История развития языкознания как науки. Язык науки реферат

Язык науки, его особенности — реферат

Прежде всего, выделяется лингвистический аспект анализа языка науки, который связан с изучением его как стилевой разновидности литературного языка. В языке науки всегда имеется тенденция к экономии средств, к их рационализации, строгой систематизации и регламентации. Такой подход объясняется задачей языкознания - описать формальное устройство естественного языка с учетом его содержательной стороны. Лингвистический подход, хотя и позволяет выявить тенденцию научного языка к использованию терминов, однако не охватывает всех его изменений, в частности, образование символических систем как компонентов современных научных языков, их структур и элементов.

Исходя из взаимосвязи  языка, познания и действительности, язык науки часто определяют как форму выражения, способ объективации мыслительного процесса, который детерминирован и природой объектов, втянутых в сферу научных исследований, и той системой практических связей, в которой с необходимостью функционирует любой объект познания. Эту концепцию языка науки можно назвать гносеологической, так как в ней делается акцент на отношение языка к мышлению и к действительности. Но в данной концепции языка науки не определяется его место в языковой картине мира, его отношение к естественному языку; преимущественно исследуется онтология языка, его содержание и специфика.

На функциональном бытии языка науки делается акцент в методологическом подходе, схватывающем существенное в этом явлении и классифицирующем его как языковой феномен. Согласно этой концепции, язык науки объявляется специфическим видом языка вообще и определяется «как средство социальной коммуникации, а также фиксации, хранения и передачи научных знаний». Определяя отношение языка науки к познанию, сторонники данного подхода характеризуют его как некоторую «совокупность средств, с помощью которых могут быть построены и выражены мысли».

Более общей и широкой  концепцией, делающей акцент, прежде всего на онтологии языка, является семиотическая, представляющая язык науки как знаковую систему, «в которой осуществляется приобретение, хранение, преобразование и передача сообщений (информации, знаний) в коллективах людей». При этом, язык науки как знаковая система рассматривается в синтаксическом и семантическом аспектах.

В синтаксическом аспекте  язык науки - это не сами знаковые образования, а принципы развертывания последовательности из знаков. Под языком понимается структура - система отношений, регулируемых определенными правилами. Под такое понимание языка науки подходит и трактовка, данная Р. Карнапом. «Под языком, - замечает Р. Карнап, - мы понимаем в общем любое исчисление, так сказать систему правил образования и преобразования, касающуюся того, что называется выражениями, то есть конечную упорядоченную серию элементов любого вида, именно того, что называют символами». При этом вопрос о выборе правил образования и преобразования выражений является не теоретическим, а практическим, скорее, вопросом выбора, чем утверждений. Следовательно, принимая лишь синтаксическую трактовку языка науки, мы, по существу, лишаем его гносеологического качества (быть средством выражения, представления, хранения и передачи содержания научных знаний), отрываем значения от языковых знаков, а последние обращаем в символы, приобретающие значения от языковых знаков, а последние обращаем в символы, приобретающие значение только при взаимном отношении. Вот почему такую интерпретацию языка нельзя признать общей; она приемлема в строго определенном, конкретном исследовании.

В семантическом аспекте  язык науки определяется как «понятийный аппарат научной теории и принимаемые ею средства доказательства». В этом аспекте абстрагируются от особенностей знаковых форм языка науки, и поэтому вопрос о знаковой природе языка науки остается в тени.

Таким образом, для выяснения  природы языка науки оба аспекта  семиотического подхода, взятые каждый сам по себе в отдельности, в «чистом виде», неприемлемы, так как в них научное знание и язык науки отождествляются, или научное знание полагается компонентом языка науки, что не вполне корректно. Действительно, в непосредственной связи со знанием находится не язык, а речь. Язык лишь служит средством объективации знания, осуществляющегося в речи - в знаковой ситуации. Научный язык является материальным средством, функционирующим в научном познании, а само знание не существует вне сознания интерпретатора языковых знаков.

Все рассмотренные подходы к определению языка науки в целом правомерны, так как каждый из них ориентирован на исследование того или иного качества данной языковой реальности, отражает определенную сторону или состояние языка науки. Эти же подходы свидетельствуют о сложности и неоднозначности разнородных факторов и разнонаправленных процессов в формировании и развитии языка науки, то есть о наличии в ней системной детерминации.

Действительную природу  языка науки можно понять только при целостном системном подходе, при одновременном учете его внутри научных и социокультурных особенностей. Как первый, так и второй срезы исследования должны вестись с учетом исторического аспекта языка науки как развивающегося явления.

Внутри научный аспект анализа связан с рассмотрением языка науки как способа организации и движения научного знания, его особенностей среди всей совокупности семиотических средств науки, его структурных элементов и функций. Социокультурный же аспект ориентирует на изучение взаимосвязей языка науки, с одной стороны, с естественными (национальными) языками, с другой, - с языком культуры в целом, с языком философии в частности, поскольку именно язык философии опосредует влияние многообразных форм культуры на язык науки. Таким образом, целостное исследование природы языка науки должно в снятом виде включать все те представления, которые сложились в рамках лингвистики, логики, семиотики и других наук.

2. Особенности языка науки

Выделяют четыре языковых пласта, составляющих язык науки. Это — термины, научные концепты, обычные слова-понятия, объясняющие процедуры выводов и результаты научных исследований, и символы, которые используются наряду с обычными словами в той или иной области науки.

1. Научная терминология.

Терминология отличает не только ту или иную отрасль научных исследований, но также и разные области практической деятельности, не претендующие на звание науки. Сапожное и пошивочное производства, строительство и уход за землей — все это требует своих названий, своих терминов. Поэтому термины тесно переплетаются со словами обыденной речи и обладают такими же характеристиками и качествами. Однако есть у терминов свои специфические черты.

Прежде всего, — то обстоятельство, что они относятся не ко всему языковому полю того или иного национального сообщества, но к особому сегменту языка, отражающему реалии и интересы конкретной научной или технологической деятельности. И столяры, и плотники могут, конечно, говорить на общечеловеческие темы, но во время работы их интересы обычно замыкаются на специфических профессиональных проблемах. В их речи чаще всего будут обозначаться материалы и инструменты, которыми они пользуются, действия, связанные с их трудом, наименования и цены, вопросы получаемого ими вознаграждения. Все это может обозначаться обычными понятиями, а может — специально придуманными словами для выражения специфических интересов беседующих. Это и есть термины.

Термины могут быть выражены как в общеупотребительной лексике («пила», «молоток», «рубанок», например), и тогда они просто обычные понятия; а могут быть сугубо специфичны для той или иной профессиональной активности («циркульная пила», «отбойный молоток» и пр.). Оба слоя могут пересекаться, и слова получают обычное либо специальное значение в зависимости от намерений говорящего.

В языковом плане термины выделяются двумя признаками: известное всем слово (скажем, «молоток») может в профессиональной лексике получить многочисленные расширения, известные только профессионалам (например, мало кто знает, что «киянка» — столярный молоток из дерева твердых пород). И второе, еще более существенное обстоятельство: то же слово в общем корпусе языка будет в словаре отличаться только своим алфавитным местом, а в терминологическом словаре оно получает место в развернутой иерархии терминов (внутри специальных разделов и в сравнении со сходными предметами той же группы).

Молоток может в столярной  терминологии попасть в раздел инструментов для заколачивания предметов, а  внутри него варьировать свои значения в зависимости от того, какие еще  действия подконтрольны данному  типу молотка. Так, отбойный молоток будет группироваться вместе с другими инструментами по угледобыче, либо (если речь идет о прокладке дорог) с инструментами по подготовке дорожного покрытия. Это — очень важное обстоятельство; оно отмечает функциональное назначение определяемого предмета, качества либо действия внутри жестко фиксированной схемы профессиональных значений.

Во всем остальном  термины с лингвистической точки  зрения совпадают с именами нарицательными: они имеют те же грамматические категории, так же изменяются по языковым парадигмам, так же выделяются стилистически. Их роль в языке заключается в одном — отмечать специфические объекты в тех либо иных областях науки и практической активности. Они собираются и объясняются в терминологических словарях, составляемых специалистами той отрасли знания, к которой данные термины принадлежат.

 Один из важнейших  путей становления научного языка — создание терминологических систем, являющихся разновидностью национального литературного языка. Как показали, например, исследования Л.Л. Кутиной по становлению терминологии физики в России, естественный язык поставляет для терминологических систем их элементы. Слово общего языка, выполняя особую функцию — быть обозначением (знаком) данного понятия в данной системе понятий, превращается в термин. Цель — добиться соответствия: одно слово — одно понятие, одно понятие — один знак (слово). Происходит своего рода единоборство кодовых свойств создающейся терминологической системы и общеязыковых свойств составляющих ее знаков — слов. Из лексической системы естественного языка постоянно идут импульсы, разрушающие чистоту терминологических отношений и препятствующие установлению однозначного соответствия системы терминов и системы понятий.

Замечено, что в истории терминов и терминологий отражаются различные социальные обстоятельства: смена научных воззрений, интеграция и дифференциация научных дисциплин, культурные связи, степень и особенности развития языка, состояние лексической и стилистической систем. Концептуальная точность понятия достигается тем, что термин как бы «очищается» от старых значений и полностью задается семантическим полем данной конкретной теоретической системы, что повышает его познавательную ценность. Приближение к достоверности и точности знания объективных законов возможно лишь в том случае, если эта проблема решается не только на концептуальном (понятийном), но и на операциональном уровне, что предполагает совершенствование средств измерения и техники эксперимента.

Одна из трудностей, возникающих  при построении системы научной терминологии, — определение термина. Разумеется, в большинстве случаев это удается, но не всегда, поскольку может возникнуть ситуация, когда четко определить границы «смыслового поля» термина практически невозможно.

Пример такой ситуации приводит В.В. Налимов в связи с термином «документ», который можно определить следующим образом: «Документом называется любой материальный носитель, на котором закреплена некоторая информация, выраженная на любом языке». Такое определение совпадает с нашим интуитивным представлением, но очень скоро обнаруживается, что, например, забор, на котором что-либо написано, превращается в документ, хотя это уже не соответствует нашим представлениям о том, что есть документ. Чтобы уточнить, приходится вводить новые признаки, но тогда теряется всеобщность термина, хотя в других случаях введение или исключение каких-то признаков помогает уточнению. В таких случаях мы часто ограничиваемся интуитивными представлениями, не вводя строгих определений.

