается в отсутствии азбуки (она включена лишь в начальный том). Каждая из последующих книг разбита на три раздела. В первый входят литературные материалы для самостоятельного чтения. Во второй — тексты на церковно-славянском языке. Третья часть — это занятия по арифметике. Замыкают каждый том авторские рекомендации для учителей[6].
Толстой, завершая работу над «Азбукой», надеялся, что в мае 1872 года книга будет экспонирована на педагогической выставке в Москве. Однако сложный формат издания, в котором сочетались разнородные шрифты, таблицы, рисунки и надстрочные буквы, не позволил московской типографии Т. Рис уложиться в намеченный срок. Устав от «корректуры, ожидания, вранья, поправок», писатель решил изъять рукопись и передать её в Петербург[5]. На роль наблюдателя, который мог бы контролировать издательский процесс, он выбрал публициста Николая Страхова[7]:
«Азбука». Раздел, посвящённый арифметике. 1872 Только вам я бы мог поручить эту работу так, чтобы самому уже не видать её. Вознаграждение вы определите сами такое, которое бы равнялось тому, что вы зарабатываете в хорошее время. Время, когда печатать, вы определите сами. Если вы согласитесь, то сделаете для меня такое одолжение, значения которого не могу вам описать[7]. Страхов уже имел представление о содержании новой книги Толстого: ранее он обращался к писателю с просьбой передать ему для публикации в столичном журнале «Заря» один из новых рассказов, получил «Кавказского пленника» и напечатал его во 2-м номере за 1872 год. К просьбе Льва Николаевича проконтролировать выход учебного пособия он отнёсся доброжелательно; с этого момента все правки в книге шли через него. Толстой почти всё лето вносил изменения в рукопись; по собственному признанию, он «до одурения занимался окончанием арифметики», а посвящённый ей раздел считал «лучшим в книге»[8].
В одном из писем Страхову писатель прогнозировал, что «Азбука» будет востребована у покупателей, её начнут приобретать учителя, а редакторы «растащат по хрестоматиям», однако ждать головокружительного успеха не стоит: «Имеют свои судьбы книги, и авторы чувствуют эти судьбы»[9].
Писатель, предрекавший недоброжелательную реакцию читателей, оказался прав. «Азбука» вышла 1 ноября 1872 года, и менее чем через две недели Толстой сообщил Страхову, что книга «не идёт, её разбранили в „Петербургских ведомостях“»[9]. Литературный критик Виктор Буренин в рецензии, опубликованной в этом издании, весьма жёстко отозвался о рассказе «Бог правду видит, да не скоро скажет», который был напечатан в столичном журнале «Беседа» раньше, чем попал в «Азбуку». По словам Буренина, это произведение «не годится ни для взрослых, ни для детей». Обнаружив у писателя вирус «эстетического самодурства», критик предположил, что в основе толстовской «Азбуки» — желание автора «доставить удовлетворение единственно его эстетическим стремлениям»[10][11].
Толстой с внуками В начале декабря в тех же «Санкт-Петербургских ведомостях» появилась статья историка литературы Петра Полевого, в которой говорилось, что «Азбука» «обманула ожидания почитателей» творчества Толстого. Претензии Полевого были многочисленными: по его мнению, автор мало внимания уделил «настоящей истории», а научно-популярные рассказы из области естествознания показались рецензенту «явлением оригинальным и странным». Сильное раздражение вызвал язык книги: критик заметил, что пособие написано на «каком-то орловско-калужском наречии». Завершалась статья сожалением о том, что писатель, готовя «Азбуку», проигнорировал свежие наработки из области педагогики[12][13]:
Ему хочется создать какую-то свою новую методу… Он горячо принимается за дело, собирает, громоздит материал, строит, составляет, стараясь во что бы то ни стало построить и составить совсем не так, как строили до него, и в результате выходит какая-то действительно довольно оригинальная смесь материала, но только не имеющая ничего общего ни с какою постройкой[12][13].Вышедший в январе 1873 года очередной номер журнала «Вестник Европы» также отметился публикацией, посвящённой «Азбуке». Статью написал бывший учитель тульской гимназии Е. Л. Марков, у которого были давние счёты с писателем: десятью годами ранее Толстой критически отозвался о его педагогической методике. Ответом стала язвительная рецензия, в которой Марков отметил утомительно-морализаторский тон «Азбуки», назвал вошедшие в пособие дидактические материалы «и странными, и смешными», а приёмы обучения грамоте — безнадёжно устаревшими; по словам критика, Толстой «сажает школьника на прадедовскую зубристику слогов»[14][15].
