|
|||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
|
Реферат: Два художникапо повести Н.В.Гоголя Портрет. Портрет реферат гогольКурсовая работа Гоголь "Портрет"Искушение в повести Н.В. Гоголя «Портрет» Введение 3 Глава 1. Повесть «Портрет» в исследованиях русских литературоведов 5 §1. История создания повести «Портрет» Н.В. Гоголя 5 §2. Повесть «Портрет» в исследованиях русских литературоведов и проблема искушения в литературе 7 Глава 2. Анализ сюжета и композиции повести «Портрет» Н.В. Гоголя 13 §1. Мотив искушения в повести «Портрет» Н.В. Гоголя 13 §2. Особенности композиции повести «Портрет» Н.В. Гоголя 17 Заключение 23 Список литературы 25 Введение Талант есть драгоценнейший дар Бога – не погуби его… Истинное назначение таланта – служить добру. Н.В. Гоголь Искусство живописи и судьба художника привлекали внимание Н. В. Гоголя на протяжении всего его творчества, они становятся предметом размышлений в его произведениях. Интерес к обозначенной теме был вызван, с одной стороны, увлечением писателя рисованием, а с другой стороны, его личным знакомством и дружбой с современными русскими живописцами. Взгляд Гоголя на живопись и судьбу художника представлен в письмах писателя, в статьях 1830 - 1840-хгодов: «Скульптура, живопись и музыка» (1831), «Последний день Помпеи» (1834) и «Исторический живописец Иванов» (1846), а также в повестях «Невский проспект» (1835), «Портрет» (1835) и «Портрет» (1842 -вторая редакция повести), в которых художник становится главным героем. В комплекс сюжетных мотивов этих повестей входят история шедевра, встреча героя с таинственным полотном, оживание портрета, обретение вдохновения, сговор с нечистой силой и др. Среди них особо выделяется мотив искушения художника, ставший ключевым для повести Гоголя «Портрет». Искушение в этой повести предстает как особое состояние творческой личности, которая под воздействием внешних сил меняет свои эстетические ориентиры. Испытание, которому подвергается талант художника, возникает от увлечения внешним комфортом, славой, богатством. Объектом данного исследования является повесть Н.В. Гоголя «Портрет», предметом - мотив искушения в повести «Портрет». Цель работы - анализ сюжета и композиции повести «Портрет». Для достижения поставленной цели необходимо выполнение следующих задач: - изучение истории написания повести «Портрет», - изучение работ литературоведов по указанной проблематике, - изучение сюжетно-композиционных особенностей произведения, - анализ произведений, послуживших источником повести. Глава 1. Повесть «Портрет» в исследованиях русских литературоведов §1. История создания повести «Портрет» Н.В. Гоголя Повесть Н.В.Гоголя «Портрет» впервые была опубликована в сборнике «Арабески» в 1835 году. После успеха «Вечеров на хуторе близ Диканьки» Н.В. Гоголь собрал статьи по искусству («Живопись, скульптура и музыка», «Несколько слов о Пушкине», «Об архитектуре нынешнего времени»), лекции и статьи по истории и размышления об исторических лицах и напечатал их вместе с повестью «Портрет», написав в предисловии: «Признаюсь, некоторых пьес я бы, может быть, не допустил вовсе в это собрание, если бы издавал его годом прежде, когда я был более строг к своим старым трудам. Но, вместо того, чтобы строго судить прошедшее, гораздо лучше быть неумолимым к своим занятиям настоящим. Истреблять прежде написанные нами, кажется, так же несправедливо, как позабыть минувшие дни своей юности. Притом, если сочинение заключает в себе две, три еще не сказанные истины, то уже автор не вправе скрывать его от читателя, и за две, три верные мысли можно простить несовершенство целого». Вероятно, уже в предисловии улавливается наставнический тон Гоголя, его желание поучать и бережное внимание к собственной личности. Впрочем, успех «Пиковой дамы» А.С. Пушкина, может быть, побудил Гоголя рассказать историю о человеке, которого погубила жажда золота. Ведь «Портрет» был написан именно в 1834 году, когда повсеместно обсуждали повести Пушкина. Гоголь рассматривает жизнь современного художника на фоне истории и искусства. Эта особенность повести «Портрет» очень важна для того, чтобы понять, как писатель разделяет суету и вечность, как ищет истинный смысл человеческой жизни и определяет истинный смысл и назначение искусства. После выхода «Арабесок» один из самых значительных критиков того времени, 30-40х годов ХIХ века, В.Г.Белинский неодобрительно отозвался о повести «Портрет»: «Портрет есть неудачная попытка г. Гоголя в фантастическом роде. Здесь его талант падает, но он и в самом падении остается талантом. Первой части этой повести невозможно читать без увлечения; даже, в самом деле, есть что-то ужасное, роковое, фантастическое в этом таинственном портрете, есть какая-то непобедимая прелесть, которая заставляет вас насильно смотреть на него, хотя вам это и страшно. Прибавьте к этому множество юмористических картин и очерков во вкусе г. Гоголя; вспомните квартального надзирателя, рассуждающего о живописи; потом эту мать, которая привела к Черткову свою дочь, чтобы снять с нее портрет, и которая бранит балы и восхищается природою - и вы не откажете в достоинстве и этой повести. Но вторая ее часть решительно ничего не стоит; в ней совсем не видно г. Гоголя. Это явная приделка, в которой работал ум, а фантазия не принимала никакого участия». [В.Г. Белинский. Взгляд на русскую литературу. М., Современник, 1988]. После скандала, связанного с премьерой «Ревизора», Гоголь уезжает из России в Италию. Он живет в Риме, окруженный великими произведениями искусства разных времен и современными русскими художниками, которые, закончив петербургскую Академию художеств с медалью, жили и творили здесь. В кругу русских художников Гоголя особенно привлекал Александр Иванов, который писал картину «Явление Христа народу». Критика В.Г.Белинского и кропотливая работа А. Иванова побудили Гоголя пересмотреть свое отношение к повести «Портрет» и переделать ее. К 1841 году работа над исправлением повести была закончена. Изменилась фамилия главного героя: раньше его звали Чертков, что слишком открыто подчеркивало связь с нечистой силой. Гоголь исключил из повести сцены мистических, необъяснимых появлений портрета и его заказчиков. Прояснился слог повести, были развернуты и подробнее описаны характеристики второстепенных персонажей: Никиты, профессора, хозяина дома, квартального, дам-заказчиц портретов. В первой редакции облик ростовщика в финале повести исчезал с полотна. Во второй редакции исчезает портрет, который опять отправился странствовать по свету. §2. Повесть «Портрет» в исследованиях русских литературоведов и проблема искушения в литературе Н. Котляревский в статье «Художественное, философское и автобиографическое значение повести «Портрет» писал, что Гоголь «стремился передать читателю впечатления истинного, высокого вдохновения и искусства» и выразил наиболее полно те мысли, которые были высказаны им в предыдущих статьях об искусстве («Портрет» — славословив искусства и более полное художественное повторение тех мыслей, какие Гоголь высказывал в своем гимне скульптуре, живописи и музыке, в своем воззвании к гению, в статье о Пушкине и в других своих лирических излияниях». [Котляревский Н. Художественное, философское и автобиографическое значение повести "Портрет" // Н. В. Гоголь. Его жизнь и сочинения / Под ред. В. Покровского — М., 1915. — С. 225 – 228.] Котляревский считал, что в «Портрете» выражены две мысли, отличающие его от других повестей того времени и важные для всего творчества Гоголя. Первая мысль связана с размышлениями художника над границами приближения искусства к действительности: «Не служит ли искусство самому греху, когда так правдиво его воспроизводит?», вторая — о религиозном призвании искусства («:…Он думал, что он совершил тяжкий грех, отдавшись свободно своему вдохновению, он верил, что на нем лежит обязанность искупить все им сотворенное новой творческой работой, и он у Бога также просил вдохновенья, чтобы Он помог ему на новом пути уже не просто воспроизведения действительности, а ее воссоздания в идеальных образах». Н. Г. Машковцев в книге «Гоголь в кругу художников» высказывал мысль, что «Портрет» и «Невский проспект» составляют как бы диптих на основании того, что их черновики идут в одной тетради параллельно» [Машковцев Н. Г. Гоголь в кругу художников. — М.: Искусство, 1955.]. Машковцев сравнивал художника Чарткова с художником Венециановым, с которым Гоголь познакомился в конце тридцатых годов, поскольку слова учителя Чарткова, обращенные к нему, были похожи на то, что говорил своим ученикам Венецианов. А прототипом художника, удалившегося в Италию для совершенствования своего таланта, он считал А. А. Иванова. Н. Г. Машковцев отмечал, что в первой редакции «Портрета», напечатанной в 1835 году в сборнике «Арабески», преобладают фантастический и эсхатологический элементы, а во второй редакции, вышедшей в «Современнике» за 1842 год, шире освещены вопросы, связанные с художниками и их жизнью. В образе ростовщика он увидел, прежде всего, власть денег, с помощью которой сатана держит в своих руках мир. Выдающееся художественное мастерство Гоголя проявляется в его умении показать религиозные корни культуры и религиозное оправдание искусства. В своей повести «Портрет» Гоголь в художественной форме передает глубинную суть человека такой, какой она закреплена в христианском мировоззрении. Более того, «Портрет» является своеобразным художественным комментарием на христианскую антропологию. Итак, в чем суть христианской антропологии? Поиск ответа на вопрос такого рода всегда приводит человека к Евангелию. Потому что ответ на «проклятые» вопросы человек получает не от людей, а от Бога и от тех, кому Он открывает Свою волю. Евангелие есть апостольское свидетельство о Богочеловеке Христе. Своим ученикам-апостолам Он говорил: «Не можете служить Богу и мамоне» (Матф 6:24). Это значит, что человек не может получить какой-то онтологический статус, определяемый в категориях чистой человечности (человек как выражение самого себя – автономное бытие), а всегда находится в положении служения: Богу или дьяволу. Человек выбирает между подчинением своему Творцу, превращающемуся в «свободу славы детей Божиих» (Рим 8:21), или подчинением дьяволу, ни во что не превращающемся, а лишь прогрессирующем в этом рабстве до адских пределов «где червь их не умирает и огонь не угасает» (Марк 9:44). «Гоголь знал очень твердо еще одно — что он, поэт и проповедник, обязан во что бы то ни стало поведать миру его, мира, зло, громко, во всеуслышание провозгласить людям их общий грех — ужасное ослепление и попустительство злу. Об этом долге поэта Гоголь рассказал в «Портрете». В этой повести (в редакции «Арабесок») три темы: первая, главная, определяющая смысл других, — социальная тема власти «антихриста», власти денег, тема губящего людей соблазна продажности; вторая — тема искусства, которое должно отражать действительность и учить людей благу, не продаваясь жизни и не подчиняясь ей, не предавая высшей правды во имя копирования подлой внешней правды жизни; третья — тема поведания миру и людям их общего преступления, пробравшегося в них зла, в данном случае — зла денег». [Гуковский Г.А. Реализм Гоголя. Л. : Гос. Изд-во художеств. лит., 1959. — 532 с.]. Рассмотрим произведения, в которых также присутствует мотив искушения, как и в повести «Портрет». Исследователи выделяют несколько таких произведений, одним из которых является «Пиковая дама» А.С. Пушкина. С одной стороны, Гоголь был учеником Пушкина, с другой, — развивая реалистические пушкинские достижения, Гоголь вступал с ним в творческий спор. Примерно в одно и то же время ими были написаны повести, близкие в сюжетно-тематическом и поэтическом аспектах: «Портрет» Н.В. Гоголя создавался в 1833—1834 годах, когда А.С. Пушкин работал над своей «Пиковой дамой». О влиянии А.С. Пушкина на творчество Н.В. Гоголя критики и исследователи неоднократно говорили. Так, В.Г. Белинский в своё время писал: «Пушкин имел сильное влияние на Гоголя не как образец, которому бы Гоголь мог подражать, а как художник, сильно двинувший вперед искусство и не только для себя, но и для других художников открывший в сфере искусства новые пути». [Белинский В.Г. Русская литература в 1843 году. М., 1952.]. Пушкин, и Гоголь в своих повестях по-своему преломляют ещё господствовавшую в то время, модную романтическую традицию: оба используют элементы фантастики и таинственности, атмосфера их произведений основана на романтической легенде. Так, уже в самом эпиграфе к повести «Пиковая дама» дается намек на загадочный сюжет: «Пиковая дама означает тайную недоброжелательность (новейшая гадательная книга)» [Пушкин А.С. Пиковая дама // Романы и повести, М. 1968. — С. 195—217.]. А в «Портрете» возникает страшный фантастический образ ростовщика, воплощающего злое, дьявольское начало. В «Пиковой даме» основным фантастическим эпизодом является ночной визит умершей графини к Герману. Автор «Пиковой дамы» представляет подобную сцену несколько иначе, чем это было принято. Он придаёт мистической сцене реалистическую мотивировку. Видение графини происходит сразу же после похорон, когда Германн был весь день расстроен, мысли об умершей графине и о навсегда упущенном шансе узнать ее секрет не покидали его. Германн в надежде заглушить внутреннее волнение много выпил, поэтому быстро и крепко уснул, и после сна «мысли о графине не оставляли его». [Пушкин А.С. Пиковая дама // Романы и повести, М. 1968. — С. 195—217]. В «Портрете» мы видим ситуацию, аналогичную пушкинской, только показана она сложнее. Автор использует мотив повторяющегося сна: художник «просыпается» трижды, прежде чем вернуться к реальности. Это придаёт всей сцене значение какого-то кошмара — предвестника грядущей драмы героя. Тяжёлым предчувствием наполнено окончательное пробуждение Чарткова: «…Ему казалось, что среди сна был какой-то страшный отрывок действительности. Казалось, даже в самом взгляде и выражении старика как будто что-то говорило, что он был у него в ту ночь; рука его чувствовала только что лежавшую в себя тяжесть, как будто бы кто-то за одну минуту пред сим ее выхватил у него» [Гоголь Н.В. Портрет // Петербургские повести, Л., 1978. — С. 84—139.]. Чартков, также как и Герман, не задумывается о последствиях договора с потусторонними силами. Оба героя своей алчностью сами навлекли на себя беду, чем обрекли себя в дальнейшем на безумие. Чартков в погоне за богатством и славой потерял свой талант, в его сердце появилась ненависть и зависть к настоящему дарованию. Германн сходит с ума после того, как подсказанная графиней комбинация карт не сработала, а неожиданно открытая им вместо туза пиковая дама зловеще ему подмигнула. Помощь потусторонних сил в денежных делах слишком дорого обходится героям. Еще одно произведение, имеющее сходство с «Портретом», - повести Гоголя «Ночь перед Рождеством» (1832), вошедшей в цикл повестей «Вечера на хуторе близ Диканьки». Художник в повести - кузнец Вакула, основное его ремесло - кузнечное дело, а искусство живописи - лишь увлечение: «В досужее от дел время кузнец занимался малеванием…» [Гоголь Н. В. Ночь перед Рождеством / Н. В. Гоголь // Гоголь Н. В. Собрание сочинений: в 9 т. - М., 1994. - Т. 1. - С. 91-130]. Взгляд на искусство и трактовка образа художника в этой повести разработаны Гоголем в контексте основных идей цикла и носят народный характер. Вакула – художник из народа, терминология изобразительного искусства представлена в повести простонародными вариантами: живопись - «малевание», рисует - «малюет», разрисованные - «размалеванные», художник - «маляр». Искусство Вакулы в повести соединяет в себе народное искусство, ремесло, и высокое христианское искусство - иконопись. Вакула «размалевывает хаты», может «выкрасить дощатый забор», но также он создает для Диканьской церкви иконы, в которых обращается к евангельским сюжетам: «Кузнец был богобоязливый человек и писал часто образа святых: и теперь еще можно найти в Т… церкви его евангелиста Луку» [Гоголь Н. В. Ночь перед Рождеством / Н. В. Гоголь // Гоголь Н. В. Собрание сочинений: в 9 т. - М., 1994. - Т. 1. -С. 91-130]. Знаковой для сюжета повести оказывается икона Вакулы, изображавшая святого Петра в день Страшного Суда. Процесс ее создания Гоголь показывает как испытание художника, черт мешает Вакуле, искушает его трудностями работы: «В то время, когда живописец трудился над этою картиною <…>, чорт всеми силами старался мешать ему: толкал невидимо под руку, подымал из горнила в кузнице золу и обсыпал ею картину…» [Гоголь Н. В. Ночь перед Рождеством / Н. В. Гоголь // Гоголь Н. В. Собрание сочинений: в 9 т. - М., 1994. - Т. 1. -С. 91-130.]