2. Понятия и концепты.

Здесь различаются между собой по значению два термина, — понятие и концепт, — хотя обычно они употребляются как синонимы. Самой главной особенностью языка науки считается то, что он развивается в соответствии с несколькими ведущими концептами, положенными в основу парадигмы данной науки. Это — те же понятия, но специально выделенные как ориентиры для всех ученых конкретного направления. В соответствии с этими понятиями-концептами ученые организуют весь исследуемый ими материал, располагают его в иерархической последовательности, объясняют его, а также объясняют свои действия с этим материалом, пользуясь одним и тем же языком, Словом, это — та ведущая языковая конструкция, которая связывает все происходящее в данной области знания в единый непротиворечивый контекст.

Поскольку не нашли другого слова для обозначения этих специфических понятий, то взяли для их обозначения один из пары синонимов, оставив за другим его первоначальный смысл. Таким образом, понятия остались на своем месте, а концепты получили иную функцию. Это не значит, что в языках науки не осталось понятий (их обычно гораздо больше, чем концептов), просто понятия остались на своем месте, а концепты выдвинулись на иные позиции. Таким образом, оба термина перестали быть синонимической парой.

Чем же занимаются концепты в языке  науки? Они участвуют в создании ведущей конструкции для данной области знаний. Например, в лингвистике мы занимаемся грамматикой, а в более узком плане — синтаксисом различного типа предложений. Тогда для нас выстраивается следующая цепочка концептов (они появляются в виде некоторой иерархической последовательности):

Слова, заключенные в прямоугольники, являются в нашей интерпретации концептами. Они показывают, как выстраиваются отношения внутри той или иной отрасли знания, а это помогает ученому найти свое место внутри науки, в рамках которой он трудится. Следом за этой схемой может последовать схема более конкретного содержания, например, в развитие ячейки «Синтаксис простого распространенного предложения» могут последовать другие — с подклассами такого предложения.

Внутри одного из этих подклассов (или же еще в каком-то из их подразделений) и находится  место для того или того или  иного научного направления. Тогда  выстраивается еще одна ступенька  нисходящих уровней, которая опять ведет нас к некоей клеточке нужного нам содержания. Фактически, в любой отрасли знания будет не больше нескольких десятков концептов, но именно они будут решающим фактором для организации всей деятельности в пределах той или иной науки.

student.zoomru.ru

Язык науки, его особенности — реферат

И тут без поддержки символов зачастую не обойтись. Нам важно подчеркнуть, что и здесь языковые системы находятся в самом центре абстрактной последовательности (континуума), что и объясняет, почему язык является для нас главной и ведущей опорой нашего мышления, опорой, которая оплодотворяет все прочие системы.

По тем же причинам в формализованных системах символов происходят некоторые явления, неизвестные  для прочих знаковых систем.

4. Исключение абстракций в языках науки

Следующим вопросом, который  мы рассмотрим, — будет вопрос о том, что нам делать после получения результата знаковых преобразований в ряде очень абстрактных научных дисциплин. Например, мы получили в результате алгебраических преобразований какой-то новый результат. Теперь наступает пора поисков его практического приложения.

Некоторые ученые считают, что для любого математического  результата (если он, разумеется, правильный) в конечном счете, найдется практический выход. Неважно, что его можно ожидать сотни лет — в конце концов, практическое применение будет найдено. Пример тому — теория Галуа, новация, нашедшая применение в математике через семьдесят лет после смерти ученого. Другие математики считают, что вовсе незачем искать какие-либо практические применения математическим результатам: достаточно того, что открытие нашло свое место в общем корпусе математических знаний и вписалось в него. В данном случае математика используется как пример, речь идет об общенаучной проблеме.

В этом споре противоречия нет, и то, и другое — практическое применение открытия. Нашедший себе место новый результат внутри математики приведет к следующим открытиям и находкам, а те, в свою очередь, могут впоследствии реализоваться в виде практических приложений. Главное — открыть, а дальше уж «нам не дано предугадать, как наше слово отзовется».

Единственно, что надо свое открытие пропагандировать среди  ученого люда и еще… постараться  максимально исключить из него избыток абстракции, мешающий увидеть его практическую ценность. Вот об этой стороне дела и пойдет речь. Как вы увидите ниже, большую роль здесь призваны сыграть семиотика и язык. Открытие надо описать, а, описывая, объяснить. При этом приходится заменять термины и концепты, имеющие слишком абстрактное содержание, на слова и понятия, которые будут ясны даже людям, далеким от высот той или иной науки.

Процедуры такого плана, как уже было сказано, принято  называть исключением абстракций. Во всяком случае, этот концепт применяла С. А. Яновская (известный ученый советских времен в области математической логики). Правда, она применяла этот концепт только к символической логике, которой, собственно, и занималась. В своем докладе на научном симпозиуме в Варшаве (1965 г.) она подчеркивала, что проблемы исключения абстракций связана с отысканием интерпретаций для соответствующей теории. Что это значит? «Для этого надо хорошо знать технологию замены абстрактных объектов их конкретными представителями», — писала она.

Превосходным примером такого «исключения абстракций»  явилось открытие Клода Шеннона, одного из отцов информатики: «Первым, кто соединил булеву алгебру с техникой, был Клод Шеннон (1916—2001) — одна из самых замечательных фигур в истории информационных технологий. С детства Клод с одинаковым увлечением возился с детекторными приемниками и решал математические головоломки. В 1936 году он окончил Массачусетский технологический институт сразу по двум специальностям — электроники и математики. В 1940 году защитил магистерскую диссертацию под названием „Символьный анализ цепей с реле и переключателями“, в которой показал, что работу обычных реле и переключателей в электрических схемах можно представить с помощью символической логики Буля. Сам Шеннон скромно замечал, когда его спрашивали, как он пришел к такой идее: „Просто так случилось, что до меня никто не был достаточно знаком с обеими областями одновременно“».

Открытие Шеннона позволило  применить логические принципы и  процедуры к планированию сложных  электрических цепей, что сделало  возможным создание надежных компьютеров  и других электронных приборов. Существовала булева логика, она разрабатывалась как совершенно самостоятельная научная дисциплина, и никому не приходило в голову применить ее для проектирования электронных цепей, пока не появилась диссертация Шеннона. Она как бы соединила высокую абстрактность логики со скромной практической задачей — и вот, что из этого получилась.

Исключение абстракций на определенном этапе исследования не менее важно, чем использование знаковых систем соответствующей степени абстракции на предыдущем этапе. Классическим примером несоответствия научной задачи и примененных для этого знаковых средств явились работы Фарадея еще в первой половине XIX века. Фарадей обнаружил существование магнитных полей вокруг проводников с электрическим током и стал изучать эти поля. Почти все последующее применение электричества зиждилось на открытиях Фарадея. Только вот ученые поначалу не поняли его вклада в науку, поскольку он чурался математики и объяснял все свои достижения на «простом человеческом языке». Но такой язык оказался недостаточным для понимания его коллег. Лишь гений Джеймса Максвелла, который оформил открытия своего предшественника и выводы из них в виде математических формул, позволил включить открытия Фарадея в научный обиход.

Так что на стадии теоретических  рассуждений и оформления выводов  из своих разработок надо добиваться соответствия применяемых методов со знаковыми системами подходящей абстракции, а потом все это приходится «спускать на тормозах» до уровня практических приложений, который обычно требует освобождения от предыдущих абстракций. Выходит, что нахождение уровня абстракции в процессе научной работы включает в себя разные этапы, и в соответствии с их конкретной направленностью приходится менять «семиотические скорости движения».

Наше обсуждение соответствия уровней абстракции и их направленности в процессе научных исследований вовсе не является плодом пустого теоретизирования. Вот вам конкретный пример на очень простом материале. Сравним написание адреса на почтовых отправлениях (письмах, посылках и пр.) в России и в Израиле. В России на верхней строчке адреса появляется имя страны, куда письмо направляется. Потом следуют названия области, города (или другого населенного пункта), улицы, номер дома и фамилия адресата. В Израиле почтовый адрес записывается в обратном порядке: сначала идет имя получателя, затем его адрес, начиная с номера дома, названия улицы, поселка, области и, наконец, следует наименование страны, куда письмо адресовано.

Какая направленность вам  кажется более логичной: направленность в сторону уменьшения абстракций либо в сторону их увеличения? Представляется более логичным вариант записи, принятый в России. В начале пути тем, кто обрабатывает почту, совершенно безразлично название местности, поселка и т. д. Регистрация почтового маршрута от мест с названиями большего масштаба к названиям меньшего уровня соответствует реальному движению почтовых отправлений. Таких случаев много, и их надо обязательно предусматривать.

Заключение

В заключение следует  отметить, что целостное представление  языка науки возможно при одновременном учете его внутри научных и социокультурных особенностей. При этом оба указанных среза действенны лишь в свете исторического подхода к языку науки как развивающемуся явлению.

Непосредственной предпосылкой и условием образования языка науки является естественный язык, который служит источником лексического материала и правил языка науки. В процессе формирования языка науки вычленяются такие относительно самостоятельные этапы, как введение терминов, установление правил языка и образование терминосистем. Это - этапы уточнения содержания знаковых форм. Естественный и научный языки отличаются не только составляющими их языковыми знаками, но и имеют различные связи и отношения знаков: если естественный язык имеет полиструктурную конструкцию, то язык науки обладает моноструктурной языковой конструкцией. Язык науки предназначен, прежде всего, для однозначного выражения как результатов научного познания (средство материального выражения и способ его существования), так и самой научно-познавательной деятельности (в языке науки, в конечном счете, закрепляются алгоритмы практических и познавательных действий).

Создание любого языка  начинается с выражения впечатлений  о событиях внешнего мира с помощью  символов и знаков. При этом определяется сфера смысла и значения этих символов и знаков, а также их связь с объектами и событиями, создаются правила оперирования символами. Научные знания и язык науки тесно связаны друг с другом.