Если вся книга, которую собирается издать для сельских школ гр. Л. Н. Толстой, состоит из рассказов, написанных тем же пошибом, как «Кавказский пленник», то книга эта станет совершенно особо в нашей литературе. Присяжные педагоги, может быть, и найдут её неудобною, но зато никто и никогда не в состоянии будет отнять у неё значение образца того, как следует писать для народа. |
В рецензии, опубликованной в церковной газете «Современность», анонимный автор приветствовал включение в книгу упражнений по изучению славянской письменности; в то же время неизвестный публицист усомнился в необходимости использовать «слуховой способ обучения грамоте». Кроме того, его протест вызвал арифметический раздел книги[18][19]. Более лояльным оказался педагог и писатель Фёдор Резенер, который, сделав на страницах журнала «Народная школа» несколько замечаний (они касались чрезмерного уклона «Азбуки» в сторону мифов и некоторой хаотичности при выборе естественно-научного материала), тем не менее высоко оценил литературную основу книги и «превосходный язык» автора[18][20].
В целом полемика вокруг языка, которым была написана книга, оказалась достаточно оживлённой. Так, смысл статьи беллетриста Василия Авсеенко, напечатанной в газете «Русский мир», сводился к тому, что дарование Толстого несравнимо с его «почерком» в «Азбуке»: утратив сочность собственной речи, автор использовал в книге «язык заурядный, каким писал для детей покойный Ушинский и другие опытные педагоги»[10][21]. С этим мнением не согласился некто К. Л. — журналист педагогического журнала «Детский сад», который отдельно отметил и «живость и естественность» коротких рассказов писателя, и «мастерство, которое отличает всё, что пишет граф Л. Н. Толстой»[22][23].
Первые критические отзывы, появившиеся в «Санкт-Петербургских ведомостях», задели писателя, однако не поколебали его уверенности в том, что он выпустил нужную книгу. В письме Страхову, датированном 12 ноября 1872 года, Толстой признавался, что негативные отклики его «почти не интересуют»: «Я так уверен, что я воздвиг памятник этой „Азбукой“»[9]. Однако кампания по дискредитации пособия разрасталась, и некоторые «уколы» рецензентов оказались весьма болезненными как для Толстого, так и для Страхова, чувствовавшего свою ответственность за книгу. На негодующую публикацию в «Вестнике Европы» он отреагировал статьей, в которой назвал претензии рецензента «забавными». Отвергая упрёки, Страхов напомнил, что Толстой вправе использовать в своей «Азбуке» рассказы «собственного изделия», и дал понять, что пора выбираться из той «густой тьмы, в которой бродят наши просветители»[24][25].
До поры до времени писатель старался не вступать в полемику со своими оппонентами. Как свидетельствуют записи Софьи Андреевны Толстой, сделанные в январе 1873 года, несмотря на «страшный неуспех» книги, Лев Николаевич считал свой труд исключительно полезным и пребывал в уверенности, что «„Азбука“ есть необыкновенно хороша и её не поняли»[26]. Однако некоторые из рецензий оказались столь жёсткими, что, почувствовав «оскорбление и уныние», автор подготовил несколько ответов. Один из них, адресованный нескольким рецензентам сразу, остался неотправленным[27]:
Один из них говорит, что я показал своё невежество в славянском языке. Другой критик всё время упрекает меня в кисло-сладенькой самодельной морали. Этот же критик говорит, что все знаки препинания поставлены огульно. Читаешь и не веришь своим глазам[27]. В другом письме, отосланном в адрес редакции газеты «Московские ведомости» (1 июня 1873), Толстой пояснил, почему считает свою методику обучения письму и чтению верной. Отметая упрёки в незнании модного в ту пору «звукового способа», писатель напомнил, что именно он в начале 1860-х первым в России апробировал его в своих образовательных заведениях. Практика показала, что звуковой принцип гораздо менее действенный, нежели предлагаемая в «Азбуке» система «азов и складов». Опыт работы в толстовских школах свидетельствует о том, что педагог может обучить толкового ребёнка грамоте за три-четыре урока; на неспособного ученика придётся затратить «не более 10 уроков». Гарантируя эффективность своей методики, Толстой предложил московскому комитету грамотности, а также всем скептикам провести открытые испытания с использованием того и другого способа[28].
