Российский Экономический Университет им. Г.В. Плеханова.
Реферат
На тему: “Религия и нравственность”.
2011 год
Введение. 3
Отношение к религии и нравственности. 9
Религия и нравственность в секулярном мире. 12
Заключение. 16
Список Литературы.. 18
“Чем выше человек по умственному и нравственному развитию, тем он свободнее, тем большее удовольствие доставляет ему жизнь”. – А.П. Чехов.
В мире огромное количество верующих. Верят в бога, в черта, в рай, в ад, в потустороннюю жизнь, в жизнь после смерти. Верят в колдовство, сглаз, парапсихологию, НЛО, астрологию. Верят в Библию, Коран, Тору, во все, что там написано. Говорят, что в Америке более 80% населения - верующие и примерно столько же в цивилизованных странах Европы. Еще больше в Азии и Африке.
В пору крикнуть: "Братцы, что делается?!"
Самая атеистическая страна, где атеизм был государственным символом, стала вдруг одной из самых религиозных в мире. Государственные мужи, в лице президента, премьер-министра и мэра Москвы, в прошлом атеисты, говорят теперь, что, по их разумению, "что-то вроде бога" они чувствуют в своем сердце. Бывший член политбюро Э.А.Шеварднадзе принял святое крещение в Православной Грузинской церкви и сменил имя Эдуард на Георгий.
Как по команде в России после краха коммунизма появились разного рода местные и иноземные проповедники слова божьего и заполонили собой радио и телевидение, упражняясь в словоблудии, переливая из пустого в порожнее. В периодической печати целые страницы отданы предсказателям будущего, астрологам; высказываниям, являющимися прямой противоположностью научной истине, добытой человечеством за многие века.
Атеизм как бы стал запрещенным учением. Об этом нигде не пишут, не произносят вслух, будто его уже нет. Ни одной газеты, ни одного журнала или книги, ни одной заметки на атеистическую тему!
Изгнав атеизм, мы провозгласили свободу совести, подразумевая под этим свободу создания различных религиозных сект, вероисповеданий, культовых религиозных школ. Как следствие, наряду с главными религиями, исторически обосновавшимися в нашей стране, свободным стал выбор других нетрадиционных видов религий, число которых все больше и больше увеличивается. Логично, что со временем можно было бы ожидать появления крайних форм. Время не заставило себя долго ждать и стихийно, или по чьей- то злой воле, появились такие крайние формы религиозного радикализма, как фундаментализм, ваакхабизм и др. Хотя религиозный фундаментализм имеет многовековую историю, но в советское время он был государством ограничен и частично запрещен. Ваакхабизм появился лишь в последние годы. В эти же годы появилось множество сект, которые свободно и не без успеха распространяются среди нашей молодежи. Такое положение вещей могло возникнуть с одной стороны, из-за полной бесконтрольности властей и инфантильности населения, а с другой – из-за полного и внезапного отказа от атеизма, от минимальной критики религиозной идеологии.
С уверенностью утверждаю, что наилучший путь борьбы с фундаментализмом, ваакхабизмом и различными религиозными сектами, это отказ от религии вообще, во всех ее видах и проявлениях. Не дискутировать на тему, какая религия истинна, какая нет, какая хороша, какая плоха, а отрицать религию вообще, ее основу, ее главные принципы, возродить идеологию атеизма, твердо стоять на позициях современного научного мировоззрения.
Движущей силой научного познания, помимо экономических факторов, является любознательность людей. И хотя далеко не на все вопросы наука в настоящее время способна дать ответ, но ссылка на Бога в этих ситуациях не может дать удовлетворение любознательному человеку, ибо те же безответные вопросы остаются безответными и для верующего. Вера в Бога - это уход от реальности, уход от ответа на поставленные вопросы. Вера отупляет сознание, низводит человека до уровня животного, не стимулирует прогресс.
Невозможно отрицать, что религия сыграла положительную роль в становлении и развитии человеческого общества. Это создание прекрасных неповторимых памятников культуры и искусства, формирование обрядов и праздников, наполняющих жизнь людей определенным содержанием. Церковь взяла на себя труд регистрации браков, рождений и смертей, благодаря чему человек индивидуализировался. В не меньшей мере можно найти и отрицательные стороны религии: религиозные войны, инквизиция. Но главный вред религии - в подмене познания верой.
