Следователь обязан обеспечить участвующим в деле лицам возможность осуществления их прав. В том, насколько добросовестно он выполняет эту свою процессуальную обязанность, выражается объективность и беспристрастность следователя. К примеру, закон (ст. 131 УПК) устанавливает, что следователь не вправе отказать подозреваемому и его защитнику, а также потерпевшему, гражданскому истцу, гражданскому ответчику или их представителю в допросе свидетелей, производстве экспертизы и других следственных действий по собиранию доказательств, если обстоятельства, об установлении которых они ходатайствуют, имеют значение для дела. Характеристика круга обстоятельств, имеющих значение для правильного расследования дела, дается в законе в общей форме, и следователь в каждом конкретном случае заявления ходатайства принимает решение о его удовлетворении или отклонении, руководствуясь обстоятельствами данного дела, учитывая реальность удовлетворения ходатайства в определенные сроки и другие факторы. Если следователь при этом будет руководствоваться не правовыми и моральными требованиями обеспечить всестороннее, объективное, полное и беспристрастное исследование всех обстоятельств дела, а какими-либо преходящими или второстепенными мотивами (необходимость в кратчайший срок завершить следствие, трудности в подборе экспертов и т. п.), то следствие окажется односторонним, следователь рискует впасть в ошибку при конструировании окончательных выводов и в итоге допустит беззаконие. Отказ в ходатайстве без надлежащих аргументов или по надуманным мотивам может повлечь за собой далеко идущие отрицательные последствия.
Одним из опасных недостатков следствия, обусловленных отступлением от требований беспристрастности и объективности, является так называемый обвинительный уклон, состоящий в том, что следователь разрабатывает одну лишь обвинительную версию, не исследуя и не принимая во внимание то, что этой версии противостоит. В этом случае все следствие сосредоточивается обычно вокруг одного лица — подозреваемого или обвиняемого, и усилия следователя в значительной мере направляются на получение у обвиняемого признания в преступлении. Такой способ расследования таит в себе ряд весьма нежелательных последствий. Он, прежде всего, может привести к привлечению к уголовной ответственности невиновного, на которого по тем или иным причинам пало подозрение или было возведено обвинение. Разрабатывая обвинительную версию в отношении одного лица, следователь упускает возможности изобличения действительных преступников. А привлечение к ответственности невиновного на предварительном следствии может закончиться и его необоснованным осуждением — крайним и грубейшим нарушением законности и справедливости.
На следователя возложена обязанность обеспечения прав потерпевшего— лица, которому преступлением причинен моральный, физический или имущественный вред. Защита и восстановление прав потерпевшего имеют глубокий нравственный смысл. Государство заботится о том, чтобы тот, кто пострадал от преступления, получил необходимое возмещение, чтобы максимально смягчить травмы, нанесенные преступлением его чувствам, достоинству. Проводником этих идей, заложенных в законе, является следователь. От того, насколько внимательно, гуманно и справедливо относится он к потерпевшему, как заботится об обеспечении, осуществлении и восстановлении его прав, в значительной степени зависит и оценка деятельности следователя, его нравственный авторитет. Встречающиеся случаи пренебрежительного отношения к соблюдению прав потерпевшего, мнение, что потерпевший затрудняет и замедляет следствие, объективно ведут к нарушению законности, подрывают авторитет следственных органов. Забота о потерпевшем — правовая и нравственная обязанность следователя.
Следственные действия, в процессе которых следователь получает и проверяет доказательства, регулируются законом на различном уровне детализации. Сам уголовно-процессуальный закон, о чем говорилось выше, в ряде случаев содержит нормы, обязывающие соблюдать требования нравственности. Нравственный критерий в уголовно-процессуальных нормах выражается обычно в форме запретов. Это запрет совершать действия, унижающие честь и достоинство, запрет разглашать сведения об интимных сторонах жизни, запрет домогаться показаний путем насилия, угроз, и иных подобных мер и т. д. Но и сами положения закона могут допускать различное истолкование, что наблюдается как в теоретической литературе, так и на практике.
Поэтому важно определить ряд общих требований как правового, так и нравственного характера, которые относятся ко всем без исключения следственным действиям и соблюдение которых обеспечивает законность и нравственность следствия в целом. Так, Д. П. Котов считает, что "можно выделить определенную совокупность нравственных требований, характерных для всех следственных действий, для всей следственной тактики. Наряду с принципами справедливости и гуманизма, уважения чести и достоинства граждан в эту совокупность необходимо включать как минимум следующие нравственные требования: непримиримое отношение к любым нарушениям буквы и духа процессуального закона, регламентирующего следственные действия; строжайшее соблюдение культуры уголовного процесса; объективность, принципиальность; отсутствие тенденциозности, предвзятости, недоверия, подозрительности, обвинительного уклона; стремление не причинять вреда отдельным лицам и коллективам при производстве любых следственных действий". С этим перечнем нравственных требований следует согласиться, отметив, однако, разный уровень и пестроту в выборе критериев "помещения в список", а также и то, что некоторые из них допускают весьма широкое толкование (культура процесса) или содержат оценочные понятия (отсутствие подозрительности и др.).
Анализ следственной практики показывает, что в ней имеют известное распространение недостатки в части как соблюдения закона, так и выполнения этических норм. К ним относятся: обвинительный уклон, связанный с разработкой лишь одной версии; необеспечение прав участвующих в следственных действиях лиц; поверхностное ведение следствия; пассивность, приводящая к нераскрытию преступлений; небрежность при производстве следственных действий и их протоколировании. Встречаются и отдельные случаи фальсификации следственных материалов. Некоторые из этих недостатков можно объяснить низким уровнем профессионализма, малоопытностью следователей, значительная часть которых имеет небольшой следственный стаж. Но наряду с этим нельзя не отметить и недостатки в сфере правового и нравственного сознания: неразвитое чувство профессионального долга; процессуальный нигилизм; дефекты профессиональной совести; низкий уровень общей и правовой культуры и др. Преодоление такого рода недостатков требует устранения многих объективных и субъективных причин. Что же касается деятельности следователя при совершении любого следственного действия, то она может быть успешной лишь при условии, что, во-первых, обеспечивается строжайшее соблюдение процессуального закона; во-вторых, следователь создает здоровую нравственную атмосферу, уважая достоинство всех участвующих в деле лиц, действует объективно.
Рассмотрим далее кратко нравственные требования, которые рекомендуется соблюдать при производстве основных следственных действий .
Допрос является наиболее распространенным следственным действием. Закон предусматривает следующие виды допроса: допрос свидетеля, допрос потерпевшего, допрос обвиняемого, допрос подозреваемого, допрос эксперта. Цель любого допроса - получение показаний об обстоятельствах, существенных для дела, но содержание допроса и нравственные проблемы, могущие возникнуть при его производстве, существенно различаются. Достаточно сопоставить, например, допрос обвиняемого, не признающего себя виновным, и допрос свидетеля, дающего добросовестные и подробные показания.
Допрос с психологической стороны представляет собой беседу. Ее процедура и условия регулируются законом, а собеседники находятся в заведомо неравном положении, когда один вправе спрашивать, определяя предмет и приемы беседы, а другой обязан отвечать и притом, как правило, правдиво. Только обвиняемый и подозреваемый не несут уголовной ответственности за заведомо ложные показания.
Цель допроса - получение у допрашиваемого правдивых показаний об обстоятельствах, существенных для дела. Следователь не может ограничиваться простым фиксированием того, что скажет на допросе свидетель, обвиняемый, потерпевший. На следователе лежит обязанность установить по делу истину, а для ее выполнения необходимы достоверные доказательства, в том числе соответствующие действительности показания допрашиваемых. Свидетель, потерпевший, эксперт обязаны дать правдивые показания под угрозой уголовной ответственности.
Получение правдивых показаний при допросе - правовая и нравственная обязанность следователя.