Созданные специально для «Азбуки» небольшие рассказы — это, по словам литературоведа Константина Ломунова, «новый, небывалый в литературе тип короткого рассказа». Некоторые из них столь коротки, что состоят всего из несколько строчек, однако представляют собой не набор разрозненных предложений, а законченные художественные миниатюры. Толстой, многократно перерабатывая каждую из историй, говорил, что дети — «самые строгие судьи в литературе. Нужно, чтобы рассказы для них были написаны и ясно, и занимательно, и нравственно»[29].
Исследователи отмечали, что изображение букв в толстовском пособии заметно отличалось от тех вариантов, что использовали педагоги во второй половине XIX века. На его страницах был максимально упрощённый силуэт знаков — без виньеток, орнаментов и иных декоративных элементов. Писатель стремился к простоте рисунка, потому что считал, что сложность картинки «затрудняет запоминание главной фигуры»[30].
В вызвавшем много споров разделе об арифметике также присутствовал новаторский подход Толстого, полагавшего, что в учениках надо развивать «сознательное отношение к числу во всех комбинациях». В качестве наглядного пособия писатель использовал счёты с костяшками: соответствующие иллюстрации, размещённые в «Азбуке», давали возможность детям решать примеры на все четыре арифметических действия. Для «умственных упражнений» Толстой ввёл в программу начальной школы самые разные системы счисления; этот метод, по утверждению Павла Бирюкова, раскрывал тему «с совершенно новой, неожиданной стороны и давал новое обобщение целых и дробных чисел»[6]
Толстой надеялся, что «Азбука» будет рекомендована Министерством народного просвещения в качестве учебника для народных школ России. Однако усилия Страхова, представившего пособие в Учёный совет этого ведомства, оказались напрасными: одобрения в высоких инстанциях книга не получила. Осенью 1874 года писатель взялся за её переработку. В январе 1875 года задуманный вариант был готов; автор назвал его «Новая азбука». Уже через четыре месяца она вышла из печати[31].
Этому учебнику удалось избежать массового неприятия, постигшего его «предшественника». Толстой учёл многие замечания педагогов; как результат — в «Новой азбуке» появился «отдел постепенного чтения», в котором поэтапно вводились слова с разной длиной слогов[32]; все материалы были скомпонованы по принципу «От простого — к сложному»[33]. Специально для нового пособия писатель сочинил более сотни небольших произведений, в том числе рассказ «Филиппок» и сказку «Три медведя»[33]. Раздел арифметики, вызывавший наибольшие споры, был исключён вообще[32].
Азбуки отличались друг от друга не только содержанием, но и ценой. Первое издание распространялось за два рубля; для массового читателя это были немалые деньги, поэтому реализация тиража шла тяжело, несмотря на то, что ситуацию контролировала лично жена Толстого. Литературовед Виктор Шкловский упоминал со ссылкой на библиофила Миронова, что курьеру из книжного магазина, приезжавшему за очередной партией учебников в дом писателя, их выдавали «на развес» — продажа шла «пудами»[34]. Стоимость «Новой азбуки» (14 копеек) в целом устроила читателей[31]. Снизить цену удалось за счёт уплотнения текста: распределив его на две колонки и убрав заголовки из многих коротких рассказов, Толстой уложился в 92 страницы[1].
