Глава 1. Возникновение русского марксизма.
§ 1. На смену народничества приходит марксизм.
Русский марксизм весьма многое заимствовал у своего конкурента — народничества. Как признавал один из организаторов РСДРП Ю. Мартов, «идейное развитие, проделанное народниками в течение нескольких лет бурного общественного возбуждения, привело именно наиболее упорных последователей народнической ортодоксии к необходимости теоретического пересмотра всего идейного наследия пореформенной интеллигенции. Так из умирающего революционного народничества возник русский социал-демократический марксизм».
Из народнического движения вышли первые теоретики русского марксизма — Г. В. Плеханов и П. Б. Аксельрод, пытавшиеся образовать новую партию «Черный передел» (выделившись из «Народной Воли» и порвав с бакунистской традицией).
Старое революционное движение настаивало на принципиальном разрыве с «имущим обществом» и противопоставлении ему «деревни». «Черноперодельцы» рассчитывали при подготовке общественных преобразований на поддержку буржуазных элементов города. Народнические представления о незатронутости деревенского мира противоречиями капиталистического строя тем самым ставились под сомнение.
В начале 80-х гг. в эмиграции из актива «чернопередельцев-народников» образуется первая марксистская группа «Освобождение труда», начавшая пропаганду марксистских идей. В 90-е гг. возникает течение так называемою легального марксизма (П. Струве, М. Туган — Барановский и др.), популяризирующее идеи марксизма, критикующее идеологию народничества и защищающее идею капиталистического пути, для России.
Г. В. Плеханов в своих работах оценивал борьбу марксизма с народничеством как историческое продолжение борьбы западничества со славянофильством. Социал-демократия, отвергнув субъективизм и романтизм народничества, должна стать на «научно-объективные основы познания общества». Ей предстоит путь, уже проделанный западной социал-демократией, но для российских революционеров — это новый путь.
Молодое поколение социал-демократов подвергло критике все политические взгляды народников-ветеранов. В новой оценке «поместное дворянство и старое общинное крестьянство представлялись обреченными на исчезновение и растворение в новых буржуазных классах», аграрный вопрос разрешался капиталистическим путем. Промежуточные, стоящие между буржуазией и пролетариатом, классы оценивались как реакционные, сама буржуазия — как класс, который «постепенно и незаметно становится у власти», а либеральная и демократическая интеллигенция — как группа, раскалывающаяся на две части: одна примыкает к пролетариату, а другая — к консервативным и реакционным кругам.
Г. В. Плеханов, представлявший первое поколение русских социал-демократов, предполагал другой путь социального развития и видел перспективу усиления антагонизма между старыми правящими классами и усиливающейся буржуазией, которая, в свою очередь, открывает дорогу политической активности рабочего класса. В этих противоречиях двух направлений социал-демократии лежал источник разрыва возникшей в 1898 г. партии на «большевиков» и «меньшевиков», разрыва, который произойдет чуть позже (в 1903 г.).
§ 2. Экономизм.
В 90-х гг. внутри марксистской социал-демократии в России возникло течение, названное «экономизмом». Ёдинственным рычагом рабочего движения это течение признавало экономические интересы пролетариата. Только постепенно эти интересы могут перерасти в политические требования.
Не отказываясь принципиально от требовали демократизации всего государственного строя в целом, «экономисты» отодвигали из
поля своего зрения борьбу за нее и склонны были думать, что «постепенная демократизация режима будет совершаться более или менее автоматически в результате приспособления самодержавной властью наличных учреждений и норм к расширяющим свои публичные права новым классам — промышленной буржуазии и пролетариату».
Идеология «экономистов» опиралась на синдикализм, полагая, что рабочие массы, глухие к политическим лозунгам, более чутко реагируют на собственные профессиональные интересы. Момент политического переворота полностью исключался, ставка делалась на эволюцию существующих политических и государственных форм.
Идеология «экономизма» опиралась на ревизионистское течение в западном марксизме, возникшее в связи с выступлениями Э. Бернштейна, Против «экономистов» в среде социал-демократов выступили как умеренные (Плеханов), так и радикалы (Ленин).
Рабочее движение постепенно начинает подпадать под воздействие социал-демократической идеологии. В начале XX в. заметную роль стали играть радикальные элементы, объединившееся вокруг ленинской газеты «Искра». «Искровцы» главные усилия направляй на борьбу с «экономизмом» и на создание «партии нового типа», состоящей из профессиональных революционеров, организующих борьбу рабочих масс. Результатом такой политики стала тенденция к крайнему централизму и господству партийной идеологии внутри социал-демократического движения. На основе различных взглядов на организацию и формы деятельности партии в 1903 г. в рядах социал-демократии происходит новый раскол на «большевиков» и «меньшевиков», на радикалов и умеренных.
§ 3. Ленин. Диктатура пролетариата.
Радикальное крыло социал-демократии, возглавляемое В. И. Лениным, в качестве главного постулата своей идеологии приняло идею «диктатуры пролетариата». По Ленину, задача пролетарской
революции отрицательная и заключается в насильственном
уничтожении буржуазного государства и буржуазного общества. Он писал: «Мелкобуржуазные демократы, эти якобы социалисты, заменявшие классовую борьбу мотаниями о соглашении классов, представляли себе и социалистическое преобразование мечтательным образом, не в виде свержения господства эксплуататорского класса, а в виде мирного подчинения меньшинства понявшему свои задачи большинству. Эта мелкобуржуазная утопия, неразрывно связанная с признанием надклассового государства, приводила на практике к предательству интересов трудящихся классов». Выступая против эсеро-народников, считавших, что порядок есть примирение классов, а не угнетение одного класса другим, Ленин возражал: «Что государство есть орган господства определенного класса, который не может быть примирен со своим антиподом (с противоположным ему классом), этого мелкобуржуазная демократия никогда не в состоянии понять». Государство не есть просто инструмент управления, это орган господства. Задача пролетарской революции состоит в уничтожении отчужденного от общества государства, всего его аппарата.
В теории большевизма государство понималось как особая организация силы, организация насилия для подавления одного класса другим. После пролетарской революции объектом подавления должна стать буржуазия: «Трудящимся нужно государство лишь для подавления сопротивления эксплуататоров, а руководить этим подавлением, провести его в жизнь, в состоянии только пролетариат». Государство поддерживает политическое господство того класса, который является главенствующим в экономике («базисе»). История показывает, что государство как особый аппарат принуждения возникает тогда, когда общество распадается на классы, когда один класс начинает присваивать себе результаты труда других классов. Наличие государства исключает наличие свободы. Ленин утверждал:
буржуазия, называя свое государство свободным, лжет. До тех пор пока есть частная собственность, буржуазное государство, будь оно демократической республикой или монархией, всегда является машиной для подавления рабочих.
Конечной целью большевики ставили уничтожение государства как организованного насилия над людьми. По мере перерастания социализма в коммунизм будет исчезать надобность в насилии вообще, в подчинении одних людей другими. Люди привыкнут к соблюдению элементарных правил поведения без применения насилия и подчинения. Коммунизм сделает государство ненужным.
В переходный же период единственно возможной формой государства становится «диктатура пролетариата». Это — идея революционного отрицания всех досоциалистических государственных структур. Преемственность государственных форм тем самым отрицается: провозглашается отказ от старой политической и правовой культуры, парламентаризма и разделения властей. Мотивируется такое тотальное отрицание тем, что при всем разнообразии государственных форм все буржуазные государства по сути являются диктатурой буржуазии, «наемное рабство есть удел народа и в самой демократической буржуазной республике». Более того, в демократической системе «власть капитала «наиболее надежно защищена и гарантирована этой «политической оболочкой капитализма». Демократия эксплуататорского общества — демократия для меньшинства. Всеобщее избирательное право, институты разделения властей и конституционного контроля — только идеологические ширмы, не выявляющие воли большинства народа, но отвлекающие его от революционной борьбы.
Парламентаризму (после 1905 г.) большевики стали противопоставлять власть советов, в системе которой не было разделения властей. Буржуазной же государственности был присущ также
централизм власти, унаследованный буржуазией от абсолютизма.
Разрушительная сила пролетарской революции должна быть направлена, прежде всего, против институтов этой централизованной государственности — чиновничества и постоянной армии (в первые месяцы после Октябре 1917 г. их попытаются заменить рабочем и местным самоуправлением и рабочим ополчением).
Новое государство «диктатуры пролетариата» есть, по Ленину, «централизованная организация силы, организация насилия и для подавления сопротивления эксплуататоров и для руководства громадной массой населения, крестьянством, мелкой буржуазией, полупролетариатом в деле «налаживания» социалистического хозяйства».
Ленинская интерпретация марксизма не ограничивалась учением о борьбе классов. Необходимо «распространить признание борьбы классов до признания диктатуры пролетариата». Последняя является переходной формой государства, имеющей задачей создать коммунистическое общество и по сути становящейся уже «не государством в собственном смысле слова».
Государство же в собственном смысле слова существует при капитализме. Диктатура пролетариата — система власти, не ограниченная формальным законом, она опирается на силу победившего класса — пролетариата. «Становой хребет» диктатуры пролетариата составляет его партия, складывается новая иерархия власти. «Что диктатура отдельных лиц очень часто была в истории революционных движений выразителем, носителем, проводником диктатуры революционных классов, об этом говорит непререкаемый опыт истории… Поэтому нет решительно никакого противоречия между советским (т. е. социалистическим) демократизмом и применением диктаторской власти отдельных лиц». Такая трактовка определенно базировалась на народническом ткачевском активизме и готовила почву для грядущего «культа личности».
Мотивация необходимости единоличной диктаторской власти сводилась к следующему: как всякая крупная машинная индустрия требует безусловного и строжайшего единства воли, направляющей совместную работу сотен тысяч людей, так и революционные социалистические преобразования требуют беспрекословного повиновения масс единой воле руководителей. «Вся наша задача… встать во главе истомленной и устало ищущей выхода массы, повести ее по верному пути, по пути трудовой дисциплины… Несомненно, что очень распространенным является мнение… будто единоличная диктаторская власть несовместима ни с демократизмом, ни с советским типом государства, ни с коллегиальностью управления. Нет ничего ошибочнее этого мнения». Нет иного пути к освобождению масс, кроме пути подавления эксплуататоров (в 1917 г. эта задача будет возложена на ВЧК).
Диктатуру осуществляет не весь народ, а только «революционный народ». Волю одного класса «иногда осуществляет диктатор, который иногда один более сделает и часто более необходим». В области государственного устройства эта идея вылилась в предпочтении «централизованной пролетарской государственности» перед федеративной.
На исторических примерах Франции и Швейцарии Ленин стремился доказать, что «свободы больше давала централистическая республика, чем федералистическая. Или иначе: наибольшая местная, областная и пр. свобода, известная в истории, дана была централистической, а не федеративной республикой». Федеративную форму большевики рассматривали как переход от монархии к централистической республике или как мелкобуржуазную, поэтому и анархистскую идеализацию. Реальной причиной создания федерации в России стал национальный вопрос, но не идеология большевизма.
Диктатура пролетариата претендует стать мировой системой через посредство мировой революции. Идея мировой революции (как и «перманентной»; постоянно повторяющейся революции) стала главной в идеологии течения, сформировавшегося внутри социал-демократической партии вокруг фигуры Л.Д. Троцкого.
Глава 2. Особенности русского марксизма.
§ 1. Идеи русского марксизма.
Строго говоря, смерть М, в 1883 г. положила конец его систематическому изучению России, в то время как именно с этого момента начинается здесь наиболее интенсивное распространение его идей. В качестве душеприказчика Марксова наследия выступает ф. Энгельс, пытавшийся конкретизировать условия, при которых сельская община в России могла бы стать опорным пунктом в движении страны к социализму, минуя мучительную капиталистическую стадию. Первым необходимым условием он считал «толчок извне» — антикапиталистическую революцию в Западной Европе. Расценивая в 90-е гг. подобную ситуацию как «маловероятную», он пришел к выводу, что крестьянская община обречена на гибель, превращается в мечту о невозвратном прошлом. К такому же выводу приходят первые российские марксисты, объединившиеся в 1883 г. в Женеве в группу «Освобождение труда» (Плеханов, В. И. Засулич, П. Б. Аксельрод, Л. Г. Дейч, В. Н. Игнатов). Глава этой группы Плеханов еще в 1882 г. перевел «Манифест Коммунистической партии», начав его распространение в России. В последующие годы члены группы развернули активную издательскую деятельность, опубликовав на рус. языке с 1883 по 1900 1. около 30 работ основоположников марксизма, в том число «Развитие социализма от утопии к науке» Энгельса (1884), «Нищету философии» М. (1886), «Людвиг Фейербах и конец классической немецкой философии» Энгельса вместе с «Тезисами о Фейербахе» М. (1892). Плеханов стал также первым российским теоретиком-марксистом. Его направленные против народников работы «Социализм и политическая борьба» (1883) и «Наши разногласия» (1885) — первые произведения русской марксистской литературы. Усилению влияния марксизма в России в кон. XIX в. способствовали вес более заметное развитие капитализма в стране, разочарование в идеях и тактике народничества, а также успехи рабочего и социал-демократического движения на Западе. Обращение к идеям Маркса означало: (это признавали и некоторые позднейшие его критики) поворот части российского общества к серьезному изучению последних достижений европейской науки. Слабее всего воздействие марксистских идей сказалось на наследниках народнических взглядов эсеровскою толка, сохранивших бакунинскую непримиримость по отношению к учению Маркса. Созданная Российская социал-демократическая рабочая партия, вставшая на марксистские позиции, в 1903 г. раскололась по организационно-тактическим вопросам па большевиков во главе с Лениным и меньшевиков во главе с Плехановым. Это расхождение постепенно увеличивалось, хотя и не успело дойти до раскола на революционеров и реформистов, характерного для рабочего движения Запада. И большевики, и меньшевики считали себя революционерами и спорили главным образом по вопросу о соотношении буржуазно-демократической и пролетарской революций в России. Именно в соответствии с революционной установкой на разрыв с существующим обществом они интерпретировали марксизм как глобальное философско-научное учение, противостоящее др. учениям. Если на Западе сразу же после смерти Энгельса был поставлен вопрос, есть ли у марксизма собственная философия, то у Плеханова в этом сомнений не было, такая философия есть, и это — диалектический и исторический материализм. Создав ряд работ по философии марксизма, Плеханов в то же время выступил как самый активный критик ревизионизма на Западе (соединявшего марксизм с кантианской философией) и в России (соединявшего марксизм с философией эмпириокритицизма). И этом, при всех их разногласиях, с ним оказался солидарен Ленин, высоко оценивший именно философские труды Плеханова (" лучшее в марксистской литературе "). Есть все основания говорить о единой философской традиции, идущей от Плеханова через Ленина до советских марксистов последних десятилетий. Согласно этой традиции марксистская (позже — марксистско-ленинская) философия включала в себя учение о всеобщих диалектико-материалистических законах и принципах природы, общества и мышления (диалектический материализм), учение об обществе, его структуре и развитии (исторический материализм) и специальные философские дисциплины — этику, эстетику и др. Такая философия, долженствующая служите философским обоснованием и методологией двух других частей марксизма (политэкономии и научного коммунизма), а также всех др. наук и революционной практики, впоследствии стала официальной партийно-государственной философией в СССР. Данная традиция противостояла другой линии истолкования марксизма, согласно которой он сводится к научному (а не философскому) учению об обществе, могущему дополняться какой-либо другой (не марке и стекой) философией (К. Каутский, Э. Бернштейн, австромарксисты, российские сторонники эмпириокритицизма — Богданов, Луначарский, Валентинов, Юшкевич и другие). Позже эта традиция противостояла также так называемому западному марксизму, идущему от Д, Лукача и К. Корша. В целом распространение в России философских взглядов Маркса проходило сложнее и медленнее, чем усвоение его экономического наследия. Для образованных слоев российскою общества материализм не являлся откровением ума уже со 2-й половины XVIII в. С работами французских просветителей, а затем немецких материалистов (Л. Фейербаха, Л. Бюхнера) были хорошо знакомы и те, кто испытал влияние материалистических идей, и те, кто остался им чужд. В Марксе поначалу увидели лишь одного из рядовых представителей материалистического направления в философии. Даже некоторые из русских критиков Маркса начала XX в. квалифицировали его философскую концепцию как «самый поздний и зрелый плод просветительства» (Булгаков), «объедки с философского стола XVIII и начала XIX в. » (Франк). Радикальная часть российской интеллигенции 70-х гг. встретила философско-исторические взгляды Маркса враждебно, так как они противоречили се представлениям о сугубо специфическом характере социальных преобразований в России. Признание в марксистской философии нового этапа в истории материализма, который получил в ней свое логическое завершение, было обусловлено оформлением в оппозиционных кругах российского общества течения, воспринявшею марксизм не только как научную или политическую теорию, но и как учение мировоззренческого характера, приобретшее на определенной стадии черты квазирелигиозной доктрины. Философские воззрения русских последователей Маркса формировались в основном на базе произведений Энгельса (таких, например, как «Анти-Дюринг», «Диалектика природы» и т. д.), в которых марксизм предстает как законченная, цельная система взглядов, имеющая свою внутреннюю структуру, а затем под влиянием работ Плеханова и теоретиков российской социал-демократии как меньшевистского, так и большевистского крыла (Л. Мартова, Ленина, Бухарина и др.). Философия Маркса была провозглашена ими венцом исторического развития всей мировой мысли, учением, способным не только объяснить мир во всем его единстве и многообразии, но и указать пути его совершенствования. Признание ее преемственности по отношению к философским идеям прошлого сочеталось с утверждением ее принципиального отличия даже от тех концепций, которые рассматривались в качестве ее источников. Особенно подчеркивалось ее значение в практической революционной деятельности, а также классовая партийность материализма, его непримиримость к любым проявлениям идеалистических взглядов. Ясность, доступность для широкой аудитории, жесткая определенность выводов и исторический оптимизм делали российский вариант философии Маркса весьма привлекательным для той части отечественной интеллигенции, которая связала себя с рабочим движением. В то же время интеллектуальная элита воспринимала, как правило, философский аспект марксизма резко критически. Серьезной критике в русской общественной мысли подвергались все стороны марксистской философии. Некоторые оппоненты Маркса утверждали, что сам термин «диалектический материализм» не имеет права на существование, так как диалектика существует только в сфере мысли и духа, но не в материальном мире[1]. В первом десятилетии XX в. острые дискуссии по проблемам материалистической философии велись и в среде марксистов. Достаточно напомнить полемику между Плехановым и Лениным (стоявшими по данным вопросам на близких позициях) и Богдановым, Базаровым, Луначарским и другими. Заметные расхождения среди последователей Маркса существовали и в трактовках его философской концепции истории. Представители умеренного крыла российского марксизма («легальные марксисты», меньшевики) упрекали своих оппонентов радикально-революционного толка (большевиков) в игнорировании законов, управляющих ходом исторического процесса, в волюнтаристском стремлении ускорить его течение, в нежелании считаться с уровнем подготовки общества к кардинальным преобразованиям. В ответ следовали обвинения в выхолащивании революционной сущности марксистской философии, в сползании на позиции идеализма, в проповеди пассивности, в конечном счете обрекающей рабочий класс и его союзников на поражение, превращающей его в охвостье буржуазии. Для принципиальных противником философии Маркса наиболее ярко представленных мыслителями «серебряного века» (Бердяев, Булгаков, Франк и др.), его идеи вообще лежали вне сферы научной философской мысли. Марксизм в этом плане представлял, с их точки зрения, вульгаризаторскую, лишенную оригинальности концепцию, что, однако, не снижало ее социального влияния. Критическое восприятие идей Маркса в российской общественной мысли можно условно разделить на два основных направления. Одно из них либо отвергало Марксово учение целиком, выводя его «ошибочность» из материализма и воинствующего атеизма, принципиально исключающих какое бы то ни было философское и этическое обоснование марксизма (Франк, С. А. Алексеев, Новгородцев, И. А. Ильин и др.), либо критиковало конкретные положения теории М. (Виппер, Карее в, Туган-Барановский, С. Н. Прокопович и другие). Утверждалось, в частности, что марксизм не более научен, чем утопический социализм, и поэтому неправомерно проводить между ними резкий рубеж, что основные положения экономической теории Маркса давно опровергнуты жизнью, что она базируется лишь на нравственном чувстве, а не на науке, что марксистская концепция крайне противоречива, что Маркс покидает почву материализма,
утверждая способность логических и этических норм управлять экономической жизнью, что его законы социального развития носят чисто механический характер, а его социализм является односторонне-индустриальным и отказывает в праве на будущее земледельческим народам. Другое направление рассматривало марксизм через призму его русского (преимущественно большевистского) варианта, с точки зрения его соответствия классическому образцу и условиям российской специфики. Некоторые из критиков российского марксизма, продолжающие причислять себя к социалистическому направлению, обвиняли большевизм в искажении теории Маркса (меньшевики, эсеры). Большевизм олицетворял, с их точки зрения, социализм нищеты, противостоящий здоровым началам равно марксистского и немарксистского, но революционного и демократического социализма. Особое место занимает точка зрения Бердяева. Относясь к марксизму достаточно критически, он в то же время утверждал, что большевистский марксизм не случайно одержал победу в России, так как, он лучше соответствует особенностям русского мышления и психологического склада. По его мнению, российские марксисты заимствовали у своего учителя не склонность его к детерминизму, а религиозную сторону учения, пролетарское мессианство, что марксизм в России подвергся существенной переработке в народническом духе. Признание в русском марксизме религиозною мотива присутствует и во взглядах некоторых других оппонентов М. Тихомиров, например, объявлял его идеи созданием еврейско-протестантских элементов современной культуры, а Федотов видел в их российской разновидности идеологию иудео-христианской апокалипсической секты. Кое-кто из русских критиков Маркса не отрицал определенных достоинств его учения, отмечая «широту научного построения» (Франк), тот факт, что Маркс «развил социалистическую систему в цельное мировоззрение, поставил политическую экономию на широкую научную основу» (Кареев), что благодаря его «гениальной тактике» социалистическое движение превратилось в рабочее движение, т. к. выросло в серьезную политическую силу (Туган-Барановский). В целом, однако, это не меняло их общекритического отношения к марксизму, особенно в его российском варианте. Что касается идейно-теоретической деятельности пришедшей к власти в 1917 г. большевистской партии, то она была направлена прежде всего на превращение марксизма и господствующую идеологию. В 20-е гг. развернулась работа по собиранию, изучению, изданию и переизданию произведений Маркса, Энгельса, их последователей и близких к марксизму теоретиков. Так, в 1925 г. была впервые опубликована извлеченная из зарубежных архивов «Диалектика природы» Энгельса, в 1927 г. — рукопись Маркса «К критике гегелевской философии права», в 1932 г. — «Немецкая идеология» Маркса и Энгельса (полностью), а также «Экономическо-философские рукописи 1844 г.» Маркса (полностью — на языке оригинала). В 1928—1947 гг. вышло 1-е изд. сочинений Маркса и Энгельса, в 1955 — 1981 гг. более полное 2-е изд. (50 т.). В 80-е гг. началась публикация полного 100-томного собрание сочинений Маркса и Энгельса на языке оригинала (прекратилась, в связи с ликвидацией ГДР и Института марксизма-ленинизма в Москве). В 20-е гг. создавались первые учебники по марксистской философии, шли дискуссии философского и политическою характера (дискуссии между «диалектиками» и «механистами», дискуссия между Сталиным и Троцким о возможности построения социализма в одной стране и другими). Утверждение на рубеже 20-30-х гг. командно-административной системы в СССР привело к прекращению дискуссии, схематизации и канонизации марксистской философии, закрепленной в работе Сталина «О диалектическом и историческом материализме» (1938). Философские дискуссии после смерчи Сталина (1953) возобновились, стали появляться новые темы исследований, отдельные оригинальные разработки (Ильенков, М, К. Мамардашвили и другие). Однако в целом развитие марксистской философии, как и других частей марксизма, сковывалось ее статусом официальной партийно-государственной идеологии, ориентированной на апологетику сложившегося в стране строя («реального социализма»). В течение нескольких десятилетий теория Маркса господствовала в России как теория марксизма-ленинизма, в рамках которой ее развитие рассматривалось как последовательный процесс в единственно возможном направлении. Изменения в русле его допускались лишь в пределах, определяемых документами высших органов партии или руководящих структур международного коммунистического движения (до конца 30-х гг. — Коминтерн, в 60 — 70-е гг. — Совещания коммунистических и рабочих партий). Расхождение с утвержденной трактовкой марксизма воспринималось как правый оппортунизм (еврокоммунизм) или левое сектантство (маоизм). Со 2-й пол. 80-х гг. создаются более благоприятные условия для научного изучения истории и теории марксизма, для объективного анализа его содержания, жизнеспособности его различных компонентом, для трезвой оценки уровня дискуссий вокруг учения Маркса. В эти годы появляются работы, выдержанные в критическом духе по отношению как к теории Маркса в целом, так и к ее трактовке Лениным, Сталиным и последующим руководством КПСС. Развитие этого процесса в 1991 1995 гг. происходило под заметным и неоднозначным влиянием политической жизни в стране, в частности исчезновения КПСС в качестве правящей партии, возникновения ряда политических и общественных организаций, отражающих широкий спектр отношения наследию Маркса и Энгельса, от исповедования его ортодоксально-большевистском (даже сталинском) варианте до полного неприятия марксистских идей, отрицательному влиянию которых приписываются едва ли не все беды России в нынешнем столетии; конъюнктуры на рынке печатной продукции, где критика марксизма превратилась в достаточно престижное и выгодное занятие. С о и реме иные варианты критического восприятия учения Маркса в российском обществе в основном не выходят за рамки тех взглядов, которые сложились в лагере его оппонентов в конце XIX начале XX в..
