ПРАВОСЛАВНАЯ ЦЕРКОВЬ
(Краткая историческая справка)
Русская Православная Церковь имеет более чем тысячелетнюю историю. По преданию, св. апостол Андрей Первозванный с проповедью Евангелия остановился на Киевских горах и благословил будущий город Киев. Распространению христианства на Руси способствовало ее соседство с могучей христианской державой - Византийской империей. Юг Руси был освящен деятельностью равноапостольных братьев Кирилла и Мефодия, апостолов и просветителей славян. В 954 году приняла крещение княгиня Киевская Ольга. Все это подготовило величайшие события в истории русского народа - крещение князя Владимира и в 988 году Крещение Руси.
Русская Церковь в домонгольский период своей истории была одной из митрополий Константинопольского Патриархата. Возглавлявший Церковь митрополит назначался Константинопольским Патриархом из греков, но в 1051 году на первосвятительский престол был поставлен русский митрополит Илларион, образованнейший человек своего времени.
С Х в. строятся величественные храмы. С ХI в. на Руси начинают развиваться монастыри. В 1051 г. преподобный Антоний Печерский принес на Русь традиции афонского монашества, основав знаменитый Киево-Печерский монастырь, ставший центром религиозной жизни Древней Руси. Роль монастырей на Руси была громадна. И главная их заслуга перед русским народом - не говоря об их чисто духовной роли - в том, что они были крупнейшими центрами образованности. В монастырях, в частности, велись летописи, донесшие до наших дней сведения о всех знаменательных событиях в истории русского народа. Процветали в монастырях иконопись и искусство книжного писания, выполнялись переводы на русский язык богословских, исторических и литературных произведений.
В ХII веке, в период феодальной раздробленности Русская Церковь оставалась единственной носительницей идеи единства русского народа, противодействовавшей центробежным устремлениям и междоусобице князей. И татаро-монгольское нашествие - это величайшее бедствие, постигшее Русь в ХIII веке, не сломило Русской Церкви. Она сохранилась как реальная сила и была утешительницей народа в этом трудном испытании. Духовно, материально и морально она способствовала воссозданию политического единства Руси - залога будущей победы над поработителями.
Объединение разрозненных русских княжеств вокруг Москвы началось в ХIV веке. И Русская Церковь продолжала играть важную роль в деле возрождения единой Руси. Выдающиеся русские святители были духовными руководителями и помощниками Московских князей. Св. Митрополит Алексий (1354-1378) воспитал князя Димитрия Донского. Он, как позднее и св. Митрополит Иона (1448-1471), силою своего авторитета помогал Московскому князю в прекращении феодальных смут и сохранения государственного единства. Великий подвижник Церкви русской Преподобный Сергий Радонежский благословил Димитрия Донского на величайший ратный подвиг - Куликовскую битву, послужившую началом освобождения Руси от поработителей.
Сохранению национального самосознания, национальной культуры русского народа немало содействовали в тяжелые годы татаро-монгольского ига и западных влияний монастыри. В ХIII веке было положено начало Почаевской Лавры. Эта обитель и ее святой игумен Иов (Железо) многое сделали для утверждения Православия в западнорусских землях. Всего с ХIV до половины ХV века на Руси было основано до 180 новых монашеских обителей. Крупнейшим событием в истории древнерусского монашества было основание преподобным Сергием Радонежским Троице-Сергиева монастыря (около 1334 г.). Здесь, в этой прославленной впоследствии обители, расцвел дивный талант иконописца преподобного Андрея Рублева.
Освобождаясь от захватчиков, Русское государство набирало силу, а с ним росла и сила Русской Православной Церкви. В 1448 году, незадолго до падения Византийской империи, Русская Церковь стала независимой от Константинопольского Патриархата. Митрополит Иона, поставленный Собором русских епископов в 1448 году, получил титул Митрополита Московского и всея Руси.
В дальнейшем возрастающая мощь Русского государства содействовала и росту авторитета Автокефальной Русской Церкви. В 1589 году Московский Митрополит Иов стал первым русским патриархом. Восточные патриархи признали за русским патриархом пятое по чести место.
ХVII век начинался для России тяжело. С запада на Русскую Землю вторглись польско-шведские интервенты. В это время смут Русская Церковь, как и прежде, с честью выполнила свой патриотический долг перед народом. Горячий патриот Патриарх Гермоген (1606-1612), замученный интервентами, был духовным вождем ополчения Минина и Пожарского. В летопись истории Русского государства и Русской Церкви навсегда вписана героическая оборона Троице-Сергиевой Лавры от шведов и поляков в 1608-1610 гг.
В период, последовавший за изгнанием из России интервентов, Русская Церковь занималась одной из очень важных внутренних своих проблем - исправлением богослужебных книг и обрядов. Большая заслуга в этом принадлежала Патриарху Никону - личности очень яркой, выдающемуся церковному реформатору. Некоторая часть священнослужителей и мирян не поняла и не приняла богослужебных реформ Патриарха Никона и отказалась подчиниться церковной власти. Так возник старообрядческий раскол.
Начало ХVIII века ознаменовалось для России радикальными реформами Петра I. Реформа коснулась и Русской Церкви: после кончины в 1700 году Патриарха Адриана Петр I задержал выборы нового Предсто
www.studsell.com
Митрополит Питирим (Нечаев)
В монастырях и просто в городах и селах основными объектами паломничества являются храмы. Поэтому организаторам паломнических служб важно представлять идею храма во всей ее полноте.
Храм — это очень широкое понятие. Это то священное место, куда человек возвращается мыслью, чувством, желанием. Не случайно Христос, будучи Богочеловеком, глубоко почитал храм Иерусалимский, созданный для народа израильского. Апостол Павел, продолжая развивать проповедь Иисуса Христа, говорит своим ученикам, говорит: «Разве вы не знаете, что вы — храм Божий, и Дух Божий живет в вас». (1 Кор. 3, 16).
Что такое православный храм? В свое время о. Павел Флоренский сказал, что наше богослужение представляет собой широкое включение всех видов искусства, поведения, чувства. Действительно, богослужение, совершающееся в храме обставляется всем интерьером, ритуалом. Даже движения священника и поведение богомольцев — стояние или передвижение по храму — подчиняются общей гармонии. Поэтому виды искусства, связанные с храмом: архитектуру, живопись, музыку — следует воспринимать и рассматривать в совокупности.
Храмовая архитектураПравославный храм зародился в естественной жизненной, бытовой обстановке. Прообразом его может быть названа та горница — то есть комната на втором этаже — древнего восточного каменного дома в Иерусалиме, где Христос со своими учениками имел последнюю вечерю в канун своих страданий. В раннехристианские времена богослужение могло совершаться в обыкновенном доме, в специально отведенной для этого комнате, для небольшого круга лиц.
В Риме верующие устраивали свои собрания в катакомбах — то есть тех подземных пещерах, которые образовывались вследствие выработки камня на строительство зданий в городе. Катакомбный храм Рима — это большая комната по форме приближающаяся к кругу, имеющая в середине небольшое возвышение. Круг в древности являлся символом вечности. Поэтому в форме круга (ротонды) строились усыпальницы, мавзолеи. Катакомбные храмы, как правило, сооружались на месте погребения мучеников и были тесно связаны с их почитанием. Впоследствии, уже после того, как христианство стало государственной религией, обычай строить круглые храмы над местом погребения мучеников сохранился. В форме ротонды построен и знаменитый храм Воскресения Христова в Иерусалиме — над Гробом Господним.
Со временем появился другой тип храма — базилика (греч. — «царская» [постройка]), здание в виде удлиненного прямоугольника. Когда в 313 г. император Константин объявил свободу вероисповедания, христиане, во-первых, вышли из катакомб, а во-вторых появилось множество людей, принимавших крещение. Построить необходимое количество храмов было невозможно Поэтому здания подыскивались в соответствии с потребностями. Под церкви стали отдавать крытые рынки, базилики—места, где проходили собрания, обнародовались императорские указы. Символически такая постройка истолковывалась как корабль — Ноев ковчег, в котором верующие спасаются от погибельной пучины моря житейского.
Приблизительно в V — VI вв. сложилась символически более сложная крестово-купольная форма храма, имеющая квадрат в основании, куб в объеме, увенчанный сверху куполом. Крест при этом образуется пространственно из пересечения центральных внутренних проходов-нефов (неф — греч. «корабль»). Купол опирается на четыре столпа, стоящие посредине и на стены, ограничивающие это пространство. Изначально он символизировал небесный свод, хотя со временем эта символика могла меняться. Впереди у храма есть полуротонда, апсида, внутри которой находится горнее место алтаря и расположена главная храмовая икона, перед которой совершается богослужение. По этому типу построено большинство византийских храмов IX — X вв., этот же тип ранее прочих перешел на Русь.