Пресса на сей раз была более благосклонна: так, газета «Голос» похвалила в своей рецензии и содержательную часть пособия, и оформление, и качество печати[35][36]. Журналист «Московских епархиальных ведомостей» сообщил на страницах своего издания о небольшом эксперименте: рассказы из «Новой азбуки» были предложены пятилетним детям, обученным грамоте; те легко сумели их прочитать и пересказать, проявив неподдельный интерес к сюжетам[37][38]. В конце июня 1875 года состоялось очередное заседание Учёного совета, призванного определить, какова роль «Новой азбуки» в российской образовательной системе. Доклад поэта Аполлона Николаевича Майкова, в котором отмечалось, что «подобного материала для чтения не представляет ни одно из существующих руководств»[39], во многом повлиял на итоговое решение чиновников: Министерство народного просвещения рекомендовало использовать толстовский учебник в народных школах[40].
Пособие Толстого многократно переиздавалось, однако любой его выход был сопряжён со сложностями. Согласно записям, сделанным Софьей Андреевной Толстой летом 1891 года, много сил и времени у неё отнимала корректура. Чиновники Учёного комитета настаивали, чтобы из упражнений для чтения были изъяты «низкие слова» (вши, блохи, клоп), а также некоторые рассказы, в которых фигурируют эти насекомые («О лисе и блохах», «О глупом мужике»). Писатель отказался вносить изменения, считая, что речь идёт о бытовых вещах, понятных всем детям, поэтому исправлением текстов занималась его жена[41].
ru.bywiki.com
«А́збука» — школьное пособие, написанное Львом Толстым для обучения детей чтению, письму и арифметике. Литературно-педагогическая работа, состоящая из четырёх книг и впервые изданная в 1872 году, включает не только адресованные ученикам короткие истории, былины, басни, загадки, но и рекомендации педагогам, методические советы и общие замечания. В третьей и четвёртой книгах «Азбуки» размещены рассказы «Кавказский пленник» и «Бог правду видит, да не скоро скажет».
Пособие, по свидетельству исследователей, относилось к числу любимых сочинений Толстого: автор надеялся, что с его помощью обретут грамотность по меньшей мере «два поколения русских детей — от царских до мужицких»[1]. Весьма резкие отзывы отдельных рецензентов, не принявших ни «Азбуку», ни педагогические методы писателя, сподвигли автора к существенной переработке книги. После изменений и дополнений, сделанных в 1874—1875 годах, она вышла под названием «Новая азбука». Этот вариант был рекомендован Министерством народного просвещения в качестве учебника для народных школ России. Ещё при жизни Толстого пособие было переиздано 28 раз.
Наброски будущей «Азбуки», изначально имевшей название «Первая книга для чтения», появились в записной книжке Льва Толстого в 1868 году. Согласно авторскому замыслу, пособие должно было состоять из нескольких разделов: «буквослагательность», арифметика и «наставление учителю». Предварительный план включал также рассказ про мальчика Ваню и щенка Буяна, выросшего в преданного сторожевого пса; эта история впоследствии была изъята писателем из всех изданий, хотя, по утверждению его биографа Павла Бирюкова, «представляла несомненный педагогический интерес по лёгкости слога»[2].
Подтверждением того, что идея написания «Азбуки» всерьёз занимала Толстого на протяжении длительного времени, являются воспоминания американского консула Скайлера, гостившего в Ясной Поляне в 1868 году[3]:
Он много расспрашивал меня о разных методах, употребляемых в Америке, и по его просьбе я мог доставить ему <…> из «Nation» хороший выбор американских начальных и элементарных способов обучения чтению. В одном из них я помню, что произношение гласных и некоторых согласных было представлено наглядно буквами.
Дети в Ясной Поляне. 1875 Непосредственная работа над книгой началась осенью 1871 года. В те дни жена Толстого Софья Андреевна сообщала сестре, что «Лёвочка пишет, а я с Варей переписываю, идёт очень хорошо». Не желая ограничивать «Азбуку» одним лишь «буквосложением», Толстой искал для своего пособия интересные детские истории, в том числе научно-популярные, занимался их переводами, консультировался со специалистами. Много времени уходило на поиски оптимальных объяснений арифметических действий[3]. Сын писателя Сергей Львович впоследствии рассказывал, что в этот период его отец неустанно листал словарь Даля и предлагал домашним порешать всевозможные языковые задачки: так, его интересовали значения приставок «су» («суглинок», «сумрак», «супесь») и «па» («пасынок», «падчерица», «паскуда»)[4].