Главный вопрос, который разделяет две идеологии, это вопрос сотворения мира. Кем создан мир и, в частности, как появилась живая природа. Здесь возможны два ответа. Первый, проповедуемый религией тезис о том, что мир создан Богом, никем, впрочем, не виденным и существование которого не доказано. Второй ответ - мир создан и существует на основе законов, открытием которых занимается наука. Но здесь мы вынуждены разочароваться. Сколь ни ухитряется наука, но до сих пор ответить на основной вопрос, откуда взялась материя, она не может. Религия на этот вопрос отвечает легко и беззаботно: Бог создал. Но мы можем всегда поставить контрвопросы религии: откуда взялся Бог, и тем самим оставить без ответа вопрос, кем создан мир. Приняв точку зрения религии, мы облегчаем себе жизнь, избавляемся от всех и всяких проблем. Живи бездумно, жди своего смертного часа.
Но у каждого человека есть право на знание истины. Как быть с этим правом? Слово «верить» в религии лишает человека этого права. Вера без доказательств - это лишение человека права на знание истины. Наука, напротив, нацеливает его на реализацию его права.
Итак, вернемся к своим баранам. Я не верю, что вдруг всех бывших атеистов осенило, и они начали верить в Бога. По-моему, когда наши правители говорят о боге, они, конечно, лукавят. Во имя чего же им приходится лукавить? Есть же причина! Есть!
Речь идет о нравственном состоянии общества. Это состояние из рук вон плохое. Грубость, распущенность, безнравственность, наркомания, алкоголизм, воровство, мошенничество, убийства и т.д. Смотришь иногда на молодых людей - никаких тормозов! Что приходит на ум, то на языке, независимо от того, кто рядом: женщина, старик или ребенок. Челюсть висит, руки плетьми. Отсутствие нравственных тормозов, конечно, огорчительно. Но надеяться, как это делают наши правители, что религиозный дурман вылечит общество, это, по крайней мере, наивно. Доказательством тому то, что уже сейчас, когда мы провозгласили на государственном уровне верховенство Бога, нравственные устои общества, по сравнению с коммунистическим атеистическим прошлым, не только не укрепились, но, скорее наоборот, ослабли.
С малых лет, в школе, в институте мы учим людей истине, наукам, говорим, как зародилась жизнь на Земле, культура и т.д., и тут же рядом, что существует бог, который создал человека, Адама, почти схожего с современным человеком.
Как я уже сказал выше, у человека имеется ряд прав. Но главнейшие из этих прав - это право на свободу и право на знание истины. Наука утверждает эту истину, и человек имеет право ее знать. Что можно сказать о тех, кто на "табула Расса"- гладкой доске детского сознания, пишут ложные истины? Ребенок еще не в состоянии сопротивляться, а ему внушают религиозную чушь. Конечно, из такого ребенка вырастает верующий человек.
Главнейшее и, возможно, единственное достижение коммунистического учения - это атеизм, возведенный до государственного уровня. Но это принципиально правильное положение на практике выполнялось с огромными ошибками и перегибами: официальный запрет религии, уничтожение культовых очагов - церквей, мечетей, синагог, конфискация имущества, гонения на священнослужителей, а то и массовый расстрел их представителей, нетерпимость к инакомыслию и т.д. Свобода совести, подразумевая под этим свободу верить или не верить, остается важным принципом демократии. К сожалению, сейчас мы подались в противоположную сторону, завлекая общество в сети религии путем односторонней агитации.
Нами не созданы светские праздники, обряды и обычаи. Так пусть останутся те, которые сохранились и имеют религиозное начало. Это безобидное действо. Но эти праздники не должны носить смысловой нагрузки.
Религиозные праздники должны носить характер обыкновенных шоу, как, например, проходящие кое-где парады толстяков или двойняшек, как красочные карнавалы в Южной Америке или в Китае, Индии и других азиатских странах. Ведь в атеистическом Китае проводятся грандиозные шествия с драконами с легким налетом мистики, которую скорее высмеивают, чем утверждают в умах людей.
В один из воскресных дней я смотрел и слушал известного религиозного деятеля отца Кирилла. Его проповедь была посвящена одному из религиозных христианских праздников. Его выступление мне понравилось не столько по содержанию, сколько по форме. Он доверительно и на хорошем профессиональном уровне излагал свои идеи. В соответствии с моими атеистическими взглядами я тогда подумал, что религия зиждется на «двух китах». Первое – это ложь, а второе – вера. Ложью является, по моему убеждению, само присутствие бога, мифы о сотворении мира, потусторонней жизни, мифы об аде и рае. Вера призвана закрепить эти «истины» в сознании людей, закрепить их намертво. В других передачах владыка требовал уступить церкви нашу молодежь, ввести в светских школах закон божий, основы христианской веры и т.д. Перестройка общеобразовательной школы на церковный лад несет с собой большую угрозу на фоне возникших в последнее время религиозных сект, религиозного фанатизма, ваакхабизма, фундаментализма, ведущих прямой дорогой к терроризму.