Список используемой литературы

1. Философия. Учебник для ВУЗов / под общ. редакцией В. В. Миронова. – М.: «Норма», 2000 г.
2. Язык науки: Философско-методологические аспекты / Ред. совет: В.В.Ким. и др. - Екатеринбург: Банк культурной информации, 1998г.
3. О языке и языках. Исследование/Соломоник А. Б. 1962 рус. Перевод – М. «АСТ» 2001г.
4. Общие проблемы философии науки: Словарь для аспирантов и соискателей / сост. и общ. ред. Н. В. Бряник ; отв. ред. О. Н. Дьячкова. - Екатеринбург: Изд-во Урал. ун-та, 2007г.
5. Введение в философию: Учеб. пособие для вузов / авт. колл.: И.Т. Фролов и др.; 4-е изд., перераб. и доп. – М. : Культурная революция, Республика, 2007. – Раздел II. Главы 6, 10. – С. 452-472, 538-571.
6. Проблемы философии науки : учеб. пособие / В.И. Кашперский. – Екатеринбург : УГТУ-УПИ, 2007.
7. Философия науки: краткая энциклопедия (основные направления, концепции, категории) / С.А. Лебедев. – М. : Академический Проект, 2008.
8. Методология / А.М. Новиков, Д.А. Новиков. – М. : СИНТЕГ, 2007.
9. Методология научного познания: Учеб. пособие для вузов / Г.И. Рузавин. – М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2009. – Главы 1-4. – С. 4-80.
10. История и философия науки : учеб. пособие / Ю.М. Хрусталев. – Ростов-на-Дону : Феникс, 2009.

http://do.gendocs.ru/docs/index-124054.html?page=8

http://www.slovochel.ru/jaz-nauki.htm

student.zoomru.ru

Язык науки

     МИНИСТЕРСТВО  ОБРАЗОВАНИЯ И НАУКИ РЕСПУБЛИКИ КАЗАХСТАН

     КАЗАХСКИЙ НАЦИОНАЛЬНЫЙАГРАРНЫЙ УНИВЕРСИТЕТ            

     ЭССЕ

     на  тему ЯЗЫК НАУКИ              

     Препадователь _____________________ 

     Магистрант ________________________        

     Республика  Казахстан

     Алматы, 2011

     Каждый  нормальный человек, вышедший из детского возраста, обладает способностью говорить и говорит. Именно поэтому каждый независимо от образования проносит через всю свою жизнь некоторые хотя и наивные, но глубоко укоренившиеся взгляды на речь и на ее связь с мышлением. Поскольку эти воззрения тесно связаны с речевыми навыками, ставшими бессознательными и автоматическими, они довольно трудно поддаются изменению и отнюдь не являются чем-то сугубо индивидуальным или хаотичным - в их основе лежит определенная система. Согласующийся с законами естественной логики факт, что все люди с детства свободно владеют речью, уже позволяет каждому считать себя авторитетом во всех вопросах, связанных с процессом формирования и передачи мыслей. Для этого, как ему представляется, достаточно обратиться к здравому смыслу и логике, которыми он, как и всякий другой человек, обладает. Естественная логика утверждает, что речь - это лишь внешний процесс, связанный только с сообщением мыслей, но не с их формированием. Считается, что речь, т.е. использование языка, лишь «выражает» то, что уже в основных чертах сложилось без помощи языка.

     Язык  науки – сложное, внутренне дифференцированное многослойное образование, строение и функционирование которого определяется задачами формирования, трансляции и развития научного знания. Язык науки – не просто форма, в которой выражается некоторое внешнее по отношению к ней содержание научного знания, а именно способ возникновения и бытия научного знания как определенной реальности. Возникновение и совершенствование науки как особого типа познания мира находит свое воплощение в генезисе и развитии языка науки. Формирование науки и рационально-теоретического сознания связано с процессами семиозиса, в результате которых претерпевает глубокие изменения исходная семантика донаучного языка. Последняя характеризуется синкретическим единством фиксации некоего «смыслового ядра» с функцией его применения в конкретных ситуациях. Рационально-теоретическое сознание реализует установку на расщепление этого синкретического единства, на выделение в актах рефлексии над стихийным «естественным» языковым поведением этого «смыслового ядра» в явном, артикулируемом и сознательно контролируемом виде, что позволяет также рефлексивно контролировать функцию применения этого «смыслового ядра». Наука по своей природе - сложное социальное явление. Одним из важнейших системных компонентов науки является язык. Исследование языка науки в настоящее время одна из наиболее актуальных теоретических и практических проблем. Это объясняется следующими причинами: Язык является одним из важнейших факторов развития и функционирования современного информационного общества, поскольку именно он предоставляет понятия и категории для приложения и интерпретации информационного общества на основе новых информационных технологий, новых форм социальной организации, нового информационного тезауруса.

     Деятельность  по разработке смыслов применяемых  в языке науки терминов определяет процесс теоретизации науки, возникновения все более сложных и внутренне дифференцированных концептуальных структур науки и в конечном счете научных теорий. Формирующийся теоретический язык науки включает как многочисленные специфически научные термины, не имеющие прямого аналога в донаучном языке, так и термины, заимствованные из обыденного языка, но получившие самостоятельный научный смысл. В обоих случаях семантика теоретических «конструктов» языка науки определяется их связями в контексте соответствующей концептуально-теоретической системы. Для того, чтобы быть выражением реального знания о данном в опыте мире, теоретический уровень должен иметь эмпирическую интерпретацию, т.е. должен быть связан с такими слоями языка науки, которые описывают непосредственно данные в опыте реалии. Язык науки как целое представляет собой иерархизированную многослойную структуру, уровни которой дифференцированы по вертикали, определяющей движение от эмпирии к абстрактным положениям теории. Между различными подсистемами языка науки, расположенными на различных слоях этой вертикали, осуществляется взаимодействие, своего рода диалог, возникают проблемы согласования и взаимопонимания, которые, однако, не могут быть решены путем однозначного перевода, «погружения» семантики одной подсистемы языка науки в другую.

     Специфическое содержание языка науки может  быть выражено и знаковыми средствами обыденного естественного языка, и своей особой семиотикой, разрабатываемой уже только в рамках языка науки (язык науки в узком смысле слова). Эти выработанные в языке науки знаковые средства могут включать элемент наглядности, визуальной образности (различные геометрические модели, схемы, графики и т.д.). Наглядность (образность) не противопоказана языку науки, однако в данном случае имеется в виду специфическая образность наглядной модели, фиксирующей особое научное содержание.

     Язык науки особые языковые системы, посредством которых исследователи организуют производимые ими знания и транслируют получаемую информацию в профессиональной среде. При этом языковые средства, используемые специалистами, не являются какой-то внешней формой, в которой просто выражается содержание человеческих представлений о сторонах и свойствах изучаемых объектов и явлений внешнего мира. Напротив, сама структура и тип языковых выражений, применяемых в различных областях научного исследования, существенным образом определяет не только характер производимых знаний, но и направленность поисковой деятельности, результатом которой данные знания оказываются. Становление науки в качестве специализированного вида познавательной деятельности было одновременно и процессом оформления профессионального Я. н. Исходным источником средств, с помощью которых этот процесс осуществлялся, был естественный язык повседневного межчеловеческого общения. Однако, заимствуя из него какие-то слова и выражения, ученые существенным образом изменяли их семантику, в соответствии с контекстом решаемых исследовательских задач.

     Подобное  изменение всегда обусловлено различием  уровней, на которых происходит отображение действительности в сознании людей. Если повседневная практика человеческого взаимодействия с окружающим миром базируется на чувственных восприятиях таких фрагментов реальности, которые даны человеку в локальных условиях «здесь и сейчас бытия» и потому представлены в сфере психической реальности в виде множества наглядных образов предметов и явлений, то научное знание строится с помощью понятийных структур, абстрактных по своей природе. Поэтому оно способно выходить за пределы узких границ сиюминутности. Категориально-понятийные структуры, посредством которых реализуется абстрактное мышление,  позволяют создавать универсальные способы описания и объяснения действительности, отображающие не отдельные конкретные ситуации человеческого взаимодействия с окружающим миром, а некие устойчивые, инвариантные схемы, представляющие множество частных случаев, реализующихся в разнообразных условиях общечеловеческой практики, в обобщенном виде. Объекты, которыми оперирует при этом исследователь, существуют не в самой предметной действительности, а лишь в определенном дисциплинарном (или междисциплинарном) языке. Это так называемые «конструкты», или «идеальные объекты». Их описание и различные интеллектуальные операции над ними, осуществляемые исследователями, могут быть оформлены в виде фрагментов естественного языка, связанного с какими-то структурами языков искусственных; а могут и целиком выражаться с помощью формализованных языков.

     Существенную  роль в языке науки играют различного рода математические языки (включая и язык математической логики), обеспечивающие возможность не только точного выражения научной мысли, но и логического анализа и обработки содержащейся в научном знании информации.

     Математические  и дисциплинарные символы (например, знаки, используемые в химии или астрономии), графики и чертежи-все это средства, с помощью которых построены различные типы языка, составляющие в своей совокупности общенаучный язык. Его элементарными формами являются специальные термины, в которых выражены теоретические представления о наиболее фундаментальных связях и отношениях свойств и явлений физической реальности. Термины могут быть как узкоспециальными, так и общенаучными. Но простой их набор еще не является языком, поскольку содержание человеческих знаний раскрывается лишь в организованных языковых структурах, связывающих термины между собой таким образом, что их отношения оказываются отображением отношений предметов и явлений изучаемой объективной действительности.         

