Реферат: Западная философия 20 века. Реферат философия 20 века

Реферат - Русская философия 20 века

Русская философия 20 века

Введение

Главная задача философии заключается в том, чтобы разработать теорию о мире как едином целом, которая бы опиралась на все многообразие опыта.

Философия порой понимается как некое абстрактное знание, предельно удаленное от реальностей повседневной жизни. Нет ничего более далекого от истины, чем такое суждение. Напротив, именно здесь находится главное поле ее интересов; все же остальное, вплоть до самых отвлеченных понятий и категорий, до самых хитроумных мыслительных построений – в конечном счете не более чем средства для уразумения жизненных реальностей в их взаимосвязи, во всей полноте, глубине, противоречивости. При этом важно иметь ввиду, что с точки зрения философии уразуметь действительность вовсе не значит просто примириться и во всем согласиться с нею. Философия предполагает критическое отношение к действительности, к тому, что устаревает и отживает, и одновременно – поиск в самой реальной действительности, в ее противоречиях, а не в мышлении о ней, возможностей, средств и направлений ее изменения и развития. Преобразование реальности, практика и является той сферой, где только и могут получить разрешение философские проблемы, где выявляется действительность и мощь человеческого мышления.

Философские представления на Руси как выражение общего взгляда на природу, человека и общество зарождаются еще в глубокой древности. Первые достоверные свидетельства об этом относятся примерно к Х– ХIв.в.; т.е. к тому времени, когда на территории нашей страны сложились достаточно развитые общественные отношения и возникло государство, а культура и образованность достигли относительного высокого уровня. Но русская философия превратилась в самостоятельную науку и утвердила свой собственный предмет и проблематику лишь в начале XVIIвека, когда философия окончательно обособилась от религии.

Православная догматика, святоотеческая литература определяли основные грани в пути размышлений, богатая философская литература Западной Европы создавала возможность выбора между тем или иным философским направлениями при построении христианской философии.

Религиозный опыт дает нам наиболее важные данные для решения этой задачи. В русской философии влияние православия оказывает решающую роль. Она глубинным образом связана с ним как корневым основанием русской культуры. Только благодаря ему, мы можем придать нашему миросозерцанию окончательную завершенность и раскрыть сокровеннейший смысл вселенского существования. Философия, принимающая во внимание этот опыт, неизбежно становится религиозной.

Наиболее яркие философы появлялись в так называемые «трудные времена». Жизнь трубила в горн, и они шли на его зов. Трудные годины, полные лишений и горя, стимулировали человеческое сознание индивидуумов, которые от безысходности начинали интенсивно искать любые выходы из создавшегося положения. Преследование инакомыслящих, не согласных с идеологией господствующего режима, порождало в их сознании протест — протест, который созревал на ниве подавляемого свободного сознания, не могущего себе даже представить, что в современном обществе действуют порядки средневековой инквизиции.

С этой точки зрения Россия всегда отличалась «благодатной» нивой для стимулирования философской мысли. Последняя никак себя не проявляла, пока не наступала одна из эпох глобальных перемен, которая требовала переосмысления, так как менялись ценности, расставлялись новые приоритеты, и все это требовало новой теории. Спрос рождает предложение, а гениев, которые хотят и могут творить, русская земля порой порождает мирового масштаба.

Несмотря на позднее историческое появление так называемой «русской философии», она сразу заявила о себе в полный голос. Дело в том, что здесь сказалась одна особенность национального характера, который имеет старославянские корни — пока русского человека совсем «не прижмет к стенке», он и пальцем о палец не ударит, но когда он «созреет» — здесь уже никакие преграды не спасут — он приступит к делу и постарается довести его до логического завершения. Это относится и к мировоззренческим проблемам.

Промежуток времени, выбранный для рассмотрения, — а это начало двадцатого века и почти до шестидесятых годов, — не случаен. Он обусловлен теми событиями, которые произошли в течение двадцатого века.

Сначала будут рассмотрены некоторые общие аспекты.

1. Сущность русской философии

Несмотря на весь романтизм и ореол таинственности, сопровождающие любые потуги человека познать окружающий мир, зачастую вопросы и ответы на них ищут романтики, медовый месяц которых уже прошел. Их можно назвать романтическими практиками, то есть людьми, которые пришли к пониманию жестокой реальности материи и бессмертию воинствующего духа от детской мечты о добре, справедливости и любви. Последние три компонента, соединенные вместе, дали очень многим, вставшим на путь поиска истины, немалый заряд энергии, который смог напитать не только их самих, но и тех, кто пошел вслед за ними, ориентируясь на огонь знания, освещающий путь ищущих.

Эти люди уже родились философами. Можно сказать, что они родились хотя бы только для того, чтобы узнать «а что это такое — родиться?» Такое положение дел, по всей вероятности, сложилось достаточно давно. Как показывает исторический опыт, данный процесс не всегда и не везде протекал благополучно и легко. Наиболее яркие философы появлялись в так называемые «трудные времена». Жизнь трубила в горн, и они шли на его зов. 1Трудные годины, полные лишений и горя, стимулировали человеческое сознание индивидуумов, которые от безысходности начинали интенсивно искать любые выходы из создавшегося положения. Преследование инакомыслящих, не согласных с идеологией господствующего режима, порождало в их сознании протест — протест, который созревал на ниве подавляемого свободного сознания, не могущего себе даже представить, что в современном обществе действуют порядки средневековой инквизиции.

С этой точки зрения Россия всегда отличалась «благодатной» нивой для стимулирования философской мысли. Последняя никак себя не проявляла, пока не наступала одна из эпох глобальных перемен, которая требовала переосмысления, так как менялись ценности, расставлялись новые приоритеты, и все это требовало новой теории. Спрос рождает предложение, а гениев, которые хотят и могут творить, русская земля порой порождает мирового масштаба.

Несмотря на позднее историческое появление так называемой «русской философии», она сразу заявила о себе в полный голос. Дело в том, что здесь сказалась одна особенность национального характера, который имеет старославянские корни — пока русского человека совсем «не прижмет к стенке», он и пальцем о палец не ударит, но когда он «созреет» — здесь уже никакие преграды не спасут — он приступит к делу и постарается довести его до логического завершения. Это относится и к мировоззренческим проблемам.

Двадцатый век, наверное, является одним из самых драматичных и насыщенных событиями историческим интервалом бытия человечества. Потрясения, которые Россия начала испытывать уже с начала своего «собирания», и которые являлись стимулом ее развития на протяжении всей ее истории, к началу 1900 года начали приобретать штормовой характер, что вылилось в известные нам события, буквально несколько раз «наизнанку выворачивавшие» нашу страну весь двадцатый век. Революции, войны, падения и взлеты — все это довелось испытать многострадальной защитнице мира.

В такие «лихие годины» выкристаллизовывалось то, что позднее назовут самосознанием России, ее историческим характером. Суть же менталитета русского народа и пути, по которому он шел, наиболее остро ощущали считанные единицы, то самое меньшинство, которое выражало мнение остального, менее «чувствительного» большинства. Часто эти единицы «просветленного» духа не находили отклика в сердцах и умах своих современников, но многие из них осознавали свою значимость как предвестников ближайшего будущего.2Несмотря на многообразие и противоречивость мировоззренческих «предвидений» этих философов, все они так или иначе глубоко осознавали последствия появления на свет своих творений, как способа выражения сконцентрированной мудрости своего народа.

Изучая эту мудрость, анализируя исторический характер и тенденции развития философских теорий, мы попытаемся прояснить для себя их суть и найти ответ на свой главный вопрос, результаты ответа у нас будут свои, уникальные, ведь так повелось, что размышлять может практически каждый человек, выросший в социуме. Это обусловлено особенностями его аппарата мышления — мозга (по крайней мере, об этом сегодня утверждает наука). Странно, конечно, но, может быть, человек всего лишь приемник, а сам процесс идет где-то в иных сферах? Как бы то ни было, а мыслящий человек так или иначе приходит к пониманию того, что для успешного взаимодействия с окружающим миром необходимо сначала четко представлять, что собой представляет этот мир. А для этого необходимо сформировать стройную систему мировоззрения.

2. Предпосылки развития русской философии в 20 веке

Начиная разговор о таком явлении, как русская философия, будет весьма кстати преамбула, включающая в себя исследования профессиональных современных русских философов, рассматривающих вопросы истории возникновения и развития особого менталитета, присущего исключительно русскому народу. До непосредственного знакомства с такой интересной областью совершенствования человеческого разума, как философия, обыденное описание одним обывателем другого словом «философ» давало повод думать о философии как о чем-то нечетком, расплывчатом, «затуманивающем мозги». После более близкого ознакомления с философией, первое впечатление полностью улетучилось, осталось лишь представление, что философия — это образец четкого, логически стройного и завершенного представления знаний о мире в человеческом мозге, которое составляет наше мировоззрение.

В зависимости от степени развития нашей подкорки, каждого из нас посещают те или иные мысли, эмоционально окрашенные квинтэссенцией индивидуального жизненного опыта. Таким образом, мы постоянно реагируем в нашем сознании на порой раздражающую нас окружающую действительность. Но иногда наступают моменты, когда сознание полностью отстраняется от реальности, возлагая эти заботы на подсознание, которое, стараясь максимально эффективно использовать такую редкую возможность, являет нам чудеса изобретательности. В такое время в полную силу проявляются, латентные прежде, возможности неограниченного осмысления бытия и ментальности, его абстрагирующей. Почему латентные? На первый взгляд — потому, что ранее не возникало в них крайней потребности. Неочевидным примером такого резервирования может служить способность некоторых животных, в случае необходимости, например, при прямой угрозе их жизни, проявлять способности, которые они обычно миру не являют; например, ящерица отбрасывает свой хвост, когда ей угрожает опасность.3

Когда дело касается человека, то необходимо заметить, что скрытые возможности могут проявляться у него в таких ситуациях, когда ему или весьма близким ему людям угрожает опасность физического уничтожения, и у человека не остается времени либо возможности на использование стандартных средств реагирования. В этом случае, ограниченность или безграничность определяются факторами, которые в некоторых кругах называют пограничными, и которые определяются возможностями конкретного индивидуума. Проявляемые в таком случае сверхвозможности, имеют физический характер.4Если человек сознательно совершенствует себя, то результаты такого воздействия носят глубокий транс-психологический характер, который проявляется в более глобальной реконструкции системы разум-тело. После подобного рода переживаний, в случае успешного решения возникшей проблемы, человек начинает задумываться и активно искать пути предотвращения таких ситуаций, а для этого ему приходится тщательно исследовать глубинные причины физических процессов (яркий пример — физика), а также отправляться в путешествия в глубь сознания (психология и нейролингвистика).

В последнее время появилось много различных «практических пособий», авторы которые ставят целью «научить» читателя преодолевать жизненные невзгоды посредством нехитрых, либо, наоборот, сильно «замудренных» методик. Иногда в таких трудах встречается свежая струя здорового оптимизма, который насыщен бодрыми рекомендациями общего характера, и все это разбавлено доброй порцией философских размышлений авторов о том, каким путем они пришли к данному положению дел. Среди таких «учений» встречаются весьма занятные, а порой и интересные по сути отвлечения, обычно жестко ориентированные на сознание людей с определенным «режимом» мышления.

Таких учений очень много, и большинство из них сравнительно быстро находит благодатную почву для развития на ниве неподготовленных умов. Как не потеряться в таком мире терзаний человеческого разума? Ответов может быть сколь угодно много, но практически ясно одно — чтобы уметь, надо знать. А это ведет к необходимости постоянного приобретения знаний. Мотивацией данного тезиса служит обычная логика: «знания могут оказаться невостребованными, но они не могут быть бесполезными».

Вот мы и добрались постепенно до предмета нашего разговора, который вынесен в название данного произведения. Тому есть свое объяснение. Хотя человек по сути своей и является существом с неограниченной свободой «волеизмышления», тем не менее, инструмент, которым он для этого пользуется, часто весьма грубый и «топорный» по своей природе.5Это свойство, в свою очередь, определяется той совокупностью методически вбиваемых с рождения в сознание человека доктрин, которые программируют поведение субъекта в повседневной жизни и за ее пределами. Пределы такой «стесненности» обусловлены лишь этими постулатами; выйти за них — личное дело отдельно взятого мыслителя. Способ и средства люди избирают в зависимости от своих моральных и этических норм. Это приводит к мысли о том, что если индивидуум решит преодолеть барьер искусственных ограничений, то он легко выйдет на иной, абстрагированный от земного, уровень мышления.

Инструмент, наиболее подходящий для выполнения такой «деликатной» операции, имеется в голове любого думающего человека. Под процессом мышления здесь понимается осознанное порождение и трансляция в мозге абстракций, которые являются при первом приближении тем, что люди обычно называют «мыслями».6Здесь нет места романтизму, романтизм является лишь следствием слияния и разделения хаотически мечущихся абстракций, но при этом спорным становится момент, при котором романтика появляется вследствие логически управляемого процесса мышления. В последнем случае критерием романтизма можно считать превалирующее отношение к результатам мыслительной деятельности о конкретном объекте приложения мыслительной энергии. Вопросом является лишь способ достижения состояния гармонии, при котором не происходит лишних метаний и отклонений от основной цели развития разума.

В одиночестве, человеку весьма сложно выявить свои заблуждения и просветления. Необходим взгляд со стороны. Тот факт, что не все сознания бодрствующие, и не все бодрствующие сознания сознающие, но при этом не все сознающие сознания — думающие, позволяет сильно усомниться в собственном бодрствовании с вытекающими отсюда последствиями. Отсюда автор заключает, что для более корректного взаимодействия с окружающей действительностью необходима сверка генерального курса с выводами мышления субъектов, обладающих иной, необязательно более полной, информацией. Главное — чтобы эта информация отличалась от той, которая привела к появлению данных строчек.

Учитывая вышеперечисленное, можно с определенной уверенностью сказать, что философия является таким инструментом критического анализа действий человека разумного. Эта тенденция, по всей вероятности, появилась еще на заре человечества. Умение абстрагироваться от реальности, перенося в иное измерение (например, из «сегодня» в «завтра») окружающие объекты и среду существования, помогало нашим предкам начать робкие попытки планирования своего, а также потомков, будущего. Таким образом, человек научился мыслить отвлеченно.

Этому способствует несколько особенностей философии. Во-первых, мышление, с ее помощью, почти достигает абсолюта (имеется в виду — стремится к совершенству) ввиду полной свободы от каких-либо ограничений. Ограничения мыслящий субъект ставит сам, во избежание попадания в неприятные ситуации и сосредоточении усилий на главной цели. Это помогает ему предсказать появление неблагоприятных условий и выработать стратегию преодоления негативных ситуаций с помощью мер превентивного характера. Во-вторых, «любовь к мудрости», как называли древние эту науку, порой невозможно рассматривать отдельно от индивидуума, ее представляющего, так как она составляет самую его суть, без которой останется лишь пустая, гулкая, оболочка.

Философия — это также есть способ по-новому взглянуть на привычные вещи.7Не секрет, что изменение угла зрения на привычные вещи часто позволяет увидеть в нем нечто совершенно новое. Таким образом, мы сами определяем направление своего движения, состояние движения (стояние на месте, возвращение назад, медленное продвижение либо рывок вперед), средства для его осуществления. При этом основная задача мышления — это анализ (раскладываем явление на части), обобщение, формулирование идеи, а затем на основе этой идеи создание логических заключений и обоснование новых идей.

Философия определяет сознание, и определяется сознанием. Структурируемый при этом склад ума позволяет систематизировать полученные и накапливаемые знания. Формируемое таким образом мировоззрение дает нам возможность мыслить широко, вне рамок условностей, которые изначально закладывает в нас социум. Раскрепощение и устремление ума в «высь поднебесную» и присущи изначально такому явлению, как русская философия.8

Для русских характерно чуждое иллюзии чувство реальности,

совмещающееся, однако, со стремлением к целям,

осуществление которых лежит за пределами всего реального.

Карл НЕТЦЕЛЬ

Скользя по спирали времени от начала «великого собирания, вдумчивый исследователь, несомненно, отметит тот факт, что древнерусская мудрость имеет ряд отличительных особенностей в качестве целостного культурно-исторического феномена. С одной стороны, она восприняла некоторые элементы восточнославянского языческого мировоззрения, многокомпонентного по своему составу, поскольку древнерусская народность формировалась с участием угрофинского, балтского, тюркского, нормандского, иранского этносов. С другой стороны, после принятия христианства в качестве официальной идеологии и вытеснения языческого типа мировидения на периферию сознания отечественная мысль интенсивно впитывала в себя и творчески перерабатывала через византийское и южнославянское посредничество теоретические положения, установки и концепции развитой восточно-христианской патристики.9

В России словно бы пересеклись и обнажились наиболее существенные моменты эзотерической истории человечества, скрытые или замутненные в других цивилизациях. в отличие от современной неопределенности, русская традиция изначально ориентировалась на абсолютное метафизическое качество — бесконечность. Ориентация на бесконечность прямо связана с „инаковостью“ по отношению к остальному, этому миру. Отсюда — удивляющая рационалистов доктрина „Вечной России“, отсюда — поражающее конвенциональных философов упорство русской мысли в поиске сути России, непрестанное „русскоискательство“, которому нет никаких аналогов в мире (французская философия, к примеру, занята вовсе не „франкоискательством“).

Русское мировоззрение по природе своей трансобъективно, оно не останавливается на каких бы то ни было „объективных“ — интеллектуальных, эстетических или исторических — достижениях. Но вместе с тем, оно далеко не совпадает с простой инерцией. Напротив, русская мысль — даже в самых своих „западнических“ проявлениях (Чаадаев) — всегда отличалась известным нонконформизмом по отношению к исторически мельчавшим „абсолютам“ западной философии. И при всей своей внешней „самозамкнутости“ она ориентировалась на глобальные вопросы, ставя и разрешая их в контексте собственной традиции, что только углубляло их возможные решения, не давая замкнуть их в достаточно однообразной „европейской культуре“ современного мира. Таким образом, можно сказать, что сама русская традиция со своим метафизическим содержанием и мифологическим мышлением преодолевает интеллектуальную энтропию современного мира. В этом преодолении и состоит одна из главных черт загадочной русской избранности.

Древнерусская языческая модель мироздания, ставшая итогом многотысячного предшествовавшего пути, имела следующие установки: нерасторжимость с природными циклами, поклонение стихиям, культ тотемов и почитание предков как способы социальной определенности. Тройная вертикальная структура (небо, земля, преисподняя), четвертичное горизонтальное разбиение (север, запад, восток, юг), бинарные оппозиции (верх-низ, мужское — женское, день-ночь) не только структурировали языческое сознание и создавали своеобразный механизм объяснения мира и человека, но и содержали в себе протомодели, которые впоследствии были преобразованы в развернутые и рационализированные концепции.

Каким же было философское знание в Древней Руси? Надо заметить, что тогда осуждалось „философское кичение“ как самонадеянность индивидуального разума и восхвалялось „смиреномудрие“ как более достойная позиция — реальное понимание ограниченности человеческих возможностей перед беспредельностью мироздания. Кроме того, вся философская традиция делилась на „внутреннюю“, христианскую, боговдохновенную, направленную на спасение души человеческой, и „внешнюю“, ориентированную на познание окружающего бытия, приобретение полезных знаний, но не ведущую к совершенствованию человека. Поэтому предпочтение отдавалось первой, но отнюдь не отметалась и вторая.

Василий Розанов с присущим ему лаконизмом охарактеризовал русских так: „Духовная нация. Во плоти чуть-чуть.“ Действительно, русская национальная традиция никогда не фиксировала какие-нибудь жесткие этнические и фенотипические черты народа, но напрямую восходила к метафизическим принципам и мифологическим архетипам, которые, собственно, и являлись критериями русского сознания и бытия. Показательно, что расовая проблематика в ее извращенном, сугубо „физическом“ смысле, который сегодня распространен в мире, так и не укоренилась в русском менталитете. И тем любопытнее в этой связи наблюдение проницательного англичанина Стивена Грэхема, много путешествовавшего по российскому Северу в начале ХХ века, который точно уловил истинный, гиперборейский смысл этого понятия: „Русские — вулканы, или потухшие, спокойные, или в состоянии извержения. Но под поверхностью даже самых спокойных и глупых таится жила энергии расы, ведущая к внутреннему огню и тайне человеческого духа“.

В русской национальной психологии существуют различные виды известных противоречий. Это — апокалиптика и нигилизм, святость и юродство, аскетизм и разврат, деспотизм и анархизм, жестокость и доброта, коллективизм и индивидуализм, национализм и всечеловечность, богоискательство и безбожие, смирение и наглость, рабство и бунт. Но синтез вовсе не означает усреднения и взаимопогашения этих качеств, либо постоянного торжества одного над другим. Русская традиция едина, и ее целостная, качественная природа не тождественна ни одной из ее исторических манифестаций, а также всей их сумме. Само это единство парадоксальным образом заключено в обоюдном обострении и радикализации всех русских „противоречий“, а не в их усреднении или постоянном доминировании какого-либо одного элемента. И в этом — неповторимая специфика „непонятного“ русского народа, который, по точному наблюдению Николая Бердяева, „способен внушать к себе одновременно сильную любовь и сильную ненависть“.

В 1840 г. архиимерий Гавриил (В. Н. Воскресенский) в своей книге „Русская философия“ писал, что русский человек „богобоязлив, до бесконечности привержен вере, престолу и отечеству, послушен, нерешителен и даже недеятелен там, где подозревает какое-либо зло от поспешности, трудолюбив, хитр, непобедим в терпении, рассудителен, по отношению к любомудрию отличительный характер его мышления есть рационализм, соображаемый с опытом“.10Сущность русского ума — стремление сочетать рассудочность с набожностью, веру со знанием, что и придает особый колорит, настроение русскому характеру. Несмотря на такую дуальную детерминированность, в отношении к русской философии превалирующей тенденцией всегда оставался идеологизм. А это были уже идеи, которые подавляли эмоции.

4. Развитие и основные идеи русской философии

Двадцатый век для России оказался, мягко говоря, весьма необычным. Такого размаха и колебаний маятника событий история еще не знала. Советский период оказался одним из самых драматических в жизни русского народа, что не могло не сказаться и на его мировоззрении.

В этот интервал времени отличительной особенностью русской философии являлся идеологизм — помимо большевизма, он охватывал и многие другие направления, преимущественно антикоммунистического, религиозно-консервативного толка. Эти направления равно существовали как в зарубежье, так и в СССР. Несмотря на „железный занавес“, между русской эмиграцией и советским диссидентством всегда существовало самое прочное и кровное родство; это была по существу единая и целостная духовная оппозиция против „большевизанства“, „сталинократии“. Их объединяла одна общая черта — решительное неприятие „октябрьского переворота“, вера в духовное и политического возрождение России.

Наиболее известным из русских философов XXв. справедливо считается Н.А. Бердяев. Антропологичность его философии не только не вызывает сомнения, но, напротив, может быть названа главной, отличительной чертой всех его взглядов, к какой бы области познания ни устремлял своих интересов этот необычайно универсальный и плодовитый мыслитель. Ученый заявляет: „Я решительно избираю философию, в которой утверждается примат свободы над бытием“.11

Современные философы предлагают различные классификации тенденций философского знания в этот период. Например, Замалеев А.Ф. в своей работе „Курс истории русской философии“ выделяет в то время философию антикоммунизма, евразийство, неомонархизм, теорию „всемирного народоустройства“, христианский социализм, философию космизма, философско-антропологические учения и постренессансный мистицизм.

К первому течению он относит таких значительных русских философов, как Н.А. Бердяева, Н.О. Лосского, Д.С. Мережковского, Ф.А. Степуна, С.Л. Франка, Л.И.Шестова. Согласно мировоззрениям Бердяева и Франка, общественнная жизнь по самому существу своему духовна, а не материальна. Это духовное выступает в форме „онтологического всеединства“ „я“ и „ты“, или, иначе, соборности. В соборности претворяется богоустановленный миропорядок, который держится на началах иерархии и послушания. Без „водительства“ одних и послушания других не бывает никакого общества. В этом смысле общество есть „аристократия-господство лучших“. Неравенство оправдано религиозно, и поэтому всякое гуманистическое заступничество за человека, по словам Бердяева, равнозначно неверию в Бога, равнозначно атеизму.

Именно с иерархизмом Бердяев и Франк связывали формирование личности. Поскольку марксизм отвергает социальное неравенство, то для него, на их взгляд, не существует действительного, конкретного человека. Он знает человека лишь в „социальных оболочках“, совокупности его общественных качеств. Такой подход к человеку Бердяев объяснял тем, что марксизм ориентируется исключительно на пролетариат, у которого „нет ничего оригинального, все у него заимствованное“. Исходя из этого, Бердяев и Франк детерминировали общественные отношения не экономическими и политическими факторами, а высшей духовной целью. Приобщение к этой цели достигалось только в „церкви Христовой“, дарующей человеку истинную свободу. Права и свободы человека безмерно глубже, чем, скажем всеобщее избирательное право, парламентарный строй и т.д.

Принцип иерархизма служил отправным пунктом и для П.А. Сорокина, знаменитого русского социолога, также оказавшегося в эмиграции в 1992г. В своей „Системе социологии“ он рассматривал общество как совокупность коллективных единств, связанных между собой разнообразными функциональными отношениями. Положение индивидов определялось ролью и значением тех социальных групп, в которые он входили. Это исключало их социальное усреднение. К контексте политологического прогнозирования поучительный материал представляют труды Н.С. Тимашева, выдающегося юриста и социолога, автора многочисленных работ по советской политической системе. Его главным образом привлекала проблема посткоммунистического развития России. Он не считал, что власть большевиков будет долговечной. Тимашев пришел к выводу, что в СССР изначально существовали две идеологии. Одна — официальная, созданная Лениным на основе трудов Маркса, другая — демократическая, антитоталитарная. Эта вторая идеология очень прочно и глубоко заложена в русском народе. Такие ее пункты, как желание вернуться к системе частной инициативы и промышленности и требование личной свободы для каждого человека, особенно привлекательны были для тех, кто имеет близкое отношение к искусству, науке и религии.