Во время допроса следователь стремится получить от допрашиваемого показания обо всех известных тому обстоятельствах дела, и при этом правдивые показания, соответствующие тому, что знает допрашиваемый, а также преодолеть ложь, если она имеет место.
Нравственная сторона получения показаний при допросе заложена в уголовно-процессуальном законе. Запрещается домогаться показаний обвиняемого и других участвующих в деле лиц путем насилия, угроз и иных незаконных мер.
Насилие в целях получения показаний глубоко безнравственно и незаконно. Оно влечет уголовную ответственность допрашивающего.
В Российском государстве признается преступлением и строго карается принуждение к даче показаний путем применения угроз или иных незаконных действий со стороны лица, производящего дознание или предварительное следствие. А если эти действия соединены с применением насилия или издевательством над личностью допрашиваемого, то они влекут весьма строгую санкцию. Принуждение к даче показаний путем угроз или иного психического насилия и всякое физическое насилие при допросах с целью просто получить показания или же показания, желательные допрашивающему, преступно и глубоко аморально.
К числу незаконных и безнравственных приемов допроса относится постановка наводящих вопросов. Наводящий вопрос, содержащий в своей формулировке желательный для спрашивающего ответ, внушает допрашиваемому информацию, которой он во многих случаях не располагает, и крайне опасен для установления истины. Но постановка наводящих вопросов и безнравственна, так как противоречит требованию объективного, беспристрастного следствия. Следователь, спровоцировавший наводящими вопросами неправильные, не соответствующие действительности ответы, впоследствии оказывается вынужден искать выход из ситуации, которую сам же и создал, если убедится в ошибочности своей версии. Но еще хуже, если последствием неправильных методов допросов явятся необоснованные выводы по делу, привлечение к ответственности невиновного.
В процессуальной и криминалистической литературе разработана классификация видов вопросов, которые следует ставить при допросах в интересах получения достоверной информации. Вопросы могут быть дополняющими, напоминающими, контрольными, уточняющими, вспомогательными и т. д. Одновременно не рекомендуется задавать наводящие вопросы, "улавливающие" вопросы, "оскорбительные" вопросы. По-разному оцениваются "косвенные" и "условные" вопросы.
Общими требованиями к любым вопросам, которые ставятся при допросе, следует считать безусловный запрет в какой бы то ни было форме подсказывать желательный допрашивающему ответ и недопустимость постановки вопросов, по форме и содержанию унижающих достоинство допрашиваемого.
К числу небезупречных в правовом и нравственном отношении приемов допроса относят допрос с выходом на место происшествия в случаях, когда он заведомо не может дать новых доказательств. Допрос свидетелей и потерпевших, производимый на основании оглашения показаний других лиц, также нарушает общий запрет задавать наводящие вопросы и право свидетеля давать показания свободно, сообразуясь со своей совестью, и о том, что он лично знает.
Допрос во всех случаях должен производиться с соблюдением общих требований к культуре поведения должностного лица. Официальность, корректность, вежливость, внимание к лицу, дающему показания, уважение к его личности в соответствии с занимаемым в деле положением, но во всех случаях без попыток унизить достоинство — обязательные требования к допрашивающему.
В ряде литературных источников можно найти рекомендации о способах установления психологического контакта с допрашиваемым, чтобы расположить его к следователю и побудить к даче правдивых и откровенных показаний. Однако, пользуясь такими рекомендациями, следователь во всех случаях обязан исходить из того, что по своему правовому статусу он является представителем власти и действует официально, в рамках закона. Поэтому при допросе не должны допускаться панибратство, приспособление к допрашиваемому в целях налаживания "взаимопонимания".
При допросе, как и при любом общении с участвующими в деле лицами, следователь обязан соблюдать определенные правила речевого этикета, вежливую форму обращения. Нельзя обращаться к допрашиваемому на "ты", независимо от того, кто допрашивается. Исключение может иметь место лишь в отношении малолетних. При допросе допрашивающий и допрашиваемый находятся в неравном положении. Но это тем более не дает следователю права вести допрос грубо, невежливо, подчеркивая свое превосходство.
student.zoomru.ru
При использовании показаний потерпевшего следует учитывать нравственную сторону его процессуального положения и специфику отношений его с обвиняемым. Потерпевший вправе дать показания, но одновременно он обязан их дать, причем правдивые. Он находится не только в процессуальных, но и в нравственных отношениях с обвиняемым. Потерпевший при общении с подозреваемым, обвиняемым может испытывать дополнительные стрессовые ситуации во время очных ставок, допросов на суде и при иных следственных и судебных действиях потерпевший может быть тем, кто своим поведением определенным образом спровоцировал преступление. Показания потерпевшего могут содержать преувеличения и неточности, естественные для человека, ставшего жертвой преступления. Потерпевший нередко в первую очередь подвергается незаконному воздействию со стороны преступников и их окружения.
Все эти обстоятельства обязывают при получении, исследовании и оценке показаний потерпевшего проявлять особую чуткость к нему как человеку, оберегать потерпевшего от дополнительных нравственных страданий, не допускать унижения его достоинства с чьей бы то ни было стороны, проявлять разумную снисходительность при возможных заблуждениях и ошибках потерпевшего, дающего показания.
Вопрос о нравственных аспектах использования других видов доказательств (заключения экспертов и специалистов, вещественные доказательства, документы) здесь рассматриваться не будет, хотя в дальнейшем определенные сведения на этот счет будут изложены применительно к анализу конкретных процессуальных действий.
Расследование преступлений представляет собой специфический вид государственной деятельности, требующий от следователя соответствующих волевых, психологических и нравственных качеств, что обусловлено особенностями его задач и условий их достижения.
Специфика условий деятельности следователя, накладывающая свой отпечаток на нравственное ее содержание, выражается в ряде положений. Следователь наделен обширными властными полномочиями, в том числе и по ограничению основных прав и свобод человека и гражданина. Он - представитель власти, правомочный применять меры государственного принуждения. Следователь по закону самостоятелен в ведении следствия, при принятии наиболее важных решений. Он ведет следствие в условиях недопустимости разглашения данных предварительного расследования и, за некоторыми исключениями, единолично. Он самостоятельно принимает решения и несет за них личную ответственность. Вся профессиональная деятельность следователя протекает в общении с людьми, так или иначе причастными к преступлениям или испытывающими горе, стрессы в связи с преступлением, нередко в условиях противодействия расследованию, борьбы противоположных интересов. Следователь связан жесткими сроками расследования и в настоящий период работает во многих случаях с перенапряжением физических и духовных сил из-за чрезмерных нагрузок.
Таким образом, можно сделать вывод, что следователь должен обладать высокими нравственными и психологическими качествами, а нравственные изъяны личности и поведения следователя могут привести к опасным последствиям.
В своей деятельности следователь руководствуется тремя видами правил: процессуальными, криминалистическими и нравственными. Процессуальные нормы указывают, что именно, в каких формах, в каком порядке должен делать следователь, производя следствие. Рекомендации, разрабатываемые криминалистикой, помогают следователю наметить тактическую линию, отыскать приемы и методы, позволяющие наиболее эффективно выполнять стоящие перед предварительным следствием задачи: быстро и полно раскрыть преступление и изобличить виновных. Нравственные нормы дают возможность оценить допустимость тех или иных приемов расследования с Точки зрения морали[47]. Разумеется, все виды правил находятся между собой в теснейшей связи и не должны входить в противоречие, хотя среди них главенствует закон, который презюмируется высоконравственным и целесообразным.Следователь несет личную нравственную ответственность за выполнение задач предварительного следствия, своего профессионального долга. Он должен быть объективен, беспристрастен, справедлив, гуманен, бдителен. В своем служебном общении следователь должен соблюдать выдержку, уравновешенность, корректность.
В процессе расследования преступления следователь вступает в систему нравственных отношений с обширным кругом граждан, в той или иной форме имеющих отношение к совершенному преступлению или производству по уголовному делу.