Слушая блестящие по форме речи владыки, мне подумалось, почему наше телевидение до сего времени не может найти лектора, по уровню не уступающего владыке Кириллу, но вещающего с иных, антирелигиозных позиций, разоблачающего антинаучную суть религии.
mirznanii.com
Заметную категорию посетителей церкви в советское время составляли и люди нестарые, среднего или ниже среднего образования, с мещанской, обывательской шкалой духовных ценностей. Поход в церковь для таких являлся способом самовыражения на доступном им уровне. Это был неосознанный протест против господствующих официальных догм с одной стороны, и попытка продемонстрировать свою индивидуальность, независимость, «продвинутость» с другой. В силу своей интеллектуальной бедности они не могли подняться до уровня идейной диссидентности, но внешние формы религиозности делали их в глазах окружающих людьми интересными, оригинальными, имеющими свое мнение.
Немалую часть «верующих» в «позднезастойный» период, стала составлять и интеллигенция, особенно, т. н. «творческая» интеллигенция. По большей части их мотивы не отличались от предшествующей группы, хотя в их среде уже были и те, кто пытался всерьез приобщиться к религиозным духовным ценностям.
Несомненно, данный подход значительно субъективен, хотя и отражает основные направления данной проблемы.
Однако, не смотря на то, что большая часть населения не была религиозна, но общество считалось достаточно нравственным. Особенно это подчеркивается в сравнении с современным развитием страны. Нравственные ценности, нравственные устои были основаны на тех идеалах, которые были сформированы «сверху».
Нравственное воспитание было одной из важнейших составляющих всего развития человека начиная с Детского сада и заканчивая средними профессиональными, специальными, высшими учебными заведениями.
Проведенная диагональ «роста» от октябрят до комсомольцев и, наконец, вступления в партию была основой совершенствования человека. Причем она опиралась на догмы, принимаемые большинством. Была проведена четкая грань между тем, что «хорошо и что плохо».
Изначально, с младшего возраста, ребенку прививались те жизненные ценности, которые были основой развития всего общества. Задачи нравственного воспитания отражают потребности общества в людях, обладающих конкретными качествами.
В советский период задачи нравственного воспитания дошкольников были сгруппированы в четыре смысловых блока. Надлежало воспитывать: гуманные чувства и отношения; начала патриотизма и интернационализма; трудолюбие, умение и желание трудиться; коллективизм.
Однако, многие культорологи, религиоведы проводят параллель между религией и теми догмами, которые были установлены в советский период. Прежде всего, это основано на том, что человеку необходимо во что-то верить. Имена вера в какие-то идеалы и формирует основы поведения человека и его отношение к обществу.
С религиозной точки зрения, советское общество было глубоко безнравственным. При этом, то доброе, что еще сохранялось в советском обществе, было воспитано на основе православной традиционной нравственности.
Достаточно интересным, на наш взгляд, является рассмотрение с позиции взаимодействия религии и нравственности в советский период победы тогда еще советского народа во Второй мировой войне.
Так, например, Протоиерей Владимир Воробьев, ректор Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета, профессор высказывает следующее: «Мы выиграли Великую Отечественную войну потому, что наш народ умел отдавать свою жизнь за общее благо. Но не забывайте, что те солдаты воспитывались еще в верующих семьях. Тогда православная нравственность еще существовала. А вот теперь выиграть войну нам будет трудно: и настоящей боеспособной армии у нас нет, и нравственных солдат нет. Наши новые солдаты неизвестно кем и как воспитаны, они не готовы умирать «за други своя». Вспомните о ста десантниках из-под Пскова, которые погибли в Чечне, но не пропустили двухтысячную дивизию боевиков. Так вот, оказывается, в Пскове при этой дивизии есть замечательный священник, который всех солдат воспитал в православии. Он всех исповедовал, причащал, они были верующими людьми. Вот в чем было дело!». Таким образом, несомненно, с религиозной точки зрения, именно религиозная, в данном случае православная, нравственность явилась основой победы в Великой Отечественной войне.
Отношение же к данному явлению подавляющей части общества того времени, а также и приверженцев социалистического устройства государства вполне прозрачно и едино. По их мнению, данные результаты войны были достигнуты благодаря советскому государству и тем принципам, устоям, ценностям которые уже сформировались к тому времени у советских людей.
Кроме данных противоположных мнений можно выделить и другие, которые в по другому трактуют данное явление.