Для проверки действенности тех или иных дидактических приёмов писатель организовал домашнюю школу. Её посещали тридцать пять человек; в роли учителей выступали как сам Толстой, так и другие члены его семьи, в том числе жена и старшие дети — Сергей и Татьяна[3]. По словам Софьи Андреевны, уже через несколько месяцев появились первые успехи: «почти все выучились читать довольно бойко по складам»[5].
Книга открывается алфавитом; каждую из букв иллюстрирует картинка: «А» — арбуз, «Б» — бочка, «Р» — рыба. В качестве примеров для обучения чтению по слогам используются пословицы и поговорки: «На нет и суда нет», «Бабушке только дедушка не внук», «Руби дерево крепкое, гнилое само упадёт». Раздел, поясняющий, в чём разница между произношением и написанием отдельных букв, изобилует загадками: «На дворе горой, а в избе — водой» (Снег), «Без рук, без ног, под окном стучится — в дом просится» (Ветер), «Не живой, а дышит» (Квашня).
Вторая часть «Азбуки» представляет собой серию небольших рассказов нравоучительного характера. «Черепаха и орёл» — история о том, как пресмыкающееся безуспешно пыталось научиться летать. «Тонкие нитки» — байка о недалёком человеке, который заплатил пряхе деньги за созерцание пустого места. Притча про «Лгуна» повествует о мальчике, трижды обманывавшем пастухов. Когда на охраняемое им стадо действительно напали волки, крики о помощи оказались бесполезными: юному лжецу никто не поверил.
В отдельном разделе автор знакомит читателей с бытом жителей других стран. В него вошли истории про индийского слона, не любившего своего хозяина, но с почтением относившегося к его детям; про китайскую царицу Силинчи, научившую свой народ разводить червей на тутовых деревьях и ткать из их паутины шёлковые платки; про эскимосов, живущих в снежных домах.
В третьей части пособия напечатаны отрывки из «Несторовой летописи», «Четьи-минеи», «Книги Бытия» и «Евангелия от Матфея». Четвёртая часть даёт азы арифметики: в ней объясняется, что такое счёт и чем отличаются римские цифры от арабских. Завершают «Азбуку» методические советы, в которых поясняется, как преподавателям следует использовать предложенные в книге упражнения для занятий в школе и дома. При обучении грамоте все способы хороши, если ученик не скучает, подчёркивает автор.
Порядок размещения материалов во второй, третьей и четвёртой книгах почти такой же, что и в первой. Разница между ними заключается в отсутствии азбуки (она включена лишь в начальный том). Каждая из последующих книг разбита на три раздела. В первый входят литературные материалы для самостоятельного чтения. Во второй — тексты на церковно-славянском языке. Третья часть — это занятия по арифметике. Замыкают каждый том авторские рекомендации для учителей[6].
Толстой, завершая работу над «Азбукой», надеялся, что в мае 1872 года книга будет экспонирована на педагогической выставке в Москве. Однако сложный формат издания, в котором сочетались разнородные шрифты, таблицы, рисунки и надстрочные буквы, не позволил московской типографии Т. Рис уложиться в намеченный срок. Устав от «корректуры, ожидания, вранья, поправок», писатель решил изъять рукопись и передать её в Петербург[5]. На роль наблюдателя, который мог бы контролировать издательский процесс, он выбрал публициста Николая Страхова[7]:
«Азбука». Раздел, посвящённый арифметике. 1872 Только вам я бы мог поручить эту работу так, чтобы самому уже не видать её. Вознаграждение вы определите сами такое, которое бы равнялось тому, что вы зарабатываете в хорошее время. Время, когда печатать, вы определите сами. Если вы согласитесь, то сделаете для меня такое одолжение, значения которого не могу вам описать[7]. Страхов уже имел представление о содержании новой книги Толстого: ранее он обращался к писателю с просьбой передать ему для публикации в столичном журнале «Заря» один из новых рассказов, получил «Кавказского пленника» и напечатал его во 2-м номере за 1872 год. К просьбе Льва Николаевича проконтролировать выход учебного пособия он отнёсся доброжелательно; с этого момента все правки в книге шли через него. Толстой почти всё лето вносил изменения в рукопись; по собственному признанию, он «до одурения занимался окончанием арифметики», а посвящённый ей раздел считал «лучшим в книге»[8].