. Черт соблазняет художника, однако завершение полотна подтверждает торжество таланта Вакулы и его богобоязненность: «…но, несмотря на все, работа была кончена, доска внесена в церковь и вделана в стену притвора…» [Гоголь Н. В. Ночь перед Рождеством / Н. В. Гоголь // Гоголь Н. В. Собрание сочинений: в 9 т. - М., 1994. - Т. 1. -С. 91-130.]. Главным свидетельством победы искусства над потусторонним миром становится картина, описание которой появляется в финале произведения: «…на стене сбоку, как войдешь в церковь, намалевал Вакулачорта в аду, такого гадкого, что все плевали, когда проходили мимо…» [Гоголь Н. В. Ночь перед Рождеством / Н. В. Гоголь // Гоголь Н. В. Собрание сочинений: в 9 т. - М., 1994. - Т. 1. -С. 91-130.]. Ю. В. Манн описывает вэтой ситуации посрамление черта: «Вакула - художник, выполняющий религиозные сюжеты, аизобразить черта - со смешной или уродливой стороны - значит, овладеть злом, побороть его» [Манн Ю. В. Поэтика Гоголя / Ю. В. Манн. - М., 1988. - 412 с.]. В повести «Ночь перед Рождеством» Гоголь представляет простонародный вариант противостояния художника соблазну. Вакула спасается от искушения, обратившись к христианскому искусству, он создает иконы, и, делая черта персонажем своих полотен, показывает свою победу над нечистью. Глава 2. Анализ сюжета и композиции повести «Портрет» Н.В. Гоголя §1. Мотив искушения в повести «Портрет» Н.В. Гоголя В повести Гоголя «Портрет» представлены три различные судьбы художников, три живописцев, каждый из которых проходит испытание в форме своеобразного искушения таланта, приводящего к преображению художников: Чартков, его некогда бывший приятель, а также сам автор портрета загадочного и мистического ростовщика. В обеих частях повести с мотивом искушения связан портрет: «встреча» Чарткова с таинственным портретом приводит к искушению богатством, создание портрета ростовщика - это искушение творческого дара художника. Портрет выполняет особую функцию в развитии сюжета, именно с ним связаны основные событийные моменты повести: в первой части покупка портрета становится началом совершенно новой, но, к сожалению, печальной судьбы Чарткова, во второй части картина на аукционе - толчок к рассказу о ее истории. Искушение Чарткова начинается с первой его встречи с портретом в картинной лавке на Щукином дворе. Чартков сразу поддается демонической силе картины, полотно зачаровывает художника, и он, забыв про все остальные картины, «стоит несколько времени неподвижно перед одним портретом» [Гоголь Н. В. Портрет / Н. В. Гоголь // Гоголь Н. В. Собрание сочинений: в 9 т. - М., 1994. - Т. 3. - С. 61-108]. Портрет захватывает Чарткова своей таинственной силой. Покупка портрета - ключевая для повести ситуация, она знаменует собой перелом в жизненной и творческой судьбе художника. Со времени приобретения портрет получает власть над художником, он искушает талант живописца, соблазняет его деньгами. ««Боже мой, если бы хотя бы часть этих денег!» — сказал он, тяжело вздохнувши, и в воображенье его стали высыпаться из мешка все виденные им свертки с заманчивой надписью: «1000 червонных». Свертки разворачивались, золото блестело, заворачивалось вновь, и он сидел, уставивши неподвижно и бессмысленно свои глаза в пустой воздух, не будучи в состоянье оторваться от такого предмета, — как ребенок, сидящий пред сладким блюдом и видящий, глотая слюнки, как едят его другие». [Гоголь Н. В. Портрет / Н. В. Гоголь // Гоголь Н. В. Собрание сочинений: в 9 т. - М., 1994. - Т. 3. - С. 61-108]. Поддавшись чарам старика-искусителя с портрета и его таинственной силы, Чартков меняет свое отношение к искусству. Он был живописцем с талантом, изучал творения великих художников, которых считал своими идеалами в живописи, их картины были школой для художника Чарткова, знакомство с ними - этапы становления его таланта: «Еще не понимал он всей глубины Рафаэля, но уже увлекался быстрой, широкой кистью Гвида, останавливался перед портретами Тициана, восхищался фламандцами» [Гоголь Н. В. Портрет / Н. В. Гоголь // Гоголь Н. В. Собрание сочинений: в 9 т. - М., 1994. - Т. 3. - С. 61-108]. Подчинившись соблазну, Чартков начинает видеть в творчестве лишь одну цель - стать знаменитым: «В душе его возродилось желанье непреоборимое - схватить славу сей же час за хвост и показать себя свету» [Гоголь Н. В. Портрет / Н. В. Гоголь // Гоголь Н. В. Собрание сочинений: в 9 т. - М., 1994. - Т. 3. - С. 61-108]. Автор повести подчеркивает, как меняется отношение Чарткова к своему труду: «Нет, я не понимаю напряжения других сидеть и корпеть за трудом. Этот человек, который копается по нескольку месяцев над картиною, по мне труженик, а не художник. Я не поверю, чтобы в нем был талант. Гений творит смело, быстро» [Гоголь Н. В. Портрет / Н. В. Гоголь // Гоголь Н. В. Собрание сочинений: в 9 т. - М., 1994. - Т. 3. - С. 61-108]. В результате некогда творящий свои произведения по всем канонам жанра портрета, Чартков становится мастером другого жанра - портрета на заказ, портрета по шаблону, привнося в него те элементы, которые пожелал увидеть заказчик. С появлением таинственного портрета меняется не только сам герой, но и его жизненное пространство. В начале повести автор показывает процесс формирования таланта молодого художника, его художественные поиски: «…вошел вместе с нею в свою студию, <…>, уставленную всяким художеским хламом: кусками гипсовых рук, с рамками, обтянутыми холстом, эскизами, начатыми и брошенными, драпировкой, развешанной по стульям» [Гоголь Н. В. Портрет / Н. В. Гоголь // Гоголь Н. В. Собрание сочинений: в 9 т. - М., 1994. - Т. 3. - С. 61-108]. Когда Чартков становится «модным живописцем», его мастерская кардинально меняется. Она уже не похожа на ту комнату, где творил молодой и старательный, преданный своему делу художник, а становится лишь привлекательной для заказчиков внешней деталью образа Чарткова. Вот описание мастерской «модного живописца»: «Великолепная мастерская художника (Невский проспект, такой-то номер) уставлена вся портретами его кисти, достойной Вандиков и Тицианов» [Гоголь Н. В. Портрет / Н. В. Гоголь // Гоголь Н. В. Собрание сочинений: в 9 т. - М., 1994. - Т. 3. - С. 61-108]. Искушение богатством, которое Чартков не выдерживает, погубило его талант. Жизнь же второго художника, русского живописца из Италии, совершенно противоположна истории Чарткова, она показывает тот путь, который мог бы пройти Чартков. В повести говорится о близости этих двух живописцев, («был один из прежних его товарищей»), равноценности их талантов, и оба молодых художника учились в Академии художеств. Имея схожие возможности для реализации своего таланта, они все-таки пошли разными путями. Путь Андрея Петровича Чарткова, к сожалению, получился трагичным. Портреты Чарткова, созданные на заказ по шаблону и угождающие заказчикам, противопоставлены «небесному» произведению его друга: «Скромно, божественно, невинно и просто, как гений, возносилось оно над всем» [Гоголь Н. В. Портрет / Н. В. Гоголь // Гоголь Н. В. Собрание сочинений: в 9 т. - М., 1994. - Т. 3. - С. 61-108]. Во второй части повести талант отца художника Б., создателя таинственного портрета, также подвергается искушению. Создавая образы Чарткова, а также его талантливого друга художника, Гоголь опирался на европейскую живописную традицию. В образе художника-отца Б. он представляет русского мастера, можно даже сказать, иконописца: «Это был художник, каких мало, одно из тех чуд, которых извергает из непочатого лона своего только одна Русь, художник-самоучка, отыскавший сам в душе своей, без учителей и школы, правила и законы…» [Гоголь Н. В. Портрет / Н. В. Гоголь // Гоголь Н. В. Собрание сочинений: в 9 т. - М., 1994. - Т. 3. - С. 61-108]. В. В. Лепахин отмечает: «Скрытое и явное сопоставление двух художников в повести Гоголя прослеживается как противопоставление иконописи и живописи, иконописца и живописца, иконы и картины». [Лепахин В. В. Икона в русской художественной литературе / В. В. Лепахин. - М., 2002. - 735 с.]. Создание портрета ростовщика - искушение таланта художника, борясь с которым он меняет свое представление о живописи, осознает, что не всё достойно стать ее предметом. В данном случае художник приходит к постижению истинного смысла живописи, которая должна быть обращена «тайне создания». Создание портрета, символизирующего нечистую силу, является грехом. Уход художника в монастырь расценивается как искупление совершенного греха. Его жизнь приобретает новый смысл - служение искусству только чистой, освобожденной от греха душой. §2. Особенности композиции повести «Портрет» Н.В. Гоголя Композиционно повесть состоит из двух частей, каждая из которых тематически завершена. Объединяющая составляющая обеих частей – портрет ростовщика, выполняющий в повести роль главного предмета, влияющего на судьбы многих людей. Итак, в первой главе автор показывает нам историю молодого, начинающего, но уже подающего надежды, художника Андрея Петровича Чарткова. Остановимся на самых значимых событиях в композиции первой части.
Чартков – юный, пылкий, любящий гениальных Рафаэля, Микеланджело, Корреджио. В художественной лавке он встречает странный портрет старика с пронзительными глазами, Чартков готов отдать за него последние деньги. Будучи бедным художником, он все-таки способен видеть красоту жизни, а также усиленно творить свои этюды. « Это был старик с лицом бронзового цвета, скулистым, чахлым; черты лица, казалось, были схвачены в минуту судорожного движенья и отзывались не северною силою. Пламенный полдень был запечатлен в них. Он был драпирован в широкий азиатский костюм. Как ни был поврежден и запылен портрет, но когда удалось ему счистить с лица пыль, он увидел следы работы высокого художника. Портрет, казалось, был не кончен; но сила кисти была разительна. Необыкновеннее всего были глаза: казалось, в них употребил всю силу кисти и все старательное тщание свое художник. Они просто глядели, глядели даже из самого портрета, как будто разрушая его гармонию своею странною живостью». [Гоголь Н. В. Портрет / Н. В. Гоголь // Гоголь Н. В. Собрание сочинений: в 9 т. - М., 1994. - Т. 3. - С. 61-108].
«Он опять подошел к портрету, с тем, чтобы рассмотреть эти чудные глаза, и с ужасом заметил, что они точно глядят на него. Это уже не была копия с натуры, это была та странная живость, которою бы озарилось лицо мертвеца, вставшего из могилы. <…> Со страхом вперил он пристальнее глаза, как бы желая увериться, что это вздор. Но наконец, уже в самом деле... он видит, видит ясно: простыни уже нет... портрет открыт весь и глядит мимо всего, что ни есть вокруг, прямо в него, глядит просто к нему вовнутрь... У него захолонуло сердце. И видит: старик пошевелился и вдруг уперся в рамку обеими руками. Наконец приподнялся на руках и, высунув обе ноги, выпрыгнул из рам... <…> С раскрытым ртом и замершим дыханьем смотрел он на этот страшный фантом высокого роста, в какой-то широкой азиатской рясе, и ждал, что станет он делать. Старик сел почти у самых ног его и вслед за тем что-то вытащил из-под складок своего широкого платья. Это был мешок. Старик развязал его и, схвативши за два конца, встряхнул: с глухим звуком упали на пол тяжелые свертки в виде длинных столбиков; каждый был завернут в синюю бумагу, и на каждом было выставлено: «1000 червонных». Несколько раз встречается в произведении мотив сна. [Гоголь Н. В. Портрет / Н. В. Гоголь // Гоголь Н. В. Собрание сочинений: в 9 т. - М., 1994. - Т. 3. - С. 61-108].
«Чарткову бросилась в глаза надпись: «1000 червонных». Как безумный бросился он поднять его, схватил сверток, сжал его судорожно в руке, опустившейся вниз от тяжести». [Гоголь Н. В. Портрет / Н. В. Гоголь // Гоголь Н. В. Собрание сочинений: в 9 т. - М., 1994. - Т. 3. - С. 61-108]. 4. Чартков берет деньги, но тратит их не на развитие своего таланта, а на мирские удовольствия. «Теперь в его власти было все то, на что он глядел доселе завистливыми глазами, чем любовался издали, глотая слюнки. Ух, как в нем забилось ретивое, когда он только подумал о том! Одеться в модный фрак, разговеться после долгого поста, нанять себе славную квартиру, отправиться тот же час в театр, в кондитерскую, в... и прочее, — и он, схвативши деньги, был уже на улице». [Гоголь Н. В. Портрет / Н. В. Гоголь // Гоголь Н. В. Собрание сочинений: в 9 т. - М., 1994. - Т. 3. - С. 61-108]. 5. Слава Чарткова Меняется атмосфера его жизни, обстановка его скромной мастерской, слава о нем гремит всюду. Как уже было сказано выше, он отходит от традиционных канонов написания портрета, становится автором портретов на заказ, учитывая все пожелания клиента. Фраза «Виват, Андрей Петрович!» очень ему льстила. 6. Чартков видит портрет, написанный его другом: «Этот художник был один из прежних его товарищей, который от ранних лет носил в себе страсть к искусству, с пламенной душой труженика погрузился в него всей душою своей, оторвался от друзей, от родных, от милых привычек и помчался туда, где в виду прекрасных небес спеет величавый рассадник искусств, — в тот чудный Рим, при имени которого так полно и сильно бьется пламенное сердце художника». [Гоголь Н. В. Портрет / Н. В. Гоголь // Гоголь Н. В. Собрание сочинений: в 9 т. - М., 1994. - Т. 3. - С. 61-108]. Он увидел чистое, непорочное лицо на портрете, совершенно отличавшееся от его заказных работ. Чартков не выносит вида этого простого, но замечательного шедевра. Все ему дивятся, а Чартков завидует работе своего друга. «Но точно ли был у меня талант? Не обманулся ли я?» - восклицает он. 7. Чартков обращает внимание на закрытый и немного подзабытый портрет старого ростовщика. «Как вспомнил он всю странную его историю, как вспомнил, что некоторым образом он, этот странный портрет, был причиной его превращенья, что денежный клад, полученный им таким чудесным образом, родил в нем все суетные побужденья, погубившие его талант, — почти бешенство готово было ворваться к нему в душу. Он в ту же минуту велел вынести прочь ненавистный портрет». [Гоголь Н. В. Портрет / Н. В. Гоголь // Гоголь Н. В. Собрание сочинений: в 9 т. - М., 1994. - Т. 3. - С. 61-108]. С этого момента дикая зависть обуревает его душу, он начинает скупать все прекрасные произведения искусства, которые только может купить, но не для того, чтобы любоваться им, а чтобы их уничтожить. 8. Трагический конец Чарткова Он начинает впадать в припадки бешенства и ярости, страшная злость и ярость поглощает его. «Наконец жизнь его прервалась в последнем, уже безгласном, порыве страдания. Труп его был страшен. Ничего тоже не могли найти от огромных его богатств; но, увидевши изрезанные куски тех высоких произведений искусства, которых цена превышала миллионы, поняли ужасное их употребление». [Гоголь Н. В. Портрет / Н. В. Гоголь // Гоголь Н. В. Собрание сочинений: в 9 т. - М., 1994. - Т. 3. - С. 61-108]. Во второй части изложение автора начинается с описания книжной лавки, где все столпились, чтобы приобрести загадочный портрет ростовщика. В данной части повести описывается происхождение портрета, чьё разрушительное действие было показано в первой части.