Заключение
Ленин породил революцию, которая не «преодолевала» зрелый капитализм, как вытекало из учения Маркса, а отвергала капитализм, «обходила» его. Если так, то и сегодня у «реформаторов» не появилось никаких новых оснований надеяться на успех. Главное значение труда Ленина сегодня — исторический урок. Он, на мой взгляд, в следующем: длительное сохранение неадекватной системы понятий, даже если в условиях авторитарного государства есть возможность принимать верные стратегические решения, в конце концов ведет к поражению. Для анализа нынешнего кризиса полезно рассмотреть труд Ленина «Развитие капитализма в России» как заданную на весь ХХ век парадигму — вместе с противоречащими ей явлениями. Мы должны заново осмыслить революцию 1905-1907 годов, реформу Столыпина, Февраль-Октябрь 1917 года, нэп, индустриализацию-коллективизацию и крах 1988-1994 годов. Только тогда нам станет понятной причина паралича нашего хозяйства при реформе 90-х годов. По мере того, как растет неравенство внутри стран и между ними, по мере того, как капитализм утрачивает контроль над самим собой, по мере того, как коллективная борьба превращается в разрушительные гражданские войны, — интеллектуалы берут на себя ответственность предлагать не только политику, но и альтернативу. Марксизм, верно перечитанный и реконструированный, продолжает служить основанием для подобных критических размышлений и вдохновлять на них, и так будет до тех пор, пока мы живем в мире капитализма.
ЛИТЕРАТУРА
1. Русская философия. Словарь, под ред. Маслина М. А., М.: изд-во «Республика», 1995,
2. Исаев И. Л., Золотухина Н. М. История политических и правовых учений России Х1-ХХ вв. М.: юрист, 1995.
3. Маркс: до и после смерти, «Вопросы истории», № 9, 1999,
4. Русский марксизм, «Вопросы философии», №2, 1993.
5. Что завещал Плеханов?, «Независимая газета», 10 июня, 2000.
[1] См.: Бердяев Н. А. Истоки и смысл русского коммунизма. М., 1990. С. 82.
www.ronl.ru
Глава 1. Возникновениерусского марксизма.
§ 1. На сменународничества приходит марксизм.
Русский марксизм весьмамногое заимствовал у своего конкурента — народничества. Как признавал один изорганизаторов РСДРП Ю. Мартов, «идейное развитие, проделанное народникамив течение нескольких лет бурного общественного возбуждения, привело именнонаиболее упорных последователей народнической ортодоксии к необходимоститеоретического пересмотра всего идейного наследия пореформенной интеллигенции.Так из умирающего революционного народничества возник русскийсоциал-демократический марксизм».
Изнароднического движения вышли первые теоретики русского марксизма — Г. В.Плеханов и П. Б. Аксельрод, пытавшиеся образовать новую партию «Черныйпередел» (выделившись из «Народной Воли» и порвав с бакунистской традицией).
Староереволюционное движение настаивало на принципиальном разрыве с «имущимобществом» и противопоставлении ему «деревни». «Черноперодельцы» рассчитывалипри подготовке общественных преобразований на поддержку буржуазных элементов города. Народнические представления о незатронутости деревенскогомира противоречиями капиталистического строя тем самым ставились под сомнение.
Вначале 80-х гг. в эмиграции из актива «чернопередельцев-народников» образуется перваямарксистская группа «Освобождение труда», начавшая пропаганду марксистскихидей. В 90-е гг. возникает течение так называемою легального марксизма (П.Струве, М. Туган — Барановский и др.), популяризирующее идеи марксизма,критикующее идеологию народничества и защищающее идею капиталистического пути,для России.
Г.В. Плеханов в своих работах оценивал борьбу марксизма с народничеством какисторическое продолжение борьбы западничества со славянофильством.Социал-демократия, отвергнув субъективизм и романтизм народничества, должнастать на «научно-объективные основы познания общества». Ей предстоит путь, ужепроделанный западной социал-демократией, но для российских революционеров — этоновый путь.
Молодоепоколение социал-демократов подвергло критике все политические взгляды народников-ветеранов. В новой оценке «поместное дворянство и старое общинноекрестьянство представлялись обреченными на исчезновение и растворение в новых буржуазных классах», аграрный вопрос разрешался капиталистическим путем.Промежуточные, стоящие между буржуазией и пролетариатом, классы оценивались какреакционные, сама буржуазия — как класс, который «постепенно и незаметностановится у власти», а либеральная и демократическая интеллигенция — какгруппа, раскалывающаяся на две части: одна примыкает к пролетариату, адругая — к консервативным и реакционным кругам.
Г.В. Плеханов, представлявший первое поколение русских социал-демократов,предполагал другой путь социального развития и видел перспективу усиленияантагонизма между старыми правящими классами и усиливающейся буржуазией,которая, в свою очередь, открывает дорогу политической активности рабочегокласса. В этих противоречиях двух направлений социал-демократии лежал источникразрыва возникшей в 1898 г. партии на «большевиков» и «меньшевиков»,разрыва, который произойдет чуть позже (в 1903 г.).
§ 2. Экономизм.
В90-х гг. внутри марксистской социал-демократии в России возникло течение,названное «экономизмом». Ёдинственным рычагом рабочего движения это течениепризнавало экономические интересы пролетариата. Только постепенно эти интересымогут перерасти в политические требования.
Неотказываясь принципиально от требовали демократизации всего государственногостроя в целом, «экономисты» отодвигали из
полясвоего зрения борьбу за нее и склонны были думать, что «постепеннаядемократизация режима будет совершаться более или менее автоматически врезультате приспособления самодержавной властью наличных учреждений и норм красширяющим свои публичные права новым классам — промышленной буржуазии ипролетариату».
Идеология«экономистов» опиралась на синдикализм, полагая, что рабочие массы, глухие кполитическим лозунгам, более чутко реагируют на собственные профессиональныеинтересы. Момент политического переворота полностью исключался, ставка делаласьна эволюцию существующих политических и государственных форм.
Идеология«экономизма» опиралась на ревизионистское течение в западном марксизме, возникшее в связи с выступлениями Э. Бернштейна, Против «экономистов» в среде социал-демократов выступили как умеренные (Плеханов), так и радикалы(Ленин).
Рабочее движение постепенно начинает подпадать под воздействиесоциал-демократической идеологии. В начале XX в. заметную роль стали игратьрадикальные элементы, объединившееся вокруг ленинской газеты «Искра». «Искровцы» главные усилия направляй на борьбу с «экономизмом» и на создание«партии нового типа», состоящей из профессиональных революционеров,организующих борьбу рабочих масс. Результатом такой политики стала тенденция ккрайнему централизму и господству партийной идеологии внутрисоциал-демократического движения. На основе различных взглядов на организацию иформы деятельности партии в 1903 г. в рядах социал-демократии происходит новыйраскол на «большевиков» и «меньшевиков», на радикалов и умеренных.
§ 3. Ленин. Диктатура пролетариата.
Радикальноекрыло социал-демократии, возглавляемое В. И. Лениным, в качестве главногопостулата своей идеологии приняло идею «диктатуры пролетариата». По Ленину, задачапролетарской
революции отрицательная и заключается в насильственном
уничтожениибуржуазного государства и буржуазного общества. Он писал: «Мелкобуржуазные демократы, эти якобы социалисты, заменявшие классовую борьбу мотаниями осоглашении классов, представляли себе и социалистическое преобразованиемечтательным образом, не в виде свержения господства эксплуататорского класса,а в виде мирного подчинения меньшинства понявшему свои задачи большинству. Этамелкобуржуазная утопия, неразрывно связанная с признанием надклассовогогосударства, приводила на практике к предательству интересов трудящихсяклассов». Выступая против эсеро-народников, считавших, что порядок естьпримирение классов, а не угнетение одного класса другим, Ленин возражал: «Что государствоесть орган господства определенного класса, который не может быть примирен сосвоим антиподом (с противоположным ему классом), этого мелкобуржуазнаядемократия никогда не в состоянии понять». Государство не есть простоинструмент управления, это орган господства. Задача пролетарской революциисостоит в уничтожении отчужденного от общества государства, всего его аппарата.
Втеории большевизма государство понималось как особая организация силы,организация насилия для подавления одного класса другим. После пролетарскойреволюции объектом подавления должна стать буржуазия: «Трудящимся нужно государство лишь для подавления сопротивления эксплуататоров, а руководить этим подавлением, провести его в жизнь, в состоянии толькопролетариат». Государство поддерживает политическое господство того класса,который является главенствующим в экономике («базисе»). История показывает, что государство как особый аппарат принуждения возникает тогда, когдаобщество распадается на классы, когда один класс начинает присваивать себерезультаты труда других классов. Наличие государства исключает наличие свободы.Ленин утверждал:
буржуазия,называя свое государство свободным, лжет. До тех пор пока есть частнаясобственность, буржуазное государство, будь оно демократической республикой или монархией, всегда является машиной для подавления рабочих.
Конечнойцелью большевики ставили уничтожение государства как организованного насилиянад людьми. По мере перерастания социализма в коммунизм будет исчезать надобностьв насилии вообще, в подчинении одних людей другими. Люди привыкнут к соблюдениюэлементарных правил поведения без применения насилия и подчинения.Коммунизм сделает государство ненужным.
Впереходный же период единственно возможной формой государства становится «диктатура пролетариата». Это — идея революционного отрицания всехдосоциалистических государственных структур. Преемственность государственных форм тем самым отрицается: провозглашается отказ от старой политической и правовойкультуры, парламентаризма и разделения властей. Мотивируется такое тотальноеотрицание тем, что при всем разнообразии государственных форм все буржуазныегосударства по сути являются диктатурой буржуазии, «наемное рабство есть уделнарода и в самой демократической буржуазной республике». Более того, в демократической системе «власть капитала «наиболее надежно защищена игарантирована этой «политической оболочкой капитализма». Демократия эксплуататорского общества — демократия для меньшинства. Всеобщееизбирательное право, институты разделения властей и конституционного контроля — только идеологические ширмы, не выявляющие воли большинства народа, ноотвлекающие его от революционной борьбы.
Парламентаризму(после 1905 г.) большевики стали противопоставлять власть советов, в системекоторой не было разделения властей. Буржуазной же государственности былприсущ также
централизмвласти, унаследованный буржуазией от абсолютизма.
Разрушительнаясила пролетарской революции должна быть направлена, прежде всего, противинститутов этой централизованной государственности - чиновничества ипостоянной армии (в первые месяцы после Октябре 1917 г. их попытаются заменитьрабочем и местным самоуправлением и рабочим ополчением).
Новоегосударство «диктатуры пролетариата» есть, по Ленину, «централизованнаяорганизация силы, организация насилия и для подавления сопротивления эксплуататоров и для руководства громадной массой населения, крестьянством,мелкой буржуазией, полупролетариатом в деле «налаживания» социалистическогохозяйства».
Ленинскаяинтерпретация марксизма не ограничивалась учением о борьбе классов. Необходимо«распространить признание борьбы классов до признания диктатуры пролетариата».Последняя является переходной формой государства, имеющей задачей создатькоммунистическое общество и по сути становящейся уже «не государством всобственном смысле слова».
Государствоже в собственном смысле слова существует при капитализме. Диктатура пролетариата — система власти, не ограниченная формальным законом, она опирается на силу победившего класса — пролетариата. «Становой хребет»диктатуры пролетариата составляет его партия, складывается новая иерархиявласти. «Что диктатура отдельных лиц очень часто была в истории революционныхдвижений выразителем, носителем, проводником диктатуры революционных классов,об этом говорит непререкаемый опыт истории… Поэтому нет решительно никакогопротиворечия между советским (т. е. социалистическим) демократизмом иприменением диктаторской власти отдельных лиц». Такая трактовка определеннобазировалась на народническом ткачевском активизме и готовила почву длягрядущего «культа личности».
Мотивациянеобходимости единоличной диктаторской власти сводилась к следующему: каквсякая крупная машинная индустрия требует безусловного и строжайшего единстваволи, направляющей совместную работу сотен тысяч людей, так и революционныесоциалистические преобразования требуют беспрекословного повиновения массединой воле руководителей. «Вся наша задача… встать во главе истомленной иустало ищущей выхода массы, повести ее по верному пути, по пути трудовойдисциплины… Несомненно, что очень распространенным является мнение… будтоединоличная диктаторская власть несовместима ни с демократизмом, ни ссоветским типом государства, ни с коллегиальностью управления. Нет ничегоошибочнее этого мнения». Нет иного пути к освобождению масс, кроме путиподавления эксплуататоров (в 1917 г. эта задача будет возложена на ВЧК).
Диктатуруосуществляет не весь народ, а только «революционный народ». Волю одного класса«иногда осуществляет диктатор, который иногда один более сделает и часто болеенеобходим». В области государственного устройства эта идея вылилась впредпочтении «централизованной пролетарской государственности» передфедеративной.
Наисторических примерах Франции и Швейцарии Ленин стремился доказать, что«свободы больше давала централистическая республика, чем федералистическая. Илииначе: наибольшая местная, областная и пр. свобода, известная в истории, дана была централистической, а не федеративной республикой». Федеративнуюформу большевики рассматривали как переход от монархии к централистическойреспублике или как мелкобуржуазную, поэтому и анархистскую идеализацию.Реальной причиной создания федерации в России стал национальный вопрос, но неидеология большевизма.
Диктатурапролетариата претендует стать мировой системой через посредство мировойреволюции. Идея мировой революции (как и «перманентной»; постоянноповторяющейся революции) стала главной в идеологии течения, сформировавшегося внутри социал-демократической партии вокруг фигуры Л.Д.Троцкого.
Глава2. Особенности русского марксизма.
§ 1. Идеи русского марксизма.
Строгоговоря, смерть М, в 1883 г. положила конец его систематическому изучениюРоссии, в то время как именно с этого момента начинается здесь наиболееинтенсивное распространение его идей. В качестве душеприказчика Марксова наследия выступает ф. Энгельс, пытавшийся конкретизировать условия, при которыхсельская община в России могла бы стать опорным пунктом в движении страны ксоциализму, минуя мучительную капиталистическую стадию. Первым необходимымусловием он считал «толчок извне» — антикапиталистическую революцию вЗападной Европе. Расценивая в 90-е гг. подобную ситуацию как«маловероятную», он пришел к выводу, что крестьянская община обреченана гибель, превращается в мечту о невозвратном прошлом. К такому же выводуприходят первые российские марксисты, объединившиеся в 1883 г. в Женеве в группу«Освобождение труда» (Плеханов, В. И. Засулич, П. Б. Аксельрод, Л. Г.Дейч, В. Н. Игнатов). Глава этой группы Плеханов еще в 1882 г. перевел«Манифест Коммунистической партии», начав его распространение вРоссии. В последующие годы члены группы развернули активную издательскуюдеятельность, опубликовав на рус. языке с 1883 по 1900 1. около 30 работосновоположников марксизма, в том число «Развитие социализма от утопии кнауке» Энгельса (1884), «Нищету философии» М. (1886), «ЛюдвигФейербах и конец классической немецкой философии» Энгельса вместе с«Тезисами о Фейербахе» М. (1892). Плеханов стал также первымроссийским теоретиком-марксистом. Его направленные против народников работы«Социализм и политическая борьба» (1883) и «Наширазногласия» (1885) — первые произведения русской марксистской литературы.Усилению влияния марксизма в России в кон. XIX в. способствовали вес болеезаметное развитие капитализма в стране, разочарование в идеях и тактикенародничества, а также успехи рабочего и социал-демократическогодвижения на Западе. Обращение к идеям Маркса означало: (это признавали инекоторые позднейшие его критики) поворот части российского общества ксерьезному изучению последних достижений европейской науки. Слабее всеговоздействие марксистских идей сказалось на наследниках народнических взглядов эсеровскою толка, сохранивших бакунинскую непримиримость поотношению к учению Маркса. Созданная Российская социал-демократическая рабочаяпартия, вставшая на марксистские позиции, в 1903 г. раскололась поорганизационно-тактическим вопросам па большевиков во главе с Лениным именьшевиков во главе с Плехановым. Это расхождение постепенно увеличивалось,хотя и не успело дойти до раскола на революционеров и реформистов, характерногодля рабочего движения Запада. И большевики, и меньшевики считали себяреволюционерами и спорили главным образом по вопросу о соотношениибуржуазно-демократической и пролетарской революций в России. Именно всоответствии с революционной установкой на разрыв с существующим обществом они интерпретировали марксизм как глобальное философско-научноеучение, противостоящее др. учениям. Если на Западе сразу же после смертиЭнгельса был поставлен вопрос, есть ли у марксизма собственная философия, то у Плехановав этом сомнений не было, такая философия есть, и это — диалектический иисторический материализм. Создав ряд работ по философии марксизма, Плехановв то же время выступил как самый активный критик ревизионизма на Западе(соединявшего марксизм с кантианской философией) и в России (соединявшегомарксизм с философией эмпириокритицизма). И этом, при всех их разногласиях, сним оказался солидарен Ленин, высоко оценивший именно философские труды Плеханова (" лучшее в марксистской литературе "). Есть всеоснования говорить о единой философской традиции, идущей от Плеханова черезЛенина до советских марксистов последних десятилетий. Согласно этой традициимарксистская (позже — марксистско-ленинская) философия включала в себя учение о всеобщих диалектико-материалистических законах и принципахприроды, общества и мышления (диалектический материализм), учение об обществе,его структуре и развитии (исторический материализм) и специальныефилософские дисциплины — этику, эстетику и др. Такая философия, долженствующая служите философским обоснованием и методологией двух других частей марксизма (политэкономии и научного коммунизма), а также всехдр. наук и революционной практики, впоследствии стала официальнойпартийно-государственной философией в СССР. Данная традиция противостояладругой линии истолкования марксизма, согласно которой он сводится к научному (ане философскому) учению об обществе, могущему дополняться какой-либо другой (не марке и стекой) философией (К. Каутский, Э. Бернштейн,австромарксисты, российские сторонники эмпириокритицизма — Богданов,Луначарский, Валентинов, Юшкевич и другие). Позже эта традиция противостоялатакже так называемому западному марксизму, идущему от Д, Лукача и К. Корша. Вцелом распространение в России философских взглядов Маркса проходилосложнее и медленнее, чем усвоение его экономического наследия. Для образованных слоев российскою общества материализм не являлся откровениемума уже со 2-й половины XVIII в. С работами французских просветителей, а затемнемецких материалистов (Л. Фейербаха, Л. Бюхнера) были хорошо знакомы и те, ктоиспытал влияние материалистических идей, и те, кто остался им чужд. В Марксепоначалу увидели лишь одного из рядовых представителей материалистическогонаправления в философии. Даже некоторые из русских критиков Маркса начала XX в.квалифицировали его философскую концепцию как «самый поздний и зрелый плодпросветительства» (Булгаков), «объедки с философского стола XVIII иначала XIX в. » (Франк). Радикальная часть российской интеллигенции 70-хгг. встретила философско-исторические взгляды Маркса враждебно, так как они противоречилисе представлениям о сугубо специфическом характере социальных преобразований вРоссии. Признание в марксистской философии нового этапа в истории материализма,который получил в ней свое логическое завершение, было обусловлено оформлениемв оппозиционных кругах российского общества течения, воспринявшею марксизм нетолько как научную или политическую теорию, но и как учение мировоззренческогохарактера, приобретшее на определенной стадии черты квазирелигиознойдоктрины. Философские воззрения русских последователей Маркса формировались восновном на базе произведений Энгельса (таких, например, как «Анти-Дюринг»,«Диалектика природы» и т. д.), в которых марксизм предстает какзаконченная, цельная система взглядов, имеющая свою внутреннюю структуру,а затем под влиянием работ Плеханова и теоретиков российской социал-демократиикак меньшевистского, так и большевистского крыла (Л. Мартова, Ленина, Бухаринаи др.). Философия Маркса была провозглашена ими венцом историческогоразвития всей мировой мысли, учением, способным не только объяснить мир во всемего единстве и многообразии, но и указать пути его совершенствования. Признание ее преемственности по отношению к философским идеям прошлогосочеталось с утверждением ее принципиального отличия даже от тех концепций, которые рассматривались в качестве ее источников. Особенно подчеркивалосьее значение в практической революционной деятельности, а также классоваяпартийность материализма, его непримиримость к любым проявлениямидеалистических взглядов. Ясность, доступность для широкой аудитории, жесткая определенность выводов и исторический оптимизм делали российскийвариант философии Маркса весьма привлекательным для той части отечественнойинтеллигенции, которая связала себя с рабочим движением. В то же времяинтеллектуальная элита воспринимала, как правило, философский аспект марксизма резкокритически. Серьезной критике в русской общественной мысли подвергались всестороны марксистской философии. Некоторые оппоненты Маркса утверждали, что самтермин «диалектический материализм» не имеет права насуществование, так как диалектика существует только в сфере мысли и духа, но нев материальном мире[1].В первом десятилетии XX в. острые дискуссии по проблемам материалистическойфилософии велись и в среде марксистов. Достаточно напомнить полемику междуПлехановым и Лениным (стоявшими по данным вопросам на близких позициях) иБогдановым, Базаровым, Луначарским и другими. Заметные расхождения средипоследователей Маркса существовали и в трактовках его философскойконцепции истории. Представители умеренного крыла российского марксизма («легальныемарксисты», меньшевики) упрекали своих оппонентоврадикально-революционного толка (большевиков) в игнорировании законов,управляющих ходом исторического процесса, в волюнтаристском стремленииускорить его течение, в нежелании считаться с уровнем подготовкиобщества к кардинальным преобразованиям. В ответ следовали обвинения ввыхолащивании революционной сущности марксистской философии, в сползании напозиции идеализма, в проповеди пассивности, в конечном счете обрекающей рабочийкласс и его союзников на поражение, превращающей его в охвостье буржуазии. Для принципиальных противником философии Маркса наиболее яркопредставленных мыслителями «серебряного века» (Бердяев, Булгаков,Франк и др.), его идеи вообще лежали вне сферы научной философской мысли.Марксизм в этом плане представлял, с их точки зрения, вульгаризаторскую,лишенную оригинальности концепцию, что, однако, не снижало ее социальноговлияния. Критическое восприятие идей Маркса в российской общественной мыслиможно условно разделить на два основных направления. Одно из них либо отвергалоМарксово учение целиком, выводя его «ошибочность» из материализма ивоинствующего атеизма, принципиально исключающих какое бы то ни былофилософское и этическое обоснование марксизма (Франк, С. А. Алексеев,Новгородцев, И. А. Ильин и др.), либо критиковало конкретные положения теорииМ. (Виппер, Карее в, Туган-Барановский, С. Н. Прокопович и другие).Утверждалось, в частности, что марксизм не более научен, чем утопическийсоциализм, и поэтому неправомерно проводить между ними резкий рубеж, чтоосновные положения экономической теории Маркса давно опровергнуты жизнью, чтоона базируется лишь на нравственном чувстве, а не на науке, что марксистскаяконцепция крайне противоречива, что Маркс покидает почву материализма,
утверждаяспособность логических и этических норм управлять экономической жизнью, что егозаконы социального развития носят чисто механический характер, а его социализмявляется односторонне-индустриальным и отказывает в праве на будущееземледельческим народам. Другое направление рассматривало марксизм через призму его русского (преимущественно большевистского) варианта, с точкизрения его соответствия классическому образцу и условиям российской специфики. Некоторые из критиков российского марксизма, продолжающие причислятьсебя к социалистическому направлению, обвиняли большевизм в искажении теорииМаркса (меньшевики, эсеры). Большевизм олицетворял, с их точки зрения,социализм нищеты, противостоящий здоровым началам равно марксистского инемарксистского, но революционного и демократического социализма. Особоеместо занимает точка зрения Бердяева. Относясь к марксизму достаточнокритически, он в то же время утверждал, что большевистский марксизм не случайноодержал победу в России, так как, он лучше соответствует особенностям русскогомышления и психологического склада. По его мнению, российские марксистызаимствовали у своего учителя не склонность его к детерминизму, а религиознуюсторону учения, пролетарское мессианство, что марксизм в России подвергсясущественной переработке в народническом духе. Признание в русском марксизмерелигиозною мотива присутствует и во взглядах некоторых других оппонентов М.Тихомиров, например, объявлял его идеи созданием еврейско-протестантскихэлементов современной культуры, а Федотов видел в их российской разновидностиидеологию иудео-христианской апокалипсической секты. Кое-кто из русских критиков Маркса не отрицал определенных достоинств его учения, отмечая«широту научного построения» (Франк), тот факт, что Маркс «развил социалистическую систему в цельное мировоззрение, поставилполитическую экономию на широкую научную основу» (Кареев), что благодаря его «гениальной тактике» социалистическое движение превратилось врабочее движение, т. к. выросло в серьезную политическую силу(Туган-Барановский). В целом, однако, это не меняло их общекритическогоотношения к марксизму, особенно в его российском варианте. Что касаетсяидейно-теоретической деятельности пришедшей к власти в 1917 г. большевистскойпартии, то она была направлена прежде всего на превращение марксизма игосподствующую идеологию. В 20-е гг. развернулась работа по собиранию, изучению, изданию и переизданию произведений Маркса, Энгельса, их последователейи близких к марксизму теоретиков. Так, в 1925 г. была впервые опубликованаизвлеченная из зарубежных архивов «Диалектика природы» Энгельса, в1927 г. — рукопись Маркса «К критике гегелевской философии права», в1932 г. — «Немецкая идеология» Маркса и Энгельса (полностью), атакже «Экономическо-философские рукописи 1844 г.» Маркса (полностью— на языке оригинала). В 1928—1947 гг. вышло 1-е изд. сочинений Маркса иЭнгельса, в 1955 — 1981 гг. более полное 2-е изд. (50 т.). В 80-е гг.началась публикация полного 100-томного собрание сочинений Маркса и Энгельса наязыке оригинала (прекратилась, в связи с ликвидацией ГДР и Институтамарксизма-ленинизма в Москве). В 20-е гг. создавались первые учебники помарксистской философии, шли дискуссии философского и политическою характера (дискуссии между «диалектиками» и «механистами»,дискуссия между Сталиным и Троцким о возможности построения социализма водной стране и другими). Утверждение на рубеже 20-30-х гг. командно-административнойсистемы в СССР привело к прекращению дискуссии, схематизации и канонизации марксистской философии, закрепленной в работе Сталина «О диалектическоми историческом материализме» (1938). Философские дискуссии после смерчиСталина (1953) возобновились, стали появляться новые темы исследований,отдельные оригинальные разработки (Ильенков, М, К. Мамардашвили и другие).Однако в целом развитие марксистской философии, как и других частей марксизма,сковывалось ее статусом официальной партийно-государственной идеологии, ориентированной на апологетику сложившегося в стране строя («реальногосоциализма»). В течение нескольких десятилетий теория Марксагосподствовала в России как теория марксизма-ленинизма, в рамках которой ееразвитие рассматривалось как последовательный процесс в единственно возможномнаправлении. Изменения в русле его допускались лишь в пределах, определяемыхдокументами высших органов партии или руководящих структур международногокоммунистического движения (до конца 30-х гг. — Коминтерн, в 60 — 70-е гг. —Совещания коммунистических и рабочих партий). Расхождение с утвержденнойтрактовкой марксизма воспринималось как правый оппортунизм (еврокоммунизм) илилевое сектантство (маоизм). Со 2-й пол. 80-х гг. создаются более благоприятныеусловия для научного изучения истории и теории марксизма, для объективногоанализа его содержания, жизнеспособности его различных компонентом, длятрезвой оценки уровня дискуссий вокруг учения Маркса. В эти годы появляютсяработы, выдержанные в критическом духе по отношению как к теории Маркса вцелом, так и к ее трактовке Лениным, Сталиным и последующим руководством КПСС.Развитие этого процесса в 1991 1995 гг. происходило под заметным инеоднозначным влиянием политической жизни в стране, в частности исчезновенияКПСС в качестве правящей партии, возникновения ряда политических иобщественных организаций, отражающих широкий спектр отношения наследию Маркса и Энгельса, от исповедования его ортодоксально-большевистском (даже сталинском) варианте до полного неприятия марксистских идей, отрицательномувлиянию которых приписываются едва ли не все беды России в нынешнем столетии;конъюнктуры на рынке печатной продукции, где критика марксизмапревратилась в достаточно престижное и выгодное занятие. С о и реме иныеварианты критического восприятия учения Маркса в российском обществе в основномне выходят за рамки тех взглядов, которые сложились в лагере его оппонентов вконце XIX начале XX в..