Так, достаточно интересно рассматривает эту проблему А. Бузгалин. Он пишет, что сейчас модно объяснять подвиг советских людей патриотизмом. В этом лишь половина правды. Ведь, и французы любили свою родину, и поляки были не меньшими патриотами, и немцы… Вторая половины правды в том, что патриотизм был советским. И борьба шла не только за свою землю, за свой народ, но и за справедливость, во имя человека, в интересах всего человечества. Среди немецких солдат, наверное, тоже были свои герои, но они отдавали свои жизни за благо только для своего народа, так как они его понимали, поэтому исторически были обречены на поражение. И сейчас, когда я слышу слово «святой», оно ассоциируется у меня не с выцветшим ликом на иконе, но с поколением людей отдавших свои жизни за справедливость, за свободу для всего человечества. Святой, в моем понятии, это человек, который смог подняться над своим мелким частным интересом ради общего дела, преодолеть свой страх ради жизни на земле. У советского народа есть все основания гордиться своей историей, Великой Социалистической революцией, Великой победой, и своими святыми, отдавшими жизни за свободу всего человечества.
Таким образом, что и естественно, нет единой точки зрения относительно отделимости нравственности от религии применительно к советскому периоду существования нашего государства.
С религиозной позиции советское общество было глубоко безнравственным, все доборе, что воспитывалось в людях основывалось на религии.
Приверженцы советской эпохи утверждают, что данное общество было, наоборот, истинно нравственным. Здесь, естественно, нравственность рассматривается отдельно от религии.
И, наконец, с позиции, если можно так выразиться, личностного подхода, нравственность вполне может основываться и не на религии или догмах социалистического общества, которые в сущности представляют собой страх, который «руководит» человеком. Истинно нравственные ценности заложены в самой личности и способности преодолеть себя.
3. Современное общество и нравственность
В современном обществе проблема нравственности является чуть ли не самой основной. Это касается как всего мира, так и конкретно нашей страны. В развивающихся странах религия выступает прочным фундаментом всех взаимоотношений. Как уже выделялось, особенно сильно ее влияние в мусульманских странах. Однако, именно они и являются наиболее слабо развитыми, что, опять же, во многом порождено религией.
Достаточно много работ, исследований посвящено вопросу терроризма. Вполне очевидным является что, террористы-смертники исповедуют ислам. Также бесконечные войны вполне оправданы данной религией. Таким образом, с точки зрения мусульманина «святая война с неверующими» является вполне нравственным явлением, соответствующем учению Аллаха.
Однако, если рассматривать данную проблему глубже, то исследователи ислама вовсе не отмечают, что «борьба с неверными» должна происходить в таких формах. Здесь, опять же, религия выступает как метод давлении и управления в целях отдельных людей. Причем, основы религии трансформированы в более удобную форму.
В нашей стране, как итог переходного периода, практически все религиоведы, культурологи, религиозные деятели, историки и т.д. отмечаю нравственный кризис. Так, С.М. Дударенок отмечает, что радикальный слом всех основных институтов экономической и социальной жизни вызвал мощный кризис базисных реперных точек едва ли не каждого человека: спекулянт и мафиози превратились в героев, а честный, но не нацеленный на рыночный успех труд стал презираем. Государство стало символом зла. Доверие к нему в 90-е годы упало (вспомним, что Ельцину накануне президентских выборов 1996 года доверяли всего несколько процентов россиян), новые институты, пользующиеся доверием, не возникли. Ценности социальной справедливости оказались дискредитированы, а ценности предпринимательства для большинства чужды и недоступны.
В идейно-политической сфере разлом оказался еще более значимым, причем большинство, разочаровавшись в прежних светских идеологических ценностях, новых светских идеологических ценностей не обрели. Идеи прав человека, демократии и общечеловеческих ценностей были дискредитированы за 90-е годы не меньше, чем идеи социальной справедливости и равенства за 80-е. Общественная мораль радикально упала.
И самое главное - многократно доказанная в 90-е едва ли не каждому гражданину нашей страны его полная социальная и гражданская ничтожность. Ты - никто. Ты - щепка в стихийном море жизни. Тебя обманывало, обманывает и еще не раз обманет государство (обесценивание сбережений, блеф с ваучерами, невыплата пенсий и зарплат, дефолт 1998-го), тебя третирует криминал...
Результат - утеря самоидентификации и социальных опор, жизнью подтверждаемых ценностей, ощущение беззащитности и никчемности бытия. Где и в чем можно было найти опору? Ответ очевиден: либо в сопротивлении, создании альтернативных социальных и гражданских структур (но это стало уделом меньшинства), либо в той или иной форме религиозного бегства от проблем этой жизни.
Первоначально этот исход был стихиен. Однако за полтора десятилетия государство постепенно подобрало под себя основные политические силы, бизнес подчинился олигархам и несколько стабилизировался, а церкви основных конфессий сконцентрировали в своих руках почти полную монополию на отправление религиозных функций.