В России в разное время использовались все три типа храма. Как уже было сказано, прообразом храма стала сионская горница. Этот момент очень важен для понимания идеи русского храма. Русские люди так близко восприняли идею «домашней Церкви», что перенесли в храмостроительство и долю своего бытового, семейного уклада. Поэтому в основе древнейшего русского храма — хорошая, крепкая русская изба, рубленная, с двускатной крышей, передняя часть которой немного приподнята и увенчана одной, или пятью главками. Первая часть — алтарь, дальше — основной храм, а ближе к о входу — трапезная, соединяющаяся с основным храмом узким перешейком. Это вызвано тем, что зимой было трудно протопить весь храм, поэтому проход перекрывали и служили в задней, трапезной части. Она же использовалась для трапезы после богослужения. Летом служили в переднем храме. Любой из дошедших до нас деревянных храмов сохраняет эту троичную конструкцию. По этому образцу построены и многие каменные церкви.
Особенностью русского храма является ориентация на восток. Католические же и протестантские храмы ориентированы на Запад. Почему так? Потому, что западные храмы полностью воспроизвели конструкцию античных храмов, в которых первые лучи восходящего солнца должны были осветить статую божества, стоящую в глубине храма. Русский православный храм на протяжении веков являлся как бы продолжением дома, домашнего семейного уюта, той теплоты, которую человек испытывает в хорошо обустроенном семейном кругу, в доме с лампадой в переднем углу, с небольшими радостными праздниками и неизбежными огорчениями в будни. Такое отношение к храму формировало Россию на протяжении тысячи лет. Хотя в нашей истории были и бунты, и восстания, когда народ поднимался не только против иноземных захватчиков, но и против соплеменников, но все же в глубине народного сознания всегда жила затаенная вера, что где-то есть сказочный Китеж-град, где всегда теплятся лампады и в душе распространяется глубокий мир.
Древнейшими памятниками русского зодчества были не дошедшие до нас храм Пророка Илии и Десятинная церковь в Киеве. Храм Ильи Пророка был построен еще при князьях Аскольде и Дире, — он упоминается в договоре между киевскими князьями и византийцами. Образ библейского Пророка, грозного, бескомпромиссного, связанного с огненной стихией, видимо, более всего привлекал первых русских христиан, еще полуязычников. Первая, не дошедшая до нас, каменная церковь — Десятинная Богородичная — была построена в 989 – 996 гг.
Наша национальная трагедия в том, что в основном Россия—деревянная страна. Во время пожаров горели не только дома, терема, посады, — гибли храмы, гибли бесценные иконы. И первое, что люди начинали строить после пожара—храм. Есть даже выражение—«обыденный» храм, т.е. «построенный за день». Такой, к примеру, является московская церковь Илии «Обыденного» — неподалеку от храма Христа Спасителя.
Сейчас мы буквально единицами насчитываем памятники, оставшиеся от древнейших времен. В первых постройках мы видим прямое заимствование архитектурных канонов Византии. Почти полностью в византийских традициях был построен Спасо-Преображенский собор в Чернигове (1034 – 1035). Третьим каменным храмом был собор Софии Киевской (ок. 1037 г.). В его создании мастера применили некоторые новшества по сравнению с образцом, которым служила София Константинопольская. В ее строительстве была употреблена сложная купольная система—без колонн. Центральный купол опирался на стены. Ко времени возведения Киевской Софии эта техника была уже утрачена, поэтому строители использовали более простую и распространенную в то время крестово-купольную модель. Впоследствии конструкцию Константинопольской Софии пытались повторить при строительстве московского Успенского собора, но стены не выдержали и купол рухнул. Тогда, по традиции, поставили четыре столпа, на которые опирался купол. Четырехстолпная конструкция стала каноном для наших крупных каменных церквей.
Секрет Софии Константинопольской состоял еще в и том, что ряд опор, арок, поддерживавших главный купол был рассчитан таким образом, что в контровом свете простенки между окнами уже не воспринимались зрением. Они были покрыты золотой «мусией»—амальгамированным стеклом, и поэтому все сияло золотом и купол как бы парил над храмом. В куполе был изображен Христос-Пантократор. Огромное пространство храма, Господь-Вседержитель, отделенный световым потоком от основного объема храма и как бы парящий над молящимися, иконографические образы, выполненные из. «мусии», обработанных драгоценных камней и минералов — все это производило сильное эмоциональное воздействие на верующих. Киевская София, в свою очередь, стала образцом для одноименных соборов в Новгороде (1045 – 1050) и Полоцке (1044 – 1066), в которых отличия от византийской архитектуры стали еще заметнее. Дальнейший отход от византийских форм наметился в Успенском соборе Киево-Печерского монастыря (1073 –1089 гг.; взорван в 1942 г.). По преданию, строили его 12 братьев-строителей, которые пришли из Константинополя, получив откровение взять икону Успения Божией Матери, идти в Киев и поставить там церковь.
Преимущественное развитие самобытной архитектуры происходило на севере, особенно в Новгороде. Общим принципом русского зодчества этого периода было уподобление византийским образцам в основной идее при значительном разнообразии в частностях. Наиболее древняя из известных черт русской христианской архитектуры — многоглавие храмов. Все упомянутые древнейшие русские храмы были многоглавыми. Число глав в них имеет свою символику. Наиболее распространенным и стойким типом многоглавого храма оказался пятиглавый, в котором главный купол символически означает Христа, а четыре боковых – четырех евангелистов. Кроме того, в отличие от византийского завершения храма пологим широким куполом, на Руси храмы венчаются небольшими куполами, поставленными на высокий постамент, именуемый шеей. Сам же купол называется главой. Так языком зодчества выражается богословская мысль о главенстве Христа над христианским обществом. В формах русских храмовых глав заложена и другая символика. «Наша отечественная луковица воплощает в себе идею глубокого молитвенного горения к небесам, через которое наш земной мир становится причастным к потустороннему богатству. Это завершение русского храма – как бы огненный язык, увенчанный крестом и к кресту заостряющийся». (Е.Н. Трубецкой). Именно эту идею пламенности, горения подчеркивает столь распространенное в России золочение куполов.
В России византийская схема храмового зодчества получила новый импульс — изящества, мягкости, соответствующих как русской природе и ландшафту, так и укладу жизни людей, живших в органическом единении с природой. В русском ландшафте нет остроконечных горных вершин. Он мягок не только линиями, но и цветовой гаммой: от сочных красок лета до искристой белизны снежного покрова, с яркостью, пестротой осенней листвы и нежным флером первой весенней зелени. Что особенно характерно и на что мы почти не обращаем внимания — это облака средней полосы, Ни в одной из ярких южных стран Средиземноморья нет тех фантастических плывущих замков, которыми можно любоваться часами. Путник, идущий по русской равнине, видел над собой сказочные плывущие облака, а где-то вдали — белые церкви и монастыри.
Тип классического русского храма складывается также на севере — во Владимиро-Суздальской Руси, в Новгороде. Успенский собор во Владимире (1158 – 1164), знаменитая церковь Покрова на Нерли (1165). В 1194 г. был возведен Дмитровский собор во Владимире. Его стены, как и стены построенного чуть позже (1230 – 1234) Георгиевского собора в Юрьеве Польском украшает резьба по камню. Изящные кресты, богато украшенные растительным орнаментом, как и золотые купола — чисто русская специфика.
Характерные черты новгородской архитектуры — основательность, мощь каменного здания, резко контрастирующего с посадскими деревянными постройками, и в то же время — внутренняя одухотворенность. Эти особенности отличают и Новгородскую Софию, и соборы Юрьева и Антониева монастырей (1119). Древнейшими памятниками Новгорода, дошедшими до нас, хотя и с последующими изменениями, являются также Никольский собор на Ярославовом Дворище (1113), церкви Благовещения Пресвятой Богородицы на Мячине (1179) Спаса Преображения на Нередице (XII в.), церковь Рождества Богородицы в Перынском скиту (начало XIII в.). В архитектуре церкви Параскевы Пятницы (1207), построенной жившими в Новгороде заморскими купцами, отразились широкие международные связи города, задолго до Петербурга ставшего для Руси «окном в Европу».
В период ордынского ига, когда каменное зодчество на всей территории Руси практически замерло, в Новгороде, который оставался независимым, продолжали возводиться каменные храмы. В это время возводятся церкви Николы Белого (1313), Спаса Преображения на Ковалеве (1345), Спаса на Ильине (1374), святых апостолов Петра и Павла в Кожевниках (1406), святого Власия (1407), Симеона Богоприимца Зверина монастыря (1467) и другие. По мере того как молодые княжества поднимались и крепли, каменное строительство возобновилось и в северо-восточной Руси. Таким образом, традиции владимиро-суздальского зодчества были продолжены. От конца XIV – начала XV вв. до нас дошли храмы Звенигорода: Успенский собор на Городке, Рождественский собор Савво-Сторожевского монастыря. К этому же времени относится строительство Троицкого собора Троице-Сергиева монастыря, Спасский собор московского Андроникова монастыря. В конце XV в. построен храм святого мученика Трифона в Напрудном. В начале XV в. возрождается многоглавие, практически исчезнувшее в годы ордынского ига.