«Между ростовщиками был один — существо во всех отношениях необыкновенное, поселившееся уже давно в сей части города. Он ходил в широком азиатском наряде; темная краска лица указывала на южное его происхождение, но какой именно был он нации: индеец, грек, персиянин, об этом никто не мог сказать наверно. Высокий, почти необыкновенный рост, смуглое, тощее, запаленное лицо и какой-то непостижимо страшный цвет его, большие, необыкновенного огня глаза, нависнувшие густые брови отличали его сильно и резко от всех пепельных жителей столицы». [Гоголь Н. В. Портрет / Н. В. Гоголь // Гоголь Н. В. Собрание сочинений: в 9 т. - М., 1994. - Т. 3. - С. 61-108]. 2.Далее Б. рассказывает о двух жителях Коломны, на судьбы которых ростовщик оказал пагубное влияние, разрушив им жизнь. Эти сюжетные линии дополняют общую картину личности и деяний ростовщика. 3. Описание отца художника Б. – автора загадочного портрета ростовщика. «Это был художник, каких мало, одно из тех чуд, которых извергает из непочатого лона своего только одна Русь, художник-самоучка, отыскавший сам в душе своей, без учителей и школы, правила и законы, увлеченный только одною жаждою усовершенствованья и шедший, по причинам, может быть, неизвестным ему самому, одною только указанною из души дорогою». [Гоголь Н. В. Портрет / Н. В. Гоголь // Гоголь Н. В. Собрание сочинений: в 9 т. - М., 1994. - Т. 3. - С. 61-108]. 4. Ростовщик приходит к отцу художника Б. и просит нарисовать свой портрет. — Ты художник?— сказал он без всяких церемоний моему отцу. — Художник, — сказал отец в недоуменье, ожидая, что будет далее. — Хорошо. Нарисуй с меня портрет. Я, может быть, скоро умру, детей у меня нет; но я не хочу умереть совершенно, я хочу жить. Можешь ли ты нарисовать такой портрет, чтобы был совершенно как живой? Отец мой подумал: «Чего лучше?— он сам просится в дьяволы ко мне на картину». [Гоголь Н. В. Портрет / Н. В. Гоголь // Гоголь Н. В. Собрание сочинений: в 9 т. - М., 1994. - Т. 3. - С. 61-108]. С такими словами он создавал портрет: ««Экая сила!— повторил он про себя. — Если я хотя вполовину изображу его так, как он есть теперь, он убьет всех моих святых и ангелов; они побледнеют пред ним. Какая дьявольская сила! он у меня просто выскочит из полотна, если только хоть немного буду верен натуре. Какие необыкновенные черты!» .С этого момента художник, как и Чартков в первой части, почувствовал разительные перемены. Он творил уже не так, как раньше, а в написанной картине для отстроенной церкви люди узнали черты ростовщика. Картина его ученика оказалась лучше, чем его. 4.Отец видит, какие демонические черты он придал портрету и в ярости хочет его изрезать, но в это мгновение пришедший приятель останавливает его и просит отдать портрет ему. 5. Раскаяние и катарсис художника «Три случившиеся вслед за тем несчастия, три внезапные смерти — жены, дочери и малолетнего сына — почел он небесною казнью себе и решился непременно оставить свет. Как только минуло мне девять лет, он поместил меня в Академию художеств и, расплатясь со своими должниками, удалился в одну уединенную обитель, где скоро постригся в монахи. Там строгостью жизни, неусыпным соблюдением всех монастырских правил он изумил всю братью». [Гоголь Н. В. Портрет / Н. В. Гоголь // Гоголь Н. В. Собрание сочинений: в 9 т. - М., 1994. - Т. 3. - С. 61-108]. Подтверждением божественного прощения явилась написанная им икона Рождества Христова, явившаяся символом обновления. 6. Художник сообщает своему сыну Б. всю историю написания портрета и его влияния на людей, и просит уничтожить ее при первой же возможности. 7. Художник Б. сообщает на аукционе присутствующим «Вы можете судить сами, мог ли я не обещать клятвенно исполнить такую просьбу. В продолжение целых пятнадцати лет не случалось мне встретить ничего такого, что бы хотя сколько-нибудь походило на описание, сделанное моим отцом, как вдруг теперь, на аукционе...». [Гоголь Н. В. Портрет / Н. В. Гоголь // Гоголь Н. В. Собрание сочинений: в 9 т. - М., 1994. - Т. 3. - С. 61-108]. 8. Пока художник рассказывал свою историю, кто-то украл портрет. Это символизирует, что победа над злом еще не одержано, оно до сих пор пребывает в мире… Заключение Мотив искушения художника - главенствующий в повести «Портрет». Каждый их трех живописцев в повести проходит через испытание, которое приводит к преображению таланта, смене эстетических ориентиров в живописи. Первая часть повести показывает судьбы двух художников: поддавшись искушению богатством, Чартков теряет свой талант и становится «модным живописцем», другой русский художник, отказавшись от всех мирских благ, развивает свое дарование в Италии и превращается в талантливого творца. Художник-отец во второй части повести, пройдя через искушение, обретает истинный талант. Его жизнь - служение искусству, способность творить - дар свыше, а искусство - отображение высших истин. Опоясывающая, кольцевая композиция в «Портрете» Гоголя призвана убедить читателя в том, что зло способно овладеть любым человеком независимо от его нравственной природы. Художник, судьба которого описана во второй части, очень похож на Александра Иванова, с которым Гоголь общался в Риме, и который явился автором знаменитой картины «Явление Христа народу». В данном произведении Гоголь как бы берет на себя миссию библейского пророка. Видя корысть, ничтожность, приземленность и ограниченность людей, писатель противится этому и поучает, как жить правильно. Будучи сам глубоко религиозным человеком, Гоголь в свои произведения приносит христианские истины. «Художник предупредил сына: «Дивись, сын мой, ужасному могуществу беса. Он во все силится проникнуть: в наши дела, в наши мысли и даже в самое вдохновение художника. Бесчисленны будут жертвы этого адского духа, живущего невидимо без образа на земле. Это тот черный дух, который врывается к нам даже в минуту самых чистых и святых помышлений...». В «Портрете» зло — это деньги, власть золота, капитал. «В мир на глазах у поколения Гоголя, — в частности, в русскую жизнь, на глазах этого поколения, — вошло новое зло, ранее не столь дерзновенно и нагло отравлявшее жизнь и не покорявшее ее, — сила денег». [Гуковский Г.А. Реализм Гоголя. Л. : Гос. Издво художеств. лит., 1959. — 532 с.]. Г.А. Гуковский так понимает проблематику повести: «Поэтому тема «Портрета» как социальная тема могла быть, и была вполне осознана: дьявольское наваждение, обуревавшее современное Гоголю человечество, — это власть денег, это капитализм. Это — второе зло, добавившееся к первому, уже давнему злу неравенства, перегородок между людьми, злу, выразившему себя явственно во власти чина. Критики Гоголя уже указывали на то, что, в частности, в петербургских повестях Гоголь обвиняет общество в этих двух пороках: чин и золото являются орудием зла. В сущности, это было исторически меткое двойное обвинение: власть чина была выражением сословной и бюрократически-полицейской структуры Российской империи, была как бы воплощением ее политического облика; власть денег была выражением вторгавшихся в ее жизнь социальных явлений. И иерархия званий феодализма в его бюрократически-абсолютистском обличии и разврат идущего в Россию капитализма отталкивают Гоголя». [Гуковский Г.А. Реализм Гоголя. Л. : Гос. Издво художеств. лит., 1959. — 532 с.]. Список литературы
infourok.ru Реферат - Два художникапо повести Н.В.Гоголя ПортретДва художника(по повести Н.В.Гоголя Портрет)Автор: Гоголь Н.В.Повесть «Портрет» была написана Николаем Васильевичем Гоголем в 1842 году. Автор использует традиционный мотив: деньги, Богатство в обмен на душу. Она затрагивает многие проблемы: борьба добра и зла в душе человека, власть денег над человеком, но самая главная – проблема назначения искусства (искусство истинное и мнимое). Повесть состоит из двух частей, в каждой из которых присутствует художник. В первой части рассказывается о молодом живописце Чарткове. Это очень талантливый, но в тоже время бедный человек. Он восхищается талантом великих художников; его обижает то, что модные художники, рисующие свои картинки, получают огромные деньги, а он должен сидеть в нищете. Но тут с ним приключается странная история. Однажды он зашел в картинную лавку и увидел необычный портрет. Портрет был очень старый, на нем был изображен старик в азиатском костюме. Портрет сильно заворожил Чарткова. Старик притягивал его к себе; глаза его были особенно выразительны – они глядели на него, как настоящее. Молодой художник, сам не ожидая того, купил эту картину. После этого с Чартковым приключилась странная ситуация: ночью ему приснился сон, что старик вылез из картины и показал ему мешок с деньгами. Это говорит о том, что наш молодой художник жаждет богатство и славы, что-то уже в нем есть демоническое в душе. Тут проснувшись, он на иву обнаруживает деньги, которых бы хватило ему на три года. Чартков решает, что лучше потратить их на холсты и краски, то есть на благо своему таланту. Но его притягивает искушение: он срывается и начинает покупать множество не нужных ему вещей, снимает квартиру в городе и покупает себе славу в виде похвальной статьи в газете. Он изменил себе, своему таланту, зазнался; он не обращает никакого внимания на людей, которые когда-то занимали важное место в его жизни, включая учителя, который давал ему совет: «У тебя есть талант; грешно будет, если ты его погубишь. Смотри, чтобы из тебя не вышел модный живописец…». Статья в газете произвела фурор: люди так и бежали к нему, прося нарисовать их портрет, требуя то того, то другое. Чартков изменил своей душе и сердцу. Теперь он рисовал не так естественно, более схоже с портретируемым человеком, а так как просили его клиенты: «один требовал себя изобразить в сильном, энергическом повороте головы; другой с поднятыми кверху вдохновенными глазами; гвардейский поручик требовал непременно, чтобы в глазах виден был Марс…». После этого мнение художника полностью изменяется, он удивляется, как он мог раньше придавать столько значения схожести и тратить столько времени на работу над одним портретом: «Этот человек, который копается по нескольку месяцев над картиною, по мне, труженик, а не художник. Я не поверю, чтобы в нем был талант. Гений творит смело, быстро..., утверждал, что прежним художникам уже чересчур много приписано достоинства, что все они до Рафаэля писали не фигуры, а селедки… Микель-Анжел хвастун…». Чартков становится модным и известным богачом. Секрет его успеха прост – угождение самолюбивым заказам и отход от подлинного искусства. Однажды его попросили высказать свое мнение по поводу работ одного молодого художника. Чартков собирался раскритиковать его картины, но вдруг видит, как великолепно творчество молодого таланта. И тут тот он понимает, что обменял свой талант на деньги. Тогда-то им овладевает зависть ко всем художникам – он скупает и портит их картины. Вскоре он сходит с ума и умирает. Во второй части повести рассказывается о совершенно другом художнике. На аукцион приходит молодой человек и говорит, что он хочет забрать портрет старика, который по праву должен принадлежать ему. Тут этот молодой бедный художник рассказывает историю о неком ростовщике. Он был необыкновенно богат и мог любому занять денег. Но каждый человек, бравший у него в займы, заканчивал свою жизнь печально. Однажды этот ростовщик попросил нарисовать его портрет. Портрет принялся рисовать отец художника, рассказывающего историю. Но с каждым днем он испытывал отвращение к ростовщику, ибо его глаза на картине были очень выразительны, словно живые. Вскоре ростовщик умер. Художник понял, что совершил большой грех, нарисовав портрет ростовщика, ведь с каждым, кому он попадался в руки, случалось несчастье. Он становится отшельником, уходит в монастырь. Вскоре он нарисовал икону Рождество Иисуса, пробыв многие годы здесь. Таким способом он исцелил свою душу: «Нет, нельзя человеку с помощью одного человеческого искусства произвести такую картину: святая высшая сила водила твоей кистью, и благословенье небес почило на труде твоем». После этого он завещает своему сыну – молодому художнику уничтожить портрет, который он когда-то нарисовал, портрет самого дьявола. Таким образом, мы видим в поэме двух совершенно разных художников, судьбы которых связаны одним портретом. Но в первом случае художник проходит путь от таланта к гибели, а во втором — путь от совершения греха к добру. Гоголь говорит об ответственности художника за свое творение; главная цель живописца – «пробуждать чувства добрые». Автор показывает читателю, каким должен быть настоящий художник: «кто заключил в себе талант, тот чище всех должен быть душою». www.ronl.ru Доклад - Два художникапо повести Н.В.Гоголя ПортретДва художника(по повести Н.В.Гоголя Портрет)Автор: Гоголь Н.В. Повесть «Портрет» была написана Николаем Васильевичем Гоголем в 1842 году. Автор использует традиционный мотив: деньги, Богатство в обмен на душу. Она затрагивает многие проблемы: борьба добра и зла в душе человека, власть денег над человеком, но самая главная – проблема назначения искусства (искусство истинное и мнимое). Повесть состоит из двух частей, в каждой из которых присутствует художник. В первой части рассказывается о молодом живописце Чарткове. Это очень талантливый, но в тоже время бедный человек. Он восхищается талантом великих художников; его обижает то, что модные художники, рисующие свои картинки, получают огромные деньги, а он должен сидеть в нищете. Но тут с ним приключается странная история. Однажды он зашел в картинную лавку и увидел необычный портрет. Портрет был очень старый, на нем был изображен старик в азиатском костюме. Портрет сильно заворожил Чарткова. Старик притягивал его к себе; глаза его были особенно выразительны – они глядели на него, как настоящее. Молодой художник, сам не ожидая того, купил эту картину. После этого с Чартковым приключилась странная ситуация: ночью ему приснился сон, что старик вылез из картины и показал ему мешок с деньгами. Это говорит о том, что наш молодой художник жаждет богатство и славы, что-то уже в нем есть демоническое в душе. Тут проснувшись, он на иву обнаруживает деньги, которых бы хватило ему на три года. Чартков решает, что лучше потратить их на холсты и краски, то есть на благо своему таланту. Но его притягивает искушение: он срывается и начинает покупать множество не нужных ему вещей, снимает квартиру в городе и покупает себе славу в виде похвальной статьи в газете. Он изменил себе, своему таланту, зазнался; он не обращает никакого внимания на людей, которые когда-то занимали важное место в его жизни, включая учителя, который давал ему совет: «У тебя есть талант; грешно будет, если ты его погубишь. Смотри, чтобы из тебя не вышел модный живописец…». Статья в газете произвела фурор: люди так и бежали к нему, прося нарисовать их портрет, требуя то того, то другое. Чартков изменил своей душе и сердцу. Теперь он рисовал не так естественно, более схоже с портретируемым человеком, а так как просили его клиенты: «один требовал себя изобразить в сильном, энергическом повороте головы; другой с поднятыми кверху вдохновенными глазами; гвардейский поручик требовал непременно, чтобы в глазах виден был Марс…». После этого мнение художника полностью изменяется, он удивляется, как он мог раньше придавать столько значения схожести и тратить столько времени на работу над одним портретом: «Этот человек, который копается по нескольку месяцев над картиною, по мне, труженик, а не художник. Я не поверю, чтобы в нем был талант. Гений творит смело, быстро..., утверждал, что прежним художникам уже чересчур много приписано достоинства, что все они до Рафаэля писали не фигуры, а селедки… Микель-Анжел хвастун…». Чартков становится модным и известным богачом. Секрет его успеха прост – угождение самолюбивым заказам и отход от подлинного искусства. Однажды его попросили высказать свое мнение по поводу работ одного молодого художника. Чартков собирался раскритиковать его картины, но вдруг видит, как великолепно творчество молодого таланта. И тут тот он понимает, что обменял свой талант на деньги. Тогда-то им овладевает зависть ко всем художникам – он скупает и портит их картины. Вскоре он сходит с ума и умирает. Во второй части повести рассказывается о совершенно другом художнике. На аукцион приходит молодой человек и говорит, что он хочет забрать портрет старика, который по праву должен принадлежать ему. Тут этот молодой бедный художник рассказывает историю о неком ростовщике. Он был необыкновенно богат и мог любому занять денег. Но каждый человек, бравший у него в займы, заканчивал свою жизнь печально. Однажды этот ростовщик попросил нарисовать его портрет. Портрет принялся рисовать отец художника, рассказывающего историю. Но с каждым днем он испытывал отвращение к ростовщику, ибо его глаза на картине были очень выразительны, словно живые. Вскоре ростовщик умер. Художник понял, что совершил большой грех, нарисовав портрет ростовщика, ведь с каждым, кому он попадался в руки, случалось несчастье. Он становится отшельником, уходит в монастырь. Вскоре он нарисовал икону Рождество Иисуса, пробыв многие годы здесь. Таким способом он исцелил свою душу: «Нет, нельзя человеку с помощью одного человеческого искусства произвести такую картину: святая высшая сила водила твоей кистью, и благословенье небес почило на труде твоем». После этого он завещает своему сыну – молодому художнику уничтожить портрет, который он когда-то нарисовал, портрет самого дьявола. Таким образом, мы видим в поэме двух совершенно разных художников, судьбы которых связаны одним портретом. Но в первом случае художник проходит путь от таланта к гибели, а во втором — путь от совершения греха к добру. Гоголь говорит об ответственности художника за свое творение; главная цель живописца – «пробуждать чувства добрые». Автор показывает читателю, каким должен быть настоящий художник: «кто заключил в себе талант, тот чище всех должен быть душою». www.ronl.ru Доклад - Портрет в поэме Н.В. Гоголя Мертвые душиРеферат по литературе на тему: Портрет – в поэме Н.