Весьма распространённым и авторитетным в наши дни ответом на вопрос о причинах этого кризиса является указание на атеистическое (советское) прошлое нашей страны. Такой ответ, разумеется, поддерживается религиозными кругами. Этот ответ основывается на убеждении, согласно которому религия – это фундамент нравственности. Его сторонники исходят из того, что без религиозной поддержки нравственность деградирует, слабеет, умирает. Как видим, этот ответ на вопрос о причинах нынешнего нравственного кризиса исходит из определённого понимания взаимоотношений религии и нравственности. Этот же ответ содержит в себе рецепт преодоления сегодняшнего нравственного кризиса, рецепт, указывающий на необходимость религиозного возрождения России.
В современной России Церковь (и это касается всех основных конфессий нашей страны, но прежде всего господствующей - православной) объявлена едва ли не единственным выразителем нравственных начал, духовности и т.п. Более того, Православная церковь превратилась в мощную структуру, тесно сращенную со всеми ветвями государственной машины, со всеми основными партиями. Она контролирует огромные материальные ресурсы. Активно влияет на общественное мнение.
И если влияние на общественное мнение есть нормальная функция Церкви, то все большее ее проникновение во все поры общественной жизни, и особенно сращивание с государством, - уже симптомы клерикализации. И в данном случае не важно, кто в большей степени инициирует и укрепляет унию Церкви и государства: президент или патриарх. Важно, что они сращиваются. Не так важно, кто - Министерство образования или соответствующие институты Церкви - инициирует внедрение «Основ православной культуры» в школьную программу: важно, что этот процесс активно разворачивается в нашей стране.
Естественно, что с религиозной точки зрения, как уже указывалось, без религии никакой нравственности никогда не было, нет и не будет. И если мы хотим, чтобы наши дети воспитывались нравственными, то образование должно быть религиозным стране.
Востребованность религиозности в России связана прежде всего с наследием периода трансформационной нестабильности, породившей первый импульс массовой религиозности вследствие описанных выше причин. И этот результат оказался «зафиксирован». Далее он стал воспроизводиться «традиционными» причинами религиозности, характерными для всякого общества, где господствуют олигархически-феодальный рынок и полуавторитарная политическая власть. Наконец, в современной России к этому добавилась гремучая смесь из традиций высокой культуры и повышенного внимания к духовно-нравственным вопросам, идущая и от классической культуры, и от советской эпохи, с одной стороны, и массированной атаки масскульта, разрушающего эти традиции, - с другой. Поскольку ни государство, ни бизнес, ни гражданское общество не создали в нашей стране общедоступных и общераспространенных институтов светской культуры, постольку в качестве альтернативы навязываемой тоталитарным рынком бездуховности выступила религиозность.
Вторая большая группа причин растущей религиозности населения - сознательная деятельность по ее внедрению, ставшая особой отраслью современного массового духовного производства, - отраслью, особенно культивируемой в России.
Однако, существующее мнение, что человек может оставаться в стороне от религии но при этом признавать какие-то высшие идеальные силы также выступает одним из путей дальнейшего развития общества.
Таким образом, в современном мире проблема нравственности является одной из ключевых. Значительно она обострена и в России.
Вполне очевидным является то, что в нашей стране, после распада советского государства, должны быть выработаны иные ценности, которые бы легли в основу нравственности общества.
myunivercity.ru
Волгоградский государственный социально-педагогический университет
Факультет дошкольного и начального образования
Кафедра теории и истории культуры
Реферат:
Тема: Религия и нравственность
Выполнила:
студентка 6 курса группы Д-62
Семенова Н.А.
Проверил:
доктор философских наук, профессор
Щеглова Л.В.
г. Волгоград, 2013
Содержание
Введение…………………………………...………………………………………….5 1. Отношение к религии и нравственности………….…………………………….10 2. Религия и нравственность в секулярном мире. ……………………………......11 Заключение. …………………………………………………………………………16Список литературы………………………………………………………………….18
Введение
Возможна ли нравственность, независимая от религии? Следует понимать, что вопрос этот ставится не только с точки зрения сущего, но и с точки зрения должного. В истории уже не раз предпринимались попытки обосновать смысл человеческой жизни и вытекающие отсюда моральные или нравственные нормы с нерелигиозных и даже атеистических позиций. Но настоящий смысл заданного вопроса заключается в том, нравственна ли такая нравственность? Можно ли, пребывая вне религии, отличать действительное добро от действительного зла и жить в согласии с этим различением?