Это граждане, заинтересованные в исходе дела, защищающие свои права и интересы, т. е. участники процесса. К числу данной категории участников закон относит обвиняемого, подозреваемого, потерпевшего, их представителей, защитника обвиняемого, гражданского истца, гражданского ответчика и их представителей. Именно в отношениях с этими лицами у следователя в первую очередь возникают нравственные права и нравственные обязанности при выполнении им своих функций.
Другая группа - иные участники уголовного судопроизводства: свидетели, эксперты, переводчики, понятые, специалисты, другие лица, привлекаемые К участию в деле обычно в интересах оказания содействия расследованию или в связи с организацией следственных действий (лица, посторонние по отношению к преступлению, у которых производится обыск или выемка, лица, предъявляемые в составе группы вместе с подозреваемым опознающему, участвующие в проведении следственного эксперимента и др.).
Отношения следователя с участниками процесса и иными лицами, полномочия следователя, правовое положение граждан, которых затрагивает деятельность следователя, регулируются уголовно-процессуальным законодательством и нормами ряда других отраслей права. При этом степень их урегулированности законом различна. Вся деятельность следователя, выполняющего свои функции в среде граждан в процессе непрерывного с ними общения, подчинена единым нравственным принципам и нормам. Нравственные начала предварительного следствия, отраженные непосредственно в уголовно-процессуальном законодательстве или же обусловленные общими принципами и нормами морали, безотносительно к какому-либо виду деятельности, определяют и нравственное содержание взаимоотношений следователя и всех участвующих в деле лиц.
Соотношение нравственных норм и тактических приемов в деятельности следователя определяет в значительной степени характер его взаимоотношений с участвующими в деле лицами.
Процессуальные нормы, вся их система не только регулируют порядок производства следствия, его формы, но и лежат в основе определения наиболее эффективных методов следствия, влияют на соблюдение его нравственных начал. Иными словами, уголовно-процессуальный закон образует основу как разработки тактических рекомендаций, так и соблюдения этических требований в деятельности по расследованию преступлений.
Соотношение рекомендаций следственной тактики с правовыми и нравственными нормами - один из актуальных теоретических и практических вопросов. Тактические рекомендации и лежащие в их основе общие положения следственной тактики, теоретические концепции не могут находиться в противоречии с нормами права и требованиями морали. Следственная деятельность при всей ее специфике не может не подчиняться единым для всего общества нравственным нормам. Вопреки мнению отдельных авторов, считающих, что в деятельности следователя специфические нравственные нормы дополняют общие нравственные принципы, а в некоторых случаях и ограничивают их действие[48], никакие отступления от принципов и норм морали в деятельности следователя нетерпимы. Ни закон, ни нравственное сознание общества, ни потребности следственной практики не дают оснований для вывода подобного рода. Более того, к деятельности следователя, как уже говорилось, предъявляются повышенные нравственные требования.profilib.net
Расследование преступлений представляет собой специфический вид государственной деятельности, требующий от следователя соответствующих волевых, психологических и нравственных качеств, что обусловлено особенностями его задач и условий их достижения.
Специфика условий деятельности следователя, накладывающая свой отпечаток на нравственное ее содержание, выражается в ряде положений. Следователь для раскрытия преступления и обеспечения неуклонения виновного от ответственности наделен обширными властными полномочиями, в том числе и по ограничению основных прав и свобод человека и гражданина. Он — представитель власти, правомочный применять меры государственного принуждения. Следователь по закону самостоятелен в ведении следствия, при принятии наиболее важных решений. Он ведет следствие в условиях негласности и, за некоторыми исключениями, единолично. Он самостоятельно принимает решения и несет за них личную ответственность. Вся профессиональная деятельность следователя протекает в общении с людьми, так или иначе причастными к преступлениям или испытывающими горе, стрессы в связи с преступлением, нередко в условиях противодействия установлению истины, борьбы противоположных интересов. Следователь связан жесткими сроками расследования и в настоящий период работает во многих случаях с перенапряжением физических и духовных сил из-за чрезмерных нагрузок.
Таким образом, можно сделать вывод, что следователь должен обладать высокими нравственными и психологическими качествами, а нравственные изъяны личности и поведения следователя могут привести к опасным последствиям.
В своей деятельности следователь руководствуется тремя видами правил: процессуальными, криминалистическими и нравственными. Процессуальные нормы указывают, что именно, в каких формах, в каком порядке должен делать следователь, производя следствие. Рекомендации, разрабатываемые криминалистикой, помогают следователю наметить тактическую линию, отыскать приемы и методы, позволяющие наиболее эффективно выполнять стоящие перед предварительным следствием задачи: быстро и полно раскрыть преступление и изобличить виновных. Нравственные нормы дают возможность оценить допустимость тех или иных приемов расследования с точки зрения морали *. Разумеется, все виды правил находятся между собой в теснейшей связи и не должны входить в противоречие, хотя среди них главенствует закон, который презюмируется высоконравственным и целесообразным.
* См.: Проблемы судебной этики/Под ред. М. С. Строговича. М., 1974. С. 153.
Следователь несет личную нравственную ответственность за выполнение задач предварительного следствия, своего профессионального долга. Он должен быть объективен, беспристрастен, справедлив, гуманен, бдителен. В своем служебном общении следователь должен соблюдать выдержку, уравновешенность, корректность.
В процессе расследования преступления следователь вступает в систему нравственных отношений с обширным кругом граждан, в той или иной форме имеющих отношение к совершенному преступлению или производству по уголовному делу.
Это граждане, заинтересованные в исходе дела, защищающие свои права и интересы, то есть участники процесса. К их числу закон относит обвиняемого, подозреваемого, потерпевшего, их представителей, защитника обвиняемого, гражданского истца, гражданского ответчика и их представителей. Именно в отношениях с этими лицами у следователя в первую очередь возникают нравственные права и нравственные обязанности при выполнении им своих функций.
Другая группа — иные участвующие в деле лица: свидетели, эксперты, переводчики, понятые, специалисты, другие лица, привлекаемые к участию в деле обычно в интересах установления истины или в связи с организацией следственных действий (лица, посторонние по отношению к преступлению, у которых производится обыск или выемка, лица, предъявляемые в составе группы вместе с подозреваемым опознающему, участвующие в проведении следственного эксперимента и др.).
Отношения следователя с участниками процесса и иными участвующими в деле лицами, полномочия следователя, правовое положение граждан, которых затрагивает деятельность следователя, регулируются уголовно-процессуальным законодательством и нормами ряда других отраслей права. При этом степень их урегулированности законом различна. Вся деятельность следователя, выполняющего свои функции в среде граждан в процессе непрерывного с ними общения, подчинена единым нравственным принципам и нормам. Нравственные начала предварительного следствия, отраженные непосредственно в уголовно-процессуальном законодательстве или же обусловленные общими принципами и нормами морали, безотносительно к какому-либо виду деятельности, определяют и нравственное содержание взаимоотношений следователя и всех участвующих в деле лиц.
Соотношение нравственных норм и тактических приемов в деятельности следователя определяет в значительной степени характер его взаимоотношений с участвующими в деле лицами.
Процессуальные нормы, вся их система, не только регулируют порядок производства следствия, его формы, но и лежат в основе определения наиболее эффективных методов следствия, влияют на соблюдение его нравственных начал. Иными словами, уголовно-процессуальный закон образует основу как разработки тактических рекомендаций, так и соблюдения этических требований в деятельности по расследованию преступлений.
Соотношение рекомендаций следственной тактики с правовыми и нравственными нормами — один из актуальных теоретических и практических вопросов. Тактические рекомендации и лежащие в их основе общие положения следственной тактики, теоретические концепции не могут находиться в противоречии с нормами права и требованиями морали. Следственная деятельность при всей ее специфике не может не подчиняться единым для всего общества нравственным нормам. Вопреки мнению отдельных авторов, считающих, что в деятельности следователя специфические нравственные нормы дополняют общие нравственные принципы, а в некоторых случаях и ограничивают их действие *, никакие отступления от принципов и норм морали в деятельности следователя нетерпимы. Ни закон, ни нравственное сознание общества, ни потребности следственной практики не дают оснований для вывода подобного рода. Более того, к деятельности следователя, как уже говорилось, предъявляются повышенные нравственные требования.