В. Гоголя «Мертвые души» Содержание: 1. Вступление 2. Основная часть 3. Литература Вступление Среди замечательных людей, составляющих славу и гордость русской культуры, выдающееся место принадлежит Николаю Васильевичу Гоголю. Вдохновенный мастер поэтического слова, он создал гениальные произведения, покоряющие читателей глубиной и правдивостью своих образов, громадной силой творческого обобщения явлений жизни, блистательным художественным мастерством. Поразительная сила художественных обобщений Гоголя возникла на основе тесной связи писателя с жизнью. В её движении, её гуще он черпал и пафос своего вдохновения и богатство содержания своих произведений. Художник большой общественной страсти, Гоголь пытливо всматривался в процессы, происходившие в реальной действительности. И не как равнодушный наблюдатель, а как писатель-гражданин, кровно заинтересованный в судьбах народа, страны, он отражал типические черты жизни. Для того чтобы понять творчество писателя в его живом, конкретном идейно-художественном своеобразии, необходимо выяснить его реальные связи с исторической действительностью, идейной борьбой, литературным движением эпохи. Ни над одним из произведений, включая и «Ревизора», Гоголь не работал с такою верою в свое призвание писателя-гражданина, с какой он создавал «Мертвые души». Никакому другому своему произведению он не посвятил столько глубоких творческих раздумий, напряженного труда и времени. Создание «Мертвых душ» писатель считал самым важным, самым крупным делом своей жизни. Обличительный пафос, характеризующий лучшие художественные творения Гоголя, с наибольшей полнотой и силой выразился в поэме-романе. Работу над «Мертвыми душами» Гоголь начал осенью1835 г., до того, как приступил к «Ревизору». В том самом письме, в котором он рассказывал Пушкину о своем намерении приняться за комедию, Гоголь сообщал: «Начал писать «Мертвых душ». Сюжет растянулся на предлинный роман и, кажется, будет сильно смешон. Но теперь остановил его на третьей главе. Ищу хорошего ябедника, с которым бы можно коротко сойтись. Мне хочется в этом романе показать хотя с одного боку всю Русь». По признанию Гоголя, сюжет «Мертвых душ», так же как и «Ревизора», был подсказан ему Пушкиным. В начале Пушкин собирался написать на этот сюжет роман или повесть, но, по всей вероятности, почувствовав, что тема нового произведения ближе творческому дарованию Гоголя, передал ему свой сюжет. «Мертвые души» не создавались как общий портрет России, задача была иная — показать ее лишь с одного бока, но при том копнуть как можно глубже и через быт, через частности добраться до заветного, до загадки русского человека и тончайших излучин его характера. Гоголь писал Жуковскому: «Уж давно занимала меня мысль большого сочиненья, в котором бы предстало все, что ни есть хорошего и дурного в русском человеке, и обнаружилось бы перед нами видней свойство нашей русской природы». Нет сомнения, что одним из важных элементов в характеристике литературного героя является его портрет. Основная задача моей работы состоит в том, чтобы показать роль портрета (внешнего описания) в раскрытии характера героя, доказать единство внешнего облика и внутреннего духовного мира гоголевских персонажей. Но сначала обратимся к словарям, как они трактуют слово «портрет». «ПОРТРЕТ (фр. portrait) — живописное, скульптурное, фотографическое или какое-либо другое изображение определенного человека». Словарь иностранных слов. «ПОРТРЕТ, портретик, -тец, -тишка, изображение человека, лица его чертами, живописью; подобен, облик, образ, поличие, лик. Портрет грудной, поясной, в рост. Портрет миниатюрный, масляный, гравированный, фотографический и пр. Описание нрава, быта и внешности человека, схожее с ним». В. Даль. Толковый словарь. «ПОРТРЕТ, 1. Изображение человека на картине, фотографии, в скульптуре. Поясной портрет. Скульптурный портрет. Групповой портрет (несколько лиц). Словесный портрет (в криминалистике: описание наружности человека по определенному методу). 2. перен. Художественное изображение, образ литературного героя». С. И. Ожегов. Словарь русского языка. «ПОРТРЕТ (от франц. portrait — портрет, изображение) — в литературном произведении изображение внешности героя: его лица, фигуры, одежды, манеры держаться. Характер портрет и, следовательно, его роль в произведении могут быть самыми разнообразными. Простейший портрет — это скопированный с реально существующего человека натуралистический, паспортный портрет. В литературе чаще встречается психологический портрет, в котором автор через внешность героя стремится раскрыть его внутренний мир, его характер». Словарь литературоведческих терминов. Безусловно, для нас наиболее приемлемое значение слова «портрет» дано в словаре литературоведческих терминов. Именно с этих позиций мы будем характеризовать основных героев поэмы «Мертвые души». Основная часть Портрет как средство характеристики внешнего и внутреннего облика персонажа в творческой практике Н.В. Гоголя имеет несколько разновидностей. Это прежде всего традиционный портрет, например, портрет красавицы с алыми губками, темными бровями и светлыми очами. Но в этом традиционном портрете Гоголь стремится обнаружить «душевное движение», качественные характеристики не составляют главного содержания «словесного портрета». Показательно, что портрет у Н. В. Гоголя может быть дан как бы со стороны, с точки зрения внимательного наблюдателя, стремящегося за внешним обликом разглядеть внутренний, психологический мир персонажа. И это присуще не только, и даже, пожалуй, не столько главным героям повествования, сколько эпизодически фигурам. Мастерство Гоголя сказывалось и в портретных зарисовках, в необычности качественных характеристик, в особенном внимании к цвету и тону в описаниях внешности. Причем эта тонкость в называниях цвета (и впечатления от него) сказывалась тогда, когда портрет давался с позиций определенного лица. Стремясь выпукло нарисовать действующих лиц поэмы, сделать их запоминающимися. Гоголь мастерски воссоздает внешние черты героя, его жесты, манеру поведения. Каждый герой обладает своим особым, неповторимым обликом, который никогда не позволит смешать его с каким-либо другим действующим лицом. Не развертывая всего разнообразия индивидуальных особенностей героя, писатель выделяет в портрете основное, характерное. Художественный портрет в поэме отличается скульптурной четкостью, ясно выраженной акцентировкой ведущих черт. Гениальная сила портретных изображений, созданных Гоголем, заключается в том, что портрет для него является ключом к внутреннему миру героев. Возьмем портрет Манилова. «На взгляд он был человек видный, черты лица его были не лишены приятности, но в эту приятность, казалось, чересчур было передано сахару; в приемах и оборотах его было что-то, заискивающее расположения и знакомства. Он улыбался заманчиво, был белокур, с голубыми глазами». Перед нами ярко очерченный внешний облик героя, но мы живо ощущаем и его характер. Тут каждая деталь необыкновенно выразительна. И голубые глаза, и заманчивая улыбка, и чересчур.сладкая приятность, и заискивающие приемы обращения — все это удивительно метко определяет Манилова, давая известное представление и о его психологических особенностях. Очертив облик героя, его «примечательные» особенности, писатель в ходе повествования оттеняет, выделяет некоторые из этих черт. Это касается прежде всего улыбки, которая не сходит с лица Манилова. «— Ну, да уж извольте проходить вы. — Да отчего ж? — Ну, да уж оттого! сказал с приятною улыбкою Манилов». Несколько далее улыбка появляется вновь. «Вы всё имеете», прервал Манилов с такою же приятною улыбкою: «всё имеете, даже еще более». Проходит определенный промежуток времени, и писатель снова вспоминает о выразительной черте героя. «Позвольте вам этого не позволить», сказал Манилов с улыбкою». Возвращаясь к Манилову в седьмой главе — в рассказе о посещении казенной палаты,— Гоголь пишет: «Манилов поддерживал Чичикова и почти приподнимал его рукою, присовокупляя с приятною улыбкою, что он не допустит никак Павла Ивановича зашибить свои ножки». Эта приятная улыбка прочно запечатлевается в сознании читателя, соединяясь с представлением о характере героя. Но при этом сентиментальный фантазер совершенно неспособен к какому-либо реальному действию. Сибаритство, праздность и безделье вошли в его кровь и плоть. Манилов лишен живой мысли, живого стремления. Та «возвышенность», которой он так гордится, его «изысканность» — все это лишь убогий маскарад, скрывающий за собой никчемность героя. Если маниловская пошлость еще как-то пытается рядиться в узорчатые одежды, то в образе Коробочки обмельчание человека, духовная скудость предстают в своем естественном состоянии. В отличие от Манилова Коробочку характеризуют отсутствие всяких претензий на высшую культуру, какая-то своеобразная, весьма «незатейливая» «простота». Отсутствие «парадности» подчеркнуто Гоголем уже во внешнем портрете Коробочки (хотя и портретом это можно назвать с натяжкой), запечатлевающем её малопривлекательный, затрапезный вид: «Минуту спустя вошла хозяйка, женщина пожилых лет, в каком-то сальном чепце, надетом наскоро, с фланелью на шее, одна из тех матушек, небольших помещиц, которые плачутся на неурожай, убытки и держат голову несколько набок, а между тем набирают понемногу деньжонок в пестрядевые мешочки». Соединение патриархальной замкнутости с грубым стяжательством определяет крайнюю бедность духовной жизни Коробочки. Сознание её охватывает чрезвычайно узкий круг жизненных явлений. Недаром Чичиков называет Коробочку «дубинноголовой». Эпитет этот очень метко характеризует существо поместной владетельницы. Во всем своем облике ничтожного, низменного существа она отражает типические черты людей привилегированной среды. И это писатель подчеркивает в лирическом отступлении: «Да полно, точно ли Коробочка стоит так низко на бесконечной лестнице человеческого совершенствования? Точно ли так велика пропасть, отделяющая её от сестры её, недосягаемо огражденной стенами аристократического дома с благовонными чугунными лестницами, сияющей медью, красным деревом и коврами, зевающей за недочитанной книгой в ожидании остроумно-светского визита, где ей предстанет поле блеснуть умом и высказать вытверженные мысли». В противоположность мелочно-скопидомной, заскорузлой помещице, Ноздрев отличается буйной удалью, «широким» размахом натуры. Он чрезвычайно подвижен, задорен. Этим чертам характера соответствует и внешность героя: «Это был среднего роста, очень недурно сложенный молодец с полными румяными щеками, с белыми, как снег, зубами и черными, как смоль, бакенбардами. Свеж он был, как кровь с молоком; здоровье, казалось так и прыскало с лица его». За этой, на первый взгляд, жизнеутверждающей внешностью, нет ничего человечески значимого, его бурная «деятельность» принимает специфический характер. Всюду, где только ни появлялся Ноздрев, затевается кутерьма, возникают скандалы. Энергия Ноздрева лишена какой-либо направляющей идеи, цели. Хвастовство, ложь составляют неотъемлемую особенность его. «Лицо Ноздрева, верно, уже сколько-нибудь знакомо читателю. Они называются разбитными малыми. В их лицах всегда видно что-то открытое, прямое, удалое. Они скоро знакомятся, и не успеешь оглянуться, как уже говорят тебе «ты». Легкость сближения прямо пропорциональна легкости громких ссор и скандалов. Более того, в одно и то же время один и тот же человек может называться подлецом и другом. И побивали Ноздрева частенько за наглость, мошенничество: «…или поколачивали его сапогами, или же задавали передержку его густым и очень хорошим бакенбардам, так что возвращался домой он иногда с одной только бакенбардой, и то довольно жидкой. Но здоровые и полные щеки его так хорошо были сотворены и вмещали в себе столько растительной силы, что бакенбарды скоро вырастали вновь, еще даже лучше прежних». Так через внешние детали Гоголь утверждает мысль, что Ноздрев долго еще не выведется из мира. Собакевича никак нельзя причислить к людям, которые витают в облаках, тешат себя иллюзиями. Наоборот он обеими ногами стоит на земле, весьма трезво оценивает людей и жизнь. Весьма своеобразна внешность героя: «Когда Чичиков взглянул искоса на Собакевича, он ему на этот раз показался весьма похожим на средней величины медведя. Для довершения сходства фрак на нем был совершенно медвежьего цвета, рукава длинны, панталоны длинны, ступнями ступал он и вкривь и вкось и наступал беспрестанно на чужие ноги. Цвет лица имел каленый, горячий, какой бывает на медном пятаке. Известно, что есть много на свете таких лиц, над отделкою которых натура недолго мудрила, не употребляла никаких мелких инструментов, как-то: напильников, буравчика и прочего, но просто рубила со всего плеча: хватила топором раз — вышел нос, хватила в другой — вышли губы, большим сверлом ковырнула глаза и, не обскобливши, пустила на свет, сказавши: «Живет!» Такой же самый крепкий и на диво стаченный образ был у Собакевича: держал он его более вниз, чем вверх, шеей не ворочал вовсе и в силу такого неповорота редко глядел на того, с которым говорил, но всегда или на угол печки, или на дверь. Чичиков еще раз взглянул на него искоса, когда проходили они столовую: медведь! совершенный медведь! Нужно же такое странное сближение: его даже звали Михаилом Семеновичем». Сравнение с медведем имеет не только внешний характер: оно подводит к раскрытию его психологических особенностей. Животное начало главенствует в натуре Собакевича. Он далек от всякой философии, мечтаний, порывов. По твердому его убеждению, единственным жизненным делом может быть только забота о собственном существовании. Насыщение желудка стоит здесь на первом плане. Если в портрете Манилова оттенялась улыбка, то у Собакевича подчеркивается прежде всего «особенность» его движений. При встрече с Чичиковым он «с первого раза ему наступил на ногу, сказавши: «прошу прощения». Такого рода «действия» повторяются и вновь. «Позвольте, позвольте!» сказал Собакевич, не выпуская его руки и наступив ему на ногу, ибо герой наш позабыл поберечься, в наказанье за что дол» жен был зашипеть и подскочить на одной ноге». Одновременно с этим писатель в ходе повествования оттеняет характерную для героя позу. Собакевич «шеей не ворочал вовсе и, в силу такого неповорота, редко глядел на того, с которым говорил, но всегда или на угол печки, или на дверь». В «интимном» разговоре с Чичиковым «Собакевич всё слушал наклонивши голов у»; и далее: «Собакевич всё слушал, наклонивши голову»; затем снова подчеркивается любимая поза героя: «Собакевич слушал, всё по-прежнему нагнувши голову», а через некоторый промежуток времени следует фраза: «Извольте, я готов продать», сказал Собакевич, уже несколько приподнявши голову». Это выделение особенных черт придает замечательную выразительность портрету Собакевича — хитрого и пронырливого дельца. Неизгладимый отпечаток жизненной практики героя, его отношения к миру несет в себе портрет Плюшкина; в нем ясно обозначено стирание человеческой личности, ее омертвение. Постороннему взгляду Плюшкин представляется существом, до крайности аморфным и неопределенным. «Пока он (Чичиков,— М. X.) рассматривал всё странное убранство, отворилась боковая дверь, и взошла та же самая ключница, которую встретил он на дворе. Но тут увидел он, что это был скорее ключник, чем ключница; ключница, по крайней мере, не бреет бороды, а этот, напротив того, брил, и, казалось, довольно редко, потому что весь подбородок с нижней частью щеки походил у него на скребницу из железной проволоки, какою чистят на конюшне лошадей». При всей общей аморфности облика Плюшкина в его портрете выступают отдельные резкие черты. В этом соединении бесформенности е резко выделяющимися признаками — весь Плюшкин. «Лицо его не представляло ничего особенного», «один подбородок только выступал очень далеко вперед, так что он должен был всякой раз закрывать его платком, чтобы не заплевать; маленькие глазки еще не пот ух нули и бегали из-под высоко выросших бровей, как мыши, когда, высунувши из темных нор остренькие морды, насторожа уши и моргая усом, они высматривают, не затаился ли где кот или шалун мальчишка, и нюхают подозрительно самый воздух». Маленькие бегающие глаза, старательно высматривающие все вокруг, великолепно характеризуют и мелочную жадность, и настороженность Плюшкина. Но с особым вниманием при обрисовке плюшкинского портрета писатель останавливается на костюме героя. «Гораздо замечательнее был наряд его: никакими средствами и стараньями нельзя бы докопаться, из чего состряпан был его халат: рукава, и верхние полы до того засалились и залоснились, что походили на юфть, какая идет на сапоги; назади вместо двух болталось четыре полы, из которых охлопьями лезла хлопчатая бумага. На шее у него тоже было повязано что-то такое, которого нельзя было разобрать: чулок ли, подвязка ли, или набрюшник, только никак не галстук». Описание это живо раскрывает важнейшую черту Плюшкина — его всепоглощающую скупость, хотя об этом качестве в описании портрета и ничего не сказано. Интересен и групповой портрет жителей губернского города, губернских чиновников: «Мужчины здесь, как и везде, были двух родов: одни тоненькие, которые всё увивались около дам; некоторые из них были такого рода, что с трудом можно было отличить их от петербургских, имели так же весьма обдуманно и со вкусом зачесанные бакенбарды или просто благовидные, весьма гладко выбритые овалы лиц, так же небрежно подседали к дамам, так же говорили по-французски и смешили дам так же, как и в Петербурге. Другой род мужчин составляли толстые или такие же, как Чичиков, то есть не так чтобы слишком толстые, однако ж и не тонкие. Эти, напротив того, косились и пятились от дам и посматривали только по сторонам, не расставлял ли где губернаторский слуга зеленого стола для виста. Лица у них были полные и круглые, на иных даже были бородавки, кое-кто был и рябоват, волос они на голове не носили ни хохлами, ни буклями, ни на манер «черт меня побери», как говорят французы,— волосы у них были или низко подстрижены, или прилизаны, а черты лица больше закругленные и крепкие. Это были почетные чиновники в городе. Увы! толстые умеют лучше на этом свете обделывать дела свои, нежели тоненькие. Тоненькие служат больше по особенным поручениям или только числятся и виляют туда и сюда; их существование как-то слишком легко, воздушно и совсем ненадежно. Толстые же никогда не занимают косвенных мест, а всё прямые, и уж если сядут где, то сядут надежно и крепко, так что скорей место затрещит и угнется под ними, а уж они не слетят. Наружного блеска они не любят; на них фрак не так ловко скроен, как у тоненьких, зато в шкатулках благодать божия. У тоненького в три года не остается ни одной души, не заложенной в ломбард; у толстого спокойно, глядь — и явился где-нибудь в конце города дом, купленный на имя жены, потом в другом конце другой дом, потом близ города деревенька, потом и село со всеми угодьями. Наконец толстый, послуживши богу и государю, заслуживши всеобщее уважение, оставляет службу, перебирается и делается помещиком, славным русским барином, хлебосолом, и живет, и хорошо живет». Исчерпывающая (несколько ироничная, но точная) характеристика представителей господствующего класса провинциальной России. В метаморфической форме, разделить городские верхи на «толстых» и «тонких», Гоголь через яркие внешние детали донес до читателя реальность жизни чиновничьей среды в целом, в его наиболее характерных проявлениях. В тесной связи с раскрытием типических черт поместной и городской среды в поэме придает образ Чичикова. Это центральный герой «Мертвых душ»; рассказ о нем проходит сквозной нитью через все произведение. По своему происхождению он принадлежит к дворянскому сословию, но отец Чичикова не был богатым человеком