В 20-е же годы русское зарубежье выдвинуло из своей среды еще одно идейное движение — евразийство. В его разработке приняли участие многие видные ученые — философы, лингвисты, этнографы, историки, богословы, правоведы. Всех их объединяла глубокая антипатия к Западу, к европеизму. Евразийцы сотворили новый идеологический миф, по своей сущности близкий к славянофильскому мессианизму, но опертый на иной компонент русской истории — не славянский, а азиатский. Они были в полном смысле слова государственниками, и это также отличало их от теоретиков славянофильства. В этом движении участвовали лингвист Н.С. Трубецкой, географ и экономист П.Н. Савицкий, искусствовед П.П. Сувчинский и Л.П. Карсавин. Во многом благодаря их усилиям появились основные программные документы движения: „Евразийство: Опыт систематического изложения“, „Евразийство: Декларация, формулировка, тезисы“ и др.

Интересную концепцию предложил историк и географ, профессор Ленинградского университета Л.Н. Гумилев. В своем основном труде — »Этногенез и биосфера Земли" ученый рассматривает такие понятия как «этнос» и «пассионарность». Этнос — это вообще всякая совокупность людей, «коллектив»: народ, народность, нация, племя, родовой союз и т.д. «Все такие коллективы более или менее разнятся между собой по языку, иногда по обычаю, иногда по происхождению, но всегда по исторической судьбе». Между этносами существуют многообразные этнические контакты, которые обусловливаются наличием соответствующей «комплиментарности». А причиной положительной или отрицательной комплиментарности Гумилев считал воздействие на этносы неких «энергетических импульсов», исходящих из космоса и вызывающих эффект «пассионарности», т.е. высшей активности, сверхнапряженности. В таких случаях этносы претерпевают «генетические мутации», приводящие к зарождению «пассионариев» — людей особого темперамента и дарований.

Принцип сильной власти поддерживали неомонархисты, среди которых следует выделить известного философа и правоведа И.А. Ильина и видного богослова и философа П.А. Флоренского. Они считали, что переходить от монархии к демократии можно лишь в том случае, если государство незначительно по своей территории и населению, когда в нем нет резких бытовых, языковых и климатических различий. Поскольку Россия по всем этим моментам имеет прямо противоположное содержание, то она может возродиться только как «сильная, эмансипированная от заговорщических партий, сверхсословная и сверхклассовая власть».

В атмосфере гулаговского бесправия вызрела еще одна политологическая утопия, которая в отличие от сугубо прагматических построений того же Флоренского была всецело проникнута высоким гуманизмом и религиозным этицизмом. Речь идет о теории «всечеловеческого братства», созданной Д.Л. Андреевым, автором единственного в своем роде трактата «Роза мира». Вглядываясь в реалии XXвека, он приходил к апокалиптическому ощущению времени: "-я принадлежу к тем, кто смертельно ранен двумя великими бедствиями: мировыми войнами и единоличной тиранией". «Роза мира» является своего рода «религией итога», «соборным творчеством», в котором все прежние религии превратятся в отражения «различных пластов духовной деятельности, различных рядов иноматериальных фактов, различных сегментов планетарного космоса». Благодаря своему универсализму и динамичности, «Роза мира» сможет осуществить «превращение планеты — в сад, а государств — в братство». В свою очередь, реализация этих задач «откроет путь к разрешению задач более высоких: к одухотворению природы».12России при этом предуказывается особая роль, если только ее не погубит тоталитарное засилье.

В русской эмиграции наряду с другими идейными течениями существовало своего рода культурологическое мессианство, которое проповедовало идеалы христианского социализма. К этому течению, в частности, принадлежали С.Н. Булгаков, Г.П. Федотов. Федотов верил, что только в соединении с христианством социализм создает условия для сознательного и благородного принятия свободы. Булгаков в свое время прошел путь «от марксизма к идеализму». Он считал, что в творениях вселенских учителей школ мы имеем совершенно четкое обоснование для положительного настроению.

Философия русского зарубежья перестала плодоносить уже во втором поколении, и место философов заступали богословы, апологеты церкви. Из всех направлений русской философии в советский период наибольшего взлета достигла космизма. Ее ярчайшими представителями принято считать В.И. Вернадского и К. Э. Циолковского.

Обращаясь к рассмотрению материи, Циолковский выдвигал три «начала», или «принципа»: время, пространство и силу. С его точки зрения, это не обычные свойства материи, хотя они могут признаваться таковыми. Циолковский броско, с фанатической раскрепощенностью первотворца жизни космоса набрасывает общие принципы «нравственности земли и неба». Также ученый настаивал на применении к человеку искусственного отбора, с целью совершенствования человечества в целом.

Космический взгляд, за который так ратовал Циолковский, особенно отчетливо выражен в трудах Вернадского. Вернадский стремился определить место человека на своем месте, смысл его философии выражен в книге «научная мысль как планетное явление», ставшей вершиной его творчества. Фундаментальное открытие Вернадского — осознание того, что современная эпоха ознаменовывается переходом от биосферы к ноосфере. В отличие от большинства геологов Вернадский сочетая научный анализ и синтез, рассматривал судьбу кристаллов и минералов в связи с жизнью земной коры, атмосферы, природных вод. Он рассматривал минералы как подвижные, динамичные структуры, подвластные, как и все в природе, времени (тогда как минералы и кристаллы по старой традиции представлялись ученым неподвижными геометрическими фигурами, не имеющими истории, то есть находящимися «вне времени»). Поэтому он не мог не отметить роль жизни на Земле: «Органический мир как целое является тем своеобразным фактором, который разрушает минеральные тела Земли и использует их энергию...» Таким образом Вернадский ставил в один ряд живую и неживую природу, как участников единого геологического процесса, то есть он раскрывал глубинные взаимосвязи органического и неорганического миров.

В частности, Вернадский рассматривал биосферу как особое геологическое тело, строение и функции которого определяются особенностями Земли (планеты Солнечной системы) и космоса. А живые организмы, популяции, виды и все живое вещество это формы, уровни организации биосферы. Развивая учение о биосфере, Вернадский пришел к следующим выводам (биогеохимическим принципам): «Биогенная миграция химических элементов в биосфере стремится к максимальному своему проявлению». Вовлекая неорганическое вещество в «вихрь жизни», в биологический круговорот, жизнь способна со временем проникать в ранее недоступные ей области планеты и увеличивать свою геологическую активность. Этот биогеохимический принцип Вернадского утверждает высокую приспосабливаемость живого вещества, пластичность, изменчивость во времени. Вернадский связал учение о биосфере с деятельностью человека не только геологической, но и вообще с многообразными проявлениями бытия личности и жизни человеческого общества.

Центральной темой учения о ноосфере является единство биосферы и человечества. Вернадский в своих работах раскрывает корни этого единства, значение организованности биосферы в развитии человечества. Это позволяет понять место и роль исторического развития человечества в эволюции биосферы, закономерности ее перехода в ноосферу. Одной из ключевых идей, лежащих в основе теории Вернадского о ноосфере, является то, что человек не является самодостаточным живым существом, живущим отдельно по своим законам, он сосуществует внутри природы и является частью ее. Это единство обусловлено прежде всего функциональной неразрывностью окружающей среды и человека, которую пытался показать Вернадский как биогеохимик. Человечество само по себе есть природное явление и естественно, что влияние биосферы сказывается не только на среде жизни, но и на образе мысли. Поэтому ученый признавал «огромное значение философского мышления в структуре духовной жизни человечества». Философия, таким образом, никогда не решала загадки мира; она их ищет.

Размышления о месте человечества в космосе отнюдь не заслоняли вопроса о микрокосмосе самого человека. Интерес к философской антропологии стимулировался прежде всего русской классической литературой, которая служила главной опорой духовности в советский период. Особенно ярко в это время естественнонаучный и литературный подходы к обоснованию антропологической философии выразились в творчестве физиолога А.А. Ухтомского и литературоведа М.М. Бахтина.

Важнейшее достижение Ухтомского — учение о доминанте как основе поведения и миросозерцания человека. Понятием доминанты Ухтомский обозначал тот господствующий очаг возбуждения, который в любой данный момент преимущественно определяет специфику и содержание текущих реакций организма. С проблемой доминанты вплотную связана проблема выбора — в жизни, в творчестве, в общественной сфере. Доминанты не должны подавлять человека, брать верх над ним. Человека до-лжно воспитывать, а это предполагает вмешательство принуждения, дисциплины, нарочитой установки на внутреннее самосовершенствование.

К тем же проблемам, которые решал Ухтомский, с позиций гуманитарного знания подходил и Бахтин. Суть его учения вытекала из представления о незавершенности, свободной открытости, «вненаходимости» человека. Бахтин представлял человека в новом измерении — в его незавершенности и открытости миру. У Бахтина отношение я к другому как раз знаменовало ценностное отграничение и самоутверждение.

Наряду с космологическими и антропологическими теориями в советский период не прекращалась и «апокрифическая» разработка проблем философской онтологии. Интерес к ним поддерживался прежде всего благодаря трудам А.Ф. Лосева, выдающегося исследователя античной эстетики, автора фундаментальных трактатов по вопросам философии языка и мифа. Согласно его учению, диалектика «обязана быть вне законов тождества и противоречия», т.е. она обязана быть логикой «противоречия». В мировоззрениях Лосева перевес брал религиозный, мистический интерес.

Помимо вышеперечисленных, особый интерес для нас также представляют ряд философов, которые в советский период признаны не были. Их имена стали известны только теперь, когда распался могучий имперский организм. Кто же они? Коротко их можно назвать «космистами». Чтобы избежать неправильного толкования термина космизм, скажем, что принципиальной новой чертой русского космизма является идея активной эволюции, т.е. необходимости нового сознательного этапа развития мира, когда человечество направляет его в ту сторону, в какую диктует ему разум и нравственное чувство.

Человек для русских космистов — существо еще промежуточное, находящееся в процессе роста, далеко не совершенное, но вместе с тем призванное изменить не только окружающий мир, но и собственную природу. Космическая экспансия человечества — только одна из частей этой грандиозной программы. В русском космизме соединились в единое целое мысли о преобразовании как макрокосма ( Земли, биосферы, космоса ), так и микрокосма ( человека, как биологического отражения макрокосма ). Недаром такое важное место в русском космизме занимают рассуждения о продолжении болезней и смерти и, как логическое следствие, — о достижении бессмертия. Вера в человека, гуманизм — одна из ярчайших черт русского космизма.

Родоначальником всей космической мысли в России был только в последние годы раскрывающийся во всем многообразии творчества мыслитель второй половины ХIX века Николай Николаевич Федоров. В советское время имя Федорова было предано забвению, хотя до революции к его идеям обращались самые видные из русских философов и деятелей культуры. Так, большое влияние оставили встречи и беседы с Федоровым на творчество Л.Н.Толстого и В.С.Соловьева; большие статьи с разбором философской концепции Федорова оставили Н.А.Бердяев и С.Н.Булгаков. Уже после смерти философа в начале ХХ века вышло двухтомное собрание его избранных трудов, озаглавленное федоровскими учениками? Философия общего дела¦.

Среди плодотворных, эвристически значимых идей русских космистов особое место занимает мысль о необходимости объединения людей, то есть преодоление искусственно созданных цивилизацией барьеров между субъектом и объектом, естественным и искусственным. Значительный вклад в утверждение идеи необходимости объединения людей, в превращение человечества в единый объект эволюции внесли ученые-естествоиспытатели. Своими работами они доказывали космический характер человеческой жизни, что требует понимания ее вне социально-экономических, идеологических, расовых и прочих характеристик. Перед лицом Космоса человечество должно предстать единым, устремленным в вечность целым. Наиболее впечатляющую концепцию объединения людей через культуру, концепцию космической Живой Этики предложили не естествоиспытатели, а выдающийся русский художник и путешественник Н.К. Рерих и его жена Е.П. Рерих.

По их мнению, в пространстве и во времени, в Космосе и в душе каждого человека идет борьба двух космических начал — Добра и Зла. Они онтологически не равнозначны: Мир творит по законам Истины, Добра и Красоты только Свет, только он способен преобразовать Хаос Космоса, несовершенство природного и социального мира. Активным деятелем в утверждении добра выступает человек, а действие («деяние») является силой этой активности. Поэтому активность человека возводится Н. Рерихом в императивный принцип. «Создавайте атмосферу готовности к действию- Много битв позади, еще больше впереди. Каждый атом Космоса бьется. Покой смерти нам не знаком. Активность человека имеет решающее значение во всех сферах его деятельности и синтезируется в понятии „творчества“.13Творчество осуществляется по законам Красоты, которая в философии Рериха понимается как „культура духа“, разумная упорядоченность мира, духовно-эстетический фактор и принцип жизнедеятельности.

На космическое мышление Рерихов несомненное влияние оказала антропокосмическая устремленность теософской доктрины ее основательницы Е.П. Блаватской, которая сделала попытку синтезировать различные религии, мифологию, магию, окультизм, естественнонаучные представления как древних народов, так и выдающихся ученых XIXвека. Истина у них всех — едина, как утверждает она. Но отражая все сущее на Земле и в Космосе, она доступна немногим избранным, поскольку ее мощь столь велика, что ее неразумное использование можно нанести вред Вселенной. В основании учения Блаватской лежит идея „Вселенского космоса“, имеющего задачу строительства различных космических тел, в том числе Земли и человечества.

Цель своего учения она определила в главном своем труде „Тайная доктрина“ следующим образом: „доказать, что Природа не есть случайное сочетание атомов и указать человеку его законное место в схеме Вселенной; спасти от извращения архаические истины, являющиеся основою всех религий; приоткрыть до некоторой степени основное единство, откуда все они произошли; наконец, показать, что оккультная сторона Природы никогда еще не была доступна науке современной цивилизации“.14Примером еще одного из интереснейших философских мировоззрений является труд Александра Клизовского „Основы миропонимания Новой Эпохи“ по восточной философии, этике, культуре. „Основы миропонимания Новой Эпохи“ широко известна и в Латвии, и за рубежом. В создании трехтомника объемом почти в тысячу страниц непосредственно участвовала Елена Ивановна Рерих: в Ригу из Гималаев приходили многочисленные письма с ее советами и пояснениями, она отредактировала все рукописи. Клизовский следующим образом описывает проблему Добра и Зла:

Но что такое добро и зло в истинном, широком понимании этих понятий? Ибо понятия эти очень относительны и находятся в прямой зависимости от культурного и морального развития человечества. Несмотря на высокую цивилизацию и большие технические достижения современности, огромное большинство современных людей в отношении понятий о добре и зле придерживаются на этот счет идеологии первобытного человека, который всегда полагал, что если он украл, то это добро, а если у него украли, то это зло. Согласно нравственному кодексу учения Живой Этики, добром, в широком значении этого слова, считается все, что способствует эволюции мира и благу всего человечества, и злом — все, что противодействует этому. Поэтому истинными и великими благодетелями человечества являются все те великие души, которые приносили и приносят ему свет истинного знания, и злейшими врагами его — все те, кто искажает это знание, кто препятствует его распространению и распространяет свою ложь, ибо действительно, кто больше всего может повредить человеку, как не тот, кто толкнет его на ложный путь, ведущий не к спасению, но к гибели!

»Абсолютный Свет есть Абсолютная Тьма и наоборот. В действительности нет ни Света, ни Тьмы в обителях Истины. Добро и Зло — близнецы, порождение Пространства и Времени под владычеством Иллюзии. Разъедините их, отсеките одно от другого и они оба умрут. Ни одно из них не может жить само по себе, ибо каждый из них должен быть рожден и создан из другого. Для того, чтобы получить бытие, оба они должны быть познаны и оценены, прежде чем стать предметом умозрения, потому в уме смертного они должны быть разделены" 15

Он также обращает внимание на соответствие исходного потенциала и равенства / неравенства людей:

Люди все равны по своему потенциалу и по заложенным в них способностям. Все люди — дети одной и той же Матери-Природы и Отца-Творца, и в этом отношении они тоже равны, но не равны по своему сознанию. Равенство потенциала и возможностей, благодаря разнообразию индивидуальных устремлений, создает каждому человеку свой индивидуальный путь, который будет отличаться от пути всякого другого человека. Создаваемое таким образом неравенство продвижения в эволюции создает неравенство способностей и достижений, что в конце — концов выливается в неравенство социальное. Таким образом, люди всегда равны и всегда неравны. Равны по своему потенциалу, но неравны по своим достижениям, равны в основе, но неравны в деталях.16

Пророк Клизовский так видит ближайшее будущее человечества:

Наступление Новой Эпохи не несет с собой никаких социальных потрясений и переворотов. Идея общинной жизни и братства единомышленников не чужда современным людям, о чем выше уже упоминалось, и может осуществляться в любом государстве, при любом строе. Она не отнимает никаких достижений прежней эпохи и не колеблет основ материалистического мира, но она прибавляет ко всем основам прежней жизни нечто от духа, она подводит под них более прочный и незыблемый фундамент. Новая Эпоха совмещает материальное с духовным, и в этом состоит ее новизна и великое преимущество.

Чтобы понять и принять эту новизну, требуется сдвиг в человеческом сознании, а это достигается труднее всего. Все события нашего переходного времени с его предварительными катастрофами и бедствиями имеют целью вызвать этот сдвиг в человеческом сознании, доказать человеку, что материальный мир без духовной основы не прочен и должен рухнуть. Поэтому смена рас и наступление Новой Эпохи в окончательном результате сопровождается грандиозной геологической катастрофой, которая уносит с лица земли всех отсталых, всех, противодействующих наступлению Нового Мира, о чем в настоящем труде тоже упоминалось.17

И одним из принципов, которые послужат делу спасения мира, он считает красоту, о которой так говорится в книге Эдуарда Шюре «Великие Посвященные»:

Орфей, великий греческий посвященный, в предсмертном наставлении своему ученику, говоря о том, что он совершил и чего достиг благодаря любви к Эвридике, поясняет: «Живая Эвридика дала бы мне блаженство счастья, мертвая Эвридика повела меня к истине. Из любви к ней я облекся в льняные одежды и достиг великого посвящения и жизни аскета. Из любви к ней я прошел через пещеры Самофракии, через колодцы Пирамид и через могильные склепы Египта. Я проникал в недра смерти, чтобы найти в ней жизнь И по ту сторону жизни я видел грани миров, я видел души, светящиеся сферы, эфир Богов. Земля раскрыла предо мной свои бездны, а небо — свои пылающие храмы. Я исторгал тайную науку из-под пелен мумии. Жрецы Изиды и Озириса выдали мне свои тайны. У него были только свои Боги, у меня же был Эрос. Его силою я говорил, пел и побеждал. Его силою я проник в глаголы Гермеса и Зороастра; его силою я произнес глагол Юпитера и Аполлона». 18

Женщина, по его замыслу, является тем связующим мостиком, который соединит прошлое и будущее, сохранит былые ценности и введет новые традиции в обновленном мире.

Теософская концепция, которая лежит в основе «Основ-», вполне соответствует духу работ Рерихов и Блаватской, и здесь прослеживается четкая связь с исходным материалом.

    продолжение

Веру в то, что это есть так, надо превратить в волю, чтобы это было так.

Фридрих Ницше

Как мы видим, 20-й век оказался веком, полным противоречий. Сложность судьбы самой России сказалась и на сложности и противоречиях философских теорий того времени.

Современные исследователи до сих пор не обладают полной информацией о том, какие еще философские знания были потеряны в 20-м веке. Это обусловлено теми историческими причинами, о которых шла речь выше.

Тем не менее, философское наследие, которое сохранилось и дошло до нас, послужило материалом для создания принципиально новых концепций философии современности, которые уже являются связующим мостиком между столетиями, уже прошлым, двадцатым, и наступающим нынешним, двадцать первым.

Рассмотренные философские системы, получившие свое развитие в 20-м веке, дают прекрасную пищу для размышления. По крайней мере, примеряя на свое сознание некоторые парадигмы этих учений, можно прийти к выводу, что не всегда и не всем «волеизъявляющим» индивидам они подойдут. Во многих представленных мировоззренческих системах показана иерархия принципов, сущность которых варьируется в зависимости от убеждений авторов этих теорий. Нельзя не упомянуть о том, что иногда весьма заметной становится общность характеристик их принципов — например, наблюдается общность характера поставленных проблем типа основных вопросов (например, принцип «Закона справедливости» у А. Клизовского или принцип «возмездия» у Д.Андреева). 19

Последующие замечания будут не только касаться контекста вышеприведенного материала, но и затрагивать биологическую сущность объекта, его породившего. Их появление здесь мы объясняем для себя большой практической важностью.

Акцентируя внимание на психологическом аспекте восприятия сознанием бытия как такого, представленного объектами, существующими вне нашего сознания, можно заметить, что фиксировать восприятие любого такого объекта в мире можно двояко: если объект ведет себя как вещь, мы можем свободно и неспешно его изучить. Если объект ведет себя как процесс, избегая цепкости нашего сознания, пытающегося его изучить, то мы либо воздействуем на объект, приводя его систему отсчета к состоянию объекта-«вещи», либо

2) ускоряем собственные процессы (в частности, психическую восприимчивость) для того, чтобы выровнять течение нашего времени и времени изучаемого объекта-процесса. В идеале, «разгон» сознания дает нам возможность «остановить мгновение», а «нирвана» сознания позволяет заметить подробности жизни звездных систем. По крайней мере, очередной «fin de siecle», нынешний «конец века», выкристаллизовывается благодаря именно таким явлениям, о чем упоминалось, например, в «Тайной доктрине» Е.П. Блаватской.

Оперируя современными кибернетическими терминами, можно сказать, что «движение» мысли в сознании (а сознание представляется <аналогия> операционной системой в мозгу человека, управляющей его организмом) человека, при соответствующем его устремлении, будет свидетельствовать о наличии необходимых признаков духовной жизни у данного «волеизъявляющего» на базе присущей ему знаковой системы. Достаточным признаком будет наличие тенденции совершенствования мировоззрения, увеличение глубины восприятия и осмысления человеком себя, а, следовательно, и окружающего мира, муар которого фильтруется в нашем сознании каждое мгновение бытия. 20

Размышляя о путях совершенствования человека в нашем технологическом мире, интересно отметить методику этого процесса: индивидуум контактирует с гигантскими банками знаний, буквально впитывая из них знания. В качестве примера можно привести ситуацию, когда студенты учатся в ВУЗе и общаются с преподавателем, который является профессионалом в своей области, своего рода живой «экспертной системой»-банком знаний. При этом студенты обогащают свои способы самообучения/самообразования, насыщаются знаниями и, как губка, вбирают в себя результаты развития новейших технологий в интересующей их области. Таким образом, они саморазвиваются. Далее этот процесс может быть продолжен как минимум двумя способами. Если человек не обладает достаточно мощными исходными предпосылками своего развития, то ему необходима поддержка той среды, в которой он приобретал начальные знания. Если же этот индивидуум обладает огромной силой воли и способностью самостоятельно искать пути самосовершенствования, то он уже сам ставит себе задачи дальнейшего развития и реализует их.

Рассматривая вопросы функционирования человеческого мозга, отметим, что он не должен уставать от информации, а методично и хладнокровно ее обрабатывать, совершенствуя и развивая механизм упорядочивания. В идеале надо создать такие широкие входные информационные каналы, чтобы не создавался томительный интервал ожидания между поступлением информации и ее обработкой. Человек будущего — это сама Вселенная? Быть может, сегодня мы просто замкнуты в своей ограниченности, тогда есть повод решить эту проблему и сказать: "Cogitoergosum" («Мыслю — следовательно существую»).21

Мы живем в своей повседневности, почти не задумываясь о ближайшем/далеком будущем, которое нас ожидает. Если сорвать с наших глаз пелену успокоения, то становится просто страшно жить, зная, что завтра случится что-то. А это что-то, мы, возможно, не сумеем предотвратить. Представим на миг, что человек обрел такую способность предвидения будущего. Что он будет делать, обладая таким даром? Возможно, ему придется либо сойти с ума, либо научиться играть в стратегические игры, а зная ключевую информацию, уже осознанно планировать и воплощать наперекор известному будущему свои собственные представления о нем. Ведь человеческий мозг постоянно ограничивается, ибо то, что воздействует на нас извне, намного более велико. Это есть тенденция, т.к. сознание человека не только обнажает мир, но и творит его.

Говоря об активном действии, нужно заметить, что ничто так не встряхивает жизнь человека, как однообразие. В этом и заключается одна из граней бытия. Однообразие вызывает скуку, а та, в свою очередь, инициирует сознание на поиск нового занятия, которое, таким образом, эту скуку устранит.

Человека время от времени беспокоят мысли о том, чем ему заняться, причем не только в свободное время. И так как большинство «задумывающихся» таким образом до логического завершения своих дум так и не доходят, то к концу жизни они так и остаются «задумчивыми». Чем дальше идет технологический прогресс, тем больше обостряется проблема свободного времени. Тот, кто имеет в своем распоряжении реальные рычаги воздействия (финансы, ресурсы, и т.д.), самостоятельно задают правила «игры» и регламентируют таким образом свободное время тех людей, которые таких средств не имеют, либо по каким-либо еще причинам не могут заполнить свое свободное время, мотивируя это обстоятельство недостатком таких материальных рычагов воздействия. Это ли не еще одна причина движения?

Заключение

Русская философия сочетает в себе как западную, так и восточную культуру, причем западную — изначально в большей пропорции. Чем дальше Россия уходит по спирали времени, тем более размытой становится эта граница, и тем более «вселенский» характер приобретает ее философия.

Философия, и русская философия, в частности, отражает духовное развитие общества на текущем этапе развития этого общества. Терзания Древней Руси и России «обновленной» — тому пример.

У самых оригинальных русских мыслителей на первый план всегда выдвигается две тесно связанные проблемы: проблема сущности и смысла человеческого бытия и проблема смысла и закономерности истории. При этом русскую философия отмечает резкое дуалистическое видение человека и истории.

В русском характере сходятся противоположные устремления, не поддающиеся гармоничному соединению и согласованию: предельно чуткое отношение к природному бытию, любование природным миром и одновременно «прозрение» высшей, божественной реальности, определяющей подлинное в человеке и его жизни.