Освобождение от ордынского ига стимулировало новый подъем в архитектуре. Уже не малые каменные храмы, но величественные многоглавые соборы отвечали духу времени политике московских государей. При этом мастерство московских зодчих еще не достигло должного уровня, поэтому для строительства кремлевских соборов Иван III приглашает архитекторов из Италии: Аристотеля Фьораванти, Марка Фрязина, Антонио Солари, Алевиза Нового и др. Однако Благовещенский собор Кремля строился русскими — псковскими — мастерами.
К этому времени сложился еще один национальный тип храма. Характерная для Византии купольная система преобразовалась в остроконечный верх башни. В этом чувствуется несомненное влияние оборонного зодчества, характерный пример которого дает Псков с его мощными башнями, лишенными каких-либо украшений и служившими защитой от нападений врагов. При особо очевидной мощи стен, кладки, узких бойниц, окон, гармоничность форм подчеркивает их стройность и изящество. Геометрическая форма восьмигранного шатра, в плане образующая подобие восьмиконечной Вифлеемской звезды, позволяет истолковывать такие храмы как образ Богоматери, Которой символически соответствуют числа 8 и 9.
Вытянутые по вертикали формы особенно распространились в XVI в.е. Оставаясь в быту деревянной, способной быстро восстановиться после пожаров, в своих культовых и государственных постройках Московская Русь становится белокаменной. Храмы того времени устремлены ввысь, что является одним из знаков возвышения Руси Рюриковичей. В контексте холмистого, ритмично перемежающегося перелесками, водными потоками и просторами пейзажа центральной России эти памятники не могли не вызывать чувства благоговейного восторга и не рождать в душе и жителей.
Классическим образцом этого направления может служить московская церковь Вознесения в Коломенском (1532). Шатровые формы использованы и в соборе Покрова Богородицы на Рву («храм Василия Блаженного», 1555 – 1561), в котором чувствуется также знакомство с архитектурой Востока.
Помимо шатровых распространяются близкие к ним столпообразные формы (церкви Иоанна Предтечи в Дьякове, Преображения в с. Остров (вторая половина XVI в.). Наиболее выдающийся пример столпообразного храма — знаменитая кремлевская церковь-колокольня, освященная в честь преподобного Иоанна Лествичника — «Иван Великий» (построенная в 1505 – 1508 гг. и надстроенная в конце XVI в. по приказу Бориса Годунова).
XVII в. — время высшего расцвета самобытной русской архитектуры. Привычные шатровые формы утончаются, церкви этого времени напоминают свечи («Дивная» церковь в Угличе (1628 г.), московские церкви Покрова в Медведкове (1635 г.), Рождества Богородицы в Путинках (1649 – 1652 гг.). В эту эпоху чрезвычайного разнообразия достигает деревянное зодчество — строятся древние храмы клетского типа, а также шатровые, ярусные, кубоватые. Каменное зодчество копирует причудливые формы деревянных построек. Возникает тип бесстолпного храма, (Казанский собор на Красной площади (1636), и его различные модификации, примером которых может служить церковь Троицы в Никитниках (середина XVII в.). Кокошники, украшающие храмы этого времени, подобно главам, имеют форму пламени, что еще более усиливает «многосветность». Это «воспламененение» уже не только куполов, но и как бы целых храмов можно воспринимать как символ воспламенения России из века в век возрастающим числом подвижников.
Патриарх Никон пытался вернуть в русло греческой традиции не только богослужебный обряд, но и архитектуру, предписывая строить церкви в традиции «освященного пятиглавия». При этом в строительстве Воскресенского собора, в плане копирующего Иерусалимский храм Воскресения, сам он вводит новый для Руси тип ротонды. В связи с ориентацией на греческий образец строительство шатровых церквей было запрещено. Тем не менее уничтожить тенденцию к «устремленности ввысь» не удалось. Шатровые формы сохранились в строительстве колоколен. И это не случайно. Шатер на колокольне сохраняется как символ благовеста и, разумеется, Благовещения Пресвятой Богородицы. Сооружались также колокольни ярусной конструкции (колокольня московского Новодевичьего монастыря).
XVII в. — «золотой век» в истории городов Среднего Поволжья, особенно Ярославля. Яркие примеры ярославского зодчества — церкви Илии Пророка (1647 – 1650), Иоанна Златоуста в Коровниках (1649 – 1654), Иоанна Предтечи в Толчковской слободе (1671 – 1687). В 70-е гг. XVII в. Ростовский митрополит Иона Сысоевич возводит изумительный по красоте ансамбль Ростовского митрополичьего дома, называемого Ростовским кремлем. К этому же времени относится создание целостных ансамблей — Иосифо-Волоцкого, Николо-Вяжищского монастырей. В конце XVII в., уже под влиянием Запада, проникавшим через Польшу и Малороссию, распространяется стиль «нарышкинского барокко», в котором построены ансамбли Донского (1684 – 1689) и Новодевичьего (90-е гг.) монастырей, трапезная Троице Сергиевой Лавры (1668 – 1692), церкви Покрова в Филях (1690 – 1694), Троицы Живоначальной в Троице-Лыкове (1690 – 1695). Шедевром этого стиля была не дошедшая до нас церковь Успения на Покровке (1696 – 1699). Во время войны 1812 г. Наполеон, вошедший в Москву, настолько был поражен ее красотой, что даже хотел вывезти ее в Париж. После революции она была разрушена. В XVII в. идет активное каменное строительство на Севере — каменные церкви строятся в Соликамске, Сольвычегодске, Каргополе. Новые веяния сочетаются в них с традицией старины. Поскольку многие храмы возводились на средства богатейших купцов Строгановых, стиль построек называют иногда «строгановским барокко».
Впрочем, формы архитектуры конца XVII в. настолько разнообразны, что трудно подобрать им соответствующее название. Несомненное влияние барокко ощущается в облике московской церкви Николы Большой крест (1680 – 1688), церкви Знамения в Дубровицах (1690 – 1704). В стиле барокко работал малороссийский мастер И. Зарудный, в начале XVIII в. построивший в Москве церковь Архангела Гавриила — так называемую «Меншикову башню». Он же предположительно является строителем московского храма Иоанна Воина на Якиманке, воздвигнутого в 1709 – 1717 гг. по указу Петра I, несмотря на то, что в эти годы все силы были брошены на строительство новой столицы, Санкт-Петербурга, и в Москве вообще запрещалось строить каменные храмы.
К Петровскому времени относится создание таких шедевров русского храмостроения как Преображенская церковь в Кижах (1714). Она еще всецело принадлежит самобытной средневековой русской культуре. Надо сказать, что в деревянном зодчестве Севера национальные традиции сохранялись, не претерпевая существенных изменений. Петровская эпоха положила начало новому периоду в развитии русского храмового зодчества, которое испытало заметное влияние западной, в особенности итальянской возрожденческой, архитектуры. При этом нельзя говорить о том, что русская архитектура полностью утратила самобытность. В лучших своих проявлениях творчество архитекторов нового времени дало синтез издревле сложившегося на Руси архитектурного канона и новых веяний в отделке храма. Фактически, принцип был обратным по сравнению с тем, который господствовал в первые века русского храмоздательства. Если тогда заимствовалась основная идея, а свобода и национальное своеобразие проявлялись в частностях, то теперь сохранялась уже привычная общая схема, несущая в себе глубокую символику, за века еще более обогащенную по сравнению с византийской, и в то же время внешние формы, общие очертания, а также детали, украшения подчинялись господствующему вкусу и даже требованиям моды. Как бы ни было привлекательно для художников искусство итальянского Возрождения, характерное для него господство чувственного начала было ограничено и некоторые приемы, противоречащие православной традиции, не были восприняты. К примеру, в православных храмах так и не получила широкого распространения скульптура, живописное изображение обнаженного человеческого тела.
Основное строительство в XVIII в. шло в Петербурге. Здесь работали выдающиеся европейские мастера, такие как Д. Трезини, Ф. Растрелли и др. Часто новые церкви строились по старым образцам. Архитекторы производили обмеры и зарисовки древних церквей, изучали их на натуре. Так, известно, что Растрелли делал зарисовки соборов Московского Кремля, колокольни Ивана Великого. Образцом для возводившегося им собора Смольного монастыря (1748 – 1769) была московская церковь Успения на Покровке. С 1746 г. было предписано строить только пятиглавые церкви — таким образом, традиции «освященного пятиглавия» на время возобладали.
В XVIII в. весьма распространенным становится строительство колоколен, дополнявших уже сложившиеся архитектурные ансамбли монастырей. Это колокольня Троице-Сергиевой Лавры (1741 – 1770), Донского (1730 – 1753) Новоспасского (1759 – 1785) и других монастырей. Колокольни строятся в традициях древнерусских ярусных церквей, но при этом украшаются барочной лепниной или классическими колоннами. Дополнение уже существующих ансамблей — задача не менее сложная, чем создание новых, и русским зодчим XVIII – XIX вв. нередко удавалось блестяще решить ее, хотя, конечно, бывали случаи, когда строительство нового, пусть выдающегося по своим достоинствам, здания, приводило к искажению исторического облика древних памятников или полному уничтожению их. Так, полностью был перестроен ансамбль Нило-Столобенской пустыни.