и не оставил ему наследственных имений. В отличие от потомков владетельных особ он собственными усилиями пробивал себе дорогу в жизни, твердо и навсегда усвоив те правила, которые внушал его родитель, отправляя юного Павлушу в плавание по морю житейскому. Одно из них особенно хорошо запомнил: «…Больше всего береги и копи копейку; эта вещь надежнее всего на свете. Товарищ или приятель тебя надует и в беде первый тебя выдаст, а копейка не выдает, в какой бы беде ты ни был. Все сделаешь, все прошибешь на свете копейкой». Поставив своей целью завоевание богатства, он проявляет исключительное упорство, громадную энергию и неистощимую изобретательность. Изображая помещиков, Гоголь выделял некоторые их главные, определяющие черты, которые составляют как бы основу и внешнего и психологического рисунка героя. В отличие от этого образ Чичикова строится на раскрытии «многосторонности», чрезвычайной эластичности героя, на показе его приспособляемости к самым различным жизненным обстоятельствам. В результате долгой жизненной практики Чичиков блистательно выработал в себе способности к мимикрии. Оказываясь в любой новой обстановке, в любой среде он сразу же приобретает её цвет, окраску, всюду становясь «своим», близким человеком. Постоянная приспособляемость прекрасно отшлифовала Чичикова: резкие, острые черты чужды его облику; печать какой-то обтекаемости лежит на его внешнем портрете. «В бричке сидел господин, не красавец, но и не дурной наружности, не слишком толст, не слишком тонок; нельзя сказать, чтобы стар, однако ж инее так, чтобы слишком молод». Гоголь сам настаивает на том, чтобы читатель помнил о сказочно-басенных Мишке, Топтыгине и т. д., читая о его Собакевиче, недаром и названном Михаилов. «Когда Чичиков взглянул искоса на Собакевича, он ему на этот раз показался весьма похожим на средней величины медведя. Для довершения сходства фрак на нем был совершенно медвежьего цвета, рукава длинны, панталоны длинны, ступнями ступал он и вкривь и вкось...» и т. д.; и ниже опять: «Медведь! совершенный медведь! Нужно же такое странное сближение: его даже звали Михаилом Семеновичем». (Как известно, и мебель у Собакевича была похожа на него, и пузатое ореховое бюро — совершенный медведь. Через страниц пять — Собакевич усадил гостя «в кресла с некоторою даже ловкостью, такой медведь, который уже побывал в руках, умеет и перевертываться...» и т. д. Совсем в другом месте и иначе, но опять тема медведя всплывает в связи с Собакевичем. Председатель палаты говорит о крепком здоровье и Собакевича и отца его, который «был также крепкий человек. «Да, на медведя один хаживал», отвечал Собакевич. «Мне кажется, однако ж», сказал председатель, «вы бы тоже повалили медведя, если бы только захотели выйти против него». «Нет, не повалю», — отвечал Собакевич...» Гоголь не дает таких же прямых «подписей» под портретом Чичикова, но трудно не узнать в нем подчас лису-лисаньку, русского исконного сказочного и басенного ласкового плута, обходительного, гибкого. Конечно, незачем сводить все содержание образа Чичикова, весь этот сложный социальный образ, крепко впаянный в русскую историческую действительность 1830-х годов, к схеме фольклорной лисы. Вовсе не об этом идет здесь речь, а лишь о том, что в составе образа Чичикова есть и этот штрихи что этот штрих, нет-нет, а всплывающий в тексте поэмы, вовсе не безразличен в оценке Чичикова, именно, прежде всего в оценке его. Так «Мертвые души» становятся как бы гоголевским сказом о лисе, глубоко русским, нацело оригинальным реалистическим эпосом на народной основе, отчасти полемически направленным против романтического использования легенд о лисе, скажем, в «Рейнеке-лисе» Гете. Не будем непременно искать в персонажах «Мертвых душ» других фольклорных и басенных зверей, хотя мы могли бы обнаружить и черты волка и другие. Дело не в зверях, а в апелляции Гоголя к вековой мудрости народа в самом важном — в освещении, в истолковании, в оценке изображаемых явлений. Гоголь вывел на сцену важнейшие, типические явления окружающей его действительности в лице своих героев. Сочетание внешнего и внутреннего в портретах, нарисованных Гоголем, было одним из средств типизации жизни, которым писатель владел с необыкновенным совершенством. Мы уже отмечали, что автору «Мертвых душ» нередко достаточно было двух-трех на первый взгляд внешних штрихов, чтобы образ выступил в своей жизненной осязаемости. Таковы портреты губернатора, прокурора и других эпизодических лиц. Вспомним, например, образ Феодулии Ивановны — жены Собакевича. Ей уделено очень немного места, очерчен лишь ее портрет, но с какой поразительной ясностью предстает перед читателем этот образ. «Гость и хозяин не успели помолчать двух минут, как дверь в гостиной отворилась и вошла хозяйка, дама весьма высокая, в чепце с лентами, перекрашенными домашнею краскою. Вошла она степенно, держа голову прямо, как пальма… Чичиков подошел к ручке Феодулии Ивановны, которую она почти впихнула ему в губы, причем он имел случай заметить, что руки были вымыты огуречным рассолом». Далее следует центральный, «ударный» момент изображения героини: «Феодулия Ивановна попросила садиться, сказавши тоже: «Прошу!» и сделав движение головою, подобно актрисам, представляющим королев. Затем она уселась на диване, накрылась своим мериносовым платком и уже не двигнула более ни глазом, ни бровью». Портрет Феодулии Ивановны полностью готов, добавлять к нему нечего. Придавая большое значение портрету, Гоголь при введении нового действующего лица чаще всего начинает с обрисовки его внешнего облика. И потому, что портрет играет значительную роль в характеристике героя, он всегда «собран», художник дает его в одном месте, не возвращаясь к нему в последующем рассказе. При изображении основных героев поэмы писатель часто дает повествовательную характеристику действующего лица. Она включает в себя раскрытие тех родовых признаков героя, которые связывают его с группой сходных с ним людей. Писатель здесь как бы определяет место действующего лица в жизни. Не стремясь завоевать внимание читателя сложной интригой, Гоголь сразу же «проясняет» облик героя. Отказываясь от внешней занимательности, он переносит центр тяжести на «занимательность» характера. Он как бы стремится сделать читателя живым участником познания и «открытия» определенных сторон действительности. Вместе с читателем автор «вглядывается» в жизнь, постигая сущность человеческих характеров. Перед читателем по мере этого «вглядывания» выступает, благодаря гениальному мастерству писателя, живой, рельефный образ героя. Портрет Чичикова композиционно примыкнет к отступлению о толстых и тонких. Чичиков после колебания присоединяется к толстым, которые «умеют обделывать свои дела». В отличие от портретов чиновников и помещиков, здесь почти нет гротескных деталей Исключение – манера сморкаться: В приемах своих господин имел что-то солидное и высморкивался чрезвычайно громко. Неизвестно, как он это делал, но только нос его звучал как труба. Одежда: Господин скинул с себя картуз и размотал с шеи шерстяную, радужных цветов косынку, какую женатым приготовляет своими руками супруга, снабжая приличными наставлениями, как запутывается, а холостым – наверное не могу сказать, кто делает, Бог их знает, я никогда не носил таких косынок… Потом надел перед зеркалом манишку, выщипнул из носу два волоска и непосредственно затем очутился во фраке брусичного цвета с икрой. Фрак Чичикова – сквозная деталь как и его бричка и шкатулка. О Гоголе нередко писали, что искусство психологического анализа не было самой сильной стороной его дарования. Думается, что если бы он ничего не создал, кроме образа Чичикова, то и этого было бы достаточно, чтобы признать в нем тончайшего мастера психолога, способного проникать в самые сокровенные тайники человеческой души. Еще современники подняли вопрос о сходстве помещиков в «Мертвых душах» с разными животными. Об этом написал Шевырев, но написал, не поняв, в чем тут дело, и с непременной для него реакционной тенденцией; по его мнению, Собакевич — это медведь и свинья вместе, Ноздрев — собака, Коробочка — белка, Плюшкин — муравей, Манилов — потатуй, Петрушка — козел. Не стоит опровергать большинство из этих странных сопоставлений, тем более что они, как видно, стремятся оправдать Коробочку и даже гнусного Плюшкина лестными для них сравнениями, в то время как Петрушку, раба, Шевырев, конечно, легко оскорбляет — без достаточных оснований. Самая мысль о том, что «герои» поэмы Гоголя походят на зверей, повторялась потом не раз, и, может быть, что-то есть в ней резонное. Однако дело здесь не только в зверях — ив первую очередь не в зверях. Ведь и с животными-то мы нередко сравниваем людей и в быту и в искусстве только потому, что в нашем сознании крепко сидят образы животных, похожих на людей, более того — животных, представляющих те или иные типы людей. А всякому ясно, что эти образы животных, которые на самом деле — люди, типические образы людей, даны каждому из нас фольклором, тысячелетней мудростью народа, пословицей, сказкой, а также возникшей на основе сказочной, фольклорной образности басней. Именно отсюда появились и в «Мертвых душах» люди, как бы похожие на зверей, то есть, конечно, не на настоящих, живых зверей, а на зверей фольклора, басни, древнего народного мифа. Так, нет сомнения в том что Собакевич — это гоголевский вариант сказочного медведя, крыловского мишки, в обличий русского помещика начала XIX столетия. В нем — те же черты на взгляд безобидной, а на самом деле тупо уничтожающей, грубой и дурацкой силищи, жадности, злобной неповоротности. Во всем умеренность и середина, безличность, начисто исключающая подлинно человеческие страсти и движения души. Литература: 1. Н.В. Гоголь. Мертвые души. Москва: Художественная литература, 1985г. 2. Г.А. Гулевский. Реализм Гоголя. Москва: Художественная литература, 1959г. 3. Л.И. Еремина. О языке художественной прозы Н.В. Гоголя. Москва: Наука, 1987г. 4. М.Б. Храпченко. Творчество Гоголя. Москва: Советский писатель, 1956г. www.ronl.ru Курсовая работа - Портрет в поэме Н.В. Гоголя Мертвые душиРеферат по литературе на тему: Портрет – в поэме Н.В. Гоголя «Мертвые души» Содержание: 1. Вступление 2. Основная часть 3. Литература Вступление Среди замечательных людей, составляющих славу и гордость русской культуры, выдающееся место принадлежит Николаю Васильевичу Гоголю. Вдохновенный мастер поэтического слова, он создал гениальные произведения, покоряющие читателей глубиной и правдивостью своих образов, громадной силой творческого обобщения явлений жизни, блистательным художественным мастерством. Поразительная сила художественных обобщений Гоголя возникла на основе тесной связи писателя с жизнью. В её движении, её гуще он черпал и пафос своего вдохновения и богатство содержания своих произведений. Художник большой общественной страсти, Гоголь пытливо всматривался в процессы, происходившие в реальной действительности. И не как равнодушный наблюдатель, а как писатель-гражданин, кровно заинтересованный в судьбах народа, страны, он отражал типические черты жизни. Для того чтобы понять творчество писателя в его живом, конкретном идейно-художественном своеобразии, необходимо выяснить его реальные связи с исторической действительностью, идейной борьбой, литературным движением эпохи. Ни над одним из произведений, включая и «Ревизора», Гоголь не работал с такою верою в свое призвание писателя-гражданина, с какой он создавал «Мертвые души». Никакому другому своему произведению он не посвятил столько глубоких творческих раздумий, напряженного труда и времени. Создание «Мертвых душ» писатель считал самым важным, самым крупным делом своей жизни. Обличительный пафос, характеризующий лучшие художественные творения Гоголя, с наибольшей полнотой и силой выразился в поэме-романе. Работу над «Мертвыми душами» Гоголь начал осенью1835 г., до того, как приступил к «Ревизору». В том самом письме, в котором он рассказывал Пушкину о своем намерении приняться за комедию, Гоголь сообщал: «Начал писать «Мертвых душ». Сюжет растянулся на предлинный роман и, кажется, будет сильно смешон. Но теперь остановил его на третьей главе. Ищу хорошего ябедника, с которым бы можно коротко сойтись. Мне хочется в этом романе показать хотя с одного боку всю Русь». По признанию Гоголя, сюжет «Мертвых душ», так же как и «Ревизора», был подсказан ему Пушкиным. В начале Пушкин собирался написать на этот сюжет роман или повесть, но, по всей вероятности, почувствовав, что тема нового произведения ближе творческому дарованию Гоголя, передал ему свой сюжет. «Мертвые души» не создавались как общий портрет России, задача была иная — показать ее лишь с одного бока, но при том копнуть как можно глубже и через быт, через частности добраться до заветного, до загадки русского человека и тончайших излучин его характера. Гоголь писал Жуковскому: «Уж давно занимала меня мысль большого сочиненья, в котором бы предстало все, что ни есть хорошего и дурного в русском человеке, и обнаружилось бы перед нами видней свойство нашей русской природы». Нет сомнения, что одним из важных элементов в характеристике литературного героя является его портрет. Основная задача моей работы состоит в том, чтобы показать роль портрета (внешнего описания) в раскрытии характера героя, доказать единство внешнего облика и внутреннего духовного мира гоголевских персонажей. Но сначала обратимся к словарям, как они трактуют слово «портрет». «ПОРТРЕТ (фр. portrait) — живописное, скульптурное, фотографическое или какое-либо другое изображение определенного человека». Словарь иностранных слов. «ПОРТРЕТ, портретик, -тец, -тишка, изображение человека, лица его чертами, живописью; подобен, облик, образ, поличие, лик. Портрет грудной, поясной, в рост. Портрет миниатюрный, масляный, гравированный, фотографический и пр. Описание нрава, быта и внешности человека, схожее с ним». В. Даль. Толковый словарь. «ПОРТРЕТ, 1. Изображение человека на картине, фотографии, в скульптуре. Поясной портрет. Скульптурный портрет. Групповой портрет (несколько лиц). Словесный портрет (в криминалистике: описание наружности человека по определенному методу). 2. перен. Художественное изображение, образ литературного героя». С. И. Ожегов. Словарь русского языка. «ПОРТРЕТ (от франц. portrait — портрет, изображение) — в литературном произведении изображение внешности героя: его лица, фигуры, одежды, манеры держаться. Характер портрет и, следовательно, его роль в произведении могут быть самыми разнообразными. Простейший портрет — это скопированный с реально существующего человека натуралистический, паспортный портрет. В литературе чаще встречается психологический портрет, в котором автор через внешность героя стремится раскрыть его внутренний мир, его характер». Словарь литературоведческих терминов. Безусловно, для нас наиболее приемлемое значение слова «портрет» дано в словаре литературоведческих терминов. Именно с этих позиций мы будем характеризовать основных героев поэмы «Мертвые души». Основная часть Портрет как средство характеристики внешнего и внутреннего облика персонажа в творческой практике Н.В. Гоголя имеет несколько разновидностей. Это прежде всего традиционный портрет, например, портрет красавицы с алыми губками, темными бровями и светлыми очами. Но в этом традиционном портрете Гоголь стремится обнаружить «душевное движение», качественные характеристики не составляют главного содержания «словесного портрета». Показательно, что портрет у Н. В. Гоголя может быть дан как бы со стороны, с точки зрения внимательного наблюдателя, стремящегося за внешним обликом разглядеть внутренний, психологический мир персонажа. И это присуще не только, и даже, пожалуй, не столько главным героям повествования, сколько эпизодически фигурам. Мастерство Гоголя сказывалось и в портретных зарисовках, в необычности качественных характеристик, в особенном внимании к цвету и тону в описаниях внешности. Причем эта тонкость в называниях цвета (и впечатления от него) сказывалась тогда, когда портрет давался с позиций определенного лица. Стремясь выпукло нарисовать действующих лиц поэмы, сделать их запоминающимися. Гоголь мастерски воссоздает внешние черты героя, его жесты, манеру поведения. Каждый герой обладает своим особым, неповторимым обликом, который никогда не позволит смешать его с каким-либо другим действующим лицом. Не развертывая всего разнообразия индивидуальных особенностей героя, писатель выделяет в портрете основное, характерное. Художественный портрет в поэме отличается скульптурной четкостью, ясно выраженной акцентировкой ведущих черт. Гениальная сила портретных изображений, созданных Гоголем, заключается в том, что портрет для него является ключом к внутреннему миру героев. Возьмем портрет Манилова. «На взгляд он был человек видный, черты лица его были не лишены приятности, но в эту приятность, казалось, чересчур было передано сахару; в приемах и оборотах его было что-то, заискивающее расположения и знакомства. Он улыбался заманчиво, был белокур, с голубыми глазами». Перед нами ярко очерченный внешний облик героя, но мы живо ощущаем и его характер. Тут каждая деталь необыкновенно выразительна. И голубые глаза, и заманчивая улыбка, и чересчур.