Заключение
Ленин породил революцию, которая не «преодолевала» зрелыйкапитализм, как вытекало из учения Маркса, а отвергала капитализм,«обходила» его. Если так, то и сегодня у «реформаторов» непоявилось никаких новых оснований надеяться на успех. Главное значение трудаЛенина сегодня — исторический урок. Он, на мой взгляд, в следующем: длительноесохранение неадекватной системы понятий, даже если в условиях авторитарногогосударства есть возможность принимать верные стратегические решения, в концеконцов ведет к поражению. Для анализа нынешнего кризиса полезно рассмотретьтруд Ленина «Развитие капитализма в России» как заданную на весь ХХвек парадигму — вместе с противоречащими ей явлениями. Мы должны зановоосмыслить революцию 1905-1907 годов, реформу Столыпина, Февраль-Октябрь 1917года, нэп, индустриализацию-коллективизацию и крах 1988-1994 годов. Толькотогда нам станет понятной причина паралича нашего хозяйства при реформе 90-хгодов. По мере того, как растет неравенство внутри стран и между ними, по меретого, как капитализм утрачивает контроль над самим собой, по мере того, какколлективная борьба превращается в разрушительные гражданские войны, — интеллектуалы берут на себя ответственность предлагать не только политику, но иальтернативу. Марксизм, верно перечитанный и реконструированный, продолжаетслужить основанием для подобных критических размышлений и вдохновлять на них, итак будет до тех пор, пока мы живем в мире капитализма.
ЛИТЕРАТУРА
1.Русская философия. Словарь, под ред. Маслина М. А., М.: изд-во«Республика», 1995,
2.Исаев И. Л., Золотухина Н. М. История политических и правовых учений РоссииХ1-ХХ вв. М.: юрист, 1995.
3.Маркс: до и после смерти, «Вопросы истории», № 9, 1999,
4.Русский марксизм, «Вопросы философии», №2, 1993.
5.Что завещал Плеханов?, «Независимая газета», 10 июня, 2000.
www.ronl.ru
25
Глава 1. Возникновение русского марксизма.
§ 1. На смену народничества приходит марксизм.
Русский марксизм весьма многое заимствовал у своего конкурента — народничества. Как признавал один из организаторов РСДРП Ю. Мартов, "идейное развитие, проделанное народниками в течение нескольких лет бурного общественного возбуждения, привело именно наиболее упорных последователей народнической ортодоксии к необходимости теоретического пересмотра всего идейного наследия пореформенной интеллигенции. Так из умирающего революционного народничества возник русский социал-демократический марксизм".
Из народнического движения вышли первые теоретики русского марксизма — Г. В. Плеханов и П. Б. Аксельрод, пытавшиеся образовать новую партию “Черный передел” (выделившись из “Народной Воли” и порвав с бакунистской традицией).
Старое революционное движение настаивало на принципиальном разрыве с “имущим обществом” и противопоставлении ему “деревни”. “Черноперодельцы” рассчитывали при подготовке общественных преобразований на поддержку буржуазных элементов города. Народнические представления о незатронутости деревенского мира противоречиями капиталистического строя тем самым ставились под сомнение.
В начале 80-х гг. в эмиграции из актива “чернопередельцев-народников” образуется первая марксистская группа “Освобождение труда”, начавшая пропаганду марксистских идей. В 90-е гг. возникает течение так называемою легального марксизма (П. Струве, М. Туган - Барановский и др.), популяризирующее идеи марксизма, критикующее идеологию народничества и защищающее идею капиталистического пути, для России.
Г. В. Плеханов в своих работах оценивал борьбу марксизма с народничеством как историческое продолжение борьбы западничества со славянофильством. Социал-демократия, отвергнув субъективизм и романтизм народничества, должна стать на “научно-объективные основы познания общества”. Ей предстоит путь, уже проделанный западной социал-демократией, но для российских революционеров — это новый путь.
Молодое поколение социал-демократов подвергло критике все политические взгляды народников-ветеранов. В новой оценке “поместное дворянство и старое общинное крестьянство представлялись обреченными на исчезновение и растворение в новых буржуазных классах”, аграрный вопрос разрешался капиталистическим путем. Промежуточные, стоящие между буржуазией и пролетариатом, классы оценивались как реакционные, сама буржуазия — как класс, который “постепенно и незаметно становится у власти”, а либеральная и демократическая интеллигенция — как группа, раскалывающаяся на две части: одна примыкает к пролетариату, а другая — к консервативным и реакционным кругам.
Г. В. Плеханов, представлявший первое поколение русских социал-демократов, предполагал другой путь социального развития и видел перспективу усиления антагонизма между старыми правящими классами и усиливающейся буржуазией, которая, в свою очередь, открывает дорогу политической активности рабочего класса. В этих противоречиях двух направлений социал-демократии лежал источник разрыва возникшей в 1898 г. партии на “большевиков” и “меньшевиков”, разрыва, который произойдет чуть позже (в 1903 г.).
§ 2. Экономизм.
В 90-х гг. внутри марксистской социал-демократии в России возникло течение, названное “экономизмом”. Ёдинственным рычагом рабочего движения это течение признавало экономические интересы пролетариата. Только постепенно эти интересы могут перерасти в политические требования.
Не отказываясь принципиально от требовали демократизации всего государственного строя в целом, “экономисты” отодвигали из
поля своего зрения борьбу за нее и склонны были думать, что “постепенная демократизация режима будет совершаться более или менее автоматически в результате приспособления самодержавной властью наличных учреждений и норм к расширяющим свои публичные права новым классам - промышленной буржуазии и пролетариату”.
Идеология “экономистов” опиралась на синдикализм, полагая, что рабочие массы, глухие к политическим лозунгам, более чутко реагируют на собственные профессиональные интересы. Момент политического переворота полностью исключался, ставка делалась на эволюцию существующих политических и государственных форм.
Идеология “экономизма” опиралась на ревизионистское течение в западном марксизме, возникшее в связи с выступлениями Э. Бернштейна, Против “экономистов” в среде социал-демократов выступили как умеренные (Плеханов), так и радикалы (Ленин).
Рабочее движение постепенно начинает подпадать под воздействие социал-демократической идеологии. В начале XX в. заметную роль стали играть радикальные элементы, объединившееся вокруг ленинской газеты “Искра”. “Искровцы” главные усилия направляй на борьбу с “экономизмом” и на создание “партии нового типа”, состоящей из профессиональных революционеров, организующих борьбу рабочих масс. Результатом такой политики стала тенденция к крайнему централизму и господству партийной идеологии внутри социал-демократического движения. На основе различных взглядов на организацию и формы деятельности партии в 1903 г. в рядах социал-демократии происходит новый раскол на “большевиков” и “меньшевиков”, на радикалов и умеренных.
§ 3. Ленин. Диктатура пролетариата.
Радикальное крыло социал-демократии, возглавляемое В. И. Лениным, в качестве главного постулата своей идеологии приняло идею “диктатуры пролетариата”. По Ленину, задача пролетарской
революции отрицательная и заключается в насильственном
уничтожении буржуазного государства и буржуазного общества. Он писал: “Мелкобуржуазные демократы, эти якобы социалисты, заменявшие классовую борьбу мотаниями о соглашении классов, представляли себе и социалистическое преобразование мечтательным образом, не в виде свержения господства эксплуататорского класса, а в виде мирного подчинения меньшинства понявшему свои задачи большинству. Эта мелкобуржуазная утопия, неразрывно связанная с признанием надклассового государства, приводила на практике к предательству интересов трудящихся классов”. Выступая против эсеро-народников, считавших, что порядок есть примирение классов, а не угнетение одного класса другим, Ленин возражал: “Что государство есть орган господства определенного класса, который не может быть примирен со своим антиподом (с противоположным ему классом), этого мелкобуржуазная демократия никогда не в состоянии понять”. Государство не есть просто инструмент управления, это орган господства. Задача пролетарской революции состоит в уничтожении отчужденного от общества государства, всего его аппарата.
В теории большевизма государство понималось как особая организация силы, организация насилия для подавления одного класса другим. После пролетарской революции объектом подавления должна стать буржуазия: “Трудящимся нужно государство лишь для подавления сопротивления эксплуататоров, а руководить этим подавлением, провести его в жизнь, в состоянии только пролетариат”. Государство поддерживает политическое господство того класса, который является главенствующим в экономике (“базисе”). История показывает, что государство как особый аппарат принуждения возникает тогда, когда общество распадается на классы, когда один класс начинает присваивать себе результаты труда других классов. Наличие государства исключает наличие свободы. Ленин утверждал:
буржуазия, называя свое государство свободным, лжет. До тех пор пока есть частная собственность, буржуазное государство, будь оно демократической республикой или монархией, всегда является машиной для подавления рабочих.
Конечной целью большевики ставили уничтожение государства как организованного насилия над людьми. По мере перерастания социализма в коммунизм будет исчезать надобность в насилии вообще, в подчинении одних людей другими. Люди привыкнут к соблюдению элементарных правил поведения без применения насилия и подчинения. Коммунизм сделает государство ненужным.
В переходный же период единственно возможной формой государства становится "диктатура пролетариата". Это — идея революционного отрицания всех досоциалистических государственных структур. Преемственность государственных форм тем самым отрицается: провозглашается отказ от старой политической и правовой культуры, парламентаризма и разделения властей. Мотивируется такое тотальное отрицание тем, что при всем разнообразии государственных форм все буржуазные государства по сути являются диктатурой буржуазии, “наемное рабство есть удел народа и в самой демократической буржуазной республике”. Более того, в демократической системе “власть капитала “наиболее надежно защищена и гарантирована этой “политической оболочкой капитализма”. Демократия эксплуататорского общества — демократия для меньшинства. Всеобщее избирательное право, институты разделения властей и конституционного контроля - только идеологические ширмы, не выявляющие воли большинства народа, но отвлекающие его от революционной борьбы.
Парламентаризму (после 1905 г.) большевики стали противопоставлять власть советов, в системе которой не было разделения властей. Буржуазной же государственности был присущ также
централизм власти, унаследованный буржуазией от абсолютизма.
Разрушительная сила пролетарской революции должна быть направлена, прежде всего, против институтов этой централизованной государственности - чиновничества и постоянной армии (в первые месяцы после Октябре 1917 г. их попытаются заменить рабочем и местным самоуправлением и рабочим ополчением).
Новое государство “диктатуры пролетариата” есть, по Ленину, “централизованная организация силы, организация насилия и для подавления сопротивления эксплуататоров и для руководства громадной массой населения, крестьянством, мелкой буржуазией, полупролетариатом в деле “налаживания” социалистического хозяйства”.
Ленинская интерпретация марксизма не ограничивалась учением о борьбе классов. Необходимо “распространить признание борьбы классов до признания диктатуры пролетариата”. Последняя является переходной формой государства, имеющей задачей создать коммунистическое общество и по сути становящейся уже “не государством в собственном смысле слова”.
Государство же в собственном смысле слова существует при капитализме. Диктатура пролетариата — система власти, не ограниченная формальным законом, она опирается на силу победившего класса - пролетариата. “Становой хребет” диктатуры пролетариата составляет его партия, складывается новая иерархия власти. “Что диктатура отдельных лиц очень часто была в истории революционных движений выразителем, носителем, проводником диктатуры революционных классов, об этом говорит непререкаемый опыт истории... Поэтому нет решительно никакого противоречия между советским (т. е. социалистическим) демократизмом и применением диктаторской власти отдельных лиц”. Такая трактовка определенно базировалась на народническом ткачевском активизме и готовила почву для грядущего “культа личности”.
Мотивация необходимости единоличной диктаторской власти сводилась к следующему: как всякая крупная машинная индустрия требует безусловного и строжайшего единства воли, направляющей совместную работу сотен тысяч людей, так и революционные социалистические преобразования требуют беспрекословного повиновения масс единой воле руководителей. “Вся наша задача... встать во главе истомленной и устало ищущей выхода массы, повести ее по верному пути, по пути трудовой дисциплины... Несомненно, что очень распространенным является мнение... будто единоличная диктаторская власть несовместима ни с демократизмом, ни с советским типом государства, ни с коллегиальностью управления. Нет ничего ошибочнее этого мнения”. Нет иного пути к освобождению масс, кроме пути подавления эксплуататоров (в 1917 г. эта задача будет возложена на ВЧК).
Диктатуру осуществляет не весь народ, а только “революционный народ”. Волю одного класса “иногда осуществляет диктатор, который иногда один более сделает и часто более необходим”. В области государственного устройства эта идея вылилась в предпочтении “централизованной пролетарской государственности” перед федеративной.
На исторических примерах Франции и Швейцарии Ленин стремился доказать, что “свободы больше давала централистическая республика, чем федералистическая. Или иначе: наибольшая местная, областная и пр. свобода, известная в истории, дана была централистической, а не федеративной республикой”. Федеративную форму большевики рассматривали как переход от монархии к централистической республике или как мелкобуржуазную, поэтому и анархистскую идеализацию. Реальной причиной создания федерации в России стал национальный вопрос, но не идеология большевизма.
Диктатура пролетариата претендует стать мировой системой через посредство мировой революции. Идея мировой революции (как и “перманентной”; постоянно повторяющейся революции) стала главной в идеологии течения, сформировавшегося внутри социал-демократической партии вокруг фигуры Л.Д. Троцкого.
Глава 2. Особенности русского марксизма.
§ 1. Идеи русского марксизма.