В XVIII в. в украшении храмов начинают использоваться те же приемы, что и в светской архитектуре. С другой стороны, элементы храмового зодчества переходят в светскую архитектуру. Нередко церкви включаются в целостную композицию дворцового комплекса или усадьбы. Церкви, являющиеся непременной составной благотворительных учреждений, входят в комплекс Голицынской больницы (М.Ф. Казаков, 1796 — 1801), Странноприимного дома (Д. Кваренги, 1796 – 1801 г.) и др. Удивительной стройностью и благородством форм отличаются некоторые усадебные церкви, возведенные в стиле классицизма или т.н. псевдоготики.
XIX век — время создания монументальных петербургских соборов: Казанского (1801 – 1811, архитектор А. Н. Воронихин), и Исаакиевского (1818 – 1858, архитектор О. Монферран), московского храма Христа Спасителя (1839 – 1883, архитектор К. А. Тон), строительством которых отмечались исторические события в жизни новой столицы и всего государства.
Конец XIX — начало XX в. характеризуются возрождением интереса к родной старине, а также к наследию Византии. В неорусском стиле построен петербургский Воскресенский собор — «Спас на крови» (1883 – 1907) — на месте, где был смертельно ранен Александр II. Образцом для подражания сначала становятся русские XVI – XVII вв., позднее пробуждается интерес к более древнему зодчеству — владимиро-суздальскому, псковскому, новгородскому. Примером может служить храм Покрова Пресвятой Богородицы в Марфо-Мариинской обители (1908 – 1912, архитектор А. В. Щусев).
Тем не менее новых церквей строится немного — в основном перестраиваются обветшавшие. Нынешний облик большинства московских церквей складывался веками: документально они обычно известны с XV – XVI вв., каменное здание, как правило, не раньше XVII в., колокольня очень часто относится к XVIII – XIX вв. Но независимо оттого, сохраняются ли храмы в первоначальном виде или в их облике заметно смешение стилей и даже сочетание несочетаемого, в них почти всегда сохраняется ощущение тепла и домашнего уюта, столь характерное для русского храма.
Однако наиболее важно подчеркнуть, что православный храм никогда не создавался по побуждениям внешним, чисто эстетическим. Эстетика храма всегда подчинена богословский символике и наполнена мистическим смыслом.
Список литературы1. Грабарь И.Э. История русского искусства. тт. 1 – 6. М… 1910
2. Забелин И.Е. Черты самобытности в русском зодчестве. М., 1900.
3. Ильин М.А. Русское шатровое зодчество: Памятники середины XVI века. М., 1980.
4. История русской архитектуры. Под редакцией Ю.С. Ушакова, Т.А. Славиной. СПб., 1994.
5. Комеч А.И. Древнерусское зодчество конца X — начала XII в. М… 1987.
6. Лихачев Д.С., Вагнер Г.К., Вздорнов Г.И., Скрынников Р.Г. Великая Русь. История и художественная культура. М., 1994.
7. Ополовников А.В. Русское деревянное зодчество. М., 1986.
www.ronl.ru
Содержание:
Введение
1. Храм как носитель искусства
2. Православный храм как святыня
3. Храм как символ
4. Проблема условности в православном храме
5. Православный храм как памятник и хранитель русского искусства
Заключение
Список использованной литературы
Введение
Культура христианского мира обладает такими универсальными признаками, которые придают ей эстетическое своеобразие и неповторимость. Это своеобразие художественной культуры определяется исторически сложившейся системой искусств, в которой ведущее искусство определяет качественную универсальность, свойственную этой культуре на протяжении всей истории ее существования. И хотя на первый взгляд, кажется, что здесь «дух веет, где хочет», что в художественно-эстетической жизни христианских народов нет никакой иной доминанты, кроме религиозной, - это не так. В силу исторически сложившейся культурной традиции, от греческой и римской античности, в христианском мире ведущими стали пластически-изобразительные искусства – скульптура и живопись, т.е. такие искусства, в которых телесность, материальность выражались наиболее ярко и зримо. Именно это четко определило границы и возможности религиозного влияния на искусство в целом.
Природный материал, в котором существует скульптура и живопись, будь то скульптурный образ античного бога или православная икона, кроме абсолюта или мистической идеи, заключенной в этом образе-символе, несет на себе груз того материала, в котором этот образ живет. Причем пластически-изобразительный характер этих произведений искусства неизбежно переносит акцент образности с ирреально-мистического на материально-духовный уровень. Здесь с особенной ясностью выступает диалектическое противоборство земной природы искусства с христианским пониманием, выраженного в христианской теологии в принципе «неподобного подобия». [1]
По мнению древнеримского философа Цицерона, слово «религия» происходит от латинского слова religio («щепетильность», «добросовестность», «тщательность»). Отсюда и основной смысл понятия - почитание богов и скрупулезное соблюдение культов.
По мнению других, слово «религия» восходит к латинскому глаголу religare («связывать», «соединять»). И действительно, религия устанавливает связь между видимым реальным и невидимым непознаваемым миром, где властвуют высшие силы, поддержкой которых необходимо заручиться. [4]
Религия объединяет людей в сообщества, призывает их соблюдать законы и уважать общечеловеческие ценности. Она связывает настоящее и прошлое.
Религия устанавливает связь между человеком и Богом, с помощью храма словно перекидывает между ними невидимый мост.
Остановимся на самом понятии церковности искусства. Церковностью является совокупность духовно-благодатной жизни Церкви, ее дыхание, ее проявление в мире и в душе человека, ее свидетельство и проповедь. Церковность - это язык, выражающий сущность Церкви. Без усвоения благодатного духа Церкви не может существовать церковная жизнь. Все виды церковного искусства - архитектура, иконопись, монументальная живопись, прикладное искусство - дают в видимых образах и символах представление о духовном мире.
Как весь строй богослужебной жизни, так и все, что находится в храме и сам храм, имеют свой, установившийся временем, канон (устав). Вся церковная архитектура, монументальная живопись и иконопись объединяются воедино особым изобразительным каноном. Священные изображения охватывают собой весь круг церковного года, все события церковной жизни, выражают всю полноту христианской веры и учительства.
1. Храм как носитель искусства
В искусстве Церкви можно условно выделить две стороны: внутреннюю и внешнюю, смыслообразующую и смыслосоставляющую. Главной из них, безусловно, является внутренняя, в которой заключено духовно-догматическое значение того, что внешней стороной заключено в видимые условные, изобразительные (архитектурные, живописные) формы.
По своей сути церковное искусство принципиально отличается от искусства светского (мирского), рассчитанного в первую очередь на эстетическое восприятие. Именно на эту цель направлена вся сила воплощения технических, художественных и идейных средств. Для светского искусства критериями являются внешняя красота, изысканность, порой - экстравагантность форм. В то же время критерием церковного искусства всегда был и есть исихазм, лежащий в основе понимания всего восприятия мира. Если церковное искусство в своей сущности и основе является отражением молитвенного опыта человека, то светское искусство полностью пронизано духом чувственно-эстетическим. На протяжении всего своего существования Церковь боролась, прежде всего, не за художественную изысканность своих произведений, а за их подлинность, не за их внешнюю красоту, а за внутреннюю правду.
Говоря о церковном искусстве в целом, необходимо помнить, что оно включает в себя искусство Восточной Церкви и искусство Западной Церкви. Основа церковного искусства, как Востока, так и Запада одинакова, но по ходу исторического развития происходили порой принципиальные различия. Если церковное искусство Востока смогло взрастить, сохранить и во многом приумножить древние традиции, основанные на символике и глубоком понимании его задач, идущие от первых веков христианства, то церковное искусство Запада достаточно быстро попало под воздействие искусства мирского и быстро растворилось в нем, перейдя в искусство чувственно-эстетическое. Зачастую, особенно в Новейший период истории, происходило проникновение подобного рода идей и образов западного искусства в искусство восточное, в частности, в русское. Православная Церковь голосом своих Соборов, святителей и верующих мирян всегда боролась с такими влияниями, способными привести только к одному: постепенному обмирщению церковного искусства и тем самым потере его основополагающего смысла.
Христианский храм как архитектурное сооружение имеет длительную историю своего становления, начало которой - в первых веках христианства. Прообразом христианского храма были ветхозаветная скиния и Иерусалимский храм. Преемственно все христианские храмы связаны с Сионской горницей, где Спасителем была свершена первая Евхаристия.
Каждый храм является образным воплощением догматического учения Церкви, наглядным и осязаемым выражением всей полноты Церкви Христовой, где соединены в одно целое небо и земля, Церковь торжествующая и Церковь воинствующая, лики святых и прибегающие к их помощи, живущие на земле члены Церкви.
Православный храм своими настенными росписями, иконами и всем архитектурным обликом предопределяет и сам путь очищения и возрождения во Христе человека и всего творения в целом. Поэтому православному храму с древнейших времен присваивается символическое значение самого Христа, спасающего весь человеческий род.