сладкая приятность, и заискивающие приемы обращения — все это удивительно метко определяет Манилова, давая известное представление и о его психологических особенностях. Очертив облик героя, его «примечательные» особенности, писатель в ходе повествования оттеняет, выделяет некоторые из этих черт. Это касается прежде всего улыбки, которая не сходит с лица Манилова. «— Ну, да уж извольте проходить вы. — Да отчего ж? — Ну, да уж оттого! сказал с приятною улыбкою Манилов». Несколько далее улыбка появляется вновь. «Вы всё имеете», прервал Манилов с такою же приятною улыбкою: «всё имеете, даже еще более». Проходит определенный промежуток времени, и писатель снова вспоминает о выразительной черте героя. «Позвольте вам этого не позволить», сказал Манилов с улыбкою». Возвращаясь к Манилову в седьмой главе — в рассказе о посещении казенной палаты,— Гоголь пишет: «Манилов поддерживал Чичикова и почти приподнимал его рукою, присовокупляя с приятною улыбкою, что он не допустит никак Павла Ивановича зашибить свои ножки». Эта приятная улыбка прочно запечатлевается в сознании читателя, соединяясь с представлением о характере героя. Но при этом сентиментальный фантазер совершенно неспособен к какому-либо реальному действию. Сибаритство, праздность и безделье вошли в его кровь и плоть. Манилов лишен живой мысли, живого стремления. Та «возвышенность», которой он так гордится, его «изысканность» — все это лишь убогий маскарад, скрывающий за собой никчемность героя. Если маниловская пошлость еще как-то пытается рядиться в узорчатые одежды, то в образе Коробочки обмельчание человека, духовная скудость предстают в своем естественном состоянии. В отличие от Манилова Коробочку характеризуют отсутствие всяких претензий на высшую культуру, какая-то своеобразная, весьма «незатейливая» «простота». Отсутствие «парадности» подчеркнуто Гоголем уже во внешнем портрете Коробочки (хотя и портретом это можно назвать с натяжкой), запечатлевающем её малопривлекательный, затрапезный вид: «Минуту спустя вошла хозяйка, женщина пожилых лет, в каком-то сальном чепце, надетом наскоро, с фланелью на шее, одна из тех матушек, небольших помещиц, которые плачутся на неурожай, убытки и держат голову несколько набок, а между тем набирают понемногу деньжонок в пестрядевые мешочки». Соединение патриархальной замкнутости с грубым стяжательством определяет крайнюю бедность духовной жизни Коробочки. Сознание её охватывает чрезвычайно узкий круг жизненных явлений. Недаром Чичиков называет Коробочку «дубинноголовой». Эпитет этот очень метко характеризует существо поместной владетельницы. Во всем своем облике ничтожного, низменного существа она отражает типические черты людей привилегированной среды. И это писатель подчеркивает в лирическом отступлении: «Да полно, точно ли Коробочка стоит так низко на бесконечной лестнице человеческого совершенствования? Точно ли так велика пропасть, отделяющая её от сестры её, недосягаемо огражденной стенами аристократического дома с благовонными чугунными лестницами, сияющей медью, красным деревом и коврами, зевающей за недочитанной книгой в ожидании остроумно-светского визита, где ей предстанет поле блеснуть умом и высказать вытверженные мысли». В противоположность мелочно-скопидомной, заскорузлой помещице, Ноздрев отличается буйной удалью, «широким» размахом натуры. Он чрезвычайно подвижен, задорен. Этим чертам характера соответствует и внешность героя: «Это был среднего роста, очень недурно сложенный молодец с полными румяными щеками, с белыми, как снег, зубами и черными, как смоль, бакенбардами. Свеж он был, как кровь с молоком; здоровье, казалось так и прыскало с лица его». За этой, на первый взгляд, жизнеутверждающей внешностью, нет ничего человечески значимого, его бурная «деятельность» принимает специфический характер. Всюду, где только ни появлялся Ноздрев, затевается кутерьма, возникают скандалы. Энергия Ноздрева лишена какой-либо направляющей идеи, цели. Хвастовство, ложь составляют неотъемлемую особенность его. «Лицо Ноздрева, верно, уже сколько-нибудь знакомо читателю. Они называются разбитными малыми. В их лицах всегда видно что-то открытое, прямое, удалое. Они скоро знакомятся, и не успеешь оглянуться, как уже говорят тебе «ты». Легкость сближения прямо пропорциональна легкости громких ссор и скандалов. Более того, в одно и то же время один и тот же человек может называться подлецом и другом. И побивали Ноздрева частенько за наглость, мошенничество: «…или поколачивали его сапогами, или же задавали передержку его густым и очень хорошим бакенбардам, так что возвращался домой он иногда с одной только бакенбардой, и то довольно жидкой. Но здоровые и полные щеки его так хорошо были сотворены и вмещали в себе столько растительной силы, что бакенбарды скоро вырастали вновь, еще даже лучше прежних». Так через внешние детали Гоголь утверждает мысль, что Ноздрев долго еще не выведется из мира. Собакевича никак нельзя причислить к людям, которые витают в облаках, тешат себя иллюзиями. Наоборот он обеими ногами стоит на земле, весьма трезво оценивает людей и жизнь. Весьма своеобразна внешность героя: «Когда Чичиков взглянул искоса на Собакевича, он ему на этот раз показался весьма похожим на средней величины медведя. Для довершения сходства фрак на нем был совершенно медвежьего цвета, рукава длинны, панталоны длинны, ступнями ступал он и вкривь и вкось и наступал беспрестанно на чужие ноги. Цвет лица имел каленый, горячий, какой бывает на медном пятаке. Известно, что есть много на свете таких лиц, над отделкою которых натура недолго мудрила, не употребляла никаких мелких инструментов, как-то: напильников, буравчика и прочего, но просто рубила со всего плеча: хватила топором раз — вышел нос, хватила в другой — вышли губы, большим сверлом ковырнула глаза и, не обскобливши, пустила на свет, сказавши: «Живет!» Такой же самый крепкий и на диво стаченный образ был у Собакевича: держал он его более вниз, чем вверх, шеей не ворочал вовсе и в силу такого неповорота редко глядел на того, с которым говорил, но всегда или на угол печки, или на дверь. Чичиков еще раз взглянул на него искоса, когда проходили они столовую: медведь! совершенный медведь! Нужно же такое странное сближение: его даже звали Михаилом Семеновичем». Сравнение с медведем имеет не только внешний характер: оно подводит к раскрытию его психологических особенностей. Животное начало главенствует в натуре Собакевича. Он далек от всякой философии, мечтаний, порывов. По твердому его убеждению, единственным жизненным делом может быть только забота о собственном существовании. Насыщение желудка стоит здесь на первом плане. Если в портрете Манилова оттенялась улыбка, то у Собакевича подчеркивается прежде всего «особенность» его движений. При встрече с Чичиковым он «с первого раза ему наступил на ногу, сказавши: «прошу прощения». Такого рода «действия» повторяются и вновь. «Позвольте, позвольте!» сказал Собакевич, не выпуская его руки и наступив ему на ногу, ибо герой наш позабыл поберечься, в наказанье за что дол» жен был зашипеть и подскочить на одной ноге». Одновременно с этим писатель в ходе повествования оттеняет характерную для героя позу. Собакевич «шеей не ворочал вовсе и, в силу такого неповорота, редко глядел на того, с которым говорил, но всегда или на угол печки, или на дверь». В «интимном» разговоре с Чичиковым «Собакевич всё слушал наклонивши голов у»; и далее: «Собакевич всё слушал, наклонивши голову»; затем снова подчеркивается любимая поза героя: «Собакевич слушал, всё по-прежнему нагнувши голову», а через некоторый промежуток времени следует фраза: «Извольте, я готов продать», сказал Собакевич, уже несколько приподнявши голову». Это выделение особенных черт придает замечательную выразительность портрету Собакевича — хитрого и пронырливого дельца. Неизгладимый отпечаток жизненной практики героя, его отношения к миру несет в себе портрет Плюшкина; в нем ясно обозначено стирание человеческой личности, ее омертвение. Постороннему взгляду Плюшкин представляется существом, до крайности аморфным и неопределенным. «Пока он (Чичиков,— М. X.) рассматривал всё странное убранство, отворилась боковая дверь, и взошла та же самая ключница, которую встретил он на дворе. Но тут увидел он, что это был скорее ключник, чем ключница; ключница, по крайней мере, не бреет бороды, а этот, напротив того, брил, и, казалось, довольно редко, потому что весь подбородок с нижней частью щеки походил у него на скребницу из железной проволоки, какою чистят на конюшне лошадей». При всей общей аморфности облика Плюшкина в его портрете выступают отдельные резкие черты. В этом соединении бесформенности е резко выделяющимися признаками — весь Плюшкин. «Лицо его не представляло ничего особенного», «один подбородок только выступал очень далеко вперед, так что он должен был всякой раз закрывать его платком, чтобы не заплевать; маленькие глазки еще не пот ух нули и бегали из-под высоко выросших бровей, как мыши, когда, высунувши из темных нор остренькие морды, насторожа уши и моргая усом, они высматривают, не затаился ли где кот или шалун мальчишка, и нюхают подозрительно самый воздух». Маленькие бегающие глаза, старательно высматривающие все вокруг, великолепно характеризуют и мелочную жадность, и настороженность Плюшкина. Но с особым вниманием при обрисовке плюшкинского портрета писатель останавливается на костюме героя. «Гораздо замечательнее был наряд его: никакими средствами и стараньями нельзя бы докопаться, из чего состряпан был его халат: рукава, и верхние полы до того засалились и залоснились, что походили на юфть, какая идет на сапоги; назади вместо двух болталось четыре полы, из которых охлопьями лезла хлопчатая бумага. На шее у него тоже было повязано что-то такое, которого нельзя было разобрать: чулок ли, подвязка ли, или набрюшник, только никак не галстук». Описание это живо раскрывает важнейшую черту Плюшкина — его всепоглощающую скупость, хотя об этом качестве в описании портрета и ничего не сказано. Интересен и групповой портрет жителей губернского города, губернских чиновников: «Мужчины здесь, как и везде, были двух родов: одни тоненькие, которые всё увивались около дам; некоторые из них были такого рода, что с трудом можно было отличить их от петербургских, имели так же весьма обдуманно и со вкусом зачесанные бакенбарды или просто благовидные, весьма гладко выбритые овалы лиц, так же небрежно подседали к дамам, так же говорили по-французски и смешили дам так же, как и в Петербурге. Другой род мужчин составляли толстые или такие же, как Чичиков, то есть не так чтобы слишком толстые, однако ж и не тонкие. Эти, напротив того, косились и пятились от дам и посматривали только по сторонам, не расставлял ли где губернаторский слуга зеленого стола для виста. Лица у них были полные и круглые, на иных даже были бородавки, кое-кто был и рябоват, волос они на голове не носили ни хохлами, ни буклями, ни на манер «черт меня побери», как говорят французы,— волосы у них были или низко подстрижены, или прилизаны, а черты лица больше закругленные и крепкие. Это были почетные чиновники в городе. Увы! толстые умеют лучше на этом свете обделывать дела свои, нежели тоненькие. Тоненькие служат больше по особенным поручениям или только числятся и виляют туда и сюда; их существование как-то слишком легко, воздушно и совсем ненадежно. Толстые же никогда не занимают косвенных мест, а всё прямые, и уж если сядут где, то сядут надежно и крепко, так что скорей место затрещит и угнется под ними, а уж они не слетят. Наружного блеска они не любят; на них фрак не так ловко скроен, как у тоненьких, зато в шкатулках благодать божия. У тоненького в три года не остается ни одной души, не заложенной в ломбард; у толстого спокойно, глядь — и явился где-нибудь в конце города дом, купленный на имя жены, потом в другом конце другой дом, потом близ города деревенька, потом и село со всеми угодьями. Наконец толстый, послуживши богу и государю, заслуживши всеобщее уважение, оставляет службу, перебирается и делается помещиком, славным русским барином, хлебосолом, и живет, и хорошо живет». Исчерпывающая (несколько ироничная, но точная) характеристика представителей господствующего класса провинциальной России. В метаморфической форме, разделить городские верхи на «толстых» и «тонких», Гоголь через яркие внешние детали донес до читателя реальность жизни чиновничьей среды в целом, в его наиболее характерных проявлениях. В тесной связи с раскрытием типических черт поместной и городской среды в поэме придает образ Чичикова. Это центральный герой «Мертвых душ»; рассказ о нем проходит сквозной нитью через все произведение. По своему происхождению он принадлежит к дворянскому сословию, но отец Чичикова не был богатым человеком и не оставил ему наследственных имений. В отличие от потомков владетельных особ он собственными усилиями пробивал себе дорогу в жизни, твердо и навсегда усвоив те правила, которые внушал его родитель, отправляя юного Павлушу в плавание по морю житейскому. Одно из них особенно хорошо запомнил: «…Больше всего береги и копи копейку; эта вещь надежнее всего на свете. Товарищ или приятель тебя надует и в беде первый тебя выдаст, а копейка не выдает, в какой бы беде ты ни был. Все сделаешь, все прошибешь на свете копейкой». Поставив своей целью завоевание богатства, он проявляет исключительное упорство, громадную энергию и неистощимую изобретательность. Изображая помещиков, Гоголь выделял некоторые их главные, определяющие черты, которые составляют как бы основу и внешнего и психологического рисунка героя. В отличие от этого образ Чичикова строится на раскрытии «многосторонности», чрезвычайной эластичности героя, на показе его приспособляемости к самым различным жизненным обстоятельствам. В результате долгой жизненной практики Чичиков блистательно выработал в себе способности к мимикрии. Оказываясь в любой новой обстановке, в любой среде он сразу же приобретает её цвет, окраску, всюду становясь «своим», близким человеком. Постоянная приспособляемость прекрасно отшлифовала Чичикова: резкие, острые черты чужды его облику; печать какой-то обтекаемости лежит на его внешнем портрете. «В бричке сидел господин, не красавец, но и не дурной наружности, не слишком толст, не слишком тонок; нельзя сказать, чтобы стар, однако ж инее так, чтобы слишком молод». Гоголь сам настаивает на том, чтобы читатель помнил о сказочно-басенных Мишке, Топтыгине и т. д., читая о его Собакевиче, недаром и названном Михаилов. «Когда Чичиков взглянул искоса на Собакевича, он ему на этот раз показался весьма похожим на средней величины медведя. Для довершения сходства фрак на нем был совершенно медвежьего цвета, рукава длинны, панталоны длинны, ступнями ступал он и вкривь и вкось...» и т. д.; и ниже опять: «Медведь! совершенный медведь! Нужно же такое странное сближение: его даже звали Михаилом Семеновичем». (Как известно, и мебель у Собакевича была похожа на него, и пузатое ореховое бюро — совершенный медведь. Через страниц пять — Собакевич усадил гостя «в кресла с некоторою даже ловкостью, такой медведь, который уже побывал в руках, умеет и перевертываться...» и т. д. Совсем в другом месте и иначе, но опять тема медведя всплывает в связи с Собакевичем. Председатель палаты говорит о крепком здоровье и Собакевича и отца его, который «был также крепкий человек. «Да, на медведя один хаживал», отвечал Собакевич. «Мне кажется, однако ж», сказал председатель, «вы бы тоже повалили медведя, если бы только захотели выйти против него». «Нет, не повалю», — отвечал Собакевич...» Гоголь не дает таких же прямых «подписей» под портретом Чичикова, но трудно не узнать в нем подчас лису-лисаньку, русского исконного сказочного и басенного ласкового плута, обходительного, гибкого. Конечно, незачем сводить все содержание образа Чичикова, весь этот сложный социальный образ, крепко впаянный в русскую историческую действительность 1830-х годов, к схеме фольклорной лисы. Вовсе не об этом идет здесь речь, а лишь о том, что в составе образа Чичикова есть и этот штрихи что этот штрих, нет-нет, а всплывающий в тексте поэмы, вовсе не безразличен в оценке Чичикова, именно, прежде всего в оценке его. Так «Мертвые души» становятся как бы гоголевским сказом о лисе, глубоко русским, нацело оригинальным реалистическим эпосом на народной основе, отчасти полемически направленным против романтического использования легенд о лисе, скажем, в «Рейнеке-лисе» Гете. Не будем непременно искать в персонажах «Мертвых душ» других фольклорных и басенных зверей, хотя мы могли бы обнаружить и черты волка и другие. Дело не в зверях, а в апелляции Гоголя к вековой мудрости народа в самом важном — в освещении, в истолковании, в оценке изображаемых явлений. Гоголь вывел на сцену важнейшие, типические явления окружающей его действительности в лице своих героев. Сочетание внешнего и внутреннего в портретах, нарисованных Гоголем, было одним из средств типизации жизни, которым писатель владел с необыкновенным совершенством. Мы уже отмечали, что автору «Мертвых душ» нередко достаточно было двух-трех на первый взгляд внешних штрихов, чтобы образ выступил в своей жизненной осязаемости. Таковы портреты губернатора, прокурора и других эпизодических лиц. Вспомним, например, образ Феодулии Ивановны — жены Собакевича. Ей уделено очень немного места, очерчен лишь ее портрет, но с какой поразительной ясностью предстает перед читателем этот образ. «Гость и хозяин не успели помолчать двух минут, как дверь в гостиной отворилась и вошла хозяйка, дама весьма высокая, в чепце с лентами, перекрашенными домашнею краскою. Вошла она степенно, держа голову прямо, как пальма… Чичиков подошел к ручке Феодулии Ивановны, которую она почти впихнула ему в губы, причем он имел случай заметить, что руки были вымыты огуречным рассолом». Далее следует центральный, «ударный» момент изображения героини: «Феодулия Ивановна попросила садиться, сказавши тоже: «Прошу!» и сделав движение головою, подобно актрисам, представляющим королев. Затем она уселась на диване, накрылась своим мериносовым платком и уже не двигнула более ни глазом, ни бровью». Портрет Феодулии Ивановны полностью готов, добавлять к нему нечего. Придавая большое значение портрету, Гоголь при введении нового действующего лица чаще всего начинает с обрисовки его внешнего облика. И потому, что портрет играет значительную роль в характеристике героя, он всегда «собран», художник дает его в одном месте, не возвращаясь к нему в последующем рассказе. При изображении основных героев поэмы писатель часто дает повествовательную характеристику действующего лица. Она включает в себя раскрытие тех родовых признаков героя, которые связывают его с группой сходных с ним людей. Писатель здесь как бы определяет место действующего лица в жизни. Не стремясь завоевать внимание читателя сложной интригой, Гоголь сразу же «проясняет» облик героя. Отказываясь от внешней занимательности, он переносит центр тяжести на «занимательность» характера. Он как бы стремится сделать читателя живым участником познания и «открытия» определенных сторон действительности. Вместе с читателем автор «вглядывается» в жизнь, постигая сущность человеческих характеров. Перед читателем по мере этого «вглядывания» выступает, благодаря гениальному мастерству писателя, живой, рельефный образ героя. Портрет Чичикова композиционно примыкнет к отступлению о толстых и тонких. Чичиков после колебания присоединяется к толстым, которые «умеют обделывать свои дела». В отличие от портретов чиновников и помещиков, здесь почти нет гротескных деталей Исключение – манера сморкаться: В приемах своих господин имел что-то солидное и высморкивался чрезвычайно громко. Неизвестно, как он это делал, но только нос его звучал как труба. Одежда: Господин скинул с себя картуз и размотал с шеи шерстяную, радужных цветов косынку, какую женатым приготовляет своими руками супруга, снабжая приличными наставлениями, как запутывается, а холостым – наверное не могу сказать, кто делает, Бог их знает, я никогда не носил таких косынок… Потом надел перед зеркалом манишку, выщипнул из носу два волоска и непосредственно затем очутился во фраке брусичного цвета с икрой. Фрак Чичикова – сквозная деталь как и его бричка и шкатулка. О Гоголе нередко писали, что искусство психологического анализа не было самой сильной стороной его дарования. Думается, что если бы он ничего не создал, кроме образа Чичикова, то и этого было бы достаточно, чтобы признать в нем тончайшего мастера психолога, способного проникать в самые сокровенные тайники человеческой души. Еще современники подняли вопрос о сходстве помещиков в «Мертвых душах» с разными животными. Об этом написал Шевырев, но написал, не поняв, в чем тут дело, и с непременной для него реакционной тенденцией; по его мнению, Собакевич — это медведь и свинья вместе, Ноздрев — собака, Коробочка — белка, Плюшкин — муравей, Манилов — потатуй, Петрушка — козел. Не стоит опровергать большинство из этих странных сопоставлений, тем более что они, как видно, стремятся оправдать Коробочку и даже гнусного Плюшкина лестными для них сравнениями, в то время как Петрушку, раба, Шевырев, конечно, легко оскорбляет — без достаточных оснований. Самая мысль о том, что «герои» поэмы Гоголя походят на зверей, повторялась потом не раз, и, может быть, что-то есть в ней резонное. Однако дело здесь не только в зверях — ив первую очередь не в зверях. Ведь и с животными-то мы нередко сравниваем людей и в быту и в искусстве только потому, что в нашем сознании крепко сидят образы животных, похожих на людей, более того — животных, представляющих те или иные типы людей. А всякому ясно, что эти образы животных, которые на самом деле — люди, типические образы людей, даны каждому из нас фольклором, тысячелетней мудростью народа, пословицей, сказкой, а также возникшей на основе сказочной, фольклорной образности басней. Именно отсюда появились и в «Мертвых душах» люди, как бы похожие на зверей, то есть, конечно, не на настоящих, живых зверей, а на зверей фольклора, басни, древнего народного мифа. Так, нет сомнения в том что Собакевич — это гоголевский вариант сказочного медведя, крыловского мишки, в обличий русского помещика начала XIX столетия. В нем — те же черты на взгляд безобидной, а на самом деле тупо уничтожающей, грубой и дурацкой силищи, жадности, злобной неповоротности. Во всем умеренность и середина, безличность, начисто исключающая подлинно человеческие страсти и движения души. Литература: 1. Н.