Строго говоря, смерть М, в 1883 г. положила конец его систематическому изучению России, в то время как именно с этого момента начинается здесь наиболее интенсивное распространение его идей. В качестве душеприказчика Марксова наследия выступает ф. Энгельс, пытавшийся конкретизировать условия, при которых сельская община в России могла бы стать опорным пунктом в движении страны к социализму, минуя мучительную капиталистическую стадию. Первым необходимым условием он считал "толчок извне" — антикапиталистическую революцию в Западной Европе. Расценивая в 90-е гг. подобную ситуацию как "маловероятную", он пришел к выводу, что крестьянская община обречена на гибель, превращается в мечту о невозвратном прошлом. К такому же выводу приходят первые российские марксисты, объединившиеся в 1883 г. в Женеве в группу "Освобождение труда" (Плеханов, В. И. Засулич, П. Б. Аксельрод, Л. Г. Дейч, В. Н. Игнатов). Глава этой группы Плеханов еще в 1882 г. перевел "Манифест Коммунистической партии", начав его распространение в России. В последующие годы члены группы развернули активную издательскую деятельность, опубликовав на рус. языке с 1883 по 1900 1. около 30 работ основоположников марксизма, в том число "Развитие социализма от утопии к науке" Энгельса (1884), "Нищету философии" М. (1886), "Людвиг Фейербах и конец классической немецкой философии" Энгельса вместе с "Тезисами о Фейербахе" М. (1892). Плеханов стал также первым российским теоретиком-марксистом. Его направленные против народников работы "Социализм и политическая борьба" (1883) и "Наши разногласия" (1885) — первые произведения русской марксистской литературы. Усилению влияния марксизма в России в кон. XIX в. способствовали вес более заметное развитие капитализма в стране, разочарование в идеях и тактике народничества, а также успехи рабочего и социал-демократического движения на Западе. Обращение к идеям Маркса означало: (это признавали и некоторые позднейшие его критики) поворот части российского общества к серьезному изучению последних достижений европейской науки. Слабее всего воздействие марксистских идей сказалось на наследниках народнических взглядов эсеровскою толка, сохранивших бакунинскую непримиримость по отношению к учению Маркса. Созданная Российская социал-демократическая рабочая партия, вставшая на марксистские позиции, в 1903 г. раскололась по организационно-тактическим вопросам па большевиков во главе с Лениным и меньшевиков во главе с Плехановым. Это расхождение постепенно увеличивалось, хотя и не успело дойти до раскола на революционеров и реформистов, характерного для рабочего движения Запада. И большевики, и меньшевики считали себя революционерами и спорили главным образом по вопросу о соотношении буржуазно-демократической и пролетарской революций в России. Именно в соответствии с революционной установкой на разрыв с существующим обществом они интерпретировали марксизм как глобальное философско-научное учение, противостоящее др. учениям. Если на Западе сразу же после смерти Энгельса был поставлен вопрос, есть ли у марксизма собственная философия, то у Плеханова в этом сомнений не было, такая философия есть, и это — диалектический и исторический материализм. Создав ряд работ по философии марксизма, Плеханов в то же время выступил как самый активный критик ревизионизма на Западе (соединявшего марксизм с кантианской философией) и в России (соединявшего марксизм с философией эмпириокритицизма). И этом, при всех их разногласиях, с ним оказался солидарен Ленин, высоко оценивший именно философские труды Плеханова (" лучшее в марксистской литературе "). Есть все основания говорить о единой философской традиции, идущей от Плеханова через Ленина до советских марксистов последних десятилетий. Согласно этой традиции марксистская (позже - марксистско-ленинская) философия включала в себя учение о всеобщих диалектико-материалистических законах и принципах природы, общества и мышления (диалектический материализм), учение об обществе, его структуре и развитии (исторический материализм) и специальные философские дисциплины - этику, эстетику и др. Такая философия, долженствующая служите философским обоснованием и методологией двух других частей марксизма (политэкономии и научного коммунизма), а также всех др. наук и революционной практики, впоследствии стала официальной партийно-государственной философией в СССР. Данная традиция противостояла другой линии истолкования марксизма, согласно которой он сводится к научному (а не философскому) учению об обществе, могущему дополняться какой-либо другой (не марке и стекой) философией (К. Каутский, Э. Бернштейн, австромарксисты, российские сторонники эмпириокритицизма — Богданов, Луначарский, Валентинов, Юшкевич и другие). Позже эта традиция противостояла также так называемому западному марксизму, идущему от Д, Лукача и К. Корша. В целом распространение в России философских взглядов Маркса проходило сложнее и медленнее, чем усвоение его экономического наследия. Для образованных слоев российскою общества материализм не являлся откровением ума уже со 2-й половины XVIII в. С работами французских просветителей, а затем немецких материалистов (Л. Фейербаха, Л. Бюхнера) были хорошо знакомы и те, кто испытал влияние материалистических идей, и те, кто остался им чужд. В Марксе поначалу увидели лишь одного из рядовых представителей материалистического направления в философии. Даже некоторые из русских критиков Маркса начала XX в. квалифицировали его философскую концепцию как "самый поздний и зрелый плод просветительства" (Булгаков), "объедки с философского стола XVIII и начала XIX в. " (Франк). Радикальная часть российской интеллигенции 70-х гг. встретила философско-исторические взгляды Маркса враждебно, так как они противоречили се представлениям о сугубо специфическом характере социальных преобразований в России. Признание в марксистской философии нового этапа в истории материализма, который получил в ней свое логическое завершение, было обусловлено оформлением в оппозиционных кругах российского общества течения, воспринявшею марксизм не только как научную или политическую теорию, но и как учение мировоззренческого характера, приобретшее на определенной стадии черты квазирелигиозной доктрины. Философские воззрения русских последователей Маркса формировались в основном на базе произведений Энгельса (таких, например, как "Анти-Дюринг", "Диалектика природы" и т. д.), в которых марксизм предстает как законченная, цельная система взглядов, имеющая свою внутреннюю структуру, а затем под влиянием работ Плеханова и теоретиков российской социал-демократии как меньшевистского, так и большевистского крыла (Л. Мартова, Ленина, Бухарина и др.). Философия Маркса была провозглашена ими венцом исторического развития всей мировой мысли, учением, способным не только объяснить мир во всем его единстве и многообразии, но и указать пути его совершенствования. Признание ее преемственности по отношению к философским идеям прошлого сочеталось с утверждением ее принципиального отличия даже от тех концепций, которые рассматривались в качестве ее источников. Особенно подчеркивалось ее значение в практической революционной деятельности, а также классовая партийность материализма, его непримиримость к любым проявлениям идеалистических взглядов. Ясность, доступность для широкой аудитории, жесткая определенность выводов и исторический оптимизм делали российский вариант философии Маркса весьма привлекательным для той части отечественной интеллигенции, которая связала себя с рабочим движением. В то же время интеллектуальная элита воспринимала, как правило, философский аспект марксизма резко критически. Серьезной критике в русской общественной мысли подвергались все стороны марксистской философии. Некоторые оппоненты Маркса утверждали, что сам термин "диалектический материализм" не имеет права на существование, так как диалектика существует только в сфере мысли и духа, но не в материальном мире1. В первом десятилетии XX в. острые дискуссии по проблемам материалистической философии велись и в среде марксистов. Достаточно напомнить полемику между Плехановым и Лениным (стоявшими по данным вопросам на близких позициях) и Богдановым, Базаровым, Луначарским и другими. Заметные расхождения среди последователей Маркса существовали и в трактовках его философской концепции истории. Представители умеренного крыла российского марксизма ("легальные марксисты", меньшевики) упрекали своих оппонентов радикально-революционного толка (большевиков) в игнорировании законов, управляющих ходом исторического процесса, в волюнтаристском стремлении ускорить его течение, в нежелании считаться с уровнем подготовки общества к кардинальным преобразованиям. В ответ следовали обвинения в выхолащивании революционной сущности марксистской философии, в сползании на позиции идеализма, в проповеди пассивности, в конечном счете обрекающей рабочий класс и его союзников на поражение, превращающей его в охвостье буржуазии. Для принципиальных противником философии Маркса наиболее ярко представленных мыслителями "серебряного века" (Бердяев, Булгаков, Франк и др.), его идеи вообще лежали вне сферы научной философской мысли. Марксизм в этом плане представлял, с их точки зрения, вульгаризаторскую, лишенную оригинальности концепцию, что, однако, не снижало ее социального влияния. Критическое восприятие идей Маркса в российской общественной мысли можно условно разделить на два основных направления. Одно из них либо отвергало Марксово учение целиком, выводя его "ошибочность" из материализма и воинствующего атеизма, принципиально исключающих какое бы то ни было философское и этическое обоснование марксизма (Франк, С. А. Алексеев, Новгородцев, И. А. Ильин и др.), либо критиковало конкретные положения теории М. (Виппер, Карее в, Туган-Барановский, С. Н. Прокопович и другие). Утверждалось, в частности, что марксизм не более научен, чем утопический социализм, и поэтому неправомерно проводить между ними резкий рубеж, что основные положения экономической теории Маркса давно опровергнуты жизнью, что она базируется лишь на нравственном чувстве, а не на науке, что марксистская концепция крайне противоречива, что Маркс покидает почву материализма,
утверждая способность логических и этических норм управлять экономической жизнью, что его законы социального развития носят чисто механический характер, а его социализм является односторонне-индустриальным и отказывает в праве на будущее земледельческим народам. Другое направление рассматривало марксизм через призму его русского (преимущественно большевистского) варианта, с точки зрения его соответствия классическому образцу и условиям российской специфики. Некоторые из критиков российского марксизма, продолжающие причислять себя к социалистическому направлению, обвиняли большевизм в искажении теории Маркса (меньшевики, эсеры). Большевизм олицетворял, с их точки зрения, социализм нищеты, противостоящий здоровым началам равно марксистского и немарксистского, но революционного и демократического социализма. Особое место занимает точка зрения Бердяева. Относясь к марксизму достаточно критически, он в то же время утверждал, что большевистский марксизм не случайно одержал победу в России, так как, он лучше соответствует особенностям русского мышления и психологического склада. По его мнению, российские марксисты заимствовали у своего учителя не склонность его к детерминизму, а религиозную сторону учения, пролетарское мессианство, что марксизм в России подвергся существенной переработке в народническом духе. Признание в русском марксизме религиозною мотива присутствует и во взглядах некоторых других оппонентов М. Тихомиров, например, объявлял его идеи созданием еврейско-протестантских элементов современной культуры, а Федотов видел в их российской разновидности идеологию иудео-христианской апокалипсической секты. Кое-кто из русских критиков Маркса не отрицал определенных достоинств его учения, отмечая "широту научного построения" (Франк), тот факт, что Маркс "развил социалистическую систему в цельное мировоззрение, поставил политическую экономию на широкую научную основу" (Кареев), что благодаря его "гениальной тактике" социалистическое движение превратилось в рабочее движение, т. к. выросло в серьезную политическую силу (Туган-Барановский). В целом, однако, это не меняло их общекритического отношения к марксизму, особенно в его российском варианте. Что касается идейно-теоретической деятельности пришедшей к власти в 1917 г. большевистской партии, то она была направлена прежде всего на превращение марксизма и господствующую идеологию. В 20-е гг. развернулась работа по собиранию, изучению, изданию и переизданию произведений Маркса, Энгельса, их последователей и близких к марксизму теоретиков. Так, в 1925 г. была впервые опубликована извлеченная из зарубежных архивов "Диалектика природы" Энгельса, в 1927 г. - рукопись Маркса "К критике гегелевской философии права", в 1932 г. - "Немецкая идеология" Маркса и Энгельса (полностью), а также "Экономическо-философские рукописи 1844 г." Маркса (полностью — на языке оригинала). В 1928—1947 гг. вышло 1-е изд. сочинений Маркса и Энгельса, в 1955 - 1981 гг. более полное 2-е изд. (50 т.). В 80-е гг. началась публикация полного 100-томного собрание сочинений Маркса и Энгельса на языке оригинала (прекратилась, в связи с ликвидацией ГДР и Института марксизма-ленинизма в Москве). В 20-е гг. создавались первые учебники по марксистской философии, шли дискуссии философского и политическою характера (дискуссии между "диалектиками" и "механистами", дискуссия между Сталиным и Троцким о возможности построения социализма в одной стране и другими). Утверждение на рубеже 20-30-х гг. командно-административной системы в СССР привело к прекращению дискуссии, схематизации и канонизации марксистской философии, закрепленной в работе Сталина "О диалектическом и историческом материализме" (1938). Философские дискуссии после смерчи Сталина (1953) возобновились, стали появляться новые темы исследований, отдельные оригинальные разработки (Ильенков, М, К. Мамардашвили и другие). Однако в целом развитие марксистской философии, как и других частей марксизма, сковывалось ее статусом официальной партийно-государственной идеологии, ориентированной на апологетику сложившегося в стране строя ("реального социализма"). В течение нескольких десятилетий теория Маркса господствовала в России как теория марксизма-ленинизма, в рамках которой ее развитие рассматривалось как последовательный процесс в единственно возможном направлении. Изменения в русле его допускались лишь в пределах, определяемых документами высших органов партии или руководящих структур международного коммунистического движения (до конца 30-х гг. — Коминтерн, в 60 — 70-е гг. — Совещания коммунистических и рабочих партий). Расхождение с утвержденной трактовкой марксизма воспринималось как правый оппортунизм (еврокоммунизм) или левое сектантство (маоизм). Со 2-й пол. 80-х гг. создаются более благоприятные условия для научного изучения истории и теории марксизма, для объективного анализа его содержания, жизнеспособности его различных компонентом, для трезвой оценки уровня дискуссий вокруг учения Маркса. В эти годы появляются работы, выдержанные в критическом духе по отношению как к теории Маркса в целом, так и к ее трактовке Лениным, Сталиным и последующим руководством КПСС. Развитие этого процесса в 1991 1995 гг. происходило под заметным и неоднозначным влиянием политической жизни в стране, в частности исчезновения КПСС в качестве правящей партии, возникновения ряда политических и общественных организаций, отражающих широкий спектр отношения наследию Маркса и Энгельса, от исповедования его ортодоксально-большевистском (даже сталинском) варианте до полного неприятия марксистских идей, отрицательному влиянию которых приписываются едва ли не все беды России в нынешнем столетии; конъюнктуры на рынке печатной продукции, где критика марксизма превратилась в достаточно престижное и выгодное занятие. С о и реме иные варианты критического восприятия учения Маркса в российском обществе в основном не выходят за рамки тех взглядов, которые сложились в лагере его оппонентов в конце XIX начале XX в..
Заключение
Ленин породил революцию, которая не "преодолевала" зрелый капитализм, как вытекало из учения Маркса, а отвергала капитализм, "обходила" его. Если так, то и сегодня у "реформаторов" не появилось никаких новых оснований надеяться на успех. Главное значение труда Ленина сегодня - исторический урок. Он, на мой взгляд, в следующем: длительное сохранение неадекватной системы понятий, даже если в условиях авторитарного государства есть возможность принимать верные стратегические решения, в конце концов ведет к поражению. Для анализа нынешнего кризиса полезно рассмотреть труд Ленина "Развитие капитализма в России" как заданную на весь ХХ век парадигму - вместе с противоречащими ей явлениями. Мы должны заново осмыслить революцию 1905-1907 годов, реформу Столыпина, Февраль-Октябрь 1917 года, нэп, индустриализацию-коллективизацию и крах 1988-1994 годов. Только тогда нам станет понятной причина паралича нашего хозяйства при реформе 90-х годов. По мере того, как растет неравенство внутри стран и между ними, по мере того, как капитализм утрачивает контроль над самим собой, по мере того, как коллективная борьба превращается в разрушительные гражданские войны, - интеллектуалы берут на себя ответственность предлагать не только политику, но и альтернативу. Марксизм, верно перечитанный и реконструированный, продолжает служить основанием для подобных критических размышлений и вдохновлять на них, и так будет до тех пор, пока мы живем в мире капитализма.
ЛИТЕРАТУРА
1. Русская философия. Словарь, под ред. Маслина М. А., М.: изд-во "Республика", 1995,
2. Исаев И. Л., Золотухина Н. М. История политических и правовых учений России Х1-ХХ вв. М.: юрист, 1995.
3. Маркс: до и после смерти, "Вопросы истории", № 9, 1999,
4. Русский марксизм, "Вопросы философии", №2, 1993.
5. Что завещал Плеханов?, "Независимая газета", 10 июня, 2000.
1 См.: Бердяев Н. А. Истоки и смысл русского коммунизма. М., 1990. С. 82.
referat.store
Глава 1. Возникновение русского марксизма.
§ 1. На смену народничества приходит марксизм.
Русский марксизм весьма многое заимствовал у своего конкурента — народничества. Как признавал один из организаторов РСДРП Ю. Мартов, «идейное развитие, проделанное народниками в течение нескольких лет бурного общественного возбуждения, привело именно наиболее упорных последователей народнической ортодоксии к необходимости теоретического пересмотра всего идейного наследия пореформенной интеллигенции. Так из умирающего революционного народничества возник русский социал-демократический марксизм».
Из народнического движения вышли первые теоретики русского марксизма — Г. В. Плеханов и П. Б. Аксельрод, пытавшиеся образовать новую партию «Черный передел» (выделившись из «Народной Воли» и порвав с бакунистской традицией).
Старое революционное движение настаивало на принципиальном разрыве с «имущим обществом» и противопоставлении ему «деревни». «Черноперодельцы» рассчитывали при подготовке общественных преобразований на поддержку буржуазных элементов города. Народнические представления о незатронутости деревенского мира противоречиями капиталистического строя тем самым ставились под сомнение.
В начале 80-х гг. в эмиграции из актива «чернопередельцев-народников» образуется первая марксистская группа «Освобождение труда», начавшая пропаганду марксистских идей. В 90-е гг. возникает течение так называемою легального марксизма (П. Струве, М. Туган — Барановский и др.), популяризирующее идеи марксизма, критикующее идеологию народничества и защищающее идею капиталистического пути, для России.
Г. В. Плеханов в своих работах оценивал борьбу марксизма с народничеством как историческое продолжение борьбы западничества со славянофильством. Социал-демократия, отвергнув субъективизм и романтизм народничества, должна стать на «научно-объективные основы познания общества». Ей предстоит путь, уже проделанный западной социал-демократией, но для российских революционеров — это новый путь.
Молодое поколение социал-демократов подвергло критике все политические взгляды народников-ветеранов. В новой оценке «поместное дворянство и старое общинное крестьянство представлялись обреченными на исчезновение и растворение в новых буржуазных классах», аграрный вопрос разрешался капиталистическим путем. Промежуточные, стоящие между буржуазией и пролетариатом, классы оценивались как реакционные, сама буржуазия — как класс, который «постепенно и незаметно становится у власти», а либеральная и демократическая интеллигенция — как группа, раскалывающаяся на две части: одна примыкает к пролетариату, а другая — к консервативным и реакционным кругам.
Г. В. Плеханов, представлявший первое поколение русских социал-демократов, предполагал другой путь социального развития и видел перспективу усиления антагонизма между старыми правящими классами и усиливающейся буржуазией, которая, в свою очередь, открывает дорогу политической активности рабочего класса. В этих противоречиях двух направлений социал-демократии лежал источник разрыва возникшей в 1898 г. партии на «большевиков» и «меньшевиков», разрыва, который произойдет чуть позже (в 1903 г.).
§ 2. Экономизм.
В 90-х гг. внутри марксистской социал-демократии в России возникло течение, названное «экономизмом». Ёдинственным рычагом рабочего движения это течение признавало экономические интересы пролетариата. Только постепенно эти интересы могут перерасти в политические требования.
Не отказываясь принципиально от требовали демократизации всего государственного строя в целом, «экономисты» отодвигали из
поля своего зрения борьбу за нее и склонны были думать, что «постепенная демократизация режима будет совершаться более или менее автоматически в результате приспособления самодержавной властью наличных учреждений и норм к расширяющим свои публичные права новым классам — промышленной буржуазии и пролетариату».
Идеология «экономистов» опиралась на синдикализм, полагая, что рабочие массы, глухие к политическим лозунгам, более чутко реагируют на собственные профессиональные интересы. Момент политического переворота полностью исключался, ставка делалась на эволюцию существующих политических и государственных форм.
Идеология «экономизма» опиралась на ревизионистское течение в западном марксизме, возникшее в связи с выступлениями Э. Бернштейна, Против «экономистов» в среде социал-демократов выступили как умеренные (Плеханов), так и радикалы (Ленин).
Рабочее движение постепенно начинает подпадать под воздействие социал-демократической идеологии. В начале XX в. заметную роль стали играть радикальные элементы, объединившееся вокруг ленинской газеты «Искра». «Искровцы» главные усилия направляй на борьбу с «экономизмом» и на создание «партии нового типа», состоящей из профессиональных революционеров, организующих борьбу рабочих масс. Результатом такой политики стала тенденция к крайнему централизму и господству партийной идеологии внутри социал-демократического движения. На основе различных взглядов на организацию и формы деятельности партии в 1903 г. в рядах социал-демократии происходит новый раскол на «большевиков» и «меньшевиков», на радикалов и умеренных.
§ 3. Ленин. Диктатура пролетариата.
Радикальное крыло социал-демократии, возглавляемое В. И. Лениным, в качестве главного постулата своей идеологии приняло идею «диктатуры пролетариата». По Ленину, задача пролетарской
революции отрицательная и заключается в насильственном
уничтожении буржуазного государства и буржуазного общества. Он писал: «Мелкобуржуазные демократы, эти якобы социалисты, заменявшие классовую борьбу мотаниями о соглашении классов, представляли себе и социалистическое преобразование мечтательным образом, не в виде свержения господства эксплуататорского класса, а в виде мирного подчинения меньшинства понявшему свои задачи большинству. Эта мелкобуржуазная утопия, неразрывно связанная с признанием надклассового государства, приводила на практике к предательству интересов трудящихся классов». Выступая против эсеро-народников, считавших, что порядок есть примирение классов, а не угнетение одного класса другим, Ленин возражал: «Что государство есть орган господства определенного класса, который не может быть примирен со своим антиподом (с противоположным ему классом), этого мелкобуржуазная демократия никогда не в состоянии понять». Государство не есть просто инструмент управления, это орган господства. Задача пролетарской революции состоит в уничтожении отчужденного от общества государства, всего его аппарата.
В теории большевизма государство понималось как особая организация силы, организация насилия для подавления одного класса другим. После пролетарской революции объектом подавления должна стать буржуазия: «Трудящимся нужно государство лишь для подавления сопротивления эксплуататоров, а руководить этим подавлением, провести его в жизнь, в состоянии только пролетариат». Государство поддерживает политическое господство того класса, который является главенствующим в экономике («базисе»). История показывает, что государство как особый аппарат принуждения возникает тогда, когда общество распадается на классы, когда один класс начинает присваивать себе результаты труда других классов. Наличие государства исключает наличие свободы. Ленин утверждал:
буржуазия, называя свое государство свободным, лжет. До тех пор пока есть частная собственность, буржуазное государство, будь оно демократической республикой или монархией, всегда является машиной для подавления рабочих.
Конечной целью большевики ставили уничтожение государства как организованного насилия над людьми. По мере перерастания социализма в коммунизм будет исчезать надобность в насилии вообще, в подчинении одних людей другими. Люди привыкнут к соблюдению элементарных правил поведения без применения насилия и подчинения. Коммунизм сделает государство ненужным.
В переходный же период единственно возможной формой государства становится «диктатура пролетариата». Это — идея революционного отрицания всех досоциалистических государственных структур. Преемственность государственных форм тем самым отрицается: провозглашается отказ от старой политической и правовой культуры, парламентаризма и разделения властей. Мотивируется такое тотальное отрицание тем, что при всем разнообразии государственных форм все буржуазные государства по сути являются диктатурой буржуазии, «наемное рабство есть удел народа и в самой демократической буржуазной республике». Более того, в демократической системе «власть капитала «наиболее надежно защищена и гарантирована этой «политической оболочкой капитализма». Демократия эксплуататорского общества — демократия для меньшинства. Всеобщее избирательное право, институты разделения властей и конституционного контроля — только идеологические ширмы, не выявляющие воли большинства народа, но отвлекающие его от революционной борьбы.
Парламентаризму (после 1905 г.) большевики стали противопоставлять власть советов, в системе которой не было разделения властей. Буржуазной же государственности был присущ также
централизм власти, унаследованный буржуазией от абсолютизма.
Разрушительная сила пролетарской революции должна быть направлена, прежде всего, против институтов этой централизованной государственности — чиновничества и постоянной армии (в первые месяцы после Октябре 1917 г. их попытаются заменить рабочем и местным самоуправлением и рабочим ополчением).
Новое государство «диктатуры пролетариата» есть, по Ленину, «централизованная организация силы, организация насилия и для подавления сопротивления эксплуататоров и для руководства громадной массой населения, крестьянством, мелкой буржуазией, полупролетариатом в деле «налаживания» социалистического хозяйства».
Ленинская интерпретация марксизма не ограничивалась учением о борьбе классов. Необходимо «распространить признание борьбы классов до признания диктатуры пролетариата». Последняя является переходной формой государства, имеющей задачей создать коммунистическое общество и по сути становящейся уже «не государством в собственном смысле слова».
Государство же в собственном смысле слова существует при капитализме. Диктатура пролетариата — система власти, не ограниченная формальным законом, она опирается на силу победившего класса — пролетариата. «Становой хребет» диктатуры пролетариата составляет его партия, складывается новая иерархия власти. «Что диктатура отдельных лиц очень часто была в истории революционных движений выразителем, носителем, проводником диктатуры революционных классов, об этом говорит непререкаемый опыт истории… Поэтому нет решительно никакого противоречия между советским (т. е. социалистическим) демократизмом и применением диктаторской власти отдельных лиц». Такая трактовка определенно базировалась на народническом ткачевском активизме и готовила почву для грядущего «культа личности».
Мотивация необходимости единоличной диктаторской власти сводилась к следующему: как всякая крупная машинная индустрия требует безусловного и строжайшего единства воли, направляющей совместную работу сотен тысяч людей, так и революционные социалистические преобразования требуют беспрекословного повиновения масс единой воле руководителей. «Вся наша задача… встать во главе истомленной и устало ищущей выхода массы, повести ее по верному пути, по пути трудовой дисциплины… Несомненно, что очень распространенным является мнение… будто единоличная диктаторская власть несовместима ни с демократизмом, ни с советским типом государства, ни с коллегиальностью управления. Нет ничего ошибочнее этого мнения». Нет иного пути к освобождению масс, кроме пути подавления эксплуататоров (в 1917 г. эта задача будет возложена на ВЧК).
Диктатуру осуществляет не весь народ, а только «революционный народ». Волю одного класса «иногда осуществляет диктатор, который иногда один более сделает и часто более необходим». В области государственного устройства эта идея вылилась в предпочтении «централизованной пролетарской государственности» перед федеративной.
На исторических примерах Франции и Швейцарии Ленин стремился доказать, что «свободы больше давала централистическая республика, чем федералистическая. Или иначе: наибольшая местная, областная и пр. свобода, известная в истории, дана была централистической, а не федеративной республикой». Федеративную форму большевики рассматривали как переход от монархии к централистической республике или как мелкобуржуазную, поэтому и анархистскую идеализацию. Реальной причиной создания федерации в России стал национальный вопрос, но не идеология большевизма.
Диктатура пролетариата претендует стать мировой системой через посредство мировой революции. Идея мировой революции (как и «перманентной»; постоянно повторяющейся революции) стала главной в идеологии течения, сформировавшегося внутри социал-демократической партии вокруг фигуры Л.Д. Троцкого.
Глава 2. Особенности русского марксизма.
§ 1. Идеи русского марксизма.