В одном из писем Страхову писатель прогнозировал, что «Азбука» будет востребована у покупателей, её начнут приобретать учителя, а редакторы «растащат по хрестоматиям», однако ждать головокружительного успеха не стоит: «Имеют свои судьбы книги, и авторы чувствуют эти судьбы»[9].
Писатель, предрекавший недоброжелательную реакцию читателей, оказался прав. «Азбука» вышла 1 ноября 1872 года, и менее чем через две недели Толстой сообщил Страхову, что книга «не идёт, её разбранили в „Петербургских ведомостях“»[9]. Литературный критик Виктор Буренин в рецензии, опубликованной в этом издании, весьма жёстко отозвался о рассказе «Бог правду видит, да не скоро скажет», который был напечатан в столичном журнале «Беседа» раньше, чем попал в «Азбуку». По словам Буренина, это произведение «не годится ни для взрослых, ни для детей». Обнаружив у писателя вирус «эстетического самодурства», критик предположил, что в основе толстовской «Азбуки» — желание автора «доставить удовлетворение единственно его эстетическим стремлениям»[10][11].
Толстой с внуками В начале декабря в тех же «Санкт-Петербургских ведомостях» появилась статья историка литературы Петра Полевого, в которой говорилось, что «Азбука» «обманула ожидания почитателей» творчества Толстого. Претензии Полевого были многочисленными: по его мнению, автор мало внимания уделил «настоящей истории», а научно-популярные рассказы из области естествознания показались рецензенту «явлением оригинальным и странным». Сильное раздражение вызвал язык книги: критик заметил, что пособие написано на «каком-то орловско-калужском наречии». Завершалась статья сожалением о том, что писатель, готовя «Азбуку», проигнорировал свежие наработки из области педагогики[12][13]:
Ему хочется создать какую-то свою новую методу… Он горячо принимается за дело, собирает, громоздит материал, строит, составляет, стараясь во что бы то ни стало построить и составить совсем не так, как строили до него, и в результате выходит какая-то действительно довольно оригинальная смесь материала, но только не имеющая ничего общего ни с какою постройкой[12][13].Вышедший в январе 1873 года очередной номер журнала «Вестник Европы» также отметился публикацией, посвящённой «Азбуке». Статью написал бывший учитель тульской гимназии Е. Л. Марков, у которого были давние счёты с писателем: десятью годами ранее Толстой критически отозвался о его педагогической методике. Ответом стала язвительная рецензия, в которой Марков отметил утомительно-морализаторский тон «Азбуки», назвал вошедшие в пособие дидактические материалы «и странными, и смешными», а приёмы обучения грамоте — безнадёжно устаревшими; по словам критика, Толстой «сажает школьника на прадедовскую зубристику слогов»[14][15].
Если вся книга, которую собирается издать для сельских школ гр. Л. Н. Толстой, состоит из рассказов, написанных тем же пошибом, как «Кавказский пленник», то книга эта станет совершенно особо в нашей литературе. Присяжные педагоги, может быть, и найдут её неудобною, но зато никто и никогда не в состоянии будет отнять у неё значение образца того, как следует писать для народа. |
В рецензии, опубликованной в церковной газете «Современность», анонимный автор приветствовал включение в книгу упражнений по изучению славянской письменности; в то же время неизвестный публицист усомнился в необходимости использовать «слуховой способ обучения грамоте». Кроме того, его протест вызвал арифметический раздел книги[18][19]. Более лояльным оказался педагог и писатель Фёдор Резенер, который, сделав на страницах журнала «Народная школа» несколько замечаний (они касались чрезмерного уклона «Азбуки» в сторону мифов и некоторой хаотичности при выборе естественно-научного материала), тем не менее высоко оценил литературную основу книги и «превосходный язык» автора[18][20].