В. Гоголь. Мертвые души. Москва: Художественная литература, 1985г. 2. Г.А. Гулевский. Реализм Гоголя. Москва: Художественная литература, 1959г. 3. Л.И. Еремина. О языке художественной прозы Н.В. Гоголя. Москва: Наука, 1987г. 4. М.Б. Храпченко. Творчество Гоголя. Москва: Советский писатель, 1956г. www.ronl.ru Реферат - Портрет в поэме Н.В. Гоголя Мертвые душиРеферат по литературе на тему: Портрет – в поэме Н.В. Гоголя «Мертвые души» Содержание: 1. Вступление 2. Основная часть 3. Литература Вступление Среди замечательных людей, составляющих славу и гордость русской культуры, выдающееся место принадлежит Николаю Васильевичу Гоголю. Вдохновенный мастер поэтического слова, он создал гениальные произведения, покоряющие читателей глубиной и правдивостью своих образов, громадной силой творческого обобщения явлений жизни, блистательным художественным мастерством. Поразительная сила художественных обобщений Гоголя возникла на основе тесной связи писателя с жизнью. В её движении, её гуще он черпал и пафос своего вдохновения и богатство содержания своих произведений. Художник большой общественной страсти, Гоголь пытливо всматривался в процессы, происходившие в реальной действительности. И не как равнодушный наблюдатель, а как писатель-гражданин, кровно заинтересованный в судьбах народа, страны, он отражал типические черты жизни. Для того чтобы понять творчество писателя в его живом, конкретном идейно-художественном своеобразии, необходимо выяснить его реальные связи с исторической действительностью, идейной борьбой, литературным движением эпохи. Ни над одним из произведений, включая и «Ревизора», Гоголь не работал с такою верою в свое призвание писателя-гражданина, с какой он создавал «Мертвые души». Никакому другому своему произведению он не посвятил столько глубоких творческих раздумий, напряженного труда и времени. Создание «Мертвых душ» писатель считал самым важным, самым крупным делом своей жизни. Обличительный пафос, характеризующий лучшие художественные творения Гоголя, с наибольшей полнотой и силой выразился в поэме-романе. Работу над «Мертвыми душами» Гоголь начал осенью1835 г., до того, как приступил к «Ревизору». В том самом письме, в котором он рассказывал Пушкину о своем намерении приняться за комедию, Гоголь сообщал: «Начал писать «Мертвых душ». Сюжет растянулся на предлинный роман и, кажется, будет сильно смешон. Но теперь остановил его на третьей главе. Ищу хорошего ябедника, с которым бы можно коротко сойтись. Мне хочется в этом романе показать хотя с одного боку всю Русь». По признанию Гоголя, сюжет «Мертвых душ», так же как и «Ревизора», был подсказан ему Пушкиным. В начале Пушкин собирался написать на этот сюжет роман или повесть, но, по всей вероятности, почувствовав, что тема нового произведения ближе творческому дарованию Гоголя, передал ему свой сюжет. «Мертвые души» не создавались как общий портрет России, задача была иная — показать ее лишь с одного бока, но при том копнуть как можно глубже и через быт, через частности добраться до заветного, до загадки русского человека и тончайших излучин его характера. Гоголь писал Жуковскому: «Уж давно занимала меня мысль большого сочиненья, в котором бы предстало все, что ни есть хорошего и дурного в русском человеке, и обнаружилось бы перед нами видней свойство нашей русской природы». Нет сомнения, что одним из важных элементов в характеристике литературного героя является его портрет. Основная задача моей работы состоит в том, чтобы показать роль портрета (внешнего описания) в раскрытии характера героя, доказать единство внешнего облика и внутреннего духовного мира гоголевских персонажей. Но сначала обратимся к словарям, как они трактуют слово «портрет». «ПОРТРЕТ (фр. portrait) — живописное, скульптурное, фотографическое или какое-либо другое изображение определенного человека». Словарь иностранных слов. «ПОРТРЕТ, портретик, -тец, -тишка, изображение человека, лица его чертами, живописью; подобен, облик, образ, поличие, лик. Портрет грудной, поясной, в рост. Портрет миниатюрный, масляный, гравированный, фотографический и пр. Описание нрава, быта и внешности человека, схожее с ним». В. Даль. Толковый словарь. «ПОРТРЕТ, 1. Изображение человека на картине, фотографии, в скульптуре. Поясной портрет. Скульптурный портрет. Групповой портрет (несколько лиц). Словесный портрет (в криминалистике: описание наружности человека по определенному методу). 2. перен. Художественное изображение, образ литературного героя». С. И. Ожегов. Словарь русского языка. «ПОРТРЕТ (от франц. portrait — портрет, изображение) — в литературном произведении изображение внешности героя: его лица, фигуры, одежды, манеры держаться. Характер портрет и, следовательно, его роль в произведении могут быть самыми разнообразными. Простейший портрет — это скопированный с реально существующего человека натуралистический, паспортный портрет. В литературе чаще встречается психологический портрет, в котором автор через внешность героя стремится раскрыть его внутренний мир, его характер». Словарь литературоведческих терминов. Безусловно, для нас наиболее приемлемое значение слова «портрет» дано в словаре литературоведческих терминов. Именно с этих позиций мы будем характеризовать основных героев поэмы «Мертвые души». Основная часть Портрет как средство характеристики внешнего и внутреннего облика персонажа в творческой практике Н.В. Гоголя имеет несколько разновидностей. Это прежде всего традиционный портрет, например, портрет красавицы с алыми губками, темными бровями и светлыми очами. Но в этом традиционном портрете Гоголь стремится обнаружить «душевное движение», качественные характеристики не составляют главного содержания «словесного портрета». Показательно, что портрет у Н. В. Гоголя может быть дан как бы со стороны, с точки зрения внимательного наблюдателя, стремящегося за внешним обликом разглядеть внутренний, психологический мир персонажа. И это присуще не только, и даже, пожалуй, не столько главным героям повествования, сколько эпизодически фигурам. Мастерство Гоголя сказывалось и в портретных зарисовках, в необычности качественных характеристик, в особенном внимании к цвету и тону в описаниях внешности. Причем эта тонкость в называниях цвета (и впечатления от него) сказывалась тогда, когда портрет давался с позиций определенного лица. Стремясь выпукло нарисовать действующих лиц поэмы, сделать их запоминающимися. Гоголь мастерски воссоздает внешние черты героя, его жесты, манеру поведения. Каждый герой обладает своим особым, неповторимым обликом, который никогда не позволит смешать его с каким-либо другим действующим лицом. Не развертывая всего разнообразия индивидуальных особенностей героя, писатель выделяет в портрете основное, характерное. Художественный портрет в поэме отличается скульптурной четкостью, ясно выраженной акцентировкой ведущих черт. Гениальная сила портретных изображений, созданных Гоголем, заключается в том, что портрет для него является ключом к внутреннему миру героев. Возьмем портрет Манилова. «На взгляд он был человек видный, черты лица его были не лишены приятности, но в эту приятность, казалось, чересчур было передано сахару; в приемах и оборотах его было что-то, заискивающее расположения и знакомства. Он улыбался заманчиво, был белокур, с голубыми глазами». Перед нами ярко очерченный внешний облик героя, но мы живо ощущаем и его характер. Тут каждая деталь необыкновенно выразительна. И голубые глаза, и заманчивая улыбка, и чересчур.сладкая приятность, и заискивающие приемы обращения — все это удивительно метко определяет Манилова, давая известное представление и о его психологических особенностях. Очертив облик героя, его «примечательные» особенности, писатель в ходе повествования оттеняет, выделяет некоторые из этих черт. Это касается прежде всего улыбки, которая не сходит с лица Манилова. «— Ну, да уж извольте проходить вы. — Да отчего ж? — Ну, да уж оттого! сказал с приятною улыбкою Манилов». Несколько далее улыбка появляется вновь. «Вы всё имеете», прервал Манилов с такою же приятною улыбкою: «всё имеете, даже еще более». Проходит определенный промежуток времени, и писатель снова вспоминает о выразительной черте героя. «Позвольте вам этого не позволить», сказал Манилов с улыбкою». Возвращаясь к Манилову в седьмой главе — в рассказе о посещении казенной палаты,— Гоголь пишет: «Манилов поддерживал Чичикова и почти приподнимал его рукою, присовокупляя с приятною улыбкою, что он не допустит никак Павла Ивановича зашибить свои ножки». Эта приятная улыбка прочно запечатлевается в сознании читателя, соединяясь с представлением о характере героя. Но при этом сентиментальный фантазер совершенно неспособен к какому-либо реальному действию. Сибаритство, праздность и безделье вошли в его кровь и плоть. Манилов лишен живой мысли, живого стремления. Та «возвышенность», которой он так гордится, его «изысканность» — все это лишь убогий маскарад, скрывающий за собой никчемность героя. Если маниловская пошлость еще как-то пытается рядиться в узорчатые одежды, то в образе Коробочки обмельчание человека, духовная скудость предстают в своем естественном состоянии. В отличие от Манилова Коробочку характеризуют отсутствие всяких претензий на высшую культуру, какая-то своеобразная, весьма «незатейливая» «простота». Отсутствие «парадности» подчеркнуто Гоголем уже во внешнем портрете Коробочки (хотя и портретом это можно назвать с натяжкой), запечатлевающем её малопривлекательный, затрапезный вид: «Минуту спустя вошла хозяйка, женщина пожилых лет, в каком-то сальном чепце, надетом наскоро, с фланелью на шее, одна из тех матушек, небольших помещиц, которые плачутся на неурожай, убытки и держат голову несколько набок, а между тем набирают понемногу деньжонок в пестрядевые мешочки». Соединение патриархальной замкнутости с грубым стяжательством определяет крайнюю бедность духовной жизни Коробочки. Сознание её охватывает чрезвычайно узкий круг жизненных явлений. Недаром Чичиков называет Коробочку «дубинноголовой». Эпитет этот очень метко характеризует существо поместной владетельницы. Во всем своем облике ничтожного, низменного существа она отражает типические черты людей привилегированной среды. И это писатель подчеркивает в лирическом отступлении: «Да полно, точно ли Коробочка стоит так низко на бесконечной лестнице человеческого совершенствования? Точно ли так велика пропасть, отделяющая её от сестры её, недосягаемо огражденной стенами аристократического дома с благовонными чугунными лестницами, сияющей медью, красным деревом и коврами, зевающей за недочитанной книгой в ожидании остроумно-светского визита, где ей предстанет поле блеснуть умом и высказать вытверженные мысли». В противоположность мелочно-скопидомной, заскорузлой помещице, Ноздрев отличается буйной удалью, «широким» размахом натуры. Он чрезвычайно подвижен, задорен. Этим чертам характера соответствует и внешность героя: «Это был среднего роста, очень недурно сложенный молодец с полными румяными щеками, с белыми, как снег, зубами и черными, как смоль, бакенбардами. Свеж он был, как кровь с молоком; здоровье, казалось так и прыскало с лица его». За этой, на первый взгляд, жизнеутверждающей внешностью, нет ничего человечески значимого, его бурная «деятельность» принимает специфический характер. Всюду, где только ни появлялся Ноздрев, затевается кутерьма, возникают скандалы. Энергия Ноздрева лишена какой-либо направляющей идеи, цели. Хвастовство, ложь составляют неотъемлемую особенность его. «Лицо Ноздрева, верно, уже сколько-нибудь знакомо читателю. Они называются разбитными малыми. В их лицах всегда видно что-то открытое, прямое, удалое. Они скоро знакомятся, и не успеешь оглянуться, как уже говорят тебе «ты». Легкость сближения прямо пропорциональна легкости громких ссор и скандалов. Более того, в одно и то же время один и тот же человек может называться подлецом и другом. И побивали Ноздрева частенько за наглость, мошенничество: «…или поколачивали его сапогами, или же задавали передержку его густым и очень хорошим бакенбардам, так что возвращался домой он иногда с одной только бакенбардой, и то довольно жидкой. Но здоровые и полные щеки его так хорошо были сотворены и вмещали в себе столько растительной силы, что бакенбарды скоро вырастали вновь, еще даже лучше прежних». Так через внешние детали Гоголь утверждает мысль, что Ноздрев долго еще не выведется из мира. Собакевича никак нельзя причислить к людям, которые витают в облаках, тешат себя иллюзиями. Наоборот он обеими ногами стоит на земле, весьма трезво оценивает людей и жизнь. Весьма своеобразна внешность героя: «Когда Чичиков взглянул искоса на Собакевича, он ему на этот раз показался весьма похожим на средней величины медведя. Для довершения сходства фрак на нем был совершенно медвежьего цвета, рукава длинны, панталоны длинны, ступнями ступал он и вкривь и вкось и наступал беспрестанно на чужие ноги. Цвет лица имел каленый, горячий, какой бывает на медном пятаке. Известно, что есть много на свете таких лиц, над отделкою которых натура недолго мудрила, не употребляла никаких мелких инструментов, как-то: напильников, буравчика и прочего, но просто рубила со всего плеча: хватила топором раз — вышел нос, хватила в другой — вышли губы, большим сверлом ковырнула глаза и, не обскобливши, пустила на свет, сказавши: «Живет!» Такой же самый крепкий и на диво стаченный образ был у Собакевича: держал он его более вниз, чем вверх, шеей не ворочал вовсе и в силу такого неповорота редко глядел на того, с которым говорил, но всегда или на угол печки, или на дверь. Чичиков еще раз взглянул на него искоса, когда проходили они столовую: медведь! совершенный медведь! Нужно же такое странное сближение: его даже звали Михаилом Семеновичем». Сравнение с медведем имеет не только внешний характер: оно подводит к раскрытию его психологических особенностей. Животное начало главенствует в натуре Собакевича. Он далек от всякой философии, мечтаний, порывов. По твердому его убеждению, единственным жизненным делом может быть только забота о собственном существовании. Насыщение желудка стоит здесь на первом плане. Если в портрете Манилова оттенялась улыбка, то у Собакевича подчеркивается прежде всего «особенность» его движений. При встрече с Чичиковым он «с первого раза ему наступил на ногу, сказавши: «прошу прощения». Такого рода «действия» повторяются и вновь. «Позвольте, позвольте!» сказал Собакевич, не выпуская его руки и наступив ему на ногу, ибо герой наш позабыл поберечься, в наказанье за что дол» жен был зашипеть и подскочить на одной ноге». Одновременно с этим писатель в ходе повествования оттеняет характерную для героя позу. Собакевич «шеей не ворочал вовсе и, в силу такого неповорота, редко глядел на того, с которым говорил, но всегда или на угол печки, или на дверь». В «интимном» разговоре с Чичиковым «Собакевич всё слушал наклонивши голов у»; и далее: «Собакевич всё слушал, наклонивши голову»; затем снова подчеркивается любимая поза героя: «Собакевич слушал, всё по-прежнему нагнувши голову», а через некоторый промежуток времени следует фраза: «Извольте, я готов продать», сказал Собакевич, уже несколько приподнявши голову». Это выделение особенных черт придает замечательную выразительность портрету Собакевича — хитрого и пронырливого дельца. Неизгладимый отпечаток жизненной практики героя, его отношения к миру несет в себе портрет Плюшкина; в нем ясно обозначено стирание человеческой личности, ее омертвение. Постороннему взгляду Плюшкин представляется существом, до крайности аморфным и неопределенным. «Пока он (Чичиков,— М. X.) рассматривал всё странное убранство, отворилась боковая дверь, и взошла та же самая ключница, которую встретил он на дворе. Но тут увидел он, что это был скорее ключник, чем ключница; ключница, по крайней мере, не бреет бороды, а этот, напротив того, брил, и, казалось, довольно редко, потому что весь подбородок с нижней частью щеки походил у него на скребницу из железной проволоки, какою чистят на конюшне лошадей». При всей общей аморфности облика Плюшкина в его портрете выступают отдельные резкие черты. В этом соединении бесформенности е резко выделяющимися признаками — весь Плюшкин. «Лицо его не представляло ничего особенного», «один подбородок только выступал очень далеко вперед, так что он должен был всякой раз закрывать его платком, чтобы не заплевать; маленькие глазки еще не пот ух нули и бегали из-под высоко выросших бровей, как мыши, когда, высунувши из темных нор остренькие морды, насторожа уши и моргая усом, они высматривают, не затаился ли где кот или шалун мальчишка, и нюхают подозрительно самый воздух». Маленькие бегающие глаза, старательно высматривающие все вокруг, великолепно характеризуют и мелочную жадность, и настороженность Плюшкина. Но с особым вниманием при обрисовке плюшкинского портрета писатель останавливается на костюме героя. «Гораздо замечательнее был наряд его: никакими средствами и стараньями нельзя бы докопаться, из чего состряпан был его халат: рукава, и верхние полы до того засалились и залоснились, что