Язык науки используется для конструирования всей системы человеческих знаний об окружающей действительности (в этом проявляется его «методологическая» функция), а также служит средством общения специалистов (коммуникативная функция). Информация, представленная в языковой форме, обладает объективным характером и потому, даже становясь содержанием индивидуального сознания, служит интерсубъективным основанием профессиональной деятельности ученых, обеспечивая возможность их взаимопонимания и взаимодействия. Для этого Язык науки должен быть выстроен таким образом, чтобы разные специалисты, работающие над одной и той же проблемой, могли воспринимать и интерпретировать передаваемые ими друг другу сведения однозначно. Этим обусловлено постоянное стремление ученых к максимально возможной точности и четкой логической определенности тех форм, посредством которых представлены получаемые ими данные. Чем меньше содержательной неопределенности заключают в себе формы научного языка, тем более эффективно их применение в познавательной сфере. Данная особенность является существенной чертой Язык науки, отличающая его от естественных средств межчеловеческого общения или от языков искусства, где информационная неоднозначность оказывается как раз их достоинством. В этом смысле область гуманитарного познания является своего рода «промежуточным звеном» между ненаучными формами выражения знаний о мире и теми нормами и стандартами, на которые ориентировано естествознание. Необходимость как можно более явно представлять производимые учеными знания о мире обусловливает широкое распространение в научном познании различного рода искусственных языков и применение средств логического анализа, позволяющего целенаправленно контролировать процессы построения и использования различных языковых структур, используемых в практике научного исследования. В отличие от естественных языков, посредством которых осуществляется повседневное общение людей, введение формализованных Язык науки регулируется определенными правилами, обеспечивающими требуемую однозначность их применения. Прежде всего, явным образом задается алфавит данного языка, т.е. перечисляются все знаки, входящие в его структуру. Затем формулируются правила построения всевозможных выражений из исходных знаков. После этого задаются правила перехода от одних знаковых конструкций к др. (правила вывода) и семантические правила, связанные с содержательной интерпретацией получаемых выражений. Построенный таким образом язык обеспечивает возможность взаимопонимания ученых в большей степени, нежели языки естественные. В связи с этим неоднократно предпринимались попытки создать для нужд исключительно научного сообщества такую языковую систему, в которой все значения базовых терминов и способы конструирования из них множества выражений были бы фиксированы раз и навсегда (достаточно вспомнить хотя бы идеи Г. Лейбница относительно возможности решения такой задачи). На первом этапе становления науки своеобразным прообразом подобной системы была латынь. Называемая «мертвым языком», не подверженным стихийным изменениям, латынь долгое время играла роль интернационального средства общения ученых разных стран. Наряду с этим определенные надежды связывались с математическими средствами, в которых многие ученые видели эталон структурной организованности.

     Безуспешность таких попыток заставила ученых осознать принципиальную неоднородность Язык науки, наличие в нем множества различных уровней, не сводимых к какому-то одному абсолютным образом. Тот факт, что познавательная деятельность осуществляется одновременно, как минимум, на двух различных уровнях — эмпирическом и теоретическом, — заставил различных специалистов задаться вопросом о характере соотношения этих уровней и языков, посредством которых представлено получаемое в их рамках знание. Например представители такого влиятельного направления в философии науки 20 столетия, как логический эмпиризм, долгое время надеялись использовать в качестве базисного исключительно язык эмпирического уровня. Исходя из убеждения в том, что единственным источником всех человеческих знаний о мире может быть только непосредственное взаимодействие исследователя с изучаемыми им объектами, они рассчитывали создать методы, позволяющие свести содержание теоретического знания к так называемым «протокольным высказываниям», фиксирующим конкретные эмпирические ситуации. С этой точки зрения значение терминов, составляющих структуру теоретического языка, должно было определяться их связью с «терминами наблюдения». В случае решения этой задачи удалось бы создать особый «нейтральный» язык, используя который можно было бы однозначно определять, какая из конкурирующих теоретических систем должна быть отброшена. В конце концов, однако, исследователи вынуждены были признать, что терминов, не связанных с какими-либо теоретическими предпосылками, просто не существует, и потому программа логического эмпиризма была признана нереализуемой в том виде, в каком она первоначально выдвигалась. Сегодня ясно, что Язык науки представляет собой сложную иерархизированную систему, различные уровни которой могут эффективно применяться в различных познавательных контекстах.

stud24.ru

Реферат - Религия как вид познания. Грани религии, легко переводимые на язык науки

Реферат по философии на тему:

«Религия как вид познания. Грани религии, легко переводимые на язык науки»

Содержание

Введение……………………………………………………………………………….3

1. Определение понятия религии…………………………………………………….4

2. Проблемы возникновения и развития религии…………………………………..7

3. Знание и вера……………………………………………………………………...10

3.1. Соотношение знания и веры в рамках гносеологии и за ее пределами……..10

3.2. Вера как основа саморегуляции……………………………………………………...12

3.3. «Верующий разум» русских философов………………………………………………14

4. Религия и наука…………………………………………………………………...15

5. Столкновение науки и религии…………………………………………………..18

6. Список литературы……………………………………………………………….19

Введение

Религия выступает как одна из форм мировоззрения. Она пришла на смену мифологическому мировоззрению, которое не смогло дать удовлетворительные ответы на вопросы, возникав­шие в древнем обществе при переходе от первобытнообщинных отношений к более усложненным, классовым.

Религиозное сознание, возникнув в древности и претерпев различные изменения, связанные с развитием общественных отношений, продолжает оказывать влияние на поведение и по­ступки очень многих людей и в наши дни.

В истории человеческого общества религия играла неоднозначную роль. Например, в Европе в Средние века (с V по XV вв.) христианское мировоззрение являлось господствующим. Христианство определяло развитие всех сфер жизни общества, все решалось в соответствии с его предписаниями.

В дальнейшем, при переходе от феодальных отношений к буржуазным, с развитием наук стала выявляться ограниченность несостоятельность христианских постулатов. Первые шаги в освобождении от религии происходили в ученой среде, а с расширением образования и новыми научными открытиями влияние религии постепенно стало ослабевать и в других слоях общества. Жизнь общества стала секуляризироваться, т. е. освобождаться от религиозного влияния.

В современную эпоху даже в тех государствах Западной Европы и Америки, где христианство традиционно поддерживается официальном уровне, идет заметное ослабление его влияния на развитие культуры. «В прошлом это влияние было громадно, его наследством мы продолжаем пользоваться по сей день; сегодня оно ничтожно мало»[1, с. 73]. В это же время в странах бывшего социалистического лагеря, где официально осуществлялось атеистическое воспитание, наблюдается возрастание интереса к религиозным проблемам.[2, с. 492-493]

1. Определение понятия религии

Одна из сложнейших проблем философии религии — определение сути феномена религии и места религиозного сознания среди прочих форм духовной ориентации человека в мире. Рассмотрим эту проблему, анализируя сходства и различия между религией и наукой. Многие из специалистов убеждены в невозможности такого универсального определения религии, которое охватило бы собой все многообразие конкретных форм и видов религиозных верований. К примеру, «гносеологический» подход к религии, считающий ее основным признаком веру, не подлежащую рациональному анализу и проверке на истинность, сталкивается с немалыми сложностями при попытке отличить собственно религиозные верования от схожих идеологических феноменов (типа некритической веры в коммунизм, в национальное превосходство и пр.). Аналогичные трудности вызывает и распространенное представление о религии как о системе миропонимания (и связанного с ним институционального поведения), основанного на вере в существование Бога (или богов) — высшей потусторонней сверхъестественной силы, сотворившей мир и человека в нем. Многие ученые считают, что при таком подходе не учитывается опыт религиозных направлений (к примеру, конфуцианства или буддизма), которые вполне «обходятся» без бога в христианском или мусульманском его понимании [3, с. 56].

Большинство специалистов связывает феномен религии с особой формой человеческого опыта, одинакового для всех разновидностей религии, — верой в священное, сакральное. Представления о священном разнятся у разных народов. На ранних этапах развития религии они совпадают с представлением о необычном, не укладывающемся в нормальный ход вещей и лишь позднее обретают этические характеристики и становятся представлениями об абсолютном благе, истине, красоте.

Каковы бы ни были разногласия в определении понятия религии, все исследователи согласны с тем, что она выполняет важнейшие функции в общественной жизни. Для отдельно взятых человеческих индивидов, как полагает М. Йингер, религия становится средством решения «последних, конечных» проблем жизни, выступает как «отказ капитулировать перед смертью». «Религиозное существование включает веру человека в то, что зло, боль, разрушение и гибель, несправедливость и бесправие относятся не к случайным, но к фундаментальным условиям жизни и что все же есть силы и действия (священное), благодаря которым человек способен преодолеть зло во всех его обличиях» [4, с. 288].

Для общества, взятого в целом, религия выступает как мощное средство социальной интеграции, сплочения людей, поскольку общие верования придают высший смысл их деятельности. В социальном плане религия реализуется как особый общественный институт — церковь; на первых этапах — просто как объединение верующих, позднее (почти во всех религиях) — как клерикальная структура, объединяющая лиц, особо посвященных в сакральные тайны и выступающих в роли своеобразных «посредников» между объектом веры и людьми.

Конечно, не все философы и социологи положительно оценивали роль религии в человеческой культуре. Известно отношение К. Маркса к религии как к искаженной форме сознания, которая способствует эксплуатации народных масс. Он характеризовал ее как «опиум для народа» и «вздох угнетенной твари». Отрицательно относился к религии также и 3. Фрейд, рассматривая ее как своеобразную болезнь общества, как форму наркотического опьянения. Многие мыслители, руководствовавшиеся прежде всего идеалами Просвещения, были убеждены во временном характере религиозных верований, полагая, что религия непременно падет под ударами развивающейся науки. Упадок религии в XIX-XX вв. казался многим симптомом ее надвигающейся гибели. XX в., однако, вновь подтвердил устойчивость религиозной системы ценностей. Было осознано главное — религию нельзя рассматривать как альтернативу науке и «пережиток» общественного сознания.

Фиксируя подобные трудности, известный культуролог, специалист в области сравнительного религиоведения М. Элиаде замечает: «Очень жаль, что у нас нет более точного слова, чем „религия“, для обозначения опыта священного. Разве не странно обозначать одним и тем же словом опыт Ближнего Востока, иудаизма, христианства, ислама, буддизма, конфуцианства и так называемых примитивных народов? Но искать новый термин поздно, и мы можем использовать понятие религии, если будем помнить, что оно не обязательно предполагает веру в бога, богов или духов, но означает опыт священного и, следовательно, связано с идеями существования, значения и истины». [3, с. 62]

2. Проблемы возникновения и развития религии.