Литература философского плана отличается, прежде всего, огромной информативностью. Прочтя произведение такого типа мы, даже если не найдем объекта поиска, то при чтении все равно узнаем множество интересных вещей, которые так или иначе вольются в поток совокупного знания, которое влияет на наше мировоззрение в силу своей природы (любая информация уже изначально обладает свойством преобразования, являясь, таким образом, инициатором движения).

И в заключение хочется сказать словами Августина Блаженного: «Единственный восторг, который я испытал в жизни — это философия, все остальное слишком примитивно». 22

Список литературы

1. Акулинин В.Н. Философия всеединства: От В.С. Соловьева к П.А. Флоренскому. Отв. ред. Г.А.Антипов — Новосибирск: Сиб. Отделение, 1990г. — 154с.

2. Андреев Д.Л. Роза мира, М.: «Прометей», 1991

3. Бердяев Н.А. О назначении человека. М.: Республика, 1993. — 383с.

4. Бердяев Н.А. Сочинения. М.: Раритет, 1994. — 416с.

5. Бердяев Н.А. Судьба России: Опыты по психологии войны и национальности, М.: изд-во МГУ, 1990. — 240с.

6. Бессонов Б.Н. Судьба России: взгляд русских мыслителей. М.: Луч. 1993г. — 253с.

7. Блаватская Е.П. Новый Панарион. М.: ТОО «Дюна», 1994. — 511с.

8. Блаватская Е.П. Тайная доктрина: синтез науки, религии и философии Е.П. Блаватской, авт. «Разоблаченной Изиды». Перевод — М. КМП «Сиринъ» совместно с ТТТ Интернэшнл. Т1. Кн. 1: Космогенезис — 1993г. — 369с. Т2. Кн. 2: Космогенезис — 1993г. — 370с. Т2. Кн. 3: Антропогенезис — 1993г. — XII, 559с. Т.2. Кн. 4: Антропогенезис — 1993г. — XVIII, 560-1008с. Т.3. Кн. 5: Антропогенезис — 1993г. — 571с.

9. Вернадский В.И. «Научная мысль как планетарное явление»

10. Волкова А.Н., Горнев В.С., Данильченко Р.Н. История философии. М.: ПРИОР. 1997г. — 464с.

11. Гарднер, Клинтон Между Востоком и Западом: Возрождение даров русской души. Пер. с англ./предисл. В.В. Малявина. М.: Наука, изд. Фирма «Вост. Лит.». 1993г. — 123с.

12. Замалеев А.Ф. Курс истории русской философии. М.: Магистр. 1996г. — 351с.

13. История философии: Запад-Россия-Восток. Под ред. Н.В. Мотрошиловой. М.: Греко-лат. кабинет. Кн. 1: Философия древности и средневековья — 1995г. — 480с. Кн. 2: Философия XV-XIXвв. — 1996г. — 557с.

14. Клизовский А.И. Основы миропонимания Новой Эпохи. Рига: Виеда, 1990. т.1,2,3

15. Клизовский А.И. Правда о масонстве. Рига: Виеда, 1990.

16. Клизовский А.И. Психическая энергия. Рига: Виеда, 1990.

17. Крюков В.В. Концепция материи и релятивистская модель реальности. Новосибирск, НГТУ. 1998г. Мет. ук. 87.2, К856

18. Лазарев В.В., Абрамов А.И., Авдеева Л.Р. Введение в русскую философию. М.: Интерпракс. 1995г. — 304с.

19. Рерих Е.И. Письма Елены Рерих, 1929-1938. Новосибирск: Вико и др. Т.1, т.2 — 510с./527с.

20. Рерих Н.К. Глаз добрый. — Сб. М.: Худож. лит-ра. 1991г. — 222с.

21. Рерих Н.К. О вечном. М.: Политиздат. 1991г. — 462с.

22. Рерих Н.К. Сердце Азии. Минск: Университетское. 1991г. — 96с.

23. Рерих Н.К. Шамбала сияющая. Новосибирск: МП РИД. 1991г. — 24с.

24. Рерих Н.К. Шамбала. М.: Междунар. Центр Рерихов. 1994г. — 208с.

25. Священная книга Тота. Великие арканы Таро. Комментарии В.Шмакова

26. Соловьев В.С. Смысл любви: избранные произведения [стихи, письма, филос. эссе], М.: «Современник», 1991

27. Соловьев В.С. Сочинения. В 2-х т., М.: «Мысль», 1990, АН СССР, ин-т философии, 2-е изд.

28. Соловьев В.С. Три разговора о войне, прогрессе и конце всемирной истории, со включением краткой повести об Антихристе и приложениями. М.: Товарищество «А. Н. Сытин и К¦», ПИК, 1991. — 192с.

29. Федоров Н.Ф. Сочинения. М.: Раритет, 1994. — 415с.

30. Философия природы. Мет. ук. 87.2, Ф561

31. Штепа В.В. ИNверсия, 1998.- www.geocities.com/Athens/Delphi/9991/

32. Шюре Э. «Великие посвященные».

www.ronl.ru

Философия 20 века - Доклад

Философия XX века

бердяев философия шпенглер тойнби

Философия XX в. это множество самых различных направлений философствования, многие из которых пришли из прошлого столетия и продолжают жить и развиваться в соответствии с современными реалиями. Эти новые явления нашего времени, естественно, порождают и совершенно новые, оригинальные направления философской мысли. Среди всего этого многообразия есть очень влиятельные, мировые школы, есть узкие, частые направления, но все вместе они продолжают мировую историю философии, основывающуюся на традициях, обогащающуюся новациями и никогда не останавливающуюся в своем развитии.

Философия ХХ века представляет собой сложное духовное образование. Ее плюрализм объясняется как развитием науки и практики, так и развитием предшествующей философии XIX века.

Основными моделями современного философского мышления, философскими школами и течениями являются позитивизм, структурализм, неотомизм, экзистенциализм, философия жизни, психоанализ, герменевтика.

Бердяев, Николай Александрович. Во время ссылки за революционную деятельность Бердяев перешёл от марксизма (Маркса я считал гениальным человеком и считаю сейчас, писал он позднее в Самопознании) к философии личности и свободы в духе религиозного экзистенциализма и персонализма.

В своих работах Бердяев охватывает и сопоставляет мировые философские и религиозные учения и направления: греческую, буддийскую и индийскую философию, неоплатонизм, гностицизм, мистицизм, масонство, космизм, антропософию, теософию, Каббалу и др.

У Бердяева ключевая роль принадлежала свободе и творчеству (Философия свободы и Смысл творчества): единственный механизм творчества свобода. В дальнейшем

Бердяев ввел и развил важные для него понятия:

царство духа,

царство природы,

объективация невозможность преодолеть рабские оковы царства природы,

трансцендирование творческий прорыв, преодоление рабских оков природно-исторического бытия.

Но в любом случае внутренней основой бердяевской философии являются свобода и творчество. Свобода определяет царство духа. Дуализм в его метафизике это Бог и свобода. Свобода угодна Богу, но в то же время она не от Бога. Существует первичная, несотворённая свобода, над которой Бог не властен. Эта же свобода, нарушая божественную иерархию бытия, порождает зло. Тема свободы, по Бердяеву, важнейшая в христианстве религии свободы. Иррациональная, темная свобода преображается Божественной любовью, жертвой Христа изнутри, без насилия над ней, не отвергая мира свободы. Богочеловеческие отношения неразрывно связаны с проблемой свободы: человеческая свобода имеет абсолютное значение, судьбы свободы в истории это не только человеческая, но и божественная трагедия. Судьба свободного человека во времени и истории трагична

Шпенглер, Освальд. Немецкий философ и историк, один из основоположников современной философии культуры, представитель "философии жизни", публицист.

Шпенглер развил учение о культуре как множестве "замкнутых" организмов, выражающих коллективную "душу" народа

Предметом философско-культурологических исследований Шпенглера была морфология всемирной истории: своеобразие мировых культур (или духовных эпох), рассматриваемых, как неповторимые органические формы, понимаемые с помощью аналогий. Решительно отвергая общепринятую условную периодизацию истории на Древний мир Средние века Новое Время (поскольку она никакого значения не имеет для неевропейских обществ), Шпенглер предлагает другой взгляд на мировую историю как на ряд независимых друг от друга культур, проживающих, подобно живым организмам, периоды зарождения, становления и умирания.

Нивелирующее единство идеи всемирно-исторического процесса Шпенглер предлагает заменить более богатой содержанием картиной циклической историей возникновения, расцвета и гибели многочисленных самобытных и неповторимых культур. К числу великих культур, вполне реализовавших свои потенции, Шпенглер относит китайскую, вавилонскую, египетскую, индийскую, античную, византийско-арабскую, западную, культуру майя, а также пробуждающуюся русско-сибирскую. Уникальность каждой культуры обеспечивается своеобразием её души: в основе античной культуры лежит аполлоновская душа, арабской магическая, западной фаустовская и т. д.

Умирание всякой культуры, будь то египетской или фаустовской (то есть западной культуры XIIXVIII вв), характеризуется переходом от культуры к цивилизации. Отсюда ключевое в его концепции противопоставление на становящееся (культура) и ставшее (цивилизация).

Последовательно проводимый Шпенглером тезис об уникальности культур, их сменяемости (не преемственности) вел к признанию их ценностной эквивалентности: все они равны по своему историческому значению и должны сопоставляться вне всяких оценочных категорий.

Сравнительный анализ культур, как считает Шпенглер, обнаруживает единство их судьбы: каждая культура проходит одну и ту же последовательность фаз развития, и основные черты каждой фазы тождественны во всех культурах; все культуры сходны по длительности существования (около 1000 лет) и темпам своего развития; исторические события, относящиеся к одной культуре, имеют соответствия (гомологии) во всех др

www.studsell.com

Реферат - Западная философия 20 века

ФЕДЕРАЛЬНОЕ АГЕНСТВО ПО ОБРАЗОВАНИЮ

РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

РОССИЙСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ

ТОРГОВО-ЭКОНОМИЧЕСКИЙ УНИВЕРСИТЕТ

КРАСНОДАРСКИЙ ФИЛИАЛ

Факультет СПО

Курс 1

Шифр 080109

Заочная форма

КОНТРОЛЬНАЯ РАБОТА

По дисциплине «Философия»

Тема: Западная философия XX века.

Выполнила студентка группы 09-СПО-1Б

Каширская Ирина Михайловна

Научный руководитель Даниленко Татьяна Валентиновна

Краснодар 2010

Содержание:

Введение………………………………………………………………………….3

1. Экзистенциализм – философия существования……………………………5

2. Фрейдизм как философское мировоззрение………………………………..9

3. Основные идеи неотомизма…………………………………………………..16

Заключение……………………………………………………………………….18

Список литературы………………………………………………………………20

ВВЕДЕНИЕ

Философия ХХ века отразила все процессы, связанные с потрясением общества, государства, личности, изменениями в статусе науки. К этим потрясениям следует отнести и социально-экономические явления, появление массового общества, слом старых отношений и сословных перегородок, внедрение компьютерного производства, революция в естествознании, научно — техническая революция, развитие средств массовой информации, заменяющих старые средства коммуникации, выход на арену «нового среднего класса». Все эти причины оказали глубокое воздействие на мировоззрение и культуру, и не могли не отразиться на философии современности.

В XX веке произошли кардинальные изменения в самих основаниях философской мысли. Под воздействием духовных коллизий эпохи новейшая философия сумела преодолеть унаследованные ею натуралистические, метафизические и субъективистские предпосылки и установки. Это раскрепостило философскую мысль и дало творческий импульс развитию ее новых, вышедших за пределы классической философии направлений: феноменологии, герменевтики, экзистенциализма, аналитической философии, постструктурализма и других.

Столь разительное многообразие философских течений и идей, их взаимодополняющее сосуществование – это, безусловно, новое явление, характерное именно для культуры XX века. Столь же примечательно, что как раз в уходящем веке философия в лице представителей ее новейших направлений недвусмысленно отказалась от претензий на роль универсального учения и, следовательно, теперь уже вполне определенно размежевалась с религией и идеологией как догматическими и не терпящими критики формами духовной жизни.

Еще одна отличительная черта философского развития в XX веке – дальнейшая специализация философской мысли. Именно в этом столетии окончательно завершилось становление профессиональной философии как относительно замкнутого социокультурного института – сообщества мыслителей со своими специфическими отношениями с другими интеллектуальными и иными общественными кругами, своим особым языком, проблематикой и способами общения.

1. Экзистенциализм – философия существования.

Экзистенциализм (от лат. еxsistentia – существование), или философия существования, играла и продолжает играть значительную роль в развитии философии ХХ века. Она характеризуется антисциентистской направленностью и ориентирована на проблемы, связанные с человеком, смыслом его бытия в современном мире.

Экзистенциализм берёт своё начало в учениях русских философов Н.А. Бердяева (1874 — 1948) и Л.И. Шестова (1866 — 1938), появив­шихся в начале XX века. После первой мировой войны получил широ­кое распространение в Германии — К. Ясперс (1883 — 1969), и М. Хай­деггер (1889 — 1976), во Франции — Ж.П.Сартр (1905 — 1980), А. Ка­мю (1913 — 1960), Г. Марсель (1889 — 1973).

Однако философия существования не представляет собой какого-то монолитного, единого учения. Каждый из ее главных представителей создает как бы свое учение. Каждый из философов-экзистенциалистов концентрирует внимание на какой-то реальной стороне человеческих отношений и дает их убедительный социально-психологический анализ. Однако, обращая внимание на какую-то одну из характеристик этих отношений, он оставляет в стороне другие, считая их производными от нее, и создает при этом довольно сложные философские конструкции.

Нередко экзистенциализм подразделяют на атеистический и религиозный.

Но это деление достаточно условное, так как все представители этого направления сосредотачивают внимание на общих для них экзистенциальных проблемах, прежде всего смысле человеческого бытия в мире, и не просто человека вообще, а каждой личности.

Большое влияние на экзистенциалистов оказал датский мыслитель С.

Кьеркегор, который растворил конкретного человека в абсолютной идее, строго логически и диалектически развертывающейся в истории. Философия жизни Ф. Ницше, А. Бергсона, В. Дильтея, З. Фрейда также явилась предшественницей этого философского направления.

Экзистенциалисты используют феноменологический метод Эдмунда Гуссерля (1859 – 1938), изменяя его в соответствии со своей концепцией. Для Гуссерля важно было найти достоверное основание, исходя из которого, можно было создать философию как строгую науку, которая бы служила фундаментом для всех остальных наук и всей человеческой культуры. Главное в его методе: непосредственное усмотрение сущности вещи в процессе переживания этой вещи.

Этот метод называется еще методом интенционального анализа. Интенция означает направленность сознания на какой-либо предмет. Сознание есть всегда сознание о чем-то. Если я переживаю радость или печаль, то эти радость и печаль будут по поводу какого-то предмета или события.

Беспредметных переживаний не существует.

Ученик и последователь Гуссерля, от которого он отходил все дальше,

Мартин Хайдеггер (1889 – 1976) средством описания и толкования бытия берет не категории объективной науки, а субъективные категории – экзистенциалы – эмоционально окрашенные понятия. Основной экзистенциал Хайдеггера «бытие-в — мире» говорит о том, что бытие человека и мир неотделимы друг от друга.

Человек всегда в мире и мир – это мир человека.

Философия существования пытается раскрыть социально-этические стороны человеческого бытия. При этом немецкий и французский экзистенциализм часто подчеркивают темные, пессимистические свойства бытия, его абсурдный характер. Тревога, страх, вина, страдание неизменно сопутствуют человеку в его жизни. Хайдеггер различает страх эмпирический, касающийся каждодневного существования человека (Furht), и страх онтологический, лежащий в сердцевине его бытия (Andst). Это страх перед ничто, смертью в ее подлинном смысле, а также страх из-за неумения найти свой личностный смысл бытия. Проблемы жизни и смерти предстают как наиболее важные для человека.

Пессимистические мотивы, характеризующие человеческое существование (пессимистический экзистенциализм), преобладают, потому что экзистенциалисты разрабатывали свои учения в эпоху крупных исторических потрясений после Первой мировой войны, а также во время и после Второй мировой войны. Во многом бессмысленная гибель миллионов людей на полях сражений и другие трагедии ХХ века, конечно же, отразились на таком мировоззрении.

Однако надо отметить, что в 60-х годах, в Англии появился и оптимистический вариант экзистенциализма. Один из главных представителей – писатель и философ Колин Уилсон. Он считает философию Хайдеггера нигилистической и пессимистической и поэтому не имеющей будущего для своего развития. Уилсон говорит о новом понимании свободы, которая состоит в расширении и углублении сознания путем различных методов психоанализа, психотерапии и медитации. Уилсон написал шеститомную работу «Аутсайдер».

Аутсайдер – прототип нового человека с развитым интеллектом, контактирующего со сферой подсознательного как источником космической энергии. Герой Уилсона занят поиском и осуществлением смысла человеческого бытия. Сам К. Уилсон пишет, что он развивает оптимистический экзистенциализм.

Еще одной важной темой в философии существования является тема человеческой коммуникации, взаимообщения или интерсубъективности. Человек в экзистенциализме изначально выступает как социальное существо. В отчужденном бытии, например в толпе, в массе, каждый поступает так, как поступают остальные, следуя моде, установившимся схемам общения, обычаям, привычкам. Экзистенциалисты не просто описывают факты, но явно выражают протест против массовой, бульварной культуры. Тем не менее, характерно, что, выступая против массовой культуры, сам экзистенциализм стал в последствии модой и элементом той же самой массовой культуры.

2. Фрейдизм как философское мировоззрение

Фрейд, Зигмунд (1856 — 1939) — венский профессор психиатрии, знаменитый ученый, автор нового психологического учения о бессознательном (психоанализ). Среди психологов XX века доктору Зигмунду Фрейду принадлежит особое место. Психологические и социологические взгляды Фрейда оказали значительное влияние на искусство, социологию, этнографию, психологию и психиатрию первой половины ХХ в. Впервые Фрейд заговорил о психоанализе в 1896 году, а в 1897 он начал проводить систематические самонаблюдения, которые фиксировал в дневниках до конца жизни. В 1900 году появилась его книга «Толкование сновидений», в которой он впервые опубликовал важнейшие положения своей концепции, дополненные в его последующих книгах «Психопатология обыденной жизни» (1901), «Я и Оно» (1923), «Тотем и табу» (1913), «Психология масс и анализ человеческого «Я»» (1921). Постепенно его идеи приобретали признание, в 1910 году его приглашают читать лекции в Америке, где его теория приобретает особую популярность. Его работы переводятся на многие языки. Вокруг Фрейда постепенно складывается кружок его почитателей и последователей, в который входят К.Юнг, А.Адлер, Ш.Ференчи, О.Ранк, К.Абрахам. После организации психоаналитического общества в Вене, его филиалы открываются во всем мире, психоаналитическое движение расширяется, приобретая все большее количество сторонников. В то же время Фрейд становится все более ортодоксальным и догматичным в своих взглядах, он не терпит ни малейших отклонений от своей концепции, пресекая все попытки самостоятельной разработки и анализа некоторых положений психотерапии или структуры личности, ее взаимоотношений с окружающим, предпринимаемые его учениками. Это приводит к отдалению, а потом и к разрыву с Фрейдом самых талантливых его последователей — Адлера, Юнга, Ранка.

По мере роста известности Фрейда росло и количество критических работ, направленных против его взглядов. В 1933 году нацисты сожгли его книги в Берлине. После захвата немцами Австрии положение Фрейда становится опасным, он подвергается преследованиям. Зарубежные психоаналитические общества собирают значительную сумму денег и фактически выкупают Фрейда у немцев, которые дают ему разрешение уехать в Англию. Однако его болезнь прогрессирует, не помогают никакие операции и лекарства и в 1939 году он умирает, оставив после себя созданный им мир, уже полностью открытый для толкований и критики.

Если считать, что человек — такое же детище природы, как и остальные известные нам живые существа, то он в определенной мере наделен теми же качествами, что и они. Если считать, что животные не наделены таким разумом, как человек, то единственной точкой соприкосновения у них являются инстинкты. Как правило, у человека выделяют два основных инстинкта: инстинкт самосохранения и инстинкт продолжения рода, то есть размножения, которые, в свою очередь, складываются из множества инстинктивных факторов. Причем эти два инстинкта взаимосвязаны. К инстинкту самосохранения относятся следующие подинстинкты: питание, рост, дыхание, движения, то есть те необходимые жизненные функции, которые делают любой организм живым. Изначально эти факторы были очень важны, но в связи с развитием разума человека (Я) эти факторы как жизненнонеобходимые утратили свое былое значение. Это произошло потому, что у человека появились приспособления для добывания пищи, он стал использовать пищу не только для того, чтобы утолить голод, но и для удовлетворения свойственной только человеку алчности. Со временем пища стала доставаться ему все легче и легче, и на ее добычу он стал тратить все меньше и меньше времени. Человек стал строить для себя жилища и другие приспособлен я и по максимуму обезопасил себе жизнь. Таким образом, инстинкт самосохранения утратил свою значимость, и на первое место вышел инстинкт размножения, или, как называет его Фрейд, “либидо”. Такие человеческие стремления, как агрессивность, желание выдвинуться, которые до этого относились к инстинкту самосохранения, согласно второму закону диалектики, перешли в другое качество, то есть они перешли к «либидо». Итак, в результате эволюции, основной движущей силой в жизни человека стал инстинкт размножения.

Согласно теории Фрейда, «оно» набрало свою изначальную силу, но параллельно с этим развивалось и «я». Человек отличается от своих меньших собратьев разумом. В нашем случае разумом является «эго». Так как инстинкты, или «оно», служат всего лишь внутренним наполнителем, то можно сравнить «оно» с какой-либо жидкостью, то есть в строго концентрированном состоянии «оно» находиться не может, потому что в этом случае при сосредоточении одних инстинктов, человек из гомосапиенс превращается в гомовульгариус, то есть, попросту говоря, в животное. Поэтому «я» или «эго» являются соответствующей оболочкой, сдерживающей инстинкты. Именно на этом этапе возникают первые противоречия. Так как все находится в развитии и покой относителен, то, следовательно, «я» и «оно» изменяются во времени, причем если «оно» уже определилось, то «я» в ходе культурного развития продолжает расти. Если предположить, что каждому предмету и явлению соответствует свое время и свое место, то, следовательно, и человеческой психике присуще свое место и время в общей природе. Говоря проще, человеческую психику можно сравнить с клеткой, где происходят соответствующие явления. Соответственно, оболочкой клетки является «я», а внутренним содержанием «оно» ( в этом «оно» идут разнообразные мелкие процессы ). Во времени клетке надо развиваться и, если внутреннее содержание уже сформировалось и претерпевает незначительные изменения, то наружная оболочка с развитием культуры все растет и утолщается. Наружу оболочка расти не может, так как там место занимают другие клетки (другие индивидуумы), следовательно, оболочка растет внутрь, все более и более сжимая внутреннее содержание «оно». Наконец, давление внутри становится столь велико, что внутреннее содержание пытается разорвать наружную оболочку. Этот внутренний конфликт и является главным противоречием между психосексуальным «оно» и контролирующем «я». Не случайно с ростом и развитием культуры человечество все чаще и чаще наблюдает в своей среде неврозы. Но главная проблема в том, что человек не догадывается о противоречии внутри себя. В ясном осознании «я» своих запретных влечений, обеспечиваемом психоаналитической дешифровкой смысла невротических симптомов, Фрейд видел средство восстановления психического здоровья. Если говорить проще, то при помощи психоанализа обнаруживается то место в психике, в котором наблюдается давление и образуется, так называемая, выпуклость. Обнаружив это место и устранив в нем возникшее противоречие, человеку возвращается здоровая психика.

Теперь рассмотрим «супер-эго», или «сверх-Я».

«Сверх-Я» является неотъемлемой частью человеческой психики. Так как человек живет в обществе, то оно оказывает на него влияние. Вернемся к предложенным выше рассуждениям. Если человек представляет из себя систему (отдельную), то есть клетку, то клетка одна существовать не может, она погибает (вычлените из организма отдельную клетку). Эти клетки образуют ткань, та, в свою очередь, образует орган, а последний — систему органов, образующих большой, единый организм. Так вот оболочки этих клеток соединены между собой. Именно эта совокупность всех «Я» и образует «сверх-Я». Можно сказать, что «сверх-Я» представляет собой совокупность всех общественных отношений (контролирующих поведение человека).

Если мы рассматриваем психоанализ как систему научных знаний о мировоззрении, психологии и философии, то фрейдизм это общее название различных школ и направлений, стремящихся применить психологическое учение З. Фрейда для объяснения явлений, относящихся к человеку, обществу и культуре. И А. Адлер, и К. Юнг являются представителями фрейдизма. В конце 30-х годов возник неофрейдизм соединивший психоанализ Фрейда с социологическими теориями. Подвергнув критике ряд положений классического психоанализа в толковании внутрипсихических процессов, но оставив важнейшие его концепции (иррациональные мотивы человеческой деятельности, изначально присущие каждому индивиду), представители неофрейдизма перенесли центр тяжести на исследование межличностных отношений. Это сделано в стремлении ответить на вопросы о человеческом существовании, о том, как человек должен жить и что должен делать. Причиной неврозов у человека они считают тревогу, зарождающуюся еще у ребенка при столкновении с исходно враждебным ему миром и усиливающуюся при недостатке любви и внимания. Позже такой причиной становится невозможность для индивида достичь гармонии с социальной структурой современного общества, которое формирует у человека чувство одиночества, оторванности от окружающих, отчуждение. Именно общество рассматривается как источник всеобщего отчуждения и признается враждебным коренным тенденциям развития личности и трансформации ее жизненных ценностей и идеалов. Через исцеление индивида может и должно произойти исцеление всего общества. К числу наиболее известных представителей неофрейдизма относятся Карен Хорни (1885-1953), Эрих Фром (1900-1980), В. Райх (1897-1957), Г. Маркузе (1898-1979) и др.