2. Православный храм как святыня
Храм - место христианского богослужения; этой главной цели подчинено все содержание храма. История храмоздательства отражает историю развития богослужения. Храмовая архитектура всегда сочетается с ее символической стороной, она олицетворяет видимое изображение высоких духовных истин, образ догмата о Церкви. Храм - это место особого присутствия благодати Божьей. В храме человек восстанавливает свой божественный образ через приобщение к Христу. Возвращение же человека к своему подлинному существу неотделимо от тайны соборности, от осознания себя членом тела Христова: «Ибо, как тело одно, но имеет многие члены, и все члены одного тела, хотя их и много составляют одно тело - как и Христос».
Христианской символикой наполнено все церковное богослужение, вся жизнь Церкви. Через символы приоткрывается верующим определенная, всегда живущая в Церкви духовная реальность. «Мы не в состоянии подниматься до созерцания духовных предметов - говорит святой Иоанн Дамаскин, - без какого-либо посредства, а для того, чтобы подниматься вверх, имеем нужду в том, что родственно нам и сродно». Реальность христианской символики не есть реальность мира, но реальность высшая, духовная.
Православная символика не просто иллюстрирует Божественную литургию - в первую очередь она раскрывает духовные истины, содержащиеся в Евангелии и учении Церкви, сообщает догматическое видение Церкви о мире небесном и земном, о Боге, Его отношении к миру и человеку. Иными словами, в земных, вещественных знаках и образах церковная символика являет догматическую картину мира, содержащуюся в православном вероучении.
Православная Церковь с древнейших времен хранила богооткровенное знание как, в каком виде и в каких формах следует изображать небесное и божественное, чтобы богооткровенное знание, соответствуя всей глубине догматов Православной Церкви, давало верное представление об истине. Откровение Божие явило эту истину Церкви в учении святых апостолов, семи Вселенских Соборов и в святоотеческом наследии. И это - один из основополагающих догматов Церкви. Поэтому человеческому воображению не должно прибегать в Церкви к произвольному символотворчеству.
Вследствие греховной поврежденности современному человеку часто бывает трудно понять значение церковной символики. Одна из причин этого заключается в том, что земное, вещественное нередко так отягчает наше сознание, что мы с трудом можем воспринимать внешнее в его неразрывном единении с внутренним, духовным. Церковный символ соответствует своему небесному или божественному первообразу, имеет в себе благодатное присутствие Божие и тем самым исполняет свое предназначение.
Высокое значение православного храма заключено в выражении в архитектурных формах сущности Церкви: быть местом, достойным для совершения Божественной Евхаристии и всех таинств. Православный храм: его устройство, утварь, иконы, росписи - несут на себе особую печать благодати Божией, и печать этой благодати неизгладима. Все в храме имеет свой глубокий смысл и литургическое значение. С момента своего освящения храм (дом Божий) становится особым местом присутствия Бога.
Настоящая работа имеет целью показать эволюцию храмоздательства в ее исторической перспективе и, вместе с тем, незыблемость сложившихся канонов и форм. Однако понимание церковной архитектуры далеко не исчерпывается ее художественными свойствами. Собранные материалы в меньшей степени затрагивают вопросы теории архитектуры, но прослеживают неразрывную связь становления и развития архитектурных форм храма с догматикой, литургическим действием и исторической традицией.
3. Храм как символ
Православный храм имеет божественное происхождение, богооткровенное устройство, тесно связанное с богослужением и ведущее начало от ветхозаветной скинии, сотворенной по Божьему повелению. Форма и устройство храма связаны с его содержанием, наполнены божественными символами, раскрывающими истины Церкви, приводящими к небесным первообразам и постижению духовного Света. Поэтому они не могут быть произвольно изменены.
Православный храм - образное воплощение догматического учения Церкви, наглядное выражение сущности Православия, евангельская проповедь в образах, камнях и красках, училище духовной мудрости; символический образ Самого Божества, икона преображенной вселенной, горнего мира, Царства Божия и возвращенного человеку рая, единства видимого и невидимого мира, земли и неба, Церкви земной и Церкви небесной.
Православный храм предназначен для богослужения, таинства Евхаристии, установившемуся временем каноническому чину которого отвечает изобразительный канон, в том числе каноническая традиция храмовой архитектуры. Частным выражением изобразительного канона являются школы и стили.
Православный храм строится по «образцам», выбор которых основывается на соответствии православной догматике, вселенской православной и русской национальной традиции храмоздательства. В конкретных условиях «образец» служит базой в творческой работе по принципам православного церковного зодчества в соответствии с поставленной задачей.
Православный храм - средоточие всего самого прекрасного на земле. Он благолепно украшается как место, достойное для совершения Божественной Евхаристии и всех таинств, в образ красоты и славы Божией, земного дома Божия, красоты и величия Его небесного Царства. Благолепие достигается средствами архитектурной композиции в синтезе со всеми видами церковного искусства и применением сколь возможно лучших материалов.
Православный храм создается с помощью Божией людьми, творчество которых, основанное на личное аскетическом, молитвенном и профессиональном опыте, согласуется с духовной традицией и опытом Православной Церкви, а создаваемые образы и символы причастны небесному первообразу - Царству Божию.
Понимание сакральной сущности храма, его происхождения и принципов храмоздательства зиждется на божественном Откровении, изложенном в Священном Писании, фрагменты из которого предваряют настоящий сборник размышлений о храме.
4. Проблема условности в православном храме
В нормах церковного сознания светские историки и позитивистические богословы усматривают свойственный Церкви обычный ее консерватизм, старческое удержание привычных форм и приемов, потому что иссякло церковное творчество, и оценивают такие нормы как препятствия нарождающимся попыткам нового церковного искусства. Но это непонимание церковного консерватизма есть вместе с тем и непонимание художественного творчества. Последнему канон никогда не служил помехой, и трудные канонические формы во всех отраслях искусства всегда были только оселком, на котором ломались ничтожества и заострялись настоящие дарования. Подымая на высоту, достигнутую человечеством, каноническая форма высвобождает творческую энергию художника к новым достижениям. Требования канонической формы или, точнее, дар от человечества художнику канонической формы есть освобождение, а не стеснение. Истинный художник хочет не своего во что бы то ни стало, а прекрасного, объективно-прекрасного, т.е. художественно воплощенной истины вещей. Художник, опираясь на всечеловеческие художественные каноны, когда таковые здесь или там найдены, через них и в них находит силу воплощать подлинно созерцаемую действительность. Принятие канона есть ощущение связи с человечеством, свое же постижение истины, проверенное и очищенное собором народов и поколений, оно закрепило в каноне.
Ближайшая задача - постигнуть смысл канона, изнутри проникнуть в него, как в сгущенный разум человечества, и, духовно напрягшись до высшего уровня достигнутого, определить себя, как с этого уровня мне, индивидуальному художнику, является истина вещей.
В отношении к духовному миру Церковь, всегда живая и творческая, вовсе не ищет защиты старых форм, как таковых, и не противопоставляет их новым, как таковым. Церковное понимание искусства и было и есть и будет одно - реализм. Это значит: Церковь, «столп и утверждение Истины», требует только одного - истины. В старых ли, или новых формах истина, Церковь о том не спрашивает, но всегда требует удостоверения, истинно ли нечто, и, если удовлетворение дано, благословляет и вкладывает в свою сокровищницу истины, а если не дано - отвергает.
Каноническая форма - это форма наибольшей естественности, то, проще чего не придумаешь, тогда как отступления от форм канонических стеснительны и искусственны. Чем устойчивее и тверже канон, тем глубже и чище он выражает общечеловеческую духовную потребность: каноническое есть церковное, церковное - соборное, соборное же - всечеловеческое.
Стиль требует известной полноты круга условий, некоторой замкнутости художественного целого как особого мира, и вторжение в него иного характера ведет к искажению, как целого, так и отдельных частей, в целом имевших свой центр и начало равновесия. В храме, говоря принципиально, все сплетается во всем: храмовая архитектура, например, учитывает даже такой малый, по-видимому, эффект, как вьющиеся по фрескам и обвивающие столпы купола ленты голубоватого фимиама, которые своим движением и сплетением почти беспредельно расширяют архитектурные пространства храма, смягчают сухость и жесткость линий и, как бы расплавляя их, приводят в движение и жизнь Тончайшая голубая завеса фимиама, растворенного в воздухе, вносит в созерцание икон и росписей смягчение и углубление воздушной перспективы.
Вспомним о пластике и ритме движений священнослужащих, например, при хождении, об игре и переливах складок драгоценных тканей, о благовониях, об особых огненных просеиваниях атмосферы, ионизированной тысячами горящих свечей.
Синтез храмового действа не ограничивается только сферой изобразительных искусств, но вовлекает в свой круг искусство вокальное и поэзию. Тут все подчинено единой цели и потому все, соподчиненное тут друг другу, не существует, взятое порознь.