Строго говоря, смерть М, в 1883 г. положила конец его систематическому изучению России, в то время как именно с этого момента начинается здесь наиболее интенсивное распространение его идей. В качестве душеприказчика Марксова наследия выступает ф. Энгельс, пытавшийся конкретизировать условия, при которых сельская община в России могла бы стать опорным пунктом в движении страны к социализму, минуя мучительную капиталистическую стадию. Первым необходимым условием он считал «толчок извне» — антикапиталистическую революцию в Западной Европе. Расценивая в 90-е гг. подобную ситуацию как «маловероятную», он пришел к выводу, что крестьянская община обречена на гибель, превращается в мечту о невозвратном прошлом. К такому же выводу приходят первые российские марксисты, объединившиеся в 1883 г. в Женеве в группу «Освобождение труда» (Плеханов, В. И. Засулич, П. Б. Аксельрод, Л. Г. Дейч, В. Н. Игнатов). Глава этой группы Плеханов еще в 1882 г. перевел «Манифест Коммунистической партии», начав его распространение в России. В последующие годы члены группы развернули активную издательскую деятельность, опубликовав на рус. языке с 1883 по 1900 1. около 30 работ основоположников марксизма, в том число «Развитие социализма от утопии к науке» Энгельса (1884), «Нищету философии» М. (1886), «Людвиг Фейербах и конец классической немецкой философии» Энгельса вместе с «Тезисами о Фейербахе» М. (1892). Плеханов стал также первым российским теоретиком-марксистом. Его направленные против народников работы «Социализм и политическая борьба» (1883) и «Наши разногласия» (1885) — первые произведения русской марксистской литературы. Усилению влияния марксизма в России в кон. XIX в. способствовали вес более заметное развитие капитализма в стране, разочарование в идеях и тактике народничества, а также успехи рабочего и социал-демократического движения на Западе. Обращение к идеям Маркса означало: (это признавали и некоторые позднейшие его критики) поворот части российского общества к серьезному изучению последних достижений европейской науки. Слабее всего воздействие марксистских идей сказалось на наследниках народнических взглядов эсеровскою толка, сохранивших бакунинскую непримиримость по отношению к учению Маркса. Созданная Российская социал-демократическая рабочая партия, вставшая на марксистские позиции, в 1903 г. раскололась по организационно-тактическим вопросам па большевиков во главе с Лениным и меньшевиков во главе с Плехановым. Это расхождение постепенно увеличивалось, хотя и не успело дойти до раскола на революционеров и реформистов, характерного для рабочего движения Запада. И большевики, и меньшевики считали себя революционерами и спорили главным образом по вопросу о соотношении буржуазно-демократической и пролетарской революций в России. Именно в соответствии с революционной установкой на разрыв с существующим обществом они интерпретировали марксизм как глобальное философско-научное учение, противостоящее др. учениям. Если на Западе сразу же после смерти Энгельса был поставлен вопрос, есть ли у марксизма собственная философия, то у Плеханова в этом сомнений не было, такая философия есть, и это — диалектический и исторический материализм. Создав ряд работ по философии марксизма, Плеханов в то же время выступил как самый активный критик ревизионизма на Западе (соединявшего марксизм с кантианской философией) и в России (соединявшего марксизм с философией эмпириокритицизма). И этом, при всех их разногласиях, с ним оказался солидарен Ленин, высоко оценивший именно философские труды Плеханова (" лучшее в марксистской литературе "). Есть все основания говорить о единой философской традиции, идущей от Плеханова через Ленина до советских марксистов последних десятилетий. Согласно этой традиции марксистская (позже — марксистско-ленинская) философия включала в себя учение о всеобщих диалектико-материалистических законах и принципах природы, общества и мышления (диалектический материализм), учение об обществе, его структуре и развитии (исторический материализм) и специальные философские дисциплины — этику, эстетику и др. Такая философия, долженствующая служите философским обоснованием и методологией двух других частей марксизма (политэкономии и научного коммунизма), а также всех др. наук и революционной практики, впоследствии стала официальной партийно-государственной философией в СССР. Данная традиция противостояла другой линии истолкования марксизма, согласно которой он сводится к научному (а не философскому) учению об обществе, могущему дополняться какой-либо другой (не марке и стекой) философией (К. Каутский, Э. Бернштейн, австромарксисты, российские сторонники эмпириокритицизма — Богданов, Луначарский, Валентинов, Юшкевич и другие). Позже эта традиция противостояла также так называемому западному марксизму, идущему от Д, Лукача и К. Корша. В целом распространение в России философских взглядов Маркса проходило сложнее и медленнее, чем усвоение его экономического наследия. Для образованных слоев российскою общества материализм не являлся откровением ума уже со 2-й половины XVIII в. С работами французских просветителей, а затем немецких материалистов (Л. Фейербаха, Л. Бюхнера) были хорошо знакомы и те, кто испытал влияние материалистических идей, и те, кто остался им чужд. В Марксе поначалу увидели лишь одного из рядовых представителей материалистического направления в философии. Даже некоторые из русских критиков Маркса начала XX в. квалифицировали его философскую концепцию как «самый поздний и зрелый плод просветительства» (Булгаков), «объедки с философского стола XVIII и начала XIX в. » (Франк). Радикальная часть российской интеллигенции 70-х гг. встретила философско-исторические взгляды Маркса враждебно, так как они противоречили се представлениям о сугубо специфическом характере социальных преобразований в России. Признание в марксистской философии нового этапа в истории материализма, который получил в ней свое логическое завершение, было обусловлено оформлением в оппозиционных кругах российского общества течения, воспринявшею марксизм не только как научную или политическую теорию, но и как учение мировоззренческого характера, приобретшее на определенной стадии черты квазирелигиозной доктрины. Философские воззрения русских последователей Маркса формировались в основном на базе произведений Энгельса (таких, например, как «Анти-Дюринг», «Диалектика природы» и т. д.), в которых марксизм предстает как законченная, цельная система взглядов, имеющая свою внутреннюю структуру, а затем под влиянием работ Плеханова и теоретиков российской социал-демократии как меньшевистского, так и большевистского крыла (Л. Мартова, Ленина, Бухарина и др.). Философия Маркса была провозглашена ими венцом исторического развития всей мировой мысли, учением, способным не только объяснить мир во всем его единстве и многообразии, но и указать пути его совершенствования. Признание ее преемственности по отношению к философским идеям прошлого сочеталось с утверждением ее принципиального отличия даже от тех концепций, которые рассматривались в качестве ее источников. Особенно подчеркивалось ее значение в практической революционной деятельности, а также классовая партийность материализма, его непримиримость к любым проявлениям идеалистических взглядов. Ясность, доступность для широкой аудитории, жесткая определенность выводов и исторический оптимизм делали российский вариант философии Маркса весьма привлекательным для той части отечественной интеллигенции, которая связала себя с рабочим движением. В то же время интеллектуальная элита воспринимала, как правило, философский аспект марксизма резко критически. Серьезной критике в русской общественной мысли подвергались все стороны марксистской философии. Некоторые оппоненты Маркса утверждали, что сам термин «диалектический материализм» не имеет права на существование, так как диалектика существует только в сфере мысли и духа, но не в материальном мире[1]. В первом десятилетии XX в. острые дискуссии по проблемам материалистической философии велись и в среде марксистов. Достаточно напомнить полемику между Плехановым и Лениным (стоявшими по данным вопросам на близких позициях) и Богдановым, Базаровым, Луначарским и другими. Заметные расхождения среди последователей Маркса существовали и в трактовках его философской концепции истории. Представители умеренного крыла российского марксизма («легальные марксисты», меньшевики) упрекали своих оппонентов радикально-революционного толка (большевиков) в игнорировании законов, управляющих ходом исторического процесса, в волюнтаристском стремлении ускорить его течение, в нежелании считаться с уровнем подготовки общества к кардинальным преобразованиям. В ответ следовали обвинения в выхолащивании революционной сущности марксистской философии, в сползании на позиции идеализма, в проповеди пассивности, в конечном счете обрекающей рабочий класс и его союзников на поражение, превращающей его в охвостье буржуазии. Для принципиальных противником философии Маркса наиболее ярко представленных мыслителями «серебряного века» (Бердяев, Булгаков, Франк и др.), его идеи вообще лежали вне сферы научной философской мысли. Марксизм в этом плане представлял, с их точки зрения, вульгаризаторскую, лишенную оригинальности концепцию, что, однако, не снижало ее социального влияния. Критическое восприятие идей Маркса в российской общественной мысли можно условно разделить на два основных направления. Одно из них либо отвергало Марксово учение целиком, выводя его «ошибочность» из материализма и воинствующего атеизма, принципиально исключающих какое бы то ни было философское и этическое обоснование марксизма (Франк, С. А. Алексеев, Новгородцев, И. А. Ильин и др.), либо критиковало конкретные положения теории М. (Виппер, Карее в, Туган-Барановский, С. Н. Прокопович и другие). Утверждалось, в частности, что марксизм не более научен, чем утопический социализм, и поэтому неправомерно проводить между ними резкий рубеж, что основные положения экономической теории Маркса давно опровергнуты жизнью, что она базируется лишь на нравственном чувстве, а не на науке, что марксистская концепция крайне противоречива, что Маркс покидает почву материализма,
утверждая способность логических и этических норм управлять экономической жизнью, что его законы социального развития носят чисто механический характер, а его социализм является односторонне-индустриальным и отказывает в праве на будущее земледельческим народам. Другое направление рассматривало марксизм через призму его русского (преимущественно большевистского) варианта, с точки зрения его соответствия классическому образцу и условиям российской специфики. Некоторые из критиков российского марксизма, продолжающие причислять себя к социалистическому направлению, обвиняли большевизм в искажении теории Маркса (меньшевики, эсеры). Большевизм олицетворял, с их точки зрения, социализм нищеты, противостоящий здоровым началам равно марксистского и немарксистского, но революционного и демократического социализма. Особое место занимает точка зрения Бердяева. Относясь к марксизму достаточно критически, он в то же время утверждал, что большевистский марксизм не случайно одержал победу в России, так как, он лучше соответствует особенностям русского мышления и психологического склада. По его мнению, российские марксисты заимствовали у своего учителя не склонность его к детерминизму, а религиозную сторону учения, пролетарское мессианство, что марксизм в России подвергся существенной переработке в народническом духе. Признание в русском марксизме религиозною мотива присутствует и во взглядах некоторых других оппонентов М. Тихомиров, например, объявлял его идеи созданием еврейско-протестантских элементов современной культуры, а Федотов видел в их российской разновидности идеологию иудео-христианской апокалипсической секты. Кое-кто из русских критиков Маркса не отрицал определенных достоинств его учения, отмечая «широту научного построения» (Франк), тот факт, что Маркс «развил социалистическую систему в цельное мировоззрение, поставил политическую экономию на широкую научную основу» (Кареев), что благодаря его «гениальной тактике» социалистическое движение превратилось в рабочее движение, т. к. выросло в серьезную политическую силу (Туган-Барановский). В целом, однако, это не меняло их общекритического отношения к марксизму, особенно в его российском варианте. Что касается идейно-теоретической деятельности пришедшей к власти в 1917 г. большевистской партии, то она была направлена прежде всего на превращение марксизма и господствующую идеологию. В 20-е гг. развернулась работа по собиранию, изучению, изданию и переизданию произведений Маркса, Энгельса, их последователей и близких к марксизму теоретиков. Так, в 1925 г. была впервые опубликована извлеченная из зарубежных архивов «Диалектика природы» Энгельса, в 1927 г. — рукопись Маркса «К критике гегелевской философии права», в 1932 г. — «Немецкая идеология» Маркса и Энгельса (полностью), а также «Экономическо-философские рукописи 1844 г.» Маркса (полностью — на языке оригинала). В 1928—1947 гг. вышло 1-е изд. сочинений Маркса и Энгельса, в 1955 — 1981 гг. более полное 2-е изд. (50 т.). В 80-е гг. началась публикация полного 100-томного собрание сочинений Маркса и Энгельса на языке оригинала (прекратилась, в связи с ликвидацией ГДР и Института марксизма-ленинизма в Москве). В 20-е гг. создавались первые учебники по марксистской философии, шли дискуссии философского и политическою характера (дискуссии между «диалектиками» и «механистами», дискуссия между Сталиным и Троцким о возможности построения социализма в одной стране и другими). Утверждение на рубеже 20-30-х гг. командно-административной системы в СССР привело к прекращению дискуссии, схематизации и канонизации марксистской философии, закрепленной в работе Сталина «О диалектическом и историческом материализме» (1938). Философские дискуссии после смерчи Сталина (1953) возобновились, стали появляться новые темы исследований, отдельные оригинальные разработки (Ильенков, М, К. Мамардашвили и другие). Однако в целом развитие марксистской философии, как и других частей марксизма, сковывалось ее статусом официальной партийно-государственной идеологии, ориентированной на апологетику сложившегося в стране строя («реального социализма»). В течение нескольких десятилетий теория Маркса господствовала в России как теория марксизма-ленинизма, в рамках которой ее развитие рассматривалось как последовательный процесс в единственно возможном направлении. Изменения в русле его допускались лишь в пределах, определяемых документами высших органов партии или руководящих структур международного коммунистического движения (до конца 30-х гг. — Коминтерн, в 60 — 70-е гг. — Совещания коммунистических и рабочих партий). Расхождение с утвержденной трактовкой марксизма воспринималось как правый оппортунизм (еврокоммунизм) или левое сектантство (маоизм). Со 2-й пол. 80-х гг. создаются более благоприятные условия для научного изучения истории и теории марксизма, для объективного анализа его содержания, жизнеспособности его различных компонентом, для трезвой оценки уровня дискуссий вокруг учения Маркса. В эти годы появляются работы, выдержанные в критическом духе по отношению как к теории Маркса в целом, так и к ее трактовке Лениным, Сталиным и последующим руководством КПСС. Развитие этого процесса в 1991 1995 гг. происходило под заметным и неоднозначным влиянием политической жизни в стране, в частности исчезновения КПСС в качестве правящей партии, возникновения ряда политических и общественных организаций, отражающих широкий спектр отношения наследию Маркса и Энгельса, от исповедования его ортодоксально-большевистском (даже сталинском) варианте до полного неприятия марксистских идей, отрицательному влиянию которых приписываются едва ли не все беды России в нынешнем столетии; конъюнктуры на рынке печатной продукции, где критика марксизма превратилась в достаточно престижное и выгодное занятие. С о и реме иные варианты критического восприятия учения Маркса в российском обществе в основном не выходят за рамки тех взглядов, которые сложились в лагере его оппонентов в конце XIX начале XX в..
Заключение
Ленин породил революцию, которая не «преодолевала» зрелый капитализм, как вытекало из учения Маркса, а отвергала капитализм, «обходила» его. Если так, то и сегодня у «реформаторов» не появилось никаких новых оснований надеяться на успех. Главное значение труда Ленина сегодня — исторический урок. Он, на мой взгляд, в следующем: длительное сохранение неадекватной системы понятий, даже если в условиях авторитарного государства есть возможность принимать верные стратегические решения, в конце концов ведет к поражению. Для анализа нынешнего кризиса полезно рассмотреть труд Ленина «Развитие капитализма в России» как заданную на весь ХХ век парадигму — вместе с противоречащими ей явлениями. Мы должны заново осмыслить революцию 1905-1907 годов, реформу Столыпина, Февраль-Октябрь 1917 года, нэп, индустриализацию-коллективизацию и крах 1988-1994 годов. Только тогда нам станет понятной причина паралича нашего хозяйства при реформе 90-х годов. По мере того, как растет неравенство внутри стран и между ними, по мере того, как капитализм утрачивает контроль над самим собой, по мере того, как коллективная борьба превращается в разрушительные гражданские войны, — интеллектуалы берут на себя ответственность предлагать не только политику, но и альтернативу. Марксизм, верно перечитанный и реконструированный, продолжает служить основанием для подобных критических размышлений и вдохновлять на них, и так будет до тех пор, пока мы живем в мире капитализма.
ЛИТЕРАТУРА
1. Русская философия. Словарь, под ред. Маслина М. А., М.: изд-во «Республика», 1995,
2. Исаев И. Л., Золотухина Н. М. История политических и правовых учений России Х1-ХХ вв. М.: юрист, 1995.
3. Маркс: до и после смерти, «Вопросы истории», № 9, 1999,
4. Русский марксизм, «Вопросы философии», №2, 1993.
5. Что завещал Плеханов?, «Независимая газета», 10 июня, 2000.
[1] См.: Бердяев Н. А. Истоки и смысл русского коммунизма. М., 1990. С. 82.
www.ronl.ru
Глава 1. Возникновениерусского марксизма.
§ 1. На сменународничества приходит марксизм.
Русский марксизм весьмамногое заимствовал у своего конкурента — народничества. Как признавал один изорганизаторов РСДРП Ю. Мартов, «идейное развитие, проделанное народникамив течение нескольких лет бурного общественного возбуждения, привело именнонаиболее упорных последователей народнической ортодоксии к необходимоститеоретического пересмотра всего идейного наследия пореформенной интеллигенции.Так из умирающего революционного народничества возник русскийсоциал-демократический марксизм».
Изнароднического движения вышли первые теоретики русского марксизма — Г. В.Плеханов и П. Б. Аксельрод, пытавшиеся образовать новую партию «Черныйпередел» (выделившись из «Народной Воли» и порвав с бакунистской традицией).
Староереволюционное движение настаивало на принципиальном разрыве с «имущимобществом» и противопоставлении ему «деревни». «Черноперодельцы» рассчитывалипри подготовке общественных преобразований на поддержку буржуазных элементов города. Народнические представления о незатронутости деревенскогомира противоречиями капиталистического строя тем самым ставились под сомнение.
Вначале 80-х гг. в эмиграции из актива «чернопередельцев-народников» образуется перваямарксистская группа «Освобождение труда», начавшая пропаганду марксистскихидей. В 90-е гг. возникает течение так называемою легального марксизма (П.Струве, М. Туган — Барановский и др.), популяризирующее идеи марксизма,критикующее идеологию народничества и защищающее идею капиталистического пути,для России.
Г.В. Плеханов в своих работах оценивал борьбу марксизма с народничеством какисторическое продолжение борьбы западничества со славянофильством.Социал-демократия, отвергнув субъективизм и романтизм народничества, должнастать на «научно-объективные основы познания общества». Ей предстоит путь, ужепроделанный западной социал-демократией, но для российских революционеров — этоновый путь.
Молодоепоколение социал-демократов подвергло критике все политические взгляды народников-ветеранов. В новой оценке «поместное дворянство и старое общинноекрестьянство представлялись обреченными на исчезновение и растворение в новых буржуазных классах», аграрный вопрос разрешался капиталистическим путем.Промежуточные, стоящие между буржуазией и пролетариатом, классы оценивались какреакционные, сама буржуазия — как класс, который «постепенно и незаметностановится у власти», а либеральная и демократическая интеллигенция — какгруппа, раскалывающаяся на две части: одна примыкает к пролетариату, адругая — к консервативным и реакционным кругам.
Г.В. Плеханов, представлявший первое поколение русских социал-демократов,предполагал другой путь социального развития и видел перспективу усиленияантагонизма между старыми правящими классами и усиливающейся буржуазией,которая, в свою очередь, открывает дорогу политической активности рабочегокласса. В этих противоречиях двух направлений социал-демократии лежал источникразрыва возникшей в 1898 г. партии на «большевиков» и «меньшевиков»,разрыва, который произойдет чуть позже (в 1903 г.).
§ 2. Экономизм.
В90-х гг. внутри марксистской социал-демократии в России возникло течение,названное «экономизмом». Ёдинственным рычагом рабочего движения это течениепризнавало экономические интересы пролетариата. Только постепенно эти интересымогут перерасти в политические требования.
Неотказываясь принципиально от требовали демократизации всего государственногостроя в целом, «экономисты» отодвигали из
полясвоего зрения борьбу за нее и склонны были думать, что «постепеннаядемократизация режима будет совершаться более или менее автоматически врезультате приспособления самодержавной властью наличных учреждений и норм красширяющим свои публичные права новым классам — промышленной буржуазии ипролетариату».
Идеология«экономистов» опиралась на синдикализм, полагая, что рабочие массы, глухие кполитическим лозунгам, более чутко реагируют на собственные профессиональныеинтересы. Момент политического переворота полностью исключался, ставка делаласьна эволюцию существующих политических и государственных форм.
Идеология«экономизма» опиралась на ревизионистское течение в западном марксизме, возникшее в связи с выступлениями Э. Бернштейна, Против «экономистов» в среде социал-демократов выступили как умеренные (Плеханов), так и радикалы(Ленин).
Рабочее движение постепенно начинает подпадать под воздействиесоциал-демократической идеологии. В начале XX в. заметную роль стали игратьрадикальные элементы, объединившееся вокруг ленинской газеты «Искра». «Искровцы» главные усилия направляй на борьбу с «экономизмом» и на создание«партии нового типа», состоящей из профессиональных революционеров,организующих борьбу рабочих масс. Результатом такой политики стала тенденция ккрайнему централизму и господству партийной идеологии внутрисоциал-демократического движения. На основе различных взглядов на организацию иформы деятельности партии в 1903 г. в рядах социал-демократии происходит новыйраскол на «большевиков» и «меньшевиков», на радикалов и умеренных.
§ 3. Ленин. Диктатура пролетариата.
Радикальноекрыло социал-демократии, возглавляемое В. И. Лениным, в качестве главногопостулата своей идеологии приняло идею «диктатуры пролетариата». По Ленину, задачапролетарской
революции отрицательная и заключается в насильственном
уничтожениибуржуазного государства и буржуазного общества. Он писал: «Мелкобуржуазные демократы, эти якобы социалисты, заменявшие классовую борьбу мотаниями осоглашении классов, представляли себе и социалистическое преобразованиемечтательным образом, не в виде свержения господства эксплуататорского класса,а в виде мирного подчинения меньшинства понявшему свои задачи большинству. Этамелкобуржуазная утопия, неразрывно связанная с признанием надклассовогогосударства, приводила на практике к предательству интересов трудящихсяклассов». Выступая против эсеро-народников, считавших, что порядок естьпримирение классов, а не угнетение одного класса другим, Ленин возражал: «Что государствоесть орган господства определенного класса, который не может быть примирен сосвоим антиподом (с противоположным ему классом), этого мелкобуржуазнаядемократия никогда не в состоянии понять». Государство не есть простоинструмент управления, это орган господства. Задача пролетарской революциисостоит в уничтожении отчужденного от общества государства, всего его аппарата.
Втеории большевизма государство понималось как особая организация силы,организация насилия для подавления одного класса другим. После пролетарскойреволюции объектом подавления должна стать буржуазия: «Трудящимся нужно государство лишь для подавления сопротивления эксплуататоров, а руководить этим подавлением, провести его в жизнь, в состоянии толькопролетариат». Государство поддерживает политическое господство того класса,который является главенствующим в экономике («базисе»). История показывает, что государство как особый аппарат принуждения возникает тогда, когдаобщество распадается на классы, когда один класс начинает присваивать себерезультаты труда других классов. Наличие государства исключает наличие свободы.Ленин утверждал:
буржуазия,называя свое государство свободным, лжет. До тех пор пока есть частнаясобственность, буржуазное государство, будь оно демократической республикой или монархией, всегда является машиной для подавления рабочих.
Конечнойцелью большевики ставили уничтожение государства как организованного насилиянад людьми. По мере перерастания социализма в коммунизм будет исчезать надобностьв насилии вообще, в подчинении одних людей другими. Люди привыкнут к соблюдениюэлементарных правил поведения без применения насилия и подчинения.Коммунизм сделает государство ненужным.
Впереходный же период единственно возможной формой государства становится «диктатура пролетариата». Это — идея революционного отрицания всехдосоциалистических государственных структур. Преемственность государственных форм тем самым отрицается: провозглашается отказ от старой политической и правовойкультуры, парламентаризма и разделения властей. Мотивируется такое тотальноеотрицание тем, что при всем разнообразии государственных форм все буржуазныегосударства по сути являются диктатурой буржуазии, «наемное рабство есть уделнарода и в самой демократической буржуазной республике». Более того, в демократической системе «власть капитала «наиболее надежно защищена игарантирована этой «политической оболочкой капитализма». Демократия эксплуататорского общества — демократия для меньшинства. Всеобщееизбирательное право, институты разделения властей и конституционного контроля — только идеологические ширмы, не выявляющие воли большинства народа, ноотвлекающие его от революционной борьбы.
Парламентаризму(после 1905 г.) большевики стали противопоставлять власть советов, в системекоторой не было разделения властей. Буржуазной же государственности былприсущ также
централизмвласти, унаследованный буржуазией от абсолютизма.
Разрушительнаясила пролетарской революции должна быть направлена, прежде всего, противинститутов этой централизованной государственности - чиновничества ипостоянной армии (в первые месяцы после Октябре 1917 г. их попытаются заменитьрабочем и местным самоуправлением и рабочим ополчением).
Новоегосударство «диктатуры пролетариата» есть, по Ленину, «централизованнаяорганизация силы, организация насилия и для подавления сопротивления эксплуататоров и для руководства громадной массой населения, крестьянством,мелкой буржуазией, полупролетариатом в деле «налаживания» социалистическогохозяйства».
Ленинскаяинтерпретация марксизма не ограничивалась учением о борьбе классов. Необходимо«распространить признание борьбы классов до признания диктатуры пролетариата».Последняя является переходной формой государства, имеющей задачей создатькоммунистическое общество и по сути становящейся уже «не государством всобственном смысле слова».
Государствоже в собственном смысле слова существует при капитализме. Диктатура пролетариата — система власти, не ограниченная формальным законом, она опирается на силу победившего класса — пролетариата. «Становой хребет»диктатуры пролетариата составляет его партия, складывается новая иерархиявласти. «Что диктатура отдельных лиц очень часто была в истории революционныхдвижений выразителем, носителем, проводником диктатуры революционных классов,об этом говорит непререкаемый опыт истории… Поэтому нет решительно никакогопротиворечия между советским (т. е. социалистическим) демократизмом иприменением диктаторской власти отдельных лиц». Такая трактовка определеннобазировалась на народническом ткачевском активизме и готовила почву длягрядущего «культа личности».
Мотивациянеобходимости единоличной диктаторской власти сводилась к следующему: каквсякая крупная машинная индустрия требует безусловного и строжайшего единстваволи, направляющей совместную работу сотен тысяч людей, так и революционныесоциалистические преобразования требуют беспрекословного повиновения массединой воле руководителей. «Вся наша задача… встать во главе истомленной иустало ищущей выхода массы, повести ее по верному пути, по пути трудовойдисциплины… Несомненно, что очень распространенным является мнение… будтоединоличная диктаторская власть несовместима ни с демократизмом, ни ссоветским типом государства, ни с коллегиальностью управления. Нет ничегоошибочнее этого мнения». Нет иного пути к освобождению масс, кроме путиподавления эксплуататоров (в 1917 г. эта задача будет возложена на ВЧК).
Диктатуруосуществляет не весь народ, а только «революционный народ». Волю одного класса«иногда осуществляет диктатор, который иногда один более сделает и часто болеенеобходим». В области государственного устройства эта идея вылилась впредпочтении «централизованной пролетарской государственности» передфедеративной.
Наисторических примерах Франции и Швейцарии Ленин стремился доказать, что«свободы больше давала централистическая республика, чем федералистическая. Илииначе: наибольшая местная, областная и пр. свобода, известная в истории, дана была централистической, а не федеративной республикой». Федеративнуюформу большевики рассматривали как переход от монархии к централистическойреспублике или как мелкобуржуазную, поэтому и анархистскую идеализацию.Реальной причиной создания федерации в России стал национальный вопрос, но неидеология большевизма.
Диктатурапролетариата претендует стать мировой системой через посредство мировойреволюции. Идея мировой революции (как и «перманентной»; постоянноповторяющейся революции) стала главной в идеологии течения, сформировавшегося внутри социал-демократической партии вокруг фигуры Л.Д.Троцкого.