Ведущим представителем неофрейдизма был Э. Фромм. Значительные роль в формировании взглядов Фромма сыграло то, что в 1929-1932 гг. он был сотрудником Института социальных исследований во Франкфурте-на-Майне, где в те годы складывалась Франкфуртская школа (М. Хоркхаймер, Т. Адорно, Г. Маркузе). Фромм принимает ту интерпретацию марксизма, которая сложилась в этой школе, стремясь синтезировать идеи «молодого Маркса» с психоанализом и другими современными философскими течениями (экзистенциализм, философской антропологией и др.). Он считал, что в личности нет ничего прирожденного. Все ее психические проявления — это следствие погруженности личности в различные социальные Среды. Однако, в отличии от марксизма, Фромм выводит характер формирования того или иного типа личности не из прямого воздействия социальной Среды, а из двойственности человеческого существования: «экзистенциальной» и «исторической». К экзистенциальной составляющей человеческого бытия он относит два факта:

1. человек, по его словам, изначально находится между жизнью и смертью, «он брошен в этом мире в случайном месте и времени» и «выбирается из него опять же случайно»,

2. существует противоречие между тем, что каждое человеческое существо является носителем всех заложенных в нем потенций, но не может реализовать их в результате кратковременности своего существования. Человек не может избежать этих противоречий, но реагирует на них различными способами, соответственно своему характеру и культуре.

Совершенно иную, по Фромму, природу имеют исторические противоречия. Они не являются необходимой частью человеческого существования, а создаются и разрешаются человеком или в процессе его собственной жизни, или в последующие периоды истории. Устранение исторических противоречий Фромм связывал с созданием нового гуманистического общества. В книге «Революция надежды» (1968) Фромм излагает свои представления о путях гуманизации современного общества. Он возлагал большие надежды на введение «гуманистического планирования», «активизацию индивида путем замещения методов „отчужденной бюрократии“ методами „гуманистического управления“, изменения способа потребления в направлении увеличения „активации“ человека и устранения его пассивности, распространения новых форм психодуховной ориентации», которые должны быть «эквивалентами религиозных систем прошлого». Одновременно Фромм выдвигает идею создания небольших общностей, в которых люди должны иметь свою собственную культуру, стиль жизни, манеру поведения, основанную на общих «психодуховных ориентациях», напоминающих результаты и символы церковной жизни.

На творчество одного из лидеров неофрейдизма К. Хорни оказала серьезное влияние ситуация социальных потрясений, в которые вошел мир в период второй мировой воины, связанных с установлением фашистского господства в Германии и фашистской оккупации Европы. Как и другие последователи Фрейда, она придавала важное значение бессознательным процессам и психической жизни личности. Своеобразие К.Хорни проявилось в том, что основным побудительным мотивом она считала стремление к безопасности, постоянно рождающееся из состояния боязни и страха индивида. Чувство тревоги и беспокойства, которые Хорни считала базовыми для поведения индивидов, по ее мнению, сопровождают человека на протяжении всей жизни. Оно может быть вызвано недостатком уважения, враждебной атмосферой и насильственным подавлением желаний посредством власти или авторитета. Хорни доказывает, все конфликты, возникающие в детстве, порождаются отношениями ребенка с родителями. Именно из-за характера этих отношений у него возникает базальное чувство тревоги, отражающее базальное чувство тревоги в потенциально враждебном мире. Невроз есть не что иное, как реакция на тревожность, описанные же Фрейдом извращения и агрессивные тенденции являются не причиной невроза, а его результатом.

3. Основные идеи неотомизма

Неотомизм — философское направление обновленного томизма, то есть философии Фомы Аквинского, философа XIII века. В 1879 году неотомизм получил признание главы римско-католической церкви (папы Римского) и с этого времени составляет важную часть официальной доктрины католицизма. Наиболее известные представители неотомизма — Э.Жильсон, Ж.Маритэн, В.Бруггер, А.Демпф. И. де Фриз, Д.Мерсье, К.Фабро и другие. В неотомизме возрождаются основные категории философии Ф.Аквинского, такие как бытие, сущее, существование, акт и потенция, форма и материя.

С точки зрения неотомизма, именно Фома Аквинский наиболее правильно решил основные философские проблемы, поэтому его творчество имеет непреходящее значение. Новую философию, начиная с эпохи Возрождения, неотомизм рассматривает в качестве непрерывной цепи отклонений, ошибок и заблуждений, поэтому ставит задачу возрождения духа средневековой философии. На этом пути представители неотомизма видят преодоление хаоса современной жизни, обретения ясности, возрождения духовных ценностей.

Развитие науки, прежде всего естествознания стремительно исходящее с Нового времени, согласно неотомизму, помимо положительных сторон имело и отрицательные. В частности, наука уводит современного человека от понимания значения нравственных и религиозных идеалов. Человек излишне уверовал в науку, в то время как в соответствии с неотомизмом, наука не в состоянии и не должна решать вопросы о конечных причинах бытия и смысла человеческого существования. Она изучает вторичные причины и внешнюю (функциональную) связь явлений. Особое значение неотомизм придает понятию личности. Личность не может существовать вне свободы, самосознания, проявлений духовного творчества. Личность самоценна; все люди имеют одинаковую нравственную ценность, независимо от их социального происхождения, положения в обществе, национальности, цвета кожи и т.п.

Неотомизм стремится возродить и сохранить традиционные для христианства ценности, такие как личность, семья, церковная община, профессиональный долг, родина, государство. Отвергая индивидуализм и коллективизм как одинаково ложные крайности, неотомистска философия разрабатывает понятие солидаризма. Солидаризм предполагает нахождение механизмов согласовывания интересов общества и личности, интересов различных классов и социальных групп. Солидаризм обосновывается христианским принципом любви к ближнему.

Крупнейшими центрами по разработке и пропаганде неотомизма являютс Академия Св. Фомы в Ватикане, Парижский католический институт, Католический университет в Милане, Высший институт философии при Лу-венском университете (Бельгия), Институт в Пуллахе (близ Мюнхена) и другие.

Неотомизм является ведущим направлением в религиозной философии, но не единственным. Ряд религиозных философов стремились отойти от ортодоксальной доктрины. Ярким показателем нового религиозного взгляда на мир является философия Тейяр де Шардена.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Все описанные в данной главе философские концепции имеют свое видение человека и мира, на основании чего они строят свои выводы о «правильном» поведении человека. Философское течение Человек, его сущность и первооснова Нравственные принципы и нормы поведения Проблема гармонии человека и мира Неопозитивизм То, что мы можем наблюдать Руководствуйся не метафизической истиной, а пользой. Главное – удобство и простота, смысл. То, что мы можем наблюдать и проверить на опыте Прагматизм Биологическое существо. Инстинкты. Делай то, что окупается. Все средства хороши. Мир – средство для удовлетворения желаний Философия жизни Шопенгауэра Главное в человеке – «воля к жизни». Нравств и эстетич прозрение. Освобождение от «воли к жизни». Существование единой воли. Надиндивидуальная ценность жизни человека. Философия жизни у Ницше «Воля к власти». Деление на своих и чужих. Борьба с моралью и нравственностью. Мир – арена борьбы за власть. Выращивание индивидуальных качеств «сверхчеловека». Фрейдизм Человек – эротическое существо. Рациональное подавление сексуальности. Борьба «воли к жизни» и «воли к смерти». Философия Юнга Архитипическое существо Синхронность беспричинных и причинных связей. Соответствие типа культур архетипу бессознательного. Философия Фромма Психосоциальное существо Выработка социального характера Формирование продуктивного соц. характера Экзистенциализм (Ясперс, Сартр, Камю) Душевные озарения, напряжение духа. Трансценденция (поддержание душевного состояния, личная ответственность за мир, коллективно – индивид. Свобода) Враждебное к человеку бытие. Попробуем их классифицировать приведенные выше философские концепции. 1. Видно четкое деление основных западных философских концепций XX на рационалистические (от позитивизма) и иррационалистические. 2. Среди данных философских концепций только философия Шопенгауэра и экзистенциализм отдают приоритет общественным (надиндивидуальное, трансцендентное) интересам перед индивидуальными, эгоистическими (неопозитивизм, прагматизм, философия Ницше, фрейдизм и неофрейдизм).

Список Литературы

1. Антипина А.Н. Немецкий экзистенциализм и религия. Л., 1990.

2. Г. Г. Кириленко, Е. В. Шевцов. «ФИЛОСОФИЯ. Справочник студента». Изд. «АСТ». Москва, 1999 г.

3. Зотов А.Ф., Мельвиль Ю.К. Западная философия XX века. М., 1994.

4. История философии: Учеб. Пособие для вузов/ А.Н. Волкова, В.С. Горнев, Р.Н. Данильченко и др.; Под ред. В.М. Мапельман и Е.М. Пенькова. – М.: «Изд-во ПРИОР», 1997. 464 с.

5. Ницше Ф. Генеалогия морали. Офор. II. М., 1990, т. 2.

6. «Основы современной философии». Изд. «Лань». Санкт-Петербург, 1997 г.

7. П. В. Алексеев, А. В. Панин, «ФИЛОСОФИЯ. Учебник». Изд. «Проспект», Москва, 2000 г.

8. Разум сердца: Мир нравственности в высказываниях и афоризмах/ Сост.; В. Н. Назаров, Г. П. Сидоров. – М.; Политиздат, 1989. – 605 с.

9. Рассел Б. История западной философии. М., 1959.

10. «Современная философия: словарь и хрестоматия». Изд. «Феникс». Ростов-на-Дону, 1995 г.

www.ronl.ru

Реферат - Русская философия 20 века

Введение

Главная задача философии заключается в том, чтобы разработать теорию о мире как едином целом, которая бы опиралась на все многообразие опыта.

Философия порой понимается как некое абстрактное знание, предельно удаленное от реальностей повседневной жизни. Нет ничего более далекого от истины, чем такое суждение. Напротив, именно здесь находится главное поле ее интересов; все же остальное, вплоть до самых отвлеченных понятий и категорий, до самых хитроумных мыслительных построений – в конечном счете не более чем средства для уразумения жизненных реальностей в их взаимосвязи, во всей полноте, глубине, противоречивости. При этом важно иметь ввиду, что с точки зрения философии уразуметь действительность вовсе не значит просто примириться и во всем согласиться с нею. Философия предполагает критическое отношение к действительности, к тому, что устаревает и отживает, и одновременно – поиск в самой реальной действительности, в ее противоречиях, а не в мышлении о ней, возможностей, средств и направлений ее изменения и развития. Преобразование реальности, практика и является той сферой, где только и могут получить разрешение философские проблемы, где выявляется действительность и мощь человеческого мышления.

Философские представления на Руси как выражение общего взгляда на природу, человека и общество зарождаются еще в глубокой древности. Первые достоверные свидетельства об этом относятся примерно к Х– ХI в.в.; т.е. к тому времени, когда на территории нашей страны сложились достаточно развитые общественные отношения и возникло государство, а культура и образованность достигли относительного высокого уровня. Но русская философия превратилась в самостоятельную науку и утвердила свой собственный предмет и проблематику лишь в начале XVII века, когда философия окончательно обособилась от религии.

Православная догматика, святоотеческая литература определяли основные грани в пути размышлений, богатая философская литература Западной Европы создавала возможность выбора между тем или иным философским направлениями при построении христианской философии.

Религиозный опыт дает нам наиболее важные данные для решения этой задачи. В русской философии влияние православия оказывает решающую роль. Она глубинным образом связана с ним как корневым основанием русской культуры. Только благодаря ему, мы можем придать нашему миросозерцанию окончательную завершенность и раскрыть сокровеннейший смысл вселенского существования. Философия, принимающая во внимание этот опыт, неизбежно становится религиозной.

Наиболее яркие философы появлялись в так называемые «трудные времена». Жизнь трубила в горн, и они шли на его зов. Трудные годины, полные лишений и горя, стимулировали человеческое сознание индивидуумов, которые от безысходности начинали интенсивно искать любые выходы из создавшегося положения. Преследование инакомыслящих, не согласных с идеологией господствующего режима, порождало в их сознании протест — протест, который созревал на ниве подавляемого свободного сознания, не могущего себе даже представить, что в современном обществе действуют порядки средневековой инквизиции.

С этой точки зрения Россия всегда отличалась «благодатной» нивой для стимулирования философской мысли. Последняя никак себя не проявляла, пока не наступала одна из эпох глобальных перемен, которая требовала переосмысления, так как менялись ценности, расставлялись новые приоритеты, и все это требовало новой теории. Спрос рождает предложение, а гениев, которые хотят и могут творить, русская земля порой порождает мирового масштаба.

Несмотря на позднее историческое появление так называемой «русской философии», она сразу заявила о себе в полный голос. Дело в том, что здесь сказалась одна особенность национального характера, который имеет старославянские корни — пока русского человека совсем «не прижмет к стенке», он и пальцем о палец не ударит, но когда он «созреет» — здесь уже никакие преграды не спасут — он приступит к делу и постарается довести его до логического завершения. Это относится и к мировоззренческим проблемам.

Промежуток времени, выбранный для рассмотрения, — а это начало двадцатого века и почти до шестидесятых годов, — не случаен. Он обусловлен теми событиями, которые произошли в течение двадцатого века.

Сначала будут рассмотрены некоторые общие аспекты.

1. Сущность русской философии

Несмотря на весь романтизм и ореол таинственности, сопровождающие любые потуги человека познать окружающий мир, зачастую вопросы и ответы на них ищут романтики, медовый месяц которых уже прошел. Их можно назвать романтическими практиками, то есть людьми, которые пришли к пониманию жестокой реальности материи и бессмертию воинствующего духа от детской мечты о добре, справедливости и любви. Последние три компонента, соединенные вместе, дали очень многим, вставшим на путь поиска истины, немалый заряд энергии, который смог напитать не только их самих, но и тех, кто пошел вслед за ними, ориентируясь на огонь знания, освещающий путь ищущих.

Эти люди уже родились философами. Можно сказать, что они родились хотя бы только для того, чтобы узнать «а что это такое — родиться?» Такое положение дел, по всей вероятности, сложилось достаточно давно. Как показывает исторический опыт, данный процесс не всегда и не везде протекал благополучно и легко. Наиболее яркие философы появлялись в так называемые «трудные времена». Жизнь трубила в горн, и они шли на его зов. [1] Трудные годины, полные лишений и горя, стимулировали человеческое сознание индивидуумов, которые от безысходности начинали интенсивно искать любые выходы из создавшегося положения. Преследование инакомыслящих, не согласных с идеологией господствующего режима, порождало в их сознании протест — протест, который созревал на ниве подавляемого свободного сознания, не могущего себе даже представить, что в современном обществе действуют порядки средневековой инквизиции.

С этой точки зрения Россия всегда отличалась «благодатной» нивой для стимулирования философской мысли. Последняя никак себя не проявляла, пока не наступала одна из эпох глобальных перемен, которая требовала переосмысления, так как менялись ценности, расставлялись новые приоритеты, и все это требовало новой теории. Спрос рождает предложение, а гениев, которые хотят и могут творить, русская земля порой порождает мирового масштаба.

Несмотря на позднее историческое появление так называемой «русской философии», она сразу заявила о себе в полный голос. Дело в том, что здесь сказалась одна особенность национального характера, который имеет старославянские корни — пока русского человека совсем «не прижмет к стенке», он и пальцем о палец не ударит, но когда он «созреет» — здесь уже никакие преграды не спасут — он приступит к делу и постарается довести его до логического завершения. Это относится и к мировоззренческим проблемам.

Двадцатый век, наверное, является одним из самых драматичных и насыщенных событиями историческим интервалом бытия человечества. Потрясения, которые Россия начала испытывать уже с начала своего «собирания», и которые являлись стимулом ее развития на протяжении всей ее истории, к началу 1900 года начали приобретать штормовой характер, что вылилось в известные нам события, буквально несколько раз «наизнанку выворачивавшие» нашу страну весь двадцатый век. Революции, войны, падения и взлеты — все это довелось испытать многострадальной защитнице мира.

В такие «лихие годины» выкристаллизовывалось то, что позднее назовут самосознанием России, ее историческим характером. Суть же менталитета русского народа и пути, по которому он шел, наиболее остро ощущали считанные единицы, то самое меньшинство, которое выражало мнение остального, менее «чувствительного» большинства. Часто эти единицы «просветленного» духа не находили отклика в сердцах и умах своих современников, но многие из них осознавали свою значимость как предвестников ближайшего будущего.[2] Несмотря на многообразие и противоречивость мировоззренческих «предвидений» этих философов, все они так или иначе глубоко осознавали последствия появления на свет своих творений, как способа выражения сконцентрированной мудрости своего народа.

Изучая эту мудрость, анализируя исторический характер и тенденции развития философских теорий, мы попытаемся прояснить для себя их суть и найти ответ на свой главный вопрос, результаты ответа у нас будут свои, уникальные, ведь так повелось, что размышлять может практически каждый человек, выросший в социуме. Это обусловлено особенностями его аппарата мышления — мозга (по крайней мере, об этом сегодня утверждает наука). Странно, конечно, но, может быть, человек всего лишь приемник, а сам процесс идет где-то в иных сферах? Как бы то ни было, а мыслящий человек так или иначе приходит к пониманию того, что для успешного взаимодействия с окружающим миром необходимо сначала четко представлять, что собой представляет этот мир. А для этого необходимо сформировать стройную систему мировоззрения.

2. Предпосылки развития русской философии в 20 веке

Начиная разговор о таком явлении, как русская философия, будет весьма кстати преамбула, включающая в себя исследования профессиональных современных русских философов, рассматривающих вопросы истории возникновения и развития особого менталитета, присущего исключительно русскому народу. До непосредственного знакомства с такой интересной областью совершенствования человеческого разума, как философия, обыденное описание одним обывателем другого словом «философ» давало повод думать о философии как о чем-то нечетком, расплывчатом, «затуманивающем мозги». После более близкого ознакомления с философией, первое впечатление полностью улетучилось, осталось лишь представление, что философия — это образец четкого, логически стройного и завершенного представления знаний о мире в человеческом мозге, которое составляет наше мировоззрение.

В зависимости от степени развития нашей подкорки, каждого из нас посещают те или иные мысли, эмоционально окрашенные квинтэссенцией индивидуального жизненного опыта. Таким образом, мы постоянно реагируем в нашем сознании на порой раздражающую нас окружающую действительность. Но иногда наступают моменты, когда сознание полностью отстраняется от реальности, возлагая эти заботы на подсознание, которое, стараясь максимально эффективно использовать такую редкую возможность, являет нам чудеса изобретательности. В такое время в полную силу проявляются, латентные прежде, возможности неограниченного осмысления бытия и ментальности, его абстрагирующей. Почему латентные? На первый взгляд — потому, что ранее не возникало в них крайней потребности. Неочевидным примером такого резервирования может служить способность некоторых животных, в случае необходимости, например, при прямой угрозе их жизни, проявлять способности, которые они обычно миру не являют; например, ящерица отбрасывает свой хвост, когда ей угрожает опасность.[3]

Когда дело касается человека, то необходимо заметить, что скрытые возможности могут проявляться у него в таких ситуациях, когда ему или весьма близким ему людям угрожает опасность физического уничтожения, и у человека не остается времени либо возможности на использование стандартных средств реагирования. В этом случае, ограниченность или безграничность определяются факторами, которые в некоторых кругах называют пограничными, и которые определяются возможностями конкретного индивидуума. Проявляемые в таком случае сверхвозможности, имеют физический характер.[4] Если человек сознательно совершенствует себя, то результаты такого воздействия носят глубокий транс-психологический характер, который проявляется в более глобальной реконструкции системы разум-тело. После подобного рода переживаний, в случае успешного решения возникшей проблемы, человек начинает задумываться и активно искать пути предотвращения таких ситуаций, а для этого ему приходится тщательно исследовать глубинные причины физических процессов (яркий пример — физика), а также отправляться в путешествия в глубь сознания (психология и нейролингвистика).

В последнее время появилось много различных «практических пособий», авторы которые ставят целью «научить» читателя преодолевать жизненные невзгоды посредством нехитрых, либо, наоборот, сильно «замудренных» методик. Иногда в таких трудах встречается свежая струя здорового оптимизма, который насыщен бодрыми рекомендациями общего характера, и все это разбавлено доброй порцией философских размышлений авторов о том, каким путем они пришли к данному положению дел. Среди таких «учений» встречаются весьма занятные, а порой и интересные по сути отвлечения, обычно жестко ориентированные на сознание людей с определенным «режимом» мышления.

Таких учений очень много, и большинство из них сравнительно быстро находит благодатную почву для развития на ниве неподготовленных умов. Как не потеряться в таком мире терзаний человеческого разума? Ответов может быть сколь угодно много, но практически ясно одно — чтобы уметь, надо знать. А это ведет к необходимости постоянного приобретения знаний. Мотивацией данного тезиса служит обычная логика: «знания могут оказаться невостребованными, но они не могут быть бесполезными».

Вот мы и добрались постепенно до предмета нашего разговора, который вынесен в название данного произведения. Тому есть свое объяснение. Хотя человек по сути своей и является существом с неограниченной свободой «волеизмышления», тем не менее, инструмент, которым он для этого пользуется, часто весьма грубый и «топорный» по своей природе.[5] Это свойство, в свою очередь, определяется той совокупностью методически вбиваемых с рождения в сознание человека доктрин, которые программируют поведение субъекта в повседневной жизни и за ее пределами. Пределы такой «стесненности» обусловлены лишь этими постулатами; выйти за них — личное дело отдельно взятого мыслителя. Способ и средства люди избирают в зависимости от своих моральных и этических норм. Это приводит к мысли о том, что если индивидуум решит преодолеть барьер искусственных ограничений, то он легко выйдет на иной, абстрагированный от земного, уровень мышления.

Инструмент, наиболее подходящий для выполнения такой «деликатной» операции, имеется в голове любого думающего человека. Под процессом мышления здесь понимается осознанное порождение и трансляция в мозге абстракций, которые являются при первом приближении тем, что люди обычно называют «мыслями».[6] Здесь нет места романтизму, романтизм является лишь следствием слияния и разделения хаотически мечущихся абстракций, но при этом спорным становится момент, при котором романтика появляется вследствие логически управляемого процесса мышления. В последнем случае критерием романтизма можно считать превалирующее отношение к результатам мыслительной деятельности о конкретном объекте приложения мыслительной энергии. Вопросом является лишь способ достижения состояния гармонии, при котором не происходит лишних метаний и отклонений от основной цели развития разума.

В одиночестве, человеку весьма сложно выявить свои заблуждения и просветления. Необходим взгляд со стороны. Тот факт, что не все сознания бодрствующие, и не все бодрствующие сознания сознающие, но при этом не все сознающие сознания — думающие, позволяет сильно усомниться в собственном бодрствовании с вытекающими отсюда последствиями. Отсюда автор заключает, что для более корректного взаимодействия с окружающей действительностью необходима сверка генерального курса с выводами мышления субъектов, обладающих иной, необязательно более полной, информацией. Главное — чтобы эта информация отличалась от той, которая привела к появлению данных строчек.

Учитывая вышеперечисленное, можно с определенной уверенностью сказать, что философия является таким инструментом критического анализа действий человека разумного. Эта тенденция, по всей вероятности, появилась еще на заре человечества. Умение абстрагироваться от реальности, перенося в иное измерение (например, из «сегодня» в «завтра») окружающие объекты и среду существования, помогало нашим предкам начать робкие попытки планирования своего, а также потомков, будущего. Таким образом, человек научился мыслить отвлеченно.

Этому способствует несколько особенностей философии. Во-первых, мышление, с ее помощью, почти достигает абсолюта (имеется в виду — стремится к совершенству) ввиду полной свободы от каких-либо ограничений. Ограничения мыслящий субъект ставит сам, во избежание попадания в неприятные ситуации и сосредоточении усилий на главной цели. Это помогает ему предсказать появление неблагоприятных условий и выработать стратегию преодоления негативных ситуаций с помощью мер превентивного характера. Во-вторых, «любовь к мудрости», как называли древние эту науку, порой невозможно рассматривать отдельно от индивидуума, ее представляющего, так как она составляет самую его суть, без которой останется лишь пустая, гулкая, оболочка.

Философия — это также есть способ по-новому взглянуть на привычные вещи.[7] Не секрет, что изменение угла зрения на привычные вещи часто позволяет увидеть в нем нечто совершенно новое. Таким образом, мы сами определяем направление своего движения, состояние движения (стояние на месте, возвращение назад, медленное продвижение либо рывок вперед), средства для его осуществления. При этом основная задача мышления — это анализ (раскладываем явление на части), обобщение, формулирование идеи, а затем на основе этой идеи создание логических заключений и обоснование новых идей.

Философия определяет сознание, и определяется сознанием. Структурируемый при этом склад ума позволяет систематизировать полученные и накапливаемые знания. Формируемое таким образом мировоззрение дает нам возможность мыслить широко, вне рамок условностей, которые изначально закладывает в нас социум. Раскрепощение и устремление ума в «высь поднебесную» и присущи изначально такому явлению, как русская философия.[8]

3. Философия России – экскурс в прошлое

Для русских характерно чуждое иллюзии чувство реальности,

совмещающееся, однако, со стремлением к целям,

осуществление которых лежит за пределами всего реального.

Карл НЕТЦЕЛЬ

Скользя по спирали времени от начала «великого собирания, вдумчивый исследователь, несомненно, отметит тот факт, что древнерусская мудрость имеет ряд отличительных особенностей в качестве целостного культурно-исторического феномена. С одной стороны, она восприняла некоторые элементы восточнославянского языческого мировоззрения, многокомпонентного по своему составу, поскольку древнерусская народность формировалась с участием угрофинского, балтского, тюркского, нормандского, иранского этносов. С другой стороны, после принятия христианства в качестве официальной идеологии и вытеснения языческого типа мировидения на периферию сознания отечественная мысль интенсивно впитывала в себя и творчески перерабатывала через византийское и южнославянское посредничество теоретические положения, установки и концепции развитой восточно-христианской патристики.[9]

В России словно бы пересеклись и обнажились наиболее существенные моменты эзотерической истории человечества, скрытые или замутненные в других цивилизациях. в отличие от современной неопределенности, русская традиция изначально ориентировалась на абсолютное метафизическое качество — бесконечность. Ориентация на бесконечность прямо связана с „инаковостью“ по отношению к остальному, этому миру. Отсюда — удивляющая рационалистов доктрина „Вечной России“, отсюда — поражающее конвенциональных философов упорство русской мысли в поиске сути России, непрестанное „русскоискательство“, которому нет никаких аналогов в мире (французская философия, к примеру, занята вовсе не „франкоискательством“).