Искусство выводит из субъективной замкнутости, разрывает пределы мира условного и, начинаясь от образов и через посредство образов, возводит к первообразам. Искусство - не психологично, воистину - есть откровение первообраза. Искусство воистину показывает новую, доселе незнаемую нами реальность. Художник не сочиняет из себя образа, но лишь снимает покровы с уже, и притом примерно, сущего образа.
Активное неприятие христианской теологией земной природы искусства вступало в противоречие с практикой духовной жизни христианских церквей, которые все же не могли обойтись без его способности глубоко влиять на духовный мир человека, на его самые сокровенные желания и порывы. И именно образы пластического и изобразительного искусства позволяли это сделать с наибольшей силой и эмоциональной убедительностью. Однако это именно и свои оборотные стороны – человек через объем, и изображение приобщался к миру живой, социально-природной реальности, и это грозило мироощущению христианство определенными потерями или, в конечном счете, возможным поражением.
Это выразилось в том, что в канонах церковного искусства четко учитывался характер народных образных представлений, характер «наивного» народного художественного мышления, для которого характерно не визуальное, не буквальное представление о пространственно - временном существовании человеческого и предметного мира. Достаточно взглянуть на картины любого христианского народа, чтобы убедиться в условности изображении, убедиться в универсальности необъемного принципа изображения, в особом значении величины изображаемых фигур (на пример, значительные фигурки – большие, незначительные – меньше, значительные – в центре композиции, незначительные – на в тором плане и т.д.). «В сфере древнего искусства, в условиях малый глубины, - пишет Л.Ф. Жегин, - вся, или почти вся, система пространства умещается в пролете рамы – отсюда совершенная устойчивость формы… То, что показывает здесь композиция, - это как бы в сильнейшем сокращении вся пространственная система в целом». [1]
Сейчас мы приходим к осознанию того, что в течение многих столетий вера православная, хранимая Русской Церковью, была и источником вдохновения, и основой содержания, и мерилом красоты и подлинности любого творческого процесса - храмоздательства и иконописания, литературного творчества и декоративно-прикладного искусства.
Только обратившись к животворным духовным истокам творчества предыдущих поколений, мы сможем сохранить то, что осталось после многолетнего истребления культурного наследия нашего народа, и, может быть, - создать что-то новое, достойное наших предков.
Во все времена русский народ выражал свои высшие религиозные чувства в построении храмов Божиих. Многочисленные монастыри, храмы и часовни наполняли Русскую землю, были средоточием духовной жизни народа, хранилищами его духовного достояния. Сейчас мы удивляемся, соразмерности и пропорциональности древнерусских храмов, выверенности их архитектурного облика, и возникает вопрос - как же русские зодчие смогли воплотить в своем творчестве идеалы гармонии? Конечно, ответ не может быть однозначен. Все памятники древнерусской архитектуры связаны с именами духовных подвижников, прославленных Церковью в лике святых. Это непреложный закон духовной жизни древнерусского общества, начиная с причисленных к лику святых греков - строителей соборной Успенской церкви в Киеве - матери русских городов.
Русское храмоздательство воплощало в себе не только духовные и эстетические идеалы Православия; зодчие рассматривали свое творчество как воплощение в дереве и камне образов Царства небесного. Особенно показателен в этом смысле удивительный ансамбль Воскресенского Ново-Иерусалимского монастыря под Москвой, который строился под руководством и по замыслу патриота Русской земли Патриарха Никона. Все в нем - и топонимика окрестностей, и духовно-архитектурное содержание комплекса монастырских строений - прежде всего главного Воскресенского собора - позволяет современным исследователям видеть в нем воплощение сокровенных чаяний русской души о граде Божьем, небесном Иерусалиме, вечном Отечестве.
Веяния западного искусства, проникшие к нам через прорубленное Петром I «окно в Европу», стали во многом определяющими в архитектурном творчестве. Однако тем-то и был ценен вековой опыт русского храмоздательства, что оно гармонично воспринимало новые архитектурные формы, сохраняя характерные черты национальной духовной традиции. А когда новаторство грозило размыванием канонических норм церковной архитектуры, русская мысль обращалась к опыту прошлого, к традиционным формам, уделяла особое внимание памятникам старины. Особо это заметно во второй половине XIX - начале XX веков.
К сожалению, сейчас в деле церковного строительства и реставрации преобладает такой подход, как методические рекомендации, которые сводятся к формальному историко-художественному описанию. Игнорируются духовное содержание памятника, его смысл, роль и значение. Между тем православные храмы, часовни, монастырские комплексы и другие памятники церковной архитектуры следует рассматривать, прежде всего, как святыню.
Искусство Церкви родственно мирскому искусству, имеет историческую связь с ним, во многом выросло на его почве. Но, используя и в определенной степени возрастая на опыте светского искусства, Церковь внесла в искусство духовность, наполнив его высоким Содержанием, создав символы и образы неповторимой глубины и своеобразия.
5. Православный храм как памятник и хранитель русского искусства
Церкви стоят, и ко многим из них мы идем с чувством и благоговения. В безмолвных зданиях оживают славные страницы истории, пронизанные духом народа, его порывами и страстями, горем и надеждами. Это памятники былого, нитей, связывающих нас с родной землей и предшествующими поколениями.
Древняя Русь не знала, памятников общественных монументов их роль играли церкви, часовни и памятные кресты.
На Куликовом поле, где в смертном бою решалась судьба России, впоследствии был воздвигнут храм-памятник. Когда Иван грозный взял Казань и русские прочно встали на волжских берегах, он повелел поставить у стен Московского Кремля церковь Василия Блаженного о восьми главах по числу одержанных побед.
Ив 1553 году была заложена деревянная «обетная» (от слова «обет» - «обещание») церковь, восьмиглавая. Однако сама структура восьмиглавого сооружения не позволяла создать такую центрическую композицию, которая была бы совершенной по своим архитектурным формам и могла бы в художественном образе выразить высокое патриотическое содержание: значительность крупнейшего исторического события в жизни Московского государства.
Поэтому Барма и Постник – гениальные зодчие, - не побоявшись указа царя, остались верны высоким принципам искусства – построили не восьмиглавый, а девятиглавый храм, и этим включили в здание тот недостающий элемент, который определил совершенство всей композиции.
Заложив новую столицу, Петр I построил Петропавловский собор, золотая игла которого стала символом и эмблемой города на Неве. В глухих, далеких деревнях крестьяне рубили церкви часовни и памятные кресты у дорог, что бы ознаменовать ими большие и малые события в жизни всей страны или только одной волости.
Не всегда, конечно церковь имела значение памятника. Но, как правило, это было самое крупное и фактически единственное общественное сооружение на селе, где сосредоточивались отнюдь не только религиозные, церковные интересы.
В какой-то мере она играла роль и административного учреждения, где нередко собирались мирские сходы, и была чем-то вроде клуба, в котором крестьяне обсуждали все дела и новости – политические хозяйственные, семейные, бытовые. Всем людям свойственно стремление к духовному общению между собой в воскресенье, в праздники крестьяне, принарядившись, шел в церковь не только молиться, но и повидаться с односельчанами и друзьями из ближних сел – «себя показать и людей посмотреть».
И наконец, еще одно, древнерусские церкви это для нас памятники искусства, памятники национальной культуры. Каково бы ни было прямое, практическое назначение этих зданий, художественное, образное начало их никогда не ограничивалось церковной, культовой обрядностью. Архитекторы и строители – а это бы преимущественно люди из простого народа – вкладывали в них гуманистическое содержание; в традиционных формах храмового зодчества выражали они заветные мечты и чаяния соотечественников, силу и величие их души, патриотизм и свободолюбие, сломить которое оказались не в силах ни чужие, ни «свои» угнетатели. В совершенной гармонии пропорций и архитектурных форм проявляется чувством прекрасного; в неразрывном единстве с природой и задушевном лиризме этих памятников – глубокое человечность и поэтичность, что сродни народным песням; в суровой сдержанности архитектуры – героический строй былинного эпоса.
Заключение
Православная Церковь обладает бесценным сокровищем не только в области богослужения и святоотеческих творений, но и в области церковного искусства. Как известно, среди прочих церковных искусств особо значимое место занимает храмовая архитектура. И это естественно, потому что храм в жизни Церкви - нечто гораздо большее, чем просто строение, каким бы ни было оно замечательным, или место церковных собраний; храм - это полное и органическое воплощение самой сути Церкви. В храме Церковь видит выражение Православия в его целом, Православия как такового. Церковное искусство и жизнь Церкви взаимосвязаны и взаимообусловлены - поэтому, ни понять, ни объяснить церковного искусства вне Церкви и ее жизни невозможно.
Наиважнейшим в Церкви является установленное таинство Евхаристии - центр духовной жизни Церкви, вершина богослужения. Все богослужение в Церкви носит глубоко символичный характер; богатый язык символов служит выражению глубин его содержания.
Христианство, также как и буддизм, а затем и ислам, создало идеал универсального человеческого поведения и существования; создало целостное мировоззрение и мироощущение.
Это связано с тем, что религия, также как и искусство, находится на вершине духовной вершине жизни общества и потому способна охватить и соединить в целом духовный мир человека.