Глава2. Особенности русского марксизма.
§ 1. Идеи русского марксизма.
Строгоговоря, смерть М, в 1883 г. положила конец его систематическому изучениюРоссии, в то время как именно с этого момента начинается здесь наиболееинтенсивное распространение его идей. В качестве душеприказчика Марксова наследия выступает ф. Энгельс, пытавшийся конкретизировать условия, при которыхсельская община в России могла бы стать опорным пунктом в движении страны ксоциализму, минуя мучительную капиталистическую стадию. Первым необходимымусловием он считал «толчок извне» — антикапиталистическую революцию вЗападной Европе. Расценивая в 90-е гг. подобную ситуацию как«маловероятную», он пришел к выводу, что крестьянская община обреченана гибель, превращается в мечту о невозвратном прошлом. К такому же выводуприходят первые российские марксисты, объединившиеся в 1883 г. в Женеве в группу«Освобождение труда» (Плеханов, В. И. Засулич, П. Б. Аксельрод, Л. Г.Дейч, В. Н. Игнатов). Глава этой группы Плеханов еще в 1882 г. перевел«Манифест Коммунистической партии», начав его распространение вРоссии. В последующие годы члены группы развернули активную издательскуюдеятельность, опубликовав на рус. языке с 1883 по 1900 1. около 30 работосновоположников марксизма, в том число «Развитие социализма от утопии кнауке» Энгельса (1884), «Нищету философии» М. (1886), «ЛюдвигФейербах и конец классической немецкой философии» Энгельса вместе с«Тезисами о Фейербахе» М. (1892). Плеханов стал также первымроссийским теоретиком-марксистом. Его направленные против народников работы«Социализм и политическая борьба» (1883) и «Наширазногласия» (1885) — первые произведения русской марксистской литературы.Усилению влияния марксизма в России в кон. XIX в. способствовали вес болеезаметное развитие капитализма в стране, разочарование в идеях и тактикенародничества, а также успехи рабочего и социал-демократическогодвижения на Западе. Обращение к идеям Маркса означало: (это признавали инекоторые позднейшие его критики) поворот части российского общества ксерьезному изучению последних достижений европейской науки. Слабее всеговоздействие марксистских идей сказалось на наследниках народнических взглядов эсеровскою толка, сохранивших бакунинскую непримиримость поотношению к учению Маркса. Созданная Российская социал-демократическая рабочаяпартия, вставшая на марксистские позиции, в 1903 г. раскололась поорганизационно-тактическим вопросам па большевиков во главе с Лениным именьшевиков во главе с Плехановым. Это расхождение постепенно увеличивалось,хотя и не успело дойти до раскола на революционеров и реформистов, характерногодля рабочего движения Запада. И большевики, и меньшевики считали себяреволюционерами и спорили главным образом по вопросу о соотношениибуржуазно-демократической и пролетарской революций в России. Именно всоответствии с революционной установкой на разрыв с существующим обществом они интерпретировали марксизм как глобальное философско-научноеучение, противостоящее др. учениям. Если на Западе сразу же после смертиЭнгельса был поставлен вопрос, есть ли у марксизма собственная философия, то у Плехановав этом сомнений не было, такая философия есть, и это — диалектический иисторический материализм. Создав ряд работ по философии марксизма, Плехановв то же время выступил как самый активный критик ревизионизма на Западе(соединявшего марксизм с кантианской философией) и в России (соединявшегомарксизм с философией эмпириокритицизма). И этом, при всех их разногласиях, сним оказался солидарен Ленин, высоко оценивший именно философские труды Плеханова (" лучшее в марксистской литературе "). Есть всеоснования говорить о единой философской традиции, идущей от Плеханова черезЛенина до советских марксистов последних десятилетий. Согласно этой традициимарксистская (позже — марксистско-ленинская) философия включала в себя учение о всеобщих диалектико-материалистических законах и принципахприроды, общества и мышления (диалектический материализм), учение об обществе,его структуре и развитии (исторический материализм) и специальныефилософские дисциплины — этику, эстетику и др. Такая философия, долженствующая служите философским обоснованием и методологией двух других частей марксизма (политэкономии и научного коммунизма), а также всехдр. наук и революционной практики, впоследствии стала официальнойпартийно-государственной философией в СССР. Данная традиция противостояладругой линии истолкования марксизма, согласно которой он сводится к научному (ане философскому) учению об обществе, могущему дополняться какой-либо другой (не марке и стекой) философией (К. Каутский, Э. Бернштейн,австромарксисты, российские сторонники эмпириокритицизма — Богданов,Луначарский, Валентинов, Юшкевич и другие). Позже эта традиция противостоялатакже так называемому западному марксизму, идущему от Д, Лукача и К. Корша. Вцелом распространение в России философских взглядов Маркса проходилосложнее и медленнее, чем усвоение его экономического наследия. Для образованных слоев российскою общества материализм не являлся откровениемума уже со 2-й половины XVIII в. С работами французских просветителей, а затемнемецких материалистов (Л. Фейербаха, Л. Бюхнера) были хорошо знакомы и те, ктоиспытал влияние материалистических идей, и те, кто остался им чужд. В Марксепоначалу увидели лишь одного из рядовых представителей материалистическогонаправления в философии. Даже некоторые из русских критиков Маркса начала XX в.квалифицировали его философскую концепцию как «самый поздний и зрелый плодпросветительства» (Булгаков), «объедки с философского стола XVIII иначала XIX в. » (Франк). Радикальная часть российской интеллигенции 70-хгг. встретила философско-исторические взгляды Маркса враждебно, так как они противоречилисе представлениям о сугубо специфическом характере социальных преобразований вРоссии. Признание в марксистской философии нового этапа в истории материализма,который получил в ней свое логическое завершение, было обусловлено оформлениемв оппозиционных кругах российского общества течения, воспринявшею марксизм нетолько как научную или политическую теорию, но и как учение мировоззренческогохарактера, приобретшее на определенной стадии черты квазирелигиознойдоктрины. Философские воззрения русских последователей Маркса формировались восновном на базе произведений Энгельса (таких, например, как «Анти-Дюринг»,«Диалектика природы» и т. д.), в которых марксизм предстает какзаконченная, цельная система взглядов, имеющая свою внутреннюю структуру,а затем под влиянием работ Плеханова и теоретиков российской социал-демократиикак меньшевистского, так и большевистского крыла (Л. Мартова, Ленина, Бухаринаи др.). Философия Маркса была провозглашена ими венцом историческогоразвития всей мировой мысли, учением, способным не только объяснить мир во всемего единстве и многообразии, но и указать пути его совершенствования. Признание ее преемственности по отношению к философским идеям прошлогосочеталось с утверждением ее принципиального отличия даже от тех концепций, которые рассматривались в качестве ее источников. Особенно подчеркивалосьее значение в практической революционной деятельности, а также классоваяпартийность материализма, его непримиримость к любым проявлениямидеалистических взглядов. Ясность, доступность для широкой аудитории, жесткая определенность выводов и исторический оптимизм делали российскийвариант философии Маркса весьма привлекательным для той части отечественнойинтеллигенции, которая связала себя с рабочим движением. В то же времяинтеллектуальная элита воспринимала, как правило, философский аспект марксизма резкокритически. Серьезной критике в русской общественной мысли подвергались всестороны марксистской философии. Некоторые оппоненты Маркса утверждали, что самтермин «диалектический материализм» не имеет права насуществование, так как диалектика существует только в сфере мысли и духа, но нев материальном мире[1].В первом десятилетии XX в. острые дискуссии по проблемам материалистическойфилософии велись и в среде марксистов. Достаточно напомнить полемику междуПлехановым и Лениным (стоявшими по данным вопросам на близких позициях) иБогдановым, Базаровым, Луначарским и другими. Заметные расхождения средипоследователей Маркса существовали и в трактовках его философскойконцепции истории. Представители умеренного крыла российского марксизма («легальныемарксисты», меньшевики) упрекали своих оппонентоврадикально-революционного толка (большевиков) в игнорировании законов,управляющих ходом исторического процесса, в волюнтаристском стремленииускорить его течение, в нежелании считаться с уровнем подготовкиобщества к кардинальным преобразованиям. В ответ следовали обвинения ввыхолащивании революционной сущности марксистской философии, в сползании напозиции идеализма, в проповеди пассивности, в конечном счете обрекающей рабочийкласс и его союзников на поражение, превращающей его в охвостье буржуазии. Для принципиальных противником философии Маркса наиболее яркопредставленных мыслителями «серебряного века» (Бердяев, Булгаков,Франк и др.), его идеи вообще лежали вне сферы научной философской мысли.Марксизм в этом плане представлял, с их точки зрения, вульгаризаторскую,лишенную оригинальности концепцию, что, однако, не снижало ее социальноговлияния. Критическое восприятие идей Маркса в российской общественной мыслиможно условно разделить на два основных направления. Одно из них либо отвергалоМарксово учение целиком, выводя его «ошибочность» из материализма ивоинствующего атеизма, принципиально исключающих какое бы то ни былофилософское и этическое обоснование марксизма (Франк, С. А. Алексеев,Новгородцев, И. А. Ильин и др.), либо критиковало конкретные положения теорииМ. (Виппер, Карее в, Туган-Барановский, С. Н. Прокопович и другие).Утверждалось, в частности, что марксизм не более научен, чем утопическийсоциализм, и поэтому неправомерно проводить между ними резкий рубеж, чтоосновные положения экономической теории Маркса давно опровергнуты жизнью, чтоона базируется лишь на нравственном чувстве, а не на науке, что марксистскаяконцепция крайне противоречива, что Маркс покидает почву материализма,
утверждаяспособность логических и этических норм управлять экономической жизнью, что егозаконы социального развития носят чисто механический характер, а его социализмявляется односторонне-индустриальным и отказывает в праве на будущееземледельческим народам. Другое направление рассматривало марксизм через призму его русского (преимущественно большевистского) варианта, с точкизрения его соответствия классическому образцу и условиям российской специфики. Некоторые из критиков российского марксизма, продолжающие причислятьсебя к социалистическому направлению, обвиняли большевизм в искажении теорииМаркса (меньшевики, эсеры). Большевизм олицетворял, с их точки зрения,социализм нищеты, противостоящий здоровым началам равно марксистского инемарксистского, но революционного и демократического социализма. Особоеместо занимает точка зрения Бердяева. Относясь к марксизму достаточнокритически, он в то же время утверждал, что большевистский марксизм не случайноодержал победу в России, так как, он лучше соответствует особенностям русскогомышления и психологического склада. По его мнению, российские марксистызаимствовали у своего учителя не склонность его к детерминизму, а религиознуюсторону учения, пролетарское мессианство, что марксизм в России подвергсясущественной переработке в народническом духе. Признание в русском марксизмерелигиозною мотива присутствует и во взглядах некоторых других оппонентов М.Тихомиров, например, объявлял его идеи созданием еврейско-протестантскихэлементов современной культуры, а Федотов видел в их российской разновидностиидеологию иудео-христианской апокалипсической секты. Кое-кто из русских критиков Маркса не отрицал определенных достоинств его учения, отмечая«широту научного построения» (Франк), тот факт, что Маркс «развил социалистическую систему в цельное мировоззрение, поставилполитическую экономию на широкую научную основу» (Кареев), что благодаря его «гениальной тактике» социалистическое движение превратилось врабочее движение, т. к. выросло в серьезную политическую силу(Туган-Барановский). В целом, однако, это не меняло их общекритическогоотношения к марксизму, особенно в его российском варианте. Что касаетсяидейно-теоретической деятельности пришедшей к власти в 1917 г. большевистскойпартии, то она была направлена прежде всего на превращение марксизма игосподствующую идеологию. В 20-е гг. развернулась работа по собиранию, изучению, изданию и переизданию произведений Маркса, Энгельса, их последователейи близких к марксизму теоретиков. Так, в 1925 г. была впервые опубликованаизвлеченная из зарубежных архивов «Диалектика природы» Энгельса, в1927 г. — рукопись Маркса «К критике гегелевской философии права», в1932 г. — «Немецкая идеология» Маркса и Энгельса (полностью), атакже «Экономическо-философские рукописи 1844 г.» Маркса (полностью— на языке оригинала). В 1928—1947 гг. вышло 1-е изд. сочинений Маркса иЭнгельса, в 1955 — 1981 гг. более полное 2-е изд. (50 т.). В 80-е гг.началась публикация полного 100-томного собрание сочинений Маркса и Энгельса наязыке оригинала (прекратилась, в связи с ликвидацией ГДР и Институтамарксизма-ленинизма в Москве). В 20-е гг. создавались первые учебники помарксистской философии, шли дискуссии философского и политическою характера (дискуссии между «диалектиками» и «механистами»,дискуссия между Сталиным и Троцким о возможности построения социализма водной стране и другими). Утверждение на рубеже 20-30-х гг. командно-административнойсистемы в СССР привело к прекращению дискуссии, схематизации и канонизации марксистской философии, закрепленной в работе Сталина «О диалектическоми историческом материализме» (1938). Философские дискуссии после смерчиСталина (1953) возобновились, стали появляться новые темы исследований,отдельные оригинальные разработки (Ильенков, М, К. Мамардашвили и другие).Однако в целом развитие марксистской философии, как и других частей марксизма,сковывалось ее статусом официальной партийно-государственной идеологии, ориентированной на апологетику сложившегося в стране строя («реальногосоциализма»). В течение нескольких десятилетий теория Марксагосподствовала в России как теория марксизма-ленинизма, в рамках которой ееразвитие рассматривалось как последовательный процесс в единственно возможномнаправлении. Изменения в русле его допускались лишь в пределах, определяемыхдокументами высших органов партии или руководящих структур международногокоммунистического движения (до конца 30-х гг. — Коминтерн, в 60 — 70-е гг. —Совещания коммунистических и рабочих партий). Расхождение с утвержденнойтрактовкой марксизма воспринималось как правый оппортунизм (еврокоммунизм) илилевое сектантство (маоизм). Со 2-й пол. 80-х гг. создаются более благоприятныеусловия для научного изучения истории и теории марксизма, для объективногоанализа его содержания, жизнеспособности его различных компонентом, длятрезвой оценки уровня дискуссий вокруг учения Маркса. В эти годы появляютсяработы, выдержанные в критическом духе по отношению как к теории Маркса вцелом, так и к ее трактовке Лениным, Сталиным и последующим руководством КПСС.Развитие этого процесса в 1991 1995 гг. происходило под заметным инеоднозначным влиянием политической жизни в стране, в частности исчезновенияКПСС в качестве правящей партии, возникновения ряда политических иобщественных организаций, отражающих широкий спектр отношения наследию Маркса и Энгельса, от исповедования его ортодоксально-большевистском (даже сталинском) варианте до полного неприятия марксистских идей, отрицательномувлиянию которых приписываются едва ли не все беды России в нынешнем столетии;конъюнктуры на рынке печатной продукции, где критика марксизмапревратилась в достаточно престижное и выгодное занятие. С о и реме иныеварианты критического восприятия учения Маркса в российском обществе в основномне выходят за рамки тех взглядов, которые сложились в лагере его оппонентов вконце XIX начале XX в..
Заключение
Ленин породил революцию, которая не «преодолевала» зрелыйкапитализм, как вытекало из учения Маркса, а отвергала капитализм,«обходила» его. Если так, то и сегодня у «реформаторов» непоявилось никаких новых оснований надеяться на успех. Главное значение трудаЛенина сегодня — исторический урок. Он, на мой взгляд, в следующем: длительноесохранение неадекватной системы понятий, даже если в условиях авторитарногогосударства есть возможность принимать верные стратегические решения, в концеконцов ведет к поражению. Для анализа нынешнего кризиса полезно рассмотретьтруд Ленина «Развитие капитализма в России» как заданную на весь ХХвек парадигму — вместе с противоречащими ей явлениями. Мы должны зановоосмыслить революцию 1905-1907 годов, реформу Столыпина, Февраль-Октябрь 1917года, нэп, индустриализацию-коллективизацию и крах 1988-1994 годов. Толькотогда нам станет понятной причина паралича нашего хозяйства при реформе 90-хгодов. По мере того, как растет неравенство внутри стран и между ними, по меретого, как капитализм утрачивает контроль над самим собой, по мере того, какколлективная борьба превращается в разрушительные гражданские войны, — интеллектуалы берут на себя ответственность предлагать не только политику, но иальтернативу. Марксизм, верно перечитанный и реконструированный, продолжаетслужить основанием для подобных критических размышлений и вдохновлять на них, итак будет до тех пор, пока мы живем в мире капитализма.
ЛИТЕРАТУРА
1.Русская философия. Словарь, под ред. Маслина М. А., М.: изд-во«Республика», 1995,
2.Исаев И. Л., Золотухина Н. М. История политических и правовых учений РоссииХ1-ХХ вв. М.: юрист, 1995.
3.Маркс: до и после смерти, «Вопросы истории», № 9, 1999,
4.Русский марксизм, «Вопросы философии», №2, 1993.
5.Что завещал Плеханов?, «Независимая газета», 10 июня, 2000.
www.ronl.ru
Глава 1. Возникновениерусского марксизма.
§ 1. На сменународничества приходит марксизм.
Русский марксизм весьмамногое заимствовал у своего конкурента — народничества. Как признавал один изорганизаторов РСДРП Ю. Мартов, «идейное развитие, проделанное народникамив течение нескольких лет бурного общественного возбуждения, привело именнонаиболее упорных последователей народнической ортодоксии к необходимоститеоретического пересмотра всего идейного наследия пореформенной интеллигенции.Так из умирающего революционного народничества возник русскийсоциал-демократический марксизм».
Изнароднического движения вышли первые теоретики русского марксизма — Г. В.Плеханов и П. Б. Аксельрод, пытавшиеся образовать новую партию «Черныйпередел» (выделившись из «Народной Воли» и порвав с бакунистской традицией).
Староереволюционное движение настаивало на принципиальном разрыве с «имущимобществом» и противопоставлении ему «деревни». «Черноперодельцы» рассчитывалипри подготовке общественных преобразований на поддержку буржуазных элементов города. Народнические представления о незатронутости деревенскогомира противоречиями капиталистического строя тем самым ставились под сомнение.
Вначале 80-х гг. в эмиграции из актива «чернопередельцев-народников» образуется перваямарксистская группа «Освобождение труда», начавшая пропаганду марксистскихидей. В 90-е гг. возникает течение так называемою легального марксизма (П.Струве, М. Туган — Барановский и др.), популяризирующее идеи марксизма,критикующее идеологию народничества и защищающее идею капиталистического пути,для России.
Г.В. Плеханов в своих работах оценивал борьбу марксизма с народничеством какисторическое продолжение борьбы западничества со славянофильством.Социал-демократия, отвергнув субъективизм и романтизм народничества, должнастать на «научно-объективные основы познания общества». Ей предстоит путь, ужепроделанный западной социал-демократией, но для российских революционеров — этоновый путь.
Молодоепоколение социал-демократов подвергло критике все политические взгляды народников-ветеранов. В новой оценке «поместное дворянство и старое общинноекрестьянство представлялись обреченными на исчезновение и растворение в новых буржуазных классах», аграрный вопрос разрешался капиталистическим путем.Промежуточные, стоящие между буржуазией и пролетариатом, классы оценивались какреакционные, сама буржуазия — как класс, который «постепенно и незаметностановится у власти», а либеральная и демократическая интеллигенция — какгруппа, раскалывающаяся на две части: одна примыкает к пролетариату, адругая — к консервативным и реакционным кругам.
Г.В. Плеханов, представлявший первое поколение русских социал-демократов,предполагал другой путь социального развития и видел перспективу усиленияантагонизма между старыми правящими классами и усиливающейся буржуазией,которая, в свою очередь, открывает дорогу политической активности рабочегокласса. В этих противоречиях двух направлений социал-демократии лежал источникразрыва возникшей в 1898 г. партии на «большевиков» и «меньшевиков»,разрыва, который произойдет чуть позже (в 1903 г.).
§ 2. Экономизм.
В90-х гг. внутри марксистской социал-демократии в России возникло течение,названное «экономизмом». Ёдинственным рычагом рабочего движения это течениепризнавало экономические интересы пролетариата. Только постепенно эти интересымогут перерасти в политические требования.
Неотказываясь принципиально от требовали демократизации всего государственногостроя в целом, «экономисты» отодвигали из
полясвоего зрения борьбу за нее и склонны были думать, что «постепеннаядемократизация режима будет совершаться более или менее автоматически врезультате приспособления самодержавной властью наличных учреждений и норм красширяющим свои публичные права новым классам — промышленной буржуазии ипролетариату».
Идеология«экономистов» опиралась на синдикализм, полагая, что рабочие массы, глухие кполитическим лозунгам, более чутко реагируют на собственные профессиональныеинтересы. Момент политического переворота полностью исключался, ставка делаласьна эволюцию существующих политических и государственных форм.
Идеология«экономизма» опиралась на ревизионистское течение в западном марксизме, возникшее в связи с выступлениями Э. Бернштейна, Против «экономистов» в среде социал-демократов выступили как умеренные (Плеханов), так и радикалы(Ленин).
Рабочее движение постепенно начинает подпадать под воздействиесоциал-демократической идеологии. В начале XX в. заметную роль стали игратьрадикальные элементы, объединившееся вокруг ленинской газеты «Искра». «Искровцы» главные усилия направляй на борьбу с «экономизмом» и на создание«партии нового типа», состоящей из профессиональных революционеров,организующих борьбу рабочих масс. Результатом такой политики стала тенденция ккрайнему централизму и господству партийной идеологии внутрисоциал-демократического движения. На основе различных взглядов на организацию иформы деятельности партии в 1903 г. в рядах социал-демократии происходит новыйраскол на «большевиков» и «меньшевиков», на радикалов и умеренных.
§ 3. Ленин. Диктатура пролетариата.
Радикальноекрыло социал-демократии, возглавляемое В. И. Лениным, в качестве главногопостулата своей идеологии приняло идею «диктатуры пролетариата». По Ленину, задачапролетарской
революции отрицательная и заключается в насильственном
уничтожениибуржуазного государства и буржуазного общества. Он писал: «Мелкобуржуазные демократы, эти якобы социалисты, заменявшие классовую борьбу мотаниями осоглашении классов, представляли себе и социалистическое преобразованиемечтательным образом, не в виде свержения господства эксплуататорского класса,а в виде мирного подчинения меньшинства понявшему свои задачи большинству. Этамелкобуржуазная утопия, неразрывно связанная с признанием надклассовогогосударства, приводила на практике к предательству интересов трудящихсяклассов». Выступая против эсеро-народников, считавших, что порядок естьпримирение классов, а не угнетение одного класса другим, Ленин возражал: «Что государствоесть орган господства определенного класса, который не может быть примирен сосвоим антиподом (с противоположным ему классом), этого мелкобуржуазнаядемократия никогда не в состоянии понять». Государство не есть простоинструмент управления, это орган господства. Задача пролетарской революциисостоит в уничтожении отчужденного от общества государства, всего его аппарата.
Втеории большевизма государство понималось как особая организация силы,организация насилия для подавления одного класса другим. После пролетарскойреволюции объектом подавления должна стать буржуазия: «Трудящимся нужно государство лишь для подавления сопротивления эксплуататоров, а руководить этим подавлением, провести его в жизнь, в состоянии толькопролетариат». Государство поддерживает политическое господство того класса,который является главенствующим в экономике («базисе»). История показывает, что государство как особый аппарат принуждения возникает тогда, когдаобщество распадается на классы, когда один класс начинает присваивать себерезультаты труда других классов. Наличие государства исключает наличие свободы.Ленин утверждал:
буржуазия,называя свое государство свободным, лжет. До тех пор пока есть частнаясобственность, буржуазное государство, будь оно демократической республикой или монархией, всегда является машиной для подавления рабочих.
Конечнойцелью большевики ставили уничтожение государства как организованного насилиянад людьми. По мере перерастания социализма в коммунизм будет исчезать надобностьв насилии вообще, в подчинении одних людей другими. Люди привыкнут к соблюдениюэлементарных правил поведения без применения насилия и подчинения.Коммунизм сделает государство ненужным.
Впереходный же период единственно возможной формой государства становится «диктатура пролетариата». Это — идея революционного отрицания всехдосоциалистических государственных структур. Преемственность государственных форм тем самым отрицается: провозглашается отказ от старой политической и правовойкультуры, парламентаризма и разделения властей. Мотивируется такое тотальноеотрицание тем, что при всем разнообразии государственных форм все буржуазныегосударства по сути являются диктатурой буржуазии, «наемное рабство есть уделнарода и в самой демократической буржуазной республике». Более того, в демократической системе «власть капитала «наиболее надежно защищена игарантирована этой «политической оболочкой капитализма». Демократия эксплуататорского общества — демократия для меньшинства. Всеобщееизбирательное право, институты разделения властей и конституционного контроля — только идеологические ширмы, не выявляющие воли большинства народа, ноотвлекающие его от революционной борьбы.