Русское мировоззрение по природе своей трансобъективно, оно не останавливается на каких бы то ни было „объективных“ — интеллектуальных, эстетических или исторических — достижениях. Но вместе с тем, оно далеко не совпадает с простой инерцией. Напротив, русская мысль — даже в самых своих „западнических“ проявлениях (Чаадаев) — всегда отличалась известным нонконформизмом по отношению к исторически мельчавшим „абсолютам“ западной философии. И при всей своей внешней „самозамкнутости“ она ориентировалась на глобальные вопросы, ставя и разрешая их в контексте собственной традиции, что только углубляло их возможные решения, не давая замкнуть их в достаточно однообразной „европейской культуре“ современного мира. Таким образом, можно сказать, что сама русская традиция со своим метафизическим содержанием и мифологическим мышлением преодолевает интеллектуальную энтропию современного мира. В этом преодолении и состоит одна из главных черт загадочной русской избранности.

Древнерусская языческая модель мироздания, ставшая итогом многотысячного предшествовавшего пути, имела следующие установки: нерасторжимость с природными циклами, поклонение стихиям, культ тотемов и почитание предков как способы социальной определенности. Тройная вертикальная структура (небо, земля, преисподняя), четвертичное горизонтальное разбиение (север, запад, восток, юг), бинарные оппозиции (верх-низ, мужское — женское, день-ночь) не только структурировали языческое сознание и создавали своеобразный механизм объяснения мира и человека, но и содержали в себе протомодели, которые впоследствии были преобразованы в развернутые и рационализированные концепции.

Каким же было философское знание в Древней Руси? Надо заметить, что тогда осуждалось „философское кичение“ как самонадеянность индивидуального разума и восхвалялось „смиреномудрие“ как более достойная позиция — реальное понимание ограниченности человеческих возможностей перед беспредельностью мироздания. Кроме того, вся философская традиция делилась на „внутреннюю“, христианскую, боговдохновенную, направленную на спасение души человеческой, и „внешнюю“, ориентированную на познание окружающего бытия, приобретение полезных знаний, но не ведущую к совершенствованию человека. Поэтому предпочтение отдавалось первой, но отнюдь не отметалась и вторая.

Василий Розанов с присущим ему лаконизмом охарактеризовал русских так: „Духовная нация. Во плоти чуть-чуть.“ Действительно, русская национальная традиция никогда не фиксировала какие-нибудь жесткие этнические и фенотипические черты народа, но напрямую восходила к метафизическим принципам и мифологическим архетипам, которые, собственно, и являлись критериями русского сознания и бытия. Показательно, что расовая проблематика в ее извращенном, сугубо „физическом“ смысле, который сегодня распространен в мире, так и не укоренилась в русском менталитете. И тем любопытнее в этой связи наблюдение проницательного англичанина Стивена Грэхема, много путешествовавшего по российскому Северу в начале ХХ века, который точно уловил истинный, гиперборейский смысл этого понятия: „Русские — вулканы, или потухшие, спокойные, или в состоянии извержения. Но под поверхностью даже самых спокойных и глупых таится жила энергии расы, ведущая к внутреннему огню и тайне человеческого духа“.

В русской национальной психологии существуют различные виды известных противоречий. Это — апокалиптика и нигилизм, святость и юродство, аскетизм и разврат, деспотизм и анархизм, жестокость и доброта, коллективизм и индивидуализм, национализм и всечеловечность, богоискательство и безбожие, смирение и наглость, рабство и бунт. Но синтез вовсе не означает усреднения и взаимопогашения этих качеств, либо постоянного торжества одного над другим. Русская традиция едина, и ее целостная, качественная природа не тождественна ни одной из ее исторических манифестаций, а также всей их сумме. Само это единство парадоксальным образом заключено в обоюдном обострении и радикализации всех русских „противоречий“, а не в их усреднении или постоянном доминировании какого-либо одного элемента. И в этом — неповторимая специфика „непонятного“ русского народа, который, по точному наблюдению Николая Бердяева, „способен внушать к себе одновременно сильную любовь и сильную ненависть“.

В 1840 г. архиимерий Гавриил (В. Н. Воскресенский) в своей книге „Русская философия“ писал, что русский человек „богобоязлив, до бесконечности привержен вере, престолу и отечеству, послушен, нерешителен и даже недеятелен там, где подозревает какое-либо зло от поспешности, трудолюбив, хитр, непобедим в терпении, рассудителен, по отношению к любомудрию отличительный характер его мышления есть рационализм, соображаемый с опытом“.[10] Сущность русского ума — стремление сочетать рассудочность с набожностью, веру со знанием, что и придает особый колорит, настроение русскому характеру. Несмотря на такую дуальную детерминированность, в отношении к русской философии превалирующей тенденцией всегда оставался идеологизм. А это были уже идеи, которые подавляли эмоции.

4. Развитие и основные идеи русской философии

Двадцатый век для России оказался, мягко говоря, весьма необычным. Такого размаха и колебаний маятника событий история еще не знала. Советский период оказался одним из самых драматических в жизни русского народа, что не могло не сказаться и на его мировоззрении.

В этот интервал времени отличительной особенностью русской философии являлся идеологизм — помимо большевизма, он охватывал и многие другие направления, преимущественно антикоммунистического, религиозно-консервативного толка. Эти направления равно существовали как в зарубежье, так и в СССР. Несмотря на „железный занавес“, между русской эмиграцией и советским диссидентством всегда существовало самое прочное и кровное родство; это была по существу единая и целостная духовная оппозиция против „большевизанства“, „сталинократии“. Их объединяла одна общая черта — решительное неприятие „октябрьского переворота“, вера в духовное и политического возрождение России.

Наиболее известным из русских философов XX в. справедливо считается Н.А. Бердяев. Антропологичность его философии не только не вызывает сомнения, но, напротив, может быть названа главной, отличительной чертой всех его взглядов, к какой бы области познания ни устремлял своих интересов этот необычайно универсальный и плодовитый мыслитель. Ученый заявляет: „Я решительно избираю философию, в которой утверждается примат свободы над бытием“.[11]

Современные философы предлагают различные классификации тенденций философского знания в этот период. Например, Замалеев А.Ф. в своей работе „Курс истории русской философии“ выделяет в то время философию антикоммунизма, евразийство, неомонархизм, теорию „всемирного народоустройства“, христианский социализм, философию космизма, философско-антропологические учения и постренессансный мистицизм.

К первому течению он относит таких значительных русских философов, как Н.А. Бердяева, Н.О. Лосского, Д.С. Мережковского, Ф.А. Степуна, С.Л. Франка, Л.И.Шестова. Согласно мировоззрениям Бердяева и Франка, общественнная жизнь по самому существу своему духовна, а не материальна. Это духовное выступает в форме „онтологического всеединства“ „я“ и „ты“, или, иначе, соборности. В соборности претворяется богоустановленный миропорядок, который держится на началах иерархии и послушания. Без „водительства“ одних и послушания других не бывает никакого общества. В этом смысле общество есть „аристократия-господство лучших“. Неравенство оправдано религиозно, и поэтому всякое гуманистическое заступничество за человека, по словам Бердяева, равнозначно неверию в Бога, равнозначно атеизму.

Именно с иерархизмом Бердяев и Франк связывали формирование личности. Поскольку марксизм отвергает социальное неравенство, то для него, на их взгляд, не существует действительного, конкретного человека. Он знает человека лишь в „социальных оболочках“, совокупности его общественных качеств. Такой подход к человеку Бердяев объяснял тем, что марксизм ориентируется исключительно на пролетариат, у которого „нет ничего оригинального, все у него заимствованное“. Исходя из этого, Бердяев и Франк детерминировали общественные отношения не экономическими и политическими факторами, а высшей духовной целью. Приобщение к этой цели достигалось только в „церкви Христовой“, дарующей человеку истинную свободу. Права и свободы человека безмерно глубже, чем, скажем всеобщее избирательное право, парламентарный строй и т.д.

Принцип иерархизма служил отправным пунктом и для П.А. Сорокина, знаменитого русского социолога, также оказавшегося в эмиграции в 1992г. В своей „Системе социологии“ он рассматривал общество как совокупность коллективных единств, связанных между собой разнообразными функциональными отношениями. Положение индивидов определялось ролью и значением тех социальных групп, в которые он входили. Это исключало их социальное усреднение. К контексте политологического прогнозирования поучительный материал представляют труды Н.С. Тимашева, выдающегося юриста и социолога, автора многочисленных работ по советской политической системе. Его главным образом привлекала проблема посткоммунистического развития России. Он не считал, что власть большевиков будет долговечной. Тимашев пришел к выводу, что в СССР изначально существовали две идеологии. Одна — официальная, созданная Лениным на основе трудов Маркса, другая — демократическая, антитоталитарная. Эта вторая идеология очень прочно и глубоко заложена в русском народе. Такие ее пункты, как желание вернуться к системе частной инициативы и промышленности и требование личной свободы для каждого человека, особенно привлекательны были для тех, кто имеет близкое отношение к искусству, науке и религии.

В 20-е же годы русское зарубежье выдвинуло из своей среды еще одно идейное движение — евразийство. В его разработке приняли участие многие видные ученые — философы, лингвисты, этнографы, историки, богословы, правоведы. Всех их объединяла глубокая антипатия к Западу, к европеизму. Евразийцы сотворили новый идеологический миф, по своей сущности близкий к славянофильскому мессианизму, но опертый на иной компонент русской истории — не славянский, а азиатский. Они были в полном смысле слова государственниками, и это также отличало их от теоретиков славянофильства. В этом движении участвовали лингвист Н.С. Трубецкой, географ и экономист П.Н. Савицкий, искусствовед П.П. Сувчинский и Л.П. Карсавин. Во многом благодаря их усилиям появились основные программные документы движения: „Евразийство: Опыт систематического изложения“, „Евразийство: Декларация, формулировка, тезисы“ и др.

Интересную концепцию предложил историк и географ, профессор Ленинградского университета Л.Н. Гумилев. В своем основном труде — »Этногенез и биосфера Земли" ученый рассматривает такие понятия как «этнос» и «пассионарность». Этнос — это вообще всякая совокупность людей, «коллектив»: народ, народность, нация, племя, родовой союз и т.д. «Все такие коллективы более или менее разнятся между собой по языку, иногда по обычаю, иногда по происхождению, но всегда по исторической судьбе». Между этносами существуют многообразные этнические контакты, которые обусловливаются наличием соответствующей «комплиментарности». А причиной положительной или отрицательной комплиментарности Гумилев считал воздействие на этносы неких «энергетических импульсов», исходящих из космоса и вызывающих эффект «пассионарности», т.е. высшей активности, сверхнапряженности. В таких случаях этносы претерпевают «генетические мутации», приводящие к зарождению «пассионариев» — людей особого темперамента и дарований.

Принцип сильной власти поддерживали неомонархисты, среди которых следует выделить известного философа и правоведа И.А. Ильина и видного богослова и философа П.А. Флоренского. Они считали, что переходить от монархии к демократии можно лишь в том случае, если государство незначительно по своей территории и населению, когда в нем нет резких бытовых, языковых и климатических различий. Поскольку Россия по всем этим моментам имеет прямо противоположное содержание, то она может возродиться только как «сильная, эмансипированная от заговорщических партий, сверхсословная и сверхклассовая власть».

В атмосфере гулаговского бесправия вызрела еще одна политологическая утопия, которая в отличие от сугубо прагматических построений того же Флоренского была всецело проникнута высоким гуманизмом и религиозным этицизмом. Речь идет о теории «всечеловеческого братства», созданной Д.Л. Андреевым, автором единственного в своем роде трактата «Роза мира». Вглядываясь в реалии XX века, он приходил к апокалиптическому ощущению времени: "-я принадлежу к тем, кто смертельно ранен двумя великими бедствиями: мировыми войнами и единоличной тиранией". «Роза мира» является своего рода «религией итога», «соборным творчеством», в котором все прежние религии превратятся в отражения «различных пластов духовной деятельности, различных рядов иноматериальных фактов, различных сегментов планетарного космоса». Благодаря своему универсализму и динамичности, «Роза мира» сможет осуществить «превращение планеты — в сад, а государств — в братство». В свою очередь, реализация этих задач «откроет путь к разрешению задач более высоких: к одухотворению природы».[12] России при этом предуказывается особая роль, если только ее не погубит тоталитарное засилье.

В русской эмиграции наряду с другими идейными течениями существовало своего рода культурологическое мессианство, которое проповедовало идеалы христианского социализма. К этому течению, в частности, принадлежали С.Н. Булгаков, Г.П. Федотов. Федотов верил, что только в соединении с христианством социализм создает условия для сознательного и благородного принятия свободы. Булгаков в свое время прошел путь «от марксизма к идеализму». Он считал, что в творениях вселенских учителей школ мы имеем совершенно четкое обоснование для положительного настроению.

Философия русского зарубежья перестала плодоносить уже во втором поколении, и место философов заступали богословы, апологеты церкви. Из всех направлений русской философии в советский период наибольшего взлета достигла космизма. Ее ярчайшими представителями принято считать В.И. Вернадского и К. Э. Циолковского.

Обращаясь к рассмотрению материи, Циолковский выдвигал три «начала», или «принципа»: время, пространство и силу. С его точки зрения, это не обычные свойства материи, хотя они могут признаваться таковыми. Циолковский броско, с фанатической раскрепощенностью первотворца жизни космоса набрасывает общие принципы «нравственности земли и неба». Также ученый настаивал на применении к человеку искусственного отбора, с целью совершенствования человечества в целом.

Космический взгляд, за который так ратовал Циолковский, особенно отчетливо выражен в трудах Вернадского. Вернадский стремился определить место человека на своем месте, смысл его философии выражен в книге «научная мысль как планетное явление», ставшей вершиной его творчества. Фундаментальное открытие Вернадского — осознание того, что современная эпоха ознаменовывается переходом от биосферы к ноосфере. В отличие от большинства геологов Вернадский сочетая научный анализ и синтез, рассматривал судьбу кристаллов и минералов в связи с жизнью земной коры, атмосферы, природных вод. Он рассматривал минералы как подвижные, динамичные структуры, подвластные, как и все в природе, времени (тогда как минералы и кристаллы по старой традиции представлялись ученым неподвижными геометрическими фигурами, не имеющими истории, то есть находящимися «вне времени»). Поэтому он не мог не отметить роль жизни на Земле: «Органический мир как целое является тем своеобразным фактором, который разрушает минеральные тела Земли и использует их энергию...» Таким образом Вернадский ставил в один ряд живую и неживую природу, как участников единого геологического процесса, то есть он раскрывал глубинные взаимосвязи органического и неорганического миров.

В частности, Вернадский рассматривал биосферу как особое геологическое тело, строение и функции которого определяются особенностями Земли (планеты Солнечной системы) и космоса. А живые организмы, популяции, виды и все живое вещество это формы, уровни организации биосферы. Развивая учение о биосфере, Вернадский пришел к следующим выводам (биогеохимическим принципам): «Биогенная миграция химических элементов в биосфере стремится к максимальному своему проявлению». Вовлекая неорганическое вещество в «вихрь жизни», в биологический круговорот, жизнь способна со временем проникать в ранее недоступные ей области планеты и увеличивать свою геологическую активность. Этот биогеохимический принцип Вернадского утверждает высокую приспосабливаемость живого вещества, пластичность, изменчивость во времени. Вернадский связал учение о биосфере с деятельностью человека не только геологической, но и вообще с многообразными проявлениями бытия личности и жизни человеческого общества.

Центральной темой учения о ноосфере является единство биосферы и человечества. Вернадский в своих работах раскрывает корни этого единства, значение организованности биосферы в развитии человечества. Это позволяет понять место и роль исторического развития человечества в эволюции биосферы, закономерности ее перехода в ноосферу. Одной из ключевых идей, лежащих в основе теории Вернадского о ноосфере, является то, что человек не является самодостаточным живым существом, живущим отдельно по своим законам, он сосуществует внутри природы и является частью ее. Это единство обусловлено прежде всего функциональной неразрывностью окружающей среды и человека, которую пытался показать Вернадский как биогеохимик. Человечество само по себе есть природное явление и естественно, что влияние биосферы сказывается не только на среде жизни, но и на образе мысли. Поэтому ученый признавал «огромное значение философского мышления в структуре духовной жизни человечества». Философия, таким образом, никогда не решала загадки мира; она их ищет.

Размышления о месте человечества в космосе отнюдь не заслоняли вопроса о микрокосмосе самого человека. Интерес к философской антропологии стимулировался прежде всего русской классической литературой, которая служила главной опорой духовности в советский период. Особенно ярко в это время естественнонаучный и литературный подходы к обоснованию антропологической философии выразились в творчестве физиолога А.А. Ухтомского и литературоведа М.М. Бахтина.

Важнейшее достижение Ухтомского — учение о доминанте как основе поведения и миросозерцания человека. Понятием доминанты Ухтомский обозначал тот господствующий очаг возбуждения, который в любой данный момент преимущественно определяет специфику и содержание текущих реакций организма. С проблемой доминанты вплотную связана проблема выбора — в жизни, в творчестве, в общественной сфере. Доминанты не должны подавлять человека, брать верх над ним. Человека до-лжно воспитывать, а это предполагает вмешательство принуждения, дисциплины, нарочитой установки на внутреннее самосовершенствование.

К тем же проблемам, которые решал Ухтомский, с позиций гуманитарного знания подходил и Бахтин. Суть его учения вытекала из представления о незавершенности, свободной открытости, «вненаходимости» человека. Бахтин представлял человека в новом измерении — в его незавершенности и открытости миру. У Бахтина отношение я к другому как раз знаменовало ценностное отграничение и самоутверждение.

Наряду с космологическими и антропологическими теориями в советский период не прекращалась и «апокрифическая» разработка проблем философской онтологии. Интерес к ним поддерживался прежде всего благодаря трудам А.Ф. Лосева, выдающегося исследователя античной эстетики, автора фундаментальных трактатов по вопросам философии языка и мифа. Согласно его учению, диалектика «обязана быть вне законов тождества и противоречия», т.е. она обязана быть логикой «противоречия». В мировоззрениях Лосева перевес брал религиозный, мистический интерес.

Помимо вышеперечисленных, особый интерес для нас также представляют ряд философов, которые в советский период признаны не были. Их имена стали известны только теперь, когда распался могучий имперский организм. Кто же они? Коротко их можно назвать «космистами». Чтобы избежать неправильного толкования термина космизм, скажем, что принципиальной новой чертой русского космизма является идея активной эволюции, т.е. необходимости нового сознательного этапа развития мира, когда человечество направляет его в ту сторону, в какую диктует ему разум и нравственное чувство.

Человек для русских космистов — существо еще промежуточное, находящееся в процессе роста, далеко не совершенное, но вместе с тем призванное изменить не только окружающий мир, но и собственную природу. Космическая экспансия человечества — только одна из частей этой грандиозной программы. В русском космизме соединились в единое целое мысли о преобразовании как макрокосма ( Земли, биосферы, космоса ), так и микрокосма ( человека, как биологического отражения макрокосма ). Недаром такое важное место в русском космизме занимают рассуждения о продолжении болезней и смерти и, как логическое следствие, — о достижении бессмертия. Вера в человека, гуманизм — одна из ярчайших черт русского космизма.

Родоначальником всей космической мысли в России был только в последние годы раскрывающийся во всем многообразии творчества мыслитель второй половины ХIX века Николай Николаевич Федоров. В советское время имя Федорова было предано забвению, хотя до революции к его идеям обращались самые видные из русских философов и деятелей культуры. Так, большое влияние оставили встречи и беседы с Федоровым на творчество Л.Н.Толстого и В.С.Соловьева; большие статьи с разбором философской концепции Федорова оставили Н.А.Бердяев и С.Н.Булгаков. Уже после смерти философа в начале ХХ века вышло двухтомное собрание его избранных трудов, озаглавленное федоровскими учениками? Философия общего дела¦.

Среди плодотворных, эвристически значимых идей русских космистов особое место занимает мысль о необходимости объединения людей, то есть преодоление искусственно созданных цивилизацией барьеров между субъектом и объектом, естественным и искусственным. Значительный вклад в утверждение идеи необходимости объединения людей, в превращение человечества в единый объект эволюции внесли ученые-естествоиспытатели. Своими работами они доказывали космический характер человеческой жизни, что требует понимания ее вне социально-экономических, идеологических, расовых и прочих характеристик. Перед лицом Космоса человечество должно предстать единым, устремленным в вечность целым. Наиболее впечатляющую концепцию объединения людей через культуру, концепцию космической Живой Этики предложили не естествоиспытатели, а выдающийся русский художник и путешественник Н.К. Рерих и его жена Е.П. Рерих.

По их мнению, в пространстве и во времени, в Космосе и в душе каждого человека идет борьба двух космических начал — Добра и Зла. Они онтологически не равнозначны: Мир творит по законам Истины, Добра и Красоты только Свет, только он способен преобразовать Хаос Космоса, несовершенство природного и социального мира. Активным деятелем в утверждении добра выступает человек, а действие («деяние») является силой этой активности. Поэтому активность человека возводится Н. Рерихом в императивный принцип. «Создавайте атмосферу готовности к действию- Много битв позади, еще больше впереди. Каждый атом Космоса бьется. Покой смерти нам не знаком. Активность человека имеет решающее значение во всех сферах его деятельности и синтезируется в понятии „творчества“.[13] Творчество осуществляется по законам Красоты, которая в философии Рериха понимается как „культура духа“, разумная упорядоченность мира, духовно-эстетический фактор и принцип жизнедеятельности.

На космическое мышление Рерихов несомненное влияние оказала антропокосмическая устремленность теософской доктрины ее основательницы Е.П. Блаватской, которая сделала попытку синтезировать различные религии, мифологию, магию, окультизм, естественнонаучные представления как древних народов, так и выдающихся ученых XIX века. Истина у них всех — едина, как утверждает она. Но отражая все сущее на Земле и в Космосе, она доступна немногим избранным, поскольку ее мощь столь велика, что ее неразумное использование можно нанести вред Вселенной. В основании учения Блаватской лежит идея „Вселенского космоса“, имеющего задачу строительства различных космических тел, в том числе Земли и человечества.

Цель своего учения она определила в главном своем труде „Тайная доктрина“ следующим образом: „доказать, что Природа не есть случайное сочетание атомов и указать человеку его законное место в схеме Вселенной; спасти от извращения архаические истины, являющиеся основою всех религий; приоткрыть до некоторой степени основное единство, откуда все они произошли; наконец, показать, что оккультная сторона Природы никогда еще не была доступна науке современной цивилизации“.[14] Примером еще одного из интереснейших философских мировоззрений является труд Александра Клизовского „Основы миропонимания Новой Эпохи“ по восточной философии, этике, культуре. „Основы миропонимания Новой Эпохи“ широко известна и в Латвии, и за рубежом. В создании трехтомника объемом почти в тысячу страниц непосредственно участвовала Елена Ивановна Рерих: в Ригу из Гималаев приходили многочисленные письма с ее советами и пояснениями, она отредактировала все рукописи. Клизовский следующим образом описывает проблему Добра и Зла:

Но что такое добро и зло в истинном, широком понимании этих понятий? Ибо понятия эти очень относительны и находятся в прямой зависимости от культурного и морального развития человечества. Несмотря на высокую цивилизацию и большие технические достижения современности, огромное большинство современных людей в отношении понятий о добре и зле придерживаются на этот счет идеологии первобытного человека, который всегда полагал, что если он украл, то это добро, а если у него украли, то это зло. Согласно нравственному кодексу учения Живой Этики, добром, в широком значении этого слова, считается все, что способствует эволюции мира и благу всего человечества, и злом — все, что противодействует этому. Поэтому истинными и великими благодетелями человечества являются все те великие души, которые приносили и приносят ему свет истинного знания, и злейшими врагами его — все те, кто искажает это знание, кто препятствует его распространению и распространяет свою ложь, ибо действительно, кто больше всего может повредить человеку, как не тот, кто толкнет его на ложный путь, ведущий не к спасению, но к гибели!

»Абсолютный Свет есть Абсолютная Тьма и наоборот. В действительности нет ни Света, ни Тьмы в обителях Истины. Добро и Зло — близнецы, порождение Пространства и Времени под владычеством Иллюзии. Разъедините их, отсеките одно от другого и они оба умрут. Ни одно из них не может жить само по себе, ибо каждый из них должен быть рожден и создан из другого. Для того, чтобы получить бытие, оба они должны быть познаны и оценены, прежде чем стать предметом умозрения, потому в уме смертного они должны быть разделены" [15]

Он также обращает внимание на соответствие исходного потенциала и равенства / неравенства людей:

Люди все равны по своему потенциалу и по заложенным в них способностям. Все люди — дети одной и той же Матери-Природы и Отца-Творца, и в этом отношении они тоже равны, но не равны по своему сознанию. Равенство потенциала и возможностей, благодаря разнообразию индивидуальных устремлений, создает каждому человеку свой индивидуальный путь, который будет отличаться от пути всякого другого человека. Создаваемое таким образом неравенство продвижения в эволюции создает неравенство способностей и достижений, что в конце — концов выливается в неравенство социальное. Таким образом, люди всегда равны и всегда неравны. Равны по своему потенциалу, но неравны по своим достижениям, равны в основе, но неравны в деталях.[16]

Пророк Клизовский так видит ближайшее будущее человечества:

Наступление Новой Эпохи не несет с собой никаких социальных потрясений и переворотов. Идея общинной жизни и братства единомышленников не чужда современным людям, о чем выше уже упоминалось, и может осуществляться в любом государстве, при любом строе. Она не отнимает никаких достижений прежней эпохи и не колеблет основ материалистического мира, но она прибавляет ко всем основам прежней жизни нечто от духа, она подводит под них более прочный и незыблемый фундамент. Новая Эпоха совмещает материальное с духовным, и в этом состоит ее новизна и великое преимущество.