Анимизм — это система взглядов, основанная на персонификации природных явлений и наделении их свойствами и способностями человека. «Рассматривая характер и сущность великих политеистических богов, которым приписывается наиболее обширная деятельность во Вселенной, мы увидим, что эти могучие существа сформированы по образцу человеческой души. Мы увидим, что их чувства и симпатии, их характер и привычки, их воля и действия, даже самый образ и материальная структура их, несмотря на все преувеличения и приспособления, содержат черты, в значительной степени заимствованные у человеческой души» [3, с. 64]. Вера в самостоятельную жизнь освободившейся от телесной оболочки души порождает и веру в возможность контакта с умершими душами. В основе этого лежит особенность первобытного мышления, связанная с неразличимостью объективного, того, что находится вне человека, и субъективного, того, что является продуктом его разума. Так, например, образы, видимые человеком во сне, воспринимались столь же реально, как и окружающий его мир, и те и другие были одинаково значимы. Поэтому общение во сне с умершими или отсутствующими людьми воспринималось так же, как встреча с живыми. В то же время боязнь призраков, т.е. бесплотных теней душ умерших людей, порождает целую систему предохранительных обрядов (при обряде похорон — особый порядок выноса тела из дома, положение тела при захоронении, сам факт обязательного захоронения, поминальные обряды и т.д.). Считалось, что особенно часто и непрошенно являются призраки тех душ, тела которых не были погребены согласно обычаю, а также души самоубийц или насильно убитых. Анимистические представления в той или иной форме присутствуют во всех религиях.

Тотемизм — система первобытных представлений, основанная на вере в сверхъестественное родство между группой людей (родом) и тотемами, которыми могут выступать какие-либо животные или растения, реже — явления природы и неодушевленные предметы. Кроме общих тотемов для всего рода у первобытных людей были тотемы индивидуальные. Тотемистические представления лежат в основе всех мифов и волшебных сказок, а тотемы в качестве особых ритуальных предметов присутствуют в развитых религиях.

Фетишизм — вера в сверхъестественные свойства некоторых предметов (фетишей), в качестве которых могло выступать что угодно — от камня необычной формы, куска дерева или части животного, до изображения в виде статуэтки (идол). С.А. Токарев отмечает, что фетишизм, по-видимому, возникает как форма «индивидуализации религии» и связан с распадом старых родовых связей. «Отдельная личность, чувствуя себя недостаточно защищенной родовым коллективом и его покровителями, ищет для себя опоры в мире таинственных сил». Не случайно среди фетишей появляются талисманы и амулеты — предметы для ношения на теле. Они должны были выполнять защитные функции. Пользование этими предметами часто сопровождалось различными заклинаниями. Постепенно изначальное значение талисмана забывается и он превращается в предмет украшения [4, с. 145-146].

Магия — первобытные представления о возможности сверхъестественного воздействия злых или добрых сил на других людей, домашний скот, жилище и т.д. В основе веры в магические силы и средства лежит способность человеческого сознания к ассоциациям, которая позволяет соединять в мышлении вещи, несоединимые в реальности. В результате создается система вымышленных связей и закономерностей, с помощью которых человек пытается построить свои отношения с миром духов аналогично тому, как он строит свои взаимоотношения с реальным миром.

Магическое знание носит тайный характер. Магическое действо всегда выполнялось лишь специально посвященными людьми. Поэтому эффективность магических действий и заклинаний определялась лишь по результату, т.е. задним числом, и в случае негативного результата всегда можно было сослаться на сильное противодействие духов.

Магия как средство практического воздействия на мир связана с конкретными формами жизнедеятельности людей. Обычно магию делят на хозяйственную, лечебную (белая) и вредоносную (черная). По Дж. Фрезеру, магия может быть подражательной. В этом случае воздействие на реальный объект осуществляется манипулированием над его образом. Заразительная магия осуществляется по сопричастности, и магическое манипулирование при этом ведется над частями одежды или тела человека.

В своей рафинированной, наукообразной форме магия представляет собой особый раздел оккультизма, выступая как средство связывания мира духовного и реального через обращение к астральным силам. Несмотря на то что целый ряд религий не одобряют магии и колдовства, в снятом виде элементы магических действий и обрядов присутствуют во всех религиях [2, с. 500].

3. Знание и вера

3.1.Соотношение знания и веры в рамках гносеологии и за ее пределами.

Знание претендует на адекватное отражение действительности. Оно вос­производит объективные закономерные связи реального мира, стремит­ся к отбрасыванию ложной информации, к опоре на факты. Знание делает истину доступной для субъекта посредством доказательства. Оно рассматривается как результат познавательной деятельности. А с гла­голом «знать» связывают наличие той или иной информации или со­вокупность навыков для выполнения той или иной деятельности. В этом смысле допустимо суждение: «Я знаю, как это делается».

Вера в отличие от знания есть сознательное признание чего-либо истинным на основании преобладания субъективной значимо­сти. Вера — это не только основное понятие религии, но и важней­ший компонент внутреннего духовного мира человека, психический акт и элемент познавательной деятельности. Она обнаруживает себя в непосредственном, не требующем доказательства принятии тех или иных положений, норм, суждений за истинные. Как психологи­ческий акт вера проявляется в состоянии убежденности и связана с чувством одобрения или неодобрения. Как внутреннее духовное со­стояние вера требует от человека соблюдения тех принципов и мо­ральных предписаний, в которые он верит, например: в справед­ливость, нравственную чистоту, мировой порядок, добро.

Понятие веры может полностью совпадать с понятием религии и выступать как религиозная вера, противоположная рациональному знанию. Религиозная вера предполагает не доказательство, а открове­ние. «Верую, потому что абсурдно», — это высказывание Тертуллиа-на в емкой форме отражает суть религиозной веры. «Слепая» вера ни­чем не отличается от суеверия. Проблема взаимоотношения знания и веры активно обсуждалась средневековыми схоластами. Вера основы­валась на авторитете догматов и традиции. Считалось необходимым познать в свете разума то, что уже принято верой. «Credo, ut intelli-gam» — «Верую, чтобы познать» — гласит латинское изречение, ос­нованное на христианском: «Блажен не видящий, но знающий».

Соотношение знания (разума) и веры не может быть решено в пользу одной или другой компоненты. Так же как знание не мо­жет заменить веру, так и вера не может заменить знание. При помощи веры нельзя решить проблемы физики, химии, экономики. Однако вера как доинтеллектуальный акт, досознательная связь субъекта с миром предшествовала появлению знания. Она была связана не с понятиями, логикой и разумом, а с воображением, фантазией, чувственно-образным восприятием мира.

Если вера покидала сферу религии, а религия — это вера в сверхъестественное, то в составе познавательного процесса она обо­значала уверенность в истинности научных выводов, в высказан­ных гипотезах, являлась могучим стимулом научного творчества. В связи с эти весьма примечательно высказывание А.Эйнштейна, который отмечал, что без веры в познаваемость мира нет никакого естествознания. Мы верим в существование внешнего мира, в трех­мерность пространства, необратимость времени, развитие науки. Вера есть бездоказательное признание истинным того или иного явления.[5, с. 433]

3.2. Вера как основа саморегуляции. Феномен веры может иметь ре­лигиозную, гносеологическую и экзистенциальную окраску. Само­сознание каждого человека включает в качестве неотъемлемого ком­понента экзистенциальную веру в себя, в факт существования ок­ружающего мира, личностно значимых ценностей: дружбы, любви, справедливости, благородства, порядочности и пр. Самосознание всегда присутствует в двух основных модусах: как самопознание и как саморегуляция. Установка «Познай самого себя», которую, со­гласно легенде, провозгласил дельфийский оракул и которую Со­крат сделал основным принципом своей философии, может рабо­тать не только как источник нового знания о себе. Она может вы­ступить основой саморегуляции или же ее антипода — самодеструк­ции. Это подчеркивает, как тесно связаны самопознание и саморе­гуляция. Зачастую в интроспективном плане самопознание и само­регуляция сливаются в едином феномене — в общении с самим со­бой. Вместе с тем существуют определенные отличия самопознания и саморегуляции. Если самопознание всегда происходит в состоянии явного сознания, когда включается рефлексия, проясняющая внут­реннее состояние, обеспечивающее его «прозрачность», то саморе­гуляция как раз наоборот. Она совершается перед порогом сознания. Это то «тайное брожение духа», о котором говорил Гегель, проти­вопоставляя его процессу познания. Саморегуляция всегда осущест­вляется на уровне смутных ощущений, предчувствий, неудовлетво­ренности собой, внутреннего дискомфорта, т.е. тогда, когда само­познание затруднено. Можно сказать, что заинтересованное в себе самопознание, имея психотерапевтический эффект, и есть частич­ная саморегуляция. Однако оно не приводит ни к чему новому, а лишь позволяет «разобраться в своем состоянии», «упорядочить пе­реживания», «сориентироваться в себе». Чтобы саморегуляция имела конструктивный эффект, она должна опираться на духовные опоры веры, которые особенно востребуемы в условиях современного нестабильного мира.[5, с. 438-439]

3.3. «Верующий разум» русских философов. Вопрос о соотношении веры и знания всегда интересовал русскую философскую мысль. Рас­пространившееся в XIX в. увлечение немецким идеализмом было мощ­ным импульсом для развития русской философии. Творчество славя­нофилов А.Хомякова (1804—1860) и И.Киреевского (1806—1856) представляет собой попытку выработать систему православного ми­ропонимания. Обращают на себя внимание сами названия работ Киреевского: «О характере просвещенной Европы и его отношения к просвещенной России», «О необходимости и возможности новых начал для философии». Именно потому, что на Западе вера ослаб­лена, что западный человек утратил «коренные понятия о вере» и принял «ложные выводы» безбожного материализма, Киреевский отрицает не только западный путь развития, но и опровергает саму ценность европейского типа мышления. Торжество рационализма имеет отрицательное значение для «внутреннего сознания». Западная образованность несет в себе раздвоение и рассудочность. Образован­ность русская основывается на восприятии «цельного знания», со­четающего разум и веру. Подлинная философия должна быть фило­софией «верующего разума». Можно назвать программным следую­щий тезис Киреевского, в котором он пытается определить истоки цельного философствования. Человек стремится собрать «все свои отдельные силы», важно, «чтобы он не признавал своей отвлечен­ной логической способности за единственный орган разумения ис­тины; чтобы голос восторженного чувства, не соглашенный с дру­гими силами духа, он не почитал безошибочным указанием прав­ды..., но чтобы постоянно искал в глубине души того внутреннего корня разумения, где все отдельные силы сливаются в одно живое и цельное зрение ума». Живое и цельное «зрение ума» — «то, ради чего» есть гармоническое сочетание всех духовных сил: «мышления, чувств, эстетического созерцания, любови своего сердца, совести и бескорыстной воли к истине». Такое знание, основанное на целост­ном единстве всех духовных сил и скрепленное верой, глубоко от­личается от знания, вырабатываемого отвлеченным «логическим ра­зумом».