Парламентаризму(после 1905 г.) большевики стали противопоставлять власть советов, в системекоторой не было разделения властей. Буржуазной же государственности былприсущ также
централизмвласти, унаследованный буржуазией от абсолютизма.
Разрушительнаясила пролетарской революции должна быть направлена, прежде всего, противинститутов этой централизованной государственности - чиновничества ипостоянной армии (в первые месяцы после Октябре 1917 г. их попытаются заменитьрабочем и местным самоуправлением и рабочим ополчением).
Новоегосударство «диктатуры пролетариата» есть, по Ленину, «централизованнаяорганизация силы, организация насилия и для подавления сопротивления эксплуататоров и для руководства громадной массой населения, крестьянством,мелкой буржуазией, полупролетариатом в деле «налаживания» социалистическогохозяйства».
Ленинскаяинтерпретация марксизма не ограничивалась учением о борьбе классов. Необходимо«распространить признание борьбы классов до признания диктатуры пролетариата».Последняя является переходной формой государства, имеющей задачей создатькоммунистическое общество и по сути становящейся уже «не государством всобственном смысле слова».
Государствоже в собственном смысле слова существует при капитализме. Диктатура пролетариата — система власти, не ограниченная формальным законом, она опирается на силу победившего класса — пролетариата. «Становой хребет»диктатуры пролетариата составляет его партия, складывается новая иерархиявласти. «Что диктатура отдельных лиц очень часто была в истории революционныхдвижений выразителем, носителем, проводником диктатуры революционных классов,об этом говорит непререкаемый опыт истории… Поэтому нет решительно никакогопротиворечия между советским (т. е. социалистическим) демократизмом иприменением диктаторской власти отдельных лиц». Такая трактовка определеннобазировалась на народническом ткачевском активизме и готовила почву длягрядущего «культа личности».
Мотивациянеобходимости единоличной диктаторской власти сводилась к следующему: каквсякая крупная машинная индустрия требует безусловного и строжайшего единстваволи, направляющей совместную работу сотен тысяч людей, так и революционныесоциалистические преобразования требуют беспрекословного повиновения массединой воле руководителей. «Вся наша задача… встать во главе истомленной иустало ищущей выхода массы, повести ее по верному пути, по пути трудовойдисциплины… Несомненно, что очень распространенным является мнение… будтоединоличная диктаторская власть несовместима ни с демократизмом, ни ссоветским типом государства, ни с коллегиальностью управления. Нет ничегоошибочнее этого мнения». Нет иного пути к освобождению масс, кроме путиподавления эксплуататоров (в 1917 г. эта задача будет возложена на ВЧК).
Диктатуруосуществляет не весь народ, а только «революционный народ». Волю одного класса«иногда осуществляет диктатор, который иногда один более сделает и часто болеенеобходим». В области государственного устройства эта идея вылилась впредпочтении «централизованной пролетарской государственности» передфедеративной.
Наисторических примерах Франции и Швейцарии Ленин стремился доказать, что«свободы больше давала централистическая республика, чем федералистическая. Илииначе: наибольшая местная, областная и пр. свобода, известная в истории, дана была централистической, а не федеративной республикой». Федеративнуюформу большевики рассматривали как переход от монархии к централистическойреспублике или как мелкобуржуазную, поэтому и анархистскую идеализацию.Реальной причиной создания федерации в России стал национальный вопрос, но неидеология большевизма.
Диктатурапролетариата претендует стать мировой системой через посредство мировойреволюции. Идея мировой революции (как и «перманентной»; постоянноповторяющейся революции) стала главной в идеологии течения, сформировавшегося внутри социал-демократической партии вокруг фигуры Л.Д.Троцкого.
Глава2. Особенности русского марксизма.
§ 1. Идеи русского марксизма.
Строгоговоря, смерть М, в 1883 г. положила конец его систематическому изучениюРоссии, в то время как именно с этого момента начинается здесь наиболееинтенсивное распространение его идей. В качестве душеприказчика Марксова наследия выступает ф. Энгельс, пытавшийся конкретизировать условия, при которыхсельская община в России могла бы стать опорным пунктом в движении страны ксоциализму, минуя мучительную капиталистическую стадию. Первым необходимымусловием он считал «толчок извне» — антикапиталистическую революцию вЗападной Европе. Расценивая в 90-е гг. подобную ситуацию как«маловероятную», он пришел к выводу, что крестьянская община обреченана гибель, превращается в мечту о невозвратном прошлом. К такому же выводуприходят первые российские марксисты, объединившиеся в 1883 г. в Женеве в группу«Освобождение труда» (Плеханов, В. И. Засулич, П. Б. Аксельрод, Л. Г.Дейч, В. Н. Игнатов). Глава этой группы Плеханов еще в 1882 г. перевел«Манифест Коммунистической партии», начав его распространение вРоссии. В последующие годы члены группы развернули активную издательскуюдеятельность, опубликовав на рус. языке с 1883 по 1900 1. около 30 работосновоположников марксизма, в том число «Развитие социализма от утопии кнауке» Энгельса (1884), «Нищету философии» М. (1886), «ЛюдвигФейербах и конец классической немецкой философии» Энгельса вместе с«Тезисами о Фейербахе» М. (1892). Плеханов стал также первымроссийским теоретиком-марксистом. Его направленные против народников работы«Социализм и политическая борьба» (1883) и «Наширазногласия» (1885) — первые произведения русской марксистской литературы.Усилению влияния марксизма в России в кон. XIX в. способствовали вес болеезаметное развитие капитализма в стране, разочарование в идеях и тактикенародничества, а также успехи рабочего и социал-демократическогодвижения на Западе. Обращение к идеям Маркса означало: (это признавали инекоторые позднейшие его критики) поворот части российского общества ксерьезному изучению последних достижений европейской науки. Слабее всеговоздействие марксистских идей сказалось на наследниках народнических взглядов эсеровскою толка, сохранивших бакунинскую непримиримость поотношению к учению Маркса. Созданная Российская социал-демократическая рабочаяпартия, вставшая на марксистские позиции, в 1903 г. раскололась поорганизационно-тактическим вопросам па большевиков во главе с Лениным именьшевиков во главе с Плехановым. Это расхождение постепенно увеличивалось,хотя и не успело дойти до раскола на революционеров и реформистов, характерногодля рабочего движения Запада. И большевики, и меньшевики считали себяреволюционерами и спорили главным образом по вопросу о соотношениибуржуазно-демократической и пролетарской революций в России. Именно всоответствии с революционной установкой на разрыв с существующим обществом они интерпретировали марксизм как глобальное философско-научноеучение, противостоящее др. учениям. Если на Западе сразу же после смертиЭнгельса был поставлен вопрос, есть ли у марксизма собственная философия, то у Плехановав этом сомнений не было, такая философия есть, и это — диалектический иисторический материализм. Создав ряд работ по философии марксизма, Плехановв то же время выступил как самый активный критик ревизионизма на Западе(соединявшего марксизм с кантианской философией) и в России (соединявшегомарксизм с философией эмпириокритицизма). И этом, при всех их разногласиях, сним оказался солидарен Ленин, высоко оценивший именно философские труды Плеханова (" лучшее в марксистской литературе "). Есть всеоснования говорить о единой философской традиции, идущей от Плеханова черезЛенина до советских марксистов последних десятилетий. Согласно этой традициимарксистская (позже — марксистско-ленинская) философия включала в себя учение о всеобщих диалектико-материалистических законах и принципахприроды, общества и мышления (диалектический материализм), учение об обществе,его структуре и развитии (исторический материализм) и специальныефилософские дисциплины — этику, эстетику и др. Такая философия, долженствующая служите философским обоснованием и методологией двух других частей марксизма (политэкономии и научного коммунизма), а также всехдр. наук и революционной практики, впоследствии стала официальнойпартийно-государственной философией в СССР. Данная традиция противостояладругой линии истолкования марксизма, согласно которой он сводится к научному (ане философскому) учению об обществе, могущему дополняться какой-либо другой (не марке и стекой) философией (К. Каутский, Э. Бернштейн,австромарксисты, российские сторонники эмпириокритицизма — Богданов,Луначарский, Валентинов, Юшкевич и другие). Позже эта традиция противостоялатакже так называемому западному марксизму, идущему от Д, Лукача и К. Корша. Вцелом распространение в России философских взглядов Маркса проходилосложнее и медленнее, чем усвоение его экономического наследия. Для образованных слоев российскою общества материализм не являлся откровениемума уже со 2-й половины XVIII в. С работами французских просветителей, а затемнемецких материалистов (Л. Фейербаха, Л. Бюхнера) были хорошо знакомы и те, ктоиспытал влияние материалистических идей, и те, кто остался им чужд. В Марксепоначалу увидели лишь одного из рядовых представителей материалистическогонаправления в философии. Даже некоторые из русских критиков Маркса начала XX в.квалифицировали его философскую концепцию как «самый поздний и зрелый плодпросветительства» (Булгаков), «объедки с философского стола XVIII иначала XIX в. » (Франк). Радикальная часть российской интеллигенции 70-хгг. встретила философско-исторические взгляды Маркса враждебно, так как они противоречилисе представлениям о сугубо специфическом характере социальных преобразований вРоссии. Признание в марксистской философии нового этапа в истории материализма,который получил в ней свое логическое завершение, было обусловлено оформлениемв оппозиционных кругах российского общества течения, воспринявшею марксизм нетолько как научную или политическую теорию, но и как учение мировоззренческогохарактера, приобретшее на определенной стадии черты квазирелигиознойдоктрины. Философские воззрения русских последователей Маркса формировались восновном на базе произведений Энгельса (таких, например, как «Анти-Дюринг»,«Диалектика природы» и т. д.), в которых марксизм предстает какзаконченная, цельная система взглядов, имеющая свою внутреннюю структуру,а затем под влиянием работ Плеханова и теоретиков российской социал-демократиикак меньшевистского, так и большевистского крыла (Л. Мартова, Ленина, Бухаринаи др.). Философия Маркса была провозглашена ими венцом историческогоразвития всей мировой мысли, учением, способным не только объяснить мир во всемего единстве и многообразии, но и указать пути его совершенствования. Признание ее преемственности по отношению к философским идеям прошлогосочеталось с утверждением ее принципиального отличия даже от тех концепций, которые рассматривались в качестве ее источников. Особенно подчеркивалосьее значение в практической революционной деятельности, а также классоваяпартийность материализма, его непримиримость к любым проявлениямидеалистических взглядов. Ясность, доступность для широкой аудитории, жесткая определенность выводов и исторический оптимизм делали российскийвариант философии Маркса весьма привлекательным для той части отечественнойинтеллигенции, которая связала себя с рабочим движением. В то же времяинтеллектуальная элита воспринимала, как правило, философский аспект марксизма резкокритически. Серьезной критике в русской общественной мысли подвергались всестороны марксистской философии. Некоторые оппоненты Маркса утверждали, что самтермин «диалектический материализм» не имеет права насуществование, так как диалектика существует только в сфере мысли и духа, но нев материальном мире[1].В первом десятилетии XX в. острые дискуссии по проблемам материалистическойфилософии велись и в среде марксистов. Достаточно напомнить полемику междуПлехановым и Лениным (стоявшими по данным вопросам на близких позициях) иБогдановым, Базаровым, Луначарским и другими. Заметные расхождения средипоследователей Маркса существовали и в трактовках его философскойконцепции истории. Представители умеренного крыла российского марксизма («легальныемарксисты», меньшевики) упрекали своих оппонентоврадикально-революционного толка (большевиков) в игнорировании законов,управляющих ходом исторического процесса, в волюнтаристском стремленииускорить его течение, в нежелании считаться с уровнем подготовкиобщества к кардинальным преобразованиям. В ответ следовали обвинения ввыхолащивании революционной сущности марксистской философии, в сползании напозиции идеализма, в проповеди пассивности, в конечном счете обрекающей рабочийкласс и его союзников на поражение, превращающей его в охвостье буржуазии. Для принципиальных противником философии Маркса наиболее яркопредставленных мыслителями «серебряного века» (Бердяев, Булгаков,Франк и др.), его идеи вообще лежали вне сферы научной философской мысли.Марксизм в этом плане представлял, с их точки зрения, вульгаризаторскую,лишенную оригинальности концепцию, что, однако, не снижало ее социальноговлияния. Критическое восприятие идей Маркса в российской общественной мыслиможно условно разделить на два основных направления. Одно из них либо отвергалоМарксово учение целиком, выводя его «ошибочность» из материализма ивоинствующего атеизма, принципиально исключающих какое бы то ни былофилософское и этическое обоснование марксизма (Франк, С. А. Алексеев,Новгородцев, И. А. Ильин и др.), либо критиковало конкретные положения теорииМ. (Виппер, Карее в, Туган-Барановский, С. Н. Прокопович и другие).Утверждалось, в частности, что марксизм не более научен, чем утопическийсоциализм, и поэтому неправомерно проводить между ними резкий рубеж, чтоосновные положения экономической теории Маркса давно опровергнуты жизнью, чтоона базируется лишь на нравственном чувстве, а не на науке, что марксистскаяконцепция крайне противоречива, что Маркс покидает почву материализма,
утверждаяспособность логических и этических норм управлять экономической жизнью, что егозаконы социального развития носят чисто механический характер, а его социализмявляется односторонне-индустриальным и отказывает в праве на будущееземледельческим народам. Другое направление рассматривало марксизм через призму его русского (преимущественно большевистского) варианта, с точкизрения его соответствия классическому образцу и условиям российской специфики. Некоторые из критиков российского марксизма, продолжающие причислятьсебя к социалистическому направлению, обвиняли большевизм в искажении теорииМаркса (меньшевики, эсеры). Большевизм олицетворял, с их точки зрения,социализм нищеты, противостоящий здоровым началам равно марксистского инемарксистского, но революционного и демократического социализма. Особоеместо занимает точка зрения Бердяева. Относясь к марксизму достаточнокритически, он в то же время утверждал, что большевистский марксизм не случайноодержал победу в России, так как, он лучше соответствует особенностям русскогомышления и психологического склада. По его мнению, российские марксистызаимствовали у своего учителя не склонность его к детерминизму, а религиознуюсторону учения, пролетарское мессианство, что марксизм в России подвергсясущественной переработке в народническом духе. Признание в русском марксизмерелигиозною мотива присутствует и во взглядах некоторых других оппонентов М.Тихомиров, например, объявлял его идеи созданием еврейско-протестантскихэлементов современной культуры, а Федотов видел в их российской разновидностиидеологию иудео-христианской апокалипсической секты. Кое-кто из русских критиков Маркса не отрицал определенных достоинств его учения, отмечая«широту научного построения» (Франк), тот факт, что Маркс «развил социалистическую систему в цельное мировоззрение, поставилполитическую экономию на широкую научную основу» (Кареев), что благодаря его «гениальной тактике» социалистическое движение превратилось врабочее движение, т. к. выросло в серьезную политическую силу(Туган-Барановский). В целом, однако, это не меняло их общекритическогоотношения к марксизму, особенно в его российском варианте. Что касаетсяидейно-теоретической деятельности пришедшей к власти в 1917 г. большевистскойпартии, то она была направлена прежде всего на превращение марксизма игосподствующую идеологию. В 20-е гг. развернулась работа по собиранию, изучению, изданию и переизданию произведений Маркса, Энгельса, их последователейи близких к марксизму теоретиков. Так, в 1925 г. была впервые опубликованаизвлеченная из зарубежных архивов «Диалектика природы» Энгельса, в1927 г. — рукопись Маркса «К критике гегелевской философии права», в1932 г. — «Немецкая идеология» Маркса и Энгельса (полностью), атакже «Экономическо-философские рукописи 1844 г.» Маркса (полностью— на языке оригинала). В 1928—1947 гг. вышло 1-е изд. сочинений Маркса иЭнгельса, в 1955 — 1981 гг. более полное 2-е изд. (50 т.). В 80-е гг.началась публикация полного 100-томного собрание сочинений Маркса и Энгельса наязыке оригинала (прекратилась, в связи с ликвидацией ГДР и Институтамарксизма-ленинизма в Москве). В 20-е гг. создавались первые учебники помарксистской философии, шли дискуссии философского и политическою характера (дискуссии между «диалектиками» и «механистами»,дискуссия между Сталиным и Троцким о возможности построения социализма водной стране и другими). Утверждение на рубеже 20-30-х гг. командно-административнойсистемы в СССР привело к прекращению дискуссии, схематизации и канонизации марксистской философии, закрепленной в работе Сталина «О диалектическоми историческом материализме» (1938). Философские дискуссии после смерчиСталина (1953) возобновились, стали появляться новые темы исследований,отдельные оригинальные разработки (Ильенков, М, К. Мамардашвили и другие).Однако в целом развитие марксистской философии, как и других частей марксизма,сковывалось ее статусом официальной партийно-государственной идеологии, ориентированной на апологетику сложившегося в стране строя («реальногосоциализма»). В течение нескольких десятилетий теория Марксагосподствовала в России как теория марксизма-ленинизма, в рамках которой ееразвитие рассматривалось как последовательный процесс в единственно возможномнаправлении. Изменения в русле его допускались лишь в пределах, определяемыхдокументами высших органов партии или руководящих структур международногокоммунистического движения (до конца 30-х гг. — Коминтерн, в 60 — 70-е гг. —Совещания коммунистических и рабочих партий). Расхождение с утвержденнойтрактовкой марксизма воспринималось как правый оппортунизм (еврокоммунизм) илилевое сектантство (маоизм). Со 2-й пол. 80-х гг. создаются более благоприятныеусловия для научного изучения истории и теории марксизма, для объективногоанализа его содержания, жизнеспособности его различных компонентом, длятрезвой оценки уровня дискуссий вокруг учения Маркса. В эти годы появляютсяработы, выдержанные в критическом духе по отношению как к теории Маркса вцелом, так и к ее трактовке Лениным, Сталиным и последующим руководством КПСС.Развитие этого процесса в 1991 1995 гг. происходило под заметным инеоднозначным влиянием политической жизни в стране, в частности исчезновенияКПСС в качестве правящей партии, возникновения ряда политических иобщественных организаций, отражающих широкий спектр отношения наследию Маркса и Энгельса, от исповедования его ортодоксально-большевистском (даже сталинском) варианте до полного неприятия марксистских идей, отрицательномувлиянию которых приписываются едва ли не все беды России в нынешнем столетии;конъюнктуры на рынке печатной продукции, где критика марксизмапревратилась в достаточно престижное и выгодное занятие. С о и реме иныеварианты критического восприятия учения Маркса в российском обществе в основномне выходят за рамки тех взглядов, которые сложились в лагере его оппонентов вконце XIX начале XX в..
Заключение
Ленин породил революцию, которая не «преодолевала» зрелыйкапитализм, как вытекало из учения Маркса, а отвергала капитализм,«обходила» его. Если так, то и сегодня у «реформаторов» непоявилось никаких новых оснований надеяться на успех. Главное значение трудаЛенина сегодня — исторический урок. Он, на мой взгляд, в следующем: длительноесохранение неадекватной системы понятий, даже если в условиях авторитарногогосударства есть возможность принимать верные стратегические решения, в концеконцов ведет к поражению. Для анализа нынешнего кризиса полезно рассмотретьтруд Ленина «Развитие капитализма в России» как заданную на весь ХХвек парадигму — вместе с противоречащими ей явлениями. Мы должны зановоосмыслить революцию 1905-1907 годов, реформу Столыпина, Февраль-Октябрь 1917года, нэп, индустриализацию-коллективизацию и крах 1988-1994 годов. Толькотогда нам станет понятной причина паралича нашего хозяйства при реформе 90-хгодов. По мере того, как растет неравенство внутри стран и между ними, по меретого, как капитализм утрачивает контроль над самим собой, по мере того, какколлективная борьба превращается в разрушительные гражданские войны, — интеллектуалы берут на себя ответственность предлагать не только политику, но иальтернативу. Марксизм, верно перечитанный и реконструированный, продолжаетслужить основанием для подобных критических размышлений и вдохновлять на них, итак будет до тех пор, пока мы живем в мире капитализма.
ЛИТЕРАТУРА
1.Русская философия. Словарь, под ред. Маслина М. А., М.: изд-во«Республика», 1995,
2.Исаев И. Л., Золотухина Н. М. История политических и правовых учений РоссииХ1-ХХ вв. М.: юрист, 1995.
3.Маркс: до и после смерти, «Вопросы истории», № 9, 1999,
4.Русский марксизм, «Вопросы философии», №2, 1993.
5.Что завещал Плеханов?, «Независимая газета», 10 июня, 2000.
www.ronl.ru
Глава 1. Возникновениерусского марксизма.
§ 1. На сменународничества приходит марксизм.
Русский марксизм весьмамногое заимствовал у своего конкурента — народничества. Как признавал один изорганизаторов РСДРП Ю. Мартов, «идейное развитие, проделанное народникамив течение нескольких лет бурного общественного возбуждения, привело именнонаиболее упорных последователей народнической ортодоксии к необходимоститеоретического пересмотра всего идейного наследия пореформенной интеллигенции.Так из умирающего революционного народничества возник русскийсоциал-демократический марксизм».
Изнароднического движения вышли первые теоретики русского марксизма — Г. В.Плеханов и П. Б. Аксельрод, пытавшиеся образовать новую партию «Черныйпередел» (выделившись из «Народной Воли» и порвав с бакунистской традицией).
Староереволюционное движение настаивало на принципиальном разрыве с «имущимобществом» и противопоставлении ему «деревни». «Черноперодельцы» рассчитывалипри подготовке общественных преобразований на поддержку буржуазных элементов города. Народнические представления о незатронутости деревенскогомира противоречиями капиталистического строя тем самым ставились под сомнение.
Вначале 80-х гг. в эмиграции из актива «чернопередельцев-народников» образуется перваямарксистская группа «Освобождение труда», начавшая пропаганду марксистскихидей. В 90-е гг. возникает течение так называемою легального марксизма (П.Струве, М. Туган — Барановский и др.), популяризирующее идеи марксизма,критикующее идеологию народничества и защищающее идею капиталистического пути,для России.
Г.В. Плеханов в своих работах оценивал борьбу марксизма с народничеством какисторическое продолжение борьбы западничества со славянофильством.Социал-демократия, отвергнув субъективизм и романтизм народничества, должнастать на «научно-объективные основы познания общества». Ей предстоит путь, ужепроделанный западной социал-демократией, но для российских революционеров — этоновый путь.
Молодоепоколение социал-демократов подвергло критике все политические взгляды народников-ветеранов. В новой оценке «поместное дворянство и старое общинноекрестьянство представлялись обреченными на исчезновение и растворение в новых буржуазных классах», аграрный вопрос разрешался капиталистическим путем.Промежуточные, стоящие между буржуазией и пролетариатом, классы оценивались какреакционные, сама буржуазия — как класс, который «постепенно и незаметностановится у власти», а либеральная и демократическая интеллигенция — какгруппа, раскалывающаяся на две части: одна примыкает к пролетариату, адругая — к консервативным и реакционным кругам.
Г.В. Плеханов, представлявший первое поколение русских социал-демократов,предполагал другой путь социального развития и видел перспективу усиленияантагонизма между старыми правящими классами и усиливающейся буржуазией,которая, в свою очередь, открывает дорогу политической активности рабочегокласса. В этих противоречиях двух направлений социал-демократии лежал источникразрыва возникшей в 1898 г. партии на «большевиков» и «меньшевиков»,разрыва, который произойдет чуть позже (в 1903 г.).
§ 2. Экономизм.
В90-х гг. внутри марксистской социал-демократии в России возникло течение,названное «экономизмом». Ёдинственным рычагом рабочего движения это течениепризнавало экономические интересы пролетариата. Только постепенно эти интересымогут перерасти в политические требования.
Неотказываясь принципиально от требовали демократизации всего государственногостроя в целом, «экономисты» отодвигали из
полясвоего зрения борьбу за нее и склонны были думать, что «постепеннаядемократизация режима будет совершаться более или менее автоматически врезультате приспособления самодержавной властью наличных учреждений и норм красширяющим свои публичные права новым классам — промышленной буржуазии ипролетариату».
Идеология«экономистов» опиралась на синдикализм, полагая, что рабочие массы, глухие кполитическим лозунгам, более чутко реагируют на собственные профессиональныеинтересы. Момент политического переворота полностью исключался, ставка делаласьна эволюцию существующих политических и государственных форм.