* См.: Ратинов А., Зархин Ю. Следственная этика//Социалистическая законность. 1970. №10. С. 35—40.
В свете сказанного заслуживают осторожной и критической оценки некоторые рекомендации по тактике расследования, встречающиеся в литературных источниках. Так, А. Р. Ратинов предложил в свое время систему методов воздействия на поведение участвующих в деле заинтересованных лиц, исходя из взгляда на следствие как на "процесс борьбы, принимающей очень острые формы", как на "процесс соперничества двух сил" *. Среди этих методов рекомендовались, в частности, формирование у лица ошибочного представления о тех обстоятельствах, знание которых могло бы привести к нежелательным для следователя решениям и действиям (в том числе, например, создание преувеличенного представления об объеме имеющихся у следователя доказательств), "психологические ловушки", то есть формирование у лица целей, попытка достижения которых поставит его в невыгодное положение, побуждение лица к желательному для следователя образу действий (например, следователь как бы сознательно "попадается" на уловки обвиняемого, в результате чего последний на некоторое время закрепляет удавшийся образ действий, а следователь в решающий момент использует это) и ряд других рекомендаций. Такие советы исходили из признания следствия специфическим видом борьбы (следователя с преступником) с перенесением в него методов, разрабатываемых общей теорией борьбы. А. Р. Ратинов, ссылаясь на праксиологические данные, предложил применять в следственной практике и соответствующие "методы борьбы". В их числе "раздробление сил и средств "противника" (например, "разжигание конфликта" между соучастниками преступления) и нанесение "удара" в наиболее уязвимое или наиболее важное место и предупреждение "противника" об угрозе нежелательных для него действий (например, предупреждение обвиняемого или подозреваемого о применении мер процессуального принуждения) и пр.
* См.: Ратинов А. Р. Судебная психология для следователей. М., 1967. С. 55,157.
Эти рекомендации не без оснований вызвали или настороженное, или критическое отношение. Так, Д. П. Котов, рассматривая рекомендации А. Р. Ратинова и, поддерживая некоторые из них, одновременно сделал ряд оговорок о необходимости весьма осторожного их применения, отметив, что некоторые из них находятся "на грани допустимости", что следователь, применяя их, "неизбежно стоит на грани лжи", "на грани провокации", что прием надо применять "так, чтобы он не превратился в провокацию" *. Ясно, что такого рода поддержка рассматриваемых рекомендаций говорит скорее не в их пользу, ибо там, где следователь находится "на грани" провокации и лжи, нельзя всерьез говорить ни о законности, ни о нравственности.
* См.: Горский Г. Ф., Кокорев Л. Д., Котов Д. П. Судебная этика. Воронеж, 1973. С. 101—107; Кокорев Л. Д., Котов Д. П. Этика уголовного процесса. Учебное пособие. Воронеж, 1993. С. 101—108.
Ряд видных ученых подвергли основательной критике тактические рекомендации, вытекающие из концепции следствия как борьбы следователя с обвиняемым, как противоречащие нравственным и правовым нормам. В их работах не без оснований отвергаются советы прибегать в процессе следствия к "следственным ловушкам", "следственным хитростям" и т. п.*
* См., в частности: Пантелеев И. Ф. Некоторые вопросы психологии расследования преступлений//Труды ВЮЗИ. Вып. 29. М., 1973.; его же. Ошибочные рекомендации в теории уголовного процесса и криминалистики// Социалистическая законность. 1974. № 7. С. 54—56; Ларин А. М. Расследование по уголовному делу. М., 1970. С. 50—56; Проблемы судебной этики. С. 15—21; Строгович М. С., Пантелеев И. Ф. Укрепление социалистической законности в уголовном судопроизводстве//Советское государство и право. 1978. № 6. С. 70—73;Любичев С. Г. Этические основы следственной тактики. М., 1980. С. 10—16;Строгович М. С. Право обвиняемого на защиту и презумпция невиновности. М., 1984. С. 127—139; Петрухин И. Л. Свобода личности и уголовно-процессуальное принуждение. М., 1985. С. 194—221 и др.
Критике подвергнута и концепция "конфликтного следствия", трактующая проведение предварительного следствия как борьбу противников, конфликт противоборствующих сторон. Эта концепция, по сути, есть развитие взгляда на следствие как на борьбу (следователя с обвиняемым). Конфликтное следствие возникает тогда, когда обвиняемый не признает себя виновным, оспаривает обвинение, иными словами, когда обвиняемый выступает как противник следователя.
"Такая концепция "конфликтного следствия", — писал в своей последней работе М. С. Строгович, — решительно несовместима с требованиями закона, что следователь обязан исчерпывающим образом исследовать обстоятельства — как уличающие обвиняемого и отягчающие его вину, так и оправдывающие обвиняемого и смягчающие его ответственность, — и это следователь должен делать самым тщательным образом, каково бы ни было его мнение о виновности обвиняемого" *. Не в меньшей степени эта концепция противоречит и нравственным началам следственной деятельности, когда следствие рассматривается не как процесс объективного, беспристрастного исследования обстоятельств дела в интересах истины, справедливости, а как поединок следователя с обвиняемым, где необходимо обеспечить победу следователя над обвиняемым. Эта мысль подчеркнута С. Г. Любичевым, который пишет: "Определение процесса расследования как борьбы, противоборства двух сил противоречит сущности предварительного расследования как процесса установления истины в уголовном судопроизводстве, может привести к превращению расследования в борьбу с личностью как таковой, к подмене нравственного принципа нетерпимости к антиобщественным проявлениям нетерпимостью к данной личности. Это в свою очередь открывает путь к отрицанию воспитательных целей правосудия и проникновению в уголовный процесс недопустимых методов расследования"*. Жизнь показывает, что так и происходит в действительности, когда следствие становится на позиции изобличения обвиняемого "во что бы то ни стало", преодоления "конфликтной ситуации", разрешения ее в пользу одной противоборствующей стороны, непременного подтверждения выдвинутой следователем обвинительной версии.
* Строгович М. С. Право обвиняемого на защиту и презумпция невиновности. С. 131.
Иногда недопустимые приемы получения доказательств пропагандируются в печати под видом борьбы с "отсталыми, консервативными" взглядами и популяризации "нестандартных" (в смысле прогрессивных) методов и приемов следствия. Так, описывается практика использования эффекта биоритмов при допросах подозреваемых, обвиняемых. Следователь с помощью спортивного психолога определил дни психофизиологической уязвимости обвиняемого и именно в эти дни добился признания обвиняемого. Делаются попытки привлечения к раскрытию преступлений экстрасенсов. Описывается опыт использования колдунов и колдуний (они более мягко именуются вещунами и вещуньями) для раскрытия тяжких преступлений. Появляются намеки на желательность применения при допросах гипноза. Если трезво оценить суть этих "нестандартных методов", опирающихся якобы на современную науку, то в конечном счете они сводятся к добыванию выгодных следователю показаний и, главным образом, признания обвиняемого "во что бы то ни стало". Эти методы давно уже "стандартны", по существу — это методы инквизиционного процесса.
Никто не обязан свидетельствовать против себя самого. Вымогательство признания обвиняемого находится в кричащем противоречии с этой принципиальной правовой и нравственной нормой. Недопустима и противоречит закону практика получения показаний любого лица вопреки его воле и желанию, будь то обвиняемый, потерпевший или свидетель, путем насилия, угроз, обмана.
Оценивая попытку опираться на ясновидение и парадиагностику в расследовании, А. Ратинов и В. Волков не без оснований приходят к выводу, что использование помощи сомнитель ных "консультантов" и помощников-предсказателей скорее всего указывает на профессиональную несостоятельность тех кто, ведет следствие *.