Отсюда можно вывести отличительную особенность русской философии — убеждение в непосредственном постижении реально­сти, или интуитивизм. Как отмечал известный историк философии Н.Лосский, «обостренное чувство реальности, противящейся субъ-ективированию и психологизированию содержания восприятия предметов внешнего мира, является характерною чертой русской философии». «Идеал целостного знания, т.е. органически всесторон­него единства его, возможен не иначе, как под условием, что субстанциональный аспект мира (чувственные качества), рациональный аспект его (идеальная сторона мира) и сверхрациональные начала даны все вместе в опыте, сочетающем чувственную, интеллектуаль­ную и мистическую интуицию. Выделяя различные уровни реаль­ности — надрациональный, рациональный и сверхрациональный, — русская религиозная философия называет и соответствующие им способы постижения: сердцем, рассудком (наукой), верой (интуи­цией).

Русский философ А.Хомяков рассматривал веру в качестве некоего предела внутреннего развития человека. Хомяков не отвергал науку, не противопоставлял веру и знание, а иерархизировал их отношение: сначала знание, затем вера. Именно недостижимость абсолютного знания является постоянным условием существования веры. Хомяков был уверен, что всякая живая истина, а тем более истина божественная, не укладывается в границах логического по­стижения. Она есть предмет веры не в смысле субъективной уверен­ности, а в смысле непосредственной данности. У Хомякова вера не противоречит рассудку, она даже нуждается в том, чтобы бесконеч­ное богатство данных, получаемых благодаря ее ясновидению, под-вергалось анализу рассудка; только там, где достигнуто сочетание веры и рассудка, получается всецельный разум. По Хомякову, вера, по сути дела, есть интуиция, т.е. способность непосредственно по­знавать подлинное живое бытие. И только в соединении с верой разум возвышается над отдельным мнение и мышлением, преоб-разуясь в цельное соборное сознание.

Н.Бердяев считал, что существует три возможных решения вопроса о взаимоотношении знания и веры:

• верховенство знания, отрицание веры;

• верховенство веры, отрицание знания;

• дуализм знания и веры.

Эти и подобные суждения акцентировали внимание на недос­таточности чисто рассудочного, рационального способа отношения к миру, на острой потребности в основаниях, которые бы вышли за пределы диктата знания и воли, были бы внутренними, лично-стно глубинными регулятивами человеческой жизнедеятельности.

Оформившаяся в рамках русской философии идея всеединст­ва предполагала всеохватывающий синтез как со стороны жизни, так и со стороны мысли, со стороны знания и веры. Идея всеедин­ства, понимаемая как «все едино в Боге», была центральной в философии Вл. Соловьева. Однако при таком подходе Бог лишает­ся антропоморфных характеристик и понимается как космический разум, сверхличное существо, особая организационная сила. Гно­сеологический аспект идеи всеединства проявляется в утвержде­нии потребности в цельном знании. Цельность предполагает органичное объединение трех разновидностей знания: научного (фило­софского), эмпирического (научного) и мистического (созерца­тельно-религиозного). Таким образом, русская философия предла­гает весьма оригинальный проект гносеологии, который и по сей день ждет своего исполнения.[5, с.440]

4. Религия и наука

В «Фаусте» Гёте (см. рис.1) происходит разговор между уче­ным Фаустом и его подругой Гретхен. Гретхен: «А теперь скажи, как ты относишься к религии?». Фауст, не без смущения и вроде бы от чего-то защищаясь: «Не хочу никого лишать его чувства и его Церкви». Чистая и наивная Гретхен верит в Христа.

Рис. 1. Гете

Фауст же ведет себя уклончиво. Разговор между Гретхен и Фаустом — это своеобразная картина сложных взаимоотношений религии и науки. В данном случае мы говорим не о тех людях, которые просто-напросто не сведущи ли­бо в религии, либо в науке. Для таких людей взаимо­отношений религии и науки не существует, они при­знают что-то одно. Намного сложнее приходится тем, кто понимает достоинства как религии, так и науки. Можно ли их согласовать друг с другом, религию и на­уку,— вот в чем вопрос.

В античности и средневековье на этот вопрос, как правило, отвечали утвердительно: «Конечно, можно и сле­дует». Аристотель (см. рис. 2) пришел к представлению о боге-пер­вопричине. Средневековые мыслители везде видели проявление Божественного Разума, в чем их убежда­ла каждая новая открытая закономерность. Такой же позиции придерживались великие естествоиспытатели Нового времени — Кеплер, Ньютон (см. рис.3), Лейбниц, Мопертюи. Постепенно, однако, ситуация стала меняться, все чаще ученые стали подчеркивать, что наука может

Рис. 2. Аристотель обойтись без гипотезы Бога. В современном учебнике, например по физике, вы не встретите рассуждений о Боге. Основание — существование Бога нельзя под­твердить фактами.

В науке очень трепетно относятся к достоверности знания. Знание достоверно, если вы его хорошо обос­новываете логическим Рис. 3. Ньютон путем и соответствующими экс­периментами. Приведем на этот счет характерный при­мер. Современные физики считают, что элементарные частицы состоят из кварков, частиц, которые невозмож­но «оттащить» друг от друга, ибо силы их взаимного притяжения с увеличением расстояния между ними рез­ко нарастают. Выходит, что кварк нельзя подобно эле­ктрону или позитрону «вытащить на белый свет» и провести над ним эксперименты. Тем не менее боль­шинство физиков верят в существование кварков. Они рассуждают так: допустим, что кварки существуют, в та­ком случае в экспериментах должно быть это и это. Экс­перименты дают как раз те результаты, которые были предсказаны. Значит, нет оснований отрицать сущест­вование кварков.

В случае же с религией экспериментальные методы бессильны в вопросе подтверждения или опровержения существования Бога. Бог, по определению, дан в его от­кровениях и чудесах. Экспериментально это нельзя не подтвердить, не опровергнуть. Поэтому неопозитивис­ты и аналитики не считают религию наукой. Но они и не собираются ее осмеивать, так как сознают, что ре­лигия — это культурный феномен, отказ от нее если не всегда, то, по крайней мере, в очень многих случаях рав­носилен забвению духовности. «Какими были бы наши чувства, если бы мы ничего не слышали о Христе?» — вопрошал Витгенштейн. Но что же в таком случае есть вера в Бога? В ответе на этот вопрос ученые, как пра­вило, стремятся избежать всякой мистики. Вера в Бо­га — это чувство, считают многие аналитики, вера в Бо­га — это универсальная мысль о добре, полагают, между прочим вслед за Кантом, другие.

Итак, вера в Бога есть некоторая ценность, право­мерность которой подтверждается не физическими экспериментами, а практикой жизни. Религия высту­пает некоторой устремленностью человеческого сознания, которое в отличие от искателей полезных ископа­емых не вгрызается в толщу земли, а строит лестни­цу в небо. Нет никаких научных оснований препятст­вовать этому строительству. Отсюда родилась защищаемая многими учеными формула, согласно ко­торой религия и наука не отрицают, а взаимодополняют друг друга. Нет необходимости противопоставлять науку религии или же возвышать одну над другой.

Положение о дополнительности религии и науки не каждому по нраву — часто отдают приоритет либо ре­лигии, либо науке. Если эта приоритетность выража­ется в резкой форме, то дело доходит до противостоя­ния. Вопрос в том, насколько высоко ценят религию и науку. В этой связи показательны следующие стихо­творные строчки Гёте: Наукой, искусством владея, Религию скупо оценят. Науку, искусство не зная, Религию искренне любят.

Что касается современной, новейшей философии, то она чаще, чем когда бы то ни было ранее, отдает при­оритет науке. Религиозное содержание философии уменьшается. Вместе в тем широко распространены ва­рианты христианской философии. В России культиви­руется православная философия, на Западе — неока­толическая и неопротестантская.[4, с. 167-169]

5. Столкновение науки и религии.

Развитие науки вступило в противоречие с представлениями о структуре мира, закреплённых в древних основополагающих религиозных книгах, если эти представления принимать в буквальном смысле, а не символически. Столкновение было неизбежно, поскольку знание развивается и обогащается не только количественно, но и качественно, принципиально, иногда изменяя самые его основы.

Возникшее противостояние в эпоху Возрождения привело к реакции консервативной церкви, которую в наиболее жестокой форме, в инквизиции, можно охарактеризовать словами «шаг влево, шаг вправо – считаю еретиком». В сочетании с коренными социальными преобразованиями той эпохи прежняя канонизированная религия, которая в предшествующем веке была, естественно, органически обязательной для каждого, породила новые её формы (протестантизм и т.п.), а сама религиозность стала ослабевать и терять своих приверженцев. Быстрое развитие науки привело к тому, что к началу ХХ века в образованной среде религия для очень многих либо модифицировалась в привычный обычай с вялым признанием существования некой неопределенной, но всеохватывающей силы, высшего духа, либо вообще потеряла значение. Особенно силен был этот неагрессивный атеизм российской интеллигенции среди тех, кто занимался естественными науками. Наряду с этим многие глубокие мыслители искали новые пути для религиозной (христианской) идеологии, совместимые с психологией новой эпохи в развитии человечества.

В прошлом ученых служители религии сажали в тюрьмы, сжигали на кострах, подвергали разным гонениям. Сейчас этого нет. Открытая агрессия против науки, ученых сменилась неявной или завуалированной агрессией: в виде борьбы с абортами, выступлений против экспериментов по клонированию человека, распространения антинаучных представлений в системе образования, через средства массовой информации, шельмования всех, кто не верит в бога и доверяет только науке.[ 4, с. 151-153]

6. Список литературы

1. Лобковец Н. Христианство и культура // Вопросы философии. 1993, №3.

2. Философия: Учебник для вузов / Под ред. проф. В. Н. Лавриненко, проф.

В. П. Ратникова. – М. ЮНИТИ-ДАНА, 2003.

3. Гараджа В.И. Социология религии. М., 1995.