Идеология«экономизма» опиралась на ревизионистское течение в западном марксизме, возникшее в связи с выступлениями Э. Бернштейна, Против «экономистов» в среде социал-демократов выступили как умеренные (Плеханов), так и радикалы(Ленин).
Рабочее движение постепенно начинает подпадать под воздействиесоциал-демократической идеологии. В начале XX в. заметную роль стали игратьрадикальные элементы, объединившееся вокруг ленинской газеты «Искра». «Искровцы» главные усилия направляй на борьбу с «экономизмом» и на создание«партии нового типа», состоящей из профессиональных революционеров,организующих борьбу рабочих масс. Результатом такой политики стала тенденция ккрайнему централизму и господству партийной идеологии внутрисоциал-демократического движения. На основе различных взглядов на организацию иформы деятельности партии в 1903 г. в рядах социал-демократии происходит новыйраскол на «большевиков» и «меньшевиков», на радикалов и умеренных.
§ 3. Ленин. Диктатура пролетариата.
Радикальноекрыло социал-демократии, возглавляемое В. И. Лениным, в качестве главногопостулата своей идеологии приняло идею «диктатуры пролетариата». По Ленину, задачапролетарской
революции отрицательная и заключается в насильственном
уничтожениибуржуазного государства и буржуазного общества. Он писал: «Мелкобуржуазные демократы, эти якобы социалисты, заменявшие классовую борьбу мотаниями осоглашении классов, представляли себе и социалистическое преобразованиемечтательным образом, не в виде свержения господства эксплуататорского класса,а в виде мирного подчинения меньшинства понявшему свои задачи большинству. Этамелкобуржуазная утопия, неразрывно связанная с признанием надклассовогогосударства, приводила на практике к предательству интересов трудящихсяклассов». Выступая против эсеро-народников, считавших, что порядок естьпримирение классов, а не угнетение одного класса другим, Ленин возражал: «Что государствоесть орган господства определенного класса, который не может быть примирен сосвоим антиподом (с противоположным ему классом), этого мелкобуржуазнаядемократия никогда не в состоянии понять». Государство не есть простоинструмент управления, это орган господства. Задача пролетарской революциисостоит в уничтожении отчужденного от общества государства, всего его аппарата.
Втеории большевизма государство понималось как особая организация силы,организация насилия для подавления одного класса другим. После пролетарскойреволюции объектом подавления должна стать буржуазия: «Трудящимся нужно государство лишь для подавления сопротивления эксплуататоров, а руководить этим подавлением, провести его в жизнь, в состоянии толькопролетариат». Государство поддерживает политическое господство того класса,который является главенствующим в экономике («базисе»). История показывает, что государство как особый аппарат принуждения возникает тогда, когдаобщество распадается на классы, когда один класс начинает присваивать себерезультаты труда других классов. Наличие государства исключает наличие свободы.Ленин утверждал:
буржуазия,называя свое государство свободным, лжет. До тех пор пока есть частнаясобственность, буржуазное государство, будь оно демократической республикой или монархией, всегда является машиной для подавления рабочих.
Конечнойцелью большевики ставили уничтожение государства как организованного насилиянад людьми. По мере перерастания социализма в коммунизм будет исчезать надобностьв насилии вообще, в подчинении одних людей другими. Люди привыкнут к соблюдениюэлементарных правил поведения без применения насилия и подчинения.Коммунизм сделает государство ненужным.
Впереходный же период единственно возможной формой государства становится «диктатура пролетариата». Это — идея революционного отрицания всехдосоциалистических государственных структур. Преемственность государственных форм тем самым отрицается: провозглашается отказ от старой политической и правовойкультуры, парламентаризма и разделения властей. Мотивируется такое тотальноеотрицание тем, что при всем разнообразии государственных форм все буржуазныегосударства по сути являются диктатурой буржуазии, «наемное рабство есть уделнарода и в самой демократической буржуазной республике». Более того, в демократической системе «власть капитала «наиболее надежно защищена игарантирована этой «политической оболочкой капитализма». Демократия эксплуататорского общества — демократия для меньшинства. Всеобщееизбирательное право, институты разделения властей и конституционного контроля — только идеологические ширмы, не выявляющие воли большинства народа, ноотвлекающие его от революционной борьбы.
Парламентаризму(после 1905 г.) большевики стали противопоставлять власть советов, в системекоторой не было разделения властей. Буржуазной же государственности былприсущ также
централизмвласти, унаследованный буржуазией от абсолютизма.
Разрушительнаясила пролетарской революции должна быть направлена, прежде всего, противинститутов этой централизованной государственности - чиновничества ипостоянной армии (в первые месяцы после Октябре 1917 г. их попытаются заменитьрабочем и местным самоуправлением и рабочим ополчением).
Новоегосударство «диктатуры пролетариата» есть, по Ленину, «централизованнаяорганизация силы, организация насилия и для подавления сопротивления эксплуататоров и для руководства громадной массой населения, крестьянством,мелкой буржуазией, полупролетариатом в деле «налаживания» социалистическогохозяйства».
Ленинскаяинтерпретация марксизма не ограничивалась учением о борьбе классов. Необходимо«распространить признание борьбы классов до признания диктатуры пролетариата».Последняя является переходной формой государства, имеющей задачей создатькоммунистическое общество и по сути становящейся уже «не государством всобственном смысле слова».
Государствоже в собственном смысле слова существует при капитализме. Диктатура пролетариата — система власти, не ограниченная формальным законом, она опирается на силу победившего класса — пролетариата. «Становой хребет»диктатуры пролетариата составляет его партия, складывается новая иерархиявласти. «Что диктатура отдельных лиц очень часто была в истории революционныхдвижений выразителем, носителем, проводником диктатуры революционных классов,об этом говорит непререкаемый опыт истории… Поэтому нет решительно никакогопротиворечия между советским (т. е. социалистическим) демократизмом иприменением диктаторской власти отдельных лиц». Такая трактовка определеннобазировалась на народническом ткачевском активизме и готовила почву длягрядущего «культа личности».
Мотивациянеобходимости единоличной диктаторской власти сводилась к следующему: каквсякая крупная машинная индустрия требует безусловного и строжайшего единстваволи, направляющей совместную работу сотен тысяч людей, так и революционныесоциалистические преобразования требуют беспрекословного повиновения массединой воле руководителей. «Вся наша задача… встать во главе истомленной иустало ищущей выхода массы, повести ее по верному пути, по пути трудовойдисциплины… Несомненно, что очень распространенным является мнение… будтоединоличная диктаторская власть несовместима ни с демократизмом, ни ссоветским типом государства, ни с коллегиальностью управления. Нет ничегоошибочнее этого мнения». Нет иного пути к освобождению масс, кроме путиподавления эксплуататоров (в 1917 г. эта задача будет возложена на ВЧК).
Диктатуруосуществляет не весь народ, а только «революционный народ». Волю одного класса«иногда осуществляет диктатор, который иногда один более сделает и часто болеенеобходим». В области государственного устройства эта идея вылилась впредпочтении «централизованной пролетарской государственности» передфедеративной.
Наисторических примерах Франции и Швейцарии Ленин стремился доказать, что«свободы больше давала централистическая республика, чем федералистическая. Илииначе: наибольшая местная, областная и пр. свобода, известная в истории, дана была централистической, а не федеративной республикой». Федеративнуюформу большевики рассматривали как переход от монархии к централистическойреспублике или как мелкобуржуазную, поэтому и анархистскую идеализацию.Реальной причиной создания федерации в России стал национальный вопрос, но неидеология большевизма.
Диктатурапролетариата претендует стать мировой системой через посредство мировойреволюции. Идея мировой революции (как и «перманентной»; постоянноповторяющейся революции) стала главной в идеологии течения, сформировавшегося внутри социал-демократической партии вокруг фигуры Л.Д.Троцкого.
Глава2. Особенности русского марксизма.
§ 1. Идеи русского марксизма.
Строгоговоря, смерть М, в 1883 г. положила конец его систематическому изучениюРоссии, в то время как именно с этого момента начинается здесь наиболееинтенсивное распространение его идей. В качестве душеприказчика Марксова наследия выступает ф. Энгельс, пытавшийся конкретизировать условия, при которыхсельская община в России могла бы стать опорным пунктом в движении страны ксоциализму, минуя мучительную капиталистическую стадию. Первым необходимымусловием он считал «толчок извне» — антикапиталистическую революцию вЗападной Европе. Расценивая в 90-е гг. подобную ситуацию как«маловероятную», он пришел к выводу, что крестьянская община обреченана гибель, превращается в мечту о невозвратном прошлом. К такому же выводуприходят первые российские марксисты, объединившиеся в 1883 г. в Женеве в группу«Освобождение труда» (Плеханов, В. И. Засулич, П. Б. Аксельрод, Л. Г.Дейч, В. Н. Игнатов). Глава этой группы Плеханов еще в 1882 г. перевел«Манифест Коммунистической партии», начав его распространение вРоссии. В последующие годы члены группы развернули активную издательскуюдеятельность, опубликовав на рус. языке с 1883 по 1900 1. около 30 работосновоположников марксизма, в том число «Развитие социализма от утопии кнауке» Энгельса (1884), «Нищету философии» М. (1886), «ЛюдвигФейербах и конец классической немецкой философии» Энгельса вместе с«Тезисами о Фейербахе» М. (1892). Плеханов стал также первымроссийским теоретиком-марксистом. Его направленные против народников работы«Социализм и политическая борьба» (1883) и «Наширазногласия» (1885) — первые произведения русской марксистской литературы.Усилению влияния марксизма в России в кон. XIX в. способствовали вес болеезаметное развитие капитализма в стране, разочарование в идеях и тактикенародничества, а также успехи рабочего и социал-демократическогодвижения на Западе. Обращение к идеям Маркса означало: (это признавали инекоторые позднейшие его критики) поворот части российского общества ксерьезному изучению последних достижений европейской науки. Слабее всеговоздействие марксистских идей сказалось на наследниках народнических взглядов эсеровскою толка, сохранивших бакунинскую непримиримость поотношению к учению Маркса. Созданная Российская социал-демократическая рабочаяпартия, вставшая на марксистские позиции, в 1903 г. раскололась поорганизационно-тактическим вопросам па большевиков во главе с Лениным именьшевиков во главе с Плехановым. Это расхождение постепенно увеличивалось,хотя и не успело дойти до раскола на революционеров и реформистов, характерногодля рабочего движения Запада. И большевики, и меньшевики считали себяреволюционерами и спорили главным образом по вопросу о соотношениибуржуазно-демократической и пролетарской революций в России. Именно всоответствии с революционной установкой на разрыв с существующим обществом они интерпретировали марксизм как глобальное философско-научноеучение, противостоящее др. учениям. Если на Западе сразу же после смертиЭнгельса был поставлен вопрос, есть ли у марксизма собственная философия, то у Плехановав этом сомнений не было, такая философия есть, и это — диалектический иисторический материализм. Создав ряд работ по философии марксизма, Плехановв то же время выступил как самый активный критик ревизионизма на Западе(соединявшего марксизм с кантианской философией) и в России (соединявшегомарксизм с философией эмпириокритицизма). И этом, при всех их разногласиях, сним оказался солидарен Ленин, высоко оценивший именно философские труды Плеханова (" лучшее в марксистской литературе "). Есть всеоснования говорить о единой философской традиции, идущей от Плеханова черезЛенина до советских марксистов последних десятилетий. Согласно этой традициимарксистская (позже — марксистско-ленинская) философия включала в себя учение о всеобщих диалектико-материалистических законах и принципахприроды, общества и мышления (диалектический материализм), учение об обществе,его структуре и развитии (исторический материализм) и специальныефилософские дисциплины — этику, эстетику и др. Такая философия, долженствующая служите философским обоснованием и методологией двух других частей марксизма (политэкономии и научного коммунизма), а также всехдр. наук и революционной практики, впоследствии стала официальнойпартийно-государственной философией в СССР. Данная традиция противостояладругой линии истолкования марксизма, согласно которой он сводится к научному (ане философскому) учению об обществе, могущему дополняться какой-либо другой (не марке и стекой) философией (К. Каутский, Э. Бернштейн,австромарксисты, российские сторонники эмпириокритицизма — Богданов,Луначарский, Валентинов, Юшкевич и другие). Позже эта традиция противостоялатакже так называемому западному марксизму, идущему от Д, Лукача и К. Корша. Вцелом распространение в России философских взглядов Маркса проходилосложнее и медленнее, чем усвоение его экономического наследия. Для образованных слоев российскою общества материализм не являлся откровениемума уже со 2-й половины XVIII в. С работами французских просветителей, а затемнемецких материалистов (Л. Фейербаха, Л. Бюхнера) были хорошо знакомы и те, ктоиспытал влияние материалистических идей, и те, кто остался им чужд. В Марксепоначалу увидели лишь одного из рядовых представителей материалистическогонаправления в философии. Даже некоторые из русских критиков Маркса начала XX в.квалифицировали его философскую концепцию как «самый поздний и зрелый плодпросветительства» (Булгаков), «объедки с философского стола XVIII иначала XIX в. » (Франк). Радикальная часть российской интеллигенции 70-хгг. встретила философско-исторические взгляды Маркса враждебно, так как они противоречилисе представлениям о сугубо специфическом характере социальных преобразований вРоссии. Признание в марксистской философии нового этапа в истории материализма,который получил в ней свое логическое завершение, было обусловлено оформлениемв оппозиционных кругах российского общества течения, воспринявшею марксизм нетолько как научную или политическую теорию, но и как учение мировоззренческогохарактера, приобретшее на определенной стадии черты квазирелигиознойдоктрины. Философские воззрения русских последователей Маркса формировались восновном на базе произведений Энгельса (таких, например, как «Анти-Дюринг»,«Диалектика природы» и т. д.), в которых марксизм предстает какзаконченная, цельная система взглядов, имеющая свою внутреннюю структуру,а затем под влиянием работ Плеханова и теоретиков российской социал-демократиикак меньшевистского, так и большевистского крыла (Л. Мартова, Ленина, Бухаринаи др.). Философия Маркса была провозглашена ими венцом историческогоразвития всей мировой мысли, учением, способным не только объяснить мир во всемего единстве и многообразии, но и указать пути его совершенствования. Признание ее преемственности по отношению к философским идеям прошлогосочеталось с утверждением ее принципиального отличия даже от тех концепций, которые рассматривались в качестве ее источников. Особенно подчеркивалосьее значение в практической революционной деятельности, а также классоваяпартийность материализма, его непримиримость к любым проявлениямидеалистических взглядов. Ясность, доступность для широкой аудитории, жесткая определенность выводов и исторический оптимизм делали российскийвариант философии Маркса весьма привлекательным для той части отечественнойинтеллигенции, которая связала себя с рабочим движением. В то же времяинтеллектуальная элита воспринимала, как правило, философский аспект марксизма резкокритически. Серьезной критике в русской общественной мысли подвергались всестороны марксистской философии. Некоторые оппоненты Маркса утверждали, что самтермин «диалектический материализм» не имеет права насуществование, так как диалектика существует только в сфере мысли и духа, но нев материальном мире[1].В первом десятилетии XX в. острые дискуссии по проблемам материалистическойфилософии велись и в среде марксистов. Достаточно напомнить полемику междуПлехановым и Лениным (стоявшими по данным вопросам на близких позициях) иБогдановым, Базаровым, Луначарским и другими. Заметные расхождения средипоследователей Маркса существовали и в трактовках его философскойконцепции истории. Представители умеренного крыла российского марксизма («легальныемарксисты», меньшевики) упрекали своих оппонентоврадикально-революционного толка (большевиков) в игнорировании законов,управляющих ходом исторического процесса, в волюнтаристском стремленииускорить его течение, в нежелании считаться с уровнем подготовкиобщества к кардинальным преобразованиям. В ответ следовали обвинения ввыхолащивании революционной сущности марксистской философии, в сползании напозиции идеализма, в проповеди пассивности, в конечном счете обрекающей рабочийкласс и его союзников на поражение, превращающей его в охвостье буржуазии. Для принципиальных противником философии Маркса наиболее яркопредставленных мыслителями «серебряного века» (Бердяев, Булгаков,Франк и др.), его идеи вообще лежали вне сферы научной философской мысли.Марксизм в этом плане представлял, с их точки зрения, вульгаризаторскую,лишенную оригинальности концепцию, что, однако, не снижало ее социальноговлияния. Критическое восприятие идей Маркса в российской общественной мыслиможно условно разделить на два основных направления. Одно из них либо отвергалоМарксово учение целиком, выводя его «ошибочность» из материализма ивоинствующего атеизма, принципиально исключающих какое бы то ни былофилософское и этическое обоснование марксизма (Франк, С. А. Алексеев,Новгородцев, И. А. Ильин и др.), либо критиковало конкретные положения теорииМ. (Виппер, Карее в, Туган-Барановский, С. Н. Прокопович и другие).Утверждалось, в частности, что марксизм не более научен, чем утопическийсоциализм, и поэтому неправомерно проводить между ними резкий рубеж, чтоосновные положения экономической теории Маркса давно опровергнуты жизнью, чтоона базируется лишь на нравственном чувстве, а не на науке, что марксистскаяконцепция крайне противоречива, что Маркс покидает почву материализма,
утверждаяспособность логических и этических норм управлять экономической жизнью, что егозаконы социального развития носят чисто механический характер, а его социализмявляется односторонне-индустриальным и отказывает в праве на будущееземледельческим народам. Другое направление рассматривало марксизм через призму его русского (преимущественно большевистского) варианта, с точкизрения его соответствия классическому образцу и условиям российской специфики. Некоторые из критиков российского марксизма, продолжающие причислятьсебя к социалистическому направлению, обвиняли большевизм в искажении теорииМаркса (меньшевики, эсеры). Большевизм олицетворял, с их точки зрения,социализм нищеты, противостоящий здоровым началам равно марксистского инемарксистского, но революционного и демократического социализма. Особоеместо занимает точка зрения Бердяева. Относясь к марксизму достаточнокритически, он в то же время утверждал, что большевистский марксизм не случайноодержал победу в России, так как, он лучше соответствует особенностям русскогомышления и психологического склада. По его мнению, российские марксистызаимствовали у своего учителя не склонность его к детерминизму, а религиознуюсторону учения, пролетарское мессианство, что марксизм в России подвергсясущественной переработке в народническом духе. Признание в русском марксизмерелигиозною мотива присутствует и во взглядах некоторых других оппонентов М.Тихомиров, например, объявлял его идеи созданием еврейско-протестантскихэлементов современной культуры, а Федотов видел в их российской разновидностиидеологию иудео-христианской апокалипсической секты. Кое-кто из русских критиков Маркса не отрицал определенных достоинств его учения, отмечая«широту научного построения» (Франк), тот факт, что Маркс «развил социалистическую систему в цельное мировоззрение, поставилполитическую экономию на широкую научную основу» (Кареев), что благодаря его «гениальной тактике» социалистическое движение превратилось врабочее движение, т. к. выросло в серьезную политическую силу(Туган-Барановский). В целом, однако, это не меняло их общекритическогоотношения к марксизму, особенно в его российском варианте. Что касаетсяидейно-теоретической деятельности пришедшей к власти в 1917 г. большевистскойпартии, то она была направлена прежде всего на превращение марксизма игосподствующую идеологию. В 20-е гг. развернулась работа по собиранию, изучению, изданию и переизданию произведений Маркса, Энгельса, их последователейи близких к марксизму теоретиков. Так, в 1925 г. была впервые опубликованаизвлеченная из зарубежных архивов «Диалектика природы» Энгельса, в1927 г. — рукопись Маркса «К критике гегелевской философии права», в1932 г. — «Немецкая идеология» Маркса и Энгельса (полностью), атакже «Экономическо-философские рукописи 1844 г.» Маркса (полностью— на языке оригинала). В 1928—1947 гг. вышло 1-е изд. сочинений Маркса иЭнгельса, в 1955 — 1981 гг. более полное 2-е изд. (50 т.). В 80-е гг.началась публикация полного 100-томного собрание сочинений Маркса и Энгельса наязыке оригинала (прекратилась, в связи с ликвидацией ГДР и Институтамарксизма-ленинизма в Москве). В 20-е гг. создавались первые учебники помарксистской философии, шли дискуссии философского и политическою характера (дискуссии между «диалектиками» и «механистами»,дискуссия между Сталиным и Троцким о возможности построения социализма водной стране и другими). Утверждение на рубеже 20-30-х гг. командно-административнойсистемы в СССР привело к прекращению дискуссии, схематизации и канонизации марксистской философии, закрепленной в работе Сталина «О диалектическоми историческом материализме» (1938). Философские дискуссии после смерчиСталина (1953) возобновились, стали появляться новые темы исследований,отдельные оригинальные разработки (Ильенков, М, К. Мамардашвили и другие).Однако в целом развитие марксистской философии, как и других частей марксизма,сковывалось ее статусом официальной партийно-государственной идеологии, ориентированной на апологетику сложившегося в стране строя («реальногосоциализма»). В течение нескольких десятилетий теория Марксагосподствовала в России как теория марксизма-ленинизма, в рамках которой ееразвитие рассматривалось как последовательный процесс в единственно возможномнаправлении. Изменения в русле его допускались лишь в пределах, определяемыхдокументами высших органов партии или руководящих структур международногокоммунистического движения (до конца 30-х гг. — Коминтерн, в 60 — 70-е гг. —Совещания коммунистических и рабочих партий). Расхождение с утвержденнойтрактовкой марксизма воспринималось как правый оппортунизм (еврокоммунизм) илилевое сектантство (маоизм). Со 2-й пол. 80-х гг. создаются более благоприятныеусловия для научного изучения истории и теории марксизма, для объективногоанализа его содержания, жизнеспособности его различных компонентом, длятрезвой оценки уровня дискуссий вокруг учения Маркса. В эти годы появляютсяработы, выдержанные в критическом духе по отношению как к теории Маркса вцелом, так и к ее трактовке Лениным, Сталиным и последующим руководством КПСС.Развитие этого процесса в 1991 1995 гг. происходило под заметным инеоднозначным влиянием политической жизни в стране, в частности исчезновенияКПСС в качестве правящей партии, возникновения ряда политических иобщественных организаций, отражающих широкий спектр отношения наследию Маркса и Энгельса, от исповедования его ортодоксально-большевистском (даже сталинском) варианте до полного неприятия марксистских идей, отрицательномувлиянию которых приписываются едва ли не все беды России в нынешнем столетии;конъюнктуры на рынке печатной продукции, где критика марксизмапревратилась в достаточно престижное и выгодное занятие. С о и реме иныеварианты критического восприятия учения Маркса в российском обществе в основномне выходят за рамки тех взглядов, которые сложились в лагере его оппонентов вконце XIX начале XX в..
Заключение
Ленин породил революцию, которая не «преодолевала» зрелыйкапитализм, как вытекало из учения Маркса, а отвергала капитализм,«обходила» его. Если так, то и сегодня у «реформаторов» непоявилось никаких новых оснований надеяться на успех. Главное значение трудаЛенина сегодня — исторический урок. Он, на мой взгляд, в следующем: длительноесохранение неадекватной системы понятий, даже если в условиях авторитарногогосударства есть возможность принимать верные стратегические решения, в концеконцов ведет к поражению. Для анализа нынешнего кризиса полезно рассмотретьтруд Ленина «Развитие капитализма в России» как заданную на весь ХХвек парадигму — вместе с противоречащими ей явлениями. Мы должны зановоосмыслить революцию 1905-1907 годов, реформу Столыпина, Февраль-Октябрь 1917года, нэп, индустриализацию-коллективизацию и крах 1988-1994 годов. Толькотогда нам станет понятной причина паралича нашего хозяйства при реформе 90-хгодов. По мере того, как растет неравенство внутри стран и между ними, по меретого, как капитализм утрачивает контроль над самим собой, по мере того, какколлективная борьба превращается в разрушительные гражданские войны, — интеллектуалы берут на себя ответственность предлагать не только политику, но иальтернативу. Марксизм, верно перечитанный и реконструированный, продолжаетслужить основанием для подобных критических размышлений и вдохновлять на них, итак будет до тех пор, пока мы живем в мире капитализма.
ЛИТЕРАТУРА
1.Русская философия. Словарь, под ред. Маслина М. А., М.: изд-во«Республика», 1995,
2.Исаев И. Л., Золотухина Н. М. История политических и правовых учений РоссииХ1-ХХ вв. М.: юрист, 1995.
3.Маркс: до и после смерти, «Вопросы истории», № 9, 1999,
4.Русский марксизм, «Вопросы философии», №2, 1993.
5.Что завещал Плеханов?, «Независимая газета», 10 июня, 2000.
www.ronl.ru