Чтобы понять и принять эту новизну, требуется сдвиг в человеческом сознании, а это достигается труднее всего. Все события нашего переходного времени с его предварительными катастрофами и бедствиями имеют целью вызвать этот сдвиг в человеческом сознании, доказать человеку, что материальный мир без духовной основы не прочен и должен рухнуть. Поэтому смена рас и наступление Новой Эпохи в окончательном результате сопровождается грандиозной геологической катастрофой, которая уносит с лица земли всех отсталых, всех, противодействующих наступлению Нового Мира, о чем в настоящем труде тоже упоминалось. [17]

И одним из принципов, которые послужат делу спасения мира, он считает красоту, о которой так говорится в книге Эдуарда Шюре «Великие Посвященные»:

Орфей, великий греческий посвященный, в предсмертном наставлении своему ученику, говоря о том, что он совершил и чего достиг благодаря любви к Эвридике, поясняет: «Живая Эвридика дала бы мне блаженство счастья, мертвая Эвридика повела меня к истине. Из любви к ней я облекся в льняные одежды и достиг великого посвящения и жизни аскета. Из любви к ней я прошел через пещеры Самофракии, через колодцы Пирамид и через могильные склепы Египта. Я проникал в недра смерти, чтобы найти в ней жизнь И по ту сторону жизни я видел грани миров, я видел души, светящиеся сферы, эфир Богов. Земля раскрыла предо мной свои бездны, а небо — свои пылающие храмы. Я исторгал тайную науку из-под пелен мумии. Жрецы Изиды и Озириса выдали мне свои тайны. У него были только свои Боги, у меня же был Эрос. Его силою я говорил, пел и побеждал. Его силою я проник в глаголы Гермеса и Зороастра; его силою я произнес глагол Юпитера и Аполлона». [18]

Женщина, по его замыслу, является тем связующим мостиком, который соединит прошлое и будущее, сохранит былые ценности и введет новые традиции в обновленном мире.

Теософская концепция, которая лежит в основе «Основ-», вполне соответствует духу работ Рерихов и Блаватской, и здесь прослеживается четкая связь с исходным материалом.

5. Русская философия 20 века – взгляд из века 21

Веру в то, что это есть так, надо превратить в волю, чтобы это было так.

Фридрих Ницше

Как мы видим, 20-й век оказался веком, полным противоречий. Сложность судьбы самой России сказалась и на сложности и противоречиях философских теорий того времени.

Современные исследователи до сих пор не обладают полной информацией о том, какие еще философские знания были потеряны в 20-м веке. Это обусловлено теми историческими причинами, о которых шла речь выше.

Тем не менее, философское наследие, которое сохранилось и дошло до нас, послужило материалом для создания принципиально новых концепций философии современности, которые уже являются связующим мостиком между столетиями, уже прошлым, двадцатым, и наступающим нынешним, двадцать первым.

Рассмотренные философские системы, получившие свое развитие в 20-м веке, дают прекрасную пищу для размышления. По крайней мере, примеряя на свое сознание некоторые парадигмы этих учений, можно прийти к выводу, что не всегда и не всем «волеизъявляющим» индивидам они подойдут. Во многих представленных мировоззренческих системах показана иерархия принципов, сущность которых варьируется в зависимости от убеждений авторов этих теорий. Нельзя не упомянуть о том, что иногда весьма заметной становится общность характеристик их принципов — например, наблюдается общность характера поставленных проблем типа основных вопросов (например, принцип «Закона справедливости» у А. Клизовского или принцип «возмездия» у Д.Андреева). [19]

Последующие замечания будут не только касаться контекста вышеприведенного материала, но и затрагивать биологическую сущность объекта, его породившего. Их появление здесь мы объясняем для себя большой практической важностью.

Акцентируя внимание на психологическом аспекте восприятия сознанием бытия как такого, представленного объектами, существующими вне нашего сознания, можно заметить, что фиксировать восприятие любого такого объекта в мире можно двояко: если объект ведет себя как вещь, мы можем свободно и неспешно его изучить. Если объект ведет себя как процесс, избегая цепкости нашего сознания, пытающегося его изучить, то мы либо воздействуем на объект, приводя его систему отсчета к состоянию объекта-«вещи», либо

2) ускоряем собственные процессы (в частности, психическую восприимчивость) для того, чтобы выровнять течение нашего времени и времени изучаемого объекта-процесса. В идеале, «разгон» сознания дает нам возможность «остановить мгновение», а «нирвана» сознания позволяет заметить подробности жизни звездных систем. По крайней мере, очередной «fin de siecle», нынешний «конец века», выкристаллизовывается благодаря именно таким явлениям, о чем упоминалось, например, в «Тайной доктрине» Е.П. Блаватской.

Оперируя современными кибернетическими терминами, можно сказать, что «движение» мысли в сознании (а сознание представляется <аналогия> операционной системой в мозгу человека, управляющей его организмом) человека, при соответствующем его устремлении, будет свидетельствовать о наличии необходимых признаков духовной жизни у данного «волеизъявляющего» на базе присущей ему знаковой системы. Достаточным признаком будет наличие тенденции совершенствования мировоззрения, увеличение глубины восприятия и осмысления человеком себя, а, следовательно, и окружающего мира, муар которого фильтруется в нашем сознании каждое мгновение бытия. [20]

Размышляя о путях совершенствования человека в нашем технологическом мире, интересно отметить методику этого процесса: индивидуум контактирует с гигантскими банками знаний, буквально впитывая из них знания. В качестве примера можно привести ситуацию, когда студенты учатся в ВУЗе и общаются с преподавателем, который является профессионалом в своей области, своего рода живой «экспертной системой»-банком знаний. При этом студенты обогащают свои способы самообучения/самообразования, насыщаются знаниями и, как губка, вбирают в себя результаты развития новейших технологий в интересующей их области. Таким образом, они саморазвиваются. Далее этот процесс может быть продолжен как минимум двумя способами. Если человек не обладает достаточно мощными исходными предпосылками своего развития, то ему необходима поддержка той среды, в которой он приобретал начальные знания. Если же этот индивидуум обладает огромной силой воли и способностью самостоятельно искать пути самосовершенствования, то он уже сам ставит себе задачи дальнейшего развития и реализует их.

Рассматривая вопросы функционирования человеческого мозга, отметим, что он не должен уставать от информации, а методично и хладнокровно ее обрабатывать, совершенствуя и развивая механизм упорядочивания. В идеале надо создать такие широкие входные информационные каналы, чтобы не создавался томительный интервал ожидания между поступлением информации и ее обработкой. Человек будущего — это сама Вселенная? Быть может, сегодня мы просто замкнуты в своей ограниченности, тогда есть повод решить эту проблему и сказать: «Cogitoergosum» («Мыслю — следовательно существую»).[21]

Мы живем в своей повседневности, почти не задумываясь о ближайшем/далеком будущем, которое нас ожидает. Если сорвать с наших глаз пелену успокоения, то становится просто страшно жить, зная, что завтра случится что-то. А это что-то, мы, возможно, не сумеем предотвратить. Представим на миг, что человек обрел такую способность предвидения будущего. Что он будет делать, обладая таким даром? Возможно, ему придется либо сойти с ума, либо научиться играть в стратегические игры, а зная ключевую информацию, уже осознанно планировать и воплощать наперекор известному будущему свои собственные представления о нем. Ведь человеческий мозг постоянно ограничивается, ибо то, что воздействует на нас извне, намного более велико. Это есть тенденция, т.к. сознание человека не только обнажает мир, но и творит его.

Говоря об активном действии, нужно заметить, что ничто так не встряхивает жизнь человека, как однообразие. В этом и заключается одна из граней бытия. Однообразие вызывает скуку, а та, в свою очередь, инициирует сознание на поиск нового занятия, которое, таким образом, эту скуку устранит.

Человека время от времени беспокоят мысли о том, чем ему заняться, причем не только в свободное время. И так как большинство «задумывающихся» таким образом до логического завершения своих дум так и не доходят, то к концу жизни они так и остаются «задумчивыми». Чем дальше идет технологический прогресс, тем больше обостряется проблема свободного времени. Тот, кто имеет в своем распоряжении реальные рычаги воздействия (финансы, ресурсы, и т.д.), самостоятельно задают правила «игры» и регламентируют таким образом свободное время тех людей, которые таких средств не имеют, либо по каким-либо еще причинам не могут заполнить свое свободное время, мотивируя это обстоятельство недостатком таких материальных рычагов воздействия. Это ли не еще одна причина движения?

Заключение

Русская философия сочетает в себе как западную, так и восточную культуру, причем западную — изначально в большей пропорции. Чем дальше Россия уходит по спирали времени, тем более размытой становится эта граница, и тем более «вселенский» характер приобретает ее философия.

Философия, и русская философия, в частности, отражает духовное развитие общества на текущем этапе развития этого общества. Терзания Древней Руси и России «обновленной» — тому пример.

У самых оригинальных русских мыслителей на первый план всегда выдвигается две тесно связанные проблемы: проблема сущности и смысла человеческого бытия и проблема смысла и закономерности истории. При этом русскую философия отмечает резкое дуалистическое видение человека и истории.

В русском характере сходятся противоположные устремления, не поддающиеся гармоничному соединению и согласованию: предельно чуткое отношение к природному бытию, любование природным миром и одновременно «прозрение» высшей, божественной реальности, определяющей подлинное в человеке и его жизни.

Литература философского плана отличается, прежде всего, огромной информативностью. Прочтя произведение такого типа мы, даже если не найдем объекта поиска, то при чтении все равно узнаем множество интересных вещей, которые так или иначе вольются в поток совокупного знания, которое влияет на наше мировоззрение в силу своей природы (любая информация уже изначально обладает свойством преобразования, являясь, таким образом, инициатором движения).

И в заключение хочется сказать словами Августина Блаженного: «Единственный восторг, который я испытал в жизни — это философия, все остальное слишком примитивно». [22]

Список литературы

1. Акулинин В.Н. Философия всеединства: От В.С. Соловьева к П.А. Флоренскому. Отв. ред. Г.А.Антипов — Новосибирск: Сиб. Отделение, 1990г. — 154с.

2. Андреев Д.Л. Роза мира, М.: «Прометей», 1991

3. Бердяев Н.А. О назначении человека. М.: Республика, 1993. — 383с.

4. Бердяев Н.А. Сочинения. М.: Раритет, 1994. — 416с.

5. Бердяев Н.А. Судьба России: Опыты по психологии войны и национальности, М.: изд-во МГУ, 1990. — 240с.

6. Бессонов Б.Н. Судьба России: взгляд русских мыслителей. М.: Луч. 1993г. — 253с.

7. Блаватская Е.П. Новый Панарион. М.: ТОО «Дюна», 1994. — 511с.

8. Блаватская Е.П. Тайная доктрина: синтез науки, религии и философии Е.П. Блаватской, авт. «Разоблаченной Изиды». Перевод — М. КМП «Сиринъ» совместно с ТТТ Интернэшнл. Т1. Кн. 1: Космогенезис — 1993г. — 369с. Т2. Кн. 2: Космогенезис — 1993г. — 370с. Т2. Кн. 3: Антропогенезис — 1993г. — XII, 559с. Т.2. Кн. 4: Антропогенезис — 1993г. — XVIII, 560-1008с. Т.3. Кн. 5: Антропогенезис — 1993г. — 571с.

9. Вернадский В.И. «Научная мысль как планетарное явление»

10. Волкова А.Н., Горнев В.С., Данильченко Р.Н. История философии. М.: ПРИОР. 1997г. — 464с.

11. Гарднер, Клинтон Между Востоком и Западом: Возрождение даров русской души. Пер. с англ./предисл. В.В. Малявина. М.: Наука, изд. Фирма «Вост. Лит.». 1993г. — 123с.

12. Замалеев А.Ф. Курс истории русской философии. М.: Магистр. 1996г. — 351с.

13. История философии: Запад-Россия-Восток. Под ред. Н.В. Мотрошиловой. М.: Греко-лат. кабинет. Кн. 1: Философия древности и средневековья — 1995г. — 480с. Кн. 2: Философия XV-XIX вв. — 1996г. — 557с.

14. Клизовский А.И. Основы миропонимания Новой Эпохи. Рига: Виеда, 1990. т.1,2,3

15. Клизовский А.И. Правда о масонстве. Рига: Виеда, 1990.

16. Клизовский А.И. Психическая энергия. Рига: Виеда, 1990.

17. Крюков В.В. Концепция материи и релятивистская модель реальности. Новосибирск, НГТУ. 1998г. Мет. ук. 87.2, К856

18. Лазарев В.В., Абрамов А.И., Авдеева Л.Р. Введение в русскую философию. М.: Интерпракс. 1995г. — 304с.

19. Рерих Е.И. Письма Елены Рерих, 1929-1938. Новосибирск: Вико и др. Т.1, т.2 — 510с./527с.

20. Рерих Н.К. Глаз добрый. — Сб. М.: Худож. лит-ра. 1991г. — 222с.

21. Рерих Н.К. О вечном. М.: Политиздат. 1991г. — 462с.

22. Рерих Н.К. Сердце Азии. Минск: Университетское. 1991г. — 96с.

23. Рерих Н.К. Шамбала сияющая. Новосибирск: МП РИД. 1991г. — 24с.

24. Рерих Н.К. Шамбала. М.: Междунар. Центр Рерихов. 1994г. — 208с.

25. Священная книга Тота. Великие арканы Таро. Комментарии В.Шмакова

26. Соловьев В.С. Смысл любви: избранные произведения [стихи, письма, филос. эссе], М.: «Современник», 1991

27. Соловьев В.С. Сочинения. В 2-х т., М.: «Мысль», 1990, АН СССР, ин-т философии, 2-е изд.

28. Соловьев В.С. Три разговора о войне, прогрессе и конце всемирной истории, со включением краткой повести об Антихристе и приложениями. М.: Товарищество «А. Н. Сытин и К¦», ПИК, 1991. — 192с.

29. Федоров Н.Ф. Сочинения. М.: Раритет, 1994. — 415с.

30. Философия природы. Мет. ук. 87.2, Ф561

31. Штепа В.В. ИNверсия, 1998.- www.geocities.com/Athens/Delphi/9991/

32. Шюре Э. «Великие посвященные».

[1] Андреев Д.Л. Роза мира, М.: «Прометей», 1991 стр.14

[2] Волкова А.Н., Горнев В.С., Данильченко Р.Н. История философии. М.: ПРИОР. 1997г. — 464с.

[3] Блаватская Е.П. Тайная доктрина: синтез науки, религии и философии Е.П. Блаватской, авт. «Разоблаченной Изиды». Перевод — М. КМП «Сиринъ» совместно с ТТТ Интернэшнл. Т1. Кн. 1: Космогенезис — 1993г. — 369с

[4] Блаватская Е.П. Новый Панарион. М.: ТОО «Дюна», 1994. — 511с.

[5] Философия природы. Мет. ук. 87.2, 561с.

[6] Блаватская Е.П. Тайная доктрина: синтез науки, религии и философии Е.П. Блаватской, авт. «Разоблаченной Изиды».1998г. т.2. 34с.

[7] Замалеев А.Ф. Курс истории русской философии. М.: Магистр. 1996г. 56с.

[8] Блаватская Е.П. Новый Панарион. М.: ТОО «Дюна», 1994. стр.56

[9] Бердяев Н.А. Судьба России: Опыты по психологии войны и национальности, М.: изд-во МГУ, 1990.с.45.

[10] Замалеев А.Ф. Курс истории русской философии. М.: Магистр. 1996г.17, 19с.

[11] Бердяев Н.А. Судьба России: Опыты по психологии войны и национальности, М.: изд-во МГУ, 1990.143с.

[12] Андреев Д.Л. Роза мира, М.: «Прометей»1997г. 54с.

[13] Рерих Н.К. Шамбала сияющая. Новосибирск: МП РИД. 1991г. 39-42с.

[14] Блаватская Е.П. Тайная доктрина: синтез науки, религии и философии Е.П. Блаватской, авт. «Разоблаченной Изиды». Перевод — М. КМП «Сиринъ» совместно с ТТТ Интернэшнл. Т1. Кн. 1: Космогенезис — 1993г. 156с.

[15] Клизовский А.И. Основы миропонимания Новой Эпохи. Рига: Виеда, 1990. т.1. 45с.

[16] Клизовский А.И. Правда о масонстве. Рига: Виеда, 1990г., 78с.

[17] Клизовский А.И. Психическая энергия. Рига: Виеда, 1990г., 136с.

[18] Шюре Э. «Великие посвященные».1999г. изд. ''Мысль''79с.

[19] Андреев Д.Л. Роза мира, М.: «Прометей», 1991г., 89с.

[20] Блаватская Е.П. Тайная доктрина: синтез науки, религии и философии Е.П. Блаватской, авт. «Разоблаченной Изиды». Перевод — М. КМП «Сиринъ» совместно с ТТТ Интернэшнл. Т1. Кн. 1: Космогенезис — 1993г. 112 с.

[21] Волкова А.Н., Горнев В.С., Данильченко Р.Н. История философии. М.: ПРИОР. 1997г., 78-79с.

[22] Лазарев В.В., Абрамов А.И., Авдеева Л.Р. Введение в русскую философию. М.: Интерпракс. 1995г. 97с.

www.ronl.ru

Реферат - Основные течения западной философии 20 века

(рагматизм, неопозитивизм, феноменология, экзистенциализм, неотомизм)

Феноменология

Феномен– это в переводе с греческого то, что является. В нашем случае речь идет о том, что явилось в сознание человека в его чувственном опыте и далее в процессе его осмысления. Феномен–это и ощущение, и восприятие, и представление, и мысль. Феноменология–это учение о сознании, о феноменах и их смыслах. Основателем феноменологии в том виде, в котором она культивируется в конце XX века, считается Эдмунд Гуссерль. Сторонников феноменологии можно обнаружить в любой стране. Из российских философов прекрасными феноменологами были Г.Г. Шпет и А.Ф. Лосев. Обозначим ту проблему, которая занимает феноменологов. Ведь всякое философское направление жизненно лишь в том случае, если оно разрабатывает действительно важную проблему, которая беспокоит многих.

Феноменологи озабочены тем, что богатый жизненный мир человека, наполненный красками, запахами, разнообразными впечатлениями, пройдя через сознание и достигнув стадии науки, мыслей, понятий, идеализаций, оказывается чрезвычайно обедненным, сухим, абстрактным, обезжизненным. Почему это происходит? Потому, утверждают феноменологи, что мы плохо понимаем само сознание. Забвение жизненного мира–это результат плохого философствования. Феноменология как раз и стремится восполнить этот недостаток. Феноменологи считают, что их коллеги, представители других философских направлений, не обращают должного внимания на работу сознания. А между тем современный мир, всемерно культивируя идеалы обезжизненно-го знания, не только не избегает кризисных явлений, а наоборот, плодит их(бесконечные войны, конфликты, экологические катастрофы, обезличивание жизни человека).

Итак, феноменологи стремятся помочь людям избегать забвения жизненного мира. С этой целью вырабатывается особый феноменологический метод.

Феноменологический метод

Соотносительность субъекта и объекта. Гуссерль недоволен жестким(как, например, у Канта) противопоставлением субъекта объекту. При таком противопоставлении преувеличивают либо значение субъекта(что приводит к субъективизму), либо объекта(что приводит к натурализму). Субъективизм приводит к психологизму, полагают, что содержание науки берется исключительно из сознания. Натурализм понимает сознание как пассивное отражение реальности, а между тем оно активно. Правильная точка зрения состоит в том, что в явлениях сознания субъект и объект даны в их соотносительности.

Эпохе, феноменологическая редукция, интенция. Внешний для человека предмет дается ему в ощущениях, восприятиях, созерцаниях. Но этим познание не закончено, а только начинается. Теперь наступает черед специальной работы сознания. Не навсегда, а на время надо внешний мир «заключить в скобки», воздержаться от поспешных суждений о нем(такое воздержание со времен древних греков называется эпохе). На время анализа внешний мир «замкнут», сведен(редуцирован) к явлениям сознания. При этом нельзя забывать, что в стратегическом смысле сознание всегда ориентировано, направлено на предмет. Это и означает, что сознание интенционально, т.е. направлено на предмет.

Идентирование. Эйдос. Интуиция. Рассмотрим феноменологический метод на конкретном примере. Как воспринять и осмыслить, что такое яблоня? Человек рассматривает конкретную яблоню и синтезирует получаемые от нее восприятия. Человек имеет дело с восприятиями от одной и той же яблони, поэтому синтезирование выступает как идентирование, т.е. «схваты вание» одинакового. Так субъект формирует представление «об этой яблоне».

Но как составить себе идею(по Гуссерлю, эйдос) о яблоне вообще? Кстати Гуссерль не случайно использует слово эйдос. Эйдос–это идея, не потерявшая своей конкретности, образности. На пути к эйдосу «яблоня» субъект воображает (фантазирует), представляет себе различные яблони, в том числе и такие ее свойства, которые присущи всякой яблоне. В результате достигается эйдетическое описание. Оно формируется в сознании, без какого-либо вмешательства предмета.

Акту переживания соответствует высказывание. Динамике переживаний соответствует динамика высказываний. Все дело в том, чтобы высказывание обладало подлинным значением. Есть слова и выражения, которые всего лишь указывают на нечто, это бедные знаки. И есть высказывания-подлинные, полновесные знаки, в которых человек выражает свое отношение к происходящему, делает себя ответственным за происходящее.

Феноменолог стремится сохранить и преумножить полноту бытия, которая реализуется в динамике созерцаний, переживаний, их смыслов(эйдосов), высказываний. Но благодаря чему удается совершить переход от созерцания отдельных предметов к их смыслу? Благодаря интуиции.

Существенное обстоятельство состоит в следующем: едва ли не во всяком высказывании содержится больше того, на что указывает содержание. Допустим, я, указывая пальцем на книгу, утверждаю: «На этом столе лежит книга». Я вижу два предмета–стол и книгу. Я никогда не увижу в словах «на», «этом», «лежит» тот смысл, который вкладываю в слово «книга». Человек образует смысл не на пустом месте, а благодаря исходным созерцаниям. Но в смыслах заключено больше, чем в созерцаниях.

Итак, феноменолог берет предмет созерцания «в скобки», затем он обогащает созерцание смыслами и только после этого полученный эйдос возвращается предмету, что и означает сохранить полноту жизненного мира. В этом смысле очень показательно, что Алексей Лосев, высоко оценивая гегелевскую диалектику идей, настаивал на замене идей эйдосами. Эйдосы по сравнению с идеями более конкретны, более жизненны, более смыслоемки.

Ценность– это значимость предмета для человека. Так считает феноменолог. Ценность связывает субъект и объект. Применительно к этике это показал немец М. Шелер, а применительно к эстетике француз М.Дюфренн. Для них обоих ценность есть феноменологическая интерпретация. Интерпретация, которая направлена против всякого формализма, главенствует, как считал Гуссерль, в современных науках и соответственно в технике. Он мечтал о том, чтобы наука, техника, этика, право, другие области общественной жизни понимались феноменологически. Нужно отдать должное феноменологам, они детальнее других анализируют жизнь сознания.

Основные положения феноменологии:.

• Начиная философствование, на время анализа самого сознания абстрагируйтесь от внешнего мира, «заключите его в скобки».

• Обогатите материал созерцания своим воображением(представьте себе то, что вы анализируете так и эдак).

• Воображение приводит к эйдосу, который обозначьте высказыванием.

• На основе полученных эйдосов и высказываний интерпретируйте содержание предмета анализа. • Избегайте всякого обеднения жизненного мира человека.

Философская герменевтика.–от имени греческого Бога Гермеса, «толкование смысла». Термин появился в телеологии(учении о правильном толковании Священного Писания). Ученый Шлейермахер употребил термин в значении «понимание чужой индивидуальности» при столкновении с чужой культурой. Это инструмент для анализа исторических и культурных ценностей, помогающий правильно понять исторические документы, произведения искусства и т.д. Вильгельм Дильтей ввел понятие «понимающая психология». У него Г.–интерпретация письменно зафиксированных текстов(адекватно реальности). Г. имеет дело со сложными формами организации смысла. Человек в процессе понимания сам моделирует действительность с помощью знаковых систем.

Мартин Хайдеггер считал Г. методом познания, тесно связывая язык и понимание. Нормальное общение возможно при наличии трех участников, а язык и есть то третье, что помогает понять друг друга. Язык–онтологическая реальность(«Язык–это дом бытия»), то, что представлено в языке–это реальность. Возникает проблема круга понимания: явления обретают смысл, когда мы их осознаем, можем выразить с помощью языка.

Понимание–слияние горизонта текста и горизонта интерпретатора. Понимание–это вопрошение бытия, т.е. мы вопрошаем бытие, представленное языком, и понимание его значения.

Гадамер продолжил традицию Хайдеггера. Понимание соотносится с религиозными или нравственными переживаниями(я понимаю другого, если могу ему сопереживать).

Развитие философской Г. происходит на II этапе неклассического философствования. С ним связано развитие семиотики(Поль Риккер). Г. связала проблемы: бытие, мышление, язк. Ранее бытие и мышление воспринимались как самостоятельные сущности, а язык был средством понимания. Культура, человек, язык–отображение этой триады. Г. совмещает ценностный и научный подходы. Психоанализ–частный случай герменевтики.

По древнегреческому преданию бог Гермес– вестник Зевса, владыки богов и людей. Гермес должен был разъяснять людям послания Зевса, обеспечивать их понимание.

Средневековая евангелия в переводе с греческого есть тоже весть(благая весть). Вначале было слово, но его смысл надо разъяснить(в этом состоит первоочередная задача посланников Бога, апостолов).

Исходя их изложенного герменевтикучасто определяют как способ философствования, центром которого является интерпретация, понимание текстов. Это соответствует тому обстоятельству, что в герменевтике языку уделяется огромное внимание. Тем не менее содержание герменевтики много шире приведенного определения.