4. Балашов Л. Е. Философия: Учебник… — М., 2003.

5. Введение в философию: Учеб. пособие для вузов / Авт. колл.: Фролов И. Т. и др. — 3-е изд., перераб. и доп. — М.: Республика, 2003.

www.ronl.ru

История развития языкознания как науки

Контрольная работа по языкознанию на тему:

"История развития языкознания как науки"

План

1. Начальный этап развития языкознания: Индийское и античное языкознание

2. Языкознание Средних веков, Возрождения и Нового времени. Универсальная логическая грамматика

3. Сравнительно-историческое языкознание и философия языка

4. Натуралистическое, логико-грамматическое и психологическое направления в лингвистике XIX века. Младограмматизм

5. Неограмматизм, эстетизм и социология языка

6. Структурализм как ведущее направление языкознания XX века

7. Основные направления в современном языкознании

8. Методы лингвистических исследований

Список литературы

1. Начальный этап развития языкознания: Индийское и античное языкознание

Начальный этап развития языкознанияVIв до н.э.-XVIII в. н.э.:

1. индийское языкознание

2. античное языкознание

3. языкознание средних веков

4. языкознание возрождения средних веков.

В это время были сформированы важные проблемы языкознания, заложившие основу лингвистической терминологии, накопили материал по изучению различных языков мира.

Древняя идея происхождения языка восходит к мифам и связывает появление языка с Богом- с одной стороны и с материальным миром-с другой.

Древнее представление: в основе зарождения мира лежит божественное начало, которое превращается в материю через логос (слово). «В начале было слово и слово было у Бога».

Представление о наличии значения слова послужило толчком к развитию науки о языке.

Индийское языкознание возникло в потребности толкования вед - священных книг Индуизма (ведическое языкознание). Важнейшей функцией древневедических лингвистов было отграничение священного языка вед санскрита от народного языка пракрита.

Самое выдающиеся достоинство индийского языкознания - грамматика Панине (IV в. До н.э.) грамматика Панине состоит из 3996 сутр (стихотворных произведений).

В отличии от индийского языкознания для европейско-античной лингвистики была важна суть языка, его связь с мышлением. Учёных интересовали природные наименования. На первом месте был философский аспект языка, сама теория языка, рождённая в недрах философии. Существует 2 теории происхождения языка-наименования речи:

1. наименование по природе physei (Гераклит) происхождение названия отрицает саму суть предмета.

2. по становлению thesei (Демокрит) вещи называют вещи так как устроены люди, не отражая сути.

Свой вклад внесла и великая Древне Греческая троица философии: Платон, Сократ и Аристотель.

Кроме того на становление языкознания повлияли философы стоики и Александрийские грамматисты.

2. Языкознание Средних веков, Возрождения и Нового времени. Универсальная логическая грамматика

Теория языка (476 г. н.э. - 1492 г. н.э.) переживает застой, усилия учёных были направлены только на область канонических библейских текстов, занимались толкованием текстов, исследованием лексики и этимологии.

Именно в средние века возникло 2 направления в исследовании древних текстов:

· герменевтика/ палеография (объясняла текст, истолковывала содержание)

· экесгетика / текстология (история возникновения текстов, исследование их подлинности)

В эпоху возрождения и в новое время происходит взрыв в духовной жизни Европы, географические открытия, которые привели к необходимости изучения новых языков. Это время называется периодом универсальной грамматики. Представители полагали, что язык будет средством выражения мысли, а значит и единство в плане выражения категории является единым и в плане грамматики.

Во всех языках имеются одни и те же части речи, поэтому грамматика универсальная. Учёные стремились рассмотреть грамматические функции языка с точки зрения логики, если что-то не укладывалось, то это было неправильным. Первым опытом такой грамматики стала общая рациональная грамматика 1660 г. Грамматика Пор-Рояль - это первый и удачный опыт в построении логической грамматики.

«Всеобщая и рациональная грамматика Пор-Рояля» - книга, изданная аббатами монастыря Пор-Рояль Антуаном Арно и Клодом Лансло в 1660 году. Разрабатывалась для серии учебников Пор-Рояля наравне с пособием по логике. Стала первым фундаментальным грамматическим сочинением, относимым к универсальным грамматикам, в которых грамматические категории объясняются через категории мышления и восприятия человеком действительности. «Грамматика…» разделена на две части. Первая из них носит название «Слова как звуки» и состоит из шести глав. Вторая часть называется «Слова как средства выражения и передачи мысли»; её составляют 24 главы. Именно в ней содержатся положения об «основных операциях рассудка» (представлении, суждении, умозаключении) и соответствующих им категориях языка. Операциям соответствуют различия между частями речи: имена существительные, прилагательные, местоимения и артикли соотносятся с представлением, глаголы - с суждением; способность к умозаключению находит выражение в связном тексте. Впрочем, авторы грамматики признавали необходимым для определения частей речи учёт роли слов в предложении.

Основа теории, изложенной в «Грамматике Пор-Рояля», - описание «операций рассудка», посредством которых воспринимается, анализируется и осмысливается окружающая дейстительность; по мнению авторов «Грамматики…», названные операции постижимы исключительно через язык и выразимы лишь с его помощью.

А языковая практика развивается по пути создания грамматик новых европейских языков.

Начиная с XV в. Появляются грамматики Испанского и Итальянского языков, в XVI в. Появляется грамматика французского, английского, немецкого языков.

Распространяется лексикография, создаются полные академические словари. Для подготовки словаря французского языка была создана французская академия наук. В России начиная с XVI в. грамматики (М. Грек «Словесная грамматика 1586 г., Лаврентий Зизаний «Грамматика словесная современного искусства восьми частей слова» 1596 г., М. Смотрицкий «Грамматика словесная 1619 г.). В 1789-1794 г. выходит первый словарь Академии Российской.

3. Сравнительно-историческое языкознание и философия языка

В XVII веке языкознание определяет свой объект и предмет исследования, выработался специальный метод анализа языкового материала и выделяется в самостоятельную науку. В эти годы возникает и формируется совершенно новое направление в языкознании, которое стало определяющим (сравнительно-исторический метод).

Компаративистика - это раздел языкознания, который изучает историю языков, сравнивает их, устанавливает генетическое родство языков и восстанавливает древнейшие формы проформы. Уже в те же времена к XVIII в. Накопилось достаточно фактов, свидетельствующих о родстве германских и славянских языков, и учёные уже не сомневались, что сходство их из одного источника (языковые семьи).

Решающим толчком для формирования компаративистики стало открытие санскрита (в конце XVIII в. Уильям Джонс). После открытия санскрита он стал представляться как самый древний язык.

Окончательно формируется сравнительно-исторический метод в 1816 г. («О системе спряжения санскритского языка в сравнении с греческим, латинским, персидским и германским языками» - Ф. Бонн)

Идею сравнительно-исторического языкознания развивали Р. Раск, Якоб Гринн и основатели славянистики Иосиф Добровский и Иван Востоков.

Наряду с компаративистикой в конце XVIII - начале XIXвеков развивается общая теория языка - философия языка. Основы были заложены В. Фон Гумбольдтом. Он строил свою философию на основе идеалистической концепции Гегеля.

В его трудах с идеалистической точки зрения рассматриваются основополагающие проблемы языка:

язык-дух;

материя, мышление, язык

По Гумбольдту, язык есть орудие образования, и язык отражает материальный мир в сознании индивида.

1. Взаимоотношение индивид-народ-язык. В языке сочетается социальное и индивидуальное при приоритете социального. В социальном отражается дух народа.

2. Язык и речь. Создано учение «О внутренней и внешней формах языка» (Гумбольдт).

4. Натуралистическое, логико-грамматическое и психологическое направления в лингвистике XIX века. Младограмматизм

К середине XIX века в недрах сравнительно-исторического языкознания под влиянием идей Ч. Дарвина зарождается натуралистическое направление.

В её основе лежит представление о языке как о естественном природном организме, который проходит стадии: рождение, взросление, зрелость, старение и смерть.

Языки, как и животные, ведут борьбу за своё существование.

Лингвистика рассматривалась как естественная наука наряду с биологией. Основоположник натурализма в языкознании был учёный Август Шлейхер. Он ввел термины: организм языка, языковая семья, родословное древо и т.д.

Логико-грамматическое направление на новом витке развило идеи, предложенные Аристотелем и Пор-Роялем. В острой полемике натуралистического и психологического языкознания, сторонники логико-грамматического подхода считали, что в языке существуют логические законы, а языкознание - это часть логики, сам же язык есть средство выражения логических понятий, т.е. слово признавалось идентичным понятию. А предложение служит установлению логической связи между понятиями. Основная единица языка - это предложение и именно на изучение синтаксиса уходило больше всего времени, центр изучения школы.

Основатели и представители: К. Беккер и Ф. Буслаев.

Психологическое языкознание.

В конце XIXвека ни логическое, ни натуралистическое объяснение фактов, которое сводилось кому, что объединяли все языки (языковой инвариант). Его поиски не могли удовлетворить ученых. Их стали меньше интересовать универсальные свойства языков, и они переключили своё внимание на индивидуальность в языке. Так языкознание приблизилось к психологии и сформировалось психологическое направление.

Основоположник: Гейман Штейнталь, продолжатель: Вильгельм Вундт, а в России - А.А. Потебня.

Основные положения: Г. Штейнталь утверждал, что слово и логическое понятие не соотносятся друг с другом, а логические и грамматические категории не соответствуют друг другу. Язык представляется своеобразным логическим мышлением и развивается только по своим законам («учение о языковом мышлении»). По Штейнталю лингвистика - это наука психологическая.

В. Вундт развивал идеи Гумбольдта и Штейнталя, считал, что язык-отражение духа народа («Учение о психологии народов»), который отражается в языке народа.

Концепция Потебни: Проблема языка и мышления - центральная («нет языка без понимания, а понимание возможно только посредством слова»). Он первым признал абстрактную силу слова. Слово, по его мнению, есть предмет познавательной деятельности человека. Именно посредством языка становится возможным существование абстрактного мышление.

Психолого-исторический подход использовался младограмматиками. Это одно из едущих направлений в языкознании XIXвека, сформировавшееся в 70-е годы. Их Манифест вышел в 1878 году.