Один из возможных ответов на этот вопрос состоит в том, что между нравственностью и правильно понятой религией вообще нет принципиальной разницы, поскольку сутью религии, её основой и является мораль или нравственность. Последняя образует то, что можно назвать подлинной или чистой религией, «религию в пределах только разума». Добро и вера в его победу над злом могут восприниматься как ценности, которые вообще не нуждаются в каких-то «внешних» силах, во внешней легитимации. Это на самом деле сильнейший ход мысли, представляющийся убедительным и исполненным очевидности, тем более что он сам постоянно апеллирует к внутренней очевидности на основе разума. Действительно, как представляется, зачем умножать сущности? Добро или совесть – это, как говорил Мераб Мамардашвили, «плодотворные тавтологии», порождающие самих себя, ни к чему не сводимые и ниоткуда не вытекающие. Добро есть добро, совесть есть совесть. Такая установка, словно срезая «бритвой Оккама» все инородное морали понятой как автономная сфера, по сути, выдвигает новую религию – религию нравственности. Тогда любая историческая религия имеет право на существование лишь постольку, поскольку несёт в себе вечные моральные ценности. Поэтому в религии нравственности все исторические веры должны совпасть как в своей подлинной основе и сути. Вместо веры в Бога предлагается вера в добро или моральный закон, вставшие на место Бога, понятые как Бог.
Нам представляется, что эта установка на религию нравственности объединяла таких мыслителей, как великий русский писатель Лев Толстой и великий немецкий философ Иммануил Кант. Невозможно удовлетворительно говорить об идеях трактата Толстого «Религия и нравственность», не затрагивая в целом его понимание соотношения данных феноменов, не прибегая к другим его сочинениям на тему морали и веры. С другой стороны, как нам представляется, установку Толстого на эмансипацию религии от всего неморального, не имеющего отношения к добру как самодостаточному феномену в истории европейской культуры ярче всего выразил И. Кант. Тем более, что Толстой в последний период своего творчества с особым пиететом относился к нравственной философии Канта и к его философии религии. «Наряду с Буддой, Конфуцием, Сократом, Христом, Магометом, Руссо, Сковородой Кант для него — учитель человечности. Мысли Канта включает он в знаменитый “Круг чтения” и дважды издает их в виде отдельного сборника… В последние годы жизни одна из любимых книг Толстого — “Религия в пределах только разума”. В дневниках то и дело встречаются записи: “Читал Канта, восхищался”, “Очень хорошо”, “Очень близко” и т. д. Все это по поводу кантовской философии религии. Толстому импонирует ее нравственный пафос».
Вообще вопрос «возможна ли нравственность, независимая от религии?», несмотря на внешне невинную академическую форму, звучит остро, вызывающе. Похоже, он возникает не из отвлечённого теоретического интереса. За ним стоит очевидный общественный подтекст. Он возникает в моменты каких-то серьёзных общественных переломов и связанных с ними духовных поисков.
1. Отношение к религии и нравственности.
Для начала я хотела бы дать определения религии и нравственности.
Религия — особая форма осознания мира, обусловленная верой в сверхъестественное, включающая в себя свод моральных норм и типов поведения, обрядов, культовых действий и объединение людей в организации (церковь, религиозную общину).
Другие определения религии: одна из форм общественного сознания; совокупность духовных представлений, основывающихся на вере в сверхъестественные силы и существа (богов, духов), которые являются предметом поклонения.
Религия не только представляет собою веру в существование высших сил, но устанавливает особые отношения к этим силам: она есть, следовательно, известная деятельность воли, направленная к этим силам. Религиозная система представления мира (мировоззрение) опирается на веру или мистический опыт и связана с отношением к нематериальным надчеловеческим сущностям. Особую важность для религии представляют такие понятия, как добро и зло, нравственность, цель и смысл жизни и т. д. Основы религиозных представлений большинства мировых религий записаны людьми в священных текстах, которые, по убеждению верующих, либо продиктованы или вдохновлены непосредственно Богом или богами, либо написаны людьми, достигшими с точки зрения данной религии высшего уровня духовного развития, великими учителями, особо просветлёнными или посвящёнными, святыми и т. п.
Нравственность — термин, чаще всего употребляющийся в речи и литературе как синоним морали, иногда — этики. В более узком значении нравственность — это внутренняя установка индивида действовать согласно своей совести и свободной воле — в отличие от морали, которая, наряду с законом, является внешним требованием к поведению индивида.