* См.: Социалистическая законность. 1991. № 8. С. 31.
Взаимоотношения следователя с обвиняемым, подозреваемым, другими участвующими в деле лицами не могут основываться на оценке предварительного следствия как состояния борьбы следователя с обвиняемым (подозреваемым), конфликтного или бесконфликтного следствия. Нравственное содержание взаимоотношений следователя с гражданами, участвующими в деле, основанное на прочном фундаменте законности, определяют общие принципы и нормы морали. Специфические задачи следствия и правовые условия его производства не отменяют действия общих принципов и норм морали, регулирующих поведение людей, их отношение друг к другу.
Нравственное содержание отношений следователя с обвиняемым, подозреваемым, защитником обвиняемого и другими участниками процесса определяется прежде всего безупречным соблюдением следователем норм морали. Нравственный климат следствия зависит от того, насколько последовательно соблюдает лицо, ведущее расследование, правовые и моральные нормы. Активность и принципиальность в отыскании истины, объективность и беспристрастность, гуманность, справедливость, безупречная честность, высокая культура общения при строжайшем соблюдении законности, прав и интересов участвующих в деле лиц — важнейшие нравственные требования к следователю.
Закон возлагает на следователя обязанность разъяснять участвующим в деле лицам их права и обеспечить возможность осуществления этих прав. Следователь должен разъяснять обвиняемому, потерпевшему, другим лицам их права таким образом, чтобы они были понятны всякому, не осведомленному в юриспруденции. Простое оглашение текста закона (к примеру, ст. 46 УПК обвиняемому или ст. 53 потерпевшему) не есть его разъяснение. На следователе лежит правовая и нравственная обязанность сделать все, чтобы тот, кому закон предоставил определенные права, своевременно был о них осведомлен, осознал их содержание и значение и мог со знанием дела ими воспользоваться.
Недопустимо, например, разъясняя обвиняемому право на приглашение защитника, одновременно убеждать его, что участие защитника вследствие "ясности дела" или по иным причинам излишне, или же напоминать, что оплата услуг адвоката повлечет для обвиняемого или его родственников большие расходы.
Следователь обязан обеспечить участвующим в деле лицам возможность осуществления их прав. В том, насколько добросовестно он выполняет эту свою процессуальную обязанность, выражается объективность и беспристрастность следователя. К примеру, закон (ст. 131 УПК) устанавливает, что следователь не вправе отказать подозреваемому и его защитнику, а также потерпевшему, гражданскому истцу, гражданскому ответчику или их представителю в допросе свидетелей, производстве экспертизы и других следственных действий по собиранию доказательств, если обстоятельства, об установлении которых они ходатайствуют, имеют значение для дела. Характеристика круга обстоятельств, имеющих значение для правильного расследования дела, дается в законе в общей форме, и следователь в каждом конкретном случае заявления ходатайства принимает решение о его удовлетворении или отклонении, руководствуясь обстоятельствами данного дела, учитывая реальность удовлетворения ходатайства в определенные сроки и другие факторы. Если следователь при этом будет руководствоваться не правовыми и моральными требованиями обеспечить всестороннее, объективное, полное и беспристрастное исследование всех обстоятельств дела, а какими-либо преходящими или второстепенными мотивами (необходимость в кратчайший срок завершить следствие, трудности в подборе экспертов и т. п.), то следствие окажется односторонним, следователь рискует впасть в ошибку при конструировании окончательных выводов и в итоге допустит беззаконие. Отказ в ходатайстве без надлежащих аргументов или по надуманным мотивам может повлечь за собой далеко идущие отрицательные последствия.
Одним из опасных недостатков следствия, обусловленных отступлением от требований беспристрастности и объективности, является так называемый обвинительный уклон, состоящий в том, что следователь разрабатывает одну лишь обвинительную версию, не исследуя и не принимая во внимание то, что этой версии противостоит. В этом случае все следствие сосредоточивается обычно вокруг одного лица — подозреваемого или обвиняемого, и усилия следователя в значительной мере направляются на получение у обвиняемого признания в преступлении. Такой способ расследования таит в себе ряд весьма нежелательных последствий. Он, прежде всего, может привести к привлечению к уголовной ответственности невиновного, на которого по тем или иным причинам пало подозрение или было возведено обвинение. Разрабатывая обвинительную версию в отношении одного лица, следователь упускает возможности изобличения действительных преступников. А привлечение к ответственности невиновного на предварительном следствии может закончиться и его необоснованным осуждением — крайним и грубейшим нарушением законности и справедливости.
На следователя возложена обязанность обеспечения прав потерпевшего— лица, которому преступлением причинен моральный, физический или имущественный вред. Защита и восстановление прав потерпевшего имеют глубокий нравственный смысл. Государство заботится о том, чтобы тот, кто пострадал от преступления, получил необходимое возмещение, чтобы максимально смягчить травмы, нанесенные преступлением его чувствам, достоинству. Проводником этих идей, заложенных в законе, является следователь. От того, насколько внимательно, гуманно и справедливо относится он к потерпевшему, как заботится об обеспечении, осуществлении и восстановлении его прав, в значительной степени зависит и оценка деятельности следователя, его нравственный авторитет. Встречающиеся случаи пренебрежительного отношения к соблюдению прав потерпевшего, мнение, что потерпевший затрудняет и замедляет следствие, объективно ведут к нарушению законности, подрывают авторитет следственных органов. Забота о потерпевшем — правовая и нравственная обязанность следователя.
Выше говорилось о таких качествах юриста, как честность, беспристрастность, справедливость и т. д. Все они должны воплощаться в действиях и решениях следователя, в отношениях его со всеми участниками процесса и другими участвующими в деле лицами.
Особо следует остановиться на вопросе о том, вправе ли следователь использовать обман для достижения целей следствия, допустима ли ложь в его общении с подозреваемым, обвиняемым и другими лицами. Сторонники применения "следственных хитростей", "следственных ловушек", о которых говорилось выше, с рядом оговорок допускают в конечном счете разного рода приемы "введения противника в заблуждение", за что и подвергаются критике. Если же ставить вопрос прямо: имеет ли право следователь обманывать обвиняемого, подозреваемого и других лиц, сообщая им заведомо ложные сведения, делая ложные заявления или давая обещания, которые не может или не собирается выполнять, то ответ, разумеется, может быть лишь отрицательным. Следователь — представитель государственной власти, и вся его деятельность, с кем бы он ни общался, должна отвечать высоким нравственным требованиям. Обвиняемый, подозреваемый не несет правовой ответственности за ложь, за сокрытие правды, но такого рода его поведение не может не заслуживать нравственного осуждения. Следователь "правом на ложь" не обладает.
Сейчас при разработке нового уголовно-процессуального законодательства было бы весьма полезно вспомнить и воспринять блестяще сформулированное в 1864 году Уставом уголовного судопроизводства положение: "Следователь не должен домогаться сознания обвиняемого ни обещаниями, ни ухищрениями, ни угрозами, ни тому подобными мерами вымогательства" (ст. 405).
Наконец, следует обратить внимание на необходимость строгого соблюдения следователем в общении с участвующими в деле лицами корректности, выдержки, тактичности, независимо от того, какое положение в деле они занимают, какие эмоции вызывает у следователя их личность и поведение. Верно пишет об этом Д. П. Котов: "В отношении любого человека — опасного преступника и обычного скандалиста, рецидивиста и бытового склочника, потерпевшего и просто обиженного — лица, осуществляющие производство по уголовному делу, обязаны быть максимально выдержанными, тактичными, хладнокровными, собранными, спокойными, корректными и целеустремленными в осуществлении задач судопроизводства. И как бы при этом ни велико было эмоциональное и умственное напряжение, как бы ни тяжело было сдерживать гнев по отношению к убийце, насильнику, грабителю, срыв недопустим так же, как недопустимы угрозы, грубость, обман, какими бы соображениями и причинами они не объяснялись"*.