«Когда долго смотришь великие произведения искусства, то является какое-то спокойное сознание великой родственной силы. И это сознание радостно, - писал Г.В. Плеханов, подчеркивая способность искусства вызывать в человеке состояние истинной полноты, чувства радости и силы.
Список использованной литературы:
Учебное пособие. Е.Г. Яковлев. Эстетика – М. «Гардарики», 2004г.
А.О. Половников. Русь деревянная – М. 1981г.
С. Галицин. Сказание о земле Московской – М. 1991г.
О. Ротермунд, Ф. Шлемер, Д. Виалу, В. Ши-Ю. Религии мира – М. «Махаон» 2005г.
Абу Хамид Ал-Газали. Воскрешение наук о вере – М. 1980г.
topref.ru
Реферат по истории России на тему:
РУССКАЯ ПРАВОСЛАВНАЯ
ЦЕРКОВЬ
В ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЕ XIX в.
Выполнил ученик 11“В” класса
МОУ СОШ “УК №20”
ТОРОСЯН ЛЕВОН
План.
1)Введение.
2) Положение православной церкви в России.
3) Филарет, митрополит московский.
4) Преследования старообрядцев.
5) Заключение.
Литература.
1. Ключевский В.О., ''2 Курс Русской истории", часть 1, «Москва», 1937г.
2. Я.Н.Щапов, «Церковь в древней Руси» (до конца XI X в.), «Политиздат», 1989 г.
3. Религии мира. Издательство “Просвещение” 1994г.
4. «Русская Православная Церковь 988-1988» Издание Московской Патриархии 1988 г.
ВВЕДЕНИЕ
История русской православной церкви насчитывает уже более тысячи лет. Земля Русская переживала тяжелые годины но духовные пастыри поддерживали народ русским словом и делом. Знала Россия и татар и шведов и немцев… Да кого только она не знала…Но всегда рядом с крестьянином, боярином, князем или императором был духовный наставник, который направлял его на путь истинный, освещал мятущийся ум Словом Божьим, недаром на протяжении многих веков слова ‘русский” и “православный” были синонимами…
На протяжении многих веков в России было два главных богача – государство и церковь, причем церковь умела в большинстве случаев более разумно распорядиться своим богатством, чем государство. В бой русские полки ходили под православными знаменами с изображением Святого Спаса. С молитвой пробуждались ото сна, работали, садились за стол и даже умирали с именем Бога на устах. Нет и не может быть истории России без истории Русской Православной церкви.
Положение православной церкви в России.
На протяжении XIX в. положение Русской православной церкви определялось законами, принятыми еще при ПетреI. Важнейшие статьи петровского “Духовного регламента” были включены в “Свод законов”. В нем содержалось религиозное обоснование царской власти и тем самым закреплялся давний союз церкви и государства. Закон объявлял православие “первенствующей и господствующей” в России верой. Император обязан был придерживаться только православного исповедания. Он объявлялся “верховным защитником и хранителем догматов господствующей церкви и блюстителем правоверия и всякого в церкви благочиния”. Это давало правительству право распоряжаться церковными делами, вплоть до догматических вопросов, и преследовать религиозное инакомыслие.
Закон разрешал исповедовать в России все религии, если они лояльно относились к существующему порядку. Христианские исповедания имели преимущества перед нехристианскими, православие — перед всеми остальными. Закон разрешал переход из нехристианских исповеданий в христианские и из “инославных” (христианских не православных) — в православие. Переходы в противоположном направлении воспрещались.
Закон возлагал на церковь ведение актов гражданского состояния и требовал от всех православных непременно, хотя бы раз в год, исповедоваться и причащаться. О случаях упорного уклонения от этого духовенство должно было сообщать светским властям.
В середине XIX в. численность православного духовенства доходила до 60 тысяч человек. Оно разделялось на черное (7 тысяч человек) и белое (53 тысячи). Черное духовенство составляли монахи и монахини. Из числа монахов назначалась высшая иерархия церкви — архиереи (епископы, архиепископы и митрополиты). Белое духовенство состояло из приходских священников и низшего клира (диаконов и псаломщиков).
Высшим органом церковного управления являлся Синод. Его члены назначались царем из видных иерархов. Все важнейшие постановления Синода подлежали “высочайшему” утверждению. Большую роль в церковном управлении играл синодальный обер-прокурор — светский чиновник, представитель царя в Синоде.
Со времен Петра I наблюдалось все более тесное сращивание церкви и государства. В конце концов православная церковь превратилась в часть государственной машины. Но полного слияния не произошло. Церковь оставалась обособленной частью государственной машины. Союз церкви и государства имел внутренние противоречия. Церковь тяготилась гнетом светского чиновничества. Трения между Синодом и обер-прокурором никогда не прекращались.
Основным звеном местного церковного управления были епархии, по своей территории обычно совпадавшие с губерниями. Во главе епархии стоял архиерей. Среди православных архиереев встречалось немало искренних радетелей веры, стремившихся сблизиться с рядовыми верующими, знать их нужды. Так, камчатский епископ Иннокентий объездил всю свою огромную епархию и лично познакомился со всем вверенным его попечению духовенством и почти со всей паствой. Но многие церковные иерархии были далеки от основной массы верующих и от рядовых священников.
Секуляризация монастырского землевладения в XVIII в. лишила монастыри больших земельных угодий. При Павле I и Николае I каждому монастырю от казны был выделен небольшой земельный надел. Сверх этого они могли приобретать недвижимое имущество (даже в виде дара) всякий раз с особого “высочайшего” разрешения. Тем не менее монастырское землевладение постепенно вновь стало расти. Увеличивались и денежные капиталы монастырей — в основном за счет многочисленных пожертвований.
Среди русских монастырей выделялось несколько особо чтимых — Троице-Сергиева и Александро-Невская лавры, Оптина пустынь (в Калужской епархии) и другие. Большую известность в народе получил монах Саровской пустыни Серафим (1760—1833). Со всех концов России шли к нему
Троицкий соборлюди, чтобы высказать свое горе, услышать мудрый совет, получить благословение.
С той поры Саровская пустынь (в Тамбовской епархии) стала одним из всероссийских религиозных центров. В некоторых монастырях находили приют больные и убогие.
Только небольшая часть белого духовенства получала государственное жалованье. Большинство же “питалось от алтаря”, т. е. за счет платы за крещение, венчание и другие обряды. Сельское духовенство пользовалось церковными землями. Образ жизни деревенского священника мало отличался от крестьянского. Многие священники сами пахали землю, терпели унижения и обиды от помещиков. Митрополит Платон (Левшин), занимавший московскую кафедру на рубеже XVIII —XIX вв., с сожалением говорил, что он застал свое духовенство в лаптях, да так и не успел обуть его в сапоги и ввести в гостиные. Священник оставался за порогом дворянских гостиных, где звучала непонятная ему французская речь.
При Александре I духовные учебные заведения были объединены в одну систему. В то время в России действовали три духовные академии: Киевская, Петербург- ская и Московская, преобразованная из Славяно-греко-латинской академии. В 1842 г. была открыта духовная академия в Казани. В каждой епархии были созданы Успенский собор
семинарии (средние духовные учебные заведения). Но лишь к середине века власти добились того, что на должности приходских священников стали назначаться лица с образованием не ниже семинарского.
До середины века православное духовенство составляло замкнутое сословие. Постороннему человеку трудно было стать священником. Существовал стойкий обычай, согласно которому приход передавался по наследству от отца к сыну или зятю. В западноевропейских странах в это время духовное сословие стало превращаться в открытый для посторонних корпус профессиональных проповедников. Их деятельность становилась менее обрядовой и более учительной, проповеднической. Русский же священник произносил не более одной-двух проповедей в год —и то по тетрадке. Неутоленная потребность в религиозном наставлении и побуждала русских людей совершать далекие путешествия к Серафиму Саровскому и другим знаменитым старцам.
Филарет, митрополит московский.
В 1803 г. на должность обер-прокурора Синода был назначен князь А. Н. Голицын, личный друг Александра I. Подыскивая по заданию царя хороших проповедников, он обратил внимание на ученого монаха Филарета, профессора Петербургской духовной академии.
Филарет (в миру Василий Михайлович Дроздов, 1782 – 1867) родился в Коломне, в семье диакона, окончил семинарию и в 1808 г. постригся в монахи. Даровитый и образованный, он произносил яркие проповеди, писал стихи духовного содержания. Надолго запомнилось его слово на смерть Кутузова, произнесенное в 1813 г. Его пригласили выступить с проповедью в дворцовой церкви. Там он в осторожной форме осудил роскошь. Придворным это не понравилось, и проповедь успеха не имела.
Тем не менее Голицын продолжал покровительствовать Филарету, который был удостоен архиепископского сана, занял тверскую кафедру и стал членом Синода. В 1821 г. его перевели на московскую кафедру. В это время он работал над переводом на русский язык книг Священного писания.
В конце царствования Александра I Голицын не поладил с Аракчеевым и был отставлен. Впал в немилость и Филарет. Его вывели из Синода, и он удалился в Москву.