Несмотря на убеждение в существовании Творца американские просветители весьма сдержанно относились к каноническому христианскому догмату о сотворении мира. Пересмотру подвергались позиция церкви, её требования к верующим, особенно в нравственном плане. Деизм вследствие этого выступил как своеобразная критика религии. "Для меня нестерпимы извращения христианства, но не подлинные наставления самого Иисуса", — пишет Б. Франклин. Он замечает, что церковные догмы всегда казались ему неразумными. Не сомневаясь в бытии Бога, он признает лишь несколько принципов, характеризующих, по его мнению, сущность всякой, а точнее, естественной религии. Это — то, что Бог существует и создал мир, которым управляет с помощью провидения, что самое угодное служение Богу — делать людям добро, что душа бессмертна, и добродетель будет вознаграждена, а порок наказан здесь или в загробном мире. Нравственные принципы, как видим, содержатся внутри религиозных заповедей. Да и вообще при ближайшем рассмотрении оказывается, что религиозные догматы сводятся к нравственным постулатам и что, сомневаясь в божественности Христа, Франклин убежден, что "его (Христа — Авт.) учение о нравственности и его религия — лучшее из того, что мир когда-либо знал или может узнать". Франклин признается в том, что хочет разработать учение о нравственном совершенствовании, и в числе его принципов — такие, как воздержание, трудолюбие, искренность, справедливость, чистота, спокойствие, бережливость, решительность, порядок, умеренность и др. Протестантская этика, во многом стимулировавшая развитие частной инициативы и предприимчивости, проглядывает в них достаточно отчетливо.
Франклин отрицает за человеком свободу воли, что соответствует механистическому подходу, в русле которого развиваются его научные исследования, зато он признает нормальным стремление человека к счастью и удовольствию. Оценивая этот момент учения Франклина, некоторые авторы называют его этические взгляды эвдемонистическими; правильнее, однако, было бы говорить об этике разумного эгоизма, характеризующего Просвещение в целом.
Мысли Франклина о веротерпимости разделяют почти все американские философы; им близки и его выступления против сверхъестественных чудес, и его идеи относительно естественной религии. Так, по мнению Т. Пейна, каждая национальная церковь, каждая религия претендует на особую божественную миссию, хочет быть исключительной, но каждая основывает свое вероучение на непонятном для человека откровении. Его же вера основывается не на религиозных догматах какой-то определенной церкви, а лишь на доводах разума: "Мой собственный ум — моя церковь". В работе «Век Разума» Пейн заявляет, что верит в равенство людей и полагает, что "религиозные обязанности состоят в справедливости поступков, милосердии и стремлении сделать наших собратьев счастливыми". Христос для Пейна — не божественная, а прежде всего нравственная личность: "Он был добродетельным и привлекательным человеком. Нравственность, которую он проповедовал и практиковал, была в высшей степени благородной... и его система не была никем превзойдена". Д.Аллен призывает даже в религиозных делах апеллировать к одному только разуму: "...насколько нашими умами владеют предрассудки и предубеждения, — пишет он, — настолько разум исключается из нашей теории и практики... Напротив, если мы хотим судить правильно, нам надлежит сообразоваться с разумом". — "Поэтому разум должен быть мерилом, при помощи которого мы оцениваем притязания на откровение". Ни в коем случае нельзя исходить из предположения о порочности человеческого разума (по сравнению с божественным), так как разум дан человеку Богом и предназначен он для оценки традиций отцов, для проникновения и в суть религиозных заповедей, и в тайны природы. Не откровение, а разум — основной инструмент человеческого познания. Своеобразное толкование Аллен дает свободе: хотя божественное провидение поддерживает Вселенную, но Бог позволяет "наделенным разумом деятельным существам действовать, пользуясь предоставленной им свободой, в определенных ограниченных сферах, иначе это не могло бы именоваться человеческой деятельностью, а именовалось бы деятельностью Бога". И несмотря на то что все поступки человека как будто предопределены, так как знание о них должно заранее содержаться в божественном разуме, никакого фатализма, по мнению Аллена, нет, так как "наоборот, поступки людей неизбежно обусловливают его (Бога — Авт.) знание. В самом деле, если бы эти поступки в действительности не были совершены во времени, вечный разум не мог бы знать о них, так как Бог не мог бы принимать ложь за истину; поэтому вечное знание Бога основано на самом факте совершения этих поступков".