Современная герменевтика–это прежде всего реакция на философию Нового времени с ее культом рациональности и человека-одиночки, противопоставляемого внешнему миру. Когда такой способ философствования себя исчерпал, то в появившихся новациях человек стал пониматься не столько как рациональное, сколько в качестве эстетически, этически, религиозно чувствующего существа. Новатором в этом отношении был датчанин Кьеркегор. Он писал об экзистенции (существовании) человека, о связанных с этим переживаниях.

В то же время новейшая философия не хотела что-либо противопоставлять человеку–ни природу, ни Бога. Отсюда происходит на первый взгляд парадоксальное суждение, что человеку предшествует принцип ничто, принцип свободы. Так считали наш Н.А. Бердяев и француз Ж.-П. Сартр. Главная книга Сартра называется «Бытие и ничто». Человек свободен, а потому он сам ответственен за свои действия.

Мало-помалу философы стали отказываться от рамок «ничто–человек» и поставили в центр своих изысканий «бытие человека в мире», сокращенно «бытие-в-мире», где два дефиса призваны отобразить единство человека и мира. Эта позиция единства мира и субъекта разрабатывалась особенно тщательно Карлом Ясперсом и Мартином Хайдеггером.

Ясперс, бывший врач-психиатр, рассматривает существование человека в терминах переживаний(страсть, смерть, вина, сомнение, отчаяние). Человек подлинен в пограничных, опасных ситуациях, особенно перед страхом смерти. Ясперс– экзистенциалист, т.е. на первом месте у него интерес к переживаниям человеком своего существования в мире.

Хайдеггер уходит дальше Ясперса от психологического понимания бытия человека в мире. Он не желает быть экзистенциалистом, который преувеличивает значение переживаний. Он называет себя фундаментальным онтологом. Онтология– это учение о бытии. Так, Хайдеггер считает, что философия начинается с учения не о познании(как считали гении Нового времени, например Кант), а о бытии человека в мире. А домом этого бытия является язык. Хайдеггер по праву должен быть назван основателем современной герменевтики. Таковым часто считают Ганса Гадамера, ученика Хайдеггера, но благодарный и благородный ученик не устает ссылаться на своего учителя.

Крупнейшие представители герменевтики в Германии–Хайдеггер и Гадамер, во Франции–П. Рикер, в Италии–Э. Бетти, в России–С.Н. Булгаков, П.А. Флоренский, А.Ф. Лосев. Булгаков подчеркивал, что в слове «звучит мир». Флоренский считал, что слово «сводит нас лицом к лицу с реальностью». Лосев– автор книги «Философия имени», которая насквозь пропитана герменевтической проблематикой.

Итак, герменевтика–это философия о бытии человека в мире и понимании этого мира посредством языка и переживаний.

Понятие «бытия» в истории философии и современном мире.

Онтология –учение о бытие(«онтос»–сущее). Любая философская система в основе своей философской теории имеет учение объект онтологии.

Античная философия. Термин «бытие» ввел Параменид(«непоколебимый фундамент мира»). Греки теряли веру в богов, мифы, и Параменид, чтобы вывестиих из эього состояния, придумал божество Дике(мудрости, справедливости, гарант неизменности порядка мироздания). Бытие по Парамениду –то, что стоит за миром чувственных вещей, т.е. мысль объект этих вещах. Бытие=мышлению. Имеется ввиду космический разум, Логос, а не субъективная мысль. Логос раскрывает истину бытия человеку(это трансцидентальная сущность, с которой человек может соприкасаться). Христианский Бог–личностный, а Логос–безличностный, с ним нельзя общаться, а только соприкасаться.

Протагор: «Человек есть мера всех вещей и бытия», т.е. человек определяет статус всех вещей, если для меня она есть, значит существует.

Сократ: «Автономен не сам человек, а его разум. Высшая реальность–индивидуальное и общественное сознание.», рассматривал не бытие, а сознание.

Демокрит: «Бытие–атомы, небытие–пустота».

Платон: мышление, идеи получили статус истинного бытия.

Аристотель: создал систему уровней бытия:

Мертвая материя(неорганическая)

Растения

Животные

Человек

Душа(смертные духи)

Бог

Средневековье. Бытие есть наличие Бога(схоласты). Уровни бытия:

Бытие творящее (эссенция–сущность, экзистенция–существование)

Бытие сотворенное (природа, человек)

Фома Аквинский: рассмотрел иерархию с точки зрения ценностей. Например, Человек–принадлежит к классу людей, это–животное, это–предмет материального мира. Бог–есть Бог, он принадлежит сам себе.

Абсолютное бытие есть только у Бога, человек к нему приближается и стремится.

Новое время .(Гносеоцентризм). Успехи в развитии наук. Проблема бытия связана с человеком, само по себе существовать не может. Человеческое сознание и потребности- единственное несомненное и подлинное бытие, т.е. бытие связано с человеком, оно субъективно.

Декар т. Нельзя сомневаться, что я мыслю, следовательно я существую.

Бэкон. Бытие–вечно подвижная материя.

Кант. Истинное бытие–«вещь в себе»( два вида бытия: феноменов и вещей в себе). Т.к. мир вещей в себе возник благодаря божественной воле, а воля содержит иррациональные компоненты, то вещи в себе никогда разумом познаны быть не могут.

Гегель. Бытие–чистая мысль или ничто. Оно утрачивает всеобъемлющий характер.

Философия Нового Времени трансформировала идею бытия, бытие стало субъективным. Место Бога занял человеческий разум. Человек соразмерен разуму, разум един, обязателен, он диктует законы не только миру, но изаконы человеческого мышления. Разум есть условие единства личности и мира.

Русская философия. Проблема бытия понималась по-разному. Категория бытия является одной из основных для христианской философии. Является отправным пунктом к познанию бога.

Материализм. В марксизме бытие не было актуальным, оно рассматривалось через категории материи. Бытие=материя, все свойства материи переносились на бытие. Энгельс: «Бытие мало что добавляет к существованию вещи». Ленин: « «Единство мира не в его бытие, а в материальности».

Научная картина мира (по материалам науки ХХ века)

Наука–мировоззрение, основывается на трех философских концепциях:

1.Редукционизм

2.Эволюционизм

3.Рационализм

Редукционизм–предположение о том, что низшие формы бытия более реальны, чем высшие. Все высшие формы могут быть созданы из простых форм.

Эволюционизм–сложные формы бытия под действием законов природы образовались из исходных простых форм.

рационализм–убеждение во всемогуществе человеческого разума, который способен постич все тайны природы.

Редукционизм был подсказан Ньютоновской физикой, эволюционизм–Лапласом (историзм возникновения планетарной системы), Дарвин. Рационализм–Античность с Органона Аристотеля (логический аппарат, который позволит логически решать все проблемы), Лейбниц пытался создать абсолютный алгоритм истины.

Ложность редукционизма была открыта квантовой физикой (там, где начинается атом, там кончаются и электроны и нуклоны, где начинается молекула, там кончаются атомы)

Эволюционизм: эволюционная теория Ч.Дарвина сразу была подвержена критике–учеными Вирховым, Агасисом. Сущность эволюционной теории–показать и объяснить, как возникло разнообразие животного и растительного мира, но он не выходит за границы одного вида, межвидовых различий не наблюдалось.

Само понятие жизни стало пониматься как химическая лаборатория, на самом деле мы имеем дело с типографией. Проблема поиска межвидовых форм до сих пор не решена (млекопитающие кит и олень, но промежуточные формы так и не удалось найти).

Рационализм основывается на понятии логического доказательства, основу которого составляет дедукция. В 1931 году Курт Гедер сконструировал истинное арифметическое высказывание, которое нельзя ни доказать, ни опровергнуть.

Различие между истинностью и выводимостью значительно, но установить насколько эта разница велика удалось недавно.

Истину логическим путем не постичь.№ 33 Неопределенность реального и кажущегося бытия. Проблема небытия.

«Что есть?», «Таковы ли вещи в действительности?»- «Есть то, что есть». Кажущаяся простота решения проблемы приводит нас в замешательство. Проблема существования бога:

Верующие не сомневаются в существовании Бога

Атеист воспринимает Бога как плод мистической фантазии

НЛО: оно нам кажется или существует реально? Если кажется, то почему его исследуют?

Проблема реального и кажущегося бытия не будет разрешена. Есть отличие вещи от того, как мы ее воспринимаем(либо на уровне мышления, либо на чувственном уровне).

Наблюдая опыт, мы верим ему, а позже оказываемся обманутыми(Солнце вращается вокруг Земли–заблуждение ). Нужен критерий проверки реальности. Попытки его найти есть в разных философских системах.

Акцентируя внимание на различие вещей в себе и их феноменов, Кант утверждал: «Мы не можем доказать, что этот мир реально существует(логически не доказать). Критерий истинности не может быть найден(скандал в философии)».

Логические позитивисты: «Критерий истинности есть. Это наличие возможности квантификации(деления) или счета. Если можно вещь сосчитать, значит, она существует».

Современные естествоиспытатели: «Быть, следовательно, занимать определенное место в пространстве». Но в квантовой физике нахождение электрона можно определить с какой-то долей вероятности в данной точке.

Проблема небытия

Небытие — это то, чего нет. Его в принципе нельзя классифицировать. Небытие( по Чанышеву):

Отсутствие чего-то в другом( если я здесь, то дома меня нет)

Несуществование до возникновения(когда-то меня не было)

Несуществование после уничтожения(когда-то меня не будет)

Отсутствие связей между вещами

Парадокс бороды Платона: чтобы не быть, бытие в каком-то смысле должно быть «Платона нет, а мы говорим о его бороде».

Мы воспитаны на проблеме бытия. Проблему небытия всегда боялись, небытие подчиняется бытию и выводится из него. Небытие главенствует по отношению к бытию(Чанышев). Бытие–тень небытия, бытие–как ребенок в чреве небытия, небытие–сама жизнь.

Проблема смерти(ее изучает танатология)–новая для современной философии.

Но тем не менее–бытие–абсолютное, небытие–относительное. Чанышев:

Небытие, в котором погашаются противоположности, абсолютнее самих противоположностей. Тело существует в конечной точке пространства и не существует в бесконечной. Вакуум–космическая пустота, но она может порождать частицы.

То, что чем-то является, меньше того, чем что-то не является(Я–мать, преподаватель и т.д., но я не врач, не космонавт и т.д.).

Все возникает на время и уходит навсегда. Человек приходит из небытия и уходит в него.

Философия оперирует парными категориями. Это–еще одна причина существования категории небытия. Небытие противоречит бытию, поэтому была предложена еще одна категория, которая снимает это противоречие: это сверхбытие. Странность(аномалия)–другая категория для снятия противоречия.

Небытие подчеркивает ценность человеческой жизни, ее хрупкость и быстротечность. Смысл и бессмысленность жизни–отражение противопоставления бытия и небытия. С точки зрения этической проблема небытия мало рассматривается. Мы должны помнить о небытие, чтобы еще раз отдать отчет в ценности бытия.

Ничто. Бытие и Ничто не могут существовать друг без друга: если их разделить так, чтобы они не могли переходить друг в друга, то все исчезло бы. Почему? А потому что перестало бы двигаться: сущее лишилось бы одного из своих фундаментальных и неотъемлемых атрибутов, без которого оно рассыпалось бы в «пыль небытия». Вспомним захватывающую дух космологическую картину, предлагаемую современной физикой: Вселенная пульсирует как живой организм, живет, умирая, и рождается снова. Даже на поверхностный взгляд бытие не статично. Все конкретные формы существования материи, например, самые крепкие кристаллы, гигантские звездные скопления, те или иные растения, животные и люди, как бы выплывают из небытия(их ведь именно вот таких когда-то не было) и становятсяналичным бытием. Но их бытие никогда не воспринимается так, чтобы вместе с тем усматривалась невозможность их небытия. Бытие вещей, как бы много времени оно ни продолжалось, приходит к концу и «уплывает» в небытие как данная качественная определенность, например, именно этот человек. Переход в небытие мыслится как разрушение данного вида бытия и превращение его в иную форму бытия. Точно так же возникающая форма бытия есть результат перехода одной формы бытия в иную: бессмысленна попытка представить себе самосозидание всего из ничего. Так что небытие мыслится как относительное понятие, а в абсолютном смысле небытия нет. Попробуйте помыслить и тем более представить себе небытие, и вы поймете, что это невыполнимая задача: в сознании будет витать какая-то форма бытия, какое-то Нечто. Человек в этой попытке будет все время блуждать в предметной или духовной реальности. Тут не будет особой логики, но фантазия будет рисовать самую причудливую и при этом бессвязную «материально-духовную паутину». Абсолютное бытие противостоит небытию как тому, что было и чего уж нет или еще не стало, а может, и никогда не станет.

www.ronl.ru

Реферат - Философия XX века

бердяев философия шпенглер тойнби

Философия XX в. — это множество самых различных направлений философствования, многие из которых пришли из прошлого столетия и продолжают жить и развиваться в соответствии с современными реалиями. Эти новые явления нашего времени, естественно, порождают и совершенно новые, оригинальные направления философской мысли. Среди всего этого многообразия есть очень влиятельные, мировые школы, есть узкие, частые направления, но все вместе они продолжают мировую историю философии, основываю­щуюся на традициях, обогащающуюся новациями и никогда не ос­танавливающуюся в своем развитии.

Философия ХХ века представляет собой сложное духовное образование. Ее плюрализм объясняется как развитием науки и практики, так и развитием предшествующей философии XIX века.

Основными моделями современного философского мышления, философскими школами и течениями являются позитивизм, структурализм, неотомизм, экзистенциализм, «философия жизни», психоанализ, герменевтика.

Бердяев, Николай Александрович. Во время ссылки за революционную деятельность Бердяев перешёл от марксизма («Маркса я считал гениальным человеком и считаю сейчас», — писал он позднее в «Самопознании») к философии личности и свободы в духе религиозного экзистенциализма и персонализма.

В своих работах Бердяев охватывает и сопоставляет мировые философские и религиозные учения и направления: греческую, буддийскую и индийскую философию, неоплатонизм, гностицизм, мистицизм, масонство, космизм, антропософию, теософию, Каббалу и др.

У Бердяева ключевая роль принадлежала свободе и творчеству («Философия свободы» и «Смысл творчества»): единственный механизм творчества — свобода. В дальнейшем

Бердяев ввел и развил важные для него понятия:

царство духа,

царство природы,

объективация — невозможность преодолеть рабские оковы царства природы,

трансцендирование — творческий прорыв, преодоление рабских оков природно-исторического бытия.

Но в любом случае внутренней основой бердяевской философии являются свобода и творчество. Свобода определяет царство духа. Дуализм в его метафизике — это Бог и свобода. Свобода угодна Богу, но в то же время она — не от Бога. Существует «первичная», «несотворённая» свобода, над которой Бог не властен. Эта же свобода, нарушая «божественную иерархию бытия», порождает зло. Тема свободы, по Бердяеву, важнейшая в христианстве — «религии свободы». Иррациональная, «темная» свобода преображается Божественной любовью, жертвой Христа «изнутри», «без насилия над ней», «не отвергая мира свободы». Богочеловеческие отношения неразрывно связаны с проблемой свободы: человеческая свобода имеет абсолютное значение, судьбы свободы в истории — это не только человеческая, но и божественная трагедия. Судьба «свободного человека» во времени и истории трагична

Шпенглер, Освальд. Немецкий философ и историк, один из основоположников современной философии культуры, представитель «философии жизни», публицист.

Шпенглер развил учение о культуре как множестве «замкнутых» организмов, выражающих коллективную «душу» народа

Предметом философско-культурологических исследований Шпенглера была «морфология всемирной истории»: своеобразие мировых культур (или «духовных эпох»), рассматриваемых, как неповторимые органические формы, понимаемые с помощью аналогий. Решительно отвергая общепринятую условную периодизацию истории на «Древний мир — Средние века — Новое Время» (поскольку она никакого значения не имеет для неевропейских обществ), Шпенглер предлагает другой взгляд на мировую историю — как на ряд независимых друг от друга культур, проживающих, подобно живым организмам, периоды зарождения, становления и умирания.

Нивелирующее единство идеи всемирно-исторического процесса Шпенглер предлагает заменить более богатой содержанием картиной — циклической историей возникновения, расцвета и гибели многочисленных самобытных и неповторимых культур. К числу «великих культур», вполне реализовавших свои потенции, Шпенглер относит китайскую, вавилонскую, египетскую, индийскую, античную, византийско-арабскую, западную, культуру майя, а также «пробуждающуюся» русско-сибирскую. Уникальность каждой культуры обеспечивается своеобразием её «души»: в основе античной культуры лежит «аполлоновская» душа, арабской — «магическая», западной — «фаустовская» и т. д.

Умирание всякой культуры, будь то египетской или «фаустовской» (то есть западной культуры XII—XVIII вв), характеризуется переходом от культуры к цивилизации. Отсюда ключевое в его концепции противопоставление на «становящееся» (культура) и «ставшее» (цивилизация).

Последовательно проводимый Шпенглером тезис об уникальности культур, их сменяемости (не преемственности) вел к признанию их ценностной эквивалентности: все они равны по своему историческому значению и должны сопоставляться вне всяких оценочных категорий.

Сравнительный анализ культур, как считает Шпенглер, обнаруживает единство их судьбы: каждая культура проходит одну и ту же последовательность фаз развития, и основные черты каждой фазы тождественны во всех культурах; все культуры сходны по длительности существования (около 1000 лет) и темпам своего развития; исторические события, относящиеся к одной культуре, имеют соответствия (гомологии) во всех других.

Каждая культура, исчерпывая свои внутренние творческие возможности, мертвеет и переходит в фазу цивилизации («цивилизация», по Шпенглеру, есть кризисный исход, завершение любой культуры), для которой свойственны атеизм и материализм, агрессивная экспансия вовне, радикальный революционизм, сциентизм и техницизм, а также урбанизация(«в мировом городе нет народа, а есть масса» («Закат Европы»).

При этом, согласно Шпенглеру, саморазвитие культуры возможно лишь в контексте осознания её субъектами значимости процедур измерения, счёта, формирования и фиксации образов внешнего мира и т. д. Так, в контексте концепции «смысла чисел», античная культура, базирующаяся, по Шпенглеру, на конечности, телесности числового ряда, противоположена цивилизации современного Запада, фундируемой числовой идеей бесконечности.

Свое собственное видение истории Шпенглер определил как критику классического историзма: по его мнению, именно хронология и «глубинное переживание» судеб культур обусловливают систематизацию явлений по историческому методу — культурология в таком контексте выступает в качестве «морфологии» истории.

Культуры, по мнению Шпенглера, возникают «с возвышенной бесцельностью, подобно цветам в поле», и столь же бесцельно уходят со сцены («…лишь живые культуры умирают»), не оставляя после себя ничего. Морфология культуры Шпенглера сообщила западному миру, что он неудержимо клонится к закату: по убеждению Шпенглера, рационалистическая цивилизация означает деградацию высших духовных ценностей культуры, обреченной на гибель. Великие культуры прошлого, по мысли Шпенглера, как бы демонстрируют Западу его собственную судьбу, его ближайшее историческое будущее.

Шпенглер негативно относился как к социалистическим идеям

«социализм, вопреки внешним иллюзиям — отнюдь не есть система милосердия, гуманизма, мира и заботы, а есть система воли к власти… „благоденствие“ в экспансивном смысле… Все остальное самообман»

Идеи Шпенглера оказали влияние на Тойнби, Ортегу-и-Гассета и др.

Тойнби Арнольд Джозеф — британский историк и общественный деятель.

Проводя анализ истории, Тойнби выделяет двадцать одну цивилизацию, когда-либо существовавшую на Земле (данная цифра меняется по ходу книги).

На данный момент их осталось пять (не считая две реликтовые):

1. Западная христианская

2. Православная христианская

3. Исламская

4. Дальневосточная

5. Индуистская

Тойнби выделяет два пути возникновения цивилизаций: через мутацию примитивного общества и через отчуждение пролетариата от правящего меньшинства ранее существовавших цивилизаций.

Его теория является циклической в том смысле, что она не рассматривает историю как единое поступательное движение всех народов к одной общей цели. В то же время она и не трактует историю как бесцельный круговорот различных культур и цивилизаций. В противоположность жизненному циклу культуры по Шпенглеру цикл цивилизации по Тойнби не является таковым. Жизнь цивилизации — это скорее непрерывное поступательное движение по пути духовного развития, на котором постоянно возникают ловушки, способные надломить и даже разрушить цивилизацию. Все находится в руках индивидов, как говорит Тойнби.

«Исследование истории» — фундаментальный исторический труд, состоящий из 12 томов и писавшийся с 1934 по 1961 гг.

Ортега-и-Гассет, Хосе — испанский философ и социолог.

В центре внимания Ортега-и-Гассета стояли социальные проблемы. В своих работах «Дегуманизация искусства» (1925) и «Восстание масс» (1929) учёный впервые в западной философии изложил основные принципы доктрины «массового общества», под которым он понимал духовную атмосферу, сложившуюся на Западе в результате кризиса буржуазной демократии, бюрократизации общественных институтов, распространения денежно-меновых отношений на все формы межличностных контактов.

Складывается система общественных связей, внутри которой каждый человек чувствует себя статистом, исполнителем извне навязанной ему роли, частицей безличного начала — толпы.

Ортега-и-Гассет критикует данную духовную ситуацию «справа», считая её неизбежным результатом развязывания демократической активности масс и видит выход в создании новой, аристократической элиты — людей, способных на произвольный «выбор», руководствующихся только непосредственным «жизненным порывом» (категория, близкая ницшеанской «воле к власти»).

Рационализм Ортега-и-Гассет считает своеобразным интеллектуальным стилем «массового общества». Он призывает вернуться к донаучным формам ориентации в мире, к древней, ещё не расчленённой «любви к мудрости».