походили на юфть, какая идет на сапоги; назади вместо двух болталось четыре полы, из которых охлопьями лезла хлопчатая бумага. На шее у него тоже было повязано что-то такое, которого нельзя было разобрать: чулок ли, подвязка ли, или набрюшник, только никак не галстук». Описание это живо раскрывает важнейшую черту Плюшкина — его всепоглощающую скупость, хотя об этом качестве в описании портрета и ничего не сказано. Интересен и групповой портрет жителей губернского города, губернских чиновников: «Мужчины здесь, как и везде, были двух родов: одни тоненькие, которые всё увивались около дам; некоторые из них были такого рода, что с трудом можно было отличить их от петербургских, имели так же весьма обдуманно и со вкусом зачесанные бакенбарды или просто благовидные, весьма гладко выбритые овалы лиц, так же небрежно подседали к дамам, так же говорили по-французски и смешили дам так же, как и в Петербурге. Другой род мужчин составляли толстые или такие же, как Чичиков, то есть не так чтобы слишком толстые, однако ж и не тонкие. Эти, напротив того, косились и пятились от дам и посматривали только по сторонам, не расставлял ли где губернаторский слуга зеленого стола для виста. Лица у них были полные и круглые, на иных даже были бородавки, кое-кто был и рябоват, волос они на голове не носили ни хохлами, ни буклями, ни на манер «черт меня побери», как говорят французы,— волосы у них были или низко подстрижены, или прилизаны, а черты лица больше закругленные и крепкие. Это были почетные чиновники в городе. Увы! толстые умеют лучше на этом свете обделывать дела свои, нежели тоненькие. Тоненькие служат больше по особенным поручениям или только числятся и виляют туда и сюда; их существование как-то слишком легко, воздушно и совсем ненадежно. Толстые же никогда не занимают косвенных мест, а всё прямые, и уж если сядут где, то сядут надежно и крепко, так что скорей место затрещит и угнется под ними, а уж они не слетят. Наружного блеска они не любят; на них фрак не так ловко скроен, как у тоненьких, зато в шкатулках благодать божия. У тоненького в три года не остается ни одной души, не заложенной в ломбард; у толстого спокойно, глядь — и явился где-нибудь в конце города дом, купленный на имя жены, потом в другом конце другой дом, потом близ города деревенька, потом и село со всеми угодьями. Наконец толстый, послуживши богу и государю, заслуживши всеобщее уважение, оставляет службу, перебирается и делается помещиком, славным русским барином, хлебосолом, и живет, и хорошо живет». Исчерпывающая (несколько ироничная, но точная) характеристика представителей господствующего класса провинциальной России. В метаморфической форме, разделить городские верхи на «толстых» и «тонких», Гоголь через яркие внешние детали донес до читателя реальность жизни чиновничьей среды в целом, в его наиболее характерных проявлениях. В тесной связи с раскрытием типических черт поместной и городской среды в поэме придает образ Чичикова. Это центральный герой «Мертвых душ»; рассказ о нем проходит сквозной нитью через все произведение. По своему происхождению он принадлежит к дворянскому сословию, но отец Чичикова не был богатым человеком и не оставил ему наследственных имений. В отличие от потомков владетельных особ он собственными усилиями пробивал себе дорогу в жизни, твердо и навсегда усвоив те правила, которые внушал его родитель, отправляя юного Павлушу в плавание по морю житейскому. Одно из них особенно хорошо запомнил: «…Больше всего береги и копи копейку; эта вещь надежнее всего на свете. Товарищ или приятель тебя надует и в беде первый тебя выдаст, а копейка не выдает, в какой бы беде ты ни был. Все сделаешь, все прошибешь на свете копейкой». Поставив своей целью завоевание богатства, он проявляет исключительное упорство, громадную энергию и неистощимую изобретательность. Изображая помещиков, Гоголь выделял некоторые их главные, определяющие черты, которые составляют как бы основу и внешнего и психологического рисунка героя. В отличие от этого образ Чичикова строится на раскрытии «многосторонности», чрезвычайной эластичности героя, на показе его приспособляемости к самым различным жизненным обстоятельствам. В результате долгой жизненной практики Чичиков блистательно выработал в себе способности к мимикрии. Оказываясь в любой новой обстановке, в любой среде он сразу же приобретает её цвет, окраску, всюду становясь «своим», близким человеком. Постоянная приспособляемость прекрасно отшлифовала Чичикова: резкие, острые черты чужды его облику; печать какой-то обтекаемости лежит на его внешнем портрете. «В бричке сидел господин, не красавец, но и не дурной наружности, не слишком толст, не слишком тонок; нельзя сказать, чтобы стар, однако ж инее так, чтобы слишком молод». Гоголь сам настаивает на том, чтобы читатель помнил о сказочно-басенных Мишке, Топтыгине и т. д., читая о его Собакевиче, недаром и названном Михаилов. «Когда Чичиков взглянул искоса на Собакевича, он ему на этот раз показался весьма похожим на средней величины медведя. Для довершения сходства фрак на нем был совершенно медвежьего цвета, рукава длинны, панталоны длинны, ступнями ступал он и вкривь и вкось...» и т. д.; и ниже опять: «Медведь! совершенный медведь! Нужно же такое странное сближение: его даже звали Михаилом Семеновичем». (Как известно, и мебель у Собакевича была похожа на него, и пузатое ореховое бюро — совершенный медведь. Через страниц пять — Собакевич усадил гостя «в кресла с некоторою даже ловкостью, такой медведь, который уже побывал в руках, умеет и перевертываться...» и т. д. Совсем в другом месте и иначе, но опять тема медведя всплывает в связи с Собакевичем. Председатель палаты говорит о крепком здоровье и Собакевича и отца его, который «был также крепкий человек. «Да, на медведя один хаживал», отвечал Собакевич. «Мне кажется, однако ж», сказал председатель, «вы бы тоже повалили медведя, если бы только захотели выйти против него». «Нет, не повалю», — отвечал Собакевич...» Гоголь не дает таких же прямых «подписей» под портретом Чичикова, но трудно не узнать в нем подчас лису-лисаньку, русского исконного сказочного и басенного ласкового плута, обходительного, гибкого. Конечно, незачем сводить все содержание образа Чичикова, весь этот сложный социальный образ, крепко впаянный в русскую историческую действительность 1830-х годов, к схеме фольклорной лисы. Вовсе не об этом идет здесь речь, а лишь о том, что в составе образа Чичикова есть и этот штрихи что этот штрих, нет-нет, а всплывающий в тексте поэмы, вовсе не безразличен в оценке Чичикова, именно, прежде всего в оценке его. Так «Мертвые души» становятся как бы гоголевским сказом о лисе, глубоко русским, нацело оригинальным реалистическим эпосом на народной основе, отчасти полемически направленным против романтического использования легенд о лисе, скажем, в «Рейнеке-лисе» Гете. Не будем непременно искать в персонажах «Мертвых душ» других фольклорных и басенных зверей, хотя мы могли бы обнаружить и черты волка и другие. Дело не в зверях, а в апелляции Гоголя к вековой мудрости народа в самом важном — в освещении, в истолковании, в оценке изображаемых явлений. Гоголь вывел на сцену важнейшие, типические явления окружающей его действительности в лице своих героев. Сочетание внешнего и внутреннего в портретах, нарисованных Гоголем, было одним из средств типизации жизни, которым писатель владел с необыкновенным совершенством. Мы уже отмечали, что автору «Мертвых душ» нередко достаточно было двух-трех на первый взгляд внешних штрихов, чтобы образ выступил в своей жизненной осязаемости. Таковы портреты губернатора, прокурора и других эпизодических лиц. Вспомним, например, образ Феодулии Ивановны — жены Собакевича. Ей уделено очень немного места, очерчен лишь ее портрет, но с какой поразительной ясностью предстает перед читателем этот образ. «Гость и хозяин не успели помолчать двух минут, как дверь в гостиной отворилась и вошла хозяйка, дама весьма высокая, в чепце с лентами, перекрашенными домашнею краскою. Вошла она степенно, держа голову прямо, как пальма… Чичиков подошел к ручке Феодулии Ивановны, которую она почти впихнула ему в губы, причем он имел случай заметить, что руки были вымыты огуречным рассолом». Далее следует центральный, «ударный» момент изображения героини: «Феодулия Ивановна попросила садиться, сказавши тоже: «Прошу!» и сделав движение головою, подобно актрисам, представляющим королев. Затем она уселась на диване, накрылась своим мериносовым платком и уже не двигнула более ни глазом, ни бровью». Портрет Феодулии Ивановны полностью готов, добавлять к нему нечего. Придавая большое значение портрету, Гоголь при введении нового действующего лица чаще всего начинает с обрисовки его внешнего облика. И потому, что портрет играет значительную роль в характеристике героя, он всегда «собран», художник дает его в одном месте, не возвращаясь к нему в последующем рассказе. При изображении основных героев поэмы писатель часто дает повествовательную характеристику действующего лица. Она включает в себя раскрытие тех родовых признаков героя, которые связывают его с группой сходных с ним людей. Писатель здесь как бы определяет место действующего лица в жизни. Не стремясь завоевать внимание читателя сложной интригой, Гоголь сразу же «проясняет» облик героя. Отказываясь от внешней занимательности, он переносит центр тяжести на «занимательность» характера. Он как бы стремится сделать читателя живым участником познания и «открытия» определенных сторон действительности. Вместе с читателем автор «вглядывается» в жизнь, постигая сущность человеческих характеров. Перед читателем по мере этого «вглядывания» выступает, благодаря гениальному мастерству писателя, живой, рельефный образ героя. Портрет Чичикова композиционно примыкнет к отступлению о толстых и тонких. Чичиков после колебания присоединяется к толстым, которые «умеют обделывать свои дела». В отличие от портретов чиновников и помещиков, здесь почти нет гротескных деталей Исключение – манера сморкаться: В приемах своих господин имел что-то солидное и высморкивался чрезвычайно громко. Неизвестно, как он это делал, но только нос его звучал как труба. Одежда: Господин скинул с себя картуз и размотал с шеи шерстяную, радужных цветов косынку, какую женатым приготовляет своими руками супруга, снабжая приличными наставлениями, как запутывается, а холостым – наверное не могу сказать, кто делает, Бог их знает, я никогда не носил таких косынок… Потом надел перед зеркалом манишку, выщипнул из носу два волоска и непосредственно затем очутился во фраке брусичного цвета с икрой. Фрак Чичикова – сквозная деталь как и его бричка и шкатулка. О Гоголе нередко писали, что искусство психологического анализа не было самой сильной стороной его дарования. Думается, что если бы он ничего не создал, кроме образа Чичикова, то и этого было бы достаточно, чтобы признать в нем тончайшего мастера психолога, способного проникать в самые сокровенные тайники человеческой души. Еще современники подняли вопрос о сходстве помещиков в «Мертвых душах» с разными животными. Об этом написал Шевырев, но написал, не поняв, в чем тут дело, и с непременной для него реакционной тенденцией; по его мнению, Собакевич — это медведь и свинья вместе, Ноздрев — собака, Коробочка — белка, Плюшкин — муравей, Манилов — потатуй, Петрушка — козел. Не стоит опровергать большинство из этих странных сопоставлений, тем более что они, как видно, стремятся оправдать Коробочку и даже гнусного Плюшкина лестными для них сравнениями, в то время как Петрушку, раба, Шевырев, конечно, легко оскорбляет — без достаточных оснований. Самая мысль о том, что «герои» поэмы Гоголя походят на зверей, повторялась потом не раз, и, может быть, что-то есть в ней резонное. Однако дело здесь не только в зверях — ив первую очередь не в зверях. Ведь и с животными-то мы нередко сравниваем людей и в быту и в искусстве только потому, что в нашем сознании крепко сидят образы животных, похожих на людей, более того — животных, представляющих те или иные типы людей. А всякому ясно, что эти образы животных, которые на самом деле — люди, типические образы людей, даны каждому из нас фольклором, тысячелетней мудростью народа, пословицей, сказкой, а также возникшей на основе сказочной, фольклорной образности басней. Именно отсюда появились и в «Мертвых душах» люди, как бы похожие на зверей, то есть, конечно, не на настоящих, живых зверей, а на зверей фольклора, басни, древнего народного мифа. Так, нет сомнения в том что Собакевич — это гоголевский вариант сказочного медведя, крыловского мишки, в обличий русского помещика начала XIX столетия. В нем — те же черты на взгляд безобидной, а на самом деле тупо уничтожающей, грубой и дурацкой силищи, жадности, злобной неповоротности. Во всем умеренность и середина, безличность, начисто исключающая подлинно человеческие страсти и движения души. Литература: 1. Н.В. Гоголь. Мертвые души. Москва: Художественная литература, 1985г. 2. Г.А. Гулевский. Реализм Гоголя. Москва: Художественная литература, 1959г. 3. Л.И. Еремина. О языке художественной прозы Н.В. Гоголя. Москва: Наука, 1987г. 4. М.Б. Храпченко. Творчество Гоголя. Москва: Советский писатель, 1956г. www.ronl.ru Два художника(по повести Н.В.Гоголя Портрет) Портрет Гоголь Н.В. :: Litra.RU :: Только отличные сочинения |
| / Сочинения / Гоголь Н.В. / Портрет / Два художника(по повести Н.В.Гоголя Портрет) Повесть «Портрет» была написана Николаем Васильевичем Гоголем в 1842 году. Автор использует традиционный мотив: деньги, Богатство в обмен на душу. Она затрагивает многие проблемы: борьба добра и зла в душе человека, власть денег над человеком, но самая главная – проблема назначения искусства (искусство истинное и мнимое). Повесть состоит из двух частей, в каждой из которых присутствует художник. В первой части рассказывается о молодом живописце Чарткове. Это очень талантливый, но в тоже время бедный человек. Он восхищается талантом великих художников; его обижает то, что модные художники, рисующие свои картинки, получают огромные деньги, а он должен сидеть в нищете. Но тут с ним приключается странная история. Однажды он зашел в картинную лавку и увидел необычный портрет. Портрет был очень старый, на нем был изображен старик в азиатском костюме. Портрет сильно заворожил Чарткова. Старик притягивал его к себе; глаза его были особенно выразительны – они глядели на него, как настоящее. Молодой художник, сам не ожидая того, купил эту картину. После этого с Чартковым приключилась странная ситуация: ночью ему приснился сон, что старик вылез из картины и показал ему мешок с деньгами. Это говорит о том, что наш молодой художник жаждет богатство и славы, что-то уже в нем есть демоническое в душе. Тут проснувшись, он на иву обнаруживает деньги, которых бы хватило ему на три года. Чартков решает, что лучше потратить их на холсты и краски, то есть на благо своему таланту. Но его притягивает искушение: он срывается и начинает покупать множество не нужных ему вещей, снимает квартиру в городе и покупает себе славу в виде похвальной статьи в газете. Он изменил себе, своему таланту, зазнался; он не обращает никакого внимания на людей, которые когда-то занимали важное место в его жизни, включая учителя, который давал ему совет: "У тебя есть талант; грешно будет, если ты его погубишь. Смотри, чтобы из тебя не вышел модный живописец…». Статья в газете произвела фурор: люди так и бежали к нему, прося нарисовать их портрет, требуя то того, то другое. Чартков изменил своей душе и сердцу. Теперь он рисовал не так естественно, более схоже с портретируемым человеком, а так как просили его клиенты: «один требовал себя изобразить в сильном, энергическом повороте головы; другой с поднятыми кверху вдохновенными глазами; гвардейский поручик требовал непременно, чтобы в глазах виден был Марс…». После этого мнение художника полностью изменяется, он удивляется, как он мог раньше придавать столько значения схожести и тратить столько времени на работу над одним портретом: «Этот человек, который копается по нескольку месяцев над картиною, по мне, труженик, а не художник. Я не поверю, чтобы в нем был талант. Гений творит смело, быстро..., утверждал, что прежним художникам уже чересчур много приписано достоинства, что все они до Рафаэля писали не фигуры, а селедки… Микель-Анжел хвастун…». Чартков становится модным и известным богачом. Секрет его успеха прост – угождение самолюбивым заказам и отход от подлинного искусства. Однажды его попросили высказать свое мнение по поводу работ одного молодого художника. Чартков собирался раскритиковать его картины, но вдруг видит, как великолепно творчество молодого таланта. И тут тот он понимает, что обменял свой талант на деньги. Тогда-то им овладевает зависть ко всем художникам – он скупает и портит их картины. Вскоре он сходит с ума и умирает. Во второй части повести рассказывается о совершенно другом художнике. На аукцион приходит молодой человек и говорит, что он хочет забрать портрет старика, который по праву должен принадлежать ему. Тут этот молодой бедный художник рассказывает историю о неком ростовщике. Он был необыкновенно богат и мог любому занять денег. Но каждый человек, бравший у него в займы, заканчивал свою жизнь печально. Однажды этот ростовщик попросил нарисовать его портрет. Портрет принялся рисовать отец художника, рассказывающего историю. Но с каждым днем он испытывал отвращение к ростовщику, ибо его глаза на картине были очень выразительны, словно живые. Вскоре ростовщик умер. Художник понял, что совершил большой грех, нарисовав портрет ростовщика, ведь с каждым, кому он попадался в руки, случалось несчастье. Он становится отшельником, уходит в монастырь. Вскоре он нарисовал икону Рождество Иисуса, пробыв многие годы здесь. Таким способом он исцелил свою душу: «Нет, нельзя человеку с помощью одного человеческого искусства произвести такую картину: святая высшая сила водила твоей кистью, и благословенье небес почило на труде твоем». После этого он завещает своему сыну – молодому художнику уничтожить портрет, который он когда-то нарисовал, портрет самого дьявола. Таким образом, мы видим в поэме двух совершенно разных художников, судьбы которых связаны одним портретом. Но в первом случае художник проходит путь от таланта к гибели, а во втором - путь от совершения греха к добру. Гоголь говорит об ответственности художника за свое творение; главная цель живописца – «пробуждать чувства добрые». Автор показывает читателю, каким должен быть настоящий художник: «кто заключил в себе талант, тот чище всех должен быть душою». Добавил: NastyaLitle
/ Сочинения / Гоголь Н.В. / Портрет / Два художника(по повести Н.В.Гоголя Портрет) | Смотрите также по произведению "Портрет": Мы напишем отличное сочинение по Вашему заказу всего за 24 часа. Уникальное сочинение в единственном экземпляре. 100% гарантии от повторения! |
|
..:::Счетчики:::.. |
|
|
|
|