Аллен уделяет большое внимание проблеме свободы и прекрасно понимает, что только свобода делает человека ответственным за все свои поступки: "Свобода наших действий, сделавшая возможными добродетель и порок в человеческой природе, была внушена нашей душе одновременно с применением разума и знанием о моральном добре и зле. И хотя наши рассуждения по этому важному вопросу могут быть чрезмерно окрашены фатализмом... интуитивное знание реальности нашей свободы не может быть обманом...". Аллен, как мы видим, расходится здесь со своим единомышленником Франклином, но вполне солидарен с ним в критике религиозных догм, в том числе и относительно двоякой—божественной и человеческой — природы Христа. В учении Христа Аллен ценит нравственность, придавая ей вообще исключительно важное значение для человеческой жизни и утверждая, что добродетель и порок — единственные вещи в мире, способные пережить смерть вместе с душой. Нравственные же поступки основываются на разуме. Внимание американских просветителей к нравственным и религиозным проблемам, борьба за свободу совести вполне объяснимы, поскольку формированию нового исторического субъекта с характерными именно для него мировоззренческими установками придавалось исключительное значение как раз в силу возникновения нового образа жизни и способа хозяйствования, появления новых человеческих отношений. В решении этих проблем американцы были бескомпромиссно нацелены на будущее и, разрушая своими сомнениями непогрешимость положений Ветхого и Нового Заветов, ориентировали человека на самостоятельность и ответственность. Этому было посвящено и все их учение. Опереться на собственный ум и здравый смысл, "поверить" разумом все события жизни и феномены духовной сферы, развить науки, построить государства на принципах гуманизма — таковы были главные их требования. В этом отношении они — подлинные просветители, настоящие представители и защитники Века Просвещения. В значительной мере именно этим личностям обязана самим своим существованием западная демократия.
2. Религия и нравственность в секулярном мире
Русская религиозно-философская мысль свято верила в то, что «если Бога нет, то все дозволено». Иначе говоря, светская нравственность без религиозных святынь полагалась безосновной, а потому невозможной. В такой постановке проблемы сказывается известный максимализм русского национального характера. Именно в российской социальности и в русском душевном строе оказывается слабо выражено среднее звено — величины и ценности относительные, гуманистически-секулярные, а не абсолютные, предельные и сакральные. Недаром русские философы часто повторяли мысль о том, что в России легче встретить святого, чем просто порядочного человека.
Справедлива сама дифференциация морали и нравственности или в другом варианте нравственности и нравов, а в англоязычной версии moral и morals. Согласно выражению Гегеля, афиняне до Сократа были людьми нравственными, но не моральными. Во-первых, если нравственность традиционна, обычна, наивна и непосредственна в том смысле, что она не осознает своих оснований и предпосылок, то мораль рефлексивна, т.к. конституируется идеей добра, его осмысленной дефиницией, знанием о том, что такое добро в себе, независимо от степени его эмпирической и практической реализации.
Во-вторых, нравственность организована релятивизацией добра, его относительным групповым характером. Нравы никогда не универсальны и не всеобщи не по сфере своего бытования, а по принципу построения. Нравственность класса, сословия, этноса, религиозного сообщества и т.д. построена по критерию свои-чужие. То, что в отношении своих является злом и преступлением, по отношению к чужим может оказаться подвигом и заслугою. Мораль универсальна и всеобща не в отношении ее распространения, а в смысле полагаемого ею абсолютного, не конъюктурного различия между добром и злом. Добро морали абсолютно, безусловно и субстанциально, а преступление против морали не может быть перетолковано в добродетель никакими прагматическими аргументами. Моральное поведение и по отношению к другу, и по отношению к врагу идентично.
В-третьих, нравственность древнее морали. Без неких нравственных обычаев, устоев, традиций, норм и ритуалов практически невозможна никакая, даже самая архаичная социальность. Мораль возникает позже нравственности как продукт тонкой философской рефлексии и изощренной религиозной духовности. Она является составляющей далеко не всякой культуры. Но возникнув позднее нравственности, мораль не вытесняет и не заменяет ее. Они продолжают дальнейшее сосуществование, не совпадая, а напротив, противореча друг другу порой до такой степени, что можно говорить об аморальной нравственности. «Нет такой мерзости, которая не признавалась бы где-нибудь и когда-нибудь за добро», — писал В.С. Соловьев, подчеркивая эту аморальную омерзительность добра некоторых видов нравственности. Мораль не всегда оказывается основанием нравственности, она может быть и ее антиподом. Ведь нравственность отражает историю человеческих представлений о том, что такое добро и историю его социального институирования. Но история мнений о добре и его учреждений не совпадает с его бытием, интерпретированным в духе метафизического монизма и средневекового реализма. Добро нравственности множественно и изменчиво, а добро морали едино и неизменно как всякий абсолют.
Светская этическая мысль может полагать, что добро существует исключительно в одной форме — в форме человеческих нравственных представлений и соответствующих социальных учреждений. Тогда все исторические виды нравственности оказываются одинаково истинными, впрочем, как и одинаково ложными. Ибо их невозможно сопоставлять ни с какой онтологией добра, независимого от релятивизма и множественности человеческих заблуждений по его поводу.
referat911.ru