www.ronl.ru

Философия 20 века - реферат

План: 1. Общая характеристика XX века 2. Немарксистская философия 3. Философия прагматизма, неопозитивизма, экзистенциализма 4. Философия Л. Шестова 5. Философия Н.А.Бердяева 6. В.И.Ленин, представитель марксизма 1. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА XX ВЕКА Философия XX в. - это различные течения новейшей философии, связанные с резкой переменой экономических и политических реалий, научных, философских, религиозных представлений, относящихся к периоду первой мировой войны. «Восстание масс», «потеря Бога», наступление «нового средневековья» - являются определяющими для формирования проблемного поля философии жизни, экзистенциализма, антропологизма, неотомизма и других течений, ориентированных на человека, его личное бытие и спасение. Одновременно усиливается тенденция философского осмысления и использования науки, техники, научно-технической революции, современных проблем человеческой цивилизации. Наконец, большое значение приобретает социальная философия, философские аспекты политики, культуры. Перед нами стоит задача большой сложности – дать целостное представление о философии XX в., разобраться в калейдоскопе ее систем и учений, выделить в них некоторые инварианты (устойчивые моменты), показать позитивное решение реальных проблем, возникающих в ходе развития науки и общественной жизни. Наступление XX в. ознаменовалось огромными переменами во всех сферах жизни общества: значительно усилилось влияние науки и возросла ее роль в жизни всего мирового сообщества. В первом десятилетии специальная теория относительности А. Эйнштейн перевернула все устоявшиеся представления о пространстве, времени и движения. М.Планк открыл дискретное излучение энергии. Во втором десятилетии А.Эйнштейн предложил общую теорию относительности, предполагающую взаимодействие всех масс во Вселенной и связанное с этим искривление пространства. В третьем десятилетии была открыта двойственная природа электрона, соединяющего в себе свойства частицы и волны, создана квантовая механика, установлен принцип неопределенности В.Гейзенберга и принцип дополнительности Н.Бора. Начались непрекращающиеся открытия все новых и новых микрочастиц, а затем и предполагаемых их составных частиц – кварков. В 30-е годы обнаружено “красное смещение” в спектрах далеких галактик, истолкованное как их “разбегание”. Вскоре встал до сих пор не решенный вопрос о характере Вселенной: то ли она беспредельно расширяющаяся, то ли “пульсирующая”. В биологии был выяснен механизм наследственности, открыты носители и передатчики ее – гены. Усиливается связь развития науки с развитием и совершенствованием техники. Создание электронных микроскопов, дающих увеличение в сотни тысячи раз, сделало возможным исследование микроструктур. Летательные аппараты, автомобили, беспроволочный телеграф необычайно сблизили самые отдаленные точки земного шара. Радио, телевидение, кино стали основными средствами информации и самыми массовыми из искусств. В 40-х годах создается атомное оружие, а чуть позже его антипод - атомная энергетика. Первые успехи делает реактивная техника. Благодаря открытиям в области здравоохранения (антибиотики, профилактические прививки и многое другое) возросли, хотя и неравномерно, уровень, и продолжительность жизни. Однако в области общественной жизни и политики происходит обострение межгосударственных и социальных противоречий внутри отдельных стран, которые выливаются в мировые и гражданские войны, революции и различного рода кризисы. Все эти процессы оказали сильнейшее влияние на развитие, проблематику, специфические черты, тенденции и даже на оппозиционность философии XX вв. В XX в. философия отражает, как и прежде, процессы, связанные с потрясениями общества и личности, изменением статуса науки. Как и прежде перед ней были поставлены вопросы: что может и что должна философия, каков ее предмет и статус, есть ли будущее в развитии человека и культуры. Ответы давались многообразные по форме и по содержанию, потому что философия XX в. - это не целостна система, а большое разнообразие многочисленных школ, направлений, течений, концепций, которые несут в себе новые подходы, идеи, точки зрения, методы. Особенностью современной западной философии является не кризис, не измельчание, а возникновение нового типа философствования, в недрах которого воссоздается наиболее актуальная проблематика, осуществляется как прорыв в самые перспективные области философской мысли, так и обращение с новых позиций к традиционной тематике. Не снимается, например, вопрос о том, что мы сейчас понимаем под философией. Современные мыслители дают разнообразные и неординарные представления о ее развитии, основаниях, функциях, детерминантах. Это связано с кризисом рациональности, культуры, крахом тоталитарной мысли и идеологии, исчерпанностью ряда естественнонаучных установок, которые теряют популярность и постепенно пересматриваются. Остро встает проблема смены и разработки научной парадигмы. Новая философская парадигма вводит в анализ и рефлексию традицию и ритуал, жест и артефакт, власть и культуру, игру со смертью и топологию тела, одиночество и смысл, которые замещают собой логос, рациональность, разум. Актуализируя примат человека и его сознание в системе саморазвития общества, она переключается на индивида и освоение им мира, культуры, мифа, утопий, тела, повседневности, практики коммунилогического бытия, воли и ненасилия, справедливости и свободы. Важно отметить, что философский дискурс XX в. обращен ко всем людям планеты, а не только к профессионалам, и при этом опирается на признание истины, человеческие моральные нормы, апеллирует к долгу каждого разумного существа. 2. НЕМАРКСИСТСКАЯ ФИЛОСОФИЯ В философии XX в. следует отметить не резкую конфронтацию различных философских направлений (в том числе марксистского и немарксистского), а их взаимодополняемость. Например, учениками основоположника феноменологической философской школы Э.Гуссерля были М.Шелер, М.Хайдеггер, Ж.П.Сартр. Позже все они сменили свою философскую ориентацию. М.Шелер встал у истоков философской антропологии, крупнейший философ Европы М.Хайдеггер и французский философ Ж.П.Сартр состоялись как экзистенциалисты. О пользе научного сотрудничества говорят Всемирные конгрессы философов, симпозиумы, конференции, приглашение в учебные центры крупнейших ученых из других философских школ для чтения лекций, научного консультирования, обмена информацией, основной задачей которых является стремление разобраться и наладить конструктивное взаимодействие представителей разных философских школ и направлений в решении основополагающих для человечества проблем. Следует сказать и об изменении философской географии как особенности современной немарксистской философии. Пока мы еще находимся в круге философских идей, которые идут из Европы, прежде всего из традиционных философских центров: Германии, Франции, меньше Англии. Однако постепенно философская периферия – Испания, Австрия и др. - вступает в стадию динамизм как поставщик философских идей. Америка всегда считалась специфическим инструментом трансформации философских идей. Например, заняв современную позицию уклонения от дилеммы “материализм или идеализм” и приняв в качестве основного понятия своей философии универсальное и все покрывающее понятие “опыт”, наиболее влиятельный американский философ Джон Дьюи сформулировал типичную парадигму американского философского мышления. Конкретизируя опыт в понятии “проблематическая ситуация”, он сразу же придал своей философии активный действенный характер, направил ее на решение тех человеческих проблем, которые встают перед каждым членом общества. Предложенный Дьюи достаточно простой метод анализа проблематических ситуаций оказался удобным для применения почти во всех сферах теоретической и практической деятельности человека в условиях американской демократии. В 70-е годы XX в. Австралия интенсивно вмешивается в философскую жизнь современности, в своеобразной форме реанимирует философские школы, которые начинают затухать на Западе. Этот серьезный философский регион отличает прекрасная информированность, издается большое число философских журналов и литературы по естественным, гуманитарным и техническим наукам. Африканская философия – достаточно условный термин, в ней отсутствует утонченная философская мысль, но ярко выражен симбиоз философского фольклора, неизвестный философской традиции. Африканская философия создается не мыслителями, а выражает имманентную сущность бытия в африканском обществе. В отличие от древнегреческой и европейской она основана не на разрыве между мифом и логосом, а, напротив, на выяснении онтологического и гносеологического смысла мифа и других рефлектированных элементов человеческого существования, отдельные мыслители лишь “проявляют” эту философию, выработанную коллективно. Китайская философия в настоящее время сама не может подключить свою древнюю философию, чтобы хорошо представить всемирный философский процесс, у нее нет общепринятых выражений – единой терминологии. Представленный географический разброс философской мысли показывает, что наряду с исторически давно определившимися центрами постепенно определяется и философская периферия, тяготеющая к центрам или пока что самостоятельно развивающая свою традиционную философию. Теперь попытаемся выявить основные тенденции философских установок в немарксистской философии, определяющие ее современное движение, причем это может быть и новая тема, и метод, и социокультурная проблема, и механизмы, противостоящие этим тенденциям и т.д. Критика классической мысли, граничащая с прямым нигилизмом в отношении философской классики, особенно проявившаяся у датского философа С.Кьеркегора (1813-1855) и немецкого философа Ф.Ницше (1844-1900), предопределяла мощное движение внутри немарксистской философии, направленное на защиту и развитие традиций философской классики, представленное прежде всего марбургской (Э.Кассирер, 1874-1945) и фрайбургской (баденской) (В.Виндельбанд, 1848-1915) школами. Со временем оказалось, что дихотомия традиционализма и антитрадиционализма весьма условна и направлена на поиск новых ценностей и традиций. Немногие среди представителей немарксистской философии открыто объявляют себя идеалистами и выступают с защитой идеалистической линии в философии. В целом для немарксистской философии XX в. характерна позиция расплывчатого, смутного идеализма, отвергающего и духовную субстанцию, и платоновские идеи, и гегелевскую абсолютную идею, т.е. любую объективно-идеалистическую онтологию. Отдается предпочтение гносеологическому варианту субъективного идеализма. Однако происходит нарастание и материалистической тенденции в немарксистской философии, реализующейся, например, в неореализме. 3. ФИЛОСОФИЯ ПРАГМАТИЗМА, НЕОПОЗИТИВИЗМА, ЭКЗИСТЕНЦИАЛИЗМА Основными течениями новейшей философии являются прагматизм, неопозитивизм, экзистенциализм. Прагматизм. Он возник в конце XIX в. как реакция на фи­лософию англо-американского неогегельянства. Его создателем и теоретиком является выдающийся логик и философ Чарльз Пирс (1839-1914), а самыми известными систематизаторами его идей - У. Джеймс (1842-1914) и Дж. Дьюи (1859-1952). Термин «прагматизм» был введен Пирсом и означает «фи­лософию действия». Исследуя соотношение знания, веры и дей­ствия, философы этого течения полагали, что уровень познания и теоретической разработки проблем, которые выдвигает жизнь, не является вполне достаточным. Поэтому человек постоянно нахо­дится в «проблемной ситуации» поиска эффективных решений. Прагматики ввели понятие прагматической веры как подлинного основания действия и несколько методов. Это «метод упорства» в достижении цели, «метод авторитета», требующий согласовать личные цели с «общим мнением», «априорный метод», по кото­рому необходимо действовать согласно установкам общей разум­ности интеллекта, и «научный метод», утверждающий возмож­ность объективного познания. Цель познания Пирс сформулиро­вал в «Прагматической максиме»: «Мы, постигаем предмет нашей мысли, рассматривая те его свойства, которые предположительно могли бы иметь практическое значение; наше представление об этих свойствах, и образует в целом понятие данного предмета». Позитивизм. В конце XIX в. позитивизм Конта, Милля и Спенсера вступил в полосу кризиса, потому что их философские построения не находили логического обоснования и не были достаточно конструктивны. В результате возник «второй» позити­визм Маха-Авенариуса, получивший название эмпириокрити­цизма, или философии критического опытного знания. При этом опыт понимался только как чувственный опыт определенного человека, а не как общественно-историческая практика человечества. Они считали, что имеется ряд физических событий, а им соответствует ряд психического восприятия. Самопознание - это экономное приспособление мысли к фактам. Субъект и объект в познании связаны через принципиальную координацию. К 20-м годам XX в. возникает «третий» позитивизм - неопозитивизм. В отличие от предшественников неопозитивизм фиксирует внимание на проблеме языка, стремясь прояснить его структуру и тем самым провести границу между его идеалом и таким употреблением, которое чревато метафизикой. Неопозитивисты обратили внимание на недостатки обыденной речи, в которой правильная лингвистическая форма предложения может затемнять его логическую структуру. В 1905 г. Б. Рассел (1872-1970) опубликовал статью «Об обозначении», где сформулировал идею создания идеального языка путем исключения из состава предложений науки таких, которые не могут быть отнесены ни к ложным, ни к истинным, поскольку лишены смысла. В основе языка науки находятся «атомарные высказывания», которые фиксируют единичные факты. Задача же философии - дать логический анализ таких предложений. Участники Венского кружка делят все высказывания на: логико-математические (аналитические), эмпирические (синтетические) и метафизические (научно не осмысленные). Первые, - отвечающие правилам логики и математики, и вторые, - фиксирующие непосредственный чувственный опыт, неопозитивисты признавали научно значимыми, а последние - метафизическими и бессмысленными. Для того чтобы снять это противоречие, неопозитивисты выдвинули принцип верификации, который гласит: теория выполнима, имеет смысл, если ее положения переводятся как язык наблюдения, опыта. Критерий истинности - в согласовании суждений с «фактами» (теория корреспонденции). Дальнейшее развитие этой концепции связано с «философией лингвистического анализа». Ее автор, австрийский философ Витгенштейн (1889-1951), в «Логико-философском трактате» 1918) выдвинул целостную концепцию языка. В структуре языка он различал аналитические и синтетические предложения. Аналитические предложения - это те, в которых предикат вытекает из субъекта. Это тавтологии типа «2x2=4», «Сократ смертен». В синтетических предложениях предикат содержит новое знание, которое черпается из чувственного опыта. Например, «Роза крас­на». Те предложения, которые не могут быть отнесены ни к раз­ряду аналитических, ни к разряду синтетических предложений, объявляются метафизическими, лишенными смысла. Отсюда следует, что мировоззренчески важные вопросы о смысле жизни, о сущности добра и зла и т.д. оказываются «ненаучными», бес­смысленными, относящимися, по мнению Витгенштейна, к сфере «мистического». В 60-х годах XX в. логический позитивизм практически перестал существовать и был заменен «постпозитивизмом», или «философией науки». Ее основатель, английский философ Карл Поппер (1902-1988), отказался от верификационной концепции значения и идеи индуктивного обоснования науки и выдвинул принцип фальсификации, согласно которому предложение явля­ется научным, если возможно хотя бы в принципе найти такой факт, который опровергал бы это предложение. Теорию нельзя обосновать ссылкой на опыт, поскольку последний всегда огра­ничен, но опытом ее можно фальсифицировать. Фальсифицируемость - это демаркационный критерий науки и метафизики. Эта концепция Поппера заложила основы критического рационализ­ма - нового направления в эпистемологии, в котором на первый план выступает проблема рациональности: существует ли единый стандарт научности, рациональности и в чем состоит его обосно­вание? Экзистенциализм - философское течение, считающее своим предметом человеческую жизнь, человеческое существование. Его цели, средства и методы принципиально не согласуют­ся с традициями академической философии. Экзистенциальная интерпретация важнейших философских проблем базируется на предельно специфической предпосылке. Эта предпосылка состоит в допущении особого - экзистенциального - способа мышления. Его содержание - это внерациональная логика антиспекулятивных понятий из области аксиологии, морали, эстетики и т.п. Его метод является субъективным, поскольку экзистенциальное мышление следует релятивным установкам индивидуального, как правило, сознания. Экзистенциализм имеет своих предшественников в лице Б. Паскаля (1623-1662) и С. Кьеркегора (1813-1855). К ним иногда относят М. Унамуно (1864-1936), Ф. Достоевского (1821-1881), ф. Ницше. Развитие экзистенциализма связано с именами Л. Шестова и Н. Бердяева в России, М. Хайдеггера и К. Ясперса в Германии, Ж.П. Сартра и А. Камю во Франции для философского стиля мышления экзистенциализма, час­то использующего для своего выражения язык искусства, харак­терно стремление «понять» бытие как нечто непосредственное и преодолеть рационалистическую ограниченность интеллектуа­лизма. Родоначальником немецкого экзистенциализма стал Мартин Хайдеггер (1889-1976). В основной своей работе «Бытие и время» основу человеческого существования он определяет как конечность, вневременность. Пока человеческое существование длится, есть мир, оно исчезнет, исчезнет и мир. Время же пони­мается им как переживание человеческим существованием своей ограниченности и протекает между рождением и смертью. Человек, считает Хайдеггер, стремится к безусловному, однако реальностью стала потеря Бога. Правда, и здесь Ясперс на­талкивается на противоречие, так как если главной ценностью в человеке является его неповторимая индивидуальность, то ком­муникация, даже и подлинная, оказывается для нее опасной, на­носит вред («С кем поведешься - от того и наберешься»). Французский философ Жан Поль Сартр (1905-1980) пред­ставляет атеистическое направление экзистенциализма. В своей работе «Экзистенциализм - это гуманизм» он прямо пишет, что экзистенциализм «есть лишь попытка извлечь все выводы из по­следовательной атеистической позиции». Мир, по Сартру, - это «универсальное не то», полное отсут­ствие чего-либо соответствующего человеческим ожиданиям. Мир - «в себе бытие» и противостоит человеку как «для себя бы­тию». Неустранимый антагонизм между ними порождает мета­физическую тоску как самое глубокое переживание человеком своего положения в мире. Человек привносит в мир свою свобо­ду, свободно организует свой собственный значимый мир. Он должен быть свободным, чтобы действовать, иначе, им будут манипулировать. Следовательно, человек ответственен за все происходящее в мире. А потому человек должен действовать. В этом Сартр видит гуманизм экзистенциализма. Русская философия XX в. разделила судьбу русского наро­да и его культуры. Испытав несомненный взлет в начале века, она после революции 1917 г. постепенно утратила национальное своеобразие своих сущностных характеристик, превратившись в интернациональную марксистско-ленинскую философию, чем она очень гордилась. Идеалистическими направлениями русской философии XX в. культивировались не политические, а нравственные или рели­гиозные пути спасения России. Эта направленность русской фи­лософской мысли могла быть осмыслена в категориях свободы, совпадения идеала и действительности. Как материалистические, так и идеалистические течения русской философии были далеки от схоластицизма и абстрактных схем, были философией жизни. Для них характерно преимущественное внимание к проблемам философии истории, социологии, проблеме человека, этики, т.е. тем, которые напрямую выводили на решение животрепещущих проблем современности. Русская философия утверждает нерасчлененность субъекта и объекта. Субъект познания в ней не отражает бытие, как, например, в английском эмпиризме, не тождественен бытию, как в немецком панлогизме, а выступает как факт внутри бытия. Онтологизм означает не просто примат реальности над «чистым соз­нанием», но означает включенность познавательного процесса в жизнь субъекта в мире. В результате бытие превращается в событие, или в «житие». Другими словами, русская философия осмысливает объективную реальность не как безличную, проти­востоящую реальности, а переживает ее как свою судьбу, сопрягая, таким образом, гносеологию с оценкой и моралью. Это, прав­да, не означало, что в русской философии этого периода не раз­рабатывались так называемые метафизические проблемы онтоло­гии, методологии, гносеологии. В XX вв. в русской философии больше, чем раньше, обна­руживается тяга к синтезу знания, к обретению подлинно «цель­ного знания», объединяющего в себе философию, науку и религию. В конце XIX в. промышленное производство развивалось настолько бурно, что порой доходило до самоотрицания, а авто­матизация производства приводила к механизации духа. В этой ситуации наиболее прозорливые и совестливые русские мыслите­ли предупреждали: «Человека забыли!» (А.П. Чехов). Годы первой мировой войны, революции 1917 г., гражданской войны, послереволюционных преследований инакомыслящих со стороны победивших большевиков постепенно снизили потенциал этого развития, сведя его на нет, хотя о полном пре­кращении существования русской философии говорить нельзя поскольку даже после 1917 г. выходили философские журналы и книги отдельных философов-идеалистов. Однако судьба русской философии была предопределена. Начался «исход» русских философов за пределы родины. Часть из них эмигрировала самостоятельно: П.Б. Струве (1917), П.И. Новгородцев (1917), Л.И. Петражицкий (1918), П.Н. Милюков (1920), Л.Шестов (1920), В. Иванов (1924), Г.П. Федотов (1925) и др. А в 1922 г. По инициативе В.И. Ленина была предпринята беспримерная акция по депортации русских мыслителей за пределы России. Вы­сылка шла различными путями, железной дорогой - через Прибалтику и морем - из Севастополя, Одессы, Петрограда. Не по своей воле покинули родину И.И. Лапшин, Н.О. Лосский, С.Л. Франк, Л.П. Карсавин, И.А. Ильин, Б.В. Лковенко, { ф.А. Степун, Н.А. Бердяев, П.А. Сорокин и др. Оставшиеся в России русские философы немарксистской ориентации (П. Фло­ренский, А. Лосев, Г. Шлет и др.) вскоре были арестованы и большей частью погибли в тюрьмах и лагерях. Антропологическая ориентация русской философии является общепризнанной ее национальной особенностью. На протяжении всей своей истории она демонстрировала неизменное внимание к проблемам сущности и существования человека, предлагая большой спектр их решения. Начиная с середины XIX в. вопросы существования человека, его ценности, свободы выходят в рус­ской философии на первое место; она вся проникнута тревогой в связи с осознанием несовершенства бытия, наличия в нем ирра­циональных начал. Неудивительно, что именно русская филосо­фия еще в начале XX в. сформулировала и предложила решение основных вопросов философии существования - экзистенциализ­ма, став как бы предтечей ее европейских течений. И первым эк­зистенциалистом среди русских философов должен быть назван Л.И. Шестов (Шварцман) (1866-1938) - один из самых загадоч­ных, неповторимых («одиноких») мыслителей. 4. ФИЛОСОФИЯ Л. ШЕСТОВА Философия Л. Шестова имеет две особенности. О первой из них написал Н. Бердяев: «Лев Шестов был философом, который философствовал всем своим существом, для которого философия была не академической специальностью, а делом жизни и смерти. Он был однодум. И поразительна была его независимость от ок­ружающих течений времени. Он искал Бога, искал освобождения человека от власти необходимости. И это было его личной про­блемой. Философия его принадлежала к типу философии экзистенциальной, т.е. не объектировала процесс познания, не отры­вала его от субъекта познания, связывала его с целостной судьбой человека . Этот тип философии предполагал, что тайна бытия постижима лишь в человеческом существовании. Для Льва Шестова человеческая трагедия, ужасы и страдания человеческой жизни, переживание безнадежности были источником философии». Мыслитель выдвигает тезис о принципиальной несовместимости философии и науки. В философии исходным пунктом должен быть человек, «философия должна начинаться там, где возникают вопросы о месте и назначении человека в мире, о его правах и роли во вселенной и т.д.». А объективная наука не может решить проблем, стоящих перед человеком, так как человек вообще недоступен научному познанию как таковому. Философия, считает он, должна исходить из предпосылок прямо противоположных научным. Она не наука, а «искусство, стремящееся прорваться сквозь логическую цепь умозаключений и вносящее человека в безбрежное море фантазии, фантастического, где все одинаково возможно и невозможно». Кроме того, философия должна быть философией человека, а его можно понять, «лишь живя всей его жизнью, сходя с ним во все бездны его страданий вплоть до ужаса отчаяния, и выходя до высших восторгов худо­жественного творчества и любви». Свою философию Шестов называл «философией трагедии». По его мнению, истинная философия не может не быть философией трагедии, так как она должна отражать жизнь полную страданий. Вторым злом, с которым борется Л. Шестов, является всемогущая, равнодушная к судьбам человека необходимость. Ничто в мире не может произойти вопреки необходимости, и в таком мире люди чувствуют себя «бессильными колесиками» одной большой машины, и «вся человеческая жизнь превращается в тя­желый мучительный сон, в непрерывный кошмар». Задачу человека Шестов видит в том, чтобы освободить живое и чувствующее существо от власти мертвой необходимости и подчинить ее себе, т.е. вновь обрести свободу. 5. ФИЛОСОФИЯ Н.А.БЕРДЯЕВА Другим европейски известным русским философом, значительная часть мировоззренческой эволюции которого проходила в рамках религиозного экзистенциализма, был Н.А. Бердяев (1874-1948). «Не будет преувеличением, если мы поставим его имя наряду с именами наиболее сейчас известных и значительных философов, таких как Ясперс, Марк Шеллер, Николай Гартман, Хайдеггер», - писал хорошо знавший Бердяева-философа Лев Шестов. В течение длительной эволюции философских взглядов Н.А. Бердяева, смены объектов философствования неизменной оставалась главная установка философа: сделать свою философию сознательно антропологической. Он осуществил попытку создать объективно-идеалистическую «свободную христианскую философию», чуждую научности. Философия, в представлении Бердяева, есть учение о духе, т.е. о человеческом существовании, в котором раскрывается смысл бытия. Философия должна быть основана на духовном опыте; она субъективна, а не объективна. По Бердяеву, экзистенциальная философия есть утверждение познания мира в человеческом существовании и через человеческое существование. Главным онтологическим началом в философии Н.А. Бердяева является свобода. Свобода, считает Бердяев, абсолютна, иррациональна и не соизмерима ни с какими другими категориями. Ее уникальность состоит в том, что она добытийственна и существует как нечто, представляющее иррациональную субстанциональную силу, способную творить из ничего. Основная онтологическая категория в философии Н.А. Бердяева - человек, поскольку он стоит в центре мира «и судьба человека определяет судьбу мира, через него и для него». Человек и мир обогащают божественную жизнь, потому что «бог с челове­ком есть нечто большее, чем бог без человека и мира». Человек является единственным носителем духа (духовным существом), носителем добра и красоты, реализует высшую божественную правду. Он - высшая материальная структура (микрокосм), со­держащая все элементы мира (макрокосма). Вселенная входит в человека, поддается его творческому усилию как малой вселенной, микрокосма. Столь значительное место человека в мире определяется тем, что он является носителем до бытийной свободы. Первенство человека в мире - его главная, т.е. абсолютная, характеристика. Он, кроме того, экзистенциальный субъект, некая данность, собственно сознание, стремящееся к самоутверждению. Это объясня­ет происхождение зла в мире и возможность творчества и новиз­ны в мире Подлинное бытие человека (экзистенция) первично к любому возможному вне его бытию, как природному, так и социальному. Этот мир объективирован, превращен в объект, материализован экзистенцией. Поэтому мир человека есть объективированная его духовность. Каков дух человека, таков и его мир. Стать личностью - задача человека. 6. В.И.ЛЕНИН, ПРЕДСТАВИТЕЛЬ МАРКСИЗМА Материалистическая линия развития русской философии XX в. связана с распространением в России марксизма, выдающимся представителем которого был В.И. Ленин. В.И. Ленин был марксистом, т.е. знатоком теории Маркса, продолжателем его дела. В теоретических построениях обоих мыслителей было много общего: диалектико-материалистическое видение мира, признание исторически преходящего капитализма, обоснование революционно-преобразующей роли пролетариата как могильщика капитализма и др. Однако была и большая раз­ница. Если К. Маркс к этим идеям пришел из немецкой классиче­ской философии, классической политэкономии и утопического социализма, то для В.И. Ленина и большинства марксистов тео­рия Маркса была прежде всего социалистической доктриной, в основе которой лежит идея всемирно-исторической роли проле­тариата, его диктатуры и необходимости ликвидации частной собственности. О философских основаниях этих идей речи не шло. Кроме того, Маркс был по преимуществу теоретиком, а для Ленина теория была руководством к действию - он был в основном практиком революционного движения. Создание революционной организации рабочих, политиче­ская борьба с меньшевиками и другими противниками больше­визма, первая русская революция - все это выносило на первый план отнюдь не философские проблемы. «Философией занимать­ся в горячке революции приходилось мало», - признается Ленин в письме к М. Горькому от 25 февраля 1908 г. Эта самооценка весьма характерна и важна. Ленин подчеркивает, что философ­ские прения его интересовали в сугубо партийном, т.е. политиче­ском, плане. Указанный аспект, главный во всей ленинской интерпретации марксизма, определял и его понимание философии марксизма, да и философии вообще. Онаучивание и жесткая политизация марксизма Лениным, взгляд на марксизм как на социальный проект, подлежащий практической реализации в России, породили особую интерпре­тацию, версию марксизма, ставшего на долгие годы единственной идеологической доктриной. Вопросы: 1. Рассказать о переменах в XX в.? 2. Какова особенность западной философии? 3. Как была основана африканская философия? 4. Выявите основные тенденции немарксистской философии? 5. Назовите основные течения философии XX в. Дайте краткую их характеристику? 6. Перечислите первых экзистенциалистов среди русских философов? 7. Что общего и какова разница в теоретических построениях В.И.Ленина и К.Маркса? Список литературы: В.А.Канке. Философия М.2003; Философия материалы к лекциям под ред.Лазаревой; Л.С. Николаева, С.И. Самыгин, Л.Д. Столяренко. Философия экзаменационные ответы для студентов вузов. Категориальный анализ понятий: Экзистенциализм – означает существование, понимается как непосредственное единство субъекта и объект, направленность субъекта вовне, открытость перед иным и движение к этому иному. Антропологизм – учение о человеке, человек это существо, которое, оперируя понятиями и ценностями, вырабатывает на их основе жизненные установки и осуществляет их. Прагматическая вера - как подлинное основание действия и несколько методов. Это «метод упорства» в достижении цели, «метод авторитета», требующий согласовать личные цели с «общим мнением», «априорный метод», по кото­рому необходимо действовать согласно установкам общей разум­ности интеллекта, и «научный метод», утверждающий возмож­ность объективного познания. Термин «прагматизм» был введен Пирсом и означает «фи­лософию действия». Самопознание - это экономное приспособление мысли к фактам. Фальсифицируемость - это демаркационный критерий науки и метафизики. Экзистенциализм - философское течение, считающее своим предметом человеческую жизнь, человеческое существование. Аксеология – учение о ценностях.

2dip.su

Смотрите также

• 
  Реферат аварии на аэс
• 
  Реферат мифы древнего египта
• 
  Реферат житие сергия радонежского
• 
  Житие сергия радонежского реферат
• 
  Реферат го и чс
• 
  Реферат по жилищному праву
• 
  Темы рефератов по аудиту
• 
  Работа по написанию рефератов
• 
  Реферат международное частное право
• 
  Темы рефератов гражданское право
• 
  Гражданское право темы рефератов