В целом полемика вокруг языка, которым была написана книга, оказалась достаточно оживлённой. Так, смысл статьи беллетриста Василия Авсеенко, напечатанной в газете «Русский мир», сводился к тому, что дарование Толстого несравнимо с его «почерком» в «Азбуке»: утратив сочность собственной речи, автор использовал в книге «язык заурядный, каким писал для детей покойный Ушинский и другие опытные педагоги»[10][21]. С этим мнением не согласился некто К. Л. — журналист педагогического журнала «Детский сад», который отдельно отметил и «живость и естественность» коротких рассказов писателя, и «мастерство, которое отличает всё, что пишет граф Л. Н. Толстой»[22][23].
Первые критические отзывы, появившиеся в «Санкт-Петербургских ведомостях», задели писателя, однако не поколебали его уверенности в том, что он выпустил нужную книгу. В письме Страхову, датированном 12 ноября 1872 года, Толстой признавался, что негативные отклики его «почти не интересуют»: «Я так уверен, что я воздвиг памятник этой „Азбукой“»[9]. Однако кампания по дискредитации пособия разрасталась, и некоторые «уколы» рецензентов оказались весьма болезненными как для Толстого, так и для Страхова, чувствовавшего свою ответственность за книгу. На негодующую публикацию в «Вестнике Европы» он отреагировал статьей, в которой назвал претензии рецензента «забавными». Отвергая упрёки, Страхов напомнил, что Толстой вправе использовать в своей «Азбуке» рассказы «собственного изделия», и дал понять, что пора выбираться из той «густой тьмы, в которой бродят наши просветители»[24][25].
До поры до времени писатель старался не вступать в полемику со своими оппонентами. Как свидетельствуют записи Софьи Андреевны Толстой, сделанные в январе 1873 года, несмотря на «страшный неуспех» книги, Лев Николаевич считал свой труд исключительно полезным и пребывал в уверенности, что «„Азбука“ есть необыкновенно хороша и её не поняли»[26]. Однако некоторые из рецензий оказались столь жёсткими, что, почувствовав «оскорбление и уныние», автор подготовил несколько ответов. Один из них, адресованный нескольким рецензентам сразу, остался неотправленным[27]:
Один из них говорит, что я показал свое невежество в славянском языке. Другой критик всё время упрекает меня в кисло-сладенькой самодельной морали. Этот же критик говорит, что все знаки препинания поставлены огульно. Читаешь и не веришь своим глазам[27]. В другом письме, отосланном в адрес редакции газеты «Московские ведомости» (1 июня 1873), Толстой пояснил, почему считает свою методику обучения письму и чтению верной. Отметая упрёки в незнании модного в ту пору «звукового способа», писатель напомнил, что именно он в начале 1860-х первым в России апробировал его в своих образовательных заведениях. Практика показала, что звуковой принцип гораздо менее действенный, нежели предлагаемая в «Азбуке» система «азов и складов». Опыт работы в толстовских школах свидетельствует о том, что педагог может обучить толкового ребёнка грамоте за три-четыре урока; на неспособного ученика придётся затратить «не более 10 уроков». Гарантируя эффективность своей методики, Толстой предложил московскому комитету грамотности, а также всем скептикам провести открытые испытания с использованием того и другого способа[28].
Созданные специально для «Азбуки» небольшие рассказы — это, по словам литературоведа Константина Ломунова, «новый, небывалый в литературе тип короткого рассказа». Некоторые из них столь коротки, что состоят всего из несколько строчек, однако представляют собой не набор разрозненных предложений, а законченные художественные миниатюры. Толстой, многократно перерабатывая каждую из историй, говорил, что дети — «самые строгие судьи в литературе. Нужно, чтобы рассказы для них были написаны и ясно, и занимательно, и нравственно»[29].