В 1826 г., при коронации Николая I, Филарет произнес прочувствованное слово, и ему была возвращена “монаршая милость”. Он был возведен в сан митрополита и вновь стал членом Синода. Ему, однако, не понравилось, что обер-прокурор Н. А. Протасов, гусарский полковник, решал все дела сам, а с Синодом мало считался. Не мог примириться Филарет и с тем, что Третье отделение следило за иерархами. Консервативное большинство Синода отвергло предложение о переводе Библии на русский язык. Филарет, оказавшийся в меньшинстве и в изоляции, попросился назад в свою епархию. Разрешение отбыть в Москву означало новую опалу.
С тех пор Филарет, оставаясь убежденным монархистом, невзлюбил сановный Петербург, вездесущее чиновничество, самоуверенных бюрократов, которых он, случалось, осаживал с холодной учтивостью. В Москве передавался из уст в уста рассказ о том, как попросил он спеть “на восьмой глас” полицейского генерала, вздумавшего “исправить” службу в одной из московских церквей. Даже А. И. Герцен, по взглядам очень далекий от Филарета человек, вспоминал о нем с симпатией. По его словам, митрополит умел “хитро и ловко” унизить светских властителей. “Филарет,— писал Герцен,— с высоты своего первосвятительного амвона говорил о том, что человек никогда не может быть законно орудием другого, что между людьми может только быть обмен услуг, и это говорил он в государстве, где полнаселения — рабы”.
Однако долгое николаевское царствование наложило отпечаток и на Филарета. Его либерализм все более оставался в прошлом. Главная проблема, справедливо считал он, заключается во внутреннем возрождении человека, а не во внешних реформах. Но такой подход привел его к отрицанию перемен. Он предостерегал против женского образования, против отмены телесных наказаний. В своей епархии Филарет практиковал деспотические методы управления.
Долгая жизнь и высокий сан Филарета, при глубоком уме и твердой воле, не могли не оказать сильного влияния на русское общество. Проповеди Филарета, прозванного «московским Златоустом», отличались рассудочностью: его величавая речь обращалась к разуму слушателей, а не к их чувству; отвлеченное изложение было мало доступно пониманию среднего слушателя. Филарет избегал иностранных слов (телескоп, например, называл «дально – зрительным стеклом»), употреблял славянские слова, прибегал к диалектическим сближениям. По содержанию своему, проповеди Филарет не касались вопросов современности; отрешенные от явлений действительной жизни, они призывают к пассивным добродетелям молчания, смирения, терпения и преданности воле Божией. Личный характер Филарет был властный и упорный; он не чужд был суровости, выражавшейся, например, в противодействии стремлениям Гааза. Пользуясь громадным влиянием, он иногда выступал против прогрессивных стремлений общества и правительства (защита телесных наказаний ссылками на Священное Писание).
Преследования старообрядцев.
Старообрядчество было крупнейшим в истории России религиозно-общественным движением. В нем отразился стихийный, неосознанный, обличенный в религиозную оболочку протест, порожденный социальными противоречиями самодержавно-крепостнического строя и идеологическим засильем господствующей православной церкви. В течение трехсотлетней эволюции общественно-политическое содержание этого протеста менялось в зависимости от изменения социального состава движения, конкретной исторической ситуации и расстановки классовых сил.
Старообрядчество не было единой организацией. Оно разделилось на два направления — приемлющих священство и не приемлющих. Первых звали “поповцами”, вторых — “беспоповцами”. Вторые разбились на множество толков и согласий. Первые держались сплоченнее, но у них не было своих епископов и некому было рукополагать (возводить в сан) священников. Старообрядцы переманивали священников из официальной церкви, переучивали их и рассылали по своим приходам.
При Николае I положение старообрядцев значительно ухудшилось. Былая голицынская веротерпимость была надолго и накрепко забыта. При активном содействии официальной церкви правительство предприняло широкие действия против старообрядцев. Был издан указ, запрещавший им принимать беглых священников. Начался разгром старообрядческих монастырей на реке Большой Иргиз в Саратовской губернии, где происходило “исправление” беглых священников. В 1841 г. был закрыт последний из иргизских монастырей. Ряды старообрядческого духовенства начали редеть. Но в “поповщине” вскоре возникла своя собственная церковная иерархия. В 1846 г. в старообрядчество перешел босно — сараевский митрополит Амвросий, ставший митрополитом белокриницким (Белая Криница—село в Буковине, в пределах тогдашней Австрии). “Австрийское согласие”, имевшее своих собственных митрополитов, епископов и священников, стало как бы второй православной церковью в России. Число ее сторонников умножалось несмотря на то, что главные организаторы новой церкви были вскоре запрятаны в монастырские тюрьмы. В Москве и Московской губернии число последователей белокриницкой иерархии составляло 120 тысяч человек.
К кануну великих перемен в жизни страны в православной церкви не было единства и росло недовольство. Иерархия была недовольна засильем светского чиновничества. Рядовое духовенство — привилегированным положением монашества и деспотизмом архиерейской власти. В своем большинстве приходское духовенство было задавлено нуждой и имело невысокий уровень подготовки. Основную свою задачу оно видело в исполнении обрядов и слабо вело проповедь, недостаточно разъясняло народу нравственные устои религии. Именно поэтому, несмотря на гонения, а то и благодаря им, укреплялось старообрядчество, чья проповедь часто была живей и доходчивей.
Заключение.
На мой взгляд, в внутренней государственной политике правительства во все времена присутствовала одна огромная ошибка, которая заключается в том, что оно (правительство) мало внимания уделяет проблемам церкви. Ведь гораздо легче учиться на ошибках своих отцов, чем допускать их. По отношению к церкви присутствовало всегда две грубые ошибки. Первая заключается в том, что церкви уделяли мало внимания или пытались забыть про неё. А вторая ошибка наоборот заключается в том, что церковь пытались поставить на колени перед светской властью.
Церковь и история государства очень сильно переплелись. Это можно подтвердить на ряде фактов. Так, например, можно говорить о том, что государь управляет действиями и решениями своих поданных, а церковь их мыслями и стремлениями. Во времена татаро-монгольского нашествия, когда вся власть на Руси была подчинена монгольскому хану и не могла сопротивляться, а русский народ был похож на рабов, именно церковь воскресила в христианах веру в победу и возглавила «священную войну». Получилось так, что когда у государства не было ни каких шансов, то к нему на помощь пришла церковь с более сильным оружием, чем мечи и стрелы. Видя эту силу, многие пытались поставить церковь в зависимость от власти. Но больше всего это удалось Петру Великому, который пошел дальше, заставив платить её взносы в казну.
Еще к особенностям Русской православной церкви можно отнести то, что она на протяжении веков смогла сохранить почти в неизменном состоянии все традиции Византийской церкви. Российская церковь стала островком чистого православия, так как греческая церковь под двухсотлетним игом Османской империи претерпела некоторые изменения.
Если посмотреть на всю эпоху существования церкви на Руси, можно увидеть, что примерно с 10 по 13 век дела церкви были не заметны в государстве—период становления, с 14 по 17 век — церковь, как никогда принимала участие в государственных вопросах, возможно, этот период был самым значительным для неё. С 18 по 19 век церковь находится «в спячке» в её жизни не происходит ничего значительного, и она отходит на задний план перед проблемами государства. Двадцатый век стал самым ужасным испытанием для Русского православия… Придя к власти, большевики не видели в церкви свое врага, но с продвижением своих социалистических идей они пришли к выводу, что для русского человека нет иных верований кроме, как «в светлое будущее», а церковь просто отомрет, как не нужный орган. Её (церковь) превратили в ещё одно средство для выкачивания денег для нужд Красной армии, возможно, именно поэтому церковнослужители поддерживали белых офицеров. К сороковым годам в СССР не осталось ни одной церкви, которая была бы разграблена. Но самое ужасное заключалось в том, что храмы и соборы, замечательные исторические памятники, разрушались до основания. И в этот двадцатый век Русская Православная церковь не только не исчезла за плакатами ''коммунистической стройки'', но и смогла вынести свои изначальные и нетронутые основы.
В наше время церковь начинает свою «вторую» жизнь, восстанавливаются разрушенные храмы—обители духовной жизни на земле. Не найдя в этой жизни своего места, к церковной жизни все больше обращается людей, в том числе и молодежь. Церковь восстанавливает свои позиции в сердцах людей, потерянных во время её гонения.
Лично для меня в истории церкви поразило то, что она смогла сохранить свою изначальность и пойти по отношению к своим противникам на крайние меры, по примеру католической инквизиции. Иногда поражает самопожертвования церковных пророков для распространения идей готовых для доказательства своих верований идти в горящие избы (св. Стефан Пермский) и т.д. Важнейшей частью православной культуры являлось то, что она способствовала единению русского народа. Лучшие люди русской церкви стояли на страже христианской морали. Они публично выступали против произвола «сильных мира сего», смело осуждали их злодеяния.
История Русской православной церкви — это ещё одно проявление стойкости духа, веры и патриотизма русского народа.
www.ronl.ru