Школа Лейципцская: К. Бругман, А. Лескин, Г. Остхоф, Б.де Брюн и Герман Пауль.

Они резко критиковали старшее поколение компаративистов за их стадиальное учение о развитии языка. Потому что эта теория пренебрегала фактами живых современных языков, переживающих, по их мнению, период старения и упадка. Во главу они поставили говорящего человека как творца этого языка. Они наблюдали за творением языка, отсюда их интерес к новым явлениям, живой речи, диалектам. Они не рассматривали теорию языка, а только отдельные аспекты (изолированный подход).

4. Неограмматизм, эстетизм и социология языка

Конец XIX века - начало XX века - кризисный этап, он подготовил почву для формирования структурального метода, прежде всего критикуется сравнительно-исторический метод, а также воззрения младограмматиков. В частности, подвергалось критике чрезмерное увлечение младограмматиков человеком, так закладываются 3 основные школы:

· Эстетическая

· Социологическая

· Неограмматическая

Эстетическая школа или школа эстетизма и основоположник её Карл Фосслер, в полемике с младограмматиками и натуралистами, он заявлял, что язык должен рассматриваться как неделимое цельное образованное с эстетической точки зрения. По мнению Фосслера язык это произведение искусства, это единый организм и он не должен расчленяться на атомы. Карл предлагал исследовать язык наряду с эстетикой и литературологией через призму языка художественной литературы. Он заявлял, что «всякое языкознание должно быть эстетическим».

Социологическая школа. Методологические основы были заложены Марксом и Энгельсом, Полем Морганом.

Основы социологии языка заложены Антуаном Мейе.

Они исходили из понимания того, что язык - социологический продукт, т.е. язык должен развиваться в связи развития общества.

Особое место среди социологов языка принадлежит швейцарскому учёному Ф.де Сассюру. С его именем связан этап подлинно научного языкознания. С его идей началась лингвистика XX века.

В основе концепции лежит представление:

1. О системности языка (язык - многоуровневая, замкнутая система взаимодействия фонетического, лексического, грамматического уровней)

2. Знаковая природа языка. Языковой знак произволен, не мотивирован (слово не отражает суть предмета), соединяет в себе материальное и идеальное (лексическое значение).

Проблемы языка:

1. Язык и речь в их противопоставлении (язык социален, а речь индивидуальна).

2. Синхрония (изучение языка по горизонтали) и диахрония (изучение языка по вертикали) в развитии языка.

3. Внешняя (связанная с историей общества) и внутренняя (сама система языка, независимая от истории общества) лингвистика.

Неограмматизм. Его появление было обусловлено кризисом языкознания, а точнее кардинальным несоответствием между изучением истории древних языков и исследования современного состава живых языков.

Именно неограмматизм стал источником от сравнительно-исторического метода к структуральным методам XX века.

3 школы неограмматизма:

1. Казанская школа (И.А. Бодуэн де Куртенэ). Уделял внимание фонемам и морфемам. Создал учение о фонеме, как идеальном образе звука. Учение о статике и динамике. Учение о механизмах языковых изменений. Учение о системности языка.

2. Московская лингвистическая школа (Ф.Ф. Фортунатов). Особое внимание уделялось формам слова и словосочетаниям.

Достижения:

a) Признание языка не только психологическим, но и социальным явлением

b) Разграничение внешнего и внутреннего законов развития языка

c) Различение синхронических и диахронических методов

d) Признание системности

e) Учение о форме слова

f) Интерес к живым языкам и системное описание народных говоров

g) Установление дирвергентно - корвенгентной эволюции языка.

3. Женевская школа (учение Ф.де Сассюра).

Все школы уделяли особое внимание изучению грамматики языка, предмет изучения - структура языка. Признавали социальную природу языка, но не отрицали связь развития языка с психологическими процессами.

5. Структурализм как ведущее направление языкознания XX века

В начале XX века языкознание благодаря успехам неограмматизтов достигает значительных успехов в изучении языка как системного явления на синхроническом уровне. В целом возникновение структуализма было ответной реакцией на кризис в самой лингвистике. Цели исследования: выявление логики порождения, строения и функционирования сложных объектов человеческой культуры, к которым относится язык. Применение этих методов опровергает психологический и антропоцентрический методы исследования языковых явлений. Структуализм - явление межнародное и межнаучное.

3 школы структуализма:

1. Пражская школа - пражский лингвистический кружок (ПЛК). Во главе: Н.С. Трубецкой, Р.О. Якобсон, В. Мотезиус. Основным тезисом ПЛК было утверждение, что язык является средством для достижения определённых целей. Основная задача - разработка учения о функциях языка.

Главные достижения:

· создание Трубецким фонологии как науки о фонеме

· создание учения об актуальном членении предложения

2. Датская школа - датская глоссематика - абстрактная теория языка, которая претендовала на утверждение на изучение языка как системы.

Во главе: Луи Ельмслев, который разработал учение о 3 типах зависимости между элементами в словосоченаниях:

· Координация (согласование)

· Детерминация (управление)

· Констелляция (примыкание)

3. Американский дескриптивизм (описание).

Представители: Э. Сепир, Л. Блумфильд.

Важное достижение:

· Учение об иерархичности языковой системы (от низших к высшим)

· Н. Хомский изменил иерархию на прямопротивоположную (от высшего к низшему), это была Хомскианская революция.

7. Основные направления в современном языкознании

К середине XX века структурализм себя исчерпал, и учёные вернулись к исследованию языка на принципах антропоцентризма.

3 направления:

· Когнитивная лингвистика - направление в языкознании, которое исследует проблемы соотношения языка и сознания, роль языка в концептуализации и категоризации мира, в познавательных процессах и обобщении человеческого опыта, связь отдельных когнитивных способностей человека с языком и формы их взаимодействия. Язык - познавательный механизм, система знаков, специфически кодифицирующая и трансформирующая информацию. (лингвисты: Чарльз Филлмор, Джордж Лакофф, Рональд Лангакер, Леонард Талми, Александр Кибрик.)

· Функциональная лингвистика (функционализм) - совокупность школ и направлений, возникших как одно из ответвлений структурной лингвистики, характеризующихся преимущественным вниманием к функционированию языка как средства общения. Предшественники Ф. л. - И.А. Бодуэн де Куртенэ, Ф. де Соссюр, О. Есперсен. Основой принцип Функциональной лингвистики - понимание языка как целенаправленной системы средств выражения.

· Генеративная лингвистика (трансформационная порождающая грамматика, трансформационно-генеративная грамматика, хомскианская лингвистика) - наиболее популярное с конца 1950-х гг. направление в мировом языкознании, которое ставит целью разработать теорию языка по образцу естественных наук; основоположник и лидер - Ноам Хомский (США). Цель лингвистической теории по Хомскому заключается в том, чтобы объяснить факт поразительно быстрого усвоения родного языка ребенком на основе явно недостаточного внешнего стимула, то есть той информации, которая может быть извлечена из речи окружающих. В основе языковой способности человека лежит врожденный биологически обусловленный компонент, который определяет основные параметры человеческого мышления и, в частности, структуру языкового знания.

8. Методы лингвистических исследований

Любая наука наряду с объектом изучения должна обладать определенными исследовательскими методами. Термин «метод» в широком философском и узком специальном смысле. В философском смысле: Метод - путь познания и истолкования любого явления действительности. В узком: Метод - это система исследовательских приемов и процедур, способствующих целенаправленному изучению объекта с той или иной точки зрения. Базы лингвистического метода может быть либо один язык, либо совокупность языков. Специализация - это сосредоточение на каком-либо ярусе языка. Аспекты методики - это исследуемые стороны языка, т. к. его структурные особенности или функциональные свойства. Методика - это включение того или иного исследовательского приема в процедуру исследования.

Различают:

· · Методику наблюдения

· · Метод вычленения лингвистической единицы

· · Метод обобщения единиц в классы

· · Моделирования

· · Экспериментальную

№1 - Описательный метод

- это система исследовательских приемов, применяемых для характеристики явлений языка на данном этапе его развития. Это методика синхронного анализа. Основа методики - метод наблюдения с интуитивным выделением языковых единиц и сведением их в совокупности. Цель - установление тех или иных фактов или явлений и включение их в обиход научного исследования.

№2 - Метод первичной сегментации

1) первичная сегментация

2) вторичная сегментация - здесь выделяются структурные элементы.

3) Интерпретация выделенных номинативно коммуникативных и структурных единиц.

№3 - Структурные методы

Основная цель - представление структуры языка и описание его системы.

Он помогает описывать семантическую структуру слова. Он основывается на том, что лексическое значение слова делится на минимальные единицы смысла, находящиеся в системных отношениях. Компонентный анализ - метод разложения лексического значения на семы. Выявляются они логическим путем. Каждая сема в значении представлена одним или несколькими словами.

Сема - отражение в сознании отдельного признака.

Выделяют: Родовые семы. Отражают такой признак, как одушевленность / неодушевленность, материальность / нематериальность, муж/жен пол. Видовые семы. Принадлежность виду.

Также семы подразделяют:

Ядерные. Отражают главные, существенные признаки

Периферийные. Отражают второстепенные, неглавные признаки объекта ядерная семы: «спортивный, играющий в баскетбол»

периферийная: «высокий»

потенциальная (ассоциативная) Отражает признак, который приписывается общим сознанием. Компонентный анализ позволяет не только дать полную формулировку лексического значения, но и более точно описать механизм семантического согласования слов. Компонентный анализ используется чаще при определении границ семантических полей, синонимических рядов и антонимических пар.

Список литературы

1. Мечковская Н.Б. «Общее языкознание. Структурная и социальная типология языков»

2. Михалев А.Б. «Общее языкознание. История языкознания: путеводитель по лингвистике

3. В.С. Юрченко Философия языка и философия языкознания.

4. Смирницкая С.В. «Труды по германистике и истории языкознания»

referatwork.ru

Смотрите также

• 
  Культура труда реферат
• 
  Виды правонарушений реферат
• 
  Реферат история архитектуры
• 
  История архитектуры реферат
• 
  Реферат сущность государства
• 
  Экспертиза нетрудоспособности реферат
• 
  Сущность государства реферат
• 
  Наркотические вещества реферат
• 
  Реферат профилактика пожаров
• 
  Реферат нижний новгород
• 
  Нижний новгород реферат