* Кокорев Л. Д., Котов Д. Л. Указ. соч. С. 46.
studfiles.net
В УПК нет прямого указания о форме обращения следователя к другим лицам. Но из всего содержания УПК ясно, что следователь Обязан обращаться ко всем гражданам на "вы".
Протоколирование допроса должно производиться в соответствии с законом "в первом лице и по возможности дословно". Отступления от этого требования имеют определенную нравственную окраску и могут повлечь за собой нежелательные этические последствия. Если допрошенный, ознакомившись с протоколом, обнаруживает, что его показания в той или иной степени искажены, записаны не полностью, он утрачивает доверие к следователю, что, естественно, сказывается на нравственной оценке личности следователя, его авторитете. При этом не имеет существенного значения, сознательно ли следователь исказил или неполно записал показания допрошенного. Разумеется, умышленно неправильное фиксирование показаний в протоколе - глубоко аморально и противозаконно.
Протокол во всех случаях должен быть полным и точным. Спор по поводу правильности протокола между следователем и допрошенным крайне нежелателен. Если же допрошенный просит занести в протокол уточнения и поправки, то отказать ему в этом следователь не вправе.
Осмотр места происшествия, казалось бы, не может вызвать каких-либо нравственных коллизий или осложнений, так как здесь обязательные участники — только следователь и понятые. Однако и это следственное действие сопровождается общением с различными людьми и имеет нравственные аспекты.
Достаточно хотя бы рассмотреть нравственную сторону осмотра в жилом помещении, который означает проникновение в жилище и определенное вмешательство в личную жизнь. Не случайно ст. 25 Конституции России предусматривает, что проникновение в жилище, если оно происходит против воли проживающих в нем лиц, должно производиться в соответствии с судебным решением. Осмотр в жилом помещении не должен подменять обыск. Следователь обязан ограничиться обследованием только тех объектов, которые непосредственно относятся к происшествию.
В процессе осмотра места происшествия, местности и помещений, который производится с участием понятых, часто специалиста, нередко представителей милиции, важно обеспечить правильные взаимоотношения со всеми присутствующими при осмотре. Следователь руководит действиями всех участников осмотра, принимает меры к удалению посторонних с места происшествия.
Обнаруженные при осмотре факты, относящиеся к интимным сторонам жизни тех или иных лиц, не подлежат разглашению.
Труп с места происшествия следует удалять как можно скорее после завершения осмотра; при этом недопустимо бесцеремонное, грубое обращение с телом. Не вызванное необходимостью обнажение при посторонних тела погибшего также нежелательно.
Эксгумация трупа должна производиться при самом ограниченном круге участников. Понятые должны быть извещены о характере предстоящих действий. Их рекомендуется приглашать из числа сотрудников кладбища.
Освидетельствование — осмотр тела человека в целях обнаружения на нем следов преступления или особых примет — требует особого внимания к нравственной стороне его совершения. Как отмечалось выше, процессуальные нормы, регулирующие порядок производства освидетельствования, в значительной части прямо обусловлены необходимостью охраны общественной морали. Следователь не присутствует при освидетельствовании лица другого пола, если оно сопровождается обнажением; понятые в этом случае должны быть того же пола, что и освидетельствуемый, и т. д. Участие в освидетельствовании врача надо признать желательным практически в большинстве случаев. Закон запрещает действия, унижающие достоинство освидетельствуемого лица. Но сам осмотр тела, сопровождающийся обнажением, может быть воспринят лицом как унижение, что нельзя признать безосновательным. Поэтому от следователя требуется особый такт, терпеливое разъяснение цели и значения освидетельствования. Фотографирование тела, особенно частей, обычно скрываемых одеждой, должно производиться с согласия лица.
Существен вопрос о возможности принудительного освидетельствования. Некоторые авторы полагают, что принудительное освидетельствование подозреваемых, обвиняемых, потерпевших и свидетелей допустимо, так как необходимо в интересах установления истины и борьбы с преступностью. Но против этого мнения приводятся веские соображения, основанные на том, что принудительное освидетельствование можно рассматривать как физическое насилие. Следует согласиться с мнением, что принудительное освидетельствование обвиняемого и подозреваемого возможно лишь в исключительных случаях и только после того, как следователь принял все необходимые меры для того, чтобы убедить обвиняемого или подозреваемого в необходимости освидетельствования. Свидетель и потерпевший не могут подвергаться принудительному освидетельствованию
Среди других следственных действий по собиранию доказательств обыск, пожалуй, в наибольшей степени стесняет права гражданина и требует особо четкого соблюдения нравственных норм, вытекающих из закона или им обусловленных.
А. Ф. Кони писал об обыске: "Эти следственные действия до такой степени вносят смуту в жизнь честного человека и в отношение к нему окружающих, что должны быть предпринимаемы с большой осторожностью".
Обыск производится тогда, когда для этого есть достаточные правовые основания, когда он необходим по обстоятельствам дела и, следовательно, нравственно оправдан. Незаконное производство обыска — грубое нарушение конституционных прав гражданина. Из ст. 25 Конституции Российской Федерации следует, что для производства обыска необходимо получить разрешение суда, что означает, в частности, повышение ответственности за необоснованный обыск.
Обыск без соответствующего разрешения по причине его безотлагательности, обыск в ночное время по той же причине допускается лишь тогда, когда получение разрешения затруднено или же промедление с обыском может сделать его безрезультатным.
Следователь обязан обеспечить присутствие лица, у которого производится обыск, или других лиц, указанных в ст. 169 УПК. Одновременно необходимо принять меры к тому, чтобы дети, проживающие в помещении, были удалены и размещены в другом месте. Если в семье находятся больные, то их следует изолировать таким образом, чтобы обыск не мог непосредственно влиять на их состояние.
По поводу круга понятых при обыске в литературе можно встретить различные рекомендации. Но представляется наиболее правильным приглашать понятых из числа граждан, не знакомых с обыскиваемым, и не его соседей.
Часть 3 ст. 170 УПК предусматривает право следователя ограничиться при обыске предложением выдать объекты, имеющие значение для дела, и при условии их добровольной выдачи
не проводить дальнейших поисков, если нет оснований опасаться сокрытия разыскиваемых предметов и документов. Использование такого порядка в соответствующих случаях позволяет избавить обыскиваемых от не вызывающегося необходимостью стеснения их прав.
Предметы и документы, относящиеся к интимным сторонам жизни граждан и не имеющие отношения к делу, не должны предъявляться другим лицам, в том числе понятым. Также не оглашается не относящаяся к делу личная переписка.
В процессе производства обыска не следует торопиться со вскрытием запертых помещений и хранилищ, не приняв мер к тому, чтобы они были открыты добровольно. После обыска, вызывающего, как правило, беспорядок в жилище, необходимо принять меры к восстановлению обычного состояния.
Обыск всегда сопровождается эмоциональным напряжением. Он требует повышенной выдержки и такта со стороны следователя.
Независимо от результатов сам факт производства обыска у гражданина бросает тень на его репутацию. Поэтому справедливо мнение о необходимости какой-то реабилитации таких лиц. В. В. Леоненко в качестве одного из вариантов предлагает официальное уведомление местных органов власти, жилищных органов, организаций, где работают эти лица о их непричастности к преступлению. Правда, юридическая процедура такого уведомления не разъясняется.
При предъявлении для опознания лица соблюдение правовых и нравственных норм способствует получению объективных результатов этого важного следственного действия. В то же время их нарушение чревато серьезными последствиями (например, ошибочное опознание невиновного в качестве преступника).
Лицо предъявляется для опознания в группе других лиц, по возможности сходных с ним по внешности. Следователю надлежит получить согласие посторонних лиц, так называемых статистов, на их участие в составе группы, предъявляемой для опознания. Далеко не каждому приятно или хотя бы безразлично стоять в одном строю с подозреваемым в преступлении, будучи похожим с ним по внешности, да еще с риском быть по ошибке "узнанным" в качестве преступника.