Исследователи отмечали, что изображение букв в толстовском пособии заметно отличалось от тех вариантов, что использовали педагоги во второй половине XIX века. На его страницах был максимально упрощённый силуэт знаков — без виньеток, орнаментов и иных декоративных элементов. Писатель стремился к простоте рисунка, потому что считал, что сложность картинки «затрудняет запоминание главной фигуры»[30].
В вызвавшем много споров разделе об арифметике также присутствовал новаторский подход Толстого, полагавшего, что в учениках надо развивать «сознательное отношение к числу во всех комбинациях». В качестве наглядного пособия писатель использовал счёты с костяшками: соответствующие иллюстрации, размещённые в «Азбуке», давали возможность детям решать примеры на все четыре арифметических действия. Для «умственных упражнений» Толстой ввёл в программу начальной школы самые разные системы счисления; этот метод, по утверждению Павла Бирюкова, раскрывал тему «с совершенно новой, неожиданной стороны и давал новое обобщение целых и дробных чисел»[6]
Толстой надеялся, что «Азбука» будет рекомендована Министерством народного просвещения в качестве учебника для народных школ России. Однако усилия Страхова, представившего пособие в Учёный совет этого ведомства, оказались напрасными: одобрения в высоких инстанциях книга не получила. Осенью 1874 года писатель взялся за её переработку. В январе 1875 года задуманный вариант был готов; автор назвал его «Новая азбука». Уже через четыре месяца она вышла из печати[31].
Этому учебнику удалось избежать массового неприятия, постигшего его «предшественника». Толстой учёл многие замечания педагогов; как результат — в «Новой азбуке» появился «отдел постепенного чтения», в котором поэтапно вводились слова с разной длиной слогов[32]; все материалы были скомпонованы по принципу «От простого — к сложному»[33]. Специально для нового пособия писатель сочинил более сотни небольших произведений, в том числе рассказ «Филиппок» и сказку «Три медведя»[33]. Раздел арифметики, вызывавший наибольшие споры, был исключён вообще[32].
Азбуки отличались друг от друга не только содержанием, но и ценой. Первое издание распространялось за два рубля; для массового читателя это были немалые деньги, поэтому реализация тиража шла тяжело, несмотря на то, что ситуацию контролировала лично жена Толстого. Литературовед Виктор Шкловский упоминал со ссылкой на библиофила Миронова, что курьеру из книжного магазина, приезжавшему за очередной партией учебников в дом писателя, их выдавали «на развес» — продажа шла «пудами»[34]. Стоимость «Новой азбуки» (14 копеек) в целом устроила читателей[31]. Снизить цену удалось за счёт уплотнения текста: распределив его на две колонки и убрав заголовки из многих коротких рассказов, Толстой уложился в 92 страницы[1].
Пресса на сей раз была более благосклонна: так, газета «Голос» похвалила в своей рецензии и содержательную часть пособия, и оформление, и качество печати[35][36]. Журналист «Московских епархиальных ведомостей» сообщил на страницах своего издания о небольшом эксперименте: рассказы из «Новой азбуки» были предложены пятилетним детям, обученным грамоте; те легко сумели их прочитать и пересказать, проявив неподдельный интерес к сюжетам[37][38]. В конце июня 1875 года состоялось очередное заседание Учёного совета, призванного определить, какова роль «Новой азбуки» в российской образовательной системе. Доклад поэта Аполлона Николаевича Майкова, в котором отмечалось, что «подобного материала для чтения не представляет ни одно из существующих руководств»[39], во многом повлиял на итоговое решение чиновников: Министерство народного просвещения рекомендовало использовать толстовский учебник в народных школах[40].
Пособие Толстого многократно переиздавалось, однако любой его выход был сопряжён со сложностями. Согласно записям, сделанным Софьей Андреевной Толстой летом 1891 года, много сил и времени у неё отнимала корректура. Чиновники Учёного комитета настаивали, чтобы из упражнений для чтения были изъяты «низкие слова» (вши, блохи, клоп), а также некоторые рассказы, в которых фигурируют эти насекомые («О лисе и блохах», «О глупом мужике»). Писатель отказался вносить изменения, считая, что речь идёт о бытовых вещах, понятных всем детям, поэтому исправлением текстов занималась его жена[41].
www.wikiznanie.ru