Предъявление для опознания больших групп людей (например, строя подразделения военнослужащих), не обладающих внешним сходством, не только не способствует эффективности опознания, но недопустимо в нравственном плане. В подобной ситуации опознающий оказывается перед строем людей, настороженно и, надо полагать, негативно к нему относящихся, он подвергается усиленному эмоциональному воздействию. С другой стороны, весь строй предъявляемых лиц оказывается, как правило, в роли возможных объектов опознания, подозреваемых.
Закон запрещает постановку опознающему наводящих вопросов. Но не менее опасны "наводящие действия" (например, когда до опознания опознающему показывают лицо, которое предстоит опознавать). Всякого рода ориентирование опознающего в том, кого желательно опознать, — грубое нарушение закона, ведущее к фальсификации доказательств. Оно, конечно, и безнравственно.
Вся организация предъявления для опознания должна способствовать тому, чтобы опознающий действовал без принуждения или внушения, чтобы объективность и беспристрастность проводящего его следователя не оставляли ни у кого сомнений.
Выше были рассмотрены нравственные аспекты производства основных следственных действий по собиранию доказательств. Общие нравственные требования едины для всех других следственных действий: безупречное следование закону, объективность, уважение достоинства участвующих в деле лиц, добросовестность, причинение минимального вреда имуществу или другим благам, если этого невозможно избежать. То же касается следственного эксперимента, наложения ареста на имущество, выемки, получения образцов для сравнительного исследования. Новые нравственные проблемы возникают при контроле за телефонными и иными переговорами, который пока законом урегулирован недостаточно.
Протоколирование следственных действий регулируется законом. Ход и результаты каждого следственного действия должны быть отражены в соответствующем протоколе. Закон достаточно определенно формулирует правовые требования, обеспечивающие объективность и полноту каждого протокола. Если следственное действие было произведено, то следователь обязан составить об этом протокол, независимо от того, дало ли это следственное действие результаты, на которые рассчитывал следователь. Уклонение от составления протокола допроса, очной ставки, обыска или иного следственного действия противоречит закону. К примеру, если следователь в результате допроса получил данные, опровергающие версию, которую он считает истинной, и не составил протокола такого допроса, утаив таким образом существенные для дела данные, то он совершает незаконный и аморальный поступок.
Каждый протокол следственного действия должен быть полным, точным и объективным. Все содержащиеся в нем сведения должны соответствовать тому, как проходило следственное действие и какие фактические данные были получены в процессе и результате его проведения.
Например, в протоколе допроса свидетеля его показания в соответствии с законом должны быть записаны "в первом лице и по возможности дословно". Это не значит, что следователь обязан заносить в протокол и те показания, которые заведомо не относятся к делу. Но недопустимо опускать часть показаний, в которых свидетель рассказывает о других преступлениях обвиняемого или прочих лиц, по поводу которых у следователя ранее отсутствовали данные.
Следователь не заносит в протокол вульгарные, жаргонные выражения, если их дословное цитирование не является необходимым.
Показания должны фиксироваться в протоколе максимально точно, с сохранением стиля и манеры речи, присущей допрашиваемому. Между тем своего рода "редактирование" показаний при занесении их в протокол — застарелый и распространенный недостаток.
student.zoomru.ru
Этика предварительного следствия
1. Общие нравственные требования к деятельности следователя
2. Этика производства следственных действий
1. Общие нравственные требования к деятельности следователя
Расследование преступлений представляет собой специфический вид государственной деятельности, требующий от следователя соответствующих волевых, психологических и нравственных качеств, что обусловлено особенностями его задач и условий их достижения.
Специфика условий деятельности следователя, накладывающая свой отпечаток на нравственное ее содержание, выражается в ряде положений. Следователь для раскрытия преступления и обеспечения неуклонения виновного от ответственности наделен обширными властными полномочиями, в том числе и по ограничению основных прав и свобод человека и гражданина. Он – представитель власти, правомочный применять меры государственного принуждения. Следователь по закону самостоятелен в ведении следствия, при принятии наиболее важных решений. Он ведет следствие в условиях негласности и, за некоторыми исключениями, единолично. Он самостоятельно принимает решения и несет за них личную ответственность. Вся профессиональная деятельность следователя протекает в общении с людьми, так или иначе причастными к преступлениям или испытывающими горе, стрессы в связи с преступлением, нередко в условиях противодействия установлению истины, борьбы противоположных интересов. Следователь связан жесткими сроками расследования и в настоящий период работает во многих случаях с перенапряжением физических и духовных сил из-за чрезмерных нагрузок.
Таким образом, можно сделать вывод, что следователь должен обладать высокими нравственными и психологическими качествами, а нравственные изъяны личности и поведения следователя могут привести к опасным последствиям.
В своей деятельности следователь руководствуется тремя видами правил: процессуальными, криминалистическими и нравственными. Процессуальные нормы указывают, что именно, в каких формах, в каком порядке должен делать следователь, производя следствие. Рекомендации, разрабатываемые криминалистикой, помогают следователю наметить тактическую линию, отыскать приемы и методы, позволяющие наиболее эффективно выполнять стоящие перед предварительным следствием задачи: быстро и полно раскрыть преступление и изобличить виновных. Нравственные нормы дают возможность оценить допустимость тех или иных приемов расследования с точки зрения морали. Разумеется, все виды правил находятся между собой в теснейшей связи и не должны входить в противоречие, хотя среди них главенствует закон, который презюмируется высоконравственным и целесообразным.
Следователь несет личную нравственную ответственность за выполнение задач предварительного следствия, своего профессионального долга. Он должен быть объективен, беспристрастен, справедлив, гуманен, бдителен. В своем служебном общении следователь должен соблюдать выдержку, уравновешенность, корректность.
В процессе расследования преступления следователь вступает в систему нравственных отношений с обширным кругом граждан, в той или иной форме имеющих отношение к совершенному преступлению или производству по уголовному делу.
Это граждане, заинтересованные в исходе дела, защищающие свои права и интересы, то есть участники процесса. К их числу закон относит обвиняемого, подозреваемого, потерпевшего, их представителей, защитника обвиняемого, гражданского истца, гражданского ответчика и их представителей. Именно в отношениях с этими лицами у следователя в первую очередь возникают нравственные права и нравственные обязанности при выполнении им своих функций.
Другая группа – иные участвующие в деле лица: свидетели, эксперты, переводчики, понятые, специалисты, другие лица, привлекаемые к участию в деле обычно в интересах установления истины или в связи с организацией следственных действий (лица, посторонние по отношению к преступлению, у которых производится обыск или выемка, лица, предъявляемые в составе группы вместе с подозреваемым опознающему, участвующие в проведении следственного эксперимента и др.).
Отношения следователя с участниками процесса и иными участвующими в деле лицами, полномочия следователя, правовое положение граждан, которых затрагивает деятельность следователя, регулируются уголовно-процессуальным законодательством и нормами ряда других отраслей права. При этом степень их урегулированности законом различна. Вся деятельность следователя, выполняющего свои функции в среде граждан в процессе непрерывного с ними общения, подчинена единым нравственным принципам и нормам. Нравственные начала предварительного следствия, отраженные непосредственно в уголовно-процессуальном законодательстве или же обусловленные общими принципами и нормами морали, безотносительно к какому-либо виду деятельности, определяют и нравственное содержание взаимоотношений следователя и всех участвующих в деле лиц.
Соотношение нравственных норм и тактических приемов в деятельности следователя определяет в значительной степени характер его взаимоотношений с участвующими в деле лицами.
Процессуальные нормы, вся их система, не только регулируют порядок производства следствия, его формы, но и лежат в основе определения наиболее эффективных методов следствия, влияют на соблюдение его нравственных начал. Иными словами, уголовно-процессуальный закон образует основу как разработки тактических рекомендаций, так и соблюдения этических требований в деятельности по расследованию преступлений.
Соотношение рекомендаций следственной тактики с правовыми и нравственными нормами – один из актуальных теоретических и практических вопросов. Тактические рекомендации и лежащие в их основе общие положения следственной тактики, теоретические концепции не могут находиться в противоречии с нормами права и требованиями морали. Следственная деятельность при всей ее специфике не может не подчиняться единым для всего общества нравственным нормам. Вопреки мнению отдельных авторов, считающих, что в деятельности следователя специфические нравственные нормы дополняют общие нравственные принципы, а в некоторых случаях и ограничивают их действие, никакие отступления от принципов и норм морали в деятельности следователя нетерпимы. Ни закон, ни нравственное сознание общества, ни потребности следственной практики не дают оснований для вывода подобного рода. Более того, к деятельности следователя, как уже говорилось, предъявляются повышенные нравственные требования.
В свете сказанного заслуживают осторожной и критической оценки некоторые рекомендации по тактике расследования, встречающиеся в литературных источниках. Так, А. Р. Ратинов предложил в свое время систему методов воздействия на поведение участвующих в деле заинтересованных лиц, исходя из взгляда на следствие как на "процесс борьбы, принимающей очень острые формы", как на "процесс соперничества двух сил". Среди этих методов рекомендовались, в частности, формирование у лица ошибочного представления о тех обстоятельствах, знание которых могло бы привести к нежелательным для следователя решениям и действиям (в том числе, например, создание преувеличенного представления об объеме имеющихся у следователя доказательств), "психологические ловушки", то есть формирование у лица целей, попытка достижения которых поставит его в невыгодное положение, побуждение лица к желательному для следователя образу действий (например, следователь как бы сознательно "попадается" на уловки обвиняемого, в результате чего последний на некоторое время закрепляет удавшийся образ действий, а следователь в решающий момент использует это) и ряд других рекомендаций. Такие советы исходили из признания следствия специфическим видом борьбы (следователя с преступником) с перенесением в него методов, разрабатываемых общей теорией борьбы. А. Р. Ратинов, ссылаясь на праксиологические данные, предложил применять в следственной практике и соответствующие "методы борьбы". В их числе "раздробление сил и средств "противника" (например, "разжигание конфликта" между соучастниками преступления) и нанесение "удара" в наиболее уязвимое или наиболее важное место и предупреждение "противника" об угрозе нежелательных для него действий (например, предупреждение обвиняемого или подозреваемого о применении мер процессуального принуждения) и пр. Эти рекомендации не без оснований вызвали или настороженное, или критическое отношение. Так, Д. П. Котов, рассматривая рекомендации А. Р. Ратинова и поддерживая некоторые из них, одновременно сделал ряд оговорок о необходимости весьма осторожного их применения, отметив, что некоторые из них находятся "на грани допустимости", что следователь, применяя их, "неизбежно стоит на грани лжи", "на грани провокации", что прием надо применять "так, чтобы он не превратился в провокацию". Ясно, что такого рода поддержка рассматриваемых рекомендаций говорит скорее не в их пользу, ибо там, где следователь находится "на грани" провокации и лжи, нельзя всерьез говорить ни о законности, ни о нравственности.
Ряд видных ученых подвергли основательной критике тактические рекомендации, вытекающие из концепции следствия как борьбы следователя с обвиняемым, как противоречащие нравственным и правовым нормам. В их работах не без оснований отвергаются советы прибегать в процессе следствия к "следственным ловушкам", "следственным хитростям" и т. п.
Критике подвергнута и концепция "конфликтного следствия", трактующая проведение предварительного следствия как борьбу противников, конфликт противоборствующих сторон. Эта концепция, по сути, есть развитие взгляда на следствие как на борьбу (следователя с обвиняемым). Конфликтное следствие возникает тогда, когда обвиняемый не признает себя виновным, оспаривает обвинение, иными словами, когда обвиняемый выступает как противник следователя.
"Такая концепция "конфликтного следствия", – писал в своей последней работе М. С. Строгович, – решительно несовместима с требованиями закона, что следователь обязан исчерпывающим образом исследовать обстоятельства – как уличающие обвиняемого и отягчающие его вину, так и оправдывающие обвиняемого и смягчающие его ответственность, – и это следователь должен делать самым тщательным образом, каково бы ни было его мнение о виновности обвиняемого". Не в меньшей степени эта концепция противоречит и нравственным началам следственной деятельности, когда следствие рассматривается не как процесс объективного, беспристрастного исследования обстоятельств дела в интересах истины, справедливости, а как поединок следователя с обвиняемым, где необходимо обеспечить победу следователя над обвиняемым. Эта мысль подчеркнута С. Г. Любичевым, который пишет: "Определение процесса расследования как борьбы, противоборства двух сил противоречит сущности предварительного расследования как процесса установления истины в уголовном судопроизводстве, может привести к превращению расследования в борьбу с личностью как таковой, к подмене нравственного принципа нетерпимости к антиобщественным проявлениям нетерпимостью к данной личности. Это в свою очередь открывает путь к отрицанию воспитательных целей правосудия и проникновению в уголовный процесс недопустимых методов расследования". Жизнь показывает, что так и происходит в действительности, когда следствие становится на позиции изобличения обвиняемого "во что бы то ни стало", преодоления "конфликтной ситуации", разрешения ее в пользу одной противоборствующей стороны, непременного подтверждения выдвинутой следователем обвинительной версии.
Иногда недопустимые приемы получения доказательств пропагандируются в печати под видом борьбы с "отсталыми, консервативными" взглядами и популяризации "нестандартных" (в смысле прогрессивных) методов и приемов следствия. Так, описывается практика использования эффекта биоритмов при допросах подозреваемых, обвиняемых. Следователь с помощью спортивного психолога определил дни психофизиологической уязвимости обвиняемого и именно в эти дни добился признания обвиняемого. Делаются попытки привлечения к раскрытию преступлений экстрасенсов. Описывается опыт использования колдунов и колдуний (они более мягко именуются вещунами и вещуньями) для раскрытия тяжких преступлений. Появляются намеки на желательность применения при допросах гипноза. Если трезво оценить суть этих "нестандартных методов", опирающихся якобы на современную науку, то в конечном счете они сводятся к добыванию выгодных следователю показаний и, главным образом, признания обвиняемого "во что бы то ни стало". Эти методы давно уже "стандартны", по существу – это методы инквизиционного процесса.
Никто не обязан свидетельствовать против себя самого. Вымогательство признания обвиняемого находится в кричащем противоречии с этой принципиальной правовой и нравственной нормой Недопустима и противоречит закону практика получения показаний любого лица вопреки его воле и желанию, будь то обвиняемый, потерпевший или свидетель, путем насилия, угроз, обмана.
Оценивая попытку опираться на ясновидение и парадиагностику в расследовании, А. Ратинов и В. Волков не без оснований приходят к выводу, что использование помощи сомнительных "консультантов" и помощников-предсказателей скорее всего указывает на профессиональную несостоятельность тех, кто ведет следствие.
Взаимоотношения следователя с обвиняемым, подозреваемым, другими участвующими в деле лицами не могут основываться на оценке предварительного следствия как состояния борьбы следователя с обвиняемым (подозреваемым), конфликтного или бесконфликтного следствия. Нравственное содержание взаимоотношений следователя с гражданами, участвующими в деле, основанное на прочном фундаменте законности, определяют общие принципы и нормы морали. Специфические задачи следствия и правовые условия его производства не отменяют действия общих принципов и норм морали, регулирующих поведение людей, их отношение друг к другу.
Нравственное содержание отношений следователя с обвиняемым, подозреваемым, защитником обвиняемого и другими участниками процесса определяется прежде всего безупречным соблюдением следователем норм морали. Нравственный климат следствия зависит от того, насколько последовательно соблюдает лицо, ведущее расследование, правовые и моральные нормы. Активность и принципиальность в отыскании истины, объективность и беспристрастность, гуманность, справедливость, безупречная честность, высокая культура общения при строжайшем соблюдении законности, прав и интересов участвующих в деле лиц – важнейшие нравственные требования к следователю.
